Трёльч Э. Историзм и его проблемы. Логическая проблема философии истории

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава III. Понятие исторического развития и универсальная история

Примечания

1 Принципиально важно обратить на это внимание. Предпосылкой
Риккерта является то обстоятельство, что, по его мнению, понятие не может передать действительности. Оно лишь создает сокращения

531

экстенсивно и интенсивно бесконечной действительности, чтобы в практических целях <приобрести над нею власть> (Naturwissenschaft und
Kulturwissenschaft, S.34). Связь с прагматизмом замечает и сам Риккерт (ibid., 3.470. Эти сокращения, отбор, абстракция как средства для того, чтобы разносторонне преобразовать бесконечный, вообще неохватываемый в понятиях и в силу этого иррациональный континуум (S.33), для целей науки - важная, но совершенно не кантианская мысль. Она одна делает возможным сосуществование различных рядов и направлений абстракции, что опять-таки не было свойственно Канту. Для Канта действительность создавалась с формами разума, но затем, как таковая. оказывалась способной и к полному научному воспроизведению. То же самое и у Гегеля. Совершенно новый, введенный Риккертом принцип сокращающего преобразования действительности наукою будет занимать еще наше внимание. Интересно отметить, что он играет некоторую роль уже у Гёте.
2 Ср. Ranke. Epochen der neueren Geschichte, hrsg. A. Dove, 1917 5.6'
<Величие заключается в том, что всюду возникает требование человеческой свободы... К свободе же присоединяется сила и притом изначальная сила; без нее свобода исчезает как в мировых событиях, так и в области идей. Нечто новое должно зачинаться в каждое новое мгновение, и это новое может быть сведено только к первому общему источнику всякого человеческого действия>. Но этот источник и есть сама воспринимаемая и воспроизводимая жизнь.
3 Точную и поучительную трактовку этого пункта дает ученик Виндельбанда Шульце-Зельде (SchuIze-Sulde. Geschichte als Wissenschaft, 1917). Сюда же относится также и более трудная проблема, каким образом возможно вообще такое знание чужого Я, которое было бы внутренним в него вкладыванием, воспроизведением и постижением этого Я из его собственного центра. Об этом мы скажем еще в заключении.
4 Naturwissenschaftund Kulturwissenschaft. 1915, S.102.
5 Это различие указано уже 3. Марком с риккертианской точки зрения:
CM. S.Marck. Kant und Hegel, 1917, особенно S.30-55, и у Ю. Эббингауза (J. Ebbinghaus. Relativer und absoluter Idealismus, 1910) с точки зрения Гегеля; впрочем, эта противоположность полностью ясна для Ф.Энгельса в его <Анти-Дюринге>, 1878, S.96-117, правда, здесь это заострено не против Канта, а против механистического естественнонаучного мышления (см. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.20, с.122-149).
6 CM. Grenzen der Naturwissenschaftlichen Begriffsbildung. 2. Aufl. 1913, S.389 и 413. Отношение к Ранке, S.418; глубочайшее основание для недооценки всякой подлинной динамики вскрывает фраза на S.406: <Предпосылка метафизически телеологического развития изменяет реальную временную последовательность ряда причин и действий и ведет к допущению реальностей, которые нельзя было бы включить в научно- плодотворную связь с эмпирически временно всегда однозначно протекающими данностями>. Это сказано по поводу биологии, но должно иметь значение и для истории. - В третьем издании своих <Grenzen> (1921) Риккерт в такой же мере поучительно, как и высокомерно, входит в существо моих возражений; особенно важна новая глава <Die irrealen Sinngebilde und das geschichtliche Verstehen> (S.404-464). Здесь невозможно отвечать на его замечания. Я согласен с Риккертом в важнейших пунктах и получил от него сильнейшие импульсы, вследствие чего и здесь я повсюду исхожу из его позиций. Но наши мировоззрения все же в корне различны. Я верю, что я могу созерцать то, что ему кажется, может быть, только мысленным. Его понятие нереального для меня недопустимо; это шиллеровское <царство теней>. Об остальном см. 7 разд. этой главы.
7 Epochen, S.2, 4, 5, 7 (взято из записей лекций).

532

8 Приняв во внимание эту оговорку, мы найдем следы диалектики повсюду. даже в тех случаях, когда авторы не имели понятия о Гегеле или его отвергали. Идея преемственности, исторической необходимости, превращение рядов развития в их противоположность, заключительный и исходный моменты создающихся синтезов: все это можно найти повсюду и в наше время, и все это идет от диалектики. Католический теолог Кифль, который выступает против марксистской исторической теории, сам, однако, конструирует эту теорию как диалектическое превращение гегелевского учения, см. Kiefl. Theorien des modernen Sozialismus Ober Ursprung des Chnstentums.1915, S.8 Учение Конта о трех стадиях оформилось окончательно также не без влияния диалектики, равно как и эволюционная теория Спенсера о постоянно возрастающей дезинтеграции и интеграции внутри непознаваемого субстанциального единства; не совсем чужд ей и историзирующий дарвинизм со своими противоположностями приспособления и отбора. У авторов, которые выросли из марксизма, как Ф. Науман, диалектика подразумевается сама собою, не говоря уже о бесконечных философско-исторических концепциях, в которых диалектика наиболее уместна по существу дела. Точно так же и примыкающая к Шопенгауэру философия жизни возвращается постоянно, даже у самого основателя ее, к диалектическому способу изложения. У Ницше она играет решающую роль, как мы увидим. Подробности см. Rothacker, Einleitung in die Geisteswissenschaften, 1S20,
9 Книги по истории историографии Гуча, Риттера, Фютера, Белова
трактуют - помимо методологических вопросов критики и изображения почти исключительно системы ценностей или масштабов, и это независимо от того, политическая ли это история или история культуры, либеральная, социалистическая или консервативная, выдвигает ли она на первый план личности или массы, придерживается ли история строго масштабов или же подходит более свободно, индивидуально, <объективно>, явный знак того, сколь тесная связь существует между масштабом или культурным синтезом и историческим изображением. Но само понятие развития занимает их мало, даже то, которое они сами применяют Исключение составляет один Кроче, но и он дает только наброски. Поэтому приходится в большей степени обращаться к философам, которые впервые установили и подвергли обработке это понятие. - Исторические труды по философии истории, такие, как Flint. History of the Philosophy of History, 1893; Rocholl, Phil.d.Gesch. Darstellung und Kritik der Versuche zu einer Aufbau derselben, 1878, дают лишь изложение, а не постановку проблемы, т. е. интересуются лишь результатами, а не методом. Goldfriedrich. Die historische Ideenlehre in Deutschand. 1902 - единственная работа, параллельная изложенным дальше исследованиям, но она исходит из принципиально иной - <позитивистской> точки зрения. Наука и в области природы для него только <систематика отношений>, т е. получение общих законов, имеющих силу между последними элементами: сущность элементов и законов относится к сфере метафизики и поэтому непознаваема. Наивное мышление принимает неразрешимые комплексы и истолковывает их метафизически при помощи идей и связей идеального становления. Все это объявляется им ненаучным и должно быть в результате его работы сдано в <кабинет историко-методологических уродцев> ( S.VI). Все это явное влияние
Лампрехта, стоящего за этой очень неясно продуманной, но в некоторых отношениях весьма поучительной книгой. Анализы идеалистических систем почти беспомощно чужды самому предмету Поскольку идеалистическая историческая теория В. Гумбольдта наиболее психологизирована и поэтому наиболее понятна автору, Гумбольдт выдвинут им на

533

передний план, и Ранке, этот <ортодоксальный немецкий историк идей>, стал у него последователем и приверженцем Гумбольдта.
В моем изложении принципиально разграничены обе главные проблемы учения о ценностях или современного культурного синтеза и идеи развития или универсальной истории, и существующие учения не рассматриваются с заведомо принятой точки зрения, но лишь как вспомогательное средство к обретению собственной теории. Для этой цели прежде всего необходима группировка и анализ использованной во всех таких группах различно сформированной идеи развития. Предлагаемый материал значительно богаче по содержанию, чем рассмотренное в предшествующей главе учение о ценности, ибо он более глубоко вводит в собственно историческую работу.
10 К этому ср. концепцию Фютера - Fueter. Geschichte der neueren
Historiographie, 1911. Впрочем, собственная деятельность Лейбница в области истории протекала полностью в духе старых методов, главным образом, школы мавристов; его собственное учение не оказало влияния на него, там же S.316 и ел.; параллели между Винкельманом и Гегелем - S.392; по поводу так же напоминающей Гегеля <связи индивидуальной и коллективной истории> Мезера см. S.396; Мёзер, конечно, пришел к этому из практических соображений. Но объяснить это только тем, что <он шел от социальной истории> как новой постановки вопроса, едва ли возможно. Его уже окружала атмосфера понятия развития, причем предпосылкой было сильное подчеркивание бессознательного. Во всяком случае историческое мышление Мёзера сливается как нечто однородное со всем изображенным выше идейным движением. См. по этому поводу также Dilthey.lS.Jahrhundert und gesch. Welt //Deutsche Rundschau, 1901, S.365, который отсылает к Лейбницу.
11 К этому см. Dilthey. Die Jugendgeschichte Hegels, 1905 (книга теперь продолжена и на более поздний период жизни Гегеля в Werke, IV, 1921), а также превосходную статью: Н. Scholz. Hegels erstes System //Preuss. Jahrb.
Bd. 166. Кроме этого публикации богословско-религиозных, исторических и
государственно-правовых юношеских сочинений Гегеля Нолем (Nohl) и Лассоном (Lasson), а также Rosenzweig. Hegel und der Staat. 1920.
12 Проницательный анализ у Гартманна - Е von Hartmann. Die dialektische Methods. 1868, особенно относительно мышления рассудка и разума, S.51-66. Однако Гартманн считает это эксцентричностью у Гегеля; позже в своем учении о категориях Гартманн отводит этому мышлению разума заключительную роль.
13 Такова также основная мысль у Б. Кроче - В. Сгосе. Lebendiges und
Totes in Hegels Philosophic, (нем. перев.). 1909 г. Относительно этих мотивов диалектики см. также Lotze. Geschichte der AestStik in Deutschland. S.76 ff.
14 Такова основная мысль главной работы Гегеля <Феноменологии>,
содержание которой очень хорошо передает Виллькокс - Willcocks. Zur
Erkenntnistheorie Hegels in der Phanomenologie des Geistes, 1917
//В. Erdmann Abhandi. z. Philos. S.51. Знаменитое предисловие содержит
протест против шеллингова понимания тождества и его отношения к подвижному <конечному> как интеллектуального созерцания (теперь сказали бы <интуиции>) или как <эстетического видения> единства в движении и многообразии>. Вместо того Гегель стремится к логической дедукции второго из первого, что лишь одно допускает логически не обходимую последовательность в движении и одновременно уверенное направление в ценностном нарастании манифестации движения. В какой мере это важно, показывает позиция истории, основанной просто на интуиции. Она разрушает понятие цели и ее тесную связь с конструкцией становления, заставляет ее неопределенно витать

