При  выборе символов для С-показателей сразу встает  следующий
вопрос. А именно, мы должны спросить,  имеют ли формативы и кате-
гориальные символы, используемые в С-показателях, какую-нибудь интерпретацию, не   зависящую от  конкретного языка, или  они являются
только удобными мнемоническими ярлыками, специфическими для конк-
ретной грамматики.
В случае лексических формативов теория фонетических различительных признаков в  соединении с  полным множеством ограничений
на фонологическую репрезентацию действительно придает выбору сим-
волов независимую от конкретного языка значимость, хотя установ-
ление  этого   факта (или определение истинного универсального   мно-
жества субстанциональных фонетических признаков) отнюдь  не  явля-
ется тривиальной задачей. Я буду далее исходить  из допущения, что
подходящая фонологическая теория подобного типа установлена и что,
следовательно, лексические формативы выбраны хорошо определен-
ным  образом из  фиксированного   универсального множества.
Вопрос о субстанциональной репрезентации в случае грамматичес-
ких формативов и категориальных символов является, в   сущности, тра-
диционным   вопросом универсальной грамматики. Я буду исходить  из
допущения, что эти элементы тоже выбраны из фиксированного  уни-
версального словаря, хотя это допущение в  действительности не име-
ет большого  значения для представленного ниже описательного мате-
риала. Нет  оснований сомневаться в  важности или  разумности изу-
чения этого  вопроса. Обычно считается,  что он затрагивает внесин-
таксические проблемы, о которых в настоящее время имеются лишь
смутные представления. Вполне возможно, что   это и   верно. Однако
я позже предложу несколько общих определений, которые, по-видимому, правильны для английского  языка  и  для других случаев, с ко-
торыми я знаком2.
Естественным механизмом порождения С-показателей типа (3) яв-
ляется система  правил  подстановки.   Правило подстановки есть
правило   вида:
(4)   A>Z/X-Y
где X и Y есть (возможно  пустые) цепочки символов, А — единичный
категориальный символ и Z — непустая цепочка символов. Это   прави-
62

ло интерпретируется как утверждение о том, что категория А реали-
зуется как цепочка   Z, когда она находится в окружении,  состоящем
из X слева и Y справа. Применение правила подстановки (4) к цепочке ... XAY... превращает ее в цепочку ...XZY.... Если задана грамматика,   мы говорим, что последовательность цепочек есть W—вывод
цепочки V, если  W есть  первая,  а V — последняя цепочка в  последовательности, и каждая цепочка  последовательности выводится   из
предшествующей  ей цепочки применением одного из правил подстанов-
ки (при  условии соблюдения порядка, которое должно быть добавлено
позднее). В случае, если   V есть цепочка формативов,  мы говорим,  что
W вывод цепочки V является терминальным. Мы называем V терминаль-
ной  цепочкой,  если имеется  #S#-вывод цепочки   #'V#, где   S
есть условный  начальный  символ  данной грамматики (представляющий категорию "Предложение"), а #-пограничный символ
(рассматриваемый как грамматический форматив). Таким  образом,
мы строим вывод  терминальной  цепочки  последовательным при-
менением правил  подстановки данной   грамматики, начиная с  цепочки   #S#, пока  конечная цепочка вывода не будет состоять  только из
формативов,   так что дальнейшие подстановки станут невозможными.
Если  на систему правил подстановки будут наложены некоторые дру-
гие условия3, то будет  легко получить  простой метод для приписывания терминальной цепочке единственного соответствующего ей С-по-
казателя по данному выводу.   Таким   образом,   система правил  под-
становки, ограниченная соответствующим способом,  может служить
частью   порождающей грамматики.
Неупорядоченное  множество правил подстановки, применяе-
мых способом,   описанным  здесь приблизительно (а  в других работах
точно), называется  грамматикой  непосредственных состав-
ляющих  (или грамматикой  структуры  составляющих). Да-
лее, грамматика называется  контекстно-свободной (или прос-
той), если  в каждом правиле вида (4) X и Y пустые, так что прави-
ла применяются независимо  от контекста. Как отмечалось ранее
(стр.57  и далее, 193 ), формальные  свойства грамматик непосредст-
венных составляющих изучались весьма интенсивно   в течение послед-
них нескольких лет, при этом было показано, что почти все нетранс-
формационные синтаксические теории, которые были развиты в пре-
делах современной лингвистики, теоретической или прикладной, впи-
сываются в эту схему. Действительно, такая система очевидным об-
разом является выражением того, что имплицитно содержится в сов-
ременных таксономических   ("структуралистских")     грамматиках,
если  их переформулировать как эксплицитные системы для представ-
ления грамматической информации (однако см. примечание 30 к Гла-
ве 1). Неадекватность таких систем в качестве грамматик естест-
венных языков, по-моему,   установлена   вне всякого сомнения4, и я
не  буду здесь  обсуждать этот вопрос.

53

Кажется ясным, что определенные виды грамматической информации
представляются наиболее естественным образом с помощью системы
правил подстановки, и мы можем поэтому заключить, что правила под-
становки составляют часть базы синтаксического компонента. Далее,
допустим, что эти правила расположены в линейной последовательности, и определим   последовательный  вывод  как вывод, образованный серией применений правил с соблюдением их порядка. Так, допус-
тим, что   грамматика состоит из последовательности правил R1...,
Rn    и что последовательность #S#,# X1 #,..., #Хm# есть вывод  терминальной цепочки X   . Для того, чтобы это был последовательный
вывод, необходимо соблюдение такого условия:   если правило Ri было
использовано для образования строки  #Xj#  из строки, которая ей пред.
шествует, то никакое правило Rk(при k > 1) не могло быть использо-
вано для образования строки  #Х1#   (при l<j)  из   # Х1 1 #. Будем от.
ныне придерживаться  соглашения, что только последовательные выво-
ды порождаются последовательностью правил, составляющих эту часть
базы5.
Чтобы получить С-показатель типа (3), базовый компонент должен
содержать следующую последовательность правил подстановки:.
(5)   (I) S>NP^Aux^VP
VP>V^NP
NP>Det^N
NP>N
Det>the
Aux>M
(II)   M>тау
N > sincerity
V > frighten
Заметим, что правила (5), будучи достаточными для порождения (3),
будут также порождать  такие отклоняющиеся от нормы последователь-
ности,   как boy may frighten  the  sincerity   "мальчик может испугать
искренность".'Это проблема, к которой мы обратимся в §2.3.
Имеется естественное различие в (5) между правилами,  которые
вводят лексические формативы (класс (II)), и другими правилами. Действительно, мы увидим в § 2.3, что  необходимо различать эти   мно-
жества и  помещать   лексические правила в специальную часть  базы
синтаксического компонента.
Таким образом, в отношении информации типа (2i) мы ясно ви-
дим, как она должна быть формально репрезентирована и какие виды
правил требуются для того, чтобы породить   эти репрезентации.

64

виде мы   можем   считать,   что   любое правило подстановки определяет
описанным способом множество грамматических функций, причем только   не-
которые из этих функций   (а  именно те, которые   касаются наиболее
абстрактных грамматических категорий "высшего   уровня")  традицион-
но наделяются эксплицитными именами.
Фундаментальная ошибка, заключающаяся в рассмотрении функцио-
нальных понятий как категориальных, несколько маскируется в приме.
pax типа (б), в которых имеется только один Субъект, один Объект и
один Главный Глагол. В таком случае информация относительного ха-
рактера может быть добавлена читателем интуитивно. Но рассмотрим
предложения типа (7), в которых реализуются многие грамматические
функции, по нескольку в одной и той же составляющей:
(7)     (a)   John  was  persuaded  by   Bill  to   leave
Джон был убежден Биллом уйти

1. John  was persuaded  by  Bill  to  be  examined
   Джон был убежден Биллом быть  осмотренным
2. what  disturbed John  was being regarded  as incompetent
   что беспокоило Джона,   (так  это) считаться неспособным

В (7а) John одновременно Объект-при  persuade (to leave) и Субъект-
при leave;  В  (7b)  John  одновременно  Объект-При   persuade  (to  be  exa-
mined) и   Объект-при   examine;  в   (7 с)   John   одновременно Объект-при
disturb,   Объект-при   regard (as incompetent)   и Субъект-при предикации
as incompetent. В (7а)   и (7b) ("логическим") Субьектом-при Предло-
жении является   Bill, a  не John, который является так называемым
"грамматическим" Субъектом-при Предложении, то   есть   Субъектом по
отношению к поверхностной структуре (ср. примечание 32).   В подоб-
ных случаях невозможность  категориальной интерпретации функциональ-
ных понятий становится сразу очевидной;   соответственно, глубинная
структура, в которой представлены существенные грамматические функ-
ции, будет сильно отличаться от поверхностной структуры. Именно при-
меры такого типа дают  исходную   мотивировку и  эмпирическое  обос-
нование для теории трансформационной грамматики. Иными словами,
каждое предложение из   (7) будет иметь   базис, состоящий из  последо-
вательности базовых С-Показателей,   каждый из которых представляет
некоторую семантически релевантную информацию,    касающуюся грам-
матической функции.
Возвращаясь теперь к основному  вопросу, рассмотрим проблему
представления информации о грамматической функции   эксплицитным
и адекватным образом, ограничиваясь теперь базовыми   С-показателями.
Чтобы разработать единый подход к этому вопросу, мыможем поступать следующим образом. Допустим,   мы   имеем   последовательность
правил подстановки   типа (5), включающую, в частности, правило

С этим правилом ассоциируется всякая грамматическая функция
(9)    [В, А]
где В есть категория, a X=YBZ при некоторых Y, Z (возможно пустых)7.
Если дан С-показатель терминальной цепочки W, мы говорим, что под-
цепочка U из W связана грамматическим отношением [В,  А] с подцепочкой V из W, если V управляется узлом, помеченным Л, который не.
посредственно управляет цепочкой YBZ, и U управляется этим вхождением В8. Так, рассматриваемый  С-показатель содержит  субконфигура-
цию (10). В частности, если дан С-показатель (3), порожденный прави-
лами (5), мы получим в результате, что sincerity  связано отношением

[NP, S] с   sincerity  may frighten   the boy,    frighten  the   boy   связано  от-
ношением [VP, S] С   sincerity may   frighten  the  boy,   the   boy   связано от-
ношением [NP, VP] с frighten the boy   и   frighten   связывается отноше-
нием [V, VP] С   frighten  the boy.
Допустим далее, что мы предлагаем следующие: общие определения:
(11)    (i) Субьект-при:   [NP, S]
(ii)  Предикат-при:   [VP, S]
(iii)  Прямой Объект-при:   [HP, VP]           .'.
(iv)  Главный Глагол-при:   [V, VP]
В этом случае мы можем теперь сказать, что по отношению    к
С-показателю (3), порожденному правилами (5) sincerity  есть Субъект-
При  Предложении    sincerity  may   frighten  the  boy,  И   frighten   the  boy есть
его Предикат;  и the boy   есть Прямой Объект-при Глагольной Состав-
ляющей   frighten the   boy, и frighten   есть  ее Главный   Глагол. При на-
личии   этих определений информация, имеющаяся  в избыточном   пред-
ставлении (И), выводится непосредственно из  (3), то есть из  самой
грамматики (5). Эти определения должны рассматриваться как  часть
общей  лингвистической теории;   другими словами,   они составляют
часть общей процедуры приписывания Предложению полного   структур-
ного описания по данной грамматике (процедура   f   в (12 iv), (13 iv),
(14iv) в § 6 Главы  1).

