Библиотека
Теология
Конфессии
Иностранные языки
Другие проекты
|
Ваш комментарий о книге
Боуэн Д. История западного образования. Западная Европа эпохи модерна и Новый Свет
Глава 4. Реформация — в сторону Просвещения: расширение обучения.
I. Католическая консервативная традиция
Одновременно с утопиями в XVII в. шло менее заметное расширение обучения в зап. Европе. Его паттерн: во-первых, консолидация религиозной веры через школы, его вторая мотивация — ответить экономическим, коммерческим и технологическим требованиям. Политически XVII в. есть коллапс испанско-австрийской Габсбургской династии и возникновение Франции как сильнейшей нации в Европе под абсолютизмом Луи XIV (1643–1715), а также усиление экспериментов буржуазной демократии в Англии и в Объединенной Нидерландской Провинции. Возрастание участия в европейских делах периферийных наций, в Англии это Шотландия, Ирландия и Уэлс, а далее — Скандинавия, Пруссия и Россия, а также — Новый Свет. Религиозный кризис во Франции оставался центральной проблемой в Европе. К концу века Луи пришел к толерантности с протестантизмом, (р. 106) запутавшимся в разногласиях. В XVII в. католицизм был в раздорах не только с гугенотами, но и внутри себя с галликанизмом и янсенизмом.
Полная атрофия французского образования привела к проблемам. Со времен средневековья университет сохранил контроль над грамматическими школами, в Париже это grandes e`coles. Полное образование — только в университетских городах, а вне их — только элементарное на бессвязной основе petites ecoles — однокомнатных, в приходских церквах. Но так как их не финансировали ни государство, ни церковь, они были платными, то есть для торгового класса. Рабочему классу оставались только благотворительные учреждения, на которых основывалось развитие обучения в большинстве Европы — появились новые образовательные феномены — учебные конгрегации католической церкви.
Эти группы были с XVI века как общества монахов, священников и монахинь. Они в разной степени вносили вклад в образование, но ни одна не была (р. 107) основана явно для образовательных целей.
(р. 108) Они не внесли впечатляющих инноваций, на них не повлияли утопии. Их цели просты, реалистичны. Следовали иезуитскому порядку организации в классы, начинали с алфавита — к вычислению, чтению и письму на французском, а латынь — как второй язык. Цели исключительно религиозные. Народное базовое образование мальчиков — у иезуитов Оратории и у Пиаристов.
(р. 110) Янсенизм и школы Пор-Рояля
Франция расколота на протестантов-гугенотов, римских католиков и «пуритан»-католиков (янсенистов), плюс галликане. И гугеноты, и католики стремились внедрять свои религиозные верования с помощью образования — это влекло серьезное деление внутри страны. Гугеноты достигли установления Нантским эдиктом 1598.
(р. 111) Янсенизм (Янсен, его работа «Августин», 1640 и его соратник Saint-Cyran) в основе — пуританизм, оппозиционный видимому богатству, блеску и светскости католической церкви. Отрицает свободу воли и собственные усилия по самоулучшению, заступническую и обучающую роль церкви — осужден Иннокентием X в 1653. Много последователей, включая и Ораториев. Близок к кальвинизму: предопределенность смягчается тем, что благоволение достигается образцовым моральным образом жизни. Акцент не на хождении в церковь, но на 24-х–часовой преданности Богу в каждом акте. Образование имеет первостепенное значение, так как оно становится принципиальным средством, с помощью которого индивид может быть дисциплинирован в направлении морального совершенства. (р. 112) Янсенисты осели в Пор-Рояле — как альтернатива католическому образованию — petites ecoles. Янсенистов преследовали, (р. 113) но они утвердились в XVIII в. в сев. Италии и в Нидерландах.
