Макарова Н. Тайные общества и секты

ОГЛАВЛЕНИЕ

РАЗДЕЛ 2. РЕЛИГИОЗНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКИЕ ТАЙНЫЕ ОБЩЕСТВА

Орден розенкрейцеров

К концу средних веков относится полулегендарная, а может, и вовсе легендарная
часть истории Ордена розенкрейцеров.

Прежде всего о самом названии ордена. Смысл креста здесь очевиден, чего никак
нельзя сказать о значении розы. В античные времена роза была символом эротизма.
Римская легенда повествует о рождении розы из крови богини Венеры, раненной
стрелой Купидона. Некоторые авторы выводят название из латинского слова "ros"
(роса), а слово "крест" трактуют как "свет". Андреевский крест, утверждают они,
изображенный в форме X, включает три буквы, которые вместе составляют слово
"lux" - свет.

"Роса" и "свет" могли быть и алхимическими символами. Кроме того, как это
следует из их сочинений, алхимики часто использовали цветок розы. Роза могла
считаться также символом тайны (по древнему мифу, Купидон подарил розу Гарпо-
крату - богу молчания - в обмен на обещание не раскрывать любовных похождений
Венеры). Орден ведь претендовал на обладание скрытыми от постороннего взора
знаниями.

"Небесной розой" именовали богородицу, а в христианской иконографии пять красных
роз на розовом кусте обозначали пять ран Христа. По распространенной легенде,
роза происходит от крови одного из христианских мучеников. Высказывалось и
мнение, будто розенкрейцерство было выразителем оккультного направления в
протестантизме. В гербе лютеранского пастора И.Андрэ, написавшего главные
трактаты розенкрейцеров, изображен Андреевский крест с розами на четырех углах.
В то же время один автор конца XVIII века разъяснял, что роза - символ
скромности, а крест - символ святости союза.

Существует вопрос, не является ли легендарной фамилия основателя ордена -
Христиана Розенкрейца, как и само существование носившего ее человека.
Традиционно считается, что он родился в 1378 или 1388 году в обедневшей немецкой
дворянской семье, ребенком был помещен в монастырь на воспитание и 16 лет от
роду отправился на Восток, к святым местам христианства. Но по дороге паломник
познакомился с восточными оккультистами, и мысли его стал занимать не Христос, а
арабская наука. С помощью своих новых друзей он попал в Марокко, в город Фец,
где два года изучал магию и каббалистику (каббалистика - средневековое
мистическое учение).

В обратный путь Розенкрейц пустился, нагруженный всеми сокровищами восточной
мудрости. Однако ученые в Испании и в других странах не смогли оценить
привезенные им богатства. Вернувшись к себе на родину, в Германию, Розенкрейц
нашел нескольких последователей в стенах того монастыря, где прошли его детские
годы. Первоначально число членов нового братства розенкрейцеров не превышало
четырех, вскоре к ним прибавилось еще четверо.

Устав нового братства предусматривал, что оно останется тайным на протяжении 100
лет. Розенкрейцеры ничего не должны были делать открыто, кроме бесплатного
лечения больных. Члены ордена не обязаны были носить какой-то особый костюм и
следовали в одежде обычаям страны, где проживали. Они должны были собираться
один раз в год, причем каждому из них предписывалось позаботиться о приискании
себе достойного преемника. Слово "розен-крейц" было паролем, по которому они
узнавали друг друга. Одной из задач общества являлось создание "магического"
языка и письменности.

Розенкрейцеры решили по мере возможности скрывать места погребения скончавшихся
членов ордена. Легенда утверждает, что так поступили и с телом самого Христиана
Ро-зенкрейца (якобы дожившего до 106-летнего возраста и умершего в 1494 г.) Прах
Розенкрейца будто бы был обнаружен в гроте, над входом которого была сделана
надпись: "Меня отыщут через 120 лет", а в самой пещере, освещенной искусственным
солнцем, были начертаны некоторые из принципов братства. Все эти "подробности"
известны лишь из книг, изданных в XVll веке.

Доводы в пользу существования братства в средние века приводятся обществами
розенкрейцеров XX столетия, суммированы автором статьи "Розенкрейцерство" в 14-м
издании Британской энциклопедии. В ней утверждается, будто новые исследования
подтвердили, что розенкрейцеры были реально существующим тайным союзом задолго
до того, как в начале XVII века в Германии произошло возрождение братства.

Позднее во второй половине XVIII века, апологеты Ордена золотых розенкрейцеров
утверждали, что он широко известен под этим названием еще с 1510 года. Однако
это утверждение печатно оспаривалось еще тогда, в 80-х годах XVIII века. Стоит
добавить, что иногда розенкрейцеры возводили свою родословную даже к библейскому
Моисею, именуя его своим "братом".

Одним из главных магистров Братства (или Ордена) розенкрейцеров называли
придворного астролога английской королевы Елизаветы I Джона Ди (1527-1608 гг.)

В Век Реформации была широко распространена надежд на полную перемену всего
облика мира, на близкое установление тысячелетнего царства. Парацельс оставил
пророчество, что вслед за ним явится необыкновенный человек, который откроет
превращение металлов и обновит все науки. Прорицание запомнилось. Так, например,
его повторил один из приближенных императора Рудольфа II. Стремление к
осуществлению этих надежд и было одной из причин возникновения братства магов -
розенкрейцеров или легенды о- его существовании.

В эпоху Возрождения некоторые ученые для повышения своего авторитета добавляли к
своей фамилии инициалы RC. В различных городах в разное время появились
манифесты, якобы исходившие от Братства розенкрейцеров и содержавшие призывы к
уничтожению папской власти, к обращению в христианство мусульман и т.п.
Возможно, что в 1570 году некое Братство магов стало именовать себя Братством
розенкрейцеров.

Двумя трактатами, своего рода манифестами розенкрейцеров, которыми они объявили
о своем существовании, были изданные в 1614 и 1615 годах "Весть о Братстве, или
Публикации общества достохвального Ордена розенкрейцеров" и "Исповедь Братства".
Оба трактата задолго до опубликования циркулировали в рукописном виде. В 1614-
1617 гг. "Весть о Братстве" издавалась семь раз. В обоих произведениях
излагалась мнимая или действительная история ордена. Они содержали обращение к
правителям европейских государств и ученым вступать в Братство. Трактаты были
составлены в протестантском духе, содержали нападки на римский престол. Их
авторство приписывают немецкому пастору Иоганну Валентину Андрэ (1586-654 гг.),
в молодости служившему учителем в знатных домах и немало путешествовавшему по
Германии, Австрии, Франции и Италии.

Начало XVII века - время расцвета ордена. Между 1б14 и 1620 годами было издано
не менее 207 произведений розенкрейцеров - более 1/3 всех сочинений,
публиковавшихся членами Братства до конца XIX века.

Про розенкрейцеров говорили, что они не нуждаются в пище, что они способны
превращаться в невидимок и повелевать духами. Целью общества было овладение
утерянными тайнами древней науки, обеспечивающей людям невиданное долголетие, и
наделение монархов сокровищами, которые позволят улучшить долю их подданных.

Широкое убеждение в существовании общества розенкрейцеров привело к тому, что к
его предполагаемым членам обращались многие, желавшие вступить в орден (письма
такого рода сохранились в большом количестве и в XX веке, в частности, в
библиотеке Гетгингенского университета). Другие лица претендовали на то, что
являются уполномоченными ордена.

В истории ордена в первой половине XVII века, если речь идет о действительно
существовавшей единой организации, а не, что более вероятно, о группе обществ,
не имевших между собой связи, удивляет сочетание строгой секретности и печатного
рекламирования Братства. Поздняя, подлинная история розенкрейцерства затемнена
наслоениями различных легенд, изобретенных в начале XVII Bv ка,уво второй
половине XVIII века и, наконец, во второй половине XIX века и в начале XX века.

После 1б20 года в Германии, ставшей главной ареной Тридцатилетней войны,
розенкрейцеры, по-видимому, бесследно исчезли, но некоторое время они еще
продолжали действовать в Нидерландах, в несколько позднее - с 40-х годов XVII
века - в Англии. Там алхимик Р.Фладд полемизировал с теми, кто сомневался в
существовании ордена.

Близость или участие в Братстве приписывали знаменитому немецкому философу
Лейбницу, английскому историку И.Эшмолу, священнику Томасу Вогену. Последний
окончил Оксфордский университет, издал под псевдонимом Евгений Филалет ряд
трудов по алхимии, по вопросам сверхчувственного знания и мистическим тайнам. В
1652 году Т.Во-ген, издавший в английском переводе "Весть" и "Исповедь", выражал
полную уверенность в существовании ордена, но не знал, имелись ли его
ответвления в Англии.

Уже в первой половине XVII века высказывалось подозрение, что иезуиты
позаботились о засылке своих агентов в ряды Братства. На деле первоначально
снисходительное отношение высших сановников католической церкви к ордену
сменилось преследованиями, к которым явно приложили руку иезуиты. В 1620 году
Адам Хазелмейер, придворный юрист или даже секретарь эрцгерцога Максимилиана,
вместе с другими розенкрейцерами был как еретик осужден на пожизненную каторгу
на галеры, а сам орден был объявлен "зловредным обществом магов". По некоторым
сведения, пятеро розенкрейцеров были повешены в Германии за принадлежность к
Братству. В своих мемуарах кардинал Ришелье писал о "превратных мнениях"
розенкрейцеров.

Появившиеся в первые десятилетия XVII века произведения розенкрейцеров вызывали
у лютеран сомнения относительно религиозной ортодоксальности ордена и ярые
нападки со стороны католиков. Розенкрейцеров подозревали в связи с дьяволом,
колдовстве, в том, что они склоняют доверчивых людей к занятиям магией, пагубным
для души, и вообще в вольнодумстве.

