Она интерпретируется следующим образом: сначала примени пас-
сивную трансформацию Тр к базовому С—показателю (3),; вставь резуль-
тат в базовый С—показатель (2) вместо S   посредством обобщенной (с
двойной базой)  трансформаций субституции ТE, в результате чего по-
лучается С—показатель для   the man persuaded John of ? John. nom   be
examined by a specialist   "человек убедил Джона в ? Джон ном  быть
осмотренным специалистом";   к этому примени сначала TD, которая опу-
скает   повторяющуюся NP John, а затем Tt?, которая заменяет   of ?
пот   на to, что  дает С—показатель ДЛЯ   the man persuaded John to  be
examined by a specialist   "человек убедил Джона быть осмотренным
специалистом";   затем вставь это в позицию  S' в (1) посредством TV;
к этому примени   трансформацию определительного придаточного TR, ко-
торая переставляет вставленное предложение с последующим N и заме-
няет повторяющуюся составляющую   the man   на who  "который",  что
дает С—показатель для ?   fired the man  who persuaded John to be exami-
ned by a specialist by passive "?  уволил человека, который убедил Джо-
на быть осмотренным специалистом by пассив";  к этому С—показателю
примени пассивную трансформацию и опущение агента (ТAD),  что  и
дает (4).
Я выпустил из этого описания несколько трансформаций, которые
необходимы для получения правильной формы предложения (4), а так-
же некоторые другие детали, но они в основном хорошо известны, и
их  введение не внесло бы ничего существенного в это описание.
Диаграмма (5) является неформальным представлением того,  что
можно было бы назвать Трансформационным   Показателем
(Т-показателем). Он представляет трансформационную структуру
высказывания (4*) вполне аналогично тому, как С—показатель представ-
ляет структуру составляющих терминальной цепочки. Фактически, Т—по-
казатель может быть представлен формально как множество цепочек в
алфавите, состоящем из С—показателей и трансформаций в качестве
элементов, точно так же как С—показатель может быть формально пред-
ставлен как множество цепочек в алфавите, состоящем из терминаль-
ных символов, из категориальных символов и, если учесть нововведения
предыдущих разделов, из признаков с идентифицированными значениями2.

В оригинале, очевидно, ошибочно   указано. (5) (прим, пер.)
122

Глубинная структура высказывания задается полностью его Т—по-
казателем, который содержит его базис. Поверхностной структурой предложения является производный С-показатель, заданный как результат
операций, представленных в Т—показателе. Базисом предложения явля-
ется последовательность базовых С—показателей, которые образуют тер-
минальные точки диаграммы—дерева (левые узлы в (5)). Когда Т—показа-
тели представлены, как это показано в (5), точки ветвления соответствуют
обобщенным трансформациям, которые вставляют составляющую—пред-
ложение (нижняя ветвь) в указанную позицию матричного предложения
(верхняя ветвь).
Именно теоретический аппарат такого рода   в своих существенных
чертах   лежит в основе работ по трансформационной порождающей грам-
матике, которые  появились за последние десять лет. Однако в процес-
се этой работы постепенно выявилось несколько важных моментов, на-
водящих на мысль о том, что и несколько более ограниченная и более
простая в  понятийном плане теория трансформаций может оказаться
адекватной.
Во-первых, было показано, что многие из факультативных одинар-
ных трансформаций из работ Хомского (Chomsky  1955, 1957, 1962) долж-
ны быть переформулированы в виде  обязательных трансформаций,при-
менимость которых к цепочке определяется наличием или отсутствием
в цепочке определенного показателя. Это было отмечено примерно в од-
но и то же время Лизом (Leesl960a) для трансформации отрицания  и
Клайма (Klima) (в личном сообщении) для вопросительной трансформа-
ции. Фактически, это оказывается верным и для пассивной трансформа-
ции, как отмечалось в §2.3.4 Главы 2. Катц и Постал (Katz and Postal,
1964) расширили эти замечания и сформулировали их в виде общего
принципа, а именно, что   единственным    вкладом   трансформа-
ций   в   семантическую   интерпретацию   является   установ-
ление    ими   отношений   между    С—показателями (то есть
комбинирование некоторым предписанным способом семантических  ин-
терпретаций уже интерпретированных С—показателей)3.   Из этого   следу-
ет, что трансформации не могут вводить значимые элементы (также
они не могут опускать лексические единицы невосстановимым образом
в силу условия, упомянутого в примечании 1). Обобщая эти замечания
на трансформации вставления, Катц и Постал   заключают также,   что
трансформ предложения, вставленный в матричное предложение 2, дол-
жен замешать фиктивный символ из ?. (Выше, приняв это предложение,
мы использовали в качестве фиктивного символа S';   подобное допу-
щение также подразумевается в работе Fillmore, 1963.)
Катц и Постал указывают, что только что сформулированный прин-
цип сильно упрощает теорию семантического компонента, поскольку
семантическая интерпретация становится независимой от всех аспектов
Т—показателя, кроме содержащегося в нем указания на способ   связи
между  базовыми структурами. Им также удалось показать, что в боль-
шом числе разных случаев, где этот принцип не соблюдается в синтак-

12?

