Старовойтова Галина. Национальное самоопределение: подходы и изучение случаев

ОГЛАВЛЕНИЕ

НАГОРНЫЙ КАРАБАХ

Название этого небольшого региона, было до недавних пор мало известного вне советского Закавказья как сейчас, в настоящее время сконцентрировало в себе ожесточенные этнополитические споры, которые наряду с другими причинами привели к дезинтеграции Советского Союза, а затем усилились после его распада. Сражение за Нагорный Карабах является самым длительным и одним из самых кровавых конфликтов в государствах-наследниках Советского Союза. Согласно последним оценкам, число смертельных исходов в нем достигло 15000 человек, а общее число беженцев, изгнанных из своих домов, превысило миллион. С точки зрения международного права этот конфликт является примером противоречий между двумя фундаментальными принципами: с одной стороны, права народа на самоопределение, а с другой стороны, принципа территориальной целостности, согласно которому возможно только мирное изменение границ по соглашению.

В течение приблизительно семидесяти лет Нагорный Карабах существовал как автономная область в составе Азербайджана, и его территория составляла 4400 квадратных километров. Хотя и населенный в большинстве армянами, он не имел общей границы с Армянской Республикой, будучи отделенным от нее узкой полоской азербайджанской земли, (так называемым Лачинским коридором). Область состоит из пяти районов, только в одном из которых - Шушинском азербайджанцев больше, чем армян. С другой стороны, в двух азербайджанских районах, граничащих с Нагорным Карабахом (Шаумянском и Ханларском), этническим большинством являются армяне.

Последние официальные демографические данные об этом регионе были получены в результате советской переписи населения 1979 года. В то время общее население Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) составляло 162200 человек, из которых 123100 было армянами (75.9 процента), а 37300 азербайджанцами (22.9 процента). В результате вражды, этнических чисток и эмиграции в последние годы население региона уменьшилось с обеих сторон и стало даже более этнически однородным: почти 100 процентов из населения в приблизительно 150000 человек составляют армяне.

Этнодемографическая эволюция того, что теперь называется Нагорным Карабахом, долго была предметом сильных разногласий между армянскими и азербайджанскими учеными, причем каждая сторона пыталась привести исторические доказательства в поддержку своей точки зрения на историю спорного региона. Не спускаясь глубоко в древнюю и средневековую историю, тем не менее, следует заметить, что армянская сторона может представить впечатляющее число нейтральных источников, которые свидетельствуют, что армяне преобладали в регионе в течение более чем тысячелетия. Тюркское население появилось там не ранее начала XVIII в., установив в конце концов свое правление над армянским большинством в форме Карабахского ханства, включенного в состав Российской империи в 1813 году. Как и в царской России, административные границы НКАО не совпадают с этническими границами.

Нагорный Карабах впервые проявил себя как предмет спора между Арменией и Азербайджаном в 1918 году, когда обе страны стали независимыми. Территориальный спор не был разрешен вплоть до 1920 года, когда оба молодые нации-государства были советизированы, фактически потеряв свою независимость из-за действий большевистской России. В декабре 1920 года азербайджанское коммунистическое правительство отказалось от прежних претензий на Нагорный Карабах и некоторые другие населенные армянами территории, одновременно признав их частью Советской Армении. Однако в конечном итоге азербайджанское руководство возобновило свои претензии и обратилось в Москву за поддержкой. 4 июля 1921 года так называемое Кавказское бюро (Кавбюро) Центрального комитета Российской коммунистической партии проголосовало за включение Нагорного Карабаха в состав Армении. Но на следующий день, 5 июля, было созвано новое заседание Кавбюро, на котором первое его решение было пересмотрено в пользу передачи спорной территории Азербайджану. Кавбюро постановило также, что Нагорному Карабаху предоставляется территориальная автономия в составе Азербайджанской Республики. Эта часть резолюции Кавбюро была проведена в жизнь в 1923 году с образованием НКАО.

Сторонники армянской позиции по проблеме Нагорного Карабаха часто подчеркивают, что резолюция Кавбюро от 5 июля 1921 года, явно принятая под давлением Иосифа Сталина, со всей очевидностью противоречит принципу самоопределения и, в любом случае, не может рассматриваться как имеющая законную силу: вопрос следует решить странам, которые он непосредственно затрагивает, а не комитетом, созданным специально для этого случая внутри правящей партии третьей страны.

На протяжении почти семидесяти лет своего существования НКАО мало сделала для сохранения и развития прав, культуры и идентичности армянского меньшинства в Азербайджане. Из-за отсутствия инвестиций автономная область оставалась отсталым, аграрным регионом. Ограниченные возможности трудоустройства и реальная дискриминация армян в получении работы вела к эмиграции армянского населения, в то время как республиканское руководство поощряло приток сюда азербайджанцев из-за пределов Нагорного Карабаха. В результате между 1926 и 1979 гг. доля армян в области упала с 95 до 76 процентов, тогда как доля азербайджанцев возросла с 5 до 23 процентов. Культурные права армянского меньшинства также нарушались (например, было запрещено преподавание армянской истории в местных школах), а культурные связи между Нагорным Карабахом и Арменией были почти прекращены. Не легко, однако, определить, проводилась ли эта ассимиляционная политика азербайджанским руководством по собственному почину, или, скорее, она была естественным следствием советского тоталитарного режима, который, несомненно, никоим образом не считал своим приоритетом защиту меньшинств.

Идея воссоединения Нагорного Карабаха с Арменией была популярна среди армян задолго до конца 1980-х годов, но то небольшое число интеллигентов, которые посмели открыто высказать ее при Хрущеве и Брежневе, встречали резкий ответ со стороны коммунистических властей как в Армении, так и в Азербайджане. Положение стало изменяться через два года, после того, как Михаил Горбачев пришел к власти в Москве и развернул свои кампании гласности и перестройки. Поощренные повсеместным ослаблением политических ограничений, армяне Нагорного Карабаха теперь решили довести информацию о своих проблемах международным и советским руководителям. В январе 1988 года все районные советы Нагорно-Карабахской области, за исключением населенного азербайджанцами Шушинского района, приняли резолюции, призывающие к переходу региона от Азербайджана к Армении. 20 февраля 1988 года областной совет Нагорного Карабаха направил обращения к парламентам (Верховным Советам) Армении, Азербайджана и Советского Союза с просьбой о присоединении области к Армении (азербайджанское меньшинство в Совете не принимало участия в голосовании). Эта акция немедленно вызвала всенародный отклик в Армении: в Ереване начались массовые митинги, организованные комитетом "Карабах" - группой демократически настроенной интеллигенции. Зарождающееся национальное движение получило широкую поддержку масс, как в Нагорном Карабахе, так и в Армении; но в Нагорном Карабахе оно изначально контролировалось элитой старого типа (партийными функционерами, руководителями предприятий и т.д.), в то время как в Армении появилось новое руководство, открыто оппозиционное местной номенклатуре и правящему коммунистическому режиму в целом.

