Гараджа В. Социология религии

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава III. Религия как символическая система

Любое религиозное представление о мире строится на противопоставлении сакрального и профанного. Две эти области, в которых протекает жизнь религиозного человека, взаимно исключают и взаимно предполагают друг друга. На представлении о сакральном зиждется поведение верующего. По выражению А. Юбера, это идея-матрица религии. Мифы и догматы каждый по своему анализируют ее содержание, ее свойства используются в обрядах, из нее выводится религиозная мораль, ее олицетворяют собой жреческие сословия, ее закрепляют и укореняют в земле святилища, священные место, религиозные памятники. Религия - это система управления сакральным.

Сакральное и профанное
В религиозной жизни люди имеют дело с сакральным как свойством, присущим некоторым вещам (объектам культа), некоторым людям (царю, жрецу), некоторым пространствам (святилищу, храму), некоторым моментам времени (Воскресению, Рождеству). В мире нет ничего, что было бы священно само по себе и одинаково священно для всех. Как уже говорилось, священными становятся обычные вещи. Внешне они не меняются, но становятся в представлении верующих совсем другими вещами, с которыми нельзя обращаться как прежде, по своему усмотрению, они вызывают страх и почтение, становятся опасными и "запретными" - тем, к чему нельзя приблизиться, не погибнув. Эти два рода пещей - сакральное и профанное - не могут сближаться: от соприкосновения с профанным сакральное утрачивает свои особенные качества. Профанное и сакральное должны быть разделены, изолированы друг от друга, и в то же время - они оба необходимы для жизни: первое - как среда, в которой разворачивается жизнь, второе - как то, что ее творит, как сила, от которой человек зависит и все-таки может решиться уловить ее и употребить в своих интересах.
Функция ритуалов и запретов. Профанное нуждается в сакральном, стремится завладеть им, тем самым рискуя его испортить или быть уничтоженным. Поэтому отношения между ними должны быть строго регламентированы, что обеспечивает функ-

90
ция обрядов, ритуалов. Выполнение ритуалов составляет специфический тип поведения, предписываемого традицией. Ритуал представляет собой систему символических действий. Он зависит от системы верований, как правило выраженных на языке мифов, Одни обряды (позитивные) служат для превращения профанного в сакральное (обряды освящения) или наоборот (обряды десакрализации, или искупления, посредством которых человек или предмет возвращаются в профанный мир) - в зависимости от нужд общества. Другие обряды (негативные) имеют целью предохранять сакральное от соприкосновения с профанным посредством табу ритуальных запретов. Сакральные вещи приобретают власть диктовать людям, что им можно делать и чего нельзя. Запрет никогда не обосновывается никакими моральными соображениями, его нельзя нарушать просто потому, что таков закон, призванный поддерживать нерушимый порядок в мире и заодно - благополучие людей. Мифы повествуют о том, что вначале запретов не существовало, все было дозволено; этому хаосу положили конец боги-творцы или герои-прародители, которые внесли в мир порядок, устойчивость, меру и регулярность, т.е. правильный порядок мироздания и правильный ход событий в нем. Раз и навсегда они определили все отношения в мире - живых существ и вещей, людей и богов. Разграничив области сакрального и профанного, они очертили пределы дозволенного и недозволенного. Область профанного - это область повседневного обихода, где человеку предоставлено право заниматься своими делами без ограничений, поскольку он, занимаясь этими делами, не соприкасается с сакральным. Природный порядок и порядок общественный взаимосвязаны: тот, кто нарушает один порядок, колеблет и другой, поскольку нарушает правильный ход событий во вселенной. Символически это выражается в разграничении чистого и нечистого, смешение которых подрывает мировой порядок. Такое смешение надо уметь предотвращать, а если оно произошло - нужно знать, как уменьшить его последствия.
Ритуал (от лат. rite - обряд, церемония) - символическое, внерациональное действие, в котором отсутствует практическое целеполагание (священная трапеза в любых ее видах не имеет целью утоление голода и жажды). Посредством ритуала люди выражают то, что для них важнее всего. Формы выражения ценностей группы при этом не произвольны ("не нами установлены"), в них символически представлены реальные социальные отношения, присущий им нормативный порядок, так что изучение ритуала

91
пне г ключ к пониманию главного в устройстве человеческих обществ.
"Не случайно, что смысл жизни и ее цель человек космологической эпохи полнее всего переживал именно в ритуале. Можно думать, что ритуал был основной, наиболее яркой формой общественного бы-н1нч человека и главным воплощением человеческой способности к деятельности, потребности в ней. В этом смысле ритуал должен понижаться как прецедент любой производственно-экономической, духовно-религиозной и общественной деятельности, их источник, из которого они развились..."'
Символическая природа религиозной коммуникации. Людей, которым выпадает "встреча с божественным", немного. Вебер именует их "религиозными виртуозами". Они опознают божественное в вещах и явлениях, которые для других остаются обычными. Но их опыт становится достоянием обычных людей. Благодаря этому опыту между людьми и окружающим миром устанавливается связь, пличная от всех других связей с реальностью, - возникает религиозное отношение.
"Для буддиста-махаяниста в каждом куске дерева, в каждом камне содержится сущность Будды, но ощущает это он только в момент просветления. Святость возникает только тогда, когда имеется та или иная связь с реальностью. ...Религия не является всего лишь средством совладать с тоской и отчаянием. ...Она представляет собой символическую модель, формирующую человеческий опыт - как познавательный, так и эмоциональный. Религия умеет не только умерять тоску и отчаяние, но и вызывать их" [ 1, с. 267].
Религия характеризуется способностью символизации, которая отличает человеческое мышление и поведение от поведения "и потного. Человек создает и пользуется символическими системами (культурой) в форме языка и других "символических посредников" (на самом общем уровне системы действия, по Парсонсу, - • к" язык; во взаимообмене между организмом и личностью - удовольствие; между культурой и социальной системой - эмоции; на уровне социальной системы - деньги, власть, влияние, ценностные приверженности). Религия говорит на языке мифов и ритуалов. Религия входит в культурную подсистему, за которой закрепляет-| и it основном функция сохранения и воспроизводства образца, равно как и творческого его преобразования, тогда как интегративная функция отводится в основном социальной подсистеме. Культур-
' Топоров В.Н. О ритуале. Введение в проблематику//Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М., 1988. С. 16.

