Культура русской речи. Учебник для вузов

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава IV. Культура научной и профессиональной речи

§ 20. История вопроса

В общем пространстве полифункционального и полиструктурного литературного языка вычленяется — и это уже признано многими специалистами — особая функциональная разновидность, обслуживающая профессиональную сферу общения. Данную разновидность кодифицированного литературного языка разные исследователи называют по-разному: язык науки, специальный язык, язык для специальных целей, профессиональный язык и т. д.
§ 20. История вопроса
В первой трети XVIII в.. когда научные знания в России начинают приобретать четко очерченные контуры и все необходимые атрибуты профессиональных знаний, в русском языке выделяется особая разновидность общелитературного национального языка — язык научного общения.
На этом этапе развития русской культуры «наука подошла к познанию таких пластов реальности, которые могут быть отображены лишь с помощью особого, противостоящего обыденному языку «языка науки» [2, 51]. Появление такого «особого» языка диктовалось следующими обстоятельствами, характерными для данного периода развития науки: обособленностью и специализацией понятийного аппарата, появлением ученых-профессионалов и в связи с этим усилением роли субъективного фактора, необходимостью порождения и передачи новых знаний, преобразованием «обыденного опыта» в «научный опыт» и др.
Формирование языка научного общения совпало с процессом формирования национального русского языка, что в полной мере отразило их взаимосвязь и взаимообусловленность.
Л. Л. Кутина, первый глубокий исследователь оформляющегося на русской языковой основе языка науки [15, 16], достаточно полно показала, как формированию национального (русского) литературного языка сопутствовало «возникновение и оформление различных функциональных разновидностей его, связанных с определенными направлениями и потребностями общественной практики. Одной из таких разновидностей является язык науки с разнообразными системами научных терминологий» [16, 3]. Однако научное общение — лишь одна из сфер профессионального общения, его вершина — не исчерпывает всех областей трудовой деятельности на разных уровнях и направлениях. Вероятно, под влиянием этого обстоятельства в англоязычной, германоязычной и славяноязычной лингвистике почти одновременно возникает необходимость обращения к языку профессиональной сферы общения как к феномену. Как следствие этого рождаются соответствующие номинации: languages for special purposes (LSP) — в англо-американской литературе, Fachsprachen — в германоязычной литературе. В отечественной лингвистике некоторыми исследователями был принят термин английского происхождения, представляющий собой кальку, который звучит так: «язык для специальных целей» (в аббревиатурном виде — LSP и ЯСЦ). Однако широкого распространения этот термин не получил, так как в русской лингвистической науке уже существовала номинация «специальный язык», «специальная речь». Следует обратить внимание на тот факт, что интерес к специальному языку (языку общения профессионалов) в наше время родился не в среде филологов. Впервые идея о языке для специальных целей появилась в работах чешского исследователя Любомира Дрозда, который назвал этот язык функциональным языком (или языком в специальной функции), представляющим собой подъязык «данного национального литературного языка» [11, 120].
Такой интерес исследователей разных специальностей к функциональным разновидностям современных литературных языков возникает как реакция на практические потребности профессиональной коммуникации, когда остро встает проблема гармонизации межязыковых средств, когда появляется необходимость в стандартизации определенных пластов лексики (дабы они были одинаково понятны специалистам, говорящим на разных языках, в процессе профессионального общения).
Интерес к языку профессиональных сфер общения начинался с определения фундаментальных постулатов и методов работы с терминологией как с «неким инструментом, которым надо пользоваться наиболее рациональным способом, с тем чтобы он мог наиболее эффективно служить цели, для которой создан: устранению затруднений в научно-технических связях» [30, 15]. Возникающее при этом совмещение понятий «специальный язык» и «терминология» в чем-то весьма обоснованно, так как именно термины являются носителями специальной информации.
Термин — это слово или словосочетание, обозначающее по-/ нятие специальной области знания или деятельности. Термин входит в общую лексическую систему языка лишь через посредство конкретной терминологической системы (терминологии). К специфическим особенностям термина относятся: 1) системность; 2) наличие дефиниции; 3) тенденция к однозначности в пределах своего терминологического поля; 4) стилистическая нейтральность; 5) отсутствие экспрессии. Все эти свойства термин реализует только внутри терминологического поля, за пределами которого теряются его дефинитивные и системные характеристики.
Терминология в целом относится к числу интегрирующих факторов, которые позволяют создавать единое информационное (экономическое, научно-техническое и т. п.) пространство, поскольку именно терминология обеспечивает информационное взаимопонимание на национальном и межнациональном уровнях, совместимость законодательных, правовых и нормативных документов и т. п. Однако нельзя не учитывать и того факта, что для передачи профессиональной информации совершенно необходимы и нейтральные в стилистическом отношении пласты лексики, имеющие свою функциональную специфику в рамках языка для профессионального общения. Эта лексика не просто «упаковка» для терминов, но и необходимый атрибут, завершающий акт оформления специальной речи (текста).
В настоящее время в изучении специального (профессионального) языка наступил такой период, когда требуется по возможности полная, всесторонняя его аттестация как своеобразной семиотической системы, действующей при всех своих особенностях в определенных рамках существующих средств коммуникации, естественно модифицированных и приспособленных.

§ 21. Аттестация понятия «специальный язык»

Аттестация понятия «специальный язык» требует некоторых предварительных пояснений и прежде всего ответа на вопрос о том, какие конкретно ситуации актуализируют использование функционального языка. Главная из них, безусловно, — ситуация общения, в пределах специальной сферы (наука, техника, производство, управление, сельское хозяйство, транспорт, связь, медицина, дипломатия и др.). Специальная тематика, специальные цели беседы побуждают специалистов переходить на профессиональный, язык, который в меньшей степени связан с национальной принадлежностью его носителей и не должен зависеть от общественно-экономической формации, адеологии и мировоззрения.
Требует выяснения и вопрос о том, кто является носителями (потребителями) специального языка и каковы их неотъемлемые качества? Самая общая черта коммуникации на данном языке сводится к тому, что общение осуществляется по системе человек — человек (хотя не исключена и система человек — машина — человек). Но это не просто человек — это человек, профессионально работающий в конкретной области знания (науки, техники, производства, управления и т. п.). Иными словами, основным необходимым качеством носителя (потребителя) данного языка становится профессионализм, который требует владения понятийно-категориальным аппаратом определенной сферы деятельности и соответствующей ему системой терминов. Именно поэтому наряду с номинацией «специальный язык» существует как равноценная номинация «профессиональный язык», «язык профессий».
Владение языком для специальных целей — явление вторичного характера, поскольку его носители изначально должны быть носителями национального литературного языка. Именно это обстоятельство, видимо, позволило исследователям профессиональной речи говорить о явлении полиглоссии [5, 29]. Однако их утверждение мало соответствует действительности. Никакого «многоязычия» в данном случае не наблюдается, так как речь идет об одном национальном литературном языке, представленном в его практическом использовании несколькими функциональными разновидностями.
Что происходит, когда профессионал начинает общение на профессиональном языке? Этот переход образно можно охарактеризовать как некую смену языкового регистра. В целом язык (инструмент) остается тем же национальным литературным языком, но в конкретных (профессиональных) условиях он содержательно редуцируется, становится в зависимости от области знания и предмета общения монотематичным (хотя и не всегда), насыщается специальными словами и выражениями, использование которых предполагает тот же необходимый профессионализм, т. е. компетентность. Все это возможно лишь при переходе субъектов общения на профессиональный уровень сознания.
У профессионалов в конкретной области знания подобная «смена регистров» осуществляется достаточно естественно и автоматично. Однако в общении специалистов разных сфер деятельности механизм включения языка для специальных целей не срабатывает автоматически (особенно если сферы профессиональных интересов достаточно далеки друг от друга).
Важным компонентом профессионального речевого акта в рамках того же субъективного фактора является адресат, партнер по коммуникации. Психологические и социальные особенности статуса отправителя речи и адресата позволили исследователям выделить в качестве самостоятельных интерпрофессиональную и интрапрофессиональную коммуникации [5, 32]. «Интерпрофессиональная коммуникация представляет собой речевые акты, в которых профессиональные роли коммуникантов не совпадают» [5, 32]. Характерным примером в этом случае является общение типа врач—пациент. «Интрапрофессиональная коммуникация осуществляется внутри определенной социально-профессиональной общности» [там же, 34].
Кроме коммуникации по модели специалист-специалист, которая, как уже отмечалось, сама по себе неоднородна, поскольку включает и одно дисциплинарные и разнодисциплинарные ветви, столь же актуальна и модель общения специалист-неспециалист. Последняя реализуется в достаточно широко представленном наборе таких «жанров», как научно-популярные произведения, словари, ориентированные на дилетантов, а также многочисленные инструкции по эксплуатации различных приборов и устройств, руководства по сборке предметов быта, брошюры с рекомендациями для людей, страдающих наиболее распространенными болезнями, научно-популярные передачи по радио и телевидению и т. п. При данной модели язык общения «рассматривается уже не как сугубо специальные терминологические системы, а как неоднородные комплексы, расслоение которых на горизонтальные пласты определяется такими параметрами, как коммуникативная ситуация, партнер коммуникации и коммуникативные условия» [23, 323—328]. Все сказанное подтверждает мысль о неоднородности языка для специальных целей.
При этом имеется в виду не только его дисциплинарное, но и структурно-функциональное многообразие.
Существенна и еще одна характеристика специального языка. Исследователи считают, что язык профессиональной сферы общения, и прежде всего язык науки, по сути своей представляет «проявление групповой речевой деятельности, в отличие от художественной речи, которую можно охарактеризовать как «проявление индивидуального речевого акта» [27, 38; 28, 56].
Специальный язык предельно диалогизирован во всех своих внешних формах, будь то письменная речь или устная, поскольку профессиональная сфера всегда предполагает обсуждение проблемы, конкретного вопроса или факта. Исследователи вкладывают глубокий смысл в понятие «научный диалог», видя в нем «вид речевой деятельности, в котором реализуется не только процесс научного общения, но и процесс коллективного научного творчества в его динамике. Для ученого диалог нередко становится не только формой речи, но и формой мысли» [34, 258—261]. Может быть, именно эти обстоятельства способствовали тому, что «свойственные людям (вовлеченным в науку) индивидуальные особенности языкового употребления слабо предохраняют их научную речевую деятельность от нивелирующего коллективизма» [27, 38].

