В связи с этим в основу выделения подструктур невербального поведения положены основные характеристики невербальных средств (движение, пространство, время), а также системы их отражения и восприятия: оптическая, акустическая, тактильная, ольфакторная.
На рис. 1 представлены структуры невербального поведения, под-структуры и элементы, показана их взаимосвязь, что создает, по на-шему мнению, условия для анализа реального невербального поведе-ния, для определения функциональной специфики его подструктур.
Начнем рассмотрение невербального поведения с той подструк-туры, которая создает основное ее свойство — движение— и отража-ется с помощью оптической системы субъекта. Такой подструктурой невербального поведения является кинесика.
Под кинесикой принято понимать зрительно воспринимаемый диапазон движений, выполняющих экспрессивно-регулятивную фун-кцию в общении. Кинесика — это не только язык тела (жесты, мими-ка, позы, взгляд), но также манера одеваться, причесываться и т.д. К кинесике помимо выше названных движений относятся также та-кие, которые связаны с использованием предмета: хлопанье дверью, поскрипывание стулом, почерк. Как мы видим, кинесика — понятие, использующееся для обозначения различных движений человека, но чаще всего при изучении движений рук и лица. Многие исследователи в этом случае применяют следующие понятия: экспрессия, паралин-гвистика, выразительные движения. Экспрессия определяется как выразительное поведение человека. Все явления экспрессии подразде-ляются на следующие относительно самостоятельные области изуче-ния: выразительные движения и физиогномику.
Физиогномика — это экспрессия лица и фигуры человека, взятая безотносительно к выразительным движениям и обусловленная са-мим строением лица, черепа, туловища, конечностей.
Под выразительными движениями понимаются «широко разли-тые периферические изменения, охватывающие при эмоциях весь организм...
Захватывая систему мышц лица, всего тела, они проявляются в так называемых выразительных движениях, выражающихся в мимике (вы-разительные движения лица), пантомимике (выразительные движения всего тела) и «вокальной мимике» (выражение эмоций в интонации и тембре голоса)». Иногда все выразительные движения обозначаются тер-мином «жест». Так, Г. Гибш и М. Форверг пишут: «Под жестами следует понимать определенные более или менее отчетливо воспринимаемые и описываемые свойства общей моторики преимущественно поверхности тела (лица — мимика, всего тела — пантомимика, рук и кистей рук — жестикуляция)». Нетрудно заметить, что эти два определения имеют отношения к одному явлению — выразительным движениям человека, так как в них подчеркивается связь этих движений со скрытыми для внешнего наблюдения психологическими явлениями.
86

Польский психолог Я. Рейковский предлагает разделять такие ком-поненты невербального поведения, как эмоциональные действия и выразительные движения. К эмоциональным действиям он относит все те невербальные действия человека, которые вызваны эмоцией и направлены на то, чтобы эту эмоцию выразить и разрядить. Напри-мер, по мнению Я. Рейковского, в том случае, когда человек узнает о смерти своего родственника и начинает рыдать, падать — это вырази-тельные движения, в том случае, когда человек надевает траурную одежду, начинает причитать — он выполняет специфические эмоци-ональные действия. Эмоциональные действия выступают как форма мотивированного поведения и являются приобретенными. Тем самым подчеркивается конвенциальный характер эмоциональных действий в отличие от выразительных движений, являющихся формой непос-редственного выражения состояний человека.
Первоначально выразительные движения исследовались в психо-логии под рубрикой «экспрессивное поведение», в контексте эмоци-ональной сферы личности. Толчком послужила работа Ч. Дарвина «Вы-ражение эмоций у человека и животных». В настоящее время вырази-тельные движения исследуются в рамках социальной персональной перцепции, невербального поведения и невербальных коммуникаций. Отсюда многообразие существующих подходов к исследованию выра-зительных движений: паралингвистический, индикативный, комму-никативный и другие. Основные вопросы, которые ставят исследова-тели выразительных движений поведения, можно сформулировать следующим образом:
1. Какое происхождение имеют выразительные движения в онто-генетическом и филогенетическом плане?
2. Место выразительных движений в психомоторике человека и их функции?
3. Какие психологические явления соответствуют тем или иным выразительным движениям?
4. Какова ценность выразительных движений как средств диагнос-тики и коммуникаций?
5. Насколько возможно адекватное опознание психических свойств, состояний, процессов человека по его выразительному поведению в межличностном общении?
Еще в сороковые годы нашего столетия выдающийся советский психолог С.Л. Рубинштейн дал ответы на многие вопросы психологии выразительного поведения:
1. Природное и социальное, естественное и историческое в выра-зительном поведении, как и повсюду у человека, образуют одно не-разложимое единство. Это не просто внешнее пустое сопровождение эмоций, а внешняя форма существования и проявления.
2. Выразительные движения во внешнем раскрывают внутреннее, создают образ действующего лица.

3. Выразительные движения выражают не только уже сформиро-ванное переживание, но и сами могут его формировать.
4. Общественная фиксация форм и значений выразительного по-ведения создает возможность конвенциальных выразительных движе-ний.
5. Выразительные движения в известной степени замещают речь, они — средство сообщения и воздействия.
Высказанные С.Л. Рубинштейном положения о природе, содержа-нии и функциях выразительного поведения находят конкретное раз-витие в современных исследованиях как советских, так и зарубежных авторов.
Первый и самый главный вопрос психологии невербального по-ведения: «Каков диапазон психологических феноменов, связанных с выразительным поведением, что выражается с помощью выразитель-ных движений?» Ответ на этот вопрос выступает критерием деления всех исследований в области экспрессии поведения на две группы. Первая группа включает работы, в которых выразительное поведение понимается как индикатор внутренних, преимущественно эмоцио-нальных состояний субъекта. Такой подход к определению диапазона психологических феноменов характерен для тех областей психологии, где экспрессия рассматривается в соответствии с эмоциями — для эволюционной психологии, нейропсихологии, патопсихологии.
Наряду с этим направлением развивается физиогномический под-ход. Физиогномика претендует на определение свойств характера по чертам лица. Однако большинство ученых отрицают прямую зависи-мость между чертами лица и свойствами характера. В то же время нельзя игнорировать реальное существование многочисленных и разнород-ных явлений обыденного сознания, в которые входят и устойчивые психологические ассоциации, возникающие у большинства людей при восприятии человеческой внешности. Первые формы обобщения это-го опыта представлены в мифологической и религиозной форме со-знания, а также в искусстве. Например, кино в наши дни взяло на себя роль трансформатора массового физиогномического опыта. Но даже кинематограф все чаще стал обнаруживать сложность и драма-тичность соотношения лица и личности, внешнего и внутреннего. Действительно, связь признаков внешности с психологическим со-держанием личности образуется благодаря общению людей. Как в этом случае относиться к этим связям? Совершенно верно решает вопрос о связи внешности с психическим содержанием личности В.Н. Панфе-ров. Он пишет: «Ответ на вопрос о взаимосвязи объективных и субъек-тивных свойств человека нужно искать не только и не столько по линии связи психологических качеств личности с конституциональ-ными особенностями организма, сколько в рамках отношения «при-чинно-следственные взаимосвязи человека с миром вещей и людей — психологические качества личности». Иными словами, общение, со-
89

