Захаров Н. Специфика социальной системы России

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 5. ЛИЧНАЯ ПРЕДАННОСТЬ: ОРГАНИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ЭНЕРГИИ В ИЕРАРХИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ

Личная преданность иерарху – та сила, которая обеспечивает прочность «пирамидальной» конструкции власти. Личная преданность – аналог частной инициативы в плюралистической организации. И личная преданность, и частная инициатива – формы организации социальной энергии. Одна типична для эгрессивных систем, другая – для плюралистических. Частная инициатива в плюралистической системе носит характер броуновского, разнонаправленного движения. Личная преданность однонаправленна, ей свойственно стремление к центру. Такова общая характеристика принципа «личной преданности», характерного для эгрессивных систем.

Феномен личной преданности в данном случае понимается как социальный факт, или, опираясь на принцип «понимающей» социологии[267], как «идеальный тип»[268], т.е. такой образ «правильного» [269] действия, который становится моделью для реализации энергии индивидов российской социальной системы. Для того чтобы понять специфику личной преданности, необходимо опираться на два исходных момента, определенных еще Максом Вебером. Первый момент: «Специфически важным для понимающей социологии является прежде всего поведение, которое, во-первых, по субъективно предполагаемому действующим лицом смыслу соотнесено с поведением других людей, во-вторых, определено также этим его осмысленным соотнесением и, в-третьих, может быть, исходя из этого (субъективно) предполагаемого смысла, понятно объяснено»[270]. Второй момент: ««общественными» [в узком смысле] действиями мы будем называть общностно ориентированные действия в том случае (и в той мере), если они, во-первых, осмысленно ориентированы на ожидания, которые основаны на определенных установлениях, во-вторых, если эти установления «сформулированы» чисто целерационально в соответствии с ожидаемыми в качестве следствия действиями обобществление ориентированных индивидов и, в-третьих, если смысловая ориентация индивидов субъективно целерациональна»[271]. Таким образом, необходимо определить, что движет индивидами, мотивы их деятельности в пространстве иерархической пирамиды, и систему ценностей, нормативное поле, именно то, что обеспечивает ориентацию индивида в сообществе.

Прежде всего, необходимо особо обратить внимание на то, что в российском обществе (в целом и в отдельных коллективах, в первую очередь иерархических) главной ценностью является «личная преданность». Данное утверждение может быть принято как гипотеза, основанием для которой служат история формы управления в России, современные отношения в различных организациях. Вместе с тем данная гипотеза не может быть абсолютно обоснованна: во-первых, в силу, обилия материала, с одной стороны, а с другой - его недостатка невозможно составить полную картину истории формы управления в России, построенной на личной преданности. Во-вторых, по этой же причине невозможно рассмотреть все множество организаций современной России. Таким образом, индуктивный метод обоснования (на котором в значительной мере построена вся современная эмпирическая социология) по отношению к данной гипотезе оказывается весьма тяжеловесным и неэффективным.

Выдвинув утверждение «личная преданность есть стержень иерархической пирамиды», примем его как предварительный индуктивный вывод и апробируем это утверждение в самом исследовании. Поэтому для начала ограничимся признанием этого утверждения как рабочей гипотезы.

Проводя психологические и социологические исследования, работу по оптимизации сотрудничества в трудовых коллективах г. Ижевска, автор столкнулся со следующей установкой: руководители предпочитали брать на работу людей, внушающих им доверие и лично преданных[272] (в общей массе было проведено более тридцати психологических и социологических исследований, в которых около тысячи руководителей ответили подобным образом на наш вопрос).

Итак, в российских организациях существует нормативная ценность как социальная установка: лично преданный работник предпочтительней профессионала.

Вместе с тем, анализ западной литературы по менеджменту[273] и личное общение с представителями западного общества привели к выводу, что в западном мире существует иная культурная ценность (как социальная установка) – предпочтение профессионализма личной преданности.

Принцип «личная преданность» проявляется по-разному, но характер реализации этого принципа зависит от двух встречных сил:

· авторитета руководителя и

· мотивации личной преданности членов коллектива.

Рассмотрим эти определяющие силы.

§ 1. СИЛА АВТОРИТЕТА

Авторитет руководителя (лидера) определяет силу личной преданности. Авторитет в иерархической системе создает «центростремительную» силу. Как Солнце притягивает планеты, так и авторитет притягивает активность индивидов. В личной преданности активность индивидов и реализуется. Именно от силы авторитета зависит готовность индивидов подчиняться. Авторитет «отключает» критический контроль у подчиненного индивида. С психологической точки зрения, авторитет подавляет суперэго подчиненного индивида и обеспечивает, таким образом, принятие команд «не раздумывая», подобно тому, как это происходит в гипнотическом состоянии. Авторитет в своей психологической основе действует «бессознательно». Но особенность любого социального факта, а влияние авторитета в обществе и есть такой факт, приобретает социальную природу и не может быть реализован чисто бессознательно. «Личная преданность» - социальный феномен, обеспечивающий реализацию авторитета в человеческих сообществах иерархического типа.

Известны две основные формы авторитета. Руководитель может обладать прямым авторитетом, в этом случае сила его авторитета строится на трех основах: харизме, статусе, инструментах зависимости (экономических, физических и т.п.). Руководитель может обладать и наведенным (индуктивным) авторитетом (или имиджем). При этом имидж только усиливает реальный авторитет. Имидж, не подкрепленный реальным авторитетом, не работает.

Харизма – составляющая авторитета. Вебер[274] дал первую научную характеристику харизме, а Лебон[275] достаточно ярко и подробно описал это явление. Лебон утверждал, что одна из основ харизмы или главная черта вождя – это обаяние: «толпа, чтобы повиноваться внушению, должна быть подготовлена к этому раньше известными обстоятельствами, и главное — надо, чтобы тот, кто хочет увлечь ее за собой, обладал особенным качеством, известным под именем обаяния»[276]. Одной из характеристик обаяния является паралич критического восприятия, доверчивость к объекту (субъекту) обаяния: «В действительности обаяние — это род господства какой-нибудь идеи или какого-нибудь дела над умом индивида. Это господство парализует все критические способности индивида и наполняет его душу удивлением и почтением. Вызванное чувство необъяснимо, как и все чувства, но, вероятно, оно принадлежит к тому же порядку, к какому принадлежит очарование, овладевающее замагнитизированным субъектом. Обаяние составляет самую могущественную причину всякого господства; боги, короли и женщины не могли бы никогда властвовать без него»[277]. Лебон приводит многочисленные примеры действия обаяния, показывая, как действует феномен обаяния, что служит тем инструментом, который парализует критику, вызывает чувство доверчивости. Обаяние начинается с умения расположить к себе – это первая составляющая харизмы.

Умение расположить к себе человека проявляется и в особом образе поведения. Внешность, манера одеваться, манера говорить – все это должно демонстрировать следование долгу или правилам, а не желаниям, следовать «правильному»[278] образцу, принятому в культуре, скрывая любую форму личного «хочу». Человек, заявляющий о своем желании, непроизвольно занимает позицию «ребенка»[279] и принимается окружающими как ребенок.

Умение расположить к себе имеет действенную силу только в непосредственном контакте. Высокоразвитые способности располагать к себе людей могут иметь практическую значимость для человека, но не гарантируют появления харизматического лидера. Одних достоинств располагать к себе людей для этого не достаточно. Необходимы такие особенности индивида, которые вызывают к нему интерес окружающих.

Человек, назначенный руководителем группы, коллектива, организации возбуждает интерес своих подчиненных. Красивая девушка привлекает взоры окружающих ее мужчин. Студент, получивший неожиданно «отличную» оценку, вызывает интерес и одобрение своих товарищей. В этих трех примерах содержится общее – возбуждение интереса. Первый шаг, с чего начинает действовать личное обаяние (харизма) индивида, – это проявление интереса к нему. При этом человек должен иметь заведомо отличительные особенности, ставящие его в положение, когда на нем будет естественным образом сосредоточено внимание окружающих его людей.

Такой особенностью в иерархической системе является статус. В других случаях таковым может быть некая особая социальная роль. Иногда такими особенностями являются просто внешние данные.

Очень важно подчеркнуть, что отличительные особенности должны быть, они как бы естественно даны, но не наоборот, они не могут быть созданы самим человеком, не могут быть искусственными или навязанными окружающим. Так, руководитель в коллектив должен быть назначенным, а не предложившим себя сам. Конечно, такой человек может предложить свою кандидатуру на выборы руководителя и быть выбранным коллективом. Но в этом случае он будет опять же «назначен» только самим коллективом. В ходе избирательных компаний, по наблюдениям автора, прослеживалась одна закономерность: Признание факта «самовыдвижения» кандидата в депутаты приводило к потере к нему интереса избирателей. Обаяние статуса человека или сил, которые за ним стояли, наоборот усиливало позиции кандидата. Таким образом, интерес должен быть естественно задан. Это первый шаг развертывания обаяния (в противном случае интерес приобретет форму антиобаяния).

Обаяние индивида порождает ожидания окружающих. Чем больше надежд питают окружающие, тем большим обаянием они могут наделить свой объект внимания. Такие ожидания могут не проявляться внешне, напротив обычно демонстрируются опасения (антиожидания).

