Вермуш Г. Аферы с фальшивыми деньгами. Из истории подделки денежных знаков

ОГЛАВЛЕНИЕ

Скандал в Карлсруэ

Для многих жителей и гостей Карлсруэ двухэтажное здание на Стефаништрассе, 28, построенное в духе класси цизма, — предмет, достойный уважения. С деятельностью 50 работавших в этом здании сотрудников связывались представления об исключительной точности, эффектив нейшем контроле, доскональном знании законов, о высо ком мастерстве и художественном вкусе в обращении с благородными и не только благородными металлами. В доме на Стефаништрассе, 28, квартировала Государственная монета (Государственный монетный двор), один из четы рех монетных дворов ФРГ. Эта организация до сих пор располагается по указанному адресу. Что же касается чувства благоговейности, которое она вызывала в свое вре мя у обывателя, то с конца января 1975 года оно по утихло.

Дело в том, что 20 января 1975 г . заместитель дирек тора Государственной монеты Стефан Хайлинг и рабочий- монетчик Клаус Фетцнер были арестованы.

Точными данными еще никто не обладал, но газеты уже писали об очередном «скандале века», пестрели вызывающими беспокойство заголовками: «Коллекционеры обеспокоены судьбой своих сокровищ», «Лихорадочная активность в министерствах после разоблачения фальши вомонетчиков из Карлсруэ» и т. п.

Директор предприятия в Карлсруэ Вилли Отт вскоре после вскрытия фактов нарушения порядка на монетном дворе был отстранен от службы, или, как это звучит на немецком чиновничьем языке, ему был предоставлен от пуск на период ведения предварительного следствия. Для Отта вся эта афера была совершенно неожиданна, раз веялись лелеемые мечты о предстоящем 150-летнем юби лее руководимого им заведения и о связанных с ним на граждениях и других приятных мероприятиях, включая дальнейшее продвижение по чиновничьей лестнице. Госу дарственная монета из Карлсруэ была предприятием с вы соким авторитетом. Здесь изготовлялось 17,3 % монет ФРГ, выполнялись и зарубежные заказы. Заказчики, узнав о скандале, естественно, сразу занялись проверкой того, затронуты ли изготовленные для них на монетном дворе в Карлсруэ монеты и медали аферой с фальшивыми мо нетами.

Но что же на самом деле стояло за сенсационными сообщениями прессы, взбудоражившими нумизматические круги? Что это за скандал, и как он стал достоянием гласности?

Желанная «двушка»

В конце ноября 1974 года Германский федеральный банк получил запечатанный пластиковый пакет с серией монет, на которых был выгравирован 1967 год и буква « G » (« G » — это фирменный знак монетного двора в Карл сруэ). Это были знаменитые в кругах коллекционеров монеты достоинством в 2 пфеннига, покрытые медным слоем и с железной «начинкой». В свое время было пущено в об- ращение всего 520 экземпляров таких монет. Их рыночная цена составляла 1800 марок. Отправитель пакета просил банк провести экспертизу посланных монет, так как грань между лицевой и обратной стороной монет вызывала у него сомнение.

Экспертиза подтвердила опасения внимательного кол лекционера. Поступили и другие подобные сигналы. Подо зрения в том, что кто-то на монетном дворе в Карлсруэ манипулирует монетами прежних выпусков, становились все более серьезными.

После обстоятельной предварительной проверки, кото рую проводили сотрудники федерального банка и крими нальной полиции на Стефаништрассе, 28, а также обысков на квартирах подозреваемых были произведены аресты заместителя директора монетного предприятия в Карл сруэ Стефана Хайлинга и рабочего-монетчика Клауса Фетцнера.

Лишь спустя полтора года, когда скандальная тема была уже изрядно подзабыта общественностью, 27 сентяб ря 1976 г . в земельном суде в Карлсруэ начался процесс по делу Отта, Хайлинга и Фетцнера. Главный пункт обвинения— фальшивомонетничество в соответствии с § 146 уголовного кодекса, а также обман покупателя в корыстных целях.