сическом описании, само описание было фактически неверным с внутри-
синтаксической точки зрения. Таким образом, этот принцип представ-
ляется весьма правдоподобным.
Во-вторых, заметим, что теория Т-показателей допускает большую
степень свободы в отношении порядка трансформаций. Таким образом,
грамматика, с этой точки зрения, должна содержать правила, порож-
дающие возможные Т—показатели путем формулировки условий, кото-
рым эти объекты  должны удовлетворять, чтобы  быть правильно   по-
строенными (то что Лиз (Lees, 1960a) называет "правилами движения")4.
Эти правила могут устанавливать   порядок трансформаций по отноше-
нию друг к другу и могут обозначать определенные трансформации как
обязательные или обязательные   по отношению к определенным кон-
текстам, требуя, чтобы они появлялись в определенных позициях в Т—
показателях. Однако лишь некоторые из допускаемых этой общей тео-
рией возможностей были убедительным образом реализованы на реаль-
ном языковом материале. В частности, не известны случаи    упорядо-
чивания обобщенных трансформаций вставления, хотя такое упорядочивание допускается теорией Т-показателей. Далее, нет действительно
убедительных случаев одинарных трансформаций, которые должны при-
меняться к матричному предложению перед тем, как в него вставлен
трансформ предложения, хотя, согласно теории, существует и  такая
возможность5, С другой стороны, есть много примеров упорядочивания
одинарных трансформаций и много примеров одинарных трансформаций,
которые должны применяться к составляющей—предложению до   того,
как она вставлена, или которые должны применяться к матричному
предложению после вставления в него некоторой структуры составляю-
щих. Таким  образом, диаграмма (5) является типичным представителем
тех структур, которые были реально обнаружены в Т—показателях.
Коротко говоря, имеющиеся в настоящее время дескриптивные ис-
следования приводят   к следующим ограничениям на упорядочивание транс-
формаций. Одинарные трансформации упорядочиваются линейно   (воз-
можно, лишь частично упорядочиваются). Они могут применяться   к
структуре составляющих до того, как она вставлена, или к матричной
структуре и структуре составляющих, вставленной в нее, после того
как эта структура составляющих быль вставлена. Нет причины навязы-
вать внешний порядок обобщенным трансформациям6.
Из этих наблюдений следует возможное упрощение теории транс-
формационных грамматик. Предположим, что мы вообще исключим по-
нятия "обобщенная трансформация" и  "Т-показатель"7. В базовых пра-
вилах подстановки (точнее, б категориальном компоненте базы) цепоч-
ка  #S.# вводится в те позиции, в которые виллюстративном примере
мы вводили символ S . Иными словами, каждый раз, когда С—показа-
тель содержит позицию, в которую должен быть введен трансформ пред-
ложения, мы заполняем эту позицию цепочкой #S#, с которой начина-
ются выводы.  Мы разрешаем, далее, применять правила базы цикличе-
ски, сохраняя их линейный порядок.   Так, например, после порождения

