Добреньков В., Кравченко А. История зарубежной социологии

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел 4. Эмпирические находки

Глава 1. История эмпирической и прикладной социологии

Древний период
Сбором и обработкой эмпирических данных люди стали заниматься очень давно. Первые попытки количественного анализа социальных явлений предпринимались у большинства народов, о которых до нас дошли исторические известия и которые вступили на стадию образования государственности, а именно греков, римлян, египтян, китайцев, японцев, индусов, персов и евреев[344]. Особенно регулярными переписи населения - через каждые два года - были в Древнем Египте и Риме.
Древневосточные государства объединяли сотни тысяч, а иногда и миллионы людей. Организация труда и отдыха столь значительных масс людей поставило правительство перед необходимостью сбора самых разных данных о социально-экономическом составе населения, его демографическом и производственном потенциале, миграции и передвижениях, распределении по профессиям, слоям и национальностям. Социальная статистика понадобилась царям и фараонам для эффективного управления страной.
Известны письменные свидетельства о проведении учета населения - его социального и демографического состава, отношения к военной службе и возможности участия в государственном управлении, уровня экономического благосостояния и т.п. - уже в III тысячелетии до н. э. Прежде всего они были связаны с установлением численности населения, способного носить оружие и платить налоги. Из одного только Египта эпохи Нового царства (длившегося около 500 лет) дошло примерно 1,5 тыс. текстов государственной документации и частной деловой переписки. Во времена египетского фараона Амазиса (570 - 526 до н. э.) каждый житель обязан был явиться к специальному чиновнику и сообщить о своих занятиях, средствах и доходах. Во 2 в. до н.э. в Египте каждые два года самостоятельные домохозяйства со всеми их домочадцами вносились в списки, а главы домохозяйств давали присягу в том, что данные ими сведения правильны. В течение долгого времени периоды правления царей исчислялись по этим переписям, которыми ведали высшие чиновники страны[345].
Таким образом, государственное регулирование экономических отношений в централизованных обществах Древнего Востока основывалось на систематическом учете и опросах занятости населения.
В Древней Греции во времена правления Солона(635 - ок. 559 до н.э.) существовала сложная система статистического учета доходов граждан. Она сформировалась как составная часть проводимых им широкомасштабных государственных преобразования, призванных ликвидировать пережитки родового строя, уравнять права и обязанности граждан, учитывая не их племенное происхождение, а материальные доходы. Все население подразделялось на четыре сословия в соответствии с имущественным цензом (лат. cesus, от censeo - делаю опись, перепись), представители которых стали пользоваться различными социальными правами. Для более точного сословного зачисления граждан нужны были подробные сведения обо всем населении, собиравшиеся региональными властями. В Афинах с древнейших времен велся регулярный учет естественного движения населения, проводилась регистрация рожденных и умерших. После рождения все свободнорожденные сразу вносились в официальные списки, затем юноши, достигшие 18 лет, заносились в списки способных воевать, а по достижению 20 лет - в списки полноправных граждан полиса-государства[346].
Богатейший материал о практике проведения социальных обследований дает нам историяДревнего Рима. Ради получения сведений о военных и финансовых силах своего государства, легендарный основатель вечного города Ромул (8 в. до н.э.) провел две переписи населения, первую - в начале своего царствования, вторую - в конце. Начиная со времен Сервия Туллия (7 в. до н.э.) в Древнем Риме проводилась перепись населения каждые 5 лет. При этом они сопровождались массовыми <очистительными> жертвоприношениями[347].Как и греческий Солон, Туллий провел грандиозную реформу, способствующую упрочению государственности. Он разделил город на округа: 4 городских и 17 сельских, произвел перепись населения Рима, все мужское население делилось на 6 разрядов уже не по родовому, признаку, а в зависимости от имущественного положения. Самые богатые составляли первый разряд, а шестой, нижний разряд (он назывался пролес: отсюда термин "пролетариат"), составляли самые необеспеченные, у которых ничего, кроме детей, не было. Римская армия тоже стала строиться в зависимости от нового деления на разряды. Каждый разряд выставлял воинские подразделения, центурии. Кроме того, плебеи отныне были включены в состав граждан. Это отразилось на общественной жизни Рима. Прежние собрания по гуриям потеряли свое значение, они были заменены народными собраниями по центуриям, которые имели свои голоса на народных собраниях[348].
Тем самым было положено начало проведению периодических переписей населения по имущественному признаку (требовалось указать свое социальное, политическое, военное и податное положение). Падение империи повело за собой сокращение, а затем и полное прекращение практики организации социальных обследований. Огромный опыт государственного сбора данных о населении, земле и имуществе римского государства был утрачен[349]. Известны лишь обработки уже проведенных фискальных переписей. Дошли до нас дошли данные о попытках установить продолжительность жизни для разных возрастных групп с целью определения для каждого возраста пожизненной ренты, предпринятые знаменитым римским юристом и государственным деятелем Ульпианом (3 в. н.э.)[350].
Древневосточные империи и даже небольшие по размерам государства находились в неспокойном окружении: они постоянно враждовали друг с другом, совершали набеги, что-то захватывали, грабили, сжигали, разоряли, уводили пленных и хоронили погибших солдат. Правительству надо было знать численность тех, кто способен к военным походам, готов трудиться и обслуживать других, строить ирригационные системы, выращивать урожай или в случае необходимости, защитить границы державы, находясь в так называемом резервном возрасте. Продолжительность жизни была невелика, рождаемость и смертность - высоки. В демографическом плане это были очень подвижные и неспокойные общественные формирования. Статистика народонаселения, пусть не такая совершенная как сегодня, древним правителям была очень нужна.
Несомненно, данные переписей обеспечивали решение не только финансово-экономических и военных задач (налогообложение, учет воинов), но и политических, поскольку определенный уровень обеспеченности давал право на участие в органах управления. Однако в древности, как и в новое время главными целями развития народосчисления являлись две - податная и военная.
Процесс создания и усиления централизованной власти в ранних государствах и в связи с этим формирование политической организации общества, системы постоянной воинской службы, укрепление социальной структуры, появление товарно-денежных отношений и торговли, необходимость содержания государственного аппарата, собирания налогов и дани потребовали разнообразной и достаточно полной информации о населении, его составе и занятиях. Древневосточные документы дают богатейшую информацию о социальной стратификации общества, профессионально-квалификационной структуре населения, формах социальной организации труда, нормах выработки, распределении рабочей силы, механизмах стимулирования труда и его оплате, структуре и продолжительности рабочего дня. Анализ первоисточников разрушает миф о примитивной организации древневосточного общества и убеждает в исключительном многообразии форм социально-экономических отношений.
Таким образом, древние века и античный мир дают обширный материал о первых попытках осуществления эмпирических социальных исследований, проведения наблюдений, опросов и подсчета населения, существенного элемента общества и государственной жизни, а также их имущественного состояния[351].
Новое время
Средние века дали незначительный материал о проведении социальных исследований. Самым значительным памятником Средневековья остается "Книга страшного суда"[352] - свод материалов всеобщей поземельной переписи в Англии, предпринятой по инициативе Вильгельма Завоевателя в 1086 г. с целью выявления материальных ресурсов королевских владений, а также прав собственности. Ее составили французские писцы, прибывшие из Нормандии и Мэна. Ее значение в истории Англии трудно переоценить: одним росчерком пера, благодаря земельной переписи тысячи свободных крестьян превратились в крепостных; возник институт прямой вассальной зависимости феодалов от короля. Фиксируя юридический статус крестьянского населения, перепись включила много ранее свободных крестьян в состав вилланов. В названии <Страшный суд> (Domesday - то же, что и Doomsday) отразилось отношение к переписи народа, от которого требовалось не утаивать ничего, как на "Страшном суде". Это была самая ранняя в истории средневековой Европы государственная перепись, воспринятая современниками как Судный день. В книге описаны все социальные группы английского населения. Окончательный текст переписного листа включал оценку имущества манора, размер пашни (в т.н. <плугах>), речных лугов, лесов, пастбищ, наличие рыбных садков и прочих источников доходов. Перечислялись также арендаторы и крестьяне, с оценкой их имущества. Сведения о городах содержали размер военной подати, перечисление монетных дворов, рынков и т.д. Данные собирались по территориальному (сохранилось полное описание 34 графств) и ленному (владельческому) принципам с указанием имени соответствующего барона, церковного владельца или женщины-владелицы. Перепись помогла королю определить поземельный налог (вносимый по фиксированной оценке), некоторые пошлины и объем доходов от королевских земель. Сразу после завершения Книгу признали непогрешимым документом, в судебных разбирательствах ее цитируют и поныне. Она служит источником первостепенной важности для топографов и специалистов по генеалогии.
С 13 в. католическая церковь начинает вести списки родившихся и умерших. С 16 в. основным источником социально-демографических данных о населении становятся приходские книги, куда заносили данные о крещении, погребении и бракосочетании. В Англии они впервые были введены в 1538 г. при Кромвеле. Приходский священник и церковные старосты обязаны были просматривать и заверять каждую страницу. С середины 17 в. благодаря тому, что во всех феодальных государствах церковными приходами осуществлялась регистрация основных актов гражданского состояния, возникают предпосылки для научного эмпирического изучения социальных явлений. В то время приходские книги выступали единственным источником количественных данных. Последнее исследование, в котором приход выступал в качестве единицы наблюдения, явился многотомный труд Дж.Синклера, начатый в 1791 и законченный в 1825 г. Промышленная революция 19 в. привела к разрушению приходов как административных единиц, поэтому при проведении последующих переписей основным объектом анализа, наряду с количеством трудоспособного населения, становится отдельное домохозяйство.
Начиная с 15 в. в Италии, а затем в Бельгии и Голландии, в связи с активным развитием международной торговли, формируется потребность в научных знаниях быта и устройства других государств. В эпоху Возрождения, в связи с развитием и активизацией торговых и международных товарно-денежных отношений, во многих торговых городах Италии и Голландии начинают развиваться различные виды учета и регистрации расходов-доходов, а также имеющихся в наличии материальных ценностей и трудовых ресурсов. С увеличением риска морских перевозок возникает потребность в их страховании. Изучение и анализ полученных в результате всего этого массовых данных позволяли принимать те или иные необходимые практические решения.
Только в 17-18 в. в Западной Европе начинают проводиться первые эмпирические исследования, ориентированные на сбор социальных данных и решение общественных проблем.
Становление социологии как самостоятельной науки и дисциплины подготавливалось не только в области теоретического мышления, в рамках социальной философии, философии истории, политической экономии, юриспруденции и др., но и многовековыми традициями проведения эмпирических социальных исследований. Социология, в отличие от других наук, дисциплина одновременно теоретическая и эмпирическая. Долгое время эмпирическая и теоретическая социологии вели автономное существование. Это было обусловлено рядом причин.
Разработкой методологии и методики социальных эмпирических исследований, начиная с 17 в. занимались в основном естествоиспытатели, математики (Дж. Граунт, Э.Галлей, Я.Бернулли, ПЛаплас, Ж.Фурье и др.) и государственные чиновники (Г.Кинг, Ч.Р.Давенант, Ж.Б.Кольбер. С.Вобан, В.Керсебум и др.), а созданием и развитием теоретической социологии в 19 в. занимались преимущественно философы (О.Конт, Э.Дюркгейм, Г.Зиммель, Ф.Тённис и др.). Если эмпирические исследования были направлены на изучение самых злободневных и актуальных проблем современного общества - бедности, преступности, миграции, урбанизации, то теоретическая социология ориентировалась только на прошлое, ее формирование шло в русле исторической социологии. Используемые социологами-теоретиками эволюционные схемы и сравнительно-исторический метод не требовали строго эмпирического подтверждения. Им вполне хватало исторического и этнографического материала, не всегда отбиравшегося критически и обычно служившего для целей иллюстраций.
Эмпирические исследования в Европе
Эмпирическая социология в форме социальных исследований зародилась в трех европейских странах - Англии, Франции и Германии - еще в 17 в., но наибольших успехов она добилась в США в 20 в.
Разработкой методологии и методики социальных исследований, начиная с XVII в. занимались в основном естествоиспытатели, математики (Дж. Граунт, Э.Галлей, Я.Бернулли, ПЛаплас, Ж.Фурье и др.) и государственные чиновники (Г.Кинг, Ч.Р.Давенант, Ж.Б.Кольбер. С.Вобан, В.Керсебум и др.). В конце 17 в. известный швейцарский ученый-математик Яков Бернулли (1654-1704) предложил использовать теорию вероятности при исследовании общественных явлений[353]. Приложение теории вероятности к исследованию заложило традиции количественной социологии.
