Буйчик А. Зайнагабдинова Э. Сорокина Е.
История социума и демократии

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Что такое демократия

1.1. Эволюция термина
1.2. Демократия и современность

1.1. Эволюция термина

Самый сложный и многозначный по формам реализации тип политического режима – это демократия. Уже семь столетий, начиная с 1260 г., когда это слово было впервые употреблено в переводе аристотелевской «Политики», и до настоящего времени, не смолкают споры о значении термина «демократия».
Возникнув в античности и обозначая «власть народа» (от греческих слов demos – «народ» и kratos – «власть»), термин «демократия» стал самым распространённым в политической науке. Однако массовое использование термина не оставило за ним определённого однозначного содержания. До сих пор в политологии не выработаны общепринятые представления, позволяющие сформулировать чёткое определение демократии. Различные авторы акцентируют внимание на отдельных составляющих демократии, например, на власти большинства, на её ограничении и контроле над ней, на основных правах граждан, на правовой и социальной государственности, наконец, на разделении властей, всеобщих выборах, гласности, конкуренции различных мнений и позиций, плюрализме, равенстве, соучастии.
Соответственно демократия интерпретируется в нескольких смыслах:

1. расширительно, как общественная система, основанная на добровольности всех форм жизнедеятельности индивида;
2. более узко, как форма государства, при которой все граждане обладают равными правами на власть (в отличие от монархии, где власть принадлежит одному лицу или аристократии, где управление осуществляется группой лиц); это античная традиция трактовки демократии, берущая начало с Геродота (V в. до н.э.);
3. демократия понимается как идеальная модель общественного устройства, как определённое мировоззрение, основанное на ценностях свободы, равноправия, прав человека; индивиды, группы, исповедующие данные ценности, формируют движение за их реализацию; в этом значении термин «демократия» трактуется как социальное движение, как тип политической ориентации, воплощённый в программах определённых партий.

Эволюция значения термина «демократия» происходила одновременно с развитием человеческого общества. Первоначально, с момента возникновения, демократия рассматривалась как прямое правление граждан в отличие от правления монарха или аристократов. Однако уже в античности демократия была признана «худшей формой» правления. Ибо низкий уровень культуры граждан греческих полисов-государств позволял правителям манипулировать подобным «народовластием», вследствие чего режимы демократии были недолговечны и переходили в охлократию (власть толпы); а те, в свою очередь, порождали тиранию. Глядя на это, Аристотель не проводил различий между демократией и охлократией и отрицательно относился к первой. Такая оценка демократии повлияла на дальнейшую её судьбу: демократия воспринималась негативно и была вытеснена из политического обихода.
Следующий этап в развитии демократии – это республиканизм в средневековых городах Северной Италии (XI-XV вв.). Во Флоренции, Генуе, Венеции, Болонье, Падуе и ряде других городов сложилось устройство, напоминающее по форме то, которое существовало в Римской республике. К участию в работе органов власти городов-государств допускались первоначально только члены семейств аристократии. Но по прошествию времени горожане, стоявшие на низших ступенях социально-экономической иерархии, добились права на участие в управлении. Однако, в отличие от Рима и Афин, статус гражданина был сопряжён здесь с обладанием собственностью. В городах Северной Италии сложился средний класс, состоящий из купцов, ремесленников, банкиров. Он был не только многочисленным, но и хорошо организованным в гильдии, товарищества, церковные братства. Институциональная структура народовластия опиралась на власть городского Совета, подеста, избираемого на год и подотчётного Совету, а также Собрания горожан. Развитие республиканизма вызвало расцвет экономической и культурной жизни в Северной Италии. Однако, к несчастью для демократии, во второй половине XIV в. республики в некоторых крупнейших городах начали постепенно отступать под натиском извечных врагов народовластия: коррупции, олигархии, войн, территориальной экспансии, узурпации власти авторитарными правителями.
Параллельно с развитием республиканизма в Северной Италии шли процессы формирования системы народного представительства в Северной Европе. В 930 г. в Исландии сложился прообраз первого в мире национального парламента, так называемый альтинг, остававшийся источником законотворчества на протяжении более трёх столетий. Эдуард I (1272-1307 гг.) под давлением знати и горожан узаконил парламент в Англии, который вырос из спорадически проводимых собраний сословий. В Швеции традиции народного участия в собраниях в XV в. породила предтечу современного парламента: король начал регулярно собирать представителей различных сословий шведского общества – аристократии, духовенства, бюргеров, простолюдинов.
В Нидерландах и Фландрии формированию представительных собраний содействовало развитие городского среднего класса, сосредоточившего в своих руках значительные экономические ресурсы. Правители, постоянно испытывавшие острую нужду в деньгах, не могли игнорировать этот социальный слой, а чтобы заручиться его поддержкой, им приходилось созывать собрания представителей городов и основных классов общества.
Новый этап в развитии концепции демократии начинается с Великой Французской революции, когда демократия стала рассматриваться как направление общественной мысли, которое формирует цели социально-политического движения, отвергающего монархию и элитарность. Становление концепции демократии связано с потребностью обоснования нового характера отношений между правителями и подданными, вызванного появлением институтов гражданского общества, а также требований автономии и социального равенства индивидов.
Однако негативное отношение к демократии не было преодолено даже в ХVIII в. Это объясняется тем, что идеальная модель демократии как повседневного и непосредственного участия в управлении всех граждан в больших политических образованиях, подобных национальным государствам, практически невозможна. Первоначальный смысл демократии трансформировался, приспосабливаясь к новым потребностям жизни. На процесс трансформации оказывали влияние культура конкретного общества, политические и исторические традиции, демократический опыт. Первоначальный смысл демократии как народовластия существенно расходился с многообразием практических форм её реализации, что и привносило путаницу в понимание данного термина.
Различия в интерпретации демократии, как и различия в механизмах её реализации в конкретных обществах, обусловлены отсутствием единства методологических принципов её анализа. В первом случае, с точки зрения нормативного подхода, формируется идеальная модель демократического правления, соответствующая ментальности населения, его представлениям о справедливом правлении. Однако реальные условия приспосабливают идеальную модель демократического правления к запросам практики. Во втором случае, с позиций эмпирически-описательного подхода, демократия оказывается совокупностью принципов, процедур и политических структур, которые обнаружили свою эффективность в реализации общественных и индивидуальных потребностей и целей.
Таким образом, различные теории демократии исходят либо из приоритета принципа долженствования, либо апеллируют к практике при формировании системы правления.

1.2. Демократия и современность

Вплоть до XIX в. мы не можем говорить о формировании современной демократии. Родиной новой демократии, как считает большая часть политологов, тем более за океаном, стали США, в которых в 1820-е гг., впервые больше половины взрослого мужского населения получили право участвовать в президентских и парламентских выборах. Именно с этого момента начинается глобальный процесс перехода к демократии, охвативший в наше время всю планету.
Чем тогда отличается современная демократия от классической? Прежде всего, она является формой правления, действующей в масштабах крупных национальных государств, а не городов-государств, или городов-республик. Она – это представительная система, а не прямое самоуправление сообщества граждан. Свой суверенитет граждане делегируют избираемым ими представителям, строго подотчётным избирателям. Одновременно граждане могут непосредственно участвовать в принятии политических решений, участвуя в национальных и локальных референдумах.
Современная демократия становится инклюзивной, то есть включающей в себя, а не эксклюзивной, как было прежде. Пассивное и активное избирательное право является доступным практически для всего взрослого населения и не обусловлено имущественным цензом. Широко действующими становятся принципы политического и правого равенства.
Демократия в развитых индустриальных государствах является конституционной. Демократические правительства действуют строго в рамках правового закона, который защищает права человека, права меньшинств, задаёт определённые рамки (а не предписания) для свободной деятельности граждан, групп интересов, организаций, политических партий, сдерживает правительство от любых посягательств на свободу граждан и ассоциаций.
Формы современной демократии зависят от формы правления, избирательной и партийной систем. В зависимости от формы правления выделяются президентские, парламентские, президентско-парламентские и парламентско-президентские демократические системы. В зависимости от типа избирательной системы выделяют мажоритаристские демократии и демократии с пропорциональной системой голосования. В зависимости от типа партийной системы выделяются многопартийные, двухпартийные и коалиционно-мажоритаристские демократии.
Таким образом, различные сочетания этих форм влияют на эффективность и стабильность демократии. Например, наиболее жизнеспособными являются комбинации президентского или парламентского правления с мажоритарной избирательной системой и двухпартийностью. Наименее же стабильным является сочетание президентской формы правления с пропорциональной избирательной системой и многопартийностью.

В первой книге особое внимание мы уделим зарождению и формированию полисной и республиканской демократии в древних цивилизациях, особенно в Древней Греции и Риме, и вплоть до XVIII в., когда демократия приобрела новые очертания, сохранившиеся до наших дней и ставшей базисом современного демократического социума.