«Доказательством того, что успех составляет одну из главных основ обаяния, является одновременное исчезновение обаяния с исчезновением успеха. Герой, которого толпа превозносила только накануне, может быть на другой день осмеян ею, если его постигла неудача. Реакция будет тем сильнее, чем больше было обаяние. Толпа смотрит тогда на павшего героя как на равного себе и мстит за то, что поклонялась прежде его превосходству, которого не признает теперь. … Верующие всегда с особенной яростью разбивают идолы богов, которым поклонялись прежде»[280].

Сила обаяния тем выше, чем более успех удовлетворяет ожидания. Вместе с тем, успех субъекта обаяния, не удовлетворяющий ожиданий, способен также породить опасения. Руководитель, получающий награду от вышестоящего, но не удовлетворивший надежд коллектива; девушка, которую встречает с цветами другой человек; футболист, устроивший драку на поле и демонстрирующий успех в искусстве каратэ - во всех этих примерах, есть одно общее, – успех имеет значение только в том случае, если он реализует ожидаемые надежды.

Наши ожидания естественным образом привязаны к нашим потребностям. Субъекту обаяния необходимо определить ожидания группы людей. В. Жириновский обещает: «каждой бабе по мужику, каждому мужику по бутылке водки». Наполеон, приехав в Итальянскую армию, обращается к строю: «Солдаты, вы раздеты и разуты, вам нечего есть, – мы все это завоюем». Иисус Христос обещает воздаяние. Задача лидера – вселить надежду, или вербализовать ожидания. Руководитель утратит обаяние, если вместо ожидания повышения зарплаты, он пообещает снизить ее. Конечно, руководитель может прибегать и к «непопулярным» мерам (игнорировать ожидания), но тогда харизматическая составляющая его авторитета снижается.

Для того чтобы оправдать ожидания, руководитель должен выполнить как минимум три условия: сохранить status quo, принять ценности группы и нацелить группу на действия, которые могут реализовать надежды членов коллектива. Назовем эти три момента, вслед за А. Самбиевым, – сохранение, утверждение, воспроизводство[281].

Сохранение – параметр, который показывает нам как бы низший порог существования группы. Западный рабочий выйдет на забастовку, если ему не проиндексируют инфляцию, а российский только после нескольких месяцев неполучения зарплаты. Порог сохранения для российских рабочих гораздо ниже, чем у западных рабочих. Защитники Брестской крепости продолжали сопротивление, а другие воинские подразделения сдавались в плен. Доведенные голодом до отчаяния люди могут стать каннибалами, а могут сохранить и ценой смерти свое человеческое достоинство. До тех пор, пока низшие пороги системы не нарушены, она продолжает выполнять свою функцию.

Для поддержания обаяния, руководителю важно не столько обеспечить более комфортные условия сохранения системы, сколько не нарушать сложившуюся систему. Новый руководитель с целью признания может повысить зарплату работников, но это не улучшит качества работы, не повлияет на результаты и не добавит авторитета руководителю. Он, таким образом, изменит нижний порог существования системы. Но снижение порога самосохранения (к примеру, снижение зарплаты) понизит также авторитет руководителя в целом.

Утверждение руководителя строится на признании руководителем норм и ценностей коллектива. Новый руководитель потеряет авторитет, если проявит инициативу в приспособлении к нормам и ценностям коллектива. Точно так же он утратит авторитет, если попытается противостоять сложившимся нормам и ценностям. Утверждение руководителя строится на принятии тех норм и ценностей, которые он один может милостиво оставить, другие игнорировать, третьи, если достаточно сил, уничтожить. Главная задача руководителя, создать личное поле норм и ценностей, в которое он может включать работников.

В воспроизводстве реализуются основные надежды коллектива. Индивиды ориентированы чаще всего не столько на сохранение status quo, сколько на воспроизводство себя как личности, на реализацию себя в деле. Функция воспроизводства для индивида соотносима с функцией сохранения только в том случае, когда собственно условия сохранения нарушены – именно в этом случае воспроизводство перестает функционировать. Вместе с тем, если условия сохранения не нарушены, то режим благоприятных или неблагоприятных условий сохранения не коррелируется с эффективностью воспроизводства. Один сельский предприниматель выплатил премию своим работникам – как награду за ударный труд. Он полагал, что таким образом он простимулирует их на дальнейший ударный труд. На следующий день и далее в течение недели вся деревня «гуляла». Вернулись сельчане на работу только тогда, когда все пропили. Другой пример, специалист-компьютерщик оставляет высокооплачиваемое место со свободным режимом труда и уходит в другую организацию с более низкой оплатой и жестким режимом работы, но в этой организации есть та компьютерная деятельность, которая ему интересна.

В функции воспроизводства индивидом себя как личности заложены его ожидания. Все ожидания связаны с возможным достижением. От практичности склада ума индивида или группы зависит понимание этой возможности достижения. Для Манилова приезд Чичикова – импульс для мечтаний, для Собакевича же – возможность заработать.

Однако удовлетворенные ожидания приводят к потере интереса и угасанию обаяния. Сохранение обаяния в поддержании ожиданий.

В советское время для ряда работников надежда на получение квартиры была серьезным основанием для отказа от смены работы. Пока существовала надежда, человек не оставлял даже ту работу, которая ему не нравилась, оставаясь при этом добросовестным работником. Получив квартиру, такой работник увольнялся, но до получения квартиры, он вынужден был терпеть. И его терпение поддерживалось. Очередь на квартиру гласно представлялась. Профсоюзная организация информировала о движении очереди. Возникавшие конфликты по поводу очередности получения квартиры только усиливали общие ожидания. Механизм очереди на квартиру – сложившаяся со временем адаптивная система поддержания ожиданий. Главными особенностями механизма поддержания ожиданий являются:

- неполное удовлетворение, как человек должен выходить из-за стола с «легким чувством голода», так и для субъекта обаяния недопустимо полностью насыщать тех, кто ему симпатизирует;

- нельзя не удовлетворять ожидание. Обаяние моментально меняется на опасение или даже агрессивную активность, как только лидер заявит о своей неспособности даже в малом удовлетворить ожидание. Вкладчики одного из проблемных банков с возмущением готовы были ждать выдачи их вкладов, но требовали от руководства банка постоянно их информировать о принимаемых шагах. Как только информация не поступала в течение месяца, начинались выступления вкладчиков;

- контроль за удовлетворением ожиданий. По сути, это форма лидерского управления. Лидер следит за группой и усиливает ожидания тех, кто утрачивает надежду; проявляя равнодушие к тем, кто полон ожиданий; прибегая к репрессиям (в данном случае имеются ввиду психологические репрессии – бойкот, вербальная агрессия и т.п.) по отношению к утратившим веру.

Итак, харизма, или личное обаяние начинается с того, что лидер предстает перед группой как располагающий к себе человек. И как человек, отличающийся тем, что он может удовлетворить ожидания группы. Успех и управление ожиданиями сохраняют его обаяние.

Зависимость членов коллектива от лидера – другая составляющая авторитета. Зависимость вытекает из ожиданий. Чем сильнее ожидание члена коллектива, которое может удовлетворить лидер, тем выше его зависимость, а значит и авторитет лидера. Заметим, очень часто зависимость проявляется не в стремлении что-то получить, а не потерять то, что есть.

Соответственно, чем большими инструментами экономической и административной зависимости обладает руководитель, тем выше его авторитет. Сила авторитета проявляется в решимости нажать на тот или иной рычаг зависимости. Если руководитель не обладает этой решимостью, то и сам инструмент управления становится не актуальным, а значит незначительной будет и сила авторитета.

Инструмент зависимости не требует постоянного его использования. Более того, постоянное напоминание о своей силе руководителем вызывает у подчиненных ощущение тревоги и беззащитности. В этом случае авторитет утрачивает возможность притягивать к себе людей и превращается в фактор несчастья или стихийного бедствия, что приводит к паническому оттоку людей от такого лидера. В тех же случаях, когда у людей нет возможности совершить паническое бегство от лидера, они адаптируются к «наказаниям» и перестают их воспринимать как стимулы. Вследствие этого также наступает снижение силы авторитета. Сила авторитета зависимости проявляется в том, что руководитель держит палец на «кнопке» и время от времени «демонстрирует» свою силу.

Статус имеет ряд общих и отличительных черт и с харизмой, и с зависимостью. Он как бы построен на различной комбинации их элементов. С одной стороны, он построен на «материальной» составляющей зависимости, но не всегда обладает ее инструментами влияния. С другой стороны, реализация влияния осуществляется столь же «эфемерно», как это свойственно харизме, но при этом носитель статуса может и не обладать личным обаянием. Тем не менее, Лебон называет статус приобретенным обаянием. «Приобретенное обаяние — то, которое доставляется именем, богатством, репутацией; оно может совершенно не зависеть от личного обаяния»[282].

Статус, как сила влияния, реализуется двух формах:

- влияние на подчиненных;

- влияние на людей, которые не являются подчиненными, но имеющие низший статус.

В первом случае влияние статуса аналогично механизмам зависимости. Для его минимального поддержания необходимо сохранение зависимости подчиненных. Но при таком минимуме сила статуса не распространяется за пределы собственно того иерархического сообщества, в котором она действует. Руководитель, не обладающий даже минимальной харизмой, с утратой сферы влияния зависимости, теряет свой авторитет. Очень ярко показал потерю авторитета, с утратой механизмов зависимости М. Ульянов в фильме «Частная жизнь».