Томас Мальтус (1766-1834) вошел в историю обществознания как автор "Опыта о законе народонаселения, или Изложения прошедшего и настоящего действия этого закона на благоденствие человеческого рода". В этом труде сформулировано положение о существовании вечного закона человечества, согласно которому рост народонаселения происходит в геометрической прогрессии, а рост жизненных средств - в арифметической, что ведет к превышению численности населения над объемом жизненных благ. Т.Мальтус повлиял на развитие социологии не только своими теоретическими идеями, но также использованием математического аппарата при характеристике социальных явлений. Его попытка вывести строгую математическую формулу социально-демографических процессов отразила развившуюся в 18 в. тенденцию применения естественнонаучных методов к изучению общества.
Пьер Симон Лаплас (1749-1827), французский математик, физик и астроном, член Парижской Петербургской академий наук, явился пионером в деле математизации обществознания, в частности, использования при анализе социальных процессов некоторых положений теории вероятности. Обществоведческие проблемы занимали внимание других известных естествоиспытателей XVIII - начала XIX в. (Бюффона, Лавуазье и других), показавших возможность и целесообразность естественнонаучных методов анализа общественных явлений.
Эмпирические исследования поначалу не имели строгой научной методологии, современной программы, методики и техники. Чаще всего они проводились энтузиастами, не имеющими специального высшего образования для организации эмпирических исследований в гуманитарной области. Первое поколение социальных эмпириков, ученых-естествоиспытателей, врачей и общественных деятелей, беспокоили острейшие проблемы, возникшие в обществе. Коротко говоря, эмпирические исследования того времени были неумелыми, но очень актуальными, своевременными.
Возможно, практики и обратились бы за помощью к теоретикам, но в 18-19 веках они ориентировались на решение абстрактных задач, создание разного рода эволюционных схем и сравнительно-исторических моделей. Они не требовали эмпирического подтверждения, а потому и специальной методологии сбора и анализа данных разрабатывать было ненужно. Достаточно было обратиться к историческим фактам и проиллюстрировать свои мысли.
Характерные черты
Эмпирическую социологию в Европе выделяют следующие характерные особенности.
Первая черта - эмпирические социальные исследования появились раньше и имеют более давнюю историю, чем академическая социология. В Англии и во Франции они проводились еще в XVII в., т. е. со времен <политической арифметики> и <социальной физики> (задолго до возникновения самого слова <социология>). Английские <политические арифметики> XVII в. (Уильям Петти, Джон Граунт, Грегори Кинг и Эдмунд Галлей) выработали методы количественного исследования социальных процессов; в частности, Дж. Граунт применил их в 1662 г. к анализу уровней смертности. Методология и методика эмпирических исследований разрабатывались главным образом естествоиспытателями. Многие выдающиеся естествоиспытатели (Э. Галлей, П. Лаплас, Ж. Бюффон, А. Лавуазье) вошли в число ее родоначальников.
Вторая особенность - методология и методика эмпирических исследований разрабатывались главным образом естествоиспытателями, а теоретическая социология - философами (ими были О. Конт, Э. Дюркгейм, Г. Зиммель, Ф. Теннис). Об этот уже говорилось в предыдущем томе.
В конце 17 в. известный швейцарский ученый-математик Яков Бернулли (1654-1704) предложил использовать теорию вероятности при исследовании общественных явлений. Исследование природы у естествоиспытателей было тесно связано с изучением социальных процессов. Так, работа Пьера Лапласа <Философские очерки о вероятностях> (1795) построена на количественном описании народонаселения. П.Лаплас продолжил начатое Я.Бернулли дело. Благодаря ему теория вероятностей приобрела законченный вид. Лаплас - автор фундаментальных работ по математике и математической физике, прежде всего - трактата "Аналитическая теория вероятностей" (1812), в котором можно обнаружить многие позднейшие открытия теории вероятностей, сделанные другими математиками. Он был убежден в том, что в мире все подчинено строгим законам и пытался убедить общественность в возможности приложения законов теории вероятности к общественным наукам.
Третья особенность - на ранних этапах теоретическая и эмпирическая социология развивались параллельно и в отрыве друг от друга. В академической социологии преобладали глобальные эволюционные схемы и сравнительно-исторический метод, которые не требовали строгого эмпирического подтверждения, довольствовались некритическим сбором фактов для иллюстрации априорных схем. Так было до конца XIX в., когда Дюркгейм и Вебер вплотную не занялись методологией. Учение Конта и Спенсера воспринималось многими как синоним умозрительной философии. Разрыв теории и эмпирии, под знаком которой проходило становление классической социологии XIX в., усугублялся тем, что, с одной стороны, макросоциологические теории принципиально не допускали проверки на микроуровне, с другой - они были ориентированы только на прошлое (социология в целом формировалась именно как историческая социология), а эмпирические исследования были посвящены злободневным проблемам современного общества. Только в 20-е гг. XX в. начинается соединение теоретической и эмпирической социологии и - как способ такого соединения - разрабатывается количественная (в отличие от качественной у Дюркгейма, Зиммеля, Тенниса и Вебера) методология, яркими представителями которой явились П. Лазарсфельд, Р. Мертон, Дж. Ландберг и др.
Четвертая черта - эмпирическая социология зародилась вне сферы университетов (как центров научной мысли), а в практической сфере - в среде государственных служащих, предпринимателей, врачей, ученых-естественников, учителей. Ее возникновение стимулировалось практическими нуждами капиталистического общества, развитие которого в XIX в. вело к быстрому росту городов (интенсивная урбанизация), поляризации бедности и богатства (как следствия интенсивной индустриализации), пауперизации населения и увеличению преступности (неизбежных на стадии первоначального накопления). В это же самое время ускоренно формируются <средние слои> и буржуазная прослойка, всегда выступавшие за порядок и стабильность, укрепляются институт общественного мнения и пресса. В тот период наблюдается рост различного рода общественных движений, выступающих за социальные реформы и либерализацию нравов, придерживающихся просветительских и благотворительных целей, стремящихся привлечь внимание властей и общественности к социальным порокам и бедам, которые претерпевает общество, выступавших за социальные реформы и просвещение населения. В Англии и США активно проявляло себя <движение за социальные обследования>.
Таким образом, для проведения эмпирических исследований, выявления социальных болезней общества объективно созрели те силы, которые могли бы выступить в. роли, с одной стороны, субъектов социального заказа, а с другой - субъектов его исполнения, т. е. непосредственных исследователей.
Если инициаторами первых социальных исследований в основном были ученые энтузиасты-одиночки, то в начале XIX в. появляется и растет всеобщий интерес к общественным проблемам. Усложнение и обострение социальных проблем с неизбежностью заставили общественность обратить внимание на проблему увеличения количества бедных, как пишет П.Монсон[354], "неимущих тружеников", т.к. они стали представлять собой потенциальную угрозу устоям общества. В свою очередь, и правительство перестала удовлетворять существующая система получения социальной информации через церковные приходы и государственные финансовые инспекции.
Возникновение социального заказа на проведение эмпирического изучения условий жизни и особенностей поведения различных групп населения, в первую очередь рабочих и бедных, приводит к тому, что наблюдается своеобразный бум всевозможных переписей, обследований, статистических описаний, которые начали проводить официальные учреждения, благотворительные общества, разные государственные комиссии с участием представителей общественности и частные лица (врачи, учителя, ученые-естественники, предприниматели). Частные обследования проводились также и разного рода филантропическими организациями и оппозиционными партиями. Целью данных социальных обследований были информирование и мобилизация общественности с тем, чтобы обратить внимание официальных кругов на существующие "темные" стороны социальной действительности. Сбор информации был необходим для обоснования проведения социальных реформ, которые могли сгладить обострившиеся социальные проблемы. Многие передовые люди того времени считали, что данные обследования позволят не только достоверно установить масштабы существующих в обществе негативных явлений, разобраться в их причинах, но и выработать необходимые рекомендации по "лечению социальных болезней"[355].
Эмпирические обследования, проводившиеся любителями, оторванными от университетских центров и профессиональной науки, часто грешили дилетантизмом и поверхностностью. По традиции университетские социологи занимались в основном философско-историческими темами, реальная жизнь общества, ее статистическое изучение в начале и середине 19 в. их мало интересовало. Но со временем они все чаще стали обращать свои взоры на социальную действительность и участвовать в эмпирических исследованиях. По мере профессионализации деятельности по сбору и анализу данных доля любителей уменьшалась, соответственно росло число профессоров. Показателен пример Англии, где их удельный вес увеличивался с 2% в 1834-1854 гг. до 14% в 1855-1874 и 24% в 1875-1900 гг.[356]
Основные направления и представители
В начале 19 в. правительство западноевропейских стран перестала удовлетворять существующая долгое время система сбора социальной информации через церковные приходы и государственные финансовые инспекции. С 1801 г. после долгого перерыва в Англии и Франции возобновляется проведение регулярных переписей населения, начинает формироваться система статистических служб и возникает достаточно устойчивый заказ на эмпирические исследования. Возникновение госзаказа порождает волну увлечения всевозможными переписями, социальными обследованиями, статистическими описаниями, которые начали проводить официальные учреждения, благотворительные общества, разные государственные комиссии с участием представителей общественности и частные лица (врачи, учителя, ученые-естественники, предприниматели), формируется система статистических служб и обществ, объединившая энтузиастов эмпирических исследований (Манчестерское и Лондонское статистические общества, Центр всеобщей статистики Франции и т. д.). Социальная информация, в том числе с промышленных предприятий, собирается через церковные приходы и государственные финансовые инспекции, парламентские комиссии, благотворительные организации, правительство и частных лиц. Частные обследования проводились также и разного рода филантропическими организациями и оппозиционными партиями. Целью обследований было привлечение внимания общественности и официальных кругов к вопиющим социальным болезням общества, прежде всего преступности, безработице, проституции, бедности.
В Англии эмпирические исследования зародились очень рано. Еще в 1598 г. вышла книга Джона Стоу "Обследование Лондона", где достаточно подробно описывались здания, церкви, школы, обычаи елизаветинской Англии. В 1777 г. Джон Ховард предпринял уникальное обследование, в результате которого дал количественный анализ тюрем во всех графствах Англии и Уэлса, а заодно тщательнейшим образом охарактеризовал питание, одежду, труд заключенных, санитарные условия, в которых они содержались. Посетив все тюрьмы Франции, Германии, Швейцарии и Голландии, он провел своего рода сравнительный межстрановый анализ.
Большое влияние на становление эмпирических социальных исследований оказали монументальные исследования сельского труда Джона Синклера. Он разработал и использовал метод анкетирования при изучении социальных проблем сельского населения Шотландии, опубликовал 21 том отчетов по своим исследованиям, получивший название <Статистическое описание Шотландии>. В специально составленном вопроснике затрагивались проблемы половозрастной и профессионально-квалификационной структуры населения, состояния сельского труда и ремесел. Опросный инструмент содержал 116 пунктов, из которых 60 касались населения приходов: пол, возраст, профессия, религиозная принадлежность, рождения, смерти, самоубийства, количество хронических алкоголиков, безработных и т.д., а 40 были посвящены истории, географии и минеральным ресурсам приходов. Всего им были проанализированы полученные от шотландского духовенства данные из 881 прихода, а результаты исследования продолжали печататься в течение 1791-1825 гг.[357] Это было последнее исследование, в котором приход выступал в качестве единицы наблюдения.
Однако еще до него Джезеф Мессье (умер в 1784) в своем труде (1756) стремился выяснить значение косвенных налогов для бюджетов дворян, земледельцев, купцов, сельских и городских рабочих, привлекая эмпирический материал. Известный путешественник Артур Янг, создавший многочисленные труды, включал в повествование справки бюджетного характера. Так, в своей книге , опубликованной в 1765 г., он, изучая уровень благосостояния сельских рабочих и причины их нищеты, опирался на составленный им примерный бюджет для семьи, состоящей из супружеской пары и трех детей. При этом для составления примерного бюджета использованы данные четырех бюджетов реально существующих рабочих семей.
