Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПОД СЕНЬЮ КОРОЛЕВСКОЙ АРКИ

В масонском ритуале Королевская арка символизи рует соединение конца и начала, утраты иллюзорного земного существования и обретения истинной вечной жизни. Арка — это граница, замыкающая тайну, и врата, открывающие путь к воскресению человека. Проникнуть под сень арки — значит прикоснуться к сокровенному, лежащему в основе масонства. Этому поможет предла гаемая читателю книга итальянского автора Микеле Морамарко «Масонство в прошлом и настоящем», вышедшая в свет в конце 70-х годов. Ее собирались опубликовать в русском переводе давно, еще до нашумевшего скандала с итальянской масонской ложей П-2, то есть в то время, когда масонство еще не было «модной темой». Однако публикация этой книги десять лет назад оказа лась невозможной прежде всего из-за «нежелательности» предмета, о котором она написана.

Сегодня масонство является темой довольно широко го и чаще всего эмоционального обсуждения. В послед ние годы у нас в стране появилось немало публикаций, посвященных этой теме, различающихся по степени научности и достоверности. Более того, масонство стало как бы неким фантомом обыденного сознания, к кото рому подчас прибегают для истолкования не только со бытий прошлого, но и некоторых явлений настоящего. Как к этому ни относиться, однако интерес к масон ству — это факт социальной психологии нашего обще ства, обретшей после долгой полосы запретов тягу, не редко чрезмерную, ко всему таинственному, лежащему за рамками традиционного рационалистического миро-видения. Возможно, подобная тяга, если исключить эле мент моды и суетного любопытства, есть выражение вполне искреннего стремления доискаться источников перводвижений человеческого духа, вариант поиска ответа на вечный вопрос «Что есть истина?», от обретения которой наши современники оказались много дальше, чем то представлялось в футуристических грезах интел-

лектуалов предшествующего века, увлеченных позити вистской идеей всеобщего торжества науки.

Тем не менее даже то, что предполагает в основе своей тайну, существует не исключительно само в себе, но так или иначе жаждет быть явленным тем, кто желает его постигнуть. В мире существуют многочисленные труды «масонов для масонов» и значительная литература о масонах — от бульварной до весьма серьезной и науч ной. Морамарко стремится дать объективную информа цию о «вольных каменщиках». В его книге читатель най дет краткую историю масонства в Западной Европе от 1717 г. до середины XX в. Изложение ее может пока заться сухим и схематичным, но таков замысел автора, которому «внешняя» история движения нужна для того, чтобы показать его эзотерическое содержание, много вековое развитие масонства как особого историко- культурного типа.

Когда писалась эта книга, Морамарко еще был очень молод (он родился в 1953г.). Может быть, именно мо лодость автора обусловила серьезный, почти академический подход к предмету, который в течение двух с поло виной веков был то превозносимым и возвышенно истол ковываемым, то низвергаемым и обвиняемым во всех смертных грехах. Несомненно, молодому итальянскому исследователю было трудно соперничать со многими из тех, кто писал о масонстве до него, среди которых были и прекрасные литераторы, и блестящие мистификаторы вроде Лео Таксиля.

Если бы Морамарко задался целью написать историю масонства в собственном смысле этого понятия, после довательно изложить возникновение, развитие, приливы и отливы движения в фактах и событиях, он бы вступил на зыбкую почву, хранящую бесчисленное количество загадок, тайн и умолчаний. Автор же тяготел к тому, чтобы его труд опирался на доказательную основу. Отсюда — анализ широкого круга документальных ис точников, прежде всего масонской публицистики, и в частности одного из авторитетнейших изданий — «Масонское обозрение», а также обращение к фундаментальным научным теориям от трактовки символа школой Юнга до философско-математических интерпретаций вы дающегося физика, астронома и математика Эддингтона, пытавшегося увидеть за символом фрагмент метаформальной сущности. Русского читателя привлечет и то особое уважение, которое Морамарко испытывает к Льву

Толстому, усматривая в нем мыслителя, глубоко про чувствовавшего эзотерический и нравственный характер масонства.

Книга Морамарко не может служить «пособием» по истории масонства, но это весьма основательный «путеводитель» по масонским ритуалам и символике. Автор делает попытку проникнуть в глубины ментальности «вольных каменщиков», дать ее философскую и сим волическую интерпретацию. Эта книга — о духовном смысле масонства, о миросозерцании, переосмыслившем тысячелетние культурные традиции разных религий и эзотерических учений.