Обращение Нагорного Карабаха в Азербайджане было, конечно, встречено негативно. Конфликт был сильно отягощен антиармянским погромом, организованным в азербайджанском городе Сумгаите в конце февраля 1988 года - первым взрывом этнического насилия в новейшей советской истории. Соответственно уровень насилия в споре о Нагорном Карабахе вырос.

Хотя в то время многие аналитики верили, а некоторые верят и сейчас, что Горбачев и его соратники-реформаторы в Москве симпатизируют армянской стороне, это не так. Советские коммунистические лидеры не желали принимать каких-либо изменений границ или статуса регионов многонациональной империи по инициативе "снизу". Совершенно обоснованно оно опасалось, что одобрение такого изменения может привести к неуправляемому развалу Советского государства. Вдобавок к этому, национально-демократическое движение Армении имело заметную антикоммунистическую окраску, что едва ли способствовало склонению Москвы к удовлетворению этих требований. Поэтому было вполне естественно, что в июле 1988 года Президиум Верховного Совета СССР недвусмысленно отклонил просьбу Нагорного Карабаха о присоединении к Армении (месяцем раньше обращение было поддержано парламентом Армении под сильным давлением народа и, конечно, отклонено азербайджанским парламентом). Между тем армянское движение было искренне поддержано реформистски настроенной интеллигенцией Москвы и других больших российских городов, приветствовавшей его миролюбивый и демократический характер. Однако международный отклик на армянское заявление по самоопределению был, в лучшем случае, осторожным, так как и правительства, и общественность на Западе воспринимали Нагорно-Карабахский кризис как не более чем усложнение, препятствующее горбачевской программе реформ.

В начальной фазе конфликта обе стороны редко или даже ни разу не обращались к международным правовым нормам, полагаясь главным образом на все еще господствующую марксистско-ленинскую идеологию и советскую конституцию. В то время как армянская сторона подчеркивала концепцию самоопределения, упоминавшуюся в этой конституции в весьма неопределенной форме, несмотря на то, что она в прошлом энергично пропагандировалась Лениным, азербайджанская сторона делала упор на статью конституции, защищающую республиканские границы от изменения без согласия республики. Кроме того, азербайджанская (и московская) пропаганда часто ссылались на освященный временем коммунистический лозунг "дружбы между народами" и пыталась представить армянское национальное движение как инспирированное злыми мафиозными силами.

С ростом насилия против армян в Азербайджане за пределами Нагорного Карабаха число армянских беженцев в Армению и другие республики Советского Союза устойчиво росло. Тем не менее, центральное московское руководство все еще воздерживалось от использования силы для восстановления законности и порядка в Азербайджане, в то время как в Армении войска неоднократно грубо подавляли мирные демонстрации. К концу 1988 г., однако, насильственные действия и акты мести в армяно-азербайджанском конфликте достигли апогея, так что тысячи азербайджанцев были вынуждены бежать из Армении и Нагорного Карабаха. Таким образом, политика этнических чисток стала обоюдной.

В январе 1989 года центральное правительство попыталось сдержать насилие передачей Нагорного Карабаха под прямое управление Москвы. Чрезвычайное положение было также введено и на части территории Армении (но не в Азербайджане), а члены комитета "Карабах", включая будущего президента Армении Левона Тер-Петросяна, были заключены в тюрьму и освобождены из нее только через шесть месяцев без судебного разбирательства. Изменение статуса Нагорного Карабаха, однако, не означало, что Москва заняла более сбалансированную позицию в этом вопросе. Принадлежность области Азербайджану на деле не ставилась под вопрос. Более того, центральному правительству не удалось предотвратить или остановить азербайджанскую блокаду Нагорного Карабаха и Армении, введенную летом 1989 года. В ноябре так называемая "особая форма управления" (прямое управление) была отменена, и Нагорный Карабах был возвращен под юрисдикцию Азербайджана. Верховный Совет Армении ответил принятием в декабре резолюции об объединении Нагорного Карабаха с Арменией. В январе в столице Азербайджана Баку начались массовые армянские погромы. Москва никак не реагировала на насилие до тех пор, пока не возникла угроза местным органам коммунистической партии.

Безуспешный эксперимент с "особой формой управления" в Нагорном Карабахе показал, что центральное правительство беспокоилось не столько о разрешении конфликта, сколько о сохранении своей ослабевающей власти в регионе. Это вновь подтвердилось в январе 1990 г., когда советские войска были посланы в столицу Азербайджана Баку для предотвращения захвата власти антикоммунистическим Народным фронтом. Эта грубая акция привела к многочисленным жертвам среди ни в чем не повинного гражданского населения, и настроила азербайджанцев против Москвы, таким образом еще больше ограничив ее возможности влиять на положение позитивным образом. Между тем конфликт из-за Нагорного Карабаха постепенно перерастал в полномасштабную войну между иррегулярными формированиями Азербайджана и Карабаха, при активной поддержке последнего Арменией.

Парламентские выборы, проведенные в Армении в мае 1990 года, означали конец коммунистическому правлению в стране. Новый парламент под председательством Левона Тер-Петросяна принял в августе декларацию независимости. К началу 1991 г. стало очевидным, что Армения добивается выхода из Советского Союза, не возлагая больших надежд на идею Горбачева о новом союзном договоре, в то время как Азербайджан, все еще управляемый коммунистической номенклатурой, не проявлял стремления к отделению. Эта ситуация, по-видимому, заставила Москву возвратиться к откровенно антиармянской позиции в нагорно-карабахском конфликте. Весной и летом 1991 года советские войска, поддерживаемые милицией и войсками МВД Азербайджана атаковали прилегающие к Нагорному Карабаху армянские деревни с целью проведения массовой этнической чистки. Так называемая операция "Кольцо" была прекращена только после провала августовского (1991 г.) путча в Москве.