124

(1)  с #S# вместо S', они вновь применяются к новому вхождению #S#
в терминальной строке вывода, представленного показателем (1). Из этого вхождения #S# правила базы могут породить вывод, представленный
показателем (2) с #S# на месте вхождения S' в (2). Из последнего вхож-
дения #S# те же самые базовые правила могут, будучи снова применены,
породить вывод, представленный показателем (3). Таким образом, базо-
вые правила породят обобщенный показатель Структуры Со-
ставляющих, образованный из (1), (2), (3) путем замены S'   в (1)  на
(2)  и замены S' в (2) на (3).
Мы, таким образом, пересмотрели теорию базы, допустив появление
#S# в правой части некоторых правил ветвления, где раньше фигурировал
фиктивный символ S', и допустив повторное применение правил (с сох-
ранением их порядка) к этим введенным заново вхождениям #S#. Обоб-
щенный С—показатель, образованный таким способом, содержит все ба-
зовые С—показатели, которые составляют базис предложения, но он так-
же содержит больше сведений о базисе в старом смысле, поскольку он
указывает эксплицитно на то, каким образом эти базовые С—показатели вставлены один в другой. Иными словами, обобщенный С—показатель
содержит как всю информацию, содержащуюся в базисе, так и информа-
цию, содержащуюся в обобщенных трансформациях вставления .
В добавление к правилам базы, измененным таким образом, грам-
матика содержит линейную последовательность одинарных трансформа-
ций. Они применяются к обобщенным   С—показателям циклически сле-
дующим образом. Сначала последовательность трансформационных правил применяется к наиболее глубоко вставленному базовому С—показателю.   (Например, она применяется к (3) в обобщенном С—показателе,
образованном вставлением (3)' в (2), а результата этого вставления —
в (1), как это описано выше.) После применения этой последовательно-
сти правил   ко всем таким базовым С-показателям она вновь приме-
няется к конфигурации, которой управляет S  и в которую вставлены эти
С—показатели (в данном примере —к (2)), и т.д.,  пока, наконец, после-
довательность правил не применяется к конфигурации, которой управ-
ляет начальный символ S  всего обобщенного С—показателя (в нашем
примере — к (1)). Заметим, что в случае  (1)—(3) результат такого сог-
лашения в точности совпадает с тем, что описано в Т—показателе (5).
Иными словами, одинарные трансформации применяются к составляю-
щим—предложениям перед тем, как они вставляются, и к матричным
предложениям, после того как вставление имело место. Само вставле-
ние обеспечивается теперь базовыми правилами ветвления, а не обоб-
щенными трансформациями. Мы обратили, по сути дела, специфические
свойства Т—показателя (5) в общие свойства произвольного трансфор-
мационного вывода.
Грамматика теперь состоит из базы и линейной последовательно-
сти одинарных трансформаций. Они применяются только что описанным
способом. Возможности упорядочивания, которые допускаются  теорией
Т—показателей, но, по-видимому, никогда не используются,  теперь  в

125

принципе исключаются. Понятие Т-показателя исчезает, равно как  и
понятие обобщенной трансформации. Базовые правила образуют обобщенные С-показатели, которые содержат в точности информацию, содержащуюся в базисе и в обобщенных трансформациях из более раннего варианта теории. Но заметим, что, в соответствии с принципом Катца—Постала, обсужденным выше (стр. 123),  это именно та информация,
которая должна быть релевантной для семантической интерпретации.
Следовательно, мы можем принять обобщенный С—показатель в толь-
ко что определенном смысле за глубинную структуру, порожденную син-
таксическим компонентом.
Таким образом, синтаксический компонент состоит из базы, порож-
дающей глубинные структуры, и трансформационной части, отображающей   их в поверхностные структуры. Глубинная структура предложения
подвергается семантической интерпретации семантическим компонентом,
•а его поверхностная структура поступает на вход фонологического компонента и получает фонологическую интерпретацию. Конечным резуль-
татом грамматики является, следовательно, соотнесение   семантической
интерпретации с фонетическим представлением, т.е. установление того,
как предложение интерпретируется. Посредствующим звеном в  этом соотнесении является синтаксический компонент грамматики, который со-
ставляет ее единственную "творческую" часть.
Вазовые правила ветвления (то есть его категориальный компонент)
определяют грамматические функции и грамматические отношения и задают абстрактный лежащий в основе порядок (ср. §4.4 Главы 2); лекси-
кон характеризует индивидуальные свойства конкретных лексических
единиц, которые вставляются в определенные позиции в базовых С—по-
казателях. Таким образом, когда мы определяем "глубинные структу-
ры"  как "структуры, порождаемые базовым компонентом", мы  на са-
мом деле   предполагаем, что семантическая интерпретация предложе-
ния зависит только от его лексических единиц и грамматических функций и отношений, представленных в тех структурах, лежащих в его ос-
нове, в которых они появляются9. Такова основная идея, стимулирующая развитие теории трансформационных грамматик со времени ее за-
рождения (ср. примечание 33 Главы 2). Ее первая относительно ясная
формулировка дается в работе Katz and   Fodor (1963), а  усовершен-
ствованный вариант — в работе Katz and Postal (1964);   в этих работах
эта идея формулируется в терминах модификации синтаксической тео-
рии, предлагаемой здесь и коротко обсужденной ранее. Только   что
предложенная формулировка еще более проясняет эту идею. Действи-
тельно, она позволяет еще более упростить теории) семантической ин-
терпретации, представленную в работе   Katz and Postal (1964), посколь-
ку нет более необходимости вообще рассматривать трансформацион-
ные показатели и обобщенные трансформации, равно как и "правила
проекции", с ними связанные.  Эта формулировка представляется есте-
ственным продолжением  и итогом исследований нескольких последних
лет, которые только что были суммированы.