Глава 2. Существовала ли демократия в социумах древнейших цивилизаций

2.1. Шумерское пространство
2.2. Вавилонское царство и его социум
2.3. Ассирийское царство
2.4. Египет древний и незнакомый
2.5. Государства Древнего Востока
2.6. Философия древнеиндийского общества
2.7. Древний Китай и зачатки демократической мысли

2.1. Шумерское пространство

Однако уже через сто лет цивилизация Шумер закончила свой путь, сменившись царством Аккада. Молодой Саргон, принадлежавший к племени кочевников-семитов, обитавших на севере Шумера, начал завоевание Шумера, успешно сочетая политическую интригу с решительными военными действиями. Созданное им царство Аккада и Шумер в дальнейшем положило начало Ассирии и Вавилону.
Изначально вся экономика шумеров велась подобно плановому хозяйству, которым занимались храмовые сотрудники. Главный жрец города – энси – выполнял все обязанности политического и экономического правителя города. Жрецы управляли всем хозяйством, определяя подробности ведения сельскохозяйственных и строительных работ. При храме хранились общинные рабочие инструменты, которые ежедневно выдавались вместе с тягловыми животными.
Уже на этой ранней стадии развития общества мы можем проследить взаимоотношения между чиновниками-служителями и крестьянами-общинниками. На участках храмовых полей работали группы по 8-10 человек во главе с опытным надсмотрщиком. За работу и собранный урожай люди получали эквивалентную часть еды, питья и одежды. Календарь сельскохозяйственных работ приписывал работникам не только трудиться днём, но и охранять поля от воров и животных в ночное время. В итоге необходимо было собрать урожай не меньше, чем предписывал храм. В противном случае крестьяне, повинные в недодаче получали меньше еды и одежды и отрабатывали долги.
За 5-6 тысячелетий до наших дней чиновники пришли к рациональности нормирования рабочей силы, что в некоторой степени отражало социальные идеи компетентного подхода к вкладу каждого человека каждой отдельной профессии в экономическое благосостояние общины, города или земли. Приведём пример ежедневного пайка энгаров, простых земледельцев. Старший группы получал 1,25 литра зерна, садовник – один литр, неквалифицированный помощник – менее 0,5 литра. Также в зависимости от квалификации работника храм мог предоставить ему небольшой участок поля для личного пользования. Те же, кто не имел подобных угодий, могли взять землю в аренду за треть урожая с него. Так постепенно стали происходить два процесса, которые стали основой формирования социальных отношений всех последующих цивилизаций и обществ:

• расслоение населения на более обеспеченных горожан и менее обеспеченных сельских жителей;
• выделение из городского населения прослойки зажиточных земледельцев и жречества, которые составляли базис управленческого аппарата города или государства.

Чтобы компетентно составить картину социального положения населения любого государства, мы обязаны рассматривать семью, как ячейку общества. Именно там, на микроуровне, закладываются основы взаимоотношений членов общества. Если просмотреть дошедшие до наших дней законы правителей Шумера, то многие из них были посвящены именно семье.
В патриархальном семейном укладе мужчина имел одну жену, но мог обзавестись наложницами, которые не обладали равными правами с законной женой. Сыновья после смерти отца семейства вели хозяйство и должны были заботиться о посмертном почитании отца. Только в случае отсутствия в семье сыновей дочь могла стать полноправной наследницей всего состояния. И мать, и отец имели равные на детей права, а их власть не была абсолютной. Они могли продать детей в кабалу на определённый срок, но не имели права лишать их жизни, ни при каких обстоятельствах. В случае же сыновнего неповиновения или непочтения уже закон определял меру наказания: от изгнания из дому или продажи в рабство до отсечения руки.
Женщина в шумерском обществе имела по тем временам достаточно ощутимые свободы. Кроме названной ранее возможности унаследования хозяйства необходимо упомянуть и об экономических правах. Она могла самостоятельно заключать торговые сделки и выступать в суде. По обрывочным данным учёные с уверенностью приписывают шумерской женщине и право администрирования, то есть даже правления городом. В основном, к ним относились царицы – жёны энси и лугалей, оставшиеся вдовами.
Однако эти свободы значительно уступали мужским. Муж мог отдать жену кредитору в кабалу для отработки долга. Также муж не нёс ответственности за долги, сделанные женой до заключения брака, а та, в свою очередь, обязана была в равной степени разделять тяготы любого долга мужа. Найденные клинописные таблички шумерского периода говорят о том, что по семейному законодательству при заключении брака муж фактически выкупал жену из другой семьи в собственность. Стоимость выкупа обычно не превышала стоимости одной рабыни. Приданое невесты являлось уже её личной собственностью и могло после смерти перейти к детям, рождённым в данном браке. Жена могла уповать только на то, что муж по закону обязался соблюдать все условия брачного контракта, а в случае развода по инициативе мужа жена часто получала сумму, эквивалентную размеру среднего выкупа. Все брачные подарки мужа оставались её собственностью лишь в случае смерти мужчины, а если раньше умирала она, то переходили в имущество детей.
Дополнительным социальным беременем брака для женщины была процедура развода. Расторжение брака по закону мог требовать только муж. Основной причиной чаще всего служило бесплодие женщины. Однако шумерское законодательство определяло и социальную защиту женщины: если она соглашалась на расторжение брака, то муж обязан был вернуть ей приданное, а в случае несогласия жены с разводом – обеспечить её домом и пожизненно содержать. Это всё не касалось статьи обвинения жены в расточительстве, краже имущества или денег. В этом случае муж мог просто выгнать женщину из дома или сделать своей рабыней. За оскорбление или супружескую измену женщину топили, а по законам Хаммурапи это ждало и соблазнителя.
Женщина имела право на свободу, если муж самовольно навсегда покидал общину или город, а также в случае его пленения на войне. Жена ждала несколько лет и могла выйти повторно замуж. Если муж возвращался, то и жена возвращалась к нему, а дети, если таковые рождались в повторном браке, отходили ко второму мужу.
Как мы видим, брачное законодательство в Шумере было достаточно строгим. Брак считался действительным только после подписания брачного договора со стороны семей невесты и жениха и его заверения городскими чиновниками. Либерализм проявлялся не только в имущественном праве женщины в случае развода, но и возможности брака свободного мужчины (гражданина) с рабыней. Их дети становились гражданами, если отец официально объявлял их наследниками.
Дети, рождённые в официальном браке, становились полноправными наследниками всего имущества родителей. Они обладали достаточно большой свободой, начиная с малого возраста. Например, несовершеннолетние имели право при согласии отца заключать торговые сделки купли-продажи. С одной стороны, ребёнок мог быть продан отцом в кабалу, чтобы рассчитаться с долгами. Однако он был обязан также полностью обеспечивать детей:

• едой и одеждой до бракосочетания;
• выкупом за невесту;
• приданым за дочь.

Наследство умерших родителей делилось между сыновьями согласно строгому порядку. Наследниками считались супруга и дети. Всё хозяйство переходило к ребёнку по мужской линии. Дочери же выдавались замуж, а приданное являлось их долей наследования. Согласно законам Хаммурапи, старшие сыновья, успевшие обзавестись семьями ещё до смерти отца и получившие от него деньги на выкуп невесты, обязаны были выделить из своей доли часть на свадебный выкуп младшему брату. Дочь уходила из семьи. Если она предпочитала служение храму, то лишалась приданого. После смерти отца семейства братья обязаны были содержать её и выплачивать сестре долю доходов из отцовского имения. Неудовлетворение заботой братьев о наследстве она обосновать в суде и перепоручить свою долю хозяйства другому.
Проблема бездетности в Шумере была настолько остра, что законодательство достаточно скрупулёзно рассматривало все спорные вопросы. Бездетные семьи имели право усыновления любого потерянного ребёнка. Если они брали дитя из многодетной семьи, то в любой момент могли потерять его, так как генетическая семья имела право вернуть своего ребёнка. Если у семьи, которая приняла на воспитание ребёнка, появлялся родной, то она могла отказаться от приёмного, но обязана была выплатить ему треть возможного наследства. Приёмные дети не имели практических прав и могли быть жестоко наказаны за побег к родным родителям или непочтение к приёмным.
Таким образом, мы видим, что социальные права и свободы у граждан городов-государств Шумера отличались выразительным контрастом деспотического главенства и предпосылок демократии. Как и у последующих крупных древних цивилизаций, там сосуществовали тирания и право, рабство и свобода. Грань между ними определялась сложной системой законов, которые позволяли человеку переходить из состояния полного бесправия в гражданский статус и наоборот.
Рабство, как неотъемлемый элемент рассмотрения развития демократии на планете, в Шумере было традиционно. Например, каждому храмовому работнику на рабочий день придавалась в помощь рабыня. Так как мужчин шумеры в плен не брали, то рабами, в основном, были женщины и дети. Рабство носило относительно временный характер. Рабы могли выкупиться или получить свободу. Такая перспектива заставляла женщин и немногих мужчин сохранять верность и терпимость в рабстве. Отсутствие упоминаний о восстаниях рабов говорит о том, что отношение к ним было либеральным, не столь угнетающим. Мужчина становился рабом в случае, если гражданин задолжал заимодавцу и попал в кабалу. Однако его рабство могло длиться не более трёх лет и определялось судом.
Социальный состав шумерских городов-государств был разнообразен: земледельцы, храмовые работники, ремесленники, солдаты, торговцы, храмовые и царские чиновники и жрецы. В каждом из этих групп существовало разделение по благосостоянию. Бедная часть населения страдала не только от разграблений нападавших врагов, но и от постоянных местных поборов на военные походы. В середине III тысячелетия до н.э. в Лагаше была произведена самая крупная социальная реформа, в результате которой вокруг этого центра были объединены многие города Шумера. При правителе Лугальанда поборы достигли астрономической величины. Городские бедняки были полностью разорены. Город не выдержал: взбунтовались даже обеспеченные горожане. Собрание старейшин города свергло лугаля. Пришедший ему на смену Уруинимгина снизил налоги, составил список основных правил, регулировавших отношения между гражданами города – первый в истории человечества свод законов. По обрывочным данным, дошедшим до нас на табличках, можно видеть глубину социальных и законодательных реформ лугаля. Например, табличка «Да не посмеет сильный обидеть вдов и сирот» пользовалась повсеместной популярностью. Среди прочих изменений в законах Уруинимгина полностью запретил закабаление свободных граждан – теперь бедняк не мог попасть в кабалу.
Впервые правитель страны сам попытался защитить граждан от чиновничьего беспредела. Богач, которому приглянулся земельный участок или часть имущества более бедного, обязан был уплатить справедливую цену, а городские чиновники не могли отбирать за долги землю и жильё.
Однако относительно социальной иерархии установились более жёсткие правила. В период мира ремесленник, не справлявшийся со своей работой, лишался «квалификации» и спускался вниз по иерархической лестнице. Неумелый каменотёс мог стать подносчиком глины на строительных работах, прогоревший купец шёл наниматься простым погонщиком в торговые караваны. Плохой оружейник от дорогостоящего оружия переходил на изготовление серпов. Данный процесс практически всегда означал лишь падение по социальным ступеням, потому что завоевать право двигаться обратной дорогой было почти невозможно.
Таким образом, изучая исторические особенности существования и процветания шумерского общества, мы находим сложную систему социальных ценностей, которые говорят о зарождении основ демократических взаимоотношений, попыток демократизации общества в особо напряжённые периоды внутренней политики. Правления народа в Шумере, возможно, и не существовало. Мы можем принять за народ и чиновничье-жреческую прослойку населения, которая составляла примерно 10-12% от всего города-государства, и добавить туда купцов и удачливых ремесленников, которые при определённых обстоятельствах могли попасть в чиновничий аппарат. Однако этими 18-20% населения полиса сложно заменить понятие народа. В отличие от многих более поздних цивилизаций и государств Шумер предоставлял возможность руководить не только особо богатым людям и верховным жрецам, но и коммерсантам; не только мужчинам, но и женщинам. Однако народного волеизъявления, выборности должностей посредством всенародного голосования, очного или заочного участия простого гражданина в делах государства не было. Поэтому мы можем говорить о зачатках демократических идей правления и общественного устройства. Однако в дальнейшем многие из социальных достижений Шумера были утеряны, последующие цивилизации зачастую игнорировали их в угоду более лёгкого правления над людьми.