вместная деятельность людей формируют внешность человека. При-знаки внешности выступают как знаковая система психологического содержания. Таково диалектико-материалистическое понимание свя-зи внешности и личности.
В настоящее время в психологии экспрессивного поведения со-храняются эти два направления. Так, одна из ведущих ученых в этой области психологии Н. Фрийда предлагает разделить поведение на два вида: выражение, которое соответствует временному состоянию, и выражение, которое является общей характеристикой личности.
Вторым критерием в изучении выразительного поведения высту-пает вопрос диапазона средств выражения («Как выражается?»). Каж-дое средство экспрессии имеет самостоятельную традицию исследо-вания. Наиболее изученными являются мимика лица как средство выражения состояния и жесты как паралингвистические явления. Позы, движения корпуса как средства выражения внутренних психических состояний личности изучены слабо.
Предпочтение в изучении отдельных средств выражения обуслов-лено, во-первых, историческим развитием проблемы экспрессии в целом, во-вторых, общей теоретической позицией исследователя, в-третьих, относительной доступностью изучения одних средств вы-разительного поведения по сравнению с другими (например, мимику проще зафиксировать). В-четвертых, разветвленной системой явлений, в контексте которых рассматривается выразительное поведение и оп-ределяется его значимость. Такое акцентирование внимания на от-дельных средствах экспрессии и условиях их проявления не следует считать оптимальным, так как оно не отражает специфики экспрес-сии, а порождено факторами, которые перечислены выше.
Третьим критерием в изучении невербального поведения является вопрос функций выразительных движений в общении («Для чего выра-жается?»). С.Г. Геллерштейн и П.М. Якобсон считают, что выразитель-ные движения, проявляющиеся в общении при различных психических состояниях, служат внешним выражением этих состояний, а также от-ношений к тем или другим лицам, предметам или явлениям действи-тельности. Выразительные движения рассматриваются как индикаторы эмоциональных состояний и показатели многообразных отношений че-ловека к окружающему миру. Г. Гибш и М. Форверг указывают, что дей-ствия, выразительные движения, жесты и речь обладают прямыми воз-можностями управления социальной жизнью. Они также отмечают, что выразительные движения являются «отражением» определенных дина-мических процессов, «внешней стороной» этих процессов, индивиду-ально психической составной частью действия. Последнее, как извест-но, не только предметно, но и вместе с тем социально направлено. Отсюда выразительные движения приобретают коммуникативную фун-кцию. Г. Гибш и М. Форверг считают, что вовлечение выразительных движений в сферу социальных явлений приводит к возникновению у
90

них новых функций: формирование структуры аффекта и его нейтра-лизация путем конвенциализации выразительных движений.
Т. Шибутани к выразительному поведению относит любой вос-принимаемый звук или движение тела, которые служат показателем внутреннего состояния человека. Он считает, что «движения и звуки становятся жестами только в социальном контексте, когда они слу-жат показателями намерений человека и таким образом представляют другим какую-то основу для соответствующих реакций».
Т. Шибутани подразделяет выразительные движения, исходя из их социальной или биологической природы. В системе коммуникаций и личностных отношений им рассматриваются так называемые соци-альные выразительные движения, в системе эмоциональных состоя-ний человека — те выразительные движения, которые имеют биоло-гическую природу. В первом случае выразительные движения наделя-ются функциями установления согласия между общающимися, выработки общего отношения к ситуации, во втором случае — функ-цией выражения эмоционального состояния.
Т. Шибутани решает проблему соотношения конвенциальных и неконвенциальных выразительных движений, их функций, противо-поставляя одно другому. В методологическом плане это представляется недостаточно верным. Возникновение социальных функций вырази-тельных движений, их конвенциализация возможны прежде всего потому, что они выполняют функции диагностики и выражения оп-ределенных психических явлений.
Такая функция выразительных движений, как создание «образа действующего лица», особое значение имеет в контексте социальной перцепции. Здесь сложные психологические образования, динамично выражающиеся в поведении и внешнем облике человека, рассматри-ваются как сигнальный комплекс, информирующий другого человека о психических процессах и состояниях его партнера по общению. Каж-дый комплекс одновременно выполняет как осведомительную, так и регулятивную функции. Другими словами, выражение как индикатор, сигнал, воздействие, регулятор деятельности (в том числе и обще-ния) выступает как единое целое. Выразительные движения рассмат-риваются как носители самостоятельного сообщения в их познава-тельной и экспрессивной функциях. Благодаря характерной для них функции симптома (выражения), показателя внутреннего состояния живого существа (это отмечено в ряде определений выразительных движений и составляет предмет изучения в области эмоциональной сферы личности, патопсихологии, психодиагностики), в ситуации общения они одновременно являются знаком более высокой ступе-ни, осуществляют коммуникативную функцию и направляют действия партнеров.
Наряду с вышеназванными функциями, выразительное поведе-ние наделяется также функциями регуляции процесса возбуждения,
91

