Сколько людей жило, живет и будет жить на земле. Очерк теории роста человечества

Глава 8.
Устойчивость роста и демографический фактор

История -- наука о прошлом, наука о настоящем
Люсьен Февр

Глава посвящена устойчивости процесса развития демографической системы. Анализ устойчивости позволит определить общие закономерности эволюции и выяснить связь роста населения с крупномасштабными явлениями истории. Для предвидимого будущего это даст возможность указать на значение демографического фактора для оценки региональной и глобальной безопасности.

8.1 Устойчивость демографической системы

Представленная модель позволяет количественно не только рассмотреть рост населения Земли, но и обсудить устойчивость этого процесса. Устойчивость системы можно исследовать методами системной динамики. Определяющим здесь является показатель роста возмущений, так называемый показатель Ляпунова (П.36). В Приложении показано, как этот критерий устойчивости может быть вычислен. Оказывается, что на всем протяжении эпохи B -- эпохи квадратичного роста -- эта траектория неустойчива. Максимальная неустойчивость наступает для глобальной системы в момент начала демографического перехода около 1960 г. и обращается в 0 в T 1 =2005 г.

Дальнейшее движение, согласно критерию Ляпунова, устойчиво и сохраняет асимптотическую устойчивость в предвидимом будущем за пределами 2005 г. Заметим, что развитие по логистическому закону также неустойчиво, однако при обсуждении экспоненциального и логистического роста это свойство "укороченных" уравнений роста обычно не обсуждают (П.34).

Рис. 8.1 Фазовые диаграммы для брутто- и нетто-коэффициента воспроизводства населения Швеции (1) и России (2) [61]

Действительно, такой упрощенный подход в рамках линейной теории устойчивости не может считаться удовлетворительным, поскольку вся история человечества убедительно демонстрирует устойчивость этого процесса в целом. Это происходит потому, что нами формально проанализировано укороченное уравнение роста, в котором не учтены внутренние переменные. Как показано в синергетике Хакеном, именно эти переменные могут коренным образом изменить устойчивость роста, не меняя сам закон роста. Есть все основания полагать, что при прохождении демографического перехода развитие отдельных стран устойчиво.

Это рассмотрено А.Г. Вишневским [61], который обратился к образам нелинейной механики для описания динамики этого процесса на примерах России и Швеции. Эволюция населения описывается в фазовой плоскости нетто- и брутто-коэффициентов роста (рис. 8.1). Движение происходит от одного аттрактора к другому, около которых наблюдаются колебания вблизи старого и нового состояний динамического равновесия. Это может служить подтверждением устойчивости системы населения страны до и после перехода. Обратим внимание на то, что в рассматриваемых случаях не учитывается фактор эмиграции, который, несомненно, стабилизировал рост населения при переходе, где, как в случае Швеции, половина населения покинула эту страну в течение перехода.

Рис. 8.2 Оценка потерь населения при мировых войнах ХХ в. Интеграл с 1915 до 1975 г. составляет 11070±50 млн чел.-лет

К выводу об общей крупномасштабной устойчивости процесса роста населения Земли можно прийти, обращаясь к представлениям о демографических циклах. Сама их периодичность и ограниченность отклонений указывают на устойчивость роста в целом, причем эта устойчивость была даже в отдаленные времена палеолита, когда особенно большими могли быть статистические флуктуации населения. В более близкую нам эпоху устойчивость глобального роста подтверждается наличием циклов самой разной природы. Таким образом, основной рост населения мира на всем протяжении развития представляется устойчивым, четко следующим по траектории гиперболического роста. Однако в двух случаях мировая система испытала существенные возмущения глобального масштаба, которые дают представление об устойчивости основной траектории роста.

Таблица 8.1
Уменьшение населения при мировых войнах

К нам ближе всего мировые войны XX в. (табл. 8.1). В современной истории первую и вторую мировую войны принято рассматривать как одно крупное событие. На рис.7.2 показано поведение мировой демографической системы от 1900 до 1980г., когда она вернулась на прежнюю траекторию роста, практически за 20 лет компенсировав потери на 10% за 40 лет войн. Подчеркнем, что за это время население Земли удвоилось . В этом соотношении самого крупного по своим абсолютным масштабом катаклизма видно, насколько постоянен и неотвратим процесс глобального роста человечества, когда потери в отдельных странах не отражают мирового процесса развития.

Если просуммировать разницу между расчетным и фактическим населением мира за время от 1915 до 1975г., когда оно вернулось на невозмущенную кривую гиперболического роста, то интегральная разница составит 11,000 млн чел.-лет. Если принять среднюю продолжительность жизни за 40 лет, то определенные таким образом потери составят около 280±10 млн человек. Эту цифру можно сравнить с опубликованными оценками от 120 до 250 млн [76].