§ 22. Основные лингвистические черты специального языка

1. Специальный язык — это естественный язык с элементами языков искусственных, точнее специализированных искусственных языков или символических языков науки (языки математики, логики, лингвистики, химии и др.), а также языков человеко-машинного общения (алгоритмические, или языки программирования, языки определенных систем и т, п.) [31, 202].
2. Продолжением первой характеристики является следующая: специальный язык — вербальный язык, но с достаточно развитой тенденцией к привлечению в его состав авербальных средств, использующихся и в функции номинации специального понятия и в функции его дефиниции (как дополнительный материал в виде рисунков, чертежей, схем и т. п.). Имеются в виду экземплификация, пиктография и др.
Использование невербальных средств (цифровых, буквенных, графических) в профессиональных языках прежде всего относится к сфере терминообразования. И здесь их предназначение достаточно разнообразно. Они могут быть: терминоэлементами (L-лучи, В-излучение, n-й член) в простом термине; терминоэлементами в составном термине в функции его атрибутивной части (константа К, кривая L2); самостоятельным термином (Н2О, H2SO4), являющимся формульным аналогом вербального термина [31, 98]1.
Существует мнение о том, что «представление информации с помощью нелингвистических средств в таблицах, графиках и рисунках <...> высокоэкономно, но понятно только специалисту, который знает символы и может использовать намерение данного сообщения» [32, 227]. Думается, это свойство невербальных средств выражения специальной информации не лишает последние прав на существование, поскольку указанная информация изначально рассчитана на профессионалов.
3. Специальный язык — это национальный в своей основе язык с постоянной, традиционной тенденцией к его интернационализации. Тенденция эта — неизбежное следствие того факта, что профессиональные знания (и прежде всего наука) не имеют государственных, национальных, идеологических и иных границ.
Интернационализация языков для специальных целей предполагает прежде всего гармонизацию их на понятийном уровне, на уровне содержания и объема основных понятий. Иными словами, термины биржа, банк, брокер, рынок, налог, права человека, инвестиция, спекуляция, предпринимательство, бизнес и т. п. на всех языках должны, обозначать одно и то же. Только в этом случае возможны содружество, торговля, совместные предприятия и другие формы международной деятельности и профессионального общения.
Применительно к научным дисциплинам правильнее говорить не об основных понятиях, а о «парадигмах» (системах постулатов, правил, форм завершенного -продукта), поскольку, как отмечают ученые, научные дисциплины вырабатывают единое для дисциплинарной общности, т. е. для живущего поколения ученых, представление о членениях предмета, что обеспечивает взаимопонимание ученых и возможность дисциплинарного признания результатов их исследования [24, 56].
Интернационализм в языках для специальных целей осуществляется двумя основными способами: путем использования в терминообразовании терминоэлементов (префиксов, суффиксов, основ, частей сложения) из интернационального языкового (греко-латинского) фонда и заимствования готовых номинаций из одного и того же языка-лидера. На роль последнего в настоящее время, без сомнения, претендует английский язык, на базе которого формируются основные современные терминосистемы (информатика, электроника и т. п.). В свете сказанного обостряется традиционная проблема борьбы с заимствованиями, особенно в профессиональном общении, где «чистота» национального языка не должна быть понята слишком банально.
4. Специальный язык — полифункциональная языковая формация. Будучи одной из функциональных разновидностей высокоразвитого литературного языка, специальный язык занимает широкое поле языкового пространства и выполняет самые, существенные функции языка: отражение действительности и хранение знания (эпистемическая функция), получение нового знания (когнитивная функция), передача специальной информации (коммуникативная функция).
Выполняя достаточно разные, но одинаково важные функции, язык профессионального общения сам становится функцией человека в процессе его деятельности и оценивается «как основная социально-ролевая функция человека, реализация которой предоставляет ему средства для существования, но одновременно требует от него соответствующих знаний и умений, приобретаемых в результате обучения, а также опытом и привычкой» [22, 30—31].
5. Специальный язык — полиструктурная языковая система.
Полифункциональная языковая формация естественным образом должна обладать способностью к полиструктурности, с тем чтобы, обеспечивать разные коммуникативные потребности. На содержательном уровне специальный язык распадается на конкретные профессиональные языки, которые при общей основе специального языка всякий раз приобретают свои приоритеты в плане выражения. Не надо доказывать, что язык математиков существенно отличается от языка историков, а язык химиков от языка филологов. Но при этом у них есть общие разновидности, характер которых обусловлен формой реализации, — письменная и устная форумы.
Установилось своеобразное соотношение форм реализации с основными функциями специального языка: в функции накопления и передачи знаний «письменная (точнее, печатная) речь занимает почти монопольное положение»; в функции распространения знаний преимущество также на стороне письменной речи; в профессиональном общении ведущей остается устная речь [33, 16—17].
Современный специальный язык обладает, выражаясь традиционно, внутренней стилистической неоднородностью. Исследователи, видя эту особенность, разработали своеобразные «многослойные модели» профессиональных языков. Воспользуемся готовой разработкой, сделанной на материале немецкого языка, но явно носящей универсальный характер [22].
Для отдельных профессиональных языков были разработаны примерно следующие многослойные модели:
— Для области профессиональных языков техники: язык науки (язык теории, специальная терминология), язык производства (цеховой язык, профессиональный разговорный язык, собственно производственный язык, специализированный по более мелким отраслям).
— Для политического профессионального языка: научный язык, деловой язык, профессиональный разговорный язык.
— Для профессионального языка химии: научный язык, жаргон, употребляемый в лабораториях, язык учебников, язык преподавателей.
— Для медицинского профессионального языка: научный язык, профессиональный разговорный язык, язык учебников, язык практики или язык клиник.
Сравнение этих различных моделей позволяет выделить три основных слоя.
— Первый слой — это научный язык, за исключением тривиальных названий и, возможно, общих специальных слов.
— Второй слой — это профессиональный разговорный язык (цеховой язык, производственный язык, лабораторный жаргон), который состоит прежде всего из нестрого определенных профессиональных слов и жаргонизмов и служит преимущественно для повседневного общения людей, работающих в данной отрасли.
— Третий слой — это язык распределяющий; сюда входит язык продавцов, язык торговцев, язык агитации, язык рекламы.
Предложенные модели дифференциации профессиональных языков, конечно, не могут быть рассмотрены как некий эталон. Это один из возможных вариантов, к тому же разработанный на материале разных (но далеко не всех) конкретных специальных языков. В данном случае необходимо подчеркнуть, по крайней мере, два немаловажных обстоятельства.
Во-первых, специальный язык как объект исследования предстает по своей функциональной и структурной направленности в виде феномена, который в конкретных условиях реализации достаточно легко расслаивается на отдельные профессиональные разновидности; во-вторых, и это особенно важно, в каждой из таких профессиональных разновидностей последовательно выделяются язык науки и профессиональный разговорный язык (язык практики). Последнее обстоятельство дает возможность аттестовать язык науки в рамках (а не за пределами) специального языка.
Такое положение языка науки обеспечивается его особым лексико-семантическим и деривационным потенциалом, который обнаруживается при обращении к плану содержания и плану выражения в их единстве.
6. Лексико-семантическая система специального языка — дифференцирующий фактор этого функционального, языка.
Исследователи давно отметили, что суть и основное отличие специального языка заключены в специфике плана содержания. Именно содержательная организация определила конкретную адресованность специальной речи, формы ее функционирования, жанрово-стилистическое своеобразие. Объективация содержания вкупе с коммуникативным характером научного и другого рода творчества потребовали соответствующих средств выражения. Произошел и продолжает происходить, с одной стороны, отбор из общеязыкового национального и интернационального фонда готовых единиц номинации, с другой, — формирование (как правило, по образцу и подобию существующих) собственных средств выражения необходимых смыслов, категорий, понятий.
То, что дифференцирующий фактор специального языка заключен в его лексико-семантическом аппарате, что именно последний способен осуществить основное предназначение языка, не вызывает сомнений.
Исследователи средств выражения в специальном языке неизбежно сталкиваются с необходимостью их классификации, выделения типов на определенных (не случайных, а приоритетных) основаниях. И это вполне естественно, поскольку речь идет об огромном массиве номинаций специальных понятий, неоднородных по семантическим критериям, а следовательно, и по своему назначению, по выполняемой ими роли носителей специальных смыслов. Классификационные схемы средств выражения в сфере специальной лексики давно имеют место в лингвистической литературе, словарях, и они достаточно традиционны. Предлагаемая в данной работе классификация единиц специальной номинации имеет два основания: функциональный признак (общенаучная, межнаучная (межсистемная) и узкоспециальная терминология) и существенные атрибуты деятельности (наименования сфер деятельности, субъектов деятельности, объектов деятельности, средств деятельности, продуктов деятельности).