2.2. Вавилонское царство и его социум

Во времена шумеров города Вавилона ещё не существовало. Только в начале II тысячелетия до н.э. на останках шумеро-аккадской цивилизации начали формироваться новые города, возводившиеся по берегам рек. Постепенно среди возникавших и через некоторое время исчезавших городов-государств стал расти Вавилон – небольшое поселение, жители которого говорили на аккадском языке. В 1792 г. до н.э. на трон полиса взошёл Хаммурапи, который начал старовавилонскую историю возвышения города над Месопотамией.
К приходу этого прославленного и жестокого правителя Междуречье представляло собой жалкое зрелище. Многочисленные войны разрушили ирригационную систему каналов шумер, почва в большинстве районов окончательно осушилась и стала непригодна для земледелия, большая часть земель, ремёсел и торговли перешла в частные руки, продавались и покупались должности жрецов. При падении III династии Ура жители уже не зависели от государства, толпы бедняков скитались по городам. Единственным положительным моментом было резкое развитие внутренней и внешней торговли. Процветало ростовщительство. Мелкие земледельцы с целью выживания вынуждены были брать у ростовщиков под большие проценты серебро. Невозможность расплатиться по долгам приводило их в кабалу или к продаже собственной земли.
Хаммурапи решительно не устраивала тенденция сосредоточения земель и власти у небольшой прослойки знати и удачливых предпринимателей, так как не был заинтересован в том, чтобы богачи превратились в главную политическую силу. Каждые пять лет он издавал специальные «указы о справедливости», которые обязывали всех богачей отпускать должников на свободу и возвращать прежним хозяевам землю.
В начале XX в. в Сузах, древней столице Эламского царства, французские археологи выкопали каменную стелу, покрытую клинописью. На диорите, на аккадском языке были высечены 290 законов, которые ввёл во время своего правления Хаммурапи. 70 законов были посвящены регулированию семейных вопросов и наказания и ещё 58 – дому, рабам и собственности.
Рабы считались имуществом хозяина, но всё же имели некоторые права перед законом. Если раб, вардум, не признавал своё рабство, господин должен был доказать своё право на него в суде и только потом наказывать. Мушкенумы, «люди царя», находились в полной власти правителя и тоже походили по положению на рабов, но не имели возможности даже опротестовать своё социальное положение. Едиственно свободными людьми, гражданами государства оставались авилумы, свободные жители городской и сельской общины.
Закон определял жёсткое наказание за его нарушение. Принцип «талион» предусматривал адекватное наказание вплоть до смертной казни за убийство. За незначительные проступки провинившемуся могли отрубить руку, отрезать уши или пальцы, облить лицо кипящей смолой, практиковалась порка плетью. Смертную казнь влекли за собой сорок различных преступлений: воровство из храма или дворца, имущества из чужого дома, ложное обвинение в преступлении, преднамеренное убийство и кровосмесительство.
Положение женщин по сравнению с шумерскими законами было абсолютно бесправным. За попытку развода её топили. Тоже самое её ждало, если она обвинялась мужем в нерадивости или измене. Свободные и обеспеченные люди часто вместо физического наказания присуждались к выплатам крупных штрафов. Сумма штрафа колебалась от 2 до 30 эквивалентов имущественной стоимости. Только в случае особо серьёзного преступления горожанина изгоняли из города, лишая всего имущества и защиты семьи.
Правление в Вавилоне отличалось от шумерского, где существовало два управляющих центра – храм и дворец правителя. В Вавилонии правитель города подчинялся царю, экономическая и политическая жизнь города управлялась извне, из столицы государства. В силе оставалось формальное разделение на две структуры:

• дворец или храм;
• общинное собрание.

В вавилонском городе преобладал уже общинный уклад, при котором разросшиеся семьи сообща решали все важные вопросы городской жизни. Совет общины мог отказать в праве приобрести землю одного из членов общины. Этот отказ распространялся не только на богача, но и самого царя. Однако роль общины в решении важных государственных вопросов оставалась ничтожной. Совет старейшин не имел права назначать или снимать верховного жреца или правителя города. Это было прерогативой только правителя страны. Следовательно, власть в городе делилась между царём и храмом, а не храмом и горожанином. Храмовые жрецы довольно активно участвовали в жизни городской общины:

• вели стандартизацию мер и весов;
• контролировали ростовщичество, устанавливая максимально допустимые проценты залога;
• проводили акции беспроцентного займа для бедняков;
• набирали «послушников» из семей особо бедных крестьян;
• проводили судебные заседания по вопросам, которые не попадали в сферу интересов царского суда.

Постепенно между храмами и царём Вавилонии возникла своеобразная конкуренция. Царь не мог полностью подчинить себе богатые храмовые хозяйства, чтобы не вызвать недовольства жрецов и верующих. Жрецы же были вынуждены смириться с устоявшейся традицией царей обожествлять себя и требовать божественных почестей.
Функции царя в вавилонском социуме были обширны, но исключали религию. В военное время он становился главнокомандующим, а в мирное время заключал политические договора и вершил верховный суд. По наследию Хаммурапи царь «охранял своим законом тех, кто не имел привилегий», то есть простых граждан.
Таким образом, Вавилония сделала шаг вперёд в отношении прав демоса на правление и самоуправление. Общинный принцип сосуществования населения способствовал закономерной передачи небольшой части управленческой деятельности населению городов. С одной стороны эта деятельность была крайне мала, а по масштабам Древней Греции – ничтожна. Однако относительно Шумера, прародителя Вавилонии, это был значительный шаг вперёд. Такой прогресс требовал на начальных этапах формирования высокоорганизованного общества и некоторых социальных потерь в пользу сохранения сильной власти царей и знати. Такой уступкой стала делиберализация положения женщины в обществе и стремление общин к сохранению своей ячейки путём привлечения потомков к проживанию и работе в родном городе.