Эта военная акция стала последним случаем использованием военной силы уже умирающим союзным центром. Советский Союз теперь быстро двигался к своему краху. Через месяц после провала путча в Москве Армения провела референдум об отделении от СССР и 23 сентября объявила себя независимой. Однако к этому времени ситуация в Нагорном Карабахе претерпела существенные изменения. Местная политическая элита, отличающаяся по своей политической ориентации от руководства Армении, больше не настаивала на объединении с Арменией, явно предпочитая независимость. Сессия областного Совета провозгласила 2 сентября бывшую автономную область Республикой Нагорного Карабаха (РНК), включив в нее также населенный армянами Шаумянский район Азербайджана. 26 ноября Азербайджан ответил на это аннулированием автономного статуса Нагорного Карабаха. Самопровозглашенная республика провела 10 декабря 1991 г. референдум о независимости и после парламентских выборов в конце декабря приняла (6 января 1992 г.) Декларацию независимости. Самопровозглашенная РНК, хотя и успешно сопротивлявшаяся сильному давлению извне, не получила признания ни от одного из членов международного сообщества, даже от Армении. Однако ее правительство совместно с правительствами других непризнанных государств бывшего СССР (Абхазии, Крыма и Приднестровской области), возмутившись тем, что они не были включены в состав Содружества Независимых Государств (СНГ), организовали свой собственный СНГ-2.

Враждебные действия между Карабахом и Азербайджаном усилилась после того, как противники получили (легально, а чаще нелегально) тяжелое вооружение из бывших советских войсковых частей, а также от Турции. Небольшое количество турецких военных советников обучали азербайджанских призывников, а около 2000 афганских моджахедов были наняты азербайджанской армией. С обеих сторон используются российские и украинские наемники. Однако объективные преимущества Азербайджана в людском и экономическом потенциале пока компенсируются превосходством военной выучки и дисциплиной, проявляемыми карабахскими силами. После ряда наступлений, отходов и контрнаступлений Нагорный Карабах контролирует теперь весь юго-западный угол Азербайджана вплоть до границы с Ираном, что составляет около 20 процентов всей территории Азербайджана; сюда также входят все земли, отделявшие республику от Армении. Население оккупированных территорий теперь стало беженцами в других частях Азербайджана. Древняя столица страны - Шуша 9 мая 1992 года была занята карабахскими войсками.

С другой стороны, как Нагорный Карабах, так и Армения долго испытывали огромные лишения, вызванные перманентной блокадой, организованной Азербайджаном. Нынешняя нестабильность в Грузии делает блокаду еще более эффективной. Так, газопровод, который был единственным источником энергии в блокированной Армении в течение трех лет, более 20 раз подвергаясь разрушения диверсионными группами на территории Грузии. Велика опасность того, что конфликт может принять международный характер с вовлечением в него соседних государств (прежде всего, Турции и Ирана)[5].

Психологически конфликт становится все больше самодовлеющим по мере того как рост числа смертей и страданий вызывает жажду мести и “демонизацию” образа врага. Этот порочный круг делает перспективы мирного урегулирования еще более отдаленными.

С конца 1991 г. отдельными странами (Россия, Казахстан, Иран, Турция и Франция), а также международными организациями, в которых состоят как Армения, так и Азербайджан (СНГ и ОБСЕ), был предпринят ряд посреднических усилий. Однако все прекращения огня в течение первых четырех лет войны либо были сорваны, либо вообще не вступали в действие.

Кровавая война истощила обе стороны, и 12 мая 1994 года окончательно установилось перемирие, которое все еще продолжается во время, когда пишутся эти строки. Но временное затишье чрезвычайно непрочно. Между тем продолжаются дипломатические усилия в рамках так называемой “Минской группы” под эгидой ОБСЕ. Финские, шведские, российские и американские дипломаты и эксперты принимают активное участие в этом процессе, но решение вопроса остановилось на проблеме будущего статуса РНК.

Уже с самого начала конфликта появлялись различные предложения по его урегулированию. Одно из них заключалось в том, чтобы поднять статус Нагорного Карабаха с области до автономной республики в составе Азербайджана, но со своей конституцией и высоким уровнем самоуправления. Другое предложение состояло во введении некоторой особой формы правления Нагорного Карабаха, например, в создании двойной администрации по примеру англо-египетского Судана или англо-французского кондоминиума на Новых Гебридах. Рассматривалась также возможность прямого подчинения Карабаха федеральному центральному правительству в Москве. До некоторой степени эта идея была реализована с созданием поста особого уполномоченного Коммунистической партии Советского Союза и особой формы управления СССР в НКАО в январе 1989 года. Этот пост занял Аркадий Вольский, но в ноябре того же года пост был упразднен.

Кроме того, выдвигались предложения по обмену территориями между Арменией и Азербайджаном. Например, Пол Гобл предложил территориальный обмен на следующих условиях:

передать часть РНК Армении с оставлением в руках Азербайджана истоков рек, текущих в направлении Баку, и районов с азербайджанским населением;

передать контролируемый Арменией коридор между Азербайджаном и Нахичеванью под азербайджанский контроль[6].

Такой обмен отрезал бы Армению от Ирана, ее важного экономического партнера. Это предложение было отклонено также Азербайджаном. С правовой точки зрения такое решение сдвинуло бы центр тяжести конфликта с проблемы самоопределения к территориальному спору между Арменией и Азербайджаном.

Посол США Джон Мареска, который долгое время был вовлечен в переговорный процесс в рамках Минской группы ОБСЕ, также сделал предложение по урегулированию конфликта[7]. Он предложил, чтобы РНК был предоставлен статус самоуправляющиеся территории свободно ассоциированной с суверенной Республикой Азербайджан и в составе Азербайджана (с сохранением границ, существовавших до начала конфликта, т.е. в 1988 г.). Армения и Азербайджан подписали бы договор о взаимном транзите через территории друг друга (между Арменией и РНК и между Азербайджаном и Нахичеванью). Эти транзитные зоны находились бы под международным контролем. Беженцам было бы позволено возвратиться так же под международным контролем в свои дома. Вся территория Армении и Азербайджана, включая РНК, стали бы зоной свободной торговли. Обеспечение договоренностей подписанных на Минской конференции гарантировалось бы ОБСЕ и Советом Безопасности ООН, которые могли бы направить туда своих представителей.

Этот план хорош в теории, но, к сожалению, обе вовлеченные в конфликт стороны никогда серьезно не станут рассматривать возможность его реализации, так же как никогда не приняли бы и плана Пола Гобла. Невозможно гарантировать безопасное возвращение более чем миллиона беженцев с обеих сторон; для РНК неприемлемо отсутствие коридора в Армению в районе Лачина: эта дорога, которую удерживают карабахские силы, служит "дорогой жизни" для блокадной области в течение последних шести лет.

Существует также так называемый "российский план урегулирования", предложенный послом Владимиром Казимировым, сопредседателем Минской группы ОБСЕ. Он состоит в следующем:

прекращение огня (которое уже имеет место);

введение вдоль линии фронта международных сил для разделения воюющих сторон, включая силы России и других стран СНГ; или вместо этого выведение карабахских сил по меньшей мере из шести из восьми оккупированных районов Азербайджана и размещение многонациональных сил на границах РНК;

разведение войск на расстояние по меньшей мере в десять километров;

переговоры о статусе региона.