Последнее обвинение выдвигалось против Хайлин га и Фетцнера, производивших незаконную чеканку монет, ранее выпускавшихся в строго ограниченных коли чествах. Директору Отту вменялось в вину укрывательство преступления, а также ряд неправомерных служебных действий, которые, однако, подлежали рассмотрению не в судебном, а в административном порядке.

На допросах публика ознакомилась с деталями био графий обвиняемых.

Вилли Отту было 62 года. С 1961 года он возглавлял монетное предприятие в Карлсруэ. По уровню своего ме сячного оклада он приравнивался к высшим правительст венным чиновникам. По образованию — инженер-машино строитель. В силу этих «очевидных причин» он был не вполне в курсе всех предписаний, регулирующих деятель ность монетного предприятия.

40-летний Клаус Фетцнер, плотник по образованию, с 1957 года работавший в Государственной монете, тоже мог сослаться на свою правовую неосведомленность. Он полу чил высокую квалификацию в монетном деле и был приз нанным мастером. Фетцнер мог делать самостоятельно каждую порученную ему работу. Полученный заказ, в том; числе и изготовление медалей и «зеркальных» монет (по лировались до зеркального блеска и специально выпуска лись для коллекционеров), он выполнял самым тщатель ным образом. Фетцнер пользовался безграничным дове рием, ему даже поручили наблюдание за одним из четы рех имеющихся на предприятии помещений особого хра нения.

Уже в январе 1975 года в качестве главного обвиня емого пресса рассматривала 61-летнего Стефана Хайлин га. По образованию он был учителем, но с 1948 года начал работать на монетном дворе в Карлсруэ. Стефан начинал неквалифицированным рабочим, потом стал служащим, постепенно поднимаясь по чиновничьей лестнице, дослу жившись в конце концов до поста заместителя директора. Хайлинг занимался оперативным руководством производ ства.

Прокурор предполагал, что хотя бы он знает соот ветствующие юридические предписания и инструкции. Но, увы. Незнание законов, а тем более ценности, которую продукция предприятия представляла для коллекционеров, было основным мотивом защиты подсудимых.

Для того чтобы суд мог разобраться в механизме пре ступления, первыми слово получили эксперты. Из их показаний следовало, что монетный двор сам по себе не имел никакого права осуществлять чеканку или дочеканку денег или медалей.

Для этого необходимо было получить указания федерального министерства финансов, в котором су ществовало соответствующее подразделение, занимав шееся выдачей соответствующих заказов на чеканку. Кон троль за выдачей заказов и их исполнением в этом подразделении министерства находился в руках двух человек: д-ра Вальтера Хаака (58 лет) и Роберта Терме- ра (62 года).

Это было известно Хайлингу и Отту. Отт заявил даже, что видел в д-ре Хааке своего шефа. Не исключено, что это заявление должно было лишь подчеркнуть неосведом ленность Отта в юридических вопросах.

Вальтер Хаак был страстным коллекционером памят ных монет, по крайней мере до 1973 года, когда к нему пришел один из его коллег и предложил купить свою кол лекцию западногерманских монет. Хаак приобрел коллек цию и одновременно получил список недостающих монет. Этот список сыграл не последнюю роль в разразившемся вскоре скандале. Во всяком случае Хаак передал список своему старому знакомому Отиу с просьбой просмот реть его.

Директор монетного двора обещал узнать, «не оста лось ли чего» на его предприятии. Ничего не осталось. Или, точнее говоря, господин директор забыл о таинствен ной коробке, содержание которой превратило мелкие слу жебные просчеты в громкий скандал. Но господин дирек тор «забыл» о коробке точно так же, как и никто из выше стоящей инстанции не вспомнил о том, делался ли заказ на производство того, что в ней хранилось. В коробку мы еще заглянем.

