4.4. Условный лидер

Как мы уже отмечали, математическая модель – прекрасных источник аналогий. При небольшом числе событий (до 4-5), теоретико-множественные выражения, включающие их, анализируются с помощью диаграмм Венна. Изображение состояния политической сферы общества, приведенное на рис. 1, можно рассматривать как эквивалент (применительно к обсуждаемым нами проблемам) диаграмм Венна.

Диаграмма Венна – это графическая альтернатива логической интерпретации соотношений между событиями. В нашем случае – между реализацией механизма осуществления политической власти (событие А), функционированием социо-культурной среды (событие В) и деятельностью личности (событие С). По диаграмме можно непосредственно выводить соотношения между событиями, комбинируя различные части плоскости.

Очертив круг, мы говорим о событии, состоящем в попадании случайной точки внутрь этой фигуры. Любое событие можно определять различными наборами условий. Общественная жизнь – это область объединения всех трех множеств[1]. Сфера политического бытия – это область пересечения всех трех множеств.

В социальном смысле и привычной терминологии общественных наук соответственно политическое – область эффективного действия механизма политической власти:

-  это область социального бытия, где в качестве политического лидера выступает личность, обладающая необходимыми профессиональными качествами для осуществления политических функций, а также моральными принципами, способствующими служению общественным интересам;

- это область, характеризуемая наличием такой социо-культурной среды, которая принимает импульсные воздействия от лидера и способствует их резонансному возбуждению.

Мы утверждаем, что функции такого лидера, который способен в сфере политического установить либо эффективно использовать механизмы политической власти, способствующие прогрессивному эволюционному развитию социума, может выступать толькопредставитель элиты. Если в качестве политического лидера фигурирует  представитель эрзац-элиты, который всегда преследует только свои личные интересы, это делает установление и функционирование эффективных механизмов политической власти в терминах теории вероятности невозможным событием.

События А и С называются несовместными, если АС = Ø.

Ø – невозможное событие, т.е. событие, которому не благоприятствует ни одно элементарное событие; Р (АС) = 0.

Это означает, что если в силу различных обстоятельств, представитель эрзац-элиты становится политическим лидером, начинаются процессы дезинтеграции и разобщенности социума (безусловного роста энтропии).

Для любых событий А, В и С имеет место формула:

Р(А+В+С) = Р(А) + Р(В) + Р(С) – Р(АВ) – Р(АС) – Р(ВС) + Р(АВС), где Р(АВ), Р(АС), Р(ВС), Р(АВС) – вероятности от смешанных событий.[2]

Если АС = Ø, В∩Ø = Ø (пересечение), отсюда Р(АВС) = 0.

При помощи диаграмм Венна это можно продемонстрировать следующим образом – (см. рис. 1). Содержание политического как сферы существования общественного договора для прогрессивного развития нации полностью выхолащивается.

Рис. 1.Содержание политической сферы при условном лидере.

В контексте рассматриваемых нами проблем следует выделить ситуацию, когда в качестве «политического лидера» выступает индивидуум, при котором политика как процесс не наполняется своим реальным содержанием, т.е. не является общественным договором, ведущим к оптимальному удовлетворению потребностей и справедливому распределению национального дохода между гражданами государства. Для обозначения такого индивидуума мы вводим принципиально новое понятие «условный политическийлидер».

Условный лидер выделяется из среды эрзац-элиты, которая заполняет верхние этажи социальной иерархии (т.е. социальные поля с максимальным сосредоточением политического капитала). Мы уже рассматривали в отношении эрзац-элиты тот социально-психологический феномен ее функционирования, который заключается в том, что каждый из ее представителей и все вместе в наивысшей степени заинтересованы в том, чтобы  сохранять существующую (иногда, лишь воображаемую ими) стабильность своего положения. Эрзац-элите присуще действующее на уровне социального инстинкта стремление ничего не менять в принципах функционирования социальных механизмов. Это  с неизбежностью приводит общество, где эрзац-элита находится на вершине политической власти, к тяжелейшим кризисам.

