Рудник М. Проповедь евангелия через века и страны

История евангельского христианства

ОГЛАВЛЕНИЕ

V. Всемирное влияние (1789-1914)

Резкие контрасты характеризуют состояние христианства в течение века с четвертью, рассматриваемых в этой главе. С одной стороны, в Западной Европе, которая была его оплотом в течение более тысячелетия, христианство столкнулось с массовым упадком, искажением и даже враждебностью. С другой стороны, в этой же части света наблюдалось значительное пробуждение. Различные движения среди протестантов и католиков побуждали людей к более высокой набожности и служению. Все это оказало влияние лишь на небольшое число людей, незначительное меньшинство, меньшинство более усердное и количественно большее, чем в предыдущую эпоху. Парадоксально, что хотя количество исповедующих христианство в Западной Европе сокращалось, количество активно свидетельствующих христиан, очевидно, возрастало.
За пределами Европы христианство росло как территориально, так и численно. В Северной Америке и Австралии, многие миллионы новых прихожан влились в церковные приходы. К тому же, в это время протестантство активно занялось миссионерской деятельностью за рубежом. Большие и многообещающие новые миссионерские проекты в зарубежных странах последовали за слабыми попытками, предпринятыми в этой области в XVIII в. Несмотря на усилия католиков, протестантские миссии превзошли их в этот период по человеческим ресурсам и финансовой поддержке. Движения возрождения XVIII века заложили основу рэдвития протестантского миссионерства в этот период. Колониальная экспансия таких протестантских стран, как Англия и Голландия способствовала появлению возможностей зарубежной евангелизации. Эти огромные успехи в значительной степени компенсировали неудачи христианства в Европе.
Предмет христианской евангелизации в XIX в. столь же сложен, как и велик. Аналитический обзор, попытка которого предпринята здесь, не является исчерпывающим и глубоким. Вместо этого, здесь исследуются четыре основных направления развития этого периода. Хотя здесь и упоминаются заслуги некоторых выдающихся личностей и движений, обзор ни в коем случае не является перечнем персоналий или организаций, занятых евангелизацией. Это широкий, поверхностный обзор, проиллюстрированный некоторыми конкретными деталями. Четыре рассматриваемых здесь направления развития, это: (1) активизация европейского христианства;
(2) служение европейским переселенцам; (3) экспансия американского протестантизма; и (4) всемирные миссии. Каждое рассматривается на своем социальном и культурном фоне, а также, во взаимодействии с другими событиями.

Активизация европейского христианства

Одновременно с появлением движений религиозного возрождения XVIII века, описанных в предыдущей главе, появились силы, бросившие вызов европейскому христианству и подрывавшие его. Вошли в моду, особенно среди образованных, богатых и влиятельных людей различные виды рационализма, которые искали в человеческом разуме, а не в божественном откровении источник и критерий всей истины. Растущая уверенность в правильности научного подхода привела многих к сомнению в точности Библии, в частности относительно сотворения мира и чудес. Новый, более критический подход к изучению истории, был применен некоторыми учеными к Библии, еще более подрывая уверенность в ее достоверности и авторитете. Революционные политические взгляды и движения все более лишали церковь ее традиционного преимущественного и влиятельного положения.
В течение XIX в. эти силы продолжали противодействовать христианству, и вкупе с другими факторами, привели к устойчивой "дехристианизации" Западной Европы. Технический прогресс ускорил промышленную революцию. Она, в свою очередь, ускорила процесс урбанизации. Когда многие устремились в города, чтобы воспользоваться возможностями заработка, утратили связь с социальной базой религии, существовавшей во многих сельских районах. Более того, в этой промышленной среде многие жили в страшной бедности и строгой регламентации. Деморализованные и потерявшие человеческий облик, многие обратились к алкоголю, порокам и преступлениям. Приобрели влияние новые философии и политические теории, враждебные христианству, самые известные из которых - теории Карла Маркса (1818-83) и Фридриха Ницше (1844-1900). Среди поднимающегося среднего класса, а также высшего класса, наживавшегося на социальном и экономическом развитии, дух гордыни, оптимизма и самодовольства часто вел к тому, что христианство казалось излишним.
Неудивительно, что в этих условиях многие номинальные христиане забыли о вере и перестали подчиняться ее нравственным стандартам. Это происходило и в предыдущие периоды. Более зловещим и необычным было то, что все больше людей оставляли христианскую веру и общение, а некоторые даже нападали на нее. Силы не извне, а изнутри поднимались против церкви. Христианская Европа становилась секуляризированной. Хотя это было особенно заметно на континенте, но в меньшей степени это происходило и на Британских Островах.
Парадоксально, но в то время, когда среди многих христиан Европы развивались тенденции дехристианизации, среди других, происходило духовное оживление. Христиане разных стран и конфессий стали более серьезно относиться к своей вере и ее применению. Они стремились к более близкому отношению с Богом, и более полно посвящали свою жизнь Его славе и служению. Они защищали христианство от нападок. Они обращались к тем, кого увлекла волна секуляризации. Во имя Христа они отвечали на социальные нужды тех, кто стал жертвой индустриализации и урбанизации. Эти активные христиане составляли лишь небольшую часть всего населения, но они были искренни и активны. Через свои слова и поступки заботливых и понимающих христиан любовь Господня затронула многих. Евангелизационной миссией, а также и ее гуманитарными и образовательными задачами занимались различные движения, как новые, так и старые. Среди некоторых наблюдалось возрождение консервативного и конфессионального богословия. Среди других центральным было восстановление исторических форм богослужения и практики. Во всех уделялось внимание активизации мирян. Появился ряд новых свободных церквей. На континенте наблюдался новый всплеск пиетистского усердия. В Британии, Евангелическое Возрождение довольно активно проводилось в течение всего XIX в., и существенно усилилось во второй половине столетия в результате американского влияния.

Римский Католицизм

В некоторых отношениях история римско-католической церкви в XIX в. была столь же драматичной, как и в XVI в. Римские католики снова столкнулись с революцией и многочисленным дезертирством в своих рядах. Отчасти, это было реакцией на мирское богатство и власть церкви, а также поддержку ею коррумпированной монархии. Так было во Франции во время революции 1780-х годов. Отчасти, это было проявлением антихристианского рационализма, считавшего все христианство (а не только католицизм) суеверием и осуждавшего его за нетерпимость и противодействие прогрессу. Рационализм, наиболее заметный во Франции, существовал и в других католических странах Европы. Более того, широко распространилось недовольство контролем католической церкви над образованием, браком и семейной жизнью, и ее оппозицией требованиям демократических форм правления в католической Европе. Данный труд слишком краток, чтобы более подробно говорить об этом. Достаточно сказать, что в результате, римская церковь потеряла не только свои привилегии и власть, но и многое из своих материальных богатств, а в ряде регионов и свою независимость. Все это произошло в областях, которые исторически были верны римской церкви и даже агрессивно поддерживали ее. Потери были ужасны, и сама возможность церкви оправиться от этого удара казалось сомнительной.
Однако, появились новые ростки жизни, особенно во Франции, где оппозиция была самой жестокой. Ополчившихся против церкви силы рационализма и революции продемонстрировали свои недостатки и злую природу. Несмотря на разочарование и недовольство определенными аспектами деятельности римской церкви, люди ощущали нехватку характеристик, которые исчезли или резко уменьшились. Хаос и радикальные перемены, вызванные к жизни революционной эпохой, заставили людей тосковать по стабильности прежней эпохи, а римская церковь была символом этой стабильности. Нападки на церковь побуждали некоторых защищать, поддерживать и даже способствовать распространению ее влияния. Это оживление было заметно в четырех областях. Три из них рассматриваются в последующих параграфах, а четвертая - в последнем разделе этой главы.
В XIX веке римско-католическое монашество проявило наибольшую активность и стойкость. В этом веке было основано больше религиозных орденов, чем в любом предшествующем столетии. К тому же, многие существующие ордена пробудились от летаргии, в которой они пребывали в XVIII в.. и начали набирать новых членов и возобновлять свои миссии с возродившимся усердием. Общество Иисуса, которое было распущено под давлением католических правительств и других религиозных орденов, было вновь организовано, и снова начало эффективно действовать. Примечательной чертой монашества XIX в. было его внимание делу служения другим людям, а не просто спасению душ своих членов. Даже созерцатели, основным занятием которых была молитва, посвящали себя в основном заступничеству за других. Учение, евангелизация множества неверующих на родине, а также обращение язычников за рубежом, служение бедным, угнетенным и больным - все это стало сферой активной деятельности активизировавшегося католического монашества.
Аналогичное происходило среди мирян и служителей из мирян. С протестантской точки зрения не все можно оценить положительно. Возросло поклонение Деве Марии, благодаря одобрению нескольких пап, а также в связи с видениями, о которых рассказывали некоторые женщины. Ситуация достигла апогея, когда в 1854 г. папа Пий XIX объявил непорочное зачатие Марии догматом церкви. Центром народного культа Девы Марии была исцеляющая часовня Лурдской Богоматери, поставленная на месте, где Бернадотта Сибируа, предположительно, имела видения. Одновременно с этим возникло поклонение Святому Сердцу Иисуса, более соответствующее Евангелию. Хотя корни поклонения уходили в мистические движения более ранних столетий, эта форма благочестия широко распространилась в римско-католической церкви в XIX в. Физическое сердце Иисуса, явленное в видениях, стало символом Его жертвенной любви, проявившейся в Его воплощении и страдании. Многие миряне, особенно женщины, посвящали себя Святому Сердцу Иисуса. Они выражали это в молитве, жертвенном служении и частом причастии. Зародилось литургическое движение, которое ставило одной из своих целей питать духовную жизнь мирян, призывая к более осмысленному и искреннему участию в богослужении. В Италии около 1868 г. появилось движение мирян. Католическое Действие, предназначенное побуждать духовное развитие и оказывать влияние на общество. Как будет видно далее в этой главе, в этом столетии появился также большой интерес к участию мирян в зарубежных миссиях.
В XIX в. академические круги с преобладавшим мирским влиянием сурово и жестко критиковали римско-католическую церковь. Чтобы противостоять этому и продемонстрировать интеллектуальную респектабельность католической веры, были основаны несколько высших учебных заведений. Эти школы, с преподавателями из ордена иезуитов и других орденов, занимавшихся обучением, имели четкую католическую ориентацию^ Талантливые католические ученые приобретали познания в различных дисциплинах, включая те, которые способствовали развитию анти-католических взглядов. Это давало им возможность отвечать критикам церкви с позиции силы и знания. Это также давало им возможность интерпретировать знания, полученные в той или иной области в соответствии с католическим богословием и системой ценностей. С появлением преданных католичеству ученых и выдающихся учебных заведений католической ориентации, была восстановлена уверенность в интеллектуальной полноте церкви. Католические наука и образование дали жизнеспособную альтернативу секуляризму. Они отражали активизацию деятельности церкви и способствовали ей.