Исследование Джеймса Кей-Шаттлуорта <Моральные и физические условия жизни текстильных рабочих Манчестера> (1832) касалось санитарных условий быта трудящихся. Значительный след в английской эмпирической науке оставили исследования ливерпульского предпринимателя-судовладельца Чарлза Бута (1840-1916). Его ориентация на эмпирическое изучение проблем бедности, занятий и условий жизни в промышленном городе явилось следствием не академического, а практического интереса. Вышедшее в 1889-1903 гг. 17-томное произведение <Жизнь и труд людей в Лондоне>[358] отличалось тщательной проработкой методики и техники сбора и анализа данных. Ч. Бут известен тем, что он стоял у истоков течения, изучавшего экологию города, и социального картирования городских районов. Статистическое описание охватывало сравнительный анализ условий жизни различных слоев населения, связи бедности с занятостью, условиями труда и регулярностью доходов. Три года Бут жил в кварталах лондонской бедноты и провел тысячи интервью с работодателями, профсоюзными лидерами, рабочими. Например, отчет Бута о состоянии религиозности в Лондоне основан на 1800 интервью. Он создал новую классификацию населения на три класса (низший, средний и высший), сравнил условия жизни и труда работников различных отраслей промышленности. В проведении исследования Бута (от начальной до заключительной фазы принимали участие основательница Фабианского (социалистического) общества Беатриса Вебб (1858-1943), которая позже со своим супругом Сиднеем Веббом (1859-1947) напишет знаменитый труд по истории рабочего движения <История тред-юнионизма> (1894)[359], в котором на богатом документальном материале прослеживается эволюция различных социальных институтов.
Значительным шагом вперед явилось статистическое обследование семейных бюджетов, проведенное С.Раунтри в 1910 г. в небольшом городке Йорке. Его исследование социальных факторов бедности считается классическим. В 1890-е годы Ч. Бут и С. Раунтри первыми эмпирически определили порог бедности. Тогда он равнялся 1 фунту стерлингов в неделю.
Во Франции к числу родоначальников эмпирической социологии относят Луи Вилларме (1782-1863). Бывший врач наполеоновской армии опубликовал множество работ по социальной гигиене. В 1823 г. он стал членом Академии нравственных и политических наук по поручению которой и начал заниматься исследованием положения бедных классов. Объехав множество городов и промышленных центров, он написал ряд работ, содержащих большое количество разнообразных фактов и наблюдений из жизни простых людей. Эти данные затем легли в основу его работ, посвященных пауперизации, положению рабочих классов и т.д.
Особую известность получил его двухтомный труд <Сводка физического и морального состояния рабочих на бумажных, шерстяных и шелковых мануфактурах> (1840). В нем анализируются условия труда и быта рабочих (численность и демографический состав, уровень брачности и разводимости, средняя заработная плата, продолжительность рабочего дня, санитарные условия помещений и др.). Не только эмпирические данные, но и яркий публицистический язык Луи-Ренэ Виллерме оказали огромное влияние на общественное мнение всей Европы. Так, красочно поданные факты эксплуатации детского труда во Франции вызвали бурные дебаты в английском парламенте, что, несомненно, побудило к принятию в 1841 г. закона о регулировании детского труда.
Немалую роль в изучении проблем социальной гигиены сыграли работы французского врача Александра Паран-Дюшатле (1790-1836). Он был президентом совета оздоровления Парижа. Европейскую известность ему принесли его книги "Общественная гигиена" (1836), а также двухтомник "Проституция в Париже" (1834). Для написания второй работы он использовал данные статистики, документы полиции, интервью и личные наблюдения. Сбор объективной информации он рассматривал как средство морального влияния на общество и борьбы с социальным злом. Он разработал комплекс практических рекомендаций, в числе которых значилось организация благотворительной материальной и моральной помощи раскаявшимся проституткам.
В развитие "моральной статистики", а именно уголовной статистики, большой вклад внес французский юрист Андрэ Мишель Герри (1802-1867) своими работами "Сравнительная статистика образования и числа преступлений в различных округах" (1829), "Очерки моральной статистики Франции" (1832) и "Моральная статистика Франции и Англии" (1860). В "Очерках моральной статистики Франции" А.Герри выявляет определенное постоянство в статистике преступлений (количество преступлений в одних и тех же районах страны, а для разного рода преступлений - время года совершения и неизменность распределения преступников по полу и возрасту). Он первым приступил к статистическому изучению мотивов преступлений. Своими данными А.Герри опроверг широко распространенное мнение, будто основной причиной преступлений является лишь низкий уровень образования. Он выявил связь между уровнем промышленного развития департаментов (обследованию были подвергнуты 85 департаментов Франции) и количеством преступлений.
Заметный след оставили так называемые монографические исследования рабочих семей Фредерика Ле Пле (1806-1882). В его шеститомном труде <Европейские рабочие> (1877-1879) дана исчерпывающая типология рабочих семей по образу жизни, профессиям и бюджету, информация о технико-экономическом развитии отраслей, профессиональном продвижении молодые рабочих, условиях жизни. Его техника поиска индикаторов для измерения и диагностики социальных отношений получила свое дальнейшее развитие в современной социологии. Он создал во Франции целую школу (названную его именем), представители которой - Анри де Турвиль, Эдмон Демолен и др. - развивали доктрину географического детерминизма. Согласно данной концепции природные условия определяют вид и характер трудовой деятельности.
В английской и французской эмпирической социологии можно выделить условно следующие основные направления: 1) политическая арифметика (У. Петти и Дж. Граунт) - простейшее количественное исследование общественных явлений; 2) социальная физика (А. Кетле) - эмпирические количественные исследования физических характеристик человека и установление статистических закономерностей общественных явлений с применением сложных математических процедур (понималась как теоретическая дисциплина). В 19 в. "социальной физикой" стали называть совокупность эмпирических социальных исследований, основанных на точных методах естественных наук и развивавшихся автономно от социально-философских моделей осмысления общества; 3) социальная гигиена (Э. Чадвик, Л. Вилларме, А. Паран-Дюшатле) - эмпирическое описание санитарных условий труда и быта городских промышленных рабочих, классификация социальных показателей здоровья населения на основе опросов, интервью и наблюдения с целью выработки практических рекомендаций для последующего проведения благотворительных социальных реформ; 4) моральная статистика (А. Герри, Дж. Кей-Шаттлуорт) - сбор и анализ количественных данных о нравственных и интеллектуальных характеристиках различных слоев населения с целью разработки решений в области социальной политики и социального управления (один из источников социальной инженерии); 5) социография (школа Ле Пле)-монографическое описание определенных территориальных или профессиональных общностей необязательно с применением количественных методов обработки данных, но с опорой на статистику и наблюдение, результаты которых обычно используются для анализа динамического (исторического) состояния объекта в различное время. К социографии нередко относят, например, исследования, проведенные Б. и С. Вебб, а также Ф. Энгельсом (<Положение рабочего класса в Англии>). Обоснование статуса социографии как описательного типа исследования, тождественного эмпирической социологии в целом, дал Ф. Теннис.
В Германии указанные направления получили развитие как вторичное явление. В начале 19 в. немецкая статистика представляет собой конгломерат сведений по географии, истории, демографии, экономике, медицине, а зарождение собственно эмпирической социологии происходит во второй половине 19 в. через заимствование сложившихся ранее идей французской и английской эмпирических школ. Под влиянием идей Герри, Кетле и Ле Пле организуются конкретные исследования Эрнста Энгеля (автор известного <бюджетного закона>), Адольфа Вагнера и Вильгельма Лексиса (автора математической модели массового поведения).
Особенно популярными в 1860-70-е годы были исследования по "моральной статистики", демографии и положению бедных. Эрнста Энгеля (1821-1896). Первоначально горный инженер, позднее экономист и профессиональный статистик, он провел сравнительный анализ бюджетов семей, полученный в результате разных исследований, обосновал ряд закономерностей, ставших широко известными как "закон Энгеля", или "бюджетный закон" Энгеля. Им было выявлено, что независимо от типа семьи и размера получаемого ею дохода расходы на жизненно важные потребности (питание, одежда и т.д.) делаются в определенном порядке. Он выявил зависимость уровня дохода семьи и доли расходов на питание: чем беднее семья и ниже уровень ее дохода, тем выше доля расходов на питание.
Один из родоначальников немецкой социологииФердинанд Теннис (1855-1936) был широко известен как социолог-эмпирик, организатор крупных статистических и социографических обследований. Он, в частности, провел обширные эмпирические исследования условий жизни низов г. Гамбурга, состояния преступности, тенденций в области самоубийств. Наряду с теоретической и прикладной социологией выделялэмпирическую социологиюкак описательную дисциплину, основанную на индуктивном методе и анализе фактического материала.
Политическая арифметика
Политическая арифметика (греч. arithmus - число и politike - искусство управлять государством) первоначально обозначала всякое теоретическое исследование социальных явлений в количественном отношении. Затем этим словом начали обозначать сбор количественных данных, полученных методом массовых наблюдений за социальными явлениями. Первыми <политическими арифметиками> в этом смысле были Джон Граунт[360], автор сочинения <Естественные и политические наблюдения над записями умерших, главным образом по их отношению к управлению, религии, торговле, росту, воздуху, болезням и т.д. гор. Лондона>, появившегося в 1662 г., и Уильям Петти, автор труда с не менее длинным названием <Политическая арифметика, рассуждениео величине и ценности земель, населения, строений, земледелия, мануфактур, торговли, рыболовства, ремесленников, матросов, солдат, государственных доходов, процентов, налогов, ростовщичества, кораблей, банков, об оценке людей, увеличении числа матросов, о милиции, гаванях, позициях, мореплавании, морском могуществе и т. д., насколько все это относится ко всем странам вообще и в особенности к территориям его величества короля Великобритании и его соседей-Голландии, Зеландии и Франции>, увидевшего свет в 1691 г. 3аглавие последнего сочинения и дало начало термину "политическая арифметика".

Петти Уильям(1623-1687) - английский ученый-естествоиспытатель, родоначальник классической политэкономии, изобретатель "политической арифметики" или статистики. Автор первой в мире работы, основанной на экономико-статистическом методе анализа ("Political Arithmetic"); автортрудовой теории стоимости. Родился в семье суконщика. Получил образование в Лейдене, Париже и 3 года обучался в Оксфордском университете. В 27 лет получил степень доктора. Спустя 10 лет стал крупным землевладельцем. В 1658 г. избран в парламент, где выдвинул идеи реформирования налоговой системы, организации статистической службы, проекты улучшения торговли. Будучи профессиональным врачом, он внес в "политическую арифметику" элементы медицины (кроме этого, он был математиком, судостроителем, изобретателем, землемером, музыкантом). Петти считал, что бедность, безработица и преступность это издержки неверной политики государства. Петти доказывал необходимость создания государственной статистической службы и исчисления национального богатства и национального дохода, произвел подсчет этих показателей для Англии и, таким образом, заложил основу современной системы национальных счетов. Рассматривая проблему безработицы и пауперизма, главные надежды в ее решении он возлагал на государство. В последние годы жизни Петти занимался преимущественно вопросами народонаселения, его роста, размещения, занятости и наряду с Джоном Граунтом может быть причислен к основателям демографическрой статистики. Среди его произведений: <Трактат о налогах и сборах> (1662), <Политическая анатомия Ирландии> (1672), <Политическая арифметика> (1576), <Несколько слов по поводу денег> (1682).

В предисловии к своей знаменитой книге о политической арифметике У.Петти признавался, что <решился говорить языком числа, весаи меры, пользоваться лишь доказательствами, которые постигаются внешними чувствами, и принимает в соображение лишь такие причины, очевидность которых лежит в самой природе вещей, предоставляя другим пользоваться теми доказательствами, которые зависят от изменчивых мнений, убеждений, склонностей и страстей отдельных лиц>[361]. У. Петти, который положил начало сравнительному анализу различных стран на основе экономических показателей.
Дж.Граунт был первым, кто обратил внимание на существование закономерности в таких явлениях, как отношение между числом рождающихся мальчиков и девочек, числом сумасшедших и самоубийц и т. д. Его называют в числе родоначальников стaтистического изучения болезней для прaктических целей. Рaботaя нaд сводкaми смертности в Лондоне, Джон Грaунт предпринял попытку определить долю живорожденных детей, умерших в возрaсте до 6 лет, не рaсполaгaя сведениями о возрaсте детей в момент смерти. Он взял все случaи смерти, определенные кaк смерть от молочницы, судорог, рaхитa, болезней зубов и глистных инвaзий, от недоношенности, смерть в первый месяц жизни, смерть грудных детей, смерть от увеличения печени, от удушья во сне, и прибaвил к ним половину случaев смерти, причиной которых были оспa, "свинaя оспa", корь и глистные инвaзии, не сопровождaющиеся судорогaми. Несмотря нa несовершенство тaкой клaссификaции, Грaунт получил, кaк было устaновлено позднее, удовлетворительный результaт; по его подсчетaм, доля детей в возрaсте до 6 лет состaвлялa 36%[362]. Граунт зафиксировал постоянность пропорции рождающихся мальчиков и девочек (в начале 17 в. на 14 первых приходилось 13 вторых), то, что мужчины умирают раньше женщин и многое другое. Он построил первую таблицу смертности, которой пользовались в социальном страховании и демографических подсчетах до конца 19 в.
