Монархи Европы. Судьбы династий

ОГЛАВЛЕНИЕ

РОССИЯ. ДОМ РОМАНОВЫХ

История династии Романовых в последние годы привлекала внимание многих исследователей, переизданы и старые труды, ранее недоступные широкому кругу читателей. Поэтому в данном очерке речь в основном пойдет о чисто династических вопросах: в какой обстановке утвердилась в 1613 г. новая династия, как менялся порядок престолонаследия и проходило занятие престола, каков был уровень подготовки наследников к занятию трона и кто был их ближайшим окружением, как кровное родство с Романовыми привело на престол Гольштейн-Готторпскую) ветвь (роль династических браков в судьбах монархов). Более подробно речь пойдет только о трех последних самодержцах.

ОТ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА К РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Новая династия

В начале января 1598 г. со смертью царя Федора Ивановича прекратилась династия Рюриковичей, потомков Ивана Калиты. Ближайшими родственниками московских государей были бояре Романовы: первая жена Ивана Грозного происходила из этого рода. Глава семьи боярин Федор Никитич Романов приходился царю Федору двоюродным братом. Однако Земский собор в феврале 1598 г. избрал царем Бориса Годунова, шурина покойного царя, фактического правителя Московского государства при болезненном, тихом и богомольном сыне Ивана Грозного. В многочисленной семье Романовых Борис Годунов видел соперников и в 1601 г. подверг их опале. Федора Никитича постригли в монахи под именем Филарета и отправили в ссылку. Его жена Ксения Ивановна, происходившая из дворянской семьи Шестовых, также насильно была пострижена под именем Марфы. Их сына Михаила (род, в июле 1596 г.) с сестрой Татьяной, дядьями, тетками и другими родственниками сослали в отдаленные северные места.
Началось Смутное время, появились самозванцы. В апреле 1605 г. скоропостижно умер царь Борис, вскоре был свергнут и убит его сын Федор. Около года престол занимал Лжедмитрий I. После его свержения на престоле оказался выборный царь Василий Иванович Шуйский, происходивший из рода Рюриковичей. В июле 1610 г. царя Василия "свели" с престола, насильно постригли в монахи и увезли в Польшу, где он и умер. Власть перешла к боярам, в Смоленск было отправлено посольство во главе с Филаретом, ставшим к тому времени митрополитом, и князем В. В. Голицыным договариваться о приглашении на московский престол сына польского короля Сигизмунда III королевича Владислава. Переговоры затянулись, так как Сигизмунд хотел сам занять московский престол. По его приказу послов арестовали и отправили в Польшу. Поляки заняли Москву. Только в октябре 1612 г. ополчение под руководством Минина и Пожарского освободило столицу. Страна была разорена, западные русские земли захватила Польша, а Новгород - Швеция.
В такой обстановке в январе 1613 г. в Москве собрался Земский собор для избрания нового царя. Прежде всего Земский собор постановил не возводить на престол никого из "иноверных" принцев, а выбрать кого-нибудь из "великих московских родов". Еще в 1610 г. патриарх Гермоген указывал на молодого Михаила Федоровича Романова, сына митрополита Филарета. В 1613 г. "на нем сошлись такие враждебные друг другу силы, как дворянство и казачество" *.

* Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. 3 //Соч.: В 9 т. М., 1988. Т. 3. С. 59.

21 февраля 1613 г. 16-летний Михаил Федорович был торжественно провозглашен царем. С осени 1612 г. он вместе с матерью находился в своей вотчине около Костромы, а затем переехал в Костромской Ипатьевский монастырь. Туда и отправилась депутация от Земского собора известить Михаила об избрании его на царство. Михаил долго отказывался, а инокиня Марфа не давала ему благословения на царство, так как люди Московского государства "измалодушествовались" и изменили уже нескольким царям. Только после долгих уговоров Михаил 14 марта согласился принять престол.
2 мая 1613 г. новый царь торжественно въехал в Москву, посетил Успенский собор, в Архангельском соборе приложился к гробам прежних московских государей, подчеркнув преемственность своей власти от прежней законной династии. 11 июля, в канун своих именин, Михаил Федорович венчался на царство, основав династию, которая правила в России более 300 лет *.

*См.: Морозова Л. Е. Михаил Федорович //Вопросы истории. 1992. N 1. С. 38.

Правительство составилось из близких родственников царя по отцу и матери. Среди них выделялись братья Борис и Михаил Салтыковы, дядя царя Иван Никитич Романов, князья И. Б. Черкасский и Б. М. Лыков-Оболенский, Ф. И. Шереметев, И. Ф. Троекуров, Морозовы. Был взят курс на всеобщее примирение, чтобы быстрее поднять страну из руин и вернуть исконные русские земли. В 1617 г. по "вечному миру" со Швецией Россия вернула Новгород, но потеряла Балтийское побережье. В следующем году с Польшей заключили перемирие на 14 с половиной лет. Владислав не отказался от прав на московский престол, Смоленск, Новгород-Северский, Чернигов остались за Польшей. В июле 1619 г. из польского плена вернулся Филарет. Он не только занял патриарший престол, но и был наречен вторым "великим государем". Новый патриарх энергично принялся за устроение государства. По городам и уездам стали переписывать посадские дворы и лавки, крестьянские дворы, всякого рода земли и угодья. Это позволило правительству выявить размеры бедствия, причиненные Смутным временем. Служилых людей наделяли поместьями и снабжали денежным жалованьем. Посадским людям запрещено было покидать свои посады *.
Филарету пришлось наводить порядок и в собственном доме, так как родственники злоупотребляли своей властью. Так, Салтыковы расстроили женитьбу царя на Марии Ивановне Хлоповой, ложно обвинив ее в том, что она тяжело больна. И хотя выяснилось, что история с болезнью выдумана, брак расстроился.
Неудачей закончились попытки найти невесту в иностранных правящих домах протестантского вероиспаведания (к католикам в Москве относились настороженно). Сватали племянницу датского короля Кристиана и сестру бранденбургского курфюрста. Но из-за отказа принцесс принять православие сватовство расстроилось **. Наконец в сентябре 1624 г. царь женился на Марии Владимировне Долгорукой, но молодая царица умерла через три месяца после свадьбы, в январе следующего года. Для новых смотрин отобрали 60 самых красивых девиц, однако царь выбрал одну из прислужниц при этой церемонии - Евдокию Лукьяновну Стрешневу, дочь можайского дворянина. В феврале 1626 г. сыграли свадьбу. Брак был счастливым, царица родила семь дочерей и трех сыновей, но из мальчиков выжил только старший сын Алексей (род. 10 марта 1629 г.).
Правительство Михаила Федоровича пыталось отвоевать Смоленск, но война с Польшей в 1632-1634 гг. окончилась неудачей. По "вечному миру" 1634 г. Польша удержала захваченные ранее земли, но Владислав отказался от притязаний на московский престол.

* Подробнее см.: Вовина В. Г. Патриарх Филарет (Федор Никитич Романов) // Там же. 1991. До 7-8.
** См.: Морозова Л. Е. Указ. соч. С. 42.

Историки единодушно считают, что Михаил Федорович принимал небольшое участие в восстановлении государства из "великой разрухи". Как отмечал историк А. Е. Пресняков, "крутая энергия родителей, как часто бывает, наложила печать мягкой, созерцательной пассивности на его натуру". Дела вершили сначала его мать, "государыня великая, старица инокиня Марфа", как писали в царских грамотах, затем отец-патриарх и деятели, окружавшие престол. К тому же Михаил не отличался крепким здоровьем, а во вторую половину жизни часто не мог ходить, и его возили в возке. Под конец жизни царя врачи отмечали в нем "меланхолию, сиречь кручину" ***.

"Тишайший царь" и его сыновья

Михаил Федорович умер в июле 1645г. Алексей Михайлович, ставший царем в 16-летнем возрасте, на первых порах не мог править самостоятельно. Все дела были в руках его воспитателя боярина Б. И. Морозова. Чтобы приобрести еще большее влияние на молодого царя, он расстроил брак Алексея Михайловича с дочерью касимовского помещика Евфросинией Всеволожской и устроил женитьбу государя на дочери бедного и незнатного дворянина И. Д. Милославского Марии Ильиничне. Вскоре Морозов женился на сестре царицы. Выдающееся положение при дворе Морозов и Милославский использовали для всевозможных злоупотреблений и наживы. Новые налоги и особенно рост цен на соль вызвали сильное недовольство в народе и привели в мае 1648 г. к Соляному бунту в Москве. Особенно выдающиеся взяточники и лихоимцы были толпой растерзаны, но своего любимца Морозова царь спас, сослав в дальний монастырь. Влиятельным лицом при царе стал боярин князь Н. И. Одоевский. Комиссии под его руководством было поручено упорядочить русские законы. В октябре 1649 г. Земский собор утвердил Соборное Уложение, заменившее Судебник 1550 г. Уложение оставалось в силе до издания Свода законов Российской Империи в 1833 г. Уложение царя Алексея Михайловича окончательно закрепостило крестьян на тех землях, на которых их застала подворная перепись.

*** См.: Пресняков А. Е. Российские самодержцы. М., 1990. С. 27.

Хотя XVII век называют "бунташным веком" и в царствование Алексея Михайловича произошло немало народных восстаний, в историю этот царь вошел как "тишайший царь". Он мог быть милостивым и щедрым, веселым и добродушным, но и гневным, хотя и отходчивым, легко переходил от брани к ласке. Во время заседания Боярской думы царь изругал за бестактную выходку своего тестя И. Д. Милославского, побил и пинками вытолкал из комнаты *.
Современники отмечали доступность царя, частый выход к народу. Бояре чувствовали себя при дворе свободно. К десяти годам он изучил чин богослужения, пел с дьячком на клиросе, в храме чувствовал себя как дома. Царь строго соблюдал посты: по понедельникам, средам и пятницам он не ел и не пил ничего, в другие же дни кушанья его состояли из черного хлеба с солью, капусты, груздей и ягод - все без масла **. Вставал царь в четыре часа утра и долго молился. После обедни, заканчивавшейся в 10 часов, вершил государственные дела ("сидел с боярами"), после обеда отдыхал два-три часа или отправлялся на соколиную охоту, большим любителем которой он был. Вечером царь много читал, писал и размышлял о прочитанном ***.
Алексей Михайлович оставил огромное литературное наследство - обширные письма и послания, начал писать записки о польской войне, составил наставление о соколиной охоте. Он первым из царей стал лично подписывать важнейшие государственные акты.
С начала 50-х гг. царь Алексей приблизил к себе архимандрита Никона, который стал его желанным гостем и собеседником. После принятия в 1652 г. сана патриарха Никон получил право титуловаться "великим государем", как при царе Михаиле титуловался Филарет. Алексей Михайлович поддержал церковную реформу Никона, но не мог мириться с властолюбием патриарха, его высокомерием и крутым нравом. На соборе 1666-1667 гг. царь выступил с жалобами на своего бывшего друга. Никон был лишен архиерейского сана и сослан в монастырь (Ферапонтову пустынь). Но все его нововведения собор признал правильными, а, на их противников "изрек проклятие". Так в русской православной церкви произошел раскол, и на приверженцев старого обряда, старообрядцев, обрушились жестокие преследования.
Умный государь окружил себя и умными государственными деятелями, среди которых выделялись руководители Посольского приказа А. Л. Ордин- Нащокин и А. С. Матвеев, боярин Ф. М. Ртищев, полководец князь Г. Г. Ромодановский.
В 1669 г. умерла царица Мария Ильинична, родившая Алексею Михайловичу 13 детей, в том числе пять сыновей (из них выжили двое). В январе1671 г. царь женился на племяннице и воспитаннице А. С. Матвеева, дочери дворянина, Наталье Кирилловне Нарышкиной. Царь был вдвое старше новой жены. 30 мая 1672 г. Наталья Кирилловна родила сына, названного Петром (затем она родила двух дочерей).

* См.: Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. М., 1993. С. 416.
** См.: Ключевский В. О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1991. С. 109-110.
*** Подробнее см.: Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 59-141; Сорокин Ю. А.. Алексей Михайлович // Вопросы истории. 1992. N 4-5.

Время царствования Алексея Михайловича справедливо считают преддверием петровских преобразований. По образному выражению В. О. Ключевского, "одной ногой он еще крепко упирался в родную православную старину, а другую уже занес было за ее черту; да так и остался в этом нерешительном переходном положении" *. Современные исследователи отмечают, что в царствование Алексея Михайловича была создана материальная база, во многом обеспечившая петровские преобразования. Но реформы Алексея Михайловича не разрывали с национальными традициями, его правительство искало новые пути дальнейшего развития страны на национальной основе, без насильственной ломки существующих государственных и общественных структур.
Именно при царе Алексее были заложены основы регулярной армии (полки иноземного строя) и будущей рекрутской системы, войско было вооружено мушкетами и карабинами, а не тяжелыми пищалями, литые медные и чугунные орудия вытесняли железные.
Внешнюю политику Алексея Михайловича в целом можно признать удачной. Новая война с Польшей (1654-1667) завершилась Андрусовским перемирием на 13 с половиной лет. Польша вернула Московскому государству Смоленск и Северскую землю, признала переход к Москве Левобережной Украины, но Правобережная осталась за Польшей, за исключением г. Киева с небольшим округом. В ходе польской войны русские войска заняли всю Белоруссию и Литву с городами Вильно и Ковно. С тех пор царь стал титуловаться "Царь, Государь, Великий Князь и веся Великия и Молью и Белыя России Самодержец". Во время войны со Швецией русские войска вступили в Ливонию и осадили Ригу. Но вести одновременно войну с Польшей и Швецией Московское государство было не в состоянии. России пришлось в 1661 г. заключить со Швецией "вечный мир", по которому все русские завоевания в Ливонии были возвращены шведам.

* Ключевский В. О. Исторические портреты. С.

Наконец, при Алексее Михайловиче стало все более заметным сближение с Западной Европой. Иностранцы поступали на государеву службу, устраивали заводы. Сам царь охотно допускал иноземные забавы: при дворе была труппа актеров, ставились театральные представления. Царские дворцы и дворцы его ближайших соратников украшались картинами и зеркалами, европейской мебелью.
Под властью первых царей из династии Романовых сложились основные черты государственного и социального строя, которые с незначительными модификациями господствовали в России до буржуазных реформ 60-70-х гг. XIX в. **
26 января 1676 г. в возрасте 47 лет Алексей Михайлович скончался, благословив перед тем на царство старшего сына Федора. Новому царю было всего 14 лет. Федор Алексеевич получил по тому времени хорошее образование. Знаменитый ученый, писатель и оратор, киевский монах Симеон Полоцкий преподавал ему и его сестре Софье латинский язык, богословие, риторику и пиитику. Под влиянием своего учителя Федор увлекся стихосложением и переложил в стихи некоторые псалмы.

** См.: Сорокин Ю. А. Указ. соч. С. 87.

При Федоре Алексеевиче повысилось значение Боярской думы, а число думцев возросло с 66 до 99 (число бояр увеличилось с 23 до 44) *. Новое царствование ознаменовалось двумя крупными преобразованиями. Созванная в Москве комиссия от разных чинов служилых людей под руководством князя В. В. Голицына выработала проект перемен в военном управлении. Особенно вредным комиссия нашла местничество, которое затрудняло назначение на должности: знатные молодые люди отказывались подчиняться заслуженным, но незнатным воеводам. Указом 12 января 1682 г. местничество было отменено. Другая комиссия из представителей посадского населения городов предложила в 1681 г. ввести по всему государству единую подать. Под названием стрелецкой она шла главным образом на содержание войска.
Царь Федор был женат на Агафье Семеновне Грушецкой, дочери мелкого дворянина, чей предок в XVI в. вышел из Польши, но она и ее малютка сын умерли в 1681 г. Во второй раз царь женился на 14-летней Марфе Матвеевне Апраксиной, крестнице А. С. Матвеева (ее братья Федор и Петр стали впоследствии сподвижниками Петра Великого). С новой женой царь прожил всего два с половиной месяца, скончавшись 27 апреля 1682 г. Возможно, Федор Алексеевич был отравлен **.
Около часа дня патриарх Иоаким нарек царем десятилетнего царевича Петра, отличавшегося крепким здоровьем и живостью ума, в обход его 16-летнего сводного брата Ивана. Немедленно Петру принесли присягу придворные, приказные служащие, а затем гарнизон столицы и горожане. В столицу были возвращены Нарышкины и А. С. Матвеев, высланные в предыдущее царствование.

* Подробнее см.: Богданов А. П. Федор Алексеевич // Вопросы истории. 1994. Ло 7. С. 64.
**См.: Богданов А. П. Перо и крест. Русские писатели под церковным судом. М., 1990. С. 245.

Властолюбивая дочь царя Алексея Михайловича царевна Софья воспользовалась волнением в стрелецком войске, чтобы вырвать власть у Нарышкиных. 15 мая был пущен слух, что Нарышкины "извели" царевича Ивана. Вооруженные стрельцы ворвались в Кремль и, хотя убедились, что их обманули (царица Наталья вышла на крыльцо с Петром и Иваном), под влиянием вожаков движения убили двух братьев царицы, а также А. С. Матвеева, К. А. Долгорукова, Г. Г. Ромодановского и других бояр. Стрельцы потребовали, чтобы царствовали оба брата - Иван и Петр. Волнения стрельцов продолжались 16 и 17 мая. Царями провозгласили Ивана и Петра, а правительницей стала царевна Софья. 25 июня оба царя были венчаны на царство. Петр с матерью большую часть времени проводили в селах Воробьево, Коломенском, Преображенском. Петр лишь изредка наведывался в Кремль для участия в придворных церемониях и приеме иностранных послов.
Правление царевны Софьи (1682-1689) началось с успокоения стрельцов, начальник Стрелецкого приказа князь И. А. Хованский за свои честолюбивые замыслы был казнен. Новый стрелецкий начальник думный дьяк Ф. Л. Шакловитый восстановил дисциплину в стрелецком войске.
Ближайшим сотрудником царевны Софьи был ее любимец князь Василий Васильевич Голицын, один из образованнейших людей своего времени. Он возглавлял Посольский приказ. Во внутренней политике произошло смягчение наказаний по сравнению с прежними временами. Во внешней политике был достигнут большой успех: по "вечному миру" с Польшей (1686) Польша окончательно уступила Москве Киев и все потерянные по Андрусовскому перемирию земли. Польский король был заинтересован в привлечении России к союзу против турок. Князь Голицын предпринял два похода на Крым, но оба окончились неудачей. Положение правительства Софьи покачнулось. А между тем царь Петр подрастал. В январе 1689 г. Наталья Кирилловна женила его на Евдокии Федоровне Лопухиной, дочери окольничьего. Это означало совершеннолетие Петра. Решительная борьба сторонников Петра с Софьей приближалась. Софья вовсе не хотела уступать власть. Напротив, она приказала в грамотах и указах писать свое имя рядом с именами царей, приняла титул Самодержицы, задумала венчаться царским венцом и сделаться постоянной соправительницей обоих братьев.
План переворота, по мнению некоторых историков, разработал князь Борис Алексеевич Голицын, родственник В. В. Голицына. 7 августа 1689 г. в Кремле появилось подметное письмо о том, что якобы "потешные" хотят идти из Преображенского в Кремль, чтобы убить Ивана, Софью и ее единоутробных сестер. Софья отдала приказ ввести в Кремль 300 стрельцов и запереть кремлевские ворота на ночь. В сторону Преображенского были посланы конные разведчики. В то же время подкупленные родственниками Петра стрельцы явились в Преображенское с вестью, что в Кремле собираются полки, хотят убить молодого царя *. Петр, бросив мать и беременную жену, ускакал в Троице-Сергиеву лавру. Туда стали приходить его сторонники, верные ему служилые люди, патриарх. Петр потребовал выдачи Шакловитого. Софья поняла, что проиграла. Шакловитого казнили, Голицына отправили в ссылку, а Софью заточили в Новодевичий монастырь. После нового стрелецкого бунта 1698 г. Софья была пострижена в монахини под именем Сусанна и находилась под строгим надзором до смерти, последовавшей 3 июля 1704 г. Формально царский титул сохранился за царем Иваном, умершим в конце января 1696 г., но никакого участия в государственных делах тот не принимал, хотя и участвовал в официальных церемониях. На первых порах, особенно пока была жива царица Наталья, Петр мало занимался государственными делами, полностью отдаваясь "Нептуновым и Марсовым потехам". "Правление... Натальи Кирилловны, - по словам князя Б. И. Куракина, свояка Петра I, - было весьма непорядочное и недовольное народу и обидимое" **. Все дела оказались в руках ее родственников и приближенных. Самостоятельное правление Петра начинается с Азовских походов (1695-1696) и Великого посольства (1697-1698) ***.

* См.: Богданов А. П. Перо и крест. С. 263-264.
** Петр Великий. Воспоминания. Дневниковые записи. Анекдоты. Спб., 1993. С. 74.
*** См.: Буганов В. И. Петр Великий и его время. М., 1989. С. 23.

Петр Великий

Преобразования, главным деятелем которых был Петр Великий, вызывали и вызывают разноречивые оценки. Уже для современников он для одних был "земным богом", другие же считали его антихристом, "людомором" "басурманом" .
До смерти отца Петр был баловнем в царской семье, любил его и царь Федор, крестный отец. Он же сам выбрал ему учителя - дьяка Никиту Зотова, который научил царевича азбуке и прочел с ним Часослов, Псалтырь, Деяния и Евангелие. Он же научил его писать, но особой грамотностью и порядочным почерком Петр не отличался. События 1682 г. прервали систематическое образование, а кровавая расправа над близкими к нему людьми повлияла на всю его последующую жизнь: у него появились конвульсивные движения головы и лица. Военное дело, инженерное и, артиллерийское искусство Петр стал осваивать в Немецкой слободе: голландец Франц Тиммерман учил его арифметике, геометрии и фортификации, другой голландец, Брант, обучал плавать под парусами. Там же царь сблизился с генералом Патриком Гордоном, шотландцем на русской службе, и со швейцарцем Францем Лефортом и привык к шумным пирам и разгулу, стал курить трубку, что особенно преследовалось при его отце. Вместо традиционного богословско-схоластического образования Петр приобрел военно-технические знания.
"Петр был типичным технократом. Проявляя интерес ко многим отраслям знаний, он явно отдавал предпочтение точным наукам, вообще знаниям, имевшим прикладное, практическое значение. Кроме математики, механики, кораблестроения, Петр знал и другие науки: фортификацию, архитектуру, баллистику, черчение и т. д., не говоря уже о "рукодельстве" - ремеслах... Особым уважением Петра пользовалась медицина, точнее, хирургия. Ею Петр увлекался с давних пор, наблюдая, а потом сам делая довольно сложные операции, степень риска которых мог по-настоящему оценить лишь сам пациент... Он внимательно следил за здоровьем своих придворных и родственников, незамедлительно предлагая свои услуги, тем более что футляр с хирургическими инструментами всегда носил с собой, а вырванные зубы аккуратно складывал в особый мешочек" *.
Пребывание в странах Западной Европы окончательно сформировало личность Петра, приобщило его к культурным формам европейской жизни. Личность молодого царя произвела сильное впечатление в тех странах, где он побывал: в Бранденбурге, Голландии, Англии, Австрии. Жена и теща бранденбургского курфюрста Фридриха III удивились его уму и живости и поразились невоспитанности. "Он очень хороший и очень дурной", прекрасная натура, дурно воспитан **.
Развлечения - "бахусовы пиры", "побоища с Ивашкой Хмельницким" служили Петру отдохновением от тяжких трудов. Он учредил "Сумасброднейший, всешутейший и всепьянейший Собор", поставив во главе его "князь-папу" Никиту Зотова. Гостей Петр заставлял пить до потери сознания и внимательно слушал их пьяную болтовню, сам же пил в меру, так что наутро был готов приняться за труды ***.
День Петра начинался рано, вставал он в часу пятом, с секретарем занимался делами, позавтракав, выезжал к работам или на строения, отправлялся в Сенат или Адмиралтейство. Обедал в час пополудни, причем любил простые блюда, после короткого отдыха снова занимался делами, вечерами "либо выезжал к кому в гости, или дома с ближними веселился" ****. Петр не любил дворцовых покоев, его жилье поражает небольшими размерами. Приемы и ассамблеи Петр обычно проводил во дворцах своих вельмож.

* Анисимов Е. Время Петровских реформ. Л., 1989. С. 42.
** См.: Платонов С. Ф. Учебник русской истории для средней школы. Спб., 1914. С. 272.
*** См.: Водарский Я. Е. Петр I // Вопросы истории. 1993. N6. С. 71.
**** См.: Князьков С. Очерки по истории Петра Великого и его времени. Спб., 1914. С. 359.

Почти все царствование Петра прошло в войнах. После Азовских походов 1695-1696 гг. в августе 1700 г. началась Северная война со Швецией, продолжавшаяся 21 год. Она потребовала огромного напряжения всех сил государства. В 1711 г. Россия снова воевала с Турцией (неудачный Прутский поход). На другой год после окончания Северной войны началась война с Персией за обладание Каспийским морем (Персидский поход 1722-1723 гг.). Но главной из этих войн была война со Швецией, в которой Петр проявил большое военное и дипломатическое искусство, учитывая силу шведских войск, ненадежность союзника - польского короля Августа II и враждебность в конце войны Англии*. Петр Великий решил задачу, над разрешением которой бились Иван Грозный, Борис Годунов, Алексей Михайлович. По Ништадтскому миру (30 августа 1721 г.), Швеция уступила России Лифляндию вместе с Ригой, Эстляндию (с Ревелем и Нарвой), Ингрию и часть Карелии (с Выборгом), Петр же возвратил занятую во время войны Финляндию. Борьба за выход к Балтийскому морю была завершена.
22 октября 1721 г. (в годовщину освобождения Москвы в 1612 г.) Петр принял титул Императора Всероссийского, а учрежденный им Сенат наименовал его Великим и Отцом Отечества. Императорский титул ставил русского государя равным с единственным тогда императором Священной Римской империи германской нации, что поначалу вызвало протест многих европейских государств. Новый титул первыми признали Венеция (1721), Пруссия, Голландия и Швеция (1722), за ними последовали Турция (1739), Англия и Германская империя (1742), Франция и Испания и, наконец, Польша.
Московское царство при Петре Великом превратилось в первоклассное европейское государство. Преобразования затронули буквально все стороны государственной жизни. Реформы начались с создания сильной регулярной армии, которая насчитывала около 200 тыс. человек и пополнялась с 1705 г. путем рекрутских наборов. В 1716г. Петр издал "Устав воинский", в котором определялись организация и устройство армии, обязанности военнослужащих, основы строевой и полевой службы и т. д. Особое внимание Петр уделял созданию военно-морского флота, вникая во все тонкости этого дела, вплоть до заготовки леса, личного участия в строительстве кораблей и организации учебных заведений и посылки молодых людей за границу для прохождения морской практики.