разрядки, облегчения. Остается актуальной такая функция экспрес-сии, как целенаправленное действие. Эта функция выражения выде-лена на основе положения Ч. Дарвина о выразительных движениях как рудиментах когда-то целесообразных действий, направленных на удов-летворение определенной потребности. Однако, по мнению ряда уче-ных, биологическая целесообразность выразительных движений у че-ловека во многом утрачена. Остается их объективное значение как средства отражения, информации и сообщения о внутреннем мире человека. Целесообразность выразительных движений должна рассмат-риваться в контексте социальной деятельности. Так, Н. Фрийда отме-чает, что выразительные движения актуальны, целесообразны преж-де всего потому, что они непосредственно служат установлению от-ношений или исчезновению отношений между людьми, выполняют функцию усиленного контроля движений и функцию «активной ма-нифестации». Выразительные движения целесообразны, так как могут управлять аффектом и могут распространяться на многочисленные неаффективные или недостаточно аффективные ситуации. Функция выразительных движений в этом случае — это нейтрализация нежела-тельного состояния (например, агрессии) и воспроизведение соци-ально-желательных эмоциональных состояний. Биологически целесо-образные выразительные движения, конвенциализируясь, могут вос-производиться независимо от состояния, т.е. быть «выделенными» из него. Такие выразительные движения выполняют важную функцию — они управляют коммуникацией без существенной эмоциональной нагрузки партнеров по общению.
Итак, выразительные движения выполняют осведомительную и регулятивную функции в процессе общения, являются своеобразным языком общения.
Еще одной, но мало изученной подструктурой кинесики, явля-ются движения глаз или, как принято называть, «контакт глаз».
Способы обмена взглядом в момент беседы, организация визуаль-ного контакта в каждом отдельном случае — время фиксации взгляда на партнере, частота фиксации — широко используются при иссле-довании так называемой атмосферы интимности в межличностном общении, взаимных установок общающихся лиц. На качество оценок визуального контакта влияет целый ряд факторов: угол между осью общения партнеров и осью «наблюдаемый — наблюдатель», положе-ние головы наблюдаемого, движение глазных яблок. Имеются дан-ные, что наблюдатель в своих оценках опирается на положение зрачка в видимой части глаза.
Как пишет А.А. Леонтьев, систематическое исследование пробле-мы контакта глаз началось Р. Экслайном и М. Аргайлом. Именно этими авторами было установлено, что направление взгляда в общении за-висит от его фиксации в общении, от содержания общения, от инди-видуальных различий, от характера взаимоотношений и от предше-
92

ствовавшего развития этих взаимоотношений. А.А. Леонтьев, подводя итоги обзора исследований контакта глаз, подчеркивает значимость не столько статических параметров ориентировки, сколько их изме-нения: часто ли смотрит собеседник в глаза другому — менее важно, чем то, что он перестает это делать или, наоборот, начинает. На ка-ком расстоянии люди беседуют — менее существенно по сравнению с тем, что они по ходу беседы сближаются или отдаляются.
X. Миккин приводит следующий перечень функций визуального контакта: 1) информационный поиск (в этих целях говорящий смот-рит на слушающего в конце каждой реплики и в опорных пунктах сооб-щения, а слушающий — на говорящего); 2) оповещение об освобожде-нии канала связи; 3) стремление скрывать или выставлять свое «Я»; 4) установление и поддержание социального взаимодействия (например, быстрые короткие повторяющиеся взгляды позволяют установить пер-воначальный контакт для дальнейшей коммуникации); 5) поддержа-ние стабильного уровня психологической близости.
Телодвижения, жесты рук, выражения лица тоже относят к сис-теме паралингвистических явлений. Круг вопросов, обсуждаемых па-ралингвистикой, достаточно широкий. Он охватывает все виды кине-сики и фонации. Возникает вопрос: на основе чего можно отделить выразительные движения от паралингвистических? С функциональ-ной точки зрения паралингвистические средства — это те физические движения говорящего субъекта, которые необходимы человеку для восполнения пробелов в вербальной коммуникации.
Г.В. Колшанский подчеркивает, что, когда речь идет не о функци-ональных параязыковых средствах, то всевозможные виды кинесики и мимики должны быть отнесены к форме непосредственного выра-жения эмоционального состояния человека/Основная функция пара-лингвистических средств сводится к восполнению, дополнению, обес-печению интерпретации вербального сообщения. Примером исследо-вания именно этих функций различных невербальных средств общения может служить работа Д.И. Рамишвили. По ее мнению, функция выра-зительных движений состоит не в том, чтобы вне существования вер-бальной психики как таковой довести качества, специфику состоя-ния живого существа до партнера. Роль выразительных движений в том, чтобы «усилить эмоциональную насыщенность сказанного, со-здать объективный фон словесного содержания, поднять его вырази-тельность и силу».
Невербальные коммуникации могут выполнять все основные фун-кции языковых знаков, т.е. фактически заменять текст. <...> Человек в ситуации общения реализует некоторую коммуникативную програм-му, накладывая на нее вербальную форму. «Говорящий приспосабли-вает ее к общей схеме коммуникации, «убирая» все вербально-избыточ-ное, дублирующее иные невербальные средства понимания».
Исходя из семантической природы невербальных коммуникаций,
93

И.Н. Горелов предлагает их классифицировать на основе того, какие они вносят обобщенные значения в сообщения. Так, с помощью же-стов реализуются указательные значения; описательные значения — жестами и пантомимикой. Значения побуждения, вопроса, утвержде-ния и отрицания — различными невербальными коммуникациями. Модальные значения (одобрение, согласие, решительность) — неко-торыми жестами и мимикой. <...>
На основе анализа литературных примеров И.Н. Горелов также приходит к выводу, что вербальная часть сообщения обычно «накла-дывается» на предварительно развернутую схему невербальных компо-нентов. На наш взгляд, такое соотношение речи и невербального пове-дения отражает реальный процесс общения. Из наблюдений известно, что отношения партнеров по общению, их психические состояния, со-циальные роли репрезентируются в общении с помощью кинесической структуры в ряде случаев раньше, чем словом. Отсюда следует, что у кинесической структуры имеется своеобразный приоритет в создании образа партнера, всей ситуации общения. Наличие автономных невер-бальных средств общения, а также такой их функции, как опережаю-щая манифестация психологического содержания общения, позволяет рассматривать их вне речевого контакта как самостоятельные единицы общения с различной информационной нагрузкой.
Согласно выбранному принципу рассмотрения невербального по-ведения следующая система отражения — акустическая. Известно, что многочисленные характеристики голоса человека создают его образ, способствуют распознанию его состояний, выявлению психической индивидуальности. Основная нагрузка в процессе восприятия голосо-вых изменений человека ложится на акустическую систему общаю-щихся партнеров. Характеристики голоса человека принято относить к просодическим и экстралингвистическим явлениям. Просодика и экстралингвистика изучаются главным образом паралингвистикой, которая рассматривает свойства голоса, не входящие в систему соб-ственно дифференциальных, фонологических противопоставлений и замещающие сферу несловесных коммуникаций. «Внутренняя основа паралингвистики кроется в функциональном использовании языка как относительно самостоятельной системы».
К просодической структуре относятся явления высоты, тона, дли-тельности, силы звука, ударения, тембра голоса. Другими словами, просодия — это общее название таких ритмико-интонационных сто-рон речи, как высота, длительность, громкость голосового тона. Эк-стралингвистическая система — это включение в речь пауз, а также различного рода психофизиологических проявлений человека: плач, кашель, смех, вздох, шепот и т.д.
В качестве подструктуры просодической и частично экстралинг-вистической структуры невербального поведения выступает интона-ция голоса. Интонация — это ритмико-мелодическая сторона речи.
94