Изначально в термин "политическая арифметика" вкладывался высокой научный термин. Поскольку социологии как устоявшейся и признанной обществом системы знаний в первой половине 19 в. не было, а потребность в изучении этого самого общества и составляющих его основу больших масс людей тем не менее существовала, придумали компромиссный термин. Таковым он получился потому, что находился на пересечении разных наук и ни к одной из них не принадлежал. Политическими в ту пору называли любые общественные явления, отсюда берет начало термин "политическая экономия", который следует переводить как общественная экономика. Сегодня ее проблематика созвучна тематическому полю экономической социологии.
Так, один из соратников знаменитого У.Петти, а именно Грегори Кинг (1648-1712), посвятил часть своего обширного труда вопросам выяснения средних приходов и расходов семей, принадлежащих к различным социальным классам. Его относят к школе политической арифметики, о которой у нас речь впереди. При этом Г.Кинг, исчисляя свои посемейные и подушные нормы расходов и прихода, по мнению А.Чаянова[363], оставался верным традициям <политической арифметики> и не столько задавался выяснить условия и формы сложения частнохозяйственного бюджета в его целом, сколько искал в своих цифрах ответа на занимавшие его частные вопросы политического характера.
"Политическая арифметика", в отличие от "государствоведения", которое более ста лет существовало в качестве академической дисциплины, представляла собой лишь умение исследователя, в качестве которого чаще всего выступали государственные чиновники, оперировать числами при изучении конкретных явлений в обществе, таких как преступность, миграция, эпидемии и др. в эпоху, когда не было ни академических институтов, занимающихся эмпирическими исследованиями, ни профессиональных социологов и опросных фирм, государственные служащие, а среди них нередко попадались очень образованные, сведущие и неравнодушные к общественному благу люди, прекрасно справлялись с теми задачами, которые сегодня выполняют высококвалифицированные специалисты-гуманитарии. "Политическая арифметика", равно как и "государствоведение", явилась прародительницей современной статистики. Англичане и немцы первыми начали применять точные статистические методы к изучению поведения больших групп людей и крупномасштабных социальных явлений. Появление и развитие "политической арифметики" положило начало перехода от простого описания общественных явлений к наблюдению их порядка и последовательности, а также к сбору преимущественно количественной информации. Ее представители использовали составленные числовые и табличные выражения общественных явлений для предвидения еще неизвестных общественных фактов (как для восполнения отсутствующей информации, так и прогнозирования будущего)
Постепенная эволюция "политической арифметики" в конечном итоге привела ее от комплексного обследования состояния страны в целом к чисто демографическому обследованию, связанному со страхованием жизни населения. Впоследствии термин "политическая арифметика" стали применять лишь к специальным работам, имевшим своим предметом изучение статистики населения, главным образом смертности, при помощи теории вероятности (построение таблиц смертности), преимущественно для практических целей-для организации страхования жизни и устройства вдовьих и пенсионных касс. К <политическим арифметикам> относят в Англии Эдмунда Галлея (1656-1742), Грегори Кинга (1648-1712), Чарльза Райта Давенанта (1656-1714), в Голландии - В.Керсебума (1691- 1771), во Франции - Ж.Б.Кольбера (1619-1683), С.Вобана (1633-1707) и др. Английский геофизик и математик, друг Исаака Ньютона Э.Галлей, выдвинул гипотезу о стационарности населения, предполагающую неизменным порядок вымирания поколений и число ежегодных рождений, составил первую таблицу смертности, которая позволяла устанавливать для каждой возрастной группы вероятную продолжительность жизни и среднюю предстоящую продолжительность жизни.
Используя различные шкалы, таблицы и математические формулы, политические арифметики устанавливали зависимости между различными социальными явлениями. Они положили начало статистике, социальной гигиене и эмпирической социологии.
Политической арифметикой, зародившейся в Европе, вскоре начали увлекаться и русские ученые-экономисты, прежде всего профессура самого передового в 19 в. университета страны, а именно Санкт-Петербургского. Статистика была объектом преподавания в СПбГУ в течение 180 лет. За это время северная столица дала стране плеяду выдающихся ученых, которых можно отнести не только к экономике и статистике, но и к обществознанию в широком значении: А.А.Кауфман, М.И.Туган-Барановский, Н.Д.Кондратьев - это имена мирового масштаба. Научные традиции, заложенные в дореволюционное время, бережно хранились и в советский период. Не случайно два представителя отечественной науки, чья деятельность была связана с статистикой, нашим учетом и нашим университетом, были удостоены Нобелевских премий - В.В.Леонтьев за построение межотраслевого баланса (1973 г.) и Л.В.Канторович за разработку методов линейного программирования (1975 г.). Оба достижения представляют одно из современных направлений статистической науки. Их особенность состоит в том, что они в конце 20 в. как бы возродили на совершенно новой исторической основе приемы политических арифметиков 17 в., той школы, которая и создала изначально статистику как науку[364].
В свое время, вспоминал А.А.Кауфман, распространение статистики и идеи политической арифметики долгое время не могли прижиться: "Препятствием для распространения идей и методов политической арифметики в России являлась государственная тайна относительно количественных данных, которые ревностно охранялись в канцеляриях... Только в начале царствования Александра I произошел настоящий прорыв в этом отношении, когда находящиеся в архивах государственных учреждений материалы были опубликованы, и могли быть использованы как числовые данные в различных работах"[365].
Сегодня термин "политическая арифметика" потерял свое прежнее значение особого рода науки об обществе и употребляется скорее в негативном смысле. Под политической арифметикой ныне чаще всего понимают закулисные игры политиков, договаривающихся о слиянии и разделении фракций в Госдуме, переманивании голосов избирателей, торговле местами в палате и др.
Научный вклад А.Кетле
Пожалуй, самой заметной фигурой среди эмпириков был франко-бельгийский ученый-математик, один из крупнейших статистиков XIX в. Адольф Кетле[366]. С его именем в истории науки связан переход социальной статистики от сбора и описания фактов к установлению устойчивых корреляций между показателями, или статистических закономерностей.
Кетле Ламбер Адольф Жак (Quetelet) (1796-1874) - бельгийский астроном, математик и статистик, социолог-позитивист; один из создателей научной статистики, иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1847). Установил, что некоторые массовые общественные явления (рождаемость, смертность, преступность и др.) подчиняются определенным закономерностям, применил математические методы к их изучению. Обобщал всевозможные цифры, касающиеся народонаселения, климата, торговли, бедности, образования, преступности и др. Кетле пытался подсчитать количество уголовных преступлений за последние десятилетия и высчитать процент уголовных элементов в человеческом обществе. При его участии были организованы национальные статистические общества в Англии и Франции. Кетле стал инициатором создания Международной статистической ассоциации для кооперации усилий по сбору социальной информации и созыва в 1853 г. 1 Международного статистического конгресса в Брюсселе. Его библиография по статистике насчитывает 65 работ.
Работа Кетле <О человеке и развитии его способностей, или Опыт социальной жизни> (1835) поможет социологам перейти от умозрительного выведения ничем непроверяемых <законов истории> к индуктивно выводимым и статистически рассчитываемым социальным закономерностям. По существу, с этого момента можно начинать отсчет социологии (в терминологии Кетле <социальной физики>) как строгой, эмпирически обоснованной науки.
Можно выделить несколько ярких достижений Кетле: 1) открытие статистических закономерностей; 2) концепция средних величин и <среднего человека>, согласно которой арифметически средняя величина, полученная в распределениях ответов на вопросы, как бы онтологизируется, обретает самостоятельную жизнь в средне-типичном представителе данной группы, общества; 3) установление социального закона как устойчивой тенденции изменения средних величин либо как устойчивой корреляции между несколькими характеристиками; 4) методические правила формулировка анкетных вопросов. Четыре методических правила Кетле сформулировал в своей работе "Письма о теории вероятности". Здесь автор рекомендовал ставить только такие вопросы, которые: а) необходимы и на которые можно получить ответ; б) не вызывают у людей подозрения; в) одинаково понимаются всей совокупностью опрашиваемых; г) обеспечивают взаимный контроль.
Импульс социальным обследованиям дали открытие Кетле того, что "траектории" движения населения могут быть вычислены с достаточной точностью (хотя и уступающей точности астрономических наблюдений), а также убедительные статистические выкладки Мальтуса относительно опережающего роста коэффициента рождаемости по сравнению с ростом урожайности.
Исследования К.Маркса
Всемирно известный немецкий мыслитель, экономист и социолог К.Маркс (1818-83) прославился прежде всего как крупнейший теоретик, создавший одну из самых плодотворных теорий общества и моделей социального конфликта. Однако он не ограничивался оторванной от жизни абстрактной философией. К сбору и анализу первичной информации Маркс прибегал неоднократно.
Свое первое социологическое исследование он провел еще в 1843 г. Изучив многочисленные документы, а также опросив крестьян и чиновников, Маркс пришел к выводу о противоречии между "действительной картиной мира", отражающей бедственное положение мозельских виноделов, и той его картиной, которая складывалась в бюрократических канцеляриях[367]. Здесь же Маркс поднимает и ряд важных методологических вопросов, касающихся, в частности, социальной позиции исследователя и влияния ее на сбор первичной информации.
По просьбе Б.Малона, издателя журнала "Социалистическое обозрение", Маркс в 1880 г. разработал "Анкету для рабочих". Они включала около сотни вопросов, затрагивающих условия труда и характеристики рабочего места, продолжительность рабочего дня и ритм производства, заработную плату и уровень жизни. При подготовке своей главной работы - "Капитала" Маркс проанализировал огромное количество экономических данных, в частности, отчеты английских фабричных инспекторов, публикации в прессе и т.д. Когда ему недоставало официальной статистики, Маркс организовывал собственные исследования. Программа одного из них была принята Базельским конгрессом 1 Интернационала и касалась форм занятости и социально-экономического положения рабочего класса [368].
Как и Маркс, его соратник Ф. Энгельс (1820-95) критически относился к существующей статистики, стараясь получить свои собственные, более точные данные, особенно о положении низших слоев общества. Так, например, во время пребывания в Манчестере Ф. Энгельс получил статистические сведения о положении рабочих путем опроса, а для сбора сведений, касающихся германских рабочих, Ф. Энгельс составил специальную программу, по которой статистические данные должны были присылаться в журнал <Зеркало общества>, основанный в Германии в 1845 г. В программе особое внимание уделялось вопросам, связанным с отраслями труда, вредными для здоровья, и вытеснению мужского труда женским и детским трудом, а также фактам наиболее жестокой эксплуатации: произвольного удлинения рабочего дня, выплаты заработной платы товарами и т. д. Сведения о положении рабочего класса в Англии Ф. Энгельс собирал сам и использовал в своем известном труде <Положение рабочего класса в Англии>. Специалисты считают эту работу "первым в истории социологии научным социологическим исследованием, где использовалась марксистская методология эмпирического социального исследования"[369].
Общество социальной политики
Почти все немецкие ученые, проводившие эмпирические социальные исследований в конце 19 в., так или иначе были связаны с Обществом социальной политики[370], основанным в 1872 г. профессорами, представителями прессы, издателями, чиновниками и предпринимателями. Среди его членов были виднейшие социологи, историки, экономисты Германии: Г. Шмоллер, М. Вебер, А. Вебер, Ф. Теннис и др. Общество являлось не только главным, но фактически единственным исследовательским центром страны, сыграв выдающуюся роль в европейской интеллектуальной жизни.
Наивысшая активность Общества приходится на 1881- 1902 гг., когда были проведены исследования условий сельскохозяйственного труда и ростовщичества в сельских местностях, положения рабочих, занятых в торговле, на транспорте, в торговом флоте, а также положения ремесленников. Для его деятельности характерны предварительное коллективное обсуждение программы предстоящего исследования, определение ключевых проблем, по которым намечалось собрать первичную информацию, непосредственный перевод их в формулировку вопросов анкеты, которые рассылались затем <экспертам> (землевладельцам, предпринимателям, чиновникам, учителям и священникам). Собранные материалы публиковались без глубокой обработки, так как социальные политики мало интересовались методологией.
Тем не менее, до прихода сюда Вебера Общество заметными успехами не отличалось: кустарные методики, примитивная техника перевода социальных проблем - минуя разработку понятий и переменных - прямо в формулировку вопросов, нечеткий подбор респондентов и экспертов. Главная причина таилась в отсутствии у социальных политиков глубокого интереса к методологии. Заимствование методики и технических процедур к успеху не вело и привести не могло, ибо составителям анкет неясным оставалось наиважнейшее: как работает построенная ими методика, что содержательно она измеряет, соответствует ли то, что они получили "на выходе", тому, что задумывалось "на входе".