Во втором случае статус функционирует как харизма, но влияние его происходит не через личный контакт, а через те или иные знаки статуса.

Знаки статуса, воспринятые второй сигнальной системой, парализуют суперэго, «отключают» критический контроль. Под влиянием «знака статуса» индивид становится готов к подчинению и испытывает «полное доверие» к носителю знака. Но это действует только до тех пор, пока существует «знак», как только он исчезает, или знак утрачивает силу, обязательно найдется тот, кто крикнет: «Король то голый!». Знак является своего рода «выключателем» критического контроля индивида. Рассказ Марка Твена о неразменном векселе в 1 000 000 фунтов стерлингов, «Ревизор» Гоголя наглядно показывают влияние статусных знаков на окружающих людей.

Любой знак статуса есть символ той или иной организации, знак того или иного лидера. Роль организации в обществе определяется ее статусом в общественном мнении. Само общественное мнение, «ранжируя» организации опирается на ту силу авторитета, которую организация имеет. Организация же, как известно, существо неодушевленное и не может обладать харизмой, сила ее авторитета строится только на том, какими инструментами зависимости эта организация обладает. Обычно общественное мнение не имеет представления о реальных инструментах организации, оно ориентируется на ту социальную функцию, какую эта организация «должна» выполнять и имплицитно приписывает этой организации определенные инструменты.

Во время выборов 1999 г. в Удмуртии избиратели Глазова отдали 60% голосов за руководителя Удмуртской Республики, а Можги за его заместителя – 75%.

Статус организации определяет и статус, представляющих ее личностей. Организация «наделяет» своего представителя силой присущего ей статуса. И здесь прослеживается зависимость личного статуса от статуса организации. По большему счету в общественном мнении сила статуса личности имеет значение постольку, поскольку эта личность представляет организацию, и в какой мере эта организация в состоянии защищать свою статусную личность. Демонстрация организацией способности защищать свою статусную личность есть демонстрация силы авторитета.

Символы статуса могут быть разделены на два рода: символы власти и символы заслуг. Первые демонстрируют наделенность статусной личности инструментами влияния. Вторые есть свидетельство того, что личность наделена привилегиями (льготами), которые защищены статусом организации, предоставившей эти привилегии. Документ милиционера и документ ветерана милиции – и есть такие символы. Сила одного символа строится на реальных инструментах влияния, другого на авторитете традиции. Сила символа заслуг определяется в целом силой организации. Заслуги перед актуально слабой организацией не обладают силой авторитета.

Символы статуса могут транслироваться в любой знаковой форме. За исключением одной – вербальное личное представление (самопредставление). Самопредставление не обладает силой статуса, скорее напротив вызывает недоверие. Статусная личность должна быть представлена либо другими людьми, либо комплексом знаков. Если представление делает другой индивид, то он должен обладать достаточным основанием для представления этой личности.

Другим важным моментом является атрибутика символов статуса. Таковыми являются всевозможные удостоверения, значки (положим, депутата, патрульной милиции), оружие, униформа, определенные типы автомобилей, наличие охраны, манера одеваться и многое другое. Описание символов статуса может представить собой отдельное исследование, но к моменту его завершения оно может оказаться не актуальным, т.к. атрибутика как внешний образ весьма изменчива. Можно отметить только одно, атрибуты статуса типичны для определенных статусов и в большинстве случаев интуитивно определяемы большинством людей. Неадекватное восприятие атрибутики связано либо с эпатажностью представителя статуса, либо с тревожным ожиданием (как в случае с «Ревизором» Гоголя). Известная личность по большому счету не нуждается в представлении и атрибутах статуса. Известный облик человека сам по себе выполняет функции представления. Все это свидетельствует о том, что знаки статуса в иерархических обществах имеют важное значение для имиджа.

Статус обеспечивает также и мотивацию «личной преданности», выполняя при этом следующие функции. Прежде всего, первая функция, статусное влияние способно стимулировать деловую активность такой иерархической системы. Известный, часто описываемый случай. Товарищ Ким Ер Сэн появился на предприятии, и производительность труда под внимательным оком Председателя возросла в «n» раз. В этом случае, может быть, присутствует преувеличение, но сам факт соответствует истине. Есть типичная закономерность, чем выше статус лидера, тем добросовестнее под его взором хочется работать. Появление руководителя, имеющего высокий статус, на подчиненном ему деловом комплексе (заводе, магазине, банке и т.п.) – один из приемов управления. Использование этого приема – стимуляция статусом деловой активности. Кстати, чаще всего этот прием использовали полководцы, появляясь в самых «горячих» точках сражения, поднимая в бой своих солдат.

Вторая функция, оживление, или оптимизация системы личной преданности. Любая система в своем развитии имеет дегрессивную тенденцию[283], т.е. системам свойственно окостеневать. «Личная преданность» превращается в комплекс «формальных» ценностей, представляющих собой только проговариваемые, а не реализуемые нормы, если личная преданность не подкрепляется эмоциональным влиянием. Другими словами, личная преданность тогда работает, когда она наполнена эмоциональным чувством. Личная преданность товарищу Сталину носила «искренний» эмоциональный характер. Солдат штрафбата шел в атаку с саперной лопаткой и криком «За Сталина». Он мог ненавидеть Сталина или обожать его, но при этом его эмоциональное чувство было искренним. В этом случае личная преданность проявлялась в готовности идти на смерть, а личная любовь или ненависть к вождю – в желании убивать фашистов. В эпоху «развитого социализма» в нашей стране много говорилось о двойной морали в поведении «несознательных» людей. Между тем это был серьезный симптом дегрессии системы личной преданности. Моральные ценности преданности «окостеневали», они превращались только в форму ритуала. За пределами ритуала действовали те нормы, которые обеспечивали поддержку реального существования индивидов.

Статус как один из элементов системы личной преданности не может действовать автоматически. Сближение статусного лица с людьми, которые зависимы, - не просто задача управления, а необходимое условие существования системы личной преданности. Игнорирование этой функции не разрушит систему личной преданности, но равнозначно игнорированию руководителем своего статуса.

На Западе влияние силы статуса также велико. Но появление человека с высоким статусом на предприятии отнюдь не увеличит производительность труда; точно также фермер-республиканец, поздоровавшись за руку с президентом-демократом, вряд ли изменит свои политические убеждения. Статус, действующий на Западе, будучи не включенным в иерархические системы, не является и элементом (в каком-то смысле инструментом) механизма личной преданности. Влияние статуса усиливается, если он предполагает (хотя бы только предполагает, а не имеет реально) возможную зависимость.

Принятие индивидами статусной личности не отличается по своему характеру от принятия ими харизматической личности. В основе и того, и другого лежат ожидания и опасения. Также одинаков и механизм удержания интереса. Отличие заключается только в одном: статус дается высшей властью, поэтому он не может быть отчужден толпой или коллективом. Харизма же – это «магнетическое очарование»[284]. И авторитет харизмы устойчив в той мере, в какой устойчиво мнение толпы.

Западный руководитель по отношению к своим подчиненным может все, если это не нарушает взаимных договорных обязательств или, более широко, целостного общественного договора, на чем построено западное общество. Поэтому в западном мире публичный скандал – вызов общественности, или нарушение общественного договора, нарушение баланса сил в обществе. И это чем-то сродни принятию толпой харизмы, а затем развенчанию кумира.

В Российской культуре статус удерживается не перед общественностью, а перед тем, кто наделил статусом. Поэтому руководитель может выстроить свои отношения с подчиненными как угодно, но при этом не может быть нарушен принцип личной преданности. Скандалы в средствах массовой информации по поводу «злоупотреблений» тех или иных статусных лиц не имеют значения, если они доходят только до общественности. Общественность не может повлиять на статус. Скандал в СМИ опасен для статусного лица только тем, что информация может дойти до вышестоящих, и «суть» этих скандалов «вышестоящим» не понравится.

В «не понравится» и заложен принцип личной преданности. Лидер иерархической пирамиды задает своим образом определенный нравственный облик. Он и является моральным критерием. Чем ближе подчиненный этому «моральному облику», тем более он лично предан.

В публичных скандалах присутствует еще один момент нарушения принципа личной преданности. Если порочащая информация достигла СМИ, или на статусную личность вышестоящему донесли подчиненные, значит в иерархической структуре, которую возглавляет «виновник», система личной преданности оказалась порочна. Обычно за потерей статуса скандальной личности следуют и «чистки» в его коллективе. Таким образом, включается механизм самосохранения системы личной преданности.

Другая форма проявления авторитета – имидж. Внимание к имиджу за последние годы значительно выросло. Появилось огромное количество агентств, открылись факультеты в университетах. Бытует мнение, что с помощью имиджа создается авторитет. Необходимо подчеркнуть, что имидж это только продолжение авторитета, в лучшем случае усиление преимуществ, в худшем, обратном случае, подчеркивание недостатков. Имидж то же самое как макияж и одежда для женщины. Он может оказать потрясающее воздействие на публику и даже ослепить, но только в особых случаях (вечернее платье целый день не носят) и действует при этом непродолжительное время. Имидж не создает ничего нового, он работает только с тем субстратом, который имеется.