Протестантизм на континенте

В большинстве лютеранских и протестантских церквей на Европейском континенте во второй половине XVin и первых десятилетиях XIX в. преобладал рационализм. Центром протестантской богословской мысли была Германия. Из ее учебных заведений, включая университет в Галле, бывший источником пиетизма, распространялось рационалистское переосмысление христианства. Вместо религии сверхъестественного откровения и искупления, христианство представлялось, как "естественная" религия и нравственность, заложенные в каждом человеке от рождения, которые можно обнаружить и даже доказать логическим путем. Оптимистический взгляд на человека и историю, в сочетании с отрицанием откровения, чудес и спасительного дела Христа, привел к взгляду на христианство, искаженному, почти до неузнаваемости. Несмотря на то, что Христиан Вольфф (1679-1754) считается отцом немецкого Просвещения, как было названо это богословское движение, видное место занимали другие, еще более радикальные, чем он.
Хотя многие видные богословы не принимали участия в рационалистическом пересмотре христианства, это обычно делали официальные руководители протестантских церквей. При поддержке сочувствующих правительств, они стремились ставить на пасторские должности тех, кто сочувствовал или поддерживал Просвещение. Влияние рационализма отразилось в политике церкви, литературе и богослужении. Популярность и престиж, которым пользовался пиетизм в начале XVIII в., существенно уменьшились. Это движение сохранилось, но лишь, как презираемое и даже гонимое движение меньшинства.
Однако, в течение XIX в., и сам рационализм подвергся нападкам. Различные формы романтизма, в которых подчеркивалась преобладание чувства, как источника истины над разумом, бросили вызов основным положениям рационализма. Фридрих Даниэль Эрнст Шлайермахер (1768-1834) разработал богословскую доктрину религиозного опыта, которая, хотя и была блестящей и привлекательной, являлась существенным отступлением как от исторического христианства, так и от рационализма.
К тому же, в начале XIX в., сторонники различных направлений пиетизма выступили против рационализма и духовного безразличия, которое тот порождал. Хотя пиетизм и не достиг по размаху и силе уровня предыдущего столетия, в нем были заметны энергия, творческий и наступательный характер. Евангелисты, проповедники, и богословы пиетистской ориентации обращали многих рационалистов, как из числа служителей, так и мирян. Многие лидеры, обладающие большими богословскими и организаторскими способностями подвергли критике рационалистическую доктрину и обряды. Они вновь утверждали божественный характер Библии, реальность греха, и необходимость искупления через Христа, важность переживания возрождения и неспособность разума обнаружить Бога или вступить в союз с Ним.
Что более важно, пиетисты создали учреждения и программы, которые выражали и воспитывали эти традиционные христианские верования и ценности, обычно в пиетистском оформлении. Появились многочисленные общества: библейские, по распространению богословских трудов и миссионерские. Местные пасторы и странствующие проповедники, выступая перед большими толпами слушателей побуждали к ревностному служению. Были написаны некоторые новые пиетистские гимны, а существующие были собраны в новые сборники. Издавалось много духовной литературы. Восстановились и расширялись малые группы. От корня пиетизма появились новые ростки, как реформатские, так и лютеранские. Хотя борьба с рационализмом и привлечение из него людей к своей вере было одной из забот пиетистов, еще более сильное стремление было поднять людей из духовной апатии, в которую впали многие. Особенно энергичную и агрессивную форму пиетизма, направленную на мирян и часто антиклерикальную, основал в Норвегии Ханс Нильсен Хауге (1771-1824).
Другим противодействием рационализму, протекавшим параллельно с оживлением пиетизма, было возрождение конфессиональной ортодоксии. Хотя ее развитие сдерживалось, а влияние уменьшилось с подъемом пиетизма в XVIII в., ортодоксия никогда не исчезала. События начала XIX в. вызвали новую волну поддержки традиционного протестантизма. Среди лютеран это было связано не только с разочарованием в рационализме, но также и с недовольством, навязанным некоторыми немецкими правительствами союзом лютеранских и реформатских церквей. Символом и дальнейшим стимулом этого неоконфессионализма стало опубликование Клаусом Харисом (1775-1855) к к трехсотлетию Реформации 31 октября 1817т., новых "95 тезисов", в которых критиковались и рационализм и унионизм. Среди реформатов Швейцарии и Нидерландов, консерваторы протестовали против влияния рационализма на государственные церкви. В обеих странах, традиционалисты выделились в свободные церкви, численность и влияние которых росли в течение всего XIX в.
Этот консервативный ренессанс способствовал развитию преданности историческим христианским верованиям и включал искреннее и ясное свидетельство об этих верованиях. У него были приверженцы не только среди простого народа, но также среди приходских священнослужителей и ведущих деятелей богословия. Он восстанавливал и подчеркивал ясную, содержательную, авторитетную весть, которую можно передать осмысленно и непреодолимо. Он создал литературу, чтобы передать и увековечить эту весть. Он дал историческому протестантизму богословскую и интеллектуальную респектабельность. Адольф фон Харнак (1806-79) из Эрлангенского университета является достойным примером многих выдающихся деятелей, способствовавших консервативному возрождению.
У некоторых людей и групп конфессиональная ортодоксия и пиетизм сопутствовали друг другу. Это требовало приспособления с обеих сторон, так как исторически оба движения были в состоянии конфликта. В своем лучшем проявлении, этот союз (который можно назвать конфессиональным пиетизмом) характеризовался проявлением достоинств обоих движений и сглаживанием их соответствующих слабостей. Теплота и ревностность пиетизма, уравновешенные богословской уверенностью и компетентностью ортодоксии, порой приводили к возникновению активных и эффективных христианских движений.
Интересным и важным примером являлись последователи Мартина Штефана (1777-1846), бывшего пастором церкви Св.Иоанна, в Дрездене, Саксония с 1810 по 1838 г. Хотя он получил образование в рационалистском университете в Галле и Лейпциге, Штефан сохранил пиетистскую ориентацию, приобретенную несколькими годами раньше. Во время своего служения в Дрездене он вступил в пиетистское общество и быстро занял в нем видную роль. Со временем, группа влилась в ряды последователей Штефана. Будучи необычайно сильной и притягательной личностью, он привлекал на свои служения большие толпы слушателей. Его подход до середины 1830-х годов был типично пиетистским - искренний, но не чрезмерно эмоциональный, ориентированный на обращение с акцентом на молитвенное использование Библии и молитву, но не слишком озабоченный конкретно лютеранской конфессиональной позицией. Однако, в поисках богословского обоснования, он обратился к лютеранским исповедальным книгам, убедился в их истинности и привел растущую группу своих приверженцев к форме конфессионального лютеранства, сохранившего существенные элементы пиетизма. Результатом его проповеди и душепопечения, было обращение многих и их уход от рационализма и безразличия.
К сожалению, одобрение служения Штефана выродилось в открытую лесть. В 1838 г., в результате конфликта с гражданскими властями из-за его вызывавшей сомнения пасторской деятельности, Штефан убедил своих последователей бежать из враждебного рационалистического окружения. Группа из 665 человек эмигрировала из Саксонии под его руководством в округ Перри, Миссури, где они намеревались основать чисто лютеранское сообщество. Вскоре после прибытия, Штефан утратил доверие и был смещен будучи обвиненным в половой распущенности и неумелой административной деятельности.
После бурного периода переоценки, саксонцы отказались от "штефанизма", но сохранили свое конфессиональное лютеранство. Реорганизованная под руководством К.Ф.В. Вальтера, эта группа основала впоследствии Миссури Синод, который боролся за дело консервативного лютеранства в Северной Америке. Их конфессионализм и ортодоксия побуждали миссурийцев выступать против любой формы рационализма, а также любой попытки приспособить лютеранство к американскому протестантизму. Элементы пиетизма, прослеживаемые в их историческом наследии способствовали развитию стремлениями делиться Благой Вестью. Как будет видно из дальнейшего, они добились чрезвычайного успеха, привлекая в свои церкви огромное количество немецких эмигрантов, приехавших в Америку во второй половине XIX в.
Жизнестойкость конфессионального протестантизма проявилась и в творческом подходе к служению в городах. Иоганн Генрих Вихерн (1808-81) основал и развивал Внутреннюю Миссию, многопрофильный проект, ориентированный на удовлетворение материальных и духовных нужд бедствующих жителей центра города. Бедные, бездомные, временные рабочие, проститутки, сироты, алкоголики - всем им служили многочисленные миссии, созданные по всей Германии при поддержке добровольных обществ. Евангелизационная цель Внутренней Миссии дополнялась служением материальным нуждам людей. Эта была церковь, а не просто агенство социальной помощи. Проповедуя Слово униженным, Вихерн надеялся не только спасти их для вечной жизни, но и восстановить их для существования в этой жизни, и таким образом, внести вклад в обновление общества. Также, через социальное служение, исполненное сострадания, он делал проповедуемое Слово конкретным и достоверным.
Для обновленного конфессионального протестантизма XIX века было характерно особое внимание к литургии и католическому наследию. Это включало обогащение богослужения историческими формами и традициями, а также, увеличение вниманиях таинствам, авторитету пасторского служения и "высокой Церкви". Это движение распространилось, как среди немецких, так и скандинавских лютеран. Его цель была не просто эстетической, или ностальгической, но пасторской - вдохновить и укрепить народ Божий через более осмысленное и запоминающееся восприятие богослужения. Воздействие литургического ренессанса во многих регионах приводило к укреплению личной веры и жизни приходов, и часто сопровождалось новым стремлением к евангелизационной миссии церкви.
На индивидуальном уровне наиболее ярким олицетворением многосторонности активизировавшегося конфессионального протестантизма был Иоганн Конрад Вильгельм Лехе (1808-72). На его жизнь и служение оказали воздействие пиетизм, конфессионализм и Внутренняя Миссия. К тому же, его увлекла идея миссионерской деятельности среди американских индейцев и немецких эмигрантов в Америке и в Австралии. Маленькая деревня Нейвдеттельсау в Баварии, куда он был изгнан из-за конфликта с властями, стала под его руководством центром, из которого осуществлялось литургическое, пасторское и евангелизационное служение в разных частях света. Он много писал, создавал различные институты, но прежде всего, был вдохновляющим примером пасторского служения. Множество людей приходили к нему на богослужение и искали его пасторского попечения. Миссионеры, посланные Лехе в Мичиган и Индиану, присоединились к Вальтеру и саксонцам округа Перри, основали Миссури Синод в 1847 г.

Британское христианство

Тогда, как церкви на Европейском континенте теряли опору, по крайней мере, в количественном отношении, в Великобритании в XIX в. тенденция в основном была противоположной. Светское воздействие индустриализации, урбанизации, исторического и научного подхода имело место и здесь. Однако, духовной энергии, высвобожденной в ходе Евангелического Возрождения в предыдущем столетии, было достаточно не только для того. чтобы дать отпор дехристианизации, но чтобы, в сочетании с рядом новых факторов, способствовать поднятию в этом регионе жизнестойкости и влияния христианства на самый высокий уровень.
За этот период англиканская церковь оправилась от спада в пасторском служении и миссионерской деятельности и стала как никогда ранее активно заниматься миссиями. Численность и авторитет нон-конформистских церквей продолжал расти. Росло число добровольных обществ, посвятивших себя различным видам евангелизационной деятельности. Разнообразная ориентация и возможности этих организаций привлекли многих духовно пробужденных мирян. В начале XX в. посещаемость церквей снижалась, что указывало на грядущие резкие перемены. Однако, для общего состояния церквей на протяжении XIX в. было характерно улучшение здоровья и рост. Хотя эти наблюдения прежде всего относятся к Англии, они также, в основном, верны для Шотландии и Уэльса.
В начале этого периода существовала крайняя необходимость улучшения деятельности англиканской церкви. Лишь небольшая часть ее членов участвовала в Евангелическом Возрождении. Качество пасторского служения упало. Многие приходские священники и даже епископы отсутствовали, лишь числясь в приходах и выполняли свои обязанности, возлагая их на низкооплачиваемых, плохо подготовленных, слабо мотивированных заместителей. Плюрализм - в смысле одновременного занятия нескольких должностей - привел к пренебрежению нуждами прихожан. Рационалистическое богословие многих священнослужителей подавляло их паству. Увлеченность мирскими делами, невдохновенное и формальное проведение богослужений и безразличие к миссии церкви были весьма распространены. Серьезная проблема существовала и с церковными помещениями, многие здания были в плачевном состоянии. Не строились необходимые новые здания в районах с быстрым ростом населения. Представители беднейших классов в больших городах были лишены церквей и пасторской заботы. Печальным фактом было то, что церковь настолько потеряла связь с этими группами населения и испытывала такой духовный спад, что возможно не смогла бы оказать им необходимую поддержку, даже если бы попыталась.
Положение начало меняться к лучшему после 1830-х годов. Парламентские законодательные акты способствовали устранению негативных явлений: совмещения нескольких должностей одним служителем и абсентеизм. Были приняты меры по контролю за работой священнослужителей и выделены средства для строительства новых церквей. Хотя эти действия были предприняты политическими организациями главным образом по политическим мотивам, они оказали оздоровляющее воздействие на церковь.
К тому же возросли размер и влияние евангелической партии, которая использовала некоторые подходы и практику методизма. Действия ее отличала активность и гибкость, как в евангелизации, так и в воспитании искренней христианской жизни. По большей части евангелизационные усилия этой партии были сосредоточены на духовно отчужденных и забытых жителях городских гетто. Было создано множество гимнов и духовной литературы. Деятельность членов этой организации характеризовалась приверженностью гуманитарному служению и реформе общества, христианскому образованию и миссионерской деятельности. К середине XIX в., они стали доминирующей группой в англиканской церкви. Множество епископов были их приверженцами. Активным было участие мирян. Были организованы многочисленные центры для стимулирования духовной жизни, наиболее известный из них находился в Кесвике.
В течение первой половины XIX в., тенденция к обновлению в евангелической партии сочеталась со стремлением по проведению евангелизации. Люди с согретой и углубленной верой почти всегда склонны делиться ей с другими. Это во многом происходило, как на личном, так и на приходском уровне. Массовая евангелизация развернулась во второй половине столетия под влиянием американских евангелистов. Их ведущим представителем был Дуайт Л.Моуди. Хотя основную пользу извлекли нон-конформистские церкви, евангелическая партия англиканской церкви также ощутила благотворное влияние.
Совершенно иной элемент англиканской церкви, партия "высокой церкви", внесла свой вклад в возрождение. На ранней стадии, она была известна, как Трактарианское или Оксфордское движение, и в деятельности ее, прежде всего, обращалось внимание на дореформационное наследие и общие черты с католицизмом. В середине века движение было сильно дискредитировано, когда несколько его лидеров перешли в католическую церковь. Оставшиеся придали ему новое направление, подчеркивая прежде всего, развитие богослужения и единство церкви. В связи с этим, было написано много новых гимнов и положено начало конференциям епископов. Этот элемент, известный, как англо-католическое движение, также посвятил себя евангелизации городской бедноты и улучшению ее материального положения.
Никакая другая группа христиан в Европе не проявила в XIX в. столько энергии, сколько нонконформистские церкви Англии - существовавшие вне официальной или государственной церкви. Среди методистов продолжалось и даже усилилось влияние Евангелического Возрождения предшествующего столетия. Конгрегационалисты и баптисты также сохранили свою активность и численность их продолжала возрастать. В этом столетии появились Плимутские Братья и Армия Спасения, обе организации с евангелическим уклоном. Одним из факторов, способствавших этому росту, были действия парламента, устранившего ограничения и запреты, в условиях которых эти церкви существовали до тех пор.
К тому же, нонконформисты получили значительную поддержку от евангелизационных поездок, предпринятых американскими проповедниками возрождения. Чарльз Г.Финни (1792-1875) предпринял две проповеднические миссии на Британские Острова, и его опубликованные труды о возрождении широко читались там. За период 25 лет (1867-92) Дуайт Л.Моуди (1837-99) предпринял не менее пяти поездок, три из них весьма длительные. Большую помощь оказал ему выдающийся певец, Айра Дэвида Сэнки (1840-1908). Его влияние на слушателей можно сравнить с влиянием Уайтфилда и Уэсли. Различие было в том, что вместо создания новых конфессий, деятельность этих евангелистов усилила рост и укрепила существующие церкви, особенно нонконформистские.
И другие факторы способствовали росту нонконформистских церквей. Великие проповедники выступали в ряде этих церквей и привлекали многих, не только на свои богослужения, но и к живой вере в Иисуса Христа. Вероятно, самым выдающимся был Чарльз Хедден Сперджон (1834-92), баптист, для которого в Лондоне была построена Городская Скиния. Это большое по площади здание на 5000 человек, было построено для того, чтобы вместить толпы желающих, стекавшихся на его проповеди. Кроме того, было построено много новых часовен и миссионерских центров, как в растущих городских районах, так и в районах, где жило бедное население. Простые миряне все больше занимались личным свидетельством. Быстро растущая армия ординированных служителей дополнялась проповедниками из мирян. Женщины, проходившие курс соответствующего обучения, становились диакониссами. Воскресные школы все чаще использовались для евангелизаци. В 1844 г. Джордж Уильяме основал Христианскую Ассоциацию Молодых Мужчин, в первую очередь, как организацию, занимавшуюся евангелизацией и воспитанием молодежи. Социальные, образовательные программы и программы отдыха были первоначально подчинены духовным целям этой ассоциации. Христианская организация женщин была основана в следующем десятилетии.
Общим итогом этих усилий был устойчивый рост нонконформистов, до тех пор. пока в конце этого периода, они почти сравнялись по числу членов с англиканской церковью. Это удивительное событие, если учесть то, что общее население также резко возросло за эти годы, что мощные современные факторы - интеллектуальные, социальные и экономические были очень неблагоприятны для христианства.
События в Шотландии, хотя и важные, можно описать более коротко. Процесс здесь начался с раскола и закончился возрождением и ростом всех участвующих сторон. Томас Чалмерс (1780-1847), лидер Евангелического Возрождения в Шотландии, пришел к убеждению, что церковь может достойно выполнять свою миссию, только если она свободна от правительственного контроля. В 1843 г. одна треть служителей Церкви Шотландии вышла из нее и создала Свободную Церковь Шотландии. Полностью лишенные из-за этого финансовой поддержки государства, члены Свободной Церкви трудились более упорно и жертвовали более щедро, чтобы поддержать своих служителей, а также, чтобы воздвигать здания и заниматься миссионерской деятельностью. Примечательно, что официальная церковь пережила эту травму i обрела стимул к дальнейшей более активной деятельности и развитию миссионерства. Со временем, враждебность между обеими сторонами уменьшилась, и к концу этого периода они оказались на пути к воссоединению. Испытания и трудности, вызванные этим расколом, способствовали росту молитвенного усердия, улучшению качества проповедей, созданию гимнов и евангелизаторской литературы, а также большему участию к социальном служении.