92
ные системы складываются вокруг комплексов символических значений - кодов, на основе которых они структурируются, особых сочетаний символов, в них используемых, условий их использования, сохранения и изменения как частей систем действия.
В религии символы выражают то, что иным способом никак не может быть выражено. Это единственный способ выразить священное. С точки зрения Дюркгейма, "священные вещи" суть символы, значения которых нельзя интерпретировать в терминах свойств, присущих самим этим вещам. Однако не только религиозная, но и вся повседневная жизнь человека связана с символами, которые напоминают ему что-либо, разрешают или запрещают, поражают и покоряют. В конце концов, по выражению И. Гёте, все можно считать только символом, за которым скрыто еще нечто другое.
Символ - знак, образ, представляющий какую-то вещь или воплощающий какую-либо идею. Символами могут служить объекты (крест - символ христианской веры), действия (крестное знамение, коленопреклонение перед алтарем и т.д.), мифы или предания (библейское повествование о сотворении мира), люди (Сократ как символ мудрости).
Слово "священный" происходит от лат sacer (посвященный Богу) и sanktus (достойный уважения, возвышенный), в противоположность profanus (непосвященный). Эти понятия восходят к римскому культу богов. Священное - таинственная сила, повергающая человека в ужас и трепет и одновременно - вызывающая его восхищение, делающая его счастливым.
"Священные вещи" в одно и то же время и привлекают, и отталкивают, могут быть полезными, но они же таят в себе и опасность. Эта двойственность - атрибут могущественной, неподвластной человеку силы, которая потенциально несет и благо, и зло. В обоих случаях священный объект обособлен от всех остальных как нечто анормальное и не предназначенное для обычного повседневного употребления. Отношение людей к таким объектам, где бы они ни встречались и сколь бы ни были внешне различны, одинаково - это страх или даже ужас, вызывающие поклонение и благоговение. Всегда это переживание чего-то необычного, выходящего за рамки рутинной повседневности. Это восприятие какого-то события, явления, особое отношение к которым не может быть объяснено только их реальными свойствами, в них заключено что-то еще помимо этой реальности, и для человека это "что-то еще" - самое важное в этом восприятии (это можно сравнить,

93
к примеру, с романтическим переживанием поэтической натурой волшебства южной ночи).
Табу устанавливают ограничения в поведении по отношению к объектам, в которых действует сакральная сила (мана). Приближаться к таким объектам или касаться их следует с большой осторожностью во избежание беды. Лишь тот, кто имеет на то право - к силу занимаемой должности, особого знания или состояния, может прикасаться к вещам, в которых присутствует мана.
Вождь неприкасаем, потому что в нем присутствует мана, и притом в большом количестве, поэтому путешествовать он должен на носилках: земля, на которую он ступил, также становится табу. Может быть, этим объясняется и инцест в высшем обществе, ибо простой смертный не смеет коснуться королевской персоны?
В Ветхом Завете сообщается, что когда непосвященный рискнул коснуться священного "ковчега Завета", то упал мертвым. В библейском повествовании о Самсоне представлено верование (в разных вариантах оно встречается во многих культурах), согласно которому священная сила может быть заключена, например, в волосах, и с обладанием этой силой связано обладание физическим могуществом (вместе с утратой волос Самсон утратил и заключавшуюся в них силу).
Чаще всего мана обитает в людях, занимающих высокие должности, поэтому становится понятно, почему монарх или президент обладает необходимыми способностями и правом управления. Эту особую силу Вебер называет "харизмой", данный термин обычно используется, когда речь идет о людях, обладающих особыми свойствами, тогда как понятие мана имеет более общее значение.
Сакральное как коллективное представление. Одну из наиболее распространенных форм восприятия священного Дюркгейм описал как "коллективное возбуждение" в совершаемом группой ритуале, когда участники в общем движении получают навык общения со священными объектами и местами, возбуждающими чувства страха и происходящего чуда. Это общее действие символизирует у индивидов и группы нечто священное; они опасаются что-либо изменять в нем, чтобы не разрушать контакта со священной силой, и распространяют табу на само ритуальное действие: в священнодействии недопустимы какие-либо изменения. Таким образом, складывается представление, до сих пор бытующее в сознании, что священное - это то, что не подлежит изменению.
Дюркгейм считал главным то обстоятельство, что религиозные убеждения не просто воспринимаются индивидуально всеми членами группы, а представляют собой нечто, принадлежащее группе, - они формируют ее единство. Индивиды, составляющие

94
группу, чувствуют себя соединенными друг с другом одним лишь фактом принадлежности к общей вере.
Образцы поведения, которые складываются в процессе общения между людьми, предстают в их сознании как объективно данные им извне реалии; люди как бы забывают, что социальный мир и все его составные части - результат их собственной деятельности. Когда этот процесс выработки образцов развивается в связи с отношением к священному, в конце концов происходит все усугубляющееся разделение между тем, что относится к человеческому деянию, и тем, что теперь определяется как священный порядок. Образцы действия и поведения фиксируются как вечные истины.
На начальных стадиях этого процесса священное предстает в религиозном сознании как сила, которая вырывает человека из привычного образа действий и устанавливает новые правила поведения, открывает для него "новую жизнь", тогда как впоследствии она выступает в качестве гаранта их сохранности и чистоты.
Развитие представлений о сакральном. Понятие о сакральном проходит несколько ступеней развития. Вначале оно означает все, что не укладывается в обычный ход вещей, вмещает в себя как "чистое", так и "нечистое", несущее и благо и всевозможное зло. На более поздней стадии священное олицетворяет установленный порядок, образ действий, нормы поведения как гарант сохранения традиций, предотвращения хаоса; и только на стадии перехода от "религии закона" к "религии спасения" сакральное становится "святым", приобретая этические характеристики, становясь воплощением чистоты, блага, истины, красоты.