Братству розенкрейцеров приписывали важную роль в создании через ряд других
организаций ("Колледж Грешэма" и др.) в 1662 году английского Королевского
общества - первой в Европе Академии наук. Унаследованные формы мистики и магии
служили порой лишь оболочкой, в которой происходило формирование новых научных
идей, основ передового мировоззрения последующей эпохи Просвещения, складывание
по сути противостоявшего церковной схоластике взгляда на природу и общество.

В конце XIX и начале XX века в Англии были изданы книги, утверждавшие, что
главой Ордена розенкрейцеров был Фрэнсис Бэкон.

Духовник короля Якова I Джозеф Глэнвиль передает, что Бэкон создал общество для
осуществления своих любимых идей. Писательницей миссис Потг и ее
единомышленниками была выдвинута гипотеза о том, что Фрэнсис Бэкон изложил
идеалы Братства розенкрейцеров в утопии "Новая Атлантида" (1624), изданной
посмертно, в 1627 году. Эта гипотеза подкреплялась утверждением, будто Бэкон
передал наследие розенкрейцеров масонам.

Утверждают, будто в "Новой Атлантиде" воспроизводятся символы розенкрейцеров,
которые потом были заимствованы у них масонами, - солнце, луна, звезда, куб,
угломер. А вот среди самих знаков и символов надо обнаружить изобретенные
Бэконом с целью ввести в заблуждение того, кто хотел бы проникнуть в тайны
общества.

Аналогичная легенда существует и о Декарте. Считается, что он умер в 1б50году.
Однако имеется письмо от его многолетней покровительницы - шведской королевы
Христины, будто бы датированное 27 февраля 1652 года (или 1б54года), в котором
она излагает Декарту свое намерение, подобно ему, покинуть мирскую жизнь. На
этом основании отдельные ученые в начале XX века высказывали сомнение в
истинности общепринятой даты смерти философа. Декарт писал о розенкрейцерах, что
если они шарлатаны, то заслуживают разоблачения, но, если в их учениях есть хоть
крупица истины, ею не следует пренебрегать. Некоторые историки предполагают, что
Декарт во время своего пребывания в Германии и Голландии вступил в Орден
розенкрейцеров при содействии своего друга, математика Фаульхабера.

В XVI и XVIII столетиях, легенда о розенкрейцерах оказалась тесно связанной с
легендами, которыми заполнена история астрологии.

Орден золотых розенкрейцеров

Среди многих тайных союзов второй половины XVIII века особое внимание привлекал
Орден золотых розенкрейцеров. Однако связь золотых розенкрейцеров XVIII века с
действительным или мнимым Орденом розенкрейцеров XV-XVIII веков не имеет
документальных подтверждений.

Наиболее раннее свидетельство существования розенкрейцеров в XVIII веке находят
в изданном в 1710 году трактате Самуэля Рихтера (писавшего под псевдонимом
Синсерус Ренатус) "Правдивое и полное описание философского камня Братства
Ордена золотых розенкрейцеров и т.д." В трактате разъяснялось, что философия
должна позволить проникнуть в тайны природы и способствовать достижению земного
счастья, а теософия розенкрейцеров призвана раскрыть тайны божества и вечной
жизни.

В трактатах первой половины XVIII века, упоминавших о, розенкрейцерах,
сообщались взаимоисключающие сведения. В это время в германских государствах,
особенно южных, действовало значительное число алхимиков; некоторые из них (что
видно из названий опубликованных ими трактатов) именовали себя золотыми
розенкрейцерами. Число их значительно возросло примерно с 1755 года во всей
Германии, Австрии и в других владениях Габсбургов, а также в Польше. Это был
период, когда происходило сближение между розенкрейцерами и масонами, жаждавшими
приобщиться к загадочной таинственности алхимических опытов. В свою очередь
алхимики, видимо, заимствовали у."шотландского" масонства его организационные
формы.

Реальное существование Ордена золотых розенкрейцеров как организации может быть
прослежено, вероятно, только с 1757 года. С 1761 года розенкрейцеры подвизаются
в Праге. В изданном в том же году трактате фигурируют устав и ритуалы ордена.

Однако более подробные сведения о золотых розенкрейцерах имеются примерно с 1767
года. Во главе ордена стояли "император" и "вице-император" с неясными
полномочиями. Члены ордена делились на семь классов. Как утверждалось, орден
насчитывал 77 "магов", 2700 "верховных философов первого ранга", 3900 "высших
философов второго ранга", 3000 "младших магов", 1000 "адептов", 1000 молодых
членов ордена, не выполнявших самостоятельной работы, и наконец, неуказанное
число недавно принятых новичков. С 1775 года управление ордена переместилось в
Вену, а для Северной Германии центром союза стал Берлин.

Золотые розенкрейцеры активно участвовали в развитии там-плиерской легенды, в
умножении количества степеней в масонских ложах, вербовали братьев в свои ряды и
в 1777 году объявили себя высшей степенью масонского ордена.

70-е годы были временем быстрого возрастания численности и влияния Ордена
золотых розенкрейцеров. Утверждали, что орден насчитывал свыше 5800 членов,
поделенных на 9 степеней. Это были врачи, теологи, ученые, офицеры,
представители дворянства и верхов буржуазии. 8 августа 1781 года в орден вступил
под именем Ормезуса наследник прусского престола, через несколько лет ставший
королем Фридрихом-Вильгельмом II (1788-1797 гг.)

Многие биографы Гете считают, что он был принят в ряды розенкрейцеров. В
"Тайнах" он писал: "Узрит тесно сплетенными крест и розу тот, что присоединиться
к розенкрейцерам". В "Годах ученья Вильгельма Мейстера" герой неожиданно
обнаруживает, что его уже давно ведет по жизненному пути неизвестное ему тайное
общество. В старом замке, в часовне, скрытой от постороннего глаза, общество
раскрывает ему свои тайны.

Предполагали, что и в "Волшебной флейте" Моцарта речь также идет о таинствах
розенкрейцеров.

Однако во второй половине 80-х годов появились первые симптомы упадка ордена.
Многие были разочарованы неосуществлением надежд на приобщение к "божественной
мудрости". Представления розенкрейцеров об их прошлом, их притязания на
сверхъестественные знания стали объектом резкой критики, в том числе и в рядах
самого ордена.

В 90-х годах в Пруссии сильное недовольство вызвало засилье при дворе шайки
духовидцев и алхимиков, которые в полном согласии с высшими сановниками дурачили
недалекого Фридриха-Вильгельма П. Осенью 1792 года в париже с легкой руки
Бомарше рассказывали, будто Фридриха-Вильгельма II вызвали с бала условным
паролем розенкрейцеров и в полутемной комнате перед королем предстал... призрак
его деда Фридриха II. Его умело сыграл известный актер Флери, специально для
этого пробравшийся из Парижа. "Призрак" поведал королю, как его дурачили
французские роялисты, скрывая от него, что весь народ Франции против
вмешательства иностранцев в дела страны. Король запомнил предостережения, и две
недели прусская армия оставалась около Вердена, так и не получив приказа о
наступлении в направлении Парижа. А потом произошло сражение при Вальми, где
неожиданный успех охваченных революционным пылом, но слабо обученных и плохо
организованных французских войск был во многом следствием непонятной
нерешительности прусского командования.

После смерти Фридриха-Вильгельма II Орден розенкрейцеров начал быстро клониться
к упадку. Он еще существовал в последние годы XVIII века. Конечный этап истории
ордена остается столь же неясным, как и время его возникновения.

Стоит добавить, что с розенкрейцерами связана еще одна историческая легенда.

...После битвы при Ватерлоо и вторичного отречения Наполеона от престола в страну
в обозе иностранных армий снова вернулись Бурбоны. Начались преследования
бонапартистов. Особое внимание привлек судебный процесс пользовавшегося широкой
популярностью маршала Мишеля Ней. Его обвинили в том, что 14 марта 1815 года, в
начале "Ста дней", он, посланный с армией против Наполеона, перешел на сторону
"узурпатора". Приговоренный к смерти, маршал был расстрелян на рассвете 7
декабря 1815 года. Однако ходили упорные слухи о спасении Нея. В США в течение
нескольких десятилетий проживал некий Питер Стюарт Ней, выдававший себя за
наполеоновского маршала. По его утверждению, казнь была лишь инсценировкой, и он
был спасен командующим английскими войсками герцогом Веллингтоном, который, как
сам Ней, состоял в тайном Ордене розенкрейцеров черного орла. Такое общество
действительно существовало, но не осталось никаких документальных материалов,
которые позволили бы проверить это утверждение.

Иллюминаты

В истории тайных союзов XVIII века большое место занимает Орден иллюминатов. Он
возник в отсталой Баварии, где царил религиозный обскурантизм. Хотя Орден
иезуитов был распущен папой в 1773 году, бывшие члены "Общества Иисуса" по-
прежнему цепко держали в своих руках контроль над всей системой образования,
особенно над университетским.

Для противодействия этой тягостной опеке профессор канонического права
Инголылтадтского университета Адам Вейсхаупт (1748-1830) стал вынашивать с 1776
года мысль основать тайный орден, который в своей тактике многое заимствовал бы
у самих иезуитов.

Выходец из семьи ученого, Вейсхаупт учился в иезуитском колледже, однако вынес
из него только презрение к идеям, которыми руководствовалось "Общество Иисуса".
Вместе с тем он высоко оценивал структуру ордена, дисциплину его членов, их
умение использовать самый различный набор средств для достижения поставленных
целей. Все известное о взглядах молодого Вейсхаупта в 70-х годах рисует его
поклонником философского материализма энциклопедистов, элитарных воззрений Руссо
и даже утопического коммунизма Мабли и Морелли. Во многом его увлечение
передовыми идеями носило теоретический, абстрактный характер.

