Мунчаев Ш.М. Отечественная история

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА VI. XIX В.: СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ

В XIX в. Россия вступила, сохраняя внешне облик самодержавного государства с феодально-крепостнической системой хозяйства. Если по численности населения и военной мощи Россия, безусловно, была первой державой Европы, то структура ее экономики была архаичной. Лишь 5% помещичьих хозяйств применяли рациональные формы хозяйствования: монопольный севооборот, машины и т.д. Даже стремление увеличить денежные доходы за счет выросшей в первой четверти века внутренней и внешней торговли зерном в условиях крепостничества толкало помещиков не к модернизации своего хозяйства на основе передовых образцов, а к усилению крепостнических форм хозяйства — увеличению барщины и оброка. Во многом это объяснялось позицией царского правительства. Отказывая в средствах промышленникам, оно кредитовало траты помещиков под залог имений и крепостных, употребляя на это часть бюджета, главной доходной статьей которого были подати с крестьян, составляющих основную массу населения страны.

И все же Россия XIX в. приобретала новые черты. Веяние новых идей, идущих из передовых стран Запада, становилось все ощутимей. Отражением этого влияния было то, что экономика России приобретала многоукладный характер, а социальные отношения стали более сложными, чем в XVIII в., и более противоречивыми. Растет новый класс — буржуазия. Это арендаторы земель, владельцы постоялых дворов, мельниц, строительных подрядов и мануфактур, купечество. Появились признаки ослабления монополии дворянства на землю. В 1801 г. была разрешена свободная купля-продажа ненаселенной земли, в 1803-м помещикам было дано право на освобождение крестьян за выкуп, а в 1818-м крестьянам было разрешено устраивать фабрики и заводы.

Забегая вперед, заметим, что многие известные впоследствии в России основатели торговых домов, фабриканты и промышленники берут свое начало в крестьянской среде. Так, монастырский крестьянин Троице-Сергиевского посада И.П. Прохоров основал династию Прохоровых, которым принадлежала знаменитая “Трехгорная мануфактура” — одна из лучших текстильных фабрик России.

Династия Морозовых, которым принадлежала первая русская хлопчатобумажная фабрика — Никольская мануфактура и много других текстильных мануфактур, была основана выходцем из крестьян Саввой Васильевичем Морозовым, купившим свободу за 17 тыс. рублей.

Дед и прадед предпринимателей Рябушинских, удерживавших в начале XX в. прочные позиции в льняной, стекольной, бумажной, полиграфической промышленности и финансовой жизни, происходили из крестьян Калужской губернии. Основатель клана М.Я. Рябушинский, служивший приказчиком в холстяной лавке, купил ее у хозяина, а затем скупал изделия у крестьян-ткачей, организовал кустарное производство, а в 1846 г. построил первую ткацкую фабрику в Москве. Его сыновья продолжили дело отца.

Те же крестьянские истоки имели известные промышленники Тучковы. Еще в XVII в. берет свое начало известная купеческая фамилия Вишняковых. В XIX — начале XX в. они были совладельцами крупной фабрики в Москве, но наибольшее их участие в торгово-промышленной жизни страны проявилось в распространении коммерческого образования:

А.С. Вишняков основал в начале XX в. Общество распространения коммерческого образования, которое сначала учредило в Москве бухгалтерские курсы, потом коммерческое училище и, наконец, коммерческий институт (ныне Российская экономическая академия им. Г.В. Плеханова), где он был председателем попечительского совета.

Однако вернемся к началу XIX в. Промышленное развитие страны в те годы было затруднено из-за крепостничества, так как предпринимательская деятельность ограничивалась помещичьей собственностью на землю и крестьян, а подневольный труд крепостных на промышленных предприятиях был непроизводительным, затруднял технический прогресс.

Развитию экономики препятствовало и плохое состояние дорог. Поволжский хлеб, например, доставлялся в Петербург лишь на второй год после уборки. Первый пароход “Елизавета” появился в России только в 1815 г., а железная дорога, связывавшая Петербург и Царское Село, — в 1837-м. К реформе 1861 г. в России было только 1500 верст железных дорог, что в 15 раз меньше, чем в Англии, а число пароходов едва достигло 400, что при масштабах страны было крайне мало. Но даже в этих условиях в начале XIX в. в России наблюдался рост промышленности. Число рабочих — также новый для России класс — уже приближалось к 1 млн.

Рост настроений в обществе в пользу коренных перемен находит отражение и в правительственных кругах. Александр I, некоторые из его министров ищут новые направления в политике. В результате в социально-экономической политике страны, в разрабатываемых проектах на будущее появляются элементы, характерные для буржуазного общества. Так, сначала отменяется крепостное право в Эстляндии, Лифляндии и Курляндии, а в 1817—1819 гг. в условиях секретности идет работа над общим планом ликвидации крепостного права. Один из документов по освобождению крестьян разрабатывался под руководством А.А. Аракчеева. С его именем всегда связывалась политика крайней реакции. Сын мелкопоместного дворянина, он добился высокого положения в аристократическом обществе благодаря своему уму, исключительным организаторским способностям . Жизненное кредо Аракчеева — дисциплина и порядок. Эти качества позволили ему, полковнику Гатчинской артиллерии, приобрести влияние? на Павла I и начать восхождение по служебной лестнице, пик которого приходился на царствование Александра I. Он стал военным министром, председателем военного департамента Государственного совета, организатором и главным начальником военных поселений. Его требовательность доходила порой до деспотизма. Свою отставку от Николая I, он, как дисциплинированный слуга, принял, не сопротивляясь.

В возраставшей торговле преобладал внутренний оборот, но внутренний рынок был узок и тормозил промышленное производство. Расширялась внутренняя торговля, особенно с национальными окраинами империи, а также внешняя торговля. Русские купцы осваивали новые территории: Камчатку, Чукотку, Курильские острова, Сахалин и Среднюю Азию.

Подводя итоги сказанному, отметим что, хотя в России в начале XIX в. продолжал формироваться капиталистический уклад, она оставалась аграрной страной. Наиболее дальновидные политики начинали понимать, что задержка в экономическом развитии и все возрастающее отставание от Запада не способствуют росту международного влияния России и осложняют решение многих внутренних проблем. Необходимость модернизации становилась все ощутимей.