Обратимся вместе с Морамарко к страницам романа Льва Толстого «Война и мир». В нем с помощью видного масона Баздеева открывается смысл масонства Пьеру Безухову, мятущемуся в духовных исканиях: «Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех свет ских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку — науку всего, нау ку, объясняющую все мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего че ловека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и со вершенствоваться. И для достижения этих целей в ду ше нашей вложен свет божий, называемый совестью» '. Разговор Баздеева и Пьера Безухова, отнесенный Львом Толстым к кануну Отечественной войны 1812г., пере кликается с разъяснением, которое дал жаждущему вступить в братство пожелавший остаться неизвестным член масонской ложи «Великая Астрея» в послании, на писанном в 1817г. в провинциальном городе Симбир ске. «Вы задаетесь вопросом: Что такое братство наше представляет собой по преимуществу? — Религиозную секту? — Общество взаимопомощи? — Философско-на-учный кружок? — Социально-реформаторский союз? — Филантропический орден?

Вам, на основании всего того, что Вы читали о нас и слыхали о нас, кажется, что братство наше, «с изу мительною прочностью пережившее века и раскинувшее сеть очагов по всему лицу земли»,— как Вы изволили выразиться,— понемногу включает в себя все поимено-

Толстой Л. Н. Война и мир. Т. 2.— Собр. соч., в 22-х т. Т. 5. М., 1980, с. 75—76.

ванные Вами элементы... Мы ищем единения отнюдь не с людьми выдающимися по своему умственному или материальному состоянию, высокому общественному положению, популярности или же знаменитыми по своему таланту, добившимися славы за высказанные ими где-либо идеи или убеждения. Ни религия, ни политика, ни ис кусство, ни благотворительность — сами по себе не сос тавляли того материала, из которого возводим мы свой Храм Истине, и не они у нас связуют. Единственным качеством, которым должен обязательно обладать каж дый из нас, является: испытанный жизнью характер, того закала, который является верною гарантией серьезного направления чувств, добросовестности мышления, реши мости и непоколебимости поступков, неустрашимости при выводе заключений и последовательности в плане предстоящей жизни. Только те, коих характер заклю чает в себе все вышеперечисленные задатки, будучи приняты в число членов братии, в состоянии будут уразумевать шаг за шагом тайны, скрытые за обрядами нашими, цели, скрытые за наставлениями старшей бра тии, и пути, скрытые от взоров человечества уставами и законами нашими» 2 . Казалось бы, автор этого пос лания настаивает на преимущественно моральных основаниях масонства, перерастающих в мировоззренческие, освященные великой религиозной тайной. Показательно, что похожие по духу рассуждения мы найдем и в ин тервью бывшего Великого Мастера ложи Великий Вос ток Италии Джордано Гамберини, приведенном в книге Морамарко. Другой бывший Великий Мастер ложи Вели кий Восток Франции, Роже Лерэй, отстаивал еще более широкий взгляд на движение «вольных каменщиков»: «Масонство — это своего рода микрокосм. В нем находят отражение все явления, которые происходят в обществе в целом» 3 .

Итак, масонство устами своих видных представителей стремится представить самое себя прежде всего как сообщество, спаянное узами морального и мировоззренческого единства. Автор этой книги показывает масонство как движение преимущественно в рамках христианской куль туры, или, точнее, в границах библейского духовного

2 Масонство, или Великое царственное искусство вольных каменщиков. СПб., 1911, с. 31—32.

Исповедь «нетипичного масона».— «За рубежом», 1989, № 19,

универсума. (Однако имеются свидетельства о существо вании масонских лож, в основе которых лежали принци пы и других монотеистических религий.) Это движение, изначально предполагающее тайну — не только тайну ор ганизации, но и неизреченную тайну первоначальных оснований. И что не менее важно — тайну власти над миром духов стихий и природы, над человеком и об щественными установлениями. Для него также характерно сопряжение мира собственно библейских идей, поня тий, образов и антимира, включавшего то, что противо стоит им. Это давало повод противникам масонов изображать их как служителей Антихриста, отправляв ших сатанинский культ. Сами масоны подчеркивали, что их братство носит космополитический характер не только в том отношении, что не абсолютизирует национальные различия, но прежде всего из-за универсализма их миро созерцания, символики и ритуала, провозглашения свои ми лозунгами свободы, равенства, братства с особым вниманием к правам человека.