Но надо отметить и другое. Уже тогда в характере Вейсхаупта проявились такие
черты, как страсть к интриге, сварливость, в результате чего он нажил массу
врагов в академических кругах, крайняя небрезгливость в средствах,
заимствованная у его учителей-иезуитов и возведенная даже в принцип поведения,
стремление главенствовать, иногда граничащее с пустым тщеславием.

Путями совершенствования общественного устройства Вейсхаупт считал
распространение просвещения, правильных представлений о природе человека и
моральное возрождение человечества. Это просвещение должно быть наполнено
антиклерикальным и антифеодальным содержанием. Секретный орден был призван стать
средством постепенного осуществления мечты просветителей о создании
гармонического общественного строя свободы и равенства, всемирной республики,
которая покончит со всеми сословными различиями, религиозным гнетом,
монархическим деспотизмом, войнами, национальной враждой, утвердит принципы,
находящиеся в соответствии с природой человека.

Орден иллюминатов был в известном смысле прямой противоположностью ложам
"строгого послушания", занятым поисками "божественной мудрости".

Тайное общество было создано Вейсхауптом 1 мая 1776 года. В него первоначально
входило только пять человек, а к 1779 году оно насчитывало уже четыре отделения
("колонии") в баварских городах. Устав ордена требовал от его членов соблюдения
строгой секретности, безоговорочного повиновения старшим, постоянной
самопроверки путем письменных ответов на специальные вопросники. Вдобавок
иллюминаты скрывались под псевдонимами, заимствованными обычно из Библии и
античной истории (сам Вейсхаупт именовался Спартаком), а также у выдающихся
государственных деятелей, ученых и мыслителей средних веков и нового времени
(включая Эразма, Мора, Кампанел-лу, Гроция и др.)

Одним из первым соратников Вейсхаупта стал 20-летний студент Франц Ксаверий Цвак
(Катон). Вскоре к ним присоединилось еще некоторое число профессоров и
студентов. Первоначально орден состоял только из баварцев, но потом его новый
адепт - литератор барон Адольф фон Книг-ге (Филон), гамбургский издатель Христов
Боде, геттинген-ский профессор философии М.Федер и другие, начиная примерно с
1780 года, стали оказывать содействие в создании филиалов союза в других частях
Германии. В Веймаре в орден вступили наиболее влиятельные члены масонской ложи
"Амалия", включая Гете, Гардера и герцога Карла-Августа. Членами ордена, по
некоторым сведениям, состояли Моцарт, Шиллер, Виланд.

К середине 1782 года орден насчитывал примерно 300, а еще через два года - свыше
650 человек. Это была сравнительно небольшая группа буржуазной интеллигенции и
либеральных дворян, авангард немецкой буржуазии, слабо связанный с ее основными
слоями. Иллюминаты были принципиальными противниками вовлечения в свое движение
"непросвещенных" народных масс.

Вначале Вейсхаупт обладал диктаторской властью в обществе, но позднее на
равноправное участие в руководстве стали претендовать и другие члены ареопага -
верховного органа ордена. Их требования были приняты Вейсхауп-том и оформлены
специальным решением ареопага в июле 1781 года. К этому времени иллюминаты имели
свои отделения не только в различных германских государствах, в Австрии и
Венгрии, но также в Польше, Нидерландах, Дании, Швеции, Италии, Испании,
Швейцарии (где одним из инициаторов филиала ордена стал знаменитый педагог
Песталоцци) и особенно во Франции - в городах Страсбурге, Гренобле, Лионе. В
Париже к иллюминатам примкнули видные адвокаты, ученые, писатели.

Еще в 1774 году, до создания Ордена иллюминатов, Вейсхаупт ненадолго стал членом
масонской ложи, но разочаровался в масонстве и его мнимозначительных тайнах.
Довольно скоро у Вейсхаупта (а потом и у других членов ареопага) возникла идея
инфильтрации лож и подчинения их своим целям, а также сокрытия иод масонской
оболочкой самого существования Ордена иллюминатов. Соблюдение секретности
масонскими ложами должно было способствовать осуществлению намерений
иллюминатов.

Им действительно удалось подчинить себе ложу в Мюнхене, с помощью которой было
можно создавать дочерние ложи. Иллюминаты, правда, без особого успеха, пытались
вербовать всех недовольных решениями съезда в Вильгельмсбаде. Вейсхаупт и его
единомышленники надеялись, используя хаотическое состояние германского
масонства, создать объединение лож под эгидой неких существующих в
действительности "древних вождей". Этот план не удался. Аналогичные усилия
иллюминаты предпринимали в Польше, а также (безуспешно) во Франции.

По мере численного роста Ордена иллюминатов возникли и усилились трения между
низами и верхами иерархии. Некоторые деятели консервативного масонства стали
предостерегать против "антихристианских" и "разрушительных" тенденций
последователей Вейсхаупта. Вступивший в ряды иллюминатов в 1779 году Книгге
вскоре приобрел среди них авторитет, не уступающий влиянию Вейсхаупта. Книгге
сыграл особо активную роль в проникновении иллюминатов в ряды масонства. Между
тем по своим взглядам Книгге явно расходился с Вейсхауптом, отвергая его как
просветительные планы, так и антиклерикальные тенденции, высказывал симпатию к
оккультным и мистическим элементам в воззрениях масонов "строгого послушания".

В отличие от Вейсхаупта Книгге стремился не ускорять крушение этого направления
в масонстве, а привлечь на сторону иллюминатов его руководителей вплоть до
герцога Фердинанда Брауншвейгского как единомышленника. Попытки Книгге
заимствовать у католицизма символическую процедуру, которую он предлагал ввести
для возведения иллюминатов в высшие степени, послужили поводом для разрыва. В
июле 1784 года он вышел из ордена.

В самой Баварии просочившиеся сведения о деятельности иллюминатов обрастали
нелепыми слухами. Благосклонность императора Иосифа II к иллюминатам
расценивалась как часть настойчивых попыток Габсбургов присоединить Баварию к
своим владениям хотя бы за счет отказа от расположенных вдалеке австрийских
Нидерландов (Бельгии). Между тем один из членов ордена донес власгям, о чем
сразу же был поставлен в известность сам баварский курфюрст Карл Теодор.

22 июня 1784 года последовал указ о роспуске обществ, не разрешенных
правительством, как вызывающих подозрения и опасения. После этого в печати
появилось много статей, содержащих обличения иллюминатов. Вейсхаупт бежал из
Баварии. Новый указ курфюрста от 2 марта 1785 года был направлен специально
против иллюминатов, деятельность которых строжайше запрещалась на территории
Баварии. Перед секретной комиссией, производившей следствие, предстали (за
отсутствием главных руководителей ордена) трое: граф Савиоли, маркиз де
Констанцо и каноник Хер-тал. Приговор не был суровым - все трое обвиняемых были
смещены с занимаемых постов и высланы из Баварии.

В 1786 году при обыске в квартире Цвака в руки властей попала значительная часть
архива иллюминатов, которая была опубликована в следующие годы и произвела
сенсацию. Вейсхаупт, Книгге и другие иллюминаты пытались печатно защитить
репутацию ордена. Их противники отвечали десятками обличительных памфлетов,
которые выходили в Германии, Англии, Франции и в других странах.

Таким образом, легенда о "заговоре иллюминатов", возникшая еще накануне 1789
года, пожалуй, даже способствовала в предреволюционные годы упадку влияния
масонства в ряде стран, в частности, во Франции.

В Баварии с 1787 года начался настоящий поход не только против иллюминатов, но и
против всех заподозренных в сочувствии идеям Просвещения. Иллюминатов лишали
кафедры, увольняли с государственной службы, иногда даже подвергали аресту и
заключали в тюрьму.

Утверждение, что Орден иллюминатов существовал или был восстановлен после 1785
года, не подтверждается никакими доказательствами. Он был настолько основательно
выкорчеван в Баварии, что когда позднее, в 1796 году, в Париже правительство
Директории вспомнило об Германии, выяснилось, что не сохранилось даже следов
этой организации. Все проекты ее утилизации, по-видимому, остались на бумаге.

Надо добавить, что некоторые из видных иллюминатов, включая Цвака, через
несколько лет стали делать административную и придворную карьеру. Это
показывает, насколько неглубокой была оппозиция ордена. Сам А.Вейсхаупт сделался
надворным советником герцога Саксен-Готского.

Орден тамплиеров

Орден тамплиеров, или храмовников, - официально он назывался Орденом бедных
рыцарей Христа и Соломонова храма - был основан в начале 1118 г. французскими
крестоносцами в Иерусалиме. Девять храбрых и благочестивых рыцарей составили
общество, соединявшее в себе характер монахов и рыцарей. Они избрали в
покровительницы "La douce mere de Dieu" (Кроткую Матерь Бо-жию) и обязались жить
сообразно правилам св. Августина, клянясь посвятить свои мечи, руки, силу и
жизнь на защиту таинств христианской веры. Они также произнесли обет целомудрия
и бедности, обещая не переходить ни в какой другой орден.

Король Балдуин дал им часть своего дворца, и так как он стоял близ храмовой
церкви, настоятель дал им улицу, ведущую из церкви ко дворцу, и вот почему они
назывались "Войском Храма". Это был рыцарский орден, в который вступали
представители богатейших феодальных родов Франции.

Орден был построен по военному принципу: младший по чину член ордена
беспрекословно повиновался старшему. Глава ордена - гроссмейстер обладал
неограниченной властью. Его приказания считались повелениями бога.
Недисциплинированных членов ордена начальство сажало в темницы, заковывало в
цепи, морило голодом.

