Нефедов С. История Нового времени. Эпоха Возрождения

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава V. История Латинской Америки

ЗАВОЕВАНИЕ АМЕРИКИ

На улицах лежат сломанные дротики,

валяются клочья волос.

Дома стоят покинутыми,

сделались красными их стены.

Хроника нахуа.

Э поха Возрождения была временем великих изобретений, и главным их этих изобретений была каравелла – корабль под парусами, способный пересечь океан. Создание каравеллы открыло для европейцев все моря, и европейские корабли появились у берегов неведомых прежде земель; суровые капитаны смотрели с палуб на незнакомые города, и уставшие от долгого плавания моряки торопились спустить шлюпки, чтобы вступить на новую землю. Что гнало их через тысячи миль, через штормы и ураганы, от берегов Испании и стен гавани Палос? Позже, когда завоеватели Нового Света покрыли себя славой побед, потомки создали красивые легенды о благородных героях и поэты увековечили их память в прекрасных строфах:

Как вылет кречетов от их родимых скал,

Устав дырявые донашивать кафтаны,

Прощались с Палосом бойцы и капитаны;

Сон героический и грубый их ласкал.

И плыли покорить тот сказочный металл,

Которым славятся неведомые страны;

Клонили к Западу их мачты ураганы,

К таинственной земле их гнал широкий вал.

Эпические дни им обещало вскоре,

Фосфорецируя, тропическое море,

Баюкало их сон в мираже золотом;

Иль с каравелл они, склонясь на меч железный,

Смотрели, как встают на небе, им чужом,

Созвездья новые из океанской бездны.

«Золотой мираж», легенда о богатствах Нового Света, призрачным видением стоял перед глазами бойцов и капитанов из Палоса; они были подобны голодным хищным птицам: после окончания войны с маврами для них не было добычи в Испании – и они устремились в Америку; началась «конкиста», завоевание Нового Света. Воображение конкистадоров рисовало им сказочные страны, где на берегу океана возвышаются сапфировые горы и ручьи текут среди золотого песка, – и бывалые капитаны рассказывали, что видели вдали сверкающие золотые вершины, а индейцы, указывая на них, говорили, что это «Страна Золотого Человека» – «Эльдорадо». Однако жизнь первых поселенцев быстро развеяла эти мечты – на Гаити не было золотых гор, и, хотя остров напоминал прекрасный сад, поселенцы во множестве умирали от голода и тропической лихорадки. Испанские дворяне умели лишь воевать, и, когда Колумб отлучился с острова, колонисты стали нападать на индейцев, грабить селения и насиловать женщин. Впоследствии появилась легенда, что бог покарал конкистадоров за эти насилия, наслав на них сифилис, – в действительности и колонисты, и индейцы одинаково страдали от болезней, которые они передавали друг другу и от которых у них не было иммунитета; от ангины и оспы вымирали целые индейские селения.

Насилия колонистов вызвали всеобщее восстание – и вернувшийся Колумб был вынужден воевать с индейцами; испанцы выступили в поход с аркебузами и пушками, а у индейцев были лишь луки и стрелы – однако самым страшным для индейцев оружием оказались не пушки, а всадники на лошадях и огромные охотничьи собаки. Индейцы думали, что всадник и лошадь – это одно целое, и многоголовые чудовища приводили их в ужас; кроме того, на островах не было крупных хищников и индейские воины не могли сопротивляться даже охотничьим псам, которые хватали их за горло и раздирали когтями животы. Битва с восставшими превратилась в побоище, после которого Колумб наложил на индейцев дань и отправил несколько сот обращенных в рабов пленных в Испанию, – однако это вызвало гнев королевы Изабеллы: милосердная королева считала индейцев своими подданными, она запретила обращать их в рабов и приказала вернуть пленных в их деревни. Королева пыталась отстаивать справедливость; она послала за океан священников, чтобы привести своих новых подданных к истинной вере; тем, кто примет крещение, обещали уменьшение налогов, а касикам даровали дворянские гербы, право носить шпагу и ездить на лошади. Однако королева была далеко, а дворяне-конкистадоры думали о другом: они хотели захватить власть и поработить индейцев; в 1498 году они подняли мятеж и вскоре добились отстранения Колумба, знаменитый адмирал был отправлен в цепях в Испанию. Конкистадоры получили право на «опеку» индейцев, «энкомьеду»; они поделили между собой индейские деревни и стали сгонять «опекаемых» на рудники и плантации.