67

В примерах типа (7) грамматические   функции также будут даны
непосредственно системой правил подстановки, порождающих базовые
С-показатели, которые   лежат в основе данных предложений, хотя сами
грамматические функции не представлены в этих случаях в  конфигу-
рациях поверхностных структур. Например (оставляя в стороне детали),
базис для (7 а)   будет  содержать базовые С-показатели для    цепочек
Bill persuaded John   Sentence,  John  left   "Билл  убедил Джона   ПреДЛОжение, Джон ушел", и   эти базовые   С-показатели дают семантически
значимую функциональную информацию точно так   же, как в случае (3).
Заметим, что одна и та же грамматическая функция может быть
определена   несколькими   различными базовыми правилами подстанов-
ки. Так, допустим, что грамматика  содержит следующие правила под-
становки:
(12;

Тогда отношение Субъект-при определяется как  правилом (i), так    и
правилом (ii),  так что John является Субъектом-при предложениях, ил-
люстрирующих правила (i) и (ii);   отношение   Объект-при определяется
как правилом (iii), так и (v), так что   Bill   является  Объектом-при Гла-
гольных Составляющих, данных в качестве   примеров в (iii) и (v); от-
ношение Главный Глагол-при определяется  правилами (iii), (iv)   и (v),
так что examine, leave, persuade   являются Главными   Глаголами   со-
провождающих эти правила примеров. По  заметим, что "President" не
является  Объектом-при   John is President, если правила имеют такой
вид, как в (12). Это именно те определения, которые предполагались
При  обсуждении    persuade   И    expect    в  главе   1,   §4.
Отметим, что общая значимость   определений (11) основана на допу-
щении, что символы S, NP, VP, N и V могут  быть  охарактеризованы
как грамматические универсалии. Мы вернемся к   этому вопросу позд-
нее. Однако совершенно независимо от этого не исключено,  что   эти
определения слишком ограничены, чтобы служить   в  качестве  общих
объяснений для традиционно выделяемых   грамматических   функций   в

В том отношении, что они предполагают слишком узкое субстанциональное определение формы грамматики. Они могут быть обобщены   раз.
личными способами, но в настоящий момент я не вижу серьезного эм-
пирического  обоснования для того или другого определенного способа их расширения или  уточнения (однако см. § 2.3,4). Во  всяком слу-
чае,   если отвлечься от этих вопросов, ясно, что информация, касающаяся грамматических функций, типа приведенной в качестве примера в (2 ii)   может  быть извлечена непосредственно  из базовых правил
подстановки   без  всякой необходимости расширять  и улучшать эти пра-
вила методами   adhoc   для обеспечения точного указания граммати-
ческих функций.  Такие расширения, помимо их избыточности, страда-
ют тем недостатком, что они не способны выразить надлежащим  об.
разом относительный характер функциональных понятий и поэтому бесполезны во  всех случаях, за исключением самых простых.
Однако  мы еще не исчерпали информацию, представленную в (2ii).
Так, необходимо еще определить такие грамматические отношения, ко-
торые связывают   sincerity  с   frighten   (Субъект-Глагол) и   frighten   с
the boy (Глагол-Объект) в (1). Такие отношения могут быть выведены
при помощи функциональных понятий, предложенных ранее. Так, отно-
шение Субъект-Глагол может быть  определено как отношение между
Субъектом-при  Предложении  и Главным   Глаголом-при Предикате-при
Предложении, где Субъект-при, Главный Глагол-при   и Предикат-при
являются понятиями   из  (11),   а отношение Глагол-Обьект может быть
определено как отношение между Главным Глаголом-при  VP и Прямым
Объектом-при VP. Однако в   этом объяснении   еще чего-то  не хватает.
Так, мы не имеем пока основания для различения законного и  тради-
ционно выделяемого   грамматического отношения Субъект-Глагол, как
оно было только что определено, и несущественного псевдоотношения
Субъект-Объект,  которое можно  определить столь же легко в тех же
терминах. Традиционная грамматика, видимо, определяет такие отно-
шения, для которых имеются селекционные ограничения, управляющие
двумя сопоставляемыми  категориями. Так,  выбор Главного   Глагола
определен выбором Субъекта и Объекта, хотя Субъект и Объект вы-
браны, вообще говоря, независимо друг от друга и, соответственно,
не имеют связывающего их грамматического отношения обсуждаемого  вида, Я отложу обсуждение селекционных отношений до §4.2,    и
там мы   вернемся к  вопросу о грамматических отношениях. Но во вся-
ком случае совершенно очевидно, что помимо правил, которые порож-
дают цепочки и   С-показатели, здесь не затронуто ничего существен-
но нового.
Следовательно, в итоге        кажется ненужным расширять систему
правил подстановки с  целью использования информации того вида, которая представлена в (2ii). При подходящих общих определениях вводимых относительных понятий эта информация может быть извлечена
непосредственно из С-показателей, которые порождаются простыми

69

для проведения необходимых различий. Конечно, остается открытым
вопрос, может ли эта попытка быть успешной   хотя бы частично.
Я буду заниматься здесь только вопросом   представления  ин-
формации, типа данной в (2iii). Я везде допускаю, что семантический
компонент порождающей грамматики, как и фонологический компонент,
является чисто интерпретирующим. Из этого следует, что вся информация, используемая в семантической интерпретации, должна   быть
представлена в синтаксическом компоненте грамматики (однако см.
Главу 4, § 1.2). Некоторые из проблем, затронутых в представлении
этой информации, будут изучены позже.
Хотя вопрос об обосновании субкатегоризаций   типа представленных в (2iii)   находится за пределами данной работы, тем   не   менее
может  оказаться полезным кратко его коснуться. В сущности, на карту поставлен статус таких выражений, как:
(13)      (i)   the boy     may  frighten   sincerity
мальчик может испугать искренность
(ii)   sincerity may  admire  the boy
искренность может восхищаться мальчиком
(iii)   John  amazed  the injustice  of that decision
Джон поразил несправедливость этого решения
(iv)   the boy  elapsed*
мальчик пролетел
(v)   the boy was  abundant
мальчик был обильный
(vi)    the harvest was clever to agree
урожай был (достаточно) умен, чтобы согласиться.
(vii)   John  is  owning a house

жон владеет домом
(viii)   the dog looks barking
собака выглядит лающей
(ix)   John  solved the pipe
Джон решил трубку
(x)   the  book   dispersed
книга рассеялась
Каждому, кто знает английский язык, очевидно, что эти выражения
имеют совершенно другой статус, нежели следующие предложения:
* Этот английский глагол употребляется только с временными слова.
ми в качестве субъекта, поэтому русский перевод не передает свойств
оригинала. Аналогичный русский пример:   "не прошло и мальчика" (наподобие:    "не прошло и часа") (прим. пер.).
** Русский перевод не передает свойств оригинала, поскольку англий-
ский глагол own   обычно не  употребляется в настоящем продолженном
времени (Present Continuous). обозначающем, что действие совершает-
ся непосредственно в данный момент. Сходный русский пример:   "он
сию минуту уважает отца"(прим. пер.).
71

(14)        (i)   sincerity   may   frighten   the  boy
искренность может испугать мальчика  .
(ii)  the   boy  may  admire   sincerity
мальчик может восхищаться искренностью
(iii)   the injustice   of that decision amazed John
несправедливость этого решения поразила Джона
(iv)   a  week   elapsed
пролетела неделя
(v)  the harvest was abundant
урожай был обильный
(vi)  the boy was   clever to   agree.
мальчик был (достаточно) умен, чтобы согласиться
(vii)   John  owns   a  house
Джон владеет домом
(viii)  the dog looks terrifying
собака выглядит устращающе(й)
(ix) John   solved the problem
Джон решил задачу
(x) the boys dispersed
мальчики рассеялись

Различие между (13) и (14) бесспорно, и, конечно, должно  каким-то образом объясняться адекватной теорией интерпретации предложения   .
(описательно адекватной грамматикой). Выражеяия из (13) отклоняет-
ся некоторым образом  (необязательно   все одинаково) от правил английского языка 10. Если они вообще могут быть проинтерпретированы,
то,  конечно, они интерпретируются не так, как соответствующие пред-
ложения из (14). Скорее представляется, что интерпретации навязыва-
ются им в  силу аналогий, которые их связывают с не отклоняющими-
ся от нормы предложениями.
Имеются совершенно отчетливые случаи нарушений чисто синтак-
сических правил, например:
(15)       (i)   sincerity   frighten may boy the
(ii)  boy  the  frighten  may sincerity*

и стандартные   примеры чисто семантического (или. "прагматического") несоответствия, например:
(16)        (i)  oculists are generally better trained than  eye-doctors
окулисты обычно лучше обучены, чемглазники
(ii)  both   of John's parents  are married  to   aunts   of mine
оба родителя Джона женаты на моих тетках
* Артикль в английском языке не  может  стоять ни после существи-
тельного, к которому он относится (15i), ни перед  глаголом   (15ii)
(прим. пер.).