Щедрые дарения, поборы и обильная "милостыня", стекавшаяся в казну ордена со
всех уголков христианского мира, превратили со временем тамплиеров в один из
самых могущественных и богатых орденов католической церкви. Во Франции тамплиеры
выполняли роль королевских банкиров, королевская казна хранилась в их резиденции
- Там-пле-Храме. В XIII веке орден владел 9 тыс. замков, ему принадлежал остров
Кипр. Тамплиеров боялись и им завидовали церковные иерархи и светские правители.

Орден храмовников считался одним из самых "надежных" в католической церкви, его
члены отличались преданностью папскому престолу.

Тамплиеры "стали любимцами св. престола, политика которого стремилась сделать из
рыцарей войско, зависящее только от Рима, послушное орудие для распространения
папского влияния и для порабощения местных церквей. Поэтому они были широко
награждены привилегиями; их избавляли от пошлин на съестные припасы, от десятины
и от всяких налогов; церквам и домам было предоставлено право убежища, сами они
пользовались неприкосновенностью личности наравне с лицами духовного звания; они
были освобождены от всяких феодальных повинностей и присяг и оставались подсудны
одному только Риму; епископам было запрещено отлучать их от церкви... Одним
словом, папы не упускали ничего, чтобы помочь развитию ордена и прочно привязать
его к кафедре св. Петра".(Ли Г.Ч. История инквизиции в средние века.)

В конце XIII века тамплиеры были изгнаны из Палестины, многие из них вернулись
во Францию, которой правил тогда король Филипп IV Красивый, стремившийся
всемерно укрепить свою власть над феодальными сеньорами. Постоянные распри с
ними и продролжительная война против фламандцев и англичан истощали королевскую
казну. В поисках средств Филипп стал фальшивомонетчиком: он выпустил
низкопробную монету. Он конфисковал имущество евреев и изгнал их из страны. Но
всего этого королю оказалось недостаточно: его расходы явно превышали доходы от
налогов и грабежей.

Филипп обратил внимание на орден тамплиеров, которому он задолжал полмиллиона
ливров, что его особенно тяготило. Сперва Филипп пытался навязать ордену своего
сына на пост гроссмейстера. Когда из этой затеи ничего не получилось, то король
и его советники решились на более рискованную, но все же сулившую им успех
операцию: обвинить храмовников в ереси, получить с помощью инквизиции у них
соответствующие признания и на этом основании конфисковать в пользу королевской
казны их богатства.

Правда, чтобы грабеж носил характер законной операции, следовало заручиться
благословением Папы Римского, которому тамплиеры непосредственно подчинялись.
Филипп без особого труда преодолел это препятствие. Папа Климент V, бывший
архиепископ Бордо Бертран де Гот, был креатурой Филиппа, получил папскую тиару
при его поддержке. Будучи отвергнутым Римом, Климент V установил свою резиденцию
в Авиньоне, где по существу находился под контролем французского короля. Хотя
этот контроль и тяготил папу, он, тем не менее, выполняя волю своего
покровителя, согласился покрыть своим авторитетом расправу над орденом
тамплиеров. Напомним, что речь идет о том самом Клименте V, который с таким
ожесточением преследовал Апостольских братьев и по распоряжению которого были
подвергнуты изуверской казни Дольчино и его последователи.

Вдохновленный идеей присвоить сокровища тамплиеров, Филипп Красивый начал
осуществлять свой коварный план с того, что поручил своему приближенному -
министру Ногарэ и инквизитору Франции Имберту тайно собрать компрометирующие
орден данные.

Ногарэ и Имберт быстро раздобыли компрометирующий орден тамплиеров материал.
Среди тамплиеров, как и в каждом монашеском ордене, имелись всякого рода
проходимцы и авантюристы, готовые за соответствующее вознаграждение дать любые
показания против кого угодно. Тем более выступить в роли обличителей ордена
жаждали его бывшие члены, исключенные из ордена за различные провинности и
преступления. Особенно утруждать им себя в этом отношении не приходилось, так
как народная молва давно уже обвиняла тамплиеров в различных противоестественных
деяниях, якобы имевших место во время приема новых членов в орден.

Дело заключалось в том, что в отличие от других монашеских орденов, посвящение
происходило на рассвете в глубокой тайне, в помещении, доступ в которое
посторонним был запрещен. Противники ордена утверждали, что при вступлении в
него совершались различного рода непристойности, что на заседаниях капитула
совершались антихристианские обряды, введенные одним из гроссмейстеров - тайным
агентом "вавилонского султана".

Инквизитор без труда нашел свидетелей, которые под присягой подтвердили все эти
фантастические бредни, на основе которых было состряпано обвинение против
ордена. Ему инкриминировались следующие пять еретических заблуждений: 1) при
вступлении в орден неофита наставник уединялся с ним за алтарем или в другом
месте, где заставлял его три раза отречься от спасителя и плюнуть на крест; 2)
неофита раздевали донага, и наставник, по одной версии, три раза целовал его в
заднюю часть, в пупок и в уста, а по другой - "во все восемь отверстий"; 3)
неофиту внушали, что содомский грех достоин похвалы; 4) веревка, которую
тамплиеры днем и ночью носили поверх сорочки как символ целомудрия, освящалась
тем, что ее обвивали вокруг идола, имевшего форму человеческой головы с длинной
бородой и почитаемого руководителями ордена; 5) священники ордена при совершении
богослужения не освящали святых даров. (Ли Г.Ч. История инквизиции в средние
века, т.2, с.ЗЗб)

Из всех перечисленных обвинений только одно - обвинение в содомизме
(мужеложстве) - возможно, соответствовало истине, да и оно вряд ли могло служить
основанием для осуждения ордена, учитывая, что такого рода извращение было
широко распространено вообще среди духовенства, многие папы и другие видные
представители церкви отличились на этом поприще. Остальные же обвинения были
явно высосаны из пальца и представляли собой плод далеко не буйной фантазии
французского короля и его сообщников - министра Ногарэ и инквизитора Имберта.
Тем не менее, все обвинения были "доказаны" следствием по делу тамплиеров,
проведенным инквизицией.

13 сентября 1307 года Филипп Красивый, ссылаясь на просьбу инквизитора, отдал
приказ арестовать всех тамплиеров, проживающих во Франции, и наложить секвестр
на все их имущество под предлогом, что они собирались покинуть страну, захватив
сокровища.

Операция по поимке тамплиеров была проведена основательно, в застенки инквизиции
попали почти все члены ордена во главе с гроссмейстером Жаком де Молэ (1244-
1314) и его наместником (визитатором) Гуго де Перо. Только восемь тамплиеров
избежали ареста, покончив жизнь самоубийством.

На следующий день после того, как почти все храмовники во главе с их
гроссмейстером Жаком де Молэ оказались в застенках св. трибунала, инквизитор
собрал в Соборе Парижской Богоматери магистров Парижского университета и членов
соборного капитула и ознакомил их с предъявленными ордену обвинениями.

День спустя, 15 сентября, в саду королевского дворца доминиканские проповедники
и королевские чиновники сообщили парижанам о раскрытии "чудовищного" заговора
тамплиеров против католической церкви и веры.

Самым крупным успехом инквизитора Имберта было то, что ему удалось заставить
главу ордена гроссмейстера Молэ не только "сознаться" в большинстве
предъявленных ему обвинений, но и подписать письмо, адресованное всем членам
ордена, в котором он уведомлял их о своем признании и призывал последовать его
примеру, ибо и они якобы повинны в тех же заблуждениях, что и он.

В протоколе показаний Молэ отмечатся: "Обвиняемый заявил под присягой, что к
нему не применялись ни угрозы, ни насилие", т.е. пытки. Но фраза была обычным
инквизиторским трюком; правда заключалась в противном. Много лет спустя после
расправы над тамплиерами было обнаружено письмо Молэ, в котором он сообщает
друзьям, что во время пыток в застенках инквизиции палачи содрали кожу с его
спины, живота и ног.

Папа Климент V одобрил действия французской инквизиции, потребовав только отдать
их имущество под контроль двух кардиналов. Филипп не возражал, учитывая, что
предложенные папой кардиналы, были, как и он сам, его креатурами.

Получив таким образом определенную гарантию, что он будет участвовать в разделе
богатств тамплиеров, Климент V 22 ноября 1307 года, т.е. до окончания следствия
по делу, издал буллу "Pastoralis Praeminentiae", в которой брал под защиту
действия Филиппа и утверждал, что обвинения против ордена доказаны, а его
руководители сознались в совершенных преступлениях. Булла заканчивалась призывом
ко всем государям Европы последовать примеру Филиппа и начать преследование
ордена.

Осуждение и роспуск ордена было намечено осуществить на соборе, созвать который
предполагалось в 1310 году. Кроме этого, Филипп разрешил, чтобы 72 "сознавшихся"
обвиняемых во главе с Молэ были допрошены лично папой и кардинальской коллегией.

Однако преследование тамплиеров, по-видимому, встретило в среде церковной
иерархии и феодалов значительное сопротивление, поэтому папа был вынужден
лавировать. 12 августа 1309 года он создал под председательством Нарбонского
архиепископа комиссию, перед которой арестованные тамплиеры получили возможность
выступить в защиту своего ордена. Гроссмейстер Молэ и другие руководители
тамплиеров, ссылаясь, что они подсудны только папе и недостаточно
квалифицированны выступать в роли адвокатов своего ордена, отказались дать
показания комиссии. Но среди рядовых тамплиеров нашлись более мужественные люди,
чем их вожди. Многие из них отреклись перед комиссией от показаний, вырванных у
них угрозами и пытками.

Один из них, Аймери де Вильер, заявил комисси: "Если я должен буду погибнуть на
костре, я не выдержу и уступлю, ибо слишком боюсь смерти. Я признал под присягой
перед вами и признаю перед кем угодно все преступления, вменяемые ордену, я
признаю, что убил бога, если от меня этого потребуют". Но напрасно тамплиеры
клялись перед посланцами папы в своей невиновности. Церковные иерархи трепетали
перед Филиппом и, чтобы самим не обжечься, готовы были бросить в огонь своих
братьев по церкви - тамплиеров независимо от того, были ли они виновны или нет в
инкриминируемых им преступлениях.