534

над <целым>, влечет к авторитету и церкви или же кончается пессимистическим настроением. Но и чисто эстетическая позиция может следовать из интуиции, однако легко приводит к пессимизму. Чисто или по преимуществу эстетическая или интуитивно понимаемая динамика теряет по необходимости закон и цель, если только логическая принудительность и прогресс диалектики не возмещены чем-либо другим. Пример - Бергсон. - За это сочетание диалектического учения о движении с самодвижением божественного мирового духа, который в нем получает логическую формулировку своего метафизического существа и следовательно является мышлением, Ласк, а за ним М. Вебер называют гегелевскую логику <эманационной>, ибо она есть превращающееся в реальность и из этой последней возвращающееся в самое себя мышление. Но это лишь одна сторона дела, главное же - это концепция самой логики динамики.
15 Здесь к сожалению невозможно дать точную характеристику очень интересного различия между этими мыслителями. Шлейермахер и Шеллинг наиболее родственны Гегелю. Они признают только усиливающийся и прогрессирующими перевес духа над природой, некое колебание около ядра тождества сначала в сторону природы, затем решительно в сторону духа. Но им неизвестен внутренний закон движения, у них нет логизации восходящего движения, нет наполнения тояодества идеек) цели, см. SOskind. Der Einfluss Schellings auf die Entwicklung des Schleiermacherschen Systems, 1909; Christentum und Geschichte bei Schleiermacher, ISII. Mehiis, Schellings Geschichtephilosophie. Heidelb. Dissert,1906. У Фихте уже есть диалектика, но как бесконечный процесс, без собственного содержания и смысла отдельных периодов и моментов, что и приводит к постоянному морализированию, см. Lask. Fichtes Idealismus und die Geschichtephilosophie, 1902. Понятие индивидуального имеется у всех этих мыслителей в их системах, но они не смогли связать его с развитием. В. Гумбольдт импонирующе поставил динамику в центр; его вызвавшие много разговоров <идеи> - не что иное как динамика - объект осознанного принципиально интуитивно-эстетического созерцания, не рационализированного введением философии тождества и вытекающей из нее диалектики. <Идея гуманности> есть закон развития, выражение всякой динамики в идее человеческого стремления, но в основе это лишь очень неопределенное обобщенное созерцание многих индивидуальных форм, обнаружение <идей> или динамических склонностей к развитию вообще. Понятно, что гегелевская концепция динамики произвела большое впечатление и казалась способной решать проблемы более связно, обобщенно и телеологично. Современному историку, наоборот, болев симпатична формулировка Гумбольдта. Она, действительно, является продолжением гётевского мышления в истории, в то время как Гегель к досаде Гёте схоластически его рационализировал. Cp.Spranger, Humboldt u. Humanitatsidee, 909: Louis Ehrhardt//HZ. 1855. По поводу отношения Гёте и Гегеля весьма поучительно Е. Cassirer. Freiheit und Form 1916. S.399. CM. к этому очень арактерное выражение самого Гёте о двух методах познания природы: интуитивного для становящегося живого, механистически- механического для уже ставшего и мертвого. - Eckermann. Gesprache, II. 2, 1829 - место, на которое указывает и Шпенглер.
16 Ср. Lasson, Ueber den Zufall.2.Aufl.,1918 //Vortrage d.Kantgesellsch. 18, также Lotze. Mikrokosmus, III, S.32, который, конечно, видит в этом крушение
диалектической конструкции; также E.v.Hartmann. Kategorienlehre, 1896, S.XI.
17 Поневоле (пат.).
18 Такова же впрочем и основная мысль Гумбольдта в Abhandiungen Uber die Aufgabe des Geschichtsschreibers, S.35: <Эти (закономерно и причинно понимаемые) явления дают поэтому представление о пра-

535

вильных, закономерных или опытом установленных формах развития; то же, что возникает как некое чудо может, конечно, сопровождаться механически психологическим и физиологическим объяснением, но не может быть их них выводимо; оно остается внутри этого круга не только необъясненным, но даже и не познанным>. То же лежит в основе Гётевского понимания природы (Naturerforschung), которое Чемберлен весьма поучительно отличает от простого естественно-научного исследования (Naturforschung).
19 На это указывают опубликованные Нолем и Лассоном юношеские произведения теологического и политико-правового характера: из исследования Дильтея также ясно, что динамическая концепция Гегеля повсюду является предшествующим моментом. Рационализирование с помощью философии тождества следует затем как систематическая переработка.
20 К этому см. Н. Trescher. Montesquieus Einfluss airf die philosophischen
Grundlagen der Staatsiehre Hegels. Leipz. Diss., 1918., также в Schmoll. Jhrb. 42,
1918.
21 F. TOnnies. Gemeinschaft und Gesellschaft, 1912. Впрочем Теннис остановился на утверждении и отрицании и лишь весьма робко наметил
отрицание отрицания или синтез. Его оптимизм начал разрушаться под влиянием Шопенгауэра. Пленге - социолог и экономист, который тоже является представителем такой <толкуемой из себя социологии>, наоборот возвращается полностью к Гегелю и диалектике и одновременно к оптимизму: см. <Die Revolutionierung der RevolutionSre>, 1918 и <Die GeburtVemunft>, 1918.
22 Букв. <мертвая голова> (лат.), в химии - осадок, в переносном смысле - нечто бесполезное, лишенное смысла.
23 Это отмечает Г. фон Белов (v. Belov. Dia deutsche Geschichtsschreibung, 1916) с особым удовлетворением как утверждение того, что история культуры, подобно всем другим благам, ведет свое происхождение от консервативного образа мыслей.
24 Впрочем такова же и основная мысль Ранке. Частное происхождение благ воспитания, их возвышение в общее и превращение в общую сокровищницу европейской купьтуры см. Epochen. S.16, 30. 34. Подобная же мысль и в философии Гундольфа (Gundolf. Goethe), согласно которому окончательная переработка первичных переживаний также является судьбою более зрелых и поздних периодов для народов и для индивидуума.
25 Книга эта очень распространена в издании Reclam: в последнее время Лассон открыл значительно более полный вариант знаменитого <Введения>: Hegel. DieVernunftin der Geschichte, Leipzig, 1917. Впрочем это только более пространная редакция уже известного ранее.
26 Dilthey. Jugendschriften, S.202.
27 Большие формальные уступки теологии можно оставить без внимания.
В действительности гегелевский гуманистически наполненный, государственно организованный, универсализованный и христиански углубленный разум далеко выходит за пределы всякого церковного учения, которое, как и у Шеллинга в его <Voriesungen Ober das akademische Studium> -лишь ненужная оболочка. В Германии церковь и государство были неразрывно связаны меяоду собой, и тот, кто хотел рационализировать современную культуру, должен был рационализировать и церковь. В каждом официальном учении и то и другое соединены; представителем таких же взглядов был и Гёте в качестве министра просвещения. Только со времени Д.Ф. Штраусса, Бруно
Бауэра и в 1848 г. отделение духовного развития от церкви и открытое выра-
жение этого факта стали самоочевидностью. Поэтому не следует придавать
слишком большое значение теологически-иератическим формулам Гегеля.

536

В этом отношении Гегель - это ancien regime (<старый порядок>). Желание понять его, исходя из этой его зависимости от теологии, по моему мнению, в
корне неправильно; против этого - Фютер (Fueter, S.431), который вообще
попытался понять Гегеля, не исходя из него самого.
28 О влиянии Гегеля см. подробное изложение у Ротхакера (Rothacker. Einleitung in die Geistesv/issenschsften). Очень поучительна еще и теперь книга Баура (F. Chr. Baur. Epochen der Kirchengeschichtsschreibung, 1852). Интересные данные относительно авторов журнала <Preuss. Jahrb.> и времени его основания дает Вестфаль (О. Westfal. Welt und Staatsauffassung des deutschen Liberalisrnus, 1920).
29 По поводу Ран'ке см. тонкие статьи Дове и книгу, о которых пишет Мейнеке в <Preussen und Deutschland>. 1918, S.361 ff., 402 ff. Мейнеке тоже принадлежит к мыслителям, которые следуют этой динамике и пытаются связать ее с реализмом современного исследования. В остальном см. Гуч и Риттер (Gooch u. Ritter) о Ранке, а также О. Lorenz. Geschichtswissenschaft II, 1891, S.50 ff.
30 У Фютера и Белова это недостаточно оттенено. Лучше у Кроче
(Сгосе. ZurTheorie und Geschichte der Historiographie. 1915).
31 Это единственный случай, когда взгляд на познание как на зеркальное отражение или отражение вообще по крайней мере отчасти оказывается возможным. Это следует иметь в виду по отношению к преобразованию диалектики у Маркса. Но даже и с этими предпосылками научное изображение связано и обусловлено разного рода посредствующими членами, выбором и сокращениями, строго ограниченными антропологически, чего Гегель не предусмотрел в теории.
32 Об этом постоянно твердит критика Лотце (Lotze. Mikrokosmos. 3. Aufl., S.33 ff.); в самом деле, индивидуальное имеет у Гегеля двойственный смысл: во-первых, это форма явления и точка пересечения идей, причем безразлично, в какой мере индивидуум осознает эту свою функцию в отношении к идее, и, во-вторых, это конкретно-индивидуальное самопонимание идеи в личности, которая осознает себя как выражение идеи, наслаждается этим и метафизически воспринимает это свое обособленное бытие.
33 Критика Кроче (В. Сгосе, S.78) обращена прежде всего на это, также см. P. Bart. Die Geschichtsphilosophie Hegel und Hegelianer. 1890. Интересна критика Пленге, который считает диалектически логическую связь лишь одной из многих возможных форм исторического ритма (см. мой этюд: Plenges Idee von 1914. Braunsche Annalen zur soziale Politik. Bd.5, 1917) и поэтому об эмпирически наблюдаемой диалектике он предпочитает говорить как о макроскопическом методе.
34 Таков также смысл различения у Лотце в его <Логике> (1880, S.243 ff.)
между во всяком случае <загадочным поведением> фактов становления и внесением этой загадки в сферу логического образования понятий. Однако как же логически иначе оформляется это поведение фактов, если оно не может быть охвачено в понятиях и фактически, как указывает одно замечание Лотце, оно этим понятием все-таки охватывается? Лотце отсылает нас к метафизике, ссылается на некоторый род метафизического <созерцания> или <интуиции>, но это связано у него с чрезвычайно искусственными соображениями. Эта проблема в последующем изложении появится вновь, в особенности при противопоставлении Дильтея неокантиацам.
35 Ueber die Aufgabe des Geschichtsforschers, S.25.
36 О Нибуре см. прежде всего Гуча, который смотрит на него вообще как на основоположника критического метода в европейской историографии. По поводу Ранке см. предыдущий параграф. Здесь можно рассказать ходивший по Берлину анекдот такого содержания. Шерер, делая