§ 23. Средства выражения специальных реалий, категорий, понятий

Набор средств выражения в сфере специальной лексики столь разнообразен, что не может быть представлен исключительно лингвистическими единицами. Однако основу его составляют вербальные средства (слова, словосочетания, фразеологические единицы)'. Именно поэтому представляется целесообразным остановиться на них более подробно, подчеркивая их особенности и направления, развития.
Как и всякое массовое средство выражения, вербальные средства имеют тенденцию к формированию некоего ядра (центра), составляющего основной, наиболее функционально нагруженный лексико-семантический фонд, и периферии, роль которой существенно иная, но не менее значимая.
Ядро объединяет основной лексический фонд, включающий в себя как специальные, так и неспециальные вербальные средства выражения соответствующего области знания содержания.
Специальный словарь основного лексического фонда, естественно, представлен терминологией, которая помимо собственно номинативного терминологического пласта (выраженного, как правило, именами существительными) содержит терминированные слова, выраженные и другими знаменательными частями речи (термины — глаголы, прилагательные, наречия), а также предложно-падежные конструкции, функционально выполняющие ту же роль, что и термины. Это своеобразные шаблоны, заготовки для конкретных номинаций типа «в ... режиме» (в автоматическом режиме), «в ...исполнении» (в северном исполнении).
Периферию лексики составляют те языковые средства, которые часто присутствуют в специальной речи (текстах) как индивидуально-авторские черты. Тем не менее они также поддаются некоторому группированию.
Итак, язык для специальных целей осуществляет вербализацию профессионального знания, а для этого он должен обладать соответствующими лексико-семантическими средствами, способными адекватно передавать существо всех основных категорий и понятий науки, техники и других областей профессиональной деятельности.
В сложной и многомерной системе вербальных средств выделяются достаточно автономные функциональные пласты. Вершину составляют общенаучные термины, предназначенные выражать категории и понятия, принципиально и продуктивно применимые ко всем областям научного знания, объединяющие в своем составе номинации логико-философских категорий, обладающих гносеологической универсальностью, а также категорий и понятий нового типа, возникших в результате математизации и кибернетизации, - электронизации, информатизации науки, в результате интеграционных процессов и новейших методов исследования.- Таковы, например, система, элемент, структура, функция, модель, парадигма, информация, управление, программа, надежность, адаптация, метод, фактор и т. п.
Общенаучные средства выражения в конечном итоге служат основой поиска средств теоретизации науки, универсализации научных средств и тем самым универсализации специального языка в целом.
Можно отметить некоторые достаточно внешние в языковом отношении характеристики общенаучных терминов, которые обнаруживаются при функционировании их в специальной литературе и в специальной речи. Прежде всего, входя в состав универсальных средств выражения, общенаучные термины не только не утрачивают, но на напротив, предполагают конкретизацию при использовании их в отдельных областях знания. Тем самым реализуется способность терминов (понятий) к порождению производных. Ср.: информация и социальная информация, экономическая информация, научно-техническая информация, производственная информация, биологическая информация, генетическая информация, измерительная информация и т. п. Существенной и традиционной чертой общенаучных терминов (понятий) считается также их тенденция к «сопряженности в парах»: абстрактное и конкретное, необходимость и случайность, возможность и действительность, причина и следствие, качество и количество, структура и функция, эволюция и революция, анализ и синтез, на основе которых развиваются и более сложные комплексы: содержание — форма — структура — функция; возможность — действительность — необходимость и др.
Дисциплинарная организация науки (дифференциальный фактор) естественным образом порождает и объединения наук (интегральный фактор), основания для которых могут быть самые разные. Так, исходя из основных форм движения материи (наиболее традиционное объединение) были признаны три цикла наук — общественные, естественные, технические. Правда, за их рамками остались математические, сельскохозяйственные, медицинские и некоторые другие. Известны и иные классификации наук: фундаментальные и прикладные, эмпирические и теоретические, высоко-формализованные и описательные. Современное состояние развития науки, с приоритетными интеграционными процессами, изменило сам подход к классификации наук: на смену дисциплинарному пришел проблемный принцип, который породил междисциплинарные комплексы. Этот факт не мог не отразиться на понятийном аппарате науки в целом, ее отдельных комплексов и конкретных дисциплин, что естественным образом вызвало адекватные процессы интегрального, синтетического характера в терминологическом фонде современного специального языка. В самом общем виде это выразилось в увеличении пласта межнаучной или межсистемной терминологии. Само понятие межнаучная терминология (межсистемная терминология) объединяет два достаточно самостоятельных состава. Один из них обнаруживается при вычленении интегрирующих элементов внутри цикла наук, другой образуют отдельные терминологические единицы, именующие понятия, применимые в понятийных аппаратах разных (не внутрикомплексных) объединений.
Межнаучные (межсистемные) термины, будучи интегрирующими средствами циклов областей знаний и практики (общебиологические, общегеологические, общетехнические и т. п.), имеют универсальные основания для объединения понятий.
Межнаучные термины первой группы, пределы распространения которых определены комплексами наук, представляют собой определенным образом организованные объединения наименований обобщенных, базовых понятий, общих для всего-комплекса наук (или для большинства входящих в данный комплекс наук). Это такие понятия, которые становятся, как правило, и структурной базой для оформления более конкретных, видовых понятий (соответственно терминов), главным образом в тех случаях, когда номинация осуществляется средствами синтаксической и частично морфологической деривации. Термины межнаучного ранга и термины соответствующих понятийных единиц конкретно-специального характера находятся в отношениях семантической иерархии (приборы — медицинские приборы), в этом случае налицо вертикальная связь; или в отношениях деривационной соотнесенности (приборы, приборостроение, приборостроитель; роботы, робототехника, робототехник), в этом (втором) случае налицо горизонтальная связь.
Межнаучные термины второй группы принципиально отличаются от первых отсутствием «организованности» по дисциплинарному признаку, поскольку они представляют собой набор терминологических единиц, употребление которых в терминологиях нескольких областей знания и практики не связано с общим объектом (предметом) деятельности. Их связывают некоторые в чем-то сходные характеристики отдельных явлений, процессов, имеющих место в разных областях знания. Для межнаучных терминов такого рода актуален вопрос о типе семантических отношений, которыми связаны эти наименования при условии их употребления в разных терминологических системах. Иными словами, являются ли они значениями одного термина, или в разных терминологиях фактически употребляются термины-омонимы, т. е. самостоятельные наименования, сохраняющие внешнее сходство и общую изначальную сему, которая в каждой конкретной терминологии претерпевает модификацию. Видимо, решение этого вопроса будет в значительной мере зависеть от того, по отношению к какой лексической системе рассматриваются данные слова. Если применительно к лексике общелитературного языка (многие из этих номинаций включены в толковые .словари литературного языка), то данные лексемы могут быть рассмотрены как полифункциональные и полисемантичные (словари в этом случае укажут посредством соответствующих помет конкретные сферы их употребления). Если же эти термины будут рассматриваться в рамках специальной лексики языка науки, но с учетом их принадлежности разным терминосистемам, то они могут быть признаны самостоятельными наименованиями. И тогда их можно расценить как находящиеся в отношениях омонимии.
Но подобный «порядок» может быть и нарушен, например, когда "в одном и том же наименовании обнаруживаются и полисемия, и омонимия. Например, термин гармония в составе музыкальной терминологии: а) область выразительных средств музыки, основанная на объединении тонов в созвучия и на связи созвучий в их последовательном движении; б) раздел теории музыки, изучающий созвучия; и гармония в лингвистике — то же, что сингармонизм [СИС, 14].
Или октава: 1) муз. — а) 8-я ступень диатонической гаммы, б) интервал, охватывающий 8 ступеней диатонического звукоряда и шесть целых тонов; в) часть музыкального звукоряда, в который входят все основные ступени; 2) стихотворная строфа из восьми строк; 3) физическая единица частотного интервала... [СИС, 352].
Узкоспециальная терминология — самый представительный слой специальных терминов, именующих специфические для каждой отрасли .знания реалии, понятия, категории. Организующим началом для узкоспециальных терминов считается наличие в каждой из терминосистем и в терминологии (как общей совокупности специальных слов) типовых категорий понятий, по которым распределяется основной корпус терминов. Традиционно исследователи насчитывают девять таких категорий (предметы, процессы, состояния, величины, режимы, свойства, единицы измерения, науки и отрасли, профессии и занятия). Внутри отраслевой терминологии классификация ее по тому или иному признаку будет носить всякий раз свой, часто неповторимый характер, особенно если внутри терминологических объединений, образованных на основе универсальных категорий понятий, вычленить тематические группы. И само количество этих категорий может варьироваться в зависимости от степени и полноты охвата отраслевой терминологией соответствующей области знания.
Однако при характеристике узкоспециальной терминологии нельзя не учитывать того факта, что она отражает общую, специфику труда, предполагающую наличие таких обязательных составляющих, как самостоятельная сфера (область) деятельности (даже если она носит интегративный, пограничный характер, она все равно самостоятельна), объект деятельности, субъект деятельности, средство деятельности и продукт деятельности.
Все перечисленные неязыковые характеристики деятельности находят почти адекватное вербальное выражение в составе специальной лексики. Поэтому представляется уместным и целесообразным предложить эту, до некоторой степени нетрадиционную, классификацию узкоспециальной терминологии, в которую также укладывается основной корпус терминов каждой конкретной области знания с известными модификациями в составе рубрик в зависимости от особенностей сфер деятельности.
В соответствии с указанными особенностями той деятельности, которую обслуживает специальный язык, выделим пять относительно самостоятельных лексических группировок узкоспециальных терминов: 1) термины именующие сферу деятельности, в состав которых войдут названия научных дисциплин, отраслей техники, технологии производства; наименования проблем, решением которых занимаются конкретные науки и т. п.: науковедение, информатика, кибернетика, физика элементарных частиц, физика газов и жидкостей, физика твердых тел, физика плазмы, физика атома и молекулы, радиофизика, молекулярная биология, генетика, цитогенетика, иммуногенетика, микробиология, экология, гидробиология, космическая биология, космическая физиология, космическая микробиология, космическая токсикология, экзобиология, бионика, нейробионика, биокибернетика, биоинженерия, гляциология, планетология, космология, энергетика, атомная энергетика, гелиоэнергетика, ветроэнергетика, электроника, квантовая электроника, криоэлектроника, вакуумная электроника, автоматика, телемеханика, вычислительная техника, ядерная техника, эргономика и т. п. 2) Термины, именующие объект деятельности: наука (научный труд, научное творчество), язык (языкознание), литература (литературоведение), искусство (искусствоведение), вирусы (вирусология), энергия солнца (гелиоэнергетика), энергия ветра (ветроэнергетика), металлы (металловедение) и т. п. 3) Термины, именующие субъект деятельности: науковед, информатик, кибернетик, генетик, цитогенетик, микробиолог, эколог, гидробиолог, гляциолог, планетолог, телемеханик, вирусолог, цитолог, машиностроитель, роботостроителъ, робототехник и т. п.
Термины, обозначающие субъекта деятельности, часто (хотя и далеко не всегда) находятся в отношениях производности с терминами сферы деятельности: науковедение — науковед, фонология — фонолог, синтаксис — синтаксист, лексикология — лексиколог, лексикография — лексикограф и т. п. Такое соотношение не всегда укладывается в рамки прямой производности, вернее, оно предполагает номинацию от однословных терминов. Иначе представлены отношения производности, когда производящее наименование составное: аналитическая химия — аналитик, органическая химия — органик, неорганическая химия — неорганик и ряд других моделей семантического и формального соотношения. 4) Термины, именующие средства деятельности, включают несколько самостоятельных категориальных группировок: а) орудия деятельности (предметная категория): датчики, преобразователи, микропроцессоры, терминалы, модуляторы, мазеры, лазеры, резеры, газеры, фазеры, резонаторы, трансформаторы, реакторы; б).процессы деятельности: телеуправление, радиолокация, радиоуправление, проектирование и конструирование (чего-либо), диагностика (диагностика средств вычислительной техники); в).методы деятельности: методы сбора информации, методы обработки и анализа информации, аннотирование, реферирование, численные методы алгебры, численные методы анализа, методы исследования операций (кибернетика); г) измерения (метрология в широком смысле слова): измерения геометрических величин, измерения механических величин, измерения давления, вакуумные измерения, теплофизические и температурные измерения, измерения акустических величин, радиоэлектронные измерения, биологические и биомедицинские измерения и т. п. 5) Термины, именующие продукты деятельности, охватывают широкий круг разного рода результатов деятельности (главным, образом, предметная и абстрактная категория понятий): полупроводниковые материалы, металлы, металлические сплавы, керметы, искусственные волокна, пластмассы, полимеры, теория автоматического проектирования, языки программирования; микропроцессоры, терминалы, запоминающие устройства. Одни и те же реалии и соответственно термины могут одновременно входить в две группы, т. е. быть и средством (орудием) деятельности и результатом (продуктом) деятельности. Таковы наименования областей машиностроения, приборостроения, робототехники, станкостроения, инструментального производства и т. п.
В развитии отраслевой терминологии наблюдается ряд определяющих, ведущих тенденций, по которым можно судить, сколь близка связь терминологии, развивающейся в недрах языка науки, техники и др., с национальным литературным языком, с его лексико-семантическими и номинационными возможностями (лингвистический фактор) и сколь велика зависимость формирования отраслевых терминосистем от характера развития современных областей знания (экстралингвистический фактор).
При рассмотрении конкретных тенденций обнаруживается естественная для всякого развития разнонаправленность (иногда противоречивость) процессов, предопределяющих ту или иную тенденцию. Общие тенденции в развитии узкоспециальной терминологии затрагивают узловые вопросы терминообразования и терминоупотребления, к числу которых в первую очередь необходимо отнести современное состояние терминологии по следующим параметрам: источники формирования, способы номинации, особенности терминоупотребления в научной литературе (проблемы ввода термина, проблема авторского терминоупотребления и т. п.). Отметим основные из этих тенденций.
Живые потребности в терминах-неологизмах расширяли источники пополнения терминологий (путем привлечения значительного числа заимствований из других национальных языков и нелитературных форм существования собственного национального языка), в то же время активный процесс интернационализации профессиональной сферы языка привел к естественному сокращению числа продуктивно действующих источников и сосредоточению усилий на ресурсах собственного и других литературных языков, которые, в свою очередь, опираются на ресурсы международного лексического фонда.
Естественно, что эта тенденция проявилась на фоне развития русского литературного языка, вошедшего в число высокоразвитых языков мира, с его неограниченными способностями к слово- и терминообразованию, полной освоенностью международного лексического и морфологического фонда, а также на фоне развития отечественной науки при параллельных интегративных усилиях ученых передовых, развитых стран, для которых интернационализация терминологии становится необходимым средством коммуникации. Поэтому неудивительно, что при рождении новой реалии или понятия из числа конкурирующих наименований для нового объекта терминологическая единица выбирается (или отбирается, т. е. происходит естественный отбор) главным образом не по «национальному» признаку, а по признаку, целесообразности. Целесообразными же становятся те номинации, которые максимально отвечают универсальным требованиям, предъявляемым к термину,— краткие, семантически точные, обладающие словопроизводными качествами. Хрестоматийны примеры типа лазер, вытесняющий квантовый генератор света и давший множество производных в разных областях знания и практики (лазерный луч, лазерная терапия, лазерная техника, лазерное излучение и др.). Или: электронная вычислительная машина (ЭВМ) и компьютер, активно входящий в наш язык главным образом благодаря его терминопроизводящим способностям (компьютерная техника, компьютерная томография, компьютеризация, компьютеризовать, персональный компьютер, мини-компьютер и т. п.). Без особых колебаний вошли в нашу терминологию такие готовые номинации, как терминал, файл, дисплей, интерфейс, супервизор, сумматор, перфоратор, монитор, телетайп, микропроцессор.
Магистральной тенденцией последних лет стала гармонизация терминов, т. е. обеспечение сопоставимости терминологии национального и международного уровней. Например, именно гармонизация (естественно, на понятийном уровне) потребовала известной коррекции содержания понятий, обозначаемых «старыми» терминами (рынок, спекуляция, биржа и т. п.).
Часто средства выражения исконного языка переплетаются в конкретных номинациях с интернациональными, которые по существу стали фактами национального языка, поскольку на их основе создаются (или калькируются) термины для нужд новых областей знания: генная инженерия, генетическая инженерия, клеточная инженерия, тканевая инженерия; солнечный генератор, реактор-размножитель, термоядерный синтез, гелиостат, гелиоэнергетика, гелиокомплекс; немеханическая технология, нетканый материал и многие другие.
Уходят в прошлое средства номинации нелитературных форм существования языка (диалектизмы, «просторечизмы», жаргонизмы). В виде отдельных вкраплений они встречаются в конкретных терминосистемах как традиционные наименования. Продуктивность же этого источника в современной номинации специальных понятий сведена практически к нулю.
Весьма показательны в этом отношении данные, сопровождающие унификацию, стандартизацию терминологии. Обобщенно их можно охарактеризовать как стремление освободить отраслевую терминологию от всего, что находится за пределами строго литературного языка, вывести стандартизованную терминологию на уровень литературно-письменных образцов; например, термин плешки заменяется термином пятна на бумаге (картоне), термин шитво заменяется шитьем бумажного блока и т. д.
С одной стороны, потребности современного практического терминотворчества расширяют базу номинации (привлекаются новые, нетрадиционные для литературного языка типы производящих основ, используются периферийные для литературного словообразования средства и способы номинации и т. п.). С другой стороны, процесс необходимой специализации терминоэлементов и моделей сужает сам аппарат терминообразования до исчислимого набора как способов, так и типовых продуктивных моделей, посредством которых обеспечиваются основные потребности терминологий разных дисциплин и отраслей современного знания.