Важно то, что переговоры уже идут, но временами они осложняются требованием Азербайджана, чтобы РНК была исключена из числа полноправных участников переговорного процесса (в ответ Армения сама покидает переговоры). За последние несколько лет новый экономический фактор стал влиять на процесс переговоров - образование Консорциума по строительству нефтепровода, который соединит каспийский шельф с Турцией и Европой. Географически оптимальный маршрут для этого трубопровода проходит через РНК и южную часть Армении (Зангезур), но нестабильность политической ситуации вынуждает международных участников проекта искать другие, менее благоприятные и более дорогостоящие маршруты через Грузию, Россию или какие-то другие страны.

Случай Нагорного Карабаха является типичным примером того, как игнорирование мирных парламентских требований о самоопределении рано или поздно может привести к полномасштабной хаотичной войне ("ливанизация" конфликта), а затем к удерживанию занятых с помощью силы позиций на неопределенный период времени ("кипризация" конфликта).

В международных правовых терминах проблема Нагорного Карабаха должна рассматриваться не как территориальный спор, а как случай самоопределения. По моему мнению, Армении можно посоветовать быть более определенной в своем отказе от территориальных притязаний в связи с Нагорным Карабахом. Хотя армянский парламент уже сделал это, он все еще не пересмотрел свою декабрьскую резолюцию 1989 г. о воссоединении Нагорного Карабаха с Арменией, что вызывает законные подозрения азербайджанской стороны. Вместе с тем имеются серьезные основания полагать, что преимущественно армянское население Нагорного Карабаха может и в действительности должно рассматриваться как народ, имеющий право на самоопределение. По нашему мнению, заявление Нагорного Карабаха о самоопределении может быть оправдано с помощью трех главных аргументов:

1) Как автономная область Нагорный Карабах длительное время был составной частью Азербайджана и бывшего СССР.

2) Само подчинение Карабаха Азербайджану было произвольным и сегодня является пережитком колониальной системы советской империи.

3) Азербайджанское правление в Нагорном Карабахе привело к массовым нарушениям прав человека и национального меньшинства. Теперь, после нескольких лет кровавого конфликта, установление status quo не гарантирует физической безопасности, не говоря уже о гражданских и политических правах армян Нагорного Карабаха.

Следует также отметить, что Нагорный Карабах фактически отделился от Азербайджана еще до того, как последний стал независимым государством и членом ООН.

Я считаю, что в случае Нагорного Карабаха право народов на самоопределение должно иметь приоритет по сравнению с принципом территориальной целостности государства. Имеется, однако, отдаленная возможность примирить эти два принципа. Это может случиться, если как Нагорный Карабах, так и Азербайджан добровольно примут решение о предоставлении Нагорному Карабаху всесторонней территориальной автономии в пределах Азербайджана. (Представляется, что было бы полезным обратиться к хорошо известному примеру автономии Аландских островов в Финляндии.) Такое решение потребовало бы готовности к уступкам и компромиссам от обеих сторон, включенных в конфликт. До сих пор наиболее продвинутым азербайджанским предложением было предоставление нагорно-карабахским армянам "культурной автономии" – идея вряд ли имеющая смысл для населения самопровозглашенной республики. Еще большее значение имел бы отказ Нагорного Карабаха от своих требований о государственности, но такое изменение его позиции могло бы произойти только при предоставлении твердых международных гарантий этой автономной территории, которая является предметом переговоров.

ЭРИТРЕЯ

В Эритрее 23-25 апреля 1993 г. проходил референдум, на котором решалось, следует ли ей быть независимым государством. Более 99 процентов участников высказалось за и лишь менее одного процента – против предоставления независимости. Референдум и его результаты были признаны ООН и международным сообществом, и 23 мая 1993 г. Эритрея была принята в члены ООН и признана в качестве независимого государства.

Сепаратизм и сецессионизм (Под сецессионизмом часто понимают “любую попытку национального меньшинства осуществить свое право на самоопределение путем отрыва от одного государства или присоединения к другому государству, или, что случается более часто, попытку основать свое собственное государство, либо, по крайней мере, основать свой собственный автономный регион внутри существующего государства” (Idem, P. 273) – Прим. переводчика) являются широко распространенными феноменами в развивающихся странах, но сецессиониское движение в Эритрее - это редкий примером случая, когда такое движение увенчалось успехом. Единственным успешным случаем до этого в современной истории была Бангладеш, отелившаяся от Пакистана в 1971 г. Отделение Эритреи – уникальный случай для африканских стран и потому заслуживает особого рассмотрения.

Как политический и экономический организм Эритрея возникла прежде всего благодаря итальянскому колониализму. К концу XIX в. итальянцы обосновались на побережье Красного моря, а позднее захватили горные районы Хамасьен (Hamasien), Серае (Seraye) и Акеле Гузай (Akele Guzai). Итальянская колония Эритрея получила свое название по латинскому имени Красного моря (Mare Erythraeum). Ее население никогда не было однородным в этническом, лингвистическом и конфессиональном отношении. Приблизительно половина населения является христианами, а другая половина - мусульманами. Что касается сельского населения, то половина его состоит из оседлых крестьян, а вторая половина - кочевники. Основными языками являются тигринья, в основном язык горцев, и арабский - главный язык равнин, хотя он и не является родным языком ни для одной из групп эритрейского населения.

К сожалению, не существует надежной статистики населения современной Эритреи и его лингвистической принадлежности. По оценкам ООН, сделанным в 1950 г., приблизительно 396000 человек в сельских районах говорили на семитском языке тигринья, в то время как около 272000 говорили на "тигре", другом семитском языке. Что касается кушитских языков, то в 1950 году 70000 человек говорили на сахо, 37000 - на белейн, а 28000 – языке афар[8]. Распространены также другие языки, такие как, например, кушитский язык беджа и нилотские языки барья и кунама.

Особенностью Эритреи как итальянской колонии было то, что она не была источником доходов, а являлась объектом огромных расходов и инвестиций. Причина этому достаточно проста: итальянское правительство всегда рассматривало Эритрею в первую очередь в качестве плацдарма для дальнейшей экспансии и колонизации всей Эфиопии. Поэтому итальянцы сделали значительные вложения для подготовки своей колонии к этой специфической роли и создавали промышленность, прокладывали дороги, вели городское строительство и т. д. Военная ориентация этого лихорадочного экономического развития была достаточно очевидной - факт, оказавшийся роковым для экономики Эритреи впоследствии. В 1941 году итальянцы были разгромлены британцами на Африканском Роге, и Эритрея перешла под британский контроль. Британская администрация ликвидировала и демонтировала много промышленных предприятий по причине их очевидной военной направленности, и в городах Эритреи резко подскочила безработица. Британский контроль продолжался до 1952 г., и на протяжении всего этого периода постепенно углублялся экономический, социальный и политический кризис в Эритрее. Социальное волнение привело к острой политической борьбе между сторонниками объединения с Эфиопией и защитниками эритрейской независимости. Разные группы предлагали разные пути выхода из очевидного тупика и были ориентированы на разные внешние силы.