Особенность имиджа как квазивласти в том, что оценка эффективности такого авторитета производится не по «реальным делам», не по реальным успехам или неудачам, а по их образам (идолам сознания[285]) в общественном мнении. И если оценка «эффективности» прямого авторитета строится на том, чтобы практически удовлетворить реальные ожидания индивидов или групп людей; то имидж, с помощью создания образов, дает «виртуальное» удовлетворение. Общественное мнение (в отличие от конкретных индивидов и групп, ожидающих практического удовлетворения надежд) оперирует образами и ожидает создания образов. Задача имиджа – создать ожидаемый образ, тем самым удовлетворить ожидание общественного мнения.

Техника имиджа строится не на том, чтобы навязывать образы общественному мнению, а напротив, она должна следовать этим образам. Имидж не создает ценности, он исходит из существующих и «навевает сон», сладкий сон, или надежду. Но если надежда не осуществима, наступит разочарование. И агрессивная энергия нереализованных ожиданий может снести любой реальный авторитет, как это было неоднократно в истории, например авторитет Фердинанда Лессепса (1805-1894), французского инженера-предпринимателя, строителя Суэцкого канала. Его предприятие по строительству Панамского канала (1879 г.) скандально обанкротилось[286].

Имидж имеет две функции: первая – представить индивида в наиболее выгодном свете и, вторая – поддерживать его авторитет, амортизируя реальные колебания силы этого авторитета.

В настоящее время появилось огромное количество литературы по имиджу как западных, так и российских авторов. Отмечая огромную ценность этого литературного материала и его практическую ценность в создании имиджа лидеров и организаций в определенных конкретных условиях, тем не менее, хотелось бы отметить, что в основе подхода к имиджу в значительной массе публикаций лежит западное понимание авторитета. Целью же нашей работы является показать специфическую российскую особенность. Показать, как строится имидж на принципе личной преданности.

Здесь просматривается важное отличие России от Запада. Западное понимание имиджа, отражая весь социальный системный комплекс, культуру, содержит в своей основе главную установку: возможность выбора. В российском же понимании имиджа воплощается наша традиционная установка – зависимость.

Один человек, вернувшись из США, шутливо возмущался: как там люди живут, одних бананов только тридцать видов, попробуй, выбери. Хуже нет, когда к тебе еще приставать продавец начинает со своей помощью. Совсем другое дело у нас. Пришел в магазин и скорее бери то, что есть. Пока и это не отняли.

В этой шутке есть вполне серьезная истина. Российский человек более склонен к традиционной зависимости, нежели к новаторскому выбору.

Как форма рекламы, имидж лидера должен ответить первоначально на вопрос, для кого он строится, затем – как. Отметим, лидер нуждается в создании имиджа в следующих случаях:

- 1. когда требуется занять новую нишу влияния или значительно расширить старую. Наиболее типичные случаи:

- - 1.1. назначение руководителя на новую должность. В этом случае от него требуется подтвердить личную преданность вышестоящим, а для подчиненного персонала создать механизм поддержания ожиданий, тем самым усилить принцип личной преданности;

- 1.2. выдвижение в депутаты. Здесь лидеру необходимо примкнуть к наиболее авторитетной организации для округа, в котором он баллотируется и за период избирательной кампании показать, что он обладает механизмом поддержания ожиданий;

- 2. когда требуется поддержать прямой авторитет. Особенно это необходимо в периоды, когда лидера преследуют неудачи. И здесь задача имиджа показать, что все «o`key» и для вышестоящих, и для нижестоящих.

Во всех случаях сферами приложения имиджа являются вышестоящий и нижестоящие страты – те, от кого лидер сам зависим, и те, кто зависимы от лидера.

Имидж по отношению к вышестоящим строится на двух вещах: следование нормам личной преданности и демонстрация незаинтересованности в своем статусе (тем более в статусе продвижения). Особенность следованию норм заключается в том, что «нельзя быть более святым, чем Папа Римский». Вышестоящий руководитель, естественно, контролирует следование нормам своими подчиненными. Но он не всегда в состоянии сам следовать всем нормам или одинаково успешно их выполнять. Сохранение имиджа «верноподданного» (лично преданного) по отношению к руководителю возможно и с нарушением норм, но только в том случае, когда такое «нарушение» поощряется вышестоящим.

Допустимы и непоощряемые отступления от норм. Но только в том случае, если такое отступление не приобретает характер «слабости», не становится постоянным. Наиболее типичная «слабость» нашей культуры – алкоголь. Могут пониматься как слабость безобидные с точки зрения общественной морали увлечения. Например, любовь к жене, семье, садовому участку, к спорту, наконец. Такие увлечения принимаются принципом «личной преданности», если не приобретают характер «слабости», т.е. зависимости. Зависимость в иерархическом сообществе может быть только одна – зависимость от вышестоящего. Поэтому следует отличать увлечения (носящие нерегулярный характер) от «слабостей» («зависимостей», мешающих реализации норм).

Увлечения, отступающие от норм, не свойственные для большинства людей (но естественно не нарушающие ценностей общественного мнения), могут в отдельных случаях приветствоваться вышестоящим. Это бывает тогда, когда за таким «увлечением-отступлением» следует подъем деловой активности, приводящий к реальному успеху в деле. Здесь работает норма, сформулированная Екатериной Великой: «Победителей не судят».

Вместе с тем, никакое отступление от норм не допустимо в период аврала, или «кампании». В этот момент любая уникальность может жестоко караться, во всяком случае, осуждаться. Также недопустимо здесь проявление (как формы уникальности) личной инициативы, противоречащей возможному успеху «кампании», в выигрыше в любом случае бывает сдержанность. С другой стороны, отказ от участия в кампании равнозначен утрате имиджа, и как следствие, авторитета.

Однако именно период аврала и является условием для формирования благоприятного имиджа. Именно в этот период можно продемонстрировать наиболее ценные качества для иерархической системы: находчивость и работоспособность.

Индивид должен быть типичен для своего статуса. Особенный запрет лежит на популярности, на признании заслуг нижестоящими. Проявление харизмы в признании общественностью – по сути, подрыв личного авторитета вышестоящего иерарха. Но не только в этом. Иерархическая система строится на последовательности, «очереди», движение в которой подчинено установленным нормам. Популярность – нарушение действия норм, подрыв устойчивости системы в целом. Харизматическая личность в состоянии разрушить существующий иерархический строй (подтверждение этому – Наполеон во Франции, Ельцин в начале 90-х годов в России). Условием самосохранения системы является подавление харизмы. В принципе пример Наполеона и Ельцина характеризует одно – харизматическая личность создает иерархическую систему. Так что, ограничение действия харизматических личностей – это способ «экономного» сохранения системы.

Вместе с тем, личная преданность не может быть ни обожанием, ни самопожертвованием. По своей сути принцип «личной преданности» не предполагает преданность индивиду, он предполагает функциональную преданность социальной функции, персонифицированной в определенном индивиде. Другими словами, подчиненный не вправе жертвовать собой, он должен выполнять определенные, регламентированные функции. Подчиненный может удовлетворять личные желания своего начальника. Это встречается довольно часто. Он может удовлетворять и то, что нами рассмотрено как «слабости». Но как только удовлетворение «слабостей» начальника становится регулярным, подчиненный становится зависим от этих «слабостей», а не от социальной функции. В результате принцип «личной преданности» трансформируется из социальной функции в психологическую, тем самым происходит деформация и иерархической системы. Назовем такую деформацию «жертвенной преданностью». Она столь же вредна иерархической системе, как и харизматическая популярность.

В свое время Ю.В. Андропов повел активную борьбу с такими вещами, которые назывались в нашей прессе как «семейственность», «кумовство». Имели место ряд громких процессов. Известны судебные процессы времен Екатерины II, наказание помещиков-самодуров. По сути, это была борьба с деформацией системы (причиной которой была «жертвенная преданность»). Сам по себе феномен «жертвенной преданности» может вырасти только из «личной преданности». Личная преданность индивида – преданность вышестоящему статусу (который может быть персонифицирован и в определенном индивиде). Но энергия личной преданности (по характеру центростремительная) работает на поддержание иерархической пирамиды. Реализуя свою энергию в личной преданности, индивид обеспечивает существование и всей социальной системы. Жертвенная преданность, напротив, преданность именно индивиду, а не статусу, преданность желаниям вышестоящего индивида, а не статусным функциям. Жертвенная преданность направляет энергию индивидов не на поддержание иерархической пирамиды и социальной системы в целом (как в случае с личной преданностью), а на удовлетворение потребностей индивидов, выпадающих из такой системы. Поэтому возникновение жертвенной преданности, по сути, - коррупция иерархической пирамиды. Такое становится возможным, когда сила авторитета угасает, а личная преданность теряет свою центростремительную силу. Здесь как бы действует установка: «страшнее кошки зверя нет» - ближайший начальник превращается в единственного и возможного. Сам начальник первым утрачивает личную преданность. В результате иерархической пирамиде грозит опасность рассыпаться как карточный домик на маленькие пирамидки. Но если это произойдет, то в каждой такой пирамидке начнется обратное движение от «жертвенной преданности» к «личной преданности». Возможно, при этом изменится система ценностей, норм, а вершиной такой пирамиды будет тот «начальник», тем не менее, это опять же будет иерархическая система (только маленькая). На восстановление целостной системы уйдут десятилетия.

