Лебедев Г. Эпоха викингов в Северной Европе

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

"Эпохой викингов" в скандинавских странах (Швеции, Норвегии, Дании) называют период, охватывающий IX, X и первую половину XI столетий. Время воинственных и дерзких дружин отважных морских воинов-викингов, первых скандинавских королей-конунгов, древнейших дошедших до нас эпических песен и сказаний, эпоха викингов открывает начало письменной истории этих стран и народов.

Что же происходило в эту эпоху и что составляло ее историческое, социально-экономическое содержание? Эти вопросы являются предметом острых дискуссий. Одни историки склонны видеть в походах викингов едва ли не государственные акции, подобные позднейшим крестовым походам; или, во всяком случае, военную экспансию феодальной знати. Но тогда остается загадочным ее чуть ли не мгновенное прекращение, и как раз накануне западноевропейских крестовых походов на Восток, от которых немецкие, а за ними – датские и шведские рыцари перешли к крестоносной агрессии в Прибалтике. Следует заметить, что походы этих рыцарей и по форме, и по масштабам мало общего имеют с набегами викингов.

Другие исследователи видят в этих набегах продолжение "варварской" экспансии, сокрушившей Римскую империю. Однако становится необъяснимым трехсотлетний разрыв между Великим переселением народов, охватившим в V-VI вв. весь европейский континент, и эпохой викингов.

Прежде чем ответить на вопрос – что такое походы викингов, мы должны ясно представить себе скандинавское общество в IX-XI вв., уровень его развития, внутреннюю структуру, материальные и политические ресурсы.

Одни историки (главным образом скандинавские) считают, что еще за три столетия до эпохи викингов, в V-VI вв. на Севере Европы сложилось мощное централизованное феодальное государство – "Держава Инглингов", легендарных конунгов, правивших всеми северными странами. Другие, напротив, полагают, что даже в XIV в. скандинавские государства лишь приблизились к общественным отношениям, характерным, скажем, для Франции VIII в., а в эпоху викингов еще не вышли из первобытности. И для этой оценки есть некоторые основания: право средневековой Скандинавии сохранило много архаичных норм, еще в XII-XIII вв. здесь действовали народные собрания – тинги, сохранялось вооружение всех свободных общинников – бондов, и вообще, по замечанию Энгельса, "норвежский крестьянин никогда не был крепостным" (4, с. 352). Так был ли феодализм в Скандинавии XII-XIII вв., не говоря уже о IX-XI вв.?

Специфика скандинавского феодализма признается большинством медиевистов; в советской науке она стала предметом глубокого анализа, которому посвящены многие главы коллективных трудов "История Швеции" (1974) и "История Норвегии" (1980). Однако собственной оценки эпохи викингов, безусловно переходной, марксистская наука еще не выработала: как правило, освещение ее оказывается достаточно противоречивым, даже в рамках единой коллективной монографии.

Между тем еще сорок лет тому назад один из первых советских скандинавистов Е.А.Рыдзевская писала о необходимости противопоставить "романтическому" представлению о викингах глубокое изучение социально-экономических и политических отношений в Скандинавии IX-XI вв., основанное на марксистско-ленинской методологии [187, с. 14].

Сложность для историков заключается в том, что эпоха викингов в значительной части – эпоха бесписьменная. До нас дошли немногочисленные магические либо поминальные тексты, написанные древнегерманским "руническим письмом". Остальной фонд источников– либо зарубежный (западноевропейские, русские, византийские, арабские памятники), либо скандинавский, но записанный лишь в XII-XIII вв. (саги – сказания о временах викингов). Основной материал для изучения по эпохе викингов дает археология, и, получая от археологов их выводы, медиевисты вынуждены, во-первых, ограничиваться рамками этих выводов, во-вторых, испытывать ограничения, наложенные методологией, на которой они основаны – естественно, в первую очередь позитивистской буржуазной методологией скандинавской археологической школы.

Археологи, прежде всего шведские, еще с начала XX в. затратили значительные усилия на разработку так называемого "варяжского вопроса", который рассматривался в русле "норманской теории" образования Древнерусского государства (274; 365; 270). Согласно этой теории, основанной на тенденциозном толковании русских летописей, Киевская Русь была создана шведскими викингами, подчинившими восточнославянские племена и составившими господствующий класс древнерусского общества, во главе с князьями – Рюриковичами. На протяжении XVIII, XIX и XX вв. русско-скандинавские отношения IX-XI вв. были предметом острейшей дискуссии между "норманистами" и "антинорманистами", причем борьба этих научных лагерей, возникших первоначально как течения внутри буржуазной науки, после 1917 г. приобрела политическую окраску и антимарксистскую направленность, а в крайних своих проявлениях часто носила и откровенно антисоветский характер [233; 237].

