Нашей целью в данном изложении не было желание причинить кому-то боль или доказать свою правоту. Суть вопроса заслуживает более серьезного к нему отношения. Данная тема существенно важна и своевременна. Время от времени защитники современной глоссалалии говорят: "Мы знаем людей, которые были против языков, а потом убедились сами, что это истина и с тех пор сами говорят на языках". Действительно, такие случаи бывают и, возможно, часто. Но с другой стороны, известны случаи, когда люди, практиковавшие глоссалалию, отказались от нее, придя к заключению, что она не является истинным даром Духа Божья. Этот факт должен рассматриваться как еще более важный, потому что в таких случаях люди свидетельствуют о несовместимости современной глоссалалии с Новым Заветом после того, как они узнали ее на личном опыте.

Одним из примеров этого является опыт проповедника Нейла Бабкокса, пастора бывшей харизматической Церкви Слова Жизни в г.Чикаго, США. То, что случилось с ним, он описывает в небольшой книге Мое искание харизматической реальности. [Neil Babcox, My Search for Charismatic Reality (The Wakeman Trust, London, 1992).]

Нейл Бабкокс был неверующим студентом философии в Университете Южного Иллинойса, когда он встретился с молодыми представителями харизматического направления. Они пригласили его на собрание, где он услышал проповедь о Христе, а затем и учение, что в доказательство крещения Духом Святым и полноты христианской жизни нужно получить дар говорения на иных языках.

Нейл свидетельствует, что после уверования во Христа как своего Спасителя, он получил от Господа уверенность во спасении. Однако, что касается языков, ему вначале было трудно обрести этот "дар". Время шло, он молился, надеялся, но у него ничего не получалось. Случай обрести "дар" пришел на одном из собраний, когда один из друзей побудил его начать говорить на языке в момент, когда все молились, сказав: "Иначе ты никогда не заговоришь на языках". Нейл в отчаянии согласился и произнес несколько неразборчивых слогов. Все бывшие там с радостью решили, что он получил "дар" говорения на языках. После того случая Нейл Бабкокс продолжал такое говорение у себя дома и на общих церковных собраниях. Вскоре это говорение на языках, как он пишет, стало его второй натурой.

Бабкокс пользовался этим "даром" в течение восьми лет. В своей книге он поясняет:

"Говорение на языках было очень приятным опытом для меня. Каждый день я проводил значительную часть своего молитвенного времени в говорении на языках. Я чувствовал, что я говорю тайны Богу Духом Святым (1 Кор.14:2). Я чувствовал, что Дух Святой ходатайствует за меня воздыханиями неизреченными (Рим.8:26-27)". [Ibid, 22.]

Группа верующих, к которой принадлежал Нейл Бабкокс, была активна и приобретала новых членов. Через некоторое время она организовалась как церковь. Она избрала его своим пастором. Будучи убежденными харизматами, Нейл и члены церкви старались, чтобы всякий новообращенный получил также "дар" языков. Вместе с этим, как принято в харизматических церквах, они занимались целительной деятельностью и практиковали "дар" пророчества. Между прочим, впоследствии, когда Бабкокс увидел, что харизматические идеи не согласуются с Божественной истиной, он написал следующее об исцелительной деятельности движения.

"Заявлений относительно таких чудесных явлений множество, однако, фактических доказательств мало... я слышал и читал буквально о сотнях таких заявлений, когда я был харизматическим пастором: я посещал исцелительные собрания, как большие, так и малые, знаменитых исцелителей и неизвестных. Я разговаривал со многими, которые заявляли, что они пережили такие знамения и чудеса, о которых говорится в книге Деяний. Я очень усердно пробовал верить этим заявлениям. Я пробовал отделить пшеницу от соломы и дать снисхождение ошибкам человеческой слабости. Я верю, что Бог есть Бог сверхъестественный, который отвечает на молитвы и входит в нашу жизнь восхитительными и чудесными способами. Невзирая на это, мое заключительное мнение по этому вопросу является таковым, что современные заявления об исполненных пророчествах и чудесных делах едва ли удостоятся сравнения с чудесами, записанными на страницах Писания". [Ibid, 56-57.]