Для того чтобы добиться благосклонности вышестоя щих или сохранить ее, кое-кто совершает такие поступки, которые, по его же недавнему мнению, мог совершить только кто-то другой. Девиз: должно было быть сделано. Отт поручил Фетцнеру отполировать требуемые монеты. Фетцнер, оставаясь пока невиновным, выполняет указания шефа. Между тем само это указание было явным наруше нием закона. Прежние заказы федерального министерства финансов были давно выполнены, соответствующие расче ты произведены.

Когда несколько недель спустя Хаак и Термер снова оказываются на монетном дворе в Карлсруэ, Отт вручает своему куратору 14 недостающих по списку монет по их номинальной стоимости — за 13,86 марок. Неужели экс перт, к тому же нумизмат в узкой области (коллекционирование монет, выпускаемых в ФРГ), действительно не представлял реальную ценность «купленных» им монет? Так утверждает Хаак. Но в его же отделе имелся каталог «Йегер». Хаак этого не отрицает, но говорит, что он ис пользовался только для получения справок о том, сколько было выпущено тех или иных монет.

Где нет доказательств, там лучший прокурор не смо жет опровергнуть наигранную неосведомленность. Среди монет, приобретенных Хааком за 13 марок 86 пфеннигов, была уже упомянутая «двушка», а также монета в 50 пфеннигов, выпускавшаяся в 1950 году, на которой выгра вирована надпись: «Банк германских земель». Эти монеты в кругах коллекционеров оценивались в 1800 и 340 марок соответственно. По словам Хаака, Отт утверждал, что эти монеты остались от выполненного заказа Музея денег федерального банка. Снова большой вопросительный знак. Что это за «остатки»?

Термеру тоже досталось по одному экземпляру обеих раритетных монет. Отт вручил их со словами: «Господин Термер, вот две монеты, они весьма редкие. Я хотел бы их подарить вам на память». Ответом Термера была выму ченная улыбка и крепкое рукопожатие. Он принял подарок для того, чтобы, вернувшись домой, забросить монеты в какую-нибудь коробку из-под обуви. Термер не был кол лекционером.

Хааку с большим трудом удалось избежать обвинений в подстрекательстве к изготовлению фальшивых монет. До создания в Бад-Хомбурге в 1968 году специализиро ванной организации, занимающейся рассылкой монет для коллекционеров, четыре предприятия в ФРГ, где чеканились монеты, могли самостоятельно производить рассылку и расчеты по согласованию с федеральным банком. Таким образом, некоторые экземпляры ранее изготовленных мо нет могли действительно находиться на монетных дворах. Это спасло, мнимо простодушного чиновника, занимавшего высокий пост, эксперта и собирателя западногерманских монет, который, как следовало из его заявлений, оказы вается, не имел никакого представления о том, что он со бирал.

Директор Отт поручил Фетцнеру довести желанные монеты до зеркального блеска. Это свидетельствовало — как бы странно ни звучало — о незнании директором кол лекционных образцов монет. Зеркальный блеск появился на западногерманских монетах лишь с 1952 года. Строго говоря, указанный факт в суде мог быть истолкован в пользу Отта.

Основной аргумент обвиняемых и их адвокатов со стоял в том, что за каждую из «дочеканенных» раритет ных монет, которые формально находились в обращении, из оборота изымалась и пускалась в переплав «нормаль ная» монета. Сумма денег, находившихся в обращении, оставалась неизменной. Таким образом, ни о каком фаль шивомонетничестве, предусмотренном § 146, не может быть и речи.

После этого суд обратился к конкретным обстоятель ствам дела. В 1968 году директор Отт распорядился отче канить для Музея денег федерального банка в «зеркаль ном» исполнении по 20 экземпляров каждого вида монет, изготовленных до этого момента в Карлсруэ. Хайлингу он объяснил, что соответствующий заказ был выдан феде ральным министерством финансов, правда, в устной форме.

Хайлинг в суде утверждал, что выразил сомнения относительно подобных действий, но Отт уверил его, что письменный заказ последует позже.

