Евангельские христиане-баптисты (ЕХБ) — самая многочисленная из
протестантских церквей в СССР. По данным Всемирного Совета ЕХБ, в 1975 г.
в СССР было 535 тыс. баптистов, [1] и численность их растет.

Баптистская церковь существует в России с 1867 г. С самого возникновения
она подвергалась гонениям как «сектантская». Послереволюционную историю
своей церкви баптисты делят на следующие периоды:


1918-1929 гг., когда, согласно декрету советского правительства от 23
января 1918 г. «Об отделении церкви от государства» и конституции, была
провозглашена и по отношению к протестантам действительно соблюдалась
свобода совести. Молитвенные собрания проводились беспрепятственно,
религиозная литература издавалась без ограничений или свободно
выписывалась из-за рубежа.


1929-1941 гг. После правительственного постановления от 8 апреля 1929 г.
«О религиозных культах» был взят курс на полное искоренение религии в
СССР. За эти годы дважды переформулировалась статья конституции о свободе
совести (в мае 1929 г. и в 1936 г.) так, что эта свобода была сведена на
нет. Было арестовано подавляющее большинство церковнослужителей баптистов
и многие активные верующие. Закрытые суды-"тройки" приговаривали их к
лагерным срокам до 25 лет за «антисоветскую агитацию». По данным
баптистов, в эти годы были отправлены в лагеря около 25 тысяч их
единоверцев и около 22 тысяч там погибли. Молельные дома ЕХБ по всей
стране были закрыты, остался лишь один в Москве и, кажется, еще один в
Новосибирске. [2]


1942-1960 гг. Во время второй мировой войны политика властей по отношению
к религии изменилась. В 1942-1943 гг. при Совете Министров СССР был
сформулирован Совет по делам религий и культов (СДРК). Его чиновники
занялись «приручением» церкви и разрушением ее изнутри.

Из лагерей и ссылки стали срочно освобождать служителей, склонных к
сотрудничеству с властями. Из таких людей был сформирован Всесоюзный Совет
ЕХБ (ВСЕХБ).

После войны возродилось примерно 5 тысяч баптистских общин. Треть их
(1696) в 1945-1948 гг. власти зарегистрировали. [3] Регистрация
предоставлялась при согласии на большие ограничения религиозной жизни.
Согласие это вынуждалось альтернативой: или подчинитесь, или молельный дом
будет закрыт. Одним из условий регистрации было признание главенства ВСЕХБ
и подобранных властями старших пресвитеров. Эти пресвитеры контролировали
общины, распределенные между ними по территориальному признаку.

Искусственно сокращенное втрое до размеров зарегистрированных общин
баптистское братство, отданное под наблюдение ВСЕХБ, служило
«государственной витриной свободы совести» в СССР перед внешним миром.
Начиная с 1947 г. члены ВСЕХБ и послушные им люди из общин постоянно ездят
за границу для встреч с единоверцами и принимают их в Советском Союзе. У
них имеется уже большой опыт, как создать у иностранцев впечатление о
благополучии верующих и, конечно, они никогда не признают, что в СССР есть
узники — христиане и отсутствует свобода религиозной жизни.

Но главная задача ВСЕХБ — подбор на все церковные должности «своих людей»,
наблюдающих изнутри церкви за исполнением ограничений, налагаемых
властями.


1960 г. — до наших дней — возрождение баптистской церкви.

В 1960 г. ВСЕХБ издал два документа, регулирующих церковную жизнь: «Новое
положение ВСЕХБ» и секретное «Инструктивное письмо старшим пресвитерам».
[4] Эти документы основывались на установках властей по отношению к
религии и расходились с основными принципами баптистского вероисповедания.


Баптисты всего мира видят главную задачу и основное призвание церкви в
проповеди Евангелия, а в Инструктивном письме было записано:


№

В обязанности старшим пресвитерам «Письмо» вменяло «сдерживание нездоровых
миссионерских проявлений»; им предписывалось «изжить нездоровую практику
погони за новыми членами». Запрещалось крестить людей до 18 лет, а старше
этого возраста — лишь после сурового двух-трехлетнего испытательного
срока. «Новое положение» запрещало проповедовать за пределами своей
общины, а своим общинникам — только в молельном доме; запрещалось
присутствовать на богослужениях в других общинах, т.е. нарушалось
отличающее баптистов широкое общение с единоверцами, нарушались
традиционные формы этого общения — совместные загородные гуляния,
проведение домашних обрядов с участием большого числа единоверцев, частое
гостевание и т.д. Содержавшийся в новом Положении запрет на взаимопомощь
между членами общины оставлял на произвол судьбы семьи арестованных
единоверцев и оштрафованных за проведение религиозных обрядов. «Новое
положение» даже регламентировало порядок проведения богослужений, так как
ставило под запрет многие виды музыкальных инструментов (например,
гитары), приглашение хора из соседней общины, вынесение богослужения из
молельного дома и т.д.