Янсенисты сделали значительные вклады в образование, связанные с отличиями их общего подхода. Их идеи — из христианского неоплатонизма, назад к Августину. Конечная цель образования по Сен-Сирану есть «то, что мы желаем выше всех вещей для наших детей: их спасение»; это определяет процесс, посредством которого мы способны «поднимать их от их деградации». Но по Бэкону вплетается вопрос о ментальных способностях. Поэтому теоретик Coustel в «Правилах для образования детей» (1687) писал: образование культивирует у детей «две главных способности: интеллект и волю; интеллект посредством устроения для детей изучения humaniities, воля путем тренировки их в добродетели», плюс 3-е — хорошие манеры. Как преданные христианские образователи того периода, они занимались преподаванием латыни, но используя родной язык как основу обучения. Латынь нужна лишь немногим, требуется нахождение метода обучения латыни как второго языка. Физическое наказание есть крайность. Идти от легкого к трудному, от знаемого к незнаемому. (р. 114) Попытка реформировать обучение языку следовала из традиции XVIв. искать рациональную, логическую форму, но под влиянием картезианства верили, что язык имеет «естественный» порядок, наподобие геометрии, имеет необходимую последовательность, через которую идеи становятся интеллигибельными и, следовательно, познанными. Эти идеи можно понять быстрее в родном языке. Отсюда Грамматика Пор-Ройяля, 1660: находить натуральный порядок презентации идей во французском, а затем применять к латыни. В 1660 распространяются школы с менее широкой программой для девочек — молитвы, домоводство, чтение священной литературы. Продуманное истолкование глубокого смысла греха. Совершенство — не просто в исполнении дел, но со всем сердцем и ради любви к богу.
Пуританская мрачность пор-роялистского образования была нормальной для его периода, и не должна заслонять прогрессивностей, содержащихся в их практиках. Они старались сделать учение приятным, градуированным по разделам и осмысленным; основать его на родном языке и рассматривать латынь как второй язык; вводить историю и географию, а также определенную математику; признание индивидуальных различий; упор скорее на позитивные поощрения успехов, чем на физическую боль за недостатки: и, в частности, их усилия блюсти «естественный» порядок в инструкциях, которые будут способствовать обучению посредством следования правильной последовательности. (р. 115) Преследования янсенистов — с конца 30-летней войны и Вестфальского договора.
(р. 116) Деструкция гугенотского образования
После Нантского эдикта 1598 гугеноты за 10 лет основали 6 академий и 35 колледжей в качестве протестантской альтернативы иезуитам. В 30-летнюю войну, с приходом Ришелье в 1622, возросло давление на гугенотов. Однако их школы сохранились с учебным планом, сходным с иезуитским. Сохранились и учебные конгрегации, отличные только в теологии. Не было никакого дальнейшего развития, закат со смерти Мазарини и началом политики Луи «одна вера, один закон, один монарх». Луи все больше зауживал Нантский эдикт и в 1670 гугенотские школы были ограничены обучением базовой грамотности и счету. От репрессивной политики гугеноты эмигрировали в протестантские государства в Швейцарию, Голландию, Англию и Пруссию, а также — в Сев. Америку. В 1681 гугенотским детям давалось «право» с 7 лет обращаться в католицизм, а в 1685 — гугеноты должны отрекаться от своей протестантской веры. (р. 117) Пошло разрушение гугенотских церквей, закрытие школ. Духовенству повысили пенсии и возможности получения степеней. Дети должны быть перекрещены в католиков за 500 ливров. Реиммигранты найдут свое имущество конфискованным, мужчин — на галеры, женщин — в тюрьмы. 200 000 гугенотов бежали из Франции. Как и янсенизм, французский протестантизм рухнул. В позднем XVII в. гугенотское образование прекратилось, и этим было произведено больше проблем, чем решено, так как гугеноты сделали большой вклад в образование. Все дети от 7 до 14 лет должны быть насильственно переведены в католические школы. В конце XVII в. были не только религиозные и политические распри, но и депрессия, экономическая стагнация.
(р. 118) Ла Салье и Братья Христианских Школ
Появляются школы, не втянутые в религиозную борьбу. Школы со светской администрацией — в 1660 Адриан Найель открыл 4 школы в Реймсе. Ла Салле (1651–1719) стремился собрать учителей вместе, но не в религиозную конгрегацию, а чтобы развить вольную систему школ под эгидой институции — Братьев Христианских Школ. Ее не признавали, но совокупность элементарных школ росла, и росло ученичество братьев с семинарами (р. 119) по тренингу начинающих в учительской профессии. В 1690 под руководством Ла Салле установлен тренинг-колледж для учителей женщин и мужчин — первый специально предназначенный учительский колледж во Франции, и один из первых в Европе — если не первый.