Впервые серьезное внимание на методологию исследования, правильную формулировку вопросов обратил М. Вебер. Благодаря его усилиям эмпирическая деятельность Общества поднялась на качественно новый уровень.
Ядро Общества составляла группа университетских профессоров, никогда по-настоящему не работавших "в поле", но озабоченных политической обстановкой в стране. Как убежденные либералы, они считали, что прогресс страны достижим только на пути постепенных социальных реформ, например, облегчения участи промышленных рабочих и наемных аграриев. Судьба социальных реформ на предприятии зависела прежде всего от предпринимателей. Для их проведения необходимы были убедительные аргументы. Наиболее убедительными являлись, как и сейчас, факты и эмпирика, которые собирались через систему регулярных опросов. Разослав анкеты, социальные политики затем сортировали присланные ответы по географическим регионам, попросив добровольцев из числа членов Общества проанализировать их. Поначалу, видимо, Вебер был одним из них и поступал как прочие. Обычно в публикуемых материалах один за другим следовали разделы и обширные таблицы, касающиеся доходов, бюджета и т. п. Значительная часть веберовского отчета была посвящена описательным таблицам[371]. Он выделялся немногим: Вебер в Обществе был только аналитиком и сравнивал свой материал с результатами более ранних исследований, дабы обеспечить сравнительно-историческую перспективу.
Ядро Общества составляла группа университетских профессоров, никогда по-настоящему не работавших "в поле", но озабоченных политической обстановкой в стране. Как убежденные либералы, они считали, что прогресс страны достижим только на пути постепенных социальных реформ, например, облегчения участи промышленных рабочих и наемных аграриев. Судьба социальных реформ на предприятии зависела прежде всего от предпринимателей. Для их проведения необходимы были убедительные аргументы. Наиболее убедительными являлись, как и сейчас, факты и эмпирика, которые собирались через систему регулярных опросов. Разослав анкеты, социальные политики затем сортировали присланные ответы по географическим регионам, попросив добровольцев из числа членов Общества проанализировать их. Поначалу, видимо, Вебер был одним из них и поступал как прочие. Обычно в публикуемых материалах один за другим следовали разделы и обширные таблицы, касающиеся доходов, бюджета и т. п. Значительная часть веберовского отчета была посвящена описательным таблицам[372]. Он выделялся немногим: Вебер в Обществе был только аналитиком и сравнивал свой материал с результатами более ранних исследований, дабы обеспечить сравнительно-историческую перспективу.
Исследования М.Вебера
Впервые серьезное внимание на методологию исследования, правильную формулировку вопросов обратил М. Вебер. Благодаря его усилиям эмпирическая деятельность Общества социальной политики поднялась на качественно новый уровень.
На протяжении своей жизни М. Вебер участвовал прямо или косвенно в шести исследованиях[373]. В 1890-1891 гг. Общество организовало эмпирическое исследование аграрных отношений в Германии. Вебер составил для него программу и анкету, выпустил в свет работу <Положение сельскохозяйственных рабочих в Германии восточнее Эльбы> (1892). Интерес к сельской проблематике 27-летнего социолога был не случаен, он явился логическим продолжением его увлечения аграрными отношениями Древнего Рима, которым посвящена докторская диссертация. Такие отношения послужили удобным поводом для обстоятельного анализа социальной структуры тех обществ, где преобладало крестьянское население. Отсталая Германия относилась к их числу. Обобщение эмпирических данных и сравнительно-исторический анализ древнеримского и прусского аграрного капитализма натолкнули Вебера на вывод о сходстве политической судьбы двух обществ, об упадке римской земельной аристократии и прусского юнкерства. Так, эмпирические исследования стали органической частью исторического анализа. Вебер прекрасно владел методологией количественного (теория вероятностей) и сравнительно-исторического анализа данных. Известны некоторые детали проведения его первого исследования. Так, из 3 тыс. разосланных в 1890 г. анкет возврат составил 70%, а из 10 тыс. экспертных бланков 1891 г. вернулась лишь одна тысяча. Вебер любил подробно описывать результаты исследования: его первый научный отчет содержал 890 страниц, на 120 из которых приводились таблицы доходов и бюджетов рабочих семей.
В 1908 г. по предложению своего младшего брата Альфреда М. Вебер начинает цикл обследований промышленных рабочих. Программные цели формулировались так: 1) влияние крупной промышленности на профессиональную судьбу и образ жизни рабочих, 2) воздействие социальных и этнокультурных характеристик рабочей силы (включая условия жизни) на развитие промышленности. Эмпирической базой служили материалы заводской статистики, наблюдений и интервью с рабочими. Одно только методологическое обоснование программы содержало шестьдесят страниц. Кроме того, Вебер подготовил и несколько пространных методологических документов. Один из них - <Рабочий план> - включал двадцать семь тем. В инструкции интервьюеру Вебер, в частности, рекомендовал начинать с описания технологических характеристик предприятия, а затем уже переходить к историческим и географическим особенностям формирования рабочей силы, к квалификации и проблемам обучения. Другая группа вопросов в интервью касалась реализации профессиональных навыков и интересов работников, внедрения различных систем оплаты на фабрике, демографических данных, текучести кадров. Наконец, последний, собственно социологический, блок включал данные о социальных различиях между рабочими, уровне групповой сплоченности, ценностях и интересах людей, их семейных условиях и проведении досуга. Формализованный вопросник для индивидуального интервью включал двадцать семь вопросов, половина которых обрабатывалась статистически, а половина давала только качественную информацию.
Результатом его исследования явилась работа <Методологическое введение к проекту Общества социальной политики об отборе и адаптации рабочего класса крупной промышленности> (1908). Впервые опубликованная в 1924 г. женой Вебера Марианной, она является главнейшим трудом Вебера по методологическим проблемам индустриальной социологии.
Кроме этих обследований М. Вебер в 1910 г. участвовал в восьмитысячном опросе шахтеров, литейщиков и текстильщиков, а несколько раньше детальнейшим образом изучил производительность труда на текстильной фабрике, принадлежащей семье его жены.
М. Вебер обладал способностью в течение многих недель дотошно наблюдать за поведением рабочих, вглядываясь в такие детали трудового процесса, на которые прежде никто не обращал внимания: длительность рабочего цикла, взаимосвязь монотонности труда и отношение рабочих к сдельной оплате. Он раскрывал невидимые глазу подробности поведения людей, например, искусное сдерживание выработки, умение рабочего не перенапрягаться, находя оптимальный баланс между затрачиваемыми усилиями и получаемым вознаграждением. И вместе с тем Вебер прославился как мастер широкомасштабных исторических обобщений, культурно-сравнительных исследований. Однако обе линии его творчества - макро- и микросоциологическая - не противоречили, а гармонически уживались в нем. Вебер сознательно провозгласил курс на социологию прежде всего как эмпирическую дисциплину, считая, что она никак не должна напоминать дискуссионный клуб для академической элиты.
Становление прикладной социологии в Европе
Первым, кто дал научное обоснование понятию <прикладная социология> и указал ее место в системе социологического знания, был Фердинанд Теннис (1855-1939). Автор всемирно известного социологического учения об общине и обществе, Теннис разработал оригинальную концепцию структуры знания. Его формальная, или <геометризованная>, социология начиналась не с фактов, а с идеализированных абстракций - идеальных типов, абстрактных сущностей (<община>, <родовые отношения>, <дружба> и т. д.), которые, будучи своеобразными понятийными мерками, должны прикладываться к реальности. Отсюда и <прикладная социология>, которая отличается от чистой (теоретической) социологии лишь тем, что описывает формы социальных отношений не в покое, а в динамике. Ее методом является понятийная аналогия, а сферой применения - человеческая история. Таким образом, прикладная социология идентична скорее исторической социологии. Кроме нее Теннис выделял еще эмпирическую социологию (социографию), которая изучает современное состояние общества.
Теннисовская трактовка прикладной социологии не прижилась в науке. Сейчас ее понимают совершенно иначе, и в нынешнем значении прикладная социология возникла приблизительно в середине ХХ в. Что касается классического периода, то о прикладной социологии надо говорить в отличном от этих двух, в третьем значении. Оно достаточно условно подразумевает скорее экспериментальную индустриальную социологию.
Первыми экспериментаторами в области социальных резервов и человеческого фактора на производстве надо считать так называемых <ранних научных менеджеров> в Англии. Они жили и работали в одно время с великими английскими политэкономами А. Смитом и Д. Рикардо. Такое совпадение - начало научной теории политэкономии и начало научной практики экспериментального управления - было не случайно.
Деятельность <ранних научных менеджеров> (XVIII-XIX вв.) приходится на период интенсивного технического перевооружения производства, возможности для которого открылись благодаря промышленному перевороту. Буржуазия как исторически восходящий класс олицетворяла собой идею прогресса и являлась выразительницей антифеодальных устремлений. Интенсивный рост промышленности и крупных городов привел к ухудшению условий труда. Развитие эмпирических исследований (социальная статистика), просветительские теории прогресса, разработка методологических проблем политической экономики способствовали возникновению научного подхода к организации труда и управлению предприятием.
Предприниматели-инженеры и ученые - Ричард Аркрайт (1732-1792), Джеймс Уатт (1736-1819), Мэтью Болтон (1728-1809) - занялись решением не только инженерно-технических проблем (координация деятельности и контроль за операциями, хронометраж, управление финансами и техникой, планирование и эффективность производства), но и с неменьшими успехами - социально-психологических. Это была действительно плеяда <великих англичан>. Ч. Баббедж- математик, механик и экономист, М. Болтон - инженер и промышленник, Д. Уатт - изобретатель паровой машины. Английского промышленника Р. Аркрайта историки называют <пионером эффективного менеджмента>. У. Джевонс - английский экономист, статистик, логик - пытался применить математический аппарат к анализу экономических явлений.
Особый этап составила деятельность великого английского социалиста-утописта Роберта Оуэна (1771-1858). Самым значительным вкладом были не теоретические взгляды на общество, а практические эксперименты. Этот факт отмечают все крупнейшие историки менеджмента, в том числе П. Друкер и Р. Ходжеттс. В то время, когда М. Болтон и Д. Уатт проводят свои знаменитые эксперименты, 30-летний Р. Оуэн становится управляющим на текстильной фабрике в Нью-Ланарке (1800).
До его прихода фабрика ничем особым не выделялась. Более того, она славилась плохими условиями труда и низкой производительностью. Оуэн провел несколько реформ: навел чистоту в заводских помещениях, улучшил условия жизни рабочим, открыл для них магазин с дешевыми товарами, детям в возрасте до 10 лет запретил работать и направил их в школу. Благодаря его нововведениям фабрика стала одной из самых рентабельных в стране.
Свою предпринимательскую карьеру Р. Оуэн начал в 20-летнем возрасте, добившись впечатляющих успехов, а на склоне лет стал социальным мыслителем и просветителем. Казалось бы, деловой успех должен вселить в Оуэна веру в священность частной собственности, в идеалы товарной экономики и коммерческого расчета. Но случилось обратное: он разуверился в исходных принципах капитализма, считая более гуманным строем социализм. В 1817 г. Оуэн выдвигает программу радикальной перестройки общества путем создания самоуправляющихся <поселков общности и сотрудничества>, где нет эксплуатации и противоречий между умственным и физическим трудом. Основанные им опытные коммунистические колонии в США (<Новая Гармония>) и в Великобритании потерпели неудачу.
Тем не менее в истории менеджмента Оуэн остался этапной фигурой. Именно с него, считает П. Друкер, менеджер появился на исторической сцене как реальная фигура, а не как теоретическое понятие. Ведь А. Смит только рассуждал о роли менеджеров, М. Болтон, Д. Уатт и Р. Оуэн практически показали, что он может, если заботится об эффективности производства и Человеческих ресурсах. Оуэн был первым, кто задумался и научно проанализировал вопросы мотивации и производительности в тесной взаимосвязи. Не умаляя роли экономических факторов, он опирался на социальные отношения как основу для внедренческой деятельности. <Ранние научные менеджеры> дали толчок совершенно новому подходу к управлению предприятием, основывающемуся на изучении психологических факторов. В 1893 г. В. Мазер, директор машиностроительного завода в Манчестере, внедрил укороченную рабочую неделю: вместо 54 часов сделал 48. После двухлетнего эксперимента он доказал, что результатом является устойчивое увеличение производительности труда и сокращение потерь рабочего времени. Его внедренческую программу пытались применить другие английские предприятия, однако широкой известности она не получила. Вплоть до 1914 г. серьезные поиски в этой области в Англии больше не предпринимаются. Но и после первой мировой войны, когда в стране открылся Национальный институт промышленной психологии, где изучались производственный травматизм и утомление, Англия сколько-нибудь заметного вклада в менеджмент и социологию труда не внесла.