И «харизма», и «жертвенная преданность» – «вирусы», или аномии, способные поразить и разрушить иерархическую систему. Данные аномии в целом деструктивны, т.к. они могут служить и для построения качественно новой системы (к примеру плюралистической), потому что, разрушив иерархическую пирамиду, эти «вирусы» оказываются сами «заражены» принципом «личной преданности». Как следствие, пирамида вновь восстанавливается.

Подводя итог, дадим схему благоприятного имиджа по отношению к иерарху (вышестоящему):

· Будь как все, а значит:

· Следуй принятым нормам, но в той мере в какой им следуют другие, в первую очередь вышестоящий;

· Не демонстрируй свою уникальность ни в желаниях, ни в успехе, не принимай и не проси большего, чем положено по статусу;

· Будь готов проявить себя в период аврала.

Эти принципы успешного имиджа не являются открытием. В прежнее время именно их закладывала пионерская организация, тем самым, обучая детей как быть успешными.

Имидж перед нижестоящими имеет свои особенности. Зависимые общности могут быть подчинены по статусному положению или входить в сферу влияния лидера. В первом случае роль имиджа невелика. Чем ближе руководитель к своим подчиненным, чем явнее его действия как лидера, тем меньше возможности создавать какие-то образы. Значение лидера определяется его прямым авторитетом, что может быть усилено лидерскими способностями и знанием теории менеджмента и специфики управления в различных культурах.

Совсем иная роль имиджа проявляется тогда, когда лидер действует не на непосредственных подчиненных, а на общности, на которые распространяется его сфера влияния. В этом случае имидж лидера по отношению к нижестоящим может быть донесен через умение расположить к себе (исходное качество харизмы) или через символы статуса. Располагает к себе эффект сотворения «чуда», или другими словами, лидер «неожиданно» реализует самые типичные ожидания. В советские годы приход нового руководителя в организацию сопровождался раздачей квартир ряду сотрудников (в соответствии с механизмом поддержания ожиданий). Даже тогда, когда вновь пришедший руководитель не в состоянии совершить столь эффектное «чудо», он всегда может дать те или иные послабления или льготы. Задача «чуда» – подогреть ожидания, зажечь надежду, а тем самым получить кредит авторитета, или время, допустимое для адаптации, время, когда общественность будет прощать ошибки. Роль «чуда» только в этом.

Само по себе «чудо» должно иметь определенные свойства. Главное – оно должно быть ожидаемым и развеивать опасения. Но при этом совершенно исключено навязывание и нежданность. «Чудо» не может иметь форму прямого подкупа, поэтому и выдача задержанной зарплаты, дивидендов, повышение зарплаты – все это действует негативно и не повышает имиджа. «Чудо» – это то, что должны сделать, но другие не могли (именно в этом его действенность). Таким «чудом» может быть появление нового маршрута общественного транспорта, подключение газа, воды и т.п. Так во время выборов, одному из кандидатов удалось помочь жителям малосемейного общежития приватизировать их жилье. Все проживающие проголосовали за этого кандидата.

За первым шагом следует создание зависимости или иллюзии зависимости. Лидер, имеющимися у него средствами коммуникации, должен показать, что только от него зависит реализация ожидаемой потребности.

На следующем этапе начинается реализация механизма, описанного Лебоном[287]. Для его усиления используются все средства массовой коммуникации.

Таковы основные принципы разворачивания имиджа. Поддержание же имиджа преследует цель сохранить силу влияния. Сила авторитета имеет особенность со временем угасать естественным образом. Для сохранения силы влияния создается образ открытости, доступности лидера. Руководитель может взять себе за правило обходить подчиненные ему подразделения или проводит регулярные собрания. Главное в этом образе – регулярность и привычка. Доступность лидера принимается общественностью только в том случае, если он действует на «своей» территории. Обход руководителем квартир подчиненных, если в этом нет необходимости, – выход на «чужую» территорию. Тогда как запланированный обход ректором общежитий есть действие на своей территории. Другой способ открытости – играть первую роль в местах массового скопления людей, т.е. ставить себя в статус лидера на «нейтральной» территории. Предположим приезд на массовое гуляние и «подарок» для всех (этот подарок должен обладать свойствами «чуда»). Выход на «нейтральную» территорию должен показать, что он « такой же, как все».

Кроме естественного угасания на падение авторитета могут повлиять неудача или противодействие конкурирующих сил (последнее по восприятию в общественном мнении ничем не отличается от неудачи). Особенность неудачи в том, что это есть разворачивание имиджа наоборот, по сути, это антиимидж.

Итак, неудача, или антиимидж, проходит основные имиджевые стадии. В качестве «чуда» выступает установка – «А король голый». Вместо ожидания, распространяются разочарование, что создает антизависимость, или центробежные силы. Последнее приводит к панике.

Если не удается локализовать действие антимиджа на стадии распространения установки, то намного труднее это сделать на стадии паники. Паника порождается опасениями, страхом, разочарованием. Движение паники имеет центробежное направление, или то, что разрушает любую эгрессивную систему. В панике происходит движение, как в лесу во время пожара, – животные бегут от огня. Но если огонь наступает с трех сторон, то четвертая сторона становится единственным спасительным выходом. Это спасительное направление и превращается в эгрессивное направление, движение к новому центру. В условиях панического страха силой, способной остановить его, является только страх большего эффекта. Но именно в этом и состоит главная трудность дискредитации панического антиимиджа.

Как отмечалось уже, имидж – продолжение авторитета, а не продолжение личности. Естественно, определенная личность является воплощением авторитета. Одним из способов подрыва авторитета является подрыв доверия к конкретной личности, поэтому утверждение «Король голый» всегда касается определенного лица. Такой антиимидж строится на утверждении, что определенное лицо «способно» совершить скандальное действие. Предположим способно украсть, обмануть, совершить адюльтер, устроить драку и т.п. (типичный набор «компромата»). Противодействие такому антиимиджу должно исходить из следующих соображений. Повлияет ли отстранение определенного лица на нормальное функционирование подчиненной ему иерархической системы. Отрицательно повлиять это может, если в возглавляемой системе принцип «личной преданности» трансформируется в «жертвенную преданность», или если отзыв такого руководителя может радикально улучшить эффективность системы (замена Жукова на Ворошилова под Ленинградом во время Отечественной войны).

В других случаях отзыв скомпрометированного руководителя – демонстрация слабости иерархической системы. Поэтому любая пирамида обречена защищать своих членов от антиимиджа. При этом любой «провинившийся» руководитель, естественно, должен быть наказан системой, но это уже не вопрос имиджа. С другой стороны, вопросом имиджа может быть подача информации о наказании. Если наказание достаточно жестоко (в представлении общественного мнения), то широкое оповещение о нем поднимает имидж организации.

Защита от антиимиджа может дать отрицательный эффект, если в качестве тактики выбираются либо отрицание (сокрытие) скандального факта, либо оправдание его, либо нападение на оппонента. Скрываемая, замалчиваемая информация вызывает только больший интерес. Оправдание – это форма защитной реакции ребенка от агрессии взрослого, «позиция ребенка»[288]. Эрик Берн подробно описал такую позицию. Эта позиция только провоцирует агрессию. В отдельных случаях может дать эффект собственная агрессивная позиция – атака на оппонента. Но она достигает цели только в том случае, если действует как «блицкриг», длительная тяжба не принесет ни популярности, ни авторитета обеим сторонам конфликта.

Практика показывает, что наиболее успешной является что-то вроде брифинга («разбора полетов»). Его типичными формами являются пресс-конференции и аналитические передачи. Обычно используется следующая схема. Излагаются сообщения (желательно от прямых источников), чем больше «очевидцев», тем больше просматривается интерпретация – «сколь людей, столько мнений», а значит у публики, на «суд» которой представляются суждения, возникают первые сомнения в беспристрастности источников. Следующим этапом идет отбор критериев оценки, полученных суждений, мнений, проводимый «незаинтересованным» лицом. Именно на этом этапе существует возможность подобрать «удобные» критерии. Вместе с тем, «удобство» критерия по большому счету не имеет значения. В большинстве случаев общественное мнение, выступая «судьей» склонно оправдывать «повинившегося». Задачей последнего этапа является показать либо неспособность совершить скандальное деяние, либо «повиниться», либо признать рассматриваемое скандальное деяние нескандальным.

Для того чтобы перевернуть общественное мнение, требуется понимание того, что в данном вопросе назрел кризис двойной морали: официально осуждаем, а лично, на индивидуальном уровне либо понимаем, либо поощряем, либо сами грешим. Требуется социальная смелость[289], что доступно только ярким харизматическим личностям. Данный вариант, инициируя харизму, способен создать лидера, которому будет тесно в пределах существующей иерархической системы. Поэтому он может быть использован только для защиты первых лиц иерархической системы. В противном случае, есть опасность заражения системы «харизматическим вирусом».

§ 2. КОМПЛЕКС НОРМ И ЦЕННОСТЕЙ ПРИНЦИПА ЛИЧНОЙ ПРЕДАННОСТИ

Основные ценности и нормы являются «костной» системой иерархической пирамиды. Они представляют собой те каналы, по которым происходит двустороннее движение сил – влияние авторитета и встречное движение энергии индивидов. Системной функцией комплекса ценностей является сохранение стабильности иерархической пирамиды в целом, социальной функцией – обеспечение ориентации индивидов в общности. Эти ценности могут со временем трансформироваться, исчезать, и на их месте могут появляться другие, но при этом сохраняется главный принцип личной преданности до момента полного разрушения системы, до момента утраты системой способности воспроизводиться.

