Козлов В. Обманутая, но торжествующая Клио

Подлоги письменных источников по российской истории в XX веке

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Настоящая книга является продолжением опубликованной работы автора,
посвященной истории фальсификаций русских письменных исторических источников
в XVIII -- первой половине XIX в.[1] С ее выходом завершается
первая сводная попытка проследить на российском материале историю этого
своеобразного интернационального явления в общественной жизни, выявить
закономерности и особенности его развития, обстоятельства, мотивы, технику
изготовления подлогов, их воздействие на умы и чувства россиян, определить
основные типологические черты подлогов, имеющие всегда отчетливые параметры
общественно-политической, историографической, культурной значимости.
Автор стремился сохранить и в полной мере использовать всю ту методику
рассказа и анализа фальсификаций, которая была применена им в предшествующей
работе. Однако в какой-то степени неожиданно для себя он столкнулся с рядом
таких моментов, которые вынудили его внести ряд коррективов в эту методику.
Во-первых, выяснилось незначительное количество серьезной литературы,
посвященной отдельным фальсификациям исторических источников XX в. или же их
каким-то группам, а также авторам фальсификаций, отсутствует и
сколько-нибудь ясное представление об их общем корпусе. Во-вторых,
постулированная во введении к первой книге идея разграничения подлогов
документов и подлогов исторических источников, довольно легко реализуемая в
отношении фальсификаций в XVIII--XIX вв., применительно к материалу XX
столетия встретила известные сложности, особенно по мере приближения
рассказа к современности. В-третьих, усложняется сама процедура разоблачения
подлогов и установления истории их бытования в связи с нередкими случаями
интернационального состава их "авторских коллективов". В-четвертых, в XX
столетии мы все реже и реже встречаем фальсификации исторических источников
во имя доказательства неких исторических идей и концепций -- все чаще
подлоги преследовали откровенно политические цели, некие государственные
интересы, выходя нередко из недр спецслужб. Следы многих фальсификаций ведут
именно сюда, однако доступ к их архивным материалам не всегда бывает
возможным.
Отчасти по этой причине книга не охватывает всех подлогов исторических
источников, относящихся к России, изготовленных в России и за рубежом на
протяжении XX столетия. Как знать, может быть, исследователи будущего
обнаружат много новых подлогов среди тех документов, которые сегодня
признаются подлинными и достоверными. Изощренность технологии подлогов,
изготавливавшихся нередко специализированными государственными структурами,
является веским основанием для такого подозрительного предположения.
В этой книге, как и в предыдущей, читатель познакомится с
фальсификациями сенсационными и малоизвестными, выполненными с высокой
степенью технической и содержательной изощренности и торопливо-примитивно с
расчетом на сиюминутный оглушающий эффект, с подлогами, разоблаченными почти
немедленно после введения в общественный оборот и живущими по сей день,
будоража воображение обывателя. Но по-прежнему в каждом замысле
фальсификации довольно отчетливо прослеживается определенный "интерес" -- от
примитивного и низменного до фанатично благородного. Именно выявлением этого
"интереса" замечательно разоблачение подлогов, оно дает возможность
немедленно поставить их в общий контекст общественных движений своего
времени, получить более объемное представление об их очевидных и скрытых
мотивах. Фальсификации всегда обостряют наши представления об известных
исторических явлениях, событиях, действиях и мыслях людей, позволяя выявить
дополнительные черты их характеристик. В подлогах, как в капле воды,
отражаются не только исторические процессы, современные времени их
изготовления, но в случае реанимации фальсификаций даже после разоблачения
-- современные и периодам их бытования, неожиданного "возвращения" из
небытия.
В историографическом плане история фальсификаций русских письменных
исторических источников в XX в. разработана слабо. Даже анализ откровенных
антикоммунистических и антисоветских подлогов мы редко встретим в советской
исторической литературе, равно как, впрочем, и в зарубежной. Поразительно,
что ряд таких подлогов не только просто игнорировался, но знания о них
прятались в спецхраны. Дело в том, что многие из подлогов касались самых
острых проблем отечественной истории, часто трактуя их совсем не в духе
официальной советской историографии. Боязнь обострения исторического знания,
зарождения неких альтернативных исторических выводов и концепций и
заставляла умалчивать о фальсификациях.
Тем не менее ряд подлогов имел значительную историографическую
традицию. Так, например, фальсификациям документов, связанных с
деятельностью Коминтерна, была посвящена специальная (и единственная в
советской историографии подлогов) книга, опубликованная в 1926
г.[2] Эта анонимная книга (таковой ее можно считать из-за
отсутствия указаний на автора, если не считать того обстоятельства, что
выпущена она издательством Народного комиссариата иностранных дел) оставляет
двойственное впечатление. Безусловно, это первый наиболее полный свод
фальсификаций с их достаточно подробным разбором, фальсификаций, появившихся
на Западе в первой половине двадцатых годов как результат разгоравшейся
идеологической и политической конфронтации. Автору, очевидно сотруднику
НКИД, удалось проделать большую работу по выявлению подлогов, их
систематизации и отнесению к той или иной, как пишет он, существовавшей на
Западе "фабрике" антисоветских фальшивок. Таковых автору книги удалось
установить несколько, с присущими каждой из них приемами и техникой
изготовления подлогов.
С другой стороны, книга оказалась острополемической. Она в полной мере
отразила и передает атмосферу идеологических и политических баталий середины
двадцатых годов. Справедливый дух разоблачения подлогов и праведный гнев
против использования столь недостойных приемов в политических целях явно
помешали автору объемно представить весь спектр мотивов, приведших к
изготовлению тех или иных подлогов.
Серьезному научному анализу были подвергнуты фальсификации, к которым
оказались причастны Б.Шергин и К.Бадигин[3], "Влесова
книга"[4], "Дневник" Вырубовой[5], "Протоколы сионских
мудрецов"[6]. По целому ряду других подлогов имеется, как
правило, оперативно реагировавшая на них литература в виде газетных и
журнальных заметок, почти всегда доказательно показывающая их
фальсифицированный характер.
Всеобщая изощренность XX столетия вряд ли может вызвать у кого-либо
сомнения. История фальсификаций в этом смысле не стала исключением. Масштабы
подлогов, равно как событий и лиц, которым они были посвящены, нередко
соответствовали масштабам событий и деятельности лиц, которыми оказался
богатым век. Достаточно вспомнить поразившую мир фальсификацию дневника
Гитлера. Впрочем, такими же масштабами отличались и явления противоположные.
Как не вспомнить в этой связи отрицание советским руководством подлинности
протоколов Молотова--Риббентропа о разделе сфер влияния накануне Второй
мировой войны и многолетние усилия советских историков, доказывавших их
подложность. Можно напомнить и о примитивных, но преисполненных
восхитительного упорства стремлениях доказать подложный характер документов,
связанных с уничтожением польских военнопленных в 1940 г. по решению
Политбюро ЦК ВКП(б).
Автор не смеет утверждать, что в этой книге собраны наиболее
характерные фальсификации. Скорее наоборот, хотя автор и стремился к тому,
чтобы выявить типологию подлогов, он все же имел в виду рассказать только о
тех фальсификациях, которые в силу обстоятельств попали в поле его поиска.