Эмпирические и прикладные исследования в США
Уже в конце XIX в. центр прикладной социологии, т. е. практического менеджмента, перемещается из Англии в Америку. Деятельность <ранних научных менеджеров> отражала эпоху классического капитализма - господство средних и мелких предприятий, свободу рыночной конкуренции, университетские идеалы науки. На смену ему приходит неклассический, или монополистический, капитализм, для которого характерны господство крупных корпораций, монополия на рынке, превращение науки в непосредственную производительную силу.
Основные этапы и направления
Развитие социологической науки подразделяется многими историками на три главных периода[374]. В первый период - с конца XIX в. до 20-х гг. XX в. - доминировал интерес к социальным реформам. Эмпирических знаний о реальных процессах в обществе явно недоставало. Поэтому те, кто задумывался о каких-то инновациях, социальных проектах, преобразовании практических отношений людей, вынуждены были ориентироваться скорее на теоретические построения и здравый смысл. Да и теория тогда понималась либо как совокупность социально-философских суждений, либо как философская дискуссия о различиях между должным и реальным. Напомним, что это был период увлечения так называемыми социальными исследованиями, цель которых заключалась в социальном диагнозе злободневных проблем общества, привлечении к ним внимания со стороны прессы и разработке практических рекомендаций.
Что же понималось под прикладной социологией в ранний период? Под ее практическим приложением понималась не специальная система мероприятий с собственной процедурой и налаженным механизмом внедрения, как это принято сейчас, а подвижнический акт выдающейся личности. <Научный менеджмент> конца XIX - начала XX в. являл собой именно такой подвижнический акт выдающихся социальных инженеров - Ф. Тейлора, Г. Эмерсона, Г. Тауна, С. Томпсона. Не пренебрегали практической деятельностью и академические социологи: А. Смолл служил в Гражданской федерации Чикаго, У. Томас - в Вице-комиссии Чикаго, Р. Парк - в городской Лиге Чикаго. Чикаго появился на социологической карте Америки не случайно. Именно с Чикагской школой связывают расцвет эмпирической, а во многом и прикладной социологии (исследования урбанизации, экологии, трудовых отношений) в ранний период.
Впервые вопрос о прикладной социологии в США возник в 1895 г. Обществоведы активно обсуждали предназначение социологии и роль в ней научной теории. Что является конечной целью социологии - создавать новое знание или помогать решать конкретные социальные проблемы? Окончательного решения так и не было найдено, ибо с того времени берут начало две основные ориентации социологии: базисная социология, ориентированная на профессионалов и получение нового знания, 2) прикладная социология, ориентированная на клиента (заказчика) и решение практических задач.
Яркими выразителями прикладного направления явились представители американского движения <научный менеджмент>. Несомненным лидером был Фридерик Уинслоу Тейлор (1856-1915). Его называли автором самой эффективной в мире системы НОТ. Свои основные эксперименты он провел в 90-х гг. XIX. Система Тейлора имеет комплексный характер: она перестраивает не только структуру управления предприятием, но и самые элементарные, повседневные трудовые приемы человека. Ни до, ни после никто уже не претендовал на подобный универсализм.
Тейлору приписывают открытие модели <экономического человека>, который якобы не видит в работе иного смысла, как только получить больше денег. Тем не менее, как показывает более детальный анализ его высказываний, Тейлор не считал деньги ни главным, ни единственным мотиватором. Он полагал, что прибавка к зарплате <съедается> плохой организацией труда и произволом администрации. Стоит рабочему сегодня выработать больше, как завтра ему снизят расценки и принудят трудиться больше за те же деньги. Рабочие, прекрасно осведомленные об этом, придумали контроружие - сознательное ограничение нормы выработки. В его основе - механизм группового давления и блокирования формальных норм при помощи неформальных. Сегодня феномен <работы с прохладцей> называется рестрикционизмом (restriction- ограничение) и является одним из центральных вопросов социологии труда. Долгое время честь его открытия, как и группового фактора, приписывали теоретикам <человеческих отношений> (30-е гг. XX в.). Однако первооткрывателем был все-таки Тейлор.
Он подробно изучил социально-экономическую организацию предприятия и пришел к выводу, что технико-организационные нововведения не должны быть самоцелью. Тейлор разработал и внедрил сложную систему организационных мер - хронометраж, инструкционные карточки, методы переобучения рабочих, плановое бюро, сбор социальной информации, новую структуру функционального администрирования, которые не по отдельности, а вместе способны гарантировать рабочему, что повышение им производительности труда не будет произвольно уничтожено администрацией через понижение расценок. Сначала администрация должна научиться управлять по-новому, а затем уже может требовать добросовестного труда. Немалое значение он придавал стилю руководства, правильной системе дисциплинарных санкций и стимулированию труда. Его дифференциальная система оплаты - успевающий дополнительно вознаграждается, а лодырь депремируется - предполагала, что в научно организованном производстве человек не может получить незаработанные деньги.
В теории организации труда ведущее место занимали человеческое поведение и мотивация, а вовсе не технические факторы. Иначе говоря, предмет исследования имел иерархический вид и подчинялся определенной логике. Изучение технического устройства станка несравненно легче, нежели исследование работы за этим станком, т. е. трудовое поведение человека. Еще более сложным является изучение мотивов, ибо психологические закономерности допускают гораздо больше отклонений, чем законы материального мира. Различные области прикладного исследования, таким образом, выстраиваются по степени сложности их предмета от движения машин (уровень технического занятия) через действие человека (уровень физико-физиологического знания) к поведению и мотивам (уровень социально-психологического знания).
Ф. Тейлор является лидером <научного менеджмента>, в который кроме него входили Г. Эмерсон, Ф. Джилбретт, Г. Таун, С. Томпсон и др. В свою очередь <научный менеджмент> составлял лишь одно из направлений-американское- в так называемой <классической> школе менеджмента. К. ней причисляют немца М. Вебера, француза А. Файоля, англичан Л. Урвика и Л. Гьюлика (они разработали <синтетическую> теорию управления, которая формализует и обобщает подходы Тейлора, Вебера, Файоля).
Самой ранней формой эмпирических исследований надо считать социальные обследования, возникшие вначале в Англии, а затем получившие массовое распространение (начало 20 в.) в США. Об этом мы поговорим в главе о социальных исследованиях. Одно из первых в Америке социальных обследований было проведено В.Дюбуа в 1899 г. Оно называлось "филадельфийский негр" и было посвящено проблемам нищеты среди негритянского населения Америки. В течение 15 месяцев Дюбуа, негр по происхождению, опросил 9 тыс. человек и собрал уникальные сведения о жилищных условиях, работе, доходах и образовании негритянского меньшинства Филадельфии. В дальнейшем расовая проблема получила широкое развитие в работах чикагских социологов. Так, в 1919-1922 гг. Чарльз Джонсон провел обследование "Чикагский негр", посвященное расовым стереотипам и предрассудкам. Оно строилось на анализе личных документов, материалов интервью (автор провел 274 двухчасовые интервью) и анкетирования (опрошены 865 служащих-негров), газетных публикаций. Еще большую известность получила работа Пауля Келлога "Питтсбургской обследование. 1909-1914 гг." Изучались занятость населения и доходы, состояние здоровья, санитарные условия труда и быта, жилище, уровень образования, налоги, преступность и правопорядок, рекреация. К 1928 г. в США было проведено 154 <общих> обследования и 2621 специализированное[375].
В первой четверти 20 в. США становятся уже мировым лидером в развитии эмпирической социологии. Уже к 1910 г. в стране было проведено около 3 тыс. эмпирических исследований с использованием новейшей статистической техники. Уже в первой методологической программе - физикализме - Дж. Ландбергом (30-е гг.) заявлены центральные принципы количественной методологии: операционализм, квантификация и бихевиоризм. Благодаря усилиям П. Лазарсфельда, Г. Блейлока, П. Бриджмена, У. Огборна, Р. Мертона, Г. Зеттерберга закладывается математико-статистический и методико-методологический фундамент эмпирической социологии. Проникновение математики в социологию обогатило ее кластерным, факторным, корреляционным, лонгитюдным и другими методами анализа данных, а взаимодействие с психологией привело к развитию точных методов измерения явлений: тестов, шкал, социометрии, прожективных, психодиагностических процедур и т. д. Статистические методы в инструментарии социологических исследований окончательно возобладали в 1940-е гг., В 1941 г. вышел первый учебник статистики для социологов[376], большое значение стало придаваться и оценке репрезентативности данных.
По мнению А.Гоулднера, даже Э.Дюркгейма следует квалифицировать как прикладного социолога. В доказательство он ссылается на главу <Практические следствий> в его книге <Самоубийство>, а также на рекомендации Дюркгейма в работе <О разделении общественного труда>. В книге <Правила социологического метода Дюркгейм указывает на то, что социальная наука обязана давать правила действий на будущее[377]
После первой мировой войны требования к профессорам социологии в колледжах росли быстрее, чем число хорошо подготовленных преподавателей. В результате в социологию пришло много неквалифицированных людей, бесчисленное множество студентов, не закончив всего обучения, зачислялось в профессорско-преподавательский состав. Как следствие стали сильно различаться исследовательская и преподавательская деятельность. Великая депрессия закончилась бумом высшего образования и ухудшением рынка труда для социологов. Он продолжался 20 лет после первой мировой войны. Тот же 20-летний бум наблюдался после второй мировой войны, когда расширился прием абитуриентов и пополнялись преподавательские кадры[378].
Второй этап (1920-1959 гг.) характеризуется небывалым развитием количественной методологии, проникновением математики в социологию, появлением новых методов и техник исследования: тестов, шкал, социометрии, прожективных, психодиагностических процедур и т. д. Из экономики приходят моделирование, эксперимент и эконометрические методы. Уже к 40-50-м гг. была завершена разработка всех наиболее известных тестов, применяемых ныне в прикладной социологии, в частности, шестнадцатифакторного опросника личности Кэттела, теста тематической апперцепции, шкалы измерения интеллекта Векслера.
В 1920-30-е годы в становление эмпирической социологии в США огромный вклад внесла Чикагская школа. Среди лидеров Чикагской школы обычно называют А.Смолла, Дж. Винсента, Ч. Хендерсона, У. Томаса. Свой вклад внесли в ее становление также Л. Уорд, У. Самнер, Ф. Гиддингс, Э. Росс, Ч. Кули. В рамках школы сформировалось несколько поколений исследователей: первое - А. Смолл, У. Томас, Ф. Знанецкий, Э. Гиддингс, Ч. Кули; второе - Р. Парк, Э. Берджесс; третье - У. Огборн, С. Стауффер, Э. Шилз; четвертое - Г. Блумер, М. Яновиц и др.[379]
Отличительные черты творчества ее представителей - органичное соединение эмпирических исследований с теоретическими обобщениями, соединение различных подходов и методов (в том числе сочетание и взаимодополнение <мягких> этнографических методов и <жестких> количественных), выдвижение гипотез в рамках единой организованной и направленной на конкретные практические цели программы[380].
В период с 1940-х по 1960-е годы чикагцы придумали особую технику эмпирического исследования - включенное наблюдение, и успешно ею пользовались. Хотя правильнее было бы говорить о том, что чикагские социологи позаимствовали свойственные антропологии приемы наблюдения и удачно перенесли их на свою почву. В основе чикагского варианта включенного наблюдения лежали три принципа: 1) изучать людей в естественном окружении или конкретной жизненной ситуации; 2) обследовать их методом прямого взаимодействия с ними; 3) достичь аутентичного с ними уровня понимания социального мира, делая теоретические заключения в терминах мировоззрения членов изучаемой группы. По существу чикагцы выступили прародителями качественной социологии, если понимать ее не как совокупность теоретических деклараций, а как работающую методологию.
Однако после Второй мировой войны и вплоть до 1970-х годов качественную социологию серьезно потеснила традиционная количественная методология с ее неизменными атрибутами - формализованным интервью, математической статистикой, жесткой исследовательской программой. В 1980-е в деятельности Чикагской школы отмечается очередной виток, связанный с ренессансом качественных методов и увлечением социологов "непрофильными" для себя дисциплинами: из когнитивной психологии, культурной антропологии, фольклора и лингвистики[381].