Подчинение ВСЕХБ предписаниям советских властей повело к сокращению
численности крещаемых и даже к распаду некоторых общин. С 1944 по 1965 гг.
только на Украине закрылись более 800 общин и численность баптистов
сократилась с 180.000 до 120.000 человек. В Эстонии и Латвии в 1957-1959
гг. баптисты окрестили 1246 человек, а в 1960-1962 гг. — только 195. За
эти три года там закрылись 14 общин. [5] Примерно такое же положение было
по всей стране. Церковь ЕХБ переживала глубокий духовный кризис.

Однако насаждение «Нового положения» и «Инструктивного письма» как
руководящих документов оказалось переоценкой возможностей ВСЕХБ.

«Инструктивное письмо» было секретным, оно предназначалось лишь для
старших пресвитеров, но его не удалось утаить от рядовых членов общин. Оно
вызвало общее возмущение и стало толчком к сопротивлению массы верующих
баптистов церковному руководству, покорному властям. Началось возрождение
церкви ЕХБ.

Смысл этого возрождения был в очищении религиозного служения от искажений,
привнесенных давлением властей, ВСЕХБ и его сторонников. Эта борьба внутри
баптистской церкви по сути была не догматической, а гражданской;
расхождение было только по вопросу о взаимоотношениях между церковью и
светской властью.

Сторонники самостоятельности церкви ЕХБ вели борьбу с церковными и
светскими властями за свободу, ссылаясь и на Евангелие и на
зафиксированное в конституции право на свободу вероисповедания. Изложу
кратко основные события этой борьбы.

Несколько влиятельных баптистов — А.Ф. Прокофьев, Г.К. Крючков, Г.П. Винс
и др. получили доступ к «Инструктивному письму». Они восприняли его как
свидетельство вероотступничества ВСЕХБ и сочли для себя невозможным
бездействовать. В мае 1960 г. они объединились в Инициативную группу, и в
качестве таковой обратились к ВСЕХБ с посланием, в котором обвиняли его в
нарушении важнейшего евангельского принципа, запрещающего отдавать
«кесарю» — «Богово». Инициативная группа призвала членов ВСЕХБ к покаянию
перед единоверцами. ВСЕХБ не ответил на послание. [6] Тогда члены
Инициативной группы размножили текст «Инструктивного письма» и разослали
его по общинам (и зарегистрированным и нерегистрированным), сопроводив его
своим обращением, в котором разъясняли смысл «Нового положения» и
«Инструктивного письма». Поскольку члены ВСЕХБ отказались покаяться и
отменить эти документы, Инициативная группа призвала верующих ЕХБ
обратиться к властям с просьбой о разрешении провести съезд (которого не
было с 1926 г.) для отмены «Положения» и «Инструктивного письма» и для
решения о руководстве церковью в будущем: Инициативная группа считала
необходимым переизбрать ВСЕХБ. Инициативная группа предлагала добиваться,
чтобы съезд представил все баптистские общины в СССР — как
зарегистрированные, так и незарегистрированные. [7] Позже основатели
Инициативной группы признавались, что создание этой группы было скорее
эмоциональным, чем рассчитанным на успех шагом. Они полагали, что не
позднее чем через месяц после объявления о создании Группы они будут
арестованы, ничего не добившись. [8] Однако их призыв к очищению пробудил
многие общины от долголетней апатии. Мощная поддержка верующих удержала
власти от немедленного ареста членов Инициативной группы (был арестован
лишь А.Ф. Прокофьев — в 1962 г.). Не только Инициативная группа, но и
рядовые баптисты — и по отдельности, и целыми общинами стали писать в
Совет по ДРК, требуя разрешить им проведение съезда. ВСЕХБ, противясь
съезду, стал отлучать от церкви активных поборников этой идеи и даже
способствовать их арестам. Члены ВСЕХБ утверждали, что идти против «Нового
положения» и «Инструктивного письма» значит идти против власти. В течение
1960-1963 гг., в период наиболее напряженной борьбы за съезд, были
арестованы около 200 активных «инициативников», однако это не ослабило, а
укрепило их движение.

