Миранда Ф. Путешествие по Российской Империи

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВЫБОРГ

22 августа. Поужинав с супругами Гатри (21 числа), мы с Вильямом Спренгпортеном в моем экипаже отправились в путь. Выехали в десять вечера, дорога оказалась довольно хорошей, за исключением второго перегона, и мы не спеша двигались своим путем. Места здесь каменистые, покрытые лесом, признаки обрабатываемых земель видны лишь вокруг редко встречающихся дереву-
Стр. 301
шек, жители которых выглядят очень несчастными. Зашли в несколько домишек, служащих почтовыми дворами, бедных и убогих, но достаточно чистых, а хозяева их кажутся людьми порядочными и гораздо более гостеприимны, чем в других российских деревнях, где я бывал. Одежда здесь тоже сильно отличается от русской.
Въезд в Выборг, из-за каменистой почвы и проч., напомнил мне въезд в Трухильо в Эстремадуре. Приехали в половине девятого вечера. Губернатор уже велел приготовить для нас комнаты в гостинице, и мы немедленно туда направились. Он пригласил нас завтра к обеду и сказал, что императрица поручила ему все подробно мне показать. Что за властительница! В двух очень чистых номерах с постелями и проч. для нас были сервированы чай и легкий ужин. В гостинице, проездом в Стокгольм, остановились также племянник шведского посланника Нолькена со своей ослепительной женой, но наутро они уехали.
От Петербурга до: Версты
Дранчиково  25
Белоостров  16
Река Сестра, являющаяся границей Ингрии и Финляндии
Линдолад   18
Пампала   20
Сювенойя   19
Мекере   20
Речка
Выборг   22
22 августа . В девять прибыл адъютант губернатора Шер-бей, а чуть позже — подполковник Экельн, с которым мы и отправились осматривать крепостные сооружения. Прошли по верху крепостной стены, откуда прекрасно видны окрестности и места, где стояли лагерем русские войска, которые при Петре I осаждали и взяли эту крепость, позиции дивизии Апраксина и т.д. Вокруг скалы и снова скалы!
Стр. 302
Весь город расположен на гигантской гранитной глыбе. Со стены видели старинный шведский железный лафет, похожий на те, которые сейчас в Англии считаются новейшим изобретением. Видели также место, откуда Петр I, знаток инженерного дела, приказал пробить брешь в крепости. Сооруженный для этого редут, или батарея сохранился до сих пор и носит его имя.
Пройдя более чем три версты, спустились вниз, чтобы присутствовать на службе в финской церкви, выстроенной в готическом стиле и имеющей достаточное число прихожан. Затем пошли в немецкую, где находились губернатор, по происхождению ливонец, и многие знатные дамы, а потом в русскую, где было очень много народу и дьявольски жарко. До чего же приятно видеть людей, живущих вместе и, несмотря на разные вероисповедания, не испытывающих ненависти, терпимых друг к другу!
Сели в карету господина Гинцеля, армейского генерал-поручика и местного губернатора, и двинулись через мост к крепости Св. Анны, сооруженной на вершине холма для защиты командных пунктов, откуда Петр I вел наступление на Выборг. Стремясь избежать одного изъяна, строители не учли другого, и крепость оказалась слишком большой. Из любопытства, карабкаясь по скалам, взобрались на так называемую батарею Петра I. Заглянули в несколько казарм, где войска размещаются на русский манер: печь с дощатым настилом вокруг и ни единой кровати.
Затем спустились в арсенал, где находится гарнизонная артиллерия, после чего нанесли визит начальнику гарнизона бригадиру или генерал-поручику Дельвигу, который показался мне весьма любезным человеком. Он пригласил меня на завтра к обеду и дал план водопада Иматра. Поднялись на башню замка, как его тут называют, — старинного здания, в прежние времена, наверное, служившего жилищем правителю страны. С верхушки этой башни, видной издалека, открывается прекрасный вид почти на весь город. Я с неохотой покинул это место, но приближалось время обеда, и губернатор ждал нас.
Тем не менее заехали посмотреть загородный дом под названием «Монрепо», который принц Вюртембергский, генерал-губернатор всей этой провинции, построил неподалеку от Выборга в романтическом и уединенном месте. С некоторых скал открываются чудесные виды на такие же скалы, озера и леса. В половине второ-
Стр. 303
го прибыли на обед к губернатору. Там я встретил адвоката господина Шиллинга, брата госпожи Бенкендорф, который служил в Ирландском полку и побывал у О'Рейли в порту Санта-Мария . Вместе с «чаркой» подали большой пирог с рыбой, и пока мы весь его не съели, за стол не садились. Из дам присутствовала лишь жена губернатора, которая говорит только по-ливонски .
В три покончили с обедом, и после кофе адъютант губернатора, подполковник Экельн, Спренгпортен и я отправились в губернаторской карете к Иматре, за 60 верст отсюда. По пути два раза меняли лошадей, которые к нашему приезду всегда были готовы, а я опять отметил, что местные жители гораздо более простодушны и услужливы, нежели русские, и питают к последним особую антипатию. Детям, подходившим к нам, пока мы меняли лошадей, я предлагал деньги, но они не хотели брать, поскольку не понимали их ценности. Как же счастливы наивные люди! Мужчины и женщины обычно передвигаются верхом и легки на ногу.
В девять добрались до реки Вуоксы (Wogsa), образующей водопад, шум которого слышен за пять верст. Переправились в шлюпке вблизи водопада, что не вызвало во мне ни малейшего страха, хотя даже местные жители опасаются это делать. На другой перевезли наших лошадей и карету, и примерно версту мы шли пешком до Зитолы, где находится небольшая вилла некой вдовы, знакомой моих спутников. Ее не оказалось дома, но слуги зажгли свечи и проч., мы поужинали тем, что привезли с собой, и отправились спать, кто на кровати (их оказалось всего две), кто на соломе, но проспали прекрасно до четырех утра.
23 августа. В четыре поднялись и в кибитке с двумя лошадьми, устланной соломой, вчетвером отправились к водопаду, расположенному в трех верстах отсюда. Прибыли, и по деревянной галерее, оставшейся после приезда сюда императрицы, прогуливались вверх-вниз, но чтобы оценить водопад по достоинству, нужно спуститься по скалам до самого низа, и оттуда он предстает во всей своей оглушительной красе.
План, подаренный мне господином Дельвигом, оказался точен, и высота, с которой падает вода, составляет примерно 32 фута. Мы подобрали несколько камней, которым стремительно бегущий поток придал различные формы, поглядели на прежнее русло реки, почему-то избравшей себе новое, причем в старое теперь не попа-
Стр. 304
дает ни единой капли, хотя обкатанные водой камни свидетельствуют о том, что раньше оно было заполнено струящейся влагой.
Внимательно осмотрев это редкостное место и насладившись его красотой, вернулись в дом пить кофе. Там встретили местную девушку, которая продавала чудесную рыбу, но когда мы спросили ее о цене, она простодушно ответила, что не знает. Поразительная душевная чистота! Я дал ей рубль, и она в благодарность опустилась на колени. У этих людей белые, как лен, абсолютно гладкие волосы, у женщин большие и крепкие груди.
Затем проехали в карете еще версты полторы вверх, к озеру Сайма (Saime) и истокам реки Вуоксы. В начале своего пути река нетороплива и величественна; там есть скала, отличающаяся от других, и я на нее забрался — видно оттуда прекрасно. Не понимаю, почему в этом прелестнейшем месте никто не построит загородный дом; чуть ниже стоит мельница.
Вернулись и увидели нашу карету уже на другом берегу; в половине восьмого отправились в обратный путь. По дороге заходили в некоторые дома, в основном незапертые, но никакого воровства тут нет. Видели, как сушат пшеницу на огне, возмещая таким образом то, что недодает солнце. Везде очень много детей, женщины и дети повсюду предлагали нам лесные плоды и ягоды, с благодарностью принимая то, что мы им давали.
Прибыли в город около часу. По дороге остановились в предместье осмотреть военный госпиталь, не очень чистый и душный, где находятся 208 больных, большинство из которых самостоятельно ходят в русскую баню; 58 страдают венерическими болезнями. Весь гарнизон насчитывает 6 тысяч человек, из чего можно заключить, что сама природа этого края целительна, если в госпиталь приходится помещать столь немногих.
Затем посетили городскую тюрьму, где содержатся 120 арестантов; камеры довольно приличные, хотя нет ни кроватей, ни места, где можно было бы умыться. Те, у которых отрезаны носы, простодушно заявляли, что они разбойники с большой дороги; среди арестантов оказалось всего два финна, и губернатор объяснил, что воровством они совершенно не занимаются, а основное преступление — это скотоложство с коровами, причем доносят на виновных их же жены. Может быть, из ревности?
Поехали к коменданту, который прислал за нами карету и
Стр. 305
ожидал нас в обществе дам; среди них была госпожа Семанж, молодая, красивая, возвышенной души ливонка, но ни одна из дам не говорила по-французски, и я поплатился за свое незнание местных языков тем, что не смог с ними побеседовать. Однако генерал Дельвиг вознаградил меня, сам беседуя со мной, что было приятно и поучительно.