537

Ранке визит при своем вступлении в должность, пытался спросить Ранке о его научном происхождении, на что тот с некоторой досадой ответил. что он вообще более самостоятелен, чем полагают другие. В остальном можно сослаться на Гуча и Мейнеке (Meinecke. WeItbUrgertum und Nationalstaat). Ротхакер в своем <Введении...> занимается по преимуществу <исторической школой> и ее отношением к Гегелю. Но он (S.I 55) слишком широко толкует понятие этой школы и даже находит в <Политической беседе> и <Влиянии теории> (Ranke, Werke, Bd. 49-50) классическое выражение программы <школы>, что, впрочем, он вновь принужден сам же и ограничить (см. S.I 59). Но это - опасная недооценка своеобразия Ранке, которого, мне кажется, и Мейнеке неправильно толкует, излишне подчеркивая созерцательную сторону. См. также Риттера (S.412 - 429) относительно идеи масштаба у Ранке. Точно так же и различие позиций <школы> и Ранке в отношении к проблеме универсальной и партикулярной истории Ротхакер недооценивает, а как раз в
этом скрываются труднейшие вопросы. К этому CM.Karst. Studien zur Bedeutung und Entwicklung der Univ. Gesch //HZ. Bd. 106, 1911.
37 Наиболее широко толкует понятие <исторической школы> Дильтей, который причисляет к ней Нибура, Ранке, Ф.А. Вольфа, Боппа, Дитца и, наконец, всю (немецкую) историческую науку XIX столетия. В этом ему следует Ротхакер. Но в отождествлении с романтикой оба действуют осторожнее, считая, что от нее идет только часть элементов. До конца отождествляет ее с романтикой Г. фон Белов (G. v. Below. Die deutsche Geschichtsschreibung, 1916), который сводит к романтике вообще все хорошее и консервативное в истории. Наоборот, Фютер почти совершенно игнорирует понятие <немецкой исторической школы> в своей <Gesch. d.neueren Historiographie> (1911), подчеркивая устойчивость исторической науки Просвещения. Наоборот, он распространяет понятие романтики на исторические работы Тьерри и Мишле, Карлейля и т.д., считая важным для содержания этого понятия местный колорит, влияние романов Вальтера Скотта и т. п. Гуч создает понятие <немецкой школы>, соединяя воедино Нибура, Вольфа, Бёка, Отфрида Мюллера, Эйхгорна, Савиньи, Якоба Гримма, Monumenta Germaniae, Ранке и его школу и, наконец, прусскую школу, и характеризует ее сущность как интерес к истории ради самой истории. Мейнеке в своей книге <WeItbOrgertum und Nationalstaat> подчеркивает ее значение не как исходного пункта всей немецкой исторической науки, но как перехода к реально-национальной политике с помощью идеи народного духа. - К этому взгляду примыкают специальные исследования о романтике не как о родоначальнице истории, но как родоначальнице политики и через нее уже и истории, т. е. политически-реалистической истории: Dombrowsky, A. MOiler. Die historische Weltanschauung und die politische Romantik //Z.f. ges.Staatswissenschaft, 65 (1909): Kantorowicz. Volksgeist und historische Rechtsschule //HZ. 103 (1911): G.Rexius. Studien zur Staatslehre der historischen Schule. //HZ. 107(1911): Schmitt-Doroti?. Politische Romantik, 1919; A. Putzsch. Studien zur frUhromantischen Politik und Geschichtsauffassung, 1917. В. Мецгер (W. Metzger. Gesellschaft, Recht und Staat in der Ethik des deutschen Idealismus, 1917) выделяет группы: реакционных романтиков Ф. Шлегеля. А. Мюллера, К. фон Галлера; исторических романтиков Савиньи и Шлейермахера; ранних романтиков в стиле Шеллинга. М. Риттер различает собственно историков, которые лишь отчасти, как Г. Лео, затронуты романтикой, и таких историков, как Бёмер, которые целиком связаны с нею. Собственно историков он относит через Нибура к XVIII столетию. <При таком членении романтика в развитии исторической науки предстает как бы <рукавом> потока, который скоро будет занесен песком>. Ясно. что до сих пор еще нет разграничительного критерия. Я пользуюсь здесь самим понятием развития, которое отграничивает <историческую школу> от Гегеля и <собственно историков>, - этот

538

принцип разграничения до сих пор применялся мало: его не применял даже Ротхакер, который, однако, довольно близко подходит к нему.
38 CM. Rothacker, S.46.
39 См. К. Hildebrand. ZwSIf Briefe eines astetisehen Ketzers, 1873, S.11. Вслед за этим Гильдебранд высказывает тяжелые раздумья относительно такого однобокого историзма, парализующего творческую силу и суходение.
40 A. MQIIer. Die Lehre vom Gegensatz, 1804 - первый и единственный томик, теперь библиографическая редкость: очень остроумно, но по временам невыносимая путаница. Кроме этого, многочисленные примеры у Печа, особенно фраза Ф. Шлегеля: <Мир не система, но история> (S.52). По поводу принципиально генетического мышления выражение того же Шлегеля (S.65): <Нет ничего менее исторического, как вся эта чистая микрология без обобщений и результатов>. Конечно, несмотря на всемерное подчеркивание универсализма, они так и не доходят до конструкции связующей руководящей нити: и Шлегель, шНовапис все время возвращаются к отдельным культурным индивидуальным образованиям, оценивая их с точки зрения общего идеала и одновременно стараясь понять их из них самих. Все это очень хаотично и калейдоскопично. Причина хаоса в том, что принципиальное, антиномичное, взаямообусловливающее отношение между культурным синтезом современности и соответствующей ему и обосновывающей его конструкцией универсально-исторического процесса почувствовано ими, но не осознано и поэтому, конечно, и не поставлено как задача, подлежащая разрешению; см. S.96: <В духе подлинного романтизма А.В. Шлегель требует от исторического произведения, чтобы в отдельных фактах господствовала чистая эмпирия, в целом же - отношение к некоторой идее. Ибо дело истории - в переходе действительности к необходимости>, или S.97: <Необходимость и свобода, историческое целое и конкретное единичное явление, собственная ценность и ценность развития, человечество и индивидуум противостоят друг другу. Каким образом могут пронизывать друг друга свобода и природа, философия и история, ценность и действительность, обусловливаемое и безусловное?> Пёч видит решение в понятии организма, которое, однако, может дать лишь как понятие отдельных организмов, но не как понятие органического единства всего человечества с присущим ему единым законом ценности. <Продолжает сохраняться созерцаемая иррациональность особенного> (S.104); синтез создается в понятии некоего <воспитания>, которое <объединяет лучи>, истекающие из всех этих организмов (S.110). Итак, циклическое расцветание и отцветание индивидуальных культур и воспитание обогащающегося всем этим познающего субъекта! Ясно проступает лишь принципиальный историзм, как новый принцип миропонимания и познания человека и ценностей; см. слова Вакенродера у Вальцеля (Walzel. Deutsche Romantik, I, S.81) и особенно пространное и глубокомысленное изложение А. Мюллера в его <Vorlesungen Ober die deutsche Wissenschaft und Literatur> (1806, новое издание - Salz, 1920.
T.8). Здесь см. заключение, S.I 50: <Истинный историк - пророк и историк одновременно; послушное дитя прошлого, - ибо он отцовски хочет господствовать над будущим>. Это в новой форме все та же основная проблема историзма, которая с необходимостью ведет к универсальной истории, но при этом наталкивается на различие между эмпирическим и
универсально-телеологическим моментами.
41 По поводу отделения органического объективизма от романтического субъективизма см. мой этюд <Die Restaurafionsepoche am Anfang des 19. Jahrh.> в <Vortrage Qber wissenschaftliche und kulturelle Probleme der Gegenwart>, Riga, 1913. Близка к моей и конструкция Шмитт-Доротича, но он гораздо ниже оценивает открытие идеи органической общности и идеи развития. В общем эта книга - самое значительное из написанного о романтике; портит ее только по внешности близкий к кан-