Однако, не сразу Нейл Бабкокс пришел к убеждению, что современная глоссалалия не является истинным Божьим даром. Как мы видели, вначале он считал ее необходимым и полезным действием Духа Святого. Толчком к перемене послужило мнение одного профессора христианина. В ответ на вопрос Бабкокса, как он рассматривает (современное) говорение на языках, профессор ответил: "Вот что (я думаю)! Это не больше, чем лепет".

Для Нейла Бабкокса это показалось неуважительно, особенно ввиду того, как высоко он ценил говорение на языках и находил в нем полное удовольствие. Однако, мнение профессора не осталось без влияния. Оно возбудило в нем желание исследовать вопрос достоверности глоссалалии и проверить все аргументы против, на основе Священного Писания. С этой целью он начал приобретать разные книги н изучать их.

В связи с этим, Бабкокс обращает внимание читателей на следующий важный фактор, сыгравший в конце концов важную роль для него в этом вопросе. Бабкокс говорит, что после своего обращения к Богу, больше всего он стал любить исследование Библии. Любимым местом Слова Божья для него были стихи Псалма 118:47-48 "Буду утешаться заповедями Твоими, которые возлюбил. Руки мои буду простирать к заповедям Твоим, которые возлюбил, и размышлять об уставах Твоих". Именно любовь к Слову Божью привела его в конце концов к перемене убеждения во взглядах на современную глоссала-лию и к другим особенностям харизматического движения. Это произошло тогда, когда он приобрел достаточно опыта в том, что происходило в его церкви, в нем самом и вообще в харизматическом движении.

Для самого себя Бабкокс определил, что в основном есть шесть аргументов со стороны тех, кто не согласен с достоверностью современной глоссалалии. Кроме одного, эти аргументы являются иного характера, нежели аргументы Гайзлера, о которых мы говорили выше. Первый из них Бабкокс назвал аргументом не по существу. Он употребляется теми, которые стараются лишь унизить сторонников глоссалалии вместо того, чтобы опровергнуть их мнение. Второй он определил, как психологический аргумент. Такой аргумент принадлежит людям, которые считают глоссалалию одним из психологических явлений или сочетанием больше, чем одного из них. Третий аргумент он признал как исторический, употребляемый оппонентами, которые верят, что если истинный дар языков перестал проявляться в ранний период христианской эры, это значит он перестал существовать навсегда.

Четвертый аргумент Бабкокс назвал антропологическим. Суть его следующая: так как в наше время глоссалалия среди христиан подобна глоссалалии язычников, она является средством единения между язычеством н христианством. Пятый аргумент он определил как лингвистический. Его предлагают специалисты в области человеческой речи. Сравнивая библейские данные, показывающие что истинный дар глоссалалии в Новом Завете проявлялся в форме известных языков, лингвисты говорят, что современная глоссалалня не является истинным Божьим даром, потому что не проявляется подобным образом.

И, наконец, шестой аргумент против современной глоссалалии, который можно назвать библейским. Хотя он по сути должен бы быть самым существенным, однако, в тот период жизни он показался Бабкоксу неубедительным, потому что люди, пользовавшиеся им, ошибочно понимали смысл дара языков в ранней церкви, а также слишком узко толковали значение слова "совершенное" в 1 Кор.13:10.

На все данные аргументы Нейл Бабкокс мог для себя дать ответы, хотя самым веским из них ему показался аргумент пятый — лингвистический. Первый он вообще посчитал несправедливым. Относителыю второго он подумал, что если умные психологи захотят, то смогут объяснить не только глоссалалию, но также всякое духовное явление путем психологической терминологии. Однако, их объяснение не значит, что в мире вообще не бывает истинных духовных явлений. Что касается третьего, Бабкокс решил, что если дар языков перестал действовать в начале истории церкви, это не значит, что не мог действовать время от времени после и не может начать проявляться в наши дни. Рассматривая четвертый аргумент, Бабкокс не мог согласиться с тем, что современная глоссалалия является признаком единения язычества и современного христианства. Что бы оппоненты ни думали, сказал он самому себе, члены харизматического движения принимают не языческие идеи, а Библию за основу для своих убеждений.

