Брокгауз и Эфрон. Энциклопедия

ОГЛАВЛЕНИЕ

Буддизм

- название религии, которая прежде господствовала в большей части Индии, а теперь исповедуется жителями Цейлона, Бирмы и Сиама (южные буддисты) и Непала, Тибета, Китая и Японии (северные буддисты) . Общее число буддистов определяется различно; оно составляет, вероятно, около 400 миллионов, близко подходя к числу христиан. Б. развился из философского и нравственного учения Сидгарты Гаутaмы (Siddharta Gautama) , старшего сына Судгоданы (Soddhodana) , бывшего правителем в Капилавасту и вождем арийского племени сакиев, жившего в VI или V ст. до Р. X. на берегах Коганы (Kohana) , между Бенаресом и подошвой Гималаев.

Исторические сведения об основателе той или другой религии обыкновенно до такой степени затемняются разными легендарными и апокрифическими рассказами, что добраться в них до истины бывает очень трудно. Этой судьбы не избег и Будда: достоверность имеющихся об нем сведений многими оспаривалась и не дальше, как в 1854 г., оксфордский профессор Вильсон прочел лекцию, в которой доказывал, что все рассказы о жизни Будды, равно как и самая личность Будды представляются вымышленными.

Главнейшие источники, откуда можно почерпнуть известия о жизни Будды, следующие: 1) "The Manual of Buddhism" изданный в 1860 г. по разным сингалезским источникам Р. Спенси Гарди 2) "Mallalingara Wouttoo", писанный на языке пали; время составления и автор неизвестны; английский перевод этого сочинения, озаглавленный: "Legend of the Burmese Buddah", сделан в 1858 г. епископом Биджендетом (Bigandet) ; 3) Подлинный текст комментарий Jataka на языке пали, написанный на Цейлоне в V ст. По Р. X., изданный в 1875 г. Фаусбеллем в Копенгагене. 4) Перевод на англ. яз. Под заглавием: "The Romantic Legenda of Sakya Buddha", сделанный Билем с китайского перевода санскритского произведения, называющегося "Abhinishkramana Sutra". 5) Санскритское произведение "Lalita Vistara" несомненно очень старинное, неизвестного автора и неизвестного времени, текст которого появился в Калькуте в "Bibliotheca Indica" и был переведен с тибетского языка на французский Фуко (Париж, 1848) . В первых трех сочинениях изложены верования южных буддистов, священные книги которых писаны языком пали, а в двух последних содержится учение северных буддистов, написанное посанскритски. Первые отличаются большой полнотой и ясностью, вторые очень растянуты и полны фантастических легенд; фактическая сторона как в тех, так и в других одна и та же. Если эти книги и не могут служить полными источниками биографии Будды, то во всяком случае они содержат в себе мнения о Б. тогдашних буддистов и доказывают существование буддистов в далекие времена. Южный сборник сказаний о Б. и о его учении, именуемый Трипитакой, был окончательно установлен за 250 лет до Р. X. на совете в Паталипутре, на Ганге, собранном царем Асокой Великим; а северный сборник был утвержден в начале нашей эры, на совете в Яландаре, в Кашемире, собранном Канишкою, могущественным индо-скифским государем. Из первого мы можем почерпнуть биографические сведения о Будде. Статью нашу мы разделим на три части.

Часть I. Жизнь Гаутамы Будды. В конце VI ст. до Р. X. арийские племена, вышедшие из Пенджаба, давно уже жили на берегах Ганга. Национальная гордость не позволяла им сходиться с побежденными туземцами, точно также, как родовая гордость не позволяла предводителям или знати сходиться с чернью. Духовенство, искусно эксплуатируя народное суеверие, не замедлило занять первенствующее положение. Все это вместе взятое положило начало делению на касты. Наивная жизнерадостность, столь рельефно проглядывающая в книгах Веды, и поклонение природе сменилось поклонением новым, уже не столь чистым божествам. Страна распалась на маленькие княжества, управляемые эгоистичными деспотами, интересы которых зачастую не сходились с интересами их подданных. Учение о переселении душ заставляло людей думать, что они терпят несчастья за грехи своих предков, души которых в них переселились, и что избавиться от чужих грехов можно только щедрыми подарками духовенству. Чтобы обеспечить лучшую жизнь своим потомкам, угнетенный народ обращался к совету и помощи астрологов и кудесников. Философия того времени не допускала мысли о будущей жизни и учила, что человек может освободиться от неразлучных с жизнью бедствий только путем уничтожения существования своего, как личности. Служившие источником одушевления войны с врагами арийского народа и арийских божеств сменились рядом междоусобных войн между соседними племенами. В литературе век поэтов уступил место веку комментаторов, думавших, что старые поэмы были творением богов. Но вот наступил рассвет реформации; странствующие мыслители устраивали публичные прения; появились аскеты, мечтавшие стать выше богов, и отшельники усердно трудились над разрешением различных вопросов жизни. Эти провозвестники новых начал быстро приобрели симпатии народа, и хотя жреческая каста по прежнему строго ограждалась от постороннего вторжения, человеку одной из низших каст, возмутившемуся против господствующего учения, удалось сделаться религиозным учителем и реформатором.

Вокруг Бенареса население было чрезвычайно густо, а самый город считался рассадником благочестия и учености. В нескольких днях пути к северу от Бенареса, в Капилавасту, над племенем сакиев царствовал Судгодана (по мнению одних - в половине VI века, по мнению других - в начале V века до Р. X.) . Сакии, жившие на рисовых полях, в виду величественного Гималая, брали воду из реки Рохини, нынешней Коханы, которой пользовалось тоже соседнее племя колианов. Соседи жили в мире и согласии, и две дочери правителя колианов вышли замуж за Судгодану. Обе эти жены были бездетны, и велика была радость всего народа, когда старшая жена, Магамайя, имея 45 лет от роду, объявила мужу, что готовится сделаться матерью. Она отправилась к своим родителям и по дороге родила сына, будущего Будду. Рассказы о непорочном зачатии ребенка, о том, как святой старик явился к его отцу и предсказал ему рождение сына, о поклонении мудрецов и т.д., мы приведем ниже, в изложении позднейшего буддизма. В последующее время ребенок был более известен под фамильным именем Гаутамы, но собственно его имя было Сидхарта. Девятнадцатилетним юношей он женился на своей двоюродной сестре Язодгаре (Jasodhara) и предался всей роскоши и неге восточной жизни. По южно-буддийскому преданию, его родственники открыто обратились с жалобой к его отцу, говоря, что сын его живет только в свое удовольствие, ровно ничему не учится, и они боятся, что он не сумеет управлять государством. Гаутама, узнав об этом, просил назначить день испытания и поразил всех своими познаниями. Это единственное предание об его юности. Будучи двадцати девяти лет, Гаутама поехал, однажды, к себе на дачу и дорогою был поражен видом человека, совершенно расслабленного от старости; в другой раз ему встретился человек, страдавший отвратительной болезнью, а в третий раз он наткнулся на разлагавшийся труп. Всякий раз возница его, по имени Чанна, говорил ему, что такова судьба всех людей. Вскоре после этого он встретил аскета, и тот же возница, объяснил ему характер и стремления аскетов. Все эти встречи заставили ум Гаутамы сильно работать: он стал смотреть на все земные радости и надежды, как на суетные вещи, мечтал о тихой монастырской жизни и искал случая отдаться всецело воздержанию и размышлению. После встречи с аскетом к нему явился гонец с известием о рождении сына. "Это новые крепкие оковы", спокойно сказал Гаутама, "которые мне придется разбивать". Население Капилавасту было в восторге от рождения наследника, единственного внука царя. Вернувшийся Гаутама был встречен музыкантами, окружившими его колесницу, и народом, кричавшим от восторга. Среди всеобщих криков его внимание было привлечено голосом его двоюродной сестры, воспевавшей его таким образом: "Спасен отец, спасена мать, спасена жена такого сына и мужа". Слово "спасен" он понял так, что может спастись от цепей жизни. В благодарность за то, что в такую минуту торжества ему напомнили о цели его жизни, Гаутама снял с себя драгоценное жемчужное ожерелье и послал его девушке. В этот же вечер он не обратил никакого внимания на танцовщиц и во время танцев даже заснул. Проснувшись, он вскочил "готовый к работе", по словам сингалезской хроники - "как человек, узнавший, что дом его горит". Спросив, кто стоит на страже, и узнав, что стоит его возница, он велел ему оседлать себе лошадь. В то время как Чанна пошел исполнять его приказание, Гаутама открыл потихоньку дверь в ту комнату, где спала его жена Язодгара, окруженная цветами, положив руку на голову своего младенца. Ему хотелось взять ребенка на руки, чтобы проститься с ним, но боясь разбудить жену, он решил уйти не простившись в вернуться, когда ум его просветится и он сделается Буддой, т.е. "просвещенным". Гаутама ушел в полнолуние в июле месяце, в сопровождении одного Чанны, и отправился по белу свету бедным, бесприютным учеником и странником. Эти то события и послужили темою для санскритского сочинения, переведенного Билем. Далее рассказывается, что Мара, великий искуситель, появился в небесах и остановил Гаутаму, обещая ему через семь дней владычество над всеми четырьмя материками, если только он не пойдет далее и откажется от своего намерения. Слова эти не подействовали на Гаутаму, но искуситель утешился надеждой, что возьмет верх, когда грешная мысль западет в душу Гаутамы. - "И с этой минуты", говорится в Бирманской летописи, "он как тень следовал за Гаутамой, стараясь постоянно ставить ему препятствия к осуществлению его мысли о том, чтобы стать Буддой". В тексте рукописи на яз. пади слово Будда употребляется в виде титула, а не как собственное имя. Гаутама проповедовал, что он - один из Будд, являвшихся в разное время на землю. После смерти каждого Будды его религия процветала в продолжение некоторого времени, и затем забывалась до прихода нового Будды, который снова начинал проповедовать туже истину. Отчет о двадцати четырех Буддах, предшествовавших Гаутаме, находится в Ятаке.

После встречи с искусителем, Гаутама ехал в продолжение целого дня до берегов реки Анома, где остановился, мечем срезал себе длинные кудри, снял богатые одежды и послал их обратно в Капидавасту. Следующие семь дней Гаутама оставался один в роще из манговых деревьев и затем пошел в город Магадху, место пребывания Бимбизары, одного из могущественных государей того времени в долине Ганга. Он был милостиво принят государем, другом его отца; но несмотря на просьбы сделаться вероучителем, он не решился взяться за дело проповедника. Он примкнул сначала к брамину, по имени Алора, а потом к другому, по имени Удрака, от которого выучился всему, чему учила в то время индийская философия. Не удовлетворившись этим учением, он удалился в дремучие леса Урувелы, и прожил там шесть лет с пятью верными учениками, в суровом посте и самоистязаниях, до тех пор, пока слава об нем, как об аскете, разнеслась по всему свету: "как звон колокола, повешенного на своде небесном", говорит Бирманская летопись. Наконец он довел себя до такого истощения, что с ним сделался однажды глубоки обморок. Окружающие думали, что он умер, но он оправился и с этих пор прекратил свои истязания и начал вести правильную жизнь. После этого в душе Гаутамы произошла новая борьба, о которой говорится, как в южно-буддийских, так и в севернобуддийских сказаниях в такой поэтической и фантастической форме, какую могло создать только пламенное воображение индийцев. Разочарованный и недовольный Гаутама отказался от всего, что вообще дорого людям, и искал успокоения в науке в самоотречении. Видя, что усвоением чужой мудрости и простою жизнью он не достигнет того, чего ему хотелось, он предался размышлению и покаянию, посредством которых, по мнению тогдашних философов, люди могут стать выше богов. В этом направлении он дошел до того, что его стали считать святым, но в тоже самое время он утратил и силы, и даже веру. В таком положении привязанность и расположение людей могли бы поддержать его, но друзья и ученики изменили ему, и перешли к другим учителям. Вскоре после этого, если только не в тот же день, когда ученики покинули его, он направился к берегам Наиранджара и сел под тенью громадного дерева, известного с этого времени под названием дерева Бо или священного дерева (Ficus religiosa) . Тут он просидел весь день, борясь с собой и раздумывая, что ему делать. Все прежние искушения с новою силою вернулись к нему. Много лет он философски смотрел на все земные блага, понимая, что нет счастья без горечи; но теперь, при его поколебавшейся вере, сладость домашнего очага и любви, прелести богатства и власти показались ему совсем в другом, крайне привлекательном виде. Он сомневался и терзался своими сомнениями; но к закату солнца вера одержала верх и вышла из этой борьбы как бы очищенной. В голове у него все стало ясно, и он сделался Буддой, т.е. просвещенным. С этой ночи он не считал самоумерщвление необходимым для веры, и открыто говорил об этом. Всю ночь провел он в размышлении под деревом, и правоверные буддисты веруют, что он постился в этом месте семь раз по семи суток, и каждый раз архангел Брама являлся к нему для беседы и наставлений. Всей своей последующей жизнью Гаутама доказал, что, проповедуя миру свою религию, он руководится чувством любви и сострадания к ближним. Гаутама прежде всего захотел возвестить свое новое учение своим старшим учителям Аларе и Удраке; но не застав их в живых, решил отправиться к прежним пяти ученикам своим, жившим в то время в лесу около Бенареса. Увидав его, бывшие ученики решили не признавать над собою превосходство человека, не сумевшего сдержать свой обет, и называть его только по имени, а не учителем. Он понял причину их обращены к нему со словами: "Почтенный Гаутама", и просил их не называть его так, говоря, что они люди смертные, а что он нашел путь к бессмертию и может указать им его. Они, возражали ему, указывали на его прежнее падение. Тогда он в следующих словах объяснил им свое новое учение: все телесное есть материальное и, следовательно, временное, так как оно само в себе носит зачатки разложения. Пока человек связан с материальным миром телесным существованием, до тех пор он подвержен печали, разрушению и смерти. Пока человек будет дозволять дурным желаниям царить у него в душе, он будет чувствовать неудовлетворенность, бесполезное утомление и заботы. Бесполезно стремиться очистить себя порабощением своей плоти: нравственная порча в душе человека связывает его со всем материальным миром. Только безусловное искоренение всего дурного разорвет цепи его существования и перенесет его "на другую сторону, откуда душа его уже не переселится в другое тело". Не следует, однако, приравнивать эти идеи к христианскому учению о загробной жизни. Б. не знает ничего о духовном бытии. Основные положения буддизма выражаются в очень старинной формуле, составленной вероятно его основателем и называющейся "четырьмя великими истинами". Вот они: 1) несчастия всегда сопутствуют жизни; 2) источник всего бытия лежит в страстях или похоти; 3) избавиться от бытия можно только, уничтожив похоть; 4) достигнуть этого можно поднимаясь по следующим четырем ступеням в Нирвану. Первая ступень состоит в пробуждении сердца. Когда чешуя спадает с глаз верующего, когда он познает великую тайну скорби, неразлучной с жизнью и со всеми земными интересами, когда он обращается к Будде - он становится на первую ступень по пути к спасению. Вторая ступень состоит в освобождении от нечистых помыслов и мстительности. Чтобы достигнуть третьей ступени, верующий должен отделаться от всех злых желаний, от незнания, сомнения, ереси, недоброжелательства и раздражительности. Умерщвлять свою плоть различными лишениями представляется, по учению Будды, вполне излишним; главное внимание должно быть обращено на очищение души от дурных помыслов, ибо чистому сердцу открыт весь мир и все добрые дела. Венцом всего здания жизни, по мнению Будды, должно быть всеобщее милосердие. Истинное просвещение, истинная свобода заключается только в любви. Верующий, проникнутый любовью, достиг последней ступени; он порвал цепи незнания, страсти и греха, и тем самым избавил свою душу от переселения, приблизился к Нирване и стал вне законов материального бытия, тайны будущей и прошлой жизни открыты ему, и он навеки освобождается от рождения с его последствиями - разрушением и смертью. Никакой буддист не надеется достигнуть этой ступени на земле; но кто раз вступил на эту стезю, тот уже не может покинуть ее, рано или поздно добьется своего, и, войдя в Нирвану, успокоится навеки.

