Бедуэлл Ги. История Церкви

ОГЛАВЛЕНИЕ

«Донья Музыка:

Завтрашний день наступит... ведь рука, которой Бог пишет нами в вечности, проводя линии, то короткие, то длинные, не прекратила еще своего движения. Со всеми запятыми, с последними неприметными черточками, книга эта обретет смысл, лишь когда будет полностью окончена... Все разрозненные движения, я знаю, сольются тогда в согласный аккорд - их и теперь уже набралось достаточно, чтобы звучать диссонансом!»

ПОЛЬ КЛОДЕЛЬ «Атласный башмачок»

День третий, сцена I.

(Действие происходит в Праге.

Органист настраивает свой инструмент,

наполняя сцену звуками, более чем неприятными.)

ВВЕДЕНИЕ

Задачи данной книги

В глубине апсиды древней базилики святого Климента в Риме на величественной мозаике изображен словно бы сжатый в руке Отца Крест Христов, из которого, подобно ветвям Древа Жизни, произрастает пышный виноградник с вьющимися побегами. Побеги лозы обрамляют собой изображения латинских Отцов Церкви. В самом низу шесть агнцев покидают Вифлеем и еще шесть - Иерусалим, направляясь навстречу пасхальной Жертве. На среднем же уровне - вдоль истекающего с Голгофы животворного водного потока люди мирно занимаются своими повседневными трудами: они также являются неотъемлемой частью изображения славного Креста Господня. Эту мозаику можно рассматривать в качестве символической картины истории Церкви с ее гармонией, исходящей из единого источника, из единого средоточия, который не виден действующим в ней лицам, но должен открываться им благодаря вере.

***

Автор этой книги ставил перед собой одновременно скромную и дерзкую цель. Наш труд является своего рода учебником, то есть ориентирован на студентов теологов и призван ознакомить их с проблематикой избранной ими дисциплины, дать необходимое представление об истории Римской Церкви на протяжении двадцати веков ее существования. Речь в данном случае может идти лишь о главнейших вехах этой истории, но ведь именно ими - моментами взлетов, падения, преодоления препятствий - задается ритм той повести, в которой верующий без устали старается отделить зерна от плевел и различить начертанное перстом Божиим на песке времен.

Следует сказать также, что эту книгу следует воспринимать как эссе в собственно литературоведческом смысле этого слова. Автор ни в коем случае не претендует на исчерпывающий анализ затронутого материала и никому не навязывает своих гипотез и, тем более, своих приблизительно-обобщенных оценок, неизбежных в работе, столь ограниченной в объеме.

Даже в исторических главах (с 3 по 14) не содержится всеобщей истории христианства, для написания которой требуются различные подходы и специальные методы, используемые в недавно вышедших и в настоящий момент подготавливаемых к печати объемных учебниках. Автор не стремился придерживаться какой-то экуменической позиции. Две главы (13 и 14), посвященные протестантским течениям и Православным Церквам, написаны католическим историком, хотя и были просмотрены некоторыми из его коллег других вероисповеданий. Одним словом, выраженная в книге точка зрения является вполне западной, европейской и, более того, даже порой сугубо французской - это видно из примеров, которые сами собой приходят на ум историку, помнящему о своих корнях.

Цель настоящей книги - в первую очередь побудить читателя к размышлению, предоставить студенту возможность самостоятельно углубить ту или иную вынужденно эллиптическую или слишком лаконическую формулировку, дать ему обобщающую картину, осознание которой должно опираться на новейшие научные достижения.

***

Что же такое история Церкви: гуманитарная дисциплина или теологическая? История или теология? Как известно, этот вопрос является предметом острой дискуссии между историками Церкви{1}.

В нашем учебнике мы попытаемся показать, что эти две позиции не противоречат друг другу, но что их следует одновременно и разделять, и объединять: разделять в сфере подходов к предмету и методам исследования, объединять же во имя всестороннего его осознания. Автором двигало убеждение, что пришло время укрепить позиции теологического видения, которому грозит исчезновение. Теологический подход ни в коем случае не отрицает предпринимаемых ныне повсюду усилий максимально использовать достижения гуманитарных наук (гл. 2), но, напротив, опирается на специальные монографии и недавние труды обобщающего характера. Однако он опирается также и на сознание того, что христианскую эпоху - эпоху Церкви - следует одновременно рассматривать и в ином аспекте.

Мы не станем здесь углубляться в философские размышления о психологическом времени, о представлениях Платона и Аристотеля, тех или иных религий. Вспомним лишь о том, что христианство, по-видимому, порвало с иудаистской концепцией истории, хотя Библия и осталась для него навсегда герменевтическим ориентиром.

Иудаизм в высшей степени привязан к истории - к истории одного народа, обладающего своими обрядами и обычаями, своим богоданным законом. Более того, все в нем устремлено к Мессии, грядущему в истории. Но в представлении Израиля история пронизана весьма своеобразным динамизмом, ибо, как недавно с наглядностью показал еврейский историк{2}, в данном случае речь должна идти в первую очередь о воспоминании, о литургическом воспроизведении постоянно, вновь и вновь актуализирующегося прошлого, провиденциально указующего на то, что ныне совершается с Израилем. Мы осознаем, сколь важна эта интуиция для христианства, а также то, что христианство до скончания времен связано с народом, который был избран и избранным остается, ибо «дары и призвание Божие непреложны» (Рим. 11:29). И именно поэтому Церковь считает, что ее судьба «бездной богатства и премудрости и ведения Божия» (Рим. 11:38) таинственным образом соединена с судьбой Израиля.

Христианство начиная с центрального события - пришествия в мир Христа - опирается на библейское видение истории, самому времени придающее ценность Откровения. Именно это событие положило начало христианскому времени.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история Церкви