Служение европейским переселенцам

Одним из ключевых факторов распространения христианства в XIX в. была массовая миграция европейцев, особенно в Северную Америку. Политические и экономические проблемь на родине, наряду с явно неограниченными возможностями за границей, заставляли десятки миллионов людей предпринять далекое и опасное морское путешествие, и, часто при минимальных ресурсах, попробовать утвердиться на новой земле. Большинство из этих мигрантов были номинальными христианами под влиянием секуляризующих сил в Европе. Среди них были, конечно, искренние и активные христиане, а некоторых побудили к эмиграцш религиозные соображения. Наблюдалось безразличие и духовное пренебрежение, а порой и враждебность к христианству.
Примечательно, что огромное число этих европейских мигрантов в процессе переселения обратилось в веру, духовно обновилось и организовало церкви. Это происходило в Австралии и Канаде, а также в Соединенных Штатах. Однако, поскольку наибольшее количество прибыло в Соединенные Штаты, и поскольку, евангелизация здесь проводилась в течение более длительного времени, чем в двух других регионах, наше внимание здесь будет сосредоточено на служении европейским переселенцам в Соединенных Штатах.
Эмиграция не приводила автоматически к дальнейшей христианизации. Европейские переселенцы не стали искренними и активными христианами спонтанно. Они нуждались в евангелизации. Американские церкви, хотя и были маленькими и слабыми, при значительной помощи европейских христиан, собрали великую жатву. Трудно постичь огромный масштаб этой задачи. Население США выросло с 3.172.444 в 1790 г. до 91.972.266 в 1910 г. Большую часть этого прироста составили эмигранты и их потомки. В начале этого периода, американские церкви оказались совершенно неготовыми для выполнения задачи служения этому потоку эмигрантов. Члены церкви составляли лишь около 10% населения. Церкви, которым предстояло охватить большинство эмигрантов, были новыми и крошечными. В 1790 г. насчитывалось всего 25.000 католиков, и лишь небольшая их часть состояла из активных членов церкви. В этот период вероятно было в 10 раз больше лютеран, из которых возможно 80 000 были активными членами церкви. Однако, так или иначе, обе церкви, особенно первая, справились с задачей. К 1914 г. 43% населения США принадлежало к той или иной церкви - в четыре раза больше, чем в 1789 г., несмотря на огромный рост населения. На основании имеющейся информации, представляется, что процент активных христиан среди европейских эмигрантов и их потомков в Соединенных Штатах в 1914 г. был, по крайней мере, в два-три раза выше, чем на их родине. В этом разделе мы рассмотрим процессы вступления и активной деятельности европейских переселенцев в американских церквях, а также ряд случаев, когда они переносили церковные общины на новый континент.
Религиозная среда здесь очень отличалась от той, к которой они привыкли в Европе, и казалось, не слишком способствовала развитию религиозной жизни, возрастанию отдельных верующих и каким-либо успехам в религиозной сфере. Вместо одной доминирующей церкви, большое количество церквей в Новом Свете боролось за прихожан, конкурируя друг с другом. Вместо государственной поддержки и контроля, религия здесь зависела от финансовой поддержки и личного участия приверженцев. Кроме обычных отвлекающих и секуляризирующих сил, с которыми они сталкивались в Европе, эмигранты в Соединенных Штатах были заняты приспособлением к новой стране, работая в новых для них условиях, и преодолевая предрассудки и недовольство тех, чьи предки прибыли сюда раньше. Многие эмигранты поселялись в городах и им приходилось бороться с бедностью, преступностью и пороком, неизменных спутников городов и промышленных центров Америки. Другие вскоре двинулись в приграничные районы, где жили в изоляции, испытывая лишения и опасности. Даже те, кто организовывали поселения и жили общиной продолжали бороться за выживание. В свете всего этого, шансы церкви привлечь и ассимилировать многих из этих эмигрантов, казались туманными.
Далее обсуждаются лишь два из многих важных служений европейским эмигрантам в Соединенных Штатах в XIX в. - служение католиков и лютеран Миссури-Синод. Первое, крупнейшее, а второе - одно из самых энергичных и успешных протестантских служений. Кроме того, вместо подробного отчета о служении к эмигрантам этих двух церквей, мы ограничимся анализом мотивации, методологии, вести и результатов, но не обязательно в этом порядке.

Римско-католическое служение эмигрантам

Римско-католическое служение европейским переселенцам в Америке XIX в. привело к впечатляющему численному росту и созданию институтов. В 1800 г. количество католиков в Соединенных Штатах составляло лишь 50.000. В 1914 г. их было 16 миллионов, половина из которых родилась за границей, а большинство остальных были потомками недавних эмигрантов. В этом столетии оно возросло и стало крупнейшей религиозной организацией в Соединенных Штатах, имеющей компетентное руководство, огромную армию способных и преданных профессиональных работников, развитую многоуровневую системой образования и крупными организациями, занимавшимися социальным служением.
Этот феноменальный прогресс был достигнут в условиях существования серьезных проблем. Одной из них были этнические конфликты. Эмигранты приезжали из разных стран - в основном из Ирландии и Германии - но с 1890 по 1910 г. много народу приехало из Италии и других стран Южной и Центральной Европы. В начале периода, на руководящих постах преобладали французы, и этим были недовольны люди других национальностей. Подозрения и зависть по отношению к другим этническим группам угрожали расколоть католическую церковь в Америке, и единство сохранялось с большим трудом. Кроме того, шла долгая и упорная борьба по вопросу об устройстве и контроле над церковной собственностью. Приверженцы "попечительства" хотели, чтобы миряне имели право голоса в выборе своего священнослужителя и в приходской администрации. С этим удалось справиться с большим трудом. С ростом католической эмиграции увеличились антикатолические настроения и выступления. Католики часто сталкивались с предрассудками, дискриминацией и даже насилием в Соединенных Штатах даже в XX веке. Нехватка священников и других служителей, а также недостаточное финансирование, препятствовали деятельности католической церкви в течение этого периода. И все же, несмотря на эти и другие проблемы, удалось привлечь многих эмигрантов. Как же это произошло?
По мере того, как в страну вливался поток эмигрантов, римско-католическая церковь приспосабливалась к нему. Епархии в районах с растущим населением, были разделены в интересах улучшения пасторского служения. По мере образования новых районов на юге и на западе, создавались новые епархии. Начиная с 1829 г. срзывались региональные советы епископов для обсуждения проблем и возможностей католической эмиграции. С 1860 г. пленарные советы проводились на регулярной основе. Признавая уникальное положение католиков в Соединенных Штатах, Рим предоставил руководству необычайную свободу действий. В основном, этим воспользовались мудро и творчески. Удивительным образом церковь объединила, американизировала и одухотворила свою паству при ее быстром и значительном росте.
Резко возрос приток священников и других служителей, что помогло справиться с проблемами эмиграции. Несмотря на этот рост, в течение большей части периода, рассматриваемого в этой главе, отмечалась хроническая нехватка служителей. Приток священнослужителей из Франции, бежавших от хаоса Революции (1789) временно облегчил проблему. Однако, их видное положение и господство вызывало недовольство в других этнических группах. С самого начала из Бельгии регулярно приезжали священнослужители, хотя количество бельгийских эмигрантов было невелико. Германия, и, особенно Ирландия, посылали множество работников для служения эмигрантам своих стран. Без европейских миссионеров Римская Церковь собрала бы намного меньшую жатву среди эмигрантов.
В течение второй половины XIX в. доля работников, подготовленных в Америке, устойчиво возрастала, и впоследствии стала преобладающей. Среди этих работников было не только множество мужчин-священнослужителей, как мирян, так и монахов, но также много женщин, занимавшихся обучением и социальным служением. Несколько религиозных орденов были особенно активны в евангелизации: редемпторианцы, иезуиты и павлианцы. Последний, основанный в 1858 г. Исааком Хеккером (1819-88), первоначально состоял в основном из американцев, обращенных в католицизм. Выдающийся успех католической церкви в служении европейским переселенцам был бы невозможен без этой огромной и деятельной армии работников, набранных, как в Европе, так и в Америке.
Преданность делу евангелизации и участие в ней этих людей было результатом оживления европейского католицизма, рассмотренного выше. В то время, как условия в Европе становились все более неблагоприятны для Римской Церкви, в Северной Америке открывались беспрецедентные возможности. Парадоксально, или провидчески, но многие европейцы, которые противились служению церкви, или игнорировали его на родине оказались более восприимчивы после переселения. Другие, кто был верен церкви в Европе, в Америке могли отойти от веры, если у них не было духовного попечения и руководства. Оба фактора пробуждали усердие к евангелизации у активизировавшихся католиков, и способствовали увеличению миссионерских обществ, которые набирали и поддерживали работников для работы в Америке.
Другим методом, которым католики привлекали европейских эмигрантов, было создание новых приходов и миссий, часто по этническим линиям. За столетие до 1914 г., было основано 12.000 новых католических церквей, многие состояли, в основном, из эмигрантов одной группы. В начале XX в., была весьма заметна тенденция организовывать приходы по этническому принципу и направлять в церкви священников только той же национальности, что и прихожане. Хотя епископы, в основном, предпочитали объединенные "американские" приходы, они обычно уступали требованиям эмигрантов. Однако, эмигрантам приходилось самостоятельно финансировать эти проекты. Приходы, организованные на этнических принципах были особенно привлекательны для эмигрантов. Для удовлетворения социальных и культурных, также, как и религиозных нужд, эмигранты обращались к католической церкви своих соотечественников. Сильно привлекало не только знакомое богослужение, но и знакомые обычаи и знакомый язык.
В сельских и пограничных районах, местом богослужений часто была только грубая бревенчатая часовня, которую иногда посещал странствующий священник. Однако, она становилась, своего рода центром притяжения эмигрантов-католиков. В городских районах католики часто начинали служение в покинутых протестантских церковных зданиях. По мере увеличения численности и ресурсов, воздвигались церкви, часто сходные по архитектуре с церквами той страны, откуда приехало большинство прихожан. В ходе американизации, приходы, основанные на этнических принципах во многом утратили свое значение. Однако, в течение XIX в. и вплоть до XX в., они были определенным средством помощи в служении эмигрантам.
Приходская школа играла жизненно важную роль в установлении связи детей эмигрантов с традиционной церковью. Кроме обучения обычным учебным дисциплинам, учащиеся обстоятельно изучали католические обряды и традиции: посещение мессы, участие в таинствах и послушание церковным правилам. В учащихся тщательно культивировалось чувство преданности католическим традициям и осознание себя католиками. Тысячи этнических или национальных приходов организовывали приходские школы, передававшие язык и культуру европейской родины.
Очень важным средством католического миссионерства для европейских переселенцев была приходская миссия. В ней, обычно в течение недели, члены одного из евангелических орденов читали проповеди и проводили обучение. Приходская миссия, которую проводили только раз в три-четыре года, предназначалась, чтобы обратить к вере слабых или неактивных католиков (большинство эмигрантов относились к этим категориям), а также, возродить большее усердие среди обычных прихожан. Проповедники были опытными и эмоциональными ораторами. В первую очередь они обращали внимание на греховность человеческой жизни, на необходимость покаяния и изменения жизни, а также говорили о милости Божьей во Христе.
Проповеднические служения обычно проводились вечером, а наставления в основах католической доктрины - утром. Широкая реклама и оповещение подготавливали миссию. Ее сопровождала впечатляющая церемония. Особой целью была подготовка участников к частной исповеди и Святому Причастию. После него, для поддержки и сохранения веры им рекомендовали обращаться не только к принятию таинств в приходе, но и к молитвенным братствам. Последние были обществами, посвятившими себя поклонению Деве Марии, Святому Сердцу Иисуса, четкам и подобным типично католическим выражениям благочестия.
До 1825 г. в Соединенных Штатах проводилось сравнительно мало приходских миссий, но к 1860 г. они стали заметной чертой жизни католиков. В начальный период многие из миссий, особенно, в отдаленных районах, проводились под открытым небом, в сараях, зданиях суда, повсюду, где могли собраться люди. Во второй половине века, когда католические церкви были более многочисленны и велики, миссии проходили в них. Многие тысячи таких миссий проводились в сельских районах и в небольших городках, а также в больших городах. Люди путешествовали на большие расстояния, чтобы принять в них участие. Влияние было значительно. Люди обращались в веру. Пассивные верующие становились активными, и религиозный интерес стремительно рос. Со временем сила воздействия шла на спад. и процесс повторялся. Приходская миссия не была полной программой евангелизации. Как и ее протестантский вариант, возрождение, она была лишь стимулом, который был наиболее эффективен в сочетании с постоянной заботой и пасторским попечением.