Основными ее элементами являются мелодии речи, ее ритм, интен-сивность, темп, тембр, а также фразовое и логическое ударение.
Помимо таких функций, как дополнение, замещение, предвос-хищение речевого высказывания, а также регулирование речевого потока, акцентирования внимания на ту или иную часть вербального сообщения, интонация, как в целом просодика и экстралингвистика, выполняет оригинальную функцию: функцию экономии речевого высказывания. В данном случае, как подчеркивает Г.В. Колшанский, речь идет не об экономии самой системы языка, а об экономии ис-пользования языковых средств в коммуникации. «В естественном об-щении, безусловно, достигается необходимая в конкретных ситуаци-ях экономия языковых средств». Особую роль в этом случае выполня-ют темп, интенсивность высказывания, ударения, паузы. Не меньшую роль в «экономии речевого высказывания», а в ряде обыденных ситу-аций общения и большую, играют жесты, мимика. Это еще раз дока-зывает, что невербальное поведение личности полифункционально. В связи с этим трудно выделить специфическую функцию той или иной структуры невербального поведения, поэтому функциональный при-оритет определяется всем контекстом общения.
Следующая система отражения невербального поведения — так-тильно-кинестезическая. Тактильно-кинестезические данные поступают от сенсорных рецепторов, находящихся в коже, мышцах, сухожили-ях, суставах и во внутреннем ухе. Известно, что тактильно-кинестези-ческая система дает менее точную информацию о внешнем мире, о другом человеке по сравнению со зрением. Однако в определенных ситуациях, особенно там, где имеется сенсорная депривация, эта си-стема отражения формирует представления о положении тела в про-странстве, несет информацию о наличии объектов, в том числе и другого человека, в целом способствует созданию схемы тела как оп-ределенной структуры.
Из всех тактильно-кинестезических данных, информирующих о нашем положении в пространстве или о положении другого челове-ка, наиболее важными являются кинестезические данные о давлении и температуре. Именно мышечные рецепторы сообщают о том, како-ва сила рукопожатия, прикосновения, насколько близко находится другой человек. Тактильно-кинестезическая система также несет ин-формацию об амплитуде невербальных движений, их силе, направле-нии.
Таким образом, тактильно-кинестезическое отражение дает пред-ставление о такесической структуре невербального поведения и вхо-дящих в него элементах: физический контакт и расположение тела в пространстве.
Начиная с раннего возраста, физический контакт в виде прикос-новения, поглаживаний, поцелуев, похлопываний является важным источником взаимодействия личности с окружающим миром. С помо-
95

щью прикосновений различного вида формируются представления о пространстве своего тела и знания о частях тела другого человека. Прикосновения в виде поглаживаний выполняют в общении функ-цию одобрения, эмоциональной поддержки. Использование личнос-тью в общении такесической системы невербального поведения оп-ределяется многими факторами. Среди них особую силу имеют статус партнеров, возраст, пол, степень их знакомства. Так, рукопожатие как элемент такесической системы невербального поведения личнос-ти чаще используется в ситуации приветствия у русских, чем у англи-чан или американцев, в общении мужчин, чем женщин. В США руко-пожатия не приняты, если между людьми существует интенсивный контакт, что совершенно не совпадает с применением рукопожатия в русской культуре. Далее, такой такесический элемент, как похлопы-вание по спине и плечу, возможен при условии близких отношений, равенстве социального положения общающихся. Проявлением славян-ского обычая на уровне невербального поведения являются объятия, которые демонстрируют равенство и братство. Поцелуй как элемент физического контакта наблюдается в русской культуре в поведении и мужчин, и женщин, в то время как у англичан встречается редко, только при интимных отношениях.
Безусловно и то, что существуют специфические для культуры прикосновения, например, удар по ладони собеседника в момент или после произнесения удачной шутки, остроты. Этот обычай соблюда-ется египтянами, сирийцами, йеменцами. Не ударять ладонью об ла-донь собеседника — значит обидеть его.
Такесическая структура невербального поведения личности нахо-дится не только под контролем тактильно-кинестезической системы отражения, но и воспринимается с помощью зрения (амплитуды дви-жения при рукопожатии), слухового анализатора, что способствует созданию условий дифференцированной оценки всех нюансов физи-ческого контакта. Такесическая структура в большей мере, чем другие структуры невербального поведения личности, выполняет в общении функцию индикатора статусно-ролевых отношений, символа степени близости общающихся, поэтому неадекватное использование лично-стью такесической структуры невербального поведения может приве-сти к многочисленным конфликтам в общении.
Названные выше структуры невербального поведения личности так или иначе характеризуют движения тела, изменения голоса, ко-торые в той или иной степени осознаются индивидом, управляются им, носят характер программы невербального поведения. Кинесика, такесика, просодика, как структуры невербального поведения, со-здают образ партнера по общению с помощью различных систем от-ражения: оптической, акустической, тактильно-кинестезической.
В соответствии с вышесказанным обратимся к использованию в общении ольфакторной системы отражения, позволяющей выделить
96