Характерны объекты исследовательского интереса чикагских социологов. Это жизнеописание польского эмигранта (У. Томас и Ф. Знанецкий), ставшее классическим образцом <истории жизни>; положение негров в Чикаго (Ч. Джонсон); бродяги-сезонные рабочие, мигрирующие на Запад (Н. Андерсен); дезорганизация семьи (Э. Маурер); молодежные группировки и банды (Ф. Трешер); самоубийства (Р. Кейвен); еврейское гетто (Л. Вирт); социально-территориальная стратификация города - <Золотой берег и трущобы> (X. Зорбау); платные танцзалы (П. Кресси); внутренняя жизнь гостиниц (Н. Хайнер), организованная преступность в Чикаго (Дж. Ландеско), история жизни преступника - <Джек-роллер> (К. Шау); забастовка (Э. Хиллер), община русских молокан (П. Юнг)[382].

Одной из центральных тем Чикагской школы являлась социология города, разрабатывавшаяся Р.Парком и Э.Берджесом в рамках социально-экологической теории (<инвайронментальной социологии>). Городские исследования, проводившиеся в духе социального реформизма, были нацелены на установление <социального контроля> и <консенсуса>. Оба лидера Чикагской школы трактовали город как гигантскую лабораторию, в которой осуществляется естественное экспериментирование над человеческим поведением. В 1916 г. Р.Парк составил программу социального исследования города в Чикаго. Он, а затем и его последователи, широко применяли качественные методы: включенное наблюдение, неструктурированное интервью, личные документы и т. п.

Среди методических новшеств, числящихся за Чикагской школой, историки называют особый жанр - детальное изучение реальных жизненных ситуаций, получивший название case study- исследование случая. Чикагцы первыми использовали его при описании городского сообщества. Case study напоминало сенсационное журналистское расследование.
Для чикагцев социолог-эмпирик чем-то похож на дотошного репортера, который черпает свои сведения из первых рук - личных наблюдений, непринужденных бесед на улице, в баре либо в холле дорогой гостиницы. Бывший редактор провинциальной газеты, Р.Парк был убежден в том, что социолог - это очень аккуратный, ответственный и научно подготовленный репортер. Именно поэтому на ранних этапах у чикагских социологов тесно переплетались две, казалось бы, несовместимые парадигмы - журналистская и антропологическая модели исследования.
Первая половина и середина 20 в. в США проходят под знаком расцвета академической социологии, престиж которой в тот период был неизмеримо выше, чем прикладной. Социология изо всех сил стремилась заявить о себе как точная и рафинированная дисциплина. Удержаться в ней удавалось не каждому. Неудачники становились прикладниками в частном бизнесе и правительственных органах. Несмотря на доминирование эмпирической социологии, ее младшая сестра - прикладная социология также активно развивалась. Некоторые крупные исследовательские проекты, например, всемирно известное исследование С. Стауффера <Американский солдат> (1949), первоначально задумывались именно как прикладные. Но результаты исследования С. Стауффера оказались столь значительными, что оно получило известность прежде всего как базисное исследование. Прикладными были также знаменитые Хоторнские исследования, проведенные в конце 20-х - начале 30-х гг. группой гарвардских ученых под руководством Э. Мэйо на промышленном предприятии. Но и они внесли значительный вклад в фундаментальную науку и превратились в базисное исследование.
В 1927-1932 гг. группа гарвардских ученых под руководством Э. Мэйо (1880- 1948) проводит знаменитые Хоторнские эксперименты, с которых принято начинать развитие собственной индустриальной социологии. Эксперимент в <Вестерн электрик компани> близ Чикаго проводился в 4 этапа. На первом изучалась роль освещения. Результаты показали, что в обеих группах - экспериментальной и контрольной - производительность увеличилась почти одинаково. Стало быть, на снижение выработки, полагали социологи, освещение не влияет. Не оправдались предположения ученых и на втором этапе. Они ввели ряд инноваций - паузы для отдыха, второй завтрак за счет компании, а затем укороченный рабочий день в неделю. Когда же они были отменены, производительность не упала. Ученые были обескуражены, так как весь известный тогда арсенал средств повышения выработки они исчерпали. Осталось предположить, что виноваты какие-то <скрытые> факторы типа улучшения стиля руководства и межличностных отношений.
Для подтверждения своей гипотезы на третьем этапе была разработана широкая научная программа, потребовавшая проведения 20 тыс. интервью. Что самое удивительное, Э.Мэйо, один из ярких представителей Гарвардской школы социологии, пригласивший в свою команду бывшего антрополога У.Уайта, использовал не традиционную количественную методологию, а открытую Чикагской школой так называемую софт-методологию и главный ее инструмент - неструктурированное интервью. Правда, мягкие техники применялись на первой стадии интервьюирования, а затем широко использовалась анкета, занимавшая у респондента около двух часов рабочего времени.
Собрав обширный эмпирический материал об отношении людей к труду, ученые выяснили, что норма выработки рабочего определяется не его добросовестностью или физическими способностями, а давлением группы, которая диктует собственные требования и правила проведения.
С целью более глубокого изучения данной закономерности и была проведена последняя, четвертая, стадия эксперимента. Здесь Мэйо вновь вернулся от массового опроса к опытам с небольшой (14 рабочих-сборщиков) группой. Кропотливый анализ показал, что любая группа рабочих внутри себя разделяется на подгруппы (клики), но не по профессиональным, а по личным признакам. Выделялись аутсайдеры, лидеры и <независимые>. Каждая подгруппа придерживалась особых правил поведения. Неформальные нормы распространялись и на трудовую деятельность. Мэйо (до него это сделал Тейлор) обнаружил явление, называемое теперь рестрикционизмом - сознательное ограничение нормы выработки, которое <было своеобразным протестом против произвольного занижения администрацией расценок и одновременно - формой защиты своих интересов. Поскольку нормы были чрезвычайно высоки и с ними справлялись только единицы, то большинству рабочих, если бы они не выполняли задание, грозило явнее увольнение. Опасность вполне реальная, если учесть, что безработица на момент проведения экспериментов в США была особенно высока, ведь разразился <великий экономический кризис> начала 30-х гг. (Отметим, что спустя 30 лет этот факт позволил критикам усомниться в открытии Мэйо. Они полагали, что <человеческий фактор> оказал гораздо меньше влияния на производительность, нежели страх перед безработицей и голодом.)
По своему научному уровню и методической культуре Хоторнские эксперименты являются этапными. За пять лет неустанной работы накоплен огромный массив данных. Так, Р. Франке и Дж. Каул, предпринявшие в конце 70-х гг. статистическую перепроверку результатов, обнаружили 17 ящиков записей хода эксперимента и микрофильмы, хранящиеся в архиве библиотеки Гарвардского университета, а также несколько томов вахтенных журналов компании. Один только пилотаж программы интервьюирования длился 6 месяцев и проводился семью высококвалифицированными специалистами. На время беседы (ее продолжительность от 30 мин до 1 ч 30 мин) компания освобождала рабочих с сохранением зарплаты.
В основе социологии Гарвардской школы лежали следующие принципы: 1) человек представляет собой <социальное животное>, ориентированное и включенное в контекст группового поведения; 2) жесткая иерархия подчиненности и бюрократическая организация несовместимы с природой человека и его свободой; 3) руководители промышленности должны ориентироваться в большей степени на людей, чем на продукцию. Это способствует <социальной стабильности> общества и удовлетворенности индивида своей работой. Рационализация управления, учитывающая социальные и психологические аспекты трудовой деятельности людей, - магистральный путь инновационной деятельности на предприятии. Социальная практика доктрины <человеческих отношений> основывалась на провозглашенном Мэйо принципе замены индивидуального вознаграждения групповым (коллективным), экономического - социально-психологическим (благоприятный моральный климат, удовлетворенность трудом, демократический стиль руководства). Отсюда берет начало разработка новых средств повышения производительности труда: <партисипативное управление>, <гуманизация труда>, <групповые решения>, <просвещение служащих> и т. д.
Третий этап - с начала 50-х гг. и по настоящее время - характеризуется доминированием теории. Произошло это благодаря тому, что окончательно оформился и стал господствовать в академической социологии структурно-функциональный подход Т. Парсонса, определивший методологический характер общей теории, и в огромном числе стали разрабатываться среднеранговые, или специальные социологические теории, особенно теория обмена, теория ролей, теория конфликта. Многие из них напоминали некое архитектурно совершенное творение: строгая формализация, четкость логических выводов, обоснованность, безупречность прогноза. К частным теориям следует отнести классические концепции мотивации, возникшие в 50-60-е гг.: это иерархическая теория потребностей А. Маслоу (впервые опубликованная в 1943 г., но получившая признание в 50-60-е гг.), двухфакторная теория мотивации Ф. Херцберга и теория и <У> стилей руководства Д. Макгрегора. Постепенно на их основе создаются чисто прикладные проекты <гуманизации труда>: <обогащение труда>, расширение функций, ротация, социотехнические проекты, автономные группы, партисипативный менеджмент.
В 50-60-е гг. - период относительно устойчивого экономического подъема США, когда темпы роста производительности труда были высокими, а темпы инфляции низкими. - в американской социологии преобладали оптимистические прогнозы. Теоретической платформой для них выступила доктрина <человеческих отношений>. В ту пору своеобразным научным авангардом послужили разработанные Э. Мэйо, А. Маслоу, Ф. Херцбергом и Д. Макгрегором концепции трудовой мотивации. Их отличительная черта - призыв к гуманистическому пониманию человеческой природы и перестройке производства на принципах <обогащения труда>. Поворот к социоинженерной деятельности и прикладным методам был не только объективно закономерен, но и психологически приемлем для большинства деловых людей Америки.
Новый скачок в развитии прикладных исследований отмечался в 70-е и особенно в 80-е гг., хотя темпы экономического роста к этому моменту снизились, а по уровню жизни США передвинулись с первого места в мире на пятое. Темпы инфляции в конце 70-х гг. впервые в истории Америки были выше, чем в других промышленно развитых странах. Еще сложнее объяснить рост публикаций по прикладной проблематике сейчас, когда специалисты с тревогой говорят о сокращении ассигнований на социальные программы и развитие наук обществоведческого профиля. Тем не менее прикладные исследования и конструкторские разработки (наряду с долгосрочными фундаментальными исследованиями) все еще остаются приоритетным направлением, обеспечивая корпорациям лучшую, чем у конкурентов, инновационную стратегию. Финансирование идет главным образом через частный, а не государственный сектор. Если в государственном секторе ассигнования временно могут снижаться, то в частном они устойчиво растут. В результате развитие прикладных разработок в шесть раз опережает рост фундаментальных.
Общие и отличительные черты
По всей видимости, циклы экономического роста и периоды взлета научной мысли не всегда совпадают. (Вспомнить хотя бы известные Хоторнские эксперименты, проведенные в момент великой экономической депрессии 1929-1932 гг. и положившие начало прикладным социальным исследованиям в промышленности.) Вместе с тем между ними существует несомненная и более глубокая, чем это может показаться на первый взгляд, связь. И, конечно же, при анализе не стоит сбрасывать со счетов социокультурные факторы.
К 1960-м гг. закладываются общетеоретические основы американской социологии. Внутри академической социологии выделяются рафинированные теоретики и не способные к фундаментальным обобщениям эмпирики. Прикладная область оказалась на периферии научных дискуссий. Появившиеся во множестве теории среднего ранга не смогли заполнить брешь, образовавшуюся между наукой и практикой. Постепенно, примерно с середины или конца 1960-х гг. прикладная социология выходит из прорыва и занимает подобающее место в системе научного знания, хотя социальное и профессиональное положение прикладников до сих пор не соответствует новой роли этой науки. Впрочем, и в нашей стране прикладная социология, занимающаяся управлением, котируется ниже академической.
У фундаментальной и прикладной социологии, представленной в первую очередь коммерческими опросами, отмечается разная динамика: подъемы и спады у той и другой приходились на разные исторические периоды.
По сравнению с <золотым веком> западной теоретической социологии 1940-60-х годов, к 1980-м годам резко упала ее общественная популярность, сократилось число социологических кафедр и численность изучающих социологию студентов, сильно возрос средний возраст преподавателей, сократились ассигнования, сузилась аудитория читателей фундаментальных теоретических трудов. Университетская революция 1960-х годов в социологии привела к классической форме отраслевой депрессии. Только в последние годы эта депрессия, возможно, начинает преодолеваться, причем в первую очередь за счет роста удельного веса преподавания предметов, ориентированных на прикладные и коммерческие цели. Что же касается сферы коммерческих опросов, то за весь послевоенный период она переживала устойчивый рост, опережая по темпам роста экономику в целом и не испытывая никаких признаков депрессии[383].
