Библиотека

Теология

Конфессии

Иностранные языки

Другие проекты







Ваш комментарий о книге

Соколов Г. Искусство Древнего Рима

ОГЛАВЛЕНИЕ

Религия, философия, литература

В памятниках искусства времени Августа нашли яркое отражение многие особенности культурного процесса в сложные годы перехода от республики к империи. Характер возникавших тогда художественных форм косвенно зависел от различных причин. Во внимание следует принимать не только социально-политические события, но прежде всего специфику господствовавших в римском обществе той поры философских взглядов, а также изменения в религиозных верованиях поздней республики и ранней империи, вызванные широкими контактами римлян с другими народами Средиземноморья.

Исторические события периода от 27 г . до н. э. до 14 г . н. э. связаны более с действиями пришедшего к власти Августа внутри государства, нежели с его внешнеполитическим курсом. Особенное внимание Август в годы укрепления единовластия обратил на подчинение себе армии, жречества, финансового и экономического аппарата империи.

Хотя в годы принципата и продолжались в довольно широких масштабах военные операции против парфян, германцев, далматинцев, племен Испании, а молва об Августе как миротворце являлась своего рода официальной фикцией, все же после ожесточенных гражданских войн казалось, что жизнь течет относительно спокойно. Это, несомнен но, способствовало оживлению художественной деятельности: строились театры, храмы, форумы, арки с многофигурными рельефами; создава лись скульптурные монументы; развивалось портретное искусство; распространялись декоративная живопись и мозаика, украшавшие стены и полы частных и общественных зданий; наблюдался своего рода расцвет прикладного искусства и художественных ремесел, в частности керамики, стекла, глиптики и др.

Переход от республиканских обычаев к монархическим происходил постепенно, но достаточно заметно. Во всяком случае, в начале правления Августа отношения принцепса с его окружением были проще и естественнее, нежели позднее.

Вопросами, связанными с художественным творчеством, начинали заниматься в годы правления Августа приближенные принцепсу чиновники, старавшиеся с помощью памятников искусства создать популяр ность патрону или попросту возвеличить его. Римляне, завоевавшие эллинистические государства Малой Азии и Египта и хорошо сознавав шие, какую большую роль может сыграть искусство в политических целях, не замедлили использовать его для прославления Августа. Осо бенно отличался в этом отношении зять Августа, муж Юлии — Марк Агриппа. Деятельность этого преданного Августу человека незнатного происхождения была очень активной, особенно в строительстве акве дуков и терм. Ему же принадлежала идея строительства храма всех

 


богов Пантеона. Чтобы наглядно продемонстрировать успехи завоева тельной политики римлян и желая отметить роль Августа как главы государства, Агриппа приказал выложить в столице огромную карту мира с обозначением размеров захваченных земель. Насколько остро в то время на художественной почве начали сталкиваться; интересы личные и государственные, свидетельствует упоминаемый Плинием проект Агриппы обобществить особенно значительные и дорогие статуи и картины, изъяв их из частного пользования.

На римлян поздней республики и раннего принципата производили ошеломляющее впечатление произведения греческого искусства, уви денные ими в завоеванных землях и привезенные на кораблях в ка честве трофеев.

Римляне во всех видах искусства старались подражать греческой классике. И их стиль в связи с этим стали называть классицистическим. Эпоха Августа в искусстве — эпоха классицизма.

С жадностью стремились римляне как можно больше награбить гре ческих статуй, ваз, резных камней. Этой почти патологической страстью были охвачены не только чиновники, представлявшие власть в покоренных провинциях, но и сам принцепс. Так, в годы жестоких про скрипций 1 , когда жизнь человека всецело зависела от его прихоти, Ав густ добился осуждения на смерть одного римлянина, чтобы овладеть принадлежавшей ему прекрасной бронзовой коринфской посудой.

Официальные круги, и прежде всего сам Август, стремились к тому, чтобы в характере исполнявшихся в их годы художественных произве дений создавалась видимость продолжения республиканских тради ций. Возможно, в этом сказывалось общее стремление и в искусстве приглушить проявление монархических принципов, набросить своего рода республиканский покров на имперскую систему. Однако достичь этого' было не только трудно, но и невозможно. Большая часть произ ведений искусства, выполненных после прихода Августа к власти, вы ражала уже новые взаимоотношения людей, новые идеи и настроения.

В области религии Август придерживался политики сохранения древнеримских культов, почитавшихся во времена республики. В годы правления принцепса строилось много новых храмов и участилась рес ставрация старых. Несмотря на противодействие, которое оказывалось распространению в Риме иноземных культов, самые активные из них — восточные и особенно египетские — проникали даже в столицу (в Риме существовал храм Изиды) и нередко завоевывали расположе ние римлян. Оживлялись древнеримские религиозные предания и ста ринные республиканских веков обряды, большим почетом вновь стали пользоваться весталки 2 , в каждом из четырнадцати районов, на которые был разделен Рим, установили часовни для Ларов 3 .

1 Проскрипции — в Древнем Риме — списки лиц, объявленных вне закона, лишенных
состояния и подлежащих преследованию.

2 Весталки — жрицы богини домашнего очага Весты, поддерживающие в ее храме
священный огонь.

3 Лары — божества, покровители семьи и дома.