Следует подчеркнуть, что основные потери -- это не военные потери на полях сражений, составившие 50 млн, а потери мирного населения и в том числе тех, кто не родился в это время или преждевременно скончался от болезней. Так от испанки -- эпидемии гриппа -- в 1919г. в разоренной послевоенной Европе умерло 20 млн человек [76]. В прошлом эпидемии также приводили к значительным потерям населения Земли.

Страшной была пандемия чумы -- "Черной смерти" -- в XIV в., во время которой в некоторых странах Европы вымерло до половины населения, а общие потери оцениваются в 25 млн, или около 10% населения мира. Причиной этой эпидемии был поучительный эпизод бактериологической войны.

В 1348г. турки осаждали генуэзскую крепость Каффу (ныне Феодосия) в Крыму. В течение двух лет крепость держалась, поскольку имела источник пресной воды. И только когда турки начали забрасывать в крепость крыс и остатки трупов людей, умерших от чумы, Каффа пала. Hо часть жителей ушла на кораблях в родную Геную и принесла с собой чуму. Оттуда она и распространилась по всей Европе. Однако через 100-150 лет население большинства стран восстановилось и, более того, вернулось на прежнюю траекторию роста [76, 99].

Для иллюстрации таких явлений поучительно обратиться к росту населения Франции и России, который показывает, как срывается воспроизводство населения при глобальных и крупных исторических катаклизмах в отдельных странах. На примере Франции (см. рис. 3.4) хорошо виден тот всплеск рождаемости, который последовал после окончания войны. Так через частные демографические данные можно проследить реакцию демографической системы на глобальный ход истории. Весь драматизм истории СССР и России хорошо виден на возрастной пирамиде, показывающей динамику роста и то, как исторические и социальные обстоятельства отражаются на возрастной структуре населения (см. рис. 10.1 и 10.2).

Обсуждая вопрос о глобальной устойчивости, следует обратить внимание на то, что для системного поведения человечества потеря устойчивости имеет характер быстрого разрушения внутрисистемных механизмов развития, будь то в результате пандемии чумы или при разрушении уклада жизни при мировых войнах XX в. Заметим, что длительность таких глобальных возмущений порядка t и они всегда имеют отрицательный знак. Здесь уместно представление об образе трубы в пространстве времени и численности, где третьим измерением может быть какой-либо внутренний параметр (рис. 8.3). Общее развитие следует главному направлению, а уход с траектории устойчивого роста в какую-либо сторону всегда (в среднем) приведет к потерям оптимального развития. В таком случае линейная теория устойчивости не дает возможности определить устойчивость движения, поскольку у нас нет эффективного способа описания внутренних быстрых переменных, служащих для представления процессов, стабилизирующих систему в целом.

Рис. 8.3 Предельная устойчивая траектория роста населения как "труба" аттракторов в многомерном пространстве динамических переменных

Стабилизирующим фактором служит и миграция населения по земному шару, что также способствует устойчивости роста, когда введенный нами гиперболический закон роста принимает характер предельной траектории системного развития, для которого возможно применить понятие о самоорганизованной критичности [162]. Общая устойчивость траектории развития человечества, охватывающей рост на пять порядков в течение эпохи B , представляется характерным системным свойством населения мира, тогда как события истории в большей мере хаотичны.

8.2 Устойчивость исторического процесса

Явления, связанные с системной устойчивостью развития человечества в процессе роста и особенно во время переходного периода, следует, пусть и конспективно, рассмотреть и с исторической точки зрения. Как было отмечено, при демографическом взрыве на его первой стадии происходит исторически внезапное появление молодого и активного поколения. Так было в развитых странах, в первую очередь в XIX в. в Европе, когда она проходила через этот этап. Именно тогда возникли демографические предпосылки как для стремительного экономического роста при промышленной революции, роста городов, так и для тех мощных волн эмиграции, которые привели к заселению Нового Света, Сибири и Австралии.

Такое развитие предшествовало и мировым войнам ХХв.: в канун Первой мировой войны Европа развивалась темпами, никогда в будущем уже не превзойдимыми. Так, рост экономик Германии и России составлял более 10% в год. Это сопровождалось как ростом напряженности и противоречий, выраженным в росте вооружений, так и необыкновенным развитием науки и искусств, предопределившим все, что затем происходило в культуре нашего века. Но "belle 'epoque" -- прекрасное время расцвета Европы -- оборвалось роковым выстрелом в Сараево, кризисом войны, и потребовалось сорок лет для того, чтобы его преодолеть.