Однако золота, которое добывали в рудниках Гаити, было мало для алчных завоевателей, и они устраивали экспедиции в поисках новых богатых земель. В 1511 году была завоевана Куба, в 1512 году конкистадор Васко Бальбоа пересек Панамский перешеек и первым из европейцев увидел бесконечные просторы Тихого океана. В феврале 1517 года капитан Франсиско Кордова достиг берегов полуострова Юкатан и неожиданно увидел перед собой большой город с широкими улицами, каменными домами и возвышающейся в центре огромной ступенчатой пирамидой. Кордова был потрясен: ведь до сих пор завоевателям встречались лишь маленькие индейские деревни с хижинами из тростника – а здесь ему рассказали, что дальше, в глубине материка, находятся многочисленные и богатые города с храмами-пирамидами, поднимающимися до небес. В 1519 году для завоевания новооткрытых стран с Кубы отправилась эскадра из 11 каравелл под командованием Эрнандо Кортеса. Кортес высадился на берег страны, которая теперь называется Мексикой, выгрузил с кораблей пушки и разбил лагерь. Вскоре появились послы от местных жителей, которые рассказали, что эти земли принадлежат могущественной державе ацтеков, правитель которой Монтесума восседает на троне в расположенном в центре мира огромном городе Теночтитлан; ему подчиняются десятки племен и сотни тысяч воинов, носящих перья орлов и шкуры ягуаров. Кортес отправил Монтесуме в подарок стеклянные бусы, красную шапку и пару рубашек, попросив передать, что прибыл с посланием от могущественного императора Карла и желает лично вручить его монарху ацтеков.

Получив разрешение, отряд Кортеса двинулся в путь. Отряд насчитывал всего четыре сотни солдат, и многие из них не надеялись на удачу – поэтому перед выступлением Кортес приказал сжечь корабли; все колеблющиеся должны были понять, что отступать некуда. Вскоре у испанцев появились союзники: ацтеки требовали с подвластных племен большую дань, и недовольные племена присоединились к конкистадорам; маленький отряд рос не по дням, а по часам – но самонадеянный Монтесума не чувствовал опасности и позволил завоевателям подойти к своей столице. 7 ноября 1519 года глазам испанцев открылось невиданное зрелище: огромный город посреди озера, множество ступенчатых пирамид с горящими на вершинах огнями, бесчисленные дворцы в зелени садов, каналы, по которым плыли большие лодки. Кортеса ожидала торжественная встреча; посреди многолюдной процессии медленно двигался золотой паланкин, в котором восседал Монтесума, его одежда была усыпана изумрудами, а голову венчала корона из разноцветных перьев. После обмена приветствиями испанцев провели в отведенный для них большой дворец; вскоре сюда для переговоров явился сам Монтесума – и был тотчас же схвачен вероломными конкистадорами, потребовавшими отдать им все золото из сокровищницы Теночтитлана. «И привел их Монтесума, – повествует индейское предание, – в зал, где находились пышные головные уборы из перьев и множество других вещей из золота и драгоценных камней. Тогда начали испанцы вытаскивать золото из перьев, круглых щитов и иных украшений, разрушили все головные уборы и чудесные изделия, а золото переплавили в слитки…»

Ацтеки требовали освободить своего вождя – тогда испанцы установили на крыше дворца пушки и открыли такую пальбу, что все заволокло дымом и «находившиеся там индейцы, либо замерли на месте, ошеломленные, либо побрели как пьяные, охваченные смертельным страхом». Не понимая, что происходит, индейцы некоторое время выполняли приказы «белых богов» и своего плененного повелителя; затем они решили обратиться за советом к своим богам и принести жертвы в храме войны. Тысячи знатных ацтеков собрались во дворе храма; они били в барабаны и танцевали, держа в руках розы и перья, – и в этот момент в толпу полуголых индейцев ворвались одетые в доспехи испанцы. «Они отрубали руки и головы, пронзали шпагами и копьями всех, кто попадался им на пути, – говорит хроника. – И кровь лилась по двору, как вода во время сильного дождя. Весь двор был усеян головами, руками, кишками и трупами убитых людей. По всем углам рыскали испанцы, выискивая уцелевших, чтобы прикончить их…»

Испанцы хотели запугать ацтеков – но добились обратного; улицы столицы наполнились криками воинов и ревом огромных морских раковин – сигналом сбора всеобщего ополчения. Сотни тысяч воинственных ацтеков одели головные уборы из перьев и взяли в руки оружие – круглые щиты и деревянные мечи с лезвием из острого кремня. Толпы разъяренных воинов окружили дворец, где укрепились испанцы; они уже не боялись залпов из пушек и шли вперед, презирая смерть. Один штурм следовал за другим, площадь перед дворцом была заполнена телами убитых индейцев – но и испанцы несли большие потери. Кортес вызвал Монтесуму на крышу дворца и приказал ему остановить атакующих индейцев – но ацтеки осыпали своего царя тучей стрел; испанцы увели истекающего кровью Монтесуму и попытались перевязать его – однако решивший умереть пленник молча срывал повязки. Ночью Кортес решил прорываться из города, но для громоздившихся во дворе груд золота не хватило вьючных животных – тогда он разрешил солдатам брать, кто сколько хочет. Испанцы бросились на сокровища и, отталкивая друг друга, набили золотом мешки и карманы так, что едва могли двигаться. Путь отступления проходил по дамбе посреди озера; деревянный мост на дамбе не выдержал тяжести и рухнул как раз в тот момент, когда подплывшие в лодках ацтеки со всех сторон бросились на испанцев; началась резня, в которой погибло больше половины конкистадоров.

Кортесу, ехавшему впереди с группой всадников, удалось прорваться; израненные испанцы были в отчаянии и уже не надеялись спастись – однако на помощь им пришли союзные индейские племена, а затем прибыли подкрепления с Кубы. В начале 1521 года под знаменем Кортеса собралось около тысячи испанцев и больше ста тысяч индейцев; он разбил ацтеков в битве на берегу озера Тескоко и снова подступил к Теночтитлану. Началась осада ацтекской столицы, каждый день происходили жестокие бои; испанцам удалось разрушить акведук, и ацтекам приходилось пить соленую воду озера. Вскоре начались голод и эпидемия, трупы лежали в домах и на улицах.

Мы едим тростниковые стебли,

Мы жуем соленую землю, камни, ящериц,

Мышей, дорожную пыль и червей…

– так рассказывает предание о последних днях ацтекской столицы. 13 августа 1521 года Теночтитлан пал, уцелевшие жители получили приказ покинуть город; многие были обращены в рабство.

Через несколько лет завоеватели согнали окрестных индейцев на принудительные работы и заставили их сравнять с землей пирамиды ацтекской столицы. На месте самой большой пирамиды был воздвигнут огромный католический храм – и с этого времени Теночтитлан превратился в Мехико, столицу вице-королевства Новая Испания. Эрнан Кортес надеялся стать вице-королем – но император Карл V рассудил иначе, потребовал у знаменитого конкистадора отчета во всем содеянном и вызвал его в Испанию. Здесь Кортес познакомился с Франсиско Писарро, приехавшим во дворец с планом покорения государства инков – страны, которая, по слухам, была еще более богатой, чем Мексика. Писарро получил разрешение императора, выслушал напутствие Кортеса и в 1531 году отплыл к берегам Перу с отрядом из двухсот солдат.

В Перу повторилось то же, что и в Мексике; испанцы сделали вид, что пришли с посольством, и во время переговоров захватили в плен великого инку Атауальпу. Атауальпа понял, что конкистадоры пришли за золотом и начертил на стене своей темницы линию, показав, что он наполнит эту комнату золотом до самого верха. Испанцы получили выкуп, но вместо того, чтобы отпустить великого инку, устроили над ним «суд» и задушили в темнице. Осенью 1533 года конкистадоры овладели столицей инков Куско и подвергли ее жестокому разграблению; сопротивление индейцев было подавлено, однако вожди завоевателей, Писарро и Альмагро, не поделили добычу и развязали междоусобную войну. Писарро одержал верх и казнил Альмагро, но, в свою очередь, был убит сыном своего врага – оказавшись вдали от короля, испанские дворяне принялись убивать друг друга, грабить все, что можно, и порабощать индейцев. Все это уже было в Испании и в других странах Европы – порабощение крестьян, частные войны и разбои рыцарей – и мы знаем, чем закончилось европейское Средневековье. История постоянно повторяется, снова и снова напоминая нам о своих законах, и вот в далекой Америке произошло то, что уже не раз происходило в Европе – церковь и король выступили в защиту народа.