Опора на силу светской власти во внутрицерковном споре ускорила падение
авторитета ВСЕХБ. Одна за другой общины отказывались признавать его
руководство, отлучали членов ВСЕХБ от церкви, не хотели участвовать
совместно с ними в обряде хлебопреломления и все настойчивее требовали
съезда. 25 февраля 1962 г. Инициативная группа была преобразована в
Оргкомитет по созыву всесоюзного съезда ЕХБ. [9]

Члены Оргкомитета вели переговоры с ВСЕХБ и Советом по ДРК, неустанно
обращались к правительству с открытыми письмами. Копии этих писем они
распространяли по общинам. Оргкомитет стал выпускать «Братский листок», в
котором постоянно разъяснялись требования Оргкомитета, их законность с
юридической точки зрения и справедливость — с догматической.

Власти поняли, что противиться созыву съезда далее — значит сделать отход
верующих от ВСЕХБ необратимым. Было решено ради спасения верного им
состава ВСЕХБ пожертвовать «Новым положением» и «Инструктивным письмом».
Чтобы ВСЕХБ не утратил инициативу, был предпринят следующий трюк. Совет по
ДРК дал разрешение не на съезд, а на проведение совещания ВСЕХБ. Совещание
это, собравшись (15 октября 1963 г.), переименовало себя в съезд. Съезд
отменил «Новое положение» и «Инструктивное письмо», заменив их менее
откровенным в своей антиевангельской сущности Уставом ВСЕХБ.

Председатель Совета ДРК Пузин на закрытом совещании в августе 1965 г.
объяснил причины этих уступок:


«Местные органы, как вы знаете, пробовали уже сажать в тюрьмы
баптистов-раскольников, но это не дало хороших результатов... Гонения
возвысили и укрепили авторитет вожаков Оргкомитета и помогли им...
привлечь на свою сторону многих верующих... Нужно прямо сказать, что
некоторое время тому назад создалась реальная угроза того, что Оргкомитет
сумеет овладеть руководством всей церкви. Эта опасность и сейчас полностью
не устранена». [10]


Оргкомитет и его сторонники в общинах не признали самозванный съезд, так
как на нем были представлены не все общины, а лишь те, которые
поддерживали ВСЕХБ. Трюк со съездом убедил их окончательно, что Совет по
ДРК всецело на стороне ВСЕХБ. Оргкомитет стал добиваться приема у главы
правительства, чтобы пожаловаться на незаконные действия Совета по ДРК.

22 сентября 1965 г. делегация баптистов из 5 человек была принята А.
Микояном, который исполнял тогда должность председателя Президиума
Верховного Совета СССР, но ничего это не дало. [11]

После двух лет бесплодных усилий добиться отмены решений «лжесъезда», как
его называли противники ВСЕХБ, стало очевидно, что съезда добиться не
удастся.

Утратив надежду на созыв съезда общины, не признающие ВСЕХБ, создали
отдельную церковь. В сентябре 1965 г. они избрали постоянный руководящий
орган — Совет Церквей Евангельских христиан-баптистов (СЦ ЕХБ). В Совет
вошли 11 человек, в большинстве — члены бывшего Оргкомитета. Председателем
этой независимой баптистской церкви стал Г. Крючков, секретарем — Г. Винс.


Независимая баптистская церковь, в отличие от ВСЕХБ не стесненная запретом
на проповедничество, ведет активную миссионерскую работу. Успешность этой
проповеди в привлечении новых верующих отмечают как пример, заслуживающий
подражания, и католические и православные религиозные деятели. [12]
Особенно широка по масштабам проповедническая активность баптистов в
Восточной Сибири и на Дальнем Востоке — на Колыме, Камчатке, Чукотке и
Сахалине. Большинство населения здесь — русские, для которых традиционной
религией является православие. Но Русская православная церковь находится в
полном подчинении у государства, ее иерархия безропотно подчинилась
положению, отвергнутому независимой баптистской церковью. Православная
иерархия, в частности, не смеет отстаивать закрываемые церкви, и поэтому
во многих местах страны на сотни, а то и на тысячи километров не осталось
действующих православных церквей, нет православных священников. В эти
места, брошенные без духовного окормления православной иерархией,
устремились протестантские проповедники. Деятельность их здесь, по оценке
православного священника Глеба Якунина, является высокоэффективной. [13]

Баптисты-инициативники проповедуют не только в отдаленных малонаселенных
местностях, но и в центре России. Пренебрегая запретами власти, они
организуют в крупных городах (Ростов, Одесса и т.п.) праздничные
молитвенные собрания, на которые съезжаются тысячи верующих со всей
страны. На этих собраниях принимают крещение вновь обращенные, пополняющие
общины баптистов несравненно быстрее, чем их опустошают аресты.

