Салий Я. Гадания, астрология, реинкарнация...

ОГЛАВЛЕНИЕ

Закон кармы

Среди простых людей существует мнение, что есть предопределение относительно болезней, несчастий, бед или неудач. Когда сын соседа попал в автокатастрофу и остался калекой на всю жизнь, моя бабушка, хотя она очень переживала и искренне сочувствовала ему и его родне, все же иногда говорила: "Видимо, так ему было суждено".

Для меня это стало актуальным, когда я столкнулась с буддийским учением о законе кармы. Согласно закону кармы, каждый поступок и даже каждая мысль влекут за собой последствия, которые всегда настигают виновника. Хороший поступок вернется к тому, кто его совершил, в виде добра, а плохой поступок всегда обернется против его виновника. Этот закон гласит, что каждый — творец своей судьбы и сам за себя полностью в ответе: сегодня, влача свое кармическое наследие, на день завтрашний я либо готовлю свое спасение, либо приближаю свою погибель. Все долги должны быть оплачены, а заветной чертой является тот момент, когда я стану способен действовать безличностно и во мне не останется и следа последствий совершенных поступков.

Закон кармы просто и ясно объясняет "несправедливость" того, что одни люди уже от рождения щедро одарены здоровьем, способностями, выгодным социальным положением, а другие изначально несут на себе клеймо болезни, несчастья или аморальных родителей, а то и всего вместе взятого. Всякие неудачи, с которыми сталкивается человек, согласно этому закону, — кара за грехи, совершенные в этой жизни или в предыдущих воплощениях. Кто заслужил встречу с целителем или избавление от неудач, тот получит эффективную помощь. Кто не заслужил, никакой помощи не получит, потому что от предопределения никуда не деться: чему быть, того не миновать.

Как на такие теории должен реагировать католик? Ведь мы веруем, что искуплены Христом "в свободу славы детей Божиих", а значит, наше поведение не предопредлено сверху. Мы можем и должны влиять на свою судьбу и судьбы других активными действиями с Божьей помощью. Мы веруем, что Господь может спасти человека даже в безнадежной ситуации — если только мы ищем Его помощи в молитве, уповая на Него, делая все, что в наших силах. Наша вера не на стороне вечно спящих, ленивых, отчаявшихся.

Вижу, что Вы уже, по сути, знаете ответ на свой вопрос. Понимаю и то, что письмо является просьбой не просто об ответе на вопрос, а о более подробном рассмотрении данной проблемы. Итак, сразу же заметим себе со всей определенностью, что поднятая Вами проблема не имеет ничего общего с истиной веры о нашем предназначении к спасению. Смысл этой истины состоит в радости, что Бог нас возлюбил еще до того, как мы появились, и в своей любви Он призывает нас к тому, что превышает природную человеческую способность понимания, а именно: чтобы мы однажды оказались в Нем, а Он в нас. То, что мы читаем об этой радости в Послании к Ефесянам (1, 3-12) или в Послании к Римлянам (8, 28-35), — это уже просто предел возможностей человеческого языка.

Можно только удивляться, что Апостол Павел не умер от радости, которой он с нами делился2.

Смешение нашего предназначения к спасению с суеверием относительно какого-то предопределения наших несчастий частично связано с недостаточным различением соответствующих слов в нашем родном языке. В греческом, т. е. языке оригинала Нового Завета, такое смешение было бы невозможным: предназначение, которое сбывается в силу бездушного детерминизма, описывается словом heimarmene, в то время как предназначение, проистекающее из дара любящего Бога, передается совсем другим словом. Это слово — proorismos — подчеркивает личностное деяние Бога, направленное на благо человека. К сожалению, в нашем языке такого различения нет. Отсутствуют в нашем языке и слова такого рода, как "перволюбовь", "прадар" или "предзаслуга", но они-то как раз и передавали бы смысл греческого proorismos.

Здесь мы остановимся только на предопределении в смысле мнимой детерминации несчастий или удач. Готовясь ответить на Ваше письмо, я изучил брошюру о законе кармы, недавно изданную Обществом Агни Йоги (А. Klizowski, Prawo karmy). Попробую кратко изложить то, что мне показалось существенным в этой доктрине, а затем дать оценку этому в свете моей христианской веры.