В Ижевске автору приходилось наблюдать, как эти ценности начинали формироваться (иногда имея свой собственный вид) во вновь созданных деловых сообществах. И эти же ценности имелись в сообществах, где взаимодействие предполагало иерархическое взаимодействие.

В настоящее время основными ценностями принципа личной преданности являются:

· исполнительская готовность,

· способность выполнять директивы точно в срок,

· исходить из понимания, что личная инициатива наказуема,

· быть готовым реализовать вышестоящую инициативу, построенную на неопределенной директиве «иди туда, не знаю куда»,

· не просить и не требовать,

· будь как все, или соответствовать своему статусу.

Исполнительская готовность

Наиболее типичная установка - исполнительская готовность. Она проявляется в том, что индивиды, включенные в иерархическую систему, готовы выполнить команду шефа, как только она поступит. Поэтому во многих организациях обычно явление, когда работники принимают как должное нерегламентированный порядок рабочего дня. «Ты должен быть на месте, когда ты мне понадобишься» - существует как неписаное правило организаций. Чем выше статус члена организации, чем «ближе» он к шефу, и чем выше авторитет руководителя, тем более жестко действует это правило.

Сталин имел привычку работать по ночам, и эта же привычка сформировалась у тех, кто зависел от него в своей служебной деятельности. Для многих государственных организаций, относящихся к системе власти, весьма характерна «готовность к исполнению».

Конечно, конкретный индивид может по-разному отнестись к неурочной работе, он даже может отказаться от нее, но это уже вопрос мотивации отдельного индивида. Здесь мы касаемся вопроса о границах действия данной нормы. Чем ближе индивид к руководителю по своему социальному статусу, тем безоговорочнее действует эта норма. Сфера ее действия зависит от двух вещей: количества иерархических ступеней в организации и авторитета руководителя. В организациях, имеющих значительное число ступеней, сила нормы утрачивается по мере его «движения» от «вершины» пирамиды (руководителя) к ее основанию. На низших этажах она может быть и вовсе утрачена. Или, наоборот, иметь отрицательное значение.

В крупных организациях, имеющих большое количество иерархических ступеней можно наблюдать такую картину. Высшее руководство не покидает своего рабочего места допоздна, а низший персонал, если нет жесткого пропускного контроля «исчезает» со своих рабочих мест раньше установленного рабочим графиком времени.

«Задержка» на рабочем месте зачастую служит основанием для карьеры работника. И хотя ориентация на карьеру в российских сообществах воспринимается негативно, но собственно «задержка» на работе не осуждается окружающими, как правило, воспринимается нейтрально, хотя возможно и с легким осуждением. Обычно характерно такое мнение: либо «семьи нет, детей нет – вот и коротает время на работе»; либо «наверное, неприятности в семье – спасается на работе». Тогда как руководители (особенно непосредственные начальники) относятся к этому с чувством удовлетворения и, как правило, воспринимают это как знак личной преданности, даже если работник, задерживаясь на работе, занят отнюдь не рабочими делами. Необходимо признать, что во многих случаях это обычная практика. Вместе с тем, «задержка» на работе – факт свидетельства устойчивости иерархической системы. Наполненность рабочего времени реальной работой зависит от специфики функционирования и давления внешней среды на организацию. В данном случае внеурочное время работников, их задержка даже без реального дела на работе, предстает как определенный резерв, который может быть оперативно использован. Система как бы создает себе дополнительный ресурс (времени в данном случае), который может быть применен в случае неожиданного давления внешней среды, изменения ситуации, грозящей нарушить стабильность функционирования системы.

Дежурный офицер воинской части может заниматься чем угодно (при условии, что это не мешает ему исполнять его прямые обязанности), но при этом находиться в исполнительской готовности, т.е. быть в состоянии адекватно среагировать на тревожный сигнал. Примечательно то, что сталинский ночной режим работы сложился не в мирное время, а именно в годы войны. Для того времени такой режим работы государственного аппарата был более чем оправдан. В создании ресурса времени и состоит системное значение потребности в установке исполнительной готовности.

Способность выполнять директивы точно в срок

Данная установка непосредственно связана с предыдущей и полностью вытекает из нее. Система взаимозависимости членов любого коллектива достаточно высока, поэтому точность выполнения распоряжений воспринимается как условие, влияющее и на существование системы и на личное благосостояние отдельных индивидов.

Однако, будучи одной из важнейших установок нашей культуры, данная установка чаще всего не подкреплена личной мотивацией, и зачастую реализуется только под давлением авторитета руководителя. Для россиянина быть точным – почти что не выполнимая задача.

Как отмечалось, точность, следование регламенту – качество несвойственное русскому характеру. Тем не менее, такая ценность в нашей культуре существует. И по этой причине реализация данной ценности носит условный характер. Основным условием реализации этой ценности является инициатива руководителя. Такая инициатива в нашей культуре всегда носит краткосрочный, авральный характер. Действенность ценности угасает по мере угасания руководящей инициативы.

Причинами оживления этой установки может быть реальное изменение внешней среды, требующее своевременной работы (предприятие получает большой выгодный заказ и условием его выполнения могут быть сжатые сроки, что позволит опередить конкурентов; другой пример, сезонная деятельность, которая активно разворачивается после периода застоя – очень часто такое наблюдается у нефтяников).

Особым случаем является эмоциональная инициатива руководителя (к примеру, «начать правильно работать»). Стремление руководителя ввести новый, точный регламент деятельности. Но реализация такой установки требует прежде всего методичности и постоянства. Обычно импульс эмоциональной инициативы угасает довольно быстро. Вместе с тем, он играет важную роль – это своего рода встряска системы, проверка ее на готовность к авральной деятельности.

Импульсивность, черта нашего, российского характера, особенно ярко проявляется в действии именно данной установки. Реализация рассматриваемой установки зависит от силы авторитета и количества иерархических этажей. Но особенность действия данной установки в том, что сила импульса руководителя способна «пробить» все этажи пирамиды. В период оживления данная установка особенно жестко фильтрует «пригодность» работников. Именно этот период оказывается наиболее благоприятным для выдвижений и наиболее опасным для тех, кто не готов к авралу, - они опускаются вниз по пирамиде. Всем хорошо известны случаи импульсивных назначений и снятий с должности маршалом Жуковым. «Пан или пропал» - принцип действия российских систем в аврале.

Важная особенность в понимании профессионализма на Западе и в России заключается в том, что западный профессионализм построен на методизме, поэтапном накапливании опыта и узкой специализации, российский – на критическом прорыве. В этом плане весьма характерно и показательно как отличие наших культур два сражения I Мировой войны. Битва под Варденами как тяжеловесное, методичное, поступательное движение Западной культуры и Брусиловский прорыв как неожиданный импульс.

Проявление установки «точно и в срок …» дополним – «… во время аврала». Именно условия, обеспечивающие реализацию данной установки, в значительной мере определяют вертикальную мобильность в иерархических пирамидах. А значит, сама по себе эта установка как ценность является определяющим социальным фильтром – отбором руководителей и условием самовоспроизводства социальной системы.

Инициатива наказуема

Инициатива наказуема – это принцип так называемой бюрократической системы, а по сути любой иерархической организации. Этот принцип буквально требует отсутствия инициативы и высокой точности в деле, если индивид действует в жестком регламентном поле. «Что не разрешено, то запрещено» - основа этой ценности. Чем жестче комплекс инструкций и регламентаций, тем меньше свободы для инициативы. Особенно это бывает характерно именно для государственных организаций. Но так же свойственно и коммерческим. Сами по себе такие организации, или подразделения организаций такого типа представляют собой закрытые сообщества. Возможность выполнения своих функций требует исключения инициативы, но вместе с тем и закрывает возможность в них социальной мобильности как в горизонтальном, так и в вертикальном направлении. Они предполагают очень жесткие требования при включении новых членов и обычно жесткие – выхода из них. Это по причине того, что чаще всего информационное поле таких сообществ носит исключительно конфиденциальный характер. Человек, попавший в такое сообщество, чаще всего обречен на «вечное» сохранение своего статуса и узкую специализацию. Люди инициативные в таких сообществах испытывают дискомфорт. Но продвинуться по вертикальной лестнице (впрочем, и в горизонтальной плоскости) дает возможность только инициатива, хотя она действительно наказуема. Шанс, что инициатива окажется удовлетворительной для «дела» (т.е. может быть расценена как факт личной преданности), крайне невелик. В данном случае следование этому принципу индивиду дает только одно – сохранение своего status quo. Однако отдельных личностей (людей неамбициозных, ориентированных на стабильность) это вполне может удовлетворять.

Вместе с тем необходимо признать, что данная ценность довольно неоднозначна. Она может восприниматься буквально, а так же, как это ни парадоксально, - наоборот. В этом случае эта ценность напоминает общий принцип рулетки: ставка игрока наказуема проигрышем (это и есть собственно правило «инициатива наказуема»), но вознаграждаема выигрышем (включается другое правило – «победителей не судят»).