ИНДЕЙЦЫ И КОРОЛЬ

Ответьте, по какому праву ввергли вы

индейцев в столь жестокое рабство?

Падре Антонио Монтесино.

К огда королева Изабелла запретила Колумбу обращать в рабство индейцев, она послала в Новый Свет монахов, доминиканцев и франсиканцев, чтобы они обратили индейцев в истинную веру и помогли им стать полноправными подданными испанской короны. Оба монашеских ордена были в свое время созданы, чтобы помогать бедным и нести людям надежду с помощью веры; их монахи ходили босыми, в одежде из грубой холстины, и все, что имели от милостыни и своих трудов, отдавали нуждающимся. Когда монахи прибыли на Гаити и увидели, как убивают и обращают в рабов ни в чем не повинных индейцев, они пришли в ужас, и отец Антонио Монтесино произнес гневную проповедь, угрожая конкистадорам Страшным Судом.

Монахи жаловались королю, но король был далеко и долгое время не мог ничего поделать; законы, принимаемые в защиту индейцев, не исполнялись местными властями. В 1520-х годах монах Лас Касас, которого Карл V назначил «защитником индейцев», сумел изгнать конкистадоров из городка Кумама и попытался наладить добрые отношения между индейцами и колонистами. Однако нашлись люди, которые не прислушались к проповедям Лас Касаса и продолжали творить насилия – это привело к восстанию индейцев, которые перебили почти всех колонистов. Добросердечный Лас Касас тяжело переживал эту трагедию и десять лет замаливал в монастыре свои несуществующие грехи – но, в конце концов, вышел из монастыря и попытался еще раз примирить индейцев и белых. По его настоянию власти запретили конкистадорам вступать в район Вера Пас; Лас Касас и его друзья-монахи одни пошли в индейские деревни – босиком, с крестом и библией. Монахи окрестили индейцев и побудили их признать власть католического короля; они перевели на язык киче священные книги, учили индейских детей читать и передавали им знания христианского мира. Вера Пас стала первой редукцией – «защищенным поселением», где индейцы жили по своим законам. В 1540 году Лас Касас вернулся в Испанию и представил правительству доклад о разорении Новой Испании конкистадорами и о том, какую пользу принесет короне справедливое отношение к индейцам. Прислушавшись к словам Лас Касаса, принц Филипп издал «новые законы»: всем колонистам было приказано освободить порабощенных индейцев и впредь не допускать никаких насилий.

«Новые законы» вызвали у конкистадоров взрыв ярости; брат завоевателя Перу, Гонсало Писарро, поднял мятеж и убил королевского наместника. Однако монарх оказался сильнее; мятежники были разбиты, и Гонсало Писарро нашел смерть на виселице. Индейцы получили свободу, и «энкомьеда» была постепенно упразднена. Став королем, принц Филипп объявил, что берет индейцев под свою охрану; в 1570-х годах началось переселение индейцев в новые поселения, редукции, расположенные на «охраняемых территориях», где запрещалось появляться испанцам. Это были поселки из одинаковых глинобитных домиков с площадью для собраний, церковью и школой; поселениями руководили местные касики и священники-падре. Индейцы жили в редукциях так, как привыкли жить во времена инков; они поддерживали обычай передела земли и часто работали вместе, помогая друг другу. Как прежде, каждый день касик взбирался на вышку, трубил в раковину и объявлял, на каком участке сегодня работает община; сначала возделывались участки вдов и больных, потом наделы общинников и в последнюю очередь – большое «поле церкви», урожай с которого шел на общинные нужды и уплату податей. «Веянием нового» было дозволение всем индейцам жевать дурманящие листья коки – во времена инков это была привилегия касиков. Земля по-прежнему возделывалась палкой-копалкой, а в общинных мастерских на старинных станках ткали шерстяные накидки-пончо.