Итак, закон кармы там представлен как "космическая справедливость, которая осуществляется посредством закона причин и следствий". Состоит он в том, что "как страдающий в жизни, так и тот, кто обрел в ней радость, пожинают то, что посеяли", причем "расплату за поступки назначает не Бог, а слепой и в то же время разумный закон". Закон кармы, по мнению его сторонников, всегда направлен к конечному благу человека. Ибо если даже "его настигают удары молота кармы", это лишь для того, чтобы его привести наконец в духовное сознание.

Тот, кто верит в закон кармы, автоматически обязан верить в реинкарнацию. В упамянутой брошюре об этом написаны такие вещи, которые я лично воспринимаю как серьезное нарушение чувства реальности. Например: "Отцы, о которых говорит Ветхий Завет, это мы сами в своих предыдущих воплощениях" (с. 4). Или еще лучше: "Не менее половины всех земных встреч объясняются предыдущими воплощениями. Можно себе представить, как пробковые фигурки сцепляются под действием мощной электрической энергии" (с. 13). Однако фактом остается то, что вера в закон кармы требует следовать подобным выводам.

Брошюра заканчивается двумя весьма мудрыми моральными умозаключениями, основанными на советах Евангелия. Христос, по мнению автора, таким образом учил, как вырваться из "порочного круга кармы". Имеются ввиду следующие рекомендации: во-первых, следует избавляться от всего, что является болезненной привязанностью к земному, особенно от привязанности к собственности; во-вторых, надо остерегаться мести и ненависти.

Что я думаю обо всей этой доктринальной конструкции как христианин? В предыдущей главе я писал, что в тот момент, "когда мы уверовали в Христа, Сына Божьего, ночь отступила и приблизился день. От Христа мы узнали, что каждый человек — неповторимая личность, а моя телесность не просто внешняя оболочка моей души, а интегральная, предназначенная для жизни вечной часть моей человеческой природы; от Христа я узнал, что воскресну. А все это несовместимо с доктриной реинкарнации".

К предыдущей мысли я хотел бы добавить четыре конкретных возражения в адрес доктрины о законе кармы. Каждое из них касается, как мне кажется, чего-то весьма существенного. Прежде всего мне хотелось бы заявить самый решительный протест против использования Евангелия для обоснования доктрин, существенно ему противоречащих. Непозволительно лгать людям, якобы само Евангелие излагает закон кармы (ссылаясь на евангельское учение об отношении к материальным благам или об отказе от мести). Автор вышеуказанной брошюры остро выступает против молитвы прошений как, вроде бы, бессмысленной альтернативы закона кармы, но ведь он, видимо, знает, как часто Иисус призывает нас в Евангелии к такой молитве.

Запомним, наконец, что нельзя недобросовестно ссылаться на чужие священные книги. Как христианина меня глубоко задевает то, что кто-то приписывает моим священным книгам прямо противоположное тому, что они на самом деле провозглашают. Если кому-то хочется, пусть себе верит и в реинкарнацию, и в закон кармы, но, проповедуя эти свои верования, пусть не прибегает ни ко лжи, ни к оскорблениям религиозных чувств христиан. Если бы я верил в эту несчастную реинкарнацию, то сказал бы таким пропагандистам: "Пользуясь ложью и оскорбляя чужие религиозные чувства, вы отягощяете свою карму, ибо ложь никогда не может быть чем-то похвальным".

Второе мое возражение звучит так: либо мы верим в Бога — либо в закон кармы. Невозможно истинно верить в Господа Бога и при этом думать, что существует некий закон кармы, которому даже Бог должен подчиняться. Если вера в закон кармы требует, как утверждает Клизовский, его приверженец и пропагандист, отвергнуть истину о Божьем Провидении, отказаться от всякого прошения в молитве, а также лишить Господа Бога права и возможности отпускать грехи, то Бог, о котором говорят подобные вещи, без сомнения не Истинный Бог. Говоря о Боге, Клизовский, по-видимому, представляет Его себе плодом нашего воображения, упрощающим маленькому человеку понимание конечных вещей. Ведь в его вере конечным основанием реальности является не Бог, а некая безличная космическая справедливость.