Религиозная жизнь Рима в годы Августа не отличалась ясностью и простотой. Старые республиканские культы уже не вполне отвечали запросам римлян, познакомившихся со многими иноземными эллини стическими культами и философскими течениями. Широко был извес тен тогда философ Лукреций Кар со своим довольно резким осуждением религии вообще. Население прислушивалось к выступлениям сторон ников мистических культов, пифагорийцев, одним из которых был претор 1 58 г . Нигидий Фигул. Большую роль играли также восточные культы. Популярностью пользовались Озирис и Изида, Великая Матерь, Юпитер Долихенский.

Август не только возрождал древние республиканские культы, но и особенно поощрял поклонение божествам, связанным с родом Юли ев,— Венере, Аполлону, Марсу, а также обожествленному Юлию Це зарю, а с 29 г . до н. э. возник и культ самого Августа и в Азии и Вифинии начали воздвигать храмы, посвященные ему.

Большое внимание Август обращал на восстановление жреческого сословия, значительно ослабленного в годы гражданских войн. Весьма ревниво оберегал он жреческие учреждения республики и был членом самых крупных жреческих объединений.

Стремление Августа возродить былые республиканские обычаи и нравы проявлялось не только в области религиозных культов, но и в строгом отношении принцепса к быту сограждан, от которых он требо вал возвращения к нормам добропорядочности и нравственности, су ществовавшим в годы республики до гражданских войн. Август стре мился укрепить в римском обществе семью, он издал брачные законы, в которых всячески поощрялась многодетность и осуждалась холостяцкая жизнь 2 . Эти законы не только демонстрировали преклонение принцепса перед обычаями республиканской старины, но и должны были способ ствовать увеличению числа потомственных римлян. Августа особенно беспокоило сильно возросшее в годы поздней республики количество вольноотпущенников, получивших гражданство с помощью откупа.

Римляне всегда живо интересовались разнообразными философски ми учениями греков, особенно в позднеэллинистический период, хро нологически соответствовавший концу республики и ранней империи. Каких-либо оригинальных философских теорий в годы ожесточенных гражданских войн поздней республики сами римляне не создали, зато внимательно следили за работой и трудами эллинских философов.

За несколько лет до воцарения Августа умер один из самых крупных римских философов — Тит Лукреций Кар, эпикурейское учение кото рого оказало сильное влияние на римлян и держалось долго после его смерти, уже в годы империи.

Последователь Эпикура Лукреций Кар в своей знаменитой поэме «О природе вещей» развил учение великого греческого философа, изло жил основы античного материалистического мировоззрения и резко вы ступил против религии. Не исключено, что взгляды продолжателя Эпикура не вполне отвечали политике Августа, в годы правления кото-

Претор — первоначально высшее должностное лицо.

См,: Сергеенко М. Е. Жизнь Древнего Рима.— М.; Л., 1964.


рого философия не получила такого развития, как литература. В фило софии труднее было четко обосновать идеи Августа, а простое восхваление его, как в поэмах и стихах, в философии казалось невозможным. Август, очевидно, «терпел» — если так можно выразиться — философов, не преследуя их активно, хотя и не поощрял их деятельности. Несколько позднее, в I в. н. э., во времена Домициана, философы Римской импе рии подверглись жестоким гонениям и преследовались как люди, опас ные для государства: император закрыл все существовавшие тогда в столице философские школы, в том числе эпикурейскую.

Хорошо знакомы были граждане Древнего Рима в годы принципата Августа со стоицизмом 1 : у философа-стоика Ария Дидима из Алек сандрии учился сам Октавиан. На первый план из учения стоиков те перь выступали проблемы нравственности. Правда, первые сочинения видного римского стоика Сенеки относятся уже ко времени правления Клавдия, но известно, что этот ученый, родившийся в конце I в. до н. э., формировался и воспитывался в среде философов, склонивших его к стоицизму. Из своих воспитателей — киника Деметрия, пифагорейца Социона, эклектика Фабиана Папирия, стоика Аттала — Сенека особен но ценил и любил последнего, трудам которого и стал следовать в дальнейшем.

Глубокий, обнажившийся в годы послеавгустовского принципата конфликт между философским учением Сенеки и действительностью, захвативший самого философа, несомненно давал себя чувствовать и в годы правления Августа.

Видный представитель распространенного в годы правления Августа философского учения скептицизма Энесидем работал в Александрии в конце I в. до н. э.— начале I в. н. э. Энесидем, заявивший в своем скептическом выводе, что вероятность существования причины такова же, как и вероятность ее несуществования, развивал положения древне греческих философов-скептиков Аркесилая и Карнеада.

Довольно глубокие корни пустил на почве Рима и эклектизм, соеди нявший различные философские теории. Сторонники этого направления часто брали те или иные понравившиеся им положения из других фи лософских учений, не создавая своих оригинальных концепций. Взгляды его проповедников в годы поздней республики — Марка Туллия Цице рона и Марка Теренция Варрона — получили широкую известность в годы ранней империи. Учитель Августа и друг Мецената, упоминавший ся выше стоик Арий Дидим также был близок к эклектикам. Эклекти ков отличала увлеченность общественной деятельностью. Они чаще дру гих принимали активное участие в политической жизни в годы поздней республики и в период ранней империи, излагая свои политические взгляды с присущей римлянам определенностью и точностью. Извест ные работы Цицерона «О государстве», «О законах», «Оратор», «Об обязанностях» свидетельствуют о большой заинтересованности философов-эклектиков всеми перипетиями происходившей тогда в Риме по литической борьбы.