Но вернемся теперь к истории Гаутамы. Можно считать достоверным, что Будда обладал внушительною наружностью и замечательно сильным и приятным голосом. Если прибавить к этому его страстную и глубокую веру в свое учение, то нечего удивляться тому, что пять бывших учеников его очень скоро примкнули к новому учению Будды. Гаутама пробыл около Бенареса до тех пор, пока число его последователей не достигло шестидесяти человек. Главным его учеником был очень богатый молодой человек Яза, который пришел к нему в первый раз ночью из страха перед своими родными, а потом обрил себе голову, надел желтую одежду и привлек к учению Будды многих из своих родных. Его мать и жена были первыми женщинами, последовавшими за Буддой. Отшельническая жизнь, говорит Будда, способствует к достижению высшего блаженства, но и светская, семейная жизнь, не лишает человека возможности достигнуть той же цели. Когда миновало дождливое время года, Гаутама собрал тех из своих учеников, которые посвятили себя высшей жизни, и обратился к ним с такой речью: - "я освободился от пяти смертных грехов, опутывающих людей и ангелов гигантскими сетями, и вы тоже, благодаря моему ученью, достигли этого. Нам предстоит теперь великая задача: помочь людям и ангелам добиться спасения. Разделимтесь, и пойдемте в разные стороны по одиночке. Идите и проповедуйте..... Я, с своей стороны, пойду в деревню Сена, около пустыни Урувелы". В последующие годы своей деятельности Гаутама ежегодно рассылал таким образом своих учеников, оставляя при себе только некоторых из наиболее близких. В пустынях Урувелы в это время жили три брата философа отшельники и огнепоклонники, собравшие около себя довольно много учеников. Гаутама остановился у них, и вскоре все они сделались его последователями. Здесь же Гаутама сказал первую проповедь, предметом для которой послужил лесной пожар, вспыхнувший на склоне соседней горы. В этой проповеди он предостерегал своих слушателей от пожара дурных страстей и сравнивал последние с огнем, который в одно и то же время причиняет и боль, и удовольствие, и быстро ведет к разрушению. В сопровождении своих учеников, Будда отправился в Раджагриху, где обратился с речью к царю, говоря ему, что все земные несчастия происходят от страстей. Царь пригласил его с учениками отобедать у него и потом подарил ему бамбуковую рощу, известную впоследствии тем, что Гаутама провел там несколько дождливых времен года и произнес там большую часть своих лучших проповедей. Там он приобрел очень много последователей. Между тем старый царь Судгодана, тревожно следивший за жизнью своего сына, узнал, что последний перестал быть аскетом и сделался простым странствующим проповедником и учителем. Тогда он послал просить сына вернуться домой, чтобы перед смертью повидаться с ним. Будда тот час же отправился в Капилавасту, и по своему обыкновению остановился в загородной роще. Отец его, и дядя и другие родственники пришли к нему, но Гаутама встретил их холодно и не выказал им должного почтения. Обыкновенно таких учителей приглашали на следующий день к обеду, но Гаутаму никто не пригласил; поэтому на следующий день он пошел в город с чашкой, собирать подаяние. Отец, услыхав, что сын его ходил по улицам и просил милостыню, пришел в ужас и, выйдя к нему, вскричал: "Знаменитый Будда! зачем ты подвергаешь всех нас такому позору? К чему ты просишь милостыню? Неужели ты думаешь, что я не в состоянии накормить всю твою нищенствующую братию"! "Благородный отец мой, отвечал Будда, таков уж обычай нашего рода". "Как так? вскричал отец, - разве ты не потомок царского рода? Никто из нашего рода не унижал себя таким образом". - "Благородный отец мой, сказал Гаутама, - и ты, и семья твоя можете требовать себе царских прав, но я происхожу от древних пророков, которые всегда поступали так, и обычаи их хороши, как для этого мира, так и для того, который ждет нас. Если кто-нибудь находит клад, то он обязан прежде всего поделиться им со своим отцом, отдав ему лучшую часть. Позволь мне поделиться с тобой найденным мною сокровищем". Смущенный царь, приняв от сына чашу, повез его к себе в дом. Дворцовые женщины вышли приветствовать его; но между ними не было Язодгары, которую он не видел с тех пор, как оставил ее спящей с младенцем семь лет тому назад. - "Я подожду и посмотрю, говорила она: - может быть я еще значу для него что-нибудь, и тогда он сам придет ко мне или спросит обо мне". Гаутама заметил ее отсутствие и, вероятно, помня, что отшельник не может прикасаться к женщине, сказал: - "Царевна еще не освободилась от желаний, как освободился я, и не видя меня столько времени, она может еще сердится на меня? Если гнев ее не успокоится, то сердце ее может разбиться. Она может поздороваться со мной". Он пошел к ней, и она, увидав не мужа, которого ждала, а монаха, в желтой рясе, с бритой головой и бритым лицом. Упала на пол, и обняв его ноги заплакала, Затем однако Язодгара мало помалу успокоилась, и вскоре сделалась ревностною последовательницею учения своего мужа. Будде против воли пришлось устроить орден монахинь, в который прежде всех вступила его бывшая жена. На следующий день была назначена свадьба сводного брата Гаутамы Нанды, но вместо свадьбы Нанда последовал за Буддой в рощу. Через несколько дней Язодгара одела своего сына Рахулу и приказала ему пойти и просить отца передать ему наследство. - "Я не знаю своего отца, сказал мальчик, - кто он такой". Мать взяла его на руки и показала ему на отца, обедавшего в это время во дворце. "Вот этот монах, с таким светлым лицом, сказала мать, - и есть твой отец. У него четыре источника богатств, пойди к нему и попроси ввести тебя во владение твоим наследством". Рахула пошел к отцу и без страха почтительно сказал: "Отец мой! как я рад, что я с тобой". Гаутама молча благословил его, и встал, чтобы уйти; тогда Рахула пошел за ним, прося его оставить ему наследство. Никто из окружающих не остановил его, и они ушли в рощу, где ребенок был принят в число учеников. Узнав об этом, царь рассердился, и чтобы спасти других родителей от риска потерять таким образом своих детей, он просил Будду не брать к себе детей без разрешения родителей. Гаутама исполнил просьбу и вскоре вернулся в бамбуковую рощу. С этого времени рассказы о жизни Гаутамы не имеют хронологической последовательности, и потому мы приводим из них только некоторые. Однажды Будда подошел к богатому земледельцу, пахавшему свое поле и просил подаяния. Земледелец богатый брамин сказал Будде: "Если бы ты пахал и сеял как я, то тебе не пришлось бы просить милостыни". - "Я тоже, брамин, отвечал Будда, - сею, пашу и пожинаю". - "Только никто не видит, как ты пашешь", заметил брамин. "Вера есть мое семя, отвечал нищий; - борьба с самим собой есть благодатный дождь; мудрость есть мой плуг, которым управляет. скромность. Настойчивость везет мой плуг и я направляю его своею мыслью; закон есть то поле, которое я обрабатываю, а жатва, собираемая мною, есть бессмертный нектар Нирваны. Кто собирает эту жатву, тот уничтожает все плевелы печали".

Один купец из Сунапаранты примкнул к учению Будды, хотел проповедовать его своим родственникам, и спросил на это разрешение у Гаутамы. "Народ в Сунапаранте, отвечал ему учитель, - очень дерзок. Если люди обругают тебя, что ты будешь делать"? - "Я не стану отвечать им", сказал купец. - "А если они ударят тебя, что ты будешь делать"? - "Я не стану бить их" - отвечал он. - "А если они захотят убить тебя"? "Смерть сама по себе не есть зло; многие из нас желают смерти, чтобы избавиться от мирской суеты, но я шагу не сделаю, чтобы отдалить или приблизить ее". Эти ответы показались Будде удовлетворительными, и он отпустил этого купца на проповедь. В другой раз Гаутама, исцелил молодую женщину, по имени Казаготами, лишившуюся от горя рассудка. Казаготами рано вышла замуж и родила ребенка, будучи сама еще девочкой. Ребенок вскоре умер. Несчастная мать, прижимая мертвого ребенка к груди, бегала из дома в дом и просила дать ей для него какого-нибудь лекарства. Один из приверженцев Будды сказал ей, что сам лекарства дать ей не может, но знает такого человека, который может помочь ей. Ее привели в Гаутаме. "Учитель, сказала она, кланяясь, - не знаешь ли ты такого средства, которое помогло бы моему ребенку"? - Знаю, отвечал он. - Достань мне горсть горчичного семени из такого дома, в котором никогда не умирал бы ни сын, ни родитель, и никто из родных или из рабов". Женщина ушла и везде куда она ни входила, она получала на вопрос: "не умирал ли кто-нибудь в семье", один и тот же ответ, что живых мало, а умерших много. Наконец, она стала успокаиваться, и пошла обратно к Гаутаме, оставив ребенка своего в лесу. - "Принесла ли ты горчичного семени"? спросил ее учитель - "Не принесла, отвечала она, - потому что живых мало, а мертвых много". Он стал излагать ей свое учение о непрочности всего земного, так что сомнения ее разъяснились, и она, помирившись со своим несчастьем, стала его ученицей. Будда проповедовал в продолжение сорока пяти лет, не отходя далеко от Бенареса и проводя дождливое время года в домах, принадлежавших обществу буддистов. С Гаутамой ходили его родственники. Один из его двоюродных братьев стал завидовать успехам Гаутамы и побуждал царя Аджатасатру возбудить преследование против Гаутамы и его приверженцев. Рассказы о том как Гаутама избавлялся от грозивших ему опасностей, носят совершенно легендарный характер. Достоверно только одно, что новое вероучение должно было выдержать сильные преследования со стороны озлобленных браминов. Сведения о последних днях Гаутамы довольно подробны. Восьмидесятилетний учитель остановился отдохнуть в роще Пава. Некий Чунда, подаривший эту рощу нищенствующей братии, приготовил им обед. После обеда старец отправился в Кузи-Нагару, но, пройдя немного, должен был остановиться и сказал: - "меня томит жажда". Его напоили и он пошел дальше, но около реки Кукушта принужден был снова остановиться. Будда с учениками продолжал понемногу подвигаться вперед и наконец они добрались до реки Хиранаваты; там Будда в последний раз отдохнул и долго говорил с Анандой о своем погребении и о тех правилах, которые последователи его не должны забывать после его смерти. Ананда, слушая его, не мог сдержать себя, и, отойдя в сторону, заплакал; но Гаутама тотчас же послал за ним и стал утешать его, говоря, что он пойдет в Нирвану, и повторял: - "Полно, Ананда! Не плачь, не тревожься. Ведь рано или поздно мы должны расстаться со всем, что нам дорого. Разве на этом свете есть что-нибудь вечное? Дорогие мои, прибавил он, обращаясь к другим ученикам, - Ананда знает все, что следует сделать после моей смерти. Слушайтесь его". После полуночи Субгадра, философ-брамин, пришел спросить о чем-то Будду; но Ананда, боясь, что разговор может взволновать больного учителя, не допустил его. Гаутама, услыхав голоса, приказал пустить в себе Субгадру. Отвечая на вопросы последнего, Гаутама высказал, между прочим, следующее: "Мою религию, знают только мои двенадцать учеников, которые пробудят мир от равнодушия. С двадцатидевятилетнего возраста до сегодняшнего дня я стремился к чистой и совершенной мудрости и, идя верной стезей, я дошел теперь до Нирваны". Будда постановил за правило, чтобы последователи его не принимали в свое общество людей других верований, не подвергнув их предварительно четырехмесячному искусу. Последними словами его была просьба любить друг друга. К утру он скончался.

Часть II. Древний буддизм. Рассказы о погребении Гаутамы и о раздаче его мощей полны самых легендарных подробностей. По-видимому, тело его было сожжено с большими церемониями. Но не успел он закрыть глаз, как среди его последователей уже возник раскол. Субгадра открыто радовался, что наконец не стало человека, который постоянно говорил: - не делай того, не делай другого. Это так поразило учеников, что старшие из них, как например, Kacиапа и любимый ученик Будды Ананда, решили для устранения возникших разногласий собрать совет. Первый совет собрался под председательством Kacиапы. На нем присутствовало пятьсот человек верующих, и о нем сохранилось только предание, что он длился семь месяцев. Второй совет был собран через сто лет, а третий за 250 лет до Р. Х., при буддийском царе Асоке, в его столице Пашалипутре, нынешней Патне. Есть основание думать, что священные книги, сохранившиеся до настоящего времени в Цейлоне, совпадают, во всем существенном с составленными на этом третьем совете. Правоверные буддисты считают, что учение установленное на первом соборе совершенно тождественно с учением, принятым на третьем соборе; но известные нам теперь буддийские каноны едва ли могли быть написаны тотчас же после смерти Будды. Время смерти Будды в точности не определено; вообще принято думать, что он умер в пятом веке до Р. Х. Время третьего собора нам известно в точности, так как он состоялся при царе Асоке за 250 лет до Р. Х. или около того; следовательно первый собор собрался по крайней мере лет за 150 ранее, и в эти 150 лет суеверия могли значительно развиться.

II. Абхидхарма или философская часть буддизма. Б. не пытается разрешить проблему первоначального происхождения космоса. Когда, однажды, спросили Будду: - бесконечно или нет существование мира, то Будда ничего не ответил ему, может быть потому, что считал этот вопрос праздным. Существование материального мира и населяющих его сознательных существ буддизм принимает как факт, и полагает, что всему есть причина и следствие, и что все постоянно, хотя, может быть, и незаметно меняется. Хотя в принципе буддизм признавал многое, подтвержденное впоследствии наукой, но в подробностях держался суеверий того времени. Будда говорит, что в пространстве рассеяно бесконечное количество шарообразных миров, соединенных по три. Все эти миры совершенно похожи на наш мир, в средине которого возвышается громаднейшая гора, Мага Меру. Она окружена семью концентрическими кругами утесов страшной высоты; самый наружный круг разделен на четыре части или четыре материка; часть одного из них составляет Ямбудвипа, обитаемая нами. На высотах Мага Меру, над ними и над кругами утесов находятся двадцать четыре неба, а под ними и под землей находятся восемь больших адов. Эти небеса и ады составляют часть материального мира, подчиняющегося, как и все остальное, закону причины и следствия. Между Мага Меру и наружным кругом утесов ходят звезды, солнце и месяц. Существа, населяющие вселенную, проходят свой круг жизни и уступают свое место другому поколению. Сам мир периодически разрушается и вновь возрождается. Число людей и живых существ всегда остается одним и тем же. Надо думать, что верования эти заимствованы буддистами из более ранних религий. Мысль о тщете всего мирского и об общем для всего живого законе постепенного увядания и смерти, должна была привести к вере в Нирвану. Если жизнь есть бедствие, от которого не избавляет человека даже смерть, то, конечно, надо было прежде всего открыть корень этого бедствия и, уничтожив его, положить конец тому длинному ряду несчастий, который нам предназначено переносить бесконечное количество раз. Корень или семя жизни буддисты находят в "карме", сумме достоинств и недостатков, а так как у всякого человека недостатков всегда больше, чем достоинств, то практически понятие о "карме" приближается к понятию о грехе; причиной греха считается неведение. Уничтожив неведение и проистекающий от него грех, человек может добиться вечного покоя в Нирване, идя к этому четырьмя стезями, о которых уже было сказано выше. Каждый человек при рождении получает все пороки и добродетели своих предшественников и продолжает начатую ими борьбу на пути к просвещению. Буддисты не признавали ничего вечного, кроме закона причины и последствий; поэтому и космос, и карма могли быть уничтожены. Нирвана описывается самыми яркими красками: чудным, бесконечным, благословенным местом, где нет ни смерти, ни увядания. Нирвана - это конец страданиям, другой берег океана жизни, гавань спасения, истина, вечность. Некоторые из европейских ученых думали, что под Нирваною разумеется блаженное состояние души после смерти; но буддизм не признает существования души, как чего то отдельного, независимого от тела.

Многим покажется странным, что такая религия, как буддизм, не имеющая понятия об Едином Боге и не признающая существования души, могла занять первенствующее по числу своих последователей место среди остальных религий. Можно утверждать, что, если бы учение Будды было только философским учением, или если бы он жил позже, он имел бы очень немного последователей. Громадную роль в распространении буддизма играла обширная филантропическая деятельность Гаутамы, приходившаяся как нельзя более кстати в те времена угнетения слабых сильными. Есть даже основание предполагать, что Гаутама и в мыслях не имел создать новую религию: он думал, что его учение, как новое вино, будет разлито в старые меха и что все люди, не исключая даже браминов, примут это учение как наиболее полное выражение старой религии. Гаутама прежде всего требовал от своих учеников полнейшего воздержания. Для достижения духовной свободы, он считал необходимым отречение от всех мирских интересов. Постепенно устанавливая различные правила, он кончил тем, что учредил нечто вроде монашеского ордена - Сангасов. Нужно оговориться, впрочем, что члены этого ордена никогда не пользовались правами и преимуществами жреческого сословия. Последующие цари и предводители племен дарили ордену богатые поместья и он мало помалу обратился в скопище тунеядцев и лентяев, тем более, что для поступления в него требовалось только свидетельство, что данное лицо не страдает какой-нибудь заразной болезнью, что оно не принадлежит к числу рабов или солдат, я что родители согласны отпустить его. Впоследствии обряд присоединения к ордену сопровождался различными церемониями; устав ордена подвергся значительным изменениям. В Тибете мы встречаем уже полную церковную иерархию. Правила ордена находятся в книге "Патимокка", написанной во времена Асоки; и книгу эту монахи обязательно должны были читать два раза в месяц. Монахи обязаны быть очень воздержанными в пище и вовсе не употреблять спиртных напитков. Нищенствующий монах должен был молча протягивать свою глиняную чашку для сбора подаяния и есть то, что ему дадут. Старшие монахи не могли есть мясной пищи. Гаутама считал отшельническую жизнь наиболее верно ведущей к спасению; сохранилось много пещер с различными надписями на древнем языке пали, в которых, очевидно, жили отшельники, одеваться монахи должны были в желтую рясу, покрывавшую все тело, за исключением правой руки и плеча. Рясу эту монах никогда не мог снимать: снять ее значило выйти из ордена. Нечего и говорить, что прелюбодеяние, воровство и убийство принадлежали к числу проступков, за которые виновный тотчас же исключался из ордена. Первоначальный обет нищенства, даваемый при поступлении в орден, впоследствии утратил свой смысл, так как монастыри, получавшие массу приношений, делались очень богатыми. Дары начал принимать уже сам Гаутама. Обета послушания у буддистов никогда не существовало. Каждый член общества должен был повиноваться своей совести и закону. Старший в монастыре мог, однако, наказывать меньшую братию, изгоняя из монастыря. Каждый монах, нарушивший правила Будды, должен был приносить публичное и добровольное покаяние в своих грехах; вопросов ему при этом не предлагалось. На обязанности послушников, только что вступивших в общину, лежала уборка двора и все работы по хозяйству. Между работами каждый послушник должен был предаваться размышлению или молитве. Гаутама первоначально предполагал, что все вступят рано или поздно в его общину, и мир горя и греха таким образом сам собою разрушится. Для мирян Будда оставил десять заповедей, а именно: не убивай, не воруй, не лги, не прелюбодействуй, не клевещи, не клянись, не болтай лишнего, не скаредничай, не сердись, не уклоняйся от истинной веры. Победа над самим собою и полнейшее милосердие являются основными принципами буддизма, и потому он не мог остаться достоянием одних монастырей. Он являлся религией, одинаково доступной для всех. Гаутама не признавал кастовых религий и преимуществ: по его понятиям, привилегия каждого человека заключается в его личных достоинствах и добродетелях. Правда, он не дерзал восставать открыто против народных бичей того времени - против рабства, деспотизма и обогащения на чужой счет; но вскоре принципы нового учения взяли верх над деспотизмом правителей, и правление буддийского царя Асоки было уже самым человеколюбивым, какое только могло быть в Индии.