(Hi)   I'm  memorizing  the   score of the sonata I hope to compose  some  day
я вспоминаю партитуру сонаты, которую я надеюсь когда-ни-
будь   сочинить
(iv)  that ice   cube  that   you   finally  manager!   to   melt just shattered
тот  кусок льда, который тебе   наконец удалось растопить,
только что разбился.
(v) I knew you  would  come,   but I was  wrong
я знал, что ты придешь, но я был неправ
Примеры из (13) имеют,   однако,  промежуточный характер,   и гораздо
менее ясно, как  объяснить их  отклоняющийся от  нормального  типа
статус. Другими словами, мы должны решать проблему определения
того, до какой степени результаты и методы синтаксического или се-
мантического анализа могут быть распространены на объяснение это-
го отклонения от нормы и интерпретации этих выражений. Само собой
разумеется, что  один и  тот же ответ  может  не, быть приемлемым
. для всех приведенных  случаев   и что   семантические   или чисто  син-
таксические соображения могут  не.  дать ответа в некотором конкрет-
ном случае. В действительности, не следует считать  доказанным, что
синтаксические и семантические соображения могут   быть   точно раз-
граничены.
Было сделано несколько предложений относительно того, как синтаксические   соображения  могут обеспечивать субклассификацию соот-
ветствующего  вида. В них вводится   понятие "степени   грамматичности", определяемое в  различных измерениях, и   предлагаются конкрет-
ные варианты техники субклассификации, основанные на дистрибуционном подобии. Несмотря на   то,   что   эти  понятия были выдвинуты по-
ка  лишь в  предварительном порядке, мне представляется, что они вну-
шают  определенное   доверие11. Единственное предположение относи-
тельно возможных семантических оснований для этих различий состоя-
ло в том, что они основываются  на независимых   от конкретного языка семантических  абсолютах - так что в   каждом случае   отклонение
от нормы может быть приписано нарушению некоторой языковой уни-
версалии, которая определяет форму   семантического компонента лю-
бой порождающей  грамматики. Может  быть,  это и правильный ответ;
так или иначе, нет  оснований не опробовать некоторую   комбинацию
этих двух противоположных подходов.
Во всяком  случае, необходимо систематическое объяснение того,
как применение средств и методов,   приемлемых   для   несомненных
случаев,   может быть распространено и углублено таким   образом, что-
бы  дать основу для объяснения статуса   выражений типа (13), и для
объяснения того,  как идеальный слушающий может приписать, когда
это возможно,  интерпретацию таким предложениям, по-видимому, на
основе аналогии с  неотклоняющимися от нормы случаями. Это реаль-
ные и   важные  вопросы. Описательно адекватная грамматика должна

объяснить такие явления в терминах структурных описаний, которые
дают ее синтаксический и семантический компоненты, и общая линг-
вистическая теория, которая стремится к адекватности объяснения,
должна показывать, как такая грамматика может  развиться на основе
данных, доступных человеку, овладевающему языком. Смутные и  ничем не подкрепленные утверждения о "семантической основе для  син-
таксиса" не содействуют пониманию этих вопросов.
Переходя теперь  от  вопроса об обосновании к  вопросу о    пред-
ставлении, мы должны определить, как грамматика может приписывать
структурные описания, которые   будут объяснять явления типа приве-
денных примеров. Нельзя решить априорно, должно ли бремя представления лечь на  синтаксический или  семантический компонент порождаю-
щей грамматики. Если на первый, то  мы должны конструировать син-
таксический компонент так, чтобы он приписывал С-показатели пред-
ложениям из (13) не   непосредственно, а  лишь в силу их структурно-
го сходства с абсолютно правильно построенными предложениями типа
(14), возможно, способом, описанным в  ссылках примечания 11. Тогда
синтаксический компонент будет действовать   в терминах селекционных
ограничений, затрагивающих такие категории, как одушевленность    и
абстрактность, и   охарактеризует (13 i), например, как цепочку, порож-
даемую только при  снятии некоторых из этих ограничений. И наобо-
рот, если мы  заключим, что бремя объяснения этих фактов должен
нести семантический компонент, мы можем   позволить синтаксическо-
му компоненту порождать   предложения (14), так же как и (13),  не при-
писывая им никаких различий в степени грамматичности, но тогда лек-
сическим единицам следует приписать   информацию, на основе которой
правила семантического  компонента будут определять неправильность
предложений   (13) и способ, которым  эти   предложения могут (если во-
обще могут) быть проинтерпретированы. В   любом   случае   мы имеем
дело  с хорошо определенной проблемой, и довольно ясно, как начинать
ее исследовать. Я в настоящее время приму точку зрения, содержа-
щуюся в ссылках примечания 11, полагая,  что понятие "шкала грамма-
тичности" будет существенным для семантической интерпретации, что
различие между (13) и  (14) должно проводиться правилами синтакси-
ческого компонента и что предложениям (13) приписываются С-показа-
тели только при  отклонении от определенных синтаксических условий.
Позднее я  попытаюсь уточнить, как именно такое решение влияет на
форму синтаксического компонента,  и обсужу кратко некоторые   возможные альтернативы.
§ 2.3.2. Некоторое формальное сходство между синтаксисом  и
фонологией. Рассмотрим теперь, как информация типа (2 iii)   может
быть представлена эксплицитными правилами. Заметим, что   эта инфор-
мация касается  субкатегоризации, а не "ветвления" (то  есть, раз-
ложения категории на последовательность категорий, подобно тому как

S разлагается на NP^Aux^VP или  NP на Det^N). Более того, по-видимому, эта информация затрагивает только  такие категории, кото-
рые содержат в  качестве своих членов лексические формативы. Следовательно, мы имеем   дело с довольно ограниченной частью грамма-
тической структуры, и важно иметь это в виду при разработке соот-
ветствующих средств для представления этих фактов.
Напрашивается следующее решение: осуществлять субкатегоризацию при помощи правил подстановки типа описанных в   § 2.2, и именно такое допущение было  сделано при первых попытках формализо-
вать порождающие грамматики (ср. Chomsky,   195112,   1955,  1957). Од-
нако Г. Меттьюз в ходе своей работы по порождающей грамматике не-
мецкого языка в  1957-1958 гг. показал, что   это  допущение было не-
правильным и что правила подстановки не являются подходящим сред-
ством для осуществления субкатегоризации лексических категорий13.
Трудность состоит в том, что такая субкатегоризация обычно не яв-
ляется строго иерархической, а включает в  себя перекрестную класси-
фикацию. Так, например, существительные в английском языке делят-
ся на Имена  Собственные (John, Egypt) и Имена Нарицательные   (boy
"мальчик", book  "книга") и бывают Человеческими   (John, boy) и Нечелове-
ческими    (Egypt, book). Определенные   правила (например, некоторые
правила, касающиеся Определителей) применяются при различении Соб-
ственности/Нарицательности, другие (например, правила, касающиеся
выбора Относительного   Местоимения)— при различении   Человечности/Не-
человечности. По  если субкатегоризация задана   правилами подстанов-
ки, то  какое-то  одно из этих различий должно доминировать, и тогда
другое нельзя будет сформулировать естественным образом. Так, если
мы решили считать противопоставление Собственность/Нарицательность
главным  различием, то мы имеем такие правила:
(17)    N > Собственность
N > Нарицательность
Собственность > Собст.-Человечность
Собственность > Собст.-Нечеловечность
Нарицательность > Нариц. Человечность
Нарицательность > Нариц.-Нечеловечность
где символы   "Собст.-Человечность", "Собст.-Нечеловечность","Париц.-
Человечность" и "Нариц.-Нечеловечность" совершенно   не   связаны меж-
ду собой и так   же отличны друг от Друга, как символы  "Существи-
тельное", "Глагол", "Прилагательное"   и "Модальный Глагол". В этой
системе, хотя мы можем   легко установить правило, которое применя-
ется только к Именам   Собственным или   только к Именам Нарицатель-
ным, правило, применяющееся к Человеческим Существительным, должно
быть установлено в терминах несвязанных категорий Собст.-Человеч-
ность и Нариц. Человечность. Что, очевидно, указывает на то, что здесь
не   достает определенного   обобщения, так как это правило будет   те-
78

перь не проще и не лучше мотивировано, чем, например, правило, при- ,
меняющееся к несвязанным категориям Собст.-Человечность и Абст-
рактные Существительные. По мере  углубления разложения проблемы
такого типа становятся столь значительными, что  указывают на серь-
езную неадекватность грамматики, которая состоит только из правил
подстановки. И данная конкретная  трудность не снимается, в  отличие
от многих других   трудностей, когда мы добавляем к грамматике транс-
формационные правила.
С  формальной стороны   это точно такая же проблема, как и    на
уровне фонологии. Так, фонологические единицы также определяются
перекрестной классификацией по отношению к  фонологическим прави-
лам. Имеются, например, правила, которые применяются  к звонким
согласным /Ь/, /г/, но  не к глухим согласным /р/, /s/, и другие
правила, которые применяются к фрикативным /s/, /z/, но не    к
взрывным /р/, /b/ и т. п. По этой причине необходимо   рассматривать
каждую фонологическую единицу как множество признаков и конструи-
ровать фонологический компонент таким образом, чтобы каждое прави-
ло применялось ко  всем -сегментам, содержащим определенный признак
или совокупность признаков. Такое же решение напрашивается для той
синтаксической проблемы, с которой мы  сейчас имеем дело, и имен-
но этот метод разрешения проблемы я буду здесь развивать.
Прежде чем мы вернемся к  использовании признаков на синтакси-
ческом уровне, опишем вкратце действие фонологического компонента
(ср. по   этому поводу Halle,   1959a, 1959b, 1962 a. 1964).   Каждый лек-
сический форматив представлен как последовательность сегментов, где
каждый сегмент есть множество признаков,   другими  словами, каждый
лексический форматив представляется как   матрица   различитель-
ных   признаков, в которой столбцы служат для обозначения следую-
щих друг  за другом сегментов, а строки — для конкретных признаков.
Вхождение в i-тый столбец и j-тую строку такой матрицы показывает,
какое значение i-тый сегмент имеет по j-тому признаку, Конкретное
вхождение может указывать, что рассматриваемый сегмент  не  идентихфицирован     по отношению к рассматриваемому признаку или что
он   положительно   идентифицирован   (имеет положительное зна-
чение)   по этому признаку, или что он   отрицательно   идентифицирован   (имеет отрицательное значение) по   этому признаку. Мы гово-
рим, что два сегмента  различимы только в   том случае,    когда
один из них положительно идентифицирован по некоторому признаку,
по которому другой идентифицирован отрицательно, и в более общем
виде, что две матрицы с  одинаковым числом столбцов различимы, если
для некоторого i   i-тый сегмент одной из них отличается в указанном
смысле От i-того сегмента другой.
Допустим, что
(18) А -> Z/X_V