Именно с этим столкнулся Александр I в своих попытках преобразования России. Когда он вступил на престол в 1801 г., то был молод, честолюбив и не чужд либеральных идей. При нем в 1808 г. помещикам было запрещено торговать крестьянами на ярмарках, а в 1809 г. — ссылать их на каторгу.

Отечественная война 1812 г. подтолкнула общественное мнение страны к пониманию необходимости преобразований. Контраст между феодально-крепостническим состоянием победителей и успехами в общественном развитии западных стран был не в пользу России, к тому же победа далась ценой огромного напряжения всех сил народа, мобилизации экономики. Прямым ее следствием в условиях господствовавших феодальных отношений стал финансовый кризис. Для преодоления его потребовалась продажа государству помещичьих имений, чтобы дать возможность помещикам избавиться от долгов и стимулировать их к переводу хозяйств на рациональную основу: использование наемных рабочих, сдачу земли в аренду.

С этой целью в 1818—1819 гг. в России был образован секретный комитет под руководством министра финансов графа Д.А. Гурьева. Либеральные настроения министра, а главное — понимание им катастрофического состояния российской экономики, продиктовало ему меры, которые комитет закладывал в проект: отход от общины, перевод сельского хозяйства на фермерский путь развития.

В еще большей степени элементы рыночных отношений в экономике России присутствовали в проектах М.М. Сперанского и Н.С. Мордвинова. И тот и другой разделяли многие идеи Адама Смита. М.М. Сперанский 1 будущее экономического развития России связывал с развитием коммерции, преобразованием финансовой системы и денежного обращения. Для стабилизации денежной системы в стране по его предложению был приостановлен выпуск бумажных денег и введен серебряный рубль. Сперанский придавал большое значение регулирующей роли государства в развитии отечественной промышленности и своими политическими реформами всемерно укреплял самодержавие. Не считал он также первостепенной задачей ликвидацию крепостного права . Все это несомненно снижало эффективность его реформаторской деятельности.

1 Сперанский М.М. происходил из семьи сельского священника Владимирской губернии. Путь к вершине политической пирамиды проложил трудолюбием. С 1806 г. вошел в круг лиц, особо приближенных к Александру I. В 1809 г. назначен государственным секретарем и директором комиссии по составлению законов. Смелые реформы вызвали неприязнь царедворцев к Сперанскому. Он был оклеветан и попал в опалу, хотя через некоторое время Александр I вернул его на высокие государственные посты. В 1826 г. Николай I поручил ему подготовку юридического “обоснования” процесса над декабристами, среди которых были и его личные друзья.

Поиском возможного пути ликвидации социально-экономического отставания России от Запада был озабочен и другой горячий патриот — Н.С. Мордвинов 2 . В 1812 г. он занимал пост председателя департамента экономии Государственного совета. Выход он видел в ускорении развития капитализма и поэтому большое значение придавал развитию частной собственности, конкуренции, созданию многоотраслевой экономики, накоплению капитала как главного фактора экономического роста. Он предлагал также интенсивно развивать банковскую систему, модифицировать таможенный тариф на основе протекционизма, повысить регулирующую роль государства в экономике.

2 Мордвинов Н.С. был дворянского происхождения, имел воинское звание адмирала и слыл вольнодумцем, человеком независимым в суждениях и действиях. Из всего состава суда над декабристами он единственный не подписал смертный приговор пятерым. Мордвинов руководил Вольным экономическим обществом, стал инициатором создания в России страхового общества.

К сожалению, ни один из этих проектов, имевших во многом буржуазную ориентацию, не был принят из-за сопротивления консервативных помещиков. Силы реформаторов в России в начале XIX в. были немногочисленны и разрозненны.

Итак, возникшая было для России в начале XIX в. возможность более быстрого движения к мировой цивилизации была упущена. В этот период и правительство, и общество еще не были готовы к решительному повороту страны в новом направлении, хотя объективная потребность в этом ощущалась.

Отставание от стран Запада, к середине XIX в. сделавших огромный скачок в развитии, не уменьшилось, а возросло. В России практически не было к этому времени акционерных обществ и банков, без которых крупное капиталистическое хозяйство не могло развиваться. Но самым главным тормозом на пути буржуазного развития продолжало оставаться крепостное право. В полной мере это показала Крымская война (1853—1856), которая закончилась поражением царизма. Прямым следствием экономической и военной самодержавно-крепостнической политики стало снижение жизненного уровня народа, стагнации экономики.

Усилились в это время и социальные конфликты. Крестьянские волнения находили сочувствие у демократической интеллигенции. Передовое дворянство и торгово-промышленная буржуазия, переживавшие падение международного престижа России после Крымской войны, консолидируются и формируют оппозицию консервативным сторонникам традиционного самодержавно-крепостнического российского общества. Борьба между ними приобретала все более острый характер, так как в конечном итоге именно в ходе ее решался вопрос о власти. Не случайно Александр II в выступлении перед предводителями дворянства в Москве 30 марта 1856 г., обосновывая намерение провести крестьянскую реформу, отмечал: “Гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу”.

В стране росло настроение в пользу реформ. Одной из особенностей исторического процесса в России была решающая, организующая роль государства. Поэтому реформа не смогла бы осуществиться даже при наличии всех необходимых объективных предпосылок без включения в этот процесс самодержавной власти. Александр II был реалистом и вполне сознавал необходимость перемен. Он сумел правильно оценить накопленный страной опыт в попытках решить проблему крепостничества. Правительство считало, что наиболее сложными будут следующие проблемы: соблюдение классовых интересов помещиков и решение вопроса о крестьянах, которые им принадлежали (в 1858 г. около 40% всех крестьян составляло эту прослойку).

Александр II, склонявшийся к отмене крепостного права с предоставлением крестьянам определенной хозяйственной самостоятельности, то есть земли, пошел на неординарную меру: вместо практиковавшихся ранее ведомственных комитетов, занимавшихся отстаиванием местнических интересов, был создан вневедомственный орган, непосредственно подчинявшийся царю, — редакционные комиссии. В их состав входили радикально настроенные чиновники, а также независимые эксперты из числа помещиков.