В четыре прибыл к губернатору, который уже ждал меня со своей шлюпкой, чтобы ехать в порт Транзунд, расположенный двенадцатью верстами ниже. Миновали мостик, построенный на небольшой скале. В этом месте живет один инвалид, имеющий маленький сад, семью и корову, но, возможно, он счастливее тех, кто живет во дворцах. Когда мы прибыли, команды десяти английских и голландских судов, грузивших доски, приветствовали нас возгласами, а сторожевое судно — выстрелом из пушки.
Мы сразу же направились к первому объекту нашего путешествия — недавно вырубленному огромному обелиску, который собираются установить в конце Фонтанки в Петербурге. Инженер, сопровождавший нас,- сообщил, что длина его составляет 49 футов, а основание — 35. Не знаю, право, почему они не сделали его еще больше, ведь белая гранитная глыба огромна, а способ, который они используют, прост и изобретателен. Прямо на моих глазах вырезали блок длиной 12 футов, и происходило это так: на большом куске камня проводят линии в соответствии с размерами, углубляют их по всей длине на один или два дюйма и укрепляют края железными пластинами. Затем вставляют на равном расстоянии железные клинья, бьют по ним одновременно деревянными кувалдами, и каменный блок отваливается как раз по этим линиям, являющимся линиями наименьшего сопротивления. Вся операция, поражающая своей простотой, занимает несколько минут. Огромный блок для обелиска потребовал усилий 24 человек, бивших одновременно своими кувалдами. Я спросил, бывает ли, что камень отваливается не там, где нужно, и мне ответили, что бывает, но очень редко. Может быть, в этом простом способе — ответ на вопрос, как египтяне вырубали большие каменные блоки. Здесь же в каменоломне добывают камень для работ в Кронштадте, ибо гранит тут превосходный и доставлять его легко, так как каменоломня находится прямо на берегу моря. Какие-то люди подряжались вырубить обелиск за 80 тысяч рублей, но русский
Стр. 306
мужик сказал, что вырубит его по-своему и обойдется это в 15 рублей 30 копеек; это подтверждает мнение Бецкого об изобретательности местных крестьян. Весь обелиск и его установка будут стоить 43 тысячи рублей. А теперь подсчитайте разницу и подумайте, почему эта страна, основой которой является мужик, творит чудеса.
Зашли в маленькую очень чистую гостиницу, где нам подали чай, пунш и т.д. Затем сели в шлюпку и поплыли обратно в город, куда попали не раньше девяти вечера. По пути губернатор рассказывал, что финны — очень честный народ, и если бы не содомия и не споры между землевладельцами, правосудию здесь нечего было бы делать... что подтвердил и адвокат Шиллинг, одинаково хорошо знающий толк и в законах, и в коровах-преступницах. Еще губернатор сказал, что и в его губернии, и во всех остальных императрица повелела создать два новых типа учреждений. Во-первых, специальные заведения, где детям бесплатно делают прививки, причем детей бедняков содержат там, пока они окончательно не поправятся. Во-вторых, бесплатные школы для солдатских сыновей. В его городе, например, в такой школе учатся 400 мальчиков и еще 200 по всей губернии, а всего в империи — 20 тысяч. О, великая Екатерина!
Население крепости составляет 3 тысячи человек, губернии в целом — 200 тысяч. В гарнизоне 6 тысяч солдат, в провинции — 14 600. Я сказал, что видел по дороге гранитные скалы, одни совсем разбитые, другие наполовину, и оказалось, что крестьяне здесь и в России, когда им нужен материал для дороги, легко их раскалывают, сначала обжигая, а затем поливая сверху горячей водой. Губернатор приглашал меня поужинать, но я предпочел сразу уйти, и тогда он проводил меня до гостиницы, где мы выпили чаю. Закончив свои записи, я уплатил хозяину гостиницы, который взял с нас за три дня, завтрак, слугу и проч. всего пять рублей.
В двенадцать ночи выехали, распрощавшись с любезными и гостеприимными офицерами, которые столь охотно повсюду нас сопровождали. Губернатор не преминул попросить, чтобы я рассказал графу Безбородко, как хорошо нас тут принимали и т.д.
24 августа. Мы с моим спутником крепко спали всю ночь, а в половине одиннадцатого прибыли в Линдолу, где нужно было сворачивать, ибо мы хотели посмотреть фабрику в Сестрорецке
Стр. 307
(Sisterbeck). Здесь встретили господина Гласенстьерну, дядю моего спутника, брата его матери, который как раз собирался ехать в Петербург повидать его. Разговорились, из общих припасов соорудили грандиозный обед и решили дальше ехать вместе, так как Гласенстьерна тоже хотел побывать на мануфактуре. Выпили кофе, поданный смотрителем почтового двора, которому я передал письмо от губернатора, в той же комнате, где мы обедали.
Наконец на плохоньких лошадках, по ужасной дороге, через дикие леса, где, как нам сказали, водятся волки и даже медведи, запасшись терпением на 23 версты, часа в четыре вечера добрались до Сестрорецкой мануфактуры, основанной Петром I для изготовления оружия.
Явились к директору, сыну известного математика господину Эйлеру, который уже девять лет служит в этом качестве и несколько раз приглашал меня приехать. Спросили насчет лошадей, но их не оказалось; слава Богу, какой-то добрый финский крестьянин предложил и дальше ехать на тех же, если они нам подходят. Мы попросили его поискать, чем их можно покормить, пока мы будем знакомиться с мануфактурой.
Выпили с господином Эйлером кофе и вместе с ним отправились осматривать его предприятие. Зашли в несколько помещений, очень хороших и прекрасно приспособленных для работы, но самой работы что-то не видно. Директор сказал, что на фабрике могут трудиться до 1000 человек, а сейчас здесь только 400, но я и этому не поверил. Тут изготовляют очень красивые железные мостики, двери и канапе для Царского Села и т.д. Есть также литейная для отливки пушек, но пока она пустует, хотя доставлять их отсюда очень удобно и воды вокруг столько, что можно изготовлять все что угодно. Механизмы весьма высокого качества и удивительно просты в обращении, но, насколько я мог заметить, здесь ничего не производят на продажу, за исключением напильников, которые очень быстро нарезаются на станке, и директор уверял меня, что он стоил всего сто рублей, тогда как три других, изготовленные неким англичанином Фишером, обошлись императрице в 25 тысяч, однако никуда не годятся и стоят без дела. Все эти механизмы приводятся в действие водой, имеющейся здесь в изобилии благодаря огромному резервуару, который образуется рекой Сестрой и небольшой Черной речкой (Chornariska).
Стр. 308
В окрестностях, как сказал мне директор, имеются богатейшие залежи руды для производства самой лучшей стали, и сейчас работы уже ведутся, но что касается его фабрики, то я все-таки не понимаю, какую от нее можно получить прибыль. Тем не менее он уверяет, что покрывает все расходы.
Выпили чаю, я сделал эту запись, и около семи мы выехали на своих никудышных лошадях в Петербург, до которого отсюда верст 25. Господин Гласенстьерна поделился со мной одним из двух своих очень удобных шведских стульев, и к часу мы не торопясь добрались до Петербурга, где я, правда с трудом, отыскал светильник, чтобы войти в собственную комнату.

ОТЪЕЗД ИЗ РОССИИ

25 августа. Устал и остался дома. Пришел с визитом д'Орта который, будучи чужд мелкому политиканству, очень тепло принимал меня у себя 19 августа; рассказал, посмеиваясь, что испанцы подготовили какую-то экстренную почту, а Гаянгос получил приказ уехать, не дожидаясь представления императрице. Я отвечал осторожно, и мы оставили эту тему. Снял копию письма князю Потемкину; вечером был у госпожи Рибас, которая заверила меня, что отослала мое письмо своему мужу, до сих пор находящемуся с князем в Кременчуге. Ужинал с семьей Гатри.
26 августа. Второй раз наблюдал, как несут караульную службу в Зимнем дворце, где для этого находятся 300 гвардейцев пехотинцев и 80 кавалергардов. В десять утра они выходят в большой дворцовый двор, где происходит смена караула, причем никто даже военные, не обращает на них ни малейшего внимания.
Мамонов сегодня утром опять не принимает, а потому я поехал домой, чтобы написать генерал-фельдмаршалу Румянцеву, Киселеву и проч. Вечером был у моего доброго друга Нарышкина, передал несколько книг своей любимице барышне Марии, как всегда необыкновенно изящной.
27 августа. Портной принес мундир, шинель, плащ, панталоны и проч., что обошлось мне в 200 рублей, и еще 56 — шелковый пояс. Пошел обедать к Бецкому, где мы уговорились встретиться
Стр. 309
с супругами Гатри, чтобы вместе идти к Мелиссино на торжественный акт по случаю вручения юными великими князьями двух медалей воспитанникам корпуса.
После обеда в многолюдной компании отправились туда и застали довольно пестрое общество, в том числе нескольких военных. Встретил Апраксина, который сообщил, что ужинал с Мамоновым и тот говорил о своем неизменно дружеском ко мне расположении и глубокой симпатии. Хотя я недоволен его поведением в последнее время, согласился с Апраксиным.
