Глазунова О. И. Логика метафорических преобразований

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава III. МЕТАФОРА В КОНТЕКСТЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Атрибутивные и адвербиально-атрибутивные метафорические конструкции

Атрибутивные и адвербиально-атрибутивные метафорические конструкции составляют наиболее продуктивную разновидность метафорических переносов, в силу того что их структура предназначена для реализации самых разнообразных оттенков метафорического значения. Среди данных метафорических структур по частотности употребления заметно выделяется группа атрибутивных словосочетаний, основу которых составляют прилагательные, предложно-падежные формы существительных и наречия, обладающие метафорическим значением: малиновый звон, деревянная походка, серебряная прядь, закат в крови (А.Блок), мёртво-бледная, ходить по-медвежьи, на душе снежно и холодно (А.Герцен).
Вторую группу атрибутивных конструкций образуют словосочета­ния с деепричастиями и деепричастными оборотами, обладающими метафорическим значением: «Ораторствовал здесь, знания свои выставлял, да и ушел, хвост поджав» (Ф.Достоевский). В третью группу – группу субстантивных словосочетаний – входят конструкции с причастиями и причастными оборотами: «За ним с совершенно опрокинутою и свирепою физиономией ... вошел стыдящийся Разумихин; «Вдруг, точно пронзённая, она вздрогнула» (Ф.Достоевский). Особенностью последней группы атрибутивных конструкций является то, что носитель признака указывает на реальный предмет сообщения, а лексема с атрибутивным значением используется метафорически.
Вторую разновидность метафорических структур составляют атрибутивные конструкции, в которых вспомогательный субъект представлен существительным в метафорическом значении, выступающим в функции определяемого слова, а основной субъект (объект референции) – относительным прилагательным (звёздная пыль, небесная сфера, снежный водоворот): «И над толпою голос колокольный, как утешенье вещее, звучал» (А.Ахматова); «И ветер ночи нам донес Впервые – слезы грозовые» (А.Блок). По частотности употребления атрибутивные конструкции с существительными-метафорами значительно уступают конструкциям с метафорически выраженными определениями.
Возможность реализации метафорического переноса и на уровне объекта, и на уровне его признака приводит к тому, что в случае вычленения атрибутивной метафорической конструкции из контекста ее смысл не всегда может быть установлен однозначно. То есть не всегда удается определить, какой из ее компонентов, прилагательное или существительное, употребляется в переносном значении. В Пермском университете был проведен следующий эксперимент: студентам-филологам предложили проанализировать значение фразы льётся солнечное масло. В случае, когда метафорическое словосочетание употреблялось без конкретизирующего обстоятельства на зелёные холмы, в ответах были высказаны две точки зрения: метафорическая конструкция обозначает 1) масло цвета солнца, 2) солнечные лучи [Семашко, Литвинова, 66].
Преобладание в ответах второго варианта указывает на то, что существительное в словосочетании метафоризируется в сознании субъектов восприятия в последнюю очередь – в том случае, когда иное прочтение метафорической конструкции лишено смысла или заранее предполагаются различные варианты ответа. В пользу данной схемы говорит и тот факт, что ряд атрибутивных конструкций с метафорическим прилагательным перешел в разряд устойчивых языковых единиц: снежный человек, лазурный берег (пример метонимического атрибутивного переноса), голубые мечты, золотое сердце и др. Некоторые из них потенциально обладают двумя значениями: снежный человек (человек, живущий в снегах и фигурка из снега, напоминающая человека); золотое сердце (доброе, отзывчивое сердце и изделие из золота, по форме напоминающее сердце). Второе значение, как правило, имеет в языке особые формы лексического выражения: снеговик, сердечко.
Атрибутивные конструкции с метафорическим существительным чаще всего относятся к разряду авторских словоупотреблений. При декодировании образной субстантивной символики субъекту восприятия требуются дополнительные усилия, что повышает художественную ценность и эвристическое значение использования метафоры.
В языке есть ряд прилагательных и наречий, метафорическое значение которых заложено в структуре самой лексемы. Это прежде всего прилагательные со значением повышенного эмоционального восприятия: ошеломляющий, пронзительный, поразительный, и наречия, мотивированные относительными прилагательными: по-лисьи, по-медвежьи, по-волчьи, по-братски, по-мужски. Внутренняя метафоричность свойственна также прилагательным и наречиям, предназначенным для обозначения цветовых оттеночных значений: белоснежный, винно-красный, багрово-красный, лимонно-жёлтый, небесно-голубой.