2.3. Ассирийское царство

Ассирия возникла примерно в то же время, что и Вавилония. В начале II тысячелетия до н.э. кочевые племена скотоводов осели на севере Месопотамии, ассимилировали с местными жителями, восприняли их культуру, язык, письменность и религию. Центром цивилизации почти на 11 веков стал город Ашшур.
Ассирийские правители подражали Вавилону, положив в основу государственного строя деспотическое правление последней шумерской династии. Однако, наблюдая изъяны во взаимоотношениях вавилонских царей и жречества, ассирийские владыки подчинили себе все стороны жизни государства. Ассирийский царь был не только светским правителем, осуществлявшим политическое и экономическое руководство, но и верховным жрецом, то есть реальным и единственным наместником бога в государстве. К тому же царь был и постоянным главнокомандующим, даже в тех немногочисленных случаях, когда армию принимал туртан – верховный военачальник. Следовательно, ассирийская деспотия была доведена до совершенства.
На начальном этапе существования Ассирии родовая знать племён имела доступ к региональному управлению, так как это облегчало царям руководство большой территорией. Однако впоследствии крупные области были раздроблены. Во главе каждой из них уже был поставлен царский наместник, белпахати. Некоторые из городов, наиболее важные в экономическом отношении, становились самостоятельными административными единицами, но также под руководством царского наместника.
Высшие должности при ассирийском царском дворе занимали представители крупнейших знатных семей страны. Они часто имели большую власть и даже могли влиять на правителя. Существовало около 150 наименований различных чиновничьих должностей всех рангов. Большинство из них занималось различными статьями налоговых сборов. От налогов освобождались только представители высшей знати страны и некоторые города, например, Вавилон, Ниппур и Ашшур. Аристократические семейства получали от царя в дар земли и рабов, а также иногда освобождение от податей.
Как мы видим, на государственном уровне правление демоса было крайне незначительным и представлялся локальным управлением царских наместников и аристократической знати. Однако арабские учёные считают, что даже такая форма участия населения в управлении государством может считаться зачатками квазидемократии с позиции современного мусульманского Востока. Если рассматривать современное положение демократии в странах Аравийского полуострова и принять монархию за некую ступень или слабую форму демократии, то Ассирия может претендовать на право называться царством с зачатками квазидемократии. Хотя ближе к такому термину подошли именно вавилоняне.
Теперь для формирования более реальной картины социального состояния Ассирии вновь обратимся к жизненному укладу государства и законодательству. Ассирийская семья была полностью патриархальной. Главе принадлежала неограниченная власть над всеми членами семьи, что являлось миниатюрой государства. Женщина была лишена всех последних прав, что сохранялись в Вавилонии. На улице они должны были появляться только с закрытым лицом, что в ряде государств процветает до сих пор, и в сопровождении одного из членов семьи. Одинокая женщина могла быть легко обвинена в блудничестве. Если же она подавала в суд за оскорбления мужчины, то на её семью возлагался крупный штраф.
Законы Ассирии допускали кровную месть, если семья убитого не соглашалась на финансовое возмещение урона или компенсацию рабыней. Иногда отдавались жена или сын. За причинённое свободному человеку увечье виновный, согласно закону «талиона», подвергался подобному же наказанию. Раб практически приравнивался к имуществу, что принуждало убийцу или изуверу уплатить за него, как за повреждённую вещь.
Всё население Ассирии делилось на три больших класса:

• рабы;
• свободные люди;
• аристократия.

О положении рабов мы уже сказали выше. Можно лишь добавить, что ни о каком отпуске на волю или вольной для них не существовало. Это были пленники и потомки рабов. Рабов-ремесленников хозяева часто посылали «на заработки». Раб трудился в мастерской, платил хозяину ежемесячно определённое количество серебра, чтобы выкупиться. Однако выкуп в 99% случаев не мог состояться из-за большой суммы, наложенной на раба, или нежелания хозяина отпускать его. В этом случае хозяин освобождал его лишь в преклонном возрасте, одного.
Свободный ассириец-бедняк также мог стать рабом. Невольников продавали поодиночке или целыми семьями. Часто бедняцкая семья продавалась вместе со всем имуществом – землёй и рабами, если таковые были. Однако свободный ассириец мог избежать таких проблем, вступив в регулярную армию пехотинцем, лучником или метателем дротиков. В дальнейшем он мог обучиться верховой езде. В этом случае гражданин мог обогатиться или погибнуть на поле брани.
Аристократическая прослойка населения, которая включала в себя менее 5% всего населения государства, также подразделялась на уровни по благосостоянию и возможности участия в управлении государством. Это были:

• торговцы и купцы;
• ростовщики и банкиры;
• вельможи;
• жрецы.

Первая группа – негоцианты – крайне мало касалась государственных дел, платила налоги за коммерческую деятельность и участвовала лишь в рассмотрении локальных вопросов экономической политики в данном городе, установлении цен и территории влияния, но и то, с ведома и одобрения царского наместника.
Вторая группа социально обеспеченных граждан уже рассматривала финансовые вопросы, как торговли, так и ассигнований населения и армии. Некоторые банкиры имели большой вес в обществе города и могли негласно влиять на решения наместника. Считается, что именно в Ассирии впервые зародилась финансовая олигархия, которая имела пути влияния на отдельные государственные и чиновничьи позиции. Среди них иногда выделялись особо одарённые граждане, которые допускались до казначейства или налоговой системы.
Вельможи были реально правящей прослойкой населения. Они занимали достаточно высокие государственные должности, вели дела и политику в казначействе и налоговой сфере, приводили в жизнь указы царя и занимались аналитической деятельностью внутренней и внешней политики, облегчая царю правление. Единственное препятствие своему влиянию на правителя они видели в жречестве. Жрецы, кроме вавилонских, уже не имели былой власти. Однако они не упускали случая вмешиваться в государственные дела.
Таким образом, на примере Ассирии, как и двух других месопотамских цивилизаций мы наблюдаем лишь отдельные элементы процессов, которые можно отнести к демократическим, крайне необходимые для эволюции данного процесса, но ещё находящиеся в зачаточном состоянии. Как уже говорилось в предыдущем разделе, такие процессы можно назвать лишь квазидемократическими, потому что они несли в себе скорее не желание привлечь к управлению достаточно широкие слои населения или расширить круг тех, кто может заниматься государственными делами, а укрепление личной власти над всеми слоями населения, стремление контролировать волю народа за счёт небольших либеральных уступок.
Однако данная ситуация была типичной для древнейших цивилизаций. В следующем разделе мы рассмотрим особенности социального устройства, возможно, самой могущественной цивилизации древнейшего мира – Египта – и попытаемся доказать квазидемократичность первых социальных преобразований.

2.4. Египет древний и незнакомый

Чтобы представлять себе социальную и внутриполитическую ситуацию в Древнем Египте, необходимо вспомнить некоторые особенности развития этой цивилизации.
Примерно в IV тысячелетии до н.э. первые правители объединили племена Северного Египта, обитавшие в плодородной долине Нила. К 3500 г. до н.э. уже сформировалась государственная структура. Климат здесь был мягче, чем ныне, поэтому долина реки расширялась на 50-70 км от русла. История династий Египта хронологически делилась на эпохи:

• додинастическая эпоха – 5000-3000 гг. до н.э.;
• Древнее царство – 3000-2200 гг. до н.э.;
• феодальный период – 2200-2000 гг. до н.э.;
• Среднее царство – 2000-1785 гг. до н.э.;
• царство гиксосов – 1785-1567 гг. до н.э.;
• Новое царство – 1567-1075 гг. до н.э.;
• Позднее царство – 1075-332 гг. до н.э.

В 332 г. до н.э. Египет был захвачен Александром Македонским, с которого началась греко-римская история Египта, имевшая мало общего с Египетскими царствами. Теперь пройдёмся по этим этапам, рассмотрев особенности социального устройства египетского общества.
Древнее царство подразделялось на ранее и старое. В период раннего царства по сведениям первого египетского историка Манефона, автора «Истории Египта» и списков всех фараонов, правитель Менес (Мина) объединил под своей властью Верхнее и Нижнее царства. Этот период длился два века и был началом полномасштабного государственного строительства. Развитие экономического уклада требовало и формирования государственного аппарата, то есть пристального внимания, постоянного поддержания порядка и строгого учёта. Постепенно создалось ярко выраженное иерархическое общество:

• богатая знать – фараоны и вельможи-номархи;
• чиновники;
• бедняки.

Государственный строй вырос из сельскохозяйственных общин, а потом из самостоятельных номов. Вожди общин стали передавать свою власть по наследству. Руководители номов, номархи, сохранили относительную экономическую независимость даже при едином фараоне. Правителю принадлежала большая часть земельных угодий страны, все ремесленные мастерские и судостроительное производство. Все вельможи состояли на государственной службе: крупная номовая знать занимала посты при дворе, а вельможи из мелких номов являлись хозяйственными чиновниками, получая регулярное довольствие. Все государственные чиновники в столице и номах напрямую подчинялись фараону.
Низшей ячейкой древнеегипетского сельского социума оставалась сельская община – ниут. Она носила патриархальный характер. Местное самоуправление реализовывалось в общинных советах – кенбетах. Глава общины, хика, отчитывался перед царскими чиновниками за собранный урожай, организовывал людей на государственную работу.
Период старого царства – это время начала строительства великих египетских пирамид и окончательное оформление государственного строя страны:

• фараон утвердился на троне в качестве единоличного правителя;
• благосостояние знати резко повысилось;
• количество сельской бедноты росло.

