Есперсен О. Философия грамматики

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава XXIV

ОТРИЦАНИЕ

Противоречащие и противные понятия. Некоторые трехчленные деления. Значение отрицания. Специальное и нексусное отрицание. Двойное или кумулятивное отрицание. История отрицательных выражений. Подразумеваемое отрицание.

ПРОТИВОРЕЧАЩИЕ И ПРОТИВНЫЕ ПОНЯТИЯ

Логики различают противоречащие понятия, такие, как white „белый“ и not-white „не-белый“, rich „богатый“ и not-rich „не-богатый“, и противные понятия, такие, как white „белый“ и black „черный“, rich „богатый“ и poor „бедный“. Противоречащие понятия, взятые вместе, охватывают все существующее, так как всякие промежуточные понятия исключаются, противные же понятия предполагают наличие одного или большего количества промежуточных понятий. Для противоречащих понятий язык обычно употребляет или производные слова, например unhappy „несчастливый“, impossible „невозможный“, disorder „беспорядок“, или составные выражения с наречием not „не“. С другой стороны, для выражения самых необходимых противных понятий очень часто употребляются особые корни. Отсюда такие пары, как young „молодой“ — old „старый“, good „хороший“ — bad „плохой“, big „большой“ — small „маленький“ и т.п. Промежуточные стадии могут выражаться отрицательно, например: neither young nor old „не молодой и не старый“, но в ряде случаев для промежуточных стадий существуют особые выражения: indifferent „безразличный“ в сравнительно новом значении: „то, что является промежуточным между хорошим и плохим“. Иногда существует даже целая цепочка слов, значения которых частично перекрывают друг друга, например: hot „горячий“, warm „теплый“, tepid „тепловатый“, lukewarm „тепленький“, mild „умеренный“, fresh „свежий“, cool „прохладный“, chilly „прохладный“, cold „холодный“, frosty „морозный“, icy „ледяной“; хотя каждое прилагательное, стоящее в начале списка, противополагается прилагательным в конце списка, провести резкую демаркационную линию между двумя половинами перечня невозможно.

Если теперь сопоставить два предложения — John is rich „Джон богат“ и John is not rich „Джон не богат“, — то они, по моему мнению, будут представлять противные, а не противоречащие понятия, поскольку возможно промежуточное Perhaps John is rich „Возможно, Джон богат“ или Не may be rich „Он, может быть, богат“, Не is possibly rich „Он, возможно, богат“. Кроме того, в качестве разновидности промежуточного понятия надо упомянуть: John is probably rich „Джон, вероятно, богат“ и No doubt John is rich „Без сомнения, Джон богат“ (так как no doubt „без сомнения“ при употреблении в обычной речи предполагает некоторое сомнение). Поэтому можно установить трехчленное деление:

A. Positive „положительная ступень“,

В. Questionable „сомнительная ступень“,

С. Negative „отрицательная ступень“.

А и С являются абсолютными величинами и предполагают уверенность; В предполагает неуверенность, и в этом отношении В составляет отрицательную параллель к двум положительным предложениям: A) It is certain that he is rich и С) It is certain that he is not rich.

Логик, может быть, будет поражен тем, что два предложения John is rich и John is not rich трактуются здесь как противные, а не как противоречащие, но, я думаю, он успокоится, если я скажу, что „богатый“ и „не-богатый“ — очевидно, противоречащие понятия и не допускают никаких промежуточных терминов: трехчленная группа, данная выше, имеет в виду только отношение говорящего к включению Джона в один из двух разрядов: „богатый“ и „не-богатый“. Наше трехчленное деление помогает понять лингвистические факты, связанные с вопросами, так как вопрос есть утверждение разряда В + просьба к слушателю разрешить сомнение. Поэтому несущественно, как формулируется вопрос — положительно или отрицательно: Is John rich? или Is John not rich — это полные синонимы, поскольку подлинный вопрос двусторонен: Is John rich, or is he not? Об альтернативном вопросе см. выше стр. 352. Точно так же, предлагая стакан пива, можно сказать или Will you have a glass of beer? или Won't you have a glass of beer? Положительная и отрицательная формы выражения обозначают здесь одно и то же, как и в предложениях Perhaps he is rich и Perhaps he is not rich.

To, что здесь было сказано о вопросах, касается только неэмоциональных вопросов; особая интонация удивления превратит эти вопросы в две противоположности: Will you (really) have a glass of beer? будет означать: „Я удивлен, что вы хотите стакан пива“, a Won't you have a glass of beer? — обратное. В то время как в английском языке Won't you pass me the salt? „He передадите вы мне соль?“ звучало бы грубо, так как предполагало бы нежелание со стороны того, к кому это предложение обращено, в датском языке Vil De rжkke mig saltet? обычно представляет собой приказание, a Vil De ikke rжkke mig saltet? будет вежливой просьбой (Would you mind passing the salt?). Одна голландка однажды рассказала мне, как она была сначала удивлена, услышав в пансионе в Копенгагене подобные отрицательные вопросы, которые она поняла как просьбу не передавать соль. Очень часто та или иная форма вопроса подбирается для того, чтобы подсказать ответ, особенно в разделительных вопросах (tag-questions): Не is rich, isn't he?; He isn't rich, is he? Поэтому вопросы часто означают утверждение противоположного: Am I my brother's keeper = I am not; Isn't that nice? = It is very nice.