Стоицизм направление в философии античного общества.


 

 

Портрет Ц Цицерона. Мрамор . Рим. Ватиканские музеи

 

Время Августа называют «золотым веком» римской литературы. Создавали свои произведения Го раций, Вергилий, Тибулл, Пропер ций, Овидий. Появляются труды историографа Тита Ливия, теорети ка архитектуры Витрувия, автора огромного лексикографического со чинения «О значении слова» грам матика Веррия Флакка. Однако по рядки, введенные Августом, спо собствовали расцвету отнюдь не всякой литературы, а лишь той, которая была выгодна принцепсу. Официальная, жесткая, политиче ская линия монарха, «облачивше гося в одежды республики», дава ла простор второстепенным деяте лям, прежде всего прославлявшим принцепса как великого миротвор ца; с теми же, кто не поддержи вал режим, жестоко расправлялись. Август приказал сжечь сочи нения декламатора и оратора Кас сия Севера, а самого автора обвинил в оскорблении величия римского народа и сослал. Участь изгнан ника постигла и такого талантливого поэта, как Овидий. Не случай но Гораций назвал труд одного из историков своего времени Азиния Поллиона, где высоко оценивалась деятельность ненавидимых принцеп сом Брута и Кассия, «полным опасного риска». Если обратиться к хро нологическим датам жизни писателей времени Августа, то можно увидеть, что к 31 г . до н. э., когда Август пришел к власти, талант самых значительных поэтов уже сформировался. Вергилию (70—19 гг. до н. э.) было тридцать девять лет, Горацию (65—8 гг. до н. э.) — тридцать четыре, Тибуллу (55—19 гг. до н. э.) — двадцать четыре, Про перцию (50—15 гг, до н. э.) — девятнадцать. Лишь Овидию (43—18 гг. до н, э.) исполнилось всего двенадцать лет. Как гражданские личности и поэты они все, исключая, пожалуй, Овидия, выросли на идеях и по рядках поздней республики. Вряд ли они искренне приняли августовскую монархию, которая давала возможность писать лишь тем, кто ее прославлял, хотя и славословили Августа, конечно, по заказу, из лести и страха перед репрессиями. В то время как сам император дожил до весьма преклонных лет, все эти поэты творили при нем недолго. В 19 г. до н. э., выдержав лишь 12 лет режима Августа, умирает 50-летний Вергилий, и в том же году 36-летний Тибулл, а в 15 г . до н. э. хоронят 35-летнего Пропорция. В те же 20-е годы до н. э. умирает, правда, в преклонном возрасте, Витрувий. В 8 г. до н. э. скончался 57-летний Гораций. За какие-нибудь 11 лет римляне лишились самых прославленных поэтов и ученых. Даже если Август со всей его хорошо

налаженной машиной управления государством и не приложил свою руку прямо или косвенно к их судьбе, следует заметить, что мир, даро ванный римлянам первым императором, не способствовал их долго летию. Много скрытого смысла можно найти в словах В. Г. Белинского, отметившего, что Август «мертвым обманчивым покоем заменил кро вавые волнения республики» 1 .

Не случайно в годы правления Августа в литературных кругах Рима появилась такая фигура, как богатый этруск Гай Цильний Ме ценат, отнюдь не бескорыстный покровитель, объединивший писателей и поэтов, согласившихся прославлять императора и его власть. Идей ная направленность всей литературы времени Августа была подчинена политике и интересам принцепса, внимательно следившего за поэтами, уже почти утратившими чувство гражданственных свобод и превратив шимися в подданных империи. Когда тот или иной поэт переходил до зволенные Августом границы, он переставал творить, или насильствен но умирая, или отправляясь в изгнание. Надо отметить попутно, что литературный центр составляла не только группа Мецената, включав шая Вергилия, Горация и Проперция, но и кружок Валерия Мессалы, в который входил Тибулл.

Все, что касалось литературы, определялось во времена Августа тре бованиями и интересами принцепса; император прославлялся и в эпи ческих поэмах, и в поэтизировавшем труд земледельцев буколисти ческом жанре; добродетели принцепса завуалированно воспевались в одах и любовной лирике. Поощрялась и допускалась литература или официального толка с прославлением Августа, или произведения с нейт ральной тематикой сельского или любовного характера. Но и в послед ней поэтам надо было соблюдать осторожность и не переходить опреде ленных границ, чтобы не насторожить и не прогневать чрезвычайно мнительного Августа.

Вергилий в эпическом сочинении «Энеида», которое он писал для принцепса, открыл путь многим, более поздним панегирикам римских поэтов эпохи империи. Август торопил Вергилия скорее закончить поэму, создававшую вокруг него ореол исключительной славы. Недаром Проперций сравнивал «Энеиду» даже с «Илиадой» Гомера:

Римские смолкните все, писатели, смолкните, греки; Нечто рождается в мир, что «Илиады» славней.

Иносказательность повествования, аллегоричность образов, в которых нетрудно заметить намеки на Августа, пронизывают эпическое созда ние Вергилия. Поэт, превратившийся в придворного, ставил перед собой цель прежде всего возвеличить своего господина, а в его лице Римскую империю, призванную, как он пишет, повелевать народами.

