Библиотека Гумер - католицизм

Взгляд из третьего тысячелетия на «Тайную вечерю»

Интервью с портретисткой Иоанна Павла II

Вечером 11 сентября в миланском соборе Санта-Мария делле Грацие епископ Кокко Пальмеро отслужил мессу в память о жертвах теракта в Нью-Йорке. За упокой мучеников Манхэттена молились всю неделю, особое место в мероприятиях поминальной недели было отведено выставленной в ризнице картине «Тайная вечеря» молодой российской художницы Наталии Царьковой. Место экспозиции было выбрано не случайно. Дело в том, что по соседству, в бывшей трапезной, а ныне музее, находится одноименная фреска, написанная пятьсот лет назад Леонардо да Винчи. Их соседство символично.

Наша справка:
Наталия Царькова родилась в Москве в 1967 году. Училась живописи в Краснопресненской художественной школе, потом в МСХШ при Институте им. Сурикова. Параллельно поступила в открывшуюся Академию Ильи Глазунова. На курсе у Глазунова она была единственной девочкой, а также лучшей по классу портрета. И вот уже восемь лет живет и работает в Риме, где ее признали портретистом Папы Иоанна Павла II, приняли в Дамы Суверенного Мальтийского военного ордена.

Наташа приехала в гости к итальянской подруге и задержалась. Потом написала два официальных портрета Папы, один из них напечатан на документах последнего синода. Авторскую копию сделала по заказу для собора в Вашингтоне.

Впервые картину Царьковой показали перед Пасхой в Риме, и ее как послание мира благословил сам Папа Римский Иоанн Павел II. На церемонии в Милане вместе с художницей пурпурное покрывало с полотна сдернул специально приехавший из Ватикана хранитель архивов и библиотеки Римско-Католической церкви кардинал Джордже Мария Мейа. В своей речи кардинал очень лестно отозвался о достоинствах картины и проследил духовную связь между авторами версий «Тайной вечери» — от великого Леонардо до этой миниатюрной русской женщины...

— Почему именно «Тайная вечеря» и 11 сентября? — спросил я доктора Паоло Бискоттини, директора Миланского епархиального музея.

— Гуманистическая западная культура вышла из европейского Ренессанса, яркой звездой которого был Леонардо. Именно этой западной культуре, ее ценностям брошен вызов 11 сентября прошлого года. В том, что картину написала русская художница, есть некий обнадеживающий знак неразделимости христианского мира.

— Наташа, а не волнуетесь, видя такое соседство: Леонардо и вы?

— Конечно, робею. Это ни в коем случае не сравнение с Леонардо, а только один из этапов путешествия картины. После Милана она будет выставлена в Риме, в церкви Санта-Мария делле Анджели-э-дей-Мартири, построенной по проекту Микеланджело. Потом на Пасху поедет в Москву и, может быть, в Нью-Йорк к 11 сентября 2003 года.

— В чем же все-таки связь с 11 сентября?

— В Италии мою картину назвали «Тайной вечерей третьего тысячелетия». Потому что только 11 сентября 2001 года началось третье тысячелетие. До этого все в мире вроде бы уже уладилось, все успокоились. Но — нет. Опять наваливается страшное, новое, неожиданное. Появилась новая неуверенность в будущем. На фреске Леонардо да Винчи Христос смотрит на хлеб, у других авторов — на небо. Но вот случилась нью-йоркская трагедия, и мир изменился. Как будто все проснулись. На моей картине Христос повернулся и смотрит на мир трагическим взглядом, с укором и в то же время с любовью, пониманием. Смотрит на каждого из нас. В душу.

«Тайную вечерю» до сих пор писали только художники-мужчины. Не было женщин и среди персонажей. Апостолы все же. На полотне Царьковой появилась женщина. Далеко, на заднем плане, любопытная простоватая женская головка из-за портьеры: Наташин автопортрет.

— Что означает это новшество?

— Это как бы взгляд из третьего тысячелетия. Мой и моих ровесников.

— А вы религиозный человек?

— Да, религиозный, но это очень относительно. Во-первых, потому что я веду особенную жизнь. Это отдельный вопрос, сложный и очень личный. Во-вторых, состояние души. Необязательно писать только религиозные объекты, чтобы принадлежать религии.

На презентацию в Милан Наташа позвала людей, которые ей позировали для «Тайной вечери». Состав компании открывает некоторые секреты успеха художницы.