Так как восклицания во многих случаях развились из вопросов, становится понятным, почему часто бывает безразлично, есть или нет в восклицании слово not: How often have I (not) watched him!

НЕКОТОРЫЕ ТРЕХЧЛЕННЫЕ ДЕЛЕНИЯ

Теперь необходимо рассмотреть ряд понятий, имеющих первостепенное значение как для логика, так и для лингвиста, а именно: абсолютно противоположные понятия all „все“ и nothing „ничего“ и промежуточное понятие something „что-то“. Назовем противоположные понятия А и С, а промежуточное — В. Их можно естественно представить в нисходящей шкале:

A. everything, all, everybody (all girls, all the money)

B. something, some, somebody (some girls, a girl, some money)

C. nothing, none, nobody (no girl[s], no money).

Так же точно и наречия:

A. always „ всегда “, everywhere „ повсюду “

В . sometimes „ иногда “, somewhere „ где - то “

С . never „ никогда “, nowhere „ нигде “.

Следует заметить, что some (something и др.) берется здесь в обычном значении, в каком оно употребляется в речи, а не в том, которое иногда придают ему логики и в каком оно представляет положительную противоположность к no (nothing) и, таким образом, включает возможность all . Промежуточная стадия В, разумеется, допускает большое количество частных подразделений. Из них я упомяну лишь те, которые представляют особый лингвистический интерес:

B1 приближается к A (all); В3 приближается к С (none) и во многих случаях может рассматриваться скорее как отрицательное, чем как положительное понятие; это особенно верно в отношении наречия little, например: They little think what mischief is in hand (Байрон). Лингвистический интерес представляет употребление неопределенного артикля для разграничения В2 и В3; это употребление не ограничивается английским языком: ср. франц. un peu, ит. и исп. un poco, нем. ein wenig. Это различие очень ясно проявляется в шекспировском предложении When he is best, he is a little worse than a man, and when he is worst, he is little better than a beast. В3 воспринимается как противоположное по отношению к B1, а В2 — как противоположное скорее по отношению к С; ср. Few of the passengers survived и A few of the passengers survived.

Трехчленное деление:

А. Необходимость,

В. Возможность,

С. Невозможность,

по существу, является не чем иным, как особым случаем трехчленного деления, упомянутого выше, поскольку необходимость есть совокупность всех возможностей, точно так же, как невозможность означает исключение всех возможностей. Словесные средства выражения для этих трех категорий следующие:

A. must (или need) „должен“,

В. can (или may) „могу“,

С. cannot „не могу“.

Если к этим трем категориям присоединить элемент воли, направленной на другое существо, результат будет следующий:

А. Приказание,

В. Разрешение,

С. Запрещение.

Словесное выражение этих понятий:

A. You must „Вы должны“,

В. You may „Вы можете“,

С. You must not (may not; см. ниже) „Вы не должны“ („не можете“).

Повелительное наклонение (Take that!) может означать либо А, либо В; см. выше в разделе „Просьбы“.

ЗНАЧЕНИЕ ОТРИЦАНИЯ

Чтобы установить значение отрицания, прежде всего необходимо подчеркнуть различие между отрицанием в языке и отрицательной величиной в математике: - 4 означает не все, что отлично от + 4, а точку настолько ниже 0, насколько 4 выше 0. Языковое отрицание, напротив, превращает понятие в противоречащее, во всяком случае теоретически, ибо при более близком рассмотрении оказывается, что это правило требует очень важных уточнений; для того чтобы понять их, следует постоянно иметь в виду деление на А, В и С. Сначала рассмотрим категорию В (см. выше, стр. 376): „не все и не ничего“.

Здесь общее правило для всех (или большинства) языков состоит в том, что not означает „меньше чем“, или, иначе говоря, „между данным термином и нулем“. Таким образом, not good означает „не такой хороший“, но не включает „отличный“; not lukewarm обозначает более низкую температуру, чем lukewarm, нечто между „тепловатый“ и „ледяной“, но не между „тепловатый“ и „горячий. Это проявляется наиболее ясно при рассмотрении обычного значения отрицания при числительных: Не does not read three books in year „Он не читает и трех книг в год“; The hill is not two hundred feet high „Высота холма не достигает двухсот футов“; His income is not ? 200 a year „Его доход не составляет 200 фунтов в год“; Не does not see her once a week „Он не видит ее и один раз в неделю“; The bottle is not half full „Бутылка заполнена не до половины“ и др. — все эти выражения означают „меньше чем три“ и т. д. Поэтому сочетание „не один“ во многих языках стало означать „никто, ничего“, например др.-англ. nan = ne-an, откуда современные none „никто, ничего“, no „никакой“; далее: др.-исл. eingi, нем. k-ein, франц. pas un bruit и т. п.

Однако то же самое сочетание в виде исключения может означать „более чем“; только тогда слово, стоящее после „не“, должно иметь на себе сильное ударение (и своеобразную интонацию, указывающую на противопоставление). В таком случае после этого сочетания требуется более точное обозначение: not lukewarm, but really hot „не тепловатый, а прямо-таки горячий“; His income is not two hundred a year, but at least three hundred „Его доход не двести фунтов в год, а по крайней мере триста“; Not once, but two or three times „He единожды, а дважды или трижды“ и т. п. Обратите внимание, что not once or twice „не единожды и не дважды“ всегда означает „несколько раз“, например у Теннисона: Not once or twice in our fair island-story, The path of duty was the way to glory.