Однако к концу эпохи Древнего царства номовая знать начала усиливать противостояние деспотическому правителю, что привело к постепенному ослаблению рычагов правления и возвращению большой независимости номам.
В феодальную эпоху существования Древнего Египта власть полностью перешла в руки номархов. Их сопротивление привело к тому, что фараоны стали отходить от централизованной власти. Это привело к распаду Египта на множество мелких независимых номов. Децентрализация особенно ударила по ирригационной системе – основе жизнедеятельности государства – и стала причиной экономического, социального и политического хаоса. Всё это привело к крупнейшему народному восстанию: бедняки отнимали у знати богатства, происходили частые покушения на гробницы фараонов и знати. Знать и правители стали всерьёз беспокоиться о судьбе цивилизации и высказали стремление к объединению номов. В середине XIX в. до н.э. этот процесс завершил фиванский правитель Ментухетеп I.
Однако социальная жизнь Египта не шла строго параллельно политическим коллизиям. Хозяйственный уклад изменился. С распадом государственного хозяйства номовые и сельские общины стали играть всё бoльшую роль. Сами же хозяйства испытывали процесс специализации по отдельным ремёслам, что стало визитной карточкой экономики Среднего царства. Тем не менее, главной социально-политической особенностью этой эпохи стало формирование нового внутриполитического устройства – номархального. Правители номов отвоевали и сохранили за собой в дальнейшем достаточно большое количество свобод.
Среднее царство ассоциируется с появлением и господством бронзы в Египте. Была восстановлена единая ирригационная система, налажено земледелие, ожила торговля. Внутриполитическая власть фараона слабела из-за силы номархов. Это привело к тому, то во время XIV династии фараонов страна опять распалась на Верхнее и Нижнее царство.
Распад единого Египта способствовал активизации кочевых племён гиксосов, которые захватили страну и правили в ней более века. Гиксосские фараоны сделали попытку вновь объединить царства, но безуспешно. Однако это время способствовало небольшим социальным реформам. Ко двору потянулись люди незнатного происхождения, которые получили возможность сделать карьеру, появился и новый социальный класс – хемуу – «зависимых людей», но не рабов.
В эпоху Нового царства большую прослойку населения стали составлять рабы-иноземцы. Они использовались не только в качестве домашней прислуги, но и в сельскохозяйственных работах, а также в армии. Царские хемуу и государственные батраки постепенно трансформировались в класс потомственных ремесленников – семдет. Они имели несколько большую свободу выбора профессии. Государство уже не могло их принуждать осваивать необходимые ему отрасли хозяйства. Постепенно представители низшего сословия стали получать возможность занимать незначительные жреческие должности, места мелких чиновников в номовых и храмовых хозяйствах.
Древняя номовая аристократия, служившая опорой трона и способная ранее диктовать свои условия фараону, в эту эпоху попала почти под полную зависимость от правителя. Вельможи ещё имели собственные владения, но вся земля фактически являлась собственностью фараона. Однако высшая храмовая знать продолжала процветать и обогащаться. Положение временно изменил фараон Аменхотеп IV (Эхнатон), введший однобожие и умеривший пыл высшего жречества, лишив их части богатств. Однако после его смерти всё постепенно вернулось к старому миру. При Рамзесе XI жречество полностью захватило власть, что привело в XI в. до н.э. к очередному расколу государства.
В Греко-римский период существования Египта в каждой административной единице – коме – заседал полномочный староста. Налоговое бремя стало крайне тяжёлым. Платили налоги за землю, собственные дома, за продажу товара и собранный урожай. Земледельцы обязаны были принимать участие в полевых работах и отрабатывать царскую повинность. Так как вся земля отныне принадлежала царю, то все крестьяне становились арендаторами и платили за землю твёрдую плату, а также за аренду скота.
Комарх – староста сельской общины – отвечал перед вышестоящим чиновником за сбор податей со всей деревни, а та целиком отвечала перед ним за всех своих членов. Это приводило к недовольству крестьян и их побегам. Постепенно сформировался новый для Египта класс – иеродулы, или «священные рабы», простолюдины, работавшие на храм. Их положение было не столь тяжёлым, но храмовая зависимость была наследственной.
При греках бюрократическая административная система в стране достигла небывалого расцвета. Она выросла по количеству в несколько раз и осуществляла тотальный контроль за всеми сторонами хозяйственной жизни. Чиновники получали от царя земельные наделы и ежемесячное денежное довольствие. К этому Птолемеи ввели откуп царских податей. Для всех же существовал один закон – налоги. Получило широчайшее распространение обращение в рабство за долги. Рабы-должники трудились в сельском хозяйстве или прислугой в домах.
Теперь рассмотрим особенности социально-политических отношений внутри Древнего Египта с позиции государственной структуры.
«Пер джет» – совокупность имений крупного вельможного хозяйства, которое передавалась по наследству. Главным центром «пер джет» являлась центральная усадьба вельможи, где аккумулировались все доходы и откуда велось управление более мелкими сельскими владениями, ремесленными лавками и прислугой. Вельможе прислуживали все: личная охрана, свита, чиновники-писцы, музыканты и родственники. Штат хозяйства составляли писцы, хранители хозяйственных архивов и надсмотрщики за работниками. В эпоху Древнего царства в организацию труда низшего звена работников было введено объединение в отряды по пять человек – йизут. Каждая пятёрка подчинялась надсмотрщику, который и следил за выполнением дневной нормы полевых и ремесленных работ, и сам участвовал в них. Над несколькими йизутами, работавшими на одной территории, стоял распорядитель отрядов, который совмещал работу с должностью писца по выдачи материалов.
Для каждого работника существовала ежедневная норма. Провинившегося в недоработке били палками. Усердный работник, перевыполнявший план, оставлял остатки себе. Однако это было редкостью, так как нормы сильно завышались, и для их выполнения часто применялись кнуты. Бедняки в данном образовании находились на полном обеспечении владельца хозяйства. В течение всего дня даже помощники надсмотрщика выдавали рабочим лёгкое пиво. К тому же по некоторым данным работники могли подрабатывать рыночной торговлей.
Так называемый «собственный дом», или «собственность», переходила по наследству только в том случае, если фараон утверждал наследника. В противном случае хозяйство переходило к тому, кто занимал данную должность. Поэтому вельможи держались за свои места на государственной службе, готовые исполнить любые приказы фараона. Учёные предполагают, что это было даже более действенно, чем просто бюрократическая субординация. Свободные же граждане редко обладали землёй, так как та принадлежала фараону и дарилась в редких случаях. Лишь малая доля участков продавалась.
После вельмож и их социального статуса перейдём к хемуу. «Хемуу несут» – это царские люди, то есть все граждане Египта, не относящиеся к знати, жречеству или чиновничеству. К данной категории людей относились занятые в сельском хозяйстве или ремеслиничестве. Хему стал очередной стадией эволюции социально-экономического положения человека, придя на смену йизуту. Хемуу получал в аренду участок поля или ремесленное дело. Как видно, хемуу – это узкоспециализированные труженики. Специализация передавалась по наследству, и переквалификация была почти невозможна, то есть отсутствовало право выбора профессии.
Хемуу не были рабами. Они оставались лично свободными гражданами, но не обладали личной собственностью на орудия производства и полученный товар. Граждане трудились при хозяйстве вельможи и получали довольствие. Они не могли попасть под крепостную зависимость. Рабы-баку же являлись безраздельной собственностью, включая и их потомство.
Система наказания царских хемуу была достаточно жёсткой. Должностное лицо из царской администрации, уличённое в преступлении, понижалось до земледельца без надежды вернуться на государственную службу.
В Среднем царстве появились «царские работы» – трудовая повинность на уровне царского или общегосударственного хозяйства, то есть крупные строительные работы: ремонт и расширение ирригационной системы, разработка рудников, гребля на государственных судах. На эту работу ежегодно забирали мужчин из всех номов. Она была трудна и обязательна.
Низшее положение в древнеегипетском социуме, как мы уже говорили, занимали баку – рабы и собственность владельца. Изначально это были пленники, захваченные во время военных действий. Баку полностью принадлежали вельможе на положении личного имущества, как и их наследники. Они работали на неквалифицированных местах, либо в качестве прислуги.
Таким образом, мы рассмотрели социально-политическое положение в Древнем Египте. Как мы увидим в главе о Древнем Риме, демократические процессы, присущие более поздним цивилизациям никак не затронули Древний Египет греко-римской эпохи. Египетская империя сохранила все черты древнейших цивилизаций, оставаясь деспотичной и консервативной. Социальное положение различных слоёв населения оставалось практически неизменным, крайне редко кто-либо из простолюдинов мог повысить свой статус, не говоря уже об управлении государством или решении государственных вопросов.
Теперь проанализируем социально-политическое положение в цивилизациях Древнего Востока, чтобы закончить обзор додемократического этапа развития человечества.