такую структуру невербального поведения, как запахи: естественные и искусственные. Нам представляется, что система запахов, являясь безусловным невербальным индикатором индивида, может служить дополнительной характеристикой складывающегося о нем образа. С незапамятных времен известна «культура запахов» как специфичес-кое средство социальной стратификации, как источник межличност-ных контактов, как характеристика функционально-ролевых отноше-ний индивидов, как способ идентификации, установления тождества, принадлежности к одной микро- или макрогруппе. По нашему мне-нию, система запахов не обладает такой дифференцирующей силой, как кинесическая, просодическая, Такесическая структуры невербаль-ного поведения, главным образом потому, что обоняние в общении, во взаимодействии людей имеет несколько приниженное значение, чем оптическая или акустическая система отражения. Ольфакторная система проявляет свою дифференциальную силу только при весьма специфических обстоятельствах, скажем, в ситуации социальной, сенсорной изоляции, в контексте определенных типов взаимодействия, например, интимного общения между мужчиной и женщиной, ухода матери за ребенком, в ситуации врач — больной и т.д. Безусловно и то, что общество регулирует интенсивность запахов, и сама эта струк-тура невербального поведения является показателем общего уровня культуры человека.
К сожалению, психология не располагает исчерпывающими дан-ными о том, как влияют особенности запаха индивида на формирова-ние образа и понятия о нем. Система запаха также мало изучена и в контексте невербального поведения, хотя в его структуру многие ав-торы включают косметику, одежду и т.д. Большинство выводов о вли-янии пола, возраста, социального статуса, типа взаимодействия на роль и значение запахов в общении сделаны в результате личных на-блюдений психологов или исходя из обыденного опыта. Очевидно, и эта структура невербального поведения личности должна исследоваться в рамках различных методических процедур, с использованием тех-нических средств.
Перейдем к рассмотрению элементов, входящих в структуру не-вербального поведения. Основное свойство невербального поведения — движение. Оно имманентно присуще кинесической структуре невер-бального поведения, ее элементам: мимике, жестам, позе, интона-ции. Именно эти элементы и их сочетания составляют основу невер-бального поведения личности, поэтому рассмотрим более подробно их особенности.
Особая роль среди элементов невербального поведения отводится мимике. Лицо является важнейшей характеристикой физического об-лика человека. <...> Благодаря кортикальному контролю человек мо-жет управлять каждым отдельным мускулом своего лица. Корковое управление внешними компонентами эмоций особенно интенсивно
97

Таблица 1 Схема описания мимических признаков эмоциональных состояний

губ опущены» является универсальным, так как появляется только в том случае, когда человек переживает состояния, относящиеся к от-рицательным. Признак «глазная щель сужается» может быть индикато-ром как отрицательных состояний (гнев, презрение и т.д.), так и по-ложительных (радость). Однако для первого типа состояний он явля-ется специфическим, для второго — нет. Иными словами, в выражении состояний гнева, презрения, страдания он выполняет основную ин-формативную нагрузку, а в выражении радости он будет нести ин-формацию только в контексте с другими признаками и представлять возможный вариант выражения этого состояния.
Далее, для лицевого выражения гнева характерны как признак «рот открыт», так и признак «рот закрыт». Но эти признаки будут выступать индикаторами состояний гнева только в контексте с при-знаками «брови сдвинуты к переносице», «глаза сужаются — расши-ряются». В контексте с такими признаками, как «брови подняты», «глаза расширены», признак «рот открыт» будет уже индикатором состоя-ний удивления, страха. Таким образом, в каждом случае комплекс признаков в целом представляет мимическую картину состоянии и является его индикатором.
Описанные симптомокомплексы мимики соответствуют интенсив-ным проявлениям состояния. Для опознания такая мимика субъектив-но менее сложна, так как «картина выражения» представлена четко.
100

Более сложными для опознания являются те выражения, которые соответствуют переходным состояниям, неинтенсивным аффектам. В них мимические признаки, как и система их отношений, непосто-янны, представлены для субъекта нечетко. Но даже в этом случае ли-цевое выражение представляет вариации мимики основных эмоцио-нальных состояний.
П. Экман с коллегами также создал методику для измерения выражения лица, в которой перечислил все лицевые мышцы шести эмоций. Затем были составлены фотомодели, которые включали три об-ласти лица: брови — лоб; глаза — веки и основание носа; нижняя |    часть лица и щеки. Метод основан на сравнении оцениваемого лица с I    эталоном. Он получил название «метод кодирования выражений — I    FAST». С помощью этого метода можно провести анализ экспрессии с I    точки зрения наличия в ней компонентов выражения шести основ-|   ных эмоций.
|         В середине 70-х гг. наряду с вышеназванной методикой анализа fэкспрессии лица появляется усовершенствованный вариант — FACS —система кодирования активности лицевых мышц. Методика предназ-   начена не только для анализа экспрессии лица, связанной с опреде-   ленным состоянием, но и для дифференциации всех наблюдаемых ;    изменений лица. Она основана на анализе мышечных изменений и  позволяет свести любые наблюдаемые движения лица в систему единиц — действий. Основными единицами измерений являются диск-ретные, едва различимые изменения тонуса мышц лица. Методика построена на использовании полностью нейтрального цифрового кода к для обозначения единиц действия. В настоящее время выделено 24 дискретные единицы действия, имеющие анатомическую специфи-ку, и 20 смешанных, анатомическая основа которых не совсем ясна (кусание губ) .<...>
Следующим элементом кинесической подструктуры невербально-го поведения является поза. Поза — это положение человеческого тела, типичное для данной культуры, элементарная единица пространствен-ного поведения человека. Общее количество различных устойчивых положений, которые способно принять человеческое тело, около 1000. Из них, в силу культурной традиции каждого народа, некоторые позы запрещаются, а другие — закрепляются. Поэтому изучение поз долж-но быть сравнительным, межкультурным.
Одним из первых указывает на роль позы человека, как одного из невербальных средств общения, регуляции процесса межличностного отношения, А. Шефлен. На примере киносъемок психиатрического интервью он показал, как изменение поз пациента и врача позволяет поддерживать оптимальную для лечебного эффекта психологическую дистанцию. Этого же мнения придерживается В. Шютц, который ут-верждает, что если бы он запретил участникам своей эксперимен-тальной группы принимать позы, для которых характерно скрещива-
101