Часть III. Позднейший буддизм. Нет ничего удивительного, что такое гуманное учение пустило глубокие корни среди индийцев, находившихся под гнетом касты жрецов. К сожалению, ход распространения буддизма мало известен. Через 150 лет после смерти Гаутамы буддизм был объявлен государственной религией. Китайский пилигрим Фа-Хиан был в Индии в 400 году после Р. X., и нашел буддизм в цветущем состоянии. В VIII и IX столетиях началось страшное преследование буддизма, так что в Индии не осталось ни одного буддиста. На Цейлоне буддизм введен, в сравнительно чистом виде, сыном и дочерью Асоки, и сохранился до новейших времен. В V столетии буддизм занесен в Бирму, откуда распространился по соседним областям, но уже в искаженном виде, о чем можно судить хотя бы по сказаниям, которые описывают обстоятельства, сопровождавшие рождение Гаутамы: родившись, он тот час же прошел три шага и громовым голосом подал весть о своем величии. Один святой старец, упав перед ним ниц, предсказал ему, что он сделается Буддой, и поведет свой народ ко спасению. Пятимесячным ребенком, он, лежа под деревом, так глубоко задумался, что впал в забытье, и пять мудрецов, проходивших мимо, так были поражены этим, что поклонились ему и спели ему гимн, которым предвещали, что младенец этот будет проповедником такого учения, которое, как волна, зальет всякое пламя и горе жизни, и, как огонь, очистит весь мир. Легенды о дальнейшей жизни Будды наглядно доказывают нам, что к буддизму примешивались различные суеверия. Среди северных буддистов легенды искажены гораздо более, чем среди южных. Северный буддизм назван Великой колесницей в отличие от южного буддизма, который не без насмешки называется Малой колесницей. Великая колесница развилась в новую религию, основанную на поклонении Майтреи (Maitreja) , Дианни-Будде (Dyanni-buddhas) , Манджусри (Manjusri) и Авалокитесваре (Avalokiteswara) , олицетворяющим собою милосердие, молитву, чистоту и мудрость. Развитие буддийского учения в Тибете завершилось образованием там целого сословия духовенства, устройство которого очень напоминает католическую иерархию. На сколько буддизм утратил в Тибете свою первоначальную чистоту, превратившись в ламаизм, можно видеть уже из того, что двое лам вели борьбу из за права быть официальным воплощением апостолов Будды. Вообще говоря, ламаизм, с своими колокольчиками, четками и бритыми монахами, с своими процессиями и чистилищем, очень походит на римский католицизм, со всеми недостатками и темными сторонами последнего.

Главным источником для изучения Б. является многочисленные священные книги буддистов, которые в значительной степени еще неизвестны европейцам. Число их особенно велико в Тибете. Как на древнейший сборник буддийской морали, можно указать на "Dhammapadam" (изд. Фаусбелля, Копенгаген, 1855) , переведено на немецкий яз. А. Вебером в его "Indische Skizzen" (Берлин, 1862) .

Литература: La Loubere. "Descript, de Siam" (Амстердам, 1714, 2 т.) ; P. Georgi, "Alphabetum tibetanum" (Рим, 1762) ; Grosier, "Descript. de la Chine" (Париж, 1787, 2 т.) ; S. Pallas, "Voyages" (фр. изд. 1788; 7 т., in 4?) ; Thunberg, "Voyage au Japon" (пер. Landresse, Париж, 1799, 5 т.) ; Upham, "The history and doctrine of bouddhism" (Лондон, 1829, in 4?) ; Turnour, "Epitome of history of Ceylon" (1836) ; его же, "The Mahawanso translated" (Коломбо, 1836) ; Abel Remusat, "Foe Koue Ki" (пер., Париж, 1836, in 4?) ; Huc и Gabet, "Voyage au Thibet et en Tartarie" (Париж, 1846, 2 т.) ; М. Foncaux, "Le Lalita vistara" (Пар., 1847) ; Schiefner, "Eine tibet. Lebensbeschreibung Sдtjamunis" (Cпб., 1849) ; Burnouf, "Le lotus dela bonne loi" (Париж, 1553) ; Stan. Julien, "Voyages des pelerins bouddhistes" (Париж, 1853 и cл., 3 т.) ; Pallegoix, "Descrip. du Roy. Thai ou Siam" (Париж, 1854, 4 т.) ; Koppen, "Die Religion des Buddha" (Берл., 1857) ; Bouillevaux, "Voy. dans l\'Indo-Chine" (Париж, 1858) ; M. Koeppen, "Religion des Buddha" (Берлин, 1859) ; Wassilljew, "Der Buddhismus etc." (Спб., 1860) ; Spence Hardy, "Eastern monachism" (Лондон, 1860) ; E. Schlagintweit, "Buddhism in Tibet" (Лейпц., 1862; на фр. "Le Bouddhisme au Tibet", в "Annales du musee Guimet", III, перев. с английского Milloue) ; M. Obry, "Du Nirvana bouddhistique" (Париж, 1863) ; "Doctrines des bouddhistes sur le Nirvana" (Париж, 1864) ; Vasillef, "Le Bouddhisme, ses dogmes, son histoire et sa litterature" (пер. с русского La Comme, Париж, 1865) ; Barthelemy Saint-Hilaire, "Le Bouddha et sa religion" (Пap., 1862; 3 изд. 1866) ; Burnouf, "Introduction а l\'histoire du Bouddisme indien" (2 изд., Париж, 1866) ; Mouhot, "Voyages" (Пар., 1868) ; Ad. Bastian, "Die Volker des Oestlichen Asien" (Иена, 1868 и след.) ; Taranatha, "Geschichte des В. in Indien", на тибетскoм яз. издано Шифнером в Спб., 1868, под заглавием: "История Буддизма в Индии, соч. Таранаты, по тибетским рукописям". на немецк. Спб., 1869) ; Beal, "Travel of Fahian and Sung-yun" (Лонд., 1869) ; Kistner. "Buddha and his doctrines" (Лонд., 1869) ; S. Beal, "Outline of Buddhism from Chinese sources" (Лонд., 1870) ; Alabaster, "The modern Bouddhist" (Лонд, 1870) ; "A Catena of Buddhist scriptures" (Лондон, 1871) ; Shutte, "Zur Geschichte des chinesischen B." (Берлин, 1874) ; Senart, "Essai sur la lйgende de Bouddha, son caractere et ses origines" (Париж, 1875) ; Al. Cunningham, "Inscription of Asoka" (Лонд., 1877) ; H. Oldenberg, "The Dipavamsa edited and translated" (Лонд., 1878) ; Spence Hardy, "A manual of Buddhism" (2 изд., Лондон, 1880) Edkins, "Chinese Buddhism" (Лонд., 1880) ; Wurm, "Der В." (Гютерло, 1880) ; H. Oldenberg, "Buddha" (Берл., 1881) ; "Аnесdota Oxoniensia Aryan series" (т. I, части I, 2 и 5, Оксфорд, 1881 - 1885) ; Seydel, "Das Evangelium f. Jesu in seinen Verhaitnissen zur Buddhasage u. Buddhalehre" (Лондон, 18. 82) ; Bastian, "Der B. in Seiner Psychologie" (Берл., 1882) ; Kern, "Der B. und seine Geschichte" (2 т., Лейпциг, 1882 - 1884) : Charleroix, "Histoire du Japon"; "Avadвna Cataka. Cent legendes bouddhistiques" (пер. c санскритскoго Leo Feer\'a в "Annales du Musee Guimet", т. XVIII) ; Max Freiherr von Wimpffen, "Kritische Worte ьber den Buddhismus" (Вена, 1891) ; K. Neumann, "Die innere Verwaldschaft budhistischer und christlicher Lehren" (Лейпциг, 1891) . - На русском языке: "Буддизм в науке" ("Отеч. Зап. ", 1843, 31) ; В. Васильев, "О некоторых книгах, относящихся к истории буддизма в библиотеке казанского унив." ("Учен. Зап. Имп. Акад. Наук", том III, Спб., 1855) ; его же, "Буддизм, его догматы, история и литература" (Спб., 1857 - 69: часть I-я - Общее обозрение, часть II-я не вышла в свет, часть III-я - История буддизма в Индии, соч. Даранаты, перев. с тибетского) ; aрхиеп. Нил, "Буддизм, рассматриваемый в отношении к последователям его, обитающим в Сибири" (Спб., 1858) ; В. Лядов, "Буддизм" ("Рассвет", 1860, 6) ; И. Минаев, "Пратимокша-Сутра, буддийский служебник" (Прилож. К XVI тому "Зап. Имп. Акад. Н." ?1, 1869) ; его же, "Несколько слов о буддийских жатаках" ("Журн. Мин. Нар. Просв.", 1872, ?6) ; Васильев, "Религии Востока" ("Журн. Мин. Нар. Пр.", 1873, ?4) ; В. С. Соловьев, "Искушение Будды" (из Лали тавистаты, "Вестн. Европы", 1874, ?12, стихотворение) ; А. Гусев, "Нравственный идеал буддизма в отношении к христианству" ("Правосл. Собеседн.", 1875, I) ; П. А. Каленов, "Будда" (поэма, Москва, 1885) ; В. Лессевич, "Буддийский нравственный тип" ("Сев. Вестник", 1886, ?5) ; его же в "Этюдах и Очерках" (Спб., 1886) ; его же, "Новейшие движения в буддизме, поддерживаемые и распространяемые европейцами" ("Русская Мысль" 1887, 8) ; "Буддийский катехизис" (ibid.) ; "Цейлон и буддисты" (ibid.) ; И. Минаев, "Буддизм. Материалы и исследования" (Спб., 1887) ; А. Позднеев, "Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи с отношениями сего последнего к народу" (Спб., 1877) ; "Буддийский катехизис" (пер. с нем. Т. Будкевича, Харьков, 1888) ; Н. Леопардов, "Краткое изложение учения Будды, составляющего индийскую религию" (Киев, 1889) ; В. В. Лесевич, "Религиозная свобода по эдиктам царя Асоки Великого" (в I т. "Вопросы философии и психологии") ; И. Минаев; "Спасение по учению позднейших буддистов" (Спб., 1890) ; Г. Ольденберг, "Будда, его жизнь, учение и община" (пер. П. Николаева, 2-е изд., Москва, 1891) .

Бузина

(Sambucus L.) - род травянистых растений и кустарников из семейства жимолостных (Caprifoliaceae Juss.) , с супротивными перистыми листьями и белыми цветками в ветвистых метелках. Чашечка и венчик у Б. 5-ти раздельные, тычинок 5; рыльца сидячие, в числе 3; завязь полунижняя, 3-х гнездная; плод ягодообразный, с 3 косточками. У нас известно 3 вида. S. Ebulus L. S. nigra L. и S. racemosa L. - S. Ebulus, травянистое растение, с красноватыми пыльниками и черными плодами, растет на влажных местах и среди кустарников, отличается неприятным запахом и горьким, противным вкусом; цветы, впрочем, пахнут миндалем (ими обсыпают яблоки при хранении) , а ягоды на вкус кисловаты. Все части растения действуют как слабительное, ягоды же и как мочегонное и потогонное. Растение употребляется от мышей и клопов, ягоды дают голубую краску, а цветки охотно посещаются пчелами. На полях является сорной травой. S. nigra L. - Б. обыкновенная, бузок, кустарник с плоским соцветием о пяти главных веточках с желтыми пыльниками и чернофиолетовыми ягодами. Встречается между кустарниками и разводится в садах. Цветки и плоды употребляются в медицине (Flores et Baccae Sambuci) . Все части растения отличаются, в свежем виде, особенно если их растереть, сильным, почти одуряющим запахом и слизисто-горьким вкусом. Содержат эфирное масло, экстрактивное вещество, соли, немного смолы, дубильного вещества, клейковины и белка; действуют слегка раздражающим образом и употребляются как домашнее средство от катаров, ревматизма, сыпи и пр. Из ягод делают кисель. Древесина идет на выделку коробочек, гребней и пр. S. racemosa L., красная или червоная бузина, цевочник, кустарник с зеленоватыми цветками и красными плодами. Встречается в лесах между кустарниками, разводится в садах. Употребляется как и S. nigra. Из зерен можно получать масло.

Г. Т.

Буйволы

(Bubalus) - виды быков (Bovidae) , отличающиеся большою, короткою и толстою головою, далеко расходящимися, несколько сжатыми с боков и согнутыми кзади рогами, всегда висящими ушами, редкою шерстью, а также дикостью, силою и злым, непокорным нравом. Однако, виды эти не образуют систематически замкнутой группы. Настоящий или индийский Б. (Bos bubalus или Bubalus vulgaris) достигает 2, 25 м. длины и 1, 4 м. вышины в плечах; длина хвоста 50 - 60 сант. Тело его покрыто тонкою и редкою шерстью, так что видна морщинистая кожа. Цвет его обыкновенно темно-бурый или черноватый, реже беловатый. Голова толстая и широкая, с короткою мордою и большим выпуклым лбом. Нос широкий и голый, черного цвета; на верхней губе находятся длинные и жесткие волоса. Рога у основания сплющенные и морщинистые; затем они округленно-треугольны и загнуты назад, с середины же поворачивают вверх; вершины их направлены вперед и наружу. Уши длинные и широкие; снаружи покрыты короткими, изнутри длинными волосами; расположены по бокам головы горизонтально. Глаза маленькие. Шея короткая и широкая. Спина покатая спереди кзади. Хвост довольно длинный, почти голый, на конце с длинною кисточкою. Ноги средней длины, сильные. Б. индийский в диком состоянии водится в низменностях Ост-Индии и соседних островов, а как домашнее животное он живет в Средней и Западной Азии, Северной Африке (особенно в Египте) , в Италии, Греции, Венгрии и в странах по нижнему течению Дуная. По свидетельству Павла Варнфрида, в Италию этот Б. завезен в 596 г. по P. X., и в настоящее время очень обыкновенен в болотистых и мало возделанных местностях этой страны, особенно в Калабрии, в Понтийских болотах и Мареммах. Индийский Б. любит жаркие болотистые или богатые водою местности. Питается он травою, болотными растениями, камышом и тростником. Движения его медленны и неуклюжи, но неутомимы; только быстрый бег скоро утомляет его. Б. отлично плавает, так что им пользуются при переправах через реки. Б. не особенно общежительные животные, легко раздражаются и в ярости очень опасны; даже прирученным Б. нельзя доверять в этом отношении. Слух и обоняние этого животного хороши, но зрение слабое. Б. очень любят воду, и часто целые часы проводят в ней, причем часто сплошь выпачкиваются в грязи и иле. Самка мечет одного детеныша, очень некрасивого на вид. Мать очень любит и защищает его. Б. вырастает на пятом году жизни. Голос его - грозный рев, похожий то на мычание быка, то на хрюканье свиньи. Так как Б. переносит сырость, как ни одно другое жвачное, то он особенно полезен при обработке илистых рисовых полей и, кроме того, незаменимое животное для перевозки тяжестей по болотистым местностям: пара Б. тащит столько же, сколько четыре лошади, и притом по такой почве, по какой лошадь даже не может пройти. Теперь буйволы с пользою употребляются в таких местностях, где преобладает тяжелая глинистая почва и где распахивание требует очень больших усилий. Мясо Б. твердо, безвкусно и пахнет мускусом, но бедняки употребляют его в пищу. Молоко дает очень жирные сливки, но масло не ценится. Из шкур выделывают лучшие подошвы. Рога идут на различные изделия. Враги Б. не многочисленны; дикие Б. с успехом отбиваются даже от тигров, которые могут одолевать только телят. Живет Б. до 20 лет. Турки считают Б. не чистым, а индийское племя тудасов боготворит это животное и держит большие стада для жертвоприношений. В Ост-Индии же живет малоизвестный еще арни или исполинский Б. (Bubalus Auni) , имеющий более 3 м. длины и 2 м. вышины в плечах. Рога его расходятся почти на 2 м. Арни также может быть приручен и употребляется для перевозки тяжестей и для обработки полей; некоторые полагают, что это - родоначальник индийского Б. Керабу (Bubalus Kerabau) - меньше индийского Б., голубовато-пепельно-серого цвета, с бурым брюхом, тельно-красными пахами и белыми ногами. Рога очень длинные, далеко расходящиеся. Водится на Ост-Индских, Зондских, Молуккских, Филиппинских и Марианских островах. Охота за керабу очень трудна и опасна, так как это самое свирепое животное своей страны. Прирученные керабу употребляются для верховой езды и перевозки грузов. Все свободное время эти животные проводят в воде. Кафрский Б. (Bubalus саffer) имеет 2 м. длины и 1, 25 м. вышины в плечах. Он характеризуется сильным, неуклюжим телосложением, большими рогами, сильно расширенными и утолщенными при основании, большими висячими ушами, большим войлом и длинною шерстью. Расширение рогов у основания их так велико, что они почти соприкасаются посредине лба. Ноги коротки и сильны; хвост голый и только на конце его находится несколько редких волосков. Цвет шерсти по большей части темно-бурый; кожа синевато-пурпурно-черная. Кафрский Б. водится в южной Африке до Гвинеи и Абиссинии, и живет большими стадами, штук по 80, в густых кустарниках, которые легко раздвигает своими сильными рогами. Он также любит воду и ил, как и обыкновенный Б. Кафрский Б. еще более силен, неукротим, дик и более опасен, чем индийский. Поэтому охота за ним очень опасна, тем более, что кроме силы это животное отличается еще и быстротою и даже смертельно раненый - все еще остается опасным врагом. На бегу он пробивается силою через самый густой кустарник и, обратившись уже в бегство, не раз вдруг поворачивается и снова бросается на своего преследователя, которому в таких случаях трудно уцелеть, если только он пеший, или если не найдет себе какого-нибудь убежища. Польза, приносимая кафрским Б., сравнительно не велика. Грубое, худое мясо его употребляется в пищу только готентотами, а из шкур приготовляют очень хорошие ремни и подошвы. Американский Б. есть не что иное, как бизон. Буйволовые шкуры толще и крепче самых лучших бычачьих и потому особенно ценятся для приготовления подошв. Посредством дубления с помощью масла из них приготовляют крепкую желтую кожу, из которой потом выделывают пояса, патронташи и проч. Одна буйволовая шкура весит иногда до 50 кг. В торговлю эти шкуры поступают главным образом из Европейской Турции и Южной Африки. Буйволовые рога идут на приготовление гребней, табакерок, рукояток для ножей и токарных изделий предпочтительно перед бычачьими рогами, потому что они больше и при этом вещество их плотнее и тверже; темно-бурый или черный цвет буйволового рога также иногда дает ему преимущество. Э. Брандт.