Успешность проповедничества баптистов и других протестантов Якунин
объясняет именно тем, что наряду с зарегистрированными общинами,
объединенными под главенством ВСЕХБ, имеется независимая баптистская
церковь. Якунин называет ее полулегальной в том смысле, что ее общины, не
скрываясь от государства, тем не менее отказываются от регистрации и
других форм государственного контроля. При такой структуре официальная и
неофициальная церкви связаны как бы по принципу сообщающихся сосудов: при
усилении давления на официальную церковь верующие из зарегистрированных
общин отказываются от регистрации и переходят в неофициальную часть
церкви. Из-за этого власти не решаются слишком давить на
зарегистрированные общины. Этим объясняется, что баптистские общины,
подчиненные ВСЕХБ, живут свободнее, чем православные приходы: власти
мирятся с выборностью руководителей общин, разрешают более или менее
регулярно проводить съезды, на которых ВСЕХБ отчитывается в своей
деятельности. Гораздо менее жестки ограничения у баптистов на участие
детей в богослужениях, на проповеди и т.д.

Такую структуру «сообщающихся сосудов» Г. Якунин считает «идеальной формой
бытия церкви» в советских условиях, позволяющей ей выдержать самое тяжелое
давление со стороны воинственно атеистического государства. [14]

Однако эта относительная свобода стала возможной из-за постоянного
жертвенного сопротивления незарегистрированных общин, возглавляемых
Советом Церквей ЕХБ. Преследования против них длятся с 1961 г. и особенно
ужесточились с начала 80-х годов.

Руководители независимого Совета Церквей ЕХБ М. Хорев, Г. Крючков и Г.
Винс были арестованы в мае 1966 г. [15] Тогда они получили 3-летние
лагерные сроки. С тех пор и по сей день все члены Совета Церквей живут под
угрозой ареста. Большинство их отбыло по нескольку лагерных сроков, а в
промежутках они вынуждены почти постоянно жить на нелегальном положении.
Председатель СЦ ЕХБ Г. Крючков с 1971 г. скрывается от ареста. На него
объявлен всесоюзный розыск. В мае 1974 г. в доме, где живет его жена, в
электросчетчике было обнаружено подслушивающее устройство — видимо,
кагебисты надеялись из разговоров в доме узнать, где скрывается Г.
Крючков. [16]

В 1981 г. были арестованы все члены СЦ ЕХБ, кроме Крючкова — Николай
Батурин, отбывший уже 5 сроков, в общей сложности 16 лет; заместитель
председателя СЦ Петр Румачик, прежде отбывший в лагерях 12 лет; Николай
Храпов, отдавший заключению 26 лет жизни, и др. Членов СЦ ЕХБ осуждают по
ст.ст. 142 и 227 УК РСФСР («нарушение закона об отделении церкви от
государства» и «исполнение обрядов, наносящих вред верующим»). Иногда
добавляется ст. 190-1 УК РСФСР («клевета на советский строй»). Приговоры —
до 5 лет лагеря строгого режима, у некоторых — с последующей ссылкой. [17]


По-прежнему общины баптистов, отказывающиеся от регистрации, не имеют
молельных домов. Молитвенные собрания в частных домах советскими законами
не запрещены, их запрещает лишь устав ВСЕХБ. Однако такие собрания
разгоняются милицией и дружинниками, обычно очень грубо, зачастую с
оскорблениями и избиениями верующих. Пресвитеры и руководители общин
подвергаются арестам за проведение религиозных собраний не в молельном
доме. Их судят по тем же статьям 142 и 227, а иногда — за «тунеядство»
(если пресвитер не работает на производстве, а находится на содержании
общины). Обычные приговоры им — до 3 лет лагеря, но многие пресвитеры
отбыли по нескольку таких сроков.

Нередко арестовывают хозяина дома, в котором происходит богослужение.
Стандартные обвинения в таких случаях — «хулиганство» или «сопротивление
милиции» по лжесвидетельствам милиционеров или дружинников, так как для
таких арестов невозможно найти статью в советском уголовном кодексе.
Приговоры по этим делам — 1-2 года лагеря общего режима.

Кроме того, осуждают баптистов, осуществляющих религиозное воспитание
детей своих единоверцев — их судят за нарушение закона об отделении церкви
от государства. Павел Рытиков, его сын Владимир и Галина Вильчинская в
1980 г. были осуждены за организацию летнего лагеря для детей арестованных
или скрывающихся от арестов баптистов. [18]

Постоянные гонения испытывают и рядовые члены незарегистрированных общин.
За участие в религиозных собраниях вне молельного дома их систематически
подвергают штрафам, часто превышающим месячный доход штрафуемого.