* Подробнее см.: Павленко Н. И. Петр Великий. М., 1994; Молчанов Н. Н. Дипломатия Петра Первого. М., 1984.

Петр перестроил всю работу государственных учреждений. Боярская дума была уничтожена. Постепенно вместо приказов были созданы коллегии, число которых колебалось от 9 до 11 (важнейшие из них - Чужестранных дел, Воинская, Адмиралтейская). За образец царь взял европейскую, в особенности шведскую, систему центральных учреждений, приспособив их к особенностям России. Отправляясь в Прутский поход, 22 февраля 1711 г. Петр определил:
"...быть для отлучек наших Правительствующий Сенат для управления". В него вошли граф Мусин-Пушкин (его считали побочным сыном Алексея Михайловича), Стрешнев, князь Петр Голицын, князь Михаил Долгоруков, Племянников, князь Григорий Волконский, Михаил Самарин, Василий Апухтин, Мельницкий и обер-секретарь Сената Анисим Щукин. Позднее Петр ввел должность генерал-прокурора, которому поручалось наблюдение за порядком в Сенате.
Петр реформировал всю систему местного управления, создав губернии во главе со своими ближайшими сподвижниками. Губернии подразделялись на провинции, уезды и дистрикты. Реформы усилили власть бюрократии в центре и на местах, ограничили право подданных выбирать себе место жительства (введение в 1724 г. паспортов). Ликвидировалось понятие "вольных и гулящих" людей - абсолютно все должны были быть при деле: на военной, гражданско-административной службе, нести тягло и т. д. Государство строго следило за поведением людей дома, в церкви, на улице, на работе. Изменился даже внешний вид подданных (введение одежды европейского покроя, брадобритие, распространение курения, за которое строго преследовали в XVII в.).
Суд также был преобразован. В крупных городах учредили надворные суды, в остальных городах
- "нижние", или провинциальные, суды. Высшим судебным учреждением стал Сенат.
Петр преобразовал и городское управление. Еще в 1699 г. был издан указ об устроении в Москве для руководства купечеством и городскими делами Бурмистерской палаты, или Ратуши. Она состояла из выборных от купечества
- бурмистров. В 1718-1720 гг. в городах были введены магистраты. Для руководства ими учреждался Главный магистрат, подчиненный Сенату.
Царь покончил с политическими притязаниями церкви. После смерти патриарха Адриана (1700) Петр I оставил патриаршее место незамещенным, назначив рязанского митрополита Стефана Яворского местоблюстителем патриаршего престола. В 1721 г. Петр вовсе отменил патриаршество, учредив Духовную коллегию, или Синод, во главе с президентом (им стал Яворский). После смерти Яворского император не назначил ему преемника, установив для надзора за деятельностью Синода должность обер-прокурора. Для управления церковными и монастырскими имениями был учрежден Монастырский приказ во главе со светским чиновником.
Своих сотрудников Петр часто выбирал из людей незнатного происхождения либо из иностранцев, которых он привлекал на службу. Такими были президент Военной коллегии генерал-фельдмаршал светлейший князь А. Д. Меншиков, генерал-прокурор П. И. Ягужинский, вице-канцлер барон П. П. Шафиров, Я. В. Брюс, А. Вейде и др. Для возвышения своих сотрудников Петр добивается от германского императора присвоения им титулов князя и графа Римской империи, возводит в княжеский титул, учреждает титулы графа и барона. По примеру западных стран 30 ноября 1698 г. был учрежден первый орден в России - орден святого апостола Андрея Первозванного (Петр стал шестым награжденным этим орденом).
Но среди сподвижников Петра сохранилось и много представителей старинной знати - Б. П. Шереметев, ставший графом и генерал-фельдмаршалом, князья Дмитрий и Михаил Голицыны, Я. Ф. Долгоруков и Н. И. Репнин, братья царицы Марфы графы Ф. М. Апраксин (генерал-адмирал) и П. М. Апраксин, канцлер Г. И. Головкин и Ф. А. Головин. Петр долго доверял своему "дядьке" Б. А. Голицыну, пока тот окончательно не спился.
Петр жестоко карал всех противников преобразований. Массовую расправу он учинил над участниками стрелецкого бунта 1698 г., причем сам рубил головы стрельцам. В Преображенском приказе лютовал князь Ф. Ю. Ромодановский, "зверь", как называл его сам царь. В ходе следствия по делу царевича Алексея была учреждена Тайная канцелярия во главе с П. А. Толстым, который когда-то был сторонником Софьи. В Тайной канцелярии били кнутом на дыбе, жгли каленым железом и горящим веником. Осужденных сажали на кол, четвертовали, так что казнь через отсечение головы была самой милосердной.
Серьезного сопротивления в высших кругах Петр не встречал, организованной оппозиции не было. Иначе обстояло дело с недовольством народных масс (восстания в Астрахани, на Дону, в Башкирии и т. д.), против восставших приходилось направлять регулярные войска во главе с Б. П. Шереметевым и В. В. Долгоруковым.
Многие исследователи отмечали, что петровские преобразования проводились спонтанно, без определенного плана, их последовательность диктовалась прежде всего потребностями войны. П. Н. Милюков называл даже преобразования Петра "реформой без реформатора". С этим вряд ли можно согласиться. Великий реформатор России, действуя экстраординарными методами и не считаясь с жертвами (одно строительство Петербурга унесло десятки тысяч жизней), добился впечатляющих результатов, поражавших не только современников, но и потомков (организация мануфактур, оружейных и горных заводов, развитие торговли, создание регулярной армии, постройка флота, строительство крепостей, каналов, открытие учебных заведений, мысль об учреждении Академии наук и др.).
Деятельность Петра была направлена на всемерное укрепление самодержавия и крепостничества*.
Учреждения Петра оказались поистине долговечными: губернское деление сохранилось до 1924-1925 гг.. Синод - до 1918 г., Сенат и "Табель о рангах" - до 1917 г., подушная подать - до 1887 г., рекрутские наборы - до 1874 г., коллегии - до 1802 г.
В правление Петра произошла консолидация дворянства, или шляхетства: прежнее деление на бояр, окольничьих, думных дворян, стольников и пр. было уничтожено, поместья дворян уравняли с вотчинами, дворянская служба стала пожизненной. Служебное продвижение регламентировалось "Табелью о рангах" (1722). Талантливые люди могли получить за службу личное и потомственное дворянство.
Обратимся теперь к семейным делам Петра. Сразу после возвращения из первого заграничного путешествия в сентябре 1698 г. царь приказал отправить царицу Евдокию в Суздальский Покровский девичий монастырь, где ее вскоре постригли в монахини. Восьмилетнего сына Алексея он поручил заботам своей сестры Натальи, затем Меншикову, но вскоре царевич оказался в среде противников преобразований. В конце 1709 г. царь отправил сына в Дрезден, чтобы он завершил образование и женился на иностранной принцессе. В октябре 1711 г. в саксонском городке Торгау царевич Алексей обвенчался с принцессой Софией Шарлоттой Христиной Брауншвейг-Вольфенбюттельской, сестра которой была замужем за австрийским эрцгерцогом Карлом, претендентом на испанский престол (в том же году он стал германским императором). "Кровное родство имело огромное значение в европейской политике, - отмечает один из крупнейших знатоков XVIII в., Е. В. Анисимов, - а брачные комбинации составляли одну из важных целей дипломатии. Петр был реформатором и в этой сфере политики России, ибо он покончил с "кровной изоляцией" династии Романовых"*. После Полтавской победы (1709) Россия стала сильной европейской державой и с ней были вынуждены считаться другие государства.

*См.: Водарский Я. Е. Указ. соч. С. 77.

В 1703 г. Петр увидел у Меншикова служанку Марту Скавронскую, взятую в плен вместе с пастором Глюком, у которого она была в услужении, при взятии Мариенбурга в 1702 г. Дочь литовского крестьянина Самуила Скавронского была выдана замуж за шведского драгуна, но тот на другой день ушел в полк и впоследствии попал к русским в плен. Марту взял в свой дом фельдмаршал Б. П. Шереметев, у которого ее отобрал Меншиков. Служанка поразила царя находчивостью и красотой. Правда, современники не находили ее красивой. Французский посол Кампредон говорил, что лицо у нее простое и грубое. Связь Петра с Мартой, принявшей православие и ставшей Екатериной Алексеевной (ее восприемником был царевич Алексей), была столь прочной, что царь, отправляясь в Прутский поход, объявил ее своей женой, а в феврале 1712 г. обвенчался с ней. По понятиям православной церкви это представлялось кощунством, так как сын Петра был ее крестным отцом. В 1723 г. Петр объявил Екатерину императрицей, а в мае следующего года торжественно короновал в Москве**.
В 1715 г. у царевича Алексея родился сын Петр (будущий Петр II). В том же году у Петра I родился сын от Екатерины и царь заставил Алексея отречься от прав на престол и дать согласие на уход в монастырь. Согласие было дано, но оно оказалось лицемерным: в 1716 г. царевич укрылся во владениях германского императора Карла VI. Посланные Петром П. А. Толстой и А. И. Румянцев уговорили Алексея вернуться в Россию и просить прощения у отца. Но следствие установило, что сторонники Алексея рассчитывали с его вступлением на престол вернуть старые порядки. Под пытками царевич назвал имена своих сторонников, а суд из высших сановников приговорил его, как государственного преступника, к смертной казни. 26 июня 1718 г. Алексей умер в Петропавловской крепости, возможно под пыткой ***.

* Анисимов Е. Время Петровских реформ. С. 398.
** Подробнее см.: Буганов В. И. Екатерина I // Вопросы истории. 1994. № 11.
***Е. В. Анисимов, отмечая, что, "как умер царевич Алексей, мы, вероятно, не узнаем никогда", приводит интереснейший документ - сохранившиеся копии письма гвардии капитана А. И. Румянцева некоему Д. И. Титову, в котором утверждается, что царевич был убит по приказу царя Бутурлиным, Толстым, Румянцевым и Ушаковым (см.: Анисимов Е. Время Петровских реформ. С. 453-457). На другой день Петр праздновал годовщину Полтавской победы, а 30 июня похоронил Алексея в Петропавловской крепости. Более подробно историю письма А. И. Румянцева см.: Эйдельман Н. Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII-XIX веков и Вольная печать. М., 1984. Глава III. 1718-1858.

Во втором браке Петр Великий был счастлив. "Екатерина была подходящим Петру человеком, - писал С. Ф. Платонов, - скорее сердцем, чем умом, понимала она все взгляды, вкусы и желания Петра, откликалась на все, что интересовало мужа, и с замечательной энергией умела быть везде, где был муж, переносить все то, что переносил он. Она создала Петру не знакомый ему ранее семейный очаг..."* К этому надо добавить, что Екатерина поставляла Петру "метресишек" и не уступала ему на пирах.
Петр I был любвеобилен, причем привлекательность женщины не имела особого значения. Среди них были красавицы, вроде Марии Гамильтон, внучки Артамона Матвеева (ей отрубили голову в 1719 г. за то, что она имела любовников и уничтожала своих детей), и дурнушки, вроде свояченицы Меншикова маленькой горбуньи Варвары Арсеньевой. Его любовницей, по сообщению Кампредона, была дочь князя Дмитрия Кантемира - Мария. В день смерти Петра Мария Андреевна Румянцева была беременна сыном, будущим знаменитым фельдмаршалом Румянцевым**. "Незаконные потомки Петра равнялись по числу потомкам Людовика XIV. Может быть, предание допустило здесь некоторое преувеличение", - заметил польский историк К. Валишевский***.
Между тем Петра ждал удар, которого он не ожидал. Император узнал, что у Екатерины была связь со своим камергером Виллимом Монсом, братом бывшей царской фаворитки Анны Монс (с ней Петр познакомился в начале 90-х гг. в Немецкой слободе). В ноябре 1724 г. Мопса казнили якобы за взятки. Имя Екатерины не упоминалось, но Петр специально повез ее на место казни фаворита.

* Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. С. 538.
**См.: Либрович С. Женский круг Петра Великого // Смена. 1993. № 6. С. 96.
*** Валишевский К. Петр Великий: По новым документам. М., 1909. С. 113.

От связи и брака Петра с Екатериной родилось много сыновей и дочерей, но в живых остались только две дочери - цесаревны Анна и Елизавета. "Отец хотел устроить им, как дочерям могущественного европейского потентата и притом редким красавицам и умницам, по депешам иноземных послов, возможно блестящие династические партии, прочил их за самых видных принцев крови, и за французского, и за испанского, и за прусского, рассылая их портреты и в Версаль, и в Мадрид"****.
После отречения от прав на престол и смерти царевича Алексея и последовавшей в 1719 г. смерти сына Петра от Екатерины, Петра Петровича, единственным мужским представителем династии Романовых остался Петр Алексеевич - сын царевича Алексея. Писаного закона о престолонаследии до Петра I не было. Престол по обычаю передавался старшему сыну предыдущего монарха или новый монарх выбирался Земским собором. Петр не хотел, чтобы после его смерти на престол вступил сын "государственного преступника". Поэтому законом от 5 февраля 1722 г. Петр установил новый порядок престолонаследия: царствующий государь может назначить себе наследником кого хочет, а если назначенный наследник окажется непригодным, то государь может его от наследства отрешить и назначить другого.
В январе 1725 г. Петр Великий тяжело заболел и умер в страшных мучениях от уремии, не успев назначить наследника. Перед кончиной, по рассказам современника, он слабеющей рукой написал карандашом на бумаге: "Отдайте все..." Карандаш выпал из его рук*****.

**** Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. 4 // Соч.: В 9 т. М" 1989. Т. 4. С. 239-240.
***** Современные историки доказывают необоснованность этого свидетельства (см., напр.: Павленко Н. И. Петр Великий. С. 557-559).

Дворцовые перевороты XVIII в.

К моменту смерти Петра никто из членов императорской семьи не имел бесспорных прав на престол. Единственный его внук был еще мал (10 лет) и требовал опеки, а женщинам, по понятиям того времени, вообще не пристало быть на престоле. Помимо императрицы Екатерины и ее двух дочерей, в состав императорской фамилии входили дочери покойного царя Ивана Алексеевича: Екатерина, выданная замуж за герцога Мекленбургского, Анна, вдовствующая герцогиня Курляндская, и Прасковья*. Анна, старшая дочь Петра, в 1724 г. была помолвлена с герцогом Гольштейн-Готторпским. Говорили, что Петр хотел оставить престол Екатерине, но шли толки, что он склонен был завещать корону дочери Анне, очень способной и умной**.
Вопрос о престолонаследии решило ближайшее окружение Петра - Меншиков, Ягужинский и Толстой, а главное, гвардейские полки - Преображенский и Семеновский. Так впервые на престол в России вступила женщина - Екатерина I Алексеевна. "Не умея ни читать, ни писать ни на одном языке, она говорила свободно на четырех, а именно на русском, немецком, шведском и польском, и к этому можно добавить еще, что она понимала немного по-французски", - писал французский наблюдатель Ф. Вильбуа***. Делами управления Екатерина не занималась. В 1726 г. был учрежден Верховный тайный совет из шести членов, но исключительное положение Меншикова как временщика сохранилось. В начале 1727 г. временщик решил сблизиться с великим князем Петром, чтобы сохранить положение при новом царствовании. Он добился согласия Екатерины на брак предполагаемого наследника со своей дочерью Марией.
Екатерина скончалась 6 мая 1727 г. Согласно ее завещанию, престол переходил к внуку Петра I - Петру Алексеевичу, а в случае его бездетной смерти - к цесаревне Анне Петровне с наследниками, затем к цесаревне Елизавете с наследниками.
Однако вскоре Меншиков оказался в опале. Новые временщики Долгоруковы обручили в конце 1729 г. Петра II с княжной Екатериной Алексеевной Долгоруковой. Молодой император предавался удовольствиям - охоте, шумным пирам - и совершенно не заботился о своем здоровье. Свадьба была назначена на 19 января 1730 г., но Петр II умер от оспы как раз в ночь на 19 января. С ним прекратилась мужская линия династии Романовых****.
Так как Петр II не оставил завещания, то, согласно завещанию Екатерины I, престол должен был перейти к сыну Анны Петровны, выданной в 1725 г. за герцога Гольштейн-Готторпского, Карлу Петру Ульриху, которому было два года, или к цесаревне Елизавете. Однако верховники, задумав ограничить самодержавие в свою пользу, остановили свой выбор на вдовствующей герцогине Курляндской Анне. Они преложили ей подписать "кондиции" (ограниченные условия) в пользу Верховного совета из восьми персон. Но из "затейки" верховниковничего не вышло. Анна притворно согласилась на "кондиции", но, приехав в Москву 15 февраля 1730 г. и увидя недовольство дворян верховниками, 25 февраля порвала "кондиции" и восстановила самодержавие.

*Царь Иван женился в 1684 г. на Прасковье Федоровне Салтыковой, дочери стольника и воеводы. От этого брака родились пять дочерей (две умерли в младенчестве).
** Обстоятельства смерти Петра и дворцового переворота 1725 г. рассмотрены Е. В. Анисимовым в статье "Смерть в конторке" (см.: Родина. 1993. № 1. С. 136-144). Е. В. Анисимов утверждает, что до мая 1724 г. существовало завещание Петра I в пользу Анны, затем появилось новое, где наследницей называлась Екатерина, но в ноябре 1724 г. Петр в гневе сжег его и в секретном артикуле к брачному контракту цесаревны Анны с голштинским герцогом предусмотрел возможность вступления на престол ее будущего сына, т. е. Петра III. Так впоследствии и произошло (см.: Анисимов Е. Указ. соч. С. 140--141).
*** Вильбуа Ф. Рассказы о российском дворе // Вопросы истории. 1992. № I. С. 152.
****0 царствовании последнего мужского представителя династии Романовых см.: Анисимов Е. В. Петр II // Вопросы истории. 1994. № 8. С. 61.

По словам современников, Анна Иоанновна была очень некрасивой, мужеподобной и грубой женщиной. Княгиня Н. Б. Долгорукова, дочь фельдмаршала Шереметева, в своих записках писала: "Престрашного была взору. Отвратное лицо имела. Так была велика, когда между кавалеров идет, всех головой выше, и чрезвычайно толста" *. Любимыми занятиями новой императрицы были охота, грубые развлечения с участием "шутов и дурок", но и балет и опера. Пышный двор Анны Иоанновны имел что-то от московского XVII в. и от европейского XVIII.
Вслед за Анной в Россию приехали ее курляндские друзья немцы во главе с ее любовником, камергером Эрнстом Иоганном Бироном. В 1732 г. двор перебрался из Москвы в Петербург. Значительную часть времени Анна проводила с Бироном и его женой, женщиной очень некрасивой и, по некоторым данным, неспособной иметь детей. На этом основании считают, что дети Бирона были детьми Анны Иоанновны**.
Десятилетнее правление Анны Иоанновны вошло в историю России как время бироновщины. Сама императрица была ленива, лишена навыков и способностей государственного управления. Жестокого, грубого временщика Бирона и его окружение обычно связывают с немецким засильем, но это не совсем точно, так как на многих важных постах находились деятели предыдущих царствований (А. М. Черкасский, П. И. Ягужинский, Г. И. Головкин, А. И. Ушаков, А. П. Волынский и др.).

*Цит. по: Со шпагой и факелом. Дворцовые перевороты в России, 1725-1825. М., 1991. С. 115.
**См.: Из записок князя П. В. Долгорукова. Время Императора Петра II и Императрицы Анны Иоанновны. М., 1909. С. 114-115.

В области внешней политики при Анне Иоанновне продолжалась линия Петра Великого - в союзе с Австрией борьба с Османской империей за Причерноморье (в 1736-1738 гг. фельдмаршал Миних разорил Крымское ханство), борьба за влияние в Польше (тот же Миних осадил Данциг и изгнал Станислава Лещинского, чтобы утвердить на польском престоле Августа III, сына Августа Сильного).
Во внутренней политике важнейшими событиями правления Анны Иоанновны были отмена петровского закона о единонаследии 1714 г. (в 1730 и 1731 гг.), разрешение оставлять одного из сыновей в имении, срок службы устанавливался в 25 лет. Эти меры способствовали расширению социальной основы самодержавия*.
У Анны Иоанновны вызывало беспокойство то обстоятельство, что внук Петра Великого, Карл Петр Ульрих (голштинский "чертушка", как она его называла), проживал вдали от России. В придворных кругах одно время даже вынашивали план брака Анны Леопольдовны, племянницы императрицы, и голштинского герцога. Это могло бы предупредить осложнение с престолонаследием в случае смерти Анны Иоанновны. Но в августе 1739 г. Анну Леопольдовну выдали замуж за принца Антона Ульриха Брауншвейгского.
Умирая в октябре 1740 г., Анна завещала престол сыну своей племянницы Анны Леопольдовны и брауншвейгского принца Антона Ульриха - новорожденному младенцу Иоанну Антоновичу при регентстве Бирона, носившего с 1737 г. титул герцога Курляндского.

*См.: Анисимов Е. В. Анна Ивановна // Вопросы истории. 1993. № 4. С. 30. В этой статье Е. В. Анисимов опровергает несколько историографических штампов о правлении Анны Иоанновны, в том числе о "немецком засилье" в верхнем эшелоне власти, отметив, что масштабы репрессий, воровства и казнокрадства при ней были типичны для XVIII в. (См. там же. С. 29, 31 и др.)

В ноябре 1740 г. Бирон был арестован фельдмаршалом Минихом, правительницей стала Анна Леопольдовна, женщина неумная и ленивая. Главным деятелем правительства стал вице-канцлер и генерал-адмирал граф А. И. Остерман. Между тем в гвардии зрел заговор в пользу цесаревны Елизаветы Петровны.
В свержении правительницы Анны Леопольдовны были заинтересованы Швеция (с ней Россия с 1741 г. находилась в войне) и Франция. Французский посол в Петербурге маркиз де ла Шетарди оказал цесаревне денежную помощь. В ночь на 25 декабря 1741 г. Елизавета явилась в казармы лейб-гвардии Преображенского полка (почти треть гвардейцев начали службу при Петре I и прошли школу Северной войны) и повела их во дворец, чтобы арестовать Брауншвейгскую фамилию. Елизавета обещала отпустить их в Германию, но обещания не выполнила. Иоанн был сначала с матерью в Прибалтике, затем разлучен с родителями и отправлен в Холмогоры, а потом в Шлиссельбург, где находился в одиночном заключении. В Шлиссельбурге он и был убит в 1764 г.*
Императрица Елизавета Петровна занимала престол 20 лет (1741-1761). Современники отмечали красоту дочери Петра, склонность к веселью, открытый и добродушный характер, что не помешало так называемому "делу Лопухиных": за неосторожные слова об императрице троим Лопухиным, родственникам царицы Евдокии, Степану, его жене красавице Наталье и их сыну Ивану, "урезали" язык и отправили в ссылку в Сибирь**. Будучи очень религиозной, Елизавета часто совершала богомолье в Троицу и Киев, строго соблюдала посты и обряды. Это не препятствовало ей предаваться удовольствиям: балам, маскарадам, катаньям и пр. Анна Ивановна не любила пьяных, при Елизавете Петровне снова началось пьяное веселье. С молодых лет Елизавета имела фаворитов; двое из них - Алексей Разумовский и Александр Бутурлин - были произведены в графы и сделаны фельдмаршалами, хотя не участвовали ни в одном сражении, а Алексей Разумовский в 1742 г. стал морганатическим супругом императрицы, от него она имела дочь, кончившую жизнь монахиней.

* Подробнее см.: Каменский А. Б. Иван VI Антонович // Вопросы истории. 1994. № 11.
** Подробнее см.: На Российском престоле, 1725-1796. Монархи Российские после Петра Великого. М" 1993. С. 251-254.

Как и ее предшественницы на престоле, Елизавета доверила руководство внутренней и внешней политикой своим фаворитам, преданным ей людям, которые помогли в борьбе за престол. Среди них мы видим по преимуществу людей русского и малороссийского происхождения - графа Кирилла Разумовского (брата фаворита, Алексей политикой не занимался), двоюродных братьев Петра и Ивана Шуваловых, руководителей внешней политики графов А. П. Бестужева-Рюмина и М. И. Воронцова.
Время правления Елизаветы знаменательно значительным экономическим ростом, что в немалой степени было связано с уничтожением в 1754 г. внутренних таможен и учреждением банков с дешевым кредитом. При Елизавете смягчили наказания. Она не подписала ни одного смертного приговора и отменила смертную казнь. Успехов достигло просвещение: был основан Московский университет, что связано с именами И. И. Шувалова и М. В. Ломоносова, в Петербурге открыли Академию художеств. В Академии наук развернулась деятельность М. В. Ломоносова и других крупных ученых.
Самым значительным событием внешней политики было участие России в Семилетней войне против Пруссии, имея в качестве союзников Австрию, Саксонию и Францию. Армия Фридриха II терпела сокрушительные поражения при Гросс-Егерсдорфе (1757), Куне-рсдорфе (1759), на некоторое время был захвачен даже Берлин (1760). Только смерть императрицы 25 декабря 1761 г. спасла прусского короля от полного поражения. Со смертью Елизаветы Петровны угасла и женская линия династии Романовых*.