Постепенно с помощью падре в общинах появились железные мотыги и сохи, а на «поле церкви» с целью продажи стали выращиваться сахарный тростник, хлопок, кофе. Орден иезуитов специально готовил священников к жизни среди индейцев, учил их языку и ремеслам, которые падре должны были передать своим воспитанникам. В XVIII веке в поселениях, которыми руководили падре-иезуиты проживало более 700 тысяч индейцев; в Парагвае, где еще не было испанских чиновников, иезуиты основали «индейскую республику» – там были свои войска, и индейцы под предводительством падре сами защищали свои земли от набегов белых «бандейрос». «Во всех упомянутых поселениях, – свидетельствует европейский путешественник, – имелись кузницы, слесарные мастерские и мастерские огнестрельного оружия; кое-где даже отливали пушки. В поселениях имелись архитекторы, ваятели и художники; жители Америки были весьма искусны в работе, так как для их обучения приезжали из Европы знаменитые мастера-иезуиты…» Как и во времена инков, выход на работу в поле выглядел, как торжественная процессия с музыкой, песнями и танцами; падре привили индейцам испанскую любовь к празднествам и карнавалам; построенные мастерами-индейцами церкви удивляли своим великолепием.

Создавая редукции, Филипп II заботился не только о справедливости, но и о выгоде государства. Жившие в редукциях индейцы были обязаны полмесяца в году работать на короля – так же, как прежде они работали на великого инку. В 1540-х годах среди хребтов Центральной Кордильеры конкистадоры обнаружили «серебряную гору» Потоси – то самое Эльдорадо, к которому они так стремились. Однако «серебряной горой» завладел король Филипп; были мобилизованы десятки тысяч индейцев; сменяя друг друга, они прорыли многокилометровые штольни и построили 132 дробильные мельницы – это были крупнейшие рудники мира, дававшие ежегодно до 200 тонн серебра – во много раз больше, чем добывали в Европе. «Серебряная гора» стала символом богатств Нового Света; серебро, привезенное из Америки, питало Испанию; им оплачивались победы маршировавших по Европе испанских армий; по мановению ока Испания превратилась в великую державу, диктующую свою волю народам.

Англичане, французы и голландцы с завистью смотрели на богатства, которые доставляли испанские галионы из Америки; английские пираты, которые прежде грабили корабли в проливе Ла-Манш, стали плавать к берегам Нового Света и нападать на «серебряные галионы». Испанцам пришлось ввести систему конвоев: раз в год огромный караван из более чем ста судов в сопровождении военного флота направлялся к берегам Испании; каждое плавание «Золотого Флота» сопровождалось яростными сражениями – и не только с пиратами, но и с военными эскадрами враждебных государств. Богатства, доставляемые из Америки, были столь велики, что стоимость золота и серебра на протяжении XVI века упала в два с лишним раза – это была так называемая «революция цен», которая лишила Испанию большей части ее преимуществ. Кое-кто из историков утверждает даже, что открытие Америки разорило Испанию: когда испанцы узнали о богатствах Нового Света, они стали толпами покидать свою родину и оставили ее почти обезлюдевшей. Поля Испании опустели – а в открытом Колумбом «райском саду», как грибы после дождя росли городки новых поселенцев: Америка становилась Латинской Америкой.

ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА

Латинская Америка была страной поселенцев, говоривших на латинских языках – испанцев и португальцев. Великое открытие Колумба подарило жителям Пиренейского полуострова самую прекрасную страну на свете – и все, кто впервые посетил эту страну, были зачарованы буйством тропической природы. «Прелесть этих рек, прозрачность вод, сквозь которые виден песок на дне, – писал Колумб, – обилие пальм, самых высоких и красивых, какие я видел, пышность полей сообщают этой стране столь изумительно прекрасный облик, что она благодатнее всех прочих, подобно тому, как день превосходит ночь».

Почва этой страны удивляла своей щедростью земледельца: один крестьянин в конце марта принес Колумбу колосья пшеницы, которую посадил в конце января. Скороспелые овощи вызревали всего за 16 дней, а более крупные, такие как дыня, тыква и огурцы, можно было подавать к столу через месяц после того, как семена бросали в почву. Земля, увлажняемая ручьями, реками и частыми ливнями, обласканная жарким солнцем обладала огромной, щедрой животворящей силой. Правда, нужно было привыкнуть к жаркому климату и научиться лечить тропическую лихорадку – но как только первые трудности были преодолены, в Америку устремился поток переселенцев, не только дворян, которых преследовал золотой мираж, но и крестьян, мечтавших распахать поляны этого райского сада. Переселенцы строили маленькие городки наподобие испанских «консехо»: беленые кирпичные дома с увитыми виноградом верандами, широкие улицы и большой собор на центральной площади. Многие колонисты занимались скотоводством; на необъятных просторах пампы паслись огромные стада – сотни и тысячи лошадей и коров. Отбившиеся от стад животные быстро размножались, и в степи можно было встретить многочисленные табуны диких лошадей; индейцы приручали этих животных, и некоторые из обитателей пампы стали лихими наездниками; они нанимались к белым поселенцам в качестве пастухов-гаучо. Многие индейцы отказались переселяться в редукции и жили вместе с белыми: арендовали у поселенцев участки земли и работали в их хозяйствах за небольшую плату.