Кандидат в «условные лидеры» расценивается окружающими как   личность, от которой не исходит опасность, как человек, при котором каждый из них будет продолжать заниматься той же социальной практикой, направленной на удовлетворение сугубо личных потребностей, что и до его выдвижения.

Логика существования конгломерата представителей эрзац-элиты на вершине властной пирамиды такова, что четко прослеживаются следующие устойчивые структурные свойства этого социального образования:

1)         В этой социальной среде проявляется крайний непрофессионализм, поскольку профессионализм предполагает, в первую очередь, следование интересам дела. Сугубо личные цели, напротив, подразумевают пренебрежение тем, чем нельзя воспользоваться непосредственно.

2)         Вследствие непрофессионализма происходит имитация качеств: трусость выдается за осторожность, незнание скрывается за глубокомысленным молчанием и пр.

3)         Представители  эрзац-элиты принимают пороки друг друга и пользуются этим (из-за того же пренебрежения интересами дела и непрофессионализма), поэтому осуществляется отрицательный отбор внутри конгломерата, уже образовавшегося благодаря отрицательному отбору.

4)         Существовать такая социальная общность может только за счет паразитирования (нарушения справедливости распределения общественных благ и введения злокачественных «фильтров» для каналов социальной мобильности) и обособления, ведущего к закупориванию или уничтожению каналов циркуляции информации.

5)         Поскольку такое существование должно оправдываться в глазах остальной части общества, не входящей в «круг избранных», эрзац-элита вырабатывает условную идеологию, призванную объяснять существующее положение вещей с неизбежным и грубым искажение фактов.

   Какие бы идеи при этом не эксплуатировались, непременный и глубинный смысл этой идеологии состоит в том, что она объясняет непреодолимость социальных препятствий для обездоленных слоев населения объективными обстоятельствами и наделяет конгломерат представителей эрзац-элиты теми качествами, которые в соответствии с социальными нормами окружающей их социально-культурной среды обязаны вознаграждаться по высшему разряду.

Выбранный условный лидер, по определению должен преследовать условную цель, ничего общего не имеющую с декларируемыми высокими принципами (например, служение нации и Отечеству, народу и пр.) Повторим, что главная цель его избрания, которую он должен оправдать – сохранение стабильности положения той группы, которая его выдвинула.

Однако условный лидер, как всякая личность, всегда имеющая возможность свободного выбора, может перейти в совершенно иное качество действительного лидера. Для этого в качестве непременного условия он должен обеспечить социальной системе поступательное движение. Широкие массы население оценивают такое движение положительно по следующим критериям:

- по фактору времени (стало ли жить лучше по сравнению с недавним прошлым или станет ли лучше в ближайшем будущем) – такой лидер, как правило, неустанно аппелирует к будущей счастливой жизни;

- либо происходит сужение рамок сравнения своего положения с положением других групп при высокой оценке возможности улучшения (часто совершенно не соответствующему реальности)  своего жизненного уровня.

По этим причинам в политической сфере активно востребуется та идеология, которая позволяет максимально манипулировать массовым сознанием; политический режим ужесточается – проявляются либо укрепляются самые жесткие авторитарные или тоталитарные тенденции. Это является обязательным следствием политики условного лидера, перешедшего в качество «действительного», поскольку он  не меняет изживающие себя социальные механизмы, однако должен убедить окружающих, что ничего иного не дано. Это означает перекрывание каналов информационных взаимодействий и подавление всякого рода сомнений в качестве его правления. Какая бы то ни было  обратная связь с обществом ему не нужна. Идеалом социального пространства для него является замкнутый, стабильный, комфортный мирок. 

В сфере общественного сознания функционирование условного политического лидера, даже переходящего в качество действительного, характеризуется активным созданием и существованием «фантомов» (подробнее об этом см. в §3.3.), которые, находясь в «коллективном бессознательном» (по К.Г. Юнгу), тем не менее вполне реально коренным образом меняют ход устойчивых процессов.

«Общественное сознание» - это творчество ансамбля, сформированное мышлением и воображением каждого из индивидов, составляющих данное сообщество. Мы уже говорили о том, что личность высшего руководителя ассоциируется со всей системой власти и наиболее заметными экономическими, социальными и политическими процессами, решающей причиной успеха или неуспеха которых (иногда совершенно незаслуженно) считаются его действие или бездействие.