*О Елизавете Петровне см.: Анисимов Е. В. Россия в середине XVIII века: Борьба за наследие Петра. М., 1986; Наумов В. П. Елизавета Петровна // Вопросы истории. 1993. № 5.

Когда Елизавета Петровна вступила на престол, единственным потомком Петра Великого по женской линии был голштинский герцог Карл Петр Ульрих, родившийся в Киле 10 (21) февраля 1728 г. Он был не только внуком Петра I, но и племянником Карла XII (сыном его сестры), поэтому имел права на шведский и русский престолы. Анна Петровна умерла через несколько месяцев после рождения сына, а отца он лишился, когда ему было всего 11 лет. Объявленный наследником шведского престола, Карл Петр Ульрих стал учить шведский язык, когда в начале 1742 г. по требованию Елизаветы Петровны он был доставлен в Петербург, где принял православие, был наречен великим князем Петром Федоровичем и в ноябре 1742 г. объявлен наследником русского престола.
Воспитателем Петра Федоровича был назначен академик Яков Штелин, но к наукам великий князь особой склонности не питал, с увлечением занимаясь военным делом и игрой на скрипке.
Наследнику престола предстояло найти невесту, чтобы продолжить династию. В конце концов остановились на кандидатуре, предложенной Фридрихом II: ангальт-цербстской принцессе Софии Фредерике Августе, дочери владетельного князя Ангальт-Цербстского (на северо-западе Германии), генерала прусской службы (Фридрих даже произвел его в фельдмаршалы), и голштинской принцессы Иоганны Елизаветы, брат которой, князь-епископ Любекский Карл Август, был женихом Елизаветы Петровны, но умер в 1727 г. Петру Федоровичу невеста, таким образом, приходилась троюродной сестрой. По словам В. О. Ключевского, "Мекленбург, Брауншвейг, Голштиния, Ангальт-Цербст поочередно высылали... к нам... политических странников-чужедомов в виде принцев, принцесс и простых служак на жалованье"*.
В феврале 1744 г. невеста с матерью приехала в Россию, приняла православие с именем Екатерины Алексеевны и в августе 1745 г. обвенчалась с наследником русского престола. По умственному развитию, целеустремленности и склонности к интриге Екатерина намного превосходила мужа, охлаждение между супругами началось очень скоро. У Екатерины скоро появились фавориты, в том числе граф Сергей Салтыков, которому впоследствии приписывали отцовство Павла Петровича, граф Станислав Понятовский, будущий польский король, Григорий Орлов. Не сблизило супругов и рождение в сентябре 1754 г. сына - великого князя Павла Петровича, тем более что Елизавета отобрала его у родителей и сама взяла на себя заботу о его воспитании. Отношения же Елизаветы Петровны с наследником не сложились. Среди ее бумаг нашли заметки: "Проклятый мой племянник так мне досадил, как нельзя более" и "Племянник мой урод, черт ево возьми"**. Но изменить порядок престолонаследия Елизавета не решилась - ведь Петр Федорович был прямым потомком Петра I (хотя какие-то планы о передаче престола Павлу у нее были).
Со вступлением на престол в декабре 1761 г. Петра III в России утвердилась Гольштейн-Готторпская ветвь династии Романовых.
В. О. Ключевский, рассматривая период дворцовых переворотов 1725-1762 гг., справедливо заметил:
"Никогда в нашей стране, да, кажется, и ни в каком другом государстве, верховная власть не переходила по такой ломаной линии"***.

* Ключевский В. О. Исторические портреты. С. 257.
** Наумов В. П. Указ. соч. С 59.
*** Ключевский В. О. Курс р^кои истории. Ч. 4. С. 237.

Личность Петра III получила в последнее время несколько иную оценку, чем это было принято раньше. Ключевский и Платонов считали его духовным ничтожеством, склонным к грубым кутежам, не способным к управлению государством*. Ныне не все историки согласны с подобными оценками. Ведь обвинения против Петра III выдвинула Екатерина II, которой надо было оправдать переворот 1762 г. А. С. Мыльников обратил внимание на близость и совпадение соображений М. В. Ломоносова в трактате "О сохранении и размножении российского народа" с размышлениями Петра Федоровича в бытность его наследником и указами его короткого царствования**. За 186 дней своего правления он успел уничтожить ужасную Тайную канцелярию, издал манифест 18 февраля 1762 г. "О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству", прекратил преследование старообрядцев, задумал передать управление церковно-монастырских земель в руки государства (что и осуществила Екатерина II в 1764 г.). Меры, задуманные Петром III в отношении старообрядцев, исходили из идеи свободы совести и соображений экономической пользы - стремления удержать от побегов значительную часть трудоспособного населения. Подобную политику проводил Фридрих II, а два десятилетия спустя объявил в Австрийской монархии Иосиф II***. Петр III заключил мирный договор с Фридрихом II, но и Екатерина II в 1764 г. пошла на союзный договор с Пруссией.
Мысль о захвате престола возникла у Екатерины Алексеевны задолго до 1762 г. В 1756 г., когда императрица Елизавета тяжело заболела, Екатерина составила план действий, которым поделилась с английским посланником

*См.: Ключевский В. О. Исторические портреты. С. 239-244; Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. С. 593-605.
**См.: Мыльников А. С. Искушение чудом. "Русский принц", его прототипы и самозванцы. Л., 1991; Он же. Петр III // Вопросы истории. 1991. № 4-5; Он же. Чужой среди своих; Родина. 1993. №3.
***См.: Мыльников A. С. Искушение чудом. С. 75.

Вильямсом. От него она получила 10 тыс. фунтов стерлингов. Но императрица тогда выздоровела. В апреле 1762 г. Екатерина тайно родила сына от Григория Орлова (будущий граф Алексей Бобринский) и вплотную занялась подготовкой переворота.
К 50-м гг. XVIII в. в России сложилась влиятельная масонская организация, которую в Петербурге возглавлял граф Роман Воронцов, брат канцлера графа Михаила Воронцова. К масонам принадлежали активные заговорщики, в том числе князь Михаил Дашков (муж княгини Екатерины Дашковой, дочери Романа Воронцова) и др. Арест капитана Пассека 27 июня 1762 г. привел в действие механизм заговора.
Таинственную роль в перевороте 1762 г. сыграл пьемонтец Одар, секретарь Екатерины, о котором упоминает датский дипломат А. Шумахер****. Под этим именем якобы скрывался знаменитый авантюрист и видный масон граф Сен-Жермен. В "Истории и анекдотах революции в России в 1762 году", написанных Рюльером, секретарем при французском посланнике в Петербурге бароне Бретейле, имя Одара встречается несколько раз, но кто скрывался под этой фамилией, Рюльер, видимо, не знал. Екатерина II хотела купить у Рюльера его рукопись, но тот отказался, дав слово не печатать ее при жизни Екатерины, и слово сдержал: его сочинение вышло в свет только в 1797 г., а в переводе на русский язык - в 1908 г.*****

****См.: Со шпагой и факелом. С. 277.
*****См.: Переворот 1762 года. Сочинения и переписка участников и современников, 3-е изд. М., 1909. Перевороту 1762 г. посвящен исторический роман князя М. Н. Волконского "Воля судьбы", в котором роль Сен-Жермена показана очень убедительно (см.: Волконский М. Н. Соч.: В 4 т. М., 1992. Т. 3. См. также: Сашонко В. Граф Ниоткуда, или Флибустьер в желтых перчатках. Путешествие в тайну, которой более двухсот лет // Нева. 1993. № 7. С. 301-320).

Как известно, арест Пассека ускорил выступление заговорщиков. Рано утром 28 июня 1762 г. Екатерина в сопровождении братьев Орловых покинула Петергоф и направилась в столицу, где гвардейские полки стали приносить ей присягу как самодержавной императрице. Петр III находился в Ораниенбауме; когда он узнал о перевороте, то у него не нашлось ни мужества, ни способности к сопротивлению, вельможи его покинули (верными остались лишь фельдмаршал Миних, генерал Гудович и несколько приближенных). Император попытался укрыться в Кронштадте, но там уже были верные Екатерине люди.
Между тем Екатерина выступила в поход против свергнутого супруга. Петр III предпочел отречься от престола, прося Екатерину отпустить его в герцогство Голштинское с фрейлиной Елизаветой Воронцовой (сестрой Екатерины Дашковой) и адъютантом Гудовичем. Но мятежники разлучили его и с любовницей, и с любимцем и отвезли во дворец в Ропше. 6 июля 1762 г. свергнутый император был задушен в Ропше. Среди убийц называли Алексея Орлова и князя Федора Барятинского*.
Как и переворот 1741 г., переворот 1762 г. был совершен небольшими силами дворянской гвардии (хотя в гвардии служили не только дворяне) и в интересах дворянства. Отличие было в характерах императриц: "...переворот 1741 г. поставил во главе правления Елизавету, женщину умную, но малообразованную, которая принесла на престол только женский такт, любовь к своему отцу и симпатичную гуманность. Поэтому правительство Елизаветы отличалось разумностью, гуманностью и благоговением к памяти Петpa Великого. Но оно не имело своей программы и поэтому стремилось действовать по началам Петра. Переворот 1762 г., напротив, поставил на трон женщину не только умную и с тактом, но и чрезвычайно талантливую, на редкость образованную, развитую и деятельную. Поэтому правительство Екатерины не только возвращалось к хорошим старым образцам, но вело государство вперед по собственной программе, которую приобрело мало-помалу по указаниям практики и отвлеченных теорий, усвоенных императрицей. В этом Екатерина была противоположна своей предшественнице. При ней была система в управлении, и поэтому случайные лица, фавориты, менее отражались на ходе государственных дел, чем это было при Елизавете, хотя фавориты Екатерины были очень заметны не только деятельностью и силой влияния, но даже капризами и злоупотреблениями"**.

Екатерина Великая

Немка по происхождению, Екатерина II старалась чувствовать себя русской. "Я хотела быть русской, чтобы русские меня любили" - этот принцип Екатерина стала исповедовать по приезде в Россию. Став императрицей, она действует в интересах Российской державы***. В Западной Европе вскоре убедились, что подчинить интересы России интересам Швеции, Пруссии или Англии не удастся.

*См.: Переворот 1762 года. С. 67. Современники упоминали и другие даты: 3 или 5 июля. См.:
Московский журнал, 1995. № 9. С. 17.** Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. С. 608-609.
*** Подробнее см.: Брикнер А. История Екатерины Второй: В 2 т. Спб., 1885. Т. 1-2 (репринтное издание. М., 1991); Каменский А. Б. Екатерина II // Вопросы истории. 1989. № 3.

Екатерина II отличалась огромной работоспособностью: ее рабочий день продолжался с 6 часов утра до 10 часов вечера. "У нее были две страсти, с летами превратившиеся в привычки или ежедневные потребности, - читать и писать. В свою жизнь она прочла необъятное количество книг... Она много писала по-французски и даже по-русски, хотя с ошибками, над которыми подшучивала. Обойтись без книги и пера ей было так же трудно, как Петру I без топора и токарного станка"*.
В царствование Екатерины II была решена главная задача - в результате двух русско-турецких войн (1768-1774, 1787-1792) Россия прочно утвердилась на Черном море: были присоединены Северное Причерноморье, Крым, Тамань и Кубанская область, основаны Севастополь и Одесса. Русская армия под руководством П. А. Румянцева, А. В. Суворова, Г. А. Потемкина, В. М. Долгорукова и др. одержала блестящие победы над турецкой армией при Кагуле и Ларге, Рымнике и Фокшанах, Очакове и Измаиле. Русский флот под командованием А. Г. Орлова и Г. А. Спиридова в 1770 г. сжег турецкий в Чесменском бою, во второй русско-турецкой войне отличился адмирал Ф. Ф. Ушаков.
Во внутренней политике Екатерина II, намечая большие преобразования, собрала в 1767 г. в Москве Комиссию для составления нового Уложения. Для этой Комиссии Екатерина выработала Наказ, в основу которого положила идеи Монтескье, Беккариа и других просветителей. Но в России XVIII в. эти идеи провести в жизнь было невозможно. Начавшаяся вскоре война с Турцией положила конец работам Комиссии. Однако правление Екатерины вполне лежало в русле "просвещенного абсолютизма", а переписка ее с Вольтером, Дидро, д'Аламбером и другими философами и писателями занимает огромное место в ее литературном наследии.

* Ключевский В. О. Исторические портреты. С. 279.

Век Екатерины был веком крупнейших крестьянских и казацких восстаний: в 1773-1774 гг. Емельян Пугачев, приняв имя Петра III, прошел громадное пространство от Оренбурга до Казани, а затем до Нижней Волги, борьба с ним потребовала значительных сил, в том числе войск под командованием А. И. Бибикова и П. И. Панина.
Внутренняя политика Екатерины II была направлена на расширение дворянских привилегий (Жалованная грамота дворянству 1785 г.) и укрепление крепостного права (раздача 800 тыс. казенных крестьян в крепостную зависимость), хотя сама императрица разделяла принципы Просвещения (взгляд на крепостничество как антигуманное и вредное с экономической точки зрения явление). Но ставить вопрос об отмене крепостного права, на котором держалось все помещичье хозяйство, она и не хотела, и не могла. Екатерина была убеждена, что взаимоотношения между крестьянами и их хозяевами в целом вполне удовлетворительны, а духовно неразвитый народ еще надо подготовить путем просвещения к изменению в его судьбе.
Екатерина II покровительствовала торговле и промышленности (Жалованная грамота городам 1785 г.), способствовала распространению просвещения и подъему культуры. При ее дворе ценилась образованность. Видным организатором просвещения был И. И. Бецкой.
Под впечатлением погромов, произведенных восставшими во время пугачевщины, Екатерина провела административные реформы, учредив вместо прежних 20 губерний 51 с разделением их на уезды. В новых учреждениях первенствующее административное значение получило сословно организованное дворянство.
Екатерина II находилась на престоле 34 года. Помимо присоединения Причерноморья, в ее царствование произошли три раздела Польши, по которым Россия получила не только старые русские земли, но и Литву и Курляндию. За годы ее правления население империи увеличилось на 12 млн.
Императрица умела находить нужных людей для осуществления своих планов. В области дипломатии ее ближайшими сотрудниками были Н. И. Панин, А. А. Безбородко, Г. А. Потемкин, С. Р. Воронцов. Международный престиж России после побед над Турцией поднялся очень высоко. В союзе с Австрией Екатерина разрабатывала грандиозные проекты, в том числе "греческий проект", о котором речь пойдет ниже.
Начало Великой французской революции напугало Екатерину II. Она опасалась проникновения революционных идей в Россию. Последовали арест А. Н. Радищева, заключение в крепость Н. И. Новикова, запрещение деятельности масонских лож.
Враждебные отношения Екатерины II с сыном были хорошо известны. Она, так же как и Елизавета Петровна, столкнулась с проблемой престолонаследия. Некоторые высокопоставленные лица, участвовавшие в перевороте 1762 г., мечтали о воцарении сына Петра III при регентстве Екатерины, но гвардейская молодежь и сама Екатерина решили по-своему. Императрица понимала, что Павел Петрович имеет больше прав на престол, чем она, видела в нем претендента на власть. Отношения матери с сыном становились все более прохладными и даже враждебными. Между тем подрастающий наследник под руководством своего воспитателя Н. И. Панина знакомился с конституционными идеями и набирался оппозиционного духа. Сторонники наследника надеялись, что, достигнув совершеннолетия, Павел вступит на престол.
В 1773 г. Екатерина женила сына на принцессе Вильгельмине Гессен-Дармштадтской, ставшей великой княгиней Натальей Алексеевной, и удалила от него Панина. После же смерти великой княгини от родов в 1776 г. Павел в том же году женится на вюртембергской принцессе Софии Доротее (племяннице Фридриха II Прусского), ставшей великой княгиней Марией Федоровной. Павел со своим малым двором поселяется в Гатчине и Павловске, заводит, как бы возвращаясь к идеям Петра I, гатчинские полки с жестокой муштрой по прусскому образцу, пишет рассуждения о государственном управлении, в которых развивает идеи строжайшей централизации сверху донизу. До государственных дел Екатерина Павла не допускает, относится к нему с небрежением, в чем придворные ей подражают. Павел же подвергает резкой критике систему правления, установленную Екатериной, ее фаворитов.
С рождением сыновей у Павла Петровича - Александра в декабре 1777 г. и Константина в апреле 1779 г. - династия упрочена (всего Мария Федоровна родила десять детей, в том числе еще двух сыновей - Николая и Михаила). Но Екатерина сразу же отбирает родившихся внуков у родителей и воспитывает сама, подготовляя передачу престола Александру, минуя Павла. Константина же она намеревалась возвести на трон Греческой Восточной империи после завоевания Турции (проект разработал Г. А. Потемкин). В свои планы Екатерина посвятила Александра, но тот раскрыл их отцу. Наступившая 6 ноября 1796 г. смерть Екатерины II помешала осуществлению этого плана. Узнав о тяжелой болезни матери, Павел примчался из Гатчины и сжег завещание Екатерины. В этом ему помогли граф А. А. Безбородко, руководивший внешней политикой, и брат последнего фаворита Екатерины Платона Зубова - Николай. Оба они получили от Павла I огромные пожалования и награды*. Правда, вскоре последовала опала.

*См.: Эчдельман Н. Я. Грань веков. Политическая борьба в России. Конец XVIII - начало XIX столетия. М., 1986. С. 50-55.

Павел I и переворот 11 марта 1801 г.

Вступив на престол, Павел принял крутые меры против "развала и разврата" последних екатерининских лет. Суровым, тяжелым наказаниям были подвергнуты офицеры за воровство по комиссариатской части, за хищения и т. д. Вместе с тем последовала довольно широкая амнистия: освобождение Н. И. Новикова и других обвиненных по "масонскому делу", А. Н. Радищева, польского революционера Т. Костюшко и др.
Наиболее значительным актом в начале царствования Павла был акт о престолонаследии "Учреждение об императорской фамилии" от 5 апреля 1797 г., опубликованный при его коронации. О "естественном" праве наследования Павел задумался еще давно, будучи наследником. Порядок произвольного назначения наследника, установленный Петром I в 1722 г., принес горькие плоды в XVIII в. и самым тяжелым образом отразился на Павле. Акт о престолонаследии 1797 г. установил неизменный порядок перехода престола по прямой нисходящей линии от отца к старшему сыну, т. е. восстанавливал и узаконивал старый допетровский обычай перехода власти. Переход престола к женскому поколению возможен только после пресечения последнего мужского поколения.
В области сословной политики личные взгляды Павла вошли в противоречие с интересами верхушки дворянства, получившего большие привилегии в царствование Екатерины II. Павел ограничил действие Жалованной грамоты 1785 г., дворян вновь стали подвергать телесным наказаниям за уголовные преступления, начались опалы крупных сановников и генералитета. Император не терпел существования в империи привилегированных лиц. Известны его слова: "В России велик только тот, с кем я говорю, и только пока я с ним говорю". Павел равнодушно воспринял смерть канцлера Безбородко, которому был многим обязан. На сожаление по поводу кончины опытнейшего государственного человека он ответил: "У меня все безбородки".
Известно, какую роль сыграл поворот во внешней политике Павла: от войны с Францией, в которой в последний раз прославился итальянским и швейцарским походами А. В. Суворов, к разрыву с Англией и сближению с первым консулом Наполеоном Бонапартом.
Английский посол Ч. Витворт финансировал заговор против Павла, пока весной 1800 г. не был выслан из России. Витворту помогала его любовница О. А. Жеребцова, сестра братьев Зубовых. Руководили зревшим заговором вице-канцлер (до опалы в ноябре 1800 г.) граф Н. П. Панин, петербургский военный губернатор П. А. фон дер Пален, любимец Павла I, среди заговорщиков были братья Платон и Валериан Зубовы. Павел не доверял фельдмаршалу А. В. Суворову, открыто критиковавшему насаждавшиеся в армии прусские порядки, другим генералам и старшим офицерам. В заговор вовлекли наследника престола великого князя Александра, который дал согласие на отречение отца от престола. В начале 1801 г. в Петербурге стали распространяться слухи о том, что отношения Павла с Марией Федоровной и его старшими сыновьями совершенно испортились, говорили о его увлечении княгиней Анной Гагариной (ее отца Лопухина Павел сделал генерал-прокурором), о предстоящей женитьбе племянника Марии Федоровны принца Евгения Вюртембергского на дочери царя Екатерине и устранении Александра от наследования престола. О заговоре знали уже многие. Павел, видимо, догадывался, что против него что-то замышляется.
Современники оставили воспоминания о последнем ужине императора Павла, начавшемся около девяти часов. Стол накрыли на 19 персон. Павел был чрезвычайно весел и разговорчив, а наследник, напротив, молчалив и задумчив. Уходя, Павел ни с кем не простился и только сказал: "Чему быть, тому не миновать". М. И. Кутузов, присутствовавший на ужине, но не посвященный в планы заговорщиков, позднее рассказывал: уходя в спальню, император взглянул на себя в зеркало, имевшее недостаток и делавшее лицо кривым. Павел посмеялся над этим и сказал: "Посмотрите, какое смешное зеркало: я вижу себя в нем с шеей на сторону".
Вечером 11 марта 1801 г. Александр и Константин были приведены к повторной присяге на верность. Но заговорщики не мешкали. Главная роль в перевороте отводилась двум гвардейским полкам - Преображенскому (командир - П. А. Талызин) и Семеновскому (командир - Л. И. Депрерардович). Около полуночи гвардейцы двумя колоннами пошли к Михайловскому замку, новому дворцу Павла, где охрану несли офицеры и солдаты Семеновского полка (их шефом был наследник). Одну колонну вел П. А. Пален, другую - Л. Л. Беннигсен. Без сопротивления заговорщики ворвались в спальню императора, но тот спрятался в камине, заслоненном экраном. Павла вытащили из камина и стали грубо оскорблять...
Участники этого события по-разному рассказывают о том, что произошло дальше, но все понимали, что императора нельзя оставлять в живых. Первым ударил Павла золотой табакеркой в висок силач Николай Зубов, зять Суворова. Император повалился на пол, все бросились доколачивать его. Наконец Павла задушили шарфом, снятым с Аргамакова*, другие называют шарф Скарятина. Самим убийцам трудно было понять, кто нанес последний удар**. Знаменательно, что в момент убийства в спальне не оказалось ни Палена, ни Беннигсена, ни Платона Зубова. Полагают, что Пален был готов предать своих друзей при неблагоприятном повороте событий***.
Так закончилась жизнь "русского Дон Кихота", как назвал Павла Наполеон: известно, что русский император предложил ему решить спорные вопросы личным поединком, на что первый консул Франции ответил отказом. Многим его поступки казались безумными или смешными, так как слишком отличались от тех, которые были приняты при дворе Екатерины.
Рассказывают, что Пален, после того как все было кончено, вошел в покои Александра, при котором был генерал Уваров, грубо схватил за руку и сказал:
"Будет ребячиться! Идите царствовать, покажитесь гвардии"****.
Манифест 12 марта возвестил о наступлении нового царствования. Наиболее активных руководителей заговора, прежде всего Палена, Александр удалил, некоторые вскоре умерли, генералы Л. Л. Беннигсен и Ф. П. Уваров участвовали в войнах с Наполеоном.

*См.: Со шпагой и факелом. С. 451-452.
**См.: Эйдельман Н. Я. Грань веков. С. 326.
***См.: Со шпагой и факелом. С. 515.
**** Эйдельман Н. Я. Грань веков. С. 328.

"Сфинкс, не разгаданный до гроба"

Так назвал императора Александра I Петр Андреевич Вяземский, один из наиболее проницательных мемуаристов прошлого века. Действительно, внутренний мир царя был наглухо закрыт для посторонних. Во многом это объяснялось сложным положением, в котором он находился с детства: с одной стороны, исключительно расположенная к нему бабка (для нее он был "отрада нашего сердца"), с другой - ревнивый отец, видевший в нем соперника. А. Е. Пресняков метко заметил, что Александр "вырос в атмосфере не только екатерининского двора, вольнодумного и рационалистического, но и гатчинского дворца, с его симпатиями к масонству, его немецкой, не чуждой пиетизма закваской"*.
Екатерина сама учила внука читать и писать, знакомила его с русской историей. Общий надзор за воспитанием Александра и Константина императрица поручила генералу Н. И. Салтыкову, а среди преподавателей были естествоиспытатель и путешественник П. С. Паллас, писатель М. Н. Муравьев (отец будущих декабристов). Швейцарец Ф. С. де Лагарп не только преподавал французский язык, но и составил обширную программу гуманистического образования. Уроки либерализма Александр запомнил надолго.
Юный великий князь проявил незаурядный ум, но воспитатели обнаружили у него нелюбовь к серьезному труду и склонность к праздности. Впрочем, образование Александра закончилось довольно рано: в 16 лет, даже не посоветовавшись с Павлом, Екатерина женила внука на 14-летней принцессе Луизе Баденской, ставшей после принятия православия великой княгиней Елизаветой Алексеевной. Лагарп покинул Россию. О молодоженах Екатерина сообщала своему постоянному корреспонденту Гримму: "Эта пара прекрасна, как ясный день, в ней пропасть очарования и ума... Это сама Психея, соединившаяся с любовью"**.
Александр был красивым молодым человеком, правда близоруким и глуховатым. От брака с Елизаветой у него родились две дочери, скончавшиеся в раннем возрасте. Довольно рано Александр отдалился от жены, вступив в многолетнюю связь с М. А. Нарышкиной, от которой имел детей. Смерть в 1824 г. любимой дочери императора Софьи Нарышкиной была для него тяжелым ударом.

* Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 236.
** Валлоттон А. Александр I. М., 1991. С. 25.

Пока жива Екатерина II, Александр вынужден лавировать между Зимним дворцом и Гатчиной, питая недоверие к обоим дворам, расточать улыбки всем, не доверять никому. "Александр должен был жить на два ума, держать два парадных обличия, кроме третьего - будничного, домашнего, двойной прибор манер, чувств и мыслей. Как эта школа была не похожа на аудиторию Лагарпа! Принужденный говорить, что нравилось другим, он привык скрывать, что думал сам. Скрытность из необходимости превратилась в потребность" *.
Вступив на престол, Павел назначил наследника Александра военным губернатором Санкт-Петербурга, сенатором, инспектором кавалерии и пехоты, шефом лейб-гвардии Семеновского полка, председателем военного департамента Сената, но надзор над ним усилил и даже подвергал его аресту. В начале 1801 г. положение старших сыновей Марии Федоровны и ее самой было самым неопределенным. Переворот 11 марта вознес Александра на престол.
Мемуаристы и историки давали нередко негативную оценку Александру I, отмечая его двуличие, робость, пассивность **. "Властитель слабый и лукавый", - назвал его А. С. Пушкин. Современные исследователи более снисходительны к Александру Павловичу. "Реальная жизнь показывает нам совсем иное - натуру целеустремленную, властную, исключительно живую, способную на чувства и переживания, ум ясный, прозорливый и осторожный, человека гибкого, способного к самоограничению, к мимикрии, учитывающего, с какого рода людьми в высших эшелонах российской власти приходится иметь дело" ***.

* Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. 5 // Собр. соч.: В 9 т. М., 1989. Т. 5. С. 191.
**Как только не называли Александра I: "Северный Тальма" (так назвал его Наполеон), "Коронованный Гамлет", "Блестящий метеор севера" и т. д. Любопытную характеристику Александра дал историк Н. И. Ульянов (см.: Ульянов Н. Александр I - император, актер, человек // Родина. 1992. № 6-7. С. 140-147).

Александр I был реальным политиком. Вступив на престол, он задумал ряд преобразований во внутренней жизни государства. Конституционные проекты и реформы Александра имели целью ослабление зависимости самодержавной власти от дворянства, набравшего огромную политическую силу в XVIII в. Александр сразу прекратил раздачу государственных крестьян в частную собственность, а по закону 1803 г. о вольных хлебопашцах помещикам предоставлялось право освобождать своих крепостных по их взаимному соглашению. Во второй период произошло личное освобождение крестьян в Прибалтике и разрабатывались проекты крестьянской реформы для всей России. Александр старался побудить дворян, чтобы они сами выступили с проектами освобождения крестьян. В 1819 г., обращаясь к лифляндскому дворянству, он заявил:
"Радуюсь, что лифляндское дворянство оправдало мои ожидания. Ваш пример достоин подражания. Вы действовали в духе времени и поняли, что либеральные начала одни могут служить основою счастия народов" ****. Однако дворянство не готово было воспринять мысль о необходимости освобождения крестьян еще более полувека.
Обсуждение проектов либеральных реформ началось в "интимном" кружке молодых друзей Александра, когда он был наследником. "Молодые наперсники императора", как их называли консервативно настроенные сановники, в течение нескольких лет составляли Негласный комитет

*** Сахаров А. Н. Александр I (К истории жизни и смерти) // Российские самодержцы. 1801-1917. М" 1993. С. 69.
****Цит. по: Мироненко С. В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. М, 1989. С. 117.

(Н. Н. Новосильцев, графы В. П. Кочубей и П. А. Строганов, князь Адам Чарторыйский). Однако результаты их деятельности были невелики: вместо отживших свой век коллегий были созданы министерства (1802), издан упомянутый выше закон о вольных хлебопашцах. Вскоре начались войны с Францией, Турцией, Персией, и планы реформ были свернуты.
С 1807 г. ближайшим сотрудником царя стал один из крупнейших государственных деятелей России XIX в., М. М. Сперанский (до опалы, последовавшей в 1812 г.), который разработал реформу общественного строя и государственного управления. Но исполнения этого проекта не последовало, был создан лишь Государственный совет (1810) и преобразованы министерства (1811).
В последнее десятилетие царствования Александром все более овладевал мистицизм, он все чаще передоверял текущую административную деятельность графу А. А. Аракчееву. Были созданы военные поселения, содержание которых возлагалось на те самые округа, в которых войска поселялись.
В области просвещения было сделано много в первый период царствования: открыты Дерптский, Виленский, Казанский, Харьковский университеты, привилегированные средние учебные заведения (Демидовский и Царскосельский лицеи), институт путей сообщения, Московское коммерческое училище.
После Отечественной войны 1812 г. политика круто изменилась, реакционную политику проводили министр народного просвещения и духовных дел князь А. Н. Голицын; попечитель Казанского учебного округа, организовавший разгром Казанского университета, М. Л. Магницкий; попечитель Петербургского учебного округа Д. П. Рунич, организовавший разгром созданного в 1819 г. Петербургского университета. Большое влияние на царя стал оказывать архимандрит Фотий.
Александр I понимал, что не обладает талантом полководца, жалел, что бабка не отдала его на выучку к Румянцеву и Суворову. После Аустерлица (1805) Наполеон сказал царю: "Военное дело - не Ваше ремесло" *. В армию Александр прибыл только тогда, когда в войне 1812 г. против Наполеона произошел перелом и российский самодержец стал вершителем судеб Европы. В 1814 г. Сенат преподнес ему титул Благословенного, великодушного держав восстановителя **.
Дипломатический талант Александра I проявился очень рано. Он вел сложные переговоры в Тильзите и Эрфурте с Наполеоном, добился больших успехов на Венском конгрессе (1814-1815), играл активную роль на конгрессах Священного Союза, созданного по его инициативе.
Победоносные войны, которые вела Россия, привели к значительному расширению Российской империи. В начале царствования Александра было окончательно оформлено присоединение Грузии (сентябрь 1801 г.) ***, в 1806 г. были присоединены Бакинское, Кубинское, Дербентское и другие ханства, затем Финляндия (1809), Бессарабия (1812), Царство Польское (1815). В войнах прославились такие полководцы, как М. И. Кутузов (хотя Александр не мог простить ему поражение под Аустерлицем), М. Б. Барклай де Толли, П. И. Багратион. Русские генералы А. П. Ермолов, М. А. Милорадович, Н. Н. Раевский, Д. С. Дохтуров и др. не уступали прославленным наполеоновским маршалам и генералам.

*Цит. по: Федоров В. А. Александр I // Вопросы истории.1990. № 1. С. 63.
** См. там же. С. 64.
*** Еще в царствование Екатерины II карталино-кахетинский царь Ираклий II по Георгиевскому трактату 1783 г. признал покровительство России. В конце 1800 г. умер его сын царь Георгий XII. В январе 1801 г. Павел I издал манифест о присоединении Грузии к России, но судьба грузинской династии не была определена. По сентябрьскому манифесту 1801 г., грузинская династия лишалась всяких прав на грузинский престол. В начале XIX в. вассальную зависимость признали Мингрелия и Имеретия, были присоединены Гурия и Абхазия. Таким образом, и Восточная (Картлия и Кахетия) и Западная Грузия были включены в состав Российской империи.

Окончательный поворот к реакции у Александра вполне определился в 1819-1820 гг., когда в Западной Европе происходит оживление революционного движения. С 1821 г. в руки царя попадают списки наиболее активных участников тайного общества, но мер он не принимает ("не мне подобает карать"). Александр все более уединяется, мрачнеет, не может находиться на одном месте. За последние десять лет царствования он проехал более 200 тыс. верст, объездив север и юг России, Урал, Среднюю и Нижнюю Волгу, Финляндию, посещает Варшаву, Берлин, Вену, Париж, Лондон.
Царю все чаще приходится задумываться о том, кто наследует престол. Цесаревич Константин, по праву считавшийся наследником, грубостью и дикими выходками в молодости очень напоминал отца. Он был при Суворове во время итальянского и швейцарского походов, впоследствии командовал гвардией и участвовал в военных действиях. Еще при жизни Екатерины Константин женился на саксен-кобургской принцессе Юлиане Генриетте (великая княгиня Анна Федоровна), но брак был несчастливым, и в 1801 г. Анна Федоровна навсегда покинула Россию*.

*0т связи с актрисой Жозефиной Фридрихе у Константина Павловича родился сын Павел Александров (1808-1857), ставший впоследствии генерал-адъютантом, а от связи с певицей Кларой Анной Лоран (Лоренс), побочной дочерью князя Ивана Голицына, родились сын Константин Иванович Константинов (1818-1871), генерал-лейтенант, и дочь Констанция, воспитывавшаяся у князей Голицыных и вышедшая замуж за генерал-лейтенанта Андрея Федоровича Лишина.

После того как в 1818 г. у великого князя Николая Павловича родился сын Александр, царь решил передать престол, минуя Константина, следующему брату. Летом 1819г. Александр I предупредил Николая и его жену Александру Федоровну, что они "призываются в будущем к императорскому сану". В том же году в Варшаве, где Константин командовал польской армией, Александр дал ему разрешение на развод с женой и на морганатический брак с польской графиней Иоанной Грудзинской при условии передачи своих прав на престол Николаю. 20 марта 1820 г. был опубликован манифест "О расторжении брака великого князя цесаревича Константина Павловича с великою княгинею Анной Федоровной и о дополнительном постановлении об императорской фамилии". Согласно этому постановлению, член императорской фамилии при вступлении в брак с лицом, не принадлежащим к владетельному дому, не мог передать детям права на наследование престола.
16 августа 1823 г. манифест о передаче права на престол Николаю был составлен и помещен на хранение в Успенский собор, а три копии, заверенные Александром I, - в Синод, Сенат и Государственный совет. После кончины императора пакет с копиями надлежало вскрыть прежде всего. Тайну завещания знали только Александр I, Мария Федоровна, князь А. Н. Голицын, граф А. А. Аракчеев и составивший текст манифеста московский архиепископ Филарет.
В последние годы жизни Александр был, как никогда, одинок и глубоко разочарован. В 1824 г. он признался случайному собеседнику: "Когда подумаю, как мало еще сделано внутри государства, то эта мысль ложится мне на сердце, как десятипудовая гиря; от этого устаю" **.

** Цит. по: Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 249.

Неожиданная смерть Александра I 19 ноября 1825 г. в далеком Таганроге в состоянии моральной депрессии породила красивую легенду о старце Федоре Кузьмиче - якобы император скрылся и до смерти проживал под чужим именем*. Известие о кончине Александра открыло острейший династический кризис 1825 г.

Император Николай Павлович

Николай Павлович (род. 25 июня 1796 г.) при двух старших братьях не мог рассчитывать на престол. Поэтому его с детства готовили к военной службе:
в ноябре 1796 г. он уже полковник и шеф лейб-гвардии Конного полка, в четырехлетнем возрасте - шеф лейб-гвардии Измайловского полка. Главный надзор за его воспитанием был поручен генералу М. И. Ламздорфу, который сурово наказывал вспыльчивого, упрямого и непослушного великого князя.

*См.: Василич Г. Император Александр I и старец Феодор Кузьмич. М., 1991 (репринт. изд.);
Любимов Л. Тайна императора Александра I // Юность. 1994. № 1. С. 38-60.

Страсть к внешней стороне военной службы - к разводам, смотрам, парадам - Николай Павлович сохранил на всю жизнь, мало интересуясь "усыпительными лекциями" известных ученых. Из всех военных дисциплин он выделял инженерное дело, что и определило его назначение в 1817г. генерал-инспектором по инженерной части и шефом лейб-гвардии Саперного батальона. Образование великого князя завершилось заграничным путешествием (Николай посетил Берлин и Лондон), где он и нашел себе жену - дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III принцессу Шарлотту, ставшую после принятия православия Александрой Федоровной. Николай Павлович был любящим и внимательным супругом, у него росли четыре сына (Александр, Константин, Николай и Михаил) и три дочери (Мария, Ольга и Александра). Однако супруга императора отличалась не слишком крепким здоровьем. По словам А. Ф. Тютчевой, "император Николай питал к своей жене, этому хрупкому, безответственному и изящному созданию, страстное и деспотическое обожание сильной натуры к существу слабому, единственным властителем и законодателем которого он себя чувствует. Для него это была прелестная птичка, которую он держал взаперти в золотой и украшенной драгоценными каменьями клетке, которую он кормил нектаром и амброзией, убаюкивал мелодиями и ароматами, но крылья которой он без сожаления обрезал бы, если бы она захотела вырваться из золоченых решеток своей клетки. Но в своей волшебной темнице птичка не вспоминала даже о своих крылышках" **.
С молодости Николай отличался высоким ростом и красотой, его считали красивейшим мужчиной в Европе. Благородный облик и красоту Николай сохранил до конца жизни ***.
В 1818г. Николай Павлович получил в командование бригаду 1-й Гвардейской дивизии (лейб-гвардии Измайловский и Егерский полки), а в феврале 1825 г. был назначен командиром 1-й Гвардейской дивизии. Но в гвардии великого князя не любили: его считали злым, мстительным, несправедливым, пристрастным к фрунту, придирчивым.

** Тютчева А. Ф. При дворе двух императоров: Воспоминания и фрагменты дневников фрейлины двора. М., 1990. С. 40.
Молва утверждала, что Николай I был в близких отношениях со многими женщинами из высшего света. Среди них была Варвара Аркадьевна Нелидова, племянница всемогущей фаворитки Павла I - до Лопухиной - Екатерины Ивановны Нелидовой (одно время В. А. Нелидова, будучи фрейлиной, жила в Зимнем дворце) (см.: Тютчева А. Ф. Указ. соч. С. 28-29).
***См.: Мироненко С. В. Николай I // Российские самодержцы. С. 122.

Получив утром 27 ноября 1825 г. известие о неожиданной смерти Александра I в Таганроге, Николай присягнул Константину и привел к присяге генералитет, гвардию, Государственный совет и Сенат. Затем началось выяснение отношений между братьями. Константин, находясь в Варшаве, присягнул Николаю и привел к присяге Царство Польское. Николай предложил Константину прибыть в Петербург, издать манифест об отречении от престола и провозгласить Николая наследником. На все предложения Николая Константин ответил отказом, подтвердив в письмах, что уступает брату "право на наследие императорского всероссийского престола".
12 декабря в Петербург был доставлен пакет из Таганрога с письмом от начальника Главного штаба барона Дибича, в котором содержались сведения о разветвленном заговоре. В тот же вечер Николай получил личное письмо от Якова Ростовцева, предупредившего о "возмущении", которое вспыхнет при новой присяге. В такой напряженной обстановке новая присяга была назначена на понедельник 14 декабря.
Ход событий того дня хорошо известен. Судьба династии Романовых висела на волоске. У Николая не было ни малейшей уверенности в благополучном исходе дела. Рано утром перед гвардейскими генералами и полковыми командирами Николай зачитал манифест о своем восшествии на престол, завещание Александра и документы об отречении Константина и торжественно заявил: "После этого вы отвечаете мне головою за спокойствие столицы, а что до меня, если буду императором хоть на один час, то покажу, что был того достоин"*. Рискуя быть убитым, Николай проявил во время восстания декабристов в Петербурге 14 декабря решительность. После неудачных кавалерийских атак и переговоров (генерал Милорадович, митрополиты Серафим и Евгений, великий князь Михаил Павлович, генерал Сухозанет), когда начинало смеркаться, он принял решение применить крайнее средство против восставших - картечь.

*Цит. по: Мироненко С. В. Николай I. С. 113-114.

Вступив на престол, Николай I взял в свои руки следствие над декабристами и очень внимательно отнесся к их показаниям (судьба самих декабристов известна - пять человек повешены, 121 - сослан на каторгу и на поселение в Сибирь). По его прямому распоряжению был составлен свод показаний декабристов, к которому он часто обращался. По словам С. Ф. Платонова, "подавив оппозицию, желавшую реформ, правительство само стремилось к реформам и порвало с внутренней реакцией последних лет императора Александра" **.
Царствование Николая I отчетливо делится на три периода: первый - до 1830-1831 гг., когда царь намеревался провести преобразования с целью укрепления позиций самодержавия, второй - до 1848 г., когда опасность "революционной заразы" с Запада резко умерила реформаторский курс, и третий - после 1848 г. - "мрачное семилетие", завершившееся крахом николаевской системы ***.
На первых порах близким советником Николая стал Н. М. Карамзин, которому царь вполне доверял. Но Карамзин вскоре умер. От всех постов был отстранен Аракчеев, взят был курс на постепенное уничтожение военных поселений. Большое значение вновь приобрели М. М. Сперанский и

** Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. С. 673.
*** См.: Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М. 1993. С. 153.

В. П. Кочубей, деятели первого периода царствования Александра I. 6 декабря 1826 г. был создан Особый секретный комитет под председательством В.П. Кочубея для разбора бумаг покойного императора. Но проектируемые реформы так и не были осуществлены.
Особенно показательно отношение верховной власти к крепостному праву. Николай понимал его опасность ("пороховой погреб под государством", по словам А. X. Бенкендорфа). В глубокой тайне крестьянский вопрос обсуждался в секретных комитетах (всего их было 11), разрабатывались планы постепенного освобождения крепостных крестьян, но результаты были невелики: запрещалось продавать крестьян без земли и "с раздроблением семейств", ограничивалось право помещиков ссылать крестьян в Сибирь по своему усмотрению, крестьянам с согласия помещиков разрешили приобретать недвижимую собственность, по указу от 2 апреля 1842 г. "об обязанных крестьянах" владельцам разрешалось заключать с крестьянами по взаимному соглашению договоры, по которым крестьяне получали от них в пользование участки земли за установленные повинности.
Генерал П. Д. Киселев ("мой начальник штаба по крестьянской части", как в шутку назвал его император) разработал план постепенной реформы помещичьей деревни. Реакционная бюрократия помешала ее проведению. Вместо плана Киселева царю предложили проект личного освобождения крестьян с оставлением всей земли за помещиками. Николай I на это не пошел *.
По словам А. А. Корнилова, "правительственная система императора Николая была одной из самых последних попыток осуществления идеи просвещенного абсолютизма... По идее Николая Павловича, каждый губернатор должен был быть хозяином в губернии, а он, император, должен был быть хозяином в империи - таким же хозяином, каким был Фридрих Великий в своей относительно маленькой Пруссии, где он мог знать, как живет и работает почти каждый крестьянин.

* Подробнее см.: Капустина Т. А. Николай I // Вопросы истории. 1993. № 12. С. 35-37.

Уже вследствие одной обширности Российской империи и по относительному ничтожеству средств, которыми располагало правительство при Николае, при всей кажущейся полноте его власти такая задача являлась несомненной химерой"'*.
В царствование Николая I произошла дальнейшая бюрократизация государственного управления. Громадную роль приобрела Собственная Его Величества канцелярия, которая в 1826 г. была разделена на отделения. Второе отделение, где главную роль играл Сперанский, занялось кодификацией законов. В короткий срок были подготовлены Полное собрание законов Российской империи (45 томов) и Свод законов Российской империи (15 томов). Третье отделение под руководством графа А. X. Бенкендорфа (а после его смерти в 1844 г. - А. Ф. Орлова) стало органом высшей полиции и политического сыска. Четвертое отделение руководило женскими учреждениями и благотворительными заведениями. Пятое отделение (создано в 1836 г.) под управлением П. Д. Киселева провело реформу государственных крестьян. В 1837 г. было создано Министерство государственных имуществ, которое занялось улучшением быта казенных крестьян.
В области просвещения прежде всего внимание обращалось на удовлетворение практических нужд государства, для чего учреждались военные учебные заведения и институты, готовящие инженеров и строителей. Образование носило чисто сословный характер и находилось под строжайшим правительственным контролем. Больше всего власти испытывали страх перед распространением революционных идей с Запада. В начале 30-х гг. С. С. Уваров, вскоре назначенный министром народного образования, предложил всю систему воспитания построить на началах православия, самодержавия и народности. Эта официальная идеология активно насаждалась в обществе.

* Корнилов А. А. Указ. соч. С. 193.

Особым вниманием императора пользовались дипломатия и военное дело. Простым исполнителем воли Николая I был бессменный министр иностранных дел граф К. В. Нессельроде. Россия в первую половину царствования Николая достигла крупных военных и дипломатических успехов. Война с Персией (1826-1828) завершилась присоединением Эриванского и Нахичеванского ханств (Туркманчайский мир). Война с Турцией (1827-1829) закончилась присоединением восточной части Черноморского побережья (Адрианопольский мир). Россия оказала помощь Греции в ее борьбе за независимость.
Подавив восстание декабристов, Николай I заявил: "Революция на пороге России, по, клянусь, она не проникнет в нее, пока во мне сохранится дыхание жизни, пока... я буду императором". Эти слова царь оправдал. Подавление польского восстания (1830-1831) привело к включению Польши в империю на общих основаниях и отмене конституции 1815г. В 1849 г. Николай послал армию И. Ф. Паскевича на подавление венгерской революции, дав ему инструкцию: "Не щади каналий".
Считая Турцию "больным человеком", Николай стремился к разделу турецких владений. Однако здесь он допустил грубый дипломатический просчет: он питал иллюзию, что можно договориться с Англией (такой вывод он сделал во время поездки в Лондон в 1844 г.), рассчитывал на благодарность Австрии и Пруссии. Но России пришлось воевать с коалицией Англии, Франции, Турции и Сардинии при враждебном нейтралитете Австрии.
В то же время на Кавказе шла затяжная война против горских народов, у которых появился предводитель Шамиль. Кавказская война завершилась только при Александре II. Русские войска продолжали продвижение в Средней Азии. Экспедиции оренбургского генерал-губернатора В. А. Перовского привели к присоединению Казахстана. Хивинский хан признал верховную власть России.
Николай I производил сильное впечатление на современников. Его двор был самым блестящим и пышным в Европе, сам же царь вел скромный образ жизни, вставал на заре, работал до поздней ночи, спал на твердом ложе, был воздержан в пище.
Итоги царствования Николая Павловича были плачевны. Как писала А. Ф. Тютчева, "в результате он лишь нагромоздил вокруг своей бесконтрольной власти груду колоссальных злоупотреблений, тем более пагубных, что извне они прикрывались официальной законностью и что ни общественное мнение, ни частная инициатива не имели ни права на них указывать, ни возможности с ними бороться" *.
Управление державой Николай I строил по военному образцу, опираясь на императорскую главную квартиру, флигель- и генерал-адъютантов, близких, надежных, исполнительных, преданных, тщательно подобранных людей, среди которых значительный процент составляли остзейские дворяне. Император любил называть государство "моей командой" **.
Среди окружения Николая I было мало выдающихся деятелей (М. М. Сперанский, П. Д. Киселев, министр финансов Е. Ф. Канкрин, проведший удачную финансовую реформу, скорее, исключение). Особым доверием Николая пользовался его бывший начальник, "отец-командир" И. Ф. Паскевич, завершивший войну с Персией, подавивший польское восстание и революцию в Венгрии, но не стяжавший лавров во время Крымской войны. По словам острого на язык генерала Ермолова, Николая отличал особый талант всегда определять на ту или иную должность "самого неспособного"***. Ему нужны были исполнители, и для этой цели пригодны были нессельроде и бенкендорфы.
В 1855 г. по рукам ходила "Дума русского во второй половине 1855 г." - записка П. А. Валуева, крупного деятеля следующего царствования: "Взгляните на дело, всмотритесь в него, отделите сущность от бумажной оболочки, то, что есть, от того, что кажется, и - редко где окажется прочная плодотворная почва. Сверху - блеск, а внизу - гниль" ****. Уже упоминавшаяся А. Ф. Тютчева, подводя итоги царствования Николая I, констатировала: "...всеобщее оцепенение умов, глубокая деморализация всех разрядов чиновничества, безвыходная инертность народа в целом"***** "Николай I был Дон-Кихотом самодержавия, Дон-Кихотом страшным и зловредным, потому что обладал всемогуществом, позволявшим ему подчинять все своей фантастической и устарелой теории и попирать ногами самые законные стремления и права своего века" ******.
Поражение в Крымской войне, несмотря на героизм армии и флота, показало, что отставшая Россия не могла бороться с передовыми странами Европы - Англией и Францией. Финансы были истощены, пути сообщения плохи, а злоупотребления и хищения огромны. Величие империи оказалось иллюзорным.

* Тютчева А. Ф. Указ. соч. С. 36.
**См.: Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 292.
*** См.: Эйдельман Н. "Революция сверху" в России. М., 1989. С. 106.
**** Цит. по: Зайончковский П. Л. Валуев П. А. (Биографический очерк) // Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел: В 2 т. Т. 1. 1861-1864. М.,1961.С. 19.
***** Тютчева А. Ф. Указ. соч. С. 35.
****** Там же.

Краха своей системы император не перенес. Николай Павлович отличался железным здоровьем, но в начале 1855 г. легкая простуда оказалась для него роковой. 13 февраля было получено сообщение из Крыма о неудаче русских войск под Евпаторией. 18 февраля Николай I скончался. Умирая, он с горечью говорил своему наследнику: "Сдаю тебе мою команду, к сожалению, не в том порядке, как желал, оставляя много хлопот и забот" *. По Петербургу сразу же поползли слухи о том, что император покончил жизнь самоубийством, приняв яд. Многие историки считают, что самоубийство психологически допустимо, но, по данным источников, не может быть ни доказано, ни отвергнуто. Лишь в последнее время А. Ф. Смирнов привел дополнительные доказательства версии о самоубийстве Николая I **.
На смерть самодержца Федор Тютчев откликнулся горькими словами:
Не Богу ты служил и не России,
Служил лишь суете своей,
И все дела твои, и добрые, и злые, -
Все было ложь в тебе, все призраки пустые:
Ты был не царь, а лицедей ***.