Лишь в отношении пятого, лингвистического аргумента, Бабкокс согласился с тем, что истинный дар языков должен проявляться в форме известных языков, как было во время апостолов. Он также согласился, что иногда христиане могут лепетать, а не говорить на языках от Бога. Он даже допустил мысль, что его собственное говорение может временами снисходить на уровень лепета. Однако, это не должно обозначать, что как он. так и многие другие постоянно лепечут, а не говорят на истинных языках от Бога. Иначе говоря. Бабкокс просто не мог отказаться от убеждения, что его глоссалалия является настоящим даром. Говорение на языках, как он считал в то время, должно быть постоянным явлением в жизни церкви. То, что для других могло показаться чередующимися звуками или бессмысленным бормотанием было для него истинным проявлением дара языков. Притом Бабкокс не мог себе представить, чтобы искренне верующий мог согласиться пойти в лабораторию и записать дар языка на ленту, чтобы сомневающиеся в его достоверности лингвисты могли испытывать то, что дал Дух Святой. Даже если иногда его говорение могло сходить на уровень лепета, думал Бабкокс, это не значит, что он не практикует истинный дар языков.

Шестой же, библейский аргумент, которым пользовались оппоненты современной глоссалалии, Нейл Бабкокс нашел в то время для себя самым легким. Как мы сказали, он увидел, что пользующиеся им ошибочно толкуют некоторые стихи из Писания по этому вопросу. Поэтому он решил, что, наоборот, — библейский аргумент находится на стороне защитников глоссалалии, а не на стороне оппонентов по трем причинам.

Во-первых, оппоненты, с книгами которых он имел дело, писали, что сверхъестественные языки были даны в периоде ранней церкви для проповеди евангелия язычникам. Это не соответствует всем известным данным. Хотя, сказано, что через дар языков люди могли слушать о великих делах Божьих, но в основном этот дар, считал Бабкокс, употреблялся для назидания верующих (Деян.2:11; 1 Еор.14:5, 26).

Во-вторых, вместо того, чтобы аргументировать на основе более правильного, широкого смысла завершения канона Нового Завета в отношении к дару языков, оппоненты аргументируют на основе своего узкого толкования слова "совершенное" в 1-м Еор.13:10. Они считают, что это слово прямым образом говорит о завершении канона. Однако, большинство комментаторов с этим не согласно. И в-третьих, многие оппоненты думают, что языки, о которых говорит ап. Павел в 1-м Кор.14:18, являются иностранными языками, которые он выучил в молодости, благодаря своей естественной способности. Это тоже нельзя доказать на основе контекста главы.

В результате первоначального исследования Бабкокс еще больше утвердился в своем оригинальном понятии и произнес в церкви серию проповедей на тему Библейская защита дара языков. Однако, как мы сказали выше, в конце концов он пришел к противоположным выводам. Он не только сам впоследствии отверг глоссалалию, но даже убедил свою церковь последовать его примеру. С чего это началось и как продолжилось, он описывает в третьей и четвертой главах книги. Одну из них он назвал Бремя пророческое (Иер.23:33), а вторую Истина в сердце (Пс.50:8).

Как уже было сказано, в церкви Нейла Бабкокса по обычаю харизматического движения практиковались и "дар" языков и "дар" пророчества. Понятие, что нужно пророчествовать, естественно связано с убеждением, что одно не может быть без другого. Мы находим в 14-й главе первого послания к Коринфянам, что во времена апостольской церкви пророчество и языки были тесно связаны друг с другом. По этой причине после того, как Бабкокс получил "дар" языков, он также начал интересоваться вопросом пророчества. Если другие пророчествуют, то почему бы он не мог этого делать?