К числу направлений, расширяющих базу номинации в сфере специальной лексики, относится образование эпонимических наименований (образованных от имен собственных), вводящихся в последние годы чрезвычайно активно. Данные образования вызывают разноречивое к себе отношение: одни не одобряют их, считая семантически ущербными, другие приветствуют, в силу того что эпонимизация — единственный способ увековечить имя собственное в термине. Столь же очевидной приметой терминообразования становится тенденция к максимальной конденсации словесного материала в номинациях, как правило, предметных понятий средствами разного рода сложносокращенных образований, в результате которых получаются словоподобные наименования: токамак (созданное на основе словосочетания «токовая камера с комбинацией магнитных и электрических полей»), фианиты (название класса жаростойких материалов, созданное посредством суффикса -ит от производящей основы ФИАН — аббревиатуры Физического института Академии наук (СССР), стран (синтетический гранит), ворсанит (ворсовая нить), ситалл (силикат и металл), метой (металл и бетон), руберан (рубероид антисептический) и т. п.
Непродуктивный в общелитературном словообразовании способ сращения достаточно часто используется для образования терминов — сложных прилагательных: вечнозеленый, долгоиграющий, ртутьсодержащий, водосодержащий и т. п.
Собственно терминологический аппарат номинации конкретно-научных понятий, в основе своей базирующийся на словообразовательной системе литературного языка, характеризует максимальная специализация средств терминотворчества, отбор и закрепление этих специализированных средств как за категориями понятий, так и за областями знания.
Выработке достаточно определенного набора средств терминообразования способствует стремление к аналогичному формированию терминов в пределах общей категории понятий и особенно внутри одной и той же тематической группы. Таковы, например, наименования понятий квантовой электроники: мазер, лазер, резер, газер, фазер.
Характерно, что значительный количественный рост терминов-неологизмов по существу не ведет к значительному росту совершенно новых лексем и новых терминоэлементов, поскольку в подавляющем большинстве случаев новая номинация осуществляется на базе ранее существовавшего языкового материала. Для этого есть свои основания, заключающиеся, как отметил академик Д. Н. Шмелев, в том, что «материальное воплощение наших знаний о мире выражается не просто в словах, но в словах, многие из которых (а потенциально все) обладают способностью передавать не одно, а несколько значений, т. е. попеременно выступать в качестве различных единиц номинации» [41, 5]. Примером тому служат многие новые терминологические наименования типа: гибкая технология, диалоговый режим, порошковая металлургия, заместительная терапия, бесконтактное дистанционное управление, спутникостроение, полуслово (термин автоматизированных систем управления), поколение ЭВМ, программирование, программист, программное управление, программный модуль, программа-диспетчер, программа-монитор, самовосстанавливающаяся программа и т. п.
Пополнение действующего в терминообразовании лексического материала происходит не только посредством заимствований из других живых национальных языков (в этом случае новыми лексемами эти заимствования становятся для заимствующего языка), но и посредством перехода имен собственных в апеллятивную лексику, которая затем становится производящей для новых производных, например: рентген, рентгеновский аппарат, рентгеновские лучи, рентгенограмма, рентгенодефектоскопия, рентгеноспектралъный анализ, рентгеноструктурный анализ; ампер, ампер-весы, ампер-виток, ампер-час, амперметр, амперометрия; вольтметр, гальванопластика, гальванотехника, волъто-добавочный трансформатор и т. п.
Заимствования по мере освоения их языком становятся фактами заимствующего языка и могут давать производные на базе этого языка. Таковы многие производные от термина лазер, являющегося заимствованной аббревиатурой из английского, но активно продуцирующего на базе русского языка: лазерное излучение, лазерные лучи, лазерная медицина, лазерная терапия, лазерная установка, лазерно-химическая реакция, лазерная физика, лазерная техника, лазерный генератор, лазерный канал связи и т. п.
Для отраслевой терминологии, и прежде всего для ее формирования и пополнения, характерно интенсивное развитие в сфере поиска как лексико-семантических резервов, так и непосредственно способов номинации. Интенсификация терминообразующего аппарата современного языка для специальных целей определяет приоритетные и перспективные способы номинации, а также ведет к разработке новых моделей, по которым возможно на традиционном (старом) материале создавать новые наименования. Повторная (многоразовая) номинация на существующем лексическом материале актуализирует семантический и синтаксический способы номинации и позволяет использовать скрытые резервы в соединении элементов слов.
Общая характеристика узкоспециальной терминологии, которая обнаруживается при сравнении особенностей терминов, вычлененных теоретически, т. е. из их идеальной функциональной природы, с одной стороны, и фактических примет употребления в специальных текстах, с другой, также дает возможность увидеть разно-направленные процессы. И это не случайно, поскольку они типичны для специальной терминологии, «руководят» развитие этой лексики, ее совершенствованием вслед за развитием понятий, непрерывно совершенствующихся в самой науке. Имеется в виду следующее: термин должен быть строго соотнесен с соответствующим понятием, содержание которого отражено в, дефиниции. Дефиниция — необходимый атрибут, без которого термин не существует как единица номинации специального понятия. Закрепленность дефиниции за термином гарантирует необходимую тождественность и взаимозависимость знака и понятия. На фоне такой обязательной связи наблюдается явление некоей «свободы» терминоупотребления, проявляющейся в том, что границы содержания понятия, именуемого конкретным термином, оказываются подвижными. Это ведет к нестандартности использования термина в текстах научной литературы. В одних случаях употребление терминов происходит непосредственно, без всякой подготовки к их восприятию, без авторской «ремарки», без содержательного комментария. Подобным образом используются термины традиционные, с устоявшейся семантикой, термины однодисциплинарной принадлежности. Таковы, например, аффикс, суффикс, префикс, флексия и т. п. — в лингвистике; планктон, планктер, метод квартелей и др. — в гидробиологии; эндоскоп, эндоскопия, кардиография и т. п. — в медицине; трубопровод, газопровод, нефтепровод и др. — в транспортной технике. В других случаях (и это относится к терминологии развивающихся областей знания, к номинации и дефиниции новых или допускающих содержательный пересмотр понятий) требуется специальный комментарий, который сопровождает введение термина в текст. И это не противоречит природе термина, ибо границы содержания понятия подвижны, поскольку само понятие претерпевает развитие или интерпретируется с разных позиций. Существует несколько типичных приемов введения термина в текст:
а) авторское терминоупотребление — очень распространенный прием введения термина посредством авторской дефиниции, соответствующей позиции автора, его концепции. Авторскому определению, как правило, подлежат термины, составляющие суть точки зрения автора и суть изучаемого явления, т. е. основные, базовые термины.
В текстах всегда обнаруживаются внешние приметы авторского терминоупотребления, которые содержат указания на определенность содержания термина и на локальность его употребления: «Итак, под «парадигмой» мы понимаем здесь господствующий в какую-либо эпоху взгляд на язык, связанный с определенным философским течением и определенным направлением в искусстве, притом таким именно образом, что философские положения используются для объяснения наиболее общих законов языка, данные языка, в свою очередь, — для решения некоторых (обычно лишь некоторых) философских проблем...» [37, 4);
б) рабочее терминоупотребление, т. е. такое, которое условно допускается как приемлемое в данной конкретной работе. Этот вид определения имплицитно тоже авторский, но в нем более существенным является признак некоего вспомогательного и окказионального средства. «Рабочий» характер определения всегда специально оговаривается. Например: «Попытался охарактеризовать... содержание с помощью следующего рабочего определения. Ответственность — это такой способ регуляции человеческого поведения, при котором деятельность субъекта (индивида или коллектива людей) сопровождается нравственной самооценкой, а также ожиданием и осуществлением общественно значимой оценки результатов этой деятельности в виде моральных, юридических, экономических или других санкций (как негативных, так и позитивных) в рамках определенной системы общественных отношений и со стороны соответствующих социальных институтов» [29, 34];
в) к рабочему определению, видимо, примыкает понятие условных терминов, которые вводятся авторами в качестве атрибутов рабочей гипотезы. Так, говоря о типовых лексических минимумах — языковых, коммуникативных, речевых и метаречевых, — автор отмечает условность терминов: «Речевой лексический минимум» — термин условный, обозначающий некоторую функционально-стилистическую модель языка и коммуникативную (ситуативно-тематическую) сферу» [10, 82].
Все перечисленные типы терминоупотребления (авторское, рабочее, условное) сопровождаются текстовой дефиницией, рамки употребления которой ограничены конкретным исследованием, но в то же время вписываются в более широкий контекст исследования проблемы, явления, закономерности, внося свой вклад в теорию вопроса.
Текстовые дефиниции отличает от словарных варьированность их формы. Иногда текстовая дефиниция близка или совпадает с лексикографической, т. е. основана на тех же правилах соотношения понятий (ближайшего рода и видовых отличий), с той только разницей, что в тексте, естественно, соединяются в одной фразе определяемая и определяющая части термина, для чего необходимы соответствующие связи типа «называется», «считается», «является», «это» и т. п., а объект определения стоит не обязательно в именительном — чаще в творительном падеже: «Конфронтацией называется сопоставление языков по всем уровням и единицам» [10, 6]. «Контрастированием считается сопоставление языков только по различающимся явлениям» [там же].
Естественным следствием текстовых дефиниций является и «нарушение» исходных грамматических форм определенного термина (не только именительной падеж, не обязательно единственное число). В других случаях текстовые определения имеют не строго дефинитивную форму, в которой определенный смысл сохраняется, но свободным остается порядок подачи определяемой и определяющей частей. Ср., например: «Отношения между разными значениями одного и того же многозначного слова называются эпидигматическими» [10, 95].
Итак, три представленных терминологических блока (общенаучная, межнаучная и узкоспециальная терминология) составляют лексико-семантическое ядро языка для специальных целей. Однако было бы принципиально неверным оставить без внимания еще одну из составляющих — неспециальную лексику, которая также имеет общенаучное распространение и характеризуется рядом своих черт.
Под общей «шапкой» общенаучных средств выражения специального содержания, кроме общенаучной терминологии, обозначающей широкие и специализированные понятия, возможность использования которых не ограничивается одной наукой или комплексом наук, а распространяется на все области современного знания, находится и неспециальная лексика общенаучного употребления. Такая точка зрения не является оригинальной: ее придерживаются и исследователи-лексикологи, и исследователи-лексикографы (составители частотных словарей). Есть и другая точка зрения, согласно которой возможно разграничение общенаучной терминологии и общенаучной лексики, т. е. лексики неспециального содержания, широкого, обобщенного значения и книжного по употреблению характера, использование которой также не ограничивается одной областью знания. Понимая, что представленные характеристики неспециальной лексики общенаучного употребления нельзя считать всеобъемлющими, постараемся все же представить некоторые ее конкретные параметры.
Вполне закономерно, что в специальном языке, представленном многими «жанрами», широко используется класс имен собственных. Научные открытия связаны с именами ученых, дискуссии ведутся с оппонентами, представляющими в науке, разные школы, направления, точки зрения, — все это естественным образом находит отражение буквально в каждом научном исследовании, а потому может быть отнесено к общей характеристике лексического состава языка науки. Но функции имен собственных — и это самое главное — не ограничиваются «простой констатацией» того факта, что то или иное открытие связано с именем ученого. Они намного сложнее и значительнее. Прежде всего это обусловлено тем, что собственные имена входят в номинативный фонд языка науки, т. е. являются средствами терминологической номинации.
Участвуя в номинации специальных понятий, имена собственные создают несколько типичных разновидностей терминов-эпонимов: 1) традиционные словосочетания терминологического характера с участием имен собственных типа: аксиома Фреге, алгебра Буля, диаграммы Венка, закон Лейбница, теорема Левенгейма, теоремы Геделя, кривая Велера, штрих Шеффера; 2) термины-словосочетания, в составе которых наличествуют образованные от имен собственных прилагательные притяжательного типа: аклеева строфа, спенсерова строфа, булево кольцо, гамилътоновы знаки, ламберовы линии, эйлеровы круги, 3) термины — производные от имен собственных (слова суффиксального образования): дарвинизм, вейсманизм, марксизм, крарупизация, пупинизация, 4) термины — слова собственно эпонимической природы типа: рентген, ом, вольт, ампер и т. п.; 5) производные от эпонимов: рентгеновская трубка, ампермегприя, волъто-добавочный трансформатор, гальванопластика и т. п. И хотя все конкретные представители этой группы наименований «разойдутся» по своим областям знания, и в этом смысле они не могут быть отнесены к общенаучным средствам выражения, вполне уместно упоминание об этом пласте терминов в связи с рассмотрением роли имен собственных в составе лексики языка науки, в ее общенаучном фонде.
Имена нарицательные неспециального назначения — самый обширный класс лексики общенаучного употребления, характеристика которого может быть проведена по ряду основных лексикологических и грамматических показателей: по принадлежности к знаменательным или служебным частям речи; семантическому признаку; эмоционально-экспрессивным характеристикам; функциональному признаку.
В языке для специальных целей находится место словам всех без исключения частей речи, как знаменательным, так и служебным. В этом смысле лексический состав текстов специальной литературы мало чем отличается от лексического состава текстов других функциональных разновидностей общелитературного языка. Чтобы выявить особенности неспециальной лексики общенаучного употребления, целесообразно представить эту лексику в виде семантических групп, основание для выделения которых находится за собственно языковыми рамками. Как и в случае с терминами, его следует искать в специфике деятельности созидательной, частично репродуктивной (т. е. деятельности, повторяющей то, что уже есть).
Сам факт аналогии в группировании специальных и неспециальных слов знаменателен и функционально вполне оправдан. Неспециальные слова той же семантической наполненности, что и специальные, выполняют собственно стилистическую функцию, являясь нейтральными аналогами официальных терминов, выраженных на другом (обыденном) уровне сознания.
Возьмем за основу те же пять ранее названных групп: 1) сфера деятельности; 2) объект деятельности; 3) субъект деятельности; 4) средства деятельности; 5) продукт деятельности.
Особенность конкретного распределения основного лексического фонда языка для специальных целей по указанным семантическим группам состоит в том, что в одних из них окажутся только специальные наименования, например в сфере деятельности (наука, техника, производство, управление, биология, физика, космонавтика и т. п.); в других объединятся как специальные, так и общеупотребительные (субъект деятельности); в третьих произойдет своеобразная дифференциация (средства деятельности).
Конечно, вся общеупотребительная лексика специального языка не распределяется по указанным группам: сюда войдет очень существенный пласт, в некотором роде являющийся, как уже отмечалось, аналогом специальной лексики. За пределами этих групп останутся слова, которые по семантическому признаку могут быть охарактеризованы как модально-оценочные. При их классификации возникает иной признак, а именно экспрессивность лексики.
Характеризуя лексический состав языка для специальных целей, исследователи чаще говорят об «элиминации эмоционально-экспрессивных индивидуальных элементов» и об «отказе от употребления экспрессивной, стилистически маркированной лексики» [42, 48]. В основном, это действительно так. Однако о полном отказе от таких средств, как в индивидуальной, так и в обобщенной их реализации, говорить все-таки нельзя, ибо такая лексика в текстах специальной литературы обнаруживается постоянно. Но при этом необходимо сделать оговорку о характере данной лексики, которую можно было бы охарактеризовать как интеллектуально-оценочную (в отличие от эмоционально-оценочной, используемой в других функциональных разновидностях литературного языка). В ее составе также присутствуют слова всех частей речи, но прежде всего, естественно, прилагательные, среди которых можно обнаружить и образования, созданные посредством суффиксов субъективной оценки: большой, наибольший, высокий (уровень), высочайший, крупный, крупнейший, догматический, многогранный, новый (метод), уникальный, видный, интересный (результат), безуспешный, обстоятельный, безнадежный, поучительный и т. п.
Эти оценочные прилагательные, как правило, употребляются в составе словосочетаний с именами существительными типа: уровень, значение, достоинство, степень, качество, решение, наблюдение, достижение, проблема, интерес, исследование, успех, область, диапазон, поиск, проблема, аспект, борьба, этап, попытка, характер, дискуссия, результат, гипотеза, концепция, открытие, роль, аргументация, разработка, критика, факт(ы) и т. п., значение которых предполагает наличие оценочных определений, выражение степени проявления того или иного качества.
Элементы оценки обнаруживаются и в других группах слов в частности в отвлеченных существительных: актуальность, перспективность, ясность, отчетливость, ценность, слабость, несостоятельность, фундаментальность, уникальность, тривиальность, стабильность, глаголах: спекулировать, игнорировать, углублять, обобщать, наречиях: заманчиво, гибко, скептически, тонко, грубо, слабо, всесторонне, широко, узко, значительно, фундаментально, уникально, убедительно, ощутимо, актуально, аффективно, кардинально, тривиально, несостоятельно, стремительно, всесторонне, заметно, отрицательно, положительно, существенно, интенсивно, недостаточно и т. п.
Характеризуя неспециальную лексику по функциональному признаку, необходимо отметить, что для значительной ее части типично явление полифункциональности, т. е. использование в неспециальном значении таких лексем, которые имеют и терминологический смысл. В словарях они отмечены как значения слова. Явление лексической полифункциональности не создает никаких затруднений в правильном понимании специального текста, поскольку ближайший контекст исключает возможность восприятия полифункциональной лексики в двух и более значениях. Таковы, например, множество в значении «большого количества, числа чего-нибудь» в отличие от математического термина множество, обозначающего «совокупность элементов, объединенных по какому-нибудь признаку».
Таким образом, неспециальная лексика общенаучного употребления при всем своем семантическом и ином многообразии функционально тяготеет к лексике специальной. Именно это дает возможность нивелировать контраст между неспециальной и специальной лексикой.