Между тем рассерженный вызывающим поведением некоторых арестованных,
разоблачивших перед комиссией Нарбон-ского архиепископа преступные действия
инквизиции, силой вырвавшей у них позорящие орден показания, Филипп решил
прекратить дальнейшую возню вокруг тамплиеров.

10 мая 1310 года открылся Санский собор в Париже под председательством
архиепископа Филиппа де Маринье, брата королевского министра Энгеррана,
доверенного человека короля. Собор объявил отказавшихся от своих прежних
показаний и настаивавших на своей невиновности тамплиеров еретиками, повторно
впавшими в ересь, и повелел комиссии Нарбонского архиепископа без промедления
предать их огню. Хотя представители комиссии пытались отсрочить казнь, в тот же
день 54 тамплиера, провозгласивших себя невиновными в ереси, были посажены на
телеги и отвезены в поле рядом с монастырем св. Антония, где их предали
мучительной смерти на медленном огне. К чести казненных следует сказать, что ни
один из них не пожелал ценой нового "признания" в ереси спасти себе жизнь.

Через несколько дней собор предал огню еще четырех упорствовавших тамплиеров.
Другие поместные соборы тоже не бездействовали: Реймский собор сжег девять
тамплиеров, в Пон де л'Арке сожгли троих, несколько "упорствующих" было казнено
в Каркассоне.

Одновременно с этими казнями соборы примиряли с церковью и выпускали на свободу
тех тамплиеров, которые, признавшись в ереси, отрекались от нее. Таких было
подавляющее большинство.

Однако если Филиппу и его креатуре Клименту V удалось с помощью инквизиции во
Франции пытками и террором "доказать" виновность ордена в ереси, в других
христианских странах столь же "веских" доказательств добыть не удалось.
Христианские князья с большой неохотой преследовали тамплиеров, прекрасно
отдавая себе отчет в том, что орден неповинен в приписываемых ему преступлениях.
В Англии первоначально не было собрано никаких изобличающих орден в ереси улик.
Тогда Климент V настоял на применении пыток против тамплиеров. Король Эдуард II,
которому предстояло жениться на сестре Филиппа Красивого, согласился на
применение пыток, и хотя таким образом были собраны "улики" против ордена, его
членам все-таки сохранили жизнь.

В Германии и других странах только после угроз со стороны Климента V против
тамплиеров применялись пытки, однако в очень редких случаях их посылали на
костер.

В этих условиях в октябре 1311 года в Вьенне близ Лиона собрался XV Вселенский
собор, которому предстояло окончательно решить судьбу тамплиеров. На нем
присутствовало около 300 епископов из Франции, Италии, Венгрии, Англии,
Ирландии, Шотландии и других католических стран. Обстановка на соборе была
накаленной.

Собор согласился с требованием Климента V и запретил дальнейшую деятельность
ордена. Судьбу его членов должны были решать поместные соборы, имущество же
тамплиеров передавалось ордену госпитальеров. Многие тамплиеры закончили свою
жизнь в тюрьмах инквизиции, другие - "рецидивисты" - погибли на кострах. Те же,
кто оставался на свободе, влачили жалкое существование, добывая себе пропитание
милостыней.

Папского суда Молэ и его коллегам по несчастью пришлось дожидаться в заточении
долгих семь лет. Суд над ними состоялся только 18 марта 1314 года В этот день на
эшафоте, возведенном перед собором Богоматери в Париже, заняли места
гроссмейстер ордена Молэ, магистр Нормандии Жофруа де Шарнэ, визитатор Франции
Гуго и магистр Аквитании Годфруа де Гонвиль. Учитывая, что все четверо сознались
и раскаялись в своих еретических заблуждениях, церковный суд во главе с тремя
кардиналами, представлявшими Климента V осудил их на пожизненное тюремное
заключение.

Но когда, как казалось, на этом и завершится последний акт дела тамплиеров,
судьба распорядилась иначе. Не успел один из кардиналов зачитать приговор, как
со своих мест поднялись Молэ и Жофруа де Шарнэ, одетые в шутовские одежды
кающихся грешников, и громогласно заявили, что вовсе не признают себя еретиками,
а считают себя виновными в позорной измене ордену, который они, спасая свои
головы, обвинили в вымышленных преступлениях. Орден был чист и свят, утверждали
они, обвинения же, возведенные на него, как и их прежние признания, - ложь и
клевета.

Нетрудно вообразить, какой переполох вызвали среди судей эти заявления
решившихся, хотя и с опозданием, на столь геройский поступок Молэ и Шарнэ.
Аутодафе было тут же прервано, и оба "повторно впавших в ересь" преступника были
переданы в руки парижскому прево е предписанием бросить их в костер. Спешно
соорудили костер, и не успело зайти солнце, как от обоих "упорствующих" еретиков
остался один только пепел. Филипп наблюдал за казнью из окна соседнего дворца.
Гуго де Перо и Годфруа де Гонвиль пренебрегли славой мучеников и закончили свои
дни в казематах инквизиции.

Что касается имущества и сокровищ тамплиеров, то хотя Вьеннский собор постановил
передать их ордену госпитальеров, по существу они остались в руках французской
короны и светских князей, завладевших ими.

Авторы "дела" тамплиеров ненадолго пережили свои жертвы. Климент V умер от
волчанки месяц спустя (20 апреля) после казни Молэ и Шарнэ, а 29 ноября того же
года Филипп Красивый погиб во время охоты. Их смерть породила легенду о том, что
Молэ вызвал обоих с того света на суд божий.

История сыграла еще более злую шутку над французским королевским домом. В
революцию 1789 года Людовик XVI был заточен в Тампле, где некогда помещалось
руководство тамплиеров во Франции. Оттуда его отвезли на гильотину.

На Вьеннском соборе Климент V заявил, что "впредь под страхом отлучения название
ордена тамплиеров не будет больше упоминаться, никто больше не станет в его
ряды, никто больше не станет носит его одежду". (Gilles R. Les templiers sont
ils coupables... p. 168) Этот приказ наместника божьего на земле оказался не
выполнен. Орден тамплиеров, правда уже как полусветская организация, был
восстановлен во Франции при Наполеоне I в 1808 году. Формально он продолжает
существовать в виде аристократического клуба по сей день.

С тамплиерами погиб целый мир. Рыцарство, крестовые походы кончились с ними.
Даже папство получило тяжелый удар. Символизм был глубоко потрясен. Возник
жадный и бесплодный торговый дух. Мистицизм, озарявший таким ярким светом
прошлые поколения, нашел холодность, недоверие в душах людей.

Франк-масоны уверяли, что имели связь с тамплиерами и есть общество,
называющееся "Тамплиеры", главное местопребывание которого в Париже и отрасли
которого распространены в Англии и других странах. Они говорят, что Молэ перед
смертью назначил преемника и что с тех пор до настоящего времени существует
непрерывная линия Великих Мастеров, список которых находится у ордена тамплиеров
в Париже.

Алхимики

Мистическая астрономия древних народов произвела судебную Астрологию. Она была
главной наукой в средние века, и Рим так сильно сопротивлялся ей, может быть,
потому, что это была не только ересь, а обширная реакция против римской церкви.
Особенно занимались этой наукой евреи, которым покровительствовали государи,
противившиеся первенству папы. Церковь не довольствовалась тем, что сжигала
книги, но сжигала и писателей, и астрологи, проводившие свою жизнь в созерцании
небес, по большей части погибли на костре.

Часто случается, что последние ученики привязываются к букве, буквально понимая
то, что сначала было только вымыслом, принимая маску за настоящее лицо. Так и мы
можем предположить, что Астрология пришла в упадок и сделалась ложной и
ребяческой наукой. Гермес, египетский бог, творение жреческой касты и ее
образования, который служил предметом учения самофракийских таинств и часто был
представляем рядом с Овеном - созвездием, давшим начало новому течению
равноденствия солнца, победителя темноты, - ожил в Астрологии. Большое число
астрологических сочинений, творения христианских гностиков и неоплатоников,
приписывалось ему, и его считали отцом знания, по его имени названного
Герметическим, обнимающего астрологию и алхимию, первоначальные усилия обеих
наук, которые сначала устрашали невежественных обманом, но, трудясь несколько
столетий во мраке, завоевали себе великолепные престолы в человеческих
познаниях.

Хотя Алхимия уже не считается настоящей наукой, она не лишается своей силы
возбуждать любопытство и прельщать воображение. Вид чудесного, принимаемый ее
учением, странная знаменитость ее приверженцев, смесь действительности и
иллюзии, истин и химер, представляемая ею, всегда будут производить
могущественное обаяние на многие умы.

Каждая обманчивая мечта, имевшая обширное и продолжительное влияние, должна была
основываться не на лжи, но на дурно истолкованной истине. Этот афоризм особенно
применим к Алхимии, которая в своем происхождении и даже названии тождественна с
химией: слог ал - только определенный член в арабском языке.

Изыскания алхимиков для открытия способов, по которым можно было производить
превращения, естественно брались из простых опытов в металлургии и в
амальгамации металлов. Весьма вероятно, что первый человек, добывший медь,
думал, что произвел несовершенное золото.

Три великие цели, к которым стремились алхимики, были: превращение низких
металлов в золото посредством философского камня; открытие панацеи, или
всеобщего лекарства, эликсира жизни, и всеобщего раствора, который, будучи
применен ко всякому семени, должен увеличить его плодовитость. Все эти цели были
достижимы посредством тинктуры - жизненной силы, тело которой есть
электричество, посредством которого две последние цели были в некоторой степени
достигнуты, потому что электричес-во и излечивает болезни, и способствует
растительности.