Магия и религия
К силам, находящимся за пределами обычного, относятся и магия, и религия. В связи с этим возникает вопрос о соотношении между собой этих двух феноменов, каждый из которых характеризуется общением с сакральным. Не вникая в детали, отметим лишь, что магия означает манипулирование безличной силой с помощью особых приемов, колдовства во имя достижения конкретных, со ответствующих интересам индивида целей, не связанных с моральными оценками. Ее эффективность зависит от точности выполнения ритуальных магических действий, соблюдения традиции.
Магия связана со стереотипизацией человеческой деятельности, тогда как религиозная рационализация человеческой деятельности осуществляется в ином контексте - когда существование

95
уже не обеспечивается полностью традицией, а священное из безличной разлитой в мире силы трансформируется в божественную личность, возвышающуюся над профанным миром.
В то же время существует структурное сходство магии и религии - на это обращает внимание Вебер, вводя понятие "магического символизма". На определенной ступени происходит замена реальной жертвы, например в погребальной церемонии, - жертвой символической, рисунком жертвенного животного, какими-то частями его тела и т.п. В большей или меньшей мере магический смысл ритуального действия сохраняется и в религии. Для понимания религии важно, таким образом, выявить отличия религиозных символов не только от магических, а вообще - от нерелигиозных.
Если божество, т.е. всесильное "иное существо", находится в другом мире, то доступ к этой силе люди получают в тех действиях, которые составляют практику религиозной жизни (культовой деятельности) и назначение которых - служить связующим мостом между "этим миром" и "иным миром", - мостом, по которому могучая сила божества может быть направлена на помощь бессильным людям. В материальном смысле этот мост представлен "святыми местами", которые одновременно находятся и в "этом мире", и за его пределами (например, церковь считается "домом Бога"), посредниками - "святыми людьми" (священнослужителями, отшельниками, шаманами, вдохновенными пророками), наделенными способностью устанавливать связь с силами иного мира, притом что сами они живут все же в этом мире. Этот "связующий мост" представлен не только культовой деятельностью, но и в мифологии и представлениях об инкарнациях, перевоплощениях божеств, которым удается быть одновременно и божествами, и человеческими существами. Посредник - будь то реальное человеческое существо (например, шаман) или мифологический богочеловек, - наделен "пограничными" чертами: он и смертный, и бессмертный. "Сила Духа Святого" - магическая сила в общем смысле "священнодействия", но она также сексуальная сила - способна оплодотворять женщин.
Важной характеристикой каждой религии является ее отношение к магии и религии как "идеальным типам", т.е. степень присутствия в ней магических элементов и степень ее рационализации: в одних религиях больше одного, в других - другого. В зависимости от этого формируется присущий данной религии тип отношения к миру. Общую тенденцию религиозной эволюции Ве-

96
бер определяет как "расколдование мира" и усиление религиозной рационализации.
Ритуал и миф. Во многих религиях центральное место занимает не верование, а ритуальное поведение. Так, в иудаизме, например, от верующего требуется в первую очередь не знание догматов, а определенное, строго регламентированное поведение, соблюдение множества предписаний, обрядов.
В самом широком смысле слова ритуал представляет собой совокупность повторяющихся, регулярно совершаемых действий в установленном порядке. Ритуальное действие является формой социально санкционированного символического поведения и в отличие от обычая лишено утилитарно-практических целей. Его назначение другое - он выполняет коммуникативную роль, символизирует определенные значения и установки в отношениях как повседневной, так и официальной жизни, играет существенную роль в социальном воспитании, контроле, осуществлении власти и т.д. Ритуал в отличие от этикета связан с убеждением в его глубинном ценностном смысле.
Религиозные ритуалы вместе с соответствующими верованиями направлены на "священные вещи". Магический ритуал - это, собственно, колдовское действие, заговор, заклинание, техника воздействия на явления окружающего мира. Исполнителем этого действия является индивид, а не коллектив. Магический ритуал ориентирован прагматически - в большей степени на "материальный" результат, чем на ценности знакового порядка. Смысл магического действия не в "служении" высшей силе, а в обслуживании человеческих потребностей.
В религиозно-богословских работах этот момент отражается в виде противопоставления архаических верований с нарастающей на них "уродливой корой магии" - "благоговению перед Высшим". А. Мень характеризует магию как "механический способ заслужить расположение таинственных сил, заставить их работать на себя" по принципу: "Я дал Тебе - Ты дай мне". "Люди были убеждены, что определенные ритуалы с естественной необходимостью должны доставлять желаемое"1.
Люди не были бы людьми, если бы не придавали смысл тому, что их окружает и что они сами делают. Суть культуры в настоятельном для людей требовании, чтобы в конкретной, окружающей нас реальности был установлен какой-либо смысл. Глубочайшими корнями своими признание смысла, наделение смыслом ухо-
1. Мень А. Таинство, слово, образ. Л., 1991. С. 9.

97
дит в недра культа. Культовый ритуал - священнодействие, таинство, а не мифы и не догматы вероучений, и тем более не правила поведения, составляет ядро религии. В античной религии вера в определенные комплексы мифов не была обязательной в качестве характеристики истинной религии. И не мораль составляет сущность религии. Ритуалы значат для общества больше, чем слова и мысли, благодаря ритуалам религия становится в древних обществах частью социального порядка, укореняясь и в общей системе ценностей, в том числе и в этических ценностях сообщества, которые с ее помощью становились общей для всех системой образцов поведения. Одни религии могут быть более этическими, чем другие, но если религия становится моралью, она перестает быть религией.
В основе магического действия лежит представление о том, что все со всем связано, "логика партиципации", по выражению Л. Леви-Брюля. Она и реализуется в магических действиях. На этом уровне магическое действие еще не имеет своей основой определенную космологию. Только с ее появлением (миф о творении) магическое действие трансформируется в религиозный ритуал - образ творения. В религиях стратегической целью мышления и действия становится сохранение сакрального порядка мироздания, космоса в борьбе с угрозой хаоса.
Человеческое общество в первобытных представлениях само выступает как часть космоса: все входит в состав космоса, который образует высшую ценность. Для такого сознания существенно, подлинно, реально лишь то, что сакрализовано (сакрально отмечено), а сакрализовано лишь то, что составляет часть космоса, выводимо из него, причастно к нему. В сакрализованном мире, по yтверждению В.Н. Топорова, и только в таком мире, складываются правила организации, ибо вне этого мира - хаос, царство случайностей, отсутствие жизни. Религиозный ритуал связан, следовательно, с мифологическим сознанием как основным способом понимания мира и разрешения противоречий.
Человек этого периода видел именно в ритуале смысл жизни и ее цель. Это уже религиозный, а не магический ритуал. Он ориентирован на ценности знакового порядка. Он является тем действием, которое обеспечивает спасение "своего" космоса и управление им. Воспроизведение акта творения в ритуале актуализирует структуру бытия, придавая ей подчеркнутую символичность, и служит гарантией безопасности и процветания коллектива. Космологический миф - руководство жизни для человека той эпохи.