Начиная с 1930-х годов советская историческая наука с марксистско-ленинских позиций исследовала "варяжский вопрос". Ученые СССР на основе обширного фонда источников раскрыли социально-экономические предпосылки, внутренние политические факторы и конкретный исторический ход процесса образования классового общества и государства у восточных славян. Киевская Русь – закономерный результат внутреннего развития восточнославянского общества. Этот фундаментальный вывод был дополнен убедительным доказательством несостоятельности теорий "норманского завоевания" или "норманской колонизации" Древней Руси, выдвигавшихся буржуазными норманистами в 1910–1950-х годах.

Таким образом были созданы объективные предпосылки для научного исследования русско-скандинавских отношений IX-XI вв. Однако результативность такого исследования зависит от изучения социально-экономических процессов и политической истории самой Скандинавии эпохи викингов. Эта тема длительное время не разрабатывалась в советской исторической науке. Основные обобщения фактического материала, создававшиеся на протяжении деятельности многих поколений ученых, принадлежат скандинавским археологам [299; 272; 324]. Этот "взгляд с Севера", безусловно ценен громадным объемом точных данных, лежащих в его основе. Однако та методологическая основа, на которую опираются эти ученые, ведет к описательности, поверхностности, а порой и к серьезным противоречиям в характеристике общественного развития Скандинавии эпохи викингов.

Эти же недостатки присущи западноевропейским ученым-скандинавистам в работах, где основное внимание уделено внешней экспансии норманнов на Западе и сравнительным характеристикам экономики, культуры, социального строя, искусства скандинавов и народов Западной Европы [309; 413; 314]. При несомненной ценности этих сопоставлений, "взгляд с Запада" представляет общество викингов статичным, по существу, лишенным внутреннего развития (хотя и подарившим человечеству яркие образцы "варварского" искусства и культуры).

Первые опыты анализа археологии викингов с марксистских позиций представляют собой своего рода "взгляд с Юга", с южного побережья Балтийского моря. Именно тогда был поставлен очень важный вопрос о значении славяно-скандинавских связей для общества викингов [348; 329]; были вскрыты существенные аспекты экономического и социального развития. Однако, ограничив себя анализом археологического материала, исследователи не смогли реконструировать конкретно-исторические этапы социального развития, проследить его проявление в политической структуре и в духовной культуре Скандинавии IX-XI вв.

"Взгляд с Востока" на Скандинавию, со стороны Древней Руси, по необходимости должен объединить тему внутреннего развития скандинавских стран с темой русско-скандинавских связей, а тем самым завершить характеристику Скандинавии эпохи викингов в Европе IX-XI вв. Предпосылки для решения такой задачи созданы не только всем предшествующим развитием мировой скандинавистики, но и достижениями советской школы скандинавистов, определившимися к началу 1980-х годов. Становление этой школы связано с именами Б.А.Брима, Е.А.Рыдзевской, а ее наибольшие успехи – прежде всего с именем выдающегося исследователя и организатора науки М.И.Стеблина-Каменского. В его работах, а также в трудах таких ученых, как А.Я.Гуревич, Е.А.Мелетинский, О.А.Смирницкая, А.А.Сванидзе, И.П.Шаскольский, Е.А.Мельникова, С.Д.Ковалевский и других, сосредоточены принципиально важные результаты изучения скандинавского средневековья. Опираясь на эти достижения, можно осуществить соединение археологических данных – с ретроспективным анализом письменных источников, реконструировать основные характеристики общественно-политической структуры, системы норм и ценностей Скандинавии IX-XI вв.

За последнюю четверть века (с 1956 по 1980 г.) усилиями советских скандинавистов издан на русском языке основной корпус литературных памятников, относящихся или восходящих к эпохе викингов: "Старшая Эдда" и "Младшая Эдда Снорри Стурлусона", образцы поэзии скальдов, крупнейшие исландские "родовые саги", свод "королевских саг" – "Хеймскрингла" ("Круг Земной Снорри Стурлусона"), рунические надписи со сведениями о Восточной Европе. Это значительно облегчает исследователям работу с оригиналами, а также – проверку выводов и наблюдений со стороны специалистов-историков смежных областей медиевистики.

В значительной мере заново систематизированы археологические данные. За последние 10-15 лет коллективными усилиями проведены новые исследования ряда древнерусских памятников, освещающих русско-скандинавские отношения; а их результаты обобщены в серии коллективных публикаций [85; 86, 87]. Советские археологи все более целенаправленно обращаются и к изучению древностей викингов на территории самой Скандинавии. Возрастает уровень научного сотрудничества, реализующегося в совместных изданиях [410], конференциях, обмене археологическими выставками [203].

Все это создало качественно новую базу, позволяющую, с позиции историко-материалистической, марксистско-ленинской методологии, опираясь на комплексное изучение археологических материалов, письменных и других данных, последовательно рассмотреть все доступные изучению аспекты внешнеполитической жизни, социально-экономического, государственно-политического и культурного развития Скандинавии IX-XI вв.