Уже после нашего приезда, когда корпус был развернут в боевой порядок, прибыли молодые князья в сопровождении Салтыкова и Ангальта. Маневры начались с артиллерийских стрельб и т.д., затем все присутствующие военные встали в круг и великие князья вручили медали двум воспитанникам, рекомендованным директором, после чего те произнесли по-французски скучные и льстивые речи, уверяя юных князей, будто они рождены управлять родом человеческим и проч., а мы еще удивляемся, отчего почти все властители так гордятся собой и презирают остальных. Каких только верноподданнических и униженных слов не говорилось, дабы угодить этим молодым людям! В конце концов я так разозлился, что удалился под руку с госпожой Гатри. Мы отправились к ней домой, где пили чай, беседовали о литературе и т.д.; она, оказывается, мечтает выучить английский и уже купила словари и проч.
28 августа. Госпожа Рибас сказала, что сегодня вечером некий полковник, приехавший несколько дней назад, отбывает с пакетами к князю Потемкину в Кременчуг, и я сразу пошел к Мамонову, коему оставил записку вместе со своим письмом князю Потемкину.
Потом вместе с Палласом отправился обедать к доктору Гатри, но, оказывается, слуга не предупредил его, и он ждал нас к четырем часам на следующий день. Никого не застав, мы решили поискать хоть какой-нибудь пищи и проехали всю дорогу до Петергофа, но удовольствовались лишь жалким омлетом, к тому же его пришлось есть в каком-то дьявольски холодном месте. Правда, потом мы с госпожой Гатри, на мой взгляд, лучшей в мире женщиной, очень смеялись над этим происшествием.
Вернувшись, поехали в Екатерингоф , который я еще не видел; он оказался парком, расположенным недалеко от устья Невы, с
Стр. 310
плохим деревянным совершенно запущенным дворцом. Потом зашли к книгопродавцу и кое-что купили. Было уже поздно. Во время нашего с Палласом путешествия беседовали с ним на научные темы, и он пригласил меня посетить его виллу в среду, если я до того времени не уеду. Отправился домой переспать с какой-то девицей, которую привел мой слуга, да и не все ли равно, с кем спать.
29 августа. Обедал с князем Куракиным и Вельгорским в загородном доме князя и очень приятно провел время с его семьей. Нанес прощальный визит Остерману, пил чай с госпожой Гатри ужинал с Мамоновым. Встретил у него Рибопьера и Апраксина которые дружески отнеслись ко мне. Мамонов сказал, что отправил мое письмо князю Потемкину, затем отвел меня в сторону и в который раз повторил, чтобы я ему писал, что он мой друг и проч. Чуть позже, когда мы беседовали с ним вдвоем, подшучивая над дипломатами, вошли Кобенцль и Сегюр, и на их лицах было написано удивление.
За ужином Кобенцль сел рядом со мной, а Сегюр — напротив. Беседовали об архитектуре, литературе, писателях и т.д., и, когда я говорил, Сегюр соглашался, а Кобенцль спорил. Я знал, что Мамонову понравится эта сцена; после ужина он и Кобенцль пошли играть в бильярд... Рибопьер выяснил, где я живу, желая навестить меня; предупредил, чтобы я был осторожен, ибо имею врагов, спросил, почему не хочу остаться, если императрица относится ко мне с таким уважением, и т.д. Пробыл в бильярдной до половины первого и пошел домой.
30 августа. Рано утром отправился в Академию наук, где библиотекарь Бакмейстер провел меня в библиотеку, а затем в кабинет естествознания взглянуть на знаменитый препарат Рюйша представляющий собой эмбрион размером с булавочную головку.И чего только не создает природа!
Внимательно осмотрел фигуру Петра Великого, его одежду и простую домашнюю утварь, какой мы все должны были бы пользоваться. Видел распоряжение Екатерины о создании кабинета, собственноручно ею написанное, и одного этого деяния было бы достаточно, чтобы увековечить ее имя. Здесь хранится также богатейшая коллекция старинных и современных медалей числом, я полагаю, около 20 тысяч, среди них та, что отчеканили в Париже
Стр. 311
в честь посещения Петром I монетного двора. Любовался коротким богато изукрашенным мечом, который считается старинным, и, судя по его виду, так оно и есть. Редкостная вещь! Тут есть также несколько томов с превосходными зарисовками насекомых из коллекции д-ра Хилла, находящейся в Англии, которые императрица приобрела всего за 10 тысяч рублей, и т.д. Ключ от помещения с готторпским глобусом так и не удалось раздобыть.
Оттуда отправился в Академию художеств, ибо секретарь ее, господин... приглашал меня посмотреть статую императрицы. Я нашел его в великолепно обставленном кабинете и узнал от него, что Порта только что объявила войну России, а Булгаков заключен в Семибашенный замок. Эта новость меня бесконечно удивила, поскольку вчера вечером у Мамонова еще ничего не было известно. Мы осмотрели превосходный круглый двор Академии, в центре которого я предлагал поставить исполинскую статую Аполлона, и, как оказалось, моя идея одобрена, а работы начнутся немедленно.
После этого мы посетили скульптора господина Шубина, надворного советника, русского по происхождению, который много путешествовал... Мраморная статуя императрицы, изображенной им в полный рост со скипетром, склоненным к земле, в левой руке и со сводом законов, согласно коим нужно править страной, — в правой, очень хороша... Ее собираются установить в храме, расположенном во дворце князя Потемкина, где она, несомненно, будет производить прекрасное впечатление.
Затем направился к Спренгпортену, он болен и лежит в постели, но сообщение о начале войны несколько оживило его. Отобедали, и я пошел посмотреть здание рядом с Арсеналом, где отливают артиллерийские орудия. Сейчас там уже есть несколько готовых и собираются отлить еще. Посетил также удивительные термы князя Потемкина, грандиозное сооружение, и обнаружил, что перистиль разрушили, намереваясь добавить к четырем имеющимся колоннам еще две; боюсь, как бы из-за этих переделок не испортили все здание.
Потом отправился в большую русскую баню, где мужчины и женщины моются вместе, как если бы они были женаты. Мы ходили меж них, и обнаженные женщины не испытывали ни малейшего стыда. Таков здешний обычай, и за городом, у любой реки
Стр. 312
можно увидеть то же самое, никого это не удивляет. В субботу, когда я тоже заходил в баню, здесь было гораздо больше народу.
Видели на улицах войска, двигавшиеся походным порядком к местам сбора, что, однако, не вызывает в людях особого удивления, ибо для этой нации война является обыденным делом. Господин Маубри рассказывал мне о состоянии российского ввоза и вывоза и т.д.
Вернулся домой, где меня ждала девица, которую отыскал рекомендованный мне слуга. Бедняжка оказалась девственницей, говорила только по-немецки, просила заплатить ей четыре [рубля] и страшно боялась; не желая принуждать против воли, я отпустил ее.
31 августа. Поехали с Палласом обедать за город. С нами были Камерон, архитектор императрицы, и Буш, садовник. Они сетовали, что ни в архитектуре, ни в садоводстве невозможно создать ничего примечательного, ибо господа все время вмешиваются, разве что газон может быть не хуже английского, если за ним умело ухаживать; единственное, что заслуживает внимания среди всех садовых творений, — это Руина.
Потом отправился купить «Хромого беса» и «Жиль Бласа», чтобы было что почитать в дороге. Пил чай с госпожой Гатри, а ужинал у Нарышкиных.
1 сентября. Вечером пошел к Безбородко. Мне сообщили, что он за городом, и я направился туда. Он как раз возвратился из дворца, извинялся, что не приготовил бумаги, и просил нас пройтись по парку, а он немедленно все сделает.
Затем поднялись к нему в кабинет, и он сказал, что война началась раньше, чем того ожидали или желали, но теперь уж ничего не поделаешь и нужно относиться к ней как к данности; что турки выдвинули Булгакову неприемлемые условия, он выслушал их, чтобы «доложить по инстанции», после чего его заточили в Семибашенный замок, правда, обошлись вежливее, чем когда-то; что интернунций выразил протест, угрожая отъездом, а посол Франции заявил, что его король молит Бога об успехе магометанского оружия и проч., — поведение, недостойное христианина; что две армии уже готовы выступить: одна под командованием генерал-фельдмаршала Румянцева, другая — князя Потемкина; что, очевидно, боевые действия не начнутся до весны, поскольку именно в это время года в стане противника свирепствуют разные болезни, и т.д.
Стр. 313
Императрица разрешила Безбородко составить письмо относительно меня и повелела в качестве места написания указать Киев, дабы все выглядело последовательно, с чем я полностью согласился. Граф сообщил, что Нормандес подготовил экстренное донесение, но он избегал говорить с ним об этом до моего отъезда, однако тот настаивал на получении ответа на свою просьбу, и пришлось ему сказать, что никакого иного ответа, кроме уже данного, не будет и что они не собираются вмешиваться в это дело и решать, давать мне Маканасу сатисфакцию или нет. «Тогда я очень хорошо сделал, что отправил свою депешу», — заявил Нормандес, и на том разговор закончился. Граф повторил, чтобы я писал ему отовсюду, так как Ее Величество желает знать обо мне все, что он надеется на нашу встречу и т. д.
Попрощался с господином Бецким, который дружески и даже ласково пожелал мне всего хорошего, а также с госпожой Рибас и добрейшим Минихом. Ужинал у Гатри, где присутствовали также рассудительный английский коммерсант, рассказавший мне о моем друге Стивене Сейре , и его сестра, очень образованная девица, так что мы приятно провели время. Я отвез Беллана к нему домой, по дороге говорили о юриспруденции, и мне захотелось, прежде чем я покину Петербург, посетить суд.