Алхимия находилась тогда в начале поисков способа возвратить вещество к тому
первобытному превосходству, которое оно будто бы утратило. Золото считалось
относительно вещества тем, что эфир восьмого неба относительно душ, и семь
металлов, из которых каждый был назван именем семи планет, так как знание семи
свойств, подразумеваемых под ними, было потеряно, - Солнце - золото, Луна -
серебро, Сатурн - свинец, Венера - олово, Меркурий - железо, Марс - смешанный
металл, Юпитер - медь - составляли восходящую лестницу очищения, соответствующую
испытаниям семи пещер или ступеней.

Алхимия, таким образом, была или телесным посвящением, или посвящением в
таинства, духовной алхимией, одна составляла покрывало для другой, отчего часто
случалось, что в мастерских, где, как народ думал, адепты занимались
специальными занятиями и не искали ничего, кроме металлов золотого века, в
действительности искали только тот фи-лофский камень, который составлял
кубический камень философского храма, наконец, ничего не очищалось, кроме
страстей. Люди, а не металлы, проходили сквозь тигель.

Бёме, величайший из мистиков, много писал о совершенной аналогии между
философским трудом и духовным возрождением.

Алхимия процветала в Египте с самых ранних времен, и говорят, что Соломон
занимался ею. Ее золотой век начался с завоеваний арабов в Азии и Африке, около
времени уничтожения Александрийской библиотеки. Легковерные сарацины, знакомые с
баснями о талисманах и небесных влияниях, горячо верили чудесам Алхимии. При
великолепных дворах Альманзора и Гарун-аль-Рашида профессора герметической науки
нашли покровительство, учеников и вознаграждение.

Все-таки от вышеназванного периода до одиннадцатого столетия единственный
известный алхимик - аравиец Гебер, собственное имя которого Абу-Муза-Джафар,
прозванный эль-Софи. Его попытки превратить неблагородные металлы в золото
повели к разным открытиям в химии и медицине. Он был также знаменитым
астрономом, но - так проходит слава мира! - дошел до наших времен как основатель
языка, известного под названием тарабарщины.

Крестоносцы привезли эту алхимию в Европу, и около XIII столетия Альберт
Великий, Роджер Бэкон и Реймонд Люл-ли возобновили ее. Генрих VI, король
английский, приглашал лордов, дворян, докторов, профессоров и священников
заниматься изысканием философского камня.

Следующий замечательный человек, уверявший, будто владел филофоским камнем, был
Парацельс, которого звали собственно Филипп Ореолл Теофраст Парацельсус Бомбаст
из Гогенгейма и которого последователи называли князем врачей, философом огня,
швейцарским трисмегистом, преобразователем алхимической философии, верным
секретарем природы, обладателем жизненного эликсира и философского камня,
великим монархом химических тайн. Он ввел выражение alcahest (вероятно,
извращение немецких слов all geist, "вседух") для выражения всеобщего раствора.

Розенкрейцеры, предвозвестником которых был доктор Ди, первые предъявили права
на обладание алхимическими тайнами и действительно были потомками алхимиков.

Последним английским алхимиком был Келлерман, который в 1828 году жил в Лилле,
деревне между Лютином и Гичоном. Без сомнения, и в настоящее время есть люди,
занимающиеся поиском философского камня.

После Парацельса алхимики разделились на два класса: одни занимались полезным
изучением, другие принялись за мечтательную, фантастическую сторону алхимии,
писали книги о мистическом вздоре, приписывая его Гермесу, Аристотелю, Альберту
Великому и другим. Язык их теперь непонятен.

Достаточно одного краткого образчика. Силу превращения, называемую Зеленым
Львом, можно было получить следующим образом: "На ложе Зеленого Льва родилось
солнце и луна, они сочетались браком и родили короля, король питается кровью
льва, который королю отец и мать и в то же время его брат и сестра. Я опасаюсь,
что обнаруживаю тайну, которую обещал моему господину скрыть в темных речах от
всякого, кто не знает, как управлять философским огнем". Наши предки должны были
иметь большое дарование для разрешения загадок, если могли разобрать смысл этих
таинственных указаний, но этот язык понимали, и он предназначался только для
них.

Многие выражения математических формул должны были показаться чистою
тарабарщиной не посвященным в высшую науку, все-таки эти выражения обнаруживают
истины, хорошо понимаемые математиками. Таким образом, представил! один пример:
когда Гермес Трисмегист в одном из трактатов, приписываемых ему, приказывает
адепту поймать летящую птичку и утопить ее, так чтобы она не могла летать более,
под этим подразумевается сгущение ртути посредством смешения с золотом.

Алхимики, хотя химия очень обязана им и хотя в своих опытах они наткнулись на
много драгоценных открытий, вели печальную и неприятную жизнь, а многие из них
умирали в совершенной бедности, если не подверглись худшей участи. Таким
образом, один из самых знаменитых алхимиков, Брагадино, живший в последней
четверти шестнадцатого столетия, получив большие денежные суммы за свою мнимую
тайну от германского императора, венецианского дожа и других государей,
хваставшийся, что сатана его раб - две свирепые черные собаки, всегда
сопровождавшие его, слыли демонами, - был наконец повешен в Мюнхене, когда
открыли обман, посредством которого он производил мнимое превращение. Обе собаки
были застрелены под виселицей.

Ян Гус и гуситское движение.

Иероним пражский

В начале XV века центром церковной оппозиции в Европе стала Чехия, где местное
духовенство во главе с последователем Уиклифа Яном Гусом (1369-1415),
поддерживаемое чешскими крестьянами, мелкой шляхтой, городской беднотой и
бюргерами, выступало, с одной стороны, против роскоши и жадности высшего
духовенства и продажи индульгенций, с другой - против немецких помещиков и
дворян.

Джон Уиклиф (1320-1384), английский богослов, оспаривал принцип непогрешимости
пап, отвергал культ святых, торговлю индульгенциями, требовал отказа церкви от
земельной собственности. Католическая церковь осудила учение Уиклифа как
еретическое. Однако сам Уиклиф, которому покровительствовал английский король,
избежал участи других ересиархов и умер естественной смертью.

Против гуситов объединялись немецкие феодалы во главе с императором Сигизмундом
и церковные иерархи во главе с папой римским.

Чтобы покончить со смутой в церкви и расправиться с гуситской ересью, Сигизмунд
и Иоанн XXIII созвали в Констанце XVI вселенский собор. Констанцский собор
открылся 5 ноября 1414 года. На нем присутствовали 3 патриарха, 29 кардиналов,
35 архиепископов, более 150 епископов, 124 аббата, 578 докторов богословия,
множество других церковников, которых сопровождала огромная челядь - около 18
тыс. человек.

Среди светских делегатов были император Сигизмунд, посланцы 10 королей, 100
графов и князей, 2400 рыцарей, 116 представителей городов. Вместе с участниками
собора, их слугами и сопровождавшими военными отрядами, гостями, бродячими
артистами (одних игроков на флейте было 1400) и проститутками в Констанцу
съехалось около 100 тыс. человек. Это действительно был один из самых
представительных соборов католической церкви.

Самым драматическим, "памятным", по словам хронистов, моментом собора был суд
над выдающимся представителем реформационного движения в Чехии, мыслителем и
гуманистом Яном Гусом и его казнь, являющиеся характерным примером деятельности
соборной инквизиции.

Гус был вызван на собор Иоанном XXIII; до этого он был отлучен от церкви и
предан анафеме, однако в Проле, под-держивемый населением, продолжал свою
реформаторскую пропаганду. Гус решил явиться на собор, тем более, что
неоднократно сам требовал его созыва и получил охранную грамоту императора
Сигизмунда, гарантировавшую ему неприкосновенность. Ответить в этих условиях
отказом означало не только проявить трусость, что для борца за правое дело,
каким являлся Гус, было немыслимо, но и заранее признать себя виновным в
еретических проступках. Между тем Гус считал себя подлинным христианином, а
несогласных с ним церковных иерархов винил в отступлении от "истинного" учения
Иисуса Христа.

25 дней спустя после прибытия в Констанцу Гуса по приказу Иоанна XXIII и
кардиналов заточили в подземелье доминиканского монастыря, в позорное помещение
- в келью рядом с отхожим местом. Арестовав Гуса, папа и кардиналы нарушили
охранную грамоту, данную ему императором Сигизмундом.

Последний, тоже присутствовавший на соборе, с присущей коронованный особам в
таких случаях щепетильностью заявил, что его охранная грамота имела, так
сказать, "целевое назначение", а именно: должна была обеспечить Гусу
"справедливое разбирательство" его дела на соборе и дать ему возможность
выступить перед соборными отцами в свою защиту, а вовсе не спасти его от
наказания за еретические воззрения.

"Если же, - заявил Сигизмунд, - кто-либо будет продолжать упорствовать в ереси,
то я лично подожгу (костер) и сожгу его".

Арестовав Яна Гуса, собор присвоил себе функции трибунала инквизиции. Он выделил
следователей и фискалов, которые состряпали против чешского богослова
обвинительный акт из 42 пунктов. Собор поручил специальным комиссариям
произвести допрос арестованного. Допросы Гуса продолжались несколько месяцев. В
это время Иоанн XXIII бежал с собора.

С уходом Иоанна XXIII со сцены можно было ожидать освобождения Гуса, однако его
всего лишь перевели из одного места заключения в другое - из доминиканского
монастыря в замок Тотлебен, да заменили комиссариев, назначенных бежавшим папой,
новыми.