Существует интересный феномен личностного восприятия. В психологии понятия «личность» и «индивидуальность» различаются[3]. «Индивидуальность» - это то, что отличает человека от других (строение тела, накопленные знания, т.е. то, что принадлежит данному конкретному человеку и только ему. «Личность» же не находится внутри человека, она парадоксальным образом располагается в сознании других людей. Это отпечаток индивидуальности одного человека в психике другого. Те черты, которыми мы наделяем другого и которые в нашем восприятии характеризуют его как личность, не объективно присущие ему свойства, а те качества, которые мы субъективно ему приписываем. Таким образом, наши переживания по поводу другого человека относятся прежде всего к нам же.

Какая-либо личность, посредством феномена психической деятельности, оставляет в сознании окружающих и воспринимающих ее людей вполне материальный «отпечаток», - символический образ, качества которого оцениваются в соответствии с ролевыми ожиданиями и нормами, присущими данной социо-культурной среде. Символическое воздействие личности часто оказывается намного более сильным, чем реальное воздействие той же личности. С человеком, воспринимаемым нами непосредственно, происходит активный обмен информацией. Образ лидера – это сфера надсознательного; в его создании вольно или невольно участвует каждый из членов данной социо-культурной среды., адресуя ему свои надежды и разочарования.

В случае, когда речь идет об условном лидере, в общественном сознании начинает свою виртуальную жизнь образ, не наполненный никаким реальным содержанием. Существующая социально-политическая система продолжает свое существование без коренных структурных преобразований, стремительно накапливая кризисные явления. Если условный политический лидер переходит в качество действительного лидера, он начинает сознательно работать над созданием собственного образа и образа власти, но лишь образа, а не принципиальных структурных изменений существующей системы. У «зрителей», т.е. граждан государства, провоцируются определенные чувства, иногда не имеющие ничего общего с реальностью. Этим лидером в меру его таланта выстраивается «роль», которую «зрители» играют за него.

Создаваемая таким лидером система властных отношений маскирует его личные амбиции и истинную суть его власти в соответствии с ролевыми ожиданиями, иногда меняя их (но никогда не производя серьезных изменений). Если подобное положение сохраняется в течение значительного промежутка времени в пределах человеческой жизни, - образ власти настолько сращивается с системой  ролевых ожиданий, что проникая во все поры общественного бытия и сознания, образовывает так называемые «фантомы». Они способны отбрасывать данную общественную систему в плане социальной эволюции далеко назад.

На рис.2 представлены типичные бифуркационные диаграммы, допускающие наглядную интерпретацию тех явлений в социально-политической жизни, связанных с функционированием условного лидера, о которых мы говорили (рисунок диаграмм приводится по графику в статье Малинецкого Г.Г. «Нелинейная динамика – ключ к теоретической истории?[4]).

Рис.2.Типичные бифуркационные диаграммы, допускающие наглядную историческую интерпретацию.

В точках l1, l2, l3, l4 перед обществом может открыться несколько возможностей развития либо произойти катастрофические изменения. Деятельность «условного лидера», даже переходящего в статус действительного, на этих диаграммах представлена пунктирной линией.

Сформулируем определение.

Условным политическим лидером можно считать индивида, который выдвигается эрзац-элитой, захватившей верхние этажи социальной пирамиды, для сохранения ею стабильности своего положения и имитации достижения политических целей национального масштаба.

Такой лидер способен перейти в качество действительного политического лидера, обеспечивая политической системе поступательное движение, но он никогда не меняет принцип действия социальных механизмов, присущих данной системе. Переход на бифуркационную ветку, ведущую «вверх», при его руководстве не происходит и произойти не может. Закономерный итог его деятельности – нарастание кризисных явление, приближение или вхождение в область системного кризиса, востребующего появление в качестве политического лидера представителя элиты.

Рис. 3.Бифуркационная диаграмма, иллюстрирующая деятельность условного лидера, перешедшего в качество действительного (схема диаграммы приводится по рисунку[5]).