§ 24. Стилевые и жанровые особенности научного стиля

Системность основного функционального стиля складывается из общеязыковых (нейтральных) элементов, элементов языково-стилистических (стилистически окрашенных вне контекста языковых единиц) и элементов речестилистических, которые в определенном контексте (ситуации) приобретают стилистические качества и/или участвуют в создании стилистического качества контекста, текста. В каждом основном стиле существуют свои принципы отбора этих элементов и их соотношение.
Научный стиль отличается рядом общих черт, обусловленных особенностями научного мышления, в том числе отвлеченностью и строгой логичностью изложения. Ему присущи и некоторые частные черты, упомянутые выше.
В каждом функциональном стиле действуют свои объективные стилеобразующие факторы. Схематически их можно изобразить следующим образом.

Каждый из функциональных стилей имеет к тому же свою цель, своего адресата, свои жанры. Основной целью научного стиля является сообщение объективной информации, доказательство истинности научного знания.
Однако цели (а особенно их соотношение) в большей или меньшей степени могут корректироваться в процессе создания текста. Например, вначале диссертация может быть задумана как сугубо теоретическое исследование, а в процессе работы (написания) откроются перспективы практического применения теории, и работа приобретает ярко выраженную практическую направленность. Возможна и противоположная ситуация.
Цели конкретизируются в задачах данного текста. Цели и ситуация определяют отбор материала, который используется на всем протяжении создания текста. Однако вначале этот процесс имеет количественный характер, а ближе к концу — качественный.
Адресатами произведений научного стиля преимущественно являются специалисты — читатели, подготовленные к восприятию научной информации.
В жанровом отношении научный стиль довольно разнообразен. Здесь можно выделить: статью, монографию, учебник, рецензию, обзор, аннотацию, научный комментарий текста, лекцию, доклад на специальные темы, тезисы и др.
Однако при выделении речевых жанров научного стиля следует обращать внимание на то, что в любом функционирующем языке существует своя иерархия стилистических систем — подсистем. Каждая низшая подсистема имеет в основе элементы систем более высокого ранга, по-своему комбинирует их и дополняет новыми специфическими элементами. «Свои» и «чужие» элементы, в том числе и функциональные, она организует в новую, иногда качественно иную целостность, где они приобретают в той или иной степени новые свойства. Например, элементы научного и официально-делового стилей, соединяясь, порождают научно-деловой под-стиль, который реализуется в разных жанрах, таких, например, как отчет о проведении научно-исследовательской работы, автореферат диссертации и др.
Функционально-стилевую классификацию научного стиля речи можно представить следующим образом.

В каждой из этих жанровых подсистем предполагаются свои соотношения элементов собственно научного и других стилей и свои принципы организации речевого произведения. По мнению А. Н. Васильевой, «модель этой организации формируется в речевом сознании (подсознании) человека в процессе речевой практики, а также часто и специального обучения» [1, 48]. Такому обучению в немалой степени способствует учебно-научная литература, которая, излагая в доступной форме основы той или иной науки, имеет свои особенности, отличающие ее от других видов научной литературы (проблемной статьи, частной монографии, журнальной подборки). Ее основные черты таковы: предметно-логическая последовательность и постепенно развертывающаяся манера изложения; «сжатая полнота», которая выражается в том, что, с одной стороны, излагается только часть накопленной информации о предмете данной науки, а с другой — эта часть является базовой, и в ней предмет изложения характеризуется равномерно и разносторонне.
В научном стиле, как и в каждом функциональном стиле, существуют свои определенные правила текстовой композиции. Текст воспринимается в основном от частного к общему, а создается от общего к частному.
Структура текста научного стиля обычно многомерная и многоуровневая. Однако это не означает, что все тексты имеют одинаковую степень структурной сложности. Например, они могут быть абсолютно разными по чисто физической конструкции. Чтобы понять, о чем идет речь, достаточно сравнить научную монографию, статью и тезисы. При этом следует иметь в виду, что степень сложности не носит здесь абсолютного характера, ибо те же самые тезисы трудно написать, не написав хотя бы чернового наброска, статьи и не рассмотрев его критически.
Каждый из жанров научного стиля имеет свои особенности и индивидуальные черты, но в связи с тем, что в одном учебном пособии трудно дать описание специфических черт всех жанров и видов научного стиля, мы остановим .свое внимание на жанре научных тезисов, который является одним из наиболее общеактуальных жанров языка науки.
Тезисы могут писаться человеком для себя — в этом случае они не являются объектом данного рассмотрения, ибо к ним не предъявляются строгие требования жанра и стиля. Предмет нашего интереса — это тезисы, создаваемые для публикации. Именно они должны отвечать определенным нормативным требованиям, прежде всего требованию содержательного соответствия заранее объявленной проблемой теме. Не менее важен и фактор научно-информативной валентности, содержательной актуальности и ценности информации, оставляемой в рамках объявленной проблемной темы. Тезисы являются одним из наиболее устойчиво-нормативных жанров речевого произведения, поэтому нарушение жанровой определенности, нормативности, чистоты, жанровые смешения оцениваются в нем как грубые нарушения не только стилистических, а вообще коммуникативных норм. Среди типичных нарушений, какими являются, например, подмена тезисов текстом сообщения, резюме, рефератом, аннотацией, проспектом, планом и т. д., наиболее неприятное впечатление производит смешение форм разных жанров. Такое смешение демонстрирует отсутствие научно-речевой культуры у автора и подвергает сомнению его научные данные в целом.
Тезисы имеют и строго нормативную содержательно-композиционную структуру. В ней выделяются: 1) преамбула; 2) основное тезисное положение; 3) заключительный тезис. Четкое логическое деление тезисного содержания подчеркивается рубрикацией, а в некоторых случаях — и выделением абзацев под одной рубрикой.
Тезисы имеют и свои строгие нормы речестилистического оформления, свойственные научному стилю в целом, но в данном конкретном случае действующие еще более жестко.
По мнению А. Н. Васильевой, общей нормой всякого научного стиля «является высокая насыщенность высказывания предметно-логическим содержанием» [1, 193]. Эта норма реализуется в тезисном произведении «в оптимальном преодолении противоречия между содержательной концентрацией и коммуникативной доступностью» [там же]. Следует подчеркнуть, что в тезисах указанное противоречие особенно трудноразрешимо вследствие чрезвычайной концентрации предметно-логического содержания.
К тезисным произведениям предъявляются требования стилистической чистоты и однородности речевой манеры. Здесь абсолютно недопустимы эмоционально-экспрессивные определения, метафоры, инверсии и другие иностилевые включения. Тезисы носят характер модального утверждающего суждения или умозаключения, а не характер конкретно-фактологической констатации, поэтому здесь и требуется особенно внимательно следить за соблюдением определенной речевой формы.
Таким образом, на примере одного из конкретных жанров научного стиля мы убедились в жестком действии в данной функциональной сфере языка некоторых стилистических норм, нарушение которых вызывает сомнения в научно-речевой культуре автора. Во избежание этого при создании произведений научного стиля необходимо неукоснительно следовать всем вышеназванным основным требованиям жанра.