И в СССР прикладная отрасль социология труда (ее еще называют заводской, или индустриальной) начала интенсивно формироваться с середины 60-х гг. Правда, еще в 20-е гг. в стране появлялись интересные прикладные разработки в области психотехники и социальной инженерии. Однако разница между двумя странами огромная. У нас до конца 80-х гг. не было главного - академической социологии и профессиональных социологов. В США более 250 департаментов в университетах и колледжах, где преподается социология и готовятся социологические кадры, не считая сотен школ бизнеса, где также читаются курсы по социологии. Кроме того, здесь издается несколько десятков специальных социологических и смежных с социологией журналов.
Особенная историческая заслуга в институционализации эмпирической и прикладной социологии принадлежит Паулю Лазарсфельду (1901-1976), который существенно перестроил социологию на фундаменте математики и психологии[384]. Еще в Германии он основал небольшое частное предприятие под названием "Экономико-психологический исследовательский институт". Вместе со своими коллегами - студентами бюхлеровского семинара - молодой Лазарсфельд проводил коммерческие исследования, обеспечивая неформальному кружку друзей-ученых средства существования. Принципы организации и стиль деятельности подробного научного предприятия неуниверситетского типа (в консультативный совет которого, кстати сказать, входили также именитые университетские профессора) П.Лазарсфельд перенес затем на американскую почву. Эмигрировав в 1934 г. в США, он основал при Ньюарском университете подобный же институт, а дружба его с Мертоном явилась прологом к настоящему буму: в послевоенный период исследовательские институты быстро появляются при американских и европейских университетах. П.Лазарсфельд который внес выдающийся вклад в комплексное использование количественных и качественных методов исследований, в разработку математических методов анализа эмпирических данных (латентный анализ, вторичный анализ, контент-анализ и др.).
В промышленной социологии первые эмпирические исследования проводились еще в 1910-е гг., особенно по профориентации и профотбору. В 50-80-е гг. наблюдается усиление прикладных функций социологии. В конце 70-х гг. под эгидой государственных учреждений и научных центров осуществлялось около 30 крупных исследовательских программ и проводилось огромное количество финансируемых правительством прикладных исследований. Наиболее распространенными темами в индустриальной социологии и психологии можно считать мотивацию и удовлетворенность трудом, условия, организацию и содержание труда, формальные и неформальные отношения в рабочих группах, организационный климат, стиль руководства, текучесть кадров, адаптация молодежи и т. п.
По одной проблеме - удовлетворенность трудом - с 1935 по 1973 г. в США проведено более 8 тыс. исследований, а по изучению стиля лидерства - около 5 тыс. Только из федерального бюджета на них ежегодно выделялось от 1 до 2 млрд дол. Кроме того, проводятся многочисленные опросы, финансируемые монополиями. Каждый год сюда вкладывается 4 млрд дол.1) По некоторым оценкам, расходуемая в конце 70-х гг. сумма в 10 раз превышает ту, которая выделялась 15 лет назад. Напомним, что во второй половине 50-х гг. от 3 до 4 тыс. крупных американских предприятий самостоятельно проводили исследования в области социологии и психологии труда.
Для организации широкомасштабной исследовательской деятельности нужны квалифицированные кадры. В 1980 г. в США насчитывалось 120 факультетов социологии, готовивших магистров и докторов наук, в 70-е гг. в социологии трудилось около 30 тыс. дипломированных специалистов, кроме того, около 2 тыс. человек ежегодно получали степень магистра, а 600 - добивались звания доктора философии. В 1914 г. было зарегистрировано всего 500 членов АСА, в 1963 г. - более 7 тыс., а в 1985 г. - около 12 тыс. В Голландии, по данным на 1984 г., из 7000 получивших социологическую подготовку студентов 3/4 ушли трудиться в прикладную сферу[385].
В своей речи <Претензии и возможности прикладных исследований>, произнесенной на ежегодной конференции АСА в 1980 г., ее президент П. Росси отметил, что из 30 последних президентов АСА 18 преимущественно занимались прикладными исследованиями, хотя не все из них известны за вклад в эту область. Причина кроется в том, что их прикладные исследования являлись столь значительными, что со временем вошли в состав фундаментальной науки. Среди 12 оставшихся некоторые занимались прикладной работой время от времени, например П.Сорокин[386]. Многие выдающиеся социологи США и Европы значительную часть времени посвятили прикладным исследованиям. Даже их неполный список впечатляет. Он включает Дюркгейма, Гиддингса, Огбурна, Стауфера, Парка, Лазарсфельда, К.Дэвиса, Ф.Хаузера, Севела, Кулемана и др. Их отличительная черта - ярко выраженное тяготение к количественной методологии, в результате чего техническое развитие исследовательских процедур стало отличительной чертой их научного вклада.
Прикладными исследованиями наряду с социологами активно занимаются психологи, экономисты, представители политических наук. Кроме того, большинство фондов, предназначенных для прикладных исследований, попадает в неакадемические организации, что резко снижает научный уровень первых.
Ныне в США насчитываются сотни, если не тысячи организаций (крупных и мелких, государственных и частных), занимающихся исследованиями, результаты которых оформляются в социоинженерные проекты, системы управленческих решений и практические рекомендации. Некоторые крупные учреждения подобного типа содержат в своем штате больше ученых с докторской степенью, чем многие признанные университеты. В 1980 г. около 14,5 тыс. социологов (69,5%) работали в университетах и колледжах США, а 6,8 тыс. - в прикладной социологии (частный бизнес, неприбыльные организации, правительство и т. д.). В 90-е годы соотношение академических и прикладных социологов изменилось, доля первых сократилась с 70 до 60%, а доля вторых выросла с 30 до 40%. В ближайшее время, как ожидается, социолог-прикладник будет пользоваться еще большим спросом1).
Таблица 1
Распределение социологов-прикладников по сферам занятости, в %.

Источник: Applied sociology: roles and activities of sociologists in diverse settings / Ed. by H.E.Freeman, Dynes R.R., Rossi P.H. and Whyte W.F. - San Francisco etc.: Jossey-Bass Publischers, 1983.р.58.
По другим данным, число американских социологов, занятых в правительстве, масс-медиа, коммерческих и некоммерческих фирмах постепенно возрастало с 1960-х годов. Сегодня в неакадемической сфере трудится 30% всех социологов-выпускников и 50% докторов наук[387]. В противоположность Европе, где большинство социологов трудится в общественном и государственном секторах, американских социологов не пускают в коридоры власти и к общественному поприщу.
Поскольку социология, в отличие, скажем, от психологии и экономики, имеет гораздо более узкий сегмент практического приложения, ассоциируется в общественном сознании с университетами и академической наукой, рынок труда для прикладных социологов очень размытый и неопределенный. Весьма сложно установить, сколько именно их трудится в медицине или бизнесе. Часто социологов нанимают только для сбора и анализа эмпирических данных (статистических и демографических)[388].
Тем не менее, в американских вузах становятся все более популярными курсы по прикладной социологии. Если в 1970 г. из 241 социологического отделения в университетах и колледжах только 11% имели такие курсы, то в 1979 г. - 44 %[389] , а в начале третьего тысячелетия их будет более 50%. Студенты практикуются не только в полевых исследованиях, но и на будущем месте работы (например, в госпитале, юридической фирме). Среди методов обучения применяются аудиторные и самостоятельные занятия, учебные фильмы, ролевые игры и социодрама, аудиотайпы, компьютер, модули, программированное обучение и т. п. Исследования показывают, что при подготовке прикладников используются следующие методы обучения: полевые исследования (38%), независимые исследования (25,5%), книги (25%), фильмы (23,5%), ролевые игры и социодрама (21,3%), компьютер (20,4%), игровые методы (19%), аудиотайпы (18,5%), самообучение (17,3%), устные выступления (16,1%), телевизионные демонстрации курсов (15,1%), модули (12,9%), программирование (12,5%), учебники (9,8%), экзамены (9,1%)1).
Методологическое своеобразие
Обычно зарубежная компания либо нанимает постоянный штат квалифицированных специалистов, либо пользуется услугами частных консультативных фирм. И в том, и в другом случае исследование проводится на высоком профессиональном уровне, и его программа обычно включает следующие процедуры: 1) неструктурированное (свободное, жестко не расписанное на вопросы) предварительное интервью с менеджерами, рабочими и профсоюзными деятелями; 2) вопросник, заполняемый на рабочем месте примерно за час; 3) длительное стандартизированное интервью с начальниками цехом и мастерами для получения информации о содержании, характере, организации и условиях труда, а также других проблемах, не вошедших в анкету; 4) анализ заводской документации о прогулах и невыходах на работу, текучести кадров, производительности труда и качество продукции по цехам и участкам.
Отметим, что в нашей стране применяется сходная система исследований на предприятии, хотя имеются свои особенности. Начальники цехов и мастера обычно выступают в роли экспертов, оценивающих трудовой процесс и личность рабочих как бы со стороны. Вместо стандартизированного интервью чаще применяются анкеты.
Вопросник <по качеству трудовой жизни> может, например, содержать до 250 переменных вопросов и отражать характеристики производственной сферы (<физический дискомфорт>, <справедливость оплаты>, <напряженность труда>) и субъективные оценки (<удовлетворенность>, <мотивация>, <предпочтения>). Каждый вопрос дополняется статистическими данными, собранным у менеджеров и профсоюзных деятелей, что позволяет сравнивать либо различные цехи, либо разные категории работающих. Научные отчеты передаются администрации и профсоюзам.
Как правило, американские социологи применяют уже известный и апробированный инструментарий, например Миннесотский вопросник удовлетворенности. Иными словами, заимствуют уже готовую методику, частично (на 20-40%) ее меняют и дополняют, приспосабливая к новым условиям. Обычно инструментарий патентуется, и его можно купить. <Товар> должен соответствовать весьма строгим требованиям, его неоднократно проверяют и перепроверяют. В сопроводительной инструкции оговариваются условия, при которых он работает надежно, например, при опросе супервайзеров (мастеров) машиностроительных предприятий в возрасте от 30 до 45 лет. Если вопросник, при условии, что в нем заложена тестовая батарея (очень тонкий диагностический инструмент), применяется на иной выборке (например, учащихся колледжа), то качество информации может резко ухудшиться.
Как показывает сравнительный анализ советских и американских социологических исследований, проведенных в 70-е гг., основным методом сбора первичной информации выступал опрос. Причем в первых он использовался в 67,6% случаев, а во вторых - в 81,2%. Американские работы проводились, как правило, на меньших выборках, чем советские (обычно от 130 до 500 опрашиваемых). Во многих случаях большие выборки менее эффективны, так как требуют достаточно квалифицированного расчета объема и типа выборки, увеличивают время на проведение исследования и обработку информации. Если речь идет об отдельном предприятии, то малые выборки, не претендующие на установление устойчивых закономерностей, которые проявляются, скорее, в масштабе нескольких предприятий или отрасли в целом, часто оправдывают себя.
В американской социологии сильны давние традиции почитания научного канона, нормы. В учебниках подробно описывается вся процедура эмпирического исследования, начиная с формулировки гипотез и кончая математическими методами обработки данных. Однако на практике, как считает Ф. Бечхофер, нормативы соблюдаются редко, так как жизненные ситуации непредсказуемы, они требуют новых решений и перестройки по ходу исследования. Это оправданные, разумные нарушения. Прикладники же, работающие на предприятиях, иногда просто <халтурят>, пользуясь методикой, состряпанной на скорую руку. Их статьи в профессиональных журналах отклоняются гораздо чаще, чем академических социологов. Нехватка времени, конкуренция вынуждают прикладников хитрить: главное-суметь убедить руководство компании и редакторов журналов в том, что социолог точно следовал <правильному> методу. Ведь все равно отчет может оказаться в архиве или станет пылиться на полке.
Применение методологических рекомендаций, изложенных в учебниках по социологии, на практике сталкивается с большими трудностями, считает Дерек Филлипс. Методологические стандарты задают только диапазон, за границы которых выходить не рекомендуется, не нарушая методической грамотности исследования. Внутри же создается та свобода выбора, которая основывается на <подсказках> жизненного опыта, стереотипах обыденного мышления. Признание научной значимости проведенного исследования зависит часто не от истинности полученных знаний, а от умения убеждать других членов сообщества (особенно редакторов журналов) в том, что он точно следовал <правильному> социологическому методу. По мнению Ф. Бечхофера, реальный исследовательский процесс далеко не соответствует идеализированной модели и представляет собой беспорядочное взаимодействие теоретического и эмпирического знания.
Одним из существенных недостатков эмпирических исследований в индустриальной социологии и психологии является узость исследовательской базы - непредставительность используемых выборок и искусственность лабораторных ситуаций. Таким способом изучаются малые рабочие группы в промышленности. Полученные в лаборатории результаты, раскрывающие закономерности группового поведения, отработанные часто на студенческом коллективе, подвергаются затем дополнительному испытанию в полевых условиях и распространяются на реальные производственные ситуации.