Масонство, как показывает его история, объединяло людей весьма различной духовной ориентации — от оккультистов до рационалистов. Однако для любого чле на братства обязательно признание двух постулатов — абсолютного бытия Великого Архитектора Вселенной и бессмертия души. Религиозное чувство масонов нередко бывает мистически окрашенным и очень часто — дале ким от ортодоксальности. Ритуал лож «вольных камен щиков» предполагает строгое следование традициям и устойчивым предписаниям и направлен на выявление универсального смысла, связующего все сущее и призван ного сплотить единство посвященных. Сами масоны пола гают, что их братство является объединяющим нача лом в обществе, подобно тому как цемент скрепляет воедино камни или кирпичи возводимого строения. Сле дует, однако, отметить, что в обществе за масонством закрепилась скорее иная слава. Масонов нередко счита ли носителями революционизирующего или даже разрушительного начала. Все тот же Роже Лерэй утверждал: «Убежден, что масонству изначально присущ политиче ский характер. При этом, когда я говорю о политике, то вовсе не утверждаю, что все масоны должны при держиваться какой-либо одной точки зрения. Жизнь людская разнообразна, и никто не должен — я бы сказал, никто не вправе — укрываться в своем окопе. Поскольку масонство столетиями публично открещивалось от поли-

тики, фактически занимаясь ею, оно вызвало на себя мощный огонь критики... Было бы безумием соглашаться с теми, кто утверждает, будто масоны способны орга низовать «всемирный заговор», будто они фактически стали хозяевами мира» 4 .

Возникновение своего братства масоны стремились отнести к «началу времен», провозглашая иногда первым масоном самого творца или — при более «скромных» устремлениях — Адама — первого человека. Понимая всю сомнительность таких попыток «удревления» ма сонства, все же нельзя не видеть определенных анало гий между масонством и другими известными истории тайными сообществами религиозно-мистического и рели гиозно-политического толка, начиная от первобытных воинских союзов и древнейших жреческих объединений, подобных зороастрийским магам, вавилонским служите лям Астарты, до пифагорейско-орфического братства или сект раннего христианства. Это, однако, не может слу жить свидетельством какой-либо прямой преемствен ности между древнейшими тайными союзами и ма сонством.

Наиболее прямыми предшественниками масонов бы ли средневековые каменщики, строители соборов в Западной Европе, от которых произошло само название братства, ставшего предметом рассмотрения в данной книге (франкмасоны — «вольные каменщики»). Напомним, что в XI в. в Западной Европе, пробудившейся от летаргического сна «темных веков», началось бурное строительство. Стремительный рост объема работ и ус ложнявшаяся строительная техника требовали все боль шего числа квалифицированных архитекторов, каменщи ков, штукатуров, словом, ремесленников, владевших строительными специальностями. Их общественный статус был достаточно высоким. Это зафиксировано и в «Книге ремесел», опубликованной в Париже в 60-х гг. XIII в., включающей статут строителей, а точнее, «ка менщиков (масонов), каменотесов, штукатуров и цемент-щиков». В этом статуте говорится, что каждый человек может стать «вольным каменщиком». Расцвет готики, естественно, повлек за собой и рост авторитета строите лей великолепных соборов, особенно руководителей ра бот, архитекторов и мастеров. Сколь высокое место в ментальности людей того времени отводилось архитек-

4 «За рубежом», 1989, № 9, с. 19.

10

тору, строителю, свидетельствует хотя бы тот факт, что фронтиспис одного из средневековых манускриптов Библии был украшен изображением Бога, прикладываю щего к земле циркуль строителя перед началом творе ния. Показательно и то, что стены средневековых соборов сохранили изображения и самих зодчих, и изобра жения строительных инструментов, и стилизованные знаки «вольных каменщиков». Средневековые строители были объединены в профессиональные товарищества (ложи), во главе которых стоял мастер. Члены ложи бы ли связаны не только тайнами профессионального мастерства и узами взаимопомощи, но и определенными ритуалами и скрытыми от непосвященных взаимными обязательствами. Не исключено, что именно в «века го тики» получает особое звучание легенда о Хираме — строителе храма Соломонова,— имеющая источником несколько строк ветхозаветного текста, положенная в ос нову таинств масонства нового и новейшего времени наряду со своеобразно проинтерпретированными обря дами средневековых строительных лож.