539

тианскому морализм, отличающийся партийной нетерпимостью. – Об отношениях ранней романтики к Бёрку см. некоторые указания: SchmittDorotic, S.117. Необходимость строго различать ранних и поздних романтиков подчеркивает прежде всего Элькусс (Elkuss.Zur Beurteilung der Romantik und zur Kritik ihrer Erfo.-schung, 1918). Принцип различия лежит в указанном мною повороте к идее организма и традиции и в распылении этого открытия на самые различные явления духа и интересы, чем уничтожалась идея целостности ранних романтиков, правда, и у них хаотично выраженная. Впрочем и он указывает на романтику как на источник историзма, генетического и органологического мышления, которое <создало соблазнительное представление о становящемся бытии как эманации бытия устойчивого> (S.101), <историзацию сознания> (S.94), причем он выдвигает в качестве решающего момента свойственное Шеллингу понятие развития (S.103). - По вопросу о происхождении идеи организма Вальцель (Walzel. Deutsche Romantik) указывает на Гамака, Гете, Гердера и К.Ф. Морица; он также приписывает Шеллингу (и Шлейермахеру) весьма существенное значение. Его привлечение неоплатонизма для объяснения романтики психологически неверно, ведь в таком случае следовало бы привлечь и христианских мистиков. Но как раз эти влияния и не дают ничего для идей органологии и развития. Таковы последние, наиболее элементарные открытия.
42 CM. G. Mehiis. Schellings Geschichtsphilosophie in den Jahren 1799 bis 1804; удачная характеристика, но, к сожалению, вместе с тем и перевод на язык риккертианской философии ценности, при которой идея развития превращается в простое <осуществление ценности>. Кроме этого: Е. v. Hartmann. Schellings philosophisches System, 1897. К тому же, близкое родство Шопенгауэра и его последователей с Шеллингом будет предметом дальнейшего изложения. Главное сочинение на эту тему: Die Vorlesungen Qber die Methode des academ. Studiums von 1902.
43 Так же думает и Гумбольдт,, ср. Spranger, S.269.
44 Уже юношеское произведение - впрочем, малоценное - Гервинуса о <науке историке> (<Historik>, 1837) базируется на этой же точке зрения <разума-искусства> или <искусства-разума>, но при этом она скорее восходит к Гумбольдту, что, впрочем, по существу безразлично, так как в данном пункте Гумбольдт примыкает к Шеллингу; ср. Spranger. Humboldt, S.196f, 200f, 264-267; также см. его статью по поводу трактата Гумбольдта о задачах историка и отношения этого трактата к Шеллингу, HZ, Bd. 100. По Гервинусу, прежняя историческая наука принадлежала наивному веку, современная ему - рефлективная - сентиментальному веку; для будущего он требует философско-эстетической истории (S.65): <Подобно тому как художник ищет прообраз тела, и поэт - идеальный тип характера, историк должен познать чистый образ свершившегося для того, чтобы из скопления случайных событий смело и верно получить истинно важное. Важным же в истории является то, что относится к исторической идее>. Далее следует на S.66 ссылка на Гумбольдта. Идеи обнаруживаются также и как национальный дух. Этот метод приложим, по Гервинусу, только к замкнутым и законченным циклам культуры. На S.77 : <Идея написания мировой истории может позже всего прийти на ум даже наиболее эстетически мыслящему историку; такое предприятие бывает чаще всего уделом слабых умов>. В заключение - известное требование обратиться к реальной национальной политике: <Меньше всего при таких обстоятельствах мы можем рассчитывать на национальную историю, только на ней одной и должно базироваться подлинное историческое сочинение>. Но затем следует тотчас же возврат к романтическому универсализму и к истории как универсальной основе воспитания, которая показывает все <в потоке> и в <связанности с целым>, т. е. идея калейдоскопа. S.85: <Так, поставив себя в центр, чтобы овладеть средою, историк сам должен был стать

540

отражением человечества>. Таким образом, и здесь очевидны антагонизм между органологией и универсальной историей, связь решения этой проблемы с идеей частной или универсальной ценности, выход из этого антагонизма путем решительного обращения к национальной истории и политическим ценностям.
45 До сих пор наилучшей работой является работа Гуча, отличающаяся ясностью взгляда иностранного наблюдателя. Об Ад. Мюллере: Roscher. Die romantische Schule der Nationalukonomie //Z.f. ges.Staatswissenschaft, 1870. В остальном весьма поучительно сочинение Ротхакера, рисующего круг интересующих нас авторов, вплоть до Виктора Гена, Лагарда и так называемых Rembrandt-Deutschen (кружок педагогов, рассматривающих при подготовке школьных программ Рембрандта как воспитателя. Название от популярной хрестоматии -см. с.91, прим.23 - Ред.), от Элькусса до Радовица и Гирке.
46 Ср. J.Grimm. Kleinere Schriften. Bd. 8, 3.6 ff. (Vorrede zu den <Altdeutschen Waidem>): <Мы познаем некоторую во всем проявляющую себя силу настоящего, которой должно служить прошлое; и благороднейшие люди древности не могут считаться мертвыми, ибо они двигают нас нашей памятью о них. Тот, кто стал бы отрицать эту связь их с жизнью, тот принужден был бы отбросить поучение истории; тот как бы забросил бы эти старинные сказания на недоступный остров в море, где солнце напрасно изливает свои лучи и некому слушать пение птиц>. Замечательно, что Мишле в своих письмах к Гримму очень часто, подписываясь, называет себя <переводчиком Вико>. См. неопубликованные письма к Я. Гримму: HUbner. J. Grimm und das deutsche Recht, S.168.
47 А. Мюллер, после того как его вновь открыл Мейнеке, сделался модной темой. Некритически восторженное отношение к нему у Зальца в предисловии к новому изданию его дрезденских лекций о литература 1806 г. и в еще большей степени у Оттмара Шпанна и особенно у Баксы в <Mailers ausgewaite Abh.>, Jena, 1921. Белов хвалит его несколько более сдержанно, но указывает, что Маркс обязан ему важнейшими элементами своей теории. Готовятся новые издания его сочинений. Шелер неоднократно упоминает о нем. Наоборот, Шмитт-Доротич резко и страстно выступает против него. В действительности его сочинения весьма неравноценны (Lehre vorn Gegensatz, 1804; Vorl. tiber deutsche Literatur, 1807; Elemente der Staatskunst, 1809; Vermischte Schriften, 1817). <Элементы> в особенности интересны для философско-исторических
выводов и идей, лежащих в основе органологии, даже не принимая во внимание их материального содержания. Здесь относительно проблемы философии истории и понятия развития см. Bd. I, S.V и 97. Понятие всепроникающего движения - I, S.5, 49 f., 30, 179, 251. Универсальная история и Провидение-1, S.79, 147, 95f. Соединение идей Смита, Монтескье и Бёрка - I, S.86, отсутствие архимедовой точки опоры для природы и (лишенной откровения) истории - I, S.35f. Тенденция целого - III, S.328: <Понять государство идейно (т. е. как синтез противоположностей и интуитивно) - значит одухотворить и оживить его для настоящего, напоить его религией>. И здесь, таким образом, утверждается связь истории и культурного синтеза современности. Замена Бёрка де Бональдом - Verm. Schriften. I, S.311 ff. Важна и интересна его переписка: <Briefwechsel mit Gentz. 1800-1829>. Stuttgart, 1857. Кроме этого, в моем распоряжении находится поучительная берлинская диссертация Г. Штраусса:G. Strauss. Die Methode A. MUllers in der Kritik des 19. und 20. Jahrhunderts.
48 К этому - общая характеристика Шпрангера, который формулирует в качестве <непреходящей истины> для Ранке и Гумбольдта следующее: <Высочайшая доступная человеку точка зрения достижима только в самом полном соприкосновении с действительностью и в признании ее>. Это не что иное, как проблема отношения между универсальной историей и культурным синтезом. С противоположной точки зрения

541

Гольдфридрих весьма поучительно анализирует Гумбольдта как мистика и историка-метафизика, который не может дать никаких сведений о происхождении своих идей. Последнее возможно только при помощи современной причинно-обусловленной социальной психологии. Под учением об исторических идеях Гольдфридрих понимает всю органологию и ее последующие влияния. Ее теоретика он видит в Гумбольдте, ее практика - в Ранке, и от них он ведет всю немецкую историческую метафизику. На противоположность между универсальной историей и партикулярной историей, которая происходит из органологии, весьма удачно указывает Керст, но и здесь правильно указано глубокое различие между Гумбольдтом и Ранке.
49 По этому поводу прав Керст, который ведет изоляцию античности от новейшей истории вплоть ди Эд. Мейера и Виламовица, связывает ее с органологией и указывает в качестве предшественников этого на Бёка и Отфрида Мюллера.
50 См. общую характеристику у Ротхакера, S.62 - 130: <Понятие жизни у представителей исторической школы>.
51 См. Goldfriedrich, S.I 73-249: Diegeschichtsmetaphysischen Epigonen.
52 Как утверждает Риттер - (S.424), ее отношение к Ранке - это лишь
<различие в степени>.
53 См. известную речь Зибеля <Ueber den Stand der neueren deutschen
Geschichtsschreibung //Sybel. Kleine hist. Schriften, 1863.
54 По этому поводу весьма поучительно - Керст (Karst //HZ, 106 (1911), S.531-534) и особенно относительно Моммзена в Hist. Vierteljahrsch., 1904. Этюды Керста направлены против такого распыления истории органологией на частные процессы развития и стремятся восстановить значение универсальной истории, основной движущей силой которой ему кажется стоическая идея ойкумены и ее связь с идеей церкви, см.его вторую статью -HZ. 1913. Но для него остались неясными особые условия универсальной истории, которые лежат в выразительном утверждении определенной культурной цели и ориентации на нее реального исторического процесса. По этому поводу см. раздел 7 этой главы.
55 См. Droysen. Grundriss der Historik, 1968. Дроизен не упоминает Шлейермахера, но дройзеновская система ценностей и общностей или, как позже скажет Дильтей, жизненных форм явно ведет свое происхождение от последнего. В общем в этой важной книге затронуты все новейшие понятия, связанные с логикой истории: понятие исторического времени - S.7, 19, 48, 51: понимание в противоположность объяснению - S.19; преобразование, но не отражение прошлого в исторических понятиях - S.26; идиографический и номотетический метод - S.7); иррационализм истории и свободы в противовес рационализму в естественных науках - S.53: понятие относительно-исторического и поэтому относительно закономерного - S.56, 71 и т.д.; диалектика - S.36. формула историзма: - S.24: <То, что вырабатывается в духе в историческом процессе человечества и как все время нарастающая непрерывность перерабатывается и переживается в форме мысли, - это и есть воспитание>. Отзвуки Шлейермахера - S.35: <Наивысшая свобода заключается в том, чтобы жить для высшего блага, для цели целей, к которой направлено движение движений - и наука об этом есть история... Этика требует исторического подхода>. Целостность всех исторических ценностей в самоосмысливании их понимаемая и воспроизводимая как единство: это одновременно история и этика, это - идея человечества. Последнее, однако, есть в мире лишь одно из царств духа среди многих царств духа. <Великое в истории - всего лишь солнечная пылинка в теофании>, S.38. Для определения отношения духовного к реальному привлечен Гумбольдт. Обе области постоянно раздваиваются, чтобы