Не знаю как кому, а меня дрожь пробирает при мысли о таком мире, в котором духовная реальность так же подчиняется законам детерминизма, как и материя. Если кто-нибудь думает, что не имеет смысла молиться Богу и что рассчитывать на Божье прощение значит строить себе иллюзии — это его дело, и я не буду вмешиваться в его веру. Но я буду громко кричать и свидетельствовать, что это неправда. Ибо Бог есть любовь, и для каждой мелочи нашей жизни есть место в Его любящем Провидении; и в любой момент у нас есть к Нему доступ через молитву и даже через таинства. Я буду свидетельствовать во всеуслышание о том, что Бог хочет нас ежедневно одарять Своим священным присутствием и давать нам всякие дары, в том числе и дар прощения грехов.

Я знаю обо всем этом от Иисуса Христа. И каждый, кто действительно верит в Христа, может это испытывать каждодневно.

Имя Христа позволило мне осознать третье возражение против закона кармы: этот закон не совместим с верой в Христа! Верить в Христа — значит верить в то, что "так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин 3, 16). Но тот, кто верит в закон кармы, тем самым исключает суверенное вмешательство Бога в наши человеческие дела. Если кому не хватает смелости полностью отвергнуть Христа, тот вынужден проделать над своей верой в Него три операции, которые состоят в следующем: 1) пришествие Христа не означает, как веруют христиане, милосердного снисхождения Бога к людям, но исполнилось в силу некого космического закона; 2) это не было единственным воплощением Бога в человеческом естестве, а Христос не является единственным Искупителем человечества; 3) верующий в карму должен полностью порвать с Церковью, то есть пренебречь волей Христа относительно того, чтобы Его присутствие и учение жили в основанной Им Церкви.

Задайтесь простым вопросом: является ли все еще христианином тот, кто произвел над своей верой эти три операции? Ведь такие действия перечеркивают весь смысл спасительной миссии Господа Христа!

И наконец, четвертое возражение: казалось бы, вера в закон кармы не должна приводить к подобным последствиям, тем не менее невозможно не заметить, что фактически она служит усилению эгоцентрических и асоциальных установок, более того, содействует росту фаталистской ментальности и равнодушия к чужим бедам. Мы справедливо удивляемся свойственному Востоку принципу ахимсы3 даже по отношению к диким зверям, но вместе с тем и кастовая система не появилась из ничего, она возникла как раз из веры в кармический долг. И в этой же вере следует усматривать корни столь поражающего европейцев, оказавшихся в Калькутте или Рангуне, равнодушия и отсутствия даже тени сопереживания при встрече с чужой бедой.

Представляется, что логика данной позиции такова: ахимса оберегает от ненужного стяжания будущих кармических грехов, и вместе с тем не требует принимать близко к сердцу чужие страдания, поскольку таким образом люди расплачиваются за свои предыдущие воплощения. Кто мыслит категориями этой логики, тот вряд ли осознает, какие последствия для общества имеют его действия или действия других. Здесь трудно и помыслить о возможности служения обществу или оздоровления социальных структур. В этом случае мифическая самотождественность в цепи реинкарнаций становится важнее эмпирически ощутимых социальных связей.