Масонство нового и новейшего времени искало свои истоки не только в строительных братствах средневе ковья, олицетворяющих созидание как особое предназ начение человека, как продолжение космической твор ческой потенции. Масонская легенда включает в себя и преемственную связь с загадочными тамплиерами (рыцарями Храма), чей орден обладал невиданным мо гуществом и огромными богатствами. Тамплиеров подо зревали в связях с другим могущественнейшим тайным обществом, основанным в XI в. Хасаном ибн ас-Саббаххом (Горным старцем) на Востоке и вошедшим в ис торию как «орден ассасинов». На многих европейских языках слово «ассасин» стало означать «убийца».

Орден тамплиеров был разгромлен французским ко ролем Филиппом IV Красивым. Но магистр ордена Жак де Моле в пламени костра проклял короля и его потом ство. Последующие события дают основания утверждать, что проклятие Великого Магистра исполнилось. Богатст ва ордена были конфискованы королем, но, как утверж дает предание, это была лишь часть несметных сок ровищ. Оставшиеся в живых тамплиеры якобы продолжа ли сохранять свое тайное братство и приумножать его несметные сокровища и тайную власть. Реальных под тверждений этому нет, но миф о тамплиерах продолжает будоражить умы людей до сих пор. Таким стран-

11

ным образом сплелись в масонской легенде мотивы созидания и разрушения, которые органично войдут и в миросозерцание масонства нового времени.

В научной литературе считается, что до XVII в. масонство в Западной Европе носило «практический» характер, то есть так или иначе было связано с про фессиональной деятельностью строителей. 1600 год стал своеобразным рубежом в истории масонства. От этого времени сохранилось первое документальное свидетель ство о принятии в ложу человека, никакого отношения к строительным профессиям не имеющего,— представи теля знатной шотландской фамилии лорда Босуэлла. Однако можно предположить, что проникновение «не профессионалов» в ложи «вольных каменщиков» нача лось значительно раньше. Между средневековыми ре месленными товариществами и ложами масонов нового времени существовали какие-то промежуточные образо вания, наиболее известным из которых является полу легендарный орден розенкрейцеров, с чьей историей связаны имена величайших магистров тайнознания Агриппы Неттесгеймского (1486—1535), Парацельса (1493— 1541), прорицателя Нострадамуса (1503—1566), про рочества которого до сих пор подвергаются истолко ваниям. Таким образом, предыстория масонства оказы вается теснейшим образом связанной с магией, алхимией, оккультизмом, тайнознанием.

Со второй половины XVII в. масонские ложи утрачи вают свой «профессиональный» характер, но сохраняют имя, ритуал и символику «вольных каменщиков», внутреннюю иерархию ложи. В миросозерцании масонов сплелись теософия с присущим ей мистическим опытом богопознания и вера, просветленная разумом, в чем сказалось влияние философов-просветителей, многие из которых были причастны к масонству. Одной из своих целей, во всяком случае в XVII в., масонство провоз гласило познание Бога и природы, но познание по преимуществу не рациональное, а интуитивно-мистиче ское. Отсюда — огромная тяга к воссоединению с миром духов, вера в возможность магического воздействия, апелляции к тайным силам. Все это сосуществовало наряду с оптимистическим рационализмом Просвещения, так же как эгалитарные идеи масонства не препятст вовали последовательному соблюдению иерархических принципов его организации. Провозглашение свободы от догмы, равенство на основе соблюдения прав человека,