Подобный заказ так никогда и не дошел до Стефани- штрассе, 28. К тому же все вызванные в суд представи тели федерального банка, в том числе и заведующий Му зеем денег, решительно отрицали, что когда-либо, выда вали такой заказ. Так возникла очень сомнительная ситу ация, которая не была выяснена до конца и позволила создать картонную коробку с ее таинственным содержи мым.

Упомянутый «заказ» охватывал 73 типа монет, его об щая номинальная стоимость составляла 2020 марок. Так как не все необходимые для дела штампы сохранились, был приглашен юный практикант, который должен был восполнить недостающие. Молодой человек, ко всеобщему удовлетворению, справился с порученным делом. Ко времени судебного разбирательства в Карлсруэ он, при всей деликатности ситуации, оказался в штате экспертов феде рального банка по фальшивым деньгам.

Конечно, к нему так же мало относились какие бы то ни было претензии, как и к тому человеку, который отче канил эти монеты и личность которого уже нельзя было установить. Разумеется, Хайлинг незаконно увеличил за каз своего шефа, распорядившись изготовить каждого типа монет на несколько экземпляров больше — для су вениров своим родственникам или друзьям. При этом за меститель директора настаивал на том, что им были пущены в «переплав» монеты того же достоинства, изъя тые им из обращения. Все было сделано с холодной корректностью. Так как официальный заказ федераль ного министерства финансов заставил себя ждать, изготов ленные «зеркальные» монеты были упакованы в уже из вестную нам коробку, помещенную в одно из четырех хранилищ и всеми забытую.

Немногим позже коробка, чтобы избежать встреч с ревизорами, перекочевала в помещение, где находился сейф под номером 1, которым распоряжался Фетцнер и где ре гулярных проверок содержимого практически не бывало. В 1973 году Хайлинг распорядился отчеканить еще 15 «двушек», которые оказались в той же самой ко робке.

В конце декабря 1974 года Хайлинг, замещая своего шефа, принял участие в совещании руководителей пред приятия по производству монет. Между делом в разговоре с одним из высокопоставленных коллег федерального бан ка он поинтересовался дальнейшей судьбой монет для коллекционеров, сделанных по заказу Музея денег. Его собеседник ничего не знал, эту историю он слышал впер вые.

Явился ли этот мимолетный разговор решающим толчком для последующего развития событий, сказать трудно, но, вернувшись с совещания, Хайлинг тут же от правился в комнату, на бронированной двери которой стояла цифра 1, и занялся таинственной коробкой. Управляющий хранилищем, отвечая в суде на вопрос, не пока зались ли ему странными действия Хайлинга, чистосер дечно заявил: в том, что к нему поднялся господин заме ститель директора, ничего необычного не было.

Вообще на монетном дворе в Карлсруэ порядок понимали по-своему. Здесь царила этакая швабская уютность, никто никого ничем особенно не обременял. Вовсе не было, например, контроля на входе и выходе. В суде, отвечая на вопрос, кто же все-таки имел доступ к ключам от бронированных помещений, Клаус Фетцнер заявил: «Кто раньше приходил, тот и брал ключи». Директор монетного двора Отт в другом случае, извиняясь, вынужден был при знать: «У нас, вы уже заметили, все соблюдалось не очень точно».

В этих условиях Стефан Хайлинг не слишком риско вал, распоряжаясь коробкой с немалыми ценностями, как своей собственностью. Прежде всего бравый замдиректора, по-видимому, совершенно официально распорядился уве личить количество коллекционных монет. Их штампы хранились все в той же коробке. Затем он похищает для начала четыре комплекта. Хотя что значит «похищает»? Стефан Хайлинг решительно протестует против подобной квалификации его действий. За каждую коллекционную монету он уплатил, пустив монеты, которыми была вне сена плата, в переплав.

Эти пояснения Хайлинга, всячески поддержанные за щитниками трех главных обвиняемых — адвокатами Эг- глером (защищал Хайлинга), Лезером (защищал Отта) и д-ром Кеммерером, доставили суду немало головной боли, но к этому мы еще вернемся.