§ 25. Норма в терминологии

Термины являются смысловым ядром специального языка и передают основную содержательную информацию. В современном мире в результате роста научно-технических знаний свыше 90% новых слов, появляющихся в языках, составляют специальные слова. Потребность в терминах гораздо выше, чем в общеупотребительных словах. Рост числа терминов некоторых наук обгоняет рост числа общеупотребительных слов языка, и в некоторых науках число терминов превышает число неспециальных слов. Бурное образование новых дисциплин (в среднем каждые 25 лет число их удваивается) влечет за собой их потребность в собственной терминологии, что приводит к стихийному возникновению терминологий. В условиях «терминологического потопа» перед специалистами встает серьезная проблема упорядочения всего массива терминологии. И в этом случае на первый план выдвигается такой важный аспект, как нормативность. Терминология, занимая в специальных языках центральное место, обладает определенной самостоятельностью формирования и развития. Отсюда неизбежно вытекает и некоторая самостоятельность лингвистического критерия оценки термина, и в частности, нормативной его оценки.
Лингвистическая нормативность в общем виде — это правильность образования и употребления термина. Процессы терминообразования и терминоупотребления — не стихийные, а сознательные процессы, подконтрольные лингвистам и терминологам. Норма в терминологии должна не противоречить, а соответствовать нормам общелитературного языка, в то же время существуют и особые требования, которые предъявляются к термину. Вопрос этот имеет давнюю традицию. Нормативные требования к термину впервые были сформулированы основоположником русской терминологической школы Д. С. Лотте. Это — системность терминологии, независимость термина от контекста, краткость термина, его абсолютная и относительная однозначность, простота и понятность, степень внедрения термина. В дальнейшем эти требования легли в основу методической работы над терминологией в Комитете научно-технической терминологии Академии наук и были сведены воедино в «Кратком методическом пособии по разработке и упорядочению научно-технической терминологии». Остановимся подробнее на каждом из этих требований.
1. В требовании фиксированного содержания (одному знаку соответствует одно понятие) заключается положение о том, что термин должен иметь ограниченное, четко фиксированное содержание в пределах определенной терминосистемы в конкретный период развития данной области знания (последнее уточнение представляется важным, так как с углублением знания содержание понятия может развиваться и с течением времени тот же термин может получить иное значение). Обычные слова уточняют свое значение, приобретают разные смысловые оттенки во фразеологическом контексте, в сочетании с другими словами. Контекстная же подвижность значения для термина совершенно недопустима. Нужно подчеркнуть, что здесь содержится логическое требование к термину — постоянство его значения в рамках определенной терминосистемы.
2. Следующее требование — точность термина. Под точностью обычно понимается четкость, ограниченность значения. Эта четкость обусловлена тем, что специальное понятие, как правило, имеет точные границы, обычно устанавливаемые с помощью определения — дефиниции термина. С точки зрения отражения содержания понятия точность термина означает, что в его дефиниции есть необходимые и достаточные признаки обозначаемого понятия. Термин должен также (прямо или косвенно) отражать признаки, по которым можно отличить одно понятие от другого. Термины обладают разной степенью точности. Наиболее точными (или правильно ориентирующими) представляются мотивированные термины, в структуре которых особенно ярко переданы содержание понятия или его отличительные признаки, например: чувствительная поверхность полупроводникового детектора ионизирующего излучения, сплошность внешней зоны диффузионного слоя. Значение множества немотивированных терминов не выводится из значения входящих в них терминоэлементов (соединение типа ласточкин хвост). Сюда же относятся и ложномотивированные термины типа атом или фамильные термины (термины-эпонимы). Последние имеют то положительное качество, что не вызывают никаких ассоциаций. Но здесь есть и отрицательный аспект: в большинстве случаев фамильные термины не вызывают представлений и не отражают связи данного понятия с другими (многочлены Чебышева, кератопротез Федорова), поэтому освоить их чрезвычайно трудно.
3. Требование однозначности термина. Термин не должен быть многозначным. Особенно неудобна в данном случае категориальная многозначность, когда в пределах одной терминосистемы одна и та же форма используется для обозначения операции и ее результата: облицовка (конструкция) и облицовка (операция), гидроизоляция (работа и конструкция); процесса и явления: обвал (в геологии), карст (там же); объекта и его описания: грамматика (строй языка) и грамматика (наука, описывающая этот строй). Упорядочивая терминологию, т. е. фиксируя значение каждого термина данной системы понятий, устанавливают однозначность термина.
4. Термин не должен иметь синонимов. Синонимы в терминологии имеют другую природу и выполняют иные функции, чем в общелитературном языке. Под синонимией в терминологии обычно понимают явление дублетности (офтальмолог — окулист, бремсберг — спуск, генитив — родительный падеж). Между дублетами нет тех отношений, которые организуют синонимический ряд, нет эмоционально-экспрессивных, стилистических или оттеночных оппозиций. Они тождественны между собой, каждый из них относится прямо к обозначаемому. И если в общелитературном языке существование синонимов оправдано тем, что употребление тех или иных из них влияет на содержание речи, или изменяет стилистическую окраску, или придает ей индивидуальный оттенок, то дублеты ни в общем языке, ни в языке науки этими свойствами не обладают и представляют собой явление нежелательное и даже вредное. Синонимия (дублетность) особенно характерна для начальных этапов формирования терминологий, когда еще не произошел естественный (и сознательный) отбор лучшего термина и имеется несколько вариантов для одного и того же понятия. Само понятие синонимии в терминологии до настоящего времени не может считаться общепринятым. Рассмотрим это явление более подробно:
а) Синонимы, имеющие совершенно одинаковое значение (абсолютные синонимы, или дублеты, типа языкознание — языковедение — лингвистика) распространены широко. Оценка существования этих дублетов определяется в каждом конкретном случае условиями функционирования терминосистемы. В частности, может быть допущено параллельное использование исконного и заимствованного термина, если один из них не способен образовывать производные формы. Речь идет о деривационной способности термина, например: компрессия — компрессионный (при невозможности образовать прилагательное от термина давление), фрикция — фрикционный (трение), согласная — но: консонантное письмо. Существует стилистическая синонимия терминов (эпилепсия — падучая, негашеная известь — известь-кипелка). В этом случае один из дублетов относится к разговорному стилю или профессиональному жаргону, и вопрос о его устранении просто не стоит. Может отмечаться наличие современного и устаревшего терминов: противообвальная галерея — полутуннелъ, летчик — авиатор, летун. Эти синонимы могут употребляться в произведениях разных: жанров (например, в художественной литературе).
б) Частично совпадающие синонимы, варианты. Существует огромное количество частичных синонимов: инструкция — объяснение — руководство — наставление — указание — памятка, пружина — рессора, убежище — укрытие. Использование таких синонимов может привести к взаимному непониманию специалистов, и устранение их желательно при упорядочении терминологии.
в) Что касается кратких форм терминов, то существование фонетических, графических, морфологических, словообразовательных, синтаксических и других вариантов терминов приводит к колебаниям в их написании, порождает требование инвариантности терминов — неизменности их формы. Ср.: лимфангоит — лимфангиит — лимфангит (в медицине), граффитто — графитто — сграффитто (в архитектуре), дискета — дискетта (в информатике). Это затрудняет общение специалистов, и часто формальная разница приводит к семантической дифференциации, например: лесник — лесничий.
5. Термин должен быть систематичным. Систематичность терминологии базируется на классификации понятий, исходя из которой выделяются необходимые и достаточные признаки, включаемые в термин, после чего подбираются слова и их части (терминоэлементы) для образования термина. С систематичностью термина тесно связана его мотивированность, т. е, семантическая прозрачность, позволяющая составить представление о называемом термином понятии. Систематичность дает возможность отражения в структуре термина его определенного места в данной термино-системе, связи называемого понятия с другими, его отнесенности к определенной логической категории понятий. Например, в классическом примере Д. С. Лотте: электронная лампа и ее виды — диод, триод, тетрод, пентод — важнейшим является общность признаков понятий (здесь — количество электродов в лампе: два, три, четыре, пять) одного классификационного уровня и связь с термином, означающим родовое понятие. Систематичность требует и однотипности терминоэлементов у однотипных терминов, например, один и тот же суффикс -ан используется в названиях жирных углеводородов метан, этан, пропан, и т. д., словообразующий элемент -он (-рон, -лон) — в названиях новых волокон и тканей: найлон, капрон, силон, орлон, перлон, дедерон, грилон, дакрон, велон, нитрон, фторлон и т. д. При сходстве признаков сходны и терминоэлементы: серный, сернистый, серноватистый.
Таким образом, признаки, которые кладутся в основу построения терминов, отражающих видовые понятия, т. е. понятия, стоящие на одной классификационной ступени, должны быть одинаковы. Однако в терминологии часто встречаются искажения данного принципа. Например, в терминах паровоз и тепловоз не учтено место этих понятий в классификации. Паровоз и тепловоз являются понятиями соподчиненными, находясь на одной ступени, тогда как в термине отражены признаки пар и тепло, которые между собой находятся в отношении подчинения (а не соподчинения!). Нарушается систематичность и в том случае, когда в основу терминов для видовых понятий положены признаки разного рода, классификационно не связанные: например, стыковая сварка (основной признак — машина, на которой эта сварка выполняется), роликовая сварка (одна из деталей этой машины — ролик) и точечная сварка (в качестве признака избран сам процесс). В данном случае термины не отражают классификационной связи между понятиями, тогда как в действительности эта связь существует. Термины сварочная горелка и резательная горелка удовлетворительны в отношении систематичности, однако на практике их вытесняют менее систематичные, но краткие термины: горелка и резак. Краткость здесь играет решающую роль.
Чем больше понятий охвачено данным классификационным рядом, тем большее значение приобретают систематизирующие свойства термина. Когда существовало ограниченное число металлов, было распространено значительное число их несистемных названий: железо, серебро, медь. Задача заменить эти веками существовавшие названия не ставится, но логическая системность в данной терминосистеме теперь полностью соблюдена. Вновь открытые металлы имеют названия, в которых наличествует лингвистическая системность: нептуний, плутоний, кюрий, бериллий и др.
Таким образом, несистематичными могут оказаться любые термины, в основу которых положены признаки, находящиеся между собой в каких-либо иных отношениях, чем отношения признаков соответствующих этим терминам понятий. Поэтому о действительных логических отношениях между понятиями невозможно судить на основе буквального смысла терминов, это можно сделать только на основе их определений.
6. Краткость термина. Термин должен быть кратким. Здесь можно отметить противоречие между стремлением к точности терминосистемы и — к краткости терминов. Для современной эпохи особенно характерно образование протяженных терминов, в которых стремятся передать большее число признаков обозначаемых ими понятий. Намечается тенденция к усложнению структуры терминов-словосочетаний, появляются длинные, громоздкие названия, приближающиеся к терминам-описаниям. Потребность в усложненных конструкциях объясняется тем, что средствами развернутого словосочетания передается большее число признаков специального понятия и тем самым увеличивается степень семантической мотивированности термина, что для него очень существенно. Кроме того, в развернутых терминах возможно сочетание детализированного понятия с таким терминированным обозначением деталей, которое делало бы это обозначение понятным вне контекста, т. е. было бы однозначным. Но оборотной стороной подобной однозначности оказывается громоздкость текста: оборудование грузовой кабины транспортного самолета для парашютного десантирования личного состава; синхронный режим работы управляющего устройства коммутационной техники связи с программным управлением. Практика же сталкивается с необходимостью искать сокращенный вариант длинного неудобного наименования, что соответствует закону экономии языковых средств. И в этом случае принципиальное значение имеет вопрос о том, какое словосочетание можно считать кратким вариантом (по другим источникам — формой) термина. Краткий вариант — это сокращенный, но функционально равноценный, вторичный знак терминируемого понятия. Он всегда производится от семантической и знаковой структуры основного термина. Краткий вариант не может быть произвольным, свободным, он должен сохранять в себе необходимые систематизирующие признаки, которые заключены в полном термине. Наиболее распространены три языковых способа образования кратких вариантов:
1) Лексическое сокращение, которое осуществляется либо опущением слова в словосочетании (электровакуумированный стабилитрон — стабилитрон, магнитный вариометр — вариометр), либо заменой словосочетания одним словом (эмиттерная область — эмиттер, паровое поле — пар).
2) Сокращение средствами словообразования. Аббревиации разного типа: электронно-лучевой прибор — ЭЛП, система управления лучом фазированной антенной решетки — СУЛ, цифровая аппаратура передачи данных — цифровая АПД, микрофонно-телефонное устройство — УМТ, вакуумный герметизированный магнитоуправляемый контакт — вакуумный геркон; гомогенный переход — гомопереход, токоведущий провод щетки электрической машины — токопровод; термины, созданные с помощью разных словообразовательных способов: аффиксации, словосложения (основосложения), субстантивации, например: воздухоприемное устройство — воздухоприемник, оросительное устройство кабины самолета — ороситель, абсорбционная колонна — абсорбер; рео-плетизмовазограф — реоплетизмограф — реограф; формовочный цех — формовочная.
3) Сокращение средствами символики (типичное явление в терминологии, присущее исключительно ей): дырочная область — р-областъ, область собственной электропроводимости — г-область, электронно-электронный переход — ПП+-переход.
В работах последних лет выделяют прагматические требования, обусловленные спецификой функционирования термина, среди которых можно назвать следующие: внедренность, современность, интернациональность и благозвучность термина.
Внедренность термина характеризуется его общепринятостью, или употребительностью. Это качество играет важную роль, поскольку прочно укоренившийся термин, даже ложномотивированный, заменить очень трудно. В результате постепенной практической деятельности может произойти вытеснение неправильного термина новым. Так, в научных текстах термин молниеотвод вытеснил ложномотивированный термин гролгоотвод. В ряде случаев ложномотивированный, но глубоко внедрившийся термин сохраняется, например, для обозначения понятия бетонная конструкция со стальной арматурой используется термин железобетон (железо тоже иногда используется в качестве арматуры). Поэтому предпринимаются попытки ввести правильно ориентирующий термин сталебетон. Или другой пример: слово шов, имеющее в общелитературном языке лексическое значение «плотное соединение», в строительстве иногда используется в противоположном значении «разрез, щель», а одновременно и в прямом значении «бетонный шов».
Современность термина реализуется путем вытеснения из употребления устаревающих терминов, заменой их новыми, например, термина бетономешалка на бетоносмеситель термина скотник на оператор по откорму животных.
Потребности международного общения специалистов в связи с растущей тенденцией к интернационализации научных исследований, увеличением обмена научной и технической информации отражаются в росте престижа интернациональности, или близости по форме и совпадения по содержанию, терминов, употребляемых в нескольких национальных языках. Эта тенденция отражает необходимость примирить требование научной точности, с одной стороны, и практической краткости — с другой.
Благо звучность термина имеет два аспекта: удобство произношения и собственно благозвучие. Кроме того, термин не должен вызывать негативных ассоциаций вне узкоспециального употребления, что хорошо видно из сравнения следующих пар терминов: спаивание — пайка, половые работы — работы по устройству пола, обезгаживание — дегазация, вшивость — педикулез, свиная рожа — эризипелоид. Помимо этого специфика некоторых областей знания предъявляет дополнительные требования к терминам, например, желание не травмировать присутствующих больных приводит к намеренной недоступности медицинской терминологии и замене таких терминов, как рак другими, например новообразование.
Все эти нормативные предписания подразумевают «идеальный» термин и, конечно, трудновыполнимы на практике. При стандартизации нормативность требований смягчается. Так, в качестве обязательных свойств термина выдвигаются однозначность, краткость и соответствие нормам и правилам русского языка. Остальные требования к научно-техническому термину предлагается считать факультативными.

