Сорокин П. Общедоступный учебник социологии

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие

Писать не только общедоступный, но и непопулярный систематический курс социологии - задача очень трудная. Большинство таких систематических курсов, как в нашей, так и в иностранной литературе, представляют скорее сборники статей по отдельным вопросам социологии, а не систему социологии.
Трудности, стоящие перед всяким автором систематического курса социологии, становятся несравненно большими перед автором "общедоступного учебника социологии". Не все можно излагать в популярном курсе: ряд проблем приходится обойти молчанием, другие задеть мельком, третьи изложить догматически. Результатом такого упрощения часто является такая "общедоступность", что вместо популярного курса социологии под этим именем читателю преподносится книжка, в которой от социологии остается только ее название. Такова "Сцилла" популяризации этой дисциплины. Ее "Харибдой" служит противоположная опасность. Стремясь дать наукообразную популяризацию социологии, часто дают учебники совершенно не популярные, недоступные широким кругам читателей. Стремясь избегнуть этих опасностей в данном учебнике, по примеру некоторых американских социологов, я попытался избрать среднюю линию. В учебнике затронуты не все вопросы социологии, но все основные. Стремясь к возможно более доступному изложению, в ряде вопросов я принужден был прибегать к упрощению, но не в такой мере, чтобы упрощение вредило научности. Ряд проблем очерчены слишком кратко, но суть дела при всей краткости указана. Дело преподавателей — разъяснить и развить эти вопросы. Более подробное знакомство со всеми развиваемыми положениями учащийся и читатель найдут в литературе, указываемой в конце каждой главы. Этот указатель литературы краток. За двумя-тремя исключениями в нем приведены работы, имеющиеся только на русском языке. Иностранная литература не указана ввиду ее недоступности.
В расположении материала я руководствовался как своим педагогическим опытом, так и опытом социологов-педагогов других стран. Читая курсы социологии в ряде учебных заведений, начиная с Петроградского университета и кончая рабочей аудиторией общеобразовательных курсов и школ, я убедился, что гораздо целесообразнее дать систематическое изложение социологии, чем формальное знакомство с ней путем изложения истории социологии и множества социологических теорий, вселяющих в итоге один сумбур в головы слушателей. Этим объясняется, почему истории социологии и характеристике ее направлений я отвел не много места и то в конце, а не в начале учебника. Этими же соображениями, , плюс требованиями самой науки, вызвано то обстоятельство, что генетическая социология у меня занимает второстепенное место. На первом плане стоит учение о строении и жизни общества. То, что обычно понимается под генетической социологией, представляет мешанину и обрывки

5

знании по истории отдельных общественных институтов ("история культуры", "история семьи", религии, собственности и т.д.). Социология, в частности генетическая, не может и не должна быть обрывочным а плохим конспектом множества историй. Развитие этих институтов - предмет изучения истории и ее соответствующих ветвей. Задача генетической социологии дать основные исторические тенденции в развитии общественной жизни людей. Краткой характеристикой главнейших из них исчерпывается задача генетической части популярного учебника. Это мной сделано.
Социология - наука живая. Популярный курс должен показать "вечную злободневность" вопросов, ею изучаемых. Он должен ввести читателя в лабораторию социальных явлений. Всем своим построением он должен говорить читателю: de te fabula narratur ("это о тебе идет речь")1* и помогать ему ориентироваться в окружающих его явлениях. Неважно, если он не будет знать n + 1 имеющихся социологических теорий. Но важно, чтобы учебник открыл ему глаза на прочитанную связь и закономерность общественной жизни; важно, чтобы общие теоретические положения он сразу же позволял применять в текущей общественной жизни. Это задание также руководило автором в способе изложения и расположения материала. Им вызвано, в частности, то обстоятельство, что ряд положений я иллюстрирую на фактах сегодняшнего дня, а не на фактах глубокой древности.
К этим выводам привел меня собственный педагогический опыт; о том же говорит и опыт социологов других стран, в частности Американских Соед. Штатов. Те же черты и задания мы находим и в их популярных учебниках.
В нашей стране социология, как учебный предмет, вводится впервые. Наша потребность в социологических познаниях - огромна. В ряду многих причин, вызывающих наши нестроения и плохую общественную жизнь, немалую роль играло и играет наше социологическое невежество. Если нам суждено быть гражданами великой культурной страны, если нам суждено быть настоящими сообщественниками, а я в это продолжаю верить, то одним из средств, ведущих к этой цели, является распространение знаний вообще и социологических знаний в частности. Посильно помочь достижению этой великой задачи, содействовать превращению русского в гражданина-сообщественника - такова практическая цель учебника. Но эта цель достигается в нем не апологией того или иного строя, не акафистом2* той или иной конституции (как делают многие, преподнося вместо социологии свои аппетиты, вкусы и симпатии), а просто сообщением знаний. Дело социологии давить знания, а не раздавать "монтионовские премии"3*. Если знания будут даны - остальное само приложится. Если знаний не будет, то никакие акафисты или апологии этих знаний не заменят, нестроений и неурядиц не уменьшат, плохое не сделают хорошим, антисоциальное - социальным.
За все указания недостатков учебника, неизбежных по существу дела, автор заранее приносит благодарность всем тем, кто такие указания сделает.

Петроград. 1919 г. Август Питирим Сорокин