126

Заметим, что с этой точки зрения единственной и главной функци-
ей трансформационных правил является превращение абстрактной глубин-
ной структуры, которая выражает содержание предложения, в совершен-
но конкретную поверхностную структуру, определяющую его вид10. Неко-
торые возможные доводы для такой организации грамматики в плане
механизмов восприятия предлагаются в работе  Miller  and Chomsky (1963,
§2.2). Интересно отметить в этой связи, что грамматики "искусственных
языков" логики или теории программирования, по-видимому, без исклю-
чений, являются в наиболее существенных аспектах простыми грамма-
тиками структуры составляющих.
Приглядевшись более внимательно к рекурсивному свойству грам-
матики, мы предложим здесь следующую модификацию трансформацион-
ной теории. В более раннем варианте теории рекурсивное свойство при-
писывалось трансформационному компоненту, в частности   обобщенным
трансформациям и правилам образования Т—показателей. Теперь рекур-
сивное свойство становится признаком базового компонента, в частно-
сти, признаком правил, которые вводят начальный символ S в указанных позици-
ях в цепочках категориальных символов. По-видимому, других рекур-
сивных   правил в базе нет11. Трансформационный компонент носит ис-
ключительно интерпретирующий  характер.
Стоит упомянуть о том, что при такой формулировке теории транс-
формационных грамматик мы возвращаемся к той концепции языковой
структуры, которая была свойственна истокам современной синтаксиче-
ской теории, представленным  в  Grammaire  generale  et raisonnee 12.
Следует подчеркнуть еще один дополнительный момент в связи с по-
нятием "глубинной структуры". Когда базовые правила порождают С—по-
казатель из вхождения S,  вставленного в уже порожденный С-показа-
тель, они не могут учесть контекст, в котором появляется это вхожде-
ние S. Например, вместо обобщенного С—показателя М, состоящего из
(1)-(3) (где (3) вставлено в (2), а результат вставлен в (1)), мы точно
так же могли бы построить обобщенный С—показатель M', образованный
из (1), К и (3), где К-С-показатель, отличающийся от (2) только тем,
что   man   "человек" в (2) заменен на boy "мальчик" в К. Но теперь, на
той стадии порождения, где к К со вставленным в него (3) применяет-
ся трансформация определительного придаточного (TR из (5)), мы полу-
чим не цепочку (6), а цепочку (7):
(6)      ? fired the man (# the man persuaded John to be examined by a specia-
list #) by   passive
А уволил человека (# человек убедил Джона быть осмотренным   спе-
циалистом #) by пассив
(7)      A fired the man (# the boy persuaded John to be  examined by a specia-
list #) by  passive
А уволил человека (# мальчик убедил Джона быть осмотренным спе-
циалистом #) by пассив

127

Цепочка (6) (с ее С—показателем) имеет такой вид, который допус-
кает применение трансформации определительного придаточного, заменяющей   the man "человек" на who   "который", поскольку выполняется
условие идентичности двух Существительных, и мы имеем, таким обра-
зом, восстановимое опущение (ср. примечание 1). Но в случае (7) транс-
формация будет блокирована. Составляющая   the boy не может  быть
опущена из (7) из-за общего условия, допускающего лишь восстанови-
мые опущения,  иными словами, условие идентичности, необходимое для
этой трансформации, не удовлетворяется'3. А это как раз то, что   нам
нужно, поскольку очевидно, что обобщенный С-показатель, образован-
ный из (1), К, (3), не обеспечивает семантической интерпретации (4),
как он это делал бы, если бы в этом случае допускалось применение
трансформации определительного придаточного. В действительности обоб-
щенный С-показатель, образованный из (1), К и (3), хотя он и порожден
базовыми правилами, не является глубинной структурой, лежащей в ос-
нове какого бы то ни было предложения.
В данном случае мы можем уточнить это наблюдение, определив
трансформацию определительного придаточного таким образом, чтобы
она при своем применении стирала пограничный символ #. Таким обре-
зом, если ее применение оказывается невозможным, символ остается
в цепочке. И тогда мы можем принять соглашение о том, что правиль-
но построенная поверхностная структура не может содержать внутрен-
них вхождений #. Такие вхождения будут указывать на то, что опреде-
ленные трансформации, которые должны были быть применены,  были
блокированы. Точно те же (или подобные) формальные средства могут
быть использованы в целом ряде других случаев.
Оставляя в стороне вопросы формализации, мы можем видеть, что
не все обобщенные С—показатели, порожденные базой, лежат в основе
реальных предложений и являются, таким образом, глубинными струк-
турами. По какому же критерию тогда определить, является ли обобщен-
ный С—показатель глубинной структурой какого-либо предложения? От-
вет очень прост. Трансформационные правила обеспечивают  именно
этот критерий, и, вообще говоря, более простого критерия не сущест-
вует. Обобщенный С-показатель MD является глубинной структурой,
лежащей в основе предложения S с поверхностной структурой Мs, имен-
но в том случае, если трансформационные правила порождают MSиз MD.
Поверхностная структура Ms предложения S правильно построена в том
случае, если S не содержит символов, указывающих на то, что обяза-
тельные трансформации были блокированы. Глубинная структура представляет собой обобщенный С-показатель, лежащий в основе некоторой
правильно построенной поверхностной структуры. Таким образом, ос-
новным понятием, определяемым трансформационной грамматикой, яв-
ляется следующее: глубинная   структура   MD лежит   в   основе   правильно   построенной   поверхностной   структуры МS. Из этого выводится и само понятие "глубинной структуры".