542

примиряться и примиряются, чтобы снова раздваиваться. Этим продолжена проблема Гервинуса, но в значительно углубленном виде. Последний и очень слабый отзвук подобных идей дает <Историка> Л. Рисса (L. Riess. Historik, 1, 1912). В основе ее Гумбольдт и Ранке, но <идеи> совершенно эмпиризированы, психологизированы и стали тривиальностью, вполне в духе времени.
56 CM. Meinecke. Drei Generationen deutecher Getehrtenpditik //HZ., 125 (1921). По поводу <исторической> политической экономии и ее колебания мэжду гегелевской диалектикой, контовским биологизмом, романтической органологией, классическим рационализмом и современным психологизмом см. Мах Weber. Roscher und Knies //Schmoll. Jahrbuch 27, 29, 30. Для Вебера Рошер и Книс - <антропологичееки замаскированная мистика>, 30,3.119Тит. д.
57 См. Риккерт (Phiposophie des Lebens, 1921), который, однако, весьма неполно дает эти связи и старается тать эти возмущенные воды в гавань своего учения о ценности. Кроме этого, в моем распоряжении имеется работа участника моего семинара Рейсвица (A. v. Reiswitz. Das Ahistorische, Antihistorische und Historische in der Philos. Schopenhauers). О Якобе Буркхарде см.: К. Joel. Jakob Burckhardt ats Geschichtsphilosoph. Basel, 1918. Влияние Шопенгауэра (и Ницше) за границей, особенно во Франции, могло бы быть особой темой. Шопенгауэо, Ницше и истолкованный из них прагматически Гете играют большую роль в ведущей литературе нынешней Франции, как мне говорил об этом недавно Анри Лихтенберже. Наоборот, для англосаксов оба философа - главные представители немецкой антигуманности.
58 Его главная работа - <Die philosophischen Brocken>, 1844, немецкий пер. Schrempf, Jena 1915. О его общем философском значении см.: lh. Hдker. S. Kierkegaard und die Philosophic der Innerlichkeit, 1913. Ясперс (Jaspers. Psychotogie der Weltanschauungen) ставит Макса Вебера и Кьеркегора рядом, принимая во внимание их вненаучную волюнтаристическую позицию. Очень поучительна работа Г. Рейтера о Кьеркегоре и Гегеле, см. выше. Здесь разработан и вопрос о его противоположности органологии. Несколько пасторальная книга Монрада (О.Р. Monrad. S. Kierkegaard, sein Leben und seine Werke, нем. пер. 1909 г.) дает общую ориентировку; S.I 33: <Здесь Кьеркегор стоит на первой ступени реализма, в то время как романтика образует его основу>. Относительно различных ритмов см.: Schumpeter. Theorie der wirtschaftlichen Entwick!ung, 1912.
59 Возражения против диалектики у Масарика: Masaryk. Die philos.und
soziologischen Grundlagen des Marxismus, 1899; P.Struve. Die Marxsche Theorie der sozialen Entwicklung //Braunsch. Archiv, XIV, 1899. Уклоны к кантианству см. у Вольтмана (Woltmann. Der historische Materialismus. 1900) и у Макса Адлера (М. Adier. Kausalitat und Teleotogie, 1904). Следует заметить, что при этом всегда дело идет о позитивистски интерпретированном кантианстве или о марбургской школе кантианства; последнее, конечно, по той причине, что и эта школа связывает монистический детерминизм с абсолютизмом этики, основанной на естественном праве: ср.: К. Форлендер (К. Voriander. Kant und Marx, 1911), и Штаудингер (Staudinger. Wirtschaftliche Grundlagen der Moral, 1907). Равным образом <преодоление> марксизма у Штаммлера совершается в форме больших уступок монистическому причинному объяснению и в виде
противоположения его <нормированию>, вытекающему из свободы, см. Stammier. Wirtschaft und Recht nach der materialistischen Geschichtsauffassung, 190S. Ср. резкую критику Штаммлера у Макса Вебера. Для всех этих людей диалектика вообще не существует. Струве понимает ее просто как конструкцию революции и снятие непрерывности, против чего он выдвигает кантовское учение о тождестве понятий непрерывности и причинности и требует реалистически причинного исследо-

543

вания. <Этот закон непрерывности (т. е. причинности), который отуманенные Гегелем марксисты - по примеру Гегеля(!) - считают бессмысленной тавтологией и называют реакционным тупоумием, установлен никем иным, как самим Кантом>. Таким путем сущность диалектики уничтожается до конца, так же как и в схеме - S.664. Все это - принципиальное противоположение статического мышления динамическому.
<В устойчивости мышления, однако, лежит не столько его сила, сколько условия его возможности; без нее оно вообще немыслимо. Изменяющееся, как и неизменное начало мира воплощается в устойчивых понятиях человеческого познания>, S.687f. Здесь действительно дело идет о подлинно противоположном. В остальном реалистические поправки Струве к диалектике по существу и достаточно обоснованны и поучительны.
60 Относительно точек соприкосновения с органологией и позитивизмом см. G. Salomon. Das Mittelalter als Ideal der Romantik, 1922 и заключительную главу книги Белова: G. von Below. Deulsche Geschichtschreibung.
61 CM. G. Mayer. F. Engels in seiner FrOhzeit, 1920.
62 Последующее влияние Штирнера Гаммахер (Hammacher. Das
philosophisch-konomische System des Marxismus, 1909, S.342f.) видит в борьбе с гипостазированием экономических понятий (капитал, земля, труд) из функций сил, действующих в обособленном социальном целом, затем в терминах фетишизации товара, процента и т. д. См. также G. Mayer. Das Leipziger Konzil. //Arch. f. Soziaiwissenschaften, Bd. 47. 0 Штирнере в моем распоряжении имеется диссертация Свейструпа.
63 По поводу этого левогегельянства и Руге см.: О. Westfal. Welt und
Staatsauffassung des deutschen Liberalismus, 1919, S.39 f., 19-21. Здесь положение Руге: <Двигающийся в разумных формах народ суверенен так же, как и разум рационализма в своем методическом движении>. Этому чисто идеологическому движению Маркс противопоставляет свое экономическое, при котором, конечно, логический принцип движения может быть получен с гораздо большей трудностью. Ко всему см. Г. Майер - G. Mayer. Anfange des politisehen Radikalismus im vormarziichen Preussen //Z.f. Politik, VI, 1913. Здесь можно видеть, в какую безбрежность попадает младогегельянство, отказавшись от гегельянской идеи завершенности. С другой стороны, сила восточнопрусских кантианцев заключалась в том, что они хотели абсолютное требование разума осуществить в конституционализме: опять пример того, как глубоко проникают в историческое и политическое мышление философские
принципы. - См. также Д. Койген: D. Koigen. Zur Vorgeschichte des modernen phiposophischen Sozialismus in Deutschland. Bern, 1901.
64 Переписка между Энгельсом и Марксом изд. Бебелем и Бернштейном в 1913 г. (1,7): такое же замечание у Гайма (R. Наут. Feuerbach und die Philosophic, 1847).
65 В очень поучительном вообще фрагменте критики гегелевской философии права: Uterarisches Nachlass von Marx, Engels und Lassalle, hg vonMehringI 1902 S.384.
66 Выразительно указано у Энгельса в <Анти-Дюринге>.
67 BrielWechsel. Ill, S.370.
68 См. Heilige Familie, S.231 ff. (Aus dem lit. Nachlap, Bd. II). (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.2.С.139- РеО.)
69 К этому вопросу о материализме см.: В. Erdmann. Die philosophischen Voraussetzungen der materialistischen Geschichtsauffassung. //Schmollers Jahrbuch fQr Gesetzgebung und Verwaltung, XXXI, 1907 - верно, но недооценена диалектика. Вольтман (Woltmann. Der historische Materialismus, 1900) правильно подчеркивает несущественность материализма для теорий Маркса, но неосновательно истолковывает его творчество в довольно путанном кантианском смысле.