Очень большие стеснения терпят баптисты из-за отправления запрещаемых
властью обрядов, без которых они не мыслят своей церковной жизни. Так, по
традиции свадьбы баптистов очень многолюдны, так как полагается приглашать
на это торжество всю свою общину и даже соседние. В крупных общинах
приглашенных оказывается по нескольку сот человек. Дом не вмещает гостей,
и торжество выносится во двор, в сад. Но по инструкции Совета по делам
религий и культов, запрещены «обрядовые сборища» под открытым небом.
Поэтому свадьбы баптистов нередко разгоняются. Вот одно из описаний такого
разгона свадьбы, помещенное в «Хронике текущих событий»:


«15 мая 1977 г. в доме баптиста-инициативника М.А. Боева (ст. Латная
Семилукского района Воронежской области) праздновалась свадьба его дочери.
В день свадьбы на подступах к дому местные власти вывесили объявление:
»Карантин. Проход и проезд закрыт". Затем отключили в доме электроэнергию,
из-за чего не смог играть приглашенный на свадьбу оркестр. Возле дома
собрались работники КГБ, райисполкома и милиции — в общей сложности
несколько десятков человек. Когда под обрядовое пение в сад вышли жених и
невеста, председатель поселкового совета Иваненко стал составлять акт о
нарушении общественного порядка и распорядился, чтобы переписали
присутствующих... Затем к дому подъехал бульдозер и остановился с
включенным мотором, заглушая проповедь. Гостей начали фотографировать...".
[19]


Иногда разгоняются и похороны, если собирается много сопровождающих
покойного на кладбище. [20]

Для баптистов характерно стремление к возможно более тесному и широкому
общению со своими единоверцами — братьями и сестрами во Христе. Но власти
и этому чинят препятствия. Так, под запретом загородные молодежные
гуляния, исстари принятые у баптистов, праздник Жатвы, который обычно
отмечают вместе несколько общин.

Вот как описывает разгон молодежного гуляния «Хроника текущих событий»:


«Баптистская молодежь из Омской, Кокчетавской и Целиноградской областей
(Казахстан) решила провести совместное воскресное богослужение 4 июня
(1978 г.) в лесу в Исилькульском районе. Еще накануне работники
автоинспекции перекрыли все подъезды к месту богослужения, останавливали и
заворачивали машины, проверяли у всех едущих документы, отнимая номера с
машин и штрафуя. Те, кому удалось добраться до места, около двух часов
относительно спокойно проводили богослужение, а затем поляна в лесу была
окружена, подогнали тракторы, которые начали пахать землю, наезжая на
людей и заглушая мощными моторами молитвы. В конце концов милиция и
дружинники стали провоцировать драку. Несмотря на то, что верующие не
отвечали физическим сопротивлением, арестованными набили воронок, их
увезли в отделение милиции, где продержали до вечера. Остальных разгоняли,
оскорбляя и применяя грубую силу: применяли приемы самбо, тащили за
волосы, били палками, угрожали оружием. Отобрали и увезли еду, посуду и
другие вещи, приготовленные для обеда. Тракторы, гоняясь по лесу за
баптистами, поломали кустарник и молодняк. Многие дружинники были
навеселе...» [21]


Необходимость постоянно отстаивать свободу совести и религиозной жизни
способствовала развитию правосознания в среде баптистов. В связи с тем,
что верующим в СССР закрыт доступ к образованию, а этика верующих не
одобряет сокрытия принадлежности к церкви, подавляющее большинство
баптистов — люди с не более чем средним школьным образованием и
зарабатывают на жизнь физическим трудом. По свидетельству Георгия Винса,
большинство старшего и среднего поколения баптистов — рабочие, и лишь
среди молодежи появилась некоторая прослойка со средним техническим
образованием. Но уровень юридической грамотности среди баптистов выше
даже, чем среди образованной части советского общества. Логика борьбы за
свободу вероисповедания сделала сторонников Совета Церквей ЕХБ борцами за
гражданские права. Многолетнее коллективное сопротивление власти ради
духовной независимости выработало твердую гражданскую позицию и развило у
баптистов чувство собственного достоинства и солидарность. По гражданским
понятиям и нравственным представлениям они гораздо ближе к людям Запада,
чем основная масса советского населения.