2.5. Государства Древнего Востока

В цивилизациях Древнего Востока сложился самый ранний тип общества, пришедшего на смену первобытному. Экономически он характеризовался господством патриархального натурального хозяйства, устойчивостью государственных форм собственности на землю и общинного землевладения, крайне медленным развитием индивидуальной частной собственности.
Основную массу населения в государствах Древнего Востока составляли крестьяне, объединённые в сельские общины. Рабовладение, несмотря на довольно широкое распространение в некоторых странах, о которых мы говорили ранее, в производстве решающей роли не играло. Привилегированное положение в обществе занимали лица, принадлежащие к аппарату государственной власти, придворная и имущественная знать. Современные исследователи относят древневосточные общества к локальным цивилизациям земледельческого типа.
На социально-политической идеологии Древнего Востока сказались традиционализм общинной жизни и незрелость классов. Патриархальные сельские общины ограничивали инициативу человека, удерживая его в рамках вековых обычаев. Политическая мысль Древнего Востока длительное время развивалась на основе религиозно-мифологического мировоззрения, унаследованного от родового строя.
Главенствующее место в социально-политическом сознании раннеклассовых обществ занимали мифы о божественном, сверхъестественном происхождении общественных порядков. Цари, жрецы, судьи и другие представители власти считались потомками или наместниками богов и наделялись священными чертами.
Политические взгляды тесно переплетались с философскими, моральными и иными представлениями. Древнейшие правовые запреты, например, являлись одновременно общемировоззренческими принципами, религиозными заповедями и моральными предписаниями. Такого рода воззрения прослеживаются в правовых предписаниях Талмуда, в индийских религиозных книгах. В государствах Древнего Востока социально-правовые учения тогда ещё не обособились от мифов, не сформировались в относительно самостоятельную сферу общественного сознания.
Социально-правовые учения Древнего Востока были сугубо прикладными. Главное содержание их составляли вопросы, касающиеся искусства управления, механизма осуществления власти и правосудия. Государственная власть отождествлялась с властью царя или императора. Причиной тому послужила свойственная Древнему Востоку тенденция к усилению власти единоличных правителей и образованию такой формы государственного управления обществом, как восточная деспотия. Верховный правитель считался Олицетворением государства, средоточием всей государственной жизни. По индийскому трактату «Артхашастра» «Государь и его держава – вот главные элементы государства».
Политико-правовые учения Древнего Востока не отделялись от морали и представляли собой этико-политические доктрины. Преобразования в обществе и государстве во многих древневосточных учениях связывались с изменениями морального облика людей. Само искусство управления подчас сводилось к нравственному совершенствованию государя, к управлению силой личного примера. «Если правитель утвердит своё совершенство, – говорилось в китайской книге «Ту цзин», – то во всём его многочисленном народе не будет сообществ злоумышленников». Многие акции социального протеста проходили под лозунгами морального содержания и были направлены против конкретных носителей или узурпаторов власти. Народные массы выступали за восстановление справедливости, перераспределение богатства, но не подвергали сомнению экономические и политические основы общества.
Также для этих учений было характерно то, что в них сохранялись и развивались религиозно-мифологические воззрения. Преобладание практико-прикладной и нравственной тематики приводило к тому, что наиболее общие, отвлечённые от непосредственной практики вопросы оставались без решения либо решались при помощи тех воззрений, которые предоставляло религиозно-мифологическое сознание.
Социально-политические теории Древнего Востока являлись сложными идеологическими образованиями, состоявшими из религиозных догм, моральных представлений и прикладных знаний о политике и праве. Соотношение этих элементов в различных учениях было неодинаково.
Развёрнутые религиозные учения были созданы идеологами господствующих сословий, например идеология брахманизма в Индии. Эти учения освящали социальное неравенство, привилегии знати, власть верхушки. Основы общества объявлялись божественными установлениями, и любая попытка посягательства на них рассматривалась как вызов богам. Народным массам стремились внушить благоговейный страх перед божественной властью государя, привить смирение и покорность.
Господствующей идеологии противостояли политические взгляды угнетённых. Они критиковали официальные религиозные догмы, искали новые формы веры, например, ранний буддизм, выступали против гнёта и произвола, выдвигали требования в защиту справедливости. Правящие круги всегда были вынуждены учитывать в идеологии требования эксплуатируемого большинства. Некоторые идеи социальных низов – призыв библейского пророка Исайи перековать мечи на орала – используются в политической идеологии до сих пор.
Вследствие экономической отсталости, завоевательных войн и других причин многие государства Древнего Востока утратили независимость или погибли. Возникшие вних социально-правовые идеи, как правило, не получали развития. Последовательная преемственность истории политико-правовой мысли сохранялась лишь в Индии и Китае.

2.6. Философия древнеиндийского социума

Ведущими направлениями в социальной и правовой идеологии Древней Индии являлись брахманизм и буддизм. Они возникли в середине I тысячелетия до н.э., когда у арийских племён, покоривших Индию, началось образование классов. Своими корнями оба направления восходили к религиозно-мифологическому мировоззрению, изложенному в Ведах – древних ритуальных книгах ариев. Идейные расхождения между брахманизмом и буддизмом произошли на почве толкования мифов и правил поведения, которые освящала религия. Наиболее острые разногласия между ними были связаны с трактовкой правил для варн – родовых групп, положивших начало кастовой организации индийского общества.
У древних индийцев было 4 варны:

• варна жрецов (брахманы);
• варна воинов (кшатрии);
• варна земледельцев, ремесленников и торговцев (вайшьи);
• низшая варна (шудры).

Согласно ведическому преданию варны произошли из тела космического великана Пуруши, из уст которого родился брахман, из рук – кшатрий, бёдер – вайшья, а из ступней – шудра. Члены первых трёх варн считались полноправными общинниками. У них в подчинении находились шудры.
Идеология брахманизма была направлена на утверждение верховенства родовой знати в складывающихся государствах. Социально-политические идеи различных школ брахманизма отражены в многочисленных законоведческих и политических трактатах. Наиболее авторитетным среди них был трактат «Манавадхармашастра» («Наставления Ману о дхарме», составленные в период II в. до н.э. – II в. н.э.).
Одним из краеугольных положений религии брахманизма был догмат о перевоплощении душ, согласно которому душа человека после смерти будет блуждать по телам людей низкого происхождения, животных и растений либо, если он провёл праведную жизнь, возродится в человеке более высокого общественного положения или в небожителе. Поведение человека и его будущие перерождения брахманы оценивали в зависимости от того, как он выполнял предписания дхармы – культовые, общественные и семейные обязанности, установленные богами для каждой варны.
Вайшьи должны были обрабатывать землю, пасти скот и торговать. «Но только одно занятие Владыка указал для шудры – служение этим (трём) варнам со смирением», – писалось в Законах Ману. Формально шудры были свободными, но то положение в обществе, которое отводили им Законы Ману, мало чем отличалось от положения рабов. В идеологии брахманизма были разработаны подробные правила жизни для шудр, а также для других низших сословий, к которым причислялись рождённые от смешанных браков, рабы и неприкасаемые. Для иноземцев и племён, не знавших деления на варны, рабство признавалось естественным явлением.
Чтобы обосновать кастовый строй и привилегии наследственной знати, оправдать подневольное положение низших варн было сформировано учение о дхарме. Сословная принадлежность определялась по рождению и являлась пожизненной. Переход в высшие варны брахманы допускали лишь после смерти человека, в его «будущей жизни», как награду за служение богам, терпение и кротость. Средством, обеспечивающим кастовые предписания, выступало в брахманизме государственное принуждение, понимаемое как продолжение карающей силы богов. Идея наказания была основополагающим принципом политической теории – ей придавалось столь огромное значение, что саму науку управления государством называли учением о наказании. «Весь мир подчиняется посредством Наказания», – гласили «Законы Ману». Определяя принуждение как главный метод осуществления власти, идеологи жречества усматривали его назначение в том, чтобы «ревностно побуждать вайшьев и шудр исполнять присущие им дела, так как они, избегая присущих им дел, потрясают этот мир».
Государственную власть по Законам Ману представлялась единоличным правлением государя. Согласно трактату в каждом благоустроенном государстве существовало семь элементов:

• царь (государь);
• советник;
• страна;
• крепость;
• казна;
• войско;
• союзники.