128

Трансформационные правила действуют как "фильтр", который позво-
ляет только определенным обобщенным   С—показателям выступать в ка-
честве глубинных структур.
Заметим, что эта фильтрующая функция трансформационного ком-
понента не является совершение новым признаком, специфичным  д,ля
того варианта трансформационной грамматики, который мы сейчас раз-
рабатываем. По  существу так же  обстояло дело и в более раннем ва-
рианте, хотя это никогда специально не обсуждалось. Так, могла быть
выбрана последовательность базовых С—показателей, которая не могла
служить базисом никакого предложения;  более того, любая система
правил для порождения Т—показателей, безусловно, будет допускать оп-
ределенные структуры, которые не будут Т—показателями из-за непосле-
довательностей и запретов, возникающих в процессе выполнения тех
инструкций, которые они представляют. В настоящем варианте эта фильт-
рующая функция просто выявлена более четко.
В §4.3 Главы 2 мы предложили, чтобы: а) дистрибуционные ограни-
чения лексических единиц определялись контекстуальными признаками,
перечисленными в лексических записях и b) эти контекстуальные при-
знаки рассматривались как определяющие некоторые трансформации
субституции. Таким образом, ограничения строгой субкатегоризации и
селекционные ограничения лексических единиц определяются трансфор-
мационными правилами, связанными с этими единицами. Мы видим те-
перь, что трансформационные правила несут также дополнительную на-
грузку; они задают дистрибуционные ограничения на базовые С—пока-
затели. Таким образом, категориальные правила, которые порождают
бесконечное множество обобщенных С—показателей, могут, по-видимо-
му, быть контекстно-свободными, а все дистрибуционные ограничения,
как базовых С—показателей, так и лексических записей, могут зада-
ваться (одинарными) трансформациями.
Такое описание формы синтаксического компонента может пока-
заться странным, если рассматривать порождающие правила как модель
для реального построения предложения говорящим. Так, представляется
абсурдным предполагать, что говорящий сначала образует обобщенный
С—показатель посредством базовых правил, а затем испытывает  его
на правильность путем применения трансформационных правил, чтобы
проверить, даст ли он, в конечном счете, правильно построенное преддожение. Но эта абсурдность является лишь побочным следствием го-
раздо более абсурдного взгляда на систему порождающих правил  как
на модель, описывающую шаг за шагом реальное построение предло-
жения говорящим. Рассмотрим более простой случай грамматики структуры составляющих без трансформаций (например, грамматику какого-
либо языка программирования, или элементарной арифметики, или ка-
кую-либо небольшую часть английского языка, которую можно описать
в этих терминах). Будет очевидным абсурдом предполагать, что "носи-
тель" такого языка, формулируя "высказывание", сначала выбирает
главные категории, затем категории, на которые последние разлага-