98
Только в ритуале достигается высший уровень сакральности, и одновременно в нем человек обретает чувство наибольшей полноты жизни.
В жизни архаичных сообществ ритуалы занимали главное место. Мифология служила своего рода его пояснением, комментарием к нему. На это обстоятельство обратил внимание Дюркгейм. Анализируя описания ритуала в религиозной жизни австралийских аборигенов, он выделил феномен возбуждения (экспрессивной символизации, по терминологии Парсонса). Суть этого феномена состоит в том, что участники ритуала - коллективного, т.е. уже религиозного, а не магического действия, - находятся в состоянии сильного эмоционального волнения, экзальтации, которая, согласно Дюркгейму, является психологически подлинной и в то же время - социально упорядоченной. "Сценарий" действия и образцы поведения, взаимодействия между участниками ритуала, детально разработаны и предписывают, кто и что должен делать в тот или иной момент времени. Таким образом, хотя возбуждение является подлинным в психологическом смысле, его нельзя считать спонтанной реакцией на непосредственные стимулы. Этот упорядочение организованный характер ритуала определяется тем, что ритуальные действия пропитаны символическими значениями, которые соотносятся со структурой и ситуацией социальной системы. Ритуалы, по Дюркгейму, не только подкрепляют, но и порождают то, что он называет "верой".
Соотнесенность мифа с социальной системой основывается на том, что мифологические символы не просто указывают на что-то или отсылают к какому-то другому. Они в своем чувственном качестве, скорее, сами воспринимаются как это "другое", являются этим "другим"1. Согласно Лосеву, полное отождествление в примитивных культурах человека с мифическим тотемом составляет характерное свойство мифологической символизации: животное-тотем и клан отождествляются в сознании австралийского аборигена. Участники ритуала действительно ощущают себя мифическими символическими существами, действия которых они воспроизводят в ритуале. Это отождествление обеспечивает возможность одновременно быть самим собой и чем-то другим. Отождествление в символе вещи и идеи в ранних культурах приводит к тому, что со "священной вещью" обращаются так, как будто она сама и есть то, что она символизирует (подобно этому в православном
1.  Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Миф, число, сущность. М., 1994.

99
сознании икона представляет собой не просто изображение лика Божьего, но сам лик Божий). В современных светских системах символизации политического или какого-либо иного рода никто никогда уже не отождествляет символ с тем, что он собой символизирует.
Еще один уровень соотнесенности религии с социальностью заключается в том, что первичная функция религиозного ритуала состоит в формировании и укреплении солидарности, в основе которой лежит общий код ритуального символизма. Ни один предмет в ритуале не является самим собой, он всегда выступает как символ чего-то другого; все операции с предметами в ритуале есть операции с символами, совершающиеся по установленным правилам и имеющие значение для тех реальных предметов, символами которых они являются.
Так, жертвоприношение коня в ведическом ритуале моделирует практически весь космос, так как каждой части жертвенного животного соответствует какой-то определенный мировой феномен (голова жертвенной лошади суть заря, глаз - солнце, дыхание - ветер, ухо - луна, ноги - части света...). Весь космос возникает вновь ежегодно из этого приносимого в жертву коня, мир творится заново в ходе обряда.
Э. Лич, изучавший символическую систему, включающую ритуал, миф, религиозную этику и мировоззрение, пришел к заключению, что ритуал представляет собой своего рода "хранилище" знаний: в соответствующие ритуалы может быть заложена информация, касающаяся, например, хозяйственной деятельности, в виде символов, имеющих власть над людьми, определяющих их поведение. Они передаются от поколения к поколению, влияя на мировоззрение и связанный с ним этос, влияя в значительной степени через ритуал, богослужение.
Христианская церковь, исповедуя религию "духа и истины", не упразднила храмовое богослужение, ритуалы, культ в качестве внешнего символа духовного служения. Современные богословы, осуждая "обрядоверие", напоминают, что основатель христианства упрекал иудейское духовенство и законников в том, что они свели высший религиозный долг к обрядам и уставам; он хотел другого:
“Милосердия хочу, а не жертвы". Для Бога важнее всесожжении и жертв "очищение сердца", справедливость, вера, нравственный подвиг. Однако религиозная вера живет в символике ритуала, и, по убеждению православного священника, недостаточно носить Бога и в сердце и стремиться исполнять Его волю в повседневной "киши. Евхаристия (благодарение), которую называют "бескров-

100
ной жертвой" и которая является сакральной трапезой, является основополагающей мистерией христианской церкви, центральным моментом богослужения, символизирующим подлинное пребывание Богочеловека в Его Церкви: знаком присутствия Христа в Церкви являются мистерии-таинства, через которые вновь и вновь совершается единение человека с Богом.
Итак, ритуал относится к области религиозной практики, ортопраксии, в то время как миф - к когнитивному компоненту религии, ортодоксии. Они связаны таким образом, что миф определяет границы понимания ритуала и дает ему обоснование, хотя это не обязательно на осознанном уровне.
Преимущество символа перед понятием в том, что он не требует предварительной "работы ума", "школы мышления", логической дисциплины. Символы воспринимаются гораздо легче и проще интеллектуальных дефиниций, схватываются "налету" на основе не требующих и не поддающихся сколько-нибудь строгому определению эмоций, переживаний, верований.
Поскольку ритуальные действия ориентируются на религиозные символы, мифы, которые определяют их смысл, они рассматриваются как совершенно отличные от внешне схожих действий человека в "обычной" жизни: в христианском таинстве причащения человек "вкушает тело и кровь Христову" не для того, чтобы утолить голод и жажду. Ритуал обретает свое значение, становится ритуалом только в контексте соответствующего мифологического верования.
Только в контексте евангельского рассказа о последней трапезе Иисуса и его учеников ("Тайной вечере") имеет смысл сам ритуал христианской евхаристии - причащения хлебом и вином. Только в контексте мифа о первородном грехе имеет смысл ритуальное очищение от греха, таинство исповеди.
Миф - не объяснение ритуала, а его обоснование, укоренение преходящего в вечном. Ритуал - драматизация мифа, воплощение символов в живую действительность. Ритуал может выразить, однако, и то, что не высказывается на языке мифа, не вербализуемо. Он говорит на языке жеста, танца, "языке тела". В мифологическом сознании все, что есть движение тела, есть одновременно движение души. Леви-Строс видел задачу не в том, чтобы понять, как люди "думают в мифах", с помощью мифов, а в том, чтобы показать, как "мифы живут в нас".
Миф обретает зримые черты в ритуале, хотя ритуал может совершаться без ясного осознания заложенного в мифе значения. Вера получает видимое каждому воплощение. Ритуал, богослужение -