ние рук и ног, то коммуникация была бы оживленней. Почему? Да потому, что такая поза означает «закрытость» для общения. Можно опи-сать позу агрессивного или, наоборот, расположенного к общению че-ловека. Например, паттерн готовности к общению — это «улыбка, голо-ва и тело повернуты к партнеру, туловище наклонено вперед».
В целом позы могут выполнять в общении две функции: расчле-нять поток речи на единицы и регулировать межличностные отноше-ния в диаде. Именно с помощью поз можно создать относительно окружающих мысленный барьер, определить ориентацию партнеров относительно друг друга. Изменения позы, их синхронизация свиде-тельствуют об изменениях отношений между общающимися.
Еще одним элементом кинесической подструктуры невербально-го поведения является жест.
Под жестом обычно понимают движение рук или кистей рук. В психологии сложилась традиция изучения жестов как паралингвис-тических средств. Но жест в процессе общения не только сопровожда-ет речь. На основе жестов можно заключить об отношении человека к какому-то событию, лицу, предмету. Жест может также сказать о же-лании человека, о его состоянии. Особенности жестикуляции челове-ка могут послужить для нас основанием для вывода о каком-то каче-стве воспринимаемого человека. Поэтому жесты можно с увереннос-тью отнести к выразительным движениям и рассматривать их не только как проявление спонтанной активности человека.
Человек, формируясь как личность в конкретной социальной сре-де, усваивает характерные для этой среды способы жестикуляции, правила их применения и прочтения. Конечно, человек может жести-кулировать как произвольно, так и непроизвольно. Жесты могут быть типичными для данного человека и совсем не характерными для него, выражать его случайные состояния. По мнению исследователей, жест несет информацию не столько о качестве психического состояния, сколько об интенсивности его переживания.
Созданы многочисленные системы записей жестов человека. Прин-цип всех записей один и тот же — выделить отдельные единицы, же-стовые движения. Лингвистически ориентированные авторы исследо-ваний движений тела человека склонны оперировать при их описании теми же категориями, что и при описании закономерностей функци-онирования естественного языка. Так, одни авторы предлагают груп-пировать жесты по участию в движении одной или двух рук, по признаку перекрещивания или симметричного расположения рук и по признаку центробежности или центростремительности. Другие пыта-ются интерпретировать единицы языка жестов в соответствии с еди-ницами разговорного языка: форма рук — согласные; направления движения — гласные; динамика — ударение; тон, долгота, модели движения — полугласные; референты — предметы, к которым движе-ние руки направлено. <...>
102

Движения человеческого тела могут совершаться в вертикальных, горизонтальных, наклонных плоскостях. Все движения тела происхо-дят от вращения его рычагов. У русских жестов — это рычаг плеча или предплечья. Радиус движения русских жестов большой: вся рука от плеча или предплечья, предплечье или кисть руки. У людей, вступаю-щих в общение, нет органов, запечатлевающих движение в трехмер-ном пространстве и времени. В процессе общения то или иное движе-ние может быть запечатлено лишь в одной из плоскостей. Поэтому описание жеста может идти по пути: 1) указание органа, выполняю-щего движение; 2) его направленность; 3) цикличность, этапность в совершении движения; 4) его отношение к положению человеческо-го тела в пространстве.
Н.И. Смирнова на основе сопоставительного анализа мимики, жестов, поз русских и англичан предлагает следующую классифика-цию:
I группа жестов — коммуникативные жесты, мимика, телодвиже-ния, т.е. выразительные движения, замещающие в речи элементы языка. Это — приветствия и прощания; жесты угрозы, привлечения внима-ния, подзывающие, приглашающие, запрещающие; оскорбительные жесты и телодвижения, дразнящие, встречающиеся в общении детей; утвердительные, отрицательные, вопросительные, выражающие бла-годарность, примирение; а также жесты, встречающиеся в различных других ситуациях межличностного общения. Например, жест, переда-ющий желание готовности отвечать на заданный преподавателем воп-рос, или невыполненного, несовершенного действия. Жест, означаю-щий конец работы, победу. Все перечисленные жесты понятны без речевого контекста и имеют собственное значение в общении.
II группа жестов — это описательно-изобразительные, подчерки-вающие. Они, как правило, сопровождают речь и вне речевого кон-текста теряют смысл.
III группа — это модальные жесты. Их с полным основанием мож-но отнести к выразительным движениям, так как они выражают оцен-ку, отношение к предметам, людям, явлениям окружающей среды. К модальным жестам относят: жесты одобрения, неудовольствия, иро-нии, недоверия; жесты, передающие неуверенность, незнание, стра-дание, раздумье, сосредоточенность; растерянность, смятение, по-давленность, разочарование, отвращение, радость, восторг, удивле-ние.
Естественно, что данная классификация жестов приложима и к анализу поз и выражений лица человека.
Помимо вышеназванных важным элементом невербального пове-дения является интонация — совокупность звуковых средств языка, организующих речь. Интонация практически позволяет выражать наши мысли, чувства, волевые устремления не только наряду со словом, но и помимо него, а иногда и вопреки ему. Речевая интонация — явление
103

комплексное. В ней сочетаются пауза, ударение, мелодия, тембр, сила голоса и т.д. Пауза, как выразительное средство интонации, группи-рует слова по логическим требованиям. Длительность пауз не является стандартной, всюду одинаковой, наоборот, продуманно варьируя дли-тельность пауз, мы усиливаем их выразительность и естественность. Ударение — это тонально-силовой акцент, который делается на од-ном слове в речевом такте. Мелодия в звучащей речи — изменение высоты голоса, его тональное повышение или понижение.
Интонация представляет собой наиболее сложное явление в ряду фонационных особенностей языка, так как выполняет лингвистичес-кую и нелингвистическую функции. Нас, естественно, интересуют особенности нелингвистической функции интонации, имеющие сво-им источником психику человека. Вся область экспрессивной интона-ции может быть зафиксирована объективно по отдельным физичес-ким параметрам:
1) характер движения основного тона во фразе и завершении;
2) уровень частотного максимума фразы;
3) частотный диапазон фразы;
4) частотные интервалы главноударного слога и завершения фразы;
5) крутизна и скорость восхождения и нисхождения частоты ос-новного тона завершения;
6) длительность и максимальное значение интенсивности главно-го ударного слога и фразы. <...>
Исследование интонации как элемента невербального поведения ведется также в плане восприятия и идентификации эмоциональных состояний в общении. Показано, что на опознание эмоциональных интонаций, предъявляемых для аудирования, влияют не только акус-тические признаки, но и модальность состояния, что независимо от лексики и семантики высказывания интонация играет большую роль в передаче состояния говорящего.
В целом жесты, позы, интонации, выражения лица — это целост-ная подструктура невербального поведения, комплекс, сигнализиру-ющий в актах общения о психических состояниях другого человека.
Следующий элемент невербального поведения, его кинесической подструктуры — походка. Она имеет ряд черт: ритм, скорость, длина шага, давление на поверхность. В феноменологическом плане походка обычно трактуется, как «ровная», «плавная», «уверенная», «твердая», «виноватая» и т.д. Помимо общих принято выделять особенные призна-ки походки. К ним относят элементы движения при ходьбе, например, положение носков, движения рук, плеч. Характер походки связывается людьми с физическим самочувствием и возрастом, с состоянием чело-века. Походка является для индивидуума значимым признаком и входит в структуру образа о другом человеке. Во взаимоотношениях людей она выполняет ряд функций: индикативную (свидетельствует о текущем состоянии субъекта), коммуникативную (регулирует пространство об-
104