Рассматриваемая ценность не исключает и того, что отсутствие инициативы также наказуемо. Штрафной батальон шел в атаку с саперными лопатками, отстающих или испугавшихся расстреливали заградотряды. Неинициатива жестоко каралась. Уцелевшие (проявившие инициативу) получали в награду свободу. Ценность «инициатива наказуема» открывает исключительно российское понимание свободы, отличное от западного. На Западе человек имеет возможность свободного выбора между плохим и хорошим, в философском смысле между добром и злом, имея этическую подсказку – нужно выбирать добро. В нашей культуре российский человек также имеет свободу выбора: огонь или полымя. Выбор из двух зол. Этическая подсказка – выбирай эгрессивное направление. В этой подсказке заложено имманентное требование сохранения иерархической системы.

Свобода выбора как рискованная игра всегда носит трагическую окраску, но именно этот игровой момент нашей культуры предполагает следующую ценность, требующую, напротив, проявления инициативы – «иди туда, не знаю куда».

Иди туда не знаю куда

Данный принцип предполагает инициативу. Но понимание инициативы в российском плане несколько отлично от западного. Общая характеристика ментальности западного человека структурирована системой ценностей, в той или иной мере исходящих из комплекса протестантской этики[290]. Это достаточно аргументировано показал еще Вебер. Одной формулой: человек должен кропотливо и последовательно трудиться, за это будет вознагражден. Пирамида ценностей Маслоу[291], на наш взгляд, - этико-психологическое описание стремления к достижению, свойственное западному человеку. Отсюда следует, что инициатива западного человека представляет собой поступательное движение к разумно выбранной цели, исходя из установленных правил.

Совсем иной характер инициатива носит в нашей культуре. Инициатива сама по себе как ценность не приветствуется, принимается только ее положительный результат. В самом общем виде существуют следующие конструктивные виды инициативы: руководящая инициатива и исполнительская инициатива.
Руководящая инициатива

Простейшая формула руководящей инициативы: руководитель всегда прав. Руководящая инициатива наиболее часто встречается. Данная инициатива определяема общей интенцией принципа личной преданности. Ее главная цель – подтвердить этот принцип. С одной стороны, это подтверждение руководителем перед вышестоящими, что его подсистема работает на поддержание всего иерархического комплекса; с другой стороны, активизация работы подсистемы, которая как бы испытывается в этом случае в авральном напряженном режиме (одно из важнейших условий существования иерархических систем). Реальным стимулом для проявления инициативы может быть как непосредственное давление внешней среды, так и давление вышестоящих стратов. Это по большому счету не имеет значения. Инициатива руководителя в таком случае – это реакция на давление. Особенность всякой реакции на давление в том, что такая реакция, естественно, имеет импульсивный характер, и в этом случае редко имеется возможность оценить ситуацию детально. Инициативный импульс – это общее направление движения. Здесь нет четкой цели, здесь скорее присутствует некий неясный идеал, образ, который и выступает основным ориентиром. Руководитель в таком случае поступает как Наполеон: «Ввяжемся в драку, а там будет видно». Именно поэтому при инициативном импульсе невозможно иметь полное представление об условиях действия, а это предполагает отсутствие регламента или правил действия. Чаще всего в нашей культуре правила действия не прописаны. Именно это обычно дает простор для инициативы.

Здесь необходимо подчеркнуть, что две ценности, «инициатива наказуема» и «иди туда не знаю куда …», логически взаимоисключающие друг друга, практически не противоречат одна другой. Так как именно в инициативной ценности заложено правило исключения: «целесообразность выше норм». Именно в момент действия инициативы и допускается отступление от правил. Данные принципы отражают деятельность двух состояний иерархической системы – стабильное и напряженное.

В обходе правил или в прямом нарушении их проявляется максимум изобретательности российского ума. Вопрос в том, какие правила в данном случае нарушаются и какой это даст результат.

Для руководителя обычным нарушением является нарушение регламента деятельности подчиненной ему организации и присущих работникам тех или иных прав. Отсюда в нашей культуре нет представления об общественном договоре, типичном для Запада, о договоре, как о равном взаимодействии сторон. Руководитель устанавливает правила – он же их может и отменить.

В проявлении руководящей инициативы раскрывается одно из типичных правил нашей культуры: руководитель всегда прав, что является подтверждением силы авторитета. Включение принципа общественного договора в нашу культуру, хотя бы только со стороны обязанностей начальника перед подчиненным, способно парализовать всю иерархическую систему. Как уже отмечалось, функционирование иерархической системы носит пульсирующий характер – стабильность сменяется активным напряжением и наоборот. Жесткие юридические права подчиненных в реальных организациях игнорируется, в первую очередь самими подчиненными. Система, предназначенная для работы в двух совершенно различных режимах, не может иметь общий регламент.

Особенность формирования системы общественного договора на Западе строилась на том, что конфликты, возникающие между равными силами не снимались, а трансформировались, изменяя свой облик, но, по сути оставались состязанием, противоборством равных сил. Общественный договор – нормативная основа, обеспечивающая существование плюралистической системы, имеющей только одно состояние, а именно, состояние постоянного противоречия, конфликта.

Именно поэтому в иерархической системе не может быть принята ценность общественного договора. Существо ценности иерархической системы: руководитель всегда прав. Эту ценность, обеспечивающую самосохранение системы, представители нашей культуры бессознательно понимают и подчиняются. При этом неважно, в какой иерархической организации это происходит, будь то войско Пугачева или армия Суворова, большевики или жандармское управление. Будь это даже любая политическая партия, даже самая прозападная - «Яблоко» и в ней сохраняется принцип: начальник всегда прав.

Это – системный принцип, совсем не значит, что он нравится или нет тому или иному индивиду. Даже более того, общественное мнение осуждает руководящую инициативу. А в широком понимании для российского сознания свойственно осуждение власти вообще. Это наглядно показал Николай Бердяев.

«Искание царства, истинного царства, характерно для русского народа на протяжении всей его истории. … И в русском народе и в русской интеллигенции будет искание царства, основанного на правде. В видимом царстве царит неправда»[292].

Осуждение руководящей инициативы (и власти в целом) есть проявление другой ценности нашей культуры – «инициатива наказуема». Данные две ценности как близнецы братья, как двуликий Янус, представляют собой противоречие русского характера, «загадку русской души».
Исполнительская инициатива

По большому счету, исполнительская инициатива – продолжение руководящей инициативы, поэтому она является также импульсивной. Источником такого импульса для определенного исполнителя является директива вышестоящего. Характер этого импульса в одном случае может быть наведенным, но при длительном воздействии приобретает самостоятельный характер.

В функционировании иерархической пирамиды имеет место сопротивление руководящему давлению. Принцип «инициатива наказуема» - есть отражение факта сопротивления инициативам, идущим от вышестоящих. Как правило, «барьер» в иерархической системе вырастает из этого принципа, работающего зачастую бессознательно. Именно этим объясняется типичное «запаздывание» исполнительской инициативы. Чем ниже страт, тем выше его сопротивление и тем ниже исполнительская инициатива. Это связано с тем, что противоречивое отношение системы к разрешению и запрету на инициативу, работает как фильтр, отбирающий в верхние страты удачливо инициативных. Тогда как в нижних стратах скапливаются «пострадавшие» от проявления инициативы. Страх перед наказанием формирует устойчивый рефлекс, формирующий социальную ценность – запрет на инициативу. Чем более «пологие склоны» пирамиды, тем жестче фильтрация и тем медлительнее, консервативнее исполнительская инициатива. Напротив, «шпилевидная» пирамида более динамична и активнее проявляет исполнительскую инициативу. «Пологая» пирамида обладает еще одним консервативным свойством, у нее «широкое основание», т.е. ее низший страт, имеющий непосредственный контакт с внешней средой, достаточно многочислен. А именно он испытывает непосредственное давление внешней среды, в связи с чем проявляет инициативу именно по отношению к среде. Для того, чтобы низший страт проявил исполнительскую инициативу, среагировал на руководящую инициативу, давление «сверху» должно превышать давление «снизу».

До тех пор, пока действуют эти два барьера, в той или иной мере исполнительская инициатива крайне инертна. Сами по себе эти два барьера выполняют функцию фильтрации руководящих инициатив. Степень консервативности бывает связана и с тем, что неадекватная руководящая инициатива может разрушить саму иерархическую систему. В свое время руководящая инициатива по борьбе с алкоголизмом, встретила довольно сильное консервативное сопротивление. Но к большой беде в этой инициативе была сосредоточена вся мощь государства. Консерватизм нижних стратов был сломлен, а он основа иерархической системы. В конце концов, народ пьет больше, а великое государство погибло.

Ценности – это длительный результат отбора системы. Основная функция консерватизма нижних стратов – сохранить отобранные длительной эволюцией ценности, тем самым сохранить костную (дегрессивную) основу социальной системы. Давление на ценности равносильно давлению на несущие конструкции здания.

В какой-то мере действия большевиков и Петра I были более целесообразны, разрушая консерватизм системы, они высвободили огромную энергию. Эту энергию им удалось обуздать, только за счет создания новых ценностей, положенных в фундамент уже другой, новой иерархической системы.

Итак, для того чтобы снять консерватизм нижних стратов, необходимо преодолеть два основных барьера. Первый – исполнитель должен быть убежден, что инициатива не наказуема. Второй – награда должна быть выше, чем инициатива, проявленная по отношению к внешней среде.