Один из влиятельных умов ХХ в., участник мирных переговоров в Версале, английский экономист Кейнс в поучительной книге "Экономические последствия Версальского мира" в 1920г. указал, в частности, на роль демографического фактора в дестабилизации мира в канун Первой мировой войны: "До войны суммарное население Германии и Австро-Венгрии не только превышало численность населения Соединенных Штатов, но и практически было равно всему населению Северной Америки. Именно в этой численности населения, занимавшего компактную территорию, заключалось могущество центральных сил. Но эта же численность населения -- даже война не уменьшила ее заметным образом 1 , - если ее лишить средств к существованию, представляет не меньшую опасность для мира в Европе 2 . Европейская часть России увеличила свое население еще в большей степени, чем Германия -- от менее 100 млн в 1890 г. до 150 млн к началу войны 3 . В год, непосредственно предшествующий 1914, превышение рождений над смертями в России было впечатляющим -- более 2 млн в год. Этот необыкновенно стремительный рост населения России, на который не было обращено должного внимания в Англии, представляется одним из наиболее существенных фактов недавних лет.

1. Общие потери Германии к концу 1918 г. в результате снижения рождаемости и увеличения смертности по сравнению с 1914 г. оценивается в 2,7 млн человек.
2. Позиция, из-за которой Кейнс не был согласен с Британской делегацией и покинул переговоры. История показала его правоту -- Прим. автора.
3. Включая Польшу и Финляндию, но исключая Сибирь, Среднюю Азию и Кавказ.

Великие события истории часто обязаны медленному вековому ходу роста населения и другим фундаментальным экономическим причинам, которые, благодаря своему постепенному характеру, ускользают от внимания современных наблюдателей и потому приписываются слабостям государственных деятелей или фанатизму атеистов. Необычайные события, произошедшие за последние два года в России: величайший переворот общества, опрокинувший то, что казалось столь незыблемым -- религию, основы собственности, землевладения, а также формы государственного устройства и иерархию классов, быть может, больше обязаны глубокому влиянию возрастающей численности населения, чем Ленину или Николаю; могущество избыточной плодовитости могло сыграть б о льшую роль в разрушении устоев общества, чем сила идей или ошибки самодержавия" [88].

Таким образом, быстрый рост в начальной стадии демографического перехода связан с возможной неустойчивостью демографической системы, и эту потенциальную возможность следует учитывать при анализе устойчивости роста в недавнем прошлом и обозримом будущем.

Hельзя не напомнить о том, как близко к потере устойчивости находился мир в годы холодной войны. Было накоплено чудовищное количество оружия массового уничтожения -- около 25000 ядерных боеголовок с каждой стороны. Hа каждого жителя планеты приходилось 3 т эквивалентной взрывчатки, а климатические последствия большой ядерной войны имели бы характер глобальной катастрофы. Стpатегические системы вооружений создавались для взаимного сдерживания -- состояния виртуальной войны, по современной терминологии. Однако противостояние двух систем неминуемо находилось на грани устойчивости, и всегда была вероятность срыва, когда даже малое возмущение может привести к большим и даже катастрофическим последствиям.

Автор участвовал в дискуссиях о зыбком стратегическом равновесии, недаром названном MAD (безумным) -- от Mutual Assured Destruction (взаимное гарантированное уничтожение). Больше всего тогда поражали безудержное кокетство многих технократов, увлеченных этой балансировкой на грани фола, и рассуждения некоторых военных о сценариях ядерной войны, похожих своей бездумной наивностью на телевизионные сериалы [92]. Четкое осознание реалий современного мира наступило после Чернобыля, взрыва в 1986 г. мирной атомной электростанции, которую некоторые считали столь безопасной, что ее реактор можно было бы поставить на Красной площади... Об этом потому надо помнить, что Чернобыль -- не столько техническая авария, сколько системная катастрофа, понять которую нельзя вне контекста социальных и человеческих факторов [5].

Как при рассмотрении неустойчивости стратегического равновесия ядерной гонки вооружений, так и при анализе причин и последствий катастрофы в Чернобыле необходимо учитывать системный характер происходящего и, что важнее всего, развить комплексное системное мышление. Однако в демографической проблеме неожиданно оказалось возможным продвинуться и в математическом моделировании и на этой основе рассмотреть устойчивость демографической системы как одну из компонент стратегической глобальной безопасности.

8.3 Глобальная устойчивость в будущем

В настоящее время потеря системной устойчивости возможна при прохождении развивающихся стран через демографический переход, переход, который происходит в 2 раза быстрее, чем в Европе и охватывает в 10-15 раз больше людей. Так, экономика Китая уже 15 лет растет более чем на 10% в год, тогда как население, превышающее 1,3 млрд, растет на 1%. Даже после финансового кризиса в странах Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в Китае рассчитывают сохранить рост на 8% в год. Население же Индии в 980 млн растет на 1,6%, а экономика -- на 5% в год, причем 46% населения моложе 15 лет. Характерно, что 110 млн, главным образом, молодых зрителей ежедневно посещают кино, представляющее чуть ли не основной информационный канал общества.

Вместе со стремительным развитием стран АТР, там возникают все увеличивающиеся градиенты роста населения и экономического неравенства, разрушительный потенциал которых может угрожать глобальной безопасности citeкапкурмал. Можно также обратить внимание на демографические факторы, лежащие в основе дестