Тихомиров М. Исследование о Русской Правде. Происхождение текстов

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Введение 3
Глава 2. Историография Русской Правды 7
Глава 3. Основные редакции Русской Правды 32
Глава 4. Краткая Правда в составе Новгородской 1-й летописи младшего извода 35
Глава 5. Составные части Краткой Правды 41
Глава 6. Древнейшая Правда 48
Глава 7. Правда Ярославичей 62
Глава 8. Покон вирный и Урок мостников 70
Глава 9. Краткая Правда как памятник начала XII века 74
Глава 10. Пространная Правда и ее изводы 79
Глава 11. Пространная Правда в Новгородской Синодальной Кормчей. 81
Глава 12. Пространная Правда в составе Мерила Праведного 88
Глава 13. Особенности протографа Синодального и Троицкого изводов 99
Глава 14 Пространная Правда в списках Кармчих в соединении с Мерилом
Праведным 2-й редакции. 107
Глава 15. Пространная Правда в переделке Кормчей конца XIV века 128
Глава 16. Пространная Правда в Новгородско-Софийских Кормчих 138
Глава 17. Пространная Правда в составе юридического сборника, соединившего
Правду с Законом Судным людем 143 .
Глава 18. Пушкинский и Археографический изводы Пространной Правды и их протограф . 155
Глава 19. Пространная Правда в составе Софийских летописей 166
Глава 20. Данные для восстановления протографа Пространной Правды ..181
Глава 21. Сокращенная Правда .. 183
Глава 22. Источники Пространной Правды. Краткая Правда 197
Глава 23. Устав Владимира Мономаха как источник Пространной Правды ...204
Глава 24. Дополнительные источники Пространной Правды 211
Глава 25. Время, место и причины возникновения Пространной Правды ... 215
Приложение: Опыт восстановления протографа Пространной Правды 231

Информация об авторе: Тихомиров Михаил Николаевич [19(31).5.1893, Москва, — 2.9.1965,], советский историк, академик АН СССР (1953; член-корреспондент 1946). После окончания в 1917 историко-филологического факультета Московского университета на музейной, библиотечной и преподавательской работе; с 1934 на историческом факультете МГУ и в др. вузах. С 1935 в институте истории, а затем институте славяноведения АН СССР. В 1953—57 академик-секретарь Отделения исторических наук АН СССР; с 1956 председатель Археографической комиссии. Основные труды по истории России и народов СССР, а также истории Византии, Сербии, общеславянским проблемам, источниковедению, археографии, историографии. Обобщающий труд "Россия в XVI столетии" (1962) — фундаментальный вклад в историческую географию. Ряд работ Тихомирова посвящен экономическим, политическим и культурным связям народов СССР. В монографиях и статьях Тихомирова отражены темы социально-экономической, политической и культурной истории древнерусского города, народных движений в России 11—17 вв., истории государственных учреждений феодальной России, земских соборов 16—17 вв., приказного делопроизводства. Тихомиров был одним из ведущих специалистов в области палеографии и вспомогательных исторических дисциплин. Исследования и публикации письменных памятников проводились Тихомировым на широком историческом и филологическом фоне. В работе, посвященной Русской правде, Тихомиров осветил и по-новому решил важнейшие проблемы, связанные с созданием памятника. (БСЭ)

Русская Правда — так называется памятник древнего русского права, открытый В. Н. Татищевым в 1738 г. в списке Новгородской летописи, писанном в конце XV в. Татищев списал этот памятник и представил его в Академию Наук, снабдив переводом и примечаниями. Затем был открыт еще целый ряд списков Русской Правды, в новгородских летописях, кормчих книгах, юридических сборниках и др. Теперь их известно более 50. Издана была Русская Правда впервые только в 1767 г., Августом Шлецером, по рукописи Татищева, под заглавием «Правда Русская, данная в XI в. от великих князей Ярослава Владимировича и сына его Изяслава Ярославича». Еще раньше, в 1756 г., Струбе-де-Пьермонт издал исследование о Русской Правде по-русски и по-французски («Слово о начале и переменах российских законов» — «Discours sur l’origine et les changements des lois russiennes»). Списки Русской Правды различаются между собой не только по памятникам, в которых они находятся, но также по времени написания рукописи (от XIII до XVII в.), по заглавиям, по полноте текста и по порядку размещения статей. (словарь Брокгауза и Ефрона)

Тихомиров М.Н., 1941, Изд-во: Москва-Ленинград. Издательство Академии Наук СССР, 263 стр.

ВВЕДЕНИЕ

В 1938 году исполнилась 200-летняя годовщина знаменательной даты в истории развития русской исторической науки.
В 1738 году Василий Никитич Татищев впервые подготовил к печати издание двух списков краткой редакции Русской Правды. До этого времени многочисленные списки Русской Правды оставались безвестными в составе различных юридических сборников и Кормчих. Работа Татищева не заинтересовала тогда Академию Наук и была опубликована, притом с большими изменениями, только в конце XVIII века. Прошло почти 30 лет, прежде чем Шлецер в 1767 году опубликовал краткую редакцию Правды. Но и после этого Русская Правда оставалась почти вне научных интересов и только после появления в конце XVIII века новых изданий этого памятника, притом не только в краткой, но и в пространной редакции, началось подлинное и плодотворное изучение Правды. Результаты работы над Русской Правдой в XIX—XX веках огромны. За это время появился ряд крупных и тщательных исследований, целиком посвященных этому памятнику. Эверс, Тобин, Калачов Сергеевич, Рожков, Гетц, Максимейко, Стратонов написали специальные монографии о Русской Правде. Подробный комментарий к тексту Правды дал в своей „Христоматии по истории русского права“ Владимирский-Буданов. Русская Правда подробно разбиралась в общих курсах истории России. Карамзин, Соловьев, Ключевский и Покровский уделяли не мало места этому памятнику. Наконец, необходимо отметить громадное количество крупных и мелких статей, посвященных как Русской Правде в целом, так и толкованию отдельных ее текстов.
Литература о Русской Правде чрезвычайно велика и может быть сравниваема только с литературой, посвященной начальной летописи или Слову о полку Игореве. Почти все видные историки XIX—XX веков в той или иной мере касались вопросов, связанных с изучением Русской Правды.
При таком положении дела может возникнуть вопрос, имеется-ли еще какая-либо потребность в новой работе, посвященной Русской Правде, и не явится ли эта работа простым изложением уже ранее высказанных мнений. Ответ на этот вопрос может дать краткая характеристика итогов изучения Русской Правды до настоящего времени. Как ни велики и как* ни интересны итоги изучения Русской Правды за последние 200 лет, они все же не могут быть признаны окончательными. Лучше всего дело обстоит с изучением и комментированием текста Русской Правды. Но как раз на этом участке легче всего выяснить недостаточность нашего знакомства с Правдой. Чтение и комментирование Правды не раз наталкивается на большие трудности вследствие неисправности того или иного списка, положенного в основу издания. В последнее время, по крайней мере в учебных изданиях, стал складываться своего рода стандарт, в силу которого обычно издаются списки Правды: Академический (краткая редакция), Троицкий и Карам- зинский. Но и Троицкий список, признаваемый наиболее исправным, имеет ряд особенностей и пропуски, восстанавливаемые по другим спискам Правды.
Исследователи нередко вынуждены выбирать списки на-глазок. Историки обычно предпочитают Троицкий список XIV века, как наиболее исправный и отличающийся более новой орфографией, чем Синодальный. Лингвисты (Карский, Обнорский и др.) отдают безусловное предпочтение древнейшему Синодальному списку. В учебных изданиях (за исключением издания Кочина) особенное внимание отводится Карамзикскому списку, как наиболее полному. В силу этого при изучении Правды исследователи нередко произвольно пользуются вариантами, доказывая обычно возможность восхождения того или другого варианта к древнейшим спискам Правды. Но для того чтобы объяснить происхождение того или иного варианта, надо, в первую очередь, объяснить происхождение самого списка, в котором встречается вариант. Многие варианты появились как результат неверного чтения и искажения текста позднейшими переписчиками или даже редакторами Правды, другие являются плодом осмысления или сознательного изменения текста. Для того чтобы объяснить их значение, необходимо провести предварительную работу не только по классификации списков, но и по их истории. Без этого исследователь будет находиться перед грудой вариантов и чтений, <не получивших сколько-нибудь научных объяснений.
Например, Е. Ф. Карский указывает, что древнейшие списки Правды имеют новгородские черты (в особенности замену — „и“, „ч“ — „ц“ и обратно), тогда как более поздние носят черты среднерусского говора. Особенно резкие новгородские черты находим в Пушкинском списке XIV века („купечь", „Перениг“ вместо „ПеренЬг" и т. д.). Новогородской меной „4“ на „и“ (и обратно) объясняется постоянное чередование слов — „вЪра“ и „вира“, „вЪрник“ и „вирник" и т. д. Целый ряд чтений позднейших списков Правды объясняется тем, что писцы не понимали текста Правды, так как многие термины этого памятника очень рано стали устарелыми. Отсюда появляется стремление к осмыслению -текста, приводящее к неверным чтениям. Так, слово „тылеснию* (т. е. тупою стороною меча) в некоторых списках заменяется „тылесни- цею“, а в других даже *лесницею“ и „десницею". Непонимание писцами и редакторами более ранних текстов приводило к стремлению их осмы-
слить. Так появился знаменитый „вдачь не холопъ" в Карамзинском списке, вместо древнего „в дач-Ь не холопъ“.
Одной из важнейших задач, стоящих перед историками при изучении Русской Правды, является установление времени и условий возникновения Правды. Разновременный характер отдельных статей как краткой, так и пространной редакции Правды бросается в глаза каждому исследователю. Особенной пестротой отличается терминология Правды, употребляющая разнохарактерный денежный счет и знающая наравне с гривной золота просто гривну и гривну кун, так же как наравне с куной — «ногату, резану, векшу и веверицу. Правда знает челядинов и холопов, куны и скот в значении денег, огнищан и гридей, отроков, мечников, детских и т. д. Редкий памятник древней Руси по пестроте своих терминов может сравниться с Русской Правдой. Не ясно ли, что мы имеем дело с памятником, составленным из ряда источников, разнородных и разновременных по своему происхождению. Поэтому определение времени, места и причин возникновения текстов Русской Правды является первейшей обязанностью историка.
Нельзя сказать, чтобы вопрос о причинах возникновения Правды не был отражен в исторической литературе. Но результаты изучения этого вопроса не могут быть названы удовлетворительными. Главные споры идут вокруг вопроса о юридической природе Русской Правды. Сторонники официального происхождения Правды приписывают Русскую Правду законодательству Ярослава, Изяслава и Владимира Мономаха. Но редакции Русской Правды очень плохо укладываются в рамки наших представлений об официальных законодательных памятниках. Списки Правды изобилуют многими описками и пропусками. Попытка Ланге, и ранее него Тобина, найти какое-то правильное распределение статей Правды по их юридическому содержанию оказалась безрезультатной. Только с громадной натяжкой можно отыскать в Русской Правде какую-то общую идею, отразившуюся в расположении статей. Бессистемность расположения статей Правды не может быть отрицаема. Таково, например, расположение статей о закупах, перебитое другими статьями. Постановления о холопах разбросаны по всей Правде. Статьи о нанесении увечий, помещенные в начале Правды, дополняются статьями о бороде и о зубе, помещенными во второй половине памятника, и т. д. Таким образом, наблюдения над составом Русской Правды приводят нас к мысли о том, что Правда является не законодательным памятником в нашем смысле слова, а юридическим соорником.
Другое течение исторической науки приписывает составление Правды „частнойк инициативе. Представители этого4 направления со времени Калачова насчитывают в своих рядах многих исследователей. Сергеевич, Ключевский, Гетц, Рожков единогласно признают „частное" возникновение Правды. Доказательства этих историков очень убедительны, но только в своей критической части. Наоборот, в части положительной труды защитников „частного“ происхождения Правды дают очень немного. В самом деле, мы не находим никакого ответа на вопрос, где и при каких условиях сложились тексты Русской Правды. Какая причина заставила предполагаемого „судью“ составить сборник юридических правил, который впоследствии под названием Русской Правды вошел в состав Кормчих, Мерил Праведных и летописей. Само составление Русской Правды потребовало значительного количества времени и с большим трудом может быть объяснено частной инициативой. Между тем: плод этой предполагаемой „частной инициативы" не только многократно переписывался, но и исправлялся и даже дополнялся в XIV—XV веках. В Чудовской Кормчей 1499 года мы находим текст Русской Правды,, тщательно правленный по другой рукописи.
Мы имеем еще ряд подобных же рукописен, в которых текст Правды исправлялся по другим текстам. Это внимание к Русской Правде плохо вяжется с нашими представлениями об ее „частном" происхождении. Не странно ли, что „частный" труд был внесен в такие сборники, как Кормчие и Мерила Праведные, на ряду с апостольскими правилами и византийскими законами. Между тем Русская Правда внесена в Кормчии как одна из глав, причем мы можем насчитать по крайней мере 3 или 4 редакции Кормчей, каждой из которых соответствует свой извод Правды. Следовательно, нет никакой возможности предполагать, что Русская Правда попала в Кормчую случайно. Наоборот, надо думать, что Правда была внесена в Кормчую при переработке последней. Для конца XV века мы имеем и другой факт, свидетельствующий о том внимании, каким, даже в это время, пользовалась Русская Правда. Нам известно, что две статьи судебника 1497 года имеют своим источником Русскую Правду. Не ясно ли, что значение Русской Правды не укладывается в понятие „частного" юридического сборника. Как видим, обе теории, объясняющие происхождение Русской Правды, не могут полностью нас удовлетворить. Между тем в самой постановке вопроса о „частном “ и „официальном** происхождении Русской Правды немало схоластического. Если пространная редакция Русской Правды плохо отвечает нашим представлениям об официальном законодательном памятнике, то это еще не значит, что она возникла в каких-то „частных" кругах. Не забудем, что ряд юридических памятников древнейшего характера носит еще менее официальный характер, хотя никто не сомневается в их практическом значении. Таков, например, известный Закон Судный люд ем, в котором большинство авторов видит болгарскую юридическую компиляцию X века. Именно такой характер носят и редакции Русской Правды, не теряющие от своей компилятивной формы значения руководящего юридического памятника XI—XIII веков. Не случайно В. О. Ключевский, склоняясь к мысли о „частном“ происхождении Правды, приписывал ей в то же время практическое значение, возводя составление Правды к церковным кругам.
Относительно благополучнее обстоит дело с вопросом о времени возникновения Правды. С приблизительной точностью этот вопрос разрешался для Краткой Правды. Почти все историки согласны в том, что краткая редакция возникла в XI веке и связана с именем Ярослава и его сыновей. Гораздо труднее разрешается вопрос о времени возникновения пространной редакции. Большинство авторов фактически отказывается от точной датировки этого памятника, за исключением Ланге, который крайне бездоказательно возводит его к законодательству Владимира Мономаха. Таким образом, и здесь исследователь Русской Правды стоит перед рядом нерешенных вопросов.
Между тем правильное разрешение вопроса о происхождении Русской Правды является основной предпосылкой всех работ над этим памятником. Для историка важно знать не только примерное время возникновения Правды, но и условия, при которых она возникла. Казалось бы, эта тема должна была в первую очередь интересовать русскую историческую науку. Но стоит ознакомиться с историографией вопроса, чтобы увидеть, как много еще остается сделать в этой области.
Решение вопроса о происхождении текстов тормозилось отсутствием полного критического издания Русской Правды. Настоящий труд возник в процессе подготовки к печати академического издания Русской Правды под редакцией академика Б. Д. Грекова. Автор считает своим долгом выразить благодарность Б. Д. Грекову и всем товарищам по общей работе над подготовкой к печати академического издания Русской Правды, а также рецензентам: С. В. Бахрушину, А. И. Яковлеву, Н. Л. Рубинштейну и Н. Ф. Ааврову. Работу удобнее всего начать с историографического введения, рассмотрев наиболее крупные труды, посвященные Русской Правде за 1738—1938 годы.

.