Характерно то, что появившиеся многочисленные партии и организации расцвели именно под либеральным британским правлением. Британцы были озабочены политическими умонастроениями всех местных лидеров, особенно презумпцией того, что одно лишь политическое господство может гарантировать им и их сторонникам желаемое экономическое процветание. Политическое господство было как раз тем, за что они боролись. В Западных горах христианское население поддерживало Юнионистскую партию и склонялось к объединению с Эфиопией под властью христианского императора, надеясь на привилегированное положение для себя. В противоположность этому христианская землевладельческая знать, которая прослеживала свое происхождение от местного правящего дома Сабагадис (фактически независимого правителя в первой четверти XIX в.), мечтала о восстановлении своего древнего суверенитета и славы и предпочитала независимость, при которой у власти стояли бы местные христиане. Мусульмане, которые единодушно добивались независимости по совершенно другой причине, тем не менее разделились. Партия Мусульманская Лига рекрутировала своих членов главным образом среди племени Бени Амир, а ее лидеры желали присоединить свою племенную территорию к Судану, находившемуся под британским протекторатом. Позднее они отказались от этой идеи и выступили за независимость Эритреи и держались за нее, но племенная идеология и племенные предпочтения продолжали существенно влиять на их политику. Другая мусульманская партия - Рабита эль-Исламия была организована лидерами мусульманского религиозного ордена или братства Катимия Тарика, который хотел основать независимое мусульманское государство, построенное по религиозному, а не племенному принципу. Существовали также и другие, более мелкие политические группы, одна из которых даже была проитальянской.

Понятно, что битва была в конечном счете выиграна теми, кто был обеспечен более сильной и лучше организованной внешней поддержкой, т. е. юнионистами. Благодаря значительным усилиям императора Хайле Селассие I, успешно добивавшимся международной поддержки объединения, особенно путем заметных усилий по лоббированию ООН. Наконец, 2 декабря 1950 г. Генеральная Ассамблея приняла резолюцию, констатирующую, что: "Эритрея образует автономную единицу в составе федерации с Эфиопией под верховной властью Эфиопской короны."[9] В результате в 1952 году Эритрея была формально объединена в федерацию с Эфиопией и, наконец, в 1962 году парламент Эритреи под сильным давлением императорского правительства проголосовал за упразднение независимости Эритреи, и Эритрея стала четырнадцатой провинцией Эфиопии. Международное сообщество не выразило протеста, но внутри Эритреи еще в 1961 году возникло несколько движений сопротивления, когда Эритрейский освободительный фронт (ЭОФ) совершил свои первые атаки на эфиопские военные посты. Это было началом тридцатилетней освободительной войны, которая продолжалась до 1991 года.

Возмущение по поводу объединения было в Эритрее всеобщим. Двумя причинами, которыми борцы за свободу традиционно объясняли свое сопротивление, были нарушение императорским правительством юридических процедур и репрессивная природа режима Хайле Селассие. Однако истинные причины общего недовольства находились значительно глубже. Федерация Эритреи с Эфиопией, страной более отсталой политически и экономически, не могла дать Эритрее возможности для экономического возрождения и дальнейшего развития. Фактически, включенная в федерацию Эритрея была для центрального правительства не столько объектом для инвестирования (как это было во времена итальянского колониального правления), сколько объектом экономической эксплуатации. Именно эта эксплуатация и была причиной затяжной войны в Эритрее.

История этой войны описана во многих публикациях: книгах, статьях, памфлетах и газетных отчетах, написанных с разных точек зрения и отражающих широкий спектр позиций. В развитии войны можно выделить четыре главные стадии:

На Стадии 1 (1940е-1950е гг.) многочисленные политические партии и организации, защищающие независимость, появились в Эритрее, контролируемой британцами. Они были в основном местными или племенными, а их лидеры принадлежали к феодальной или племенной элите. Их борьба прежде всего была политической и мирной, хотя все-таки имели место несколько террористических актов.

На Стадии 2 (1960е - начало 1970-х гг.) началась вооруженная борьба против вооруженных сил Эфиопии. В 1960х гг. борьбу в основном вел Эритрейский освободительный фронт (ЭОФ), имевший заметную религиозную (мусульманскую) и племенную (племя Бени Амир) окраску. Позднее ряды борцов существенно усилились молодыми людьми из городов, которые были разочарованы слабым развитием производительных сил в Эритрее. В результате в 1970 г. сформировался более радикальный, вдохновляемый маоистами политический фронт - Эритрейский народно-освободительный фронт (ЭНОФ). Помимо независимости, ЭНОФ особо подчеркивал необходимость земельной реформы и социальных изменений. Возникло противоречие между этими двумя тенденциями, то есть между новой тенденцией к объединению под общей программой всех сил, борющихся за независимость, и старой тенденцией сохранить региональные и конфессиональные различия в освободительном движении. Наследственная междоусобная борьба, вооруженные столкновения и убийства стали неизбежным результатом такого разделения.

На Стадии 3 (1974-1980 гг.), последовавшей за крахом режима Хайле Селассие, новое военное правительство Эфиопии сделало попытку договориться о мире с эритрейскими борцами. Но вскоре эфиопский лидер генерал Аман Андом, эритреец по происхождению, был убит, а новый лидер, полковник Менгисту Хайле Мариам, вдохновленный победой над вторжением из Сомали (одержанной с советской помощью), избрал жесткую линию в отношении эритрейцев. Во время первого периода революционных событий в Эфиопии эфиопская армия терпела жестокие поражения от объединенных сил ЭОФ и ЭНОФ, которые захватили почти всю территорию Эритреи (исключая города: Асмара, Массауа, Асэб и Баренту) в 1976-1977 гг. Однако в 1978 году Менгисту организовал широкое наступление на эритрейском фронте и отвоевал основную часть территории страны в ходе долгих и трудных сражений. Под сильным давлением эритрейские войска отошли к суданской границе, где оборудовали свои двухсоткилометровые позиции и организовали "освобожденную зону" с госпиталями, школами, лагерями беженцев и т.д. Строгая дисциплина и своеобразная военная экономика, основанная не на деньгах, помогли им выжить.