2 сентября. Утром пришел доктор Гатри, и в одиннадцать мы отправились в суд, где нас встречал губернатор генерал-поручик Коновницын. Он принял меня очень радушно и провел по всем залам, давая пояснения, а затем приставил ко мне полицейского офицера, чтобы тот показал мне больницы и тюрьмы, и сказал, что завтра рано утром будет ожидать меня в Думе, или коммерческом суде, и все покажет.
Обедали с доктором. Посетили сначала тюрьму полиции, где в чистых, но без кроватей и каких-либо удобств камерах содержатся 125 мужчин и 16 женщин, в основном за долги. Внизу, в общей камере, находятся несчастные, приговоренные к наказанию кнутом и каторге. В целом арестанты не так уж плохо выглядят.
Затем отправились в Екатерининскую больницу, которую я с удовольствием осмотрел еще раз, поскольку она — одна из лучших в Европе... за больными здесь ухаживают женщины. При больнице есть исправительный дом, где 41 мужчина и 55 женщин рубят дрова и обтесывают бревна, как в Голландии. Мужчины получают
Стр. 314
20 копеек в день, женщины — 10; эти деньги идут на их содержание, а остальное доплачивает само заведение. Они также занимаются уборкой и стирают белье в больнице. Замечательная мысль — соединить два подобных учреждения.
Оттуда пошли в дом призрения, где живут 816 человек обоего пола, которые уже не в состоянии работать, а всего тут могут принять до 1000 человек. Зашли в комнаты, где, несмотря на духоту, очень чисто, и эти бедные старики, судя по всему, довольны. Тут же находится работный дом, где арестанты — 139 мужчин и 39 женщин — тоже заняты рубкой дров и зачисткой бревен, толкут мел и т. д. На заработанные деньги их содержат, а из остатка они выплачивают каждый месяц не больше 20 рублей, из расчета пять копеек в день, пока не выплатят все, что украли. Один француз, служивший в конторе Сатерленда, тоже помещен сюда за воровство. Камеры, где они спят, нельзя назвать хорошими, но все это заведение собираются переводить туда, где сейчас находится Адмиралтейство, а его, в свою очередь, в Кронштадт.
Посетили также несколько народных училищ, основанных на тех же принципах, что и в Москве. В Петербурге их десять, и 4 тысячи детей бесплатно обучаются там чтению, письму, арифметике, геометрии, немецкому, французскому и т. д., а всего в губернии такие учебные заведения посещают 10 тысяч человек, включая уже упомянутых. В этом, как и во всем, проявились мудрость и доброта Екатерины. Приятно, когда дети с пользой проводят самое благодатное для приобретения знаний время.
Вечером навестили господина Соймонова, директора Горного училища, чтобы он отдал распоряжения насчет завтрашнего его осмотра. Он принял нас очень любезно, угостил чаем и показал прекрасную коллекцию сибирских камней и минералов. В ней есть очень красивый черный и разноцветный порфир, гранит и т. д., галька размером более кварты в длину и в ширину, ляпис-лазурь из тех же мест и проч. Оказывается, в Сибири сейчас быстро растет число рудников по добыче золота и серебра. Договорились пойти в училище завтра в двенадцать. Ужинал с госпожой Гатри.
3 сентября. В половине десятого отправились в Думу, где губернатор, оказывается, ждал меня более часа. Уже знакомый мне судья и офицер были весьма учтивы и все мне показали. Осмотрели это прекрасное учреждение, устав которого подписан самой им-
Стр. 315
ператрицей, видели коллекцию книг, необходимых для ведения судебных дел и т. д., и мне дали список всех 99 членов Думы.
Затем пошли в губернский суд, ибо накануне не все успели посмотреть. Меня опять же сопровождал губернатор; думали повидаться с графом Шуваловым, председательствующим в совестном суде, но он в тот день отсутствовал. Я посетил все суды, и все они похожи друг на друга, но зато выяснил, что в период между царствованием Петра I и Екатерины II были изданы считанные указы — свидетельство того, что управление находилось в запущенном состоянии.
Побывали также в уголовном суде, расположенном здесь же, видели множество людей, имевших тут какую-то нужду. Председатель сообщил, что ежегодно они рассматривают около 20 тысяч дел, по которым бывает до 10 тысяч арестованных, и что этот суд учрежден в 1782 году.
Я узнал, что завтра будут наказывать кнутом, чего я никогда не видел. Поднялся наверх в дом губернатора, он дал мне список 24 судов Петербургской губернии и объяснил по-немецки, как найти учреждения, состоящие в ведении правительства, Думы и полиции, и я их действительно нашел. Всячески выражал мне свое восхищение и уважение, а я в ответ выразил ему безмерную благодарность.
От губернатора отправился в Горное училище и явился туда, когда учащиеся сидели за столом. Пришел инспектор, коллежский советник Фелкнер, саксонец по происхождению, и сообщил, что директор господин П.А.Соймонов ждет меня и что все готово. Осмотрели спальни, хорошо обставленные, чистые и опрятные, после чего старший преподаватель горного дела подполковник господин Ренованц, также из Дрездена, показал нам библиотеку и прекрасную коллекцию приборов для занятий физикой и химией. Затем он устроил для меня показательный урок и проводил в кабинет естествознания, замечательно оборудованный весьма поучительными природными экспонатами. Там есть великолепно сохранившиеся зубы и челюсти слонов , найденные в Сибири, и если бы те, кто сомневается в существовании этих животных, их увидели, они больше не упорствовали бы в своем заблуждении.
Стр. 316
Оттуда прошли в большой зал, где выставлены деревянные модели шахт, литейных цехов и т. д. Прежде всего бросается в глаза макет Кронштадта с портом, каналами и проч., который дает прекрасное представление об этом огромном сооружении. Хороша также модель завода в Олонце, в Новгородской губернии, — замечательное предприятие по литью пушек, во главе коего стоит англичанин господин Гаскин. Видел макет монетного двора в Екатеринбурге, где чеканят медные монеты. Весьма любопытна модель знаменитой Змеиной горы в сибирской провинции Колывань, давшей казне с 1747 по 1787 год 22 тысячи пудов чистого серебра и 680 пудов чистого золота... На этой модели видны штольни, которыми пользовались раньше, и те, что действуют сейчас, показано, как в них работают, и т. д.
Есть макет шахты, где применяются сваи, еще один, воспроизводящий слои различных пород, сформированные природой, а все вместе они дают основные представления о предмете тем, кто желает его изучать.
Затем осмотрели идеальную шахту, которая действительно существовала, а теперь по ней можно судить о развитии горного дела, методах работы, выгодах и недостатках, проистекающих из хороших или плохих принципов управления. Судя по всему, когда речь идет о народном образовании, Екатерина Великая не скупится.
После ознакомления с училищем отправились к инспектору Фелкнеру, и он рассказал, что в целом сибирские рудники, где добываются золото и серебро, дают не более двух золотников с пуда, то есть 45 копеек, и что в настоящее время в этом учебном заведении 128 учащихся: 57 курсантов, 12 учеников, 41 пансионер, 14 учащихся разных категорий и 4 гимназиста.
Пансионер платит в год 102 рубля 75 копеек за проживание, питание и обучение, кое включает: три урока русского языка, один — логики, три — немецкого, три — латинского, три — французского, два — арифметики, один — геометрии, один — высшей математики, два — географии, два — истории, два — физики, два — рисования, два — танцев, два — музыки, один — минералогии, подземной геометрии и подземной архитектуры, один — химии металлов... всего 16 преподавателей... а предметов более чем достаточно.
Стр. 317
Написал записку с извинениями господину Соймонову; господин Ренованц показал нам свой только что изданный трактат на немецком языке о шахтах в Сибири. Это учебное заведение [Горное училище] очень хорошо организовано, и, когда фабрика прекратит свое существование, оно сможет разместиться с большими удобствами.
Оттуда зашли перекусить к госпоже Гатри, а в четыре отправились в Военную коллегию — она Одна осталась в большом здании с огромным сводом, построенном Петром I для всех коллегий. Полковник, которому было поручено сопровождать нас, уже ожидал и провел сначала в пышную залу, где заседают члены коллегии, а затем в соседние с ней комнаты, где размещаются канцелярия и типография. Поднялись также наверх, в архив; кстати, во всех свободных помещениях здания хранятся различные городские архивы, поскольку трудно найти место, где бумаги были бы более защищены от огня.
Затем отправились посмотреть великолепного тигра — или леопарда, как называет его господин Бюффон, — которого какие-то итальянцы в клетке привезли из Марселя и теперь показывают за рубль в кадетском манеже. Великолепнейший зверь, самый замечательный из всех виденных мною его сородичей.
После чего пошли покупать шелковый пояс для моего мундира, который на фабрике, где делают позументы, нашивки и проч., обошелся мне (без кисточек) в 56 рублей. На этой мануфактуре, под названием Могонковская, трудятся 200 рабочих. Я остановился посмотреть, как делают галуны на машине, похожей на орган, которой управляют ногами... или силой привычки. В последний раз ужинал с госпожой Гатри, и она вручила мне много писем для своих шведских корреспондентов.