Not above 30 „не свыше 30“ означает либо „30“, либо „менее 30“. No more than „не больше чем“ обычно означает as little as „так мало, как“, a no less than „не меньше чем“ — as much as „так много, как“, например: The rank and file of doctors are no more scientific than their tailors; or their tailors are no less scientific than they (Б. Шоу); обратите внимание на различие между no и not в следующих сочетаниях: no more than three = „только три“, not more than three = „самое большее три“; He paid no less than twenty pounds „Он заплатил не менее двадцати (целых двадцать) фунтов“ означает удивление по поводу большой величины суммы, которая составляла ровно двадцать фунтов; Не paid not less than twenty pounds предполагает неуверенность в отношении точной суммы, которая составляла по меньшей мере двадцать фунтов („Modern English Grammar“, II, 16. 84). В латинском языке и non magis quam и non minus quam являются излюбленными выражениями равенства, хотя, конечно, употребляются в различных контекстах: Caesar non minus operibus pacis florebat quam rebus in bello gestis; Pericles non magis operibus pacis florebat quam rebus in bello gestis (Cauer).

Если мы обратимся к отрицательным соответствиям понятий, которые были даны выше под В1, В2 и В3, то увидим, что отрицаемое В1 становится В3: not much = little; not many = few. Однако отрицательное В2 становится почти синонимичным В1 (или занимает положение между В1 и В2): not a little = much, not a few = many. В3 не употребляется в сочетании с not.

Затем перейдем к категориям А и С, представляющим собой две противоположности. Здесь действует общее правило; если на первое место ставится отрицательное слово, оно устраняет абсолютный элемент, и в результате получается промежуточное понятие: Not А = В; not С тоже = В. Если же, с другой стороны, сначала упоминается абсолютный элемент, то этот абсолютный элемент пересиливает, так что в результате получается противоположное понятие: A... not = C; С ... not = A.

Примеры на отрицательное А = В:

They are not all of them fools; He is not always so sad; Non omnis moriar.

В исключительных случаях тот же результат ( В ) получается даже тогда , когда отрицательное слово стоит после компонента А : А ll that glisters is not gold „He все то золото , что блестит “ ( Шекспир ); Tout се qui reluit n'est pas or; соответственно в датском и в немецком языке : Ikke alt hvad der glimrer er guld и Nicht alles, was glanzt, ist Gold; ср . также в Библии : All things are lawfull vnto mee, but all things are not expedient; All is not lost ( Мильтон , Шелли ); But all men are not born to reign ( Байрон ); For each man kills the thing he loves, Yet each man does not die ( Уайльд ); подобные примеры можно найти в большом количестве и в литературе других стран ; их можно легко объяснить психологически как результат двух тенденций : начинать с подлежащего и ставить отрицание при глаголе . Тоблер ( То ble r, Vermischte Beitrage zur franzosischen Grammatik, 1. 197) стремится обосновать эти примеры логически; по его мнению, «‘Gold sein „быть золотом“ ' не может предицироваться субъекту ‘alles Glдnzende „все блестящее“ '». Это справедливо, но это не затрагивает того факта, что порядок слов заставляет нас ожидать значения ‘nothing of what glitters is gold' (was glдnzt, ist niemals Gold; С), а не действительного значения ‘only some part of what glitters is gold' (was glдnzt ist nicht immer Gold; B) .

Примеры на С с отрицанием перед ним = В :

лат . non-nulli „ некоторые “, non-nunquam „ иногда “; Не was not the eldest son of his father for nothing; It is not good for a man to have no gods ( = It is good to have some gods).

Примеры на А с отрицанием после него = С:

Tous ces gens-la ne sont pas humains ( т . e. ни один из них ; Роллан ); The one [uncle] I was always going to write to. And always didn't ( Диккенс ). Это бывает редко , кроме тех случаев , когда отрицание имеет форму префикса или подразумевается , например : They were all of them unkind; Everybody was unkind (= Nobody was kind); He was always unkind; They all failed (= Nobody succeeded).

Различие между двумя возможными результатами отрицания со словом разряда А выражается в языке разными наречиями:

Результат В: Не is not altogether happy „Он не совсем счастлив“; pas tout-а-fait; ikke helt; nicht ganz.

Результат С : He is not at all happy „ Он вовсе не счастлив “ ( Не is not happy at all); pas du tout; slet ikke; gar nicht.

Ср . из современной газеты : Germany's offer is entirely unacceptable to the French and not wholly acceptable to the English Government.

Примеры на слова разряда С с отрицанием после них, результат А:

Nobody was unkind (= Everybody was kind); He was never unkind; Nobody failed. Это бывает сравнительно редко с not; предложений типа Not a clerk in that house did not tremble before her ( Теккерей ; = А ll the clerks trembled) стараются избегать , так как они недостаточно ясны ; но если два отрицания размещаются в двух различных предложениях , двусмысленность устраняется : There was no one present that did not weep „He было никого , кто бы не плакал “; There is nothing I could not do for her; ср . эпитафию Джонсона на Гольдсмита : Qui nullum fere scribendi genus Non tetigit, Nullum quod tetigit non ornavit.