На вопрос суда, почему замдиректора не посвятил в это, по убеждению последнего, законное дело своего шефа, Хайлинг отвечал, что был зол на директора, так как тот собирался отправить его досрочно на пен сию.

В рождественские дни 1974 года Клаус Фетцнер при влекается — чем не подарок? — к реализации многообе щающих планов Хайлинга. Есть штампы, есть оборудование, Фетцнер — признанный мастер чеканки. Чего же еще не хватает для того, чтобы широко развернуться? Теперь столь вожделенные в кругах коллекционеров монеты мож но изготовлять в свое удовольствие.

Находится и дилер, который берется снабжать рынок ценным товаром. Это 39-летний разъездной монтер Мау-рич. Установлена и твердая такса, по которой он расплачивается с Хайлингом и Фетцнером за каждую про данную монету.

Всего Маурич, по его показаниям, принял к продаже 500 монет, предоставленных ему предприимчивым дуэтом. За это он выплатил Хайлингу 35 тыс., а Фетцнеру — 28 тыс. марок. Свою собственную прибыль Маурич оценил в 11 тыс. марок.

Три ошибки

Хайлинг и Фетцнер допустили три ошибки, совершен но непростительные для служащих предприятия, где про изводятся деньги.

Первая ошибка — это монета в две марки, заказ на чеканку которой поступил на монетные дворы Карлсруэ и Гамбурга в 1959 году. Штампы поступили из Мюнхена. По каким-то причинам заказ вскоре был аннулирован. В результате монет серии «М.р. 1959 G » вообще не долж но было быть.

Но в коробке нашлись образцы этих монет. И дуэт Хайлинг — Фетцнер, не задумываясь, запустил их в свое производство. Ошибка была обнаружена тогда, когда исправить ее было уже невозможно. Маурич уже продал первые несуществующие монеты.

Вторая ошибка — это монеты в 50 пфеннигов 1950 го да выпуска. При их изготовлении для лицевой стороны; использовали старый штамп с гравировкой «Банк немец ких земель», для обратной стороны использовали более поздний штамп. К тому же при более поздней «дочекан ке» применяли технологию зеркальной полировки, упустив из виду, что «зеркальные» коллекционные монеты появи лись только в 1952 году. 50-пфенниговые монеты 1950 го да в зеркальном исполнении — это был абсолютный уникум.

Представитель обвинения д-р Адольф Мюллер, руково дитель отдела по борьбе с хозяйственными преступлениями прокуратуры Карлсруэ, в своем выступлении счел вполне доказанным обвинение трех сидящих на скамье подсуди мых господ в фальшивомонетничестве в соответствии с § 146 уголовного кодекса. Но подделываются только те деньги, которые могут иметь курс. Никто не подделывает деньги, чтобы выкупить их за ту же цену. А в этом Хай линг и Фетцнер были очень точны. За каждую монету «собственного производства» они вносили ее номинальный эквивалент в обычных монетах, которые шли на переплав. В своем роде это был уникальный случай в истории фальшивомонетничества, против которого буква закона оказалась бессильной. Фальшивомонетчики из Карлсруэ действовали вполне в духе незабвенного Беккера, но по существу все происходило совсем иначе — на государст венном монетном предприятии с использованием штам пов, являющихся собственностью государства.

Прокурор стоял на своем. Он опирался на то, что за конного заказа на дочеканку монет не было, об этом говорили свидетели: директор федерального банка д-р Вешке, который курировал работу всех четырех монетных дворов ФРГ, а также эксперты по фальшивым деньгам того же банка.

Кроме того, на каждой денежной купюре, выпускаемой федеральным банком, мелким шрифтом написано: «Под делка банкнот, приобретение и распространение фальши вых банкнот караются лишением свободы на срок не менее двух лет». То же самое относится и к находящим ся в обращении монетам. Диапазон наказания, конкретную меру которого определяет суд, широк: от указанных 2 до 15 лет лишения свободы, если доказана подделка находя щихся в обращении денег. Ни одна кассирша супермаркета не признала бы деньги, о которых шли дебаты, как настоящие. Самое же главное состояло в том, что неза конно дочеканенные монеты пользовались большим спро сом в кругах нумизматов, здесь их курс превышал но минал.