есть фонологическое правило, где   A,  Z, X и Y-матрицы, и   А и  Z,
кроме того,  сегменты (матрицы с ровно одной колонкой). Это типич-
ная форма фонологического правила. Мы будем говорить, что правило (18)
применимо к любой цепочке      WX'A'Y'V, где X',  A', Y'- матрицы с таким же числом столбцов, как, соответственно,   X,  A, Y, и X'A'Y' не
различима с XAY (а действительности необходимы уточнения, кото-
рые нас сейчас не интересуют, -cp. по   этому поводу Halle and Chom-
sky, forthcoming). Правило (18) преобразует цепочку WX'A'Y'V в цепоч-
ку WX'Z'Y'V, где Z' есть сегмент, содержащий, во-первых, значения
идентифицированных признаков сегмента Z, a во-вторых, те значения
признаков сегмента А', которые в сегменте Z не идентифицированы.
Рассмотрим в  качестве иллюстрации некоторых из этих понятий
следующее фонологическое правило:
(19)   [+длительность] ->[+звонкость]/—[+звонкость]
Это правило будет  преобразовывать   /sm/ в   /zm/, /fd/ в   /vd/, /sg/
в /zg/  и т.д., но оно  не будет действовать, например,  на /st/ или
/pd/14. Эти соглашения (они  могут быть упрощены и обобщены способами, которые нас сейчас не  интересуют) позволяют нам применять
правила к  любым классам сегментов,   имеющих данную комбинацию
идентифицированных признаков, и таким образом использовать пере-
крестную классификацию сегментов, обеспечиваемую   признаковой реп-
резентацией.
Эти понятия могут быть приспособлены без существенных измене-
ний к репрезентации лексических категорий и их членов, являясь очень
естественным решением проблемы перекрестной  классификации и в то
же самое время способствуя общему единству грамматической теории.
С каждым лексическим  формативом будет ассоциироваться множество
синтаксических  признаков (так, boy "мальчик" будет иметь
синтаксические признаки [+Нарицательность], [+Человечность] и т. д.).
Кроме того, символы, репрезентирующие лексические категории (N, V
и т. д.), будут разлагаться такими правилами  на комплексные  сим-
волы, где каждый комплексный символ является множеством иденти-
фицированных синтаксических признаков точно так же, как каждый фо-
нологический сегмент есть множество идентифицированных фонологи-
ческих признаков. Например, мы можем иметь следующие граммати-
ческие правила:
(20)     (i)  N-> [+N,  ±Нарицательность]
(И)  [+Нарицательность] -> [± Исчисляемость]
(iii)  [+Исчисляемость] -> [ ± Одушевленность]
(iv)  [-Нарицательность] -> [ ± Одушевленность]
(v)  [+ Одушевленность] -> [ ± Человечность]
(vi)   [— Исчисляемость] -> [ ±Абстрактность]
Мы интерпретируем правило (20 i) как утверждающее, что символ N в
процессе вывода должен быть заменен одним из  двух комплексных
77

символов  [+N,   +Нарицательность] или [+N,-Нарицательность]. Правила (20 ii — 20 vi) действуют в соответствии g соглашениями, установ-
ленными для фонологических правил. Так, правило (20 ii) утверждает,
что любой комплексный символ Q, который уже   идентифицирован как
[+ Нарицательность],  должен быть Заменен комплексным символом, содержащим все признаки Q, а также одно   из двух значений признака
"Исчисляемость":   [+Исчисляемость] или [-Исчисляемость!. То же  самое верно для других правил, которые   оперируют   с  комплексными
символами.
Суммарный результат правил (20) может  быть  представлен в  ви-
де ветвящейся диаграммы (21). В этой репрезентации каждый узел по-

мечен признаком, а линии помечены знаками + или  —. Каждый макси-
мальный путь соответствует  категории лексических единиц;   элемент
данной категории имеет признак  [a F]   (а =+ или   — )   тогда и только
тогда, когда одна  из линий, образующих такой путь, помечена а и выходит из узла,   помеченного F. Типичные члены категорий, определен-
ных правилами (20), даны в терминальных точках диаграммы (21).
Система правил, имеющая дело с комплексными   символами,   не
нуждается в представлении с   помощью такого  рода ветвящейся диаграм-
мы;   например, категории, определенные правилами (20), определяются
также правилами   (22), но в этом случае репрезентирующей ветвящейся
диаграммы не существует.

(i)
(ii)
(Hi)
(iv)

N -> [+N, ± Одушевленность, ±Нарицательность]
[+Нарицательность] -» [± Исчисляемость]
[- Исчисляемость] ± [Абстрактность]
[—Одушевленность]
[+Одушевленность] ->[± Человечность ]

Если бы мм потребовали представимости в   виде ветвящийся диаграм-
мы в  качестве   формального  условия для этих  правил, то   правила(22)
надо было бы исключить.  В таком случае правила могут быть   с равным основанием представлены кал в форме (21), так и в форме (20).

78

ем теперь грамматику, содержащую правила ветвления (51), которые я
повторю здесь как (23), наряду с правилами субкатегоризации   (20),
повторенными как (24), и содержащую лексикон с записями (25).  Сле-
дует понимать здесь и  ниже, что выделенные курсивом единицы стоят на месте фонологических матриц различительных признаков,    то
есть являются "произнесениями" формативов".
(23)    S->NP^Aux^VP
VP -> V^NP
NP ->Det^N
NP->
Det ->the
Aux ->M
(24)      (i)   N->[+N,  ± Нарицательность]
(ii) [+Нарицательность] ->[±Исчисляемость]
(iii) [+Исчисляемость] -> [± Одушевленность]
(iv)  [-Нарицательность] -> [±Одушевленность]»
(v)  [+Одушевленность]-> [± Человечность]
(vi)  [— Исчисляемость] -> [± Абстрактность]
(25)   (sincerity, [+N, — Исчисляемость, + Абстрактность])
(boy, [+N, + Исчисляемость, + Нарицательность, + Одушевленность,
+ Человечность])
(may,  [+M])
Мы вернемся к этим правилам и лексическим записям  позднее, и они
подвергнутся еще существенным изменениям.
Эти  правила позволяют нам породить претерминальную цепочку:
(26)   [+N,   -Исчисляемость,  + Абстрактность]^М^Q^the^[+N, + Ис-
числяемость, + Одушевленность, + Человечность]
где Q есть  комплексный символ, на который V разлагается по прави-
лам, к  обсуждению которых мы непосредственно переходим. Лексичес-
кое правило (которое в силу его общности не нужно формулировать
ни в одной грамматике и которое, другими словами, составляет часть
определения понятия "вывод") теперь позволяет нам   вставить sinceri-
ty вместо первого и boy   вместо  последнего комплексного символа  в
(2С) и, как мы увидим, вставить frighten вместо Q  (и may  вместо М —
ср. примечание 9). Исключая случай с frighten,  информация о предло-
жении (1), которая дана в   (2), теперь эксплицитно в полном объеме
представлена С-показателем, порождаемым грамматикой, состоящей из
правил (23), (24) и  лексикона (25). Мы можем   представить С-показа-
тель в  виде (27). Если  лексикон включает дополнительную специальную
информацию о лексических   единицах,   которые   появляются в (26), эта
информация также появится в   С-показателе, будучи представлена     в
терминах признаков, которые появляются, в С-показателе в позиции,
управляемой лексическими  категориями  N или V и управляющей  рас-
сматриваемым формативом.
80

Если  дан такой С-показатель, мы можем вывести всю информа-
цию (2 i) и (2 iii), которая касается приписывания подцепочек катего-
риям, в терминах отношения  является;   а  функциональная информа-
ция (2ii) выводима из С-показателя способом, описанным   в § 2.2.
В Главе 4,  § 2 мы вернемся к вопросам,   касающимся надлежа-
щей формулировки лексических записей. Однако мы уже сейчас можем
видеть,   что отделение лексикона от системы правил  подстановки име-
ет целый ряд преимуществ.   Во-первых, многие грамматические свой-
ства формативов могут  теперь быть идентифицированы непосредст-
венно в лексиконе путем соотнесения синтаксических признаков с лек-
сическими формативами, и  поэтому вовсе не нуждаются в представ-
лении с  помощью правил  подстановки. В частности, таким  образом
могут быть обработаны разнообразные  морфологические свойства, на-
пример, вхождение лексических единиц в деривационные классы (клас-
сы склонения, сильные и слабые глаголы, субстантивируемые прила-
гательные и т. п.). Так как многие из   этих свойств совершенно не-
существенны для функционирования базовых правил и, более того,   в
высшей степени идиосинкратичны, грамматика  может  быть существен-
но упрощена, если исключить их из правил подстановки и задать спис-
ком в лексических записях, к которым они наиболее естественным об.
разом и принадлежат. Или, возвращаясь к   (2iii), отметим, что теперь
не нужно использовать правила подстановки  для того, чтобы подраз-
делять Переходные   Глаголы на такие, которые  обычно допускают или
не допускают  опущение Объекта. Вместо этого лексические записи
для  read "читать", eat   "есть", с  одной стороны, и frighten    "испу-
гать", keep "держать", с  другой, будут отличаться значением  конк-
ретного синтаксического признака, касающегося  опущения   Объекта,
который вовсе не упоминается  в правилах подстановки. Трансформа-
ционное правило, опускающее Объекты, будет теперь применимо толь-
ко к тем словам, которые имеют положительное значение по данному
признаку, причем   информация об этом будет теперь содержаться    в
С-показателе тех цепочек, в  которых эти слова появляются. Любая
попытка построить аккуратную грамматику вскоре   покажет, что мно-
гие формативы имеют уникальные или  почти  уникальные грамматичес-
кие характеристики, так  что  упрощение грамматики,   которое может
быть осуществлено таким   образом, будет  действительно значительным.
Вообще все свойства  форматива, которые в сущности идиосинкра-
тичны, должны определяться в  лексиконе16. В частности, лексичес-
кая запись должна задавать:    (а)  те стороны фонетической структу-
ры, которые не предсказываются общим правилом (например, в  слу-
чае   bee   "пчела" фонологическая матрица лексической записи  будет
устанавливать, что первый сегмент есть звонкий губной смычный  и
второй - высокий гласный, но  она не   будет устанавливать степень
аспирации взрывного или  тот факт, что гласный является звонким,
напряженным   и   неогубленным) 17; (b) свойства, существенные  для функ-
ционирования трансформационных правил (такие, как в  примере пред-
82