ПОСЛЕДНИЕ САМОДЕРЖЦЫ

Пожалуй, трудно было найти в Европе другую правящую династию, представители которой столь последовательно обрекали себя и своих близких на роковой финал, как последние Романовы.
Александр II (1818-1881). Старший сын Николая I. Царь-реформатор. Сознавал ли он, когда взорвалась бомба террориста-народовольца, что в его смерти виновата не она, а все то, что он сделал и не сделал за четверть века своего царствования?
Александр III (1845-1894). Второй сын Александра II. Умирал с уверенностью, что оставляет сыну в наследство великую страну на подъеме, созданном его усилиями. А на деле политика незыблемого консерватизма, в целесообразность которой император свято верил, создала в обществе и стране в целом критический заряд такой силы, с которым его преемник справиться не смог.
Николай II (1868-1918). Льстецы называли его "тишайшим", сравнивая со вторым царствовавшим Романовым - Алексеем Михайловичем, а противники - "кровавым". Именно ему пришлось расплачиваться за все прегрешения династии, впрочем, как и за свои ошибки, нерешительность, непонимание неизбежности перемен. Цена была самой высокой - расстрел.

*Цит. по: Мироненко С. В. Николай I. С. 158.
**См.: Смирнов А. Ф. Разгадка смерти императора // Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 435-462.
***Тютчев Ф. И. Соч.: В 2 т. М. 1980. Т. 1. С. 144.

Пиррова победа

"Ты победил, Галилеянин!" - так приветствовал Герцен Александра II, узнав о предстоящей отмене крепостного права. Когда же реформа была проведена, друг и сподвижник А. И. Герцена Н. П. Огарев сделал печальный вывод: "Старое крепостное право заменено новым. Вообще крепостное право не отменено. Народ... обманут". В этой противоположности мнений отразились ожидания и разочарования, метания и экстремизм того времени; в ней, в этой противоположности, - и личность самого царя.
Вся его жизнь до восшествия на престол в феврале 1855 г., казалось бы, исключала либеральные склонности. Воспитанник боевого офицера капитана К. К. Мердера и поэта В. А. Жуковского, молодой Александр серьезно относился к военному делу и в то же время не был чужд сентиментальности и мягкости*. Николай I сознательно готовил сына к трону, заставлял его вникать в вопросы государственного управления, участвовать в работе Сената, Государственного совета. Комитета министров, секретных комитетов (включая и комитет по крестьянскому вопросу в 1846 и 1848 гг.), даже Синода, но то была среда тупой бюрократии. Именно она и привела Россию к крымскому позору. Двор, естественно, также нельзя было упрекнуть в либерализме. В таком окружении наследник не проявил себя как сторонник реформ.
Будучи наследником, Александр в сопровождении Жуковского предпринял большое путешествие по России, первым из царской семьи посетив Сибирь. Во время заграничного путешествия сам выбрал невесту - дочь великого герцога Людвига Гессен-Дармштадтского Максимилиану Вильгельмину Августу Софию Марию, принявшую в России имя Марии Александровны (свадьба состоялась в 1841 г.), от брака с которой имел шесть сыновей и двух дочерей (старшая дочь умерла в семилетнем возрасте).
В возрасте 37 лет Александр II вступил на престол.
Царствование Александра II началось с трудного, но поучительного урока. В Париже дипломатам (граф А. Ф. Орлов, барон Ф. И. Бруннов) удалось вытащить Россию из Крымской войны. Далось это ценой унижений: запретом иметь свой флот на Черном море, уничтожением оборонительных сооружений на Черноморском побережье, территориальными уступками (часть Бессарабии). Казалось, Россия разом утратила то, что было достигнуто за 100 лет победами "екатерининских орлов" и героями 1812 г., - статус великой державы, претендовавшей на европейскую гегемонию. Во многом так и случилось: самодержавной России больше не пережить триумфа 1814 г., когда русские войска вступали в Париж, не увидеть андреевский флаг на Босфоре (1833 г.). Эпоха военных побед закончилась поражением в Крымской войне. Но статус великой державы Россия сохранила - во многом благодаря усилиям Александра II.

* Подробнее см.: Захарова Л. Г. Александр II // Вопросы истории. 1992. № 6-7. С. 59-61.

После Крымской войны для него стало очевидным, что стране необходимы коренные преобразования. Только новая Россия могла занять достойное место в европейском концерте. Начинать нужно было с того, о чем думали, но на что не решились предшественники, - с освобождения крестьян.
Поражение в Крымской войне подтолкнуло императора к принятию окончательного решения, но не было единственным мотивом. Оно лишь приоткрыло завесу над бездной, в которую к середине XIX в. низвергло страну крепостничество. Экономическая отсталость, кризисное состояние финансов, постоянная угроза новой "пугачевщины" - вот далеко не полный список проблем, постоянно висевших над императором как дамоклов меч.
Александр II ясно осознал, что "лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно начнет уничтожаться само собой снизу", и пытался донести эту мысль до дворянства. Между тем в среде помещиков реформа не встретила никакого сочувствия. "Гнилое, своекорыстное, дикое, алчное противудействие закоснелых помещиков, их волчий вой - не опасен. Что они могут противупоставить, когда против них власть и свобода, образованное меньшинство и весь народ, царская воля Император Александр II в последние годы жизни и общественное мнение?"*. Это предположение А. И. Герцена было по меньшей мере преждевременным: полстолетия назад подобный "волчий вой" похоронил планы М. М. Сперанского об освобождении крестьян и установлении конституционного строя, а теперь правительству пришлось воздействовать на дворянство, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Император с горечью признавался, что ему не с кем работать, не на кого опереться. Даже в собственной семье трудно было рассчитывать на поддержку. Только великий князь Константин Николаевич (1827-1892), родной брат императора, был убежденным сторонником освобождения крестьян. Его по праву считали лидером либеральной группировки в правительстве, он играл важную роль при подготовке крестьянской реформы, возглавляя комитеты, которые готовили проект реформы, а впоследствии участвовал в обсуждении других важнейших преобразований. Этот человек обладал в полной мере темпераментом государственного деятеля и сумел многое внести в реформационный процесс, борясь со сторонниками реакционного курса. Что же касается других великих князей, то они занимались преимущественно военными делами, а если их и привлекали к работе правительственных верхов, то они, как заметил современник, безмолвствовали и присоединялись к мнению большинства. Тем не менее великие князья, впрочем, как и подавляющее число чиновников, по мере возможности противились либеральным преобразованиям и даже называли Константина Николаевича "красным" и "мужикофилом".
В итоге пришлось пойти на уступки помещикам, жертвуя интересами крестьянства. Самодержавие не решилось отрубить дворянский сук, на котором оно сидело несколько веков. А завершилось это тем, что реформа, в том виде, в котором она была подготовлена к 1861 г., никого не устроила: ни помещиков, которые лишились привычных источников дохода, ни крестьян, которые справедливо считали себя ограбленными (выкупные платежи и урезывание их земельных наделов).

* Герцен А. И. Через три года // Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М" 1958. Т. 13. С. 196.

И все же великое дело освобождения крестьян свершилось. При всех своих многочисленных недостатках реформа 19 февраля 1861 г. принесла свободу 22,5 млн крепостных крестьян. Благодаря усилиям группы либеральных чиновников и общественных деятелей (Н. А. Милютин, П. П. Семенов-Тян-Шанский, Ю. Ф. Самарин, князь В. А. Черкасский) реформе был придан необратимый характер; она положила начало развитию капиталистических отношений не только в сельском хозяйстве, но и в экономике в целом.
Уничтожение крепостничества с неизбежностью ставило многочисленные вопросы: как быть с обязанностями и правами сословий, как управлять ныне свободной многомиллионной массой крестьян, как должны быть организованы суд и налогообложение, что делать с армией и т. д. В результате отмена крепостного права вызвала длительный реформационный процесс, охвативший практически все сферы жизни общества.
Новому миру, начало которому положило освобождение крестьян, должны были соответствовать политические институты, явно несовместимые с самодержавием, между тем именно оно эти институты создавало. Горсточке либеральных чиновников, буквально за несколько лет задумавших и осуществивших реформы - университетскую (1863), земскую и судебную (1864), цензуры (1865), городскую (1870), военную (1874), - приходилось постоянно сталкиваться со скрытым недовольством императора и явной оппозицией всей бюрократии. В результате самодержавный режим скрестили с буржуазными принципами в управлении, суде, народном образовании. Как отменой крепостного права были недовольны и помещики, и крестьяне, так и этот гибрид в равной степени ненавидели и бюрократия, и передовая интеллигенция.
Бюрократия объявила беспощадную борьбу новым институтам и многое из реформ сумела выхолостить. По сути дела, контрреформационный процесс шел рука об руку с реформационным. В ответ началось широкое общественное движение: либералы досаждали императору адресами с просьбами дальнейших преобразований, студенческая молодежь волновалась, организовывала тайные кружки, пыталась вести революционную агитацию. Наконец, 4 апреля 1866 г. раздался первый выстрел в императора, положивший начало целенаправленной охоте на Александра - охоте, которая завершится через 15 лет взрывом на набережной Екатерининского канала. Неудачно стрелял в императора Дмитрий Каракозов, член тайного революционного кружка Ишутина. После того как его схватили, Каракозов крикнул в толпу: "Я стрелял в него потому, что он вас всех обманул!" Таково было мироощущение целого поколения...
У Александра хватило решимости и воли начать реформы, но не хватило, чтобы довести их до конца. Он не сумел сделать второй шаг - создать новый механизм власти, оперевшись на либеральные общественные силы, которые заменили бы старую бюрократию. Все делалось келейно, так, как было удобно и привычно чиновным верхам. Мастерски владея искусством придворной интриги, зная, как подобрать выгодный момент, чтобы повлиять на царя, они постепенно убирали из правительства либералов. Единственное, что могло противопоставить им "образованное меньшинство", - требование гласности, конституции и парламента. Но император был уверен в том, что Россия может существовать только на самодержавных принципах. Когда в 1865 г. московское дворянство просило государя "довершить государственное здание созванием общего собрания выборных людей от земли русской, для обеспечения нужд, общих всему государству", а также "второго собрания из представителей одного дворянского сословия", Александр ответил: "Что значила вся эта выходка? Чего вы хотели? Конституционного образа правления?.. И теперь вы, конечно, уверены, что я из мелочного тщеславия не хочу поступиться своими правами! Я даю слово... что сейчас на этом столе я готов подписать какую угодно конституцию, если бы я был убежден, что это полезно для России. Но я знаю, что сделай я это сегодня, и завтра Россия распадется на куски..."
Для подобных опасений были все основания. Император, бюрократия, а равно и все дворянство ясно осознавали, что переход к реформам вызвал в стране кризис. В январе 1863 г. восстала Польша, и Михаил Муравьев, этот раскаявшийся декабрист, кровавым террором усмирил восстание, заслужив кличку Вешатель. Внутри страны стало настолько небезопасно, что состоятельные дворяне уезжали за границу, а остальные - в города. Здесь также было неспокойно. Волновались студенты, происходили таинственные поджоги, то тут, то там находили мятежные прокламации. Казалось, над страной встает призрак анархии, и благонамеренные элементы с ностальгической тоской вспоминали гробовой порядок николаевского режима. Возникло общественное мнение, явно оппозиционное традиционной власти. Политическая журналистика, восполняя отсутствие парламента, стала брать на себя роль "верховного судьи", стоящего над правительством. В этих условиях, по мнению бюрократии, эрозию власти и крушение традиционных ценностей можно было остановить, лишь затормозив реформационный процесс. После выстрела Каракозова Александр стал восприимчив к подобным советам.
Переход к реакции тут же отразился на внешней политике страны. После заключения Парижского мира русский министр иностранных дел князь А. М. Горчаков провозгласил новое внешнеполитическое кредо империи: "Россия сосредоточивается!" Это означало, что отныне главное внимание будет уделено процессу внутренних реформ, решение же внешних целей откладывается до лучших времен. Самодержавие не могло не вспомнить о традиционном для него способе решения внутренних затруднений. "Чтобы самодержавно господствовать внутри страны, - верно подметил Ф. Энгельс, - царизм... должен был уметь вознаграждать безусловную покорность своих подданных... все новыми и новыми завоеваниями" *.
С середины 60-х гг. успешное продвижение Российской империи на Восток поражало современников решительностью и скоростью. Огромные территории в Средней Азии буквально в считанные годы оказались присоединенными к России благодаря энергии молодых генералов. Они действовали на свой страх и риск, не спрашивая разрешения официального Петербурга и часто ставя его перед свершившимся фактом. "Ташкент взят ген. Черняевым. Никто не знает, почему и для чего" ** - в этой записи министра внутренних дел П. А. Валуева очевидная растерянность правительства. Впрочем, очень скоро оно осознало, что военные успехи стабилизируют систему, поощряют развитие национализма в обществе, в конечном счете примиряют его с кризисным положением внутри страны. Правительство хотело в это верить, но оно просчиталось...
Удалось достичь успехов и на европейском театре. Поощряя Пруссию в ее стремлении объединить германские княжества, Александр верно предвидел ее столкновение с Австрией и Францией. Разгром последних позволил ликвидировать унизительные условия Парижского мира, но цена - появление Германской империи - оказалась слишком дорогой. Фактически Россия помогла созданию своего будущего смертельного врага, столкновение с которым окажется гибельным для династии.

* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 22. С. 40.
** Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел: В 2 т. Т. 2. 1865-1876 гг. М., 1961. С. 60.

Однако главное испытание ожидало империю на Балканах. Там в 1875-1877 гг. из-за восстаний в Боснии, Герцеговине, а затем в Болгарии сложилось крайне напряженное положение. Традиционно поддерживая борьбу славян с османским игом, Россия не могла безучастно смотреть на турецкие зверства, которыми сопровождалось подавление восстаний. Между тем сам Александр войны не хотел. Он отдавал себе отчет в незавершенности военных преобразований, кризисном состоянии финансов, невыгодности международной обстановки. Но общество требовало вмешательства. Его натиск был настолько силен, что война стала неизбежной.
12 (24) апреля 1877 г. император, прибыв в Кишинев, главную квартиру армии, подписал манифест об объявлении Турции войны. После молебна о ниспослании победы русскому оружию и парада прямо с плаца армия выступила в поход.
Война не парад, и церемониального марша на Константинополь не получилось. Из-за бездарного верховного командования* болгарскую землю пришлось обильно полить русской кровью. Героизм солдат и ополченцев-болгар, а также решительность генералов И. В. Гурко и М. Д. Скобелева обеспечили в конечном счете победу.

* Главнокомандующим Дунайской армией был назначен великий князь Николай Николаевич, неуравновешенный и бездарный в военном деле. Великий князь Владимир Александрович командовал корпусом, а наследник цесаревич Александр Александрович - Рущукским отрядом. Примеч. сост.

Окончательному разгрому турецкой армии помешали великие державы. Вмешательство Лондона и Вены, грозивших России войной, вынудило Александра остановить войска у стен столицы Османской империи и заключить мир. В Сан-Стефано, небольшой деревеньке в 12 км от Константинополя, был подписан договор, по которому Сербия, Черногория и Румыния получали полную независимость, а Болгария становилась автономным княжеством.
Усиление влияния России на Балканах встревожило европейские кабинеты. Они добились созыва конгресса в Берлине, на котором права славянских народов были значительно уменьшены. Петербург был вынужден смириться, поскольку оказался в изоляции и не мог рисковать новой войной.
Результаты Берлинского конгресса разочаровали как русское общество, так и правительство. "Берлинский трактат, - писал Горчаков Александру, - есть самая черная страница в моей служебной карьере". "И в моей также", - ответил государь **. Горечь временной неудачи помешала им осознать тот выдающийся факт, что великому делу освобождения славянских народов, ради которого Россия затратила столько усилий в течение столетия, был придан необратимый характер. Недаром для Болгарии Александр II был и остается Царем-освободителем, а памятник ему установлен на главной площади Софии.
Впрочем, в конце 70-х гг. у царя были все основания для пессимизма. Обстановка внутри страны накалилась до предела. Испытанное средство самодержавия - гасить внутреннее недовольство внешними успехами - на этот раз дало осечку. С начала 70-х гг. на арену политической борьбы вступило новое поколение, взгляды которого формировались в условиях реформационного процесса, взлета либерализма и нерешительности бюрократии. Это поколение чувствовало себя обманутым и никому не верило. Воодушевленное социалистическими идеями, оно делало ставку на революционную агитацию среди крестьян, которых считало готовыми к бунту. Начались "хождения в народ". Народники проявили и самоотверженность, и героизм, но революционная агитация не трогала души мужиков, которые видели в молодых народниках не более чем бунтарей и исправно выдавали их властям. Когда революционные мечты развеялись в столкновении с прозой деревенской жизни, молодежь обратилась к террору. Объектом стал император.

** Цит. по: Киняпина И. С. Внешняя политика России второй половины XIX в. М., 1974. С. 188.

В августе 1879 г. была создана тайная революционная организация "Народная воля", вся практическая деятельность которой свелась в основном к подготовке цареубийства. Были созданы специальные террористические группы, подпольные лаборатории для производства динамита и взрывателей. Покушение было намечено на осень, когда Александр II должен был возвращаться из Ливадии в Петербург. Народовольцы заложили заряды под железнодорожное полотно, но пострадал не царский, а так называемый свитский поезд. Тогда возникла идея покушения непосредственно в Зимнем дворце. Рабочий Степан Халтурин, поступив туда на службу, четыре месяца приносил динамит в свою комнату, расположенную прямо под царской столовой. Взрыв был намечен на обеденное время 5 февраля 1880 г., но по счастливой случайности царя не оказалось в столовой, когда Халтурин взорвал динамит. Было убито и ранено 67 солдат из караула.
Император ясно осознавал, что это покушение не последнее и что рано или поздно судьба, до сих пор благосклонная к нему, все же от него отвернется. Он был готов к смерти, но оставался один долг, который висел над ним уже больше 10 лет, - княжна Екатерина Михайловна Долгорукая. Когда началась их любовь, Александру было 47 лет, Долгорукой - всего 17. И эта девочка сумела совершенно подчинить себе самодержца, став на долгие годы его неизменной спутницей и соучастницей во всех делах. От их связи было трое детей - Георгий, Ольга и Екатерина (один мальчик умер). Положение самой Долгорукой было неопределенным и во всем зависело от Александра. Смерть его жены императрицы Марии Александровны в мае 1880 г. позволила ему разрубить этот гордиев узел. Император без колебаний заключил с Екатериной Михайловной морганатический тайный брак и присвоил ей титул светлейшей княгини Юрьевской. Их отношения перестали быть тайной, они всюду были вместе, и Александр подумывал о возможностях коронации своей новой супруги*. Но этим планам не суждено было сбыться...
Террористы не отступали и готовили очередное покушение. Правительство было в растерянности, сознавая тщетность репрессивных мер. Все чаще из среды либерально настроенных высших чиновников раздавались голоса в пользу нового шага в деле политического реформирования страны - создания представительного учреждения. Это требование вошло в программу нового министра внутренних дел графа М. Т. Лорис-Меликова, сумевшего склонить к этой уступке и императора. В феврале 1881 г. проект введения в России подобия конституции обсуждался в верхах и получил одобрение Александра. Был подготовлен проект о создании законодательного органа с представителями от земств и городских дум. Его публикацию наметили на март, но помешала трагедия - 1 марта 1881 г. Александр II был убит.

*См.: Палеолог М. Роман императора. М., 1990; Захарова Л. Г. Указ. соч. С. 70, 75-76.

К этому моменту "Народная воля" была практически разгромлена, и лишь благодаря фанатичной энергии Софьи Перовской покушение состоялось. Александр отправился на традиционный церемониал развода в Михайловский манеж. Когда он возвращался обратно, его уже ждали террористы. На набережной Екатерининского канала под колеса царской кареты был брошен сверток с бомбой, разорвало лошадей, погибли двое конвойных казаков и случайный мальчик-прохожий. Император невредимый выбрался из кареты, подбежал к раненым и в этот момент столкнулся лицом к лицу с другим террористом. Вторая бомба взорвалась прямо под ногами императора. Когда рассеялось облако снега и дыма, открылась ужасная картина: Александр лежал, опираясь руками в панель и привалившись к решетке канала, ноги были раздроблены, тело висело кусками, лицо в крови. Императора спешно доставили во дворец, но спасти его было невозможно. В 3 часа 35 минут Александра II не стало.
Со смертью Александра II в политике взяли верх консервативные силы. Планы правительственного "конституционализма" были похоронены. Утром 1 марта, за несколько часов до гибели, Александр II назначил на 4 марта заседание Совета министров для обсуждения правительственного сообщения о созыве в Петербурге временных подготовительных комиссий и общей комиссии с совещательным участием представителей земства и самоуправления наиболее значительных городов. Император был готов принять проект конституции, разработанный министром внутренних дел графом М. Т. Лорис-Меликовым. Несмотря на определенную ограниченность, осуществление проекта было бы логическим продолжением реформ, начатых отменой крепостного права, что могло способствовать мирной эволюции политической системы.
Храм Воскресения Христова "на крови", воздвигнутый на месте убийства Александра II, стал не только данью памяти покойного государя, но и символом трагической судьбы Романовых.

Торжество консерватизма

Вступивший на престол 36-летний Александр III был почти полной противоположностью отцу. Александра II сознательно готовили к трону, Александр III занял его случайно, поскольку старший сын Александра II Николай умер в апреле 1865 г. Его невеста, датская принцесса София Фредерика Дагмара, ставшая в России Марией Федоровной, в сентябре 1866 г. вступила в брак с будущим Александром III. Образование наследника, в отличие от отцовского, оставляло желать лучшего, ведь готовили его к военной деятельности. Даже писал он с грубыми ошибками, да таким чудовищным стилем, что впору было сочинять анекдоты, используя его конструкции ("Прием был великолепный, ура сильнейший").
В Александре II было нечто византийское, во многом от слабовольности. "Добрый по природе, - писал о нем современник, - он был мягок в личных отношениях; он, не доверяя себе, не доверял и другим; он скрытничал, лукавил, старался уравновешивать различные направления, держа между ними весы, но делал это так, что каждое парализовывалось в своих действиях и не чувствовало под собой твердой опоры". С последним трудно согласиться: при Александре II в правительстве мирно уживались и убежденные либералы, и ярые реакционеры; сталкивая их, император двигал вперед государственный корабль. Он был упрям, мог настоять на своем вопреки мнению большинства, и это давало положительные результаты в тех случаях, когда он видел дальше и шире других.
Александр III был не лишен здравого смысла. Но этот здравый смысл был сродни кругозору сельского помещика - так он и правил*. Например, на докладе о беспорядках в Ростове-на-Дону он начертал: "Если бы возможно было главных зачинщиков хорошенько посечь, а не предавать суду, гораздо было бы полезнее и проще". В этой фразе - его философия власти.
Александр III был иногда резок и груб, и многие его резолюции на государственных бумагах просто невозможно было показать в женском обществе**. Министров своих он считал недалекими людьми, так с ними и обращался ("министры таковы, что с ними советоваться не стоит"). Великих князей Александр III держал в строгой узде, не позволяя вмешиваться в государственные дела, а некоторых попросту третировал. Верный муж и человек строгих семейных правил, он совершенно разорвал отношения с великими князьями Константином и Николаем Николаевичами за то, что они открыто жили со своими любовницами, и не допускал их к государственной деятельности. Одним словом, в семье императора боялись.

* Подробнее см.: Чернуха В. Г. Александр III // Вопросы истории. 1992. № 11-12; Твардовская В. А. Александр III // Российские самодержцы. С. 215-306.
** В то же время Александр III был обходителен с простыми людьми и пользовался популярностью в народе. Примеч. сост.

Лишь два человека пользовались доверием Александра - Константин Победоносцев и Михаил Катков. Именно этот дуумвират определял повседневную политику режима.
М. Н. Каткову - издателю "Московских ведомостей", некоронованному королю русской прессы 80-х гг. - позволялось такое, на что не смел надеяться ни один либеральный издатель. Он стал царской плеткой, беспощадно критикуя министров и чиновников и подстегивая их рвение. Одновременно Катков был рупором официальной реакции и национализма. "Мое имя стало равносильно правительственной программе", - не без бахвальства писал он Александру III незадолго до своей смерти*.
Обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев был, несомненно, незаурядной личностью. Его по праву можно считать идеологом гибнущего самодержавия. Как никто другой, он ясно осознавал эрозию власти режима. "Каждый, кого правда не оставляет равнодушным, - писал он по случаю шестой годовщины со дня убийства Александра II, - чувствует меланхолию и подавленность. Когда мы сравниваем настоящее с прошлым, с далеким прошлым, мы понимаем, что живем в странном, неизвестном мире, в котором все неумолимо ведет назад к первобытному хаосу, и мы чувствуем себя беспомощными среди всего этого брожения".
Ненависть к пореформенной России и тоска по прошлому определили взгляды Победоносцева. Он стал творцом так называемых контрреформ, цель которых заключалась в том, чтобы "исправить роковые ошибки 60-х гг.", вернуть старые, добрые времена. В политическом плане эта программа означала переход к открытой реакции, в социальном - восстановление роли дворянства как главной опоры самодержавия.

*См.: Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. Л., 1973. С. 92.