Теперь перейдем к трем категориям, упомянутым на стр. 376: А) необходимость, В) возможность, С) невозможность. Если присоединить отрицание , результат будет следующий : not necessary ( А ) = возможно ( В ); not impossible ( С ) = возможно ( В ); it is impossible not to see = необходимо ; no one can deny = everyone must admit; Nobody need be present = Everybody may be absent; He cannot succeed = He must fail; Non potest non amare; Il ne pouvait pas ne pas voir qu'on se moquait de lui.

Что касается следующего трехчленного деления: А) приказание, В) разрешение, С) запрещение, то мы уже видели, что повелительное наклонение может означать или А или В. Поэтому повелительное наклонение с отрицанием, например Don't take that!, может означать либо отрицательное приказание (= запрещение), либо вежливую просьбу (или совет) не брать этого; из-за двусмысленности во многих языках наблюдается тенденция избегать употребления повелительного наклонения с отрицанием. В латинском языке оно встречается лишь в поэзии, а в остальных случаях заменяется описательной конструкцией с noli (Noli me tangere) или сослагательным наклонением (Ne nos inducas in tentationem); в испанском языке последнее стало правилом (No vengas „Не приходи“). Дат. Tag det ikke обычно означает совет, a La vжr е ta det (Lad vжre at tage det) стало обычной формой запрещения. В других языках существуют специальные глагольные формы (юссива) или специальные отрицательные слова (например, гр. me), которые употребляются при запрещении.

Для выражения запрещения может употребляться как may not, так и must not. В первом случае отрицание not логически относится к may (отрицание разрешения; ср. нем. du darfst nicht). Но поскольку это же самое сочетание часто употребляется в другом значении, например Не may not be rich, but he is a gentleman „Он может быть и не богат, но он джентльмен“ (где not относится к be: It is possible that he is not), a may воспринимается как слишком слабое выражение для запрещения, наблюдается все более сильная тенденция всюду употреблять более резкое must not, кроме случаев, содержащих вопросы, подразумевающие утвердительный ответ (mayn't I = ‘I suppose I may'), а также тех случаев, когда налицо непосредственная близость к утвердительной форме may, например в ответах (May I take that? No, you may not). В предложении You must not take that отрицание логически относится к инфинитиву : здесь выражено приказание (must) не брать этого ; однако господствующая тенденция перетягивать отрицание к вспомогательному глаголу приводит к обычной форме you mustn't. Таким образом , в утвердительных и в отрицательных предложениях получаются различные вспомогательные глаголы , например You may call me Dolly if you like; but you mustn't call me child ( Шоу ); You mustn't marry more than one person at a time, may you? (Диккенс). Теперь, однако, must начинает употребляться в добавленных вопросах: I must not go any farther, must I? (Дж. Элиот), хотя в других случаях May I? нельзя заменить Must I?

СПЕЦИАЛЬНОЕ И НЕКСУСНОЕ ОТРИЦАНИЕ

Мы уже видели, что значение предложения иногда зависит от места, которое занимает отрицательный элемент. В более общем виде можно сказать, что понятие отрицания может относиться логически либо к отдельному понятию (специальное отрицание), либо к сочетанию двух компонентов нексуса (нексусное отрицание). В первом случае мы находим или отрицательный префикс (как в словах n ever, un happy, dis order ), или наречие not, стоящее перед словом (not happy); иногда отдельное слово без отрицательной приставки можно рассматривать как слово с отрицательным значением; ср. lack (= have not), fail (= not succeed; однако можно сказать также, что succeed — это отрицательное соответствие к fail).

Когда отрицается нексус, отрицательное наречие обычно притягивается к глаголу — во многих языках в форме слабого ne или сходной частицы, которая ставится перед глаголом, а иногда сливается с ним (ср. раннеангл. nis, nill); в современном английском языке употребляются сочетания с do (does not come, doesn't come и т. п.), за исключением известной группы глаголов (is not, isn't, cannot и т. п.).

В предложении Many of us didn't want the war „Многие из нас не хотели войны“ отрицается нексус, а в предложении Not many of us wanted the war „He многие из нас хотели войны“ not относится исключительно к many, которое превращается в few „немногие“.

Часто, очевидно, не имеет значения, что отрицается — только одно понятие или соединение этого понятия с другим понятием; She is not happy „Она не счастлива“ можно истолковать либо как описание ее состояния (т. е. not-happy = unhappy „она несчастлива“), либо как отрицание того, что она является счастливой (she is-not, isn't happy). Однако, если мы добавим very, мы увидим различие между She is very unhappy „Она очень несчастлива“ и She is not very happy „Она не очень счастлива“.

Общая тенденция направлена к употреблению нексусного отрицания даже в тех случаях, где более подходящим было бы специальное отрицание. Наряду с логически безупречным I came not to send peace, but a sword ( Матфей , X. 34) часто встречаются предложения типа I don't complain of your words, but of the tone in which they were uttered (= I complain, though not.., but of ...); We aren't here to talk nonsense, but to act ( где we aren't here, отдельно взятое , представляет собой contradictio in adjecto). Особый случай составляют предложения с because: I didn't go because I was afraid двусмысленно и может означать или I went, but the reason was not fear „ Я пошел , но причиной был не страх “, или I didn't go, and the reason for not going was fear „ Я не пошел , и причиной этому был страх “; правда , в устной речи двусмысленность может устраняться интонацией ; ср . далее I didn't call because I wanted to see her (but for some other reason) и I didn't call because I wanted to avoid her.

