Лясников Н., Лясникова Ю.Социально-экономические условия формирования духовной культуры студенческой молодежи

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 2. Социокультурные проблемы  студенческой молодежи

2.1  Социокультурная классификация феноменов духовного мира студенческой молодежи.

Анализ культуры вообще и  духовной культуры вызывает значительный интерес и находится еще в начальной стадии. Но при этом важен переход от раскрытия ее структурного состава к изучению системы  связей между различными феноменами и установлению устойчивых зависимостей.

Содержание любого культурного  феномена определяется совокупностью присущих ему элементов, в которых непосредственно обнаруживаются назначение, направленность и цель. Классификация  феноменов духовного мира студенческой молодежи может сочетать как структурный подход, так и собственно социокультурный, придающий классификации динамику.

Предложенная классификация (таблица 1) разделяет феномены культуры студенческой молодежи по трем группам: информационные, аксиологические и поведенческие (деятельностные). Критерием выбора этих блоков является обращение к личности студента. Не только потому, что от отдельной личности зависит состояние  культуры группы людей, но и  существующий в современном обществе динамизм в сторону индивидуализации (причем, при увеличивающихся  в значительной мере отношениях неравенства).

Индивидуализация происходит неравномерно для различных социальных групп и сфер культуры. В классической социологии индивидуализацию связывали преимущественно с развивающейся буржуазией. Современная западная социология утверждает, что в другой форме процесс индивидуализации присущ и «свободному наемному работнику» и динамике процессов на рынке труда. Вступление в рынок труда сопряжено с освобождением от все новых и новых форм отношений.

По мнению германского социолога У. Бека в модернизированном обществе процессы индивидуализации набирают силу. Происходит это только тогда и в такой мере, когда и в какой  преодолеваются условия образования классов по причине отчуждения и обнищания. Появление тенденции индивидуализации связано с типовыми общественными условиями – социальными, экономическими, правовыми и политическими, - которые были созданы  лишь в немногих странах и только на позднем этапе развития. Сюда относятся:  общее экономическое процветание; расширение социальных гарантий; институционализация профсоюзного представительства интересов; экспансия образования; расширение сектора услуг и открывающиеся в связи с этим возможности передвижения[1]. Однако, несмотря на отсутствие, на первый взгляд, в советском и постсоветском обществе многих условий развития индивидуализации для лиц, получающих высшее образование, эта тенденции актуальна.

Таблица 1

Классификация феноменов духовного мира студенческой молодежи

Признак классификации

Группы феноменов духовной культуры студенчества по структурному признаку и процессы их характеризующие

Информационная

Ценностно-нормативная (аксиологическая)

Поведенческая (деятельностная)

Классификация по различным  сферам  культуры

Образование

Получаемые в процессе образования знания, их понимание и степень усвоения

Образовательные ценности, включая профессиональный выбор, и нормы (формирование  идентичности по профессиональному признаку)

Утрата стабильности,  сегрегация по признаку отсутствия образования, снижение возможностей  распределения шансов через высшее образование

Труд и занятость

Информация о рынке труда, информационные основы трудовой мотивации

Трудовые ожидания  студентов в условиях рыночных отношений, в том числе ситуации массовой и структурной безработицы

Субъективно-биогафичекие аспекты трудовой жизни, трансформация коллективной судьбы в личную судьбу

Досуг

Потребление информации как основной вид досуга

Увеличение значения частной сферы,  перенос форм восприятия из сферы досуга в другие сферы сознания

Стандартизация досуга, развитие игровых форм

Политика

Предпочитаемые пути, способы и формы получения информации политического характера

Политическое сознание

Походы к новой интеграции на основе компонентов субкультуры и альтернативной культуры молодежи

Один из лидеров современной западной прикладной социологии Р. Инглегарт не согласен с этноцентристкой позицией тех, кто  приравнивает  модернизацию к «вестернизации».  В какой-то  исторический момент модернизация  действительно было чисто  западным явлением, однако сегодня вполне очевидно, что  этот процесс обрел глобальный характер.[2]  По его мнению, Россия и страны Восточной Европы должны демонстрировать значительные межгенерационные изменения в системе ценностей, отражающие  крупномасштабные различия, в которых формировались поколения. Ключевым  фактором в смене ценностей является не абсолютный доход, а степень безопасности, которая характеризует годы формирования личности. Система социального обеспечения социалистических государств отчасти компенсировали сравнительно низкий уровень жизни населения. [3]

Индивидуализация как явление присуща разным обществам на разных стадиях развития. Так для советского общества 60-80 годов были свойственны такие аспекты индивидуализации, как ослабление внутрисемейной связи между поколениями, мобильность сельских жителей, выражавшаяся в миграции из деревень в города. Коренные изменения во всей экономической системе России в конце 80-х и 90-х гг.  привели также к резкой перемене рынка рабочей силы с ограниченными ресурсами, по термину Я. Корнаи, на рынок рабочей силы с ограниченным спросом и соответственно с массовой и структурной безработицей.