12

терпимости, всеобщности, деятельной помощи собратьям делали масонство особенно привлекательным для людей, стремившихся сбросить с себя путы старой идеологии и морали неравноправия. На этом пути «вольные ка менщики» руководствовались одной из древнейших мак сим, обращенных еще дельфийским оракулом к человеку: «Познай самого себя». Самопознание и реализация связанного с ним комплекса этических принципов, нравственных наставлений, направленных на самосовер шенствование человека, назывались масонами «работой над диким камнем», под которой подразумевалось духовное преобразование человека на его пути к истине и доб ру. Однако масонство не ограничивалось лишь личным совершенствованием братьев. Нравственные цели ма сонства имели и немало общественных аспектов. Марти нисты (представители одного из влиятельных направле ний масонства XVIII в.) призывали видеть во всех людях братьев, открыть им свой Храм, чтобы «освободить их от предрассудков их родины и религиозных заблуждений их предков, побуждая людей к взаимной любви и по мощи». «Масонство,— провозглашали они,— никого не ненавидит и не преследует, и цель его может опреде литься так: изгладить между людьми предрассудки каст, условных различий происхождения, мнений и на циональностей; уничтожить фанатизм и суеверие; искоренить международные вражды и бедствия войны; посредством свободного и мирного прогресса достигнуть закрепления вечного и всеобщего права, на основании которого каждый человек призван к свободному и полно му развитию всех своих способностей; споспешествовать всеми силами общему благу и сделать таким образом из всего человеческого рода одно семейство братьев, связан ных узами любви, познаний и труда» 5 .

В XVIII в. в масонстве усиливается тяга к включению в него элементов различных древневосточных религиоз ных систем, каббалы и оккультизма. Эта тенденция еще более укрепится в XIX столетии, ставшем време нем довольно бурного развития европейской теософии. Однако речь, по-видимому, может идти не о непосредственном и целенаправленном усвоении, а о переосмысле нии их в рамках европейского сознания, включении в уже Достаточно рационализированную ментальность. Отсюда

Мезиер А. В. В поисках правды и смысла жизни. Очерк из истории русского масонства. СПб., 1906, с. 59.

13

отчасти впечатление «искусственности» — как сказали бы в старину, «ненатуральности»,— которое производило знакомство с миросозерцанием и обрядами масонства на многих мыслящих людей, не только априори скепти чески настроенных, но даже и входивших в число «воль ных каменщиков» с искренним желанием приобщиться к истине. Еще раз обратимся к «Войне и миру». Толстой так описал чувства Пьера Безухова, посвящаемого в «вольные каменщики»: «Пьер растерянными близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение: «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспо минать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил все, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма» 6 . Стремление посредством погружения в обозначенную символами универсальность магии и оккультизма выйти за пределы рационального, «простого», с точки зрения масонов, знания ради приобщения к знанию вечному уси ливало таинственный, эзотерический характер их миро созерцания и обладало мощной притягательной силой. Число вступавших в множившиеся ложи в XVIII в. стремительно росло, и не будет преувеличением сказать, что век Просвещения в определенном смысле можно назвать и веком масонства. Большинство крупнейших деятелей Просвещения и тех, кто считал себя принад лежащим к интеллектуальным слоям общества, вступали в ряды «вольных каменщиков». Это стало своеобразной модой и знаком принадлежности к социальной элите. Масонами были создатели Энциклопедии и выдающиеся поэты. «Волшебная флейта» Моцарта считалась как бы музыкальным «кодом» масонства. Среди масонов было немало тех, кто в конце столетия принял самое актив ное участие в Великой французской революции. Это дало основание для возникновения в литературе версии, что масонство сыграло якобы решающую роль в подготовке и осуществлении революционных событий конца XVIII в. Справедливости ради надо заметить, что к масонским ложам принадлежали и многие роялисты, а также сам король Людовик XVI и его ближайшие родственники —