544

70 Проницательная оценка значения диалектики у Пленге ( J. Plenge. Marx und Hegel, 1911), который, однако, сильно недооценивает значение Фейербаха, и у Гаммахера. у которого, однако, диалектика оценена не совсем в меру ее философской глубины. Из работ школы особенно поучителен в данном случае <Анти-Дюринг> (1878) (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.20. Далее страницы указаны по этому изданию - Ред.): противопоставление диалектики, а также диалектического естествознания и математики рационалистически-метафизическ1+-механистическому естествознанию современности, подлинной динамики - чистой статике и механистически трактуемой ложной динамике, с.122-146; понятие диалектики, как понятия движения, с.123; отрицание отрицания как естественный закон, с.145; примеры диалектики из военной истории, с.147: из истории хозяйства, с.128; диалектика как неосознанная основа каждого глубокого мыслителя найдена даже у Фурье и Руссо, с. 146,153; - см. также в книге 1910, S.19, 22, 37, 40^3, (Т.21, C.275, 282, 287, 300-305); на с.307 принята даже гегелевская <хитрость разума>; с.4 - диалектическое решение проблемы современности; с.ЗОО - выработка своей собственной позиции из гегелевской диалектики и с учетом Штрауса, Штирнера, Бауэра и Фейербаха. - Соответственно и в переписке: II, S.235 и 243 гегелевский метод мистифицированного реализма путем критики приводится в вид, годный для употребления; II, S.364, 426: III, S.70 - первое знакомство с дарвинизмом, который приветствуется по существу, но оценивается как типично английский плоский, т. е. не диалектический метод. Ill, S.173, 287 Естествознание и Гегель: даже и натурфилософская диалектика сама по себе правильна: III, S.382, IV, S.I 57 Гегель использозан против Конта III, S.381-384, 424 Гегельянская диалектика; IV, S.266 диалектика против Гексли; IV, S.344, 361 диалектика против современного естествознания; IV, S.435 Гегель и математика; IV, S.492 диалектика природы. - Энгельс. Положение рабочего класса, S.299 (Т.2, с.516); коммунизм как диалектическое разрешение напряженности между буржуазией и пролетариатом. - Энгельс <Развитие социализма от утопии к науке>: с.4 Диалектика; с.7 диалектическая логика движения против механистического естествознания; S.22, 34-41, 52-54 будущее как результат диалектического синтеза. - Относительно применения диалектики и в естественных науках см. приведенную выборочно серию статей Энрико Леоне (Е. Leone. Le scienze naturale nel Marxismo //11 Divenire Sociale, IV ) и Михельса (Michels. Probleme der Sozialphiiosophie, 1914, S.126 f.) <Период неподвижности, в которой феномены как бытия природы, так и социальной жизни рассматривались как неподвижно определенные во времени и пространстве, должен уступить место революционизирующему, методу в этих науках>, т. е. <диалектическому принципу противоречий>; т, е. динамике против статики, как я формулировал раньше в противоположность Риккерту и как формулировал в обратном смысле Струве, см. выше. Интересна в книге <Классовая борьба во Франции> основная характеристика: <Одним словом: революционный прогресс проложил себе дорогу не в своих непосредственных трагикомических успехах, а, необорот, в создании сплоченной ... контрреволюции, в создании противника, и через это создание партия переворота впервые созрела в действительно революционную партию> (ср. Соч., т.7., с.7). - О <Капитале> нет нужды говорить в этой связи; вся его в такой мере странная для наших современников исходная точка может быть понята только из диалектики, как и все построения; о противоположности метода современному политэкономическому психологизму, который ищет общие психологические законы и оказывается в состоянии приспособиться к историческим условиям лишь при помощи уточнений см. у Гильфердинга (Hilferding. MarxStudien, 1, 1910) полемику с Бём-Баверком, а также в упомянутом сочинении Леоне.

545

71 Первое в критике гегелевской философии права. Literarisches Nachlap, I, S.397; второе в <Коммунистическом манифесте>, третье в <Святом семействе> (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.2, с.169).
72 На эту двойственность обратил внимание и Гаммахер (Hammacher, S.377-383). <Таким образом, в качестве будущего идеала согласно галло-германскому принципу немецкое самосознание отождествляется с французским равенством> (S.377), только второе при этом следует подчеркнуть сильнее, чем первое. Правильно также указание на то, что согласно историческому материализму с полным самосознанием падает в конце концов и всякая идеологическая надстройка, и, следовательно, устанавливаемая им истинная этика свободы или развития сил, оказывающегося самоцелью, должна вытекать из других источников, т. е. из
естественного права. Характерно, что последнее отсутствует у Лассаля.- Геркнер и Дрилль (Herkner, Preuss. Jahrb. 181, 1920, S.I 27, Drill, Frankf Ztg., 28/1, 1920) сводят пророчески идеальные тенденции Энгельса на его преодоленные юношеские религиозные убеждения, у Маркса последний считает возможным предполагать подсознательное влияние еврейского мессианства. Впрочем, уже во французской революционной идеологии заметна секуляризация христианско-иудейской идеологии, и эта секуляризация усилена у Маркса атеизмом. - Своеобразно и удачно эти наблюдения развиты дальше у Кельзена (Н. Kelsen, Sozialismus und Staat //GrOnbergs Zeitschrift fQr Sozialwissenschaft, 1920, Heft 1). Он относит утопический морально-активно-абсолютный элемент на счет революционности, понятия государства и французских идей, эмпирический,
естественнонаучный и релятивистский элемент на счет экономики и ее
диалектического развития. В неясном понятии диктатуры пролетариата
связалось и то и другое. Русские, по его мнению, поскольку они идеологи, держатся за первое, немцы - за второе. Ко всему см, также Schmitt- Doroti^. Die Diktatur, 1921.
73 Это противоречие в марксизме подчеркивает Зомбарт (Sombart. Sozialismus und soziale Bewegung. 7. Aufl., 1919, S. 99-145), <диктатуру
пролетариата> он считает явлением чуждым марксизму, которое затем было развито дальше большевиками в идею террористической власти меньшинства, в то время как <социализм> обозначает внутреннее развитие всего общества, и это положение основано на историко- реалистическом учении Маркса о непрерывности и развитии. Также Струве (Struve. Ор. cit, S.674) видит в этом <элементы бабувизма и бланкизма>, якобинско-бланкистское понятие (S.684), но ставит это на счет диалектики и ее <превращения>, что, однако, верно лишь для марксистской ортодоксии и отчасти вытекает из Марксова злоупотребления диалектикой. В своем первоначальном смысле диалектика не дает этому места, как на это указывает и сам Струве (S.688). <свойственный
марксизму абсолютизм понятий (и революционное чудо преобразования этих понятий) в известном смысле есть противоположность диалектики>. Вполне правильно также он видит основу этих несообразностей: <они выросли из приводящего на ложный путь стремления превратить практически-политические постулаты в теоретические понятия в интересах исторического, т е. причинно-генетического рассмотрения> (S.688) <Научный социализм вовсе не есть чистая культура науки; как социальный идеал он по необходимости есть связь науки и утопии> (S.702) - см. также Шумахер (Н. Schumacher. Sozialismus und Unternehmentum. //Schmoil. Jahrb. 1919; Gegenwartsfragen des Sozialismus//Ibid., 1920) – По поводу бесконечной трудности отношения между свободой и инициативой, с одной стороны, развитием и необходимостью - с Другой, которые также вытекают из этой комбинации и отказа от созерцательно-завершенной точки зрения Гегеля, см. Struve, S.703 f., Voriander K3i"{und Marx; M. Adier. Prinzip Oder Romanlik, 1917

546

74 Engels.L.Feuerbach, 1910, S.38, а также Апй-During, S.143-145.
(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21, с. 276; Т.20, C.142-14S. -Ред.)
75 Значение этого для периодизации признает Лампрехт (Modeme Geschichtswissenschaft, 1905, S.105-108); <экономический и вместе с ним социальный прогресс есть основной двигатель нормального развития>, S.108, что, конечно, не мешает Лампрехту, S.119, <оценку и периодизацию> выводить <из высших духовных функций; культурные периоды должны отделяться друг от друга и упорядочиваться не по корням, а по явлениям своего цветения>. Подобно этому и Брейзиг не раз высказывается в <Sttrfenbau und Gesetze der Weitgeschichte, 1905. To же см.: Undner. Geschichtephilosophie, 1912,8.116-123; в основе та же мысль, хотя он и отрицает всеопределяющую силу социальнс^экономического базиса и подчеркивает относительную самостоятельность духовных сил и воздействий. Поучительное освещение вопроса также у Рейнгарда Юнге (R. Junge. Das Problem der Europaisierung orientalischer Wirtschaft. 1. 1915, S.2): то же у Геркнера (Herkner. Die Arbeitfrage, II, 6. Aufl., 1916, S.256). К вопросу о значении этого для периодизации мы вернемся в гл. IV данной работы.
76 По поводу этой формулы см. Herkner, II, 6 Aufl.., S.254; Hammacher,
S.ISO; в этом пункте к ним присоединяется критика Штаммлера и Струве
(S.657), который указывает на чрезвычайно сложные, могущие быть лишь каждый раз особо установленными взаимодействия хозяйства (производительные силы) и права (производственные отношения). Относительно производительных сил и включения в них техники и естествознания, а также идеологии см.; Brandenburg. Die materialistischa
Geschichtsauffassung. 1920, S.33f. Бранденбург замечает совершенно правильно, что техника и естествознание как чисто эмпирические науки, по Марксу, не относятся к идеологии сами по себе, но лишь их идеологическая и метафизическая оценка, которая тотчас же подпадает под влияние классовой идеологии. Это безусловно позитивистский элемент, но при этом, так же как и в позитивизме, позабыта духовная и психологическая основа этих якобы чисто эмпирических наук. По поводу этого см.: Rathenau. Zur Mechanik des Geistes, 1913, где можно найти остроумные замечания именно на этот счет.
77 Lindner. Geschichtephilosophie, S.I 22.
78 CM. Erdmann, S.27, 49-51.
79 Места из более поздних писем Энгельса: Woitmann, S.238-254. Эти
выражения, в сущности, подрывают всю систему.
80 06 этом см. Brandenburg. Ор. cit.
81 Интересные примеры у Пленге (Plenge. Realistische Glossen zu einer Gesch.d.deutschen Idealismus //Schmolt. Jahrb. 1911) и Лукача (G. Lukacz. Zur Soziologie des modemen Dramas //Arch. f. Soz. Wiss., XXXII, 1908; XXXVIII, 1914), также и Карл Нейманн (СаП Neumann. Kampf urn die neue Kunst, 1896, глава Kunst und Publikum); впрочем, многочисленные замечания такого же рода есть уже у Шнаазе.
82 Сюда относятся исследования Зомбарта об особой <хозяйственной психологии> и ее основаниях, и особенно исследования М. Вебера о
<духе капитализма>, который должен привходить в капитализм в чисто
экономическом и технологическом смысле. - Ко всей проблем? правильны замечания Пленге (Plenge. Zur Vertiefung des Soz]a0smus.1919,S.222f.), а также Зиммеля (Simrnel. Philosophic des Geldes.2.Aufl., 1907) и Онкена (Oncken. Engeis und die Anfange dss Kornmunismus //HZ. 1921).
83 Это нееколыя напоминает превращение диалектики из сущности в
существование (essentia-existentia) у Кьеркегора. При логических исследованиях можно наблюдать формальные совпадения даже у наиболее
противоположных умов.