В Тотлебене Гуса держали днем в ножных оковах, а ночью приковывали и руки к
цепи, вделанной в стену. Вскоре в тот же замок был посажен пойманный Иоанн
XXIII, но его держали здесь со всеми удобствами. И это естественно, ведь Иоанн
выступал в роли раскаявшегося грешника, он признал все выдвинутые против него
собором обвинения; Гус же настаивал на своей невиновности, т.е. по мнению
церковников, вел себя как упорствующий еретик.

Гус обличал продажность, распущенность, стяжательство и жадность церковников, но
в этом ничего еретического не было.

Ересь Гуса заключалась в том, что он требовал от духовенства строго
придерживаться провозглашенных церковью христианских добродетелей. "Церковные
иерархи выдают себя за наследников апостолов Христа? - вопрошал Гус и отвечал: -
Если они ведут себя соответственно, то таковыми являются, если же наоборот, то
они лжецы, и обманщики, и тогда власть вправе лишать их церковных титулов и
бенефиций".

В начале июня 1415 года дело по обвинению Гуса в ереси было закончено и его,
закованного в цепи, перевели во францисканский монастырь в Констанце, где
заседал собор. 6 июня Гус предстал перед собором. Епископ Лоди выступил с
обвинительной речью.

Все попытки Гуса доказать необоснованность выдвинутых против него обвинений
решительно пресекались соборными отцами. Ему попросту не давали возможности
говорить. На него кричали, плевали, его поносили, ругали, осыпали проклятиями.
Соборные отцы провозглашали, что он хуже, чем содомит, Каин, Иуда, турок,
татарин и еврей. Его сравнивали с "пресмыкающимся змием" и "похотливой гадюкой".
Его выступления прерывались свистом, топаньем ног, воплями: "В костер его! В
костер!"

Император Сигизмунд и соборные отцы не жалели усилий, чтобы заставить своего
узника принести повинную и отречься от приписываемых заблуждений. Если бы им
удалось вырвать у своей жертвы публичное покаяние, этим они нанесли бы удар по
его сторонникам в Чехии. Гус отказался подчиниться их требованиям. Взамен он
согласился присягнуть, что никогда не разделял и не проповедовал приписываемых
ему заблуждений и никогда не будет разделять или проповедовать их. Собор отверг
эту формулу.

Как и в большинстве подобного рода дел, в деле Гуса не обошлось без Иуды-
предателя. Врагам Гуса удалось перетянуть на свою сторону Стефана Палеца,
единомышленника Гуса, выступившего против него в роли свидетеля обвинения. Были
использованы и некоторые друзья Гуса, чтобы убедить его покориться воле собора.
Этого же требовал от него и император Сигизмунд.

Убедившись, что от Гуса не удастся добиться самообвинения и отречения, собор
объявил его упорствующим еретиком, лишил священнического сана, отлучил от церкви
и приговорил к сожжению на костре.

Казнь Гуса была назначена на 6 июля 1415 года. В тот день состоялось самое
торжественное в истории инквизиции аутодафе.

Гусу дали в руки так называемую чашу искупления, и один из епископов
провозгласил формулу проклятия: "О проклятый Иуда! За то, что ты покинул совет
мира и перешел в стан иудеев, мы отбираем от тебя этот сосуд искупления!" Но Гус
не оставался а долгу: "Я верю во всемогущего господа бога, во имя которого я
терпеливо сношу это унижение, и уверен, что он не отберет от меня его чашу
искупления, из которой я надеюсь пить сегодня в его королевстве!"

Стражники зажали ему рот руками. Семь епископов сорвали с него священническое
облачение и вновь призвали его отречься. Гус, повернувшись к присутствующим,
заявил, что не может покаяться в заблуждениях, которых никогда не разделял.

Прежде чем бросить осужденного в костер, следовало его соответствующим образом
подготовить к этому "акту веры". Гусу обрезали ногти и остригли тонзуру. Затем
увенчали его голову шутовской бумажной тиарой, разрисованной чертями, на которой
красовалась надпись "Се ересиарх".

При этом возглавлявший эти колдовские действа епископ сказал Гусу: "Мы поручаем
твою душу дьяволу!" Но Гус продолжал со стойкостью и упорством, вызывавшими
уважение даже его врагов, отвечать на каждый удар контрударом: "А я посвящаю
свою душу самому всепрощающему господу Иисусу Христу!"

Когда в возникшей сутолоке с головы Гуса упал шутовской колпак, один из
стражников приказал служке: "Напяльте снова на него этот колпак, чтобы его
сожгли с чертями, его повелителями, которым он служил здесь на земле".

Палачи долго копошились в догоравшем костре. Голову мученика они разбили кольями
на куски и забросали головешками. Во внутренностях нашли сердце, проткнули его
острой палкой и старательно сожгли. Обуглившееся тело разорвали клещами, чтобы
облегчить работу огню. В костер полетели и личные вещи пражского магистра. Когда
же огонь потух, то палачи старательно собрали пепел и даже землю с места казни и
бросили их в Рейн.

Казнь Гуса вызвала волну гнева в Чехии, она оказалась пирровой победой для
собора. Но в руках собора находился еще один еретик, правая рука и сподвижник
Гуса - тоже чешский богослов, Иероним Пражский. Потерпев поражение с Гусом,
соборные отцы решили взять реванш с Иеро-нимом: заставить его отречься и
подчиниться их воле.

Иероним, как и Гус, был последователем Уиклифа, идеи которого он блестяще
пропагандировал и защищал в университетах Германии, Польши, Франции и Англии.
Возвратившись после долгих странствований по Европе в Прагу, Иероним примкнул к
Гусу, сделавшись его восторженным поклонником. Страстный оратор, непревзойденный
полемист, превосходный знаток богословских текстов, Иероним Пражский был грозой
папистов, которые ненавидели его больше, чем Гуса.

Когда Гус отправился в Констанцу, Иероним оставался в Праге. Арест, суд и
нависшая над его учителем угроза смертной казни побудили Иеронима покинуть Прагу
и тайно явиться в Констанцу в надежде вырвать Гуса из рук соборных отцов или
оказать ему какую-либо помощь.

Двухнедельное пребывание в Констанце убедило его в тщетности таких надежд.
Иероним решил вернуться в Чехию, но по дороге в Прагу его схватили и в цепях
доставили на собор, где ему предъявили те же обвинения, что и Гусу. Иероним
отказался покаяться, и его заточили в башню на кладбище св. Павла, где держали
скованным по рукам и ногам в согнутом положении, на хлебе и воде.

Расправившись с Гусом, инквизиторы принялись за соответствующую обработку
Иеронима. Потрудились они основательно и небезуспешно. Их угрозы и запугивания,
казнь соратника и друга, ужасные условия заключения - все это, по-видимому,
надломило волю Иеронима, и он 11 сентября 1415 года заявил соборным отцам, что
готов осудить учение Уиклифа и Гуса, а также свои собственные еретические
ошибки, отречься от них и подчиниться воле собора.

23 сентября Иероним перед собором подтвердил свое отречение. Соборные отцы
присудили его к ссылке в один из монастырей в Швабии, потребовав написать своим
единомышленникам в Чехию письмо, осуждающее учение Гуса и свои собственные
еретические ошибки. Иероним вновь подчинился и требуемое от него письмо написал.

И тем не менее соборные отцы продолжали держать Иеро-нима в заключении. Это дало
повод его друзьям, присутствовавшим на соборе, требовать его освобождения, а
врагам, которых было большинство, настаивать на более строгом осуждении
последователя Гуса. Последние добились назначения новой следственной комиссии,
что было равносильно отмене уже принятого по делу Иеронима соборного решения.

Когда инквизиционные комиссарии начали новый допрос обвиняемого, они были
поражены: перед ними предстал прежний Иероним - беспощадный обличитель язв и
пороков церковной иерархии, антипапист, друг и последователь Уиклифа и Гуса.
Момент слабости прошел, и обвиняемый вновь "впал в ересь".

23 мая 1416 года Иерониму на соборе был зачитан новый обвинительный акт, на
который он под улюлюканье, злобные выкрики и брань соборных отцов ответил, что
берет назад свое отречение, вырванное у него под угрозой костра.

30 мая рано утром собор после обедни заслушал обвинительную речь епископа Лоди
против Иеронима, этого еретика-рецидивиста, отплатившего собору за
"снисходительное" к нему отношение "черной неблагодарностью".

Было 10 часов утра 30 мая 1416 года, когда палач раздел Ие-ронима Пражского
донага, обернул вокруг его бедер кусок белой материи и привязал к столбу,
обложенному сухим хворостом и соломой. Согласно легенде, когда сердобольный
палач предложил своей жертве зажечь огонь за его спиной, то Иероним отказался от
такой "услуги": "Пойди сюда, зажги перед лицом моим, если бы я боялся твоего
огня, то никогда бы не явился сюда!"

Иероним держался мужественно и стойко до последнего вздоха. Инквизиторы сожгли
все его личные вещи и тюремную постель, а пепел бросили в воды Рейна.

Собор не удовлетворился казнями Гуса и Иеронима, так как гуситская ересь
продолжала распространяться, несмотря на гибель вождей.

Соборная инквизиция решила разделаться еще с одним видным гуситом - Яном
Хлумским, прибывшим вместе со своим учителем в Констанцу. Он тоже был схвачен,
заточен в темницу, подвергнут допросам с пристрастием. Хлумский не выдержал
выпавших на его долю испытаний и отрекся от своих воззрений. Собор сохранил ему
жизнь. Но после героической гибели гуситских вождей вырванное силой раскаяние
Хлумского не могло оказать какого-либо влияния на ход событий. Гуситы продолжали
стойко держаться в Чехии, борьба против них только начиналась...

Тевтонский орден

Тевтонский орден был учрежден в период третьего крестового похода (1189-1192
гг.). Его полное латинское название - "Ordo domus Sanctae Mariae Teutonicorum"
("Орден дома святой Марии Тевтонской"), немецкое - "Deutscher Order" - "Немецкий
орден".

