Сорокин П. Общедоступный учебник социологии

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЗАМЕТКИ СОЦИОЛОГА. ГРЯДУЩЕЕ МОЛОДОГО ПОКОЛЕНИЯ

Для того чтобы жизнь любого общества могла функционировать правильно, необходимо, чтобы в данном обществе была некоторая уверенность в завтрашнем дне. Как в жизни любого человека те или иные широкие задания и планы могут осуществляться лишь при уверенности, что завтра он не умрет, так и в жизни общества тот или иной порядок, те или иные улучшения могут проводиться при той же общей предпосылке жизнеспособности данного общества и коллективной уверенности, что оно будет жить, что в ближайшее же время не умрет.

В нашем государстве в данное время эта уверенность почти отсутствует. Жизнь большинства людей стала жизнью "из момента в момент". Уверенности в будущем почти нет. Общее настроение таково, что "день прожил — и слава Богу". А сколько дней суждено еще прожить каждому и стране, - это едва ли кто знает. Еще меньше людей, верующих в то, что все обойдется благополучно, что краха абсолютного не будет. Сознание большинства как-то свыклось с мыслью о всяких ужасах и катастрофах. Они уже мало пугают.

При таких условиях естественно, что жизнь каждого человека и всей

308

страны в целом превратилась в жизнь по инерции. По инерции еще работает кое-как государственный аппарат. По инерции каждый что-то делает. Но нужно ли это, удастся ли такими усилиями предотвратить катастрофу, не потонут ли все эти частные усилия в смуте общего развала, — на это немногие могут ответить уверенно и убежденно.

При таких условиях трудно сейчас осуществлять в стране какую-либо органическую, планомерно проводимую реформу.

При таких условиях наша мысль редко выходит за пределы настоящего и ближайшего дня, редко она ставит и отвечает на вопросы более далекого будущего, непосредственно не связанного со "злобами момента"...

А между тем, этих вопросов немало. Они чрезвычайно серьезны, интересны теоретически и чреваты последствиями практики.

Одним из таких вопросов является вопрос о нашем молодом поколении, о том, которое идет нам на смену, которое должно будет продолжить начатое дело и строить будущую Россию. Каким оно выступит на сцену? Явится ли оно сильным и по духу, и по телу, впитавшим в себя дух революции, любовь к свободе, правде и к великому строительству, или же явится оно дряблым, слабым, разочарованным, не способным ни к чему великому, смелому, поистине революционному?

Таков вопрос, над которым очень и очень не мешает подумать.

Пытаясь всмотреться в даль грядущего и учитывая впечатления настоящего, окружающие детские и молодые души, не можешь рисовать очень отрадные картины.

Из двух указанных возможностей более вероятной кажется вторая, а не первая..

Детская душа - зеркало жизни. Она чрезвычайно чутка, отзывчива и впечатлительна. Всякий факт жизни, коснувшийся ее, отражается на ней и оставляет борозды, неизгладимые на всю жизнь. В впечатлениях детства и особенно первых годов сознательной жизни весь секрет дальнейшего характера человека. Если исключать из факторов, влияющих на образование и уклад человека, наследственность, то дальнейшее окончательное предопределяется характером той общественной среды, в которой человек живет. Она дает человеческой душе основной тон и окончательную форму. Она же, особенно в детские годы, проводит те решающие борозды, которые определяют навсегда и волю, и ум, и совесть человека.

Можно ли назвать социально здоровой ту атмосферу и те условия, в которых сейчас находится молодое поколение? Какой след должны оставить в душе ребенка те события, которые происходят сейчас?

Несомненно, сам факт переворота должен был бы отразиться на них положительно. Всеобщая радость, общий энтузиазм первых дней переворота произвели на детскую "душу прекрасное, освежающее впечатление.

А дальше? - Дальше наступило нечто иное.

Начнем с факта питания. Кризис его отразился и должен отразиться прежде всего на детях. Сколько бледных детских лиц видим мы теперь на каждом шагу. Нет молока, нет крупы. Нет хорошего хлеба. Нет сахара. Нет мяса.

309

Если взрослый организм и тот чувствует не себя этот недостаток питания, то что же сказать о нежном, хрупком организме ребенка. Следствием таких условий является рост детской смертности, истощение организма, малокровие, плохая нервная система, короче - непоправимый физический ущерб, предопределяющий собою нездоровье организма на всю жизнь.

Таковы условия материального питания детей.

А какова психическая атмосфера? Будем кратки. Учебные заведения и школы почти не функционируют. Значит, год учения и обучения почти выкинут со счета. Всякое внешкольное и внесемейное воспитание у нас отсутствовало. Слабые зародыши его теперь окончательно сошли на нет.

Домашнее воспитание теперь еще больше упало. Дороговизна заставляет работать сейчас больше, чем раньше. Детям уделяется меньше и меньше внимания. Люди заняты и перезаняты. Кроме того - общее недовольство сказывается и в семье. Родители стали нервнее, раздражительнее, чем раньше. Все это плохие условия.

А общественная атмосфера? Она еще отвратительнее. Вместо слов любви - дети окружены словами всеобщей ненависти. Классовая, межгосударственная и межиндивидуальная вражда доведены до высшего давления. Всюду лозунги: бей, убивай, захватывай, конфискуй и т.д. Мораль борьбы затмила мораль солидарности. Чувство права исчезло. Царит самовластие и произвол. Нет радости. Лица угрюмы и злы. Общая разочарованность. Всюду тревога за себя, за других, за Родину. И как завершение этой картины - ежедневно растущие погромы, убийства, грабежи, дикие сцены саморасправы, восстания и усмирения, кровь и выстрелы. Зарево пожаров и насилия.

Таков тот общественный воздух, которым дети дышат. Можно ли думать, что такие условия могут благоприятно отразиться на детях и способствовать созданию сильных волей, умом и совестью людей? - Трудно ждать этого. Вероятно обратное.

Потому-то и приходится с тревогой всматриваться в отдаленное будущее нашей Родины. Приходится бояться того, что будущие строители будут "не горячими и не холодными", а только теплыми. Что могут они дать, если выступят на сцену слабыми телом, истощенными, анемичными, с дряблой волей, разочарованные с юных лет, апатичные ко всему, не верящие и не ждущие чудес от революции?

Если они будут такими, то, очевидно, на десятки лет развитие России и народа будет остановлено. Вместо движения вперед получится топтание на месте. Вместо гражданина-республиканца — безвольный обыватель. Вместо великой России — серое, бесцветное, скучное болото... Радости мало в настоящем. Но невесело становится и тогда, когда попытаешься заглянуть в грядущее...

И предусматривая его, хочется сказать: "Берегите детей! Не беда, если настоящее печально. Но беда, если и будущее безнадежно. А будущее в детях!"

№ 131, 29 сентября