Я советую Вам просмотреть опубликованную недавно в ежемесячнике "W drodze" (1 /1992) статью Адриано Пелозино "Ni me ta ching", что означает "истинное милосердие". После десятилетнего увлечения буддизмом автор поселилися в Таиланде, где понял, насколько идеализированным было его представление о буддизме, что, впрочем, не повлияло на его искреннюю симпатию к этому типу духовности. Так вот, относительно кармы он зафиксировал следующее социологическое наблюдение:

"Буддийская доктрина столь возвышенна, что ее почитатели всегда чувствуют себя грешниками. Вероятно, они могли бы накопить заслуги (облегчение в достижении нирваны), жертвуя не только на храмы и монахов, но и на бедных, которые составляют большинство народа, однако этот путь для них исключен. В некоторых глухих селениях нет и храма-то. Тот, кто не имеет возможности принести воздаяние за совершенные грехи, должен будет сделать это в следующем воплощении. В буддизме человек вновь рождается и умирает до тех пор, покуда не искупит вину полностью. Поэтому бедные чувствуют себя приговоренными к бесконечному круговороту: я беден, поскольку был плохим, и не могу спастись, так как не имею возможности накопить заслуги. Это означает, что в следующем воплощении я буду еще беднее и мне останется еще меньше шансов на спасение. Так рождается отчаяние."

Оставим сейчас в стороне закон кармы и зададимся вопросом: справедливо ли то, что одни люди живут долго, а другие мало, одни — в комфорте и достатке, а другие в нищете и мытарствах, одним удается все, а другие неисправимые неудачники?

Тогда прежде всего мы заметим, что в мире избыток ненужных страданий, которых можно было бы избежать. Мы навлекаем их на себя собственными грехами или легкомыслием, немало встречаем зла от других или сами несправедливо причиняем его. Под таким углом зрения, и вправду несправедливо то, что жене достался ужасный муж, или то, что гомосексуалист развратил тринадцатилетнего ребенка. Возможно также и мое участие в том, чтобы мир наш стал хоть чуточку справедливее.

Но неодинаковость наших судеб надо бы рассматривать и с другой точки зрения: каждый из нас — неповторимая личность, Богом призванная для решения определенных задач и наделенная необходимыми для этого талантами и дарами. Таким образом, призвание — это нечто живое, обретающее конкретное выражение в зависимости от моей конкретной сегодняшней ситуации. Допустим, меня постигла тяжелая болезнь. Можно было бы спросить: "за что?" Но в свете христианской веры это смешной и бессмысленный вопрос. Вероятно, в такой ситуации следует спрашивать: "почему?" — если мы хотим распознать и устранить причины этой болезни. Перед лицом болезни христианин не спрашивает: "за что?", так как тем самым он допустил бы в свое мышление элементы магии; христианин просто лечится и просит Бога о здравии.

Если же окажется, что болезнь не проходит, а то и усугубляется, как христианин я стараюсь питать надежды на Бога, что Он меня укрепит, чтобы этой болезнью (или другим несчастьем) не был подавлен мой дух, но я был очищен и приобщен к Нему.

Христианин не боится уповать на Бога даже тогда, когда безусловно он сам навлек на себя то несчастье, которого теперь избежать не в силах. Например, мотоциклист, о котором Вы пишете, мог стать калекой из-за собственного легкомыслия. Но это уже случилось. Если он христианин, то будет полагаться на Христа, что Он наполнит его переживание увечья Своим дарующим любовь присутствием. И таким образом то, что произошло так некстати, может стать — по милости Божьей — дорогой этого человека к Богу.

Для христианина важнее всего сегодняшний день. Ошибкой было бы мучиться тем, что было вчера и уже прошло; ошибкой было бы даже печалиться из-за моего вчерашнего греха, если он мне уже отпущен. Не надо глупо беспокоиться о завтрашнем дне. В этом сегодняшнем дне, в этой конкретной ситуации я должен с упованием положиться на моего Бога. Ведь Бог нас любит, каждого из нас, каждый день, в каждой конкретной ситуации. Кто верует, что Бог нас так любит, того не искусит вера в какие-то кармические долги.

Задумаемся еще над тем, какое содержание вкладывают люди в это выражение: "видно, так ему было суждено". Конечно, за этой формулировкой могут скрываться обычные предрассудки. Но есть люди, особенно простые, которые вкладывают в нее самый верный смысл. В устах простого и набожного человека эти слова могут означать: "Не будем углубляться в причины случившегося, ведь все равно этого разумом не постичь. Сейчас самое главное — искать воли Божьей в той ситуации, которую мы имеем сегодня."

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел оккультизм