4 сентября. В девять сел в карету и поехал к Невскому монастырю посмотреть, как происходит наказание кнутом, ибо раньше я никогда этого не видел. На месте наказания в землю был врыт столб (в виде какой-то фигуры), и палачи, крепкие мужики, к которым, насколько я мог заметить, никто не испытывал презрения, уже держали свои кнуты наготове. Привели арестанта в сопровождении пикета конных казаков — являющихся самыми надежными и бдительными стражами заключенных, — и еще одного пикета пехотинцев. С дрожащего человека сняли штаны и рубаху, при-
Стр. 318
вязали за руки и за ноги к столбу, один, притянув его за волосы, заставил уткнуться в дерево лицом, а другой начал наносить удары, с расстановкой, вытягивая кнут от плеча до ягодиц и сдирая кожу, отчего сразу полилась кровь. Несчастный горестно стонал, но на третьем ударе замолчал. На одиннадцатом все кончилось, бедняга надел рубашку и его увел полицейский офицер, командовавший пикетом и руководивший всей процедурой. Мне сказали, что преступник — лавочник, совершивший кражу. Я рассмотрел кнут: он кожаный, сделан, как дубинка, две кварты в длину и один дюйм в ширину, привязывается к кнутовищу.
Вернувшись домой, отправил свой багаж на яхту Спренгпорте-на, на коей намереваюсь, если будет хорошая погода, доплыть до Кронштадта. Написал друзьям и губернатору, до полуночи пробыл у супругов Гатри, ведя изысканные беседы. Спренгпортен составил для меня пространную записку о Швеции.
Получил нынче письмо от своего друга Вяземского, в котором он предупреждает об опасности, грозящей мне со стороны Испании.
5 сентября. Нанял слугу за пять дукатов в месяц, по-моему, он большой бездельник, но другого не нашлось; карету пришлось продать за 16 рублей, а слуге дал 36, чтобы он расплатился со всеми долгами, ибо я уезжаю, ничего не указав в официальных бумагах, чего не разрешено делать никому, даже иностранным посланникам. В конце концов мой добрый Франсиско нанял за четыре рубля крытую восьмивесельную шлюпку, которая доставит меня в Кронштадт, так как идет дождь и погода очень плохая.
Нанес прощальный визит госпоже Левашевой, прекраснейшей женщине; она познакомила меня с двумя маленькими девочками и мальчиком, детьми генерала Левашева, очень милыми и воспитанными, и ласково распрощалась со мной. Подарил слугам восемь дукатов, и они остались весьма довольны.
В час дня сел в шлюпку и при резком переменчивом ветре и сильном волнении моря отправился в малоприятное путешествие за 30 верст до Кронштадта, куда прибыл в десятом часу. Сразу же пошел к адмиралу Грейгу, который прекрасно меня принял, отослал мой багаж в гостиницу, где я уже останавливался раньше, и предложил чаю. Прочитав привезенное от Безбородко письмо, он сказал, что я могу полностью располагать им и обещал рано утром по-
Стр. 319
искать подходящее судно. Я направился в гостиницу, легко поужинал и в постель.
6 сентября. В девять снова явился к адмиралу, и у него уже были «сведения о двух шведских судах, которые вскоре должны отплыть. Я пошел посмотреть их. На одном до Норрчепинга с меня запросили три дуката, на другом, которое было больше и лучше, да еще со слугой — шесть. Я выбрал второе и стал разыскивать капитана какого-нибудь английского судна, которое доставило бы мои книги и проч. в Лондон. Мне порекомендовали капитана «Дельфина» Джона Робинсона, и я заплатил ему полгинеи за перевозку запечатанного ящика и доставку его в Лондоне господину Уод-дингтону .
Долго гуляли по молу, потому что небо прояснилось и установилась прекрасная погода, а затем вернулись домой. Нас предупредили, что судно отплывает на рассвете, и я переправил туда свой багаж. Написал письма господину Уоддингтону и д-ру Гатри, потом мы ужинали. Леди Грейг завела интересный разговор и сказала, что по императрице нельзя судить о слабом поле вообще, поскольку она — женщина необычная, и мы, поднявшись из-за стола, проговорили тет-а-тет до полуночи. Затем я отправился в гостиницу, а в пять утра меня должна забрать адмиральская шлюпка.

ПРИЛОЖЕНИЕ
№1

Ф. де Миранда — Екатерине II

Лондон, 20 июля 1789 г. Государыня!

Благополучно завершив, наконец, в настоящее время, благодаря благосклонному покровительству в. и. в-ва, задуманное мною продолжительное путешествие по Швеции, Дании, Голландии, Швейцарии и всей Франции, осмелился я снова взяться за перо, дабы повергнуть к Вашим стопам слабые изъявления глубокой признательности и моей нерушимой преданности августейшей особе в. и. в-ва. После сообщения, посланного Нормандесом из Петербурга, испанский двор противодействовал мне столь явно, что я не мог бы и шагу ступить, не прибегая к защите, которую в. в-во соизволили мне предоставить. Воистину и малой доли хватило бы, чтобы я мог безопасно, не встречая никаких препятствий, и без всяких неприятностей проследовать повсюду.
Испанский посол дель Кампо принял меня тут учтиво и дружелюбно, между тем как я точно знаю, что имеющиеся у него секретные инструкции отнюдь не благоприятны для моей персоны и что он тайком уже предпринял несколько попыток причинить мне вред. Я попросил г-на графа Воронцова внести меня в список персонала здешнего посольства в. и. в-ва, полагая сие достаточным (наряду с некоторыми небольшими предосторожностями судебного порядка) для предупреждения любых судейских ухищрений, на какие они способны.
Стр. 321
Таким образом, благодаря доброте в. и. в-ва я получил передышку и вкушаю покой, необходимый мне, чтобы привести в порядок мои разрозненные заметки и извлечь [из них] кое-какую пользу на будущее. Этим я занимаюсь непрестанно, рассчитывая и впредь на великодушное покровительство в. в-ва — единственной моей опоры теперь, когда в Мадриде на меня напустили вероломных преследователей, скрытно лишили всего моего родового достояния и даже возможности сноситься с родителями и семьей в Америке.
Счастливы те, кто под управлением просвещенной, мудрой и склонной к философии монархини могут, не страшась фанатизма и инквизиции, мирно проводить свои дни в занятиях литературой, совершенствуясь в добродетели! Да продлит Верховное существо навечно бесценную жизнь в. и. в-ва на благо Ваших подданных и в утешение всему роду человеческому!
Имею честь быть с глубоким уважением в. и. в-ва нижайший и покорнейший слуга
Франсиско де Миранда Ее и. в-ву Екатерине II, императрице и государыне всероссийской
№2
Ф. де Миранда — Екатерине II
Государыня!
Да позволит мне в. и. в-во еще раз засвидетельствовать мою глубокую признательность и нерушимую преданность, присоединив мой слабый голос к хвалам всех просвещенных и мыслящих людей по поводу знатных успехов и блестящих побед, увенчавших войска в. и. в-ва, кои навеки обессмертят Ваше царствование и память о Вас.
С тех пор, как имел честь писать в. в-ву, чувство долга и надежда помочь родине постоянно удерживали меня в Англии. Именно поэтому я не явился под знамена или ко двору в. в-ва, чтобы возместить хотя бы малую толику того, чем бесконечно обязан России. Но, как мог Вам засвидетельствовать г-н граф Воронцов, мои желания во всем, что касается пользы и личной славы в. и. в-ва, остаются все так же горячи. Побуждаемый ими, я раздобыл весьма интересные документы, принадлежащие перу фельдмаршала Кейта, выдающегося человека, в прошлом верного слуги России, который написал их во славу сей нации и во имя
Стр. 322
благополучия рода человеческого, как этот прославленный ветеран говорил своему родственнику кавалеру Драммонду (коего настоятельно склонял поступить на русскую службу), от кого я их получил для передачи в руки в. и. в-ва.
Г-н кавалер прилагает к ним письмо, где повергает их к стопам Вашего августейшего величества, и Вы убедитесь, что они содержат больше глубоких и основательных суждений о политике, военных установлениях, торговле России и о возвышенной натуре великого основателя сей империи, нежели какое-либо иное из известных сочинений. Г-н граф Воронцов, коему я сообщил о моем намерении, посоветовал все перевести, что под нашим наблюдением исполнит его личный секретарь, пользующийся полным его доверием, каковой в настоящее время этим занимается. Поскольку, однако, перевод требует некоторого времени, а в связи с отправкой курьера представляется оказия, я не захотел откладывать доставку оригинала до тех пор, пока перевод будет полностью закончен.
Припадаю к стопам в. и. в-ва, полный радости, восхищения, благодарности и глубокого уважения, коими искренне проникнута моя душа.
В. и. в-ва нижайший и покорнейший слуга
Франсиско де Миранда Лондон 28 сент[ября] 1791 г.
Ее и. в-ву [императрице] всероссийской
№3
Ф. де Миранда — Екатерине II Государыня!
Пользуюсь отправлением отсюда курьера, чтобы послать в. и. в-ву еще четыре письма покойного фельдмаршала Кейта, являющиеся продолжением предыдущих, кои в. в-во соизволили милостиво принять. Приложенный к ним французский перевод включает все письма, кроме трех, перевод которых не мог быть закончен. Автор его, личный секретарь г-на графа Воронцова, стремился точно передать смысл и посему приносит извинения за погрешности по части изящества и правильности стиля.