Нейл Бабкокс начал пророчествовать после того, как ему сказали, что пророчество подобно говорению на языках. Разница заключается только в том, что языки являются вдохновенным говорением на непонятных языках, а пророчество на понятном английском языке. Нужно только возревновать об этом и верить. Когда придет вдохновение, нужно произносить пророчество вслух, победив страх и сомнение.

Будучи человеком искренним и богобоязненным, Бабкокс описывает, что ему пришлось довольно побороться со страхами и сомнениями, прежде чем начать произносить пророчества. Ведь он не желал говорить прямо так, как будто говорит Сам Бог, не имея уверенности, что ему дано прямое божественное откровение. Однако, убеждение, что пророчествовать нужно, пример других и их поощрение победили в нем страх. Нейл Бабкокс стал пророчествовать. Иногда он это делал, начиная словами: "Так говорит Господь", а иногда без такого вступления.

В отношении языков Бабкокс чувствовал себя хорошо, но в отношении "дара" пророчества он был неспокоен. Что-то внутри не соглашалось с тем, как он и другие люди пророчествовали в его церкви. Зная через Священное Писание авторитет, силу и истинность библейских пророков, Нейл Бабкокс не мог убедить себя в том, что пророческие слова, которые говорил он, другие члены церкви и вообще последователи харизматического движения подобны пророчествам библейских пророков, как Ветхого так и Нового Заветов. Он знал из Писания, что библейские пророчества были на самом деле богодухновенны. Они подтверждались явными чудесами и знамениями, которые совершали пророки и апостолы. Кроме того, библейские пророчества были источником новых библейских откровений. Их правдивость доказывалась исполнением того, что предсказывали Божьи пророки.

В противоположность этому пророчества его и его друзей выглядели иначе. Они были повторениями библейских слов, побуждениями держаться веры и другими подобными увещеваниями. Бабкокс также видел, что и со знанием тайн дело обстоит не так, как было в апостольской церкви (1 Кор.13:2; 14:30). А что касается исполнения предсказаний дело обстояло совсем плохо. Он знал не один случай, когда такие попытки оканчивались неудачей. Бабкоксу становилось все более и более ясно, что современные харизматические пророки не имеют таких откровений, какие Бог давал во времена Ветхого Завета и в апостольской церкви.

Постепенно Бабкокс начал чувствовать то, что он назвал тяжким пророческим бременем. Когда произносился какой-то очередной призыв под видом пророчества или случалась неудача в результате попытки предсказать нечто специфическое, слова Иезекииля: "горе безумным пророкам, которые водятся своим духом, и ничего не видали!" (Иез.13:3) тяжким бременем ложились на его сердце.

Вот что он пишет по поводу пророчеств, которые произносили люди, употреблявшие библейское выражение "Так говорит Господь!":

"Какие злоупотребления этих слов я видел. Какой горький плод рождался по причине непроизношения этих слов мужчинами и женщинами. Я видел, как люди вступали в брак на основе пророчеств личного значения только для того, чтобы развестись неделю спустя по причине ужасного скандала. Жизни многих были повреждены таким пророческим руководством. Какие действия, какое поведение оправдывались словами "Так говорит Господь". Кроме того, мне было стыдно, что много раз я не смог сохранить святость этих слов. Были времена, когда я слышал эту фразу, приставленную к пророчеству, которое, я знал в сердце, недостойно этого. Несмотря на это, как пастор, я избирал молчание. Я игнорировал правду, которая становилась так явной". [Ibid, 57.]

Кризис в отношении к пророчеству случился у Нейла Бабкокса при посещении другой харизматической церкви. В определенное время богослужения, когда по обыкновению дается время для пророчества, он услышал как кто-то уверенно возгласил: "Так говорит Господь! Слушай народ мой..." и т.д. Как плотина начинает трещать и ломаться от сильного напора воды, так что-то затрещало и лопнуло в сердце пастора Бабкокса. Наконец, он ясно осознал то, что давно боялся осознать, слыша многие пророчества других и произнося собственные, что он слышит не Божьи слова, а только человеческие. Бабкокс с болью произнес в себе: "Это (говорит) не мой Бог! Это (говорит) не мой Господь!"