Комиссии учитывали мнения губернских комитетов. Новшеством стала гласность: об итогах работы комиссий регулярно осведомлялись высшие чиновники государства и предводители дворянства. Кроме того, в своей работе комиссии опирались на научно обоснованные экономические расчеты. Среди реформаторов, причастных к этой работе, особо выделялись Я.И. Ростовцев 1 , Н.А. Милютин 2 , С.С. Ланской, И.Х. Рейтерн 3 , П.П. Семенов Тян-Шанский 4 и другие. Итоги работы комиссий отразились в “Манифесте” царя от 19 февраля 1861 г., объявившим отмену крепостного права в России. Реформа явилась компромиссом, учитывавшим интересы крестьян, разных групп помещиков и власти 5 .

1 Граф Ростовцев Я.И. возглавлял военное образование в стране. Был близок к декабристам, но накануне восстания предупредил Николая I и участвовал в его подавлении. С середины 50-х гг. перешел на либеральные позиции и стал сторонником освобождения крестьян с землей, что и составляло главную идею крестьянской реформы 1861 г.

2 Милютин Н.А.— один из представителей известной дворянской семьи, давшей России ряд крупных государственных деятелей — активных участников реформ 60-х гг.

3 Граф Рейтерн М.Х. занимал посты министра финансов, председателя кабинета министров. Он автор финансовой реформы 1864 г.

4 Семенов Тян-Шанский П.П. — известный географ, исследователь Тянь-Шаня, один из организаторов первой переписи населения России в 1897 г. Он заложил основы отечественной статистики. После реформы 1881 г. отошел от общественной деятельности и сосредоточился на научной работе.

5 По законам 60-х гг. государственные и удельные крестьяне за определенные платежи получили в собственность или бессрочное пользование земли, которые они фактически обрабатывали. Центральная проблема крестьянской реформы — это новое положение помещичьих крепостных крестьян. Они получали личную свободу. Помещик теперь не мог продавать их, закладывать и переселять. Формально крестьяне не платили выкупа за свою свободу, но система оплаты земли, выделяемой им, была такой, что они, по существу, оплачивали и свою личную свободу. В основу реформы был положен принцип, по которому вся земля в дворянских поместьях считалась собственностью помещиков. Поэтому до заключения выкупных сделок крестьяне считались временнообязанными и должны были отбывать, как и прежде, барщину или платить оброк. Завершающий этап — выкуп земли. До 80% суммы выкупа помещикам платило государство, и поэтому крестьяне становились должниками государства, погашая долг в течение 49 лет с выплатой процента суммы выкупа. Кроме того, крестьяне должны были заплатить государству подушную подать — традиционный личный налог. Гарантом их платежей государству служила община, сохранявшаяся по реформе. Оценочная стоимость земли была проведена таким образом, что стоимость земли, перешедшей к крестьянам, составила около 550 млн рублей, а по выкупу — более 860 млн, то есть в 1,5 раза больше. Кроме того, помещикам так удалось провести землеустройство, что у крестьян отрезали часть земли, которую они обрабатывали для себя до реформы. Все это закладывало базу для обнищания и обезземеливания крестьянства.

В пореформенной России наряду с расширением земледелия происходило ускоренное развитие рынка свободной рабочей силы. Старое патриархальное крестьянство разлагалось, появились два типа сельского населения и пролетариат. Новые процессы, начавшиеся в стране, отражает структура населения. К концу второй половины XIX в. крупная буржуазия, помещики, высшие чиновники и военные составляли 2% населения страны, зажиточные мелкие хозяйства — 18, средние мелкие хозяйства — 18, беднейшие хозяйства — 29, пролетарии и полупролетарии — 51%. Быстрыми темпами растет численность рабочего класса. С 1863 по 1908 г. он вырос с 750 тыс. до 1,8 млн, то есть более чем в 3 раза.

Получило простор предпринимательство, что выражается в развитии частной промышленности, торговле, железнодорожном строительстве, росте и благоустройстве городов. Железные дороги сыграли большую роль в развитии внутреннего рынка, освоении новых районов, соединили огромные пространства страны в единый хозяйственный комплекс.

Одна из характерных примет пореформенной России — развитие коммерческих структур. Так, в 1846 г. возник первый акционерный Санкт- Петербургский частный коммерческий банк. К началу 1881 г. насчитывалось уже 33 подобных банка с капиталом 97 млн рублей. Идет процесс создания акционерных страховых обществ и бирж.

Особенности исторического развития придали специфику и российскому капитализму. Сегодня идут споры об уровне его зрелости: или почти полная зрелость. В настоящее время получает распространение концепция, согласно которой Россия — страна второго эшелона капиталистического развития, то есть ей свойственно догоняющее развитие.

Следует иметь в виду, что сжатые сроки капиталистического развития, регулирующая роль государства и сохранение феодальных пережитков нарушили естественную последовательность формирования капиталистических структур. Это составляло особенность российского капитализма. В нем была представлена не только крупная фабрично-заводская промышленность, но и более ранние формы: мелкотоварное производство, система домашнего труда, крестьянские промыслы и мануфактуры. Крупный капитал их одновременно и разрушал, и консервировал, создавая препятствие для своего дальнейшего развития.

Промышленность в России была развита неравномерно как по районам сосредоточения, так и по отраслям, и характеризовалась высокой степенью концентрации производства. В конце 70-х гг. в стране было около 4,5% крупных предприятий, дававших 55% всей промышленной продукции. Характерно, что число крупных предприятий (1000 и более рабочих) с 1866 по 1890 г. выросло вдвое, численность рабочих в них — втрое, а сумма производства — впятеро. Следует сказать и о роли иностранных инвестиций в российскую экономику. Привлекательным для иностранного капитала были дешевые рабочие руки, богатые сырьевые ресурсы, высокие прибыли, а с 80—90-х гг. — протекционистская политика царизма. Общая сумма иностранных капиталовложений в экономику России за 1887—1913 гг. составила 1783 млн рублей, и их воздействие нельзя охарактеризовать однозначно: они действительно ускорили капиталистическое развитие страны, но ценой этому были разные экономические уступки — благоприятные пошлинные тарифы, условия производства и сбыта. Однако иностранному капиталу не удалось приспособить к своим интересам российскую экономику — страна не стала ни колонией, ни полуколонией. Это говорило об уровне развития капитализма и жизнеспособности отечественного предпринимательства.