ются,  и т.д., лишь в самом конце процесса выбирая слова или симво-
лы, которые он собирается употребить (решая, о чем он собирается говорить). Понимать порождающую грамматику таким образом —это значит принимать ее за модель употребления, а не за модель компетен-
ции, совершенно исказив этим природу порождающей грамматики. Мож-
но изучать модели употребления, включающие порождающие граммати-
ки, и в этих исследованиях получены определенные результаты14. Но
порождающая грамматика   как она есть   является не в большей степе-
ни моделью для говорящего, чем моделью для слушающего. Как  уже
многократно подчеркивалось, ее можно рассматривать только как спо-
соб описания внутреннего, подразумеваемого знания, или компетенции,
которая лежит в основе реального употребления.
Базовые правила и трансформационные правила предъявляют определенные условия, которым структура должна удовлетворять, чтобы
быть глубинной структурой, выражающей семантическое содержание ка-
кого-либо правильно построенного предложения. Имея грамматику, со-
держащую базовый компонент и трансформационный компонент, можно
разработать бесчисленное множество процедур для реального построе-
ния глубинных структур. Они будут варьироваться по полноте и эффективности и по степени их приспособляемости к проблемам производст-
ва  и восприятия речи. Одна из таких конструктивных процедур состоит
в том, чтобы пройти по всем базовым правилам (соблюдая порядок)  с
целью образования обобщенного С—показателя M, a затем по трансфор-
мационным правилам (соблюдая порядок) с целью образования из  M по-
верхностной структуры М'. Если М' правильно построена, то M был глубинной структурой, в противном случае он ею не был. Таким образом
могут быть перечислены все глубинные структуры;   точно так же они
могут быть перечислены многими другими способами, если задана грам-
матика. Как отмечалось выше, грамматика определяет отношение "глу-
бинная структура M лежит в основе правильно построенной поверхност-
ной структуры М' предложения S"  и выводимые из него понятия "М яв-
ляется глубинной структурой",  "М' является правильно построенной по-
верхностной структурой",   "S  является правильно  построенным предло-
жением" и многие другие (такие как "S  структурно неоднозначно",
"S и S'  являются парафразами", "S  является отклоняющимся от нормы
предложением, образованным путем нарушения правила R или условия С"),
Грамматика сама по себе не обеспечивает какой-либо разумной проце-
дуры для нахождения глубинной структуры данного предложения или
для построения данного предложения, равно как она не обеспечивает
разумной процедуры для нахождения парафраза данного предложения.
Она только определяет эти задачи точным образом. Модель употребления, несомненно, должна включать в себя грамматику, но ее не сле-
дует смешивать с самой грамматикой. Как только это обстоятельство   станет
ясным, тот факт, что трансформации выступают как некоторый  вид
фильтра, перестанет вызывать удивление или недоумение.

130

этих признаков являются семантическими признаками. Предполагается,
что они тоже взяты из универсального "алфавита", но об  этом пока
мало что известно, и здесь об этом ничего не говорилось. Мы называ-
ем признак   "семантическим", если он не упоминается ни в одном син-
таксическом правиле, тем самым предрешая спорный вопрос о том, уча-
ствует ли семантика в синтаксисе15. Правила избыточности, входящие
в лексикон, добавляют и идентифицируют признаки во всех случаях,
когда это может быть предсказано общим правилом. Таким образом,
лексические  записи включают всю совокупность нерегулярностей дан-
ного языка.
Мы можем построить вывод обобщенного С—показателя, применяя
категориальные правила в заданном порядке, начиная с S   и вновь при-
меняя их к каждому новому вхождению S, вводимому в процессе вы-
вода. Таким способом мы выводим претерминальную цепочку, которая
становится обобщенным С—показателем, когда в него включаются лек-
сические записи в соответствии с трансформационными правилами, ко-
торые задаются контекстуальными признаками, принадлежащими   этим
лексическим записям. База синтаксического компонента порождает, та-
ким образом, бесконечное множество обобщенных С—показателей.
Трансформационный субкомпонент состоит из последовательности
одинарных трансформаций. Каждая трансформация полностью определя-
ется структурным указателем, который представляет собой булево ус-
ловие, налагаемое на Разложимость, и последовательностью  элемен-
тарных трансформаций. Понятие "Разложимый" задается в терминах
отношения "является", которое, в свою очередь, определяется базовы-
ми правилами подстановки и лексиконом. Таким образом, трансформа-
ции   могут обращаться с идентифицированными синтаксическими   при-
знаками так, как будто они являются категориями. Фактически, транс-
формации должны быть тоже устроены таким образом, чтобы они мог-
ли идентифицировать и добавлять синтаксические признаки, но здесь
мы не будем углубляться в эту модификацию теории трансформацион-
ной грамматики   (см.  §2 Главы 4). Имея обобщенный С—показатель,  мы
строим трансформационный вывод, применяя последовательность транс-
формационных правил последовательным же образом —"снизу вверх",
то есть применяя последовательность правил к данной конфигурации,
только если мы уже применили ее ко всем базовым С—показателям,
вставленным в эту конфигурацию. Если ни одна из трансформаций не
блокируется, мы вводим этим способом правильно построенную поверх-
ностную структуру. В этом и только в этом случае обобщенный С—по-
казатель, к которому первоначально применялись трансформации, со-
ставляет глубинную структуру, а именно глубинную структуру предло-
жения S, которое является терминальной цепочкой выведенной поверх-
ностной структуры. Эта глубинная структура выражает семантическое
содержание S, в то время как поверхностная структура S   задает его
фонетическую форму.
Мы не занимаемся здесь интерпретирующими компонентами грам-
матики. В   той мере, в какой детали их структуры разработаны, мож-
132