Одушевленную медь пусть куют другие нежнее, Также из мрамора пусть живые лики выводят, Тяжбы лучше ведут и также неба движенья Тростию лучше чертят и восход светил возвещают.

Белинский В. Г. Поли. собр. соч.: В 13 т.— СПб., 1903.— Т. VI .— С. 294.

Ты же народы должен вести, о римлянин, властью своею, Вот искусства твои — налагать обычаи мира, Подчиненных щадить и завоевывать гордых.

Замысел Вергилия создать громадное историко-мифологическое со чинение о возникновении римского государства, его борьбе с другими народами, завоеваниях римлян воплотился в поэтические формы. Хотя несомненно идеалом для Вергилия служили эпические творения Го мера, труд римского поэта окрашивают ноты подобострастия перед Августом.

«Энеида» Вергилия, при всей ее эпической грандиозности, носит характер научного, историко-мифологического, философского, поучи тельного сочинения. Эти ее качества несколько отодвигают на второй план художественно-поэтическую сущность произведения. Речь идет не о гекзаметрах, которые несомненно восхищают красотой, четкостью, продуманностью, не о стихотворном слоге, который также весьма совер шенен, но об уступающей гомеровской, довольно поверхностной сущ ности образов. Хотя Проперций и сравнивал «Энеиду» с «Илиадой», но различия их так же очевидны и сильны, и не в пользу первой, как различия римской статуи и греческой. «Илиада» создавалась на базе поэтических сказаний бродячих певцов — аэдов; метафорическая сущность ее образов уходила глубокими корнями в поэтическую почву на рода. «Энеиду» писал льстивый придворный поэт по заказу жестокого, жадного до власть, влюбленного в славу Августа. Отсюда холодность и ученость произведения Вергилия, которые проступают даже там, где автор красочно и живо повествует о каких-либо действительно волную щих трагических эпизодах. В основе «Энеиды» лежит не поэтическое переживание ее автором событий, а логически обдуманное, гармоничное и эффектное, по возможности, их изложение. Не случайно существует предположение, что Вергилий, работая над своей эпической поэмой, излагал нужные ему сюжеты сначала в прозе, а потом переводил их в стихи.

В этом не только особенность Вергилия, в этом вся сущность рим ского — не поэтического, но прозаического, делового и обстоятельного — отношения к художественному образу. Эта особенность литературной системы Вергилия, его подхода к созданию произведения характери зует специфику римского осмысления реальности в искусстве, особенно проявившую себя в пластике, где скульпторы не могли, при всем их желании, изваять ничего подобного греческим монументальным плас тическим образам, типа фронтонных композиций храма Зевса в Олим пии или Парфенона, статуй Менады Скопаса, или Ники Самофракийской, или фриза Пергамского алтаря Зевса. Все попытки создать нечто по добное, а они предпринимались, приводили к неудачам. Яркий огонь метафоры заменялся на римской почве тлением аллегорий или замыс ловатостью символики. Нетрудно понять, почему Вергилия, с трудом сочинявшего «Энеиду», не удовлетворяла его поэма. Он считал ее не законченной и, умирая, просил друзей сжечь ее.

Вергилий своими стихотворениями о сельской жизни «Буколи ками», написанными в годы поздней республики (41 — 39 гг. до н. э.)»

заявил о себе как о художнике, тонко чувствовавшем красоты природы, поэзию сельской жизни. Если в пастушеских идиллиях греческого поэта Феокрита сицилийские пастухи состязались в пении и музыке, то грубым римским земледельцам эти занятия были чужды. Любовь Вер гилия к Феокриту выразилась в его сочинении в поэтизации сельских видов, в попытке пробудить у городского читателя интерес и тяготение к деревне с ее былым спокойным, патриархальным укладом жизни. В годы, когда Вергилий писал «Буколики», положение римской дерев ни было далеко не блестящим. Ожесточенные войны поздней респуб лики не способствовали процветанию римской экономики. Земледелие страдало как от постоянных поборов на армию, так и от обезземелива ния крестьян. Мелкие сельские хозяйства приходили в упадок.

Это состояние земледелия не могло не волновать Октавиана, и, зная Вергилия как буколистического поэта, он через Мецената заказывал ему произведения на сельские темы. Так возникли «Георгики» («Поэма о земледелии»). Не случайно, начиная поэму, Вергилий обращается к Меценату, прося у него покровительства и содействия.

«Георгики», состоящие из четырех частей,— типичное дидактиче ское сочинение, посвященное последовательно земледелию, садоводству, скотоводству и пчеловодству. Образцом для римского поэта служил, как и в других случаях, греческий поэт Гесиод, написавший в конце VIII в. до н. э. поэму «Труды и дни». Возможно, Август хотел, чтобы поэма Вергилия пробудила интерес и любовь к земле у тех отвыкших от сельских работ ветеранов, которые получили, возвратившись с войны, большие наделы после проведенных конфискаций земель. Правда, слог этого сочинения слишком изящен для простых, далеких от придворной лести сельских читателей. Может быть, цель Августа была более широ кой: обратить внимание римлян на состояние сельского хозяйства, на учить молодых тому, чего они не успели узнать от своих отцов, всю жизнь которых поглотили непрерывные войны. Во всяком случае, автор поэмы создал идиллию сельской жизни, противопоставив ее су ществованию в шумных, тесных и грязных городах. Дидактический смысл практической поэмы Вергилия, обращавшей внимание римлян на освоение земель, подается автором, в отличие от ученого трактата Варрона «О сельском хозяйстве», в поэтическом освещении.