Кавалер Драммонд, равным образом свидетельствующий свое почтение в. и. в-ву, располагает и несколькими другими [письмами], также касающимися России, как я сумел случайно узнать из
Стр. 323
каталога, составленного фельдмаршалом Кейтом. Но, поскольку собственных моих уговоров оказалось недостаточно, чтобы побудить его отдать их, полагаю, что, будучи уполномочен в. в-вом сделать ему какое-либо предложение, я смог бы достигнуть цели — коль скоро Вы сочтете, что они заслуживают подобного внимания.
Я все более и более проникаюсь чувствами признательности и восхищения, каковые мне внушают возвышенные добродетели в. и. в-ва, когда вижу (поскольку чаще всего наблюдал это собственными глазами) проявления малодушия, суеверия, лености или слабоумия, в большей или меньшей степени свойственных теперешним властелинам цивилизованного мира. Благоговея перед Россией, не могу не позавидовать ей, где царит единственный из нынешних монархов, соответствующий своему назначению, способный управлять великой империей и осчастливить всех ее обитателей. Отчего угнетенный мир не столь удачлив, чтобы наслаждаться подобным же счастием?
Да сохранятся в нерушимости жизнь и здравие в. и. в-ва во имя благополучия и величия людей. Таковы истинные и искренние пожелания того, кто с глубоким уважением остается в. и. в-ва нижайший и покорнейший слуга
Франсиско де Миранда Лондон, 8 дек[абря] 1791 г.
Ее и. в-ву [императрице] всероссийской
№4 Ф. де Миранда — Г.А. Потемкину
Ваша светлость!
После того как я имел честь писать Вашей светлости из Киева, мое путешествие продолжалось через Тулу, Москву и пр., причем благодаря Вашим письмам, имеющим большой вес, тамошние губернаторы проявляли ко мне исключительное внимание. По приезде моем в Петербург я заметил признаки заговора — который предвидел заранее и обнаружил несколько дней спустя, — вдохновляемого поверенным в делах Франции и осуществляемого его подопечным — поверенным в делах Испании. Письмо последнего явилось началом, а мой ответ окончанием спора.
Стр. 324
Осмелюсь приложить к сему копию [оного письма], дабы Вы, если соблаговолите его прочитать, узнали, что подлость его дошла до такого предела, какой трудно себе представить. А министр Франции в роли Дон Кихота, или всеобщего защитника, вмешался с целью образовать наступательный союз всех ветвей династии Бурбонов, Австрии и т.д. Однако Нормандес, по прибытии сюда, на правах посланника не одобрил то, что под давлением своих опекунов предпринял ранее его поверенный в делах. О чем Вам может сообщить, если Вы того пожелаете, г-н гр[аф] Безбородко — единственное лицо, коему действительно известно все и каковой может осведомить Вас лучше меня, к тому же без риска Вам наскучить.
Надеюсь, мое поведение и осмотрительность в этом деле удостоятся Вашего одобрения или, по крайней мере, снисхождения за допущенные ошибки, ибо я был совершенно лишен всякой помощи и находился среди равнодушных иностранцев, к которым было бы неблагоразумно обращаться за советом. Льщу себя также надеждой, что поступки мои будут всегда [столь] обдуманны, чтобы не заставить Вас пожалеть о знаках отличия и уважения, кои Вам угодно было мне оказать.
Ее в-во императрица, неизменно великая и благородная, на протяжении всего этого конфликта благоволила оказывать мне свое высочайшее покровительство и щедро осыпать меня своими милостями. Сие преисполнило мою душу такой признательностью и преклонением перед ее августейшей особой, что я не в состоянии Вам выразить! Равным образом прилагаю копию письма, написанного мною по сему поводу ее в-ву, поскольку Вы в Киеве велели мне сделать это, а я ничего так не желаю, как во всем заслужить Ваше одобрение.
Среди милостей, коими ее в-во соизволила меня удостоить, разрешение с полного ее согласия носить мундир полковника русской службы, если бы я захотел им воспользоваться, что, наряду с циркулярным письмом ее и. в-ва своим министрам при иностранных дворах, я всегда буду рассматривать как самые почетные и лестные в мире знаки отличия, оказанные мне когда-либо. Вследствие чего я заказал здесь форму Вашего Екатеринославского кирасирского полка, дабы увезти ее с собой в качестве драгоценного сувенира, коль скоро сие получит Ваше совершенное одобрение.
Принимая во внимание, мой князь, скольким я Вам обязан за все эти милости, а также за доброе отношение, которое Вы соизволили проявить к моей персоне, признаюсь, что поистине нахожусь в затруднении, не зная, каким образом изъявить Вам чувства уважения, благодар-
Стр. 325
ности и восхищения Вашей выдающейся личностью, коренящиеся глубоко в моем сердце! Но надеюсь, Вы соблаговолите, по крайней мере, отдать мне должное, поверив, что нет на свете человека, который почитал бы Вас и был бы к Вам привязан искреннее меня.
Я собираюсь без промедлений выехать в Стокгольм, Копенгаген и Англию в осуществление намеченного мною плана путешествий, о чем [уже] имел честь Вам сообщить, и ежели Вы мне позволите, не премину дать Вам знать о себе.
Желая навсегда сохранить Ваше уважение и дружбу, как нечто, чего я жажду больше всего на свете, имею честь высказать мое глубокое почтение и совершенную признательность.
Вашей светлости нижайший и покорнейший слуга-
Ф. де Миранда Петербург, 22 августа 1787 г.
П.С. имел удовольствие видеть здесь г-жу гр[афиню] Скаврон-скую, а также ее очаровательное дитя (которое уже вполне свободно говорит по-английски). Она поручила мне передать тысячу приветов ее дорогому дяде.
Его светлости князю Потемкину
№5
Ф. де Миранда — А.А. Безбородко
17 августа 1787 г.
Г-н граф! Я получил копию циркулярного письма, которую в. с-во вчера приказали [снять] в Вашей канцелярии, и прошу Вас кроме того добавить туда (поскольку везде есть недоверчивые злые люди) в письменном виде содержание повеления или приказа ее в-ва императрицы по поводу [права] носить, с ее полного соизволения, мундир русского полковника в случае, если бы я пожелал им воспользоваться. Ибо, поразмыслив, я думаю заказать таковой, чтобы при необходимости употреблять его, неизменно храня наравне с письмом ее и. в-ва, как наиболее выдающийся, почетный и лестный на свете знак отличия, каким я мог бы обладать.
Прошу Вас, г-н граф, соблаговолить извинить меня за хлопоты, кои вынужден Вам причинить, и принять самые искренние изъявления моей благодарности за проявленное Вами в настоящих обстоя-
Стр. 326
тельствах особое участие ко мне, о чем всегда будет помнить с величайшей признательностью и глубочайшим уважением тот, кто имеет честь быть в. с-ва нижайший и покорнейший слуга
Ф. де Миранда
П.С. Я получил от г-на Сатерленда кредитные письма на сумму 2000 ф.ст., дав ему расписку.
Г-ну гр[афу] Безбородко
№6
Ф. де Миранда —АЛ. Безбородко
Лондон, 20 июля 1789 г. Г-н граф!
Позвольте мне известить Вас о моем прибытии в эту страну. После того как я имел честь писать в. с-ву из Гааги, я объездил Фландрию, Швейцарию, часть Италии и всю Францию, каковую покинул в конце прошлого месяца. Мои наблюдения были весьма успешны и делались без малейших затруднений — благодаря августейшим рекомендациям ее и. в-ва, кому в прилагаемом письме, которое прошу Вас повергнуть к ее стопам, я почтительно выразил чувство моей глубокой признательности.
Прошу в. с-во также соблаговолить засвидетельствовать мое почтение его высочеству великому князю и г-же великой княгине.
Г-н Колычев в Гааге и г-н Симолин в Париже оказали мне содействие в моих исканиях, проявив со своей стороны исключительную предупредительность. [Однако] г-н Карпов в Турине, невзирая на все Ваши документы, кои я ему предъявил, не пожелал выдать самый обыкновенный паспорт мне и моему слуге... Сколь по-разному люди относятся друг к другу!
Г-н граф Воронцов принял меня здесь дружески и по моей просьбе внес в список персонала посольства России, а следовательно, объявил, что я нахожусь под его защитой. До сих пор я не имел оснований прибегнуть к протекции ее в-ва, ибо ничего не происходило, но на днях один испанец, некогда исполнявший тут мои поручения, странным образом потребовал уплаты мнимого долга. Я понимаю, что это г-н посол Испании захотел сыграть со мной шутку, чтобы выведать кое-что о моих связях с Россией, причем сам держался по отношению ко мне весьма дружественно, приглашал к обеду и т.д., хотя я узнал
Стр. 327
из достоверного источника, что у него есть секретные инструкции действовать против меня. В результате я принял меры, которые сделают его посягательства, как мне кажется, совершенно бесполезными, — притворяясь, будто не подозреваю о них, и продолжая сохранять видимость полного согласия [с испанским послом]. Таковы их повадки, и надо им платить той же монетой. Через посредство того же дель Кампо я только что отправил письмо графу Флоридабланке и ожидаю ответа.
Благодарю Вас, г-н граф, за Вашу доброту ко мне. Желаю Вам больших успехов нынешнего великого предприятия, кои сделали бы честь Вам, прославили бессмертное царствование Екатерины II и принесли благоденствие сей великой империи.