Первый удар был нанесен конституционным ожиданиям общества. Уже через два месяца после событий 1 марта, оправившись от испуга перед революционерами и поняв, что с ними покончено, Александр III 29 апреля издал "Манифест об укреплении самодержавия": "Посреди глубокой скорби Нашей, глас Божий повелевает Нам стоять бодро на дело правления, в уповании на Божественный Промысел, с верою в силу и истину Самодержавной власти, которую Мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на нее поползновений". Либеральные министры были вынуждены подать в отставку, путь контрреформам был открыт.
Правда, к открытой реакции перешли не сразу. Года два выжидали, добивая революционеров и рассылая по глухим углам всех "неблагонадежных". Общество безмолвствовало: кто-то смирился с правительственным террором, кто-то даже мечтал о порядке, устав от кипучей, но безрезультатной деятельности подпольщиков. Как раньше сбегались на либеральную сходку, заметил с горечью современник, так теперь с не меньшим энтузиазмом внимали консервативным речам. Общество не выдержало испытания свободой и отступило. Ответ режима не заставил себя ждать.
Начались гонения на либеральную печать. "Временные правила" о печати устанавливали административно-полицейский надзор над прессой. Университеты лишились автономии, надзор за ними был также усилен. Той же участи подверглись земства и городские думы, которых лишили многих прав самоуправления и поставили под жесткий контроль губернаторов. Чтобы восстановить власть помещиков над крестьянами, был создан институт земских начальников, которых избирали только из дворян и на которых возлагались административные и судебно-полицейские функции в сельской местности.
Откровенно продворянской была и аграрная политика Александра III. Разорялись и пустели "дворянские гнезда", а правительство учреждало Дворянский банк, чтобы за счет крестьян поддерживать незадачливых маниловых и коробочек, не сумевших приспособиться к рыночной экономике. А чтобы обеспечить их дешевой рабочей силой, крестьян стали прикреплять к наделам, ограничивая свободу их передвижения.
Крестьянская реформа 1861 г. сохранила массу полуфеодальных пережитков. Фактически крестьянин так и не стал собственником своей земли. За 20 лет, по мере того как крестьяне выкупали свои наделы, этот вопрос приобретал все большую остроту. От аграрной политики правительства зависело, каким быть крестьянину капиталистической России. Правительство решило этот вопрос, исходя исключительно из фискальных интересов: оно законсервировало общину, справедливо полагая, что из нее гораздо легче выколотить налоги, запретило закладывать крестьянские наделы и ограничило возможности сдачи их в аренду. В то же время по мере увеличения крестьянских семей и разделов семейных наделов возник так называемый аграрный голод. Надельной земли не хватало, чтобы прокормить семью, зато у помещика земли было в избытке. Логический вывод из этой ситуации русские крестьяне сделают позднее: уже в начале XX в. запылают дворянские усадьбы. Правительство Александра III ничего не сделало, чтобы предотвратить будущий конфликт, кроме паллиативных мер, вроде невыполнявшегося запрета семейных разделов.
Органичным дополнением реакционной внутренней политики и продворянского курса в аграрном вопросе стала национальная политика режима. Национализм, трактуемый как преобладание господствующей народности , т. е. великороссов, стал основой русификации, означавшей ущемление прав всех "инородцев", особенно евреев. Обыватели восприняли такой подход как поощрение еврейских погромов, и они настолько участились, что правительство стало смотреть на них как на неизбежное зло.
Александр III был не прочь поддержать официальный национализм внешнеполитическими успехами. Но для этого не было ни сил, ни средств. Император не решился на столкновение с англичанами в Средней Азии, и в 1884 г. последовало афганское разграничение, положившее предел продвижению царизма в Туркестане. Петербургу пришлось смириться и с падением своего авторитета в Болгарии и утверждением на Балканах австро-германского влияния. В итоге дипломатические отношения между Петербургом и Софией были нарушены.
Такой финал усилий России по поддержке борьбы славян против османского ига явился результатом недальновидной политики Петербурга в Болгарии. Александр III был потрясен этим, впрочем, как и двуличной политикой своих партнеров - Вены и Берлина - по Союзу трех императоров (1873-1887). Этот союз был ценен для Петербурга постольку, поскольку сглаживал австро-русское соперничество на Балканах. Когда это основное условие не сработало, Александр III коренным образом пересмотрел внешнеполитический курс страны.
После разгрома Франции в франко-германской войне 1870-1871 гг. Петербург не раз спасал ее от нового нападения Германии. Так было во время "военной тревоги" 1875 г., в 1877 и в 1887 гг. Когда Бисмарк заговорил с Францией языком угроз, французское правительство прямо обратилось за помощью к России. При заключении так называемого перестраховочного договора с Германией (1887) Россия настояла на сохранении для Франции тех же условий, которые Германия выговорила для своей союзницы - Австро-Венгрии (нейтралитет Германии в случае нападения Австро-Венгрии на Россию, нейтралитет России в случае нападения Франции на Германию). "Пожалуй, именно во внешней политике склонность Александра Александровича к консерватизму, нелюбовь к переменам и тяга к стабильности сыграли вполне положительную роль. Александр III не только избегал рискованных ситуаций, чреватых войной, он сумел повлиять на общую обстановку в Европе, способствуя смягчению напряженности в отношениях Германии и Франции", - отмечает современный исследователь*.
Франция искала дружбы с Россией, но существовал один момент, который перевешивал все плюсы русско-французского союза. Консерватизм Александра III не мог примириться с республиканским строем Франции. Император пересилил себя лишь в начале 90-х гг., когда стала очевидной враждебность австро-германского блока. Он согласился на подписание секретного союза с Парижем и даже обнажил голову, когда во время визита французской эскадры в Кронштадт исполнялась "Марсельеза" - гимн Французской Республики.
Казалось, громадная фигура Александра надолго утвердилась на престоле, как столп подпирая консерватизм и порядок. И вдруг император сгорел в одночасье 20 октября 1894 г. в возрасте 49 лет, процарствовав всего 13 лет **.

* Твардовская В. А. Александр III // Российские самодержцы. С. 291.
**Как утверждает известный хирург Н. А. Вельяминов, смерть Александра III наступила от гипертрофии сердца и жировом перерождении его при хроническом интерстициальном воспалении почек, изменения в почках были сравнительно незначительны. См.: Воспоминания Н. А. Вельяминова об Императоре Александре III // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. Вып. 5. М., 1994. С. 308. Примеч. сост.

Что дало его правление России? Историки вынесли свой суровый приговор: "Вся политика Александра III, и внешняя, и в особенности внутренняя, в одном отношении выгодно отличается от политики других Александров, первого и второго. Она была чужда колебаний и противоречий, она не знала никаких зигзагов и поворотов, не было в этой политике ничего неопределенного и неожиданного. Она была, эта политика, вполне последовательна, выдержанна и цельна. В этом отношении она ближе всего по своему стилю подходила к политике Николая I. Но так как эти две однотипные политики отделяет полвека, а за это полустолетие Россия продолжала стихийно расти, то политика Александра III отражалась на живом организме страны еще болезненнее, еще мучительнее"*.
Образ Александра III как ограниченного и тупого реакционера, жестокого палача, невежды и мракобеса стал господствующим в советской историографии. Однако современники давали предпоследнему императору совершенно иную оценку. Близко знавший его С. Ю. Витте писал, что Александр III был человек трудолюбивый, благодушный и спокойный, не блиставший выдающимся умом, но образованный и интеллигентный, непритязательный в быту, скромный и благородный, истый семьянин по убеждениям и в жизни. Д. И. Менделеев, выступая с краткой речью на заседании Отделения химии Русского физико-химического общества в Петербурге 17 ноября 1894 г., особо отметил, что покойный император многое совершил для процветания наук и промышленности в России**. Действительно, за время короткого царствования Александра III экономика страны была на подъеме, несмотря на голод в неурожайные 1891-1892 гг. В развитии естественных и гуманитарных наук, искусства и литературы Россия добилась впечатляющих результатов.
Твердо и решительно российский император крепкой рукой проводил свой курс, понимая, что его наследник, цесаревич Николай, этими качествами вовсе не отличается. Поговаривали, что Александр III предпочел бы видеть на престоле своего третьего сына - Михаила. Но главное было не в этом.
В конце XIX в. самодержавие потеряло политическую инициативу в ситуации, требовавшей незамедлительных действий. Самодержавие подавляло естественный рост страны. Чем дальше, тем больше обострялся аграрный вопрос, правительство теряло доверие общества и могло полагаться только на армию и полицию. Это был путь в тупик, путь страшный, усыпанный трупами. Впрочем, кровь полилась не при Александре, а при его сыне Николае II, застенчивом, хорошо воспитанном и мягком молодом человеке, 26 лет от роду вступившем на престол.

* Любош С. Последние Романовы. Александр I, Николаи I, Александр II, Александр III, Николай II. Л.; М., 1924. С. 152.
**См.: Мочалов И. Предпоследний император. Александр III и русские ученые // Независимая газета. 1994. 28 окт.

Путь на Голгофу

С момента воцарения Николая II современники стали находить такие параллели, которые неизбежно предрекали молодому царю насильственную смерть. Чаще всего вспоминали Людовика XVI и особенно его жену Марию Антуанетту, портрет которой по странному стечению обстоятельств висел в парадном зале Царскосельского дворца - под ним обычно вставала царская семья, принимая гостей. Это сравнение началось буквально с коронации, когда по нерадивости московской полиции на Ходынском поле было задавлено в толпе несколько тысяч человек, пришедших за царскими подарками. Во время коронации Людовика XVI в Париже произошла аналогичная драма, и всем было хорошо известно, что с ним случилось в конце концов - революция отрубила ему голову...
Николай II никак не мог похвастаться решительностью и твердостью отца. Он скорее напоминал двух других Александров, причем их худшими качествами. Мистицизм, хитрость и лицемерие роднили его с Александром I, безвольность и упрямство - с Александром II. Самодержавие выработало у него дурную привычку - смотреть на людей как на простые орудия его воли*. В то же время он был податлив к чужим влияниям и постоянно нуждался в советчиках.
Сразу после смерти Александра III молодого императора окружила толпа ближайших родственников. Великие князья взяли за правило поучать Николая, особенно дядюшки - Сергей и Владимир Александровичи (сыновья Александра II), Сергей и Александр Михайловичи (внуки Николая I). В этой толпе выделялся великий князь Николай Николаевич Младший (сын Николая Николаевича Старшего, главнокомандующего Дунайской армией в русско-турецкую войну 1877-1878 гг.). Продолжалось так недолго. Министры с благословения вдовствующей императрицы Марии Федоровны, женщины умной и имевшей огромное влияние на сына, потихоньку забрали в свои руки всю политику.
Пришлось великим князьям уступить роль первых советников царя. Но все же влияние их оставалось огромным. Они сохраняли за собой вплоть до крушения режима ключевые посты в армии и флоте: великий князь Алексей Александрович (1850-1908) - начальник флота и морского ведомства, Владимир Александрович (1847-1909) - командующий войсками гвардии и Петербургского военного округа, Сергей Михайлович (1869-1918) ведал всей артиллерией, Константин Константинович (1858-1915) (сын либерала Константина Николаевича, известный поэт, подписывавшийся К. Р.) - военно-учебными заведениями; Сергей Александрович (1857-1905) губернаторствовал на Москве, а почтенный старец Михаил Николаевич (1832-1909) (сын Николая I) председательствовал в Государственном совете. Его сыновья неожиданно для всей семьи не пошли только по военной линии. Старший, Николай (1859-1919), стал известным историком, Георгий (1863-1919) серьезно занимался археологией и нумизматикой, а Александр (1866-1933) увлекся проблемами торгового мореплавания, а потом и аэроплаванием. Их брат Михаил (1861-1929), женатый на внучке А. С. Пушкина, большую часть жизни прожил за границей.

* Подробнее см.: Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Николай II // Вопросы истории. 1993. № 2; Боханов А. Н. Николаи II // Российские самодержцы. С. 307-384; Он же. Сумерки монархии. М., 1993.

Приходилось великим князьям участвовать в работе различных комиссий по обсуждению вопросов государственных преобразований, выполнять дипломатические поручения, одним словом, они всегда были в центре событий.
Но первую скрипку в правительственном оркестре играли все же не они. В конце XIX в. эту роль взяли на себя двое, доставшиеся в наследство Николаю от отца, - Победоносцев и Витте. Победоносцев уверенной рукой направил императора "по стопам папеньки". Принимая делегацию от земств, Николай прочел по шпаргалке Победоносцева свою первую публичную речь, в которой предостерег от "бессмысленных мечтаний", сиречь о возможном продолжении реформационного процесса. Реакция и консерватизм оставались краеугольным камнем правительственной программы*.
С. Ю. Витте, восходящая звезда российской бюрократии, отдав на откуп Победоносцеву дела духовные и внутренние, прежде всего занялся экономикой и внешней политикой. Этот безусловно одаренный государственный деятель отчетливо сознавал, насколько не соответствует экономический уровень страны ее претензиям на статус великой державы. Он провел денежную реформу, введя золотое обращение, чем привлек в страну иностранный капитал. Его стратегия индустриализации породила промышленный бум.
В связи с обострением обстановки на Дальнем Востоке Витте предлагал проводить осторожную политику, предвидя, что "увлечения только приведут Россию к новым бедам". Он не хотел столкновения с Японией, опасаясь, что тяжелым положением России "воспользуется Европа"**. Однако победила не тактика Витте, а линия военной клики, которая предпочла идти напролом. Дальневосточная эпопея, как известно, завершилась Порт-Артуром и Цусимой, революционным взрывом, от которого самодержавие так и не сумело оправиться.
Витте стал отцом новой внешнеполитической доктрины так называемого "капиталистического освоения". Теперь влияние России в сопредельных странах утверждалось не русским оружием, а предоставлением займов и приобретением концессий. Россия включилась в соревнование великих держав по закабалению экономик Китая и Персии. Главным направлением нового курса стала Маньчжурия. Получив за огромную взятку в 750 тыс. руб. в "аренду" Ляодунский полуостров с Порт-Артуром, Петербург поспешил связать его с российской железнодорожной сетью Китайско-Восточной железной дорогой, а сам Порт-Артур превратил в незамерзающую военно-морскую базу.
Успехи России на Дальнем Востоке тревожили Великобританию. Лондон стал подталкивать Японию, которая сама рассчитывала поживиться в Маньчжурии, к столкновению с Россией. Витте предполагал по-свойски договориться с японцами, но вышло иначе.

*См.: Искендеров А. А. Российская монархия, реформы и революция // Вопросы истории. 1993. №5. С. 90-91.
**См.: Игнатьев А. В. С. Ю. Витте - дипломат. М., 1989. С. 132.

Пока дипломаты прикидывали условия торга, при дворе была задумана авантюра - заняться разработкой леса в Корее. Инициатором стал отставной полковник А. М. Безобразов, сумевший завоевать доверие Николая. Император и его ближайшее окружение вложили немалые деньги в грюндерский проект Безобразова, однако Корею пришлось уступить Японии. Тогда "безобразовская шайка" (так называли группу авантюристов и сановников, участвовавших в лесной концессии) занялась политикой с явной целью втянуть Россию в войну с Японией. Безобразов приобрел при дворе огромное влияние и стал чуть ли не единолично вершить дальневосточные дела. Министры пытались убедить Николая в пагубности избранного курса, но император неизменно отвечал, что верит Безобразову, поскольку тот не занимает официального положения и по этой причине не вынужден лгать (!).
Эта вакханалия авантюризма продолжалась недолго, до тех пор, пока не поняли, что Япония готова к войне. К несчастью, сам царь происходящее авантюрой не считал. Свое мнение о японской армии он выразил однозначно: "Все-таки это не настоящее войско, и если бы нам пришлось иметь с ними дело, то... от них лишь мокро останется". При таких настроениях войны избежать было трудно.
Но у верхов были более серьезные аргументы в пользу войны. С начала XX в. внутренняя ситуация в стране резко обостряется. Прокатилась волна аграрных беспорядков, которые пришлось жестоко подавлять. Волновались студенты, оживились либералы, вновь зазвучали выстрелы террористов. В борьбу включилась новая грозная сила - фабричный пролетариат, который стал от экономических требований переходить к политическим. Репрессии явно не срабатывали. И тогда министр внутренних дел В. К. Плеве заговорил о "маленькой победоносной войне" как средстве решения внутренних проблем.
Победа не состоялась: несмотря на героизм и самопожертвование, проявленные на войне, флот потопили в Цусимском проливе, сдали Порт-Артур, армия топталась в Маньчжурии, пока не случилось катастрофы под Мукденом. Такого позора Россия никогда не знала. Его нельзя было даже сравнить с поражением в Крымской войне, ведь Японию в то время не считали великой державой. И этот позор лег несмываемым пятном на царизм, ибо он, и только он был виноват и в предвоенной авантюре, и в бездарных генералах, и в военной неподготовленности. Ответом народа стала революция.
Обострение положения в стране стало заметно с осени 1904 г. После массовых крестьянских выступлений 1902 г., волны всеобщих забастовок летом 1903 г. в ноябре 1904 г. съезд земских деятелей высказался за введение представительных учреждений и установление в стране буржуазно-демократических свобод. На собраниях и митингах все громче раздавались голоса против неограниченного самодержавного режима. Война стала мощным катализатором народной революции.
Революция началась 9 января 1905 г. "Кровавое воскресенье" - под таким названием вошел этот день в историю. Тогда была расстреляна мирная демонстрация петербургских рабочих, несших петицию к Зимнему дворцу с просьбами дать демократические свободы, созвать Учредительное собрание на основе всеобщего и равного голосования, улучшить положение рабочих и крестьян. Стачки прокатились по всей стране. Запылали помещичьи усадьбы. Восстали моряки броненосца "Князь Потемкин-Таврический". Наконец, в октябре 1905 г. началась Всероссийская политическая стачка. Казалось, вот-вот начнется восстание.
Николай то впадал в отчаяние, то требовал решительных мер. В Петергофе была подготовлена яхта на случай, если придется бежать. Царь надеялся на введение диктатуры, но военное бессилие самодержавия сводило этот план на нет. Министры в один голос доказывали: нужны крупные уступки, нужно дать конституцию. К середине октября ситуация достигла критической точки: репрессии не помогали, надо было переходить к уступкам. С. Ю. Витте предложил на выбор два средства: или "облечь неограниченной диктаторской властью доверенное лицо", или "предначертать будущему кабинету указания вступить на путь конституционный" *.
Так появился знаменитый Манифест 17 октября, в котором царь обещал ввести гражданские свободы совести, слова, собраний и союзов, созвать Государственную думу, дав ей законодательные права.
Многое из этих обещаний осталось на бумаге, как только революция пошла на спад. Страна стала более свободной, в ней появился даже парламент, но при этом она осталась самодержавной. Как ни странно, эти два несовместимых института - Дума и самодержавие - сумели ужиться друг с другом, в очередной раз удивив мир причудами политического развития России. Но, прежде чем это произошло, правительству пришлось распустить I и II Думы, не работавшие, а митинговавшие, изменить избирательный закон, увеличив имущественный ценз и представительство дворянства и буржуазии (так называемый третьеиюньский переворот). Только после этого правительство получило такую Думу, которая его устроила. Таков был финал революции.

* Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 3 (17 октября 1905-1911). Царствование Николая II. М., 1960. С.25.

Несчастная война и революционная анархия стали рубежом в жизни императора. С 1905 г. он все больше ведет жизнь затворника, не устраивая былых роскошных приемов в многочисленных дворцах. Он все больше занимается семьей. Политику страны направляет бюрократия в лице реформированного Совета министров, а вернее, его председатель Петр Аркадьевич Столыпин.
Выступая в Думе, П. А. Столыпин провозгласил: "Вам [левым] нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия". "Сначала успокоение, а потом - реформы", - считал он. Столыпин энергично взялся за борьбу с революцией, введя военно-полевые суды.
Столыпин провел аграрную реформу, которая при сохранении помещичьего землевладения способствовала развитию сельского хозяйства по капиталистическому пути. В короткий срок восстановили армию, флот, финансы, промышленность переживала подъем, агрокультура шагнула стремительно вперед. Он стал творцом нового политического строя - третьеиюньской монархии, не дав похоронить зачатки парламента в России и заставив Думу работать.
Царь не понял, насколько для династии может оказаться спасительным тот путь выхода из кризиса, который предлагал Столыпин. Николай не хотел конституционной эволюции режима, догматично придерживаясь принципов самодержавия. Все чаще между Николаем и Столыпиным возникали конфликты. Современники считали, что его дни как политического деятеля сочтены. Осенью 1911 г. премьер был убит в здании Киевской оперы. Но и после смерти Столыпина Дума как элемент государственной машины сохранила свое значение. Николаю пришлось с этим мириться вплоть до конца своего царствования.
Кто знает, как бы сложилась судьба империи, если бы летом 1914 г. не началась первая мировая война. Николай этой войны не хотел, долго не объявлял мобилизацию, выступая в защиту Сербии, слал телеграммы в Берлин, надеясь избежать конфликта с Германией и Австро-Венгрией, отказывал в приеме министрам, пытавшимся его уговорить. В конце концов сдался. 19 июля (1 августа) война началась*.
Генералы уверяли Николая, что война продлится несколько месяцев, к такому сроку готовили запасы, разрабатывали стратегические планы. Ошиблись все - и Антанта, и Тройственный союз: война растянулась на годы. И Россия этого напряжения не выдержала, как, впрочем, не выдержали и противники - империи Гогенцоллернов и Габсбургов. Для монархических режимов начала XX в. война оказалась запредельным испытанием.

*См.: Боханов Л. Я. Сумерки монархии. С. 149-150.

Для России война шла с переменным успехом. В 1914 г. была катастрофа в Восточной Пруссии, когда погибли две русские армии Северо-Западного фронта, но были и успехи в Галиции (наступление Юго-Западного фронта). Русские войска устояли - без тяжелых орудий и снарядов. Попятились, но выстояли, оставив в польских и галицийских лесах и болотах десятки тысяч убитых, раненых, пленных.
В августе 1915 г. император лично возглавил армию. Внешне это выглядело патриотично - взять на себя всю ответственность в критические для армии дни. На деле все объяснялось куда прозаичнее. С начала войны армию возглавлял великий князь Николай Николаевич. Решительный и твердый волей, он забирал в свои руки все больше и больше власти, у него установились постоянные контакты с лидерами Думы, он стал даже влиять на назначения министров. Николай всерьез начал опасаться соперничества. В этих опасениях его поддерживала жена Александра Федоровна.
Александра Федоровна (урожденная гессен-дармштадтская принцесса Алиса, внучка английской королевы Виктории и племянница германского императора Вильгельма II) в годы войны стала все чаще вмешиваться в государственные дела, особенно после отъезда Николая в Ставку. Свято веруя в самодержавие, она требовала от мужа большей твердости во внутренней политике, возбуждая в обществе открытое недовольство. Оппозиционные круги в Думе и даже в верхах начали кампанию по дискредитации "правления императрицы", обвиняя ее чуть ли не в государственной измене - в тайных планах сепаратного мира с Германией.
И эта кампания имела успех - во многом благодаря скандалу, связанному с появлением при дворе авантюриста Григория Распутина.
Александра Федоровна была фанатически набожна, настроена мистически. Именно благодаря ей Распутин появился при дворе. "Старец", или "святой черт" (по выражению его соперника Илиодора), безграмотный мужик, шокировавший высший свет пьяными оргиями, совершенно подчинил себе императрицу, а через нее и государя, убедив их в том, что от него зависит жизнь их единственного больного гемофилией сына - наследника Алексея. Распутин, безусловно, обладал незаурядной психической силой, был по-мужицки себе на уме и все свои поступки подчинял личной выгоде. Пока он был просто доверенным другом царской семьи, это было не опасно. Но скоро он стал вмешиваться в политику, и тогда началось "государственное распутство". Его власть достигла зенита в годы войны: он влиял на назначения министров, через него обделывались грязные делишки. Все это было настолько отвратительно, что даже верхи общества отвернулись от царской семьи*. В конце концов Распутин был убит в результате дворцового заговора. Заговорщики были убежденными монархистами, они думали спасти династию, но - просчитались.
Революция была неизбежна: слишком сильные противоречия накопились в обществе, слишком отсталым был политический и социальный строй страны. В XX в. самодержавие стало явным анахронизмом.
Революция нарастала. Обострялась политическая ситуация, углублялся продовольственный кризис, в движение вовлекались огромные массы населения. В столице возникли перебои с хлебом, начались волнения, рабочие вышли на улицы, солдаты, получив приказ стрелять, стали переходить на сторону демонстрантов. Власти совершенно растерялись и не смогли оказать хоть какого-то сопротивления. В считанные дни февраля 1917 г. революция в Петрограде взяла верх, правительство было арестовано, верные ему войска разбежались, Царское Село, где жила Александра Федоровна с больными корью детьми, блокировано.
Николай II находился в Ставке в Могилеве. Он попытался организовать карательную экспедицию против мятежной столицы, но воинские эшелоны не смогли пробиться к Петрограду. Даже царский поезд был задержан на станции Дно **. Пришлось ехать назад, на этот раз в Псков, в штаб Северного фронта, куда, как докладывали, должна была прибыть делегация от Временного комитета Государственной думы, взявшего на себя власть в Петрограде.
Что делать? Ответили главнокомандующие фронтов - отрекаться. Если и армия не поддерживает, то на кого опереться? От Николая разом все отвернулись: и уставший от войны народ, и разочарованное твердолобостью власти общество, и испуганные революцией верхи. Кругом трусость и предательство. Но если отрекаться, то в чью пользу? Сына? Придворный медик предупредил, что Алексей не доживет и до 16 лет. Так пришло решение.

* Всесилие Распутина некоторые современные исследователи ставят под сомнение. "Рекомендации "дорогой Аликс" и мнение Григория для Николая имели значение, но их желания и просьбы далеко не всегда становились волей монарха" (Боханов А. Н. Николай II // Российские самодержцы. С. 363). Примеч. сост.
**Со станции Бологое императорский поезд повернул на станцию Дно, а затем на Псков, так как в Малой Вишере было получено сообщение, что впереди лежащие станции Любань и Тосно заняты "революционными войсками". На самом же деле проезжавшие солдаты разгромили станционные буфеты. Примеч. сост.