Миссия церкви Миссури Синод для иммигрантов

Как и католики, лютеране Синода Миссури были чрезвычайно активны в служении эмигрантам в Америке XIX в. Когда синод был организован в 1847 году, он состоял лишь из 22 пасторов и менее чем 2.000 членов. К своей ,75-й годовщине в 1922 г. синод насчитывал 1564 пастора и более миллиона членов. Хотя отчасти этот рост объясняется естественным приростом за счет рождений, большей частью он явился результатом эффективной работы среди иммигрантов.
Кроме традиционных различий в доктрине и обрядах, миссурийские лютеране и римские католики находились в различном положении в Америке XIX в. Католики прибыли намного раньше. Ко времени, когда миссурийцы организовывались в середине века, было уже 1.606.000 католиков, и темпы их роста ускорялись. Более того, присутствие и воздействие Миссури Синода было сосредоточено в сельских районах теперешнего Среднего Запада США. Хотя католики переезжали в эти же районы в период экспансии Миссури Синода, они были большей частью оседали в промышленных городских районах северо-востока. Лютеране Миссури сосредоточили свое внимание почти исключительно на немецких иммигрантах (Другие лютеранские иммигрантские церкви служили людям других этнических групп). С другой стороны, католицизм с самого начала состоял из различных этнических групп, и это отразилось на его миссионерской деятельности.
Есть также некоторые значительные сходные черты. И миссурийцы, и католики хранили преданность специфике своего учения и решительно противостояли богословской доктрине и традициям американского протестантизма. Обе церкви были также убеждены в своей правоте. Поэтому, они считали своей обязанностью не только спасти своих людей от равнодушия и неверия, но также воспрепятствовать их переходу в другие конфессии. Позиция Римской церкви по этому вопросу была очень непреклонной, ибо она учила, что за ее пределами нет спасения. Хотя лютеране Миссури не предъявляли таких исключительных притязаний, они были настолько чувствительны к опасности богословского заблуждения в других церквях, что с таким же усердием, как и католики, старались уберечь лютеранских иммигрантов от ухода в другие церкви. Хотя обе церкви принимали и даже набирали профессиональных работников из-за границы, они также осознавали важность подготовки своих работников и вскоре начали этим заниматься. К концу XIX в. обе церкви были способны обеспечить церкви большей частью собственными служителями. Наконец, обе группы уделяли большое внимание приходским школам, как средству и миссионерства, и воспитания.
Стиль служения Миссури Синода для иммигрантов установил Фридрих Конрад Дитрих Винекен (1810-76). По окончании теологического образования в Германии, Винекен испытал духовный рост. Некоторое время спустя, его тронул рассказ о плачевном духовном состоянии немецких лютеранских иммигрантов в Соединенных Штатах. В 1838 году он отправился служить им и прибыл в Форт-Уэйн в конце сентября этого года. Здесь он стал пастором прихода, заменив умершего пастора.
Оттуда он предпринял ряд миссионерских поездок по соседним районам. Он искал поселения или отдельные семьи немецких лютеран. Хотя некоторые проявляли интерес к поклонению и пасторскому служению, молодой пастор обнаружил, что большинство было равнодушно, занято своими делами, и даже враждебно. Не обращая на это внимания, он служил каждому, кто откликался на его попытки, и делал все, что мог, чтобы найти путь к равнодушным. Верхом и пешком, в хорошую и плохую погоду, он продолжал свои миссионерские путешествия. Больше всего его расстраивала невозможность регулярного пасторского служения той или иной группе заинтересованных лютеран. Нехватка пасторов была велика. В своем служении он испытывал крайние перегрузки.
Для того, чтобы вызвать интерес к своей деятельности и набрать дополнительных служителей, Винекен возвратился в Германию. Более года он путешествовал по родной стране, обращаясь к различным группам слушателей, собирая деньги, и призывая потенциальных работников ответить на эту насущную нужду. Он также опубликовал труд, озаглавленный "Проблемы немецких лютеран в Северной Америке". Он наглядно описывает, как в отсутствии пасторов лютеране страдают от равнодушия и мирского влияния, а также привлекаются нелютеранскими церквями. Наиболее важным результатом этой поездки был личный контакт с Вильгельмом Лохе из Нойендеттельсау. Тронутый призывом Винекена, Лохе поддержал его усилия, и лично набрал и подготовил более 80 профессиональных церковных работников для работы в Америке. К тому же, он собрал более 100 преданных мирян, для организации лютеранских поселений в Мичигане, что, как он надеялся, могло быть полезным для евангелизации местных индейцев.
Эта работа в Индиане, Мичигане и Огайо, начатая Винекеном и усилившаяся при поддержке Лохе, слилась с работой саксонских иммигрантов в Миссури в 1847 году, в результате чего образовался Евангелический Немецкий Лютеранский Синод Миссури, Огайо и других штатов. Хотя он с самого начала был известен как Миссури Синод, и в нем преобладали саксонцы, людей Лохе было на самом деле гораздо больше и они были основой евангелизационой и миссионерской деятельности синода. Ключевым фактором в объединении этих и других единомыслящих лютеран был Per Lutheraner ("Лютеранин"), периодический журнал, издаваемый К.Ф.В.Вальтером, лидером саксонских лютеран в Миссури. Широко распространенный повсюду в Соединенных Штатах и в Германии, этот журнал был призывом к верности лютеранской конфессиональной теологии и практике. В конечном счете, он способствовал образованию союза всех, кто был искренне предан своему наследию. Это основывалось на убеждении, что большинство старых, восточных лютеранских церквей серьезно уклонились от подлинного лютеранства.
Когда формировался Миссури Синод, Средний Запад уже испытывал приток иммигрантов, многие из которых были немецкими лютеранами. В 1850-е, 1860-е и 1870-е годы, этот поток устойчиво рос и двигался к тихоокеанскому побережью. Когда появились пасторы из Европы, а семинарии Синода начали готовить своих пасторов, у многих возникло стремление исследовать вновь заселенные территории. Некоторые были свободными миссионерами, посылавшимися синодом или его региональными отделениями. Другие были пасторами определенных приходов, которые периодически покидали свои приходы, совершая дальние и часто опасные путешествия во вновь освоенные районы. Пасторов побуждали обеспечивать служение всем, кто был в пределах их досягаемости.
Во время поездок пасторы-евангелисты искали поселения или отдельные семьи немецких лютеран. Если у последних не было пастора, то их приглашали участвовать в богослужении и приносить детей для крещения. Там, где существовала даже небольшая группа достаточно отзывчивых и ответственных людей, их призывали организовывать приходы и требовать регулярного пасторского служения от Синода. Первоначально, один пастор служил в нескольких таких крошечных приходах и местах проповеди. Однако по мере их роста, и увеличения числа пасторов, у все большего числа приходов появлялись постоянные пасторы. Иногда, группы заинтересованных немецких лютеран сами создавали приходы и обращались к Синоду за пасторами. В других случаях, отдельные озабоченные люди просили Синод начать служение в новом районе. Чаще всего с людьми устанавливали связь и создавали приходы усилиями пасторов-миссионеров. Часть деятельности осуществляли миряне, но большей частью это была пасторская евангелизация.
Уникальной чертой организации церквей Миссури Синод в эту эпоху было внимание, уделявшееся христианскому обучению детей, даже во вновь осваивавшихся районах. Пасторы-миссионеры во время своих посещений, собирали детей вместе, и учили их чтению и письму, а также наставляли их в катехизисе. Постоянные пасторы в многих случаях были также учителями в приходских школах.
С самого начала Синод начал подготовку учителей для этих школ. По мере роста их числа и увеличения возможностей приходов, учителя заменили пасторов в большинстве классов. Главной целью школ было воспитать подрастающие поколения в лютеранских традициях, а также традициях немецкой культуры. Однако, они также способствовали евангелизации. Некоторых немецких лютеран больше привлекали школы, чем церкви, которые их финансировали. Через своих детей, со временем, многие из этих родителей начинали приходить на богослужения и обращались в веру или же ее углубляли.
Во многих случаях, иммигранты сталкивались с миссионерами сразу же по прибытии. В Нью-Йорке, и в Балтиморе, Восточный Округ Миссури Синода назначал пасторов, которые встречали корабли и помогали иммигрантам найти место временного проживания близко к другим немецким лютеранам, а так же рядом с церковью и школой. Кроме того, они давали советы тем, кто направлялся на запад о наиболее благоприятных районах поселения и помогали подготовиться к путешествию. Духовное и моральное руководство сочеталось с социальной и даже финансовой помощью. С 1870 по 1883 годы пастор Стефанус Кейл в Нью-Йорке позаботился о 27.000 иммигрантов и написал 4.000 рекомендательных писем. В результате такого служения, многие из этих людей и их потомков стали членами Миссури Синод.

Распространение американского протестантизма

В ходе Великого Пробуждения многие церкви колониальной Америки пережили существенный численный рост и духовное обновление, за полвека до Войны за Независимость (1776-83). Но когда разразилась война, пробуждение угасло везде, кроме юга. Разрушительный конфликт отвлекал людей от духовных забот. После войны трудности укрепления новой державы, восстановления семейных связей и обустройство поглощали энергию многих людей, которые в других условиях работали бы в церквях. Огромные массы людей снимались с мест и отправлялись осваивать земли в новых приграничных районах. Кроме того, европейский рационализм с его презрением к институтам религии, пожинал плоды, особенно среди молодежи. Убежденность и активность христиан упала до такого же низкого уровня, или даже ниже, что и в начале столетия, перед Великим Пробуждением. В 1790-х годах десять процентов населения новой страны, или даже меньше, были активными членами церкви.
Затем, в самом конце XVIII в. и в течение большей части XIX в. во многих конфессиях стали заметны оживление и рост. В предыдущем разделе мы рассматривали быстрый рост католической и лютеранской церквей в результате их служения иммигрантам. В этом разделе мы проследим за ростом деятельности церквей, которые служили прежде всего потомкам более старого населения Америки. Приобретения этих церквей были столь же впечатляющие, как и у церквей, которые сосредоточивались на иммигрантах. В 1789 г. общее количество членов в церквях баптистов, конгрегационалистов, методистов и пресвитериан не превышало 150.000. К 1910 г. общее количество их членов (включая Учеников Христа, новую конфессию, возникшую из этих церквей) составило более 15 миллионов.
Это произошло в период разнообразных и важных перемен. Значительные перемещения населения наблюдались в направлении к южным и западным границам. Раскол в обществе, связанный с проблемой рабства, привел к Гражданской Войне (1861-65), которая так же разделила многие церкви. Население намного увеличилось, как за счет естественного прироста от рождаемости, так и в результате иммиграции. После войны, индустриализация и урбанизация изменили лицо американского общества. Секуляризация, нанесшая такой ущерб европейскому христианству, была менее очевидна в Соединенных Штатах, но стала медленно утверждаться и там одновременно с расцветом церкви. Споры, как по богословским, так и по социальным вопросам, вызывали напряженность и деление. Вопреки всей конкуренции и осложнениям, вызванным этими переменами, вопреки собственной слабости и разочарованию в начале этого периода, вышеупомянутые церкви проявили упорство и энергию, приняв вызов новой эпохи.
Здесь я хочу отметить необходимость ограничить исследование вопроса. Мы не будем рассматривать важную работу некоторых из этих церквей среди европейских переселенцев. Мы также не обсуждаем появление некоторых новых конфессий, таких как мормоны, свидетели Иеговы и адвентисты Седьмого Дня. Кратко будет затронута миссионерская деятельность среди чернокожего населения и американских индейцев. Ниже будут рассмотрены лишь три главных направления экспансии американского протестантизма в XIX веке: (1) "Второе Великое Пробуждение" в Новой Англии; (2) Евангелизация в приграничных районах; и (3) Возрождение в городах.

Второе Великое Пробуждение в Новой Англии

После Войны за Независимость, кальвинистские церкви Новой Англии столкнулись не только с уменьшением числа прихожан и снижением ревностности служения, но и с продолжавшимся спором о возрождении и расколом по вопросу об унитаризме. Однако, начиная с 1796 или 1797 г. и вплоть до 1830 г. происходило Второе Великое Пробуждение. На первой стадии (1797-1801) оно состояло из ряда движений возрождения в церквях от Коннектикута до Нью-Гемпшира. Это были в основном движения в традиции Джонатана Эдвардса. По сути они были типично кальвинистскими: господство Бога, безнадежная испорченность человека и искупительная любовь Христа были их обычными темами. Когда происходило возрождение, его считали делом Божьим, а не человеческим. Говорил обычно пастор, и стиль проповеди был очень простым. Реакция людей была искренней, но сдержанной. Результаты были заметны и устойчивы. Множество людей обретало духовную углубленность и нравственную целеустремленность, отказываясь от равнодушного и безразличного поведения. В период первой волны возрождения около 150 церквей испытали приток свежих сил и выросли.
Как только эта волна пошла на спад, начала подниматься новая. В годы президентства Тимоти Дуайта (1752-1817), преданность вере многих студентов Йельского Колледжа (позднее Йельский Университет) значительно выросла. Поскольку значительная их часть стала пасторами, результаты Йельского возрождения распространились широко. Направленность пробуждения и американских движений возрождения вообще изменилась, когда Натаниэль Тейлор (1786-1858), профессор богословия в Йельской Школе Богословия, значительно пересмотрел кальвинистскую теологию, на предмет соответствия реальному опыту возрождения. Хотя он утверждал, что придерживается Вестминстерского Исповедания и других стандартов реформатского учения, он отрицал испорченность и (Духовную беспомощность естественного человека и утверждал, что человек есть свободное, разумное и нравственное существо, которое может принять решение за Бога собственными силами. По мере роста влияния Тейлора, результаты возрождения все больше стали рассматривать, как достижения одаренных проповедников, которые смогли убедить грешников уверовать и спастись, а не как могущественные дела Божий, которыми Он обращал и преображал людей. Это сблизило кальвинистов и приверженцев Уэсли в данном ключевом богословском вопросе. Эти две традиции преобладали в движении возрождения и способствовали появлению многих руководителей евангелизационного движения в Америке. Этим объясняется преобладание "теологии решения" в значительной части литературы и методологии евангелизации.
Два других аспекта Второго Великого Пробужденя стали постоянными чертами американских движений возрождения. Один был методологическим. Асахел Неттлтон (1783-1844) разработал программы посещения прихожан дома, личных консультаций, собраний с ответами на вопросы и методов отслеживания результатов, которые добавили действенности его мощной евангелизаторской проповеди. Другой был связан с большим вниманием к нравственному преображению и богословскому консерватизму. Лаймен Бичер (1775-1863) сочетал энергичное евангелическое служение с проведением кампаний против дуэлей и защитой трезвости; кроме того. как и многие другие более поздние деятели возрождения, он присоединился к кампании против либерализма и унитаризма.
Чрезвычайно важным результатом этого Второго Великого Пробуждения была организация многочисленных добровольных ассоциаций, посвященных различным аспектам христианской миссионерской деятельности. Многие из них были преданы евангелизационным-миссионерским целям. Некоторые набирали персонал и оказывали ему поддержку. Другие печатали Библии и различную христианскую литературу. Третьи поддерживали христианское образование, особенно воскресные школы. Гуманитарные проблемы были заботой нескольких обществ. Они стремились к трезвости, отмене рабства, помощи бездомным и инвалидам. Поскольку церкви не считали эти задачи столь существенными для своей миссии, отдельные обеспокоенные люди объединили свои усилия и ресурсы для удовлетворения этих нужд. Более того, для мирян в этих обществах было важно проводить осмысленное и полезное служение. Активизация мирян была жизненно важным и долговременным результатом этого движения возрождения."