Имею честь быть с уважением в. с-ва ниж[айший] и покорн[ейший] слуга
Ф. де М[иранд]а

ФРАНСИСКО ДЕ МИРАНДА И СОВРЕМЕННОСТЬ

Сознательная жизнь Франсиско де Миранды совпала с царствованием трех российских монархов — Екатерины II, Павла I, Александра I. Эта эпоха — апогей могущества самодержавной России. Прочно ограждены западные границы. Укрощены Персия и Блистательная Порта. Только что завоевана Таврида, где Миранда сопровождал творца победы князя Потемкина. Вскоре в состав России войдет Закавказье и начнется долгая война с непокорными горцами. Русские шаг за шагом продвигаются на восток, и вот они уже в Западном полушарии. Менее чем за десять лет до рождения Миранды во время 2-й Камчатской экспедиции Витус Беринг и Алексей Чириков откроют Америку со стороны Азии. За пять лет до приезда Миранды в Россию в Петербурге учреждается промысловая Северо-восточная компания, инициатор которой купец Григорий Шелихов начал распространять в Америке православие, мечтал об основании нового колониального центра — Славороссии. Так формировалась Русская Америка. Годы спустя к северу от Сан-Франциско основаны русское селение и крепость Росс.
Конечно, Миранда выдавал желаемое за действительное, когда накануне войны за освобождение испанских колоний задним числом заявил, будто Екатерина II в свое время обещала, что в случае успеха первая придет на помощь независимой Южной Америке. Об этом императрица не помышляла — просто креол импонировал ей как яркая личность. Он был хорош собой, энциклопедически образован, изъяснялся на английском, французском, итальянском языках, читал в оригинале греческих и древнеримских
Стр. 329
авторов, виртуозно играл на флейте, обладал изысканными манерами, имел у дам огромный успех.
Расположение к нему Екатерины II очевидно. Миранда ощущал ее постоянную поддержку не только находясь в России, но и за ее пределами. Он неделями гостит в российских дипломатических миссиях, в Гааге от посланника Колычева получает паспорт на имя «ливонского дворянина г-на де Мерона», в Париже, за месяц до штурма Бастилии, по ходатайству российского посланника становится обладателем паспорта за подписью короля Людовика XVI для беспрепятственного выезда в Лондон, где приписывается к реестру персонала российского дипломатического представительства России. Правда, участие Миранды во Французской революции вызвало гнев его недавних покровителей. Но это — эпизод.
По отношению к возникшим в первой четверти XIX века латиноамериканским государствам Россия долгое время проводила политику легитимизма, непризнания посягнувших на власть монарха «бастардов» — рожденных революциями республик. Впрочем, в екатерининскую эпоху не было ни венесуэльского государства, ни самого понятия «Латинская Америка». Его только в середине XIX века ввели в обиход увлеченные идеей латинизма французские географы в пику англосаксонской Северной Америке. Соединенным Штатам никто не мог тогда предсказать судьбу сперва одной из двух, наряду с Советским Союзом, сверхдержав, потом единственной супердержавы планеты.
Уже во времена Миранды североамериканцы проявляли имперскую спесь, им не были нужны на южных рубежах суверенные республики. Высмеивая планы Миранды по завоеванию независимости для испанских колоний, второй президент США Джон Адаме скажет, что подобные прожекты — сущая химера и равносильны «попытке учредить демократию среди птиц, животных и рыб». Годы спустя Латинская Америка познает хватку великого северного соседа, политику «большой дубинки» и «дипломатию канонерок», как ныне мир познает «доктрину ограниченного суверенитета» (для всех, разумеется, кроме США) и практику гуманитарных интервенций.
А разве не поучительна для потомков судьба Миранды, феерическая жизнь с взлетами и падениями, восхищением современников и их предательством, мистическими совпадениями и роко-
Стр. 330
выми развязками? Он родился в стране, которая оказалась первой в континентальной Америке, куда ступила нога Колумба. Миранда — латиноамериканский деятель континентального масштаба, сыгравший выдающуюся роль в создании первой независимой республики Испанской Америки и принятии ее Конституции. Он первым зажег факел борьбы за освобождение.
Естественно, что вокруг имени Миранды, как многих других лидеров освободительного движения, была создана «черная легенда». Плод пасквилянтов — лживый памфлет «Портрет и биография предателя Миранды», сочиненный по заказу испанской монархии.
Путь многих борцов за национальную независимость не был усыпан розами, но участь Предтечи — самая горькая. Испанцы считали его агентом англичан, англичане — агентом американцев, американцы — русских, русские — французов. Миранда же был неистовым патриотом, сказавшим о Венесуэле: «Моя любимая родина». Он ее покинул юношей и вернулся лишь спустя 40 лет. Там испанцы заковали его в кандалы и бросили в тюрьму.
Когда-то полный надежд юный Миранда высадился в Старом Свете в порту Кадис. Там же, в темнице, он завершил свой земной путь в годовщину штурма Бастилии. На родине о нем забыли. Вспомнят только два десятилетия спустя, когда имя генерала Франции, командовавшего ее победоносной Северной армией, будет выбито на стене Триумфальной арки Парижа. Когда писались эти строки, еще обсуждался церемониал перезахоронения вероятных останков Миранды, погребенного в Кадисе.
Тем не менее утверждают, что характер, менталитет, образ жизни великих сынов каждой нации каким-то образом наследуют новые поколения. Какую интеллектуальную и нравственную эстафету мог передать потомкам Миранда? Тираноборство. Пламенный патриотизм. Высокую гражданственность. Целеустремленность. Образованность. Безукоризненный вкус. Глубокий ум. Личное мужество. Любознательность и редкую наблюдательность. Стойкость в самых критических ситуациях. Доверчивость, за которую ему пришлось заплатить столь высокую цену. Эти качества, конечно, можно расположить и в ином порядке, а также дополнить, выявить новые грани уникальной личности.
...Сколько раз в Венесуэле возникали ситуации, от которых Миранде было бы впору перевернуться в гробу. Его родина — во
Стр. 331
власти жестокой олигархии. «Черное золото» приносит самой нефтеносной стране Латинской Америки не только богатство, но и зависимость от великого северного соседа, которому холопски служит вереница диктаторов. Самый известный из них — Хуан Ви-сенте Гомес, тиранивший Венесуэлу без малого три десятилетия, вплоть до середины 30-х гг. По достоверной версии именно он был прототипом героя романа Габриэля Гарсиа Маркеса «Осень патриарха» — безымянного Президента и Генерала Вселенной, увенчанного «наградами за воображаемые победы на шоколадных войнах, специально придуманных его изобретательными и беззастенчивыми холуями» и ухитрившегося продать море американцам. Между прочим, генерал Гомес — не отпрыск олигархического клана, он выходец из бедной индейской семьи.
Череда мелких «патриархов». Наконец, в январе 1958 г. приходит конец последнему из них — Маркосу Пересу Хименесу. С тех пор Венесуэла — страна с самыми давними демократическими традициями в Южной Америке. Две реформистские партии — Демократическое действие (АД) социалдемократической ориентации и Социал-христианская партия (КОПЕЙ) правят по принципу «качелей», в течение четырех десятилетий поочередно передавая власть друг другу.
Состоявшиеся 6 декабря 1998 г. президентские выборы носили знаковый характер, причем в глобальном измерении. В итоге выборов и социал-демократы, и христианские демократы оказались политическими маргиналами. Это — результат поразившего Венесуэлу глубокого экономического, финансового, социального, политического и духовного кризиса.
Приватизация некогда мощного государственного сектора в экономике и неудавшиеся неолиберальные экономические реформы по рецептам МВФ до предела обострили социальную напряженность. Бастовали рабочие, врачи, студенты. Уголовная преступность захлестнула страну. В одночасье самая процветающая страна континента превратилась в главную южноамериканскую «наркопрачечную», удерживающую и первенство по части коррупции. В этой обстановке наибольшую поддержку обрел лидер левоцентристской коалиции «Патриотический полюс», отставной подполковник спецназа 44-летний Уго Чавес, поклявшийся «построить новую Венесуэлу». Его электорат —
Стр. 332
трудовые слои населения. Сегодняшняя Венесуэла — своеобразный эксперимент управляемой демократии с двумя составляющими — харизматическим лидером с незапятнанной репутацией и безоглядно верящим в него народом. Молодой президент чутко уловил настроение большинства населения, его требование: «Так больше жить нельзя!». Чавес сдержал главное предвыборное обещание — заменить Конституцию 1961 г. новым Основным законом.
Впервые в политической истории Латинской Америки глава государства с интервалом в несколько месяцев дважды принес присягу. 2 февраля 1999 г. он присягнул на «мертворожденной», по его словам, но не подлежащей ревизии Конституции. Через полгода состоялись выборы в Национальную конституционную ассамблею (АНК), которую новый президент назвал «чревом Родины-матери», подчеркнув, что выше нее «только народ и Бог». Уго Чавес вторично принес «подлинную» президентскую присягу на верность АНК — «носительнице высшего суверенитета и первоисточнику власти», по его определению. Новый орган власти был наделен самыми широкими полномочиями, включая право смещения «недостойных должности» губернаторов и мэров, роспуск профсоюзов, других общественных организаций.
Утвердив жесткий стиль правления, Уго Чавес объявил «чрезвычайное юридическое положение» — приостановление деятельности Верховного суда и органов юстиции. Национальный конгресс был объявлен на чрезвычайном положении», отменены парламентские сессии. В рамках «модернизации государства» президент перетряхнул правительство и взялся за радикальное сокращение действительно разбухшего чиновничьего аппарата.