В пореформенный период усиливается развитие капитализма в сельском хозяйстве. Мировой опыт продемонстрировал два основных варианта этого процесса: один — путь медленного приспособления феодальных структур к капиталистическому способу производства, другой — создание фермерских хозяйств, свободное предпринимательство. В России имели место оба варианта, но темпы развития капитализма в сельском хозяйстве сдерживались многочисленными феодальными пережитками.

Противоречие между развитием капиталистической промышленности и отсталой деревней было одной из специфических черт капитализма в России. Но при всех особенностях между Россией и странами Запада была схожесть по типу развития капитализма. В нашей стране он прошел тот же путь: развитие мануфактур и мелкотоварного производства, возникновение фабрик, социальное расслоение крестьян. Однако специфические черты русского капитализма очень повлияли на процесс формирования буржуазии и пролетариата, на характер отношений буржуазии с самодержавием. Если говорить о развитии буржуазии, то в основных чертах оно было типичным: от торгово-ростовщической деятельности к торгово-промышленной. Но были и особенности.

В России сформировались два основных типа российских капиталистов. Первый был представлен монополистами, имеющими в основе семейную фирму. Впоследствии она превращалась в акционерное общество с узким кругом владельцев крупных паев. Это были потомственные предприниматели. Наибольшее развитие такой тип получил в среде московской торгово-промышленной буржуазии: Прохоровы, Морозовы, Рябушинские, “хлопковые бароны” Кнопы, клан Бари и другие. Уже в названии фирмы нередко подчеркивался ее семейный характер. Товарищество “И. Коновалов с сыном” специализировалось, например, на выпуске бельевого и одежного товара, а московское товарищество “Братья Крестовниковы” владело прядильным и химическим производством, было связано с товариществом “А.И. Абрикосов и сыновья”.

Другой тип представителей российского крупного капитала — это довольно узкий слой финансовой олигархии, преимущественно петербургский. Он формировался из числа высших служащих банковских и промышленных монополий. Можно назвать таких финансистов, как И.Е. Ададуров — председатель правления Российского торгово-промышленного банка, К.Л. Вахтер — председатель правления Петербургского частного банка, Э.Е. Мендес — председатель правления Русского банка для внешней торговли и т. д.

Существовала еще одна многочисленная группа капиталистов, преимущественно провинциальных, которая действовала в основном в сфере торговли.

В ходе промышленного переворота в конце 80-х гг. в России сформировались основные классы капиталистического общества — рабочий класс и крупная промышленная буржуазия, которая оттеснила на второй план господствующих ранее в экономике представителей торгового капитала. К началу XX в. из 125,6 млн человек населения страны насчитывалось 1,5 млн представителей крупной торгово-промышленной буржуазии, на долю которой приходилось 70% прибыли крупных предприятий. Однако политическая роль буржуазии в обществе была недостаточно велика. Политическая власть в самодержавной России была в руках абсолютизма и дворянства, ревностно защищавших свои привилегии. Однако капитализм оказывал на самодержавие все большее воздействие. После реформы 1861 г. помещичьи хозяйства начинают, хотя и очень медленно, утрачивать свой прежний характер патриархальных “дворянских гнезд”.

Неуклонно идет процесс трансформации дворянства как наследственной социальной категории. В дворянство производят теперь и представителей других сословий, что свидетельствовало о том, что оно начинает утрачивать монополию на власть. После потери власти над крепостными крестьянами и образования земств дворяне теряют свои позиции и в местном управлении. Реформа просвещения ограничивает их исключительное право на образование. Развитие рыночных отношений все более ходовым товаром делает землю, которая продается банком и постепенно переходит к буржуазии. Обладатели крупной земельной собственности (на каждого приходилось более 20 тыс. десятин земли) были миллионеры-сахарозаводчики — братья Брадские, банкиры Поляковы и другое. Но буржуазия России в отличие от западного собрата при всей своей экономической монополии была инертной политически и законопослушной абсолютизму. Почему так происходило?

В условиях российского абсолютизма торгово-промышленное предпринимательство зависело от государственных структур. Они за долгую эволюцию капитализма в России сумели приспособиться друг к другу. Российскую буржуазию устраивало то, что их предприятия обеспечивались государственными заказами, что они получали возможность за счет колониальной политики царизма иметь рынки сбыта, дешевое сырье, дешевые рабочие руки и большие прибыли. Царизм с его мощным репрессивным аппаратом защищал буржуазию от стремительно возрастающей революционности российского пролетариата и крестьянства. Это привело к запоздалой консолидации буржуазии, осознанию ею своей исторической роли, определенным политическим консерватизму и инертности. Она не стала, как на Западе, лидером процесса демократического развития страны.

Рассмотрим положение трудящихся классов в России. Численность рабочего класса в пореформенный период быстро возрастала. К началу XX в. в 3 раза увеличилась армия наемного труда, достигнув 14 млн человек. Какие социальные истоки формировали рабочий класс и какие последствия вытекали из этого?

Основная масса рабочих — это вчерашние крестьяне, разорившиеся ремесленники и кустари, мещанская беднота. К началу XX в. сформировался слой потомственных рабочих. Происхождение рабочего класса обусловило близость его интересов и крестьянства. Этому способствовало и то, что промышленные предприятия в России чаще всего располагались на окраине города и зимой на них работали крестьяне окрестных сел (сезонники), а также крестьяне-отходники. Все это создавало объективную основу для установления союза этих трудящихся классов. Наиболее зрелыми, грамотными были индустриальные рабочие (на начало XX в. 2,8 млн человек).

В России — стране многонациональной — пролетариат формировался как интернациональный, а сконцентрированность его на крупных предприятиях (в начале XX в. более половины всех рабочих было занято на предприятиях с числом рабочих более 500 и треть — на предприятиях с числом рабочих более 1000) способствовала сплоченности, организованности, формированию духа коллективизма. Следует иметь в виду, что российский пролетариат в силу особенностей развития был свободен от цеховых и других сословных интересов. Профсоюзные организации появились только в 1905 г., так что узко профессиональные тенденции (тред - юнионистские), как и сколько-нибудь заметный слой рабочей аристократии, характерные для западноевропейских стран, в России не развивались.