В тот момент Бабкокс освободился от пророческого бремени, как Пилигрим в книге Джона Буньяна освободился от своего бремени у подножия креста. После этого он уже не оправдывал такого рода пророчества. Для него все было ясно. Он полностью освободился от бремени своих человеческих попыток говорить непосредственно от имени Бога. В своей книге Бабкокс более подробно объясняет, что в его случае оставление "дара" пророчества было связано с постепенно углубляющимся понятием о том, каким на самом деле было истинное пророчество в библейские времена и какую роль оно исполняло в предопределении Божьем.

Обретя свободу, Бабкокс раскаялся перед Богом за то, что самовольно пророчествовал от имени Его. Но этим дело не кончилось. У него возник следующий вопрос: "А обладаю ли я на самом деле даром языков?" Он сразу же вспомнил пятый лингвистический аргумент против глоссалални, который раньше показался ему самым веским. Теперь же, после освобождения от пророчества, этот аргумент явился ему с обновленной силой и заставил опять тщательно задуматься над тем, что именно является даром языков согласно Библии.

Бабкокс спросил себя: "Если истинный дар языков был предназначен для передачи вести от Бога (через истолкование или без истолкования, когда люди могли понять сказанное) как и дар пророчества, то могут ли слушатели его глоссалалии понять, что он говорит о великих делах Божьих? Могут ли они получить от него назидание (1 Кор.14:26 и Деян.2:11)?" На это он вынужден был ответить: "Нет". А если нет, то является ли то, что он практикует, Божьим даром языков? Ответом на это было тоже: "Нет".

Как говорит Бабкокс дальше, он мог бы попробовать найти выход из положения. Он мог бы оправдываться тем, что глоссалалия не обязательно должна быть понятной. Однако, он не видел, что это нужно делать.

Рассматривая этот вопрос последовательно, Бабкокс обратил внимание на факт, что истинный дар языков в Новом Завете был не просто каким-то обычным говорением, а на самом деле сверхъестественным проявлением Духа святого. Ввиду этого, он стал дальше спрашивать себя: "Есть ли у меня какое-то доказательство, что моя глоссалальная речь является сверхъестественным проявлением от Бога? Есть ли у меня явные признаки того, что мое говорение производится Духом Святым, а не собственным подсознательным умом?"

Прежде чем ответить на эти вопросы, он должен был хорошо подумать. Желая быть абсолютно честным и стараясь не огорчить Духа Святого, Нейл Бабкокс со страхом и трепетом молился Господу. О том, как он наконец решил свою проблему, он говорит так:

"Наконец, я признался себе. Истина состояла в том, что ничего чудесного не было в этом моем "даре" — я научился говорить на языках. В нем не было знамения для изумления (людям). Я достиг успеха в собственном говорении (на глоссалалии) путем практики, а не посредством внезапного явления силы Духа Святого. Вспомнив прошлое, я смог увидеть, что руководился более давлением со стороны благонамеренных друзей, нежели Духом Святым". [Ibid, 64-67.]

После этого признания самому себе Нейл Бабкокс перестал практиковать глоссалалию. Он делится в своей книге с читателями, что вначале ему было трудно оставить глоссалалию. Он так привык к ней. Эмоционально она была ему по душе. Однако, проверив ее сущность, он понял, что она привлекательна для многих, потому что является своего рода отвлечением. Она представляет собой удобный выход из положения, когда человек чувствует в сердце вину и отчужденность от Бога. Через глоссалалию легче уклониться в сторону и провести время в говорении "на языках", нежели испытать сердце и узнать причину своей виновности перед Богом.