547

84 У Л. Штейна разрешение противоречий происходит не революционным путем, а при помощи государственного социализма как у Родбертуса, Шеффле и Адольфа Вагнера, которые отчасти и восходят к нему. У Маркса разрешение классовой борьбы приводит к автономному, основанному на добровольном коллективном труде и несущему в себе человеческое общество и хозяйство анархизму. Его полемика против анархизма есть, если не принимать во внимание его личных мотивов, полемика против преждевременного и чисто идеологического проведения анархизма, который будет иметь место только в дальнейшем прогрессе экономической эволюции и воспитания людей. По этому поводу см.: Kelsen. Ор. cit. Этим объясняется притягательная сила марксизма также и для эстетствующих анархистски-идеалистических умов: см. Stein. Gesch. d. soz. Bewegung - ныне вновь опубликована в 3-х томах с
предисловием Г. Заломона (1921).
85 Что классовые противоречия играют такую большую и окрашивающую всякую идеологию роль только в новой истории, показывает Линднер (S.122ff): <Классовая борьба встречается только у политически более развитых индогерманских народов как следствие тяги к общественно-корпоративной организации и вытекающей отсюда склонности к сословности>. Марксистский взгляд на классовую борьбу перенес на древность Пёльман (Pohimann. Gesch. d. antiken Sozialismus und
Kommunismus.1393 u. 1901), который, однако, чересчур модернизирует
древность; см. мои Soziallehren..., S.20 f. Такжа Гаммахер часто считает
преувеличением выведение всех идеологических явлений из классовой борьбы; Зомоарт указывает на мефистофельский элемент в этих положениях Маркса. Интересные примеры из истории современной Англии дает Г. Леви (Н. Levy. Die Grundlagen der Skonomischen Liberalismus //Gesch. der englischen Volkswirtschaft, 1912). Натяжки и преувеличенная степень обобщения в марксистском понятии классовой борьбы, все новые членения в пределах каждого класса и существование неопределенных в классовом отношении групп между главными классами поучительно подчеркивает Михельс (Rob. Michels. Soziologie der Parteiwesens in der modemen Demokratie. 1911; и РгоЫете der Sozialphitosophie, 1914, особенно S.204.).
86 Такова основная мысль Гаммахера (S.244), который и для последующего (S.258 - 388) дает интересные сопоставления, анализы и особенно цитаты. См. также замечание (S.345): <У Маркса нет понятия интеллектуальной интуиции, которой он, однако, фактически пользуется, но предпосылки которой разрушены его диалехтическим материализмом>, кроме этого см.: Odenbreit. Die vergleichende Wirtschaftstheorie bei К. Marx. 1919 (Оденбрейт -ученик Пленге).
87 Энгельс и Маркс вообще абсолютно не пацифисты и вовсе не мечтали о равноправии всех народов, на какой бы высоте культуры они ни стояли. Энгельс, например, вообще имел в себе нечто рыцарское, был блестящим военным критиком, а Маркс целиком в духа Гегеля считал желательным, в соответствии со своими ярко выраженными реальнополитическими взглядами, господство великих наций. На это с удовлетворением указывает Г. Онкен как на совпадение с историческими идеями Ранке (Preuss. Jahrb., 1914). Именно в этом и Маркс, и Ранке имели общую основу в Гегеле. У Ле.чша и Реннера эта мысль снова появляется в очень резкой форме. Лассаль признавал ее не только для подготовительной эпохи, но и вообще.
88 CM; Thelogische Oder ethnologische Religionsgeschichte? -
Erganzungshefte zur <Neue Zeit>, No. 8. 1909/10. Здесь употреблено характерное выражение для всей этой науки (с.76). <Если рабочий класс
должен быть введен в трудную область религиозной истории, то необходимо, чтобы это было сделано только на основе исторического мате-

548

риализма, а не так. чтобы ортодоксально-догматическая теология была изгнана при помощи либерально-спекулятивной теологии>. В качестве последней оказывается всякое учение, которое приписывает религии самостоятельное духовное содержание и какую-либо инициативу в историческом развитии. Подобные же мысли у того же автора: <Religionsgeschichtliche StreitzOgen>, фельетон, <NeueZeit>, 1910-1911.
89 Один из пунктов проблемы затронул Бюхер в известной книге
<Arbeit und Rhythmus>, 4. Aufl., 1909. Здесь действительно показана тесная связь, которая, однако, основывается не на экономике, а, наоборот, зиждется в еще неэкономическом характере труда! При позднейшей дифференциации оказывается налицо гетерогенность духовных сил, объединенных раньше в первобытном, родственном игре, характере труда; от экономического монизма, таким образом, ничего не остается.
90 Относительно идеологии марксистской философии истории, поскольку она является конструкцией будущего и вместе с тем явно склоняется к практической агитации, а теперь может получить оценку с точки зрения ссобытий наших дней см. Н. Delbrfick. Marxistische Geschichtsphilosophie // Preuss. Jahrb. 1920, Bd. 182. Novemberheft.
91 Только в 1912 г. появилось второе, и в 1920 г. третье издание; здесь см. S.X1 (последнее, седьмое - в 1926 г. - Прим. пер.). Кроме этого, Теннис дал историческую трактовку Гоббса, отца учения об обществе, основанном на принципе рационализма и естественного права, и изложил свои методологические взгляды в многочисленных статьях. Его основная книга стоит посредине между телеологической схемой универсальной истории и сравнительной социологией. Отсюда некоторые его колебания. Недавно он выпустил <Kritik der offentlichen Meinung>,1922.
92 Кроме уже названных работ: GrUndung und Geschichte des Credit тоЫНег, 1903; особенно: Die Zukunft in America, 1912; затем: 1789 und 1914, die symbolischen Jahre in der Geschichte des politischen Geistes, 1915. Затем следуют обоснования его собственной теории, начатые в Brauns Annalen, Bd. IV: <Wirtschaftsstufen und Wirtschaftsentwicklung>, (отдельное издание: Berlin, 1916) и <Grundlegung der vergleichenden Wirtschaftstheorie>, ibid., Bd. V (отдельное издание: Berlin, 1917); предполагаемая при этом <Биология> родственна биологии Бергсона и принципиально антимеханистична -V, S.60; закон развития каждого отдельного процесса есть <индивидуальный закон> в смысле Эиммеля, S.63; каждый народ и каждая культура есть <историческая индивидуальность> в смысле Риккерта, S.64; о телеологически-диалектическом виде духовно-социальной динамики - S.66f. См. также мою статью <Plenges Ideen von 1914> в тех же Анналах. V.
93 К. BOcher. Entstehung der Volkswirtschaft. 4. Aufl., 1904. S.34. Индивидуальность каждого периода (S.102f), отношение <эпох, на которые
историк делит свой материал> к <ступеням хозяйственного развития> (S.I 04); вершина развития в социализме (S.I 64-166); некоторые намеки на учение о надстройке (S.I 54, 177); также см. <Arbeit und Rhythmus>
94 Собственные разъяснения Зомбарта относительно его метода см.:
Sozialismus und soziale Bewegung. 7. Aufl., 1919, S.99 и во многих других
местах: действительный метод в предисловии и введении к книге <Moderne Kapitalismus>. 2. Aufl., 1, 1916, S.21-26.; чисто диалектическая формулировка для всех процессов новообразований - S.26: <С точки зрения новой хозяйственной системы та эпоха, в которой действуют новые хозяйственные принципы в рамках старого порядка - его ранняя эпоха, с точки зрения старой хозяйственной системы она - его поздняя эпоха. Между ними лежит эпоха расцвета хозяйственной системы, в которой дух лишь одной хозяйственной системы достигает полного обнаружения. Эта схема генетического способа рассмотрения, применяемая к эмпирически определенным эпохам хозяйства, и лежит

549

здесь в основе последующих исследований>. Это не каузальный и не психологический генезис, но логико-диалектичаский порядок или динамика.
95 Назову важнейшие, разбросанные по разным журналам работы:
1)логические работы: Die Objektivitat sozialwissenschaftlicher und sozialpolitischer Erkenntnis //Archiv f(lr Soz. Wiss., XIX (в новой нумерации - 1);
Krifeche Studien auf dem Gebiete der kulturwissenschaftlicher Logik //ibid., XXII (IV); Stammiers Ueberwindung der materialistischen Geschichtsauffassung //ibid. XXIV (VI)- Roscher und Knies und die logischen Probleme der historischen Nationalokonomis //Schmollers Jahrbuch XXVII, XXIX. XXX: Ueber einige
Kategorien der verstehenden Soziologie //Logos, IV, 1913-см. о контроле
интеллектуального созерцания при помощи строго причинного исследвания, S.254 и 261: о <динамике развития> S.263. (Все эти статьи собраны затем в <Aufsatze zur Wissenschaftslehre>. TUbingen, Mohr). 2) Исторические работы: Rom. Agrargeschichte, 1891; Agrargesch. //Handworterbuch d. Staatswissensch.: Die protestantische Ethik und der Geist des Kapitalismus //Arch. XX (II), XXI (III), XXX (XII), XXXI (XIII); Die Wirtschaftsethik der Weltreligionen //ibid., 41-^4. Наконец после его смерти появился набросок его социологии в целом под заглавием: <Wirtschaft und Gesellschaft> //Grundriss der Sozialakonornik, III; обе последние работы изданы также в <Ges.Studien zur Religionssoziologie>, 3 Bde; также важная статья <Die Stadt> //Arch. Soz. Wiss., S.621-772 (также и в Wirtschaft und Gesellschaft, III). Осмеливаюсь в данном случае указать также и на мою книгу <Die Soziallehren der christlichen Kirehen und Gruppen>, 1912, которая ставит наряду с большой и глубокой концепцией христианства, данной Гарнаком, серьезную социологически-реапистически-этическую концепцию.
96 Естественно, что и среди экономистов они составляют исключение и являются в действительности социологами или - выражаясь постарому - философами истории и культуры. Экономические знания служат ныне хорошим трамплином к такому мышлению. Если я не называю здесь Шмоллера, то это вовсе не означает низкой оценки совершенной им гигантской работы; однако в своем социологически историко-
философском содержании он очень эклектичен и следует скорее Спенсеру, чем Марксу и Гегелю; проблема надстройки его тоже мало интересует, он думает скорее о конкуренции различных психологических склонностей и их примирении, хотя технико-экономические основы <в известных больших контурах структуры> также признаются обусловливающими - Grundriss, 1901, I, S.227. Ср. Herkner. Schmoller als Soziologe //Jahrb. far Natlonalukonomie. Bd. 118, 1922. Такой тонкий мыслитель в области философии культуры, как Генрих Дитцель, тоже не может быть здесь предметом изучения, так как он в сущности догматически определяет понятия социальных форм и покрытый ими эмпирический материал, но не любит именно проблемы исторического развития; см. его <Rodbertus> и <Beitrage zur Geschichte des Sozialismus und Kommunismus> //Zeitschr. f. Gesch. u. Lit. der Staatswiss.l и V, которые ярко освещают его позиции.
97 Таково значение работы Альфреда Бебера: <Prinzipielles zur
Kultursoziologie> //Arch. f. Sozialwiss.47, 1920.
98 Об этом см. Fouillee. Le positivisme et la conception sociologique du monde, 1896; так же P.Barth. Philosophic der Geschichte als Soziologie. 2.Aufl., 1915- очень ценная по материалу книга; см. также мои пояснения: Weltwirtsch. Archiv, VIII, 1916. Итальянская работа Ф.Скиллаче. F.Squillace, Die soziol. Theorien, нем.перев. 1911, богатая по материалу, но неясная концепция. В последнее время: С. Brinkmann, Versuch einer Gesellschaftswissenschaft, 1919- интересные взгляды на практическую разницу ме^ДУ немецким и западноевропейским мышлением; см. S.37 <Самое планомерное действие и самое таинственное творчество с точки зрения социологии как науки должны принципиально разрешаться с такой же простотой, так сказать, единым вздохом, как и самый простой