О влиянии рыночных отношений в сфере труда и ситуации безработицы на процессы индивидуализации и положение в системе высшего образования подробнее говорится в последующих разделах второй главы. Социокультурные изменения в ценностно-нормативном комплексе студенческой молодежи вызваны тем, что универсализм  рынка не знает собственных запретных зон и подрывает закрепленность  социальных и профессиональных групп, им самим и установленную (в определенном смысле освобождает, изменяет отношения индивида и общества).    

В обобщенном  смысле индивидуализация  подразумевает определенно субъективно-биографические аспекты процесса цивилизации на разных его стадиях. Модернизация ведет не только к концентрации капитала и массовому потреблению, но и к индивидуализации: освобождению от исторически заданных социальных форм и связей, утрате традиционной стабильности с точки зрения действенного знания, веры и принятых норм и к новому виду социальной интеграции (аспект контроля и реинтеграции).

Выделение (освобождение), утрата стабильности, новая интеграция – это общая  внеисторическая модель индивидуализации. Важно дифференцировать ее еще по одному аспекту по объективной жизненной ситуации и по субъективному сознанию.[4]

Существуют информационные определения культуры, как всей ненаследуемой генетически (в биологическом смысле) информации.   Информация – это основа культуры вообще, выделение информационных феноменов духовного мира студенческой молодежи в отдельный блок связано с общемировыми тенденциями развития культуры и информационного общества.

Одной из этих тенденций является повсеместный переход от общего знания к специализированным отраслям знаний. То, что мы теперь называем знанием, то, что изучают студенты, ежечасно доказывает свою значимость и проверяется на практике. Знание сегодня – это информация, имеющая практическую ценность, служащая для получения  конкретных результатов. Причем результаты проявляются вне человека  - в обществе, экономике и развитии самого знания. В сфере высшего образования становится важным, что для получения сколько-нибудь значимых результатов в любой области требуются знания высокоспециализированные. Традиция, берущая начало у древних, но сохраняющаяся и по сей день в той системе, которую мы называем  широкое образование», присваивала таким знаниям низкий статус - уровень  умения, ремесла. Такие знания не возможно было преподавать; в их основе отсутствовали какие-либо общие принципы. Эти знания были конкретными, специализированными, они были связаны с практическим опытом, а не учебой. Сегодня мы уже не называем эти специализированные знания «ремеслами», мы называем их дисциплинами.

Научная дисциплина переводит ремесло в разряд методологии – таковы, например, производственные технологии, научная методология, количественный метод или дифференциальный диагноз в медицине. Каждая методология преобразует частный опыт в систему, которую можно передавать и усваивать.[5] 

Для современных студентов возрастает значимость языковой компетентности  доступа к бесконечности информации (учение самостоятельно получать информацию с помощью книги, компьютера). Образованность не оценивается с помощью критериев универсальности и энциклопедичности. Сегодняшний получатель знания уже не озабочен  вопросом об истинности знания, его куда больше заботит  то, как можно применить, использовать знание, можно ли его продать, эффективно ли оно для решения  конкретных и локальных задач. Эмпиризм знания, с одной стороны, это открытость информации, с другой, - то, что  конструирует символические границы  сегодняшних университетских мнений, суждений, и в итоге делает высшие учебные заведения авторами своей  собственной образовательной политики.[6]

Однако утилитарное отношение к знаниям  во многом оправданное, все же обедняет студенчество в собственно культурном смысле. Исследования последнего времени показывают, что маятник качнулся в другую сторону. Так, В.К. Сергеев пишет, что молодежь начинает осознавать, что наличия узкопрофессиональных знаний недостаточно, не только чтобы чувствовать себя интеллигентным человеком, но и для долгосрочного успеха в жизни. Важными для них становятся повышение общей культуры, овладение навыками творческого, нестандартного мышления.[7]

Информационные феномены студенческой духовной культуры связаны также с  глобализацией цивилизационных рисков. Ситуации риска – ситуации в  своей основе информационные, так как  речь идет о грозящих глобальных возможностях. Таким образом, осознание риска присуща тем группам людей, которые лучше информированы и образованы. Такого рода опасности не вызывают однако социальной сплоченности, а напротив усиливают процессы индивидуализации.