Земля в изобилии приносила дары тропиков: кофе, сахарный тростник, хлопок, табак, индиго. Купцы, приплывавшие из Испании, предлагали за все это хорошие деньги – однако для того, чтобы основать крупные плантации, белым поселенцам не хватало рабочей силы. В аналогичных условиях польская шляхта поработила крестьян и заставила их отбывать барщину – но испанский король не позволил колонистам поработить индейцев. Единственное, чего смогли добиться плантаторы – это разрешения на ввоз рабов-негров из Африки. Однако церковь протестовала против этой «богомерзкой» торговли, и количество ввозимых рабов было ограничено четырьмя тысячами в год; вдобавок, торговля облагалась большими налогами, и рабы были дороги. Сложившейся ситуацией сразу же воспользовались английские и голландские «предприниматели»: они покупали рабов в Африке и везли в испанские колонии, где тайно продавали плантаторам; колониальные власти препятствовали контрабандной торговле, и «торговцы» иной раз силой захватывали прибрежные городки и на короткое время открывали «свободный рынок». Именно такой торговлей рабами поначалу занимался Френсис Дрейк, позже ставший знаменитым пиратом.

Богатства Америки неудержимо привлекали разбойников Европы, и вслед за конкистадорами сюда пришли те, кто не успел к разделу добычи, – английские, голландские, французские «рыцари удачи». В конце XVI века пираты обосновались на маленьком островке Тортуга у побережья Гаити и создали здесь свою базу. Пиратские капитаны набирали здесь команды для своих кораблей, создавая своеобразные «компании»: команда подписывала договор о разделе добычи и «страховании жизни»; за отсеченную в бою руку полагалось шестьсот реалов или шесть рабов, за выбитый глаз – сто реалов или один раб. Пиратские флотилии иной раз насчитывали до двух десятков кораблей и двух тысяч человек экипажа; пираты с легкостью захватывали одиночные суда, и поэтому испанцы плавали лишь большими конвоями в сопровождении военных эскадр. Большие конвои были не по зубам пиратам, и разбойники стали совершать нападения на богатые прибрежные города; мирные жители не могли сопротивляться отборным головорезам и обычно бежали при появлении кораблей с черным флагом, на котором изображали череп и кости. Пираты захватывали тех, кто не успел убежать, и подвергали несчастных пленников зверским пыткам: от них требовали указать место, куда бежали горожане, – потом пираты хватали состоятельных колонистов и истязали их, требуя отдать припрятанное золото. Напоследок разбойники требовали от горожан выкуп, угрожая предать огню их дома, – впрочем, получив выкуп, пираты иногда убивали всех заложников и сжигали город.

Самым жестоким пиратом всех времен был англичанин Генри Морган; британское правительство, почти всегда поощрявшее пиратов, назначило его губернатором захваченного англичанами острова Ямайки, и Морган двадцать лет наводил ужас на побережье Латинской Америки. Вдоволь награбив, многие пираты пытались стать «добропорядочными джентльменами»; они строили роскошные дома, покупали рабов и создавали плантации.

На английских островах Вест-Индии не было ограничений работорговли; рабы были дешевы, и плантации сахарного тростника давали огромные прибыли. На сахарных плантациях работали и белые рабы – согнанные со своих земель английские крестьяне, которые под угрозой голодной смерти продавали себя в рабство на пять-семь лет; их везли за океан и перепродавали плантаторам; с ними обращались еще хуже, чем с неграми. Эпоха «первоначального накопления капитала» не знала жалости; состояния сколачивались любыми средствами, а лицемерие переходило всякие границы – через одно-два поколения потомки пиратов и работорговцев изображали из себя добродетельных буржуа и возмущались при одном намеке на грехи своих дедушек.