К этому нужно добавить, что условия жизни и труда, отсутствие рабочего законодательства (появилось только в 1897 г.), политических и гражданских прав делали существование российского пролетариата исключительно тяжелым. В 1897 г. рабочий день составлял почти 12 часов, оплата труда рабочих была ниже, чем на Западе, а женский и детский труд оплачивался на 30—40% ниже мужского.

Российская буржуазия под покровительством царизма использовала жестокие формы эксплуатации, пренебрегала опытом социального маневрирования, накопленным на Западе. Все это создавало необходимые условия для развития российского рабочего движения по пути бескомпромиссной революционной борьбы. К этому же с 1903 г. ею целенаправленно руководила Рабочая социал-демократическая партия.

Революционный настрой российского крестьянства был предопределен бесправием и малоземельем. Если промышленный переворот в России завершился в 80 гг. XIX в., то аграрно-капиталистический процесс не был закончен, и остатки крепостничества, главным из которых было помещичье землевладение, сдерживали превращение крестьянства в класс буржуазного общества. Зажиточное крестьянство в российской деревне в 80—90 гг. составляло 20%, но это не были фермеры западного образца. В деревне преобладали бедняки (50% крестьянских дворов).

Подводя итоги сказанному, следует отметить, что система капиталистического хозяйства в России создавалась в условиях, ограничивающих развитие свободной конкуренции, и в исторически сжатые сроки. Капитализм не успел перестроить на буржуазный лад сельское хозяйство — главную отрасль экономики. Напластования феодальных и разных типов капиталистических отношений при экономическом и политическом бесправии в стране привели к деформации отношений между самодержавием и буржуазией, между экономическим и социальным развитием страны.

Несмотря на то что на исходе XIX в. Россия оставалась по преимуществу страной аграрной (из 125,6 млн населения 93,7 млн, то есть 75%, было занято в сельском хозяйстве), капиталистическое развитие набирало темпы. К началу 80-х гг. в России завершился промышленный переворот, выразившийся в том, что сформировалась индустриально-техническая база российского капитализма и индустриальное развитие стало набирать темпы. Государство вступило на путь четко выраженного внешнеэкономического протекционизма. Если в 70-х гг. средний уровень пошлинного импорта составлял 14%, то в 90-х гг. он достиг 33%, что благоприятствовало развитию национальной промышленности. Увеличился экспорт сельскохозяйственной продукции, возросли закупки импортного оборудования, усиленно шло строительство железньис дорог, развивалось судоходство. Из 80 теплоходов, имевшихся в мире к тому времени, 70 приходилось на долю России. Об уровне экономического развития страны, и в первую очередь промышленного, свидетельствовал стабильный рост грузооборота.

Такая направленность экономической политики царизма еще больше укрепилась в 90-х гг. и в начале 1900-х, чему во многом способствовала деятельность С. Ю. Витте. В индустриальном развитии страны он видел путь ее буржуазного прогресса, поскольку рассматривал индустриализацию как важный преобразующий экономический фактор, как социальный инструмент стабилизации политической обстановки в стране.

Индустриализация требовала значительных капиталовложений из бюджета, что должно было обеспечить реализацию разработанной политики. Одним из направлений осуществленной им реформы было введение государственной винной монополии, ставшей основной доходной статьей бюджета (365 млн рублей в год). Были увеличены налоги, в первую очередь косвенные (в 90-х гг. они выросли на 42,7%). Был введен золотой стандарт, то есть свободный обмен рубля на золото, что позволило привлечь иностранный капитал в российскую экономику, так как иностранные инвеститоры могли теперь вывозить из России золотые рубли. Таможенный тариф ограждал отечественную промышленность от иностранной конкуренции, правительство поощряло частное предпринимательство. Так, в годы экономического кризиса (1900—1903) оно щедро субсидировало и казенные, и частные предприятия. Получили распространение концессионная система и выдача казенных заказов предпринимателям на длительный срок по завышенным расценкам. Все это было хорошим стимулятором развития отечественной промышленности.

Однако процесс индустриализации в России шел противоречиво. Капиталистические методы хозяйствования (прибыль, себестоимость и т.д.) не коснулись крупнейшего в мире государственного сектора экономики (в основном заводы оборонного значения). И это создавало определенный дисбаланс в капиталистическом развитии страны.

Разрабатывал Витте и меры по укреплению позиций капитализма в сельском хозяйстве. Развивая идеи своих предшественников на постах министра финансов и председателя правительства, он начал готовить аграрную реформу на базе принципов, проводимых впоследствии в жизнь П.А. Столыпиным: ликвидация общины, развитие товарно-капиталистического крестьянского хозяйства.

Понимая, что увеличение налогового процесса, неизбежное при проведении реформ, является тяжелым бременем для народа, Витте считал необходимым осуществить хотя бы небольшие социальные реформы, чтобы самортизировать конфликты. Еще в 80-х гг. для ограничения эксплуатации рабочих была создана государственная фабричная инспекция, а в 90-х последовал новый шаг — сокращение, хотя и незначительное, рабочего дня.

В своей реформаторской деятельности Витте пришлось испытывать сопротивление со стороны аристократии и высшего чиновничества, имевших большое влияние на царствующих особ. Наиболее активным его противником был министр внутренних дел В.К. Плеве 1 , социальная политика которого была направлена на противодействие реформам, отстаивание консервативного принципа развития, то есть сохранения неизменными привилегии дворянства на власть, а следовательно, сохранение феодальных пережитков. Противоборство реформ и контрреформ на рубеже двух веков закончилось не в пользу Витте.

1 .Плеве В.К был приверженцем административных, силовых методов управления, ярым реакционером. За свою жизнь сменил три веры — лютеранскую, католическую, православную. Его деятельность была связана с работой в полицейских ведомствах: министр внутренних дел, шеф отделения корпуса жандармов. 15 августа 1904 г. был убит эсером-боевиком Е. Сазоновым.