550

психический рефлекс>. Или согласие с Оденом (Oden. Les grands hommes, 1905) <Le genie est dans les choses et поп dans les hommes; l'homme n'est que l'accident qui permet и un genie de se degager>: (Гений в вещах, а не в людях; человек только случайность, которая позволяет гению обнаружить себя>). Большим авторитетом пользуется у него известная книга Галтона (Gallon, Hereditarious Genius).
99 См. мою статью: Der deutsche Begriff der Freiheit //Deuische Zukunft, 1916. Конечно, не следует ни методически, ни фактически преувеличивать эту противоположность. Дильтей указывает, что оба эти мотива существовали уже в XVIII в. у того или другого направления (Dilthey, Das 18. Jahrhundert und die geschichtliche Welt //Deutsche Rundschau, 1901. Лишь таким путем можно понять появление Шефтсбери, Уорда, Бокля, Карлейля на одной стороне, Шлёцера, Шпиттелера, Роттека - на другой; они стояли рядом с основными линиями и того и другого процесса развития. В какой мере сильно в немецком мышлении понятие государства перевешивает понятие общества, можно понять из исторической теории Эд. Мейера, объявившего всякую теорию общества <антропологией>, ее центром - групповые объединения; группы каждой стадии он хочет рассматривать как <государство>, и с этим он связывает все выводы из специфически немецкого политического мышления (Ed. Meyer. Gesch. der AJtertuins. Bd. I, 3.Aufl., S.191.) К этому присоединяется еще и то обстоятельство, что под давлением философии тождества государство было обожествлено, в то время как на Западе государство всегда есть нечто относительное и человечески обусловленное даже и тогда, когда оно стоит в центре. Его зависимость от общества явилась результатом политического опыта.
100 Обращает на себя внимание потрясение, которое испытывает Д.С. Милль, приходя к этому выводу, и то, как он до некоторой степени выходит из него, опираясь на концепцию изменяемости объективно- необходимых связей и положений со стороны субъекта, приспособляющегося кним.Аи1оЫодгарМе (нем. пер.). Stuttgart, 1874, S.115; подобным же образом Конт говорит весьма выразительно о некоей fataiite modifiable (<модифицирующей фатальности>): Systeme de politique positive, II, р. 427.
101 По этому поводу см. острые замечания Бурдо: Bourdeaux. L'histoire et les historiens. Paris, 1888, p.165. По поводу границы точности, которая поднимается с усложнением науки и оказывается наивысшей в истории, см. Cornte, CoursVI, Le^on 58; весьма характерно говорит почитатель Лампрехта, полемизируя с Кантом (K.R. Brotherus. Kants Philosophic der Geschichte, Helsingfors.l 905): <Индивидуалистический метод никоим образом не может освободиться от обоснований, почерпнутых за пределами эмпирической действительности>, т. е. всякое индивидуальное должно составляться из эмпирических единичностей согласно всеобщим законам; см. мои замечания: HZ, 97, S.567, - Вполне последовательно исходя из этих оснований, Гольдфридрих ведет борьбу против диалектики и органологии, которые он, не отличая одну от другой, обозначает как учение об исторических идеях и как реакционный платонизм. <Единичное>, <Индивидуальное> и <Сложное> в истории есть для него лишь первый взгляд, который предлагается научному
мышлению и который <метафизические историки> вместо того, чтобы разлагать его на отношения мельчайших отдельных частиц при помощи физики, физиологии, психологии и социологии, пробуют постигать при
помощи фантастической <интуиции> и превращают в предлог для мистических и метафизических мнимоистолкований и мнимообъяснений. Все это находится еще на <ступени понятия комплекса>. Ныне и в науках о природе, и в науках о духе дело идет о чистой <систематике отношений> и об индуктивно открываемых <законах>. Весьма характерна S.I 47: <Душа - это случайное (!) выражение, замененное научным, т. е.

551

таким, которое содержит реальное определение, остающееся в пределах границ, полагаемых философией, основанной на сведении всего к отношзниям, является, таким образом, как и все реально закономерное, совокупностью отношений. Мы можем упорядочить факты в ряд, причем количественность отношений нарастает, усложняясь от полнейшей.скудости, от минимума до величайшей полноты, до максимума. Чем она менее содержательна, тем легче она поддается установлению в ней эмпирической закономерности, чем она богаче, тем труднее. Наибольшую трудность представляет в этом отношении социальный исторический человек>. Об этом же см. S.158 о гении, индивидуально- единичном и <возвышающемся>, по видимости необъяснимо, над толпой и общей закономерностью: <Объяснение в данном случае прекращается (только потому), что здесь нить синтеза (отношений), проходившая до сих пор (т. е. в случаях массовой психологии) явно, идет теперь через мозг и здесь проходит по многочисленным извилинам так быстро и так сильно, что мы, когда она выступает снова, не можем распутать извивы и сплетения ни глазом, ни рукой. По отношению же к человеку орды это возможно!>. Это исчезновение нити используется диалектикой, органологией и учением об идеях для их метафизических фантазий о целостности, идее, тенденции, оригинальности, новом творчестве, гении и свободе и, наконец, для сведения этих чудес к деятельности божественного духа в человеческом. Противоположность, таким образом, ясна. Немецкому позитивисту не хватает гуманитарного энтузиазма французов, практического инстинкта англичан по отношению к естественному и утилитарному; у него это превратилось в холодный, доктринерский каузализм.
102 CM. A.Walter. Das Kulturproblem der Gegenwart, 1921; P RUImann.
Die Kulturpropaganda, 1920. Связь немецкого идеализма с макиавеллизмом - сама по себе парадоксальная проблема, которую затронул Мейнеке в HZ, 123: Die Lehren von den Interessen usw. Грубовато трактует эту же проблему Геллер: Heller. Hegel und der nationale Machtstaatsgedanke in Deutschland, 1921. По общим вопросам см. также: H.Berr. Synthese d'histoire, 1911 - Общий обзор работ в руководимом им <Revue de Synthese historique> (с 1900 г.) и работа <Histoire traditionnelle et synthese historique>, 1921. Он различает историю эрудитскую, историю повествовательную или историзирующую и историю синтезирующую (histoire d'erudition, histoire narrative, histoire synthetique). Только последняя и является действительной наукой, только она несет на себе печать универсальной истории. Под влиянием Бергсона все сильнее подчеркивается творческий и телеологический момент.
103 См. В. Сгосе. Zur Theorie und Geschichte der Historiographie, 1915,
S.213 f. Относительно усиления прагматизма у Юма см. Goldstein. Die
empiristische Geschichtsauffassung David Humes, 1903. На консервативные, даже реакционные тенденции в философском мировоззрении Вольтера указывает Закманн (Sackmann. Voltaire als Philosoph //Arch. f. syst. Philos.XVIU, 1905; особенно отметим его отношение к <qualitates occultae>, S.184 ff., к которым принадлежит также и <дух наций> (esprit des nations). См. также v, Martin. Motive und Tendenzen in Voltair's Geschichtsschreibung //HZ, 113. По поводу предшественников идеи развития в позитивизме см. лекцию 47 Конта; cours de phil. pos.1907, Bd.IV У Конта названы только Монтескье, правда, с большими оговорками, и прежде всего Тюрго и Кондорсе, у которых, однако, он порицает догматизацию Просвещения как конечной цели и устранение средневековья из прогресса. Конт оспаривает то, что современные ему политэкономы в качестве догматических рационалистов обладают каким-либо пониманием идеи развития. О самом Вольтере и Сен-Симон и Конт у упоминают редко, однако см. Cornte. Cours, V, S.367, 382, 390; концепция предмета истории как общественной системы (systfeme societaire) превратилась

552

уже в самоочевидность и в самых общих чертах сводится к влиянию революции. Напротив, часто упоминается Фергюсон, последователь английского вольтерьянства и автор всемирной истории культуры.
Впрочем, и у Конта - и даже больше, чем у Вольтера – подчеркнута связь с универсально-исторической идеей Боссюэ и его понятиями о духовном единстве и телеологических законах, см. VI, S.166: <Последнее великое воздействие католицизма>. Действительно, фразы, напоминающие телеологию и духовное единство диалектики, должны восходить к Боссюэ и к христианско-аристотелевской традиции, совершенно так же, как и у Лейбница. Особо следует отметить, что в этом отношении у немецкой и французской философии истории общий исходный пункт: Вольтер и остатки христианско-аристотелевского мышления. Тюрго первое время находился под сильным влиянием Боссюэ и Лейбница, см. его первую речь о христианстве в Сорбонне в 1750 г. Oeuvres de Turgot et documents.Ed. Schelle, 1913, I, p. 194 ss.Знаменитый <закон трех стадий> приложим, по его мнению, только для развития науки, другие элементы культуры имеют иную периодизацию. - О проблеме в целом см. также Misch. Zur Entstehung des Positivismus //Arch. f. Gesch. d. Phil. XIV, 1901.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел философия