На банкете за бокалом шампанского она познакомила меня с «Христом» — графом Пепи Морджа, архитектором, автором проекта реконструкции купола собора Св. Петра в Риме; со своим приятелем «Иудой» —стилистом миланской моды Джилермо Мариотто; с блистательным римским адвокатом Витторе Корделлой, чей благородный профиль и густая копна длинных седеющих волос представляют на картине св. Андрея Первозванного. Св. Иоанна Наташа писала с графа Андреа Марини, Филиппа — с профессора архитектуры графа Дарио дель Буфало. А моделями для образов Симона, Фаддея и Фомы послужили соответственно великий приор Мальтийского ордена Франц фон Лобштайн, граф Романо дель Форно и принц Николо Боргезе.

То есть итальянская и католическая аристократия, люди, которых Наташа пишет по заказам. Фрагменты состоявшихся или будущих портретов она включила в свое полотно. Желание аристократов пополнить фамильные галереи не только семейными фото, но и солидными, похожими на оригинал и тщательно исполненными в традиционной манере портретами, привлекло их к русской художнице. Аристократы вывели на мальтийцев, а после портрета великого магистра Мальтийского ордена сэра Эндрю Бертиса ее заметили в Ватикане и заказали портрет Папы.

— Наверное, Папа Римский – не совсем обычная модель?

— Он вообще не позирует художникам. Даже если бы захотел, не позволяют церковные правила. Работала девять месяцев вместо обычных двух. Мне приносили его фотографии, посох, одежду, перстень. А вы знаете, что перстень, который должен быть целован всеми верующими при встречах с ним, индивидуален и существует только при жизни каждого конкретного Папы? Потом его уничтожают огнем, расплавляют.

— Тот первый портрет понравился Папе?

— Да, и он удостоил меня частной аудиенции. Я рассказала, как работала. Он был растроган тем, что в портрете отражены секреты, которые заметит не каждый. В посохе отражается Мадонна с младенцем. Считается, что Мадонна спасла Папу от смерти во время покушения. Он всегда держит перед собой ее образ. В Ватикане отметили, что я угадала "третий секрет Фатимы", предсказавшей, что Мадонна спасет "человека в белом".

— Русские люди, работающие на Западе, вынуждены утверждаться, преодолевая порой жесткую конкуренцию. Существует ли эта проблема для вас?

– Слава Богу, что художников достаточно, иначе я бы умерла от заказов. Портретов Папы Римского написано миллионы. Сам по себе портрет Папы — далеко не редкость. Но мой был написан по заказу Ватикана, потому что они были знакомы с моими предыдущими картинами, понравившимися им.

— Лучше ли здесь работать, чем в России?

— Не знаю, как сейчас художникам работается в России. Просто так получилось, что я здесь, и дела идут хорошо. Здесь я себя чувствую нужной. Есть люди, которые заказывают мне картины, ожидая годами. Как правило, заказчики из аристократии. А что такое аристократия? Это люди, следующие семейной традиции, знающие историю своего рода за века. Среди клиентов есть представители фамилий, известных с ХI—ХIII веков. Вижу некий символ в том, что в "Тайной вечере" я собрала портреты аристократов. Для них важно иметь свое художественное изображение для потомков. Для итальянской, европейской и даже американской знати это вовсе не тщеславие, а вопрос преемственности. Я писала портрет князя Людовизи. Было пять Пап из этого рода. В их числе — Григорий ХIII, проведший реформу календаря в 1582 году (когда православная церковь осталась при юлианском).

— Кем себя ощущаете — итальянкой, русской, православной, католичкой? Религии, к сожалению, часто не объединяют, а разделяют людей.

— Конечно, русской, православной. Но это не значит — чужой в этой среде. Впервые русский православный художник, более того — художница, признан официальным портретистом Папы. Это очень полезно, очень нужно. Это маленький шаг на пути к миру. Не к примирению, а именно к миру.

— Не сомневаюсь в ваших личных качествах и обаянии. Но, наверное, сыграла роль и российская школа живописи, которую вы привезли?

— Еще бы. Это самое главное. Здесь у них школы практически нет. Художественная школа в Западной Европе умерла. Даже намека нет на тот уровень, который еще держится в России. Наша страна молода по сравнению с Италией. И это нормально. Вымирающая европейская нация поддерживается благодаря иностранцам, которые приезжают сюда. То же самое с искусством. Люди много видели, пережили и живут прошлым. Россия продержалась лишних сто лет благодаря "железному занавесу". Классическая школа подразумевает труд, учебу, терпение. Качества, имманентные для тоталитаризма. А я — русская художница.

— Что же, нам в этом смысле грозит участь Италии и отставание от Китая?

— Я окончила художественную школу в 1985 году. А потом началось разложение. Через сто лет, может быть, вообще не будет жанра картины.

На этой «оптимистической» ноте мы и попрощались с Наташей, на чей век в Европе аристократов хватит.

Александр Минеев.
Милан-Брюссель

Источник: «Новая газета»