2 марта в Псков прибыла думская делегация - А. И. Гучков и В. В. Шульгин, оба убежденные монархисты. Гучков взволнованно описал положение в Петрограде. Николай ответил:
- Я принял решение отречься от престола... До трех часов дня я думал, что могу отречься в пользу сына, Алексея... Но к этому времени я переменил решение в пользу брата Михаила... Надеюсь, вы поймете чувства отца...
Николай подписал текст отречения. "Да поможет Бог России", - Шульгин читал текст со слезами на глазах. Гучков вышел из вагона царского поезда и срывающимся голосом объявил:
- Русские люди... Обнажите головы, перекреститесь, помолитесь Богу... Государь император ради спасения России снял с себя... свое царское призвание...*
Думцы отправились обратно в Петроград. Прямо на вокзальной площади объявили об отречении. Реакция оказалась неожиданной: "Зачем новый царь? Долой самодержавие!" Пришлось с верным человеком переправлять текст отречения в Думу, а самим отправиться к брату царя, великому князю Михаилу Александровичу.
Годился ли он для престола? Бурная молодость в гвардии, затем морганатический брак, вопреки всем традициям и воли императора и матери. Из-за этого Михаил был вынужден жить за границей, откуда вернулся в Россию только перед войной. Во время войны командовал Дикой дивизией, добровольным кавалерийским формированием кавказских горцев. Перед революцией Михаила считали лидером аристократической оппозиции, сторонником уступок. Впрочем, либерализм безвольного Михаила объяснялся влиянием жены, близкой к думским кругам.
С передачей трона существовало серьезное препятствие: Николай мог отречься за себя, но не за сына и, кроме того, его отречение в пользу брата противоречило законам Российской империи. Было ли это уловкой Николая, пытавшегося таким путем сохранить лазейку для своего наследника в будущем? История не дала возможности это проверить: революция не считается с законами, на то она и революция. Самодержавие в России доживало последние часы.

* Подробнее см.: Отречение Николая II: Воспоминания очевидцев. Документы. М., 1990.

На совещании в доме князя Путятина члены Временного комитета наперебой доказывали Михаилу Александровичу, что занять престол сейчас - это верная гибель, это безумие, для этого нужно раздавить революционную толпу, но нет верных частей. Лишь Гучков и лидер кадетов Милюков пытались спасти трон. Милюков доказывал:
- ...Монархия - это ось... Единственная ось страны! Масса, русская масса... вокруг чего... вокруг чего она соберется? Если вы откажетесь, будет анархия, хаос, кровавое месиво!..
Великий князь попросил полчаса на раздумия. Вернулся, вышел на середину комнаты:
- При этих условиях я не могу принять престол, потому что...
И зарыдал...
В манифесте об отречении Михаила Александровича говорилось: "...прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному правительству, по почину Государственной думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. Учредительное собрание своим решением об образе правления выразит волю народа. Михаил 3/III-1917. Петроград"*.
Династия Романовых началась Михаилом, Михаилом и кончилась.
3 марта 1917 г. самодержавия в России не стало. Старый строй изжил себя. Царизм противоречил интересам не только большинства населения, но и широким кругам так называемого "образованного общества" - либеральным кругам помещиков, буржуазии, интеллигенции. Потерял он опору и в верхушке армии, которая в критические для Николая II дни отвернулась от своего верховного главнокомандующего. "Монархия в России пала сама, - отмечал русский философ Н. А. Бердяев, - ее никто не защищал, она не имела сторонников"**.

*Цит. по: Иоффе Г. Революция и судьба Романовых. М., 1992. С. 75.
** Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 109.

ДОМ РОМАНОВЫХ ПОСЛЕ РЕВОЛЮЦИИ

Кровавый финал

Был самодержцем всея Руси Николаем II, стал гражданином Николаем Романовым. Привезли в Царское Село. Наглый молодой голос крикнул: "Открыть ворота бывшему царю!" Маленький человек в традиционной гимнастерке и шинели с полковничьими погонами прошел внутрь, ворота закрылись. Навсегда...
Николай мечтал, что ему и семье разрешат жить в Крыму, в любимой Ливадии, и стоически переносил заключение. Между тем шли переговоры об отправке царской четы за границу, в Великобританию. Но летом Временное правительство получило официальный ответ Лондона, что "до окончания войны въезд бывшего монарха и его семьи в пределы Британской империи невозможен". В Петрограде поползли слухи о готовящемся бегстве царской семьи, революционный Совет требовал усилить охрану, атмосфера вокруг Царского сгущалась. Тогда глава Временного правительства А. Ф. Керенский принял решение вывезти Николая и его близких в Сибирь, в Тобольск. 1 августа поезд с царской семьей двинулся на восток.
Остальные члены императорской фамилии (так официально называли детей и внуков царствовавших императоров) от Февральской революции не пострадали. Кое-кто даже пытался бравировать, как, например, великий князь Кирилл Владимирович, будущий претендент на престол в эмиграции, который в дни революции нацепил красный бант и привел свой флотский экипаж к зданию Думы. Неприятности начались во время корниловского мятежа. Тогда многих великих князей подвергли домашнему аресту, освободив лишь после подавления выступления Корнилова.
Октябрьская революция 1917 г. разделила семью на мучеников и эмигрантов. Большевики сочли, что держать царскую семью в Тобольске слишком опасно, жители настроены промонархически, охрана ненадежна, не исключена возможность похищения. Дать в руки поднимающейся контрреволюции такое знамя, как бывший царь, большевики позволить себе не могли. Царскую семью срочно вывезли в Екатеринбург, где был крепкий местный Совет и надежные части, включая интернациональный батальон.
Николая с близкими разместили в доме инженера и предпринимателя Н. Н. Ипатьева - так он и войдет в историю: Ипатьевский дом - последнее место заключения экс-императора. Решетки на окнах, высокий забор, цепь часовых внутри и снаружи, ненависть охраны, хамство комендантов. Оставались последние дни...
Историки спорят, предполагался ли суд над бывшим царем. Судя по всему, такой план существовал, но все время откладывался. Великая французская революция судила и казнила Людовика, нация через депутатов Конвента вынесла свой суровый приговор, и все точки над "i" были расставлены. У большевиков же не хватило ни времени, ни решимости пойти законным путем.
Развязку ускорило наступление белочехов на Екатеринбург. 16 июля руководители Уралсовета отправили в Москву телеграмму, требуя санкции на расстрел Романовых ввиду угрозы сдачи города. Решился ли вопрос о судьбе Романовых окончательно в центре, не выяснено до сих пор. Непосредственно роковую роль в судьбе царской семьи решили три человека: руководитель уральской партийной организации и военный комиссар Уральской области Ф. И. Голощекин, председатель президиума исполкома Уралоблсовета А. С. Белобородов и член коллегии уральской ЧК, комендант "дома особого назначения" Я. М. Юровский*.
Глубокой ночью с 16 на 17 июля 1918 г. царскую семью разбудили и приказали спуститься вниз. Вошли в пустую комнату, императрице принесли стул, остальные - Николай с сыном, его дочери Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, придворный медик Боткин, лакей Трупп, повар Харитонов и комнатная девушка императрицы Демидова - встали в ряд у стены. Комендант Ипатьевского дома Юровский ввел команду - 12 человек. Затем объявил о решении Уралсовета расстрелять Романовых в связи с наступлением белых. Николай в недоумении воскликнул: "Что? Что?" Обернувшись лицом к семье, он словно старался поддержать их в последнюю минуту.
Солдаты стреляли из наганов, раненых достреливали и добивали штыками. Затем трупы сложили в грузовик и, выехав за Екатеринбург, сожгли в лесу, а останки сначала спустили в заброшенную шахту, а затем, облив трупы серной кислотой, закопали в братской могиле. Место погребения белые найти не смогли**. В последние годы обнаружены предполагаемые останки членов царской семьи. Проведена их идентификация.
Расстрел царской семьи стал сигналом к расправе с другими Романовыми. Высланного в Пермь Михаила Александровича тайно вывезли за город и расстреляли еще в июне 1918 г., потом то же проделали в Алапаевске, где раненых ударами ружейных прикладов князей императорской крови Иоанна, Константина и Игоря Константиновичей, сына великого князя Павла Александровича - Владимира и великую княгиню Елизавету Федоровну (сестру Александры Федоровны) сбросили живыми в рудник. Там же застрелили великого князя Сергея Михайловича. В январе 1919 г. во дворе Петропавловской крепости в Петрограде расстреляли великих князей Николая Михайловича, Георгия Михайловича, Павла Александровича и Дмитрия Константиновича.
Было объявлено лишь о казни Николая. Все же остальные убийства тщательно скрывались: утверждали, что царская семья вывезена из Екатеринбурга, а Михаил и несчастные заключенные Алапаевска совершили побег. Но трагедия была быстро раскрыта - после того как белые заняли Урал и провели расследование. Так большевики своими собственными руками сделали из императорской семьи великомучеников, кровь которых требовала отмщения...

*См.: Иоффе Г. Указ. соч. С. 306-311.
** Подробнее см.: Иоффе Г. Указ. соч. С. 322-346.

Бегство из Крыма

При всей жестокости русской революции, истреблявшей всех, принадлежавших к царствовавшему дому, некоторым Романовым удалось бежать за границу.
Страшный 1918 год. Огромное семейство Романовых, разорванное революцией, разметанное по стране, замерло в страшном предчувствии. Семья бывшего императора находится в Сибири. Страна отвернулась от него. В Сибири царская семья газет не получала, доходили до нее только письма. Они обрушивались в основном на Александру Федоровну. Вот одно из них: "Я давно знал, что ты изменница, но не мог ничего сделать сам. Наконец, я дождался..."*
Николаю II из Крыма писали сестры, великие княгини Ксения и Ольга. Мать - вдовствующая императрица Мария Федоровна - не написала ни разу, несмотря на многолетнюю привычку постоянно переписываться с сыном. Она знала, что все письма к императору вскрываются и прочитываются его тюремщиками. Брезгливость и отвращение к этим чужим любопытным взглядам были сильнее желания написать сыну слова любви и утешения.
Они навсегда простились в марте 1917-го на вокзале в Могилеве, где мать, узнав об отречении сына, долго плакала в его вагоне... На следующий день два поезда плавно тронулись в разные стороны: мать и сын стояли у своих окон и молча прощались друг с другом... Николай II поехал в Царское Село, Мария Федоровна - в Киев.
В Киеве вскоре стало неспокойно, и великому князю Александру Михайловичу, мужу Ксении, с большим трудом удалось добиться разрешения на переезд всего своего большого семейства в Крым. Но самым трудным оказалось убедить Марию Федоровну ехать с ними. Она рвалась к своим сыновьям Николаю и Михаилу, готовая разделить с ними любые испытания. Вдовствующая императрица не могла осознать, что происходит в этой огромной стране, так и не поняв ее за пятьдесят с лишним лет жизни здесь, чувствуя только, что должно случиться что-то страшное. На вокзал ее почти несли: она до последней минуты отказывалась уезжать, желая быть ближе к сыновьям.
Большое семейство во главе с Александром Михайловичем - его жена, шестеро сыновей, сестра жены Ольга Александровна с годовалым сыном Тихоном и вдовствующая императрица - прибыли в Ливадию, где поселились в имении Ай-Тодор.

* Государственный архив Российской Федерации (далее - ГАРФ), ф. 601, on. 1, д. 2281.

В Крыму Мария Федоровна совершенно ушла в себя, целыми днями просиживала на веранде со старой семейной Библией. Впрочем, Библию вскоре изъяли при очередном обыске, как "контрреволюционную книгу"...
Кроме Александра Михайловича с семейством в Крыму находились великий князь Николай Николаевич - бывший Верховный главнокомандующий, отправленный Николаем II наместником на Кавказ, что и спасло ему жизнь, его жена-черногорка великая княгиня Анастасия Николаевна, его младший брат великий князь Петр Николаевич с женой великой княгиней Милицей Николаевной и с детьми Мариной, Надеждой и Романом.
В Крым приехала Ирина - дочь Александра Михайловича и Ксении Александровны - с мужем Феликсом Юсуповым и дочерью Ириной. Феликса спасла опала: он был выслан Николаем II в свое имение за убийство Григория Распутина.
Жизнь в Крыму была довольно тяжелой. "...Не знаю, как будем дальше существовать, так все безумно дорого, а денег нет. На днях грозит остаться без освещения, так как нет керосина. Не знаю, как будем дальше существовать, просто беда. Ну да не в этом дело, как-нибудь протянем, но жалко до боли во всем этом - бедную Мама!" - писала Николаю II Ксения Александровна*.
Ольга Александровна находилась в Ай-Тодоре со своим вторым мужем, офицером лейб-гвардии Кирасирского полка Николаем Александровичем Куликовским, ради которого она развелась с принцем Петром Ольденбургским. С Куликовским великая княгиня обвенчалась в Киеве в ноябре 1916 г. Маленького Тихона Ольга Александровна называла шутливо господином Кукушкиным.
В Крыму дочь Петра Николаевича Надежда вышла замуж за князя Орлова и через год родила дочь Ирину. Жизнь продолжалась, несмотря на осадное положение, в котором находились великокняжеские семейства.
Спасло Романовых счастливое стечение обстоятельств. Новым комиссаром, в руки которого было отдано управление всеми ливадийскими дворцами, был назначен матрос Задорожный, который раньше служил в авиационной школе, основанной и возглавляемой Александром Михайловичем. Задорожный с уважением относился к Александру Михайловичу. Ялтинский и Севастопольский Советы враждовали между собой. Ялтинский Совет требовал немедленной выдачи и расстрела всех членов дома Романовых, а Севастопольский, представителем которого был Задорожный, упорно ждал распоряжений из центра. "По стратегическим соображениям" Задорожный перевез всех Романовых в имение Петра Николаевича - Дюльбер - с высокими толстыми стенами, за которые в свое время все родственники посмеивались над предусмотрительным Петром Николаевичем. В Дюльбере Задорожный с представителями Севастопольского Совета держали оборону против Ялтинского совдепа... В роковую апрельскую ночь 1918 г., когда должна была решиться судьба Романовых, к Дюльберу одновременно из Севастополя и Ялты направились грузовики с вооруженными матросами. Путь от Ялты до Дюльбера намного короче, чем из Севастополя. Очевидно было, что предстоит бой. Но события неожиданно сложились благоприятно для пленников. Среди ночи Задорожный разбудил Александра Михайловича и начал умолять его заступиться за него и за других охранников. Оказывается, Ялту заняли немцы и немецкий генерал уже звонил в Дюльбер, волнуясь о судьбе дяди кронпринца. (Сестра Александра Михайловича, Анастасия Михайловна, была замужем за великим герцогом Мекленбург-Шверинским Фридрихом Францем III, а ее дочь Цецилия стала женой германского и прусского кронпринца Вильгельма.)

*ГАРФ,ф.601,оп. 1,д. 1274.

Русский царствующий дом был связан близкими родственными узами с немецкими дворами. Первая мировая война, разведшая по разные стороны окопов близких родственников, для многих Романовых явилась семейной трагедией. Императрица Александра Федоровна тяжело переживала, что ее горячо любимый брат, великий герцог Гессенский Эрнст Людвиг, воюет против русских... И такие переживания были во многих семьях дома Романовых, выдававших своих дочерей за немецких принцев и женивших сыновей на благочестивых немецких принцессах...
Но это была не только русско-немецкая, а огромная общеевропейская семья, в которую входили также греческий, румынский, испанский, итальянский, датский, черногорский, сербский, нидерландский и английский царствующие дома...
Сестра императрицы Марии Федоровны, принцесса Александра, вышла замуж за сына королевы Виктории, впоследствии короля Эдуарда VII. Их сын, двоюродный брат Николая II, стал королем Георгом V. Когда в Севастополь прибыл английский флот, августейший племянник предоставил своей тетушке, вдовствующей императрице, военный корабль "Мальборо". Мария Федоровна вместе с родственниками отплыла от берегов Ливадии 31 марта 1919 г. Александр Михайлович покинул Крым чуть раньше своей семьи, так как спешил в Париж на встречу глав союзных государств. Ольга Александровна с семьей осталась в Крыму и покинула родину вместе с мужем и сыновьями (второй - Гурий - родился в 1919 г. на Кубани) после разгрома белого движения. Императрица не могла поверить в смерть своих сыновей и все ждала известий от них.
За границей Александр Михайлович вскоре оставил всякую надежду повлиять на ход событий в России с помощью союзных войск. Франция и Англия выставили чудовищные условия помощи Белой армии. Адмирал Колчак подписал требования английского правительства. Помощи от союзников он, по существу, не дождался и был выдан большевикам белочехами при содействии французского генерала Жанена... При этом исчезла часть золотого запаса России, следовавшего вместе с Колчаком.
Может быть, истории еще предстоит разобраться, не потянулся ли золотой след к банку Сан-Франциско, куда летом 1920 г. был сделан огромный вклад группой людей, говоривших по-английски с акцентом... Что же касается романовских миллионов, якобы хранящихся в банках Европы, то, действительно, большая сумма личных денег Николая II хранилась в английском банке, положенная туда еще по повелению Александра II. Но в годы войны эти средства царская семья тратила на лазареты и санитарные поезда, носившие имена великих княжон и наследника цесаревича.
За границей Мария Федоровна жила сначала в Англии, а затем в Дании, в небольшом поместье Видор, на пенсию, назначенную ей Георгом V. Ольга Александровна, до смерти матери остававшаяся рядом с ней, в эмиграции была так же неутомима в делах милосердия, как и на родине, - постоянно устраивала благотворительные вечера в пользу бедных русских эмигрантов, привлекала иностранных благотворителей, но чаще помогала из своих весьма скромных средств. Она была одной из самых щедрых дарительниц в фонд Зарубежного союза русских инвалидов. За свою благотворительную деятельность Ольга Александровна была награждена знаком Зарубежного союза I степени. Она постоянно посещала дома инвалидов, особенно опекая тех, кто жил в приюте на Шипке. Во время второй мировой войны Ольга Александровна вновь стала сестрой милосердия. Великая княгиня ухаживала в госпиталях за ранеными русскими - уже советскими - солдатами, и каково же было их изумление, когда они узнавали, что эта заботливая пожилая медсестра - дочь Александра III. Ее деятельность по спасению русских казаков от выдачи сталинскому правительству вызвала ноту протеста советской стороны. Ольга Александровна в 1948 г. уехала из Дании в Канаду, где умерла в 1960 г. в семье русских эмигрантов, приютивших ее после смерти Н. А. Куликовского. В том же году в Англии скончалась ее старшая сестра Ксения.

Великий князь Кирилл Владимирович и его наследники

Двоюродный брат Николая II, великий князь Кирилл Владимирович, в 1922 г. объявил себя Блюстителем Престола, а 31 августа 1924 г. принял титул Императора Всероссийского Кирилла I.
Великий князь Александр Михайлович в письме за своей подписью и за подписями своих сыновей князей Андрея, Федора, Никиты и Ростислава Александровичей обращался к уже Государю Кириллу Владимировичу: "Молим Бога дать Тебе сил на исполнение трудного подвига, который Ты взял на себя, подчиняясь Основным Законам Государственным. Мы подчиняемся Тебе и готовы служить глубоко любимой нами Родине, как ей служили Отцы и Деды, следуя их заветам... Дмитрий не с нами, он работает в Нью-Йорке, мы ему сообщили о нашем письме Тебе". Младший сын Александра Михайловича, князь Василий, согласно Основным Законам, тогда еще не достиг совершеннолетия...
Сын Кирилла Владимировича рассказывал, что его родители из Петербурга выехали в период Временного правительства, во время сравнительного спокойствия*.
Вот что писал французский посол в России Морис Палеолог об отношении Кирилла Владимировича к Временному правительству:
"Великий князь Кирилл Владимирович объявил себя за Думу.
Он сделал больше. Забыв присягу в верности и звание флигель-адъютанта, которое он получил от императора, он пошел сегодня [14 марта] в четыре часа преклониться пред властью народа. Видели, как он в своей форме капитана 1-го ранга отвел в Таврический дворец гвардейские экипажи, коих шефом он состоит, и представил их в распоряжение мятежной власти"**.
Палеолог был большим другом матери Кирилла Владимировича, великой княгини Марии Павловны (старшей), и его трудно обвинить в предвзятости оценок...***
Владимир Кириллович в вышеупомянутом интервью не рассказал семейное предание о бегстве своих родителей из Петрограда. Об этом со слов Кирилла Владимировича вспоминал Александр Михайлович: "Он перешел пешком замерзший Финский залив, неся на руках свою беременную жену Великую Княгиню Викторию Федоровну а за ними гнались большевицкие разъезды..."****
В Финляндии в августе 1917 г. родился третий ребенок в семье Кирилла Владимировича - князь Владимир. По законам Российской империи он уже не мог носить титул великого князя, а, как правнук императора, являлся только князем императорской крови. Однако после того как Кирилл Владимирович объявил себя императором, его сын стал наследником престола и великим князем.
Великая княгиня Виктория Федоровна - Виктория Мелита, которую в семье звали Duchy, - была дочерью герцога Саксен-Кобург-Готского Альфреда и Марии Александровны, дочери Александра II. Мария Александровна была родной сестрой великого князя Владимира Александровича - отца Кирилла. Таким образом, Виктория Мелита и Кирилл Владимирович были двоюродными братом и сестрой. Подобные браки русская православная церковь не одобряла, к тому же Виктория была разведена с братом императрицы Александры Федоровны - великим герцогом Гессенским Эрнстом Людвигом. (У Виктории Мелиты бьыа дочь Елизавета, которая после развода осталась с отцом, но вскоре умерла. Великий герцог, кстати, тоже был кузеном Виктории Мелиты: его мать Алиса была дочерью королевы Виктории, сестрой герцога Саксен-Кобург-Готского Альфреда.)

* Вронская Ж. Корона Российской империи // Огонек. 1990. № 2. С. 28.
** Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М., 1991. С. 353.
***По воспоминаниям участника тех событий полковника Б. А. Энгельгардта, картина представляется несколько иной: "Во главе гвардейского экипажа появился и вел. кн. Кирилл Владимирович. Он зашел ко мне в кабинет. Вопреки существующим рассказам, у него не было на плече красного банта. Он казался удрученным, подавленным: очевидно, нелегко было двоюродному брату царя принимать участие в революционном шествии. Он все же решился на это, думая таким жестом сохранить в руках управление частью" (Энгельгардт Б. А. Первые сумбурные дни революции 1917 г. (Из воспоминаний б. члена Гос. Думы) // Сегодня (Рига). 1937. 29 апреля). Примеч. сост.
**** Великий Князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. Париж, 1980. С. 323.

Кирилл Владимирович обещал Николаю II, что он не женится на Виктории, но обещания не сдержал. Император хотел даже лишить его титула великого князя, но Владимир Александрович со слезами просил за сына, и августейший племянник не смог отказать своему дяде.
После смерти Кирилла Владимировича в 1938 г. Владимир Кириллович не решился провозгласить себя императором, оставшись Главой Российского Императорского дома. Его признали все трое оставшиеся к тому времени в живых великих князя - Борис и Андрей Владимировичи и Дмитрий Павлович и князья Гавриил Константинович и Всеволод Иоаннович. Сыновья скончавшегося в 1933 г. Александра Михайловича под заявлением о признании членами Императорского дома великого князя Владимира Кирилловича Главою дома не подписались, но в приватном письме Андрею Владимировичу старший из братьев - Андрей Александрович безоговорочно признал права Владимира Кирилловича: "Я лично признавал Кирилла и таким же теперь признаю его сына"*.
В августе 1948 г. Владимир Кириллович обвенчался с княжной Леонидой Георгиевной Багратион-Мухранской. Брак этот был признан равнородным, так как до 1801 г. Багратионы были царской династией, а владетельные князья Багратион-Мухранские - ветвь Багратионов*.

* Наследование Российского Императорского престола. Лос-Анджелес, 1985, С. 71.

Ранее Леонида Георгиевна состояла в гражданском браке с американцем Самнером Кирби (погиб в апреле 1945 г.), имея от него дочь Елену. Мать Леониды Георгиевны, урожденная Злотницкая, принадлежала к старинному польскому дворянскому роду, породнившемуся с грузинской знатью (ее .мать - грузинская княжна Мария Эриставова). Брак Елены Сигизмундовны Злотницкой с князем Георгием Александровичем Багратион-Мухранским по традициям царского дома Грузии являлся династическим.
У Владимира Кирилловича и Леониды Георгиевны родилась в декабре 1953 г. дочь Мария. Когда она достигла династического совершеннолетия, Владимир Кириллович издал "Акт об учреждении по его кончине Блюстительства Российского Императорского престола в лице его дочери". Мария называлась единственной законной наследницей, так как все возможные претенденты на блюстительство престола по мужской линии состояли в морганатических браках и, следовательно, лишались всех прав престолонаследия.

* Детально вопрос престолонаследия рассмотрен в статье С. В. Думина "Право на престол" (Родина. 1993. № 1. С. 38-43). Примеч. сост.