К началу XX в. в России завершилось складывание системы крупнокапиталистического производства. Вместе с развитыми странами Запада ее экономика вступает в стадию монополистического капитализма, хотя сохраняется отставание по темпам, объемам производимой продукции и техническое. Что касается новых явлений в российской экономике, то это прежде всего образование промышленных и банковских монополий. В 90-х гг. (время промышленного подъема) и к 1900 - 1 903-м (период кризиса), идет бурный рост монополий: оформляются нефтяные тресты, крупнейшие синдикаты в металлургической (“Предмет”) и угольной (“Продуголь”) промышленности, в транспортном машиностроении (“Продпаровоз” и “Продвагон”), в металлообрабатывающей промышленности (военно-промышленная группа Русско-Азиатского банка).

Сложились и мощные банковские монополии. За 1908— 1913 гг. общее число банков вместе с филиалами увеличилось вдвое и достигло 2393. Ресурсы всех коммерческих банков возросли в 2,5 раза (до 7 млрд рублей), а их активные операции — до 6 млрд рублей. Основу кредитной системы составляли Государственный банк, Центральный эмиссионный банк и акционерные коммерческие банки, в которых в 1917 г. было сосредоточено 70% вкладов и текущих счетов. Ведущую роль среди банковских монополий играли Русско-Азиатский и Петербургский международные коммерческие банки.

Активно шел процесс сращивания промышленных и банковских монополий, что становилось одной из основ экономической жизни страны. С конца XIX в. в России активно развивается государственно-монополистический капитализм. Его формы были разные. В ряде случаев вмешательство государства в хозяйственную жизнь осуществлялось путем создания специального государственного органа, курирующего то или иное направление экономики (Комитет хлопкоснабжения, Центро-сахар). В них привлекались представители монополистических групп и финансового капитала. Другой формой государственного регулирования хозяйства стала система создания монополистических союзов. Она больше импонировала предпринимателям, давала им большую свободу действий. В итоге в социальных отношениях в стране происходит качественный сдвиг: крупный капитал заметно приближается к власти. Система государственно-монополистического капитализма оформляется в России к началу 1917 г., что позволяет буржуазии органически включиться в управление страной.

В целом социально-экономическая конъюнктура в России в начале века складывалась под влиянием ряда факторов. Одним из них было то, что Россия имела преимущества страны молодого капитализма и располагала богатейшими залежами всех видов сырья, а развитие капитализма увеличивало спрос на промышленную продукцию. И даже кризис 1900—1903 гг., завершивший промышленный подъем 1893—1899 гг., выразился не в остановке поступательного развития русской промышленности, а только в снижении темпов ее прироста. К концу кризиса в России продолжало действовать 23 тыс. фабрично-заводских предприятий с числом рабочих примерно 2200 тыс. человек. Стоимость произведенной продукции составила 4,038 млрд руб., что было существенным показателем экономического уровня. В 1911 г. С.Ю. Витге предсказал, что “недалеко уже то время, когда Россия будет одной из величайших промышленных стран” 1 . 1 См.: Витте С.Ю. Воспоминания. - М., I960. - Т.1. - С.412—413.

Как закономерное отражение набирающей силу мощи российской промышленности и торгово-промышленного предпринимательства расцветает научно-культурное меценатство российской буржуазии. Конечно, первоначальный ее капитал закладывался зачастую не всегда цивилизованным способом, но, достигнув степени зрелости, начинал оказывать активное воздействие на культуру, общественную жизнь.

Как правило, в начале XX в. в России с фабрикой соседствовали школа, больница, библиотека, изредка театр, основанные на средства владельца.

Научно-культурное меценатство российской буржуазии, будучи одним из характерных социальных факторов России, складывалось из разных источников. Имели место, конечно, и честолюбивые амбиции, и коммерческий интерес (налоги, прибыль, реклама), но были также искреннее тяготение к искусству и науке, желание способствовать престижу своего города, страны. Мы наследовали результаты этой благотворительности. Третьяковская галерея, Щукинский и Морозовский музеи современной французской живописи (собрание двух последних коллекций ныне представлены в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина), Бахрушинский театральный музей. Художественный театр, созданный К.С. Алексеевым-Станиславским и С.Т. Морозовым.

Кроме того, на средства московских предпринимателей, например, были созданы больницы, детские приюты, гимназии и библиотеки, институты, в частности коммерческий институт Московского общества распространения коммерческого образования. Подробные сведения о московских меценатах можно найти в книге одного из активных представителей московских деловых кругов и общественных деятелей начала XX в. П.А. Бурышкина 2 . 2 См.: Бурышкин П.А. Москва купеческая. - М.,1990. - С.104—105.

Помимо меценатства, в традициях российского предпринимательства, как правило, было соблюдение чести, профессионального достоинства. В России не было цеховых ремесленно-торговых объединений, как на Западе, поэтому не сложилась торгово-промышленная геральдика, но российские предприниматели исключительно дорожили торговым знаком своей фирмы.

Нужно сказать и о том, что среди российских предпринимателей высоко ценилось умение торговать прибыльно, но дешевле своих конкурентов, умение добиться заинтересованности у своих служащих работать в данной фирме, создать стабильный штат. Усилению этих традиций способствовало и начавшееся в XX в. объединение российских предпринимателей в союзы: съезды, комитеты и т.д. Так, в октябре 1906 г. по инициативе Московского биржевого комитета и С.Т. Морозова был создан Совет съездов представителей промышленности и торговли.

На развитие российского капитализма, буржуазии в начале XX в. все большее влияние оказывало своеобразие политики царского правительства. Поступательное торгово-промышленное развитие страны в целом отвечало интересам царя. Он все больше использовал буржуазию как вторую, наряду с поместным дворянством, социальную опору самодержавия.

Основным направлением торгово-промышленной политики царя, как и в конце XIX в., была система таможенного покровительства отечественной промышленности, дополненная, как и раньше, привлечением иностранных инвестиций в российскую экономику. Это объяснялось прежде всего тем, что внутренний рынок был не в состоянии полностью удовлетворить нужды промышленности в финансировании.