шествующего   абзаца, и многие другие);   (с)   свойства  форматива, которые существенны для семантической интерпретации (то есть,     для
компонентов словарной дефиниции);   (d)   лексические признаки, указы-
вающие позиции, в  которые лексический форматив может быть встав-
лен  (с помощью лексического правила) в  претерминальную цепочку. Короче   говоря, она  содержит информацию, которая необходима  фоноло-
гическому и семантическому компонентам и трансформационной части
синтаксического компонента грамматики, равно как и информацию, ко-
торая определяет правильное размещение лексических записей в  пред-
ложениях и   поэтому, как следствие, информацию о   степени и  спосо-
бе отклонения от   нормы  цепочек, которые непосредственно непорождаются (см.   §2.3.1 и   Главу 4,   §1.1). Заметим, между прочим, что
чисто семантические лексические признаки образуют при заданной грам-
матике хорошо определенное множество. Признак принадлежит к этому
множеству только   в   том случае, когда он не упоминается никаким
правилом фонологического или  синтаксического компонента. Это может
быть важным для теории семантической интерпретации (см. Katz, (1964 b)).
Важно отметить, что базовая система не   является больше, строго
говоря, грамматикой структуры составляющих (непосредственных сос-
тавляющих).   Как это описывалось неформально в   §2.3.1 и  более тща-
тельно в цитируемых там   работах, грамматика   структуры составляю-
щих состоит из неупорядоченного множества правил подстановки и при-
писывает структурное описание, которое может  быть представлено  в
виде диаграммы-дерева с узлами, помеченными символами из   словаря.
Эта теория формализует концепцию языковой структуры, которая явля-
ется   содержательной и интересной и  которая была вполне влиятельной
в течение по  крайней мере полувека,   а именно "таксономическую" точ-
ку зрения о том, что   синтаксическая структура   определяется исклю-
чительно операциями сегментации и  классификации  (см. § 2.3.1;   Pos-
tal, 1964а    и Chomsky,  1964). Конечно,   мы уже отошли от этой тео-
рии   допустив, что правила подстановки применяются  в определенной
последовательности для порождения ограниченного множества (базовых) цепо-
чек, а не в произвольном порядке для порождения всего множества реаль-
ных предложений. Эта  модификация ограничила роль грамматики струк-
туры составляющих. Но введение комплексных символов являет   собой
еще одно радикальное отклонение от   этой теории, и только что пред-
ложенное отделение лексикона  является снова существенной ревизией.
Эти   модификации влияют на сильную порождающую способность тео-
рии. Уже   не  верно, что   С-показатель может быть   представлен в виде помеченной диаграммы-дерева, где каждый узел означает категорию
цепочек.   Более того, соглашения относительно   использования комплек-
сных символов в действительности   позволяют  нам   использовать  ква-
зи-трансформационные правила в  базовом   компоненте.
Чтобы увидеть,   почему  это так, отметим, что  вывод,   включающий
только правила структуры составляющих (правила подстановки), носит
строго   "марковский" характер. Так в выводе,   состоящем из  следую-
83

дать правила, определяющие, может или не может V быть переходным
и т. п., и должны добавить к лексикону соответствующие записи  для
индивидуальных глагольных формативов. Добавлением к грамматике
правила (28), аналогичного правилу (24), ограничиться не удастся:
(28)   V > [+V, ± Длительность, ± Переходность, ± Абстрактность-Субъек-
та, ± Одушевленность-Объекта]
Проблема  состоит  в том, что категориальный символ V     может
быть заменен комплексным  символом, содержащим признак [+Пере-
ходность], лишь в случае, когда он находится в окружении — NP. По-
добно этому, Глагол может получить положительное значение по при-
знаку [Абстрактность-Субъекта] только, в случае, когда он находится
в окружении [+ Абстрактность]... —,  и он может получить положитель-
ное значение по признаку [Одушевленность-Объекта] только в случае,
когда он находится в  окружении —... [Одушевленность],   так же дело
обстоит и  для всех тех лексических признаков, которые включаются
в формулировку контекстуальных ограничений. Поэтому признаки [Пе-
реходность], [Абстрактность-Субъекта], [Одушевленность-Объекта] долж-
ны быть введены правилами подстановки, которые ограничены по отно-
шению к контексту, в отличие  от контекстно-свободных правил (22),
которые субкатегоризируют Существительные19.
В качестве первого приближения мы можем рассмотреть правила
следующего  вида для разложения V:

1. (i)   V > [+V, + Переходность]/ —NP
   (H)   V > [+V, -Переходность]/— #
2. (i)  [+V] > [+[+ Абстрактность]-Субъекта] /[+ N, + Абстрактность]

Aux —
(H)  [+V] > [+[-Абстрактность]-Субъекта] / [+ N,   -Абстрактность]
Aux —
(iii)  [+V] > [+[+ Одушевленность]-Объекта]/ _Det [+N,+ Одушевлен-
ность]
(iv)  [+V]> [+[-Одушевленность]-Объекта]/— Det [+N, -Одушев-
ленность]
Мы можем теперь ввести стандартные соглашения для выражения
обобщений в случае контекстно-связанных правил подстановки    типа
(4), (29), (30) (ср., например,   Chomsky, 1957, Appendix; ср. обсужде-
ние роли этих соглашений для лингвистической теории в   § 7 Главы !),
в частности, соглашение  о том, что

(31)

85

есть сокращенная запись для последовательности правил
(32)   (i) A> Z/X1-Y1

(n) A > Z/Xn_Yn
и другие обычные аналогичные соглашения. Они позволят нам предста-
вить (29) и (30) как, соответственно, (33) и (34).

Сразу становится  очевидным, что правила (33) и (34), хотя  они формально адекватны, являются чрезвычайно  громоздкими и оставляют
важные обобщения невыраженными.   Это становится еще более   очевидным, когда мы   обнаруживаем, что наряду с (34) имеется много дру-
гих правил того же вида;   ичто наряду с (33) имеются правила, опре-
деляющие выбор различных других субкатегорий  Глаголов,   например,
в таких  окружениях, как:   —Прилагательное [например, grow (old)
"становиться (старым)";   feel (sad)   "быть/букв. чувствовать/ (печаль-
ным)"], — Именной Предикат  [become  (president)   "становиться (президентом)"] —like^Именной Предикат   [look (like a nice person) "вы-
глядеть (как приличный человек)", act (like a fool)   "вести себя (как
дурак)"],  .—S' [think  (that he will  come)  "думатъ(,что он придет)",  be-
lieve (it to be unlikely) "верить (, что это маловероятно)"], где S' есть
разновидность  предложения,   _ NP^S'  [persuade (John  that it   is unlike-
ly)   "убедить (Джона, что это маловероятно)"] (при этом некоторые
уточнения  опускаются).
Другими словами, схема  грамматического описания, которую мы
до сих пор разрабатывали, все-таки не  позволяет нам сформулиро-
вать реальные процессы, имеющие место при определении формы пред-
ложений. В данном случае существует большое   количество правил (из
которых в (34) упоминаются  только четыре), которые в сущности
приписывают признаки   Субъекта и Объекта Глаголу способом, до не-
которой степени похожим на  обычные правила согласования во мно-
гих языках;  существует также много правил (из которых в (33) пред-
ставлены только два), которые навязывают категории Глагола   суб-
66

классификацию в терминах того множества обрамляющих конструкций,
в которых данная категория появляется на той стадии вывода, на ко-
торой она должна быть субкатегоризирована. Эти обобщения не могут
быть выражены в терцинах разработанной до сих пор схемы грамма-
тического описания, неадекватность которой обнаруживается в избы-
точности и громоздкости системы правил, образцами которых являют-
ся правила (33) и (34),
Указанная   трудность четко выявляется  при сравнения правил (34)
с гипотетическим множеством правил (33):
(35)

где  F1 и  F2-определенные синтаксические   признаки, Правила типа
(34) осуществляет   выбор Глагола в  терминах выбора Субъекта и Объекта систематически,   в  то время как правила (35) определяют   по существу случайным  образом субкатегоризацию Глаголов в терминах
выбора Субъекта и Объекта. Однако система  (34) не является (в на-
ших нынешних терминах) более высоко оцениваемой, чем   (35);   в дейст-
вительности   в  данном  случае верным будет противоположное утверж-
дение, если применить для  оценки этих  систем  привычные соглаше-
ние относительно приемов обозначения. Другими  словами,   лингвисти-
чески значимое обобщение, лежащее в  основе   (34),   не   может  быть
выражено в  пределах  нашей настоящей  системы, которая,  таким образом, оказывается  неадекватной  (в данном   случае   на  уровне адек-
ватности  объяснения).
Рассмотрим, каким образом   может  быть   разработан более    ес-
тественный и информативный способ выражения   этих  процессов. За-
метим, что значение   признака [+ Переходность]  может  рассматривать-
ся  просто как прием  обозначения, указывающий на вхождение в  ок-
ружение   —NP. 'Более   выразительным приемом  обозначения был  бы
просто   символ "- NP" сам  по себе20.  Обобщая   этот   факт, разрешим,
чтобы некоторые   признаки  обозначались в  виде [X — У], где X и  Y
есть   цепочки (возможно, пустые) символов. Мы  будем далее называть
их  контекстуальными   признаками. Будем  считать, что Переходные Глаголы  имеют положительное   значение (положительно иден-
тифицированы) по  контекстуальному признаку  [-NP],  Приадъективные   Глаголы   типа   grow    "становиться", feel "чувствовать"   имеют
положительное значение  по контекстуальному признаку [-Прилагательное]  и   т.д.   Тогда  мы  имеем общее правило субкатегоризации,