На Стадии 4 (1980-1991 гг.) возобновилась борьба между ЭНОФ и ЭОФ, внутри эритрейских вооруженных сил, окончившаяся решительной победой ЭНОФ. Руководители ЭОФ оказались в изгнании, в то время как рядовой состав присоединился к силам ЭНОФ. В 1982 году эфиопская армия предприняла генеральное наступление, которое провалилось, а ЭНОФ установил свой контроль над всей Западной Эритреей. В самой Эфиопии сильно чувствовалось возрастающее недовольство военным правительством. В стране действовали два сильных сепаратистских фронта: в 1989 году Освободительный фронт народа Тигре (ОФНТ) при существенной поддержке ЭНОФ занял всю территорию провинции Тыграй; Освободительный фронт Оромо (ОФО) действовал в провинциях Уоллега и Харэрг. В мае 1989 года Менгисту получил информацию от службы безопасности Германской Демократической Республики о серьезном заговоре среди группы высокопоставленных эфиопских офицеров, которые стремились покончить с войной в Эритрее любым способом. Он немедленно прибыл со своей семьей в Берлин под предлогом государственного визита. В его отсутствие заговорщики были арестованы, и государственный переворот потерпел неудачу. Менгисту возвратился и приказал казнить инициаторов заговора. Таким образом, бесконечная война против многочисленных освободительных фронтов продолжалась и сильно ослабляла моральные и боевые качества эфиопских вооруженных сил.

Длительная война с ее тяжелыми потерями и отсутствием надежды на какое-либо мирное решение также деморализующе влияла на население. В то время как борцы за свободу воодушевлялись своими победами и грядущей независимостью, которую они рассматривали как необходимое условие будущего мира, эфиопская армия и население теряли надежду на мирный исход при этом режиме. Крах режима был неизбежен. Силы ЭНОФ в Эритрее неожиданной атакой захватили важный порт Массауа. В мае 1991 года они продвинулись в направлении Асмары, столицы Эритреи. Эфиопская армия, неспособная оказать сопротивление, отошла, неся, однако, тяжелые потери во время своего беспорядочного отступления. С точки зрения здравого смысла это был конец войны в Эритрее.

Между тем положение военного режима в собственно Эфиопии становилось шатким. Силы ОФНТ продвигались к Аддис-Абебе. Всеобщая мобилизация, включая призыв студентов, не помогла, поскольку никто не хотел продолжения гражданской войны; население ничего не хотело, кроме мира при любом режиме. Таким образом Аддис-Абеба так же пала в мае 1991 г., неделей позже падения Асмары. После достижения окончательного успеха и триумфального входа в Аддис-Абебу ОФНТ немедленно заявил о своем преобразовании в новую политическую организацию – Эфиопский народно-революционный демократический фронт (ЭНДРФ). Это было сделано с целью провозглашения его новой роли и потенциала в качестве общенациональной организации, а не региональной и сепаратистской.

Нет ничего удивительного и необычного в этом течении событий; фактически это очень типично для эфиопской политической культуры. Знаменитый эфиопский император Менелик II, правивший на рубеже веков, начал свою карьеру как король Шевы и боролся за независимость Шевы от верховной власти императора Эфиопии Иоханнеса IV. Этот король-"сепаратист" даже получал оружие и деньги от Италии, против которой боролся император Иоханнес. Но ситуация решительно изменилась, когда император Иоханнес погиб в битве при Метемме, а Менелик сам стал императором Эфиопии. Этот "шеванский сепаратист" сделал все, что мог для сохранения независимости и единства Эфиопии и нанес Италии сокрушительное поражение под Ауда в 1896 году, используя против итальянцев те самые винтовки, которые он получил от них. Таким образом эти две тенденции (то есть провинциальный регионализм и то, что Дональд Н. Левин называет комплексом ''Великой Эфиопии'') всегда были свойственны как для эфиопской политики, так и для психологии[10].

Таким образом в мае 1991 года война закончилась как в Эритрее, так и в Эфиопии. Победители (ЭНОФ в Эритрее и ОФНТ в Эфиопии) сильно нуждались в передышке для развития инфраструктур мирного времени и для консолидации своей власти в соответствующих государственных аппаратах. ЭНОФ в Эритрее сформировал временное правительство (ВПЭ), которое управляло страной фактически как независимым государством в течение двух лет, начиная с мая 1991 года. После формирования ВПЭ было принято решение о проведении в 1993 году референдума, причем эта дата была выбрана после консультации с новым эфиопским правительством. Идея о решении будущего Эритреи посредством референдума при участии международных наблюдателей была впервые предложена ЭНОФ еще в 1980 году. В то время это была часть мирного плана ЭНОФ. Предлагалось вынести на референдум три альтернативных предложения: полная независимость, федерация с Эфиопией, и союз с Эфиопией, в котором Эритрея имела бы статус эфиопской провинции. Международное участие и присутствие наблюдателей от ООН представлялись ЭНОФ логичными условиями при проведении референдума. В конце концов, именно ООН признала Эритрею в 1952 году как автономную политическую единицу. Эритрейцы очень верили ООН и даже разработали свой национальный флаг по образцу флага ООН: голубое поле с венком из зеленых листьев. После того, как автономия Эритреи была упразднена, эритрейцы почувствовали, что ООН предала их, и им хотелось, чтобы ООН исправила эту ошибку.

Однако в сравнении с 1980 годом ситуация изменилась. Осенью 1992 года Комиссия по проведению референдума начала большую информационную кампанию в Эритрее. В избирательных бюллетенях было всего два варианта ответа на вопрос о полной независимости: "да" или "нет". Других вариантов выбора, таких как федерация, в бюллетенях не было. "Да" означало полную независимость, но смысл противоположного выбора оставался туманным и непостижимым. Люди понимали его по своему. Для них "да" означало мир, а ''нет'' - продолжение войны, от которой все устали. Понимание такого рода, вероятно, устраивало центральные власти, поскольку они сами участвовали в проведении информационной кампании. Так как уровень безграмотности в Эритрее чрезвычайно высок (от 90 до 95 процентов сельских жителей), комиссия выбрала два цвета бюллетеней для голосования по вопросу о независимости: синий цвет означал "да", а красный - "нет". Вероятно, эти цвета были выбраны умышленно. Норвежский антрополог Кьотил Тронволль заметил следующее о символическом значении этих цветов в эритрейской крестьянской культуре:

Синий цвет, следовательно, становится символом всего того, что составляет хорошую жизнь. Они верили, что, если проголосуют за "синее", их мечты и желания станут сбудутся. Один пожилой старый житель деревни сказал: "Мы ждем референдума, как ребенок ждет сладостей в награду за хорошо сделанную работу". С другой стороны, "красный" представлял все противоположное "синему". Он не символизировал "экономическую федерацию с дружественной Эфиопией", или "воссоединение с Эфиопией", или сходные альтернативы. Если проголосовать за ''красное'', то первое, что может случиться - это разорительная война со всей ее болью и террором, со страданиями и смертью. Было не совсем ясно, кто мог бы выступать в качестве врага. Некоторые люди верили, что "тегадельти" (бойцы ЭНОФ) и эфиопская армия в этом случае развяжут новую войну. Однако большинство людей считали, что в результате возникла бы новая гражданская война – война эритрейцев против эритрейцев, как это уже было однажды. "Красное" стало символом войны и всего ужасного, что с ней связано[11].