Евангелизация в приграничных районах

Вопреки запрету английского правительства, небольшое число поселенцев перешло через Аллеганские горы в Кентукки и Теннесси еще до Войны за Независимость. Однако когда Парижский Договор в 1783 г. определил Миссисиппи как западную границу Соединенных Штатов, их число резко возросло. Большинство пионеров пришло из Мэриленда, Вирджинии, Южной и Северной Каролины. Хотя появилось несколько небольших городов, большинство поселенцев селилось в удалении друг от друга. Жизнь была трудной и они часто испытывали одиночество, расчищая землю под посевы или добывая мясо и меха диких лесных зверей. Существовала постоянная угроза со стороны индейцев, которые были враждебны из-за постоянной экспансии белых людей. Так же опасны были склонные к насилию и беззаконию элементы среди самих поселенцев. Манеры были грубы, а нравы суровы. Простое выживание или даже бегство от действительности было для многих важнее, чем вечное спасение. Связи с церковью, прерванные в процессе переселения не восстанавливались автоматически. Церквей и служителей было мало.
Примечательно, что этот район вскоре стал центром христианского возрождения. Многие тысячи поселенцев были обращены или глубоко затронуты духовно и стали посещать церкви. Это возрождение было столь драматичным и впечатляющим, что его влияние распространилось в юго-восточные штаты и даже в Новую Англию, где оно питало Второе Великое Пробуждение, уже шедшее на спад. В этом возрождении преобладали три конфессии - просвитериане, методисты и баптисты. Две последние с особым энтузиазмом занялись миссионерством и возрастали, что впоследствии сделало их самыми большими и сильными протестантскими конфессиями в Америке.
К 1785 г. все три уже организовали церкви в этом регионе. Пресвитериане послали миссионеров-проповедников из западной Пенсильвании. Они основали общины, пресвитерии, а к 1802 г. Синод Кентукки. Баптистские фермеры-проповедники, которые были среди переселенцев, повторили успех, достигнутый ими ранее в юго-восточных штатах. Они не только собрали поселенцев-баптистов в общины и обратили многих из невоцерковленных, но также побудили многих из своей паствы ответить на призыв проповедовать, тем самым умножив свое служение. Поскольку для баптистских проповедников не требовалось специального образования, эти новобранцы были почти сразу готовы к служению. Однако, наиболее заметными здесь были методисты.
Методизму было положено небольшое, хотя и многообещающее начало в Америке в конце колониального периода. В 1771 г. Джон Уэсли послал Френсиса Эсбери, проповедника из мирян, чтобы сплотить разобщенных американских методистских евангелистов. На первой Американской Методистской Конференции, состоявшейся в Филадельфии в 1773 г. , общее число членов общества составляло 1.160 человек. К 1781 г. было около 15.000 членов, которым служили 84 евангелиста. К 1790 г. число членов возросло до 51.631. Хотя они были организованы и активны по всей стране, приграничные территории стали ареной самого впечатляющего успеха методистов.
Организация и стиль служения методизма особенно хорошо подходили к ситуации во вновь осваиваемых приграничных районах. Очень рано вся страна была подразделена на округа, а округа - на районы. Район представлял территорию, которую странствующий проповедник мог охватить за четыре - шесть недель. Выносливые, преданные и отважные проповедники, работавшие в приграничных округах сыграли ключевую роль в росте методистской общины в приграничных районах. Это были молодые мужчины, обычно не женатые, без особого образования, которые из глубокой преданности Господу жертвенно отдавали себя миссионерскому служению заблудшим и не имевшим руководства поселенцам. Они путешествовали верхом, на каноэ или пешком, в любую погоду, проповедуя всем, кто в малых или больших количествах собирались, чтобы их послушать. Люди, откликнувшиеся на их проповедь в дальнейшем привлекались на занятия для взаимного духовного утешения и поддержки. Затем местные проповедники брали на себя эту работу. Однако, прежде всего благодаря усердному и действенному труду этих странствующих проповедников, методизм широко распространялся и пускал глубокие корни в приграничных развивающихся районах. Очень подвижные, практичные, с четким руководством и несомненной искренностью, методистские странствующие проповедники следовали за поселенцами вслед за отодвигавшейся границей, служили их духовным нуждам и "методизировали" их. Выдающимся представителем этой замечательной группы евангелистов был Питер Картрайт (1785-1872). Обращенный в 1801 году после напряженной душевной борьбы, он превратился из необузданного мирского юноши в одного из самых колоритных и уважаемых методистских миссионеров.
Отдельным и возможно самым важным средством миссионерства на западной границе (Кентукки и Теннесси) в начале XIX в. было собрание под открытым небом. Оно представляло из себя ряд служений возрождения, длившихся целую неделю, куда собиралось множеств людей за много миль в округе. Участники жили в палатках или повозках. Служения с проповедями проводились весь день до ночи, площадки освещались факелами и кострами. Служения были межконфессиональными, проводились совместно пресвитерианскими, баптистскими и методистскими проповедниками, которые обычно воздерживались от подчеркивания доктринальных разногласий, чтобы не вносить раскола. В проповедях обращалось внимание на ужасы ада и славу небес, и также необходимость переживания обращения, для того, чтобы избежать первого и быть уверенным в последнем. Источником божественного прощения и вечной надежды была жертвенная, искупительная смерть Иисуса. Для подготовки к переживанию обращения, слушателей призывали оставить грех, выразить раскаяние, а также молиться о действии Духа в их сердцах. Вершиной такого собрания было празднование Вечери Господней, которая в ином случае была бы недоступна многим поселенцам и не часто праздновалась в большинстве церквей приграничных районов.
Отличительной чертой таких собраний были яркие эмоциональные и физические проявления обращенных. Многие обращенные на первых собраниях не только плакали, вскрикивали и падали в обморок - что было обычно и для некоторых движений возрождения XVIII в. - но катались, дергались, лаяли, плясали и бегали. Хотя критики высмеивали это как излишества фанатиков, а некоторые проповедники пытались подавить это, широко распространилось мнение, что эти проявления есть свидетельство преображающего присутствия Святого Духа, приводящего грешника к покаянию и вере.
Вспышке этой формы возрождения летом 1800 г. предшествовало десятилетие духовной апатии в Кентукки и большей части юга, в течение которого верные и преданные члены церкви молились, постились и ждали возрождения. В течение того же десятилетия население Кентукки утроилось с 73.677 до 220.955 чел.: это было намного больше, на что могли бы рассчитывать недавно образованные церкви, если бы они пользовались традиционными методами. Самое первое подобное собрание было проведено в Гаспер Ривер в округе Логан, Кентукки, под руководством Джеймса Мак-Риди (1758-1817), пресвитерианскго служителя, приехавшего в этот район после служений возрождения в Северной Каролине и Вирджинии. Люди в его приходах молились и ждали возрождения в течение нескольких лет. Когда появились признаки возрождения, было назначено собрание в Гаспер Ривер и весть об этом разнеслась повсюду. В последний уик-энд июля 1800 года для участия в этой встрече стали приезжать люди, многие из дальних мест. Помогали несколько других проповедников из разных конфессий. Реакция была поразительной, особенно среди молодежи.
Новость о возрожденческом собрании распространилась по всему Кентукки и за его пределы, побуждая многих к организации подобных собраний. Самое большое и известное состоялось в Кейн Ридж, Кентукки, в августе 1801 года под руководством Бартона Стоуна (1772-1844) и многих других проповедников. В нем участвовало от 12.000 до 25.000 человек. До 1805 г. многочисленные собрания возрождения проводились не только в Кентукки и Теннесси, но и по всему югу. Кроме того, пережитое на таком собрании вдохновляло многочисленные традиционные церковные возрождения. Количество членов церквей возросло в несколько раз, особенно среди методистов и баптистов.
Благодаря этим собраниям и тому, что последовало за ними, евангелический возрожденный протестантизм стал преобладать на юге, оказав глубокое влияние как на религию, так и на культуру этого региона.
Хотя на первой стадии собрания возрождения на отккрытом воздухе часто были межконфессиональными, и на них стремились избегать спорных тем, конфессиональные противоречия со временем проявились. Более того, когда баптисты и просвитериане обратились к более традиционной практике евангелизации, основными устроителями собраний возрождения стали методисты. По мере того как приграничные районы становились более заселенными и цивилизованными, собрания возрождения на открытом воздухе становились менее эмоциональными и более официальными. Со временем их в основном заменили церковные возрождения и другие типы евангелизации, более подходившие для городской среды обитания. Однако, по мере расширения границы во вновь осваивавшихся приграничных районах, там появлялся этот более примитивный стиль собраний, который выполнял свою цель в новых регионах столь же эффективно, как и раньше. До самой середины столетия, собрание на открытом воздухе было живым средством евангелизации в развивающихся областях новой страны.
В чем была привлекательность таких собраний? Какие культурные, эмоциональные и социальные факторы соединялись с религиозными и делали эти собрания такими эффективными?
Без сомнения, эти собрания привлекали людей в связи с нехваткой общения с другими людьми. Изоляция и одиночество были тяжелыми проблемами для разобщенных поселенцев. Кроме того, эти собрания притягивали людей драматизмом эмоционального переживания, компенсируя скуку и монотонность повседневной жизни. Собрания возрождения на открытом воздухе были волнующим явлением. Ясно, что некоторые приезжали для того, чтобы упражняться в грехе, а не искать спасения. Даже на собраниях, которые были первоначально задуманы как духовные, существовали возможности для пьянства и безнравственного сексуального поведения. Не только критики этих собраний, но и их сторонники, обличали неизбежно появлявшиеся темные стороны. Однако, в первую очередь многих привлекало пробудившееся ощущение потребностей духа. Оно появлялось не только из-за проповедей миссионеров и пасторов, но так же из-за тяжелых и опасных условий, в которых жили эти люди. Потребность в Божьей помощи и надежде усиливалась трагическим опытом жизни, который был столь обычным в приграничных районах - роковая болезнь без эффективных средств лечения, смерть от несчастного случая, нападения, болезни, неурожая и голода. Вина и отвращение к собственному безбожию угнетали многих. У некоторых сохранилось ностальгическое воспоминание об осмысленной и активной христианской вере из прежнего времени. Иногда вспоминали рассказы о первом Великом Пробуждении. Среди верующих постоянно возносилась молитва о новых возрождениях.
Без сомнения, сильнее всего привлекали непосредственные свидетельства и приглашения тех, кто уже участвовал в подобных собраниях. Интерес возрастал по мере того, как эти люди делились своими впечатлениями с родными, друзьями и соседями. Новости о предстоящем собрании приносили путешественники и странствующие проповедники. Энтузиазм был заразителен, и когда назначенное время приближалось, множество людей съезжались со всех сторон. Многие повторно участвовали в возрождениях, обретя в них источник большой духовной помощи, а так же социального и эмоционального удовлетворения. Вдохновленные и удовлетворенные участники приводили с собой других на следующие собрания.12
Просвитериане и конгрегационалисты объединились в создании приходов и обеспечении пасторского служения жителям приграничных районов Северо-Запада. Их План Союза 1801 г. был уникальным соглашением, в котором они призвали просвитериан и конгрегационалистов в данном районе образовать единую общину. Служитель и администрация могли быть любой из этих конфессий, в зависимости от решения большинства. "Пресвигационалистские" церкви, как часто называли этот гибрид, организовывались повсюду в этом регионе. Не только религия, но и культура Новой Англии передавалась и сохранялась благодаря этим общинам. Благодаря более централизованному управлению, просвитериане привлекли большинство этих общин в свой лагерь. Однако, многие пасторы были конгрегационалистами, обученными в духе теологии возрождения Натаниэля Тейлора. В значительной степени, импульс евангелизации поселенцев на северо-западной границе был плодом Второго Великого Пробуждения. К 1910 г. , в основном в результате этой миссии, число членов пресвитерианской церкви увеличилось до 2 миллионов с 500.000 в 1780. Конгрегационалистская церковь, насчитывавшая около 170.000 членов в 1780 г., возросла до, примерно 750.000 членов к 1910 г."