При инфинитивных и других подобных конструкциях часто очень важно знать, какое из двух глагольных понятий отрицается; для того чтобы мысль была выражена ясно, в различных языках употребляются различные средства. Достаточно привести несколько примеров : She did not wish to reflect; she strongly wished not to reflect ( Беннет ): ср . также Tommy deserved not to be hated; Tommy did not deserve to be loved; Prov ikke pa at se derhen; Prov pa ikke at se derhen; Il ne tache pas de regarder; Il tache de ne pas regarder; Il ne peut pas entendre; Il peut ne pas entendre; (Will he come?) I am afraid not; I am not afraid.

Тенденция притягивать отрицание к глаголу, упомянутая выше, не единственная тенденция, существующая в языке: часто мы встречаем противоположное стремление — притягивать отрицательное понятие к любому слову, которое легко может стать отрицательным. В литературном языке We met nobody считается более изысканным, чем разговорное We didn't meet anybody; ср. также This will be no easy matter и This won't be an easy matter. Нередко слова, подобные nothing, употребляются в таких случаях, где более логичным было бы нексусное отрицание, например She loves you so well that she has the heart to thwart you in nothing (Gilbert); You need be under no uneasiness. Притяжение этого рода видно также в идиоматичном употреблении предложения: Не was no ordinary boy вместо Не was a not ordinary boy и в предложениях типа You and I will go to the smoking-room, and talk about nothing at all subtle (= about something that is not subtle; Бенсон), которые большинство говорящих, вероятно, осудили бы как неправильные.

Там, где имеется возможность притяжения отрицательного элемента сразу к двум словам, он почти всегда притягивается к первому слову. Можно сказать No one ever saw him angry или Never did any one see him angry, но нельзя сказать Any one never saw him angry или Ever did no one see him angry. Ср. также лат. Nec quisquam (не et nemo), neque ullus и т. п. Сочетание without any danger предпочитают сочетанию with no danger.

Когда отрицание притягивается к подлежащему, предложение часто продолжается так, что надо подразумевать положительную противоположность первого подлежащего. В обычной речи это не вызывает никаких недоразумений, и только критически (или чрезмерно критически) настроенные грамматисты могут усмотреть что-либо ошибочное в таком употреблении: ср. Not one should scape, but perish by my sword (= but all perish; Марло ); None of them are hurtful, but loving and holy ( Бениян ). Ср . также Don't let any of us go to bed to-night, but see the morning come ( Бенсон ); I quite forget the details, only that I had a good deal of talk with him ( Карлейль ) .

ДВОЙНОЕ ИЛИ КУМУЛЯТИВНОЕ ОТРИЦАНИЕ

Среди теоретиков, как логиков, так и лингвистов, по-видимому, прочно утвердился взгляд, что два отрицания взаимно погашают друг друга, потому что два отрицания логически дают утверждение, подобно тому, как в математике -(-4) = + 4. Поэтому и языки, а также отдельные авторы подвергаются осуждению, если они в качестве усиленного отрицания употребляют двойное отрицание. Если бы такая точка зрения была правильной, последовательный логик должен был бы придраться к чосеровскому предложению Не neuere yet по vileynye ne seyde In al his lyf unto no maner wight, поскольку в нем для усиления отрицания употреблено четыре отрицания (четное число), но не к древнеанглийскому примеру Nan man nyste пап юing „Никто ничего не знал“, поскольку отрицаний здесь три; два из них погашают друг друга, а одно остается. Однако в действительности никто как будто не исчисляет кумулятивное отрицание таким образом, и это совершенно правильно с точки зрения языковой логики.

Язык не математика, и, как уже было замечено, языковое отрицание нельзя сопоставлять с математическим знаком „минус“; поэтому всякая ссылка на математическое правило о двух минусах беспредметна. Однако вместе с тем и попытки некоторых лингвистов оправдать употребление двойного отрицания не являются вполне удовлетворительными. Ван Гиннекен справедливо критикует точку зрения романистов, которые называют употребление ne во французском языке „половинным отрицанием“ — подобное объяснение, во всяком случае, не способствует пониманию многих явлений в других языках. Его собственное объяснение состоит в том, что отрицание в реальных языках является не логическим отрицанием, а выражением чувства сопротивления; по его мнению, логическое или математическое понимание отрицания, в соответствии с которым два отрицания взаимно уничтожаются, получило распространение лишь в нескольких культурных центрах, но не пустило корней в сознании народа. Я сомневаюсь в том, что понятие „сопротивления“ более примитивно, чем обычное понимание отрицания в таких простых предложениях, как Не does not sleep „Он не спит“. Другие авторы говорят о различии между качественным и количественным отрицанием и воображают, что подобное различие находит опору в системе категорий Канта, хотя в действительности Кант всякое отрицание дает под заголовком „качество“. Во всяком случае это разграничение нисколько не помогает понять двойное отрицание .