Создан и учебник «Руководство христианских школ», который все время подрабатывался — с особым вниманием к образовательным целям и теории учения; акцент на руководство классом. Главные задачи учителя — установление порядка среди учеников и приоритета своего авторитета, — особенно путем принуждения к молчанию, где это возможно, так как классы — по 100 человек на учителя. Уроки начинать и заканчивать молитвой. В контрасте с иезуитами уроки вести на родном языке. Акцент на полезности и на практической (р. 120) дисциплине насильственного вида (палка, ремень), хотя Братство было против брутальности, оно осталось в пределах аскетической традиции христианства.
Несмотря на отсутствие инноваций или вследствие его традиционализма братство прогрессировало. В 1717–18 введен устав братства: все начальники должны быть только из братьев, но не из церковных порядков. Три клятвы — бедность, целомудрие и послушание плюс стабильность и обучение бедных без возмездия. В 1730 — 36 школ, а в годы революции — это главная конгрегация учителей во Франции со 121 общностями и с 1000 братьев. Заодно с роспуском в 1790 всех религиозных организаций Братство распущено, но восстановлено Наполеоном в 1803, а в 1808 включено в Имперский Университет.
С эдикта Фонтенбло 1685 и в течение XVIII в. школы во Франции быстро умножаются главным образом иезуитами и учительскими конгрерациями. Иезуиты имели монополию высшего образования, особенно после «реформированного» статуса Университета Парижа (1600), давшего ему политически заостренный контроль над институциями. В XVIII в. иезуиты двигались от свободного обучения для бедных и непривилегированных в сторону предоставления своих колледжей аристократии и оставляя конгрегации на более низком социальном уровне. Таким образом, во Франции развивалась дуальная система клерикально контролируемых школ, хотя базовая грамотность была лишь у половины людей. (р. 121) В 1686–90 75% не могли ставить подпись (86% женщин и 64% мужчин). В католической Европе в целом 70–80% — неграмотных в смысле читать и писать, тогда как в протестантской заметно лучше: 55–65% неграмотных. У городской буржуазии — 90% грамотных, у городских ремесленников — 65%; у крестьян — 10% грамотных.
Дисбаланс с женщинами — вплоть до 19 века. Для девушек не было ни потребности, ни возможности практического применения большинства умений, дававшихся мальчикам. В результате конгруенции классической и христианской традиций, превалирование религиозных рамок жизни концентрирует «истинное» образование по существу на первичности достижения моральной добродетели с интеллектуальным достижением как вторичной желательностью: выраженной целью была набожность. Для девушек открыты только 2 приемлемых пути: либо свадьба, либо монастырь. (р. 122) 25% смертности при беременности; 25% смерти детей в первый год жизни, еще 25% — в первые 15 лет; Половое сношение часто означало беременность. Все это вело к тому, что средний и низший класс заботились о сильном надзоре за девушками и моральном акценте воспитания.
Женщина считалась интеллектуально ниже мужчины. Мольер выступал за равенство. В эти же годы Фенелон в « Трактате об образовании девушек» (1687) писал, что «ничем не пренебрегали больше, чем образованием для девушек». (р. 123) По традиции образование в основе моральное и этическое, а обучение когнитивным проблемам он именует «инструкциями». Образование должно следовать порядку естественного развития, используя дисциплинарный контроль, по возможности, приятный. Дети должны сначала следовать склонностям, родному языку. Когда наступит время для формальных уроков, должен обеспечиваться определенный учебный план: религия, чтение, письмо, французская грамматика, 4 правила арифметики и основы гражданского законодательства. Греческая и римская литература — для продвинутых штудий по церковным учениям, с цензурой поэзии, музыки и искусств во избежание возбуждения. Фенелон мыслит в контексте социальной реальности своего времени и не рассматривает образование как изменяющее общественную систему. (р. 124) Школы для девушек-сирот буржуазного происхождения — в 1686 школа основана в Сен-Сире мадам Maintenon — воспитанница Урсулин, а за тем — замужем за поэтом, обучившим ее языкам и подготовившим к светскому обществу, в 1669–73 — гувернантка внебрачных детей Луи, пыталась смягчать его к гугенотам. Школа Сен-Сир как применение теорий Фенелона (с которым переписывалась) — 250 дочерей гугенотов, а теперь — новых католичек. Возрастные классы — по цветам. Школа имела успех в ранние декады XVIII в., но была единичной.