§ 26. Профессиональный вариант нормы

Ориентация на закономерности образования и употребления слов в общелитературном языке в целом не означает отсутствия самостоятельных тенденций в области терминообразования и терминоупотребления. Термины образуются по законам и способам словообразования литературного языка и в соответствии с имеющимися в нем словообразовательными типами. Но терминология здесь имеет большую независимость, чем другие языковые уровни. Терминологические инновации проявляются в некотором расширении словообразовательной базы для образования терминов, в более широком использовании интернациональных элементов. Можно выделить, например, такие языковые уровни, где разрешаются определенные отклонения от нормы, но при соблюдении общих принципов и закономерностей, свойственных языку. В этом случае сама терминология в состоянии оказывать влияние на развитие норм общелитературного языка. Больше всего это характерно для терминологического словообразования. Здесь порой можно говорить даже о специфически терминологической норме, в то время как орфографические, орфоэпические, акцентуационные и грамматические нормы в основном являются общелитературными. Появление самостоятельных тенденций терминообразования, присущих только терминологии, привело к возникновению такого понятия, как профессиональный вариант нормы.
В профессиональном варианте нормы необходимо учитывать и то общее, что присуще языку науки (профессиональным языкам) и общелитературному языку, и то особенное, что существует в профессиональных языках, но отсутствует в общелитературном языке. Профессиональный вариант нормы отнюдь не противопоставлен нормам общелитературного языка, но для определения его лингвистического статуса следует выявить условия, при которых возможно его образование. Необходимость в профессиональном варианте нормы возникает главным образом в двух типичных случаях: 1) когда существуют вариантные средства выражения одного и того же понятия или реалии; 2) когда появляются новые средства выражения понятий или реалий, типичные для языка профессиональных сфер употребления, но отсутствующие в общелитературном языке.
В первом случае вариантные формы выражения понятий расходятся по разным сферам употребления:  общелитературной и профессиональной. Например, формы мн. числа имен существительных мужского рода на -а (ударное) очень часто непривычны для уха и глаза неспециалистов. Ср., например: цеха, бункера, стопора, колера, циркуля, юпитера (осветительные приборы), профиля (вертикальные разрезы, сечения), теста, торта, кекса (в речи кулинаров), бархата (в речи текстильщиков), привода (в технике), факела (у нефтяников) и т. п. Встает вопрос о том, можно ли считать эти варианты допустимыми в пределах нормы или они являются ошибочными и на это необходимо обратить внимание специалистов. В данном случае перечисленные варианты вполне могут быть отнесены к устной разновидности профессионального варианта нормы. Показательно, что в современных нормативных словарях-справочниках формы  штурмана, шкипера, токаря, колера и подобные квалифицируются как факты терминологической речи или профессионального просторечия, а вовсе не как отклонения от нормы. Это положение подтверждает и официальная кодификация подобных форм в морской терминологии, где специальным циркуляром были узаконены многие из них: катера (не писать катеры), крейсера (не писать крейсеры), лоцмана (не писать лоцманы), мичмана (не писать мичманы). В профессиональный вариант нормы входят и акцентологические варианты слов: добыча, рудник (у горняков и шахтеров); компас (у моряков); прядильщица и мотальщица (в ткацком производстве); шестерня и искра (в технике); агония, эпилепсия, инсульт (в медицине) и др. Можно продолжить список типичных для терминологического словоупотребления профессиональных вариантов норм. Например, грамматические варианты: компонент — компонента, спазм—спазма и др. Употребление форм женского рода можно считать допустимым в пределах нормы.
При определении профессионального варианта нормы важно избежать впечатления, что всякое профессиональное отклонение от правил литературного языка может быть отнесено в разряд допустимых в специальных сферах и квалифицировано как профессиональный вариант. Иногда налицо прямая ошибка или отклонения от нормы в терминологическом ударении, словообразовании или словоупотреблении. Например, стоящие за пределами как профессионального варианта нормы, так и литературной нормы вообще ударения типа: созыв, призыв, изобретение, ходатайство, упрочение, сосредоточение и др.
Некоторые формы, будучи реализованы исключительно в устной речи профессионалов, в неформальной обстановке квалифицируются специалистами как профессионализма опечатка — ляп, синхрофазотрон — кастрюля, внутренние работы нулевого цикла — нуль, нулевка. Разновидностью профессионализмов являются профессиональные жаргонизмы: нутрянка — в строительстве: внутренние санитарно-технические системы; наводнение легкого — в медицине: отек легкого при обтурационном ателектазе; играющая гармонь — разновидность сухого хрипа при бронхиальной астме. И если часть профессионализмов вполне может иметь нормативный характер, то условность профессиональных жаргонизмов явно ощущается говорящими.
В пределах нормы в терминологии находится целый ряд форм, не свойственных общелитературному языку. Например, употребление тавтологических словосочетаний типа одно-однозначное (соотношение), электронно-электронный (переход), адаптер канал-канал не является нарушением словоупотребления в языке науки, а вполне оправдано, так как представляет собой прием, необходимый для отражения соответствующего понятия. В профессиональном употреблении допускается и наличие вещественных существительных во мн. числе, когда требуется ввести обозначение, например, разновидностей, сорта вещества: корма, мраморы, сахара, спирты, смолы, чай, табаки. Могут употребляться во мн. числе и некоторые отвлеченные существительные: вредности, звучности, неоднородности, светимости.
Приведем примеры специфически терминологических словообразовательных элементов:
а) высокопродуктивны в современном терминологическом словообразовании существительные с нулевым суффиксом: сжим, обжиг, взрез, выбег, дребезг, перегруз, расплав, унос и др.;
б) характерно использование суффикса -ист(ый) в несвойственном для общелитературного языка дополнительном количественном значении: «обладающий большим количеством того, что названо производящей основой» (лесистый, каменистый), а, напротив, в значении: «содержащий в малом количестве определенную примесь» (песчанисто-алевритовая глина, хлорноватистый);
в) активно пополняется группа существительных на -остпъ от основ относительных (не качественных!) прилагательных. В этом случае изменение характера основы влечет за собой изменение производного слова, и значением имени на -остпъ становится количественный признак: озерностъ, водность, страничность, экземплярностъ.
Помимо возникновения профессионального варианта нормы на стыке терминологии и общелитературного языка потребность в таком варианте появляется при реализации специальных смысловых номинаций, не свойственных общелитературному языку. Эти явления оцениваются с позиций профессиональной целесообразности, а не с позиций строгой общелитературной нормы. Например, в общелитературном языке нет таких многоосновных образований, как вектор-электрокардиоскоп, улътрасонотахокардиоскоп, антибиотикоустойчивостъ и т. п., в терминологии же они оптимальны. В пределах этого же разряда находятся специальные номинации с привлечением разного рода символики, аббревиатурные наименования комбинированного типа: П-мезоны, — образный, аппарат ИВЛ (аппарат искусственной вентиляции легких), прибор М-типа (прибор магнетронного типа) и т. п.
Таким образом, в терминологии реализуются многие потенциальные возможности языка, не находящие выхода в общелитературном словообразовании. Так как терминология — это область, находящаяся на переднем крае науки и непосредственно испытывающая на себе влияние экстралингвистических факторов, т. е. потребность в новых терминах для обозначения новых явлений в науке и технике, то в ней же интенсивно используются все способы словообразования общелитературного языка и все собственно терминологические словообразовательные модели, которых нет в общем языке.