101
пера в действии, в поведении, отношениях верующего. С помощью ритуала верующие соприкасаются со "священным временем", становятся современниками событий "священной истории", обретают "жизнь вечную". Больше того, в ритуале "священное время" как бы создается, поскольку время имеет смысл в том случае, когда в нем что-то происходит.
Социальное значение ритуала - установление связи между людьми, усвоение верований, религиозных установок и ценностей и т.д. Каждый ритуал - это действие, направленное на установление и поддержание порядка; он есть обряд. Боги умирают без совершения ритуалов, смерть человека обязательно сопровождается ими. Обряд знаменует собой власть общества над индивидом. В ритуале индивид устанавливает связь с группой, обществом;
II веровании - с космическим порядком. Ритуальный страх - страх нарушения божественного порядка. Потребность в обряде как "торжественном восполнении" повседневной рутины человек ощущает и каждый переломный момент своей жизни. Ритуальное воплощение веры - дань телесной природе человека, которая должна быть признана во всей своей жизненной силе и по возможности одухотворена. Христианский крест - символ не только распятия, смерти и страданий Бога, но и отражения идеала.

Религиозное мировоззрение и религиозный этос
Религиозные символические системы обеспечивают осмысленность человеческого поведения, соотнося его с общим пониманием смысла жизни в контексте мироздания и общего порядка бытия. Религия занимается не столько конкретными вопросами повседневного существования, сколько пониманием самой жизни, ее смысла перед лицом смерти, страданий, несправедливости. Религиозные символы предлагают осмысленный контекст - модель мира, помогающую религиозным людям понять природу мира и смысла человеческой жизни, т.е. помещают негативный опыт в рамки общей картины мироздания, в которой этот опыт получает объяснение и которая дает человеку тем самым эмоциональное утешение, если он, например, верит, что жизнь есть испытание, ниспосланное Богом, и что праведных ждет "Царство небесное".
Религия представляет собой символическую модель, формирующую человеческий опыт, еще и в том смысле, что в ней описывается не только реальный мир, но и мир, каким он должен быть.

102
Тем самым религиозные символы предписывают, какой должна быть жизнь "по истине". Если человек понимает свою жизнь как испытание, он стремится вести себя так, чтобы это испытание выдержать.
Система религиозных символов оказывает воздействие на человеческую деятельность, ее установки и мотивации, т.е. глубину, интенсивность мироощущения, переживаний и направление человеческих действий.
Например, руководствоваться тем, что быть христианином - значит не предаваться отчаянию и не терять надежду даже в самых бедственных и, казалось бы, безысходных обстоятельствах. Здесь переживания верующего формируются на основе установки, а не тех или иных конкретных ситуаций.
В религиозной мотивации важную роль играют этические учения. Религиозная система символов способствует выработке концепции бытия, космологии, удовлетворяющей потребность человека в интеллектуально состоятельном объяснении мира. Это система символов, которая, таким образом, связывает в нечто целостное определенный тип восприятия и переживания реальности, определенным образом мотивированное и ориентированное поведение и - понимание мира, обосновывающее особый взгляд на мир и способ интерпретации смерти, страдания, несправедливости, объясняющее их смысл. Люди хотят знать, почему существующий мир является именно таким, а не другим, им нужна уверенность в том, что их жизнь имеет смысл. Религиозно-символическая система ориентирована на то, чтобы дать объяснения, помогающие переносить страдание и дающие силы жить, объяснение смысла человеческой жизни.
Только поняв символическую структуру религии, можно объяснить социальные последствия религиозной ориентации. Чтобы такие социально значимые последствия были, т.е. чтобы религиозно-символическая система действовала достаточно эффективно, она должна обладать специфическими свойствами, отличающими ее от других когнитивных систем - философской или научной. Она должна дать полное и окончательное, раз и навсегда значимое решение, которое не может быть поколеблено никем и никак: истина и справедливость в конце концов восторжествуют, страдание не случайно и жизнь имеет смысл. С помощью символов, в которых оно выражено, религиозное мировоззрение приобретает особую ауру, воспринимается как единственно оправданное, истинное и реалистичное Подобно Лютеру, глубоко религи-

103
озный человек может сказать: стою на этом и не могу иначе. Для него есть нечто более весомое, нежели доводы здравого смысла, повседневного опыта или эмпирической очевидности. Открывающееся в религии видение мира, религиозная истина предстают как нечто более глубокое, чем то, что человек постигает своим разумом в повседневном опыте. В Новом Завете говорится, что мудрость "сего мира" есть глупость и что в глазах "мира" христиане должны казаться "неразумными", даже "безумными" и "юродивыми" [I Кор. 1,с.18-25].
Не только способность религиозных символов формировать значение и чувство на относительно высоком уровне обобщения, выходящего за пределы конкретных контекстов опыта, придает им такое могущество в человеческой жизни. Самым важным является то, что отличает религию от других культурных феноменов: в религии происходит сакрализация ценностей, установок, норм поведения, которые воспринимаются благодаря этому как непреложные и безусловные. Религия способна обосновать социально значимые ценности, наделяя их авторитетом помимо обычных способов верификации, опытного подтверждения, так, что предлагаемые ею решения не могут быть опровергнуты никоим образом.
Дюркгейм, определяя религию как систему верований и ритуалов, объединяющую тех, кто их придерживается и практикует, в моральную общность, называемую церковью, по словам Парсонса, утверждал, что верования, связанные со священным, организованы, в сущности, в терминах культурного кода, и рассматривал категорию священного как синтез или матрицу двух первичных универсальных категорий - категорий ума (и связанных с ним когнитивных рубрик) и категорий морали. Символы - основа человеческого существования, религиозные символы, согласно Дюркгейму, по своей сущности всегда (или по большей части) социальны. Так отвечает Дюркгейм на вопрос, символами чего являются религиозные символы. И в когнитивном, и в моральном порядке, объединяемых в символах священного, Дюркгейм имеет в виду основные рамки, необходимые для объяснения феноменов человеческой жизни, и особенности ее социального аспекта. Значение символов священных вещей в том, что они раскрывают фундаментальные условия функционирования человеческого общества.