Метафорические прилагательные и наречия соотносятся, как правило, с нейтральными языковыми структурами: молочный (белый) туман; змеиный (тихий) свист, шоколадные (карие) глаза. Однако нельзя говорить о том, что их роль в предложении ограничивается исключительно стилистическими функциями, так как по сравнению с нейтральными вариантами их значение включает в себя дополнительные характеристики. Например, в предложении «Молочный, густой туман лежал над городом» (М.Булгаков) метафорическое прилагательное, кроме указания на белый цвет, содержит информацию о том, что туман был непрозрачным. В предложении «А к колосу прижатый тесно колос С змеиным свистом срезывает серп» (А.Ахматова) прилагательное змеиный имеет не только значение 'свистящий', но и содержит дополнительный аксиологически окрашенный признак 'зловещий'. С помощью относительного прилагательного шоколадный в предложении «Хорошо Верочке, – думала я, – она как кинозвезда со своими зеркальными шоколадными глазами» (Л.Петрушевская) передаются такие качества, как цветовая насыщенность, бархатистость и т.д.
При употреблении атрибутивных метафор, так же как при употреблении любых метафорических конструкций, в поле зрения говорящего присутствует положительная или отрицательная коннотация лексем, употребляемых в переносном значении. Например, прилагательное шоколадный обладает положительным статусом, а кровавый в словосочетаниях кровавая луна (О.Мандельштам), кровавая звезда (А.Блок) указывает на тревогу, напряженность, присутствующие в ситуации или в сознании субъекта речи в момент ее наблюдения. Обладающие нейтральным или положительным значением словосочетания молочный туман, дымно-сизый туман, седой туман противопоставлены словосочетанию свинцовый туман, потенциально указывающему на негативное отношение субъекта восприятия к данному образу. Разницу в оценочных значениях можно проследить, сравнивая метафорические словосочетания, предназначенные для квалификации одних и тех же объектов: золотая листва и ржавая листва; розовый закат и оловянный закат; изумрудная вода и чернильная вода; соколиный взгляд и ядовитый взгляд.
В художественном тексте атрибутивные метафоры могут приобретать идеологический статус, выступая в качестве основополагающих субъективно–авторских характеристик главных героев произведения. В этом случае их коннотативная окраска выступает на первый план, превалируя над заложенным в них нейтральным языковым значением. Так, например, при описании Алексея Александровича Каренина в романе «Анна Каренина» Л.Толстой неоднократно отмечает его тонкий голос: «Алексей Александрович ровным своим тихим тонким голосом объявил, что он имеет сообщить некоторые свои соображения по делу устройства инородцев». В качестве общепринятого эквивалента прилагательного тонкий в словосочетании тонкий голос выступает прилагательное высокий. Однако прилагательное высокий в сочетании с существительным голос дополнительно имеет значения 'звонкий', 'чистый' и в отношении Алексея Александровича вряд ли может быть употреблено. Лексема тонкий, используемая при описании мужского голоса, указывает на явно негативную характеристику, которая распространяется не только на голос, но и на его обладателя.
Стабильным положительным значением характеризуется прилагательное детский, употребляемое при описании внешности взрослого человека. Словосочетание детская улыбка неоднократно используется в тексте при описании Пьера Безухова в романе «Война и мир» и Сони Мармеладовой в «Преступлении и наказании».
Атрибутивные конструкции в предложении могут иметь аналитическую структуру и состоять из трех и более частей: час тоски беззвёздной, свинцовая рябь рек, кроваво-красный отсвет в лицах (А.Блок); лба кусочек восковой (О.Мандельштам). Употребление в составе метафоры дополнительного структурного компонента или имеет комплиментарное значение, как, например, в словосочетаниях кроваво-красный отсвет (в лицах), свинцовая рябь (рек), беззвёздная тоска, или является необходимым информационным восполнением метафорического образа: лба кусочек восковой. В последнем случае ни одна из составляющих метафорическую конструкцию лексем не может быть изъята без искажения метафорического значения. Осложненность метафорического образа дополнительными структурными элементами, локализующими его значение, встречается преимущественно в поэтических текстах. Для разговорного языка характерными являются двусоставные структуры, в основе которых лежит метафорический образ-символ, имеющий атрибутивное, атрибутивно-адвербиальное или субстантивное выражение.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел языкознание