На определенном этапе такая политика давала результаты особенно в 1909—1913 гг., когда Россия переживала второй промышленный подъем. К 1914 г. в общем объеме промышленного производства доля тяжелой промышленности составила 40%. Страна в тот период удовлетворяла свою потребность в станках и оборудовании на 56% за счет внутреннего производства. Но в целом условия для процветания национальной промышленности складывались неблагоприятно, так как достигнутый ею уровень был недостаточен. Он не позволял успешно конкурировать с более развитыми странами Запада, а это означало отсутствие гарантий стабильности развития. Успехи, о которых говорилось выше, скорее определялись регулирующей ролью государства, которая была одним из существенных элементов торгово-промышленной политики царизма. Для обеспечения повышения доходности правительство использовало выгодные казенные заказы, монополизацию промышленности, высокий уровень эксплуатации, колониальную политику. Но если сравнить эффективность предпринимательства в России и на Западе, то предлагаемые самодержавием условия для торгово-промышленной деятельности обеспечивали лишь ее минимум.

Таким образом, несмотря на попытки самодержавия приспособиться к развитию капитализма в стране, в перспективе было очевидно, что противоречия, существовавшие между царизмом и буржуазией, вернее между феодализмом и капитализмом, будут нарастать. Эти отношения осложнялись прежде всего тем, что в стране не было официально признанной общеправительственной программы. Не случайно, что в Государственной Думе прохождение любого вопроса торгово-промышленного развития неизменно затягивалось. И хотя в результате первой революции царь 27 октября 1905 г, наконец, подписал указ об образовании министерства торговли и промышленности, решающее слово в определении экономической судьбы России оставалось за самодержавием.

С 1905 г. важным элементом торгово-промышленной политики царского правительства становится усиление внимания к аграрному сектору экономики. Этот период российской истории связан с новой попыткой осуществления экономических реформ, главным идеологом которых был Петр Аркадьевич Столыпин.

Деятельность Столыпина началась в качественно новых для России политических условиях, созданных революцией 1905 г. Впервые в своей истории самодержавие вынуждено было сосуществовать с представительной Государственной Думой, которая к тому же оказалась радикальной. Так депутаты I Думы от крестьян, составившие внушительную фракцию трудовиков (97 мест из 509), выдвинули для обсуждения аграрный проект, в основе которого было требование конфискации помещичьих земель и национализации всей земли, что подорвало бы основы российского самодержавия.

Начало аграрной реформе, вдохновителем и разработчиком которой был Столыпин, было дано указом от 9 ноября 1906 г. После очень сложного обсуждения в Думе и Государственном совете указ 14 июня 1910 года был утвержден царем как закон. Дополнением к нему послужил закон о землеустройстве от 29 мая 1911 г. Уже длительность прохождения закона через государственные органы власти говорит о том. что все — и правительство, и общество — понимали социально-политические последствия разных вариантов решения аграрного вопроса.

Основным положением реформы Столыпина стало разрушение общины. Для этого была сделана ставка на развитие в деревне личной крестьянской собственности путем наделения крестьян правом выхода из общины и создания хутора, отруба. Важный момент реформы: община разрушалась, а помещичья собственность на землю сохранялась в неприкосновенности. Это вызывало резкое противодействие крестьянских депутатов в Думе, массы крестьян.

Крестьяне восприняли идеи реформы неоднозначно. С одной стороны, они принимали идею частной собственности на землю, но, с другой — понимали, что реформа не спасет деревню от малоземелья и безземелья, не поднимет уровня крестьянской агрокультуры, не даст успокоения деревне. Крестьянин Шевцов из Могилевской губернии говорил в Думе: “...указом 9 ноября мы не ублаготворим народ... он нужен и вовсе не нужен... давайте нам земли; я не говорю, на каких условиях, но давайте... Без этого, никогда вы не дойдете до мирного и спокойного... достояния”. Аналогичную мысль высказал при обсуждении указа 9 ноября 1906 г. в Думе крестьянин Сидоренко из Киевской губернии: “Закон 9 ноября хорош, потому что як будет право собственности, так сложно и одобрение получить, но что касается малоземелья и безземелья, то пока не будут удовлетворены безземельные, до тех пор не будет у нас по России спокойствия”*.

* Аврех А. П.А. Столыпин и судьбы реформ в России. - “Коммунист”. - 1991. - № 1. - С. 4 8—49.

Разрушить общину должна была и другая мера, предложенная Столыпиным: переселение крестьян. Смысл этой акции был двоякий. Социально-экономическая цель — это получение земельного фонда, и прежде всего в центральных районах России, где малоземелье у крестьян затрудняло создание хуторских хозяйств и отрубов. Кроме того, это давало возможность освоения новых территорий, то есть дальнейшего развития капитализма, хотя и ориентировало его на экстенсивный путь. Политическая цель состояла в намерении разрядить социальную напряженность в центре страны. Основные районы переселения — это Сибирь, Средняя Азия, Северный Кавказ, Казахстан. Правительство выделяло переселенцам средства на проезд, обустройство на новом месте, но практика показала, что их явно не хватало.

Почему Столыпин главный упор делал на то, чтобы, по его выражению, “вбить клин в общину”, разрушить ее? Ответить на этот вопрос можно, поняв значение общины для крестьян — быть защитницей (внутри ее каждый имел право на землю и по идее все были равны). Каждый член общины был относительно свободен, распоряжаясь по своему усмотрению доверенной ему на время общинной собственностью — землей.

Община помогала крестьянам осваивать культуру земледелия (введение трехполья и многопольного севооборота). Община была защитницей в отношениях крестьян с помещиками, так как со стороны ущемленного общинного землевладения всегда исходила угроза помещичьей земельной собственности (в революции 1905—1907 гг. именно община часто была организатором захвата помещичьих усадеб и земель). Община оговаривала с помещиком условия найма и аренды. Поэтому ее ликвидация, конечно, отвечала в первую очередь интересам помещиков. Теперь они сталкивались с отдельным крестьянином и могли диктовать ему свои условия. Кроме того, помещик мог быть спокоен за свою землю.

Закономерен вопрос: прогрессивен ли был ход Столыпина по разрушению общины? Очевидно, что ответ на этот вопрос будет различен у разных социальных категорий: бедняков, середняков, кулаков, помещиков и буржуазных предпринимателей. Но если подходить к вопросу с точки зрения исторического процесса, поступательного развития общества, то ясно, что разрушение общины открывало дорогу капиталистическому развитию, поскольку она была феодальным пережитком.