Действия по конфискации у похитителей и ставших известными покупателей способствовали тому, что монеты Хайлинга — Фетцнера превратились в раритет с резко подскочившим на них спросом.

Прокурор потребовал приговорить обвиняемых к сле дующим срокам лишения свободы:

Клауса Фетцнера — к трем годам и трем месяцам, Стефана Хайлинга— к четырем годам, Вилли Отта — к трем годам.

Речи адвокатов сводились к требованию освободить их подзащитных. Их аргументация сводилась к следующему. Обвиняемые по существу не знали своего правового статуса, причем то же самое можно сказать, как показывает судебное расследование, и о чиновниках федераль ного министерства финансов. Нанесение имущественного ущерба ни государству, ни коллекционерам не доказано. Обвинения в фальшивомонетничестве не обоснованы уже хотя бы потому, что любые деньги, производимые на госу дарственном монетном дворе, если незаконность их изго товления не доказана (а таких доказательств, по мнению защиты, представлено не было), должны быть признаны настоящими.

Приговор земельного суда в Карлсруэ от 11 октября 1976 г . гласил:

Клаус Фетцнер за продолжительное воровство и мошенничество осуждается к 10 месяцам лишения сво боды. При внесении штрафа в 5 тыс. марок лишение свободы заменяется условным сроком заключения в три года.

За аналогичные преступления Стефан Хайлинг приго варивается к 11 месяцам лишения свободы и штрафу в 4800 марок. При внесении дополнительного штрафа в 5 тыс. марок лишение свободы заменяется условным сро ком заключения в три года.

Вилли Отт приговаривается к денежному штрафу в 7200 марок.

Маурич избежал наказания, так как был выдвинут до вод, что он мог догадываться, но не знал наверняка, что имеет дело с фальшивыми деньгами, его можно обвинить лишь в попытке обмана.

Приговор для обвиняемых был чрезвычайно благоприятным.

Но осужденные последовали примеру прокурора и подали апелляцию. Трудно предположить, что они всерьез рассчитывали на то, что им удастся выйти из воды совер шенно сухими; чем они руководствовались — не вполне понятно.

Федеральный суд рассмотрел апелляцию и направил дело на пересмотр в I большую уголовную палату земель ного суда в Карлсруэ. Первое разбирательство проходило в III уголовной палате того же земельного суда в Карлс- РУЭ.

Третий судебный раунд проходил в Карлсруэ с 1 по 14 июня 1978 г . Интерес к этому делу заметно угас. В зале находились лишь немногие любопытные и несколько представителей прессы. Суд руководствовался в данном случае тем, что основной критерий, являлись ли спорные деньги, изготавливаемые монетным двором в Карлсруэ, фальши выми, состоит в том, было или нет разрешение на их выпуск со стороны хозяина монет — федерального министерства финансов.

В результате приговор звучит так.

Вилли Отт — 11 месяцев тюрьмы с заменой на три года условно при выплате штрафа в 10 тыс. марок.

Клаус Фетцнер — 10 месяцев тюрьмы с заменой на три года условно при выплате штрафа в 3 тыс. марок.

Основные неприятности ожидали Стефана Хайлинга. Он осужден к 18 месяцам тюрьмы без возможности заме ны этого срока на условный и к штрафу в 3600 марок, что означало потерю всех привилегий, которыми обладал чиновник его ранга, и утрату права на пенсию.

Возникшая в начале 1975 года с помощью газет гора «скандала века» родила мышь. Относительно серьезно по страдал лишь Стефан Хайлинг.

В кругу коллекционеров не было слишком большого зла к дуэту фальшивомонетчиков из Карлсруэ. Несмот ря, а точнее благодаря, официальному запрету на их продукцию, цены на «монеты Хайлинга» уже к первому раунду судебного разбирательства достигли заоблачных высот.