сводящееся   к тому, что  Глагол   имеет положительное значение   по   контекстуальному   признаку,   связанному с  контекстом, в котором  он  встречается. Таким образом,     мы
вводим следующий  способ обозначения:

(36)   A > X^CS^Y/Z— W
в  качестве   сокращенной   записи  для правила подстановки
(37)   А > Х^[+ А, + Z _W]^Y/Z —W,
где "CS"  означает "комплексный   символ". Используя   соглашения   о
скобках,  мы   получим теперь:

(38)   A > X^CS^Y/

в  качестве сокращенной  записи   для  последовательности правил
(39)   А > Х^[+А, +Z1_W1^Y/Z1_W1

A > X^[+ A, + Zn _Wn ]^Y/Zn —Wn
Прием обозначения,   введенный в (36*), позволяет нам выразить тот
факт, что множество обрамляющих  конструкций, в которых встречается А,
навязывает А соответствующую   субклассификацию,  причем каждому
контексту из  списка соответствует один   элемент субклассификации.
Так, в случае Глагольной субклассификации мы  получим   вместо (33)
правило (40)   в качестве  наибольшего приближения:

Лексикон теперь может содержать единицы:
(41)   eat   "есть", [+V, + -NP]
elapse "пролетать (о времени)", [+V,'.+ —#]
grow "становиться", [+V, + —NP, +— #, + —Прилагательное]
become "становиться", [+V, + _Прилагательное, + —Именной
Предикат]
seem"казаться",  [+V, + —Прилагательное,  +—like   Именной
Предикат]
*  В оригинале, очевидно, ошибочно указано:  (35) (прим. пер,).

зации. Правила типа (42), которые разлагают символ (обычно комплексный символ) в терминах синтаксических признаков  обрамляющих кон-
струкций, в которых он встречается,   я  буду называть   правилами
селекции. Последние выражают то, что обычно называют "селекцион-
ными ограничениями" или "ограничениями  совместной встречаемости".
Позднее мы   увидим, что имеются важные синтаксические и семанти-
ческие различия   между правилами строгой субкатегоризации и правила-
ми селекции в  отношении  как их формы, так и функции, и что, следо-
вательно, это различие может быть важным.
Как в случае   правил  строгой  субкатегоризации (40), так и в слу-
чае правил  селекции (42),  имеются   также более   глубокие обобщения,
которые еще остаются  невыраженными. Рассмотрим   сперва  правила
(40).   Это множество   правил навязывает символу V категоризацию     в
терминах определенного множества обрамляющих конструкций, в кото-
рых V встречается.  Оно не в состоянии отразить  тот факт, что каж-
дая  обрамляющая конструкция, в которой V встречается
в   составе   VP,  релевантна для строгой субкатегоризации V, и далее,
тот факт,  что никакая  обрамляющая  конструкция,   которая
не   является  частью   VP, не является  релевантной  для строгой
субкатегоризации   V. Так,   символ VP будет управлять следующими це-
почками в выводах,  порожденных базовыми правилами подстановки:
(43)       (i)   V                                             (elapse  "пролетать (о времени)")
(ii)    V NP                                                 {bring  the   book "принести книгу")
(iii)    V MP   that-S(persuade  John   that  there   was
no hope  "убедить  Джона, что
надежды не было")
(iv)   V Предл. Составляющая                        (decide   on   a  new   course  of ac-
tion "решиться на новый курс
действий")
(v)    V Предл, Составляющая                       (argue with John about the plan
Предл, Составляющая            "спорить   с  Джоном по пово-
ду плана")
(vi)   V Adj                                      (grow sad   "становиться    пе-
чальным")
(vii)    V  like  Именной  Предикат                   (feel like a new man   "чувство-
вать себя другим человеком")
(vin)    V NP Предл. Составляющая                   (save the book for John   "сохра-
нить книгу для Джона")
(ix)    V NP Предл. Составляющая                   (trade the bicycle to John   for
Предл. Составляющая           a tennis racket "продать вело-
сипед Джону за теннисную ра-
кетку")
и т. д. Каждой такой цепочке, управляемой VP, соответствует опре-
деленная строгая субкатегоризация Глаголов. С другой стороны, по-
видимому, Глаголы не субкагегоризируются строго в терминах типов
Субъектных NP или   типа Вспомогательного   Глагола23. Это   наблюде-
90

ние  наводит на мысль о том,  чтобы   в  определенном месте в; последо-
вательности   базовых   правил подстановки ввести   правило, которое
строго субкатегоризирует Глагол..) следующим образом:
(44)   V >CS/ -?, где ?есть цепочка такая, что V? есть VP
Схемное правило (44) выражает реальное обобщение,   которое задает
строгую субкатегоризацию   Глаголов в терминах множества синтакси-
ческих обрамляющих конструкций,   в которых  появляется V,

Итак, мы рассмотрели задачу   формулирования  обобщений, которые   реально  лежат   в  основе  правил строгой субкатегоризации  (40,
и представили в  неформальном виде средство   выполнения этой задачи. Остается рассмотреть правила селекции,  образцом которых явля-
ется (42). Здесь также очевидно, что имеются лингвистически значи-
мые   обобщения, которые   не выражены в  правилах, представленных
в   таком виде. Тан, правила   (42)   не  используют тот факт,   что  каж-
дый  синтаксический   признак Субъекта и Объекта навязывает Глаго-
лу соответствующую классификацию24, а не только некоторые произвольно выбранные признаки. Опять   же требуется   определенное расши-
рение приемов обозначения для   формулирования правил таким   обра-
зам, чтобы оценочная  мера действовала правильно. В данном случае
Наиболее естественным  способом формулирования   лежащих в  основе
обобщений оказываются схемные правила типа:

(45)  [+V]> CS/
причем  а является  переменной, имеющей областью определения  зна-
чения   признаков. Мы интерпретируем эти схемы как сокращенную за-
пись последовательности   всех правил, выведенных  из  (45) путем за.
мены а на символ, удовлетворяющий определенному   условию, а имен-
но   условию вхождения в составляющую N (с   некоторым упорядочива-
нием, которое, видимо, несущественно). Правила, сокращенные схема-
ми (45), утверждают, попросту говоря, что каждый признак предшест-
вующего и последующего Существительного приписывается Глаголу
и определяет его соответствующую селекционную субклассификацию.
Так, если правило (45) появляется в последовательности базовых пра-
вил  после правил (20), то каждый из лексических признаков, который
был введен правилами  (20), будет задавать соответствующую суб-
классификацию комплексного символа   [+V].
Схемные правила (44) и (45)   имеют дело с  ситуацией, в которой
элемент (в  данном случае   Глагол)   субкатегоризируется в терминах
контекстов, в которых этот   элемент появляется, причем   все    эти
контексты удовлетворяют некоторому синтаксическому условию. Во
всех  случаях будет упущено важное обобщение, если релевантные
контексты будут просто перечислены. Теория  грамматики будет не
в состоянии выразить факт, что грамматика, очевидно, является бо-
9!

лее высоко оцениваемой, если субкатегоризация задается множеством
контекстов, которые определимы синтаксически. Соответствующий смысл
термина "синтаксически определимый" иллюстрируется только что при-
веденными примерами. Точное значение термина "синтаксически опре-
делимый" может быть задано вполне легко в рамках трансформацион-
ной  грамматики.
В заключении   § 2.3.3 мы отметили,  что  система правил  подста-
новки, которая использует комплексные символы, не  является  более
грамматикой структуры составляющих (хотя она не отличается от та-
кой грамматики  по  слабой порождающей  способности), и скорее     ее
надлежит рассматривать как разновидность трансформационной грамма-
тики. Схемные правила (44)   и (45) в еще более  явном виде  принима-
ют характер трансформационных правил.   Правила  такого типа имеют,
по существу, следующий вид:
(46)   А > CS/X—Y,   где XAY разложимо на Z1,...,  Zn,
где выражение "X разложим на Y1,   ..., Yn" означает, что X      может
быть  сегментирован на Х = Х1... Хn таким  образом, что Xi управляет-
ся   Yi в С-показателе конструируемого   вывода. Разложимость   в этом
смысле   есть основополагающее явление, в терминах  которого разра-
батывается теория трансформационной   грамматики (см. Chomsky, 1955,
1956 и многие другие   ссылки). Так, например, мы часто можем пере-
формулировать рассматриваемые правила, используя помеченные скоб-
ки (если считать, что   они сохраняются в  процессе вывода),   или допус-
кая появление комплексных  символов  в  произвольных местах  вывода
с передачей определенных признаков некоторым  "потомкам" конкрет-
ного категориального символа, подобно  тому, как это делается в сис-
теме Меттьюза,   на которую я ссылался в примечании 13, или различ-
ными другими подобными способами25.
Наряду с лексиконом, базовый   компонент грамматики содержит'
(i) правила  подстановки, которые обычно вводят ветвление и которые
используют только  категориальные   (некомплексные) символы,  и (ii) схем-
ные правила, которые вводят  только лексические  категории,   кроме
случаев формулировки контекста, и которые используют  комплексные
символы. Правила (i)  являются обычно правилами структуры составляю-
щих, правила  же (ii)   являются трансформационными правилами элемен-
тарного типа.   Можно  было  бы   в  действительности   предложить, что-
бы даже правила  (i) были  частично замещены схемными правилами,
которые выходят за пределы правил структуры составляющих в  отно-
шении сильной порождающей способности (ср., например, Chomsky and
Miller,  1963,  p.   298,  Chomsky  and  Schutzenberger,  1963,  p.   133,     где
операции типа конъюнкции обсуждаются   в  терминах схемы такого ви-
да), или локальными трансформациями (ср. примечание 18). Короче го-
воря, стало очевидным, что было ошибкой в  начале допускать, что ба-
зовый компонент трансформационной   грамматики должен строго сво-
диться к системе правил структуры составляющих, хотя такая систе-
92