В современных условиях осуществления экономических реформ многие обращаются к опыту аграрной реформы Столыпина. Нужно отметить, что в публицистике она нередко рассматривается односторонне, с большой долей эмоциональности. Более объективны историки. Несомненно, реформа имела буржуазную направленность, но сохранение помещичьего землевладения сдерживало темпы развития капитализма. Можно указать и на другие аспекты реформы ограничивающие буржуазное предпринимательство в деревне. Даже в декабре 1906 г. в своей речи в защиту реформы , Столыпин отмечал, что нельзя было передавать землю лицам крестьянского сословия, продавать за личные долги. Заложена земля могла быть только в Крестьянском банке и завещана только близким родственникам. Чтобы оградить помещика от конкуренции со стороны зажиточных крестьян, были приняты меры (ст. 56 Указа), не допускающие концентрации земли в их руках: каждый мог купить только шесть наделов.

Каковы же итоги реформы? В период 1905—1916 гг. из общины вышло около 3 млн домохозяев, что составляет примерно треть численности населения в губерниях, где проводилась реформа. Это означает, что не удалось ни разрушить общину, ни создать устойчивый слой крестьян-собственников. Этот вывод дополняется данными о неудаче с переселенческой политикой. В 1906—1909 гг. число переселенцев составило 1,3 млн человек, но очень скоро многие из них стали возвращаться назад. Причины бьыи разные: бюрократизм российского чиновничества, нехватка средств на обзаведение хозяйством, незнание местных условий и более чем сдержанное отношение старожилов. Многие умерли в пути или полностью разорились. В период 1906—1916 гг. вернулось 17,5% (более 0,5 млн человек), в 1910—1916 гг. — 30,9, в 1911 г.— 61,3% (это данные по Сибири). Известно также что в национальных районах страны у основного населения (казахов, киргизов) отнимали их земли, чтобы расселить переселенцев.

Таким образом, реформа не удалась ни в экономической, ни в политической части. Правда, сегодня некоторые публицисты говорят, что она имела обнадеживающие перспективы и ссылаются при этом на имевший место прирост товарного хлеба, некоторое улучшение положения в русской деревне в годы проведения реформы. Однако не были решены проблемы малоземелья и безземелья, аграрного перенаселения, то есть причины социальной напряженности в деревне сохранялись.

Противники позитивной позиции в отношении реформы склонны объяснить прирост товарного хлеба и улучшение положения деревни в период между первой русской революцией и мировой войной, не реформой, а началом промышленного подъема, который стимулировал рост производства сельскохозяйственной продукции. Приводится и другой довод: в начале века росли мировые цены на зерно, что также стимулировало увеличение его товарности.

На положении деревни благоприятно сказывалась отмена в 1907 г. выкупных платежей и отсутствие сильных неурожаев (исключением был 1911 г.). Нельзя также отрицать факта, что такая широкомасштабная акция, какой была аграрная реформа Столыпина, не могла дать результата немедленно. Потому, возможно, правы те, кто утверждает, что вряд ли правомочно связывать с ней те позитивные изменения в жизни деревни, о которых говорилось выше и которые по времени совпадали с реформой.

Встречается и такой взгляд на итоги реформы, что ее результативность вообще нельзя оценивать, поскольку для нее не хватило времени — помешали война и революция. В подкрепление такой позиции приводятся слова автора реформы, что ему нужно “20 лет покоя” для успеха реформы. Эта точка зрения не раз подвергалась критике. Например, историк А. Аврех, соглашаясь, что реформа была прервана чрезвычайными обстоятельствами, считает, “что вопрос надо ставить иначе: почему история не дала этих 20 лет?”. Отвечая на него, А. Аврех делает вывод: “А не дала потому, что страна (и деревня в том числе) уже больше не могла жить в условиях архаичного политического и аграрного строя... Крах столыпинской реформы был обусловлен главным объективным фактором — тем, что она проводилась в условиях сохранения помещичьего землевладения для сохранения этого землевладения.

Органический порок... курса, обрекший его на неминуемый провал, состоял в том, что он хотел осуществить свои реформы вне демократии и вопреки ей”'.

Аграрная реформа П.А. Столыпина, а также намечаемые им другие социальные реформы были последней из ряда попыток социальной модернизации России перед революциями 1917 г. Как и прежде, капиталистическая направленность реформы ограничивалась, делалось все возможное для сохранения помещичьего землевладения. Это все больше противоречило не только стремлению крестьян к демократическому решению аграрного вопроса путем ликвидации помещичьей собственности на землю, но и интересам уже экономически правившего страной и начавшего оформляться в политические партии класса российских капиталистов.

Буржуазия все острее осознает необходимость получения политической власти для обеспечения развития предпринимательства. Свобода предпринимательства — это важнейшее условие развития капитализма. Среди лидеров буржуазии крепнет убеждение, что самодержавный режим с его феодальным основанием, которое он всеми средствами пытается сохранить, не может обеспечить оптимальных условий экономической эволюции страны по пути капитализма. Это один из исходных моментов растущей оппозиции российских буржуазных партий и участия их в февральской революции 1917 г.

Контрольные вопросы

1. Какие особенности характерны для экономического развития России в XIX в.?

2. Какие административные преобразования происходили в начале XIX в. в России? Как они влияли на социально-экономическую сферу жизни общества?

3. Какие особенности исторического развития России обусловили своеобразие формирования российского капитализма? Какое соотношение было в русском обществе XIX в. между становлением промышленности и развитием сельского хозяйства?

4. Какие два типа российских капиталистов сформировались в начальную эпоху развития капитализма?

5. Каковы были условия жизни русских рабочих и крестьян в конце XIX — начале XX в.?

6. В каких условиях происходило формирование индустриально-технической базы российского капитализма? Какие меры предпринимало государство для становления частного капитала в России?

7. Каковы особенности процесса развития государственно-монополистического капитализма в России конца XIX — начала XX в.?

8. В чем заключалась суть столыпинских реформ и какие особенности русского общества затрудняли проведение их в жизнь?

9. Что можно сказать об основных итогах столыпинских реформ в экономическом и политическом аспектах? Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история