Толстой Л. Н. Война и мир. Т. 2.— Указ, соч., с. 87. 14

граф Прованский (будущий Людовик XVIII ) и граф Артуа (впоследствии ставший королем Карлом X ). Факт членства в ложах «вольных каменщиков» не препятство вал тому, что «братья масоны», нимало не поколебав шись, сносили головы друг другу. Нельзя, однако, не признать, что эзотерический характер, закрытость лож способствовали тому, что при желании они могли пре вращаться в центры не только теософской, но и полити ческой пропаганды, использоваться для различного рода заговоров. Это приводило к тому, что в конце XVIII и первой четверти XIX в. отношения между госу дарственной властью и масонами в ряде европейских государств крайне обострились, что вызвало закрытие многих лож. В тайных обществах стали видеть угрозу официальной власти. В Австро-Венгерской империи уча стие в масонских ложах каралось как государственная измена, аресты масонов начались в Италии, Герма нии. В Испании и Португалии они становились жертвами инквизиции. Во Франции немногие сохранившиеся ложи попали под бдительный надзор наполеоновской полиции. Провозглашенные масонством идеалы постигла участь многих упований — они так и остались не осуществленными. И одной из основных причин этого была презумпция изначальной избранности, духовной элитарности нового масонства, которое называют подчас «философствующим», «спекулятивным» в отличие от «практического» масонства средних веков. Масоны считают себя служителями незримого закона, соединяющего Дух и все сущее. Они — молчаливые ратники в духовной битве добра и зла, в которой никто не в силах предугадать очередные победы или отступления. Они жаждут быть восприемниками невыразимых сил, приуготовителями жизни вечной. Не случайно центральная тема масонских обрядов — смерть и воскресение. Смерть ощущается как форма, в которую отливается жизнь, приобретая свое наиболее полное сущностное выражение. Момент смер ти — момент озарения, снятия покрова с великой тайны, воскресение к настоящей жизни через погружение в веч ное молчание. В «философствующем» масонстве чрезвы чайно сильна мистическая основа. У истоков формирова ния оно находилось под сильнейшим влиянием истол кователя Великой Тайны Якоба Бёме, немецкого мистика, вызывавшего резкое осуждение со стороны ортодок- ального лютеранства, и шведского естествоиспытателя, превратившегося в визионера и духовидца, Э. Сведенбор-

15

га (1688—1772), стремившегося высветить неведомое — соответствие трансцендентального бытия и ограниченно го земного существования,— разгадать невидимые знаки истинной жизни. (Вспомним, что и в России было не мало поклонников Сведенборга, чьи сочинения были пе реведены на русский язык в середине прошлого столе тия. В XX в. его духовным наследником стал Даниил Андреев, сын известного русского писателя Л. Андреева, мыслитель и поэт, созерцатель «обеих бездн», автор интереснейшего сочинения «Роза мира», фрагменты кото рого впервые были опубликованы в печати только в 1989г. 7 )

В масонском ритуале символы смерти — череп, гроб с костями и др.— играли важнейшую роль. Несомнен но, в этом был элемент игровой тайны, «нестрашного» ужаса, неизменно притягивающего человека (это заложено в самой психической природе его, поэтому вполне естественны обращения Морамарко к фрейдистскому психоанализу, с его приданием особого значения бес сознательному, и юнговской символогии).

Символогическая интерпретация системы миросозер цания и ритуальной практики масонов — наиболее силь ная сторона книги итальянского автора. Он показы вает, что масонство — это не только определенный тип сообщества, организации, не только миросозерцание или система этики, но и символический универсум. Символ — это сущность, воплощенная в знаке, вобравшем в себя многомерность смыслов и образов. Символ включает в себя многоуровневую смысловую перспективу, «просвечи вающую» через предметный или словесный образ, и в ос нове ее, как считает вслед за Юнгом Морамарко,— глубинный архетип, порождение коллективного бессозна тельного. Смысл символа, задача его интерпретации и разгадки требуют активной сопричастности воспринимающего, активизации в нем не только рационалисти ческого, но и интуитивного, эмоционального, эстетиче ского начал. Процесс истолкования символа глубоко диалогичен, он обретает истинный смысл лишь в преде лах человеческого общения, в котором и может быть выявлена сущность символа. Это прекрасно иллюстриру ет масонство, символическое облачение его доктрины и ритуалов.

7 См.: Андреев Д. Роза мира. Фрагменты.— «Новый мир», 1989, № 2, с. 176—193.

16

Можно сказать, что масоны используют символы и для придания сокровенности своим миросозерцательным и этическим установкам, и для выявления их во всей полноте через иерархию образов-смыслов, заключенных в специфических знаках, служащих указателями всеобщности. Сложная система символов не может быть легко разгадана разумом, четко и просто определена. Она одновременно и преграда, и линза, которая, с одной стороны, оберегает от упрощенного восприятия, чем спо собствует сохранению тайны, а с другой — позволяет сделать процесс постижения символа в его незамкну той многозначности поистине «завораживающим», бесконечно обогащающим сознание и подсознание. Система символов — ключ к масонству.