Точно та же идея была выражена более явно с помощью плакатов, изданных во время информационной кампании перед референдумом. Два плаката были отпечатаны на красном и синем фоне, представляя, соответственно, "нет" и "да" бюллетеней. Синий плакат ("да") показывал изображения поля с богатым урожаем, матери с ребенком, счастливую девочку и улыбающегося крестьянина. Красный плакат (''нет'') изображал солдата, несущего на плече череп, плачущих и изувеченных детей, мертвые тела и раненого с повязкой вокруг головы.

Альтернатива, предложенная на референдуме находилась не столько между независимостью и каким-то неопределенным статусом, сколько между миром и войной. Выбор народа было легко предсказать, и в результате более 99 процентов участников референдума проголосовали за независимость. Таким образом, после военной победы в мае 1991 года ЭНОФ добился политической победы в апреле 1993 года. Переходный период в два года дал ЭНОФ возможность представить независимость Эритреи как результат воли народа, а не военного успеха вооруженных сил ЭНОФ.

Результаты референдума были признаны как ООН, так и эфиопским правительством, которое подтвердило, что будет уважать сделанный выбор. Тем не менее, никто в Эфиопии не был рад эритрейской независимости. Эфиопы, как элита, так и простые люди, испытывали сильный страх перед сепаратизмом и осознавали опасность, грозящую единству многонациональной Эфиопии. Кроме того, они пожертвовали слишком многими жизнями на эритрейском фронте, чтобы легко принять отделение Эритреи. Каждый в Эфиопии понимал, тем не менее, что ничто другое, кроме новой войны, не сможет предотвратить отделение Эритреи. Но в современных политических и экономических условиях новая война была абсолютно невозможна. Вместо этого юнионистки настроенные эфиопы надеялись на изменение политической ситуации, которое помогло бы Эритрее и Тигре понять, что только объединенная Эфиопия может иметь экономическую будущность. Эти эфиопы надеялись, что когда эритрейцы осознают трудности самостоятельного существования, они возвратятся в новую федерацию, а возможно, даже к объединению с Эфиопией.

По-видимому, эти надежды все еще являются достаточно обоснованными, потому что вскоре после окончательной победы ЭНОФ столкнулся с очень серьезными проблемами. После обретения независимости народные ожидания поднялись высоко, часто нереалистично высоко. Люди, для которых независимость означает мир, пищу, образование, работу и более высокий уровень жизни, рассчитывают на быстрое улучшение после войны. У них не хватает терпения для дальнейших отсрочек и жертв. Если их надежды не сбываются, то могут вновь возникнуть внутренние конфликты, а, к сожалению, для конфликта в Эритрее есть достаточно оснований.

Население Эритреи почти поровну разделено на мусульман и христиан. Во время войны было вполне логичным для них объединиться против общего врага, а лидеры ЭНОФ сделали все возможное, чтобы добиться этого. Но теперь, после войны, религиозные различия могут стать опасными, особенно в связи с экономическими трудностями. Конечно, ЭНОФ сейчас является доминирующей политической и организационной силой в Эритрее, но существуют также и другие организации, такие как две фундаменталистские мусульманские группы Национальный исламский фронт и Джихад Эритрея, получающие некоторую финансовую поддержку от арабских государств. В настоящее время они имеют не большое значение, но ситуация может измениться, если экономическое положение будет продолжать ухудшаться. Многонациональность населения Эритреи (девять больших самостоятельных этнических групп, причем, некоторые из них протянулись через границы с Суданом, Эфиопией и Джибути) также является причиной возможных конфликтов. Проблема репатриации по меньшей мере 400000 эритрейских беженцев, находящихся в настоящее время в Судане и большинство из которых возвращается с пустыми руками, может только обострить положение экономически, социально и политически.

Политическая ситуация в Эритрее также сложная и неясная. Во время последней стадии войны и переходного периода между освобождением и референдумом ЭНОФ фактически запретил все оппозиционные группы. Их лидерам пришлось искать убежища в соседних странах, главным образом в Эфиопии и в Судане, откуда они пытались оказывать влияние на общественное мнение в Эритрее. Наиболее важными группами являются: Эритрейский Освободительный Фронт – Революционный Совет (ЭОФ-РС), Эритрейский Освободительный Фронт - Центральное Командование (ЭОФ-ЦК) и Эритрейский Демократический Освободительный Фронт Эритреи (ЭДОФ). ЭОФ-ЦК и ЭДОФ действуют из района эфиопской провинции Тиграй и поддерживают хорошие и дружественные отношения с ОФНТ, кадры которого в настоящее время преобладают в правительстве Эфиопии. Совместно с ЭОФ - "борцами Абделла", которые действуют в Судане, они в сентябре 1992 года образовали Союз Эритрейского Национального Пакта. Все эти организации - стойкие приверженцы эритрейской независимости, но они обвиняют ЭНОФ в том, что они называют "монополизацией освобождения".

Тактика ЭНОФ по отношению к таким оппозиционным и автономным организациям в эритрейском освободительном движении заключается во включении их в ЭНОФ. Поэтому ЭНОФ приглашало их к сотрудничеству при условии объединения, но они не соглашались с диктатурой и контролем ЭНОФ. Хотя эта тактика в отношении других организаций достаточно эффективна, в данном случае она негативно повлияла на единство внутри самого ЭНОФ. Теперь наиболее сильная оппозиция существующему руководству существует не за пределами страны, а внутри этой организации. Руководство ЭНОФ полностью отдавало себе отчет в потенциальной опасности этого "огня под углями". Поэтому после провозглашения независимости правительство Эритреи, в котором доминирует ЭНОФ, объявило переходный период сроком в четыре года, в течение которого должна быть разработана конституция. Планировалось, что после этого ЭНОФ самораспустится, и в результате многопартийных парламентских выборов будет сформировано новое конституционное правительство. Это решение было ратифицировано в феврале 1994 года третьим съезде ЭНОФ в Накфе. Разные обстоятельства могут еще повлиять на это расписание, причем экономика скорее, чем политика может сыграть решающую роль.