Осуждая кровопролитную гражданскую войну, Вергилий подобострастно просит Августа вернуть земле ее хозяев, изнывающих от бес прерывных сражений. Он приводит как пример согласия и единства жизнь пчел, у которых все общее. После прочтения «Георгик» Август, оценивший силу поэтического дара Вергилия, внушил ему, несомненно через Мецената, мысль о создании прославившей его эпической поэмы «Энеида».

Не менее яркий, чем Вергилий, поэт августовской эпохи Гораций кажется в своих сочинениях ближе политическим событиям времени. В ранние годы своей жизни он участвовал в борьбе за республиканские порядки и служил одно время в войсках Брута (убийцы Цезаря), против которого активно действовал принцепс. Позднее реабилитированный пришедшим к власти Августом, Гораций стал придворным поэтом, найдя в лице Мецената влиятельного покровителя и друга.

В ранних своих эподах (стихах с короткой, как бы в виде припева, второй строкой) Гораций описывает ужасы гражданской войны, но в последующих уже начинает восхвалять Августа. В ряде эподов он обращается к осуждению колдуний, соблазнителей, выскочек из рабов, приобретавших вес в обществе. Эти его эподы связаны с политическими реформами, проводившимися Августом, и законами того времени. По некоторым постановлениям из Рима изгонялись тогда люди, занимавшиеся колдовством. Была попытка ввести указ об обязательной женить бе всех холостяков сенаторов и всадников 1 , несомненно для увеличения населения после опустошительных войн. В одном из стихотворений поэт Проперций вместе со своей подружкой радуется временной отмене этого указа:

Кинфия, рада теперь ты, конечно, отмене закона: Долго ведь плакали мы после изданья его,— Как бы он нас не развел. Но, впрочем, Юпитеру даже Любящих не разлучить против желания их.

Писал Гораций и сатиры философского, морализирующего, критиче ского характера. Особенно же он стал известен своими лирическими стихотворениями — одами, стремясь подражать в них греческим поэтам Алкею и Сапфо. В одах Гораций, активно способствовавший развитию римской лирики, часто обращался к Меценату и к самому Августу. В художественной деятельности официальных поэтов принципата — Вергилия и Горация — можно заметить и несомненное подражание эллинской поэзии, и стремление создать свои, римские формы литера туры. Это удалось обоим поэтам в области эпической и лирической. Характеристика Горация как «умного льстеца», данная ему А. С. Пуш киным, метко определяет сущность художественного наследия не только Горация и Вергилия, но и многих других поэтов, художников, скульпто ров времени ранней Римской империи.

Историки римской литературы нередко обращали внимание на фило софскую окраску произведений Горация, в особенности его сатир. Историк искусства может добавить к этому, что морализирующий характер придает поэзии Горация, его тонко отточенным стихам, тот же холодок, который чувствуется в скульптурных рельефах августов ского времени, в частности на Алтаре Мира.

Поэзия Горация основана на его глубоких переживаниях, на искрен нем стремлении научить людей добру, любви, сделать их счастливыми. Но даже в таких благородных намерениях он остается льстивым при дворным, в глубине души боящимся своего повелителя. Он сравнивает правление Августа в империи с властью Юпитера на небесах и оправ дывает жестокость принцепса, безжалостно подавлявшего любую по пытку ему противоречить. Строем своей поэзии Гораций ближе принци пату, чем Вергилий. Он больше проникается всеми особенностями, частностями жизни принципата, глубже вникает в его интересы и поли тику, нежели Вергилий с его преимущественно общими по характеру

1 Всадники — привилегированное сословие (наряду с аристократией) с высоким иму щественным цензом. К ним принадлежали землевладельцы, военные, ростовщики и др.

восхвалениями ранней империи. Поэзия Вергилия ближе тому пониманию эпохи, какое выступало в архитектуре, в ее монументальных формах, с выражением идей не в конкретных образах. Гораций же в поэзии создает как бы более обстоятельную картину ранней империи, подобно тому как в повествовательности и точности скульптурных рельефов времени Августа находили выражение основные идеи эпохи. Гораций, часто обращаясь, как, впрочем, и другие римские поэты, к греческому наследию, развивал ценные качества эллинской поэзии, но порой повторял ее. Смысл строк: «Слишком в беде не горюй И не радуйся слишком ты счастью, То и другое умей доблестно в сердце носить»,— кажется очень близким стихам Горация:

Хранить старайся духа спокойствие Во дни ненастий, в дни же счастливые Не опьяняйся ликованием, Смерти подвластный, как все мы, Делий.

Строки римского поэта соотносятся со строками греческого как по ставленные рядом римская копия с греческим оригиналом мраморной скульптуры. Необходимо отметить, что копирование греческих статуй получило особенное распространение именно в годы ранней империи. Однако поэты, да, наверное, и скульпторы, возможно, искренне верили в то, что создают нечто новое, свое, римское, и даже осуждали слишком явные подражания.Тот же Гораций писал:

О, подражатели, скот раболепный, как суетность ваша Часто тревожила желчь мне и часто мой смех возбуждала! Первый свободной ногой я ступал по пустынному краю, Я по чужим ведь стопам не ходил...