Центральным символом масонства является Храм. Своими корнями этот символ уходит в Библию, где повествуется о возведении храма царем Соломоном. На помним, что и для иудаистской, и для христианской традиции Храм как символ также чрезвычайно важен. В сущности, культ Храма — одно из древнейших рели гиозных чувств, знаменующих движение к Богу, духов ное совершенствование. Древнейшая аналогия Приро да — Храм, Универсум — Храм давала чувственное воп лощение Высшей Святыни, соединяла мир Бога и мир че ловека. В масонстве Храм воплощал великий труд созидания, как божественного, так и человеческого. Воз двигаемый, согласно предвечному Плану Великого Архи тектора Вселенной, Храм есть символ Мирового Порядка. В свою очередь, Мировой Порядок находит отраже ние в братстве «вольных каменщиков». Храм есть сим вол Высшей красоты, Духовности. Но Храм не толь ко символ универсализма. Каждый масон кропотливой работой над собой должен воздвигнуть Духовный Храм в себе самом. При вступлении в ложу, которая сама есть как бы проекция Храма, новичок начинает трудиться над «неотесанным камнем», который символизирует природное состояние человека. Посвящаемый начинает строительство самого себя, ибо человек — и дух его, и тело его — тоже есть «Храм Господень». Масонское миросозерцание пронизано культом труда, знаменующего самосовершенствование человека. Рабочие инструменты строителя — мастерок, циркуль, молоток, угольник и ЯР'занимают важное место в масонских символике и Ритуалах. Движение масона вверх по лестнице степеней посвящения отмечает каждый этап его движения к Исти-

17

не в поисках великого смысла Утраченного Слова, в котором сокрыта Первая и Последняя Тайна бытия. Не случайно сами «вольные каменщики» определяют масонство как «науку нравственности, сокрытую за за весой аллегорий и явленную посредством символов» 8 .

Но масонство — это не только миросозерцание, наука нравственности, система символов и ритуалов, образ жиз ни. Масонство нередко было связано с политикой. Этот аспект в книге Морамарко освещен явно недостаточно. Тем не менее тот же Великий Магистр ложи Великий Восток Франции свидетельствует: «Не масонство подняло восстание американцев против английского импе риализма. Но наиболее решительными участниками этого восстания были масоны. Вашингтон стал Вашингто ном, поскольку он был масоном. Как и Франклин. Как и Лафайет. Масон О'Хиггинс — «отец» Чили. Аргентину «создал» Сан-Мартин. Боливар построил Большую Ко лумбию, Хуарес — современную Мексику. Это всё масоны» 9 .

Морамарко почти не касается еще одной интересной для нашего читателя темы — истории русского масонст ва. Напомним, что в Россию оно проникло в первой трети XVIII в. Во всяком случае, в одном из документов 1731 г. сообщается о капитане Джоне Филлипсе, на значенном Великой ложей Англии Великим Магистром в России 10 . Через девять десятилетий, в 1822г., рес криптом императора Александра I масонство запрещается на территории Российской империи. Еще Екатерина II с большой опаской относилась к масонству. Поначалу высмеивая обряды «вольных каменщиков» в своих комедиях, она впоследствии усмотрела в этом движении угрозу своему правлению. Тяжкое впечатление на обще ственность произвело осуждение Новикова, выдающегося русского просветителя и виднейшего масона, на пятнад цатилетнее заключение в Шлиссельбургской крепости. Последовал приказ о закрытии масонских лож, однако братство «вольных каменщиков» не прекратило своего существования на российской почве. Нового расцвета оно достигло, когда пришло «дней Александровых пре красное начало», когда реформаторские упования мо-

8 Mackey's Symbolism of Freemasonry. Chicago, 1946, p. 11.

9 « За рубежом », 1989, № 19, с . 19.

10 См .: Telepnef В . An Outline of the History of Russian Freemasonry. L ., 1928, p . 3.