§ 27. Унификация, стандартизация, кодификация терминов. Понятие о гармонизации терминов и терминосистем

Все перечисленные нормативные требования, предъявляемые к терминам, являются важной отправной точкой для работы по упорядочению терминологии. Терминологическая работа имеет несколько направлений, одним из которых является инвентаризация терминов, т. е. сбор и описание всех терминов, относящихся к данной области знания. Эта работа состоит из отбора терминов, их лексикографической обработки и описания, а результатом ее являются терминологические словари — исторические, этимологические, словари терминов-неологизмов. Инвентаризация является самым первым, предварительным этапом работы по упорядочению терминологии — основного направления терминологической работы. Стремление привести научно-техническую терминологию в известный специалистам порядок приняло широкий размах уже в конце XIX в., когда развитие техники вызвало к жизни тысячи терминов и технических понятий. В настоящее время специалисты разных областей знания — инженеры-практики, терминологи, языковеды — осуществляют целенаправленную деятельность по упорядочению различных терминологий. Упорядочение — основная составляющая практической работы по унификации терминологии, связанной с приведением терминов к единообразию, единой форме или системе, поэтому в задачу исследователя в процессе создания упорядоченной терминологии входит образование системы понятий. Унификация призвана обеспечить однозначное соответствие между системой понятий и терминосистемой. Работа по унификации проводится на всех уровнях — содержательном, логическом и лингвистическом. При этом осуществляется как лингвистический анализ терминов и учет общих норм и закономерностей языка, так и учет специфических моментов, характерных для нормативных критериев оценки терминологии.
На последнем этапе упорядочения-унификации производится кодификация терминосистемы, т. е. ее оформление в виде нормативного словаря. При этом существуют две степени обязательности терминосистемы, связанные с особенностями ее употребления. В том случае, когда излишне жесткие нормы могут помешать развитию творческой мысли (обычно в сфере науки), кодификация принимает форму рекомендации наиболее правильных с точки зрения терминоведения терминов, а ее результатом является сборник рекомендуемых терминов. Если же отступления от точного однозначного употребления термина недопустимы (обычно в сфере производства), кодификация принимает форму стандартизации и результатом ее является государственный (или отраслевой) стандарт на термины и определения (сокращенно ГОСТ). Терминологический стандарт представляет собой правовой документ: законодательное закрепление в нем употребления терминов вызвано необходимостью их однозначного понимания в различных областях действительности: производстве, управлении, внутренней и внешней торговле. Приведем несколько цифр, характеризующих огромную работу по стандартизации, проводимую в нашей стране и за рубежом. Во второй половине 80-х гг. в мире существовало 15 тыс. национальных терминологических стандартов, 200 из них утвердила Международная организация стандартизации (ИСО) и еще столько же — СЭВ. В нашей стране Комитет по научно-технической терминологии разработал 300 упорядоченных терминологий, Госстандарт — 600.
Основными задачами стандартизации научно-технической терминологии являются:
— фиксация в стандартах на термины и определения современного уровня научного знания и технического развития;
— гармонизация (обеспечение сопоставимости) научно-технической терминологии национального и международного уровней;
— обеспечение взаимосвязанного и согласованного развития лексических средств, используемых в информационных системах;
— выявление и устранение недостатков терминолексики, используемой в документации и литературе.
В 60-е годы в Советском Союзе была создана система стандартизации научно-технической терминологии, являющаяся составной частью государственной системы стандартизации. Разработку государственных и отраслевых стандартов ведут головные и базовые организации по стандартизации, научно-исследовательские, проектно-конструкторские, проектно-технологические институты, вузы и другие организации по своей тематике.
В методиках сформулированы требования к стандартизованным терминам (они изложены выше). Основными этапами работы по стандартизации терминологии являются:
1. Проведение полной систематизации всех названий, включая все типы употребления терминов в текстах и в разговорной речи, все синонимы, как стандартные, так и жаргонные, профессионально-диалектные. На этом этапе необходимо подготовить исчерпывающие терминологические словари самых разных жанров.
2. Разработка четкой логико-понятийной модели терминосистемы, на основе которой происходит оценка и унификация реально существующей терминологии.
3. Собственно стандартизация терминологии. Анализ логико-грамматической организации, деривационной способности, системности и других важных характеристик позволит выбрать из общего массива терминов термин, рекомендуемый к официальному употреблению в изданиях разного рода.
Стандартизованные термины обязательны для применения во всех видах документации и литературы по данной научно-технической отрасли. Каждый ГОСТ содержит термины с их краткими вариантами, а также недопустимыми синонимами (с пометой «Ндп.»), определения понятий, называемых терминами, и эквиваленты на английском, немецком и французском языках. Для оформления используются разные шрифты: стандартизуемый термин выделяется полужирным шрифтом, недопустимый — курсивом, как, например, в ГОСТ 17. 2. 104-77 «Метеорологические аспекты загрязнения и промышленные выбросы. Основные термины и определения»:

Аналогичным образом оформляются и сборники рекомендуемых терминов (в том случае, когда объектом упорядочения становится научная терминология).
Особенно актуальной проблему упорядочения и стандартизации терминологии делает автоматизация информационных процессов в сфере управления, планирования, производства и технологии.
Упорядочение, унификация и стандартизация структуры терминов и их определений позволит обеспечить обработку типовых документов на ЭВМ, а это, в свою очередь, имеет первостепенное значение в современных условиях интенсификации экономики на пути ускорения научно-технического прогресса. Для структурной организации больших терминологических массивов создаются банки терминологических данных, в которых хранение, обработка и выдача терминологической информации осуществляются с помощью ЭВМ. Такие банки терминологических данных созданы во многих странах. В нашей стране создана и находится в промышленной эксплуатации Автоматизированная система информационно-терминологического обслуживания (АСМТО). АСИТО предназначена для обеспечения терминологической информацией пользователей различных категорий: разработчиков документов, составителей словарей, переводчиков и др. АСИТО организована по двухконтурному признаку. Первым контуром системы является Автоматизированный банк данных (АБД), обеспечивающий обработку терминологических статей на машинных носителях, второй контур системы — Справочный банк терминов (СБТ), хранящийся на бумажных носителях и микрофильмах. В качестве источников терминологической . информации в АСИТО обрабатываются стандарты на термины и определения, а также терминологические рекомендации. Основной единицей хранения в АСИТО является терминологическая статья с набором терминологических и библиографических элементов данных. Большая часть терминологических статей содержит терминологические данные (термины, а в ряде случаев и определения) на нескольких языках. С помощью АСИТО осуществляется автоматизированная подготовка указателей терминов, обеспечение пользователей терминологической информацией в диалоговом режиме с использованием дисплея и в пакетном — с выдачей ответов в виде распечаток. АСИТО может применяться также при проведении лингвистических исследований.
Методы унификации терминов используются и в случае межъязыкового упорядочения, т. е. обеспечения сопоставимости терминологии национального и международного уровней, или гармонизации. Наблюдаемое в настоящее время усиление международного сотрудничества в области науки, культуры и экономики требует ускорения работы по гармонизации терминологий наиболее развитых национальных языков. Разработка принципов гармонизации терминологий является важной частью работы в области международного сотрудничества терминологов. Составной частью гармонизации должна стать планомерная интернационализация терминов, т. е. согласование значений близких по форме разноязычных терминов с установлением между ними четких соответствий, а также выбор из числа синонимов терминов с интернациональными формами.
Гармонизация предполагает следующие этапы:
1) Системное сопоставление национальных терминологий и терминосистем.
2) Составление сводной классификационной схемы понятий с учетом всех понятий, отраженных в сопоставляемых национальных терминологиях.
3) Выработка соглашения об установлении однозначного понимания и использования эквивалентных национальных терминов.
4) Интернационализация, предусматривающая взаимное заимствование в национальных языках терминов для заполнения лакун в национальных терминосистемах.
Гармонизация национальной и международной систем понятий и представляющих их терминосистем направлена на выработку единого технического языка в определенной области стандартизации. Это позволит единообразно описывать в нормативно-технической документации объект стандартизации на национальном и международном уровне.
Средством фиксации международных решений по упорядочению семантики терминов и установлению межъязыковых терминологических соответствий должны стать разрабатываемые в настоящее время многоязычные банки терминологических данных. Такие банки данных позволяют накапливать и хранить информацию о лингвистических и логических особенностях терминов, их употреблении, многоязычных эквивалентах и степени упорядочения.

Резюме

1. Будучи одной из функциональных разновидностей высокоразвитого литературного языка, специальный язык выполняет такие основные и существенные функции, как эпистимическая, когнитивная и коммуникативная.
2. Основной лексической и понятийной единицей специальной сферы языка является термин. Обладая рядом специфических особенностей, он может реализовать их только внутри терминологического поля.
3. Терминология относится к числу таких интегрирующих факторов, которые позволяют создавать единое информационное пространство, обеспечивающее экономическое, политическое, научное, техническое и т. п. общение.
4. Несмотря на то что на содержательном уровне специальный язык распадается на конкретные профессиональные языки, он имеет две общие разновидности, характер которых обусловлен формой реализации, — это письменная и устная формы.
5. Являясь в своей основе вербальным языком, специальный язык обладает особой привилегией — использовать невербальные (цифровые, буквенные, графические) средства, предназначение которых в данной сфере языка достаточно разнообразно:
6. Терминология обладает своим набором словообразовательных средств создания терминоединиц, диапазон которых весьма широк: от продуктивных моделей, активно используемых в общелитературном словообразовании, до моделей, функционирование которых вне сферы специального языка крайне ограничено.
7. Научный стиль речи отличается определенными общими чертами, среди которых наиболее примечательные — это отвлеченность и строгая логичность изложения. Будучи довольно разнообразным в жанровом отношении, научный стиль, тем не менее, создал строгую иерархию стилистических систем, в которых действуют свои объективные стилеобразующие факторы. Кроме того, здесь существуют и не менее строгие правила текстовой композиции.
8. Термины, являясь смысловым ядром специального языка, обладают определенной самостоятельностью формирования и развития. Отсюда вытекает и некоторая самостоятельность нормативного критерия оценки термина. Норма в терминологии должна соответствовать нормам общелитературного языка и удовлетворять особым требованиям, которые предъявляются к термину. Они таковы: системность термина, независимость от контекста, краткость и однозначность термина, а также определенная степень укоренения термина, его современность, интернациональность и благозвучность. Таким образом, нормализаторская работа над терминами и терминосистемами — всегда целенаправленный, сознательный акт.
9. Появление самостоятельных тенденций в терминообразовании, присущих только терминологии, ведет к возникновению вариантных форм выражения понятий, которые расходятся по разным сферам употребления: общелитературной и профессиональной. В этом случае появляется профессиональный вариант нормы. Многие варианты существуют в устной разновидности профессионального варианта нормы и относятся к профессионализмам. От них следует отличать профессиональные жаргонизмы.
10. Все нормативные требования, предъявляемые к терминам, являются основой для работы по упорядочению терминологии — основного направления терминологической работы. Упорядочение терминологии — составляющая часть практической работы по унификации терминологии, связанная с приведением терминов к единообразию, единой системе. Унификация — это сложная и многоаспектная работа по приведению терминологии в систему на всех уровнях — содержательном, логическом и лингвистическом. На последнем этапе работы по унификации производится кодификация терминосистемы, т. е. ее оформление в виде нормативного словаря. В результате появляется либо сборник рекомендуемых терминов, либо государственный стандарт на термины и определения (ГОСТ). ГОСТ представляет собой правовой документ, в котором законодательно закреплено употребление терминов. По сравнению с ГОСТом в сборнике рекомендуемых терминов нормативные требования менее жесткие.
11. Методы унификации терминов используются и в случае межъязыкового упорядочения — гармонизации разноязычных терминов. Усиление международного сотрудничества в области науки, культуры, экономики, производства требует ускорения работы по гармонизации терминологий наиболее развитых национальных языков. Гармонизация национальной и международной систем понятий и представляющих их терминосистем направлена на выработку единого технического языка в определенной области стандартизации.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел языкознание