щения), функцию социальной стратификации и т.д. В целом походка существенно дополняет наши представления о другом человеке, осо-бенно в плане его психомоторной активности.
Попытки найти связь между чертами личности и ее походкой при-несли огромное количество результатов. Как правило, эти результаты получены при сопоставлении физических характеристик походки и качеств личности, выявленных с помощью тестов. На основе этих дан-ных делается вывод о том, что может выражать походка. Установлен-ные связи не отвечают требованиям научной достоверности, а психо-логические интерпретации походки иногда звучат просто наивно. На-пример, по мнению ряда исследователей, большие шаги малорослого человека означают стремительность, граничащую с напористостью и энергией. Однако такого рода утверждение, в лучшем случае, несет информацию для исследователя-психолога, но не раскрывает того, что означает походка, имеющая различные физические характерис-тики, для наивного наблюдателя. Психосемантика походки — это про-блема, которая ждет своих исследователей. В целом направление, в котором ставится задача найти связь между моторикои человека и его качествами, нуждается в строгой научной теории.
Мы рассмотрели основные подструктуры собственно невербаль-ного поведения личности. Так как невербальное поведение, его фун-кции раскрываются нами в контексте общения, взаимного восприя-тия людьми друг друга, то необходимо указать на пространственно-временную организацию общения — как функцию невербального поведения, а также выделить пространственно-временные характери-стики невербального поведения партнеров как форму и способ его существования в общении.
Пространство и время общения являются основой и первым усло-вием любых взаимоотношений людей. Наука проксемика утверждает, что пространство и время в общении структурируются определенным образом под влиянием различных причин. К собственно простран-ственно-временным параметрам относятся вид ориентации партне-ров в момент общения, дистанция между ними, длительность обще-ния. Понятно, что кинесическая, такесическая и просодическая струк-туры невербального поведения личности могут выступать в качестве своеобразных «организаторов» пространственно-временных характе-ристик общения. Например, поза, поворот головы, интенсивность жестов, интонаций, выразительность мимики определяют расстояние между общающимися, визуальный контакт, как движение глаз, орга-низует процесс ориентировки, направленность партнеров по отноше-нию друг к другу.
На сегодняшний день также известно влияние ряда других пере-менных на изменение проксемических характеристик общения и не-вербального поведения личности. Так, характер взаимодействия и вза-имоотношения людей определяет некоторые оптимальные расстоя-
105

ния между ними. Е. Холл выделяет три уровня проксемического пове-дения: первый уровень вытекает из филогенетического прошлого лю-дей (территориальность людей, феномен толпы); второй уровень — из психофизиологического процесса восприятия и третий — из структиро-вания пространства в зависимости от влияния культуры. На этом уровне выделены динамические характеристики пространства. Е. Холл опи-сал нормы приближения человека к человеку, характерные для севе-роамериканской культуры. Эти нормы определены четырьмя рассто-яниями. Указанные расстояния представляют концентрические про-странства с субъектом общения в центре: 1) интимное расстояние (радиус) от 0 до 45 см используется при общении самых близких людей; 2) персональное расстояние от 45 до 120 см используется при обыденном общении со знакомыми людьми; 3) социальное расстоя-ние от 120 до 400 см оказывается предпочтительным при общении с чужими людьми и при официальном общении; 4) публичное рассто-яние от 400 до 750 см используется при выступлении перед различ-ными аудиториями.
Факторы, влияющие на установление проксемической дистан-ции, различны. В отечественной психологии получены данные, кото-рые свидетельствуют, что изменение величины межличностной дис-танции в рамках культурного стереотипа носит групповой характер. Например, увеличение дистанции общения с лицами старше по воз-расту, отдаление «незнакомых», приближение «родственников». При этом жесткость стереотипа культурного поведения ярче выступает у лиц с повышенной тревожностью. Высокий уровень тревожности, являясь фактором неполной адаптации, вызывает реакцию «избега-ния», которая проявляется в увеличении дистанции общения. Выбор дистанции общения практически осуществляется неосознанно, но несмотря на это человек всегда реагирует, если реальная дистанция не соответствует норме.
На выбор дистанции в общении влияют социальный престиж об-щающихся, национально-этнические признаки, пол, возраст ком-муникантов, характер взаимоотношений партнеров, экстравертиро-ванность — интравертированность и другие личностные характерис-тики. Нарушение оптимальной дистанции общения воспринимается партнерами негативно, и они пытаются ее изменить, что приводит к возникновению «эффекта движущегося общения».
Таким образом, человек в различных ситуациях общения активно изменяет его пространство, устанавливает оптимальную соответству-ющую объективным и субъективным переменным дистанцию взаи-модействия.
Ориентация и угол общения — еще один из проксемических ком-понентов невербальной системы. Ориентация — это расположение партнеров по отношению друг к другу, которое может варьироваться от положения «лицом к лицу» до положения спиной друг к другу. На
106