Характер поэтического творчества таких мастеров ранней Римской империи, как Вергилий и Гораций, свидетельствуют о взаимоотноше ниях римского искусства того времени и греческого. Причем греческого искусства не современного Августу, уже клонившегося к упадку и выхо лощенного, а старого, к которому обращались римские литераторы и художники,— классического или эллинистического, а порой даже и архаического. Архаистика в скульптуре ранней империи занимала большое место, многие ваятели находили в архаических формах изящность, созвучную не только поэзии «золотого века», но и стилю многих видов изобразительного искусства.

Насколько жестоким был политический курс Августа, безжалостно истреблявшего всех, кто ему мешал и не прославлял, можно почувствовать хотя бы по его отношению к писателям и поэтам. Авторы, зани мавшиеся любовной лирикой — элегиями — и потому аполитичные, уже вызывали к себе неодобрительное отношение принцепса. Даже таких крупных и талантливых поэтов, сочинителей элегий, как Тибулл, Про перций и Овидий, всегда относили к числу оппозиционных Августу деятелей культуры. Ссылка Овидия в 8 г . н. э. на берега Понта, довольно ранние смерти Тибулла в 19 г . до н. э. и Проперция в 15 г . до н. э. за ставляют подозревать — не замешан ли Август в их столь ранней кон чине, настораживают. Ведь известно, как относился Август к неугод ным ему поэтам.

Естественно, элегическая поэзия, стихи о любви не были под запре том. Любовная лирика занимала и Горация, хотя она не составляла для него, как для Тибулла, Проперция, Овидия, основу творчества. Отсюда холодок и рассудочность в любовных стихотворениях Горация, которые близки скорее размышлениям ученого, нежели излияниям пылкого влюбленного. Не удивительно, что увлечение у Горация любов ной лирикой скоро закончилось. Именно в конце 20-х годов, тогда же, когда умирают Тибулл и Проперций, Гораций перестает писать о любви и обращается к новому жанру — посланиям.

Римская любовная элегия ранней империи особенно проявила себя в 30-е я 20-е годы до н. э. в творчестве Тибулла и Проперция, а затем Овидия. Ярчайшие представители римской лирической поэзии, Тибулл и Проперций в лучшие свои молодые годы ощутили действие силь ного деспотизма Октавиана, который, лицемерно скрываясь под маской миротворца, держал в страхе всю империю. Увлечение поэтов элегией, любовной лирикой, очевидно, выражало стремление художников уйти от ненавистной действительности с ее жестокими казнями, проскрип циями и безудержной лестью Октавиану в мир личных чувств, незави симых от властного принцепса. Возможно, что недовольство поэтов элегического направления режимом Августа вызывалось и материаль ными ущемлениями их родов. Часть имения Тибулла в Лациуме ото брали для ветеранов. Родственники Проперция тоже выступали против Августа. Поэт был солидарен с врагами принцепса и писал об этом:

Ты, что стремишься спастись от беды соучастников грозной, Воин, бегущий в крови прочь от этрусских валов. Ты, что от стонов моих отвращаешь припухшие очи,— Помни: соратник и я ваших военных трудов.

Однако основной причиной отхода этих поэтов от общественной жиз ни были откровенные, проникавшие во все поры римской действитель ности лживость и жестокость, дававшие о себе знать тогда, конечно, опосредованно, не только в поэзии, но и в пластике, особенно в скуль птурных рельефах.

Тибулл осуждал войны, в том числе и те, которые вел Август. Завуалированно клеймил он принцепса, окружившего себя множеством придворных льстецов — поэтов и скульпторов, нередко изображавших его в виде Юпитера:

Как беспечально жилось под властью Сатурна, покамест

Не проложили еще в мире повсюду дорог...

Ныне Юпитер царит,— и повсюду убийства да раны,

Ныне открыты моря, множество к смерти дорог...

Там да сгинет и тот, кто над страстью моей надругался,

Кто мне со зла пожелал долгих военных трудов!

Обращает на себя внимание то, что Тибулл ни разу не назвал Ав густа в своих стихах, несмотря на всеобщее в те годы славословие в его адрес. А если и намекал на него, то только порицая и желая ему вся ких невзгод. Человек в этом лживом и жестоком мире, хотел сказать

своими прекрасными элегиями Тибулл, может найти счастье только в искренней любви.

Секст Проперций в любовных элегиях сурово осуждал существо вавшие порядки, он говорил о всеобщем разложении, упадке нравов, роскоши, бесстыдстве имеющих власть и деньги:

Гордо матрона идет, разодета в имущество мота, Носит у нас на глазах срамом добытый трофей, Стыд ни тому, кто дает, ни той, что просит, неведом: Если ж сомненье и есть — деньги преграду сметут.

Проперций не участвовал в общем хоре, прославлявшем военные победы Августа. Даже такая крупная операция, как подавление парфян и возвращение Риму захваченных ими ранее знамен, нашедшая отражение и в изобразительном искусстве, в рельефах на панцире статуи Августа из Прима Порта, у Проперция не только не воспевается, но принижается, ценится ниже любовной победы:

Эта победа моя мне ценнее парфянской победы, Вот где трофей, где цари, где колесница моя.