но предположить, что они функционируют параллельно. Фонологический
компонент состоит из последовательности правил, которые применяют-
ся к поверхностной структуре "снизу   вверх" в представляющей ее диаг-
рамме—дереве. Иными словами, эти  правила применяются циклически,
сначала к минимальным элементам (формативам), затем к составляю-
щим, частями которых они являются (составляющей С—показателя яв-
ляется подцепочка его терминальной цепочки, управляемой одним кате-
гориальным символом), затем к составляющим, частями которых явля-
ются эти составляющие, и т.д., пока не достигается максимальная об-
ласть, в которой действуют фонологические процессы. (См.Chomsky,
Halle and Lukoff, 1956; Halle  and Chomsky, 1960, forthcoming; Chomsky,
1962b; Chomsky and Miller,  1963). Таким способом фонетическое пред-
ставление целого предложения формируется на основе внутренних аб-
страктных фонологических свойств его формативов и категории, пред-
ставленных в поверхностной структуре.
. Некоторым в чем-то сходным образом правила проекции семанти-
ческого компонента оперируют с глубинной структурой, порожденной
базой, приписывая семантическую интерпретацию ("прочтение", "ридинг"—
reading)  каждой составляющей на основе прочтений, приписанных ее
частям (а в конечном счете, на основе внутренних семантических
свойств формативов), и категорий и грамматических отношений, пред-
ставленных В глубинной структуре.  (См. Katz  and Fodor, 1963;   Katz and
Postal, 1964, и другие работы Катца, указанные в библиографии.) В той
мере, в какой грамматические категории и отношения могут быть опи-
саны в независимых от конкретного языка терминах, можно надеяться.
найти универсальные правила проекции, которые не обязаны, в силу
этого, быть сформулированы как часть конкретных грамматик.
На протяжении этого обсуждения мы просто предполагали, что тео-
рия грамматических трансформаций существует в таком виде, как она
представлена в цитированных источниках, но, пожалуй, стоит упомя-
нуть о том, что эта теория тоже может быть упрошена несколькими
способами. Во-первых, оказывается, что перестановки   можно исклю-
чить из множества элементарных трансформаций, оставив в этом мно-
жестве субституции, опущения и прибавления. Иными словами, С—пока-
затели, которые появляются в результате перестановок, могут не быть
необходимым добавлением к тем показателям, которые появляются  в
результате применения других элементарных трансформаций. Исключе-
ние перестановок из базового множества сильно упростит теорию вы-
веденной структуры составляющих 16. Во-вторых, представляется, что
структурные разложения, которые задают область трансформаций, могут быть сведены к булевым условиям, накладываемым на Разложи-
мость. Иными словами, из формулировки трансформаций могут быть
исключены кванторы и заменены общим соглашением относительно опу-
шения, о котором упоминалось в примечании  13. Если это будет сде-
лано, то это наложит строгие дополнительные ограничения на теорию
трансформаций.