Еще в феврале 1964 г. баптисты-"инициативники" создали правозащитную
ассоциацию — Совет родственников узников евангельских христиан-баптистов.
Этот выборный орган возник как временный в период репрессий, усилившихся в
связи с происходившей тогда внутрицерковной борьбой, но стал постоянным
из-за постоянства гонений за независимые баптистские общины. Совет
родственников принял на себя следующие обязанности: собирать и
распространять информацию об арестах и осуждениях среди единоверцев;
собирать информацию об отобрании детей у родителей за воспитание их в
религиозном духе; о разгонах молитвенных собраний, штрафах, конфискациях
домов, в которых проводились богослужения; об увольнениях с работы;
притеснениях детей в школах за то, что они верующие и т.д.; обращаться в
правительство с ходатайствами об освобождении узников, возвращении детей и
прекращении других репрессий против баптистов; помогать материально и
другими способами узникам и их семьям.

Первым председателем Совета стала Лидия Винс — жена баптистского
проповедника Петра Винса, погибшего в сталинских лагерях, и мать Георгия
Винса. Она бессменно возглавляла Совет в течение 15 лет (исключая
1970-1973 гг., когда сама оказалась в лагере).

Юридическому и нравственному просвещению баптистов весьма способствует
созданный ими самиздат — самостоятельное распространение идей и информации
с помощью пишущей машинки или гектографа.

Начало баптистского самиздата относится к 1960 г., когда Инициативная
группа стала распространять по общинам свои обращения этим единственным
способом, возможным в советских условиях для людей, не поддерживаемых
властями. Инициативная группа стала время от времени выпускать «Братский
листок» с информацией о своей деятельности и с обращениями к единоверцам
на религиозные и общественные темы. С 1964 г. он стал выходить регулярно —
раз в месяц. Совет Церквей ЕХБ сохранил это издание как свой
информационный орган.

С 1963 г. стал выходить духовно-назидательный журнал
баптистов-инициативников «Вестник спасения». В 1976 г. он изменил название
на «Вестник истины», и под этим названием издается до сих пор.

Совет родственников узников ЕХБ с 1964 г. выпускал «Чрезвычайные
сообщения» по поводу очередных репрессий. С 1971 г. стал издаваться раз в
два месяца «Бюллетень Совета родственников узников ЕХБ» (позднее он стал
ежемесячным).

Все баптистские общины испытывают нужду в религиозной литературе —
Евангелиях, сборниках духовных гимнов и т.п. ВСЕХБ время от времени
печатает такую литературу по разрешению властей, но в очень мизерных
количествах и только для «своих» общин. Долгие годы вся неофициально
выпускаемая баптистская литература печаталась на гектографе. Этим способом
невозможно было обеспечить баптистские общины религиозной литературой в
достаточном количестве.

В 1966 г. Совет Церквей ЕХБ обратился с официальной просьбой разрешить
отпечатать 10 тысяч Евангелий и 5 тысяч сборников духовных гимнов. Но
власти даже не ответили на этот запрос. Нужда в религиозной литературе
подтолкнула баптистов на создание собственной типографии и собственного
издательства. Оно получило название «Христианин».

Печатный станок был изготовлен по чертежам верующих и ими собран.
Печатниками тоже стали верующие, специально этому обучившиеся.
Издательство «Христианин» вынуждено скрывать имена своих работников и
местонахождение типографии.

В июне 1971 г. только возникшее издательство «Христианин» обратилось к
председателю Совета Министров СССР Косыгину с уведомлением о начале
деятельности издательства. В заявлении говорилось:


«Издательство »Христианин" — это добровольное общество верующих ЕХБ,
объединившихся для издания и распространения религиозной литературы.
Содержится издательство на добровольные пожертвования верующих, и поэтому
распространяет литературу безвозмездно". [22]


К 1983 г. издательство «Христианин» отпечатало около 0,5 млн. Евангелий и
духовных сборников на русском, украинском, молдавском, грузинском,
осетинском, немецком и других языках. [23] Стали изготовлять типографским
способом «Братский листок», «Вестник истины» и Бюллетень Совета
родственников узников ЕХБ.


За десятилетие со времени учреждения издательства «Христианин» несколько
раз были раскрыты его типографии. Впервые это удалось лишь спустя три года
после начала его деятельности: в октябре 1974 г. типография на латышском
хуторе Лигукалис была выслежена с вертолета. Семеро работников типографии
были арестованы, печатный станок конфискован, как и 9 тонн бумаги и уже
отпечатанные 15 тысяч Евангелий. [24]

Затем такие же типографии были раскрыты: в 1977 г. в Ивангороде
Ленинградской области, [25] в январе 1980 г. — в селе Старые Кодаки на
Украине, [26] и в июне 1980 г. — в селе Гливенки Новороссийской области,
[27] в 1982 г. — в городе Токмаке (Киргизия). [28]

Работников подпольных типографий судят, как правило, по ст. 190-1 УК РСФСР
(«клевета на советский строй») и одновременно — за «занятие запрещенным
промыслом». Стандартный приговор — 3 года лагеря общего режима.