ма действительно играет фундаментальную   роль в  качестве составной
части базового  компонента. Фактически ее роль состоит в  определе-
нии грамматических отношений, которые выражены   в  глубинной струк-
туре и которые   поэтому задают семантическую интерпретацию  пред-
ложения.
Описательная сила  базового компонента   значительно возрастает
при  допущении  трансформационных правил,   поэтому важно понять, ка-
кие  ограничения могут  быть  наложены  на  их использование, то есть
понять, до  какой  степени свободное использование   таких средств дей-
ствительно эмпирически мотивировано. Только что приведенные   при-
меры   дают, по-видимому, основание   полагать,   что действительно су-
ществуют   сильные  ограничения   на их использование. Так, строгая
субкатегоризация  для   V  использует только обрамляющие конструкции,
которые  управляются символом   VP, и имеются   также  очевидные ог-
раничения (к которым мы вернемся в §4.2), касающееся использова-
ния правил селекции. Отвлекаясь на некоторое время  от последних,
продолжим исследование правил строгой субкатегоризации.
Символ  V введен  правилами вида:   VP > V ...,  и именно   обрамляющие  конструкции, которыми управляет   VP, определяют строгую суб-
категоризацию Глаголов.   Это приводит к мысли наложить следующее
общее условие  на правила строгой  субкатегоризации:    каждое такое
правило должно иметь вид
(4?)   А> CS/?— ?, где  ?А? является  ?,
где,  далее,   ?является   категориальным   символом,  кото-
рый  появляется   в   левой  части  правила  ?> ...А..., кото-
рое  вводит А.   Так, правило   (47), переформулированное в рамках
теории грамматических трансформаций, будет тем, что мы назвали
"локальной трансформацией". Ср. примечание 18. Выделенное  разряд-
кой условие гарантирует,   что данная   трансформация является, кроме
того, "строго локальной"  в смысле примечания 18. Если   это условие
строгой  локальной  субкатегоризации  принять в качестве  общего усло-
вия, накладываемого  на форму грамматики, то правила строгой  суб-
категоризации Могут быть  просто даны в виде:
(48)   A>CS,
в то время  как все  остальное автоматически восполняется  в силу
соглашения. Другими словами, единственной характеристикой   этих пра-
вил, которая должна быть   эксплицитно выражена в грамматике, явля-
ется их позиция  в  последовательности правил.   Эта позиция фиксиру-
ет множество обрамляющих   конструкций, которые определяют субка-
тегоризацию.
Допустим, что  правило,   которое  вводит  Существительные  в грам-
матику, является  в  сущности  следующим:
(49)   NP>(Det) N(S')
93

В таком случае мы   будем ожидать строгой субкатегоризации Сущест-
вительных на категории  [Det— S'], [Det — ], [— S'] и [ —] (сохраняя в
силе соглашения относительно приемов обозначения для признаков, введенных ранее). Категория   [Det— S'] есть категория Существительных
С   Дополнительными придаточными (типа the   idea  that he might succ-
eed "мысль (о том), что он может преуспеть", the  fact that he was
guilty  "(тот)  факт, что он был   виноват",   the   opportunity   for him
to leave  "(удобный) случай для него, чтобы уехать", the habit of
working hard   "привычка"   работать   усердно"-последний   пример
включает Дополнительное придаточное с обязательно опущенным Субъ-
ектом). Категория  [Det —] - это  просто категория  Имен Нарицатель-
ных. Категория [ —] - это категория Имен Собственных,  то есть Су-
ществительных   без Определителя (или, как в случае с The Hague "Га-
ага", The   Nile   "Нил"*, с фиксированным Определителем   который впол-
не может считаться частью  самого  Существительного, а не частью
свободно и независимо  выбираемой системы Определителей)2*.   Если
это верно, то противопоставление Собственность/Нарицательность яв-
ляется строго  субкатегориальным и выпадает  из ряда  признаков, вве-
денных в  (20). Категория [ —S']  не  реализуется столь же очевидным
образом,  как   другие. Вероятно, следует использовать эту категорию
применительно к  "контекстам с кавычками"  и,  что более  важно, для
безличного it  в  таких  предложениях,   как it strikes me that he had no
choice   "[это] меня поражает, что он не имел выбора", it surprised me
that he left  "[это] меня удивило, что он уезжает", it is obvious   that
the attempt  must fail   "[это] очевидно, что   (эта) попытка должна провалиться",   которые выводятся из  лежащих в основе  цепочек, содер-
жащих NP, вида  it^Предложение   (при  этом   Придаточное Дополнительное или    отделено    от  it  трансформацией, как в приведенных приме-
рах, или заменяет it  при помощи строго локальной трансформации спо-
собом, описанным в примечании 18).
Возвращаясь вновь к субкатегоризации  Глагола,  мы  отмечаем еще
одно следствие, возникающее в силу принятия   общего условия, предло-
женного   в  связи с (47). Хорошо   известно, что в конструкциях Глагол-
Предложная   Составляющая  можно выделять различные   степени "сцеп-
ления" между Глаголом и связанной с  ним  Предложной Составляющей.
Это  может  быть   ясно проиллюстрировано такими неоднозначными кон-
струкциями   как:
(30)  he  decided on  the  boat
он решился на корабль (корабле),
которая может означать he chose   the boat "он выбрал корабль"  или
he made his  decision   while on  the boat   "он   принял  свое  решение, ког-
да находился на корабле". Оба вида составляющих фигурируют в
*  Переводы не передают свойств оригинала:   The Hague, как и The Nile,-од-
но из сравнительно немногих для  английского языка исключений, когда имя
собственное употребляется с определенным артиклем (прим. пер.),
94

/51)   he   decided  on   the  boat  on  the  train
он решился на  корабль в поезде,

то есть   he  chose  the  boat while  on  the  train   "он   выбрал корабль,  будучи в  поезде". Ясно, что вторая Предложная Составляющая в   (51)
есть просто  Обстоятельство  Места, которое,  как и  Обстоятельство
Времени, не  имеет  специальной связи с  Глаголом,   а по существу,
относится ко  всей Глагольной Составляющей или, возможно, ко всему предложению. Действительно, она может быть  факультативно при»
соединена к  предложению в начале, в то  время как   первая Предложная Составляющая  предложения (51), находящаяся  в тесной связи с
Глаголом, не может, иными словами, предложение  on the train, he decided "в поезде  он решился" однозначно*. Имеется много других примеров того же типа (например, he worked at the office "он  работал в
конторе" в  отличие  от he worked at the job  "он работал над  этим
/букв.  этой работой/";   he laughed at ten  o'clock  "он смеялся в десять
пасов" в отличие от he laughed at the clown   "он смеялся над  клоуном";   he ran after dinner   "он    бегал после обеда" в отличие от   he
ran after John "он    бегал за Джоном"**). Ясно, что, с одной стороны.
Обстоятельства Времени и Места могут сочетаться  вполне свободно
с различными типами  Глагольной Составляющей,   в то  время  как многие  типы  Предложной Составляющей встречаются   в конструкциях, гораздо более тесно связанных с  Глаголами. Это наблюдение  наводит
на мысль   слегка модифицировать первые несколько правил базы, заменив  их  правилами

{52)     (i)   S > NP Предикатная Составляющая
(ii)   Предикатная Составляющая > Aux^VP   (Место)  (Время)

* Т. е. при такой инверсии Составляющая on the boat выступает не
в том значении, которое выделено в качестве первого значения  (50)
и реализуется е (51) и при котором данная  Составляющая тесно свяэана с Глаголом:   это значение   утрачивается, и приведенный пример
сохраняет только одно значение — второе значение (50) (прим. пер.),
** Русские переводы не  полностью передают свойства оригинала: в каж-
дой английской паре  примеров фигурируют одни и те же предлоги, ко-
торые в первом случае более свободно сочетаются с  Глаголами (слабое управление), а во  втором случае тесно связаны  с ними (сильное
управление)- в переводах же идею различной силы управления уда»
лось сохранить, но предлоги пришлось использовать для каждой пары
разные. Сходный русский пример с одинаковыми  предлогами:   "Он
влюбился в Лену" -"Он влюбился в горах" (прим. пер.).

remain — into  the room
оставаться — в  комнату
win — for three hours
выиграть — в течение трех  часов
Аналогичным образом, выделенные  разрядкой составляющие в пред-
ложениях: he  argued   with  John  (about   politics)   "он спорил с   Джоном
(о политике)",   he  aimed (the  gun)  at   John   "ОН направил (пис-
толет)  на Джона", he  talked    about   Greece   "ОН говорил О  Гре-
ции",  he ran  after   John   "он   бегал    за   Джоном", he  decided   on
a  new   course   of  action   "он решился на  новый  курс   действий"  и т.д. принадлежат  к типам, вызывающим субкатегоризацию
Глаголов, в  то  время как выделенные разрядкой составляющие в пред-
ложениях:   John died in   England "Джон умер в   Англии",   John
played Othello  in England  "Джон играл Отелло в Англии", John
always runs  after dinner   "Джон всегда бегает   после  обеда"  не
играют  роли  в субкатегоризации Глагола,  поскольку  они вводятся
правилом (а именно (52ii)), левый  символ  которого не управляет не-
посредственно V.
Аналогичным  образом, и остальные контексты, введенные   в (52ш),
будут играть  роль   в  строгой субкатегоризации  Глаголов. В частнос-
ти, Обстоятельство  Образа Действия  участвует  в субкатегоризации
Глаголов. Глаголы  обычно  присоединяют  Обстоятельства Образа Дей-
ствия  свободно, но  есть  среди  них и такие,  для  которых это не вер-
но, например:    resemble   "походить", have   "иметь", marry   "жениться ,
выходить  замуж, женить" (в значении John married Mary "Джон женил-
ся на   Мери"*,   а   не   the preacher married John  and Mary   "священник
женил Джона и Мери", поскольку в  последнем значении этот  Глагол,
действительно, присоединяет  Обстоятельства  Образа Действия свобод-
но);   fit  "подходить,  подгонять" (в значении the suit fits me  "костюм
сидит на мне  хорошо", а не the tailor fitted me  "портной подогнал
на мне (одежду)",  поскольку в  последнем значении этот  Глагол, дей-
ствительно, "присоединяет Обстоятельства  Образа Действия свободно);
cost "стоить",   weigh "весить, взвешивать" (в  значении  the car weig-
hed two tons   "машина весила Две   ТОННЫ",  а не    John   weighed the let-
ter  "Джон взвесил письмо", поскольку в  последнем значении  Глагол,
действительно, присоединяет Обстоятельства   Образа Действия    сво-
бодно) и  т. д. Глаголы, которые не   присоединяют  Обстоятельств Образа Действия свободно, Лиз назвал "средними Глаголами" [middle
Verbs]   (Lees, 1960 a, p. 8), и он также заметил,  что они,  весьма ха-
рактерным  образом,  оказываются теми  самыми   Глаголами  с после-
*В связи со своеобразием рассматриваемых явлений, свойственных
английскому языку, переводы английских   предложений, приведенных
в  качестве  примеров в данном абзаце, весьма  приблизительным об-
разом передают свойства оригинала   (прим. пер.).
91