Рис. 2. Пространственная организация сидящих за столом людей.
рис. 2 приводятся наиболее приемлемые для общения ориентации сидящих за столом людей (точками указаны места партнеров за сто-лом, проценты — количество испытуемых, для которых эти позиции оказались наиболее приемлемыми).
Место, занимаемое партнером за столом, определяется характе-ром общения. Если оно «соперничающее», то люди садятся напро-тив, если «кооперативное» — на одной стороне стола. Обычная бесе-да и, особенно, случайная дают позицию «наискосок» — через угол. Для беседы, связанной с действием, характерно положение на про-тивоположных сторонах, но не напротив, а слегка по диагонали.
Как пространственный компонент общения изучается персональ-ное пространство. По определению Р. Соммер, это пространственная сфера вокруг человека, очерченная мысленной чертой, за которую другим не следует входить. Мерой персонального пространства явля-ется расстояние, на которое к данному человеку может приближать-ся другой человек. Персональное пространство не является кругооб-разным, его удаленность в разные стороны не равна. По мнению М. Хейдеметса, отличие этого направления исследования от исследова-ния пространственного контакта заключается, во-первых, в том, что в данном случае изучается пространство субъекта, а во-вторых, в том, что персональное пространство понимается как минимальная, еще приемлемая для человека дистанция с другим лицом. В связи с этим персональное пространство рассматривается как одна из форм регуляции пространственного контакта между людьми.
Наряду с персональным пространством существует пространство группы. Вокруг общающихся людей образуются своеобразные «грани-цы». Известно, что при расстоянии 100—125 см между людьми они уже не воспринимаются как единая группа, другой человек спокойно втор-гается в их пространство. Критическим является расстояние 90 см.
Характер проксемических переменных, как было обнаружено в ис-следовании Л.А. Китаева-Смыка, усложняется в ситуации длительной групповой изоляции, в условиях скученности, создающей наряду с дру-гими факторами дистресс у человека. Происходит совмещение персо-
107

нального пространства и персонализированной территории, которая понимается как более развитое и сложное «удлинение» личного про-странства, включающего собственно территорию (место в квартире, в транспорте и т.д.) и различные объекты. Условия тесного размещения людей, постоянное пребывание на одном и том же месте обусловлива-ют совмещение персонального пространства и персонализированной территории, создают эффект наслоения их друг на друга. Увеличение числа приближающихся индивидов действует как информационная пе-регрузка и приводит к возникновению стресса и дистресса.
Интересной попыткой указать на взаимосвязь невербального по-ведения личности и пространственных компонентов общения являет-ся гипотеза М. Аргайла и Д. Дина о равновесии между такими система-ми невербального поведения, как такесика (физический контакт), визуальное взаимодействие (контакт глаз) и дистанция. Смысл гипо-тезы сводится к тому, что при слишком интенсивном использовании одной из этих систем происходит торможение проявления других эле-ментов невербального поведения. Изменение соотношения интенсив-ностей проявления подструктур невербального поведения создает ус-ловия оптимального контакта.
Например, интенсивный тактильный контакт сопровождается ис-чезновением контакта глаз. Чем меньше дистанция общения, тем реже ориентация собеседников «лицом к лицу», тем реже прямой визуаль-ный контакт. Приведенные примеры, во-первых, свидетельствуют о взаимодействии систем невербального поведения, во-вторых, демон-стрируют значение невербального поведения в организации простран-ства, в-третьих, показывают, как собственно пространство общения актуализирует или тормозит проявление тех или иных компонентов невербального поведения личности.
Временные характеристики общения могут быть так же, как про-странственные, рассмотрены в контексте невербального поведения и с точки зрения организации общения в целом. Частота и длина взгляда, паузы, темп речи, частота смены движений — это собствен-но временные характеристики невербального поведения личности. Время чаще рассматривается как атрибут невербальной коммуника-ции, невербальных средств общения. Так, по мнению А. Шефлена, наибольшее количество информации об общающихся индивидах, о стиле их взаимодействия передается в первые 20 минут. Время обще-ния свидетельствует о социальных статусах общающихся (время офи-циального приема), о сложившейся системе отношений. Например, подчиненный, который дольше обычного пробыл на приеме у руко-водителя, вызывает интерес у окружающих, они пытаются устано-вить на основе этого факта форму и содержание общения. Время, отведенное для высказываний в групповом и диадном общении, так-же изменяется под влиянием социокультурных детерминант, пола и возраста общающихся. В определенный отрезок времени происходит
108

соответствующее ему изменение в проксемике общения, которое так-же определяет изменения в невербальном поведении личности; «...от-дельные части (язык тела, пространство и время) складываются в одно целое — невербальное и вербальное поведение...».
Таким образом, как невербальное поведение личности, так и об-щение в' целом могут быть рассмотрены с точки зрения всеобщих форм и способов существования материи: движения, времени, про-странства и с точки зрения систем отражения этих атрибутов.
О целостности невербального поведения личности, о взаимодей-ствии его основных структурных компонентов свидетельствуют те функции, которые оно выполняет в общении, в частности, в процес-се межличностного восприятия. Каждый раз, анализируя ту или иную структуру невербального поведения личности и его элементы, мы указывали на их функциональную специфику. Нетрудно заметить, что многие функции кинесической, такесической, просодической струк-тур, системы запахов, входящих в программу невербального поведе-ния личности, сходны. Обобщение функций невербального поведе-ния личности привело к следующим результатам.
Невербальное поведение личности в общении в межличностном познании полифункционально. Оно:
1) создает образ партнера по общению;
2) выполняет функцию опережающей манифестации психологи-ческого содержания общения (относительно речи);
3) выступает в качестве способа регуляции пространственно-вре-менных параметров общения;
4) поддерживает оптимальный уровень психологической близос-ти между общающимися;
5) выступает в качестве маскировки «Я-личности»;
6) является средством идентификации партнеров по общению;
7) выполняет функцию социальной стратификации;
8) выступает в качестве показатели статусно-ролевых отношений;
9) выражает качество и изменение взаимоотношений партнеров по общению, формирует эти отношения;
10) является индикатором актуальных психических состояний личности;
11) выполняет функцию экономии речевого сообщения;
12) выступает в роли уточнения, изменения понимания вербально-го сообщения, усиливает эмоциональную насыщенность сказанного;
13) выполняет функцию контроля аффекта, его нейтрализации или создания социально значимого аффективного отношения;
14) выполняет функцию разрядки, облегчения, регулирует про-цесс возбуждения;
15) является одним из показателей общей психомоторной актив-ности субъекта (темп, амплитуда, интенсивность, гармоничность дви-жений).
109