Кроме этого, говорит Бабкокс, ему было не менее трудно оставить глоссалалию также потому, что он являлся пастором харизматической церкви и неоднократно учил других верить в необходимость говорения на "языках". Однако, как в оставлении "дара" пророчества, так и в оставлении "дара" языков важную роль сыграло Священное Писание. Посредством Слова Божья он понял, в чем состояла основная роль истинных даров пророчества и языков в апостольское время.

Роль их, говорит Бабкокс, заключалась в следующем. Во-первых, эти дары были средством авторитетного словесного откровения от Бога. Через вдохновение Духа Святого они содержали Божье Слово в форме человеческой речи. Главная цель их заключалась в том, чтобы посредством апостолов и пророков дать людям возможность получить разумение тайны Христовой (Ефес.З:3-5). По этой именно причине называет ап. Павел апостолов и новозаветных пророков основоположниками краеугольного камня веры, которым является сам Иисус Христос (Ефес.2:20).

Во-вторых, будучи средством откровения от Бога, эти дары были в то же самое время доказательством подлинности Его откровения, по причине их сверхъестественного характера. Мы знаем из Библии, что предсказания Божьих пророков исполнялись и это считалось чудом. Мы также знаем из Библии, что слова тех. которые имели истинный дар языков тоже были чудом и возвещали людям великие Божьи дела (Деян.2:11). Именно вот этот сверхъестественный характер даров пророчества и языков в Новом Завете был способом утверждения подлинности откровения Божья через Христа. Когда это всеобъемлющее словесное откровение Спасителя и Его пути спасения в Библии пришло к концу, тогда чудесное проявление этих даров достигло своей цели.

Поэтому, говорит Бабкокс, если цель даров пророчества и языков была связана с происхождением и завершением канона Священного Писания Ветхого и Нового Заветов, то о всех дальнейших откровениях можно сказать только следующее: либо они вовсе не являются откровениями, либо являются просто повторениями. Если допустить, что они являются повторениями, то как таковые они излишни. У нас уже есть авторитетное откровение Божье в Библии. Подводя итог в отношении к "дарам" пророчества и языков, Бабкокс говорит:

"Поэтому, отречение от этих даров едва ли было для меня актом неверия; наоборот это был акт, потребовавший немалого уровня веры. Меня привело к отказу от этих даров не сомнение в отношении к Слову Божью. Вера в правдивость Божьего Слова привела меня к сомнению (в истинность современных пророчеств и глоссалалии) н наконец к отвержению моих (прежних) занятий". [Ibid, 67.]

Сначала я изучал эти вопросы и пришел к выводу, что языки и пророчество должны практиковаться сегодня в церкви. Теперь же, имея позади восемь лет опыта — того опыта, который, я убежден, является типичным во всем харизматическом движении — я изменил свою позицию. Это не было открытием каких-то новых доктрин. Просто я стал лучше применять истины, в которые я уже верил. Мои убеждения, возможно, достигли доктринального развития, однако, в конце концов, честность, а не изучение богословия, привели меня к оставлению этих даров. [Ibid, 73.]

Когда Неил Бабкокс пришел к таким выводам и решениям, ему нелегко было решить, как строить свои отношения с церковью. Ведь он учил раньше, что вышеуказанные дары должны практиковаться в наше время, а теперь что люди скажут? Об этом он прежде всего молился Господу. Как бы то ни было он решил, что должен поступить честно и благоразумно.

Сперва он сказал об этом нескольким лидерам церкви. Они были потрясены. Однако, видя, что Бабкокс искренен, они предложили ему последовательно объяснить всем отдельно лидерам, почему он пришел к такому убеждению. В течение нескольких недель Бабкокс проводил с ними занятия в изучении этого предмета на основе Библии. Постепенно лидеры начали соглашаться с ним.

После того, как они увидели достоверность его убеждения, стало возможным провести такие же занятия со всею церковью. В конце концов, церковь тоже в большинстве согласилась с его убеждением. Однако, некоторые члены остались при своем мнении и поэтому решили уйти. Как говорит об этом Нейл Бабкокс, для него это было трудное время. Однако, свидетельствует он, Бог был с ним и помог ему и церкви.