Бук

(лесов.) - принадлежит к числу древесных пород, наиболее распространенных в европейских лесах, но в России произрастает только на зап. и южных окраинах: в Привислянских губерниях, кроме Сувалкской, Седлецкой, Ломжинской и Варшавской, в Бессарабской, возле г. Хотина на Днестре, и в знаменитых Оргеевских лесах около Кишинева, в Крыму, где в горах, на южном склоне лесной полосы пояс бука расположен на высоте 1500 - 3500 фут., а наивысший предел буковых лесов близ Чатырдага - 4340 ф., и, наконец, на Кавказе. Здесь, за исключением южной стороны Малого Кавказа, в пределах Эриванской губ. и Зангезурского у. Елисаветпольской, бук встречается повсюду, доходя на север до г. Ставрополя. На главном хребте, по обе его стороны, он является преобладающею древесною породою и, доживая до 300 - 400 лет, достигает громадных размеров - до 150 фут. высоты, при толщине по диаметру на высоте груди человека до 7 - 9 фут. Бук исключительно дерево горных местностей, где, в полосе от 3500 до 6000 ф. над уровнем моря, произрастает иногда почти совершенно чистыми насаждениями, но, как подчиненная порода, встречается и ниже, доходя местами. напр. в Гурии, почти до берега моря. Лучший рост его на почвах умеренно влажных, содержащих в значительном количестве известь и богатых перегноем, причем в горах (на Кавказе) он предпочитает северные, северо-восточные и северо-западные склоны. Хотя глубина почвы не имеет для роста бука особенного значения, однако на мелких почвах он часто подвергается ветровалам. Будучи весьма чувствителен к крайностям температуры, он сильно страдает от весенних и осенних утренников и не переносит средней температуры зимы ниже 5? Ц., но растет успешно при летней максимальной + 41? Ц. Размножаясь как семенами, которые в сомкнутых насаждениях начинает производить с 60 - 80 летнего возраста, так и порослью от пня, появляющеюся, после срубки деревьев не старше 40 - 50 лет, чрез 2 - 3 года из придаточных почек между древесиной и корой, бук принадлежит к тенелюбивым древесным породам и переносит в молодости сильное затенение старыми деревьями, хотя это и задерживает, отчасти, его развитие. Оттого он успешнее всего возобновляется после срубки путем естественного обсеменения почвы, при помощи последовательных, постепенных вырубок, или посредством так называемых семенных лесосек, наиболее применимых в его насаждениях.

Искусственное возобновление довольно затруднительно. Рост деревьев, происшедших из семян, в первые годы очень медленен, но с 15 - 20 лет становится быстрее и, достигнув между 50 и 80 годами своей наибольшей величины, довольно долго, до 120 - 180 лет, сохраняется равномерным. Произрастая на свободе бук сильно разрастается в ветви и древесина его теряет в своих качествах, но значительное при этом увеличение прироста делает выгодным, в хозяйственном отношении, просторное стояние стволов, начиная с известного возраста, что достигается ведением световых рубок (Lichtungsbetrieb Буркгардта) в чистых насаждениях. В смешанных насаждениях, где бук произрастает со светолюбивыми породами, как напр., с дубом и сосною, он является незаменимым для образования там почвозащитного подлеска; но при росте его в смеси с тенелюбивыми (пихтой, елью, а иногда и грабом) требуется большая осторожность, чтобы эти породы не заглушили бука и не вытеснили его из насаждения.

Буковая древесина беловатая с красным оттенком (отсюда название красный Б. в отличие от белого бука - граба) , легко колется и растрескивается, довольно тверда, но хрупка, не отличается особенною прочностью на воздухе в часто подвергается порче насекомыми. Она употребляется в экипажном, столярном и токарном производствах, идет на приготовление гнутой, так называемой венской мебели (идея братьев Тонет) , на разного рода поделки, как напр. сапожные колодки, деревянные башмаки (французские sabots) , сапожные гвоздики или шпильки, ружейные ложи и т. п., а также на железнодорожные шпалы (впрочем, большею частью после пропитывания антисептическими веществами) и считается лучшим древесным топливом - горит хорошо, равномерно и мало дымит; уголь долго держит жар. Сообразно с целью возращения тех или других материалов, буковые насаждения срубаются в различном возрасте: на дрова в 60 - 80 лет, а для поделочного леса в 100 - 120 лет. В. Собичевский.

Буколики

или буколическая поэзия - пастушья поэзия, возникшая из сицилийскогреческих пастушьих песен. Занимает средину между драмой и эпосом и посвящена поэтическому изображению пастушеского образа жизни (иногда - в противоположность роскошной, утонченной, но безнравственной жизни более культурных слоев общества в больших городах) . Наиболее древним, и притом образцовым представителем этого вида поэзии является сиракузкий поэт Феокрит (живший в III в. до Р. X.) ; простота и безыскуственность характеризуют его Б. Тоже можно сказать о его современниках Бионе Смирнском и Мосхе Сиракузском. Но уже при первом подражателе этих поэтов, Виргилии, Б. (называемые у него также эклогами) теряют свою первоначальную простоту и естественность: речи пастухов слишком вычурны, слишком много разбросано намеков на современную политическую жизнь, хотя в общем Б. Виргилия не лишена прелести, особенно по живому изображению картин природы. - Еще сильнее сказалась эта замена естественной простоты изысканностью и приторною чувствительностью у позднейших подражателей Феокрита и Виргилия, напр. у французской писательницы XVII-го века М-mе Дезульер (названной десятой музой) , у Делилья (фр. пис. XVIII-го века) , у немецкого поэта прошлого века - Соломона Гесснера. Под влиянием последних Б. поэзия была занесена и к нам в Россию во 2ой половине прошлого столетия; так мы находим Б. среди произведений Сумарокова, Княжнина, позднее Владимира Панаев.

Буксир

(Remorque, Tow-rope) - веревка, посредством которой буксируют судно. "Подать Б." значит передать конец Б. на другое судно; "отдать Б." - обратное значение, "травить буксир" - удлинять Б., "выбирать Б." укорачивать, "принять Б." - взять на судно конец Б., "закрепить Б." значит завернуть на кнехты. Б. называется также пароход, специально служащий для буксировки судов. Они, при небольшой своей величине, обладают сильными машинами; кормой сидят очень глубоко для того, чтобы во время буксировки высокобортных судов в узких местах, где приходится иметь короткие Б., не оголять свои винты. На Б. пароходах имеется особая буксирная дуга, над которою проходит Б.; эта дуга служит для того, чтобы Б. не задевал за какие-нибудь предметы на пароходе.

Букстегуде

(Дитрих Buxtehude) - немецкий органист (род. 1635, умер в 1707 г.) ; учился у своего отца, также органиста; с 1669 г. состоял органистом при Мариинской церкви в Любеке; своей игрой и преподаванием оказал значительное влияние на развитие музыки своего времени вообще и органной музыки в частности. Известно, что сам Себ. Бах, уже будучи вполне определившимся художником, ездил в Любек, чтобы лично познакомиться с Б. В новейшее время, когда стали более интересоваться Бахом, из архива библиотек были извлечены также произведения Б. и опубликованы Коммером (в "Musica sacra", т. I) и Шпиттой (Лейпц., 1876 78, 2 тома) ; в последнем издании помещены биографические сведения о Б.

Булавин

(Кондрат) - походный атаман донских казаков, сообщник гетмана Ив. Мазепы. В надежде сделаться независимым владетелем, Мазепа изыскивал средства к привлечению на свою сторону донских казаков. Не смея еще действовать открыто, он тайно избрал в сообщники Кондрата Б., кот. В то время охранял границы близ р. Донца и г. Бахмута, где Донское войско имело соляные варницы. Удобный случай к возмущению представился скоро. Полковник кн. Юр. Долгоруков, по Царскому указу, в восьми верховых станичных юртах схватил и выслал на прежние жилища до 3000 разного звания беглых из России людей; мера эта встретила в некоторых станицах сопротивление; оказалось много недовольных, чем и воспользовался Булавин. С толпою бродяг, собравшихся в Бахмуте, он выступил в поле, быстро достиг р. Хопра и близ Урюпинской станицы, ночью, напал на кн. Долгорукова, не подозревавшего измены, умертвил его и всех бывших при нем офицеров и солдат, около 1000 человек. затем Б. разослал по всем станицам "возмутительное" письмо, ложно уверявшее, что"бояре и немцы вводят казаков в эллинскую веру, жгут и казнят напрасно". Царь, получив известие о неожиданном возмущении на Дону, приказал идти туда значительному отряду регулярных войск, а войсковой атаман Лукьян Максимов, при первом слухе о бунте, отдал приказ по всем станицам не слушать Б. и сам, собрав донские полки, выступил к Хопру. Б., надеясь собрать на Хопре многочисленную толпу, намеревался идти в Москву "губить" бояр, мундирных солдат и немцев, но надежда его не сбылась, передовые его отряды, при наступлении Максимова, рассеялись и он, боясь неудачи, уклонился (в ноябре 1707 г.) с Хопра к Бахмуту, где удобнее мог получить обещанную помощь от татар, запорожцев и Мазепы. Там приказал он своим соумышленникам Хохлу, Некрасову, Драному, Голому и др. перейти Донец и, став за Mиусом, стараться усилить отряды свои беглецами из Малороссии и вольницею с Дона, сам же отправился в Запорожскую Сечь, Бунт, повидимому, прекратился и в продолжение зимы на Дону все было покойно; но Б., под тайным покровительством Мазепы, набирал в Малороссии и Запорожье всякий сброд, отсылал их в свои отряды, скрывавшиеся в степях за Mиусом и заключил с запорожцами тайный союз - друг за друга стоят твердо и радеть единодушно. Государь, предвидя опасность, решился утушить бунт при самом начале: 20000 чел. регулярных войск двинулись от Тулы под начальством кн. Дм. Мих. Голицына, но вскоре корпус этот вместе с верными донскими казаками был отдан под начальство кн. Вас. Влад. Долгорукова, брата убитого полковника, удачно действовавшего на Битюге против мятежников. Перезимовав на Днепре, Б. ранней весною 1708 г. сосредоточил у р. Mиуса все свои отряды; но атаман Максимов на походе из Черкасска разбил на р. Голубой отряд его и вскоре явился перед главными его силами, собранными на р. Крынке; тут, не смотря на превосходство сил Б., он напал на него, но после упорного и кровопролитного боя, был разбит, потерял пушки и весь свой стан, после чего отступил в Черкасск. Б., по одержании победы, отпустил несколько легких отрядов к станицам Донецким, Хоперским, Бузулукским и Медведицким, откуда они распространились до Козлова и Тамбова, сам же с главными силами направился к Черкасску. До Кобылинской станицы он встречал сильное сопротивление со стороны верных станиц, которые защищались от него, как от врага, но здесь, усилившись изгнанными из России раскольниками, он беспрепятственно дошел до Черкасска, которым и завладел хитростью. Мятежники, отрубив головы атаману Лукьяну Максимову с четырьмя старшинами, удушив пятого старшину Ефрема Петрова, разграбив и умертвив жителей оставшихся верными своему долгу, провозгласили Б. войсковым атаманом. Новый начальник войска, чтобы ослабить на время впечатление совершенного им злодеяния, послал в Азов и в Москву отписки, в которых старался оправдать себя тем, что кн. Долгоруков был убит за свою жестокость, не по совету одного его Б., а всего войска Донского и в заключение уверял в своей покорности.

Торжествующий изменник немедленно отправил значительную часть войска с Некрасовым водою в верховые не сдавшиеся ему станицы; другой, более многочисленный корпус с Драновым послал против гвардии майора кн. Юр. Долгорукова, третий с Лучкою Хохлачем поставил при Куртлаке; сам же остался для охранения Черкасска. Между тем государь, по получении известия о поражении атамана Максимова, дал повеление генералу Бахметеву с его бригадою поспешить к Черкасску. Бахметев не успел предупредить Б. в Черкасске и потому присоединился к главному начальнику корпуса, кн. Долгорукову. Путь к Черкасску приходилось открывать силою оружия. На р. Куртлаке Долгоруков напал (28 апреля) на 15000 бунтовщиков, предводимых Хохлачем, и рассеял их; ожесточение войска было так велико, что в плен взято было только 143 чел., а остальные были побиты, кроме немногих спасшихся бегством. Почти в тоже время другой отряд, под начальством полковника Кропотова и Гулица, разбил на голову атамана Драного с толпою мятежников. Не смотря на все это, мятежники отважились действовать наступательно. Хохлач, Казанкин и Ганкин. с 5000 казаков и разного сброда появились под Азовом и осадили его, но встретили столь сильный отпор, что принуждены были бежать. Весть о претерпленных неудачах быстро достигла до Черкасска и минутное торжество Б. кончилось. Верные царю казаки вышли из скрытых мест и под предводительством избранного ими старшины, Ильи Зерщикова, ворвавшись с помощью жителей в Черкасск, напали на атаманский дом Б., оставленный всеми, кроме 11 преданных ему человек, защищался отчаянно и убил из своих рук двух казаков, но увидев, что дом начали обкладывать камышом, с целью поджечь его, застрелился из пистолета (7 июля 1708 г.) . Все советники его и главные соумышленники отправлены были в Москву, а труп отвезен в Азов и там, по отсечении головы, был повешен на месте, где били разбиты мятежники.

Разорения, причиненные Б. и его соумышленниками в одном только Придонском крае, были громадны. Здесь сотни тысяч десятин засеянных полей, вместе с селами преданных правительству крестьян, были превращены в пустыри, церкви разорены и святыни нагло поруганы. Те немногие, которые успели спастись бегством, в паническом ужасе скрывались в лесах, откуда их долго не удавалось вызвать. Самую государеву десятинную пашню немногие смельчаки обрабатывали по ночам, с рассветом прячась в лесах; знаменитые битюцкие конюшни породистых лошадей, заведенных царем, были разграблены. Булавинские эмиссары, без всякого страха явившись в Борисоглебск, выбрали из горожан полковника, атаманов и привели население к присяге. Вслед затем воровской атаман Хохлач письменно обратился в Борисоглебск с требованием прислать к нему "в поход против государевых полков" половину городских и уездных жителей. Так открыто, нагло распоряжаясь, Б., однако, опасался воевод, любимых населением и щадил их. Насколько Булавинский бунт казался серьезным, легко видно из того, что Осередская (Павловская на Дону) крепость была поспешно построена, чтобы остановить движение вора на Русь.

Л. В.