104
Взаимодействие религии как символической системы с обществом
Религия как символическая система представляет в некоей упорядоченной связи различные фрагменты мира и области общественной жизни - те фрагменты реальности, которые для данного общества имеют жизненно важное значение. Они предстают как некое обозримое связное целое. Опорные элементы религиозно-символической системы - ритуалы и мифы, на основе которых получают развитие религиозные концепции общего порядка бытия - мировоззрение (космология, антропология и др.) и общепринятые, устойчивые установки и мотивации, ценности и нормы - религиозный этос. Религия (хотя и не только она) задает и поддерживает (в разные эпохи - по-разному) образцы поведения, соотносящиеся с задачами общества, государства или какой-то иной социальной общности.
Религиозная картина мира, в котором живет человек, дает ему осознание своего местоположения в мире, представляет собой способ пространственной ориентации; прежде всего это относится к среде его обитания.
Так, австралийская чуринга - своего рода план жизненного пространства племени. В архаических религиях божества имеют фиксированные места обитания: часто на горах восседают боги, иногда сами горы, так же как водные потоки, рощи и т.д., могут почитаться как божественные.
География представлена здесь в виде символико-религиозной системы. Важная ее функция - определение границ жизненного пространства, в которых данная группа находится "у себя дома" и может уверенно передвигаться и действовать. Определяемый этими границами мир отделяется от "немира" - области неизвестности, в которой человека подстерегают неведомые угрозы, где он теряется и пропадает. Живущие "там" люди воспринимаются часто как "нелюди", как "совсем другие", чем "мы" (часто даже по своему физическому облику, - они рисуются "великанами", "одноглазыми" и т.п.), они - чужаки и по крайней мере потенциально всегда опасная и враждебная сила.
Религиозно-символическая система устанавливает определенные градации освоенности и религиозных качеств окружающего пространства.
Во многих африканских религиях дом вождя - центр пространственной ориентации, вокруг него строится деревня, ее окружают обработанные земли и используемые пастбища, а за ними начинается

105
уже буш - понятие, обозначающее все неведомое и опасное, место обитания диких животных и чужих племен. Этим пространственным фрагментам присущи определенные нуминозные качества: "дух рода" обитает в центральном помещении, доме собраний, дальше располагаются другие нуминозные образования, убывающие по степени своей значимости по мере удаления от центра. Таким образом, производится маркировка освоенного пространства.
Религиозная символическая система задает также ориентиры хозяйственной деятельности. Воздействия человека на природные объекты и процессы получают объяснение и фиксируются в символической системе-матрице производственно-хозяйственных действий. Она включает ритуальные действия, направленные на повышение плодородия, сохранность урожая и т.д. В природных явлениях есть определенная регулярность, однако ход природных процессов подвержен многочисленным угрозам, нередко происходят отклонения (невиданные наводнения или, наоборот, засуха и др.), и нередко такие отклонения имеют самые гибельные последствия. В окружающей природной среде заключены как способствующие жизни, так и угрожающие ей силы. Природные явления должны иметь место в нужное время и в нужной степени.
В Египте жизнь населения зависит от Нила. Он источник благополучия и самой жизни людей. Плохо, если в весеннее половодье воды оказывается мало, и плохо - если происходят разрушительные наводнения. Это относится и к другим природным явлениям - сезонным дождям, сменам холода и жары и т.д.
В своей символической системе религия представляет природу в том именно виде, в каком она оптимально полезна человеку, и не "отстраненно", а как культивируемую, используемую человеком. В религиозно-символической системе силы хаоса и разрушении сгруппированы и упорядочены так, чтобы они были включены и конечном счете в благодетельный для человека порядок, для поддержания которого имеются средства, ритуалы, позволяющие воздействовать на сакральный источник жизни. Это могут быть жертвоприношения, заклинания, молитвы.
Архаический культ способствует поддержанию жизни космоса, протекающей в различных ритмах, всегда подверженной угрозам, длящейся непрерывно и прерывающейся катаклизмами, продолжающейся через преодоление кризисных экстремальных ситуаций. С одной стороны - есть жизнь, которая складывается каждый раз в меняющихся ситуациях, с другой стороны, она существует также в виде неких образцов жизненных процессов, которые хранятся в памяти и передаются из поколения в поколе-

106
ние. Этот "образцовый", "идеальный" момент выражен и затвержден в мифе.
Во взаимопроникновении мифа и ритуала разыгрывается драма существования.
Так, в ритуалах годичного цикла религий древних земледельческих культур смена времен года предстает как кризис, в котором заключена угроза продолжению жизни. Если смена не происходит правильным образом, все приходит в расстройство.
Кризисная ситуация в ритуале представляется в чередовании двух компонентов: кенозиса - упадка жизни, рассогласования, гибели, и плерозиса - восстановления, обновления, нового поворота к жизни. Тем самым отчетливо становится для каждого завершение одного отрезка времени года и начало другого. Открывается новый акт в драме жизни (один год прожит и остается позади, начинается новый). Человек содействует ходу жизни, преодолению кризисных ситуаций перехода. В самом ритуальном действе выделяются три ключевых момента: 1) ритуал умерщвления, 2) ритуал очищения, 3) ритуал оживления и наделения силой, вслед за которым начинается праздничная часть, торжество. На этой основе возникают самые разные вариации, могут переноситься акценты, но существенно то, что миф и ритуал представляют происходящее в природных процессах в упорядоченном виде.
Сами по себе переходы в природных событиях, например от одного времени года к другому, протекают каждый раз не совсем так, как в другие годы. Иногда весна приходит поздно, с возвратами холодов, медленно и без отчетливо выраженного перелома к теплу.
Ритуал и миф делают приход времени года четко определенным, придают этому прихотливо протекающему процессу структуру. Культовая драма представляется поэтому не как простое отражение и воспроизведение природных процессов, скорее наоборот - культовое действо имеет в качестве своего последствия природные изменения. Эту функцию внесения определенности, установления четких размежевании, помимо ритуалов, связанных с годовым циклом, имеют ритуалы установления зрелости.
Пройдя обряд инициации, подросток становится взрослым, получает новый социальный статус, хотя биологический процесс созревания проходит медленно и индивидуально (один человек в 14 лет уже "не мальчик, но муж", а другой и в 20 сущее дитя).
В религиозно-символической системе представлены социальная и политическая области жизни. В сегментарных обществах доминируют системы родства, в стратифицированных символически представляется социальное расслоение с различным распре-