дующими NP, которые не переносят пассивной   трансформации. Так, не
может  быть   John   is  resembled  by  Bill   "Джон  похож Биллом",   a  good
book is   had by John   "хорошая книга имеется  Джоном", John was marri-
ed by Mary  "Джон был женат (кем?) Мери", I am   fitted by the suit
"я   сижусь хорошо костюмом",    ten   dollars    is   cost  by  this   book   "десять
Долларов  стоятся этой книгой",   two  tons   is   weighed   by   the   car   "две
тонны весятся машиной"  и т. 'Д. (хотя,   конечно, John was married by
Mary "Джон был   поженен  Мери" допустимо  в значении John was mar-
ried by the preacher "Джон был поженен священником", и может быть
I was fitted by the tailor  "одежда на  мне была подогнана /букв,   я
был подогнан/ портным",    the  letter was  weighed  by John   "письмо было взвешено Джоном" и т.д.)28.
Из  этих наблюдений следует,  что  Обстоятельство Образа Дейст-
вия   должно   иметь в  качестве одной из  своих  реализаций "фиктивный
элемент", означающий, что должна обязательно применяться  пассивная
трансформация. Иными словами, мы можем  располагать правилом (55)
в  качестве базового правила подстановки и сформулировать пассивную
трансформацию так, чтобы она применялась к  цепочкам вида (58) пу-
тем элементарной трансформации, заменяющей фиктивный элемент
пассив  первой  NP и  ставящей  вторую NP на место  первой NP:

1. Образ  Действия > by^пассив
2. NP - Aux - V - ... - NP - ... - by^пассив- ...

(где самое левое "..." в (об) требует дальнейшего определения — оно
не  может,   например,  содержать  NP).
Эта  формулировка имеет ряд преимуществ по сравнению с более
ранними формулировками, имеющимися в предшествующих  работах по
трансформационной  грамматике  (таких, как Chomsky, 1957). 'Во-первых,
она  автоматически объясняет   то обстоятельство, что пассивизация
ограничивается Глаголами, свободно присоединяющими  Обстоятельства
Образа Действия. Иными словами,   Глагол появится в обрамляющей
конструкции (56)  и допустит тем самым пассивную трансформацию,
только если в лексиконе он положительно идентифицирован по призна-
ку строгой субкатегоризации [—NP Образ Действия], а в этом случае
он также будет свободно присоединять Обстоятельства  Образа Дейст-
вия. Во-вторых, при  этой формулировке становится возможным объяс-
нить выведенный С-показатель пассива через правила трансформаций
субституции. А это позволяет полностью отказаться от правила ad hoc
относительно выведенной  структуры  составляющих, которое фактичес-
ки   было  необходимо  ЛИШЬ   ДЛЯ   пассивной   КОНСТРУКЦИИ   (ср. Chomsky,
1957, pp. 173—74).  В-третьих, теперь можно объяснить такие "псевдо-
пассивы", как the proposal was vehemently  argued against,"против пред-
ложения бурно возражали"*,  the new  course   of action  was  agreed upon
*   См.   предыдущее прим. пер.
98

"пришли  к согласию по поводу нового курса действий" John is looked
uр to by everyone   "с Джоном все считаются", при помощи незначи-
тельного обобщения  обычной пассивной трансформации. В самом деле,
схема (56)   уже допускает   такие  пассивы. Так, предложение   everyone
looks up to John by passive  "все считаются  с Джоном   by  пассив"
удовлетворяет  условию (56) с John  в качестве   второй  NP, и   оно бу-
дет превращено в   John is   looked up to by   everyone   "с Джоном   все
считаются*"  той же   самой элементарной  трансформацией, которая
образует  John   was seen by everyone   "Джон был замечен /букв. уви-
ден/  всеми" из   everyone  saw   John   "все видели Джона". В более ран-
ней   формулировке (ср. Chomsky, 1955,  глава IX) псевдопассивы при-
ходилось обрабатывать особой трансформацией. Причина   этого заклю-
чалась в том, что для обычной пассивной  трансформации V из   (56)
приходилось ограничивать переходными Глаголами, с тем чтобы иск-
лючить   "средние"  Глаголы  have   "иметь", resemble   "походить" и т. д.
Но если пассивизация  определяется Обстоятельством  Образа Дейст-
вия, как  было   только что предложено, то   V в  (56) может быть впол-
не  свободным от  ограничений и  может быть как  непереходным, так
и переходным   Глаголом. Так, John   is  looked up to   "с Джоном считаются" и  John was   seen   "Джона видели"  образуются одним и тем
же правилом, несмотря на  то, что  только  в последнем  случае  John
является Прямым   Объектом  глубинной  структуры.
Отметим, 'однако, что   Обстоятельство,  вводимое  правилом (52ii),
не  подвержено  пассивной трансформации  в  том  виде, как она  опре-
деляется в (56), поскольку  оно будет  следовать  за Обстоятельст-
вом   by^пассив. Этим объясняется  тот  факт,   что  может быть  this
job  is   being  worked  at   quite   seriously   "эта   работа  выполняется  впол-
не серьезно"   ИЗ   Unspecified-Subject is  working at this job  quite  seri-
ously   "Неопределенный   Субъект выполняет   эту работу вполне серь-
езно",   где   at  this job   "эту работу"   является Дополнением Глагола,
вводимым  правилом (52iii),   но не может быть  the office is being
worked  at   "контора работается"   ИЗ   Unspecified-Subject is working at the
office   "Неопределенный Субъект работает "в конторе",   где составляю-
щая   at the office   "в конторе" является  Дополнением   VP, вводимым
(52ii), и  поэтому следует за  Обстоятельством   Образа  Действия. Ана-
логичным   образом,  может   быть   the   boat was  decided   on   "на корабль
решились" в значении  he chose the boat  "он выбрал корабль", во  не
в значении  he decided  while on the boat   "он решился   (, находясь) на
корабле". Так, пассивное   предложение,   соответствующее (50), оказы-
вается  однозначным, хотя  само  (50) неоднозначно. Многие  другие
факты могут быть  объяснены  тем же   способом.
Тот  факт, что  мы в  состоянии   этим  способом объяснить одно-
значность   предложения   the boat was decided   on by John   "Джон   ре-
См. предыдущее  прим. пер.
99

шился на  корабль"* в  противоположность неоднозначности предложения
John decided on the boat   "Джон решился на  корабль /на корабле",
наряду с многими подобными примерами,  дает косвенное обоснование
идее  (ср. стр.93 ) свести  все  правила  строгой субкатегоризации    к
строго локальным трансформациям. Пожалуй,  стоит снова проследить
всю аргументацию в  пользу этого предложения,  чтобы убедиться     в
сказанном. Согласно принципу "строго локальной субкатегоризации",
мы знаем, что   одни категории должны быть внутренними для  VP,  a
другие должны  быть внешними для нее. Одним из тех элементов, ко-
торые должны быть   внутренними для VP в соответствии с этим прин-
ципом,   является   показатель для пассивизации,  поскольку   он играет
роль в строгой субкатегоризации  Глагола. Более того,  показатель
для пассивизации связан  с присутствием Обстоятельства  Образа Дей-
ствия, которое является внутренним для VP в соответствии с принци-
пом строго локальной субкатегоризации. Поскольку пассивная транс-
формация должна быть сформулирована посредством структурного ука-
зателя  (56), отсюда следует, что  Именные   Составляющие в  Дополне-
ниях Глагольной Составляющей не подвержены    "псевдопассивизации",
в то  время как Именные  Составляющие в Дополнениях  Глагола могут
быть подвержены этой операции.  В частности, когда on the boat  "на
корабль" является Дополнением  V в   John  decided on the boat "Джон
решился на корабль" (в смысле   John chose  the boat   "Джон  выбрал
корабль"), оно подвержено псевдопассивизиции пассивной трансформа-
цией;  но когда on the boat   "на корабле" является Дополнением   VP
в  John decided on   the boat   "Джон решился на корабле" (в смысле
John   decided   while he  was   on   the   boat   "Джон   решился, когда OH на-
ходился на корабле", или, что то же самое,   on   the boat,   John  deci-
ded   "на  корабле —Джон  решился"), оно не  подвержено  псевдопасси-
визации, поскольку оно  не  удовлетворяет условию (56). Таким обра-
зом,  заметив, что  the boat was decided on by John   "Джон решился
на корабль" однозначно и означает только, что Джон выбрал корабль,
мы приходим  к  выводу,  что  предпосылка этого    явления,   а именно
допущение, что строгая субкатегоризация сводится к  строго   локаль-
ным трансформациям;,   получает эмпирическое подтверждение.
Переразложение (52) требует, чтобы   определения   функциональных
понятий, предложенные  в   §2.2 (ср. (11)), были слегка изменены. Так,
мы могли бы, вероятно,  определить понятие "Предикат-при"     как
[Предикатная Составляющая, S], а не  как [VP, S]. Эта перерассмот-
ренная формулировка правил,  кстати, иллюстрирует другое свойство
традиционных функциональных понятий.   Мы отмечали  в § 2.2, что эти
понятия определены только для категорий, которые мы назвали "глав-
ными категориями". Более того,  как  кажется,  они определены толь-
* Аналогичный русский пример однозначности "пассивного" предложения
при неоднозначности "активного": "Освещение заменяет солнце "-"Солн-
це заменено   освещением" (прим. пер.).
100