На взгляд автора ярким (комическим) образом снятия консервативных барьеров и высвобождение энергии народа, является фильм «День Нептуна».
Предпринимательская инициатива

Предпринимательская инициатива сродни западной инициативе, но и она в нашем обществе специфична. Основа современного западного мира – частная предпринимательская инициатива. В нашем обществе такая инициатива является дополнительной, и хотя и необходима, но ее роль не является системообразующей. Эта инициатива выполняет функцию амортизатора системы, чаще всего обеспечивает дополнительные связи в горизонтальных плоскостях системы там, где связи эгрессии не работают. История России не знает периода, даже в эпоху смут и революций, чтобы эта инициатива становилась основной. Вместе с тем, она неуничтожима даже в тоталитарном обществе. В годы самой тяжелой диктатуры, во второй половине 30-х годов, искаженные формы предпринимательства продолжали существовать в нашей стране. А в периоды «расцвета» свободной торговли (1917, 1922-1925, 1992 годы) предпринимательская инициатива даже близко не приобретала характера системообразующей роли как на Западе.

Предпринимательская инициатива второй половины XIX начала XX веков была иерархизирована и включена в социальную пирамидальную конструкцию. Значимость купцов и промышленников определялась тем, какие страты общества они обслуживали и какой у них был капитал. Эта значимость определялась определенными статусными званиями (символами авторитета). Государство в большинстве случаев не вмешивалось в предпринимательскую деятельность, но само предпринимательское сословие находилось под влиянием государственного авторитета через статусную иерархию, созданную в нем опять же государством. При всем том общественная значимость «государевых людей» была выше, чем «свободных предпринимателей». Капитал для России в те времена имел меньшую ценность, чем статус. Купечество, какими бы капиталами оно не обладало, без приобретения дворянского звания не могло относиться к элите общества. Предприимчивый крестьянин, зарабатывающий самостоятельно, обычно не принимался крестьянским сообществом и даже презирался. Предпринимательская инициатива охватывала почти всю экономическую сферу деятельности общества, но при этом не влияла на систему власти. Предпринимательский капитал, будучи мощной силой, тем не менее, был отчужден от политической власти и не мог повлиять как на целостность системы, так и на задачи общественного развития.

Примечательный факт: в XX веке Россия дважды выходила на передовые рубежи мирового сообщества, первый раз – 1907-1914 годы, второй – 30-е годы. Один отличался расцветом предпринимательства, второй полным подавлением его. Но эти периоды имели одно общее качество – предпринимательство было отчуждено от системы власти, в первом случае предпринимательская инициатива не пересекалась с функционированием государственной иерархической системы; во втором – предпринимательство почти что уничтожили. Однако в первом случае общественная система существовала без излишнего напряжения и «вымывания» ресурсов.

Таким образом, предпринимательская инициатива адаптивна социальной иерархической системе, когда ее деятельность ограничена исключительно экономической сферой, но сами предприниматели должны быть статусно включены в общую пирамидальную структуру и таким образом подчинены ей.

Особая роль предпринимательству принадлежит в выполнении так называемой амортизационной функции в иерархической системе. Функция предпринимательства – создание амортизационной среды между такой системой и индивидами, ресурсами, между блоками пирамиды. Предпринимательство питательный раствор, в котором существует иерархическая система. Для нашей российской системы здесь есть еще одна дополнительная особенность, наше предпринимательство – это нечто вроде «мягкого» «железного занавеса» обеспечивающего сосуществование, а не военное противостояние с западным миром.
Особая инициатива (аномная инициатива)

Особая инициатива – ей трудно дать определенное название. По некоторым особенностям она близка к частной инициативе, типичной для западного общества. Она строится на личном интересе и самостоятельной ответственности за достигнутый результат. Появляется она в тех группах общества, которые в наименьшей сфере зависимы от иерархической системы в целом. Именно эти качества делают ее похожими на частную инициативу Запада. Отличие же ее в том, что она проявляется в людях не активных, и не созидательных. Очень часто проявляется эта инициатива в паразитировании на обществе, а ценности западного предпринимательства для такой инициативы оказываются неприемлемы. Именно поэтому ее нельзя назвать частной инициативой в западном смысле. Да и вряд ли западный бизнесмен реально похож на того, кто снял бронзовый памятник и отнес в скупку цветного металла. Хотя такая особая инициатива была Карамзиным сформулирована одним словом: «Воруют».

Особенность этой инициативы для нашего общества в том, что она не импульсивна, а постоянна (даже методична); эта инициатива, осуждаемая моралью, единственная, которая приветствуется общественным мнением («на работе ты не гость, унеси хотя бы гвоздь»). По свой роли в социальной системе эта инициатива есть аномия. И как всякая аномия, она показывает состояние системы в целом.

Вряд ли можно найти рецепт хронической национальной болезни. Но автор имеет возможность поделиться своими выводами, как наблюдениями, сформировавшимися после проведения одного социально-экономического исследования в Ижевске[293]. Была замечена одна закономерность – чем меньше на предприятии льгот, тем больше воровство. Значимость льгот был оценена выше, чем зарплата. Типичным мотивом перехода с одного предприятие на другое – стремление иметь льготы того или иного типа. Чувство гордости за предприятие, в принципе, коррелировалось с удовлетворенностью льготами. Конечно, самой сильной льготой было получение квартиры. Но второй по значимости – это возможность пользоваться продукцией предприятия. Наша национальная особенность в этом случае из аномии превращалась в льготу. Данная же льгота становилась фактором зависимости работника от его предприятия, таким образом, он включался в иерархическую систему.

В заключение еще раз подчеркнем: инициатива в иерархических системах стимулируется силой авторитета, но консервируется и направляется комплексом ценностей. По своему характеру такая инициатива обычно носит центростремительный характер, обратное направление аномно для системы. Частная инициатива допустима в той мере, насколько действует иммунитет от ее разрушительного влияния на иерархию. Частная инициатива необходима, как амортизатор системы.

Особенность функционирования инициативы в российском обществе в следующем – она импульсивна, порывиста, временна; ориентирована на преодоление барьеров или обход регламентации. Инициатива не имеет цели, она имеет направление: «Иди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что».
Не просить и не требовать.

Как уже отмечалось, любая система не предназначена для обеспечения существования своих элементов, наоборот элементы призваны обеспечивать существование системы. Сила авторитета, реализуемая через руководящую инициативу в иерархической системе, предполагает потребление энергии индивидов, их активности. Одновременно принцип личной преданности через свои ценности призван поддерживать оптимальное существование индивидов, защищая их от истощающей активности и обеспечивая существование, необходимое для той меры активности, которая возможна в двух режимах функционирования системы. Другими словами, для индивида нет смысла просить или требовать что-то более того, чем индивид получает от системы регламентировано. Более того, просьба или требование – это попытка нарушить устойчивое состояние системы, проявление несанкционированной инициативы. В принципе почти любая инициатива иерархической системы несанкционированна, но желание что-то получить для себя индивидуально – это уже нарушение устойчивости. Любая другая инициатива, направленная на выполнение своих функций имеет шанс принести «положительный» результат. В случае, когда индивид просит или требует, такой результат просто не может быть получен.

В существе просьбы содержится одна опасность. Выполненная личная просьба или надежда на ее выполнение создает принцип «жертвенной преданности» между подчиненным и руководителем – вирус, способный разрушить всю систему в дальнейшем. В требовании же содержится другая опасность. Удовлетворенное требование подчиненного придает ему харизму и отнимает авторитет у руководителя.

Традиционно сложились следующие механизмы системной защиты. Первым уровнем защиты является неодобрение (или более жестко – осуждение) коллективом. Как предохранитель функционирует зависть, построенная на установке: «ему что ли больше всех надо». Таким образом, руководитель изначально имеет поддержку коллектива против тех, кто просит и требует.

Вторым уровнем защиты является отказ. Это понимают многие руководители, но не всегда осознают один важный психологический момент отказа. Дело в том, что отказ имеет свои определенные границы, и отказ имеет силу только тогда, когда подчиненный стремится получить нечто особенное по сравнению с другими.

Особенность российского социально-психологического склада в том, что мы завидуем тем, кто имеет больше, чем мы, но стремимся помочь тому, кто оказался в более тяжелом положении, чем мы. Поэтому даже минимальная поддержка потерпевшему – это укрепление коллектива. Здесь необходимо отметить, что руководитель в таких случаях не должен ждать обращения к нему с просьбой. Он должен действовать с упреждением. Такое поведение обеспечивает рост харизматической составляющей и авторитета в целом.
Будь как все, или соответствуй своему статусу

Резюмирующей ценностью, пронизывающей все остальные, является – «будь как все». Быть как все, значит, быть равным с людьми своего статуса и соответствовать статусной функции своей должности. Любая уникальность, как уже отмечалось, бывает оправдана только в исключительных случаях. Это проявляется в наличии атрибутов статуса и в поведении, соответствующем принципу личной преданности. Однако, человек-функкция также неприемлем в российских коллективах. Необходимо выбрать определенную социальную роль, соответствующую профессиональной специфике.

Принцип личной преданности в иерархической пирамиде играет ситемообразующую роль. Он обеспечивает «управление» основными силами, выстраивает направление этих сил. Как отмечалось, эгрессивная система предполагает два основных направления сил: центростремительные и центробежные. Сравнивая иерархическую пирамиду с гелиоцентрической системой, отметим – аналогично массе «солнца» действует «авторитет». Именно он через «руководящую инициативу» обеспечивает «притяжение», которое проявляется в нормах «исполнительской готовности» и «исполнительской инициативы».