В борьбе за самостоятельность церкви и за свободу совести Совет Церквей
ЕХБ и Совет родственников узников ЕХБ апеллировали к своим единоверцам не
только в СССР, но и за рубежом, так что ВСЕХБ перестал быть единственным
источником информации о положении баптистов в СССР.

В мае 1970 г. приезжал в СССР президент Всемирного Совета ЕХБ У. Толберт.
Он был принят ВСЕХБ, по его собственным словам, «по-королевски». Во время
посещения Толбертом ленинградской общины, признающей ВСЕХБ, в
незарегистрированной ленинградской общине было разогнано молитвенное
собрание. Верующих не пускали в молельный дом, но держали в милицейском
оцеплении, чтобы никто из них не смог попасться на глаза высокому гостю.
Информация, которую Толберт привез из СССР, была весьма благоприятной для
СССР и для ВСЕХБ. [29] Однако многократные обращения к международной
общественности независимых от ВСЕХБ Совета Церквей ЕХБ и Совета
родственников узников ЕХБ пробили брешь в стене дезинформации. Вскоре
после Толберта — в августе 1970 г. — в СССР в качестве туриста приехал
миссионер-баптист из Дании Ульф Ольденбург. Он посетил гонимые общины
баптистов в Средней Азии. Ольденбурга выслали из СССР, но он смог
рассказать многое, чего не увидел Толберт. [30]

Руководство Всемирного Совета ЕХБ и сейчас продолжает официальные
отношения с ВСЕХБ. Продолжаются официальные визиты баптистских религиозных
деятелей из-за рубежа, но происходят и туристские визиты к сторонникам
Совета Церквей (примерно по 800 баптистов в год посещают СССР). [31]
Значительная часть баптистской общественности Запада встала на сторону
гонимых. В баптистских общинах на Западе собирают средства, которые
передаются Совету родственников узников ЕХБ, и тот распределяет их между
семьями узников. Десятки тысяч подписей баптистов США с требованием
освободить Георгия Винса — секретаря СЦ ЕХБ, вновь арестованного в 1974
г., несомненно, способствовали тому, что Винс оказался среди советских
политзаключенных, которые были освобождены в обмен на советских шпионов
весной 1979 г. Президент Картер (баптист по вероисповеданию) принял
делегацию председателя ВСЕХБ, [32] но затем встретился с Георгием Винсом.

Г. Винс организовал заграничное представительство Совета Церквей ЕХБ в
США, в штате Индиана. Лидия Михайловна Винс стала зарубежным
представителем Совета родственников узников ЕХБ. Задача их совместного
представительства — оперативно информировать западную общественность и
правительства Хельсинкских стран о положении баптистов в СССР,
организовывать помощь с Запада гонимым верующим и общинам.

Многолетняя правозащитная деятельность баптистов способствовала выходу их
из изоляции и внутри страны, их контактам с правозащитниками, что в силу
специфики советских условий было, может быть, не менее трудно, чем
преодолеть международную дезинформацию.

Первое упоминание о баптистах в информационном бюллетене правозащитников
«Хронике текущих событий» содержится в пятом выпуске (декабрь 1968 г.): в
поле зрения «Хроники» попало письмо Киевской общины ЕХБ в защиту Г. Винса.
Следующее сообщение о баптистах в «Хронике» относится к 1970 г. — это были
сведения об арестах баптистов в 1969-1970 гг. на юге СССР. Насколько
неполна тогда была информация «Хроники» о баптистах, можно видеть по тому,
что с 1968 г. по 1975 г. ХТС сообщила о 21 аресте среди них, а Совет
родственников узников ЕХБ знал о 110 своих единоверцах, находящихся в
заключении на 1 июня 1975 г.

Лишь с 1974 г. информация о баптистах стала постоянной — была налажена
передача в «Хронику» очередных выпусков Бюллетеня Совета родственников
узников ЕХБ.