Рескрипт, в котором Владимир Кириллович не признавал браки своих родственников, а их детей называл не Романовыми, а Романовскими, как князей, принадлежавших к побочным линиям рода, вызвал серьезную ссору в семействе Романовых. После объявления Марии наследницей престола князья Андрей Александрович, Роман Петрович и Всеволод Иоаннович заявили, что они, в частности, не признают за ней права на престол: "...рассматриваем провозглашение княгини Марии Владимировны будущей главой Русского Императорского дома как акт произвола и беззакония"*.
В 1976 г. Мария Владимировна вышла замуж за Франца Вильгельма, принца Прусского, правнука императора Вильгельма II. Ему был пожалован титул великого князя Михаила Павловича, что также возмутило потомков династии Романовых. Рождение в марте 1981 г. у Марии Владимировны сына Георгия повлекло за собой новую волну неприятия со стороны родственников. Князь Василий Александрович, к тому времени "старейшина" рода Романовых, опубликовал заявление, которое не могло не ранить Владимира Кирилловича: "Счастливое событие в прусском королевском доме не имеет отношения к Романовым, поскольку новорожденный князь не принадлежит ни к Русскому Императорскому дому, ни к роду Романовых"**.
Владимир Кириллович скончался 21 апреля 1992 г. в Майами (США). Русская зарубежная православная церковь отказала ему в отпевании. Хоронили его в конце мая того же года в Санкт-Петербурге, в Петропавловской крепости, в бывшей великокняжеской усыпальнице.
Мария Владимировна объявила себя Главой Российского Императорского дома. Ее приезд в Москву и Петербург с матерью и сыном показывает, что она не намерена отступать от выбранного отцом курса на сближение с Россией и российским руководством.
Между тем в конце июня 1992 г. в Париже собрались мужские представители потомков Романовых: князья Николай Романович (Италия), Дмитрий Романович (Копенгаген), Андрей Андреевич (Сан-Франциско), Никита и Александр Никитовичи (Нью-Йорк), Михаил Федорович (Париж) и Ростислав Ростиславович (Лондон). Они должны были договориться, кто же официально станет главой семейства. Решение не было принято, но князь Николай заявил: "У российской императорской династии нет больше главы, и сам русский народ должен принять в связи с этим свое решение"***.

* Горохов Д. Романовы: судьба династии // Эхо планеты. 1990. № 16. С. 33.
** Там же. С. 34.
***Эхо планеты. 1992. № 30. С. 24.

Раскол в эмиграции

Кирилла Владимировича и его сына Владимира признавали не все члены Императорского дома, да и не вся русская эмиграция. Серьезную оппозицию, вносящую большой раскол в эмигрантское движение, представлял великий князь Николай Николаевич, поддерживаемый своим братом Петром Николаевичем. К нему примыкала большая часть членов Русского общевоинского союза во главе с генералом Врангелем - они признавали право на Российский престол за Николаем Николаевичем не столько по закону о престолонаследии, сколько по праву огромного уважения, которым пользовался бывший Верховный главнокомандующий русской армии. Николай Николаевич был, пожалуй, самым популярным великим князем как в России, так и в эмиграции.
Николай Николаевич был женат на Анастасии Николаевне (Стане), дочери черногорского короля Николая I. Стана и ее сестры учились в Смольном институте, после окончания которого Милица вышла замуж за Петра Николаевича, Елена - за принца, впоследствии короля Италии Виктора Эммануила III, а Стана - за князя императорской крови Георгия Максимилиановича Романовского, 6-го герцога Лейхтенбергского. В этом браке у нее родилось двое детей - Сергей, впоследствии 8-й герцог Лейхтенбергекий, и Елена, принцесса Лейхтенбергская. В 1906 г. Анастасия Николаевна развелась с мужем, а в следующем году Николай Николаевич добился разрешения Святейшего Синода на брак с ней. Препятствием было не только то, что невеста была разведена, но, главное, ее старшая сестра Милица была женой родного брата жениха. Браки родных братьев на родных сестрах осуждались православной церковью. Детей от второго брака у Анастасии Николаевны не было, и в случае признания императором Николая Николаевича возможным наследником становился его племянник Роман Петрович.
Сестры Милица и Стана были известны своими мистическими настроениями... Они, сначала очень дружившие с императрицей Александрой Федоровной, знакомили ее со всевозможными магами и оккультистами. Роковое знакомство царской семьи со "старцем" Григорием Распутиным состоялось также по настоянию черногорок.
Не признала императором Кирилла Владимировича и Мария Федоровна. Но не из-за того, что отдавала предпочтение Николаю Николаевичу, с которым действительно была более дружна, а потому, что не верила в смерть своих сыновей и внука в России и считала лишь Николая законным императором, несмотря на его отречение, и лишь Алексея - законным наследником.
Мария Федоровна и Николай Николаевич умерли друг за другом (в октябре 1928 и январе 1929 г.). В 1928 г. скончался и генерал Врангель. Похоронив этих трех стариков, русская эмиграция оплакала старую Россию.
Императрицу хоронили в Дании. Хроника, донесшая до нас это событие, торжественна и трагична. Старые российские мундиры на улицах Копенгагена. Постаревшие офицеры, выброшенные Россией и живущие в эмиграции только Россией, словно на своем маленьком русском острове, - терзаемые тоской, раскаяньями и бессилием что-либо изменить...
Похороны Николая Николаевича были, наверное, последним столь грандиозным событием русской эмиграции. Иван Бунин подробно описал их, а здесь мы приведем лишь небольшой отрывок из воспоминаний И. Одоевцевой о том, что говорил писатель, вернувшись с похорон великого князя:
"Лежит в гробу, длинный, тощий, рыжий. Грудка как у цыпленка. А кулачище - во! И в кулачище, как дубина, кипарисовый крест зажат. Красота! Царственный покойник..." *
Великий князь Петр Николаевич ненадолго пережил своего брата и умер в том же поместье на юге Франции в 1931 г. Два его внука по мужской линии (сыновья князя Романа Петровича и княгини Прасковьи Дмитриевны, урожд. графини Шереметевой), Николай и Димитрий Романовичи, ныне здравствуют. Николай Романович - историк, автор (вместе с Жаком Ферраном) уникального фотоальбома дома Романовых, а Димитрий Романович до выхода на пенсию был преуспевающим банкиром**.

*0доевцева И. На берегах Сены. М., 1989. С. 245.
** Подробнее см.: Обухова О. Романовы в Дании // Международная жизнь. 1995. № 7. С. 103-111;
Закатов А. Романовы в семье европейских королей (письмо в редакцию) // Там же. 1995. № 10. С. 125-128. Примеч. сост.

Морганатические браки дома Романовых

Волна морганатических браков захлестнула Романовых еще до революции. Даже в семье самого Николая II, главного блюстителя российских законов, к великому его отчаянию, дважды нарушался закон. Сначала родной брат императора Михаил Александрович женился на дважды разведенной Наталье Сергеевне Шереметьевской, потом сестра Ольга вышла замуж за Николая Александровича Куликовского. Великий князь Михаил был убит под Пермью со своим секретарем Джонсоном, а его жене, получившей титул графини Брасовой, и сыну удалось уехать за границу. В эмиграции Кирилл Владимирович пожаловал Наталье Сергеевне титул княгини. Ее сын - граф Георгий Михайлович Брасов - погиб в автомобильной катастрофе во Франции в 1931 г.
Родной дядя императора, великий князь Павел Александрович, вторым браком был женат на Ольге Валериановне Пистолькорс (1865-1929), урожденной Карнович. Этот брак, также доставивший Николаю II много переживаний, в конце концов был признан, а Ольге Валериановне и ее детям, рожденным в браке с великим князем, был пожалован титул графини Гогенфельзен. Во время войны, в связи с неприятностями, которые доставляли немецкие фамилии, Ольге Валериановне пожаловали титул княгини Палей.
Как известно читателю, Павел Александрович был расстрелян в январе 1919 г. в Петропавловской крепости вместе с тремя своими двоюродными братьями, великими князьями Николаем и Георгием Михайловичами и Дмитрием Константиновичем.
Князь Владимир Палей, как все дети царствующего дома, рожденные в морганатическом браке, носивший титул и фамилию матери, мог избежать гибели, отрекшись от своего отца. Этот путь спасения ему предложил глава Петроградской ЧК Урицкий и вызвал у Владимира Павловича негодование. Вернувшись домой из ЧК, князь Владимир сказал матери: "Как он посмел предложить мне такое!" Он погиб под Алапаевском, на дне шахты, 21 года от роду.
Ольге Валериановне удалось бежать в Финляндию с дочерьми Ириной и Натальей, а потом перебраться во Францию.
Ольга Валериановна совершенно была убита известием о смерти обожаемых мужа и сына. Она мечтала когда-нибудь издать стихи Владимира - талантливого поэта и драматурга, но ей не удалось это сделать, и произведениям князя Палея еще суждено обрести своих читателей в России. Ольга Валериановна оставила мемуары, где описала весь крестный путь своей семьи, виновной лишь в принадлежности к дому Романовых.
Дочь Ольги Валериановны, княжна Ирина Павловна, во Франции вышла замуж за князя Федора Александровича, сына Александра Михайловича и Ксении Александровны. Ирина Павловна умерла осенью 1990 г. Летом 1990 г. в России впервые побывал ее сын - князь Михаил Федорович Романов.
В морганатическом браке состоял и великий князь Борис Владимирович (1877-1943), эмигрировавший в начале революции. Он увлекался искусством. По рассказу Александра Михайловича, именно пристрастие Бориса к искусству в свое время спасло жизнь ему и его брату Андрею. "Великие князья Борис и Андрей Владимировичи обязаны спасением своих жизней поразительному совпадению, к которому, если бы его описал романист, читатель отнесся бы с недоверием. Командир большевицкого отряда, которому было приказано расстрелять этих двух Великих князей, оказался бывшим художником, который провел несколько лет жизни в Париже в тяжкой борьбе за существование, тщетно надеясь найти покупателя для своих картин. За год до войны Великий Князь Борис Владимирович, прогуливаясь по Латинскому кварталу, наткнулся на выставку художественно нарисованных подушек. Они понравились ему своей оригинальностью, и он приобрел их значительное количество. Вот и все. Большевицкий комиссар не мог убить человека, который оценил его искусство. Он посадил обоих великих князей в автомобиль со значком коммунистической партии и повез их в район белых армий..."*
Великий князь Борис Владимирович был женат на Зинаиде Сергеевне Рашевской, дочери генерала, героя Порт-Артура. Она выехала в эмиграцию вместе с великим князем из Анапы в марте 1919 г. Супруги жили весьма скромно на юго-западе Франции, в Биаррице.
Великий князь Андрей Владимирович в эмиграции женился на известной русской балерине Матильде Феликсовне Кшесинской, которой молва приписывала роман с наследником цесаревичем Николаем Александровичем, будущим Николаем II.
Матильда Феликсовна была гражданской женой великого князя Сергея Михайловича. В 1902 г. Кшесинская родила сына Владимира, которого великий князь усыновил. В мемуарах, написанных уже за границей, Кшесинская утверждала, что настоящий отец Владимира - Вовы, как его звали все родные, - все же Андрей Владимирович, с которым у нее был долгий роман параллельно с Сергеем Михайловичем**. В сумбурные революционные дни Сергей Михайлович, находясь еще на фронте, пишет в Петроград своему брату Николаю Михайловичу: "...ты знаешь, как я привязан к Вове и как я горячо люблю и как он ко мне привязан. Ты знаешь, что я живу с Малечкой 22 года (это не в смысле физическом, но живу одним домом и одними средствами). Конечно, ты понимаешь, как я волновался и беспокоился за их целость"***.

* Великий Князь Александр Михайлович. Книга воспоминании. С. 323.
**См.: Кшесинская М. Воспоминания. М., 1992. С. 90.
*** ГАРФ, ф. 670, oп. 1,д. 185.

Волнения оказались не напрасными. Дом Кшесинской был разграблен в марте 1917 г. "То, что ты пишешь о Малечке, просто ужасно, - пишет Сергей Михайлович брату, - я не знаю, кто против нее озлоблен, и причины этого озлобления кроются только либо в личных счетах по сцене, либо во вздорных слухах. Я клянусь перед образом, что за ней нет ни одного преступления. Если ее обвиняют во взятках, то это сплошная ложь. Все ее дела вел я, и я могу представить кому нужно все самые точные данные, какие деньги у нее есть и были и откуда поступили. Я знаю, что ее дом грабили и грабят, воображаю, сколько дорогих и художественных вещей пропало. Неужели ты не веришь твоему брату, который клянется, а веришь слухам, которые распускают злонамеренные люди. Что было мое, все должно было перейти Вове... (...) Ты пишешь, что если я приеду, чтобы не смел с ними видеться. Что же я подлец - я брошу свою жену (гражданскую) и своего мальчика. Нет, я всю жизнь был честным и благородным, таким и останусь"*. Сергей Михайлович с большим трудом добился у Временного правительства разрешения вернуться в Петроград, где был в 1918 г. арестован и отправлен в Алапаевск. Из всех алапаевских мучеников его одного застрелили у края шахты - все остальные были сброшены туда живыми...
Матильде Кшесинской удалось бежать из России, и эмиграция, сравнявшая всех русских, позволила ей наконец стать законной женой великого князя Андрея Владимировича. В 1935 г. Матильде Феликсовне был пожалован титул княгини Романовской-Красинской. Сын Сергея Михайловича Владимир носил отчество Андреевич...
Андрей Владимирович умер в 1956 г., а Матильда Кшесинская, которая была на семь лет старше своего мужа, - в 1971-м, в возрасте 99 лет. Сын пережил ее только на три года.

* ГАРФ, ф. 670, on. 1,д. 185.

Константиновичи

Из шестерых сыновей великого князя Константина Константиновича, известного поэта, печатавшегося под псевдонимом К. Р., остались в живых только двое. Князь Олег Константинович, талантливый пушкинист, был убит на фронте в первый год войны.
О его помолвке с дочерью великого князя Петра Николаевича - красавицей Надеждой так и не было объявлено...
Князья Иоанн, Константин и Игорь погибли в шахте под Алапаевском. С Иоанном Константиновичем добровольно в ссылку поехала его жена Елена Петровна, урожденная принцесса Сербская. В то время, когда положение алапаевских узников еще было довольно сносным, Елена Петровна решила съездить в Петроград к детям - Всеволоду и Екатерине. По дороге она была арестована и посажена в пермскую тюрьму, где в то время находились сопровождавшие в Сибирь семью Николая II графиня Гендрикова и госпожа Шнейдер, без суда расстрелянные вскоре большевиками. Княгиня Елена избежала их участи лишь потому, что была сербской принцессой. Из тюрьмы она освободилась уже после гибели мужа и смогла уехать за границу.
Князя Гавриила Константиновича арестовали летом 1918 г. Его жена - балерина Антонина Рафаиловна Нестеровская, брак с которой считался, конечно, морганатическим, - бросилась к Урицкому. Заместитель Урицкого Бокий перевел тяжелобольного Гавриила в больницу. При помощи врача, лечившего Максима Горького, Нестеровская забрала мужа из больницы и переехала с ним в единственное безопасное во всем Петрограде место - на Кронверкский, в квартиру Горького и Андреевой...
Сохранились мемуары Нестеровской об этом удивительном времени: "...Горький встретил нас приветливо и предоставил нам большую комнату в четыре окна, сплошь заставленную мебелью.
Здесь началась наша новая жизнь. Я выходила из дома редко. Муж ни разу не вышел. Обедали мы за общим столом с Горьким и другими приглашенными. Бывали часто заведомые спекулянты, большевистские знаменитости и другие знакомые. Я видела у Горького Луначарского, Стасову, хаживал и Шаляпин. Чаще всего собиралось общество, которое радовалось нашему горю и печалилось нашими радостями. Нам было в этом обществе тяжело..."*
Наконец Андреева, назначенная управляющей всеми театрами Петрограда, добилась у Зиновьева разрешения на выезд князя Гавриила в Финляндию. В последний момент, уже на границе, отъезд чуть не сорвался, но, к счастью, судьба больного князя и его жены тронула комиссара, и он выпустил их из страны без паспортов, которые так и остались на Гороховой, в ЧК. В конце концов, не веря своему счастью, Антонина Нестеровская перевезла еле живого мужа через границу на саночках...
Обе сестры князя Гавриила - Татьяна и Вера - и брат Георгий тоже бежали за границу.
Татьяна Константиновна, вдова князя К. А. Багратион-Мухранского, убитого на фронте в 1915 г., уехала из России вместе с сыном Теймуразом и дочерью... Вырастив детей, она ушла в монастырь в Иерусалиме, приняв постриг с именем Тамара. В ее келье висели портреты убиенной царской семьи, канонизированной Русской зарубежной церковью, трое ее братьев-мучеников тоже канонизированы... Ее младшая сестра Вера Константиновна ныне здравствует. До войны она жила в Германии у родственников матери - великой княгини Елизаветы Маврикиевны, урожденной принцессы Саксен-Альтенбургской. После войны княжна Вера работала в Красном Кресте, а в 1951 г. переехала в CШA. Сейчас она живет в штате Нью-Йорк, в старческом доме для русских эмигрантов, которым руководит княжна Ливен. Георгий Константинович умер в 1938 г. в США во время операции. Ему было 35 лет.

*Цит. по: Берберова Н. Железная женщина. М., 1991. С. 109.

Князь Гавриил Константинович, которого большевики отпустили за границу умирать, довольно скоро выздоровел и впоследствии получил от Владимира Кирилловича титул великого князя. Он жил в Париже, являлся почетным покровителем нескольких русских эмигрантских организаций. Ему суждено было пережить Антонину Нестеровскую, и, похоронив ее в 1950 г., он через некоторое время женился на красавице княжне Ирине Ивановне Куракиной, дочери князя Куракина, предводителя ярославского дворянства, который, овдовев, стал в эмиграции священником, а потом епископом Иоанном. Великий князь Гавриил умер в 1955 г., не оставив потомства.

Другие Романовы

Так же как и Гавриил Константинович, многие члены дома Романовых занимались активной благотворительной деятельностью. Великий князь Николай Николаевич являлся почетным председателем Русского общевоинского союза. После его смерти был учрежден благотворительный фонд его имени. Все многочисленные фонды и союзы русской эмиграции считали необходимым заручиться попечительством членов дома Романовых, которые как бы олицетворяли собой старую, не существующую больше Россию, потонувшую, как Атлантида, в бурных волнах революции...
Великий князь Александр Михайлович, например, состоял Почетным председателем союза русских военных летчиков, так как он практически основал русскую военную авиацию. Кроме того, он был Почетным председателем Объединения чинов гвардейского экипажа. Парижской Кают-компании и покровителем Национальной Организации русских разведчиков, или, как их чаще было принято называть - русских скаутов...
Особенно трагично за границей складывалась судьба русских военных инвалидов, разбросанных по всем странам. Почетным попечителем Зарубежного союза русских инвалидов был великий князь Дмитрий Павлович (1891-1942), сын великого князя Павла Александровича от его первого брака с принцессой Александрой Георгиевной. (Александра Георгиевна была старшей дочерью греческого короля Георга I и королевы Ольги Константиновны, родной сестры Константина Константиновича - К. Р.) Младшая дочь Ольги Константиновны, Мария Георгиевна, тоже была замужем за русским великим князем, расстрелянным впоследствии в Петропавловской крепости, Георгием Михайловичем*. В 1890 г. Александра Георгиевна родила дочь Марию, а в 1891 г. - сына Дмитрия, скончавшись при родах. Ей исполнился всего 21 год. Когда Павел Александрович женился вторично и был выслан за границу за морганатический брак, опекуном Марии и Дмитрия был назначен его старший брат Сергей Александрович, не имевший собственных детей. Воспитанием детей занималась его жена, великая княгиня Елизавета Федоровна.

* Великая княгиня Мария Георгиевна со своими дочерьми Ниной и Ксенией во время войны была в Англии. Нина Георгиевна в 1922 г. вышла замуж за князя Павла Александровича Чавчавадзе. Мария Георгиевна в том же году вышла замуж за греческого офицера и перестала быть великой княгиней. Примеч. сост.

Дмитрий Павлович был очень дружен со своим старшим кузеном Николаем II, и поэтому для императора было особенно тяжело узнать, что Дмитрий Павлович принимал участие в убийстве Распутина. Опала, последовавшая за этим, как известно, спасла жизнь Дмитрию Павловичу, так же как и Феликсу Юсупову... Дмитрий Павлович был направлен в действующую армию в Персию, а во время революции добрался до британского экспедиционного корпуса, который действовал в Месопотамии...
Феликс Юсупов всю жизнь гордился тем, что убил Распутина: охотно давал интервью по этому поводу и консультировал исторические фильмы. Дмитрий Павлович, напротив, сожалел о содеянном, говоря, что на примере революции понял - никакие высокие идеи не могут оправдать убийства...
В ноябре 1926 г. Дмитрий Павлович женился в Биаррице на Одри Эмери, очаровательной и богатой американке. Кто мог подумать тогда, что великому князю суждено умереть в 50 лет в полном одиночестве в Швейцарии, куда он поехал лечиться от туберкулеза. Его сына Павла, оставшегося с матерью после развода родителей, многие сравнивали по внешним данным с цесаревичем Алексеем, сыном Николая II. Павел Дмитриевич носит титул князя Романовского-Ильинского, пожалованный ему Кириллом Владимировичем. Он живет в США. От второго брака с Анжеликой Кауфман он имеет двух сыновей (Дмитрия и Михаила) и двух дочерей (Павлу и Анну).
Сестра Дмитрия Павловича, великая княжна Мария Павловна, вышла замуж за шведского принца Вильгельма, второго сына короля Густава V, и в браке была очень несчастна. С большим трудом ей удалось добиться развода. Вынужденная оставить мужу сына Леннарта*, она вернулась в Россию. Во время революции, в сентябре 1917г., Мария Павловна вышла замуж за князя Сергея Путятина, и это спасло ее - госпожу Путятину выпустили за границу довольно легко, не признав в ней великой княгини. Мария Павловна в эмиграции жила довольно скромно. Разведясь со вторым мужем, она зарабатывала себе на жизнь, став фотографом. Несмотря на это, она принимала активное участие в жизни семьи Романовых - посещала благотворительные вечера и дома для русских инвалидов в Болгарии, Сербии, Румынии...**
Женщины дома Романовых, занимавшиеся благотворительностью во время первой мировой войны, попав за границу, не изменили традиции, передавая ее в эмиграции своим дочерям. Теперь они помогали не только инвалидам, бывшим солдатам и офицерам, но и другим обездоленным соотечественникам-эмигрантам.
Кира Кирилловна (1909-1967), сестра Владимира Кирилловича, была Почетной попечительницей Французского отделения Зарубежного союза русских инвалидов. Она посещала дома для русских инвалидов, утешала одиноких и больных, так же как ее мать великая княгиня Виктория Федоровна, награжденная во время войны Георгиевскими медалями всех степеней...
Кира Кирилловна в 1938 г. вышла замуж за принца Луи Фердинанда Прусского, ставшего в 1951 г. Главой дома Гогенцоллернов. (Его мать, урожденная принцесса Цецилия Мекленбургская, была племянницей великого князя Александра Михайловича.) У Киры Кирилловны родилось семь детей, вое они, кроме одного сына, ныне здравствуют. Кира Кирилловна умерла в 1967 г.
Ее старшая сестра Мария Кирилловна (1907-1951) была замужем за князем Карлом Лейнингенским***. Их старший сын Эмих женился на дочери великого герцога Николая Ольденбургского, второй сын - Карл - был женат на болгарской княгине Марии Луизе, одна из дочерей была замужем за югославским принцем Андреем, а другая вышла за князя Фридриха Вильгельма Гогенцоллерна.

* Ныне Леннарт, граф Бернадот, живет с семьей на собственном острове Майнау (Германия), который он превратил в сказочный сад, разводя на нем прекрасные растения. Остров открыт для ученых, политиков, туристов.
** Подробнее см.: Горохов Д. Кузина императора//Эхо планеты. 1993.№ 11.
*** Князь Карл Лейнингенский в годы войны
оказался в плену и умер в 1946 г. в Саранске. Примеч. сост.

Забытая ветвь

В заключение скажем несколько слов о совсем забытой ветви - потомстве опального великого князя Николая Константиновича, старшего брата поэта Константина Константиновича и королевы эллинов Ольги. Великий князь был сослан Александром II в Сибирь, а оттуда при Александре III переведен в Ташкент, по свидетельству одних мемуаристов, за кражу бриллиантов из оклада семейной иконы, по свидетельству других, за неукротимое женолюбие. Так или иначе, великий князь оказался в ссылке, где у него появились незаконные дети (одна из них, Дарья, была впоследствии секретарем у Мариэтты Шагинян). Женился он на Надежде Александровне Дрейер, дочери ташкентского полицеймейстера, от которой имел сыновей Артемия и Александра, носивших фамилию Искандер. Николай Константинович был человеком незаурядного ума, много лет работал над проектом ирригационной системы для Средней Азии, о чем подробно писал своему двоюродному брату Александру III. Гораздо лучше жилось опальному великому князю при Николае II - ему разрешено было по крайней мере распоряжаться своим состоянием. В 1917 г. Николай Константинович, подобно некоторым другим великим князьям, приветствовал февральскую революцию. Он умер от воспаления легких в Ташкенте в 1918 г., и его могила неизвестна.
Артемий погиб в 1919 г., а Александр с Белой армией попал за границу. В России у него остались жена Ольга Иосифовна Искандер, урожденная Роговская, и двое детей, которые вынуждены были скрываться под чужой фамилией. Дочь Александра Искандера, Наталья Андросова (фамилию дал ей второй муж матери, чтобы скрыть происхождение падчерицы), - в свое время бесстрашная мотогонщица и блестящая красавица - сейчас живет в Москве в полном одиночестве. Несмотря на все житейские трудности, она не теряет своего остроумия и жизнестойкости. Брат Натальи, Кирилл, умер в Москве в феврале 1992 г.
Александр Искандер жил во Франции, не общаясь ни с кем из своих родственников, и умер в 1957 г. в Париже, так ничего и не узнав о судьбе своих детей. После смерти его вдова (во Франции он был женат вторично на Наталье Конаковой) очень бедствовала и зарабатывала на жизнь тем, что публиковала в эмигрантских газетах ностальгические рассказы своего мужа о его детстве и юности в России.
Надежда Александровна прожила 12 лет при советской власти в сторожке своего бывшего дворца в бедности и одиночестве, умудряясь, однако, подкармливать бездомных собак. Узбеки, благодарные великому князю за то, что он устроил в городе водопровод, время от времени подсовывали под дверь бедной вдове немного денег... Умерла она от укуса одной из бездомных собак, которая оказалась бешеной.
***
Такова трагическая судьба царствовавшего в России на протяжении трехсот лет рода Романовых.