Важнейший элемент в этом перечне – царь. Учение о «семичленном царстве» соответствовало уровню развития политических учреждений в раннеклассовом обществе при деспотических режимах, и представляло собой одну из первых в истории попыток создать обобщённый образ государства.
К обожествлению царской власти идеологи жречества подходили с кастовых позиций. Правители из кшатриев и брахманов приравнивались к богам, тогда как цари, принадлежавшие к низшим кастам, уподоблялись содержателям притонов.
Особое место в истории древнеиндийской социально-политической мысли занимал трактат «Артхашастра». Его автором считается брахман Каутилъя – советник царя Чандрагупты, основавшего в IV в. до н.э. могущественную империю Маурьев. Трактат содержал положения брахманизма о кастовых предписаниях, о необходимости обеспечения закона дхармы суровыми наказаниями, о превосходстве жречества над другими сословиями, его монополии на отправление религиозного культа. В полном соответствии с постулатами брахманизма проводились идеи господства наследственной знати и подчинения светских правителей жрецам. Царь должен был следовать дворцовому жрецу «как ученик учителю, как сын отцу, как слуга господину».
На первый план в «Артхашастре» была выдвинута идея сильной централизованной царской власти. Государь представлялся здесь неограниченным самодержавным правителем.
В борьбе против жреческой религии сформировался буддизм.Он возник в VI-V вв. до н.э. Его основателем, согласно преданию, был принц Сиддхартха Гаутама, прозванный Буддой, то есть просветлённым. Самый ранний из дошедших до нас сводов буддийского канона – «Типитака» («Три корзины»), датируемый II-I вв. до н.э.
Ранний буддизм представлял собой религиозно-мифологическое учение. В качестве центральной им была выдвинута идея освобождения человека от страданий, причиной которых являются мирские желания. Предварительным условием спасения буддисты объявили выход человека из мира и вступление его в монашескую общину. В раннем буддизме существовали две системы религиозно-моральных предписаний: одна – для членов монашеской общины, другая – для мирян.
В буддийские монашеские общины допускались только свободные люди. Вступающий в общину должен был отказаться от семьи и собственности, перестать соблюдать предписания своей варны. Монашеская жизнь детально регламентировалась. Правила же для мирян подробно не разрабатывались и во многом были заимствованы из традиционных норм ведической религии.
Своеобразие буддийских воззрений на касты проявлялось лишь в том, что первыми в перечне варн назывались вместо брахманов кшатрии. «Существуют четыре касты, – проповедовал Будда, – кшатрии, брахманы, вайшьи и шудры. Среди четырёх каст кшатрии и брахманы обладают превосходством». Социальные требования буддизма, по существу, сводились к уравнению каст в религиозной сфере и не затрагивали основ общественного строя. При всей своей очевидной ограниченности буддизм подрывал авторитет наследственных брахманов, их притязания на идейное и политическое руководство обществом. Оппозиционный, антижреческий характер буддизма, его безразличие к кастам в делах веры, проповедь психологического самоутверждения человека перед лицом страданий – всё это снискало ему широкую популярность среди обездоленных и неимущих.
Первоначально буддизм отражал взгляды рядовых земледельцев-общинников и городской бедноты. В его состав вошли многие представления, возникшие на почве общинных порядков, пережитков племенной демократии и патриархальных традиций. Например, первые цари изображались выборными и правившими в полном согласии с народом. В книгах канона нередко звучало осуждение правителей, поправших древние обычаи из-за корыстных вожделений. Буддийские притчи сохранили также рассказы о том, как народ, возмущённый несправедливостью правителей, забивал до смерти дворцового жреца, а царя изгонял из страны.
Впоследствии буддизм претерпел значительные изменения. Заинтересованные в поддержке господствующих сословий руководители буддистских общин подвергли учение пересмотру. В нём усилились мотивы покорности и непротивления существующей власти, смягчились требования крайнего аскетизма, появились идеи спасения мирян. Светские правители начинали использовать буддизм в борьбе против засилия жречества и стремились приспособить буддистские догмы к официальной идеологии.
Таким образом, мы видим, что, например, в Древней Индии кастовая система, образованная ещё на заре цивилизации, создала своеобразные социальные взаимоотношения. Какая либо демократическая мысль утопала в положениях Законов Ману и последовавшей за ними религии – буддизме. Иначе, по всей вероятности, не могло и быть. Азия – это регион, в котором крайне сильны истоки и религия. Наверное, поэтому эта часть мирового общества до сих пор сохраняет черты неравноправия и квазидемократические режимы.

2.7. Древний Китай и зачатки демократической мысли

Однако, чтобы сформировать целостную картину социально-политических преобразований в мировом обществе в эпоху древнейших цивилизаций, нам необходимо рассмотреть ситуацию в Древнем Китае, как ещё одном значимом государстве древности.
Расцвет общественно-политической мысли Древнего Китая относится к VI-III вв. до н.э. В. этот период в стране происходили глубокие экономические и политические изменения, обусловленные появлением частной собственности на землю. Рост имущественной дифференциации внутри общин повлёк за собой возвышение зажиточных слоёв, ослабление патриархальных клановых связей и углубление социальных противоречий. Возникла ожесточённая борьба за власть между имущественной и наследственной аристократией. Чжоуская монархия, державшаяся благодаря авторитету родовой знати, распалась на многочисленные враждующие между собой государства.
В поисках выхода из него идеологи противоборствующих классов выдвигали программы мероприятий, которые позволили бы упрочить положение представляемых ими слоёв. В общественно-политической мысли складывались различные направления. Наиболее влиятельными социально-политическими учениями Древнего Китая являлись даосизм, конфуцианство, моизм и легизм.
Возникновение даосизмасвязывается с именем полулегендарного мудреца Лаозы, жившего по преданию в VI в. до н.э. Ему приписывают составление канонического трактата «Дао дэ цзин» («Книга о дао и дэ»). Идеология раннего даосизма отражала воззрения общинной верхушки и части знати, их протест против чрезмерного обогащения правителей, усиления чиновничьего аппарата и расширения государственной деятельности. Утратившие своё былое влияние, эти слои добивались реставрации патриархальных порядков.
В основе учения лежит понятие «Дао» (путь). Оно было заимствовано из традиционных китайских верований, где означало правильный жизненный путь человека или народа, соответствующий велениям неба. Переосмысливая это понятие, основатели даосизма стремились развенчать идеологию правящих кругов и в первую очередь официальный религиозный культ с его догмами о «небесной воле» и «государе – сыне неба», дарующих законы дао народу. Человеку Дао предстаёт в виде сверхъестественного закона, управляющего миром. Перед лицом этой всепроникающей силы человеку остаётся лишь осознать своё ничтожество и попытаться путём освобождения от страстей продлить себе жизнь.
В социально-этическом плане лейтмотивом даосизма проходят осуждение гордыни, проповедь среднего достатка и умеренности. «Кто много накапливает, – учил Лаоцзы, – тот потерпит большие убытки. Кто знает меру, у того не будет неудачи». «Хороший купец, имея полные амбары, делает вид, что они у него пусты». В «Дао дэ цзин» нашли отражение широко распространенные среди общинного крестьянства представления об имущественных переделах в пользу бедных. «Небесное дао, – говорится в каноне, – отнимает лишнее и отдаёт отнятое тому, кто в нём нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдаёт бедным то, что у них отнято».
Свои надежды на восстановление естественной простоты человеческих отношений Лаоцзы связывал с умными вождями из числа наследственной знати, которые смогли бы увидеть «чудесную тайну Дао» и повести за собой народ. «Если знать и государи могут его (дао) соблюдать, то все существа сами становятся спокойными. Тогда небо и земля сольются в гармонии, наступят счастье и благополучие, а народ без приказания успокоится».
Мудрый государь, поучали даосы, правит страной при помощи метода недеяния, то есть, воздерживаясь от активного вмешательства в дела членов общества. Лаоцзы порицал современных ему правителей за то, что они слишком деятельны, устанавливают много налогов и запретительных законов. Он призывал знать и правителей «селиться ближе к земле», восстановить порядки, существовавшие в древности, когда люди жили небольшими разрозненными селениями, отказаться от использования орудий труда и отучить народ от знаний. «В древности те, кто следовал дао, не просвещали народ, а делали его невежественным Трудно управлять народом, когда у него много знаний».
Социально-политическая концепция даосизма представляла собой реакционную утопию. Её практиковали те слои родовитой знати и общинной верхушки, положение которых было подорвано растущим имущественным и социальным расслоением. Не обладая реальной силой для борьбы с новой аристократией, эти слои претендовали на роль хранителей священной мудрости, недоступной другим. Одновременно они стремились поправить и свои имущественные дела, сравнять с аристократией богатства, используя для этого и общинные традиции взаимопомощи.
Наиболее влиятельной доктриной в истории политической и правовой мысли Китая являлось конфуцианство.Родоначальник этого направления Конфуций(551-479 гг. до н.э.) в книге «Лунь юй» («Суждения и беседы»), созданной из его изречений, защищал интересы слоёв, стремившихся примирить имущественную и наследственную знать.
Управлять государством, согласно Конфуцию, призваны благородные мужи во главе с государем – «сыном неба». Конфуций утверждал, что деление людей на «высших» и «низших» не может быть устранено. Отличие его взглядов от воззрений наследственной знати состояло в том, что философ выделял благородных не по признакам происхождения, а по моральным качествам и знаниям. По этим критериям Конфуций предлагал выдвигать людей на государственную службу: «Если выдвигать справедливых и устранять несправедливых, народ будет подчиняться».
Идеи правления знатных у Конфуция носили ярко выраженный компромиссный характер: представления, типичные для идеологии наследственной знати – признание врождённых различий между людьми, их градация на «высших» и «низших» – сочетались у него с положениями, открывавшими доступ к государственному аппарату неродовитой общинной верхушке.
Главная задача благородных мужей – воспитать в себе и распространить повсеместно человеколюбие. В это понятие Конфуций вкладывал особое, не совпадающее с современным содержанием. Под человеколюбием понималось поведение, отвечавшее нравственным ценностям семейно-клановых коллективов и патриархальных общин. Человеколюбие включало в себя:

• попечение родителей о детях;
• сыновнюю почтительность к старшим в семье;
• справедливые отношения между теми, кто не связан родственными узами: «Почтительность к родителям и уважительность к старшим братьям – это основа человеколюбия». Общим принципом взаимоотношений между людьми был принцип «не делай другим того, чего не желаешь себе».