Служение меньшинствам

Христианизацию черных американцев в XIX в. можно в некоторых отношениях сравнить с некоторыми массовым вхождениям жителей Северной Европы в христианство в Средние века. Это был тот случай, когда порабощенные люди принимали религию своих угнетателей. В ходе ужасного процесса порабощения и насильственного переселения, африканцы были лишены своих традиционных культур и религий. В связи с этим они мало сопротивлялись культуре и религии своей новой родины. В условиях Америки они узнали о христианстве через некоторых из тех же людей, которые держали их в рабстве. Однако, это ни в коем случае не было насильственным обращением. Наоборот, чернокожее население приняло веру добровольно, сделало ее своей и широко распространяло ее в своей среде. Некоторые белые выступали против обращения черных рабов на том основании, что будет трудно оправдать удержание братьев-христиан в рабстве, но большинство христианских лидеров, даже те, кто не выступал против института рабства, настаивали на евангелизации рабов. Некоторые белые хозяева активно предоставляли христианское служение своим рабам. Мотивы этого не всегда были достойными. Некоторые видели в обращении средство поддержания честности и послушания рабов. Другие были подлинно заинтересованы в их духовном благополучии.
С самого начала некоторые христиане поднимали свой голос против института рабства. Первые руководители движения за отмену рабства, в основном, было христианами. В конце XVIII в. квакеры и некоторые методисты заняли твердую позицию против того, чтобы члены их церкви держали рабов. К середине столетия мнения большинства основных конфессий в этом вопросе разделились.
Многочисленные белые миссионеры посвятили себя евангелизации негров. В 1860 г. девяносто девять белых проповедников-методистов с Юга посвящали все свое время работе среди рабов на плантациях. Большинство белых церквей на юге позволяло неграм участвовать в своих богослужениях и даже поощряло это. Тем не менее, при рассаживании в церкви во время богослужения наблюдалась сегрегация. Чернокожие участвовали в собраниях возрождения обоих Великих пробуждений и реагировали с большой искренностью. На севере, где большинство черных были свободны, им разрешалось входить в некоторые белые приходы, но редко их принимали как равных. Самым важным вкладом белых в духовное и социальное благополучие чернокожего населения была доступность многих учебных заведений, часто под христианским покровительством. Однако, даже до 1860 г., коща религиозная жизнь черных была в основном под контролем белых, к вере приходили многие. В 1797 году, в Соединенных Штатах было лишь 65.000 чернокожих христиан, что составляло всего лишь семь процентов черного населения. К I860 году было 520.000 чернокожих христиан, что составляло 11 процентов черного населения, несмотря на пятикратный рост населения за эти десятилетия.
Однако, большей частью этот рост не был результатом евангелизационной деятельности белых. Скорее это было результатом того, что представители чернокожего населения проповедовали и свидетельствовали среди своих собратьев. Почти с самого начала некоторые обращенные чернокожие чувствовали призвание быть духовными лидерами. Некоторые свободные чернокожие проповедовали рабам, а также среди свободного чернокожего населения, а также среди белых. В конце XVIII в. как на юге, так и на севере появились черные общины. К 1811 г. была создана первая черная конфессия. Африканская Методистская Церковь, епископом которой был Ричард Аллен (1760-1831). Деятельность черных проповедников и свобода чернокожего населения заниматься собственной религиозной деятельностью на юге сильно уменьшились после восстания Ната Тернера в 1830 г. Поскольку Тернер был черным баптистским проповедником, белые власти сочли небезопасным позволять черным проповедникам проводить служение, опасаясь, что они будут разжигать дальнейшие беспорядки. Вопреки этим ограничениям, черные рабы все больше обращались к христианству, в основном привлекаемые свидетельством своих друзей. Утешение в их трудной и унизительной жизни, достоинство и самоуважение как возлюбленных детей Божьих, надежда на полную свободу и радость в будущем, в сочетании с центральной темой прощения и обновления через страдание и смерть Христа, представляли собой привлекательную и насущную весть для угнетенных черных. Содержание их веры не отличалось существенно от веры окружавших их белых христиан, В ходе движения за отмену рабства и в период Гражданской Войны, мысли о свободе от рабства и новой лучшей жизни в этом мире часто соединялись с концепциями духовной свободы и вечного избавления. Пение и проповеди чернокожего населения как будто отражают элементы африканского наследия и уникальным образом выразили боль и горе рабов.
После Гражданской Войны, чернокожие стали более активно заниматься религиозной деятельностью и религиозными институтами. Росло число черных общин и церквей. Пракически все они были баптистами или методистами того или иного рода. Стили служения и поклонения этих церквей были особенно привлекательны для негров. В трудные годы восстановления и последовавшего запугивания и дискриминации, церковь была единственным социальным институтом, в котором их положение давало им возможность выразить свои чувства и потенциал принимать решение в своих делах. Несомненно, главным фактором в силе и распространенности христианства среди черных американцев было то, что очень скоро оно стало для них своим - самоуправляемым, финансово самостоятельным и самосохраняющимся. К 1916 году в Соединенных Штатах было 4.602.805 черных христиан, что составляло 44 процента всего черного населения. Эта доля несколько больше, чем христианская часть белого населения (43 процента) в это время.
Усилия евангелизации американских индейцев были менее успешны. Хотя к 1914 г. около 45 процентов этой группы меньшинств были как-то связаны с христианскими церквями, эта связь была часто слабой, а влияние христианства - минимальным. Причины этого нетрудно найти. В XIX веке, даже больше, чем в предшествующие столетия, индейцев снова и снова сгоняли с их земель накатывающиеся волны белых поселенцев. Когда это происходило, христианская деятельность в их среде, обычно прекращалась. С однообразным постоянством нарушались договоры и другие соглашения межу правительством Соединенных Штатов и индейцами. Даже в лучших своих проявлениях стиль попыток правительства помочь индейцам был патерналистским и унизительным. Трагические последствия алкоголизма и болезней среди индейцев были весьма заметными результатами белой "цивилизации". Однако, сотни миссионеров, как католических, так и протестантских, самоотверженно работали среди индейцев. Они открывали миссии и школы. В течение XIX в. церкви распределяли большую часть правительственной помощи индейцам и осуществляли большую часть образовательных программ, оплачивавшихся правительством. Часто христианские миссионеры пытались бороться с несправедливостью, которой подвергались индейцы. Некоторые индейцы обратились в веру, и было создано несколько жизнеспособных общин. Однако, по причинам, указанным выше, а также по ряду других, которые трудно установить, реакция индейцев на христианство была в основном пассивной. Лишь в протестантской церкви было рукоположено несколько служителей-индейцев. Среди простых индейцев наблюдалось мало общности с христианством, так же как и желания делиться Благой Вестью. Часто наблюдался возврат к традиционным индейским религиям и попытки соединить христианство с этими религиями. Учитывая пережитое индейцами, удивительно не то, что влияние христианства было ограниченным, а то, что оно достигло хотя бы этих результатов.