107
делением власти и ответственности, и по мере развития государственности она выходит на первый план в религиозной символике, и прежде всего то, что связано с противодействием внешним и внутренним врагам государственного порядка. Но в религиозно-символических системах уделено место и тем "наносящим ущерб" факторам, которые действуют в повседневной жизни, - в первую очередь это болезни.
Одна из главных религиозных тем - причины болезней, отношение к ним, многообразные практики исцеления. Болезнь должна быть ритуально выражена и объяснена, связана с нормальным течением жизни и соотнесена со смертью, которая представляется как вторжение сил зла.
Религиозно-символическая система не только представляет псе эти области, но и связывает их воедино, упорядочивает. Принципами порядка в таких системах являются принципы их построения. Основной принцип построения символических систем - бинарный (хотя существуют и триадичные классификации). В космологических мифах речь идет чаще всего о первосуществах, которые соединяют в себе, например, мужские и женские черты, которые потом обретают раздельное существование. В результате отделения возникает первая пара и происходит дальнейшая дифференциация.
В китайском универсуме бинарный упорядочивающий принцип используется для всеобъемлющей классификации всего существующего в действительности.
Две противоположные силы - ин и янь - должны находиться в равновесии. Это равновесие обозначается как путь - дао. Оно динамично, постоянно должно восстанавливаться, нужны усилия и умение его поддерживать. Путь пролегает между противостоящими крайностями, символически обобщенно представленными парой "ин - янь", которые раскрываются в противостоянии светлого - темного, активного - пассивного, нечетного - четного и др. На этой классификации строится вся методика рассмотрения и оценки человеческою поведения, достижения равновесия жизненных проявлений и форм, соответствующая этика.
Важную роль в религиозной символике в визуальном ее представлении играет цвет. Самое важное различие - между цветом и нецветом, каковым являются белое и черное.
В европейской культуре цвета связаны с повседневностью, тогда как белое и черное - с критическими переходными ситуациями, такими, как свадьба или смерть (белое и черное - взаимозаменяемы: в России черный цвет - цвет траура, а у некоторых народов траурным является белый цвет).

108
Жертвоприношение. Если индивид или общество стремятся достигнуть успеха в своих хозяйственных и других предприятиях, они должны воздействовать на богов или безличные сакральные силы, от которых, по их понятиям, зависит мировой порядок, принося им дар, жертвоприношение. Этот ритуал, с помощью которого происходит освящение, т.е. введение в область сакрального того, что принадлежало человеку, но от чего он добровольно отказывается. Сакральные силы становятся, таким образом, должниками дарителя и должны предоставить ему, чтобы не остаться в долгу, просимое - материальную выгоду, плодовитость и пр. Жертвоприношение - односторонний жест, который предполагает ответ, позволяющий восстановить равновесие, мировой порядок и в то же время приносящий "заимодавцу"-дарителю желаемое.
Социальные и национальные идеалы и ценности могут быть выражены в религиозной форме, хотя современный человек обсуждает проблемы общественной жизни чаще всего на языке политики, экономики, права, науки, светской этики. В прошлом религия часто сосредоточивала в себе основной интеллектуальный потенциал общества. Со временем, по мере развития светской философской и научной мысли, светской культуры ситуация изменилась. Но так или иначе, религиозные мировоззренчески-этические системы по-своему отражают уровень и характер самосознания общества, уровень понимания тем или иным народом своих исторических задач как единого целого. Вопрос о том, насколько действительной силой в обществе являются религиозные символы, - это вопрос о том, в какой мере они претворяются в убеждения, принимаются как "руководство к действию" значительными социальными группами, или - существуют в достаточно отчужденной от их интересов форме "официальной религии" правящей элиты. Отсутствие любых общепризнанных национальных символов, в том числе и религиозных, является свидетельством раскола общества и ведет к духовной деградации. В такой ситуации естественно обращение к религии как к средству утверждения в обществе высшей ценности, которой должен руководствоваться каждый вне зависимости от классовой, партийной, этнической принадлежности. Бог выступает как метафора высшей духовной ценности и взгляда на мир, благодаря которым существует смысл жизни и смерти. Опасность, с которой сопряжена такая ситуация в современном обществе, заключается в том, что в той "войне символов", которая ведется в средствах массовой информации, религия используется как средство, как идеология, в качестве символа

109
приверженности той или иной политической ориентации державности, патриотизма, духовности и т.д.
Религиозное мировоззрение использует преимущественно язык мифов, но все же представляет собой интеллектуальное построение, более абстрактный по сравнению с мифом, оформленный в понятиях взгляд на мир в развитых религиях - учение церкви, теология, религиозная философия. Однако, как показывают социологические исследования, мировоззрение большинства христиан в современном обществе формируется все же не на основе "религиозного знания". Данные исследований показывают, что у верующих религиозные познания, как правило, крайне ограниченны и скудны.
Многие плохо знают не только догматику, но даже Библию. Вера большинства, массовая религиозность, как правило, не основывается на учении церкви, теологии, носит во многом случайный, неупорядоченный, эклектический характер. Многие просто не в состоянии сделать сознательный мировоззренческий выбор, осознать наличие альтернативных типов мировоззрения.
Таким образом, религиозное мировоззрение реализовано в верованиях как совокупности представлений о ценностях, установок и мотиваций, ценностных ориентации и очень редко - в виде осознанного и приведенного в систему взгляда на мир. Как полагает М. Рокич, верование - это не то, во что верующий, как он полагает, верит, что он признает, а в первую очередь - предпочтительность его "экспектаций" в оценке того, что реально или возможно существует, а что - нет. Он обращает внимание на то, что не все верования для индивида одинаково важны, некоторые имеют второстепенное значение, являются "периферийными".
Если это так, то индивидуальная структура верований, мировоззрения может быть достаточно подвижной, варьировать в пределах общего определения религии как решения "конечных проблем", образуя при этом некую взаимосвязанную систему верований. Рокич предлагает следующую типологию верований, разработанную на эмпирической основе:
• тип А - примитивные верования, основанные на истинах, принимаемых всеми, в которых нет поводов усомниться; часто они осознаются даже не как верования, а как нечто самоочевидное;
• тип Б - верования, которые тоже "примитивны", принимаются без дальнейших обсуждений и обоснований, но их придерживаются вопреки мнению других. Часто такие верования включают самооценку, позитивную или негативную, но всегда