Булат,

в техническом смысле - особая разновидность твердой стали, обладающая большою упругостью и вязкостью. Булатный клинок способен получать при отточке наивысшую степень острия; так напр., хороший булат легко перерезывает брошенный на воздух газовый платок, тогда как клинок из самой лучшей инструментальной стали в состоянии перерезать только плотные виды шелковой материи. У азиатов булат передается как родовая драгоценность. Главный признак, которым отличается булат от обыкновенной стали, есть узор, получаемый металлом во время ковки. Азиаты при оценке булата принимают во внимание: 1) форму узора; 2) крупность его и 3) цвет металла, т.е. грунта узора. По форме, узор различается на: а) полосатый, когда он состоит из прямых линии, почти параллельных между собою; это есть признак низшего качества; b) при повышении качества в булате между прямыми линиями попадаются кривые и тогда Б. называется струйчатым; с) ежели кривые линии являются господствующими, то такой Б. зовется волнистым; d) когда прямые линии очень коротки и пряди, извиваясь между ними, идут по всем направлениям, то Б. получает название сетчатого и, наконец, е) когда рисунок, проходя во всю ширину клинка, повторяется по длине его, такой Б. по узору считается наиболее совершенным и называется коленчатым. По крупности узора азиаты различают три вида: 1) когда узор имеет крупность нотных знаков - это признак высшего достоинства; 2) средним называется узор, когда он не превосходит величину малого письма, и 3) мелкий узор служит указанием на низшие качества; величина его, однако, такова, что он легко может быть замечен невооруженным глазом. По грунту, т.е. по цвету металла между узорами, различают три рода булатов: серые, бурые и черные. Чем грунт темнее, а узор на нем белее и выпуклее, тем и достоинство Б. выше. Но кроме этих родовых признаков специалисты подмечают еще индивидуальные качества клинка, различая их по отливу поверхности при косвенном падении лучей света и по звону. Иные Б. не имеют отлива вовсе, иные отливают красноватым цветом, а иные золотистым. В Азии лучшими Б. считают табан и хорасан, средними - гынды (куш гынды) , а худшими - нейрис и шам. Лучили булатный клинок должен обладать следующими качествами: узор его должен быть крупный, сетчатый или коленчатый, белый, отчетливо выделяющийся на черном фоне, с золотистым отливом, и должен иметь чистый и долгий звук. Об изготовлении булатов в Индии упоминает еще Аристотель. Индийскую разновидность, обыкновенно называют вуц, для отличия от др. булатов: персидских, малайских, японских и др. В Европе старинные испанские клинки (толедо) довольно близко подходили к древне сирийскому дамасскому Б.; нынешние же, германские (Солинген, Клингенталь) , - только дамасцированная сталь; узор ее получается вытравлением и исчезает при перековке. В России изготовлением булатов занимался (с 1828 - 37) на Златоустовском заводе горный инженер полковник Аносов, которому, после 9-летнего настойчивого труда, удалось достигнуть получения настоящих булатов; доказательством чему служит приготовленный им клинок каратабан для Е. И. В. великого князя Михаила Павловича. Клинок этот сделан из следующих материалов: тагильского железа 12 ф., графита английского 1 ф., окалины 24 з., доломита 24 з.; плавка велась в тигле и продолжалась 5 ч. 30 м. Из той же массы г. Аносов получил Б., по узору хорасан, с темным грунтом и золотистым отливом. Металл в ковке был мягок. тянулся холодный в полосу без плен, причем от ударов молота нагревался. Все опыты г. Аносова над сплавами железа с алюминием, марганцем, хромом, вольфрамом, серебром, золотом и платиною Б. не давали вовсе.

А Я. Скиндер.

Булгарин

(Фаддей Венедиктович) - русский журналист, поляк по происхождению, род. в 1789 г., в Минской губ. Отец его, товарищ Костюшки, за убийство русского генерала Воронова был сослан в 1794 г. в Сибирь, а мать привезла малолетнего сына в Петербург и потом поместила в сухопутный кадетский корпус. Окончив курс учения, Б. поступил в л.-гв. уланский полк, с которым участвовал в походах 1805 - 1807 гг. и в сражении под Фридландом; по возвращении в Россию был за что то арестован, затем переведен в армейский драгунский полк, стоявший в Финляндии; отсюда бежал в Варшаву и поступил в польский легион, входивший в состав армии Наполеона. С этим легионом Б. участвовал в походах 1809 - 11 гг. в Италии и Испании, а в 1812 г. находился в корпусе маршала Удино, действовавшего в Литве и Белоруссии против графа Витгенштейна. В 1814 г. во Франции был взят в плен и отправлен в Пруссию, откуда, после размена пленных, вернулся в Варшаву. В 1820 г. Б. является в Петербурге уже как литератор; печатает "Краткое обозрение польской словесности" и "Избранные оды Горация", а в 1822 - 28 гг. издает журнал "Северный Архив", посвященный исключительно России и соединившийся потом с "Сыном Отечества", который Б. издавал до 1835 г. вместе с Н. И. Гречем; с ним же он издавал, начиная с 1825 г., газету "Северная Пчела", в которой писал более 30-ти лет критические статьи и фельетон, посвященный полемике, рекламам и обличениям литературных противников газеты в неблагонамеренности. Эти предметы составляли главнейший мотив всей литературной деятельности Б. и придали ей своеобразный характер, обративший его имя в нарицательное. Кроме того, он издавал "Литературные Листки" (1823 - 24) ; "Детский Собеседник" (1826 - 27) ; "Эконом" (1841) и альманах "Русская Талия" (1825) . Наряду с газетными и журнальными статьями, Б. написал нисколько имевших в свое время успех романов, которые называл "нравоописательными": "Иван Выжигин" (4ч., Спб., 1829) ; "Петр Иванович Выжигин" (4 ч., Спб., 1831) ; "Памятные записки Чухина" (1835) и исторические повести: "Дмитрий Самозванец" (1830) и "Мазепа" (1834) ; издал под своим именем сочинение дерптского профессора Н. А. Иванова: "Россия в историческом, статистическом, географическом и литературном отношениях" (6 ч., Спб., 1837) , несколько мелких брошюр и"Воспоминания" (1846 - 49) . Одновременно с литературными занятиями, Б. служил сначала в министерстве народного просвещения, потом - в государственном коннозаводстве, и пользовался особенным: хотя и презрительным покровительством начальника III отделения Соб. Е. И. В. Канцелярии, генерала Дубельта. Литературная его деятельность прекратилась в начале 1857 г., а умер он 1 сентября 1859 г. на своей даче "Карлово", близ Дерпта. Полное собрание его сочинений вышло в 7 частях в Спб., 1839 - 44. Биография, написанная его многолетним сотрудником Н. Гречем - в "Русской Старине"1871 г. Ср. также "Записки" Греча, изданные в 1884 г. и "Сочинения" Белинского т. IV и др.

Булгары

(или обыкн. болгаре) волжские - народ тюркского происхождения, к которому впоследствии примкнули еще элементы финский и даже славянский. Из этих то трех элементов довольно рано по Волге и Каме образовалось могущественное и культурное государство, которое в последующей своей истории приходило в частые столкновения с русскими, вело с ними торговлю и даже имело на них некоторое влияние, но потом, слившись с татарами, вошло в состав Русского государства, исчезнув с исторической арены навсегда. Когда и откуда появились Б. на Волге, трудно определить. Сами булгары не оставили о своем существовании никаких письменных памятников. Хотя, по уверению некоторых арабских писателей; кади г. Булгара, Якуб-ибн-Номан, живший во второй половине XII в., написал "Историю Булгар" ("Тарих Булгар") , но это сочинение до нас не дошло. Остается, стало быть, пользоваться для их истории известиями иностранцев; и самыми ранними и довольно обстоятельными из них мы обязаны арабским географам и путешественникам, из которых очень многие, как Ибн-Фосдан, Ибн-Хаукаль, Абуль-Гамид-Андалуси, АбуАбдалдах-Гарнати и др., лично посещали землю Б. Затем, следуют наши летописи, и, наконец, историки разных наций, писавшие о подвигах монголов. Что же касается вещественных памятников, то из древнейшей эпохи истории Б. их сохранилось очень немного: всего несколько монет, да и те Х в.; от последующего же времени имеются довольно богатые развалины бывшей их столицы, несколько надгробных камней с надписями и, наконец, монеты, выбитые в той же столице.

Можно предполагать, что первоначальное поселение Б. на Волге относится к очень давнему времени: отделившаяся от них орда, как известно, еще в V в. теснила славян в степях черноморских и гнала их на территорию Византийской империи; в конце же V в. они и сами стали делать нападения на греков. В тоже время, с которого начинаются достоверные сведения о Б., они жили вполне государственною жизнью, занимая обширную территорию, приблизительно следующих приволжских губерний: Самарской, Симбирской, Саратовской и часть Астраханской (по некоторым арабским известиям границы Булгарии захватывали и значительную часть Пермской губ.) .

По образу жизни этот народ, как говорит Ибн-Фослан - первый из арабских писателей, посетивший Б. в 922 г. по Р. X. и доставивший о них самые точные и подробные сведения, может быть назван более оседлым, чем кочевым, хотя и жил летом в юртах или шатрах; он имел города, первоначально с деревянными постройками; но потом, начиная с половины Х века, в них появились и каменные здания, построенные большею частью арабскими архитекторами. По словам другого арабского писателя того же века, сообщающего также много верных сведений о Б. - Ибн-Дасты, Б. народ земледельческий; они возделывают, говорит он, всякого рода зерновой хлеб, как то: пшеницу, ячмень, просо и др. Главным же занятием их была торговля, которую они первоначально (как сообщают Идризи, Ибн-эль-Варди, Абдульфеда и др., что вполне подтверждается и последующими находками кладов на месте древнего Булгара) вели с Персией и Индией, после принятия ислама - с аравитянами и, наконец - с хазарами и русскими. Предметом торговли служили по преимуществу меха собольи, горностаевые, беличьи и др.; но главное богатство Б. составлял, по словам Ибн-Дасты, куний мех, заменявший им, до половины Х века, звонкую монету и по цене равнявшийся двум с половиною диргемам, т.е. около 45 50 коп. на наши деньги, затем кожи (юфть) , шерсть, орехи, мед, воск, курительные вещества и даже мамонтовая кость. Несомненно также, что Б. вели торговые сношения и с нашим севером, где в древности находилась богатая Биармия, и стоя, таким образом, в центре торговых сношений между биармийцами, хазарами, аравитянами и друг., очень рано достигли могущества, богатств и развили до известной степени свою культуру, выразившуюся в целом ряде промыслов и ремесел. Наравне с земледелием, свидетельствуют те же арабские писатели, они занимались скотоводством; знакомо им было рыболовство. Они же были хорошими плотниками, а если дать полную веру археологическим находкам, то их следует признать и кузнецами, ювелирами и ткачами. По своему характеру Б. были народом скорее мирным, чем воинственным: они чаще терпели нападения, чем сами нападали, и обнаруживали к мирным занятиям - торговле и ремеслам, сильнейшую склонность; в торговле были честны; воровство и распутство наказывали жестоко.

До Х века господствующей религией у Б. была языческая; с начала же этого столетия ее заменил ислам (мусульманство) . Принятие ислама совершилось, по словам Ибн-Фослана, в 922 г., при царе Алмасе или Алмусе, сыне Силки. От Алмуса, говорит арабский путешественник, еще в 921 г. прибыло в Багдад посольство к калифу Муктадиру, с просьбою прислать ему людей; сведущих в мусульманском законе, и художников для сооружения мечети и кафедры; с которой можно было бы призывать к обращению в ислам народы земли его, а также людей, знакомых с постройкою крепостей, где бы он мог быть в безопасности от нападения враждебных царей. Муктадир тотчас же отправил в Б. желаемое посольство, в котором и принял участие Ибн-Фослан. Как об обстоятельствах, предшествовавших и содействовавших принятию ислама Алмусом, Казвини рассказывает о следующих двух чудесах: исцелении от болезни царя и царицы Булгарии после обещания принять ислам, данного одному благочестивому мусульманину, и затем о победе, одержанной именем Аллаха над хазарами. Новая вера, конечно, не сейчас стала исповедываться большинством: есть несомненные свидетельства, что простой народ Б. долго и после Х в. оставался в язычестве: ислам же твердо с самого начала укрепился только в городах. Несколько времени спустя, говорит Массуди, сын Алмуса отправился на поклонение в Мекку, и по пути заехал в Багдад. С этого времени сношения Б. с Южной Азией сделались гораздо деятельнее, и имя их, вплоть до нашествия монголов, стало встречаться очень часто не только у мусульманских писателей, но и в русских летописях. Об образе правления Б. известно только то, что они находились под верховным главенством "владовца", царя или хана, которому платили подать лошадьми, кожами и др. В пользу же царя поступала и пошлина (десятая часть товаров) с мусульманских купеческих судов. Царю Б. были подвластны и все мелкие владыки отдельных племен, из которых одно (Хвалисы) обитало даже по берегам Каспийского моря и сообщило ему свое имя "Хвалисского" моря. Из имен царей Ибн-Фослан сохранил нам только два: Силка и Алмус (Алмс у Фослана) ; на монетах Френу удалось прочесть еще три имени: Ахмед, Талеб и Мумен, с которыми, вероятно, прекратилась и самая чеканка монет, по крайней мере в Х в. и начале XI в., так как до сих пор, кроме этих трех монет: Ахмеда, Талеба и Мумена, от указанного времени не найдено ни одной. Самая древняя из них, с именем царя Талеба, по объяснению Френа, относится к 338 г. геждры (949 - 950 г. по Р. X.) , а позднейшая Мумена к 366 г. геждры или 976 г. по Р. X. Татарские предания и рассказы сохранили еще несколько имен царей Б., числом до 7, начиная с первого Туки или Туфы, умершего в 630 г. по Р. X.; но за достоверность их трудно ручаться.

Центрами управления и торговли служили города, которые Б. после знакомства с арабами стали укреплять, а также сооружать, по мере надобности, и небольшие отдельные крепости. Ибн-Хаукаль (писатель Х в.) сохранил имена следующих двух городов: Сивара и Исбиля, или Исболя, признаваемых обыкновенно за древнейшие болгарские города. Имя Сивара встречается и на одной болгарской монете, и он некогда принадлежал южным соседям Б. - буртасам. Ахмед-Туси называет еще несколько крепостей Б.: Басов, Марха, Арнас. Наши же летописи, не называя этих имен, упоминают о других Б. городах, именно Великом городе (Булгаре) , о Бряхимове, прозванном славным, о Биляре, Ашли или Ошеле на Волге, Тухчине, Собекуле, Челмате, Жукотине и Керменчуке. Более или менее точно не определено ни местоположение их, и ни об одном из них не имеется хотя бы кратких исторических сведений, за исключением столицы, которою был г. Булгар. Первые упоминания о нем, как и о самих Б., находим у арабских писателей Х века: Ибн-Фослана, ИбнДасты, Масуди и др. После них сообщали о Б. и последующие арабские писатели, посещавшие Восток в XI, XII и сл. веках, но все их сообщения, помимо краткости, весьма разноречивы. Даже у важнейшего и вместе с тем древнейшего источника для истории Б., Ибн-Фослана, трудно найти хотя бы одно место, указывающее точно на город Б. Тем не менее некоторые ученые (Френ и др.) говорят, что, на основании показаний Ибн-Фослана, можно принимать нынешнее село Успенское (Болгары) , отстоящее от Волги в 6 верстах, за место, где стоял древний Булгар. Другие арабские источники говорят, что этот город находился при самой Волге; таковы, напр., Якут, утверждавший, что Б. лежит на севере, в очень холодной стране, и отстоит от г. Итиля на два месяца пути, если подниматься к нему вверх по Волге, и только на 20 дней, если спускаться из Булгар к Итилю вниз по этой реке, и Абульфеда, который говорит, что Булгар лежал на северо-восточной стороне Волги, на расстоянии 20 дней пути от Сарая. Так же не определенны показания и монгольско-татарских историков. И из них одни помещали Б. при самой Волге, а другие в некотором расстоянии от нее. Что касается времени основания Б., то названные источники содержат еще менее точных показаний об этом: некоторые татарские рукописи относят основание его ко времени Александра В. (IV в. до Р. X.) ; но из совокупных свидетельств, преимущественно арабских писателей, и нумизматических данных можно заключить, что Б. был основан между 922 - 976 гг. (И. Н. Березин относит основание его к XIII в.) . Наши же летописцы стали упоминать имя г. Б. довольно поздно, в первый раз - в 1360 г., по случаю взятия Б. ордынским князем, Булат-Темиром; но по мнению Карамзина, г. Булгар нужно разуметь и под "Великим городом" летописцев, упоминания о котором находим и в первой половине XII в. Г. Шпилевский старался доказать, что под "Великим городом" следует разуметь не Булгар, а Биляр (нынешний Билярск) .

Писатели Х и XI вв. почти единогласно свидетельствуют, что в то время Б. был весьма незначительным городом, служа складочным местом торговли болгар, часто подвергался нападению и разрушению со стороны князей руссов, но, под влиянием развивавшейся торговли, вновь отстраивался и расширялся. Характер торгового городка оставался за Б. и в последующие века; но в половине XIII в., с разрушением татарами Биляра, к нему перешло от последнего и политическое значение; от имени ханов в нем стали чеканиться монеты, во время кочевок ханов Золотой орды на север он служил их местопребыванием, и к концу XIV ст. настолько усилился, что везде в наших летописях стал именоваться "Великими Болгарами". В половине XV в. город, едва не ставший владением московского государя, после похода кн. Федора Давидовича Пестрого в 1431 г., вошел в состав вновь образовавшегося Казанского царства. Политическое значение его, конечно, тотчас же исчезло; вскоре перестал он быть и торговым городом, и, обратившись впоследствии в небольшое татарское поселение, стал лишь привлекать внимание своими развалинами, свидетельствующими о минувшей его славе и которыми особенно богато и теперь вышеназванное село Болгары.

Сделав краткий очерк устройства и внутреннего быта Болгарского государства на основании, главным образом, свидетельств арабских писателей, перейдем теперь к показаниям наших летописей о тех отношениях, какие у них существовали с русскими (об отношениях к другим их соседям, Юга и Востока, ничего не известно) .