Язык имеет свою логику, и в данном случае его логика имеет определенные преимущества. Если два отрицания действительно относятся к одному и тому же понятию или к одному и тому же слову (как специальные отрицания), результат всегда будет утвердительный; это справедливо для всех языков и применимо к таким сочетаниям, как not uncommon, not infrequent, not without some fear — „ненеобычный, не нечастый, не без некоторого страха“ и т. п. Эти два отрицания, однако, погашают друг друга не совсем таким образом, чтобы результат был вполне тождествен простому common „обычный“, frequent „частый“, with some doubt „с некоторым сомнением“; сложное выражение всегда будет слабее: This is not unknown to me или I am not ignorant of this означает I am to some extent aware of it и т.п. Психологическую причину нужно искать здесь в том, что окольный путь через два взаимноуничтожающие отрицания ослабляет умственную энергию слушателя и, кроме того, предполагает известное колебание со стороны говорящего, которое отсутствует в прямолинейном, откровенном common или known. Таким же образом I don't deny that he was angry слабее, чем I assert и т. п. Ср. также франц. Il n'etait pas sans etre frappe.

С другой стороны, если два (или более двух) отрицания относятся к разным словам, они не оказывают друг на друга воздействия, и поэтому итог вполне может быть отрицательным. Мы наблюдаем это в огромном количестве языков, где кумулятивное отрицание встречается на каждом шагу. Примеры из среднеанглийского и древнеанглийского языка уже приводились; в эти периоды таких примеров встречается очень много, но уже в елизаветинском языке они встречаются реже; в наши дни мы часто находим их в диалектах и в просторечии; много примеров встречаем при передаче народного языка в романах и пьесах: Nobody never went and hinted no such thing, said Peggotty; I can't do nothing without my staff (Гарди).

В других языках мы находим это же явление более или менее регулярно. Так, в средневерхненемецком: Nu en -kan ich niemanne gesagen; во французском: On ne le voit nulle part; в испанском: Aquн no vienen nunca soldados „Сюда никогда не приходят солдаты“. В славянских языках: в сербском: И нитко му не могаше одговорити риjечи „И никто ему не мог ответить ни слова“ (Дельбрюк); в русском: Филиппок ничего не сказал; в греческом: aneu toutou оиdeis eis ouden oudenos an humon oudepote genoito axios (Платон; приведено у Мадвига).

Так же обстоят дело и за пределами нашей семьи языков, например: венг. Semmit sem hallottam или Nem hallottam semmit „Ничего я не слышал“ (Szinnyei); конго (банту): Kavangidi kwandi wawubiko, kamonanga kwandi nganziko, kaba yelanga kwa-u ko ‘Not did he evil not, not feeling he no pain, not they sick not' „He делал он никакого зла, не чувствовал он никакой боли, ни они не больны“.

Как объяснить это явление, распространенное в таком большом масштабе в различных языках? Есть одно важное соображение, без которого, мне кажется, нельзя понять существо дела, а именно: многократное отрицание становится обычным только в тех языках, где отрицательный элемент имеет сравнительно малый фонетический вес, например: ne или n- в древнеанглийском, во французском, в славянских языках, en или n- в средневерхненемецком (и средненижненемецком), ou в греческом языке, s- или n- в венгерском языке. Они легко притягиваются к различным словам (мы уже видели примеры такого притяжения в предыдущих разделах), и невесомость этих начальных звуков или слабоударных слогов вызывает желание увеличить их число в предложении, чтобы они не остались незамеченными. Под влиянием сильного чувства говорящий хочет быть совершенно уверен в том, что отрицательный смысл предложения будет воспринят; поэтому он присоединяет отрицания не только к глаголу, но и к любому другому члену предложения, который можно легко связать с отрицанием: он как бы покрывает все предложение слоем отрицаний, вместо того чтобы сосредоточить отрицание в одном месте. Если в современном английском и в современном немецком языке повторение отрицаний стало встречаться реже, чем прежде, то одна из причин, вероятно, состоит в том, что фонетически невесомые ne и en были замещены в этих языках более полными not и nicht, хотя этому результату содействовала школьная логика и влияние латыни. Можно также сказать, что сведйние отрицаний к одному требует больше умственного напряжения, поскольку говорящий и слушатель должны помнить это отрицание в течение всего высказывания; гораздо легче повторять отрицание при каждом удобном случае и таким образом придавать отрицательную окраску всему предложению.

Если теперь оценить это широко распространенное кумулятивное отрицание с логической точки зрения, то я не назвал бы его нелогичным, так как отрицательные элементы присоединены не к одному и тому же слову. Я сказал бы скорее, что логически достаточно и одного отрицания; два или три отрицания представляют собой только проявление избыточности, излишней в стилистическом плане, как и любое повторение в утвердительном предложении (Every and any, always and on all occasions); однако в остальном оно не вызывает никаких возражений. Никому не придет в голову возражать против конструкций типа I shall never consent, not under any circumstances, not on any condition, neither at home nor abroad „Я никогда не соглашусь, ни при каких обстоятельствах, ни при каких условиях, ни на родине, ни за границей“; правда, здесь есть паузы, на письме обозначаемые запятыми, разделяющие отрицательные группы, как если бы они принадлежали каждая к самостоятельному предложению, тогда как в предложениях типа „Он никогда ничего не говорил“ и в других примерах, приведенных из разных языков, отрицания относятся к одному и тому же предложению. Но совершенно невозможно провести границу между тем, что составляет одно предложение, и тем, что составляет два предложения: становится ли, например, предложение I cannot goe no further (Шекспир) логичнее от простого добавления запятой: I cannot goe, no further?