Первое выступление московских правозащитников в защиту гонимых баптистов
тоже относится к 1974 г. Инициативная группа защиты прав человека в СССР и
академик А.Д. Сахаров обратились к международной общественности в связи с
делом Г. Винса. [33]

В 1976 г., сразу после создания Московской Хельсинкской группы, баптисты
обратились в группу с жалобой на отобрание детей у верующих родителей. МХГ
выпустила по этому поводу документ «О преследованиях религиозных семей».
[34]

5 декабря 1976 г. сын Г. Винса Петр Винс с группой молодых баптистов
принял участие в традиционной демонстрации правозащитников на площади
Пушкина в Москве. Они бросили А.Д. Сахарову, зажатому в кольцо кагебистов
и дружинников, букет красных гвоздик. [35] В 1977 г. Петр Винс стал членом
Украинской Хельсинкской группы. [36]

Динамика арестов евангельских христиан-баптистов такова: за 10-летие с
1961 по 1970 гг. были арестованы 524 человека (около 200 из них — в период
наиболее активной борьбы за съезд, с 1961 по 1963 гг.). Среди этих 524-х
были 44 женщины, 8 человек за эти 10 лет умерли в заключении. В 1971 г.
было 48 арестов, в 1972 — 53, в 1973-1975 гг. — 70. На 1 января 1980 г. в
заключении находилось 49 баптистов, [37] к маю 1982 г. их стало 158, что
составило половину всех находившихся тогда в заключении «за веру».

Усиление репрессий не только в учащении арестов, но и в увеличении
численности женщин среди арестованных, и в ужесточении приговоров. [38]

Постоянные преследования сократили численность приверженцев независимой
баптистской церкви. Если во второй половине 60-х годов, сразу после ее
отделения, к Совету церквей отошло не менее 50% всех баптистов, в 80-е
годы остались ему верны около 2000 общин, примерно 70 тысяч взрослых
членов. [39] Остальные скрепя сердце согласились на регистрацию:
подвижничество — всегда удел меньшинства. Однако только благодаря
подвижничеству независимых общин баптистская церковь сохраняет
относительную независимость.

Примечания

1. «Хроника текущих событий», Нью-Йорк, изд-во «Хроника» (ХТС), вып. 45,
с. 107.

2. ХТС, вып. 35, с. 15; Архив Самиздата Радио «Свобода», Мюнхен, (АС), №
871, к, с. 32 (т. 15).

3. АС № 770, с. 123; № 771, с. 18 (т. 14).

4. АС № 773, т. 14.

5. АС № 772, с. 15; № 770, с. 129 (т. 14).

6. АС № 770, с.с. 4-9.

7. АС № 770, с.с. 9-18.

8. АС № 880, с. 6 (т. 15).

9. АС № 772, с. 5; № 770, с.с. 142-143.

10. АС № 662, с.с. 4-5 (т. 14).

11. АС № 771, с.с. 57-58; № 770, с.с. 142-143.

12. АС № 771, с.с. 58-62; № 770, с.с. 207-215.

13. Г. Якунин. О современном положении РПЦ и перспективах религиозного
возрождения России. — «СССР: Внутренние противоречия», под ред. В.
Чалидзе. Нью-Йорк, Chalidze Publications, вып. 3, с. 189.

14. Там же, с. 191.

15. АС № 770, с.с. 234-236; № 771, с.с. 68-70.

16. ХТС, вып. 34, с.с. 70-71; АС № 881 (т. 15).

17. Списки политзаключенных СССР, под ред. Кронида Любарского, Мюнхен,
вып. 4, 1982; вып. 5, 1983.

18. ХТС, вып. 54, с.с. 104-105; вып. 60, с.с. 72-73.

19. ХТС, вып. 48, с. 122.

20. ХТС, вып. 49, с. 63.

21. ХТС, вып. 51, с.с. 131-132.

22. АС № 878 (т. 15).

23. Бюллетень Совета родственников узников ЕХБ, изд-во «Христианин»,
февраль 1983, № 111; «Вести из СССР», 1982, вып. 5, № 1.

24. ХТС, вып. 34, с. 51.

25. ХТС, вып. 46, с. 43.

26. ХТС, вып. 56, с.с. 89-90.

27. «Вести из СССР», 1980, вып. 15, № 1; вып. 7, № 3.

28. Там ж, 1982, вып. 5, № 1.

29. АС № 871, с.с. 11-18 (т. 15).

30. АС № 865 (т. 15).

31. АС № 770, с. 124.

32. ХТС, вып. 48, с. 136.

33. ХТС, вып. 34, с. 51.

34. Сборник документов Общественной группы содействия выполнению
Хельсинкских соглашений в СССР. Нью-Йорк, изд-во «Хроника», вып. 1, с.с.
52-64.

35. ХТС, вып. 43, с.с. 21-22.

36. ХТС, вып. 44, с. 28.

37. Мои подсчеты по данным Совета родственников узников ЕХБ, (Keston
College, London).

38. Список политзаключенных СССР, вып. 4, 1982; вып. 5, 1983. 39. Л.
Алексеева.