Итог работы Конституционной ассамблеи — проект нового Основного закона с радикальной реформой всех властных структур. По ранее действовавшей Конституции президент избирался на пять лет с правом повторного избрания лишь через десять лет. Теперь же срок президентского мандата увеличивался до шести лет с возможностью переизбрания на второй срок. Вместо двухпалатного Национального конгресса предусматривалось создание однопалатной Национальной законодательной ассамблеи. Военные получали право участвовать в выборах, но им запрещалось заниматься политиче-
Стр. 333
ской деятельностью. Социально-экономический блок включал запрет на приватизацию государственной компании «Петролеос де Венесуэла» — второй по значению в мире нефтяной монополии, предусматривал усиление контроля федеральной власти за распределением финансовых средств. Обращаясь к своему народу, президент заявил: «Венесуэла уверенно идет к прочной и социально-наполненной демократии, надежной системе социального страхования и обеспечения, к смешанной экономике, которая не впадет в крайности статичного социализма и дикого неолиберализма».
Референдум принес убедительную победу Уго Чавесу, и 1 января 2000 г. новая Конституция вступила в действие. Уго Чавес переиграл своих противников и на последующих выборах. Он реально может править Венесуэлой до 2013 года.
В специфических условиях Венесуэлы цементирующим фактором стала фигура президента Уго Чавеса, заручившегося широкой поддержкой как в сфере внутренней, так и внешней политики. В рамках новой внешнеполитической стратегии, в поисках баланса сил и равновесия в мире, реагируя на процесс глобализации и установления господства одной сверхдержавы, Чавес объявил о намерении способствовать созданию в Латинской Америке «нового полюса власти» наряду с полюсами в других регионах планеты. Заявление было сделано в конце 2000 г., в канун визита в Венесуэлу Фиделя Кастро.
И еще одно символическое конституционное новшество. Как дань памяти Освободителю Симону Боливару с его мечтой о единстве Латинской Америки, государство получает новое название — Боливарийская Республика Венесуэла. На стыке двух тысячелетий Уго Чавес демонстрирует приверженность традициям освободительной борьбы народов континента. И если Боливар реализовал идею национального освобождения, то Миранда первым бросил вызов режиму колониальной тирании.
Миранда стоял у истоков связей России с южной частью Нового Света. Потому для нас немаловажным показателем ми-рандистских традиций является развитие отношений Венесуэлы с Российской Империей, Советским Союзом и, наконец, с Российской Федерацией. Отношения эти развивались неровно, порой — синусоидно, были подвержены негативным факторам: в XIX веке это была географическая отдаленность в сочетании с
Стр. 334
геополитическими приоритетами России, на протяжении большей части XX века — идеологическая несовместимость и зависимость двусторонних связей от уровня конфронтации Москвы и Вашингтона.
Взаимный обмен посланиями между двумя государствами с выражением стремления установить торговые и дружеские отношения состоялся в 1856 г. — раньше, чем с любой другой испано-язычной страной Западного полушария. Любопытно, что первым дипломатическим представителем Венесуэлы в ранге консула был в 1878 г. назначен человек, по часам которого жила вся Россия, — Павел Буре.
После Октябрьской революции все латиноамериканские страны, имевшие дипломатические отношения с Российской Империей, отозвали своих представителей из Советской России. Наступила полоса отчуждения в официальных и торговых связях и с Венесуэлой.
Вторая мировая война стала периодом признания СССР. Дипломатические отношения с Венесуэльской республикой были установлены в 1945 г. В Москве открылось ее посольство, а в Каракасе — советское. Однако отношения СССР с подавляющим большинством латиноамериканских государств продолжались недолго, с Венесуэлой прекращены в 1952 г. и восстановлены только в 1970 г., позднее чем с другими странами Южной Америки.
Выдающаяся роль в становлении отношений между нашими государствами принадлежала Регуло Бурелли Ривасу — послу Венесуэлы в СССР с 1970 по 1978 гг. Незаурядный дипломат, тонкий поэт и эссеист, он изучил русский язык, переводил на испанский русскую поэзию, был подлинным посланцем культуры всей Латинской Америки. К сожалению, осталась нереализованной мечта Регуло Бурелли — сооружение в Москве памятника Миранде. В 1996 г. Российским комитетом сотрудничества с Латинской Америкой в память о покойном друге нашей страны и ее народов был выпущен сборник «Антология прозы и поэзии» Регуло Бурелли.
Венесуэла, как и все другие латиноамериканские и карибские государства, в числе первых признала Российскую Федерацию продолжательницей (правопреемницей) Советского Союза. С того времени отношения между нашими странами, лишенные идео-
Стр. 335
логических пристрастий и конфронтации, развиваются по восходящей. Состоявшаяся в мае 1996 г. поездка Евгения Примакова в Мексику, на Кубу и Венесуэлу — первый визит на латиноамериканский континент главы российского внешнеполитического ведомства. В перечне приоритетных для России стран южноамериканского региона, наряду с Аргентиной, Бразилией и Чили, начинает фигурировать Венесуэла. Именно она явилась первым государством Южной Америки, — которое посетил российский министр иностранных дел. Стороны отметили совпадение и близость позиций, как во взаимных отношениях, так и применительно к ключевым международным проблемам. В ходе-визита Е. Примакова был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве, а также соглашения о культурном и научном обмене.
В том, что венесуэльское правительство искренне заинтересовано в развитии двусторонних связей, я мог убедиться в ходе состоявшейся в 1996 г. в Каракасе презентации изданной на русском языке Российским комитетом сотрудничества с Латинской Америкой книги тогдашнего президента Рафаэля Кальдеры «Андрее Бельо». В своем выступлении автор книги выразил восхищение Россией, которая переживает судьбоносный момент, и подчеркнул огромное значение российской культуры для латиноамериканцев. Отношения с Венесуэлой получили развитие в ходе состоявшегося в октябре 1996 г. официального визита в Россию министра иностранных дел Мигеля Анхеля Бурелли, кстати, младшего брата упоминавшегося выше Регуло Бурелли Риваса.
Нынешнее венесуэльское руководство отмечает свою заинтересованность в укреплении роли России как великой державы, ее активном присутствии в Латинской Америке в качестве стабилизирующего фактора. С пониманием воспринимаются в Каракасе внешнеполитические инициативы российской дипломатии в области ядерного разоружения, урегулирования региональных конфликтов.
В сентябре 2000 г. в Нью-Йорке в рамках Ассамблеи тысячелетия состоялась встреча Владимира Путина и Уго Чавеса, в ходе которой последний получил приглашение посетить Россию с государственным визитом. Регулярный характер приобрели политические консультации по актуальным международным проблемам ме-
Стр. 336
жду Министерствами иностранных дел двух стран. Устойчивое развитие получили межпарламентские связи.
Торгово-экономическая сфера остается слабым местом в отношениях России с Венесуэлой. В 2000 г. объем товарооборота составил около 100 млн. долларов. В номенклатуре нашего экспорта — минеральные удобрения, металлорежущие станки, дорожностроительная техника, черные металлы и стальной прокат; импорт из Венесуэлы — руды, алюминиевые концентраты, угольные электроды, кофе.
По мнению венесуэльцев, одной из приоритетных областей двустороннего сотрудничества могли бы стать совместные проекты освоения дельты реки Ориноко, содействие в сфере строительства и сельского хозяйства. В качестве другого перспективного проекта рассматривается развитие алюминиевой промышленности страны, включая ее ресурсную бокситно-глиноземную базу.
К сфере наибольшего совпадения экономических интересов двух государств относится нефтяная отрасль. Речь идет о координации усилий по стабилизации цен на мировом рынке нефти. Тем более, что Венесуэла — один из основателей ОПЕК — организации, с которой Россия развивает сотрудничество, имея статус наблюдателя. В 1999 и 2000 гг. министр энергетики южноамериканской республики побывал с рабочими визитами в Москве. В связи с программой газификации Венесуэлы открываются возможности для развития двустороннего сотрудничества в газовой промышленности.
Налаживаются связи в областях культуры, образования, туризма, спорта. Дополнительный импульс укреплению российско-венесуэльских отношений придали проводившиеся в нашей стране мероприятия, посвященные 250-летию со дня рождения Франси-ско де Миранды. В 2000 г. издательство «Наука» впервые выпустило на русском языке подготовленный Институтом всеобщей истории РАН и Российским комитетом сотрудничества с Латинской Америкой дневник, который Миранда вел во время пребывания в Москве и Петербурге. В связи с этой публикацией МИД России в сообщении для печати отмечал: «Рассматриваем активность российских общественных кругов, культурных ассоциаций, всех энтузиастов и почитателей личности Миранды в организации комплекса мероприятий, приуроченных к празднованию 250-летия со дня
Стр. 337
его рождения, как свидетельство повышенного интереса к Латинской Америке, одно из проявлений укрепления разноплановых связей с этим регионом».
Полагаю, что указанная оценка по праву относится и к первому полному изданию в русском переводе «Путешествия по Российской Империи» Миранды — уникальной летописи одного года в истории нашего Отечества, принадлежащей перу доброжелательного иноземца, который для дружественной нации на другом краю света станет ее Предтечей.
К А.. Хачатуров, председатель Российского комитета сотрудничества с Латинской Америкой.