Особой разновидностью двойного отрицания следует считать явление, которое можно назвать подхватывающим отрицанием (по Дельбрюку — Ergдnzungsnegation). Оно особенно часто встречается в тех случаях, когда после not стоит либо разделительное сочетание с neither ... nor „ни ... ни“, либо ограничительное добавление с not even „даже не“: Не cannot sleep, neither at night nor in the daytime „Он не может спать ни ночью, ни днем“ или Не cannot sleep, not even after taking an opiate „Он не может спать, даже после того, как примет снотворное“; ср. также Loue no man in good earnest, nor no further in sport neyther (Шекспир). Подобным же образом и в других языках: лат. non... neque ... neque, non... ne ... quidem, гр. ou ... oude ... oude и т. п. В таких случаях с „ни — ни“ и с „даже не“ все языки, по-видимому, легко допускают двойное отрицание, хотя педанты возражают против него даже здесь .

С подхватывающим отрицанием тесно связано сочиненное отрицание: оно присоединяется к предложению, зависящему от глагола с отрицательным значением, например: deny „отрицать“, forbid „запрещать“, hinder „препятствовать“, doubt „сомневаться“, как будто это придаточное предложение представляет собой самостоятельное предложение или как будто в главном предложении употреблен соответствующий глагол с утвердительным значением. Примеры : First he deni'de you had in him no right ( Шекспир ); What hinders in your own instance that you do not return to those habits ( Лэм ). Известно, что в некоторых языках это явление превращается в твердое правило; ср., например, в латинском языке с ne, quin, quominus, во французском языке — с ne (которое теперь, подобно ne в других позициях, склонно к исчезновению). Здесь также мы видим избыток средств выражения и чрезмерную эмфатичность, а не иррациональность и не отсутствие логики.

ИСТОРИЯ ОТРИЦАТЕЛЬНЫХ ВЫРАЖЕНИЙ

Общая история отрицательных выражений в некоторых из наиболее известных языков характеризуется своеобразными колебаниями. Отрицательное наречие часто бывает слабоударным, ибо какое-то другое слово в предложении должно нести сильное контрастное ударение. Но когда от отрицания остается только проклитический слог или даже один звук, оно оказывается слишком слабым, и появляется необходимость усилить его добавлением какого-нибудь дополнительного слова. Это слово в свою очередь может быть понято как элемент, выражающий отрицание, и может подвергнуться такому же процессу, как первоначальное слово. Таким образом, происходит постоянное чередование ослабления и усиления; это явление в сочетании с дальнейшей тенденцией ставить отрицание в начале предложения, где оно вполне может быть опущено (так называемое prosiopesis), ведет к своеобразным последствиям, которые можно наметить здесь лишь в самых общих чертах с помощью примеров из нескольких языков.

Во-первых, латинский язык и его продолжение — французский язык. Отправным пунктом здесь, как и везде, является ne, которое, по моему мнению (вместе с его вариантом me), было первобытным междометием отвращения; оно производилось, главным образом, мышцами лица — а именно сокращением мышц носа. Первая стадия, таким образом, была следующая:

1) Ne dico. Это отрицание сравнительно устойчиво сохраняется, главным образом, с несколькими глаголами (nescio, nequeo, nolo), а также с некоторыми местоимениями и наречиями; в остальных случаях ne воспринимается как слишком слабое и усиливается добавлением слова oenum „одно“; в результате получается non (ne-oenum):

2) Non dico. С течением времени non становится безударным и дает ст.-франц. nen, позже ne, т. е. фактически совпадает по звучанию с праиндоевропейским наречием:

3) Jeo ne di. Оно сохранилось в литературном французском языке в нескольких сочетаниях: je ne sais, je ne peux, а также в разговорном n'importe; однако в целом было сочтено необходимым усилить это отрицание:

4) Je ne dis pas. Затем в разговорном французском языке слабое ne исчезает:

5) Je dis pas.

В скандинавских языках таким же образом первоначальное ne было усилено различными добавлениями и в конце концов вытеснено ими: др.-исл. eigi, ekki, дат. ej, ikke, которые сначала не имели отрицательного значения.

В немецком языке вначале употреблялось ni перед глаголом, затем ni, ne (или ослабленное n-, en-) перед глаголом и nicht после глагола и наконец только nicht.

В английском языке стадии были следующие:

1) Ic ne secge.

2) I ne seye not.

3) I say not.

4) I do not say.

5) I don't say.

В некоторых употребительных сочетаниях, особенно в сочетании I don't know, мы наблюдаем самое начало нового ослабления, поскольку при произношении [ai d(n) nou] от прежнего отрицания фактически ничего не остается.

Усиление отрицания происходит либо с помощью какого-нибудь слова, означающего „мелочь“ (not a bit, not a jot, not a scrap и т. п.; франц. ne... mie, goutte, point, pas), либо с помощью наречия, означающего „когда-либо“ (др.-англ. na из ne + а = гот. ni aiws, нем. nie; англ. never также иногда теряет свое временнуе значение и совпадает по значению с not). Наконец, для усиления может добавляться слово, означающее „ничего“: лат. non, англ. not (слабая форма от nought) или нем. nicht; в ср.-англ. I ne seye not налицо двойное отрицание.