18

лодого императора, казалось, сулили русскому обществу изменения к лучшему. После успешного завершения вой ны 1812 г., когда русские войска с триумфом вернулись из Европы на родину, они принесли с собой опьяняю щий дух победы, жажду свободы и вольнодумства. Эта жажда находила выход не только в литературе, но и в бурной жизни тайных кружков, возникавших один за другим и в обеих столицах, и в провинции, особенно в среде молодого офицерства. Большинство таких сооб ществ носило характер масонских лож. Усиление рево люционных устремлений в этих тайных объединениях побудило Александра I , уже давно отказавшегося от ли беральных планов своей молодости, повелеть закрыть все масонские ложи, поскольку от «умствований, ныне су ществующих», «проистекают столь печальные в других краях последствия». Страх перед революционной угрозой оказался сильнее чувства масонской солидарности (су ществует предположение, что Александр I в начале XIX в. был принят в масонскую ложу) ". Однако и после 1822 г. братства «вольных каменщиков», очевидно закон спирировавшись, продолжали свое существование, ибо в противном случае императору Николаю I не пона добилось бы повторять запрещение старшего брата. Известно, что многие декабристы были масонами, в том числе братья Муравьевы-Апостолы, С. П. Трубецкой, А. Н. Муравьев, С. Г. Волконский; П. И. Пестель к моменту восстания уже формально вышел из масонской ложи.

История русского масонства XIX — первых десятилетий XX в. составляет специальный и очень сложный предмет исследования. Большие споры в научной и пуб лицистической литературе вызывают вопросы о связи русского масонства с зарубежным, о его отношении к освободительному и революционному движению. Ограни ченный объем вступительной статьи не позволяет сколь ко-нибудь серьезно осветить их, поэтому отсылаю чи тателя к специальной литературе.

Для информации приведу лишь свидетельство Б. Те-лепнева, автора «Очерков истории русского масонства», вышедших в Лондоне в 1928 г. «Существование масонских лож в 1909 г. стало очевидным для правитель ства России, выяснилось также, что эти ложи принад лежат к французской ветви масонства. Деятельность

11 Мезиер А. В. В поисках правды и смысла жизни, с. 139.

19

этих лож была приостановлена, и так продолжалось до 1911 г., когда некоторые из членов этих сообществ решили возобновить, со всей возможной осторожностью, их деятельность. Однако эту деятельность едва ли можно назвать собственно масонской, поскольку она была уст ремлена главным образом к политической цели — упразднению российской автократии и установлению демократического режима в империи; члены этих лож входили в сферу влияния Великого Востока Франции. Это, по существу, политическое объединение в 1913— 1914 гг. охватывало до 40 лож... Очевидно, они приняли участие в подготовке Февральской революции 1917 г. и установлении Временного правительства. Поскольку по литическая цель была достигнута, движение пошло на спад» ' 2 . Эти сюжеты нашли освещение и в книге очевидца событий Н. Берберовой «Люди и ложи: русские масоны XX столетия». Советский историк Н. Яковлев, затронувший тему масонства в связи с Февральской революцией в России, писал: «Конечно, было бы неверно видеть решительно во всем руку масонов в действиях рос сийской буржуазии в годы первой мировой войны и особенно на подступах к Февральской революции. Буржуаз ная и эмигрантская историография усиленно стремится либо вообще замолчать, либо скомпрометировать эту те му. По всей вероятности, наилучший, да и единственно возможный, исход — судить по фактам» |3 . К сожалению, приходится констатировать, что в исследовании этой сложнейшей проблематики отечественная историогра фия находится еще в начале пути.

Морамарко не является сторонником акцентирования политических аспектов деятельности масонских органи заций, хотя эта книга написана тогда, когда назревал скандал с ложей П-2, потрясший общественное мне ние Италии и многих других стран. К тому времени в Италии насчитывалось более пятисот легальных масонских лож. Но ложа П-2 была тайной, а тайные общества в Италии запрещены. Мастер ложи Личо Джелли обладал почти неограниченной властью. П-2 оказалась связанной и с итальянскими секретными службами, и с мафией. Она контролировала значительную часть политической и финансовой жизни страны. В эту ложу входил целый ряд политических деятелей, высо-

12 Т е l е р n e f В . Op. cit., p. 35.

13 Яковлев Н. 1 августа 1914. М., 1974, с. 19.

20

копоставленных военных, крупных бизнесменов. Итальянская пресса писала, что ложа П-2 была гнездом политической реакции, в котором вынашивались замыслы государственного переворота. История с ложей П-2 обнаружила серьезную трансформацию масонского движения, в своем наиболее крайнем, нелегальном выра жении сомкнувшегося с разветвленной системой тайной власти. Усилятся ли в современном масонстве подобные опасные тенденции или оно превратится в некий раритет, притягивающий людей причастностью к древним тайнам и загадочностью ритуала,— ответ на эти вопросы даст будущее.

В. И. Уколова

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история