Условно-действительный лидер имитирует соответствие общественным ролевым ожиданиям, иногда даже изменяя их. Принципиальная разница между ним и представителем элиты в качестве политического лидера состоит в том, что он эффективно работает лишь над созданием собственного образа и над сохранением стабильности положения своего непосредственного окружения; представитель элиты же изменяет существующие механизмы и меняет системы ценностей, а не ролевых ожиданий. Рассмотрим эти принципиально важные моменты более детально.

У человека, живущего в обществе, конечным продуктом его познавательного процесса является формирование образа общества, включающее определенные представления о составляющих его группах и отношениях между ними, о системе власти и об отношениях с другими обществами (государствами). Однако огромная часть социальной информации о фактах общественно-политической жизни просто не поддается проверке. Поэтому многие представления такого рода, поступающие к индивиду из различных источников, усваиваются им без особого сознательного осмысления, в виде стереотипов[6], т.е. в виде готовых образцов усвоения информации и поведения (ответной реакции на нее).

Социальные стереотипы могут автоматически воспроизводиться на протяжении всей жизни человека, особенно в случае, если его ценностные категории не являются им самим добытыми знаниями. Поэтому оказывается возможным осуждать окружающую его социальную действительность в ее конкретных проявлениях, но признавать правильность лежащих в ее основе принципов и механизмов действия. Так происходит в силу того, что выявление и анализ таких механизмов требует осмысления на уровне абстрактно-идеальных категорий.

Ситуация дефицита информации – это типичная ситуация для познания общественно-политических явлений, и желание либо нежелание получить ее может быть связано с целым рядом причин. В их числе, во – первых, личностные характеристики людей, связанные с особенностями их мышления, системы потребностей и мотивацией; во-вторых, это особенности их социально-экономического положения, подразумевающего различные возможности; в-третьих, интерес человека к познанию социально-политической действительности и его активность зависят от оценки им собственных возможностей влиять на нее. Поэтому высокий уровень согласованных знаний о социально-политической реальности характерен для очень небольшого (в процентном соотношении) количества людей.

В социально-психологическом плане это мифологический и инертно-фаталический типы политических представлений. Для них характерны восприятие политической действительности как сферы действия сил и процессов, не поддающихся ни пониманию, ни контролю индивида и его социальной группы. Первопричиной всего позитивного, что происходит или может происходить в обществе, оказывается наделяемый мифическими чертами лидер. Негативные явления списываются на происки врагов, что не может не приводить к поиску «козлов отпущения»[7].

Наличие таких идеологий в сфере общественно-политических отношений не может не приводить к возникновению у индивида когнитивного диссонанса, явления, изучение которого началось с середины ХХ века[8]. Суть его состоит в том, что при конфликте относящихся к одному и тому же  вопросу, но несовместимых между собой знаний, человек испытывает  чувство психологического дискомфорта. Оценка окружающей социально-психологической действительности на уровне обыденного сознания входит в противоречие  с той идеологической пропагандой, которая навязывает совершенно иное видение реальности. Однако замешанное  на иррациональной вере в политические авторитеты, рассогласование оценок ведет не к активным творческим действиям по изменению ситуации, а проявляется в деструктивном, агрессивном поведении, устойчивом состоянии психологического дискомфорта[9].

Такие идеологии составляют психологический фундамент всех деспотических (авторитарных и тоталитарных) режимов и общественных движений, организованных по принципу «вождь - массы». Это предполагает отказ от личностной активности, передача «права» на такую активность институтам политической власти.  В этом случае государственная власть (а значит, и политический лидер) выполняет роль символа, удовлетворяющего потребности людей в психологической интеграции в большую социальную общность. Государство и «представляет» эту общность, выступает для объекта внушения как механизм единения с себе подобными. Отождествление страны и населения с государством означает отождествление интересов личности и нации с интересами институтов власти, а, значит, с личными интересами политических функционеров.

Забота о благе подданных осмысливается членами такого социально-политического сообщества на основе принципов патернализма: она осуществляется лишь в той мере и форме, которая соответствует личным интересам функционеров от власти. В подобной системе социально-политических отношений идеологическая «выдержанность», конформизм – непременное условие пребывания в бюрократическом государственном аппарате.