Движение возрождения в городах

Возрождение появилось и утвердилось сначала в приграничных районах и в сельской местности США, а потом уже появилось в больших городах. Борьба за внимание горожан, а так же за их участие, была напряженной. В безликой обстановке города было трудно найти нуждающихся в обращении и уделить им личное внимание. Секуляризм и скептицизм глубоко укоренились, преобладали пороки и материализм, безразличие и отступничество приняли характер эпидемии. Попытки принести возрождение в Нью-Йорк в начале XIX в. были удивительно неэффективны.
Возрождение в городах впервые стало расцветать во время служения Чарльза Грандисона Финни (1792-1875). Юрист по профессии, Финни после обращения в 1821 г. стал евангелистом. В течение своей карьеры, длившейся четыре десятилетия, он сначала приводил к возрождению слушателей в небольших городках на западе штата Нью-Йорк, а впоследствии с большим успехом проповедовал в Нью-Йорке, Филадельфии и Бостоне. В 1835 г. он стал президентом колледжа Оберлин в Огайо. Занимая этот пост, он смог подготовить сотни молодых проповедников, продолживших и расширивших его служение возрождения. В своих научных занятиях он так же посвятил себя богословским рассуждениям о движении возрождения, таким образом, что это произвело широкое и продолжительное впечатление на значительную часть американских протестантов. Даже во время своего длительного пребывания в Оберлине, он по полгода путешествовал с проповедями возрождения, и среди прочих совершил несколько поездок в Англию.
Важная часть вклада Финни в возрожденческую евангелизацию была методологический. Наиболее заметными были его "новые меры", некоторые из которых были традиционными чертами евангелизации в районах нового освоения, приспособленными к городской ситуации. Сюда относились "длительные собрания" - по образцу собраний возрождения на открытом воздухе. Кроме того он использовал "скамью обеспокоенных", место в передней части зала, куда могли выйти те, кто искал обращения, для особой молитвы и служения - другое заимствование из собраний возрождения. Более новым было приглашение выйти вперед в знак своей преданности или восстановления преданности, и использование помещения для бесед или душепопечения, в которых работали служители и другой персонал, подготовленный для личного служения. Больше, чем кто-либо до него, Финни настаивал на разработанных, хорошо организованных рекламных кампаниях, по образцу политических кампаний, для того, чтобы вызвать интерес, волнение и надежду у слушателей. Группы ходили от одной двери к другой, распространяя приглашения на собрания. Города наполнились плакатами и листовками. За несколько дней или недель до собраний возрождения устраивались молитвенные собрания в домах, чтобы просить о Божьей помощи и поддержать интерес к этому событию.
Наиболее влиятельным вкладом Финни в евангелизацию возрождения были богословские труды. Хотя у него не было семинарского образования, в 1824 г. он был рукоположен в качестве пресвитерианского священника. Однако, доктрины классического кальвинизма, в особенности те, в которых отрицалась свобода грешника в выборе спасения, казались ему нерациональными и несправедливыми, а так же расхолаживающими для усилий евангелизации. В большей степени, чем Натаниэль Тейлор, Финни подчеркивал, что обращение, так же как грех и неверие, являются результатом выбора человека. Задача евангелиста - проповедовать в пользу этого выбора. Грешникам нужно знать, что благодаря искупительному делу Христа, они имеют выбор быть обреченными на вечное осуждение, или получить прощение и вечное блаженство. Финни не верил, что грешник может принять это решение самостоятельно. Святой Дух помогает, освобождая грешника от рабства чувственности, что является результатом многократной, достигаемой в результате личного выбора уступки греху - и возвращает разум в положение хозяина. И все же. Дух не принимает спасительного решения за грешника. Точнее, Он дает грешнику возможность самому принять это решение.
По мнению Финни, движения возрождения, как и обращение, были результатом действий человека. В отличие от большинства ранних проповедников возрождения, Финни не считал массовые пробуждения чудесами или проявлением силы Господней, которые происходят периодически по Его плану и инициативе. Скорее, Финни верил, что Бог обеспечил возможность возрождения Своему народу, и народ может способствовать возрождению, используя эти возможности. Эти ресурсы или средства, как он их называл, бывают и божественные, и человеческие. Божественные средства есть Провидение и Дух. Провидение устраивает внешние факторы таким образом, чтобы привести грешников в контакт с Его истиной. Дух дает силу этой истине, когда она применяется к грешнику. Человеческие средства - это проповедник и сам грешник. Проповедник действует убедительно и энергично, чтобы побудить грешника серьезно воспринять Слово истины на личном уровне. Грешник, под влиянием проповедника. Духа и т.д., подчиняется истине, повинуется, или же отвергает. Тогда возрождение является тщательно спланированным и исполненным действием, в котором эти средства сочетаются, приводя к обращению многих.
Методология возрождения Финни и его богословие вызвали много споров. В этом видели попытку откровенного пересмотра классического кальвинизма. В конечном счете, он покинут^ пресвитерианскую церковь и стал конгрегационалистом. Важность роли Финни состояла в том, что в значительной степени он сформировал теорию и практику американской возрожденческой евангелизации. Влияние его идей и трудов до сих пор весьма очевидны в американском протестантизме.16
Дуайт Лайман Моуди (1837-99) был, без сомнения, величайшим из городских проповедников возрождения в период между Гражданской и Первой Мировой войнами. Хотя в эту эпоху тысячи людей участвовали в служении возрождения, и многие из них, подобно Моуди, работали в городах, никто не достиг его масштаба или успеха. В некоторых отношениях, он следовал примеру Финни. Однако, многое в его стиле было уникальным, так же как и его личность. Он был крайне самоуверенным, неунывающим, агрессивным экстравертом, который в то же время был чутким и удивительно смиренным. После сравнительно незаметного обращения в веру в подростковом возрасте, он переехал в 1856 г. в Чикаго, где весьма преуспел в обувном бизнесе. Одновременно, он основал большую независимою воскресную школу, учеников в которую набирали из бедных семей северных районов Чикаго. Она стала образцом евангелизации городских детей, одним из самых успешных методов миссионерства для городской бедноты. С целью создания подобающего духовного окружения для учеников воскресной школы в период их взросления, Моуди основал церковь на Иллинойс-стрит в 1864 г. Вскоре она стала большой процветающей независимой церковью. Невероятно, но в то же время, Моуди был одним из руководителей в Чикагской Ассоциации Молодых Христиан, набирая членов, собирая огромные суммы на строительство новых зданий, и служа в качестве мирянина-евангелиста в войсках во время Гражданской Войны. Его энергия не знала границ, так же как его рвение и верность цели.
В Чикаго, Моуди, работая в первую очередь среди бедных, тем не менее приобрел верных последователей среди состоятельных членов христианской общины. Он сам и его поступки оказали на них глубокое впечатление, и они очень щедро поддержали их, не только деньгами, но и личным участием. В течение всех оставшихся лет своей жизни Моуди мог полагаться на эту обеспеченную группу поддержки, как в проведении евангелизационных мероприятий, так и в личных нуждах. Будучи преуспевающими бизнесменами эпохи бурного развития страны, они ценили его подход к христианской деятельности, методы которого были аналогичны их собственным.
Для того, чтобы посвящать больше времени евангелизационной деятельности, Моуди оставил прибыльный и перспективный обувной бизнес. Некоторое время, он жил почти в бедности, но вскоре влиятельные друзья христиане оказали ему поддержку. Она была постоянной, достигнув в итоге уровня, при котором он жил более чем комфортно. Следует отметить, что средства существования Моуди в основном получал из этого источника и от гонораров, а не из пожертвований, собранных в связи с его евангелизационной деятельностью.
В течение 1860-х годов, Моуди быстро рос как проповедник-евангелист. Благодаря активной деятельности в своей церкви и в Ассоциации Молодых Христиан (УМСА), а также внимательному изучению деятельности других проповедников, он выработал свой уникальный и эффективный стиль. Правильность употребляемых слов и общая организация оставляли желать лучшего. Презентация была грубоватой. Однако искренность, теплота, ясность, колоритность и конкретность более чем компенсировали эти недостатки. На содержание его проповедей ( оказали значительное влияние выступления английского проповедника-мирянина Генри Мурхауза, который в 1867 г. в качестве гостя проповедывал в церкви Моуди на основе Ин.3:16. Это привело к тому, что акцент в проповедях Моуди сменился с закона Божия и суда на адресованную людям спасительную любовь Его. Она стала постоянной темой Моуди до конца жизни. Еще одним привлекательным аспектом его проповедей была их сравнительная краткость. В то время, как проповеди большинства других проповедников продолжались в течение часа и более, исполненные силой выступления Моуди длились двадцать, тридцать, самое большее сорок пять минут.
Два дополнительных фактора способствовали достижению Моуди замечательных упехов в его евангелической деятельности. Одним было его объединение в 1870 г. с Айрой Д. Сэнки (1840-1908), музыкантом исключительного природного дарования, который, под аккомпанимент гармони, глубоко трогал слушателей своими песнями, и руководил их вдохновенным групповым пением. Песни, многие собственного сочинения, были простыми, личностными и очень напевными. Они несли сердцу весть о христианской надежде и утешении. Они вызывали вдохновение и выражали радость. Без участия Сэнки выступления Моуди потеряли бы многое.
Вторым фактором было "второе обращение" Моуди, пережитое им зимой 1871 г. После периода эмоциональной и духовной угнетенности и внутренних конфликтов, он испытал потрясающее ощущение присутствия и силы Духа. Его гордость была сломлена, а его решимость служить Господу, когда и куда бы Он ни вел, укрепилась. Охваченный чувством Божией любви, он заплакал от радости и без колебаний отдал себя проповеди Христа. Таким образом, он был внутренне подготовлен коснуться Благой Вестью сердец миллионов людей.
Именно на Британских островах с 1872 по 1875 г., Моуди стал сенсацией евангелизации. Хотя первоначальные спонсоры этого турне возрождения умерли до приезда его и Сэнки, Моуди смог найти новую поддержку, благодаря связям в Христианской Ассоциации Молодых Мужчин. После неудачного начала в Йорке, они перебрались в Шотландию, где, после того, как в журнале Р.С. Моргана "Христианин", был напечатан ряд статей в их поддержку, они стали пользоваться большой популярностью, и отклики на их выступления были восторженными. Помимо больших собраний, евангелисты часто встречались с группами в отдаленных районах. Методы рекламы и оповещения улучшились, и поддержка священнослужителей увеличивалась.Они работали без устали, и за пять месяцев стали в Шотландии знаменитостями, хотя священнослужители традиционного толка их очень критиковали. Они переехали в Ирландию, и даже в областях с преобладанием католиков, их приняли удивительно хорошо. Затем они вернулись в Англию.
На этой стадии поездки, Моуди разработал некоторые основные методы проведения своей кампании. Для руководства в каждом районе привлекали известных евангелических лидеров. Когда здание достаточных размеров отсутствовало, воздвигался большой шатер. Много внимания уделялось акустике, а помещение для беседы с пастором обставлялось так, чтобы создать впечатление близости. При подготовке кампании создавались молитвенные группы, собирались пожертвования по домам и широко распространялись проспекты. Прежде всего, использовались поддержка местных церквей и служителей - широкая межконфессиональная поддержка. Финансирование обеспечивалось из местных источников местными лидерами. Пресса внимательно следила за этим, и широко сообщала об этом, порождая любопытство и ожидание.
В больших городах Англии, где они проводили долгие служения возрождеия, группа евангелистов привлекала огромные толпы людей. По оценкам, общее число участвовавших в служениях во время их поездки по Великобритании равнялось трем миллионам. Однако, к разочарованию Моуди его помощников, большинство участников были уже посещавшими церковь христианами, а не невоцерковленными, и людьми, среднего и высшего классов, а не из числа городских бедняков, которых они особенно стремились евангелизировать. Тем не менее, случаи обращения и возвращения в веру были многочисленны. Евангелизационная миссия церкви стала заметной. Множество людей ощутили восхитительное богослужение возрождения, которое, по крайней мере в несколько измененной форме, повторилось во многих евангелических церквях.
С точки зрения американских городских движений возрождения, самым важным аспектом британского турне Моуди является то, что оно укрепило его репутацию евангелиста и создало устойчивый и широко распространившийся интерес к подобным кампаниям в США. После возвращения в Соединенные Штаты в сентябре 1875 г. и краткого периода восстановления сил в своем родном городе Нортфилд, Массачуссетс, Моуди начал ряд кампаний в больших городах северо-востока. Здесь он начал применять и оттачивать методы, разработанные им в Британии. Его основные принципы были следующими: (Ц объединенная поддержка от евангелических церквей; (2) подходящие помещения; (3) никакбй конкурирующей деятельности церквей во время его запланированных собраний; и (4) соответствующее финансирование. За подготовку отвечали местные лидеры. Каждодневные задачи выполняли представители Ассоциации Молодых Христиан.
В ходе поездки Моуди и Сэнки посетили Бруклин, Филадельфию, Нью-Йорк, Чикаго и Бостон. В каждом городе они проводили два-три месяца и закончили поезжу лишь в конце 1878 г. Находясь на вершине популярности, они достигли успеха в привлечении большого числа людей. Однако, как и в Британии, участники встреч в основном уже были христианами, принадлежавшими к среднему и высшему классам. Влияние этих кампаний трудно оценить. Хотя Моуди не оказывал психологического давления для обращения, по образцу многих евангелистов, тем не менее многие тысячи людей обратились в веру. Новая жизнь и энергия вливалась в некоторые из сотрудничавших церквей; однако они скоро угасли, кроме тех, где проводилось сильное пасторское служение. Организационные приемы кампаний были изменены с целью получения большей эффективности и влияния, но был ограниченным успехом. В последующие десятилетия он проводил евангелизационные служения возрождения в городах по всей стране, но ни одна из них не достигла размаха его первого большого городского турне в конце 1870-х годов.
Проповедь Моуди была простой и не противоречивой. Хотя он не был богословски изощрен, он глубоко знал Библию и передавал Благую весть с большой силой. Как по существу у всех евангелистов, его ориентация была арминианской или синергической, обращение понималось как суммарное усилие божественной благодати и человеческой воли. Его подход к социальной ответственности христианина был упрощенным: необходимо обратить отдельных людей, и они автоматически смогут заботиться о собственных материальных нуждах и пожелают также помогать другим.
Возможно, его привлекательность для масс отчасти была в том, что он выразил простую веру и ценности, напоминавшие о крестьянских корнях. Щедрая поддержка бизнесменов возможно, отчасти, была связана с надеждой, что обращенные рабочие будут более производительны, и что религиозное возрождение подавит социальное беспокойство и беспорядок. Однако, истинная забота о духовном благополучии других людей, явно преобладала. В своей основе привлекательность служений возрождения в городах была привлекательностью волнующего, вдохновляющего массового собрания, в котором сочетались и приятное времяпрепровождение и духовный подъем, отдых и духовная привлекательность.
В конце 1870-х годов, Моуди начал обращаться к другим средствам, которые, как он надеялся, могли значительно помочь делу городской евангелизации. Постоянно ощущалась нехватка преданных и квалифицированных для проведения городской евангелизации работников. В связи с этим, он решил создать учебные заведения для подготовки таких работников. В Нортфилде он основал раздельные школы для юношей и девушек. Хотя они обладали хорошим уровнем обучения, но тем не менее не подготовили работников, усердных в проведении городской евангелизации. Около десятилетия спустя, в 1879 г. он основал то, что впоследствии стало известно как Библейский институт Моуди в Чикаго. После трудностей начального периода этот институт стал большим процветающим учреждением, подготовившим тысячи усердных работников. Значительное число, в результате специализированного образования, пошли служить городскими евангелистами.17
Другие последовали за Моуди в городской евангелизации, но все больше уделяли внимание чувствам. Последним из значительных фигур этого периода был Билли (Уильям Ашлевд) Санди (1863-1935), бывший бейсболист, разнузданное фиглярство и колкий язык которого превратили возрождение в своего рода грубое религиозное варьете. Методами усиленного давления он обрел тысячи "обращенных" и стал мастером по извлечению больших сумм денег из слушателей и спонсоров. Его карьера достигла апогея в 1917 г., а затем резко пошла на спад, поскольку война и "ревущие двадцатые" переключили внимание масс на более сенсационные предметы.
Эти тщательно организованные, хорошо финансированные, широко разрекламированные городские возрождения с участием известных и колоритных евангелистов были смелыми и искренними попытками протестантов христианизировать растущее как на дрожжах население городской Америки. Их успех был ограниченным. Хотя, в результате этих служений возрождения можно отметить сравнительно небольшое число обращенных из числа неверующих, однако эти служения действительно породили интерес и преданность в существующих христианах. Кроме того, они привлекли к участию и руководству многих мирян. Они показали и повысили осведомленность о евангелизации и привлекли внимание к важности упования на Христа и свидетельства о Нем. Они сделали христианство общедоступным, хотя и не всегда показывали его в благоприятном свете. То были массовые проявления христианских убеждений и солидарности. Однако, сами евангелисты иногда выражали разочарование скудным притоком обращенных."