Наши летописи начинают говорить о Б. со второй половины Х века и различают булгар: волжских, серебреных или нукратских (по Каме) , тимтюзей, черемшанских и хвалисских, которые, по объяснению В. В. Григорьева: суть отдельные племена, находившиеся под главным управлением царя болгарского. В 969 г. они впервые подверглись нападению русских, предводимых Святославом, который разорил их земли, по сказанию Ибн Хаукаля, вероятно, в отмщение за то, что они в 913 году, как сообщает Массуди, помогали хазарам разбить русских, предпринявших поход на южные берега Каспийского моря. Военные столкновения происходили у них с русскими и в 985, 1088. 1120, 1164, 1172, 1184, 1186, 1218, 1220, 1229 и 1236 гг.; при этом надо заметить, что Б. гораздо чаще должны были выдерживать нападения, чем сами нападали, хотя они во время своих вторжений доходили до Мурома (1088 и 1184) и Устюга (1218) и овладевали этими городами. Их столица не раз была разоряема русскими войсками, и не раз вожди последних, после нерешительной битвы, заключали с ними мир. Причину таких частых вторжений со стороны русских в землю Б. историки обыкновенно усматривают в желании овладеть богатствами последней. Между этими известиями наш летописец сохранил под 1024 годом известие о том, что в этом году в Суздале свирепствовал голод и что Б. снабдили русских большим количеством хлеба. Этим сообщением летописца, кажется, вполне оправдывается утверждение арабских писателей, что Б. - народ земледельческий, и в тоже время им можно воспользоваться для предположения о торговле Б. с русскими зерновым хлебом, а не пушными зверями, которыми они и сами были богаты. Общий же характер сношений Б. с русскими склоняется более в пользу войны, чем мира до самого нашествия монголов. Последние, в первое свое нападете на Россию, оставили, кажется, Б. в покое; но когда потомки Чингисхана отправились покорять земли, лежащие к западу, Булгария первая пала жертвою их кровожадности. Весною 1236 г. вождь Субутай вступил в пределы ее и взял столицу Булгар. Не имея возможности сопротивляться несметным полчищам монголов, Б. сначала им покорились без сопротивления; но как только те удалились, они свергли их зависимость. Тогда Субутай вторично вторгнулся в их землю и поработил ее совершенно, сопровождая свое порабощение кровопролитием и разорением, чем и нанес решительный удар самостоятельности Б. С этого времени они перестали существовать в виде отдельной нации, составили часть Кипчацкой орды и до самого падения разделяли судьбу ее, сливаясь более и более с победителями, так что утратили наконец и свое народное имя.

Что же касается отношений Б. к русским после 1236 г., то о них долгое время наши летописи ничего не сообщали, и упоминают впервые едва ли не около 1359 г., когда вольница новгородская овладела Б. городом Жукотиным; после этого летописец начинает уже довольно часто упоминать о Б., и из этих упоминаний видно, что старинная вражда их с русскими не прекращалась, а иногда принимала еще более острый характер. Главными врагами их в это время были: новгородская вольница и великий князь московский. Особенно много пострадала Булгария от Дмитрия Иоанновича и Василия Дмитриевича, которые овладевали Б. городами и ставили в них своих "таможенников". Вскоре Б. и окончательно подпала под власть русских царей, но когда именно - положительно сказать нельзя; по всей вероятности, это произошло при Иоанне Васильевиче Грозном, одновременно с падением Казани в 1552 г. Однако титул "государя Болгарии" носил еще дед его, Иоанн Ш. В нынешнем Императорском титуле государь император называется также "князем Болгарским".

Литература. Френ, "Aelteste Nachrichten ueber die Wolga Bulgaren" (в "Memoir. de l\'Acad.", VI s.; его же, "De nummorum Bulgaricorum forte antiquissimo, libri duo"; Кеппен, "О волжских Булгарах" (в "Жур. Мин. Нар. Пр." за 1836 г., ч. XII) ; Эрдман, "Die Ruinen Bulghars" (в "Beitrдge zur Kentniss der Innern von Russland" (т. I) ; Charmoy, "Relation de Mas\'oudy et d\'autres auteurs" (в "Mem. de l\'Acad.", 1834) ; Григорьев, "Булгары Волжские" (в "Библиотеке для Чтения", 1836 г., 11 кн.) и его же статья в "Энцикл. Лексиконе Плюшара", т. VII, под словом "Булгары Волжские"; Березин, "Булгар на Волге" (в "Ученых Записках Казанского Унив." за 1852 г., т. III) ; Хвольсон, "Известия Ибн Дасты" (Спб., 1869) ; Гаркави, "Сказания мусульманских писателей"; Лихачев, "Бытовые памятники великой Булгарии" (в "Трудах 2-го археологического съезда") ; Невоструев, "О городищах древнего Волжско-Болгарского и Казанского царств" (в "Трудах 1-го археологического съезда") ; Ритних, "Материалы для этнографии Poccии" (Казанская губ., Казань, 1870 г., т. I) ; Шпилевский, "Древние города и другие булгарскотатарские памятники в Казанской губернии" (Казань, 1877) .

В. Р.

Бульдог

- не особенно крупная, но очень сильная порода собак, отличающаяся толстою и короткою мордою, плоским, раздвоенным носом и широкою раздвоенною верхнею губою, вследствие чего видны снаружи верхние резцы. Шерсть короткая, прямая, плотно прилегающая к телу. Б. очень злы и в ярости весьма опасны: впившись зубами, эта собака не может уже выпустить своей жертвы, так как у нее делается временный столбняк мускулов, сжимающих челюсти. Для своего хозяина Б. есть лучший и надежнейший сторож. Б. употребляют для охоты на сильных и опасных зверей, например: на кабанов и медведей. Прежде в Северной и Южной Америке бульдогов дрессировали для охоты за беглыми невольниками, но с уничтожением невольничества обычай этот исчез сам собою.

Э. Б.

В настоящее время имеется много разновидностей этой породы, но все они происходят от существовавших еще в XV столетии огромных бульдогов, и теперь еще встречающихся в Испании. По силе, крепости челюстей и злобе, Б. очень пригодны для всевозможной травли, а потому их кровь примешивают ко многим собакам: борзым, гончим, терьерам и даже пойнтерам. Между прочим, Б., вместе с меделянами, употреблялись для травли медведей, производившейся в семидесятых годах в Москве, за Рогожскою заставою.

С. Б.

Бумага писчая

- собственно войлок из размельченных растительных волокон, имеющий вид листов, толщиною от 0, 02 до 0, 3 мм., разных размеров и цветов. Употребляется бумага для писания, черчения, рисования, печатания, завертывания и для выделки разных предметов; более толстые листы этого рода называются картоном или папкою. Изобретение бумаги относятся к II веку до Р. X. и приписывается китайцам, употреблявшим для ее выделки луб разных растений и теперь еще приготовляющие ее довольно первобытными способами. В VII и VIII веках приготовлять бумагу научились японцы и другие соседние народы. Умение это затем перешло от татар к арабам, устраивавшим заведения для выделки бумаги в Сирии, Палестине, Северной Африке, Сицилии и Испании. Мавританские производители бумаги были по преимуществу ученые, работавшие прежде всего для своего употребления. Крестовые походы распространили содержавшееся в секрете искусство приготовления бумаги по Западной Европе. В Германии появилось оно в 1190, во Франции в 1250, в Италии в 1275 годах. До конца XIII века употреблялись самые простые приспособления. Существует мнение, что первоначальным сырым материалом служила повсеместно хлопчатая бумага, и что только по изгнании арабов, державших в своих руках всю хлопчатобумажную торговлю, обратились к употреблены льна и конопли. При этом прежние ступы оказывались неудовлетворительными, и были изобретены механические толчеи. Первая писчебумажная фабрика (Papiermьhle) была основана в Равенсбурге в 1290 году. Впоследствии они стали быстро распространяться по Германии, Австрии, Италии, Испании, Англии и Швейцарии, в особенности около университетских городов. Изобретение книгопечатания и Реформация дали сильный толчок бумажному делу. В Бельгию и Голландию искусство приготовления бумаги было занесено в 1686 г. французскими эмигрантами, в остальных странах Европы оно появилось только в начале XVIII века. В XVIII же веке появился в Голландии так называемый голландр (или роль) .

На Руси писчая бумага вошла в употребление еще в первой половине XIV стол.; наиболее вероятно, что ее впервые занесли ганзейцы через Новгород. В XIV веке Б. была у нас большею частью итальянского происхождения, и только к концу столетия все чаще и чаще стала появляться французская бумага. В XV и XVI столетиях господствовала французская бумага. С конца XV стол. замечается сильная примесь немецкой, а со второй половины XVI стол. - незначительная примесь бумаги польской выделки. XVII столетие представляет время борьбы французской бумаги с голландской; продукты голл. производства уже во второй половине этого века берут верх и особенно господствуют при Петре Великом и его преемниках. Употребление английской бумаги в до Петровской Руси сводится почти что к нулю. В самом Московском государстве с половины XVI стол. происходит ряд попыток делать свою бумагу. Первая русская фабрика бумаги была устроена в селе Каннино, Вантеевка тоже, расположенном при реке Уче, в 30 верстах от Москвы, но в 1576 г. фабрики этой уже не существовало. Затем патриарх Никон сделал замечательную попытку завести при московском печатном дворе собственную бумажную мельницу. Эта бумажная мельница устроена была в 1655 г. на реке Пехре в государевой Зеленой слободе (ныне село того же имени в бронницком уезде Московской губ.) ; но трехлетний опыт доказал, что мельница была построена на неудобном месте: вода беспрестанно прорывала плотину. Вероятно, вместо этой то мельницы и была построена на реке Яузе другая, относительно которой сохранилось в Актах указание, что она с 1676 по 1681 г. находилась в откупу за иноземцем Еремеем Левкиным. Но правильное писчебумажное производство завелось у нас лишь со времени Петра Великого, который устройство бумажных мельниц в России заимствовал из Голландии. В 1716 г. была основана обширная бумажная фабрика близ новой столицы, около Дудергофа, управлять ею был приглашен немец мастер, получавший значительное по тому времени содержание. В 1720 г. в самом уже Петербурге "за Галерным двором" была выстроена новая бумажная мельница. Писчебумажное производство при Петре быстро приняло довольно широкие размеры. В ноябре 1719 г. Адмиралтейств-Коллегия по именному указу распубликовала реестр продающимся сортам бумаги. В этом реестре перечислено множество сортов, начиная с толстых больших листов для рисования и кончая картузной и аптечной бумагой. Весьма скоро оказалось, что указанных. мельниц недостаточно. Появляется целый ряд частных заводов. В 1727 г. граф Сиверс воздвиг вблизи Петербурга огромную фабрику, устройство которой обошлось в 195875 рублей. В 1743 г. разрешено было воронежскому купцу Феодосью Пустовалову завести бумажную фабрику в Воронеже. Во второй половине XVII стол. выделкою бумаги славились, кроме Москвы и Петербурга, города Ярославль и Калуга.

История бумаги еще недостаточно разработана, хотя и имеется несколько капитальных исследований. Весьма спорным пунктом является вопрос о том: действительно ли употреблялся первоначально для производства бумаги хлопок. Между тем знание происхождения бумаги и тщательное изучение бумажных водяных знаков (filigrane) может оказать большую услугу библиографу при определении места напечатания инкунабул. Еще большее значение имеет исследование бумаги для археографа и палеографа. В вопросах о подложности документа или о времени написания недатированных документов данные, получаемые путем изучения бумаги, должны придти на помощь данным палеографическим. Ср. С. М. Briquet, "Recherches sur les premiers papiers en Occident et en Orient du X au XIV siecle" (Пар., 1885, в 46-м томе "Memoires de la Societe nationale des antiquaires de France") ; H. П. Лихачев, "Бумага и древнейшие бумажные мельницы в Московском государстве" (М., 1891) .

Техника писчебумажного производства сделала большие успехи в конце XVIII века, когда увеличившийся спрос на большие форматы вызвал в свет изобретение, вопервых, цилиндрической машины для бесконечной бумаги, т. е. машины, в которой рабочим органом является цилиндр (барабан) , обтянутый металлической тканью, изобретателем которой был Лейстеншнейдер, в Понсэ; а во вторых, машины с бесконечным горизонтальным сетчатым холстом, изобретенной Робертсом, в Эзонне. Машина первого типа, после усовершенствований, внесенных в нее Дикенсоном, Брамой и Денисоном, употребляется в настоящее время преимущественно для выделки папки. Робертсова машина, усовершенствованная Леже-Дидо (1819) , Фурдринье (1830) , Донкином (1835) , употребляется и поныне, в разных видоизменениях, для выделки собственно бумаги. Важнейшими нововведениями последних времен являются: древесная масса, получаемая механ. путем, которая изобретена Келлер-Фельтером (1847) , химическая и натровая целлюлоза (лигнин) , метода Хаутона (Houghton, 1857) , сульфитцеллюлоза Тильгмана (1869) и Митчерлиха (1873) , альфа или эспарто, метода Раутледжа и метода Бувере с соломой. Тогда как старые машины производили в 12 раб. часов 8 стоп всего пуда на 3, современные машины вырабатывают в 24 часа до 300 пудов, т. е. до 1000 стоп той же бумаги. В настоящее время в Европе насчитывают 3040 бумагодельных машин, производящих в год до 90 миллионов пудов бумаги. Из этого количества 48 милл. пуд. идут на печать, 18 милл. на письмо, около 20 милл. на обои и на обертку, 10 милл. на папку. Типографии потребляют 50 - 55%, присутственные места 10 - 12%, преподавание 12 - 14%, торговля 10 - 12%, промышленность 6 - 8%, обмен письмами 4 - 6%. Годовое потребление на человека составляет: в Греции, Турции и Дунайских странах 0, 25 кг.; в России и Испании 0, 5; в Австрии, Скандинавии и Португалии 1, 75; в Дании и Италии 2; в Нидерландах 3: в Бельгии и Франции 3, 5; в Германии и Швейцарии 4; в Северо-Амер. Соед. Штатах 5; в Великобритании 5, 5.

Бумагоделание (вкратце) состоит в следующем: волокнистый материал, очищенный механически и химически и измельченный, размешивается с водою и кладется ровным слоем на сетку, причем вода удаляется, а остающийся войлок и образует бумагу. Лучший материал доставляют тряпки изношенных хлопчатобумажных и льняных тканей. Но так как их не хватает, то берутся суррогаты, как то: дерево, солома злаков и бобовых, тростники, сено, черемица, крапива, репейник, шильник, волчье лыко, кора акации, липы и ольхи, стебли конопли и мака, древесные листья, муравьиная трава, папоротник. луб папируса, бамбука и шелковицы, сырой хлопок, сахарный тростник, пальмы, алое, альфа, пизанг, джут, юкка, шерсть, шелк, кожа, асбест и торф. Перерабатывается тряпье резанием, выколачиванием, вывариванием, бучением и измельчением. Перед разрезанием тряпье сортируется по материалу, цвету и толщине (10 - 30 сортов) , причем швы распарываются, пуговицы; крючки и петли удаляются; делается это ручным способом. Разрезание производится либо ручным, либо машинным способом. В первом случае употребляются столы с воткнутыми посредине ножами. Во втором случае употребляются тряпкорубки, в которых тряпье, подаваемое в машину желобом, разрезается ножами, сидящими на окружности колеса. После того тряпье поступает на выколачивающую волк-машину, или пылеотбиватель, в которой тряпье разбивается зубчатым цилиндром, причем пыль и сор удаляются, Затем тряпье моется. В последнее время тряпье моется в голландрах или ролах. После этого тряпье варится отчасти для окончательного удаления грязи, отчасти для обесцвечивания разных красок, отчасти и для размягчения грубого тряпья. Тонкое, белое тряпье зачастую промывается только в полумассовом роле. Прежде для получения полумассы применялось брожение (гниение) тряпья; теперь же оно заменяется двумя приемами: измельчением и бучением. Последнее уничтожает те вещества (смолы, камедь, сахар, масло, дубильную и другие кислоты) , который склеивают между собою волокна.

Измельчение производится в "массовом" роле. Бучение производится чаще всего в тряповарном котле, который разделен на две половины двумя дырчатыми стенками, отстающими одна от другой на 10 сантиметров; с промежутком между ними сообщается пустостенная ось, вокруг которой котел вертится, в один конец которой вводится пар, а через другой конец выводится грязная вода. Заполняется котел тряпьем через два лаза, закрываемые затем плотно, причем каждая половина может быть заполнена особым сортом тряпья. Вместимость котла около 60 пуд. тряпья. Туда же кладется едкая известь, или сода, или поташ, и пускается пар под давлением нескольких атмосфер. При грубом - тряпье бучение приходится повторить и даже обрабатывать хлорной известью.

Наиболее распространенные суррогаты - дерево и солома. Солома разрезается на соломорезках, на кусочки длиною 4 - 6 мм., которые освобождаются на особой машине от узлов и сора. Затем солома мелется на жерновах. Бучение производится или холодным или горячим путем. В первом случае соломенная сечка складывается в ямы, где и оставляется до размягчения; во втором случае употребляется описанный аппарат. Чаще всего употребляется солома ржаная. В соломе бобовых растений узлы не тверже остальных частей, поэтому очистка легче. Особенно пригодна солома гороха, в которой содержание клейковины полезно. Нарезанная солома варится, отжимается и бучится. Удаляемая темно-коричневая щелочная жидкость упаривается и потом прокаливается для обратного получения соды. Солома же промывается на ролах так, чтобы не осталось и следа соды и полуразложившихся органических веществ. Промытая солома поступает в резервуар, откуда проводится к измельчателю - раффинеру, после чего идет в отбельный рол. Беление производится хлорною известью, которая предварительно разводится водою в цементных бассейнах. После отбелки солома отжимается и поступает для выделки полумассы, или на немецкие толчеи, с пестами или молотами, дающие толстые сорта, или же на ролы, которых производительность больше, но которые зато требуют большей движущей силы и легко оставляют в массе узлы, удаляемые, впрочем, потом на особой машине.

Рол, иначе голлендер почти всегда делается из чугуна овальной формы. Вдоль длинных сторон находятся рычаги, на которых укреплены подшипники, поддерживающие железную вращающуюся ось, а на ней насажен дубовый вал, скрепленный железными обручами. По окружности вала сидят ножи (от 48 до 72 штук) . Вал может быть установлен выше или ниже при помощи вышеозначенных рычагов с установочными винтами. Вдоль средины рола идет продольная стенка такой длины, что по концам остается свободное сообщение вокруг. Деревянное дно имеет такую форму, что масса, поступая к валу, постепенно поднимается, затем проходит по концентрическому подъему с валом, а потом снова опускается. Непосредственно под валом укреплена так называемая планка, составленная из вертикальных ножей, в количестве 12 - 20 штук. Вал накрыт деревянным кожухом. В начале работы вал держат высоко; при этом тряпье только промывается. Позже вал опускается почти до прикосновения с нижними ножами (планкой) . Когда рол употребляется только как промывная машина, то, кроме ножевого вала, помещают еще и промывной вал, снабженный прямыми или кривыми лопатками. Во время обработки на роле в массу прибавляют хлор для беления, после чего вода отжимается на гидравлических прессах или центрифугах, остающийся затем хлор удаляется или продолжительной промывкой, или промывкой с сернистокислым натром, так называемым антихлором.