Члены этого немецкого католического духовно-рыцарского ордена считались
одновременно монахами и рыцарями и давали три традиционных монашеских обета:
целомудрия, бедности и послушания. В то время члены ордена полностью зависели от
папы римского, являясь его мощным орудием и не подчиняясь власти тех государей,
на территории которых находились их владения.

Цель монашеского подвига, подчеркивают христианские богословы, - достижение
действием Божией благодати духовной чистоты, беспорочности и полного предания
себя воле Божией через аскетический подвиг, совершаемый каждодневно в течение
всей жизни.

Однако уже в период образования Тевтонского военно-монашеского ордена редко кто
относился всерьез к тому, что монах должен лишать себя радостей земной жизни,
чтобы побеждать искушения плоти и дьявола и достичь благодати Духа Святого.

В 1198 году орден был учрежден папой Иннокентием III, а в 1221 году папа Гонорий
III распространил на тевтонцев все те привилегии, иммунитет и индульгенции,
которыми обладали более старые ордены: иоаннитов и тамплиеров.

Зловещую роль сыграл Тевтонский орден при завоевании Прибалтики и Пруссии.
Примерно с 1215 г. по инициативе папы римского Иннокентия III германские феодалы
форсируют проникновение на восточное побережье Балтийского моря под предлогом
христианизации языческого племени пруссов. Еще в 1201 году епископ Альберт
основал город Ригу и учредил с благословения того же Иннокентия III духовно-
рыцарский орден меченосцев, или Ливонский орден. С тех пор в Прибалтику стали
стекаться рыцари со всей Европы. Развернулись кровавые операции по обращению в
христианство местного населения (племен куров, пруссов, ливов, эстов).

В 1226 году по договору гроссмейстера Тевтонского ордена Германа фон Зальца с
польским удельным князем Конрадом Мазовецким "для защиты Мазовии от пруссов и
литовцев" орден получил Хелминьскую землю и, перенеся свою деятельность в
Восточную Европу, начал покорение пруссов - группы племен, издревле населявших
южное побережье Балтийского моря между нижним течением рек Вислы и Немана.

Немецкий писатель Август Коцебу, известный монархист, которого невозможно
обвинить в симпатиях к славянам, писал о тевтонских рыцарях: "Нельзя без
содрогания читать описания всех зверств, которые крестоносцы совершали над
несчастным народом. Приведем только один пример. Еще в конце XIV столетия, когда
Пруссия была полностью покорена и усмирена, великий магистр ордена крестоносцев
Конрад Валленрод, разгневавшись на кумерляндского епископа, приказал отрубить
правые руки всём крестьянам его епископства" (Коцебу А Древняя история Пруссии.
Рига, 1808).

За неполные 50 лет Тевтонский орден в ходе истребительных войн покорил все
прусские земли. От Польши была оторвана не только Хелминьская земля, но и
Восточное Поморье. Постоянными объектами экспансии тевтонцев стали Добжинская
земля и даже Куявия (раннефеодальное государственное образование
восточнославянских племен Среднего Приднепровья). Крестоносцы представляли также
большую угрозу для Литвы и северо-западных русских земель. Под постоянным
натиском ордена была и западная часть литовской Жемайтии (Жмуди).

В 1261 году после поражения тевтонских рыцарей в сражении с литовцами пруссы
подняли восстание против крестоносцев. Выступления пруссов прокатились по всей
Прибалтике, и только в 1283 году ордену удалось окончательно покорить это гордое
и свободолюбивое племя.

Чтобы удержать господство над Прибалтикой, тевтонцы продолжали беспощадно
истреблять всех, кто пытался оказать им малейшее сопротивление. Вот, например,
как описывает "Хроника Ливонии" поход крестоносных завоевателей: "И разделилось
войско по всем дорогам и деревням, и перебили они повсюду много народа, и
преследовали врагов по соседним областям, и захватили из них женщин и детей в
плен, и, наконец, сошлись вместе у замка. На следующий и на третий день, обходя
все кругом, разоряли и сжигали, что находили, а коней и бесчисленное множество
скота угнали с собой... Многие язычники, спасшиеся бегством в леса или на морской
лед, погибли, замерзши от холода" (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. 2-е изд.
И. - Л., 1938, с.124-125).

В 1236 году большое войско тевтонцев вторглось в ливонские земли, предав их огню
и железу. Но рыцарей опрокинули воины объединенного Литовского государства.

Через год после этого события Тевтонский орден объединился с Ливонским орденом.
Магистру тевтонцев (получившему титул великого магистра - гроссмейстера)
подчинился магистр Ливонского ордена (который в дальнейшем стал называться
ландмейстером). Объединив таким образом свои силы, германские рыцари стали
готовиться к новому "Дранг нах Остен" ("Натиск на Восток").

У Тевтонского ордена были могущественные покровители: папа римский и германский
император, которые всегда поддерживали крестоносцев во всех их столкновениях не
только с недавней языческой Литвой, но и с давно уже христианизированной
Польшей.

Вступив в союз со шведскими феодалами, Тевтонский орден стал угрожать Пскову и
Новгороду. "Укорим словень-ский язык" - таков, по словам летописца, был лозунг
тевтонцев. Римские папы давно стремились к мировому господству, и особенно
манила их Русь с ее неисчислимыми богатствами. Поработив ливов, эстов и пруссов
руками тевтонцев, католическая церковь протянула свои щупальца и к Руси.

В июле 1240 года в Финском заливе неожиданно появилась шведская флотилия,
которая, пройдя по Неве, стала в устье Ижоры. Утром 15 июля русское войско под
водительством новгородского князя Александра Ярославича напало на шведов и
молниеносным ударом разгромило их. В этой знаменитой битве, за победу в которой
Александр был назван "Невским", русский князь, как повествует летопись, "самому
королю возложи печать на лице острым своим мечом".

Борьба со шведскими захватчиками была, однако, лишь составной частью обороны
Руси. Тевтонские рыцари в 1240 году с помощью датских феодалов захватили город
Изборск, а затем и Псков, после чего появились вблизи Новгорода. Александр
Невский разбил рыцарей под Псковом, вторгся в их владения, "землю ордена пожже и
повоева, и полона много взя, а иных иссече". А 5 апреля 1242 года произошла
историческая битва против тевтонцев на Чудском озере, получившая название
Ледового побоища, в ходе которого одних только рыцарей было убито 500 и 50
тевтонцев попало в плен. "И бысть та сече зла и велика, и треск от копий
ломления и звук от мечного сечения... и не бе видети льду, покрыто бо все есть
кровию".

Победа над тевтонцами на Чудском озере имела огромное значение для дальнейшей
истории как русского, так и других народов Восточной Европы. Благодаря Ледовому
побоищу был положен предел грабительскому продвижению тевтонцев на Восток.

Конец XIV-начало XV века были временем расцвета военного могущества тевтонского
ордена, получившего большую помощь от западно-европейских феодалов и папы
римского. В борьбе против этой грозной силы объединились польские, русские и
литовские войска. В 1409 году между Тевтонским орденом, с одной стороны, и
Польшей и Литвой - с другой, вновь вспыхнула война, получившая название Великой.
Решающая роль между армией Тевтонского ордена и польско-литовско-русскими
войсками произошла 15 июля 1410 года под Грюнвальдом (литовцы называют это место
Жальгирисом, а немцы - Таннен-бергом).

Под предводительством великого князя Литовского Витау-таса были разгромлены
основные силы тевтонцев. Этим был положен конец экспансии немецких феодалов и
крестоносцев на Восток, продолжавшейся 200 лет. Эпохальное значение битвы, в
которой погибли гроссмейстер Уль-рих фон Юнгинген и почти все члены военного
руководства ордена, состоит в том, что была сломлена военная и политическая мощь
тевтонцев, развеяны их планы господства в Восточной Европе. Тевтонский орден не
смог больше оправиться от нанесенного ему поражения. Тщетно искал он помощи у
папы и у вселенских соборов, которые в это время старались укрепить расшатанный
авторитет католической церкви. Под объединенными ударами Польши и восставших
городов Тевтонский орден был вынужден признать себя побежденным и отказаться от
политической самостоятельности.

По Торунскому миру 1466 года Польша получила обратно поморские земли с
Гданьском, Кульмскую землю и часть Пруссии. Остальные земли, оставшиеся за
орденом, стали вассальными владениями Польши. Гроссмейстер тевтонцев обязался
приносить присягу польскому королю и лишался права самостоятельно заключать
союзы и объявлять войну.

В первой четверти XVI века в истории Тевтонского ордена развернулись интересные
события. 2 апреля 1525 года гроссмейстер тевтонцев Альбрехт Гогенцоллерн въехал
в Краков - столицу Польши в белом плаще "священного воинства", украшенном черным
орденским крестом, а уже 8 апреля подписал с Польшей мир не как гроссмейстер
Тевтонского ордена, а как герцог Пруссии, находившейся в вассальной зависимости
от польского короля Сигизмунда. По этому договору все старые привилегии,
которыми пользовались тевтонцы, утрачивались, однако все права и привилегии
прусского дворянства оставались в силе. А еще через день на старом рынке Кракова
коленопреклоненный Альбрехт принес присягу на верность королю польскому. Таким
образом, 10 апреля 1525 года родилось новое государство.

Тевтонский орден был ликвидирован ради того, чтобы существовала Пруссия.

В 1834 году орден был восстановлен с несколько видоизмененными задачами в
Австрии (при гроссмейстере Антоне Викторе, который стал называться
хохмейстером), а вскоре де-факто и в Германии, хотя официальные орденские власти
утверждают, что в этой стране тевтонцы возобновили свою деятельность только
после окончания второй мировой войны, ибо братья-рыцари преследовались при
нацизме.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел сектология