С опущением или утратой отрицательного наречия утвердительное значение слова меняется на отрицательное. Самые яркие примеры этого процесса находим во французском языке, где pas, personne, jamais и другие слова являются теперь отрицательными — неизменно отрицательными, если нет глагола: Pas de doute; Qui le sait? Personne; Jamais de la vie, а в просторечии и фамильярной речи также и в предложениях с глаголом; в последнем случае в литературном языке требуется ne: Viens-tu pas?; Je le vois jamais. Что касается plus, то двусмысленность в некоторых случаях была устранена распространенным произношением [j гn a ply], означающим „больше нет“ и [j гn a plys] „есть еще“. Изолированное Plus de bruit является отрицательным выражением, но Plus de bruit que de mal — утвердительным, хотя произношение здесь не меняется. Отрицательное употребление plus повлекло за собой своеобразное последствие: moins может иногда употребляться в качестве своего рода сравнительной степени к plus: Plus d'йcoles, plus d'asiles, plus de bienfaisance, encore moins de thйologie (Мериме).

В других языках переход слова с утвердительным значением в отрицание встречается спорадически, например: исп. nada „ничего“ из лат. (res) nata, nadie „никто“ и др.-исл. слова на -gi; в английском находим but из ne ... but, ср. диал. nobbut, любопытное more в значении „no more“ в юго-западной части Англии, например: Not much of a scholar. More am I (Phillpotts).

ПОДРАЗУМЕВАЕМОЕ ОТРИЦАНИЕ

Здесь, как и в других областях грамматики, встречаются случаи несоответствия между понятийным значением и грамматическим выражением. Отрицательное содержание часто подразумевается, хотя в предложении и нет отрицания в собственном смысле этого слова.

Вопрос часто бывает равносилен отрицательному утверждению: Am I my brother's keeper? (см. стр. 375).

Сочетания типа Me tell a lie! = „I cannot tell a lie“ были упомянуты на стр. 148.

Той же цели могут служить выражения со значением условия, например: I am a rogue if I drunke to-day (= I did not drink; Шекспир); I'm dashed if I know; также случаи самостоятельного употребления придаточного предложения условия: If there isn't Captain Donnithorne a-coming into the yard! (Дж. Элиот; здесь, конечно, прямое и косвенное отрицания взаимно погашаются, и результат получается утвердительный: he is coming).

Далее можно упомянуть : (You) see if I don't; Catch me going there!; Mr. Copperfield was teaching me. — Much he knew of it himself; When the devil was ill, the devil a monk would be; When the devil got well, the devil a monk was he. Подобные идиоматические и иронические выражения, по-видимому, часто встречаются во всех языках.

Понятийное отрицание также подразумевается при употреблении формы прошедшего времени (сослагательного наклонения) в придаточных предложениях отвергнутого условия (стр. 310).

Примечани е: Тема этой главы была рассмотрена с привлечением гораздо большего количества примеров из многих языков и с обсуждением ряда вопросов, опущенных здесь (отрицательные союзы, префиксы, сокращение not в nt и т. п.), в моей работе „Negation in English and Other Languages“, Det kgl. Danske Videnskabernes Selskabs Historisk-Filologiske Meddelelser I, 5, Copenhagen, 1917.

См . Keyne s, Studies and Exercises in Formal Logic, 100: „Однако у ло­гиков при рассмотрении традиционной схемы [А = общеутвердительное суж­дение, I = частноутвердительное, Е = общеотрицательное, O = частноотрицательное] обычно принималось другое значение, так что суждение «неко­торые S суть Р» несовместимо с суждением «Все S суть Р». На стр. 200 Кейнз вынужден признать, что многие логики „не поняли ловушек, ко­торые связаны с употреблением слова некоторые : Можно привести много примеров, когда они употребляют это слово в значении некоторые, но не все “. Но во имя здравого смысла хочется спросить; почему логики ставят для своих коллег такие ловушки, употребляя обычные слова в необычных значениях? Доводы Кейнза на стр. 203 далеко не убедительны.

В примерах, данных в этом разделе, all имеет обобщенноэ значение (everybody, anybody); но all может также употребляться в „распределительном“ значении (the sum of..; см. стр. 235, примечание). Отрицание может при этом стоять при глаголе: Аllthe perfumes of Arabia will not sweeten this little hand (Шекспир), но часто оно в целях эмфатичности ( = not even) ставится перед all, например: Not all the water in the rough rude sea Can wash the balme from an anoynted king (Шекспир).

Таким образом , собственно говоря , you must not-take, но you may-not take.

Ср . также : It is always astonishing to me how few people know anything (or very little) about Faraday: or very little становится возможным лишь потому , что это предложение означает : that most people know nothing и т . п .

Эти теории были подвергнуты критике в книге Дельбрюка „Negative Sдtze“, стр. 36 и сл. и в моей книге „Negation“, стр. 69 и сл. Отрицание всегда бывает количественным, а не качественным.

В классической латыни non тоже более весомо, чем первоначальное ne. Я склонен объяснять сравнительно редкое употребление этого вида кумулятив­ного отрицания в елизаветинском языке (в противоположность подхватывающему отрицанию с neither и т. п., примеры которого очень многочисленны) тем, что в то время употреблялось полное not, еще не сократившееся в -n't — привесок к глаголу, как в более поздние периоды.

Особый случай подхватывающего отрицания находим тогда, когда not смягчается добавлением hardly, которое само могло бы выразить эту мысль: Не wasn't changed at all hardly (Киплинг).