Для переработки полумассы в массу, теперь употребляют исключительно массовый рол, который отличается от полумассового рола большим числом ножей на валу и большею скоростью вращения вала. В нем всегда имеется и промывной вал и еще углубление в дне для скопления песка. Хорошо приготовленная масса, разведенная водой, должна представляться в виде ровной молочной жидкости без комочков. Для придания бумаге более ровного цвета, а также и большего веса (для продажи) , в рол прибавляют отмоченного мела, гипса, глины (в особенности так называемой трубочной) , или каолина. Сюда же прибавляют синьки. Чтобы на бумаге чернила не растекались, ее проклеивают, для чего употребляется клей, животный или растительный, или смесь обоих в соединении с квасцами. Для получения растительного клея берут гарпиус или канифоль, соду и крахмал.

По способу производства различают бумагу ручную, или черпальную, и машинную. Ручное производство ведется таким образом: масса наливается в чан, где разводится, насколько нужно, водою, прибавляется в нее краска и клей, постоянно размешивается и, кроме того, подогревается, для чего с боку чана вделано полушаровидное медное углубление, в котором поддерживается огонь. При нагретой массе она не оседает в чане и, кроме того, вода легче стекает с формы. Поперек чана положена доска, на которую кладут форму, после того как ею зачерпнута масса. Форма состоит из медной сетки и деревянных рам с особой крышкой. Так называемые водяные знаки на бумаге; видные светлыми линиями насквозь, получаются так, что на сетку прикрепляют контуры, сделанные из медной, более толстой, проволоки, и в этих местах масса будет тоньше.

Когда вода стекла, форму откладывают так, что сырой рыхлый лист бумаги ложится на сукно, к которому пристает лучше, нежели к сетчатой форме и потому на нем и остается. Сверх него кладется другое сукно, на которое складывается новый лист и т.д. до 150 - 200 слоев, причем образуется так называемый столбок. Если нужно получить рыхлую пропускную бумагу, то все это прямо сушится без давления; если же требуется получить плотную бумагу, то столбок кладется под пресс, после прессования сукно вынимается, а все бумажные листы снова прессуются, после чего вешаются для просушки. После просушки бумага снова прессуется для выравнивания листов и наконец сатинируется, т.е. сильно прессуется с прокладкой глянцевитого картона (так называемой политуры) или пропускаются листы бумаги с двумя цинковыми листами по бокам между валами. Затем листы сортируются и считаются.

Машинное производство бумаги в сущности основано на том же, что и ручное, только отдельные манипуляции производятся машинами, вследствие чего весь процесс обходится гораздо дешевле и делается гораздо быстрее. Машины, называемые вообще самочерпками, бывают с цилиндрами и плоскими сетками. Первые употребляются для приготовления папки, оберточной, обойной и толстой писчей бумаги; вторые употребляются для тонких сортов. Чаны с массой делаются из дерева, металла или камня и вмещают в себя содержимое нескольких ролов. Чаны снабжены мешалками, а сверху находится трубочка, поливающая внутренние края чанов для того, чтобы масса к ним не присыхала. Выпускные краны для массы находятся под самым дном. Масса перед поступлением в машину проходит регулятор, который доставляет на машины строго определенное количество массы, смотря по заданному весу и толщине бумаги, Затем масса проходит сосуд, для задержки песка, который садится между набитыми на дно планками, а также чиститель, состоящий из двух помещенных один за другим ящиков, имеющих дно с продольными прорезами и приводимых в сотрясение особой осью с кулачками. Задерживающаяся грязь и узлы отводятся в сторону, а чистая масса поступает по резиновой пластинке на сетку. Бесконечная сетка, изображенная на фиг. 6 пунктиром, состоящим из черточки и точки, сделана из разной проволоки, смотря по надобности; она сверху образует горизонтальную плоскость и держится в натянутом состоянии при помощи особых валиков снизу, которых подшипники устанавливаются по надобности винтами. Поддерживающие валики (30 штук) поставлены настолько близко друг от друга, что сетка образует вполне ровную горизонтальную плоскость. Накладки же суть не что иное, как две бесконечные резиновые ленты, ограничивающие по краям ширину бумаги. Вода, высасывается из бумаги при проходе сетки над двумя ящиками, из которых воздух выкачивается. Мокрый пресс, состоящий из двух латунных валов, сообщает бумаге крепость, достаточную для дальнейших операций. Валдэнди выдавливает фабричные клейма, как выше было объяснено относительно водяных знаков. Наконец сухие прессы, между которыми находится аппарат для натяжения суконного бесконечного холста, здесь кончается мокрая часть самочерпки, и бумага непосредственно переходит на сухую часть и обходит прежде всего три сушильные барабана, нагреваемые паром. Между ними находятся два меньшие вала, назначенные для того, чтобы сушить сукно. Для тонких бумаг, напр. почтовых, этих трех барабанов довольно; для более толстых число их, смотря по надобности, увеличивается. За ними следует первый сатинировальный пресс с валами из твердого чугуна, затем помещен еще сушильный барабан, далее еще сатинер, за ним увлажнитель и наконец режущий аппарат, где валы с острыми краями обрезают у бумаги края и разрезают ее на несколько лент, наматывающихся затем на мотовила.

Для последующего разделения бумаги вдоль и поперек придуманы разные специальные машины. Кроме того, существуют специальные сатинировальные машины, в которых бумага лощится, как выше сказано, между валами, причем лист бумаги пускается между двумя цинковыми листами; при этом тоже можно выдавливать водяные знаки. Успешнее всего идет сатинировка на каландрах, которые входят в употребление лишь с 1850 г., хотя уже давно употребляются при аппретуре тканей. Валы каландра поочередно бумажные и чугунные, их число и расположение различно (от 2 до 12) , с паровым нагреванием и без него. Для выдавливания на бумаге бугорков, рубчиков, бородавок и пр. употребляются и гравированные валы.

Цветная бумага готовится или прибавлением краски в чан, или наведением краски механическими кистями.

Папка или картон отличается от бумаги только большею толщиною листов (от 0, 5 до 10 мм.) и выделывается или прямо черпанием толстых листов, что дает картон неровный и рыхлый, или соединением нескольких тонких листов, что дает лучшие сорта папки. Соединение листов производится различно: или прямым наложением и сдавливанием только что отформированных мокрых листов (папка неклееная, натуральная) , или склеиванием листов каким-нибудь клеем. Последний способ дает высшие сорта картона, идущие для живописи, для приготовления игральных, карт и т.п. Из чана масса прежде всего поступает на чиститель, в котором верхний мелкий ящик с колосничковым дном приводятся в сотрясения. Чистая масса проходит вниз и затем в ящик, в котором ее постоянно размешивают крылья. Здесь она проникает сквозь сетчатый барабан и отводится через отверстие, находящееся в лобовой плоскости цилиндра и закрытое кожею, в сосуд. Комочки, не прошедшие через сетку цилиндра, пристают к его поверхности и снимаются валиком, находящимся сверху, после чего по желобу поступают в корыто, откуда удаляются. В ящике масса тоже постоянно перемешивается мешалками. Барабан составлен из сетки, настолько частой, что волокно задерживается на его поверхности и только вода проходит, а затем удаляется через боковое отверстие. Приставшая масса переходит на бесконечное сукно, где совершает несколько кругов, смотря по требуемой толщине папки. Цилиндрический пресс так устроен, что он не только производит давление, но еще через несколько оборотов, смотря по установке, он обрезает папку и снимает ее с сукна.

Разбор бумаги в России следующий: 24 листа составляют десть, 20 дестей составляют стопу, 10 - 12 стоп составляют кипу. В Германии же 10 листов составляют тетрадь, 10 тетрадей - десть; 10 дестей стопу. Бумаги вообще разделяются на следующие сорта: почтовые, продающиеся обрезными и флатом, т.е. не сложенными листами; печатные, иногда называемые роялью; пакетные для изготовления мешков; товарные, плотные сорта оберточной бумаги, употребляемые для обертки разных товаров, преимущественно мануфактурных; оберточные магазинные; обертки чайные и бутылочные тонкие; цветные и так называемые альбомные и пр.

П. Энгельмейер.

Бунзен

(Роберт Вильгельм) - знаменитый немецкий химик-экспериментатор. род. 31 марта 1811 года в Г?ттингене, где его отец был профессором литературы. Первоначальное образование Б. получил в гимназиях г?ттингенской и гольцмюнденской, а в 1828 г. поступил в университет своего родного города, где изучал физику, химию и геологию. Завершив свое образование в Париже, Берлине и Вене, он защитил в 1833 г. диссертацию по химии, в геттингенском университете, а в 1836 г. занял кафедру химии в кассельском политехническом институте, освободившуюся по уходе оттуда В?лера; в Касселе он пробыл до 1838 г., пока не был приглашен в качестве экстраординарного профессора химии в марбургский университет, где в 1841 г. был избран ординарным профессором и директором химического института. В 1851 г. Б. переселился в Бреславль по приглашению университета и предпринял там постройку химической лаборатории; но вскоре (в 1852 г.) покинул Бреславль и занял кафедру химии в гейдельбергском университете; здесь на своем 50-тилетнем докторском юбилее (17 окт. 1881 г.) Б. получил чин тайного советника первого класса и только в 1889 г. передал кафедру Виктору Мейеру.

Наука обязана Б. весьма важными исследованиями: его имя занимает одно из самых почетных мест на страницах истории химии. Первые работы Б. касаются различных вопросов неорганической химии, но вскоре его внимание было привлечено арсеноорганическими соединениями; результатом этих исследований было, между прочим, получение какодила (арсендиметила) , с таким восторгом встреченное сторонниками теории сложных радикалов. Работы с газообразными веществами привели Б. к открытию новых методов, совокупность которых создала нынешний "анализ газов". Но наиболее важное и замечательное открытие Бунзена, давшее для науки столько богатых результатов и сделанное им в сообществе с его другом Кирхгофом (в 1860 г.) , составляет спектральный анализ, с помощью которого, как самим Бунзеном, так и другими химиками, было открыто не мало новых редких элементов, встречающихся в природе лишь в очень малых количествах (рубидий, цезий и др.) . Вообще своими исследованиями в области органической, физической, аналитической, и минеральной химии Бунзен много содействовал развитию химических знаний и всюду умел приложить новые, оригинальные методы; его профессорская и педагогическая деятельность. обнимающая более половины столетия, была весьма плодотворна: у Бунзена в Гейдельберге учились точным приемам анализа и минеральной химии значительное большинство современных учителей химии не только из немцев, но из англичан и русских. Кроме упомянутых работ в области химии, особенного внимания заслуживают: открытие рубидия и цезия и изучение этих редких элементов, исследование двойных цианистых солей, работы относительно химического сродства, определение атомного веса индия, анализы пороховых газов (совместно с Л. Н. Шишковым) и газов доменных печей, систематическое изложение реакций окрашивания в пламени бунзеновской горелки. Человечество обязано Бунзену открытием противоядия (водной окиси железа) при отравлении мышьяком (мышьяковистой кислотой) . Во время своей летней поездки в Исландию, в 1846 г., Б. произвел целый ряд геолого-химических исследований, весьма важных для уяснения вулканических явлений. К области физики и физической химии относятся исследования относительно удельных весов, о влиянии давления на температуру, затвердевания расплавленных веществ; исследования, иллюстрирующие справедливость закона Генри Дальтона о зависимости растворимости газов от давления, работы относительно явлений горения газов и о сгущении сухой угольной кислоты на поверхности стекла, калориметрические исследования и др.; сюда же примыкают: получение электролитическим путем щелочных и щелочноземельных металлов и фотохимические исследования; магнезиальный свет, нашедший себе применение в фотографии и для других целей, также открыт (в 1860 г.) Бунзеном, получившим впервые магний в больших количествах. В химической и физической практике в большом ходу многие приборы, изобретенные Бунзеном и носящие его имя, напр.: Бунзевовская горелка, Бунзеновский водяной насос и регулятор, Бунзеновская батарея, Бунзеновский абсорбциометр и др.

Большинство работ Б. напечатано в специальных химических журналах (гл. обр. "Liebig\'s Annalen der Chemie und Pharmacie"и "Poggendorff\'s Annalen der Physik und Chemie") ; в отдельном издании имеются следующие сочинения: "Enumeratio ас descriptio Нуgrometrorum" (Геттинг., 1830) ; "Das Eisenoxyd, ein Gegengift der arsenigen Sдure" (вместе с Бертольдом, Геттинген, 1834; 2 изд., 1837) ; "Schreiben an Berzelius ьber die Reise nach Island" (Марб., 1846) ; "Ueber eine volumetrische Methode von sehr allgemeiner Anwendbarkeit" (Гейдельб., 1854) ; "Gasometrische Methoden" (Брауншвейг, 1857; 2 изд., 1877; перевед. Роско на английский и Шнейдером на французский яз.) ; "Anleitung zur Analyse der Aschen und Mineralwasser" (Гейдельб., 1874) . Важнейшие работы, помещенные в Poggendorff\'s Annalen: "Eigenthumliche Verbindungen d. Doppelcyanure mil Ammoniak", 34, 131; "Untersuchung d. Doppelcyanure", 36, 404; "Organische Verbindungen mit Arsen als Bestandtheil" 40, 219 и 42, 145; "Untersuchung d. Hochofengase und deren Benutz. als Brennmaterial", 45, 339 und 46. 193; "Spannkraft einig. condensirt. Gase", 46, 97; "Untersuchung d. Gichtgase d. Kupferschieferofens zu Friedrichshutte", 50, 81 и 637; "Anwendung der Kohle z. Voltasch. Batterien", 54, 417; "Bereit. ein. Kohle als Ersatz d. Platins in d. Grove\'schen Kette", 55, 265; "Verbesserte Kohlenbatterie", 60, 402; "Physikalische Beobachtungen uber die Geisire Islands", 72, 159; "Einfluss d. Drucks auf die chem. Natur d. pluton. Gesteine", 81, 562; "Ueber die Processe vulcan. Gesteinsbildung in Island", 83, 197; "Darstellung d. metall Chroms auf galvan. Wege", 91, 619; "Ueber electrolytische Gewinnung d. Erd- u. Alkalimetalle", 92, 648; "Zur Kenntnis d. Cдsiums", 119, 1; "Thermoketten von grosser Wirksamkeit", 123, 505; "Ueber die Erscheinungen beim Absorptionsspectrum des Didyms", 128, 100; "Ueber die Temperatur der Flammen des Kohlenoxyds und Wasserstoffs", 131, 161; "Calorimetrische Untersuchungen", 141, 1; "Spectralanalytische Untersuchungen", 155, 230 и 366: "Verdichtung v. trockner Kohlensuare an blanken Glasflachen" 20, 545 (1883) и 22, 145 (1884) ; "Ueber Kapillare. Gasabsorption", 24, 321 (1885) ; "Zersetzung des Glases durch Kohlensдure enthaltende Capillare Wasserschicht", 29, 161 (1886) ; "Ueber die Dampfcalorimeter", 31, 1 (1887) . Совместно с Л. Н. Шишковым: "Chemische Theorie des Schisspulvers", 102, 321. Вместе с Роско (Roscoe) : "Photochemische Untersuchungen", 96, 373; 100, 43; 100, 481; 101, 235; 108, 193; 117, 529. С Кирхгофом: "Chemische Analyse durch Spectralbeobachtungen", 110. 161; 113, 337. В Liebig\'s Annalen: "Untersuchungen uber die Kakodylreihe", 37, 1; 42, 14; 46, 1; "Beitrag zur Kenntniss d. island. Tulfgebierges", 61, 265; "Ueber d. innern Zusammenhang d. pseudovulcan. Erschein. Islands", 62, 1 и 65, 70 (Bemerkungen) ; "Ueber quantitative Bestimmung d. Harnstoffs", 65, 375; "Darstellung des Magnesiums auf electrolyt. Wege", 82, 137; "Zusammensetzung d. Jodstickstoffs", 84, 1; "Untersuch. uber d. chem. Verwandschaft", 85, 137; "Ueber Sartorius v. Waltershausen\'s Theorie d. Gesteinsbild", 89, 90; "Darstellung d. Lithiums", 94, 107; "Darstellung reiner Cerverbindungen; Ceroxyde", 105, 40 и 45; "Unterscheidung und Trennung d. Arseniks von Antimon und Zinn", 106, 1; "Lothrohrversuche", 111, 257; "Flammenreactionen", 138, 257; "Verfahren zur Bestimmung des specif. Gewichts von Dдmpfen und Gasen", 141, 273; "Ueber das Rhodium", 146, 265; "Ueber das Auswaschen der Niederschlage", 148, 269; "Trennung d. Antimons vom Arsenik", 192, 305. Вместе с Баром: "Ueber Erbinerde uud Yttererde", 137, 1.

Этот длинный (но все-таки не полный) список работ всего красноречивее свидетельствует о разностороннем и необыкновенном даровании Бунзена, как химикаэкспериментатора, и о тех важных заслугах, которыми ему обязана наука.