Большинство социальных и даже политических проблем может быть решено только в случае оживления экономики. Это непременное условие выживания нового эритрейского государства. Ситуация в настоящее время опасна, потому что люди имеют высокие и часто нереалистичные ожидания лучшей жизни после завоевания независимости, и эти ожидания часто оказываются тщетными. Например, после окончания победоносной войны большинство тегадельти (бойцов) ожидали, что будут должным образом вознаграждены высокими административными постами и окладами. Вместо этого, им предложили работу на четырехлетний переходный период к конституционной республике на тех же условиях, что были и во время, когда они были солдатами, то есть без жалования, а при обеспечении лишь едой и жильем. Однако в мирное время солдаты не согласились терпеть это, а даже провели демонстрации протеста в Асмаре в 1992 году. Президенту Иссайасу Афверки пришлось встретиться с ними и пообещать пересмотреть сложившееся положение. Другая проблема, связанная с этими храбрыми и опытными солдатами состояла в том, что они оказались плохими администраторами, без достаточных умений и знаний. В настоящее время появились сообщения о конфликтах между выдвинутыми на высокие посты солдатами и теми квалифицированными специалистами, которые возвратились из Соединенных Штатов и Европы и оказались под их руководством.

Аналогичные проблемы также возникли во многих постсоветстких независимых государствах. Из-за трудностей, связанных с быстрым формированием новой элиты, правительство приглашает много профессионалов из-за границы, не обращая внимания на тот факт, что эта акция обижает лидеров борьбы за независимость. (Сходным образом прибыли из-за границы министры обороны Латвии и Эстонии, министр иностранных дел Армении и различные советники российского и украинского правительств).

Другим примером послевоенного социального напряжения являются столкновения, имевшие место среди молодежи в Асмаре: между молодыми солдатами, гражданской молодежью и теми молодыми людьми, которые, будучи воспитаны в Европе и США, возвратились в Эритрею. Некоторые наблюдатели объяснили это явление "различным культурным фоном, разделившим молодежь", но безработица представляется более правдоподобным объяснением этого соперничества. То же можно сказать о женском вопросе в эритрейских городах. Национальный союз эритрейских женщин (НСЭЖ) протестует против недостаточного представительства женщин в общественных учреждениях и на политических должностях и выражают недовольство тем, что женщин отталкивают назад к их традиционным ролям в домашней сфере. Однако здесь мы имеем дело с двумя видами жалоб: по поводу женского представительства, которое задевает главным образом женщин-лидеров из НСЭЖ, и по поводу работы для женщин, что влияет на большинство горожанок. Поэтому в последнем случае женщины страдают не столько от мужского шовинизма, сколько от безработицы - бедствия эритрейских городов.

Большинство из этих зол могут быть исправлено только экономически. Однако эритрейская экономика сейчас находится в ужасающем состоянии. Инфраструктура практически отсутствует. Введенная ЭНОФ "экономика без денег", которая преобладала во время войны в "освобожденных зонах", не соответствует теперешней ситуации. Необходимы огромные инвестиции для школ, больниц и административных учреждений, не говоря уже об острой проблеме репатриации полумиллиона беженцев. Однако у Эритреи нет инвестиционных ресурсов. Некоторые иностранные наблюдатели говорят, что "в этом отношении большая ответственность ложится на западные страны-доноры и международные организации, которые могли бы оказать народу Эритреи поддержку, необходимую для подъема его собственного духа единства для перестройки снизу"[12]. Конечно, едва ли можно сомневаться в важности международной поддержки и западных инвестиций. И все же, "милосердие начинается дома", и Эритрее для своей "перестройки снизу" требуется не только дух единства, но также восстановление как внутренней инфраструктуры, так и внешней торговли и экономических связей. А что касается последнего условия, то Эфиопия могла бы стать важнейшим партнером.

Новое эритрейское правительство отложило введение собственной валюты, паспортов, таможенной службы и постов охраны границ. Как представляется, это задержка имеет своей целью сохранение экономических связей с Эфиопией, несмотря на тот факт, что поступая таким образом, Эритрея поступается частью своего суверенитета и позволяет рассматривать обретенную недавно независимость как условную. Наиболее важным моментом является то, что эти гибкие меры - результат добровольной политики, проводимой государством, которое только недавно завоевало право созидать свое будущее.

[1] О возникновении России как современного государства см. John B. Dunlop, The Rise of Russia and the Fall of the Soviet Empire (Princeton: Princeton University Press, 1993).

[2] Первый съезд народных депутатов СССР. Стенографический отчет. Т. 2 (Москва: Издательство Верховного Совета, 1989): 458.

[3] Президент Гамсахурдиа, проведя какое-то время в изгнании в Чечне под покровительством президента Д. Дудаева, вернулся в Грузию в конце 1993 г., где, по сообщениям, совершил самоубийство.

[4] В соответствии с российским законом о гражданстве, любой бывший советский человек, независимо от места своего проживания, может обратиться с просьбой о предоставлении российского гражданства до февраля 2000 г.

[5] Американский конгресс летом 1995 г. обратил внимание на участие Азербайджана и Турции в блокаде Армении. Специальные резолюции – Акт в поддержку свободы (Поправка № 907) и Билль об иностранной помощи – включают поправки, которые не позволяют Азербайджану получать любую гуманитарную помощь из США и которые позволяют ограничивать подобную помощь США Турции, как страны препятствующей доставке американской гуманитарной помощи в третью страну.

[6] Paul A. Golbe, ''Coping with the Nagorno-Karabakh Crisis,'' Fletcher Forum of World Affairs 16, no. 2 (1992), 26.

[7] Посол Мареска передал автору экземпляр своей рукописи об этом вопросе в Институте мира США в мае 1994 г.

[8] Тесла Гебреаб Тадессе. ''Современная этническая ситуация в Эритрее (этнополитическое исследование)'', отрывок из Ph. D. диссертации, защищенной в Российском Университете Дружбы Народов (Москва, 1994).

[9] UN General Assembly Resolution 390 (V), 316th plenary meeting, December 2, 1950.

[10] Donald N. Levine, Greater Ethiopia: The Evolution of a Multi-Ethnic Society (Chicago: University of Chicago Press, 1974).

[11] Kjotil Tronvoll, ''The meaning of the referendum to highland peasants,'' The Referendum on Independence for Eritrea: Report of the Norwegian Observer Group of UNOVER, Human Rights Report No. 2 (Oslo: Norwegian Institute of Human Rights, 1993): 28.

[12] Tronvoll, ''Issues affecting a peaceful development of independent Eritrea,'' ibid., 69.