В Испании и Португалии не было религиозного противостояния, они — глубоко католические и в этом же духе — образование XV–XVI вв. Основаны 10 университетов — консервативных, и сети школ, отнесенных к ним, замедленно работавших в XVII в., когда Испания как ведущий агент католической реформации держала линию консерватизма. Обеспечение образования лежало на Доминиканском и Иезуитском орденах. В образовании — акцент высоко привилегированных эксплуататоров в оппозиции к подавленному большинству. Установки и практика образования следуют сходному порядку на высших уровнях колледжей и университетов. Церковь рассматривалась в колониальные периоды как естественное и подлинное агентство образования, и от нее — образование в колониях с начала XVI в. как средство обращения индианцев. (р. 126) Однако с коллапсом миссионерского движения в конце XVII в. попытки обеспечения народного обучения падают. Напротив, во всех колониях весьма успешно устанавливается образование для высших классов, снова по испанской модели с видимой роскошью университетского образования для праздных классов.
В XVII и раннем XVIII веке образование в испанской Америке было академически отсталым, и так было до проникновения в Испанию нового мышления французского Просвещения в XIX веке, когда большая часть западной Европы — даже отдаленная Россия — подпали под чары французских идей и мод, так что Новый Мир принял какие-то стимулы к изменению.
Еще более ограниченной была Португалия, в которой в XVI–XVII вв. во всех областях жизни доминировала инквизиция и был период социальной и культурной стагнации. В отличие от Испании, не было серьезных усилий по развитию колониального образования. Но именно в Португалии Обществу Иесуса был брошен вызов, и его начали изгонять в 1759 и далее. Несмотря на его искреннюю и очень ценную роль в католической Европе, особенно, в образовании, на более высоких уровнях администрации, оно вызывало антагонизмы в других странах, однако кроме Португалии. В 1764 из-за их вмешательство в диспуты янсенистов они изгнаны из Франции; в 1767 Карл III выслал их из Испании. Давление против иезуитов, главным образом, из-за их чрезмерного вмешательства в политические дела, стало настолько сильным, что в 1773 буллой Dominus ac Redemptor (освободитель) папа запретил общество во Франции, Испании, Португалии и Италии, и (р. 127) иезуиты вынуждены двинуться в восточное изгнание, находя убежище в католических частях Австрии, Германии, Пруссии и даже в Белоруссии, где они организовали открытие семинарии в 1780. Хотя позже допущена реорганизация в западной Европе, в 1814 при одобрении папы и с согласия затрагиваемых стран Общество Иесуса потеряло свою власть, и в те витальные декады второй половины XVIII получился образовательный вакуум на Западе, который заполнился альтернативными институциями и процедурами, многие из которых были влиятельными в разной степени при новых давлениях со стороны Просвещения.
В католических регионах Священной Римской Империи — Австрии Габсбургов, в Италии и германских территориях школы оставались консервативными, под строгим контролем церкви с иезуитами, их монополией во вторичном образовании. Элементарные школы работали по традиции, а весь прогресс происходил в иезуитских гимназиях, которых было 372 (с 13 112 учащихся). Их учебный план — консервативный, отстал от прогресса протестантского севера: не доходил до нового порядка, в котором при доминировании латыни включался родной язык, некоторые науки, и был принят государственный надзор. Во 2-й половине XVIII в. иезуиты поддались новому порядку, — наиболее успешными были пиаристы, принявшие в 1775 модернизированный учебный план, обучение на немецком и плюс науки.
Давление к изменению, слабое до позднего XVIII в. В Австрии императрица Мария Терезия (1740–1780) назначила аббата Фелигера реорганизовать школы по протестантской модели реальной школы с неклассическим учебным планом, что стимулировало аналогичное в других районах, о чем аббат разработал соответствующее постановление в 1774. Иезуиты, изгнанные из западных стран, (р. 128) цеплялись с упрямством, в 1752 они сохраняли свою методологию ратио студиорум от 1599, не ревизовавшуюся до 1828 — время, к которому европейское общество полностью изменилось, и образование в протестантских регионах возымело столько инициатив, что иезуитский подход к образованию, подобно многим другим образовательным движениям эры Реформации, прожил свою полезность и стал излишним.
.
Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Педагогика
|
|