Меценат, развивший в годы ранней империи бурную деятельность по привлечению поэтов и писателей для восхваления Августа, склонял и Проперция к созданию панегириков, однако встречал в первое время сильное, завуалированное будто бы поэтической скромностью сопро тивление :

Отпрыск царей Меценат, из этрусского племени всадник, Вечно желающий быть собственной ниже судьбы, Что посылаешь меня в необъятное море писанья? Нет, для таких парусов мал мой убогий челнок...

В более поздние годы Проперций уступил нажиму покровителя и в некоторых элегиях обещал воспеть Августа.

Неприязнь Августа к поэтам любовной лирики объяснялась, в частности, и тем, что они нередко осуждали политические мероприятия принцепса, вторгавшиеся в мир личной жизни человека. Проперций, как упоминалось выше, открыто восторгался тем, что отменили закон об обязательной женитьбе холостяков.

Но основная причина осуждения Августом лирических поэтов кры лась, несомненно, в том, что они противопоставляли себя созданному Августом привилегированному обществу, которое славило его как миротворца и благодетеля. Находя другой объект восхищения — прежде всего своих возлюбленных, они избегали придворной лести и портили этим картину всеобщего восхваления принцепса.

Овидий принадлежал к числу этих поэтов. Приближенный ко двору Августа, он, возможно, осознавал опасность гнева принцепса, но изме нить своим творческим устремлениям не мог и, образно говоря, ходил по острию ножа. Если Тибулл и Проперций хорошо знали порядки поздней республики, то Овидий как поэт и человек сформировался в годы единоличного правления и всеобщего поклонения некоронован-

ному монарху. Оппозиционеры более пожилого возраста восхваляли, былые свободы и преклонялись перед республиканскими художествен ными формами, которые Овидию, воспитанному уже на изысканных памятниках августовского классицизма, казались грубыми. «Наука любви» Овидия, излагавшая в поэтической форме правила любовного ухаживания, вводила в мир, совершенно не похожий на республикан ский с его строгими принципами нравственного поведения. Об интим ных взаимоотношениях людей говорилось теперь с простотой и прямо той, возмущавшей не только истинных сторонников старых обычаев. Этим был недоволен и Август и его окружение. Овидий показывал римское придворное общество таким, каким оно было в действитель ности.

«Наука любви» ( 1 г . до н. э.) — произведение раннего периода твор чества Овидия. Оно написано им после «Песен любви» и «Посланий героинь» ( 15 г . до н. э.). В этих произведениях, блестящих по стили стике, изощренных по форме и образам, нашли отражение настроения римлян, давно распрощавшихся со стойкими моральными принципами республики. Все попытки Августа, вплоть до его брачных законода тельств, оказались несостоятельными перед охватившими раннеимпер ское общество настроениями, новыми взглядами на жизнь и взаимо отношения людей.

Недовольство Августа и официальных кругов поэтом было настолько сильным, что Овидию во второй период своего творчества пришлось несколько отойти от любовной тематики. Он обратился к созданию «Ме таморфоз», рассказывая в них о возникновении мира, превращении хаоса в космос, о сменявшихся золотом, серебряном, медном и железном веках, первых людях, потопе, различных мифах — от троянского цикла до римских легенд. Есть нечто эпическое в характере поэмы, хотя заметно, что особенно занимают автора эмоциональные пережи вания героев. Написанные между 2 и 8 гг. н. э. «Метаморфозы» больше соответствуют стилю августовского классицизма, нежели сочинения Овидия первого периода. Они вряд ли могли вызвать негодование прин цепса, и тем не менее в 8 г . н. э. Овидия постигла жестокая кара — ссылка, причины которой до сих пор остаются загадкой и не объясняются убедительно ни историками, ни литературоведами. Сам же Овидий в со чинениях, созданных в изгнании и принадлежавших к третьему периоду его творчества, писал туманно и неопределенно о том, что привело его на берега Нон та.

В «Скорбных элегиях» и «Письмах с Понта» Овидий часто выступа ет негодующим и проклинающим своих врагов. Несомненно, он тосковал по родным местам и страдал от невзгод, которые ему приходилось пере носить на чужбине. В его поэзии, тем не менее, зарождались новые ноты, начинала звучать искренняя взволнованность, яростный гнев, появлялись написанные ярко и сочно картины окружавшей его в ссылке природы. Овидий отказывался и от изысканной фривольности ранних работ, и от несколько ученой направленности «Метаморфоз». Реаль ность жестокой действительности, окружавшей тогда изгнанника, вы звала в нем рождение новых поэтических тем, новых образных решений.

При совершенно новой, уже императорской культурной политике Августа сохранялась видимость следования старым традициям. По рождением позднереспубликанских тенденций объяснялось стремление к широте охвата явлений, выступавшей в поощрявшихся принцепсом эпической поэзии Вергилия, многотомном труде Тита Ливия, истории архитектуры Витрувия. Это была та почва, куда уходили корни авгус товского принципата: не случайно Август выдвигал свою идею воз рождения республики. Сущность же новой императорской культуры в корне отличалась от республиканской. В те годы усиливались индивидуалистические настроения, формировались сильные, исполненные авантюрных замыслов личности с чисто монархическими устремле ниями. В литературе все чаще давала о себе знать холодность обра зов и льстивость в поэзии, а в изобразительном искусстве аллегорич ность и официальность художественных скульптурных форм.