Любое ролевое требование накладывает отпечаток на психологию личности, на ценностный уровень ее сознания. Эрзац-элита заполнив социальные поля с максимальным сосредоточением политического капитала и выдвигая условного лидера (даже переходящего в качество действительного), не придает системе структурной устойчивости, поскольку всегда является лишь проводником власти; она не в силах воплотить в своих установках и деятельности глубинный смысл этой власти – принятие личной ответственности, распространение ценностей, которые, по сути, являются вечными.

Структура мотивации лидера связана с тем, с кем (или чем) он себя идентифицирует. Реакция субъекта на ситуацию обусловлена не только самой ситуацией, но и его внутренней неосознанной предрасположенностью реагировать на нее определенным образом. Политические цели являются, в конечном счете, не чем иным, как самостоятельными установками. Интересы элиты – прогрессивное развитие всего общества, к которому они принадлежат. Интересы эрзац-элиты – сугубо личные; это собственные амбиции, стремление к власти, самоутверждение и прочее.

На каком-то этапе личные интересы  лидера от эрзац-элиты могут совпадать с интересами развития его движения или государства (намного эффектнее быть, например, лидером сильной, а не слабой страны). Но никогда державные, национальные, гуманитарные ценности и интересы не бывают для него приоритетными.

Представитель элиты в качестве политического лидера создает и внедряет в социально-политическую сферу механизмы, которые значительно повышают возможности участия в политической жизни для большинства (в идеале – всех) членов общества. Введение таких механизмов предполагает формирование и внедрение в сферу общественного сознания идеологии открытого характера.

Эта идеология должна обеспечивать эффективность информационного обмена внутри общественно-политической системы и ее внешних контактов. Такая система взглядов из сферы общественного сознания проникает и в область сознания каждого из составляющих эту общность индивидов (процесс интериоризации). В конечном счете, реформированная политическая система (и ее социально-психологический базис – политическая культура) начинают задавать тот минимальный набор психологических характеристик, которые обеспечивают карьерное продвижение внутри бюрократического аппарата (как неотъемлемой части любого государства), восхождение и пребывание на вершине власти. Реформированная система по-новому выстраивает властные отношения, предполагая определенную степень ответственности государства, его правителей и чиновников перед личностью, рядовым гражданином, а также совокупность прав и обязанностей этого гражданина.

В условиях тоталитарного режима действуют совершенно  иные принципы и механизмы формирования слоя высших политических функционеров, чем в странах развитой демократии. Потенциальный лидер при демократическом режиме должен уметь завоевывать популярность и доверие  у самых широких масс населения. Лидер при тоталитарном режиме должен обладать другим умением – обходить соперников и избавляться от них путем интриг, а также вплоть до физического устранения.

В условиях представительной демократии национальный лидер должен повседневно доказывать обществу и самому себе собственную дееспособность и политическую эффективность. Имитировать эти качества в течение долгого времени невозможно. Соответственно, авторитаризм как стиль правления, свойственный лидерам с различной мотивацией, в условиях разных политических режимов имеет совершенно отличающееся друг от друга реальное воплощение.

Личные качества Ф. Рузвельта и Ш. де Голля при авторитарном стиле правления позволили их странам перейти в состояние устойчивого, прогрессивного, долговременного эволюционного развития. Достижение военного могущества и статуса сверхдержавы Советским Союзом под руководством Сталина были получены посредством массового государственного террора, внедрением системы каторжного и принудительного труда, нищенского уровня массового потребления, жесткого идеологического контроля. Соотношение достижений советского общества как системы к затратам на эти достижения не позволяет считать такой способ развития ни эффективным, ни прогрессивным.

Таким образом, можно утверждать, что авторитаризм, присущий различным политическим системам, и осуществляемый политическими лидерами двух противоположных типов – элиты и эрзац-элиты – играет либо реформаторскую и стабилизирующую роль, либо деструктивную и застойную. Что касается личностного типа гражданина, который востребует политическая система, то здесь можно отметить следующие моменты.