Эти принципы должны были послужить фундаментом системы управления. Её перестройку Конфуций предлагал начать с исправления имён, то есть с восстановления истинного, изначального смысла существующих в обществе титулов и вытекающих из них обязанностей: «Государь должен быть государем, сановник – сановником, отец – отцом, сын – сыном». Государю вменялось в обязанность относиться к подданным, как к своим детям. Он должен заботиться о достатке продовольствия в стране, защищать её оружием и воспитывать народ. В свою очередь, народ обязан проявлять сыновнюю почтительность к правителям, беспрекословно им повиноваться. Прообразом организации государственной власти для Конфуция служило управление в семейных кланах и родовых общинах (патронимиях).
Он осуждал правителей, делавших ставку на устрашающие правовые запреты, и выступал за сохранение традиционных религиозно-моральных методов воздействия на поведение китайцев. «Если руководить народом посредством законов и поддерживать порядок при помощи наказаний, народ будет стремиться уклоняться от наказаний, и не будет испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд, и он исправится».
Однако Конфуций и его последователи не исключали, что для наступления счастливой поры потребуются карательные походы против непокорных. Главное в том, считали они, чтобы распоряжения о карательных походах отдавал благородный и любящий свой народ государь, а не правители уделов или сановники. Применять наказания нужно по-отечески, то есть с любовью к людям. Конфуцианское учение отвергало тем самым произвол администрации, особенно на местах, ограничивало своеволие государя определёнными моральными рамками.
Социально-политическая программа раннего конфуцианства в целом являлась консервативной, хотя в ней содержались и прогрессивные идеи. Проведённая на практике она способствовала закреплению патриархальных отношений, утверждению господства наследственной аристократии. Конфуцианские идеи обновления правящего сословия за счёт представителей непривилегированных слоёв не могли привести к радикальной перестройке в государстве, ибо последние, будучи воспитаны на древних традициях, сами превращались в активных защитников организации власти, которую отстаивала родовитая знать. Концепция выдвижения справедливых предполагала лишь ослабление конфликтов между старой и новой аристократией. К прогрессивным же положениям следует отнести идеи распространения моральных знаний и обучения людей независимо от их сословной принадлежности.
С критикой правления наследственной аристократии выступал Моцзы(479-400 гг. до н.э.) – основатель школы моистов. Его учение изложено последователями в книге «Мо-цзы». Моизм выражал интересы мелких собственников – свободных земледельцев, ремесленников, торговцев, низших чинов в государственном аппарате, социальное положение которых было неустойчиво и противоречиво. С одной стороны, они были близки к крестьянским массам и в известной степени восприняли их убеждения, а с другой – добившись определённого положения в обществе, стремились приблизиться к правящей Верхушке, требовали для себя привилегий высших сословий.
Воспроизводя некоторые представления социальных низов, моисты осуждали замещение государственных должностей по принципам происхождения и родства. Они доказывали, что все люди равны перед божественным небом: «Небо не различает малых и больших, знатных и подлых; все люди – слуги неба». На государственную службу следует выдвигать наиболее мудрых независимо от происхождения. Источником мудрости, указывал Моцзы, являются не врождённые добродетели и не чтение книг, а знания, почерпнутые из жизни простого народа. Управление государством не требует обучения. Способности человека к государственному управлению определяются его деловыми качествами – желанием служить простолюдинам, усердием в делах: «Если человек имеет способности, то его нужно выдвигать, хотя бы он был простым земледельцем или ремесленником».
В противовес конфуцианскому принципу человеколюбия Моцзы выдвинул принцип всеобщей любви. Истинное человеколюбие подразумевает одинаково справедливые отношения ко всем людям без различия родства или сословий. В этой части концепция опиралась на бытовавшие в общинах представления о взаимовыручке и имущественных переделах. Наряду с этим всеобщая любовь была истолкована Моцзы как взаимная выгода, что придавало его концепции совершенно иной смысл. Применительно к отношениям внутри правящего сословия взаимная любовь означала, например, что советники и чиновники из любви к государю проявляют усердие по службе, не раздумывая повнуются ему, а он платит им ответной любовью – назначает высокое жалованье, награждает рангами знатности и наделами земли, даёт в подчинение людей. Как мы видим, подобное понимание добродетели уже не оставляло никакого места для равенства и действительной любви к людям
Идеальной организацией власти Моцзы считал государство с мудрым правителем во главе и отлаженной исполнительской службой. В единообразном исполнении чиновниками воли государя он видел залог и основу прочности власти. Для установления же полного единства государства предлагалось насаждать единомыслие, искоренять вредные учения и поощрять доносы. «Услышав о хорошем или плохом, каждый должен сообщить об этом вышестоящему, и то, что вышестоящий находит правильным, все должны признать правильным, а то, что вышестоящий находит неправильным, все должны признать неправильным». Поддерживать данный порядок следовало при помощи наказаний, и наград, соразмерных совершаемым поступкам.
Таким образом, в концепции моизма идеи равенства были фактически отброшены; концепция завершалась восхвалением деспотически-бюрократического государства, исключавшего всякую возможность не только участия народа в управлении, но и обсуждения им государственных дел. Взгляды Моцзы на государственное единство приближались к идее централизации власти.
В истории эволюции китайской социально-политической мысли концепция Моцзы занимает промежуточную ступень между конфуцианством, выдержанным в духе патриархальной морали, и практико-прикладной теорией легистов. Моизм отражал результаты перерастания патриархальной общины в территориальную, развития отношений, построенных на расчёте и соображениях выгоды, но воспроизводил идеологию слоёв, которые не способны были преодолеть общинные связи.
Интересы имущественной и служащей знати отстаивали легисты. Крупнейший представитель раннего легизма – Шан Ян(390-338 гг. до н.э.), инициатор знаменитых реформ, узаконивших в стране частную собственность на землю. Составленные им проекты реформ и указов вошли в трактат «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан»). Шан Ян руководствовался устремлениями служилой знати и зажиточных общинников, добивавшихся ликвидации патриархальных порядков. Ещё одну особенность легизма составили элементы исторического подхода к общественным явлениям. Поскольку частнособственнические интересы новой аристократии противоречили архаическим устоям общинной жизни, постольку её идеологам приходилось апеллировать не к авторитету традиций, а к изменению социальных условий по сравнению с прошлым. В противоположность даосам, конфуцианцам и моистам, призывавшим восстановить древние порядки, легисты доказывали невозможность возврата к старине. «Для того, чтобы принести пользу государству, не обязательно подражать древности». Их исторические взгляды способствовали преодолению традиционалистских воззрений, расшатывали религиозные предрассудки и подготавливали тем самым условия для создания светской политической теории.
Идеологи легизма намечали провести обширный комплекс социально-политических реформ. В области управления предлагалось сосредоточить всю полноту власти в руках верховного правителя, лишить наместников властных полномочий и превратить их в обыкновенных чиновников. Умный правитель, говорится в трактате «Шан цзюнь шу», «не потворствует смуте, а берёт власть в свои руки, устанавливает закон и с помощью законов наводит порядок». Намечалось также упразднить передачу должностей по наследству. На административные посты Шан Ян рекомендовал выдвигать в первую очередь тех, кто доказал свою преданность государю на службе в войске. Чтобы обеспечить представительство зажиточных слоёв в государственном аппарате, предусматривалась продажа чиновничьих должностей. «Если в народе есть люди, обладающие излишками зерна, пусть им за сдачу зерна предоставляются чиновничьи должности и ранги знатности». Деловые качества при этом не учитывались. Шан Ян предъявлял к чиновникам лишь одно требование – слепо повиноваться государю.
Легисты считали необходимым ограничить общинное самоуправление, подчинить семейные кланы и патронимии местной администрации. Не отрицая общинного самоуправления в принципе, Шан Ян выступал с проектами реформ (районирования страны, службы чиновничества на местах), которые преследовали цель поставить граждан под непосредственный контроль государственной власти. Реализация этих проектов положила начало территориальному подразделению граждан в Китае.
Предлагалось также установить единые для всего государства законы. Под законом Шан Ян понимал репрессивную политику и административные распоряжения правительства.
Отношения между властью и народом Шан Ян рассматривал как противоборство враждующих сторон, «Когда народ сильнее своих властей – государство слабое; когда власти сильнее своего народа – армия могущественна». В образцовом государстве власть правителя опирается на силу и никаким законом не связана. Шан Яну не известны представления о правах граждан, их законных гарантиях. Закон выступает у него средством устрашающего превентивного террора. За малейший проступок, убеждал Шан Ян, следует карать смертной казнью. Эту карательную практику должна была дополнить политика, направленная на искоренение инакомыслия и оглупление народа.
Практическое применение легистских концепций сопровождалось усилением деспотизма, эксплуатации народа, внедрением в сознание подданных животного страха перед правителем и всеобщей подозрительности. Учитывая недовольство широких масс легистскими порядками, последователи Шан Яна отказались от наиболее одиозных положений и, наполняя легизм моральным содержанием, сближали его с даосизмом либо конфуцианством.
Во II-I вв. до н.э. конфуцианство, дополненное идеями легизма, утвердилось в качестве государственной религии Китая. Даосизм, переплетаясь с буддизмом и местными верованиями, приобрёл черты магии и со временем утратил влияние на развитие социально-политической и правовой идеологии.

Таким образом, древнейшие цивилизации при всей их примитивности социального, политического и правового устройства по сравнению с современными критериями содержали в себе некоторые элементы демократического базиса, который был уже развит и теоретически обоснован в Древней Греции. Естественно, нельзя считать преобразования в тех обществах чисто демократическими, но на том этапе развития человечества невозможно было создать не только демократическое, но даже либеральное общество, а следовательно, мы должны рассматривать и оценивать микрошаги к народному правлению хотя бы на региональном или местном уровне как квазидемократическими, то есть подобными.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Политология