В отношении последнего пункта следует дать некоторые дополнительные разъяснения. Мы коротко обсудим это здесь и затем вернемся  к
этому вопросу в §2.2 Главы 4. Мы предлагаем следующее соглашение
с целью гарантировать восстановимость опущения; операция опущения
может исключить только   фиктивный элемент или форматив,  эксплицит-
но указанный в структурном указателе (например, you "ты", "вы" в по-
велительных предложениях), или специально обозначенный представитель
какой-либо категории (например, wh- вопросительные трансформации*,
опускающие Именные Составляющие, фактически,  ограничиваются неопре-
деленными Местоимениями —ср. Chomsky, 1964, §2.2),  или элемент, ко-
торый еще раз представлен в предложении в фиксированной позиции.
Чтобы сделать более ясным последний пункт, определим   трансформацию   стирания как трансформацию, которая замещает термом X
из своего собственного разложения терм Y из своего собственного раз-
ложения (оставляя X без изменения), а затем опускает это новое вхож-
дение X, которое заменило Y. В примере с определительным придаточ-
ным предложением, обсужденном выше (стр. 120  идалее),  если мы име-
ем цепочку:
(8)
человек — [#wh- - человек - был уволен#] вернулся на работу
Трансформация придаточного определительного может быть сформу-
лирована как операция стирания, которая заменяет третий терм Y первым термом X собственного разложения, стирая последний17 в процес-
се. Не вдаваясь в подробности формализации, которые в пределах об-
щей теории трансформаций просты, мы можем коротко сказать, что   в
таком Случае операция стирания  использует   терм   X   для   опу-
шения Y. Мы говорим тогда, что операция стирания может использо-
вать терм X  для опушения Y только в том случае, если X и Y иден-
тичны. Мы исследуем точную природу требуемого отношения между X
и Y несколько более полно в Главе 4, стр. 162   и далее.
В качестве дополнительной иллюстрации рассмотрим операцию реф-
лексивизации (см. подробное обсуждение этого вопроса в работе Lees
and Klima,  1963). Часто отмечается, что в таком предложении, как John
hurt John   "Джон обидел Джона" или the boy hurt the boy "мальчик оби-
дел мальчика", две фонетически идентичные Именные Составляющие
обязательно интерпретируются как различные по референтам [денота-
там]; тождество референтов требует рефлексивизации второй Именной
Составляющей (это также верно относительно прономинализации). Пред-
* Имеются в виду трансформации, участвующие в выведении так назы-
ваемых специальных вопросов —вопросительных конструкций с вопроси-
тельными словами (многие из которых начинаются в английском язы-
ке с букв wh) (прим. пер.).

134

принимались различные попытки встроить описание этого факта в син-
таксический компонент, но ни одна из них не была слишком убедитель-
ной. Наличие лексических признаков делает возможным новый подход,
который можно изучить. Предположим, что определенные лексические
единицы обозначаются как    "референтные" и что по общему соглаше-
нию   каждому вхождению референтной единицы приписан показатель,
скажем, целое число, в качестве признака18. Правило рефлексивиза-
ции может быть сформулировано как операция стирания, которая ис-
пользует одну Именную Составляющую для опушения другой. Как и в
случае определительного придаточного предложения (ср. примечание 17),
стирание оставляет остаток, в частности   признак [± Человечность], и
он вводит новый фонетический элемент self  "себя". Таким образом,
при применении этого правила к I hurt I    "Я обидел меня" первая
Именная Составляющая используется для опущения второй, давая в ре-
зультате I  hurt myself   "Я обидел себя". Но, согласно условию   вос-
становимости опушения, правило рефлексивизации (и   аналогично   пра-
вило прономинализации) будет применяться только тогда, когда целые
числа, приписанные данным двум единицам, равны. Семантический ком-
понент проинтерпретирует далее две референтных единицы как имею-
щие один и тот же референт только в том случае, если они строго
идентичны—в частности, в том случае, если в глубинной структуре им
приписано одно и то же целое число. Такое решение дает правильный
ответ во многих случаях, но есть интересные проблемы, возникающие
в том случае, когда референтные единицы стоят во множественном числе, и, конечно, существуют трудности при определении понятия   "ре-
ферентный" должным образом.
Заметим, кстати, что правило рефлексивизации не всегда примени-
ло (хотя прономинализация применима) даже в тех случаях, когда два
Существительных строго идентичны и, следовательно, равнореферентны.
Так, мы имеем 1  kept  it near me   "Я держал  это около меня" наряду
с I aimed it at myself "Я нацелил это на себя*" и т.д. Разница состо-
ит в том, что в первом предложении —в отличие от второго —повто-
ряющееся Сушествительное стоит в Дополнительном   Придаточном, от-
носящемся к Глаголу. Так, I  kept  it  near me  имеет глубинную струк-
туру вида I —kept — it—#S#  "Я - держал - это - #S#", где S  управляет
составляющей   it   is   near   me   "это  ОКОЛО  меня".  A  aimed it at myself
имеет глубинную структуру вида  I — aimed—it—at me (и тут нет ле-
жащего в основе предложения  it is at me "это на меня"). Правило реф-
лексивизации не применяется к повторяющемуся N, управляемому
вхождением S, которое не управляет "предшествующим" вхождением N.
Это частное замечание относительно английского языка является, оче-
видно, следствием более общего условия, накладываемого на трансфор-
мации, а именно, что никакой морфологический материал (в данном слу-
* Русские переводы не передают свойств оригинала. Аналогичные рус-
ские примеры    "Я  шел к моему дому" и  "Я одел  свою шляпу"    (прим.
пер.).
135