Студентов и выпускников высших учебных заведений процессы индивидуализации захватывают в большей мере, чем другие группы молодежи. Избирательность этого влияния обусловлена тем, что в процессе профессионального выбора и получения профессионального образования не только усваивается нормативно-ценностная база, но и вырабатывается  собственная жизненная стратегия человека, обретается самостоятельность относительно условий и связей, из которых человек вышел. Профессиональный и образовательный путь наделяется собственной реальностью, которая переживается  как личная судьба.

В социокультурном аспекте индивидуализация означает, что биография  высвобождается из заданных привязок, развивается отношение к собственной судьбе как к проекту. Биография открыто включается в поведение отдельного индивида как задача, зависящая от его решений. Доли принципиальных жизненных возможностей, закрытых для решения, уменьшаются, а доли открытой решению самостоятельно создаваемой биографии увеличиваются. Биографии становятся авторефлексивными, социально заданная биография трансформируется в самостоятельно создаваемую, что приводит к существенным изменениям в духовном мире общества в целом, но изменения эти не равномерны в разных поколениях.

Одно из основных решений в построении собственной биографии – это профессиональный выбор, выбор образования. Для студента учеба - основной вид деятельности, поэтому в классификации феноменов духовного мира студенческой молодежи образование – ключевой блок. Образование – в зависимости от  его сроков и содержания – содействует хотя бы  минимальному процессу осмысления своих возможностей и самоосуществления. Сверх того, образование связано с селекцией  и потому требует  индивидуальной карьерной ориентации, которая сохраняет свою действенность даже там, где  трудно говорить о возможностях социального продвижения  благодаря образованию.

В социокультурной классификации феноменов молодежной студенческой культуры необходимо учитывать, что индивидуализм - это исторически противоречивый процесс обобществления. Осознание противоречивости может привести к возникновению новых социокультурных общностей. На этом пути рождаются новые направления поисков, которые частично используют экспериментальные формы обращения с социальными условиями, с различными формами альтернативной и молодежной субкультуры.

По мнению современных российских исследователей молодежных проблем, когда речь  идет о молодежной  культуре, социокультурный подход выступает как важнейший фактор будущего жизнеустроения.  Поэтому должны исследоваться как негативные, так и позитивные явления в молодежной среде, дающие объективную  картину состояния молодежной культуры. Среди позитивных явлений и тенденций в молодежной среде были выявлены  такие, как развитие  экономической и предпринимательской инициативы,  стремление к  самостоятельности и самореализации, повышение образовательного, профессионального уровня, открытость, коммуникативность, восприимчивость по отношению к новому, прагматизм. Среди  наиболее характерных негативных  проявлений в молодежной среде следует отметить  снижение интеллектуального и культурного  уровня, социально-политическую инфантильность, эгоцентризм, утрату чувства патриотизма,  воинствующий национализм и русофобию.[8]

В анкетном опросе, проведенном социологической лабораторией Российской академии предпринимательства (РАП) в 2002, составившим эмпирическую базу диссертационного исследования, основное внимание было уделено  взгляду молодежи на высшее образование, влиянию учебного процесса на  выработку мировоззренческих и профессиональных установок, соизмерению коллективных уровней смысловых конструкций и  их соответствие общественным условиям.

[1] Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. – М: Прогресс-Традиция, 2000. С. 198-199

[2] Инглегарт Р.Модернизация и постмодернизм // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. М.: Academia 1999. С. 267

[3] Там же. С. 283-284

[4] Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. – М: Прогресс-Традиция, 2000, с. 188-190.

[5] Дракер П. Посткапиталистическое  общество // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. М.: Academia 1999. С.99-100

[6] Согомонов А. Назад в университет! // Отечественные записки, 2002, №2(3). С. 103

[7] Сергеев В.К. Молодежь и город: лицом к лицу (Молодежная культура мегаполиса в условиях социальных трансформаций). – М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2002, с. 62.

[8] Иванов В.Н., Ладодо И.В., Сергеев В.К. Москва. ХХ-ХХI вв.: город и мы. – М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2001, с. 65