110
они основаны на индивидуальном жизненном опыте, и в этом отношении они не могут быть опровергнутыми;
• тип В - авторитарные верования, которые принимаются не потому, что представляют нечто безусловно данное (как тип А), а в силу отношения к индивиду или группе, которые являются источником этих верований. Это феномен "коллективного сознания", для которого главный аргумент - "мы все так верим", "так сказал он" и т.п.;
• тип Г - "обосновываемые" верования, тесно связанные с предыдущим типом и им обусловленные. Это верования, принимающие как данность все содержание институциональных идеологий, рекомендуемых источников (таких, как энциклопедии);
• тип Д - непоследовательные верования, которым индивид не придает существенного значения, которые он может менять, которые скорее дело вкуса, настроения, чем глубокого убеждения.
Стержнем этих типов остается символическая модель организации человеческого опыта - познавательного, эмоционального, волевого - такое духовное состояние (его можно назвать убеждением), которое характеризуется нерасчлененностью этих трех компонентов, т.е. переживание некоего знания как личностно-значимого и достоверного.
Понятие мировоззрения как религиозно-символической системы важно в том отношении, что не позволяет вычленить в качестве отдельных феноменов верования (как чисто познавательный компонент), установки (как эмоциональный или аффективный) и ценности (как поведенческий или моральный компонент). Это связанные между собой аспекты религиозно-символической системы: верования - как познавательный аспект, т.е. как различение истины и заблуждения, добра и зла; установки - как эмоционально-аффективный, т.е. отношение к объекту веры или индивидам и группам, которые признают или отрицают его; поведенческий - как предрасположение к действию, как движущий мотив, побудительный стимул. В конкретно-исторических формах религии может доминировать какой-то из этих аспектов. Однако в целом религиозные символы связывают верования в систему, структуру, которая определяет наше отношение к другим лицам, группам, природе, культуре, - отношение, которое включает в себя когнитивный, экспрессивный и оценочный факторы.
Символы определяют, таким образом, способ реакции на объекты и ситуации - то, что мы думаем о них и в каких терми-

111
нах; то, какими мы их ощущаем, переживаем; наконец, какую ценность мы признаем за ними.
Один из ключевых вопросов - об отношении верований и системы веры к ценностям религиозного мировоззрения, к этосу. Если мировоззрение есть понимание общего строя жизни (когнитивный код), то этос - совокупность склонностей, устремлений, установок, мотиваций, всего, что относится к "качеству жизни" людей: морально-ценностные ориентации, эстетический вкус и стиль в отношении к самим себе и к другим, к миру (моральный код). Вместе взятые, они организованы, по терминологии Парсонса, в культурный код, являющийся главным средоточием стабильности систем действия и их изменчивости, имеющей эволюционные последствия.
Мировоззрение и этос, базирующиеся на символах "священных вещей", создают необходимые предпосылки и делают возможным такое восприятие мира, в рамках которого жизнь представляется осмысленной. В религиозной системе, представляющей мир как целое, мировоззрение и этос взаимно дополняют и усиливают друг друга. Мировоззрение подтверждает, обосновывает этос как укорененный в основе бытия, оправдывает его и делает приемлемым в качестве исходной установки в отношении мира. В христианском мировоззрении это противопоставление (в мифе о грехопадении) мира- какой он есть, и мира - каким он должен быть. Отсюда - религиозная этика неприятия мира или его принятия на определенных условиях: мир не безнадежен, он спасен искупительной жертвой, "крестом", человеческая жизнь в "этом" мире обретает смысл, ей открыт "путь" - путь следования образцу, воплощенном в Богочеловеке, который говорит: Я есть Истина, Жизнь и Путь.
В свою очередь, этос придает авторитет религиозным взглядам на мир, поскольку символы претворяют факты в ценности, абсолюты, кристаллизирующие системы значений и увеличивающие их власть над людьми. Символы, священные образцы свя-1ынают мировоззрение и этос в целостную систему значений, охраняя порядок в социальных структурах и в индивидуальном сознании. Если почему-либо религиозная космология оказывается недостаточно убедительной, это дезориентирует ценностные ориентации, нарушает стиль жизни и т.д. Дюркгейм полагал, что опыт аномии можно описать как отсутствие целей, утрату идентичности и, этических ценностей, как социальную неукорененность индивида. Люди болезненно переживают утрату ощущения прочно

112
устроенного мира и незыблемого морального порядка, утраты смысла.
В конкретных религиях доминирующим может быть какой-то один из входящих в их структуру элементов. Если это ритуал, то религия относится к ритуалистическому типу, обрядоверию; если доминируют ценности, то это этические религии; если нормы - "религии закона".
Парсонс относит религию к явлениям культуры, рассматривая ее как одну из структурированных, символически значимых систем, в которых (и посредством которых) ориентируются и направляются социальные системы и личности. Дюркгейм, по словам Парсонса, одним из первых понял, что некоторые религиозные ритуалы, усиливающие мотивацию поддержания социальной солидарности, вместе с этим усиливают и мотивацию более полного выполнения нормативных экспектаций, т.е. выполняют функции механизмов социального контроля и социализации.

Основная литература
1.  Вебер М. Социология религии. (Типы религиозных сообществ) // Избранное. Образ общества. М., 1994.
2. Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Религия и общество. Хрестоматия по социологии религии / Сост. В.И. Гараджа и Е.Д. Руткевич. М., 1996. С. 438-441, 469-471.
3.  Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998.
4. Рэдклифф-Браун А. Структура и функции в примитивном обществе. М., 2001. Гл. 7, 8.
5. Дуглас М. Чистота и опасность. Анализ представлений об осквернении и табу. М., 2000.
6. Лич Э. Культура и коммуникация. Логика взаимосвязи символов. М., 2001.
Дополнительная литература
7. Тэрнер В. Символ и ритуал. М., 1983.
8.  Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1986.
9. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 1995.
10. Юнг К.Г. Психология и религия //Архетип и символ. М., 1991.
11. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Религиоведение