Решительную ломку претерпевали не только социально-политиче ские, но и культурно-бытовые принципы жизни римлян, переходивших от республиканских порядков к императорским. Создание огромных всеобъемлющих трудов, подводивших итог всей деятельности латинян, объясняется не инициативой Августа на самом деле, а естественным развитием исключительно динамичного позднереспубликанского процес са становления государства, в котором римляне во многом следовали эллинистическим основам мировоззрения, эллинистическому осмыс лению мирового процесса и характера культуры. Но позднеэллинистическую, удивительную в своей широте и глубине систему охвата и понимания мира, проявлявшую себя во всем: в социальной жизни — стрем лением создать единое государство, в религиозной — выражением идей христианства — уничтожили римляне, питавшиеся некоторое время соками этой системы и даже сделавшие вид во времена Августа, что они следуют ей, но затем вернувшиеся к своим первоначальным ориентирам, идеям империи.

Исторический труд Тита Ливия «Римская история от основания города», всеохватывающий и грандиозный по объему (142 книги: со хранились 35), мог возникнуть лишь в годы мирной передышки, после кровавых войн поздней республики. Августу более, чем Овидий со своей «Наукой любви», был необходим Тит Ливии. Правдивый, но остерегавшийся возможных наказаний со стороны принцепса — ссылки, сожжения всех трудов или даже казни — он в своей истории иногда высказывал мысли, на первый взгляд кажущиеся крамольными.

Тит Ливии — искусный мастер прозы, создавший яркие портреты исторических деятелей и полководцев. У него много прекрасных опи саний сражений, он драматичен в рассказах о гибели Лукреции и смер ти жены нумидийского царя Софонисбы. В изложении событий Тит Ливии всегда эмоционален и даже патетичен. Отсюда повышенная риторичность действующих лиц его «Истории», которые даже перед смертью произносят эффектные, напыщенные речи. В таких местах сочинения Ливия проступала свойственная многим произведениям эпохи Августа неискренность, ощущавшаяся и в других памятниках искусства.

Историографическая литература в годы ранней Римской империи процветала. Создал огромный этнографический обзор вселенной Трог

Помпеи, представивший историю ассириян, мидян, греков и лишь в со рок третьей книге обратившийся к римлянам. Тогда необходимо было, очевидно, очень осмотрительно излагать события, учитывая интересы и реакцию принцепса. Так, сочинения историка Лабиена подверглись кри тике и осуждению, и их сожгли, Сенека, в частности, пишет, что Лаби ен, читавший друзьям вслух свою «Историю», многие места пропускал, говоря, что их можно будет читать лишь после его смерти.

Видный историк Азилий Поллион основал в Риме публичную библио теку, где можно было познакомиться с новыми литературными и исто рическими произведениями. Его отличали от Тита Ливия более сдер жанные оценки политики Августа. Он с похвалой отмечал деятель ность убийц Цезаря — Кассия и Брута, которых ненавидел Август. Примечательно также, что Азилий Поллион не описывал события своего времени. В годы Августа возникли также «Древности» Диони сия Галикарнасского. Тогда же создавал свой труд по географии и Страбон. Из греческих историков,- живших при Августе, особенно при мечателен Николай Дамасский, написавший биографию Августа «Жизнь Цезаря», в которой он в хвалебных тонах отзывался о дея тельности принцепса.

В годы Августа, когда «все начинали писать стихи», и сам принцепс сочинял стихи, эпиталамы 1 и даже поэму «Сицилия», большое значе ние придавалось грамматике как науке. Наставник внуков Августа, заведующий Палатинской библиотекой Веррий Флакк создал много работ по орфографии, о корнях слов, о роде имен и других граммати ческих тонкостях. Ему же принадлежит и характерное для ранней Рим ской империи своим охватом и широтой сочинение, где в алфавитном порядке размещены статьи, рассказывающие о римских языковых осо бенностях и древностях.

Август, обращавший пристальное внимание на строительство и от метивший в завещании это как свою заслугу, не мог обойти вниманием историю зодчества. За ее сочинение взялся Витрувий Поллион, который сначала служил у Августа в войсках, а затем принялся за труд об архитектуре. Десять созданных им книг, известных в средние века, до шли до нашего времени и сыграли большую роль в освещении антич ного зодчества для всех последующих поколений.

Характер особенностей культуры ранней империи ярко свидетельст вует о направлении мыслей римлян, о стоявших перед ними задачах. Много общего с тем, что обнаруживается в стиле литературных произведений того времени, проявлялось и в других областях художественного творчества. Архитектура, скульптурный рельеф, прикладное искусство в своих образах и формах следовали, хотя и в часто завуалирован ном виде, воплощению официальных идей, звучавших в литературе.

' Эпиталама — в античной поэзии и музыке - свадебное стихотворение, свадебная песня, исполняемая на брачных торжествах.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история










 





Наверх

sitemap:
Все права на книги принадлежат их авторам. Если Вы автор той или иной книги и не желаете, чтобы книга была опубликована на этом сайте, сообщите нам.