Всемирные миссии

Возрождения XIX в. сопровождались большим новым всплеском миссионерской деятельности. Стремление нести Евангелие по всему миру усиливалось, особенно среди англоязычных протестантов. Этому стремлению не оказывали противодействия. За этот период (1789-1814), христианство распространилось и приобрело больше приверженцев среди нехристианских народов, чем за любой предшествующий период. Беспрецедентное количество денег и человеческих ресурсов было выделено для миссионерской деятельности, беспрецедентное число людей обратилось в веру.
Размах этих предприятий, а также ограниченный объем данного исследования делают невозможным описать прогресс даже в важнейших регионах миссионерской деятельности. Вместо этого мы ограничимся обсуждением нескольких основных направлений развития, цели, стратегия и методология, которые имели очень большое значение.
Хотя служения пробуждения способствовали развитию всемирной миссионерской деятельности, возможности деятельности этих миссий выросли благодаря сильно возросшей колониальной экспансии западноевропейских стран, самой агрессивной и преуспевающей среди которых была Великобритания. (Однако, были также примечательные случаи, когда миссионерские открытия и экспансия предшествовали колониальной экспансии, например, работа Давида Ливингстона (1813-73) в Африке). Именно в этом столетии, Великобритания, на основе своего промышленного превосходства и с помощью хорошо развитой транспортной системы: пароходов и железных дорог - создала империю, над которой никогда не заходило солнце. Ранее довольствуясь торговлей в Индии, Южной Азии и Африке, Британия теперь была полна решимости править в этих регионах. Наряду с другими западноевропейскими странами, она захватила огромные территории на Африканском континенте. Великие страны Востока - Китай и Япония - были вынуждены открыть двери западным торговцам и западному влиянию. Острова Тихого Океана и Вест-Индии были захвачены Британией, Францией и Соединенными Штатами. Наряду с глобальным политическим и военным господством западных стран, стало сказываться мощное культурное влияние, а вместе с тем развивалась и миссионерская деятельность, достигшая огромного размаха.
Именно в XIX в. появились самостоятельные протестантские миссии за рубежом. Ранее протестанты делали мало по сравнению с католиками, всемирные миссионерские инициативы которых проводились по всему земному шару уже в XVI в. Впоследствии, в ряде регионов миссионерская деятельность католиков пошла на спад, из-за упадка колониальных держав, от которых они зависели: Испании и Португалии - а так же организационной слабости их работы. Были не только предприняты усилия, чтобы вдохнуть новую жизнь в латиноамериканский католицизм, но французские и бельгийские миссионеры начали работу на колониальных территориях своих стран. Однако, во второй половине XIX в. и в первых десятилетиях XX в., протестантские миссии превзошли католические. Жители Британии, и особенно из США обратившиеся в веру или углубившие ее в ходе протестантских служений возрождения, все больше занимались евангелизацией нехристианских народов по во всему миру.
Примечательным и крайне важным аспектом большей части протестантской миссионерской работы в эту эпоху было то, что ее поддержка и управление осуществлялись добровольными обществами. Ни церкви, ни правительства не обеспечивали средства или руководсво для этих обширных миссионерских проектов. Именно группы преданных делу людей, осознававших существовавшие возможности для миссий, не щадили сил и средств, используя их. Самым первым было создано Баптистское Общество Распространения Евангелия (Лондон, 1792 г.).
Вскоре последовали другие общества, как конфессионального, так и межконфессионального характера, не только в Британии, но в Соединенных Штатах и на Европейском континенте. К началу XX в. их было несколько десятков. Уникальным и вдохновляющим было Студенческое Добровольческое Движение, организованное в 1886 г. на Библейской Конференции Моуди в Маунт-Херман. В течение нескольких последующих десятилетий, СДД послало 20.000 студентов-добровольцев за океан. Их поддерживали 80.000 членов на родине. Эти общества способствовали осведомленности о нуждах и возможностях миссионеров, набирали и готовили работников и поддерживали их зарубежную деятельность, публиковали литературу, и собирали большие суммы денег для финансирования своих разнообразных проектов. Возможно, столь же важным, как и плоды их труда, было то, что происходило с самими членами общества, по мере их деятельности. Принимая на себя ответственность за жизненно важную часть служения церкви, они приобретали опыт духовного руководства и чувство сопричастности, которое впоследствии переносили на другие аспекты церковной жизни. Миссионерские общества были важным фактором в мобилизации мирян.
Уильям Кэри (1761-1834) более чем кто-либо другой, способствовал развитию интереса к мисионерской деятельности среди англоязычного населения. Будучи баптистским проповедником (и дорожным работником по профессии), он написал трактат, заложивший историческое и богословское основание протестантских миссионерских предприятий:
"Исследование обязательства христиан использовать средства для обращения язычников" (1792). Это привело к созданию Баптистского Миссионерского Общества, и сам Кэри стал первым миссионером. Он прибыл в Индию в 1793 г. и шесть лет работал в районе, находившемся под управлением Британской Восточно-Индийской Компании, которая ограничивала на миссионерскую деятельность, опасаясь, что она вызовет волнения среди туземцев. В 1799 г., Кэри вместе с несколькими другими миссионерами переехал в датскую колонию Серампур, где миссионерам были рады и где они могли работать без помех со стороны колониальных властей. Его стратегия стала образцом для многих миссионерских движений XIX в.: (1) проповедовать евангелие везде, где возможно; (2) переводить и широко распространять Писание; (3) организовывать местные церкви; (4) знакомиться с культурой и историей народа; (5) готовить местных служителей. Кэри и его коллеги удивительно успешно следовали этой стратегии. Кэри и его коллеги работали и в деле социальной реформы - отмены сатш (сожжения вдов на погребальном костре умершего мужа), храмовой проституции, и других бесчеловечных обычаев. Они так же ввели в Индии современную журналистику, как на английском, так и на местном языке.
Работа Кэри стала не только образцом, но и побудила к деятельности других миссионеров. Основньми целями протестантских миссий XIX в. было индивидуальное обращение, организация церквей и трансформация общества. Во второй половине столетия, эти цели вылились в знаменитую формулу "трех принципов самодостаточности", которая оставалась моделью в течение более века: цель миссионерской деятельности создавать и взращивать церкви, которые должны быть самоуправляемыми, самофинансируемыми, и саморазвивающимися.
Эти цели осуществлялись посредством трех основных методов: евангелизация, обучение и медицина. Миссионеры и их помощники из местного населения проповедовали христианскую весть и учили ей. Они переводили и распространяли Писание и другую христианскую литературу.Они создавали школы и проводили в них занятия, не только чтобы служить детям тех, кто уже были христианами, но чтобы привлечь детей нехристиан, надеясь обратить в веру их и их родителей. Первоначально это были начальные и средние школы. Однако, Александр Дафф (1806-78) во время своего служения в Калькутте (1830-48) начал программу высшего образования, у которой появилось много последователей. Он задался целью создать христианскую интеллектуальную элиту среди индийцев, обратить и обучить способных молодых людей высших каст всем аспектам западной науки и культуры. Он надеялся, что этих людей удасться заинтересовать и они смогут привести к Христу других. Хотя этот эксперимент с точки зрения образования был успешным, выпускникам не хватало евангелизаторского усердия.
Самые первые миссионеры, часто с небольшой медицинской подготовкой или вовсе без нее, раздавали лекарства и в случае необходимости применяли простые средства и способы лечения. Врач-миссионер сопровождал Кэри в Индию, и другие последовали за ним. В XIX в. христианские миссионеры были единственным источником западной медицины во многих частях незападного мира. Оказание медицинской помощи на первом этапе шло на фоне миссионерских усилий. Врачи-миссионеры лечили, обеспечивая возможность христианского свидетельства. К концу века медицинская помощь все больше становилась самостоятельным видом деятельности и ее евангелизационный аспект стал менее заметен.
В течение этого периода, в огромной степени возросли численность и роль женщин-миссионерок. Жены миссионеров с самого начала присутствовали в районах проведения миссионерской деятельности, однако они не всегда непосредственно участвовали в миссионерском служении. Отсутствие женщин-миссионерок было большим недостатком во многих регионах, поскольку обычаи местного общества запрещали миссионерам-мужчинам вступать в личный контакт с женщинами. В середине XIX в., и протестанты, и католики начали посылать на служение одиноких женщин-миссионерок. Они были эффективны в служении местным женщинам и детям. К концу столетия женщины-миссионерки численно превзошли мужчин. Они оказались столь же способными, сколь и преданными. Они проявляли большую физическую и эмоциональную силу, в решении проблем миссионерской деятельности.
По существу, во всей протестантской работе в этом столетии использовался подход миссионерских центров. Используя описанные выше средства, людей индивидуально обращали в веру и привлекали в христианскую общину. Эта община состояла из западных миссионеров и членов их семей. Поскольку обращенные часто подвергались остракизму со стороны своих семей и друзей за то, что они стали христианими, им давали пищу и кров в миссии, обучали и брали на работу в каком-либо отделении миссионерской школы, больницы или типографии. Миссионерский центр становился убежищем и полной системой поддержки для обращенных. Центр так же способствовал их изоляции от друзей и семьи в окружающем их нехристианском обществе. Не только в религиозном, но и в культурном отношении, обращенные и их дети становились западными людьми. Они оказывались в полной зависимости от западных миссионеров. Хотя первоначально это задумывалось как временная и переходная мера, она вскоре стала постоянной. Даже после того, как местные обращенные получали образование и возглавляли служение, они психологически и экономически были в подчинении у миссионеров, которые не желали отказываться от возможности контролировать. Вообще, миссионерские центры привели к сравнительно небольшому росту числа новообращенных, большая часть роста была за счет рождаемости. Церкви, связаннаые с этими центрами не стали самоуправляемыми, самофинансируемыми и саморазвивающимися.
Было несколько примечательных исключений. В нескольких случаях, целые племена и народы быстро переходили в христианство. Племя каренов в Бирме, племя довольно отсталое, обращались целыми семьями и деревнями, и это началось с одного человека из их среды, Кьо Фа Биу. После обращения в веру и отказа от жизни, полной преступлений и насилия, он сопровождал американского миссионера Джорджа Дана Бордмана (1801-31), который несколько лет служил среди этого народа. Несмотря на смерть американского и местного миссионеров, и несмотря на периодические преследования со стороны правительства, христианство выжило и расцвело среди каренов. К 1914 г. здесь было 47.530 христиан, 192 ординированных и 541 неординированный проповедник и 883 учителя. Они готовили собственных лидеров. Их работа была по существу финаново самостоятельной. Они были активны в обращении других. Несколько схожим был процесс христианизации народа Чура в Пакистане.
Многие батаки на Суматре обратились в христианство после обращения своих важдей в 1886 г. Рейнские миссионеры, служившие им, мудро решили сохранять церковь батакской, а не европейской по характеру. Была подготовлены и рукоположены местные служители, и их культура не была затронута. К 1911 г. насчитывалось 103.525 батакских христиан. На ряде островов Тихого Океана - например на Таити и островах Фиджи - целые народы последовали за своими вождями в христианство. В Самоа, Новой Гвинее и на множестве небольших островов вокруг Таити, значительная христианская миссионерская деятельность проводилась местными учителями и катехизаторами.
Джеймс Хадсон Тейлор (1832-1905) возвестил о новой эпохе в методологии миссионерства. Испытав разочарование во время миссионерской деятельности в Китае под покровительством Общества Евангелизации Китая, он решил, что самыми серьезными препятствиями в работе являются контроль извне, неспособность миссионеров отождествить себя с людьми, которых они пытаются обратить в веру, и ограниченность деятельности в рамках нескольких миссионерских центров на побережье без продвижения вглубь страны. Он вернулся в Китай в 1865 г. с намерением исправить эти ошибки. Он основал Китайскую Внутреннюю Миссию, ставшую крупнейшей миссией в мире. Хотя финансовая поддержка приходила из-за рубежа, руководство миссией велось в Китае самым Тейлором. Работников принимали из разных конфессий и с ограниченным образованием, если они проявляли преданность миссионерской деятельности и понимание основ евангелической доктрины. От работников ожидали отождествления себя с местным населением в одежде и других проявлениях. Основной акцент в миссионерской деятельности делался на широкую евангелизацию, особенно в неосвоенных внутренних районах Китая. Пасторская работа и образование выполняли подчиненную роль по отношению к миссионерству. Этот подход был спорным, но так же привлекательным и эффетивным. К 1882 г. миссионеры объездили все провинции и утвердились в большинстве из них. К 1895 г. 641 миссионер из разных стран служил в Китайской Внутренней Миссии.
Патернализм, господство западных миссионеров над новыми христианами и церквями, был проблемой, которой уделяли мало внимания в XIX в., и она еще далеко не решена в конце XX в. Христианство быстрее всего развивалось и наиболее энергично распространялось там, где новые христиане брали на себя ответственность по заботе о церкви и миссионерстве. Несколько таких случаев приведено выше, а другие - в предшествующих главах. Коща христианство вводится в каком-либо регионе, и организуются новые церкви, те, кто были обращены первыми, должны иметь возможность и авторитет заниматься самостоятельной миссионерской деятельностью.
Некоторые западные миссионеры пытались осуществить это. Джон Левингстон Невиус (1829-93) имел такую точку зрения, и начал на ее основе большую работу в Корее. Нечто подобное было свойственно батакской церкви. Джон Уильяме (1796-1838), известный как "Апостол Полинезии", с большим успехом использовал этот принцип в своей работе.
Однако, большинство христианских миссий в течение всего этого периода - как протестантских, так и католических - оставалось под управлением западных миссионеров. Тем, кого они обратили, обучили и чью работу во многих случаях оплачивали, нелегко было усомниться в их авторитете или взять на себя инициативу в евангелизации. Многие миссионеры были не уверены в способности местных христиан руководить и взращивать церковь. Фактически, из-за того, что они были в зависимом положении, многие местные христиане были не готовы и не имели желания к выполнению этих задач. Заметным было ощущение превосходства белой расы и западного образа жизни. Более того, как отмечалось выше, метод использования миссионерских центров, настолько отрезал христиан от остального общества, что им было бы трудно активно вести миссионерскую работу, независимо от их отношения или отношения западных миссионеров.
Всемирное протестантское миссионерское движение достигло своего рода апогея в Эдинбурге (Шотландия), на первой Всемирной Миссионерской Конференции (1910). В ней участвовали делегаты евангелических протестантских миссионерских обществ, работавшие во многих регионах мира. (Католики и православные не участвовали). Проявлением патернализма, о котором говорилось выше, было то, что лишь 18 делегатов из 1.200 присутствующих, были из молодых церквей. Остальными были западные миссионеры. Под руководством Джона Рейли Мотта (1865-1955), американского мирянина, принимавшего активное участие в различных молодежных движениях, конференция рассмотрела прогресс за прошедшее столетие и возможности на будущее. "Евангелизация мира в этом поколении" - девиз, придуманный ранее Моттом, был популярен в Эдинбурге. Христианство распространилось практически во все регионы мира. Казалось, что оппозиция вере рушится. Успехи медицины сократили страшный урон от болезней, с которыми западным миссионерам приходилось бороться в более ранний период. Владение многими новыми языками и работа по переводу Библии способствовали налаживанию связей со множеством людей, что ранее было невозможно. Финансовая поддержка и поддержка человеческими ресурсами миссионерской деятельности была солидной. Молодые церкви начали готовить собственных лидеров. Не было людей, не понимавших Благую Весть, хотя подготовленность некоторых была выше, чем у других.
Обращаясь к будущему, Мотт предполагал, что в течение следующих 30 лет можно ожидать трехкратного увеличения сил западных миссионеров, и по меньшей мере удвоения христианского населения мира. В эти планы вмешались две мировые войны и мирские тенденции. Однако, как покажет следующая глава, эти планы были удивительно реалистичными.
Если бы эта книга была бы посвящена истории миссий, значительное место следовало бы так же уделить католическим и православным миссиям. Хотя Римская церковь была потрясена и деморализована в начале этого периода, как отмечалось выше, однако она испытала значительное внутреннее обновление и проявила новые усилия во всемирной миссионерской деятельности. Миссионерские общества привлекали мирян к делу всемирной евангелизации. Новые и старые монашеские ордена продолжали работать в освоенных регионах и стремились в новые. Было много героического и жертвенного служения. Подобно протестантам, католические миссионеры в сущности были патерналистами, хотя предпринимались серьезные попытки справиться с этой проблемой. Однако, большей частью, цели, стратегии, методы и мотивы католической евангелизации являясь тем же, что и в предшествующую эпоху. Православная, особенно Российская церковь, участвовала в ограниченных по размаху, но важных предприятиях. В дальневосточных районах этой великой страны, а также на Аляске и в Японии были организованы миссии. Однако, в походе православных миссионеров не было ничего столь выдающегося и успешного, что заслуживало бы внимания.

* * *

Кеннет Скотт Латурет в своем монументальном труде о христианстве и его распространении назвал XIX в. "Великим Веком". Это не отражает происшедшее в полной мере. С точки зрения евангелизации, это было поистине удивительное столетие. В течение этого периода, христиане обращали других людей в христианство в большем количестве регионов мира и с большими количественными результатами, чем в любой другой предшествовавший период. Множество новообращенных было приобретено не только из нехристианских народов, но в лоно церкви были возвращены многие, которые были дехристианизированы. В течение этого столетия, в то время как население земли увеличилось на 230 процентов, христианское население увеличилось на 352 процента до 699,2 миллионов человек.
Однако, картина, конечно же, не во всем благоприятна. Значительная часть евангелизации была поверхностной. Среди не-западных народов христианские миссионеры обычно были патерналистски настроены и не чувствительны к культурному наследию народов, которых они стремились обратить. Хотя миряне начали активизироваться и были все более активны в свидетельстве о своей вере, христианское миссионерство все же, в основном, оставалось делом профессионалов. Иногда евангелизация порой проводилась одновременно с деятельностью таких институтов угнетения как рабство и колониализм. Весьма распространенными были неадекватное богословие и излишнее проявление эмоций. Некоторые, как оказалось, использовали евангелизацию для личного возвеличивания и выгоды.
Тем не менее, обзор материала этой длинной главы открывает намного больше положительного - поразительную преданность, жертвенное служение, разнообразную и дальновидную евангелизацию. и огромное количестве обратившихся в веру людей. Христианские наблюдатели, уверенные в силе Духа в Слове, признают в большой части этого развития Его благословение в деле выполнения Великого Поручения.
За мощным взлетом обновления и роста часто следует расслабление и упадок. Однако, как мы увидим в следующей главе, произошло противоположное. В ходе XX в., кроме некоторых регионов западного мира, христиане занимались евангелизацией энергичнее, шире успешнее, чем даже в удивительном XIX веке.