Бура

(тинкал) кристаллизуется в моносимметрической системе и по внешнему виду кристаллов, обусловленному преобладанием клинопинакоида и призмы, напоминает столбчатые авгитовые кристаллы. Кристаллы Б. прозрачны, бесцветны или сероваты, обладают жирным блеском, растворимы в воде (1 ч. в 14 ч. воды) ; вкус сладковатощелочной. Перед паяльной трубкой сильно пучится и сплавляется в прозрачное стекло, окрашивая пламя в желтый цвет. Химически состав - Na2B4O7+10H2O соответствует 16 % натра, 37 % борной кислоты и 47 % воды. Б. встречается готовой в природе или получается искусственным путем из борной кислоты, напр. в Тоскане. Б. в большом количестве отлагается по краям тибетских самосадочных соляных озер, откуда впервые Б. и была ввезена в Европу под местным названием тинкала. Из других месторождений следует еще указать некоторые мелкие озера Калифорнии, в особенности мелководное озеро "Cleare", в илу которого находят крупные кристаллы Б. Интересно, что искусственные ромбоэдрические кристаллы Б. содержат меньше воды, а именно 5Н2О. Техническое применение Б. довольно разнообразно, так как она употребляется при лужении, глазировании, лакировании, в медицине и т. д. Ф. Л.

Бурбоны

(Bourbon) - старый французский род, который, благодаря своему родству с королевским домом Капетингов, занимал долгое время французский и другие престолы. Название свое ведет от замка Б. в прежней провинции Бурбоннэ. Первый сеньор этого рода, упоминаемый в истории, был Адемар, основавший 921 г. приорство Сувиньи, в Бурбоннэ. Его четвертый преемник, Аршамбо I, изменил название родового замка, присвокупив к нему свое имя, вследствие чего получилось Bourbon l\'Archambault. При его наследниках владения Б. значительно увеличилисьтак что уже Аршамбо VII мог получить руку Агнесы Савойской, что сделало его шурином Людовика Толстого. Его сын Аршамбо VIII имел лишь одну дочь Маго, и владения его, поэтому, перешли после долгого спора в 1197 г. к Гюи де Дампиeppy, ее второму мужу. Сын их, Аршамбо IX, был настолько могуществен, что графиня Бланка Шампанская сделала его пожизненным протектором своего графства, а король Филипп Август возвел его в коннетабли Оверни. - Аршамбо Х оставил двух дочерей, Маго и Агнесу, которые обе вышли замуж за членов Бургундского дома. Только вторая из них оставила наследницу в лице Беатрисы, вышедшей в 1272 году замуж за Роберта, шестого сына Людовика Святого, короля французского. Соединившись таким образом узами родства с королевским домом Капетингов, Бурбоны, как побочная ветвь этого рода, приобрели, после смерти последнего мужского потомка другой ветви, Валуа, законные права на французский престол. Сын Беатрисы и Роберта, Людовик I Хромой, наследовал от отца графство Клермон. Карл Красивый в 1327 г. сделал его герцогом. Старший сын его, Петр I, второй герцог Бурбон, был убит в битве при Пуатье, где он собственным телом прикрыл и этим спас короля Иоанна. Его сын и наследник, Людовик II, называемый Добрым, должен был в качестве заложника последовать вместе с пленным королем в Англию и вернулся во Францию только после мира, заключенного в Бретиньи в 1360 году. После смерти Карла V (1380) Людовик, . вместе с 3 другими королевскими принцами, избран был в опекуны юного Карла VI. В 1391 г. он предпринял на 80 судах морскую экспедицию против разбойничьих государств на североафриканском берегу, Иоанн I, четвертый герцог Б., отличавшийся рыцарски изысканным обращением, в битве при Азенкуре был взят в плен и увезен в Англию, где и умер. Карл I, герцог Б., принимал деятельное участие в заключении Аррасского мира, затем несколько раз восставал против Карла VII. Иоанн II, герцог Б., по прозванию Добрый, сражавшийся с англичанами в 1450 году при Форминьи и в 1453 г. при Кастильоне, умер бездетным; ему наследовал брат Карл II, кардинал и архиепископ лионский, который умер спустя год, после чего все имущества и владения главной ветви Б. перешли к боковой линии Бурбон-Бож? (B.- Beaujeu) , а именно к Петру, графу Бож?. Последний, любимец и личный друг Людовика XI, женился на его дочери Анне, и был во время малолетства Карла VIII одним из регентов Франции. Он был восьмым герцогом Бурбонов, хотя более известен под именем sire de Beaujeu. Права его дочери Сюзанны на наследство стали однако оспариваться Шарлем Бурбоном, знаменитым коннетаблем. Желая помирить обе стороны, Людовик XII соединил их браком, после чего Шарль сделался девятым герцогом Б. За то, что он вступил в союз с императором Карлом V против Франции, самостоятельность герцогства Б. была в 1523 году уничтожена, и оно было включено в состав государства.

Из различных боковых линий этого же рода, после изгнания коннетабля, особое значение приобрела линия Вандом (Vendome) . Она ведет начало от Якова Б., графа де ла Марш, второго сына Людовика Хромого, и при посредстве брака Антона Б., герцога Вандом, с Жанной д\'Альбрэ достигла сперва наваррского престола, а затем, после смерти последнего представителя дома Валуа, заняла французский престол, в лице Генриха IV, и наконец чрез брак и счастливые войны - престол испанский и неаполитанский. Из других боковых линий можно назвать еще Монпансье, Конде, Конти и Суассон. Только отдельные члены этих линий носили фамилию Б.; таков, напр., кардинал Шарль де Б., который, под именем Шарль X, был выставлен католической лигой, как кандидат на французский престол. Династия Б. на французском престоле начинается с Генриха IV сына Антона, герцога Вандом и короля наваррского, который после умерщвления в 1589 г. Генриха III, последнего Капетинга из дома Валуа, сделался согласно Салийскому закону о престолонаследии прямым наследником французского престола. От своей второй жены, Марии Медичи, Генрих IV имел пятерых детей в том числе Людовика XIII наследовавшего ему в 1610 году Гастона, герцога Орлеанского, умершего без мужского потомства; из числа трех дочерей Генриха - Генриетта Мария вышла замуж за Карла I Английского. Людовик XIII, женатый на Анне Австрийской, дочери Филиппа III Испанского, оставил двух сыновей: Людовика XIV, и Филиппа, который получил титул герцога Орлеанского и сделался родоначальником младшей Бурбонской династии. Сын Людовика XIV от брака с Марией-Терезией Австрийской, дочерью Филиппа IV, дофин Луи, по прозванию Monsieur, умер уже в 1711 году, оставив от брака с Марией-Анной Баварской трех сыновей: 1) Людовика, герцога Бургундского; 2) Филиппа, герцога Анжуйского, впосдедствии (с 1700 г.) короля Испании, и 3) Шарля, герцога Беррийского. Герцог Людовик Бургундский умер уже в 1712 г.; жена его, МарияАделаида Савойская, родила 3-х сыновей, из которых двое умерли в раннем детстве, а оставшийся в живых сделался в 1715 г. наследником Людовика XIV, под именем Людовика XV. Последний имел от Марии Лещинской, дочери низложенного польского короля Станислава, сына дофина Луи, женившегося на Марии-Жозефине Саксонской и умершего в 1765 году, оставив 3-х сыновей: 1) Людовика XVI наследовавшего в 1774 году своему деду, Людовику XV; 2) Луи-Станислава-Ксавье, графа Прованского, который в 1814 году занял французский престол под именем Людовика XVIII ШарляФилиппа, графа Артуа, наследовавшего только что названному брату под именем Карла Х. От жены Людовика XVI, Марии Антуанетты Австрийской, родились: 1) дофин Луи, умерший в 1789 г.; 2) Луи, называемый Людовиком XVII и умерший в 1795 году, в 3) Мария - Терезия-Шарлотта, называемая Madame royale, впоследствии герцогиня Ангулемская умершая в 1851 году. Людовик XVIII не имел детей, Карл же Х оставил двух сыновей: 1) Луи-Антуана, герцога Ангулемского считавшегося дофином до революции 1830 г. и умершего без потомства в 1844 г., и 2) Шарля Фердинанда, герцога Беррийского убитого 1820 года. От последнего осталось двое детей: 1) Мария-Луиза-Терезия, называемая Mademoiselle d\'Artois, вышедшая замуж за герцога Пармского и умершая в 1864 году; 2) Анри-Шарль-Фердинанд-Мария Диедоннэ, герцог Бордосский, впоследствии граф Шамбор сделавшийся представителем старшей ветви Б. Приверженцы называли его Генрихом V, с тех пор как дядя ему уступил свои права на престол. Со смертью его в 1883 году угасла старшая линия Бурбонов.

Орлеанская линия, вступившая на французский престол в 1830 г. и низложенная в 1848 г., ведет свое начало от второго сына Людовика XIII и брата Людовика XIV, герцога Филиппа I Орлеанского ум. в 1701 г. Он оставил от второго брака с Елизаветой-Шарлоттой Пфальцской, Филиппа II герцога Орлеанского, регента Франции во время несовершеннолетия Людовика XV. Сын последнего Луи-Филипп, герцог Орлеанский, ? 1752 г., оставил сына. тоже Луи Филиппа, герцога Орлеанского, умершего в 1785 г. Его сын Луи-Жозеф-Филипп, герцог Орлеанский прозванный Эгалите, погиб в 1793 г. на эшафоте. Старший сын его Людовик-Филипп носивший при жизни отца титул герцога Шартрского, а затем - герцога Орлеанского, с 1830 по 1848 г. был королем Франции и ум. 1850 г.

Испанская линия. Людовик XIV посадил в 1700 году своего внука Филиппа, герцога Анжуйского, на испанский престол, и тот под именем Филиппа V положил начало испанской Бурбонской династии. Ему наследовал сын его Фердинанд, умерший бездетным; потом царствовали Карл III, брат Фердинанда, и Карл IV, сын Карла III, низвергнутый Наполеоном. Старший сын Карла IV, после падения империи, вступил на испанский престол под именем Фердинанда VII; а второй сын, дон Карлос, долгое время был претендентом на испанскую корону. После смерти Фердинанда VII остались две дочери: 1) Изабелла-Мария-Луиза, которая, вступив на испанский престол под именем Изабеллы II, принуждена была в 1868 г. от него отказаться; сын ее, Альфонс, занял вновь престол в 1875 г., под именем Альфонса XII; а после его смерти, последовавшей в 1885 г., наследовал ныне царствующий 5 летний сын его Альфонс XIII. 2) Луиза-Мария-Фердинанда, супруга герцога Антона Монпансье.

Неаполитанская линия. Вследствие войны за Испанское наследство, королевство Обеих Сицилий перешло от Филиппа V испанского к императору Карлу VI Габсбургу. После Венского мира младший сын Филиппа V, дон Карлос, в 1735 году стал королем Обеих Сицилий под именем Карла III. Когда последний должен был наследовать брату своему Фердинанду VI на испанском престоле, он предоставил корону Неаполя и Сицилии своему третьему сыну, названному Фердинандом IV, с условием, что эта корона не должна впредь соединиться с короной Испании. В 1806 г. Фердинанд IV должен был бежать из Неаполя, но после падения Наполеона опять сделался королем Обеих Сицилий под именем Фердинанда и. Ему наследовал сын Франциск I, оставивший престол своему сыну Фердинанду II которому наследовал сын его под именем Франциска II. Франциск II в 1860 г. лишился престола, и владения его перешли к новому Итальянскому королевству.

Герцогства Парма и Пиаченца были отданы Австрией по Аахенскому миру 1748 г. младшему сыну Филиппа V, дон Филиппу, с тем однако условием, что, в случае неимения мужского потомства, или если таковое заиметь престол обеих Сицилий или испанский, оба герцогства переходят обратно к Австрии. Филиппу наследовал в 1765 г. сын его Фердинанд и. Сын последнего, Людовик, получил в 1802 г. Тоскану с титулом короля Этрурии; ему наследовал сын его Карл-Людвиг-Фердинанд, вскоре, однако, вынужденный отказаться от престола (Этрурия перешла к Франции) . По Венскому конгрессу Парма и Пиаченца перешли к супруге Наполеона Марии-Луизе, а пармской Бурбонской линии было дано взамен герцогство Лукка. Поеле смерти МарииЛуизы (1847 г.) Парма и Пиаченца перешли вновь к линии Б., которая, со своей стороны, еще раньше возвратила герцогство Лукку Тоскане. Представителем ее в это время был Карл III, умерщвленный в 1854 г. От его брака с дочерью герцога Беррийского осталось 4-ро детей, из которых старший, Роберт-Карл-Людовик-Мария, наследовал отцу, причем управление государством перешло к матери-регентше. Волнения 1859 г. заставили его сложить корону. Ср. Coiffier Demoret, "Histoire du Bourbonnais et des Bourbons" (2 т., Пар., 1828) ; Achaintre, "Histoire chronolopique et gеnealogique de la maison royale de B. " (2 т., Пар., 1825) ; La Mure, "Histoire des duсs de B. " (3 т., Пар., 1860 - 68) ; Dussieux, "Genealogie de la maison de В. " (Пар., 186") .

Бургаве

(Герман Boerhaave) - один из знаменитейших врачей XVIII столетия, род. 1668 в маленькой деревне Вооргоуд (предместье Лейдена) , в Голландии, и уже на 11 году жизни приобрел, под руководством отца, обширные сведения в латинском и греческом языках и изящных науках. Рассказывают, что около этого времени у него образовалась язва на голени, от которой тогдашние врачи не могли излечить его в течение целых 7 лет, пока он сам себя не вылечил, и что будто бы это обстоятельство и определило его будущее назначение. На 15 году жизни, лишившись отца; Б. отправился в Лейден, изучал там историю, натур-философию, логику и метафизику, даже еврейский и халдейский языки, чтобы читать Священное писание в оригинале и добывал себе скудные средства к жизни частными уроками. Согласно желанию отца, он сначала готовил себя для духовного звания, от которого однако его оттолкнула крайняя нетерпимость тогдашнего духовенства ко всякому, скольконибудь самостоятельному мнению. С тех пор он окончательно посвятил себя медицине. Получив докторскую степень, он в 1701 г. сделался профессором медицины в Лейдене, а в 1709 г. профессором ботаники и медицины. В это время им изданы 2 главнейших его сочинения: "Институции" и "Афоризмы", написанные им для учеников и составлявшие как бы объяснительный текст к его лекциям. В 1715 г. ему была передана кафедра практической медицины, причем он открыл больницу, где 2 раза в неделю демонстрировал своим ученикам больных, чтобы научить их, как нужно наблюдать и лечить болезни. Наконец, 1718 г., вопреки его желанию, университет поручил ему кафедру химии. По остроумному выражению одного из его биографов, Б. одной своей особой представлял целый факультет. Он же первый в Нидерландах стал читать лекции о глазных болезнях. Ум. 23 сент. 1738 г. от болезни сердца.

Слава Б. как практического врача не уступала его известности, как теоретика. Со всех стран к нему стекались больные, и даже коронованные особы не находили для себя унизительным делать ему визиты. В доказательство его необычайной известности часто приводится письмо, полученное им от одного китайского мандарина по адресу: "Бургаве, врачу в Европе". Город Лейден должен был раздвинуть свои укрепления и выстроить новые дома, чтобы дать помещение его многочисленным слушателям. Когда, однажды, после 6 месячной болезни, он в первый раз появился на улице, то город отпраздновал это событие иллюминацией. После его смерти ему воздвигли в Лейдене простой, но достойный его имени памятник с надписью: "Salutifero Boerhaavii genio sacrum". Дочери своей он оставил состояние в 4 милл. франков. Это подало повод к обвинению его в корыстолюбии; но из его биографии известно, что он отличался чрезвычайной благотворительностью, но только любил помогать втайне.

Что касается его ученых заслуг, то Б. имел уже правильное понят о происхождении нервов из серого вещества центральных нервных органов и об их распространении к периферии, много способствовал распространению верного взгляда Бриссо на местонахождение катарактов и полагал возможным излечивать оспу, посредством препаратов ртути и сурьмы. В своей вступительной речи от 1709 г. "De commendando studio Hippocratico" он доказывал, что можно быть хорошим врачом, владея лишь немногими лекарствами, если держаться подальше от произвольных гипотез. Во всех своих трудах он исходил из того предположения, что самый верный руководитель в лабиринте систем - история медицины, а основание всякого знания лежит в наблюдении при помощи чувств, но что психические процессы, равно как первоначальные физические и последние метафизические причины явлений одинаково недоступны физическому методу. В этом духе работал он сам и учил работать своих учеников, к которым принадлежали такие люди, как Галлер, ван Свитен, де Гаэн и Прингле. Его знаменитейшие сочинения: "Institutiones medicae in usus exercitationis annuae domesticos" (Лейд.1708) и "Aphorismi de cognoscendis et curandis morbis, in usum doctrinae medicae" (Лейд.1709) долгое время служили основанием для практического преподавания медицины. Слава Б. зиждется не на его систематических учениях, а на постоянном устном и письменном заступничестве за необходимость точного метода в медицине. Cp. Burton, "An account of the life and writings of В." (Лонд. 1743, 2 т.) ; Ionnson, "Life of H. В." (Лонд. 1834) ; Kesteloot, "Lofrede op H. В." (Лейден, 1825) .

Бургас

(Burgas) - портовый город в Восточной Румелии, на берегу залива того же названия, защищенный с севера Балканами; имеет 5000 жит., между которыми много греков и турок; две мечети, одна православная, одна армянская и одна католическая церкви; таможенное и санитарное управление. Вся почти торговля находится в руках греков; предметами вывоза служат: абах (род шерстяной материи из Сливно) , масло, сыр. В 15 км. к СЗ. лежат купальни Лицни, очень посещаемые летом. В 1829 г. Бургас был занят русскими войсками.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Наука