Возникновение и развитие в XVIII – XIX вв. демократических типов общественного устройства было связано со становлением нового типа личности. Этот тип востребовал возросшую способность к индивидуальной инициативе, инновационной и творческой деятельности. На смену патерналистскому типу  организации политической жизни (когда личностные потребности в защите, порядке приводят к предельной интеграции в социум и избеганию трудностей личного выбора) пришла индивидуалистическая личностная мотивация.

Политическая свобода и демократия стали иметь инструментальное значение: в идеале они являются необходимыми условиями для выявления и утверждения индивидуальности на основе равенства возможностей. Эти процессы идут далее. Тенденция развития общественно-политических систем, идущих по пути прогресса, уже сейчас предполагает то, что личные и частные цели каждого в них реализуются с достижением общей цели системы (в психологии управления этот эффект называется «эффектом синергии»).[10]

Принятие стратегического политического решения требует аналитических и прогностических способностей, его реализация – умения управлять людьми. Правильно понятая информация позволяет принимать нестандартные решения; способность идти вопреки сложившимся стереотипам предполагает особый талант. Таким образом, принятие политического решения, в том смысле, в котором мы рассматривали «политическое», немыслимо без желания принять на себя ответственность. Деятельность политического лидера, способного осуществить «Реформацию» - это один из наиболее сложных видов социального взаимодействия и общения.

Перед таким лидером стоит сложнейшая, в политическом плане,  задача. Подчинение новым общественным законам должно носить характер выгоды (символической или материальной) для максимально большого количества членов социума. Новая политическая мораль не может «упасть с небес», поэтому политический лидер должен ввести благоприятные условия для взаимовыгодного поведения в «логику социального поля» (по выражению П. Бурдье). Институализация таких отношений требует высокой степени профессионализма действий в политической сфере.

Феномен лидерства может проявляться только в среде общения. Каждая из стадий общественного развития предъявляет специфический «социальный заказ» на лидеров по принципу «нужный человек в нужное время». Уместно привести здесь слова Отто фон Бисмарка: «Я не настолько самоуверен, чтобы считать, что наш брат может делать историю. Моя задача состоит в том, чтобы наблюдать за ее течениями и, как могу, вести среди них мой корабль. Руководить течениями я не в состоянии, еще менее того –вызывать их»[11].

Социо-культурная среда востребует определенный тип лидера, принимая или не принимая в качестве него представителя элиты. Мы говорили о том, что элита, действуя очень короткий промежуток времени, сменяется эрзац-элитой. Она  паразитирует на сделанном элитой куда более продолжительный период. Чем обусловлена такая временная разница?

Действия элиты – это деятельность одиночек, способных организовать иногда огромные массы людей, послужить истоком глобальных общественных движений. Эрзац-элита – это группа, демонстрирующая высший уровень внутригрупповых связей на основе круговой поруки, сплоченности и солидарности (причины этого мы подробно рассматривали ранее). Зная особенности действия этих социальных механизмов, возможно разработать такие социально-политические технологии, которые изменят подобное соотношение сил в пользу долговременного пребывания элиты на вершине политической власти. Тогда выражение «политическая элита», применительно к слою высших политических функционеров, приобретет свой истинный смысл. Это выражение будет означать лучших из лучших, профессионалов политической деятельности, по праву занимающих это положение.

Этот раздел нам хотелось бы завершить словами Э. Фромма о том, что «…во все времена существовали пророки, которые ясно видели цели индивидуального и общественного развития человека. Их «утопии» были «утопичны» не в том смысле, что они были праздными мечтами; правда, они «нигде» не были реализованы, но «нигде» не означает «никогда». …Эти идеи были утопичны постольку, поскольку в тот момент нигде не получили осуществления (да и не могли, вероятно, еще осуществиться), но при этом «утопическое» не означало, что они вообще не осуществимы по прошествии какого-то времени»[12].

На пути осуществления  политических  идеалов предстоит совершить, вероятно, наиболее значительную политическую революцию, действие которой будет направлено против иррациональных оснований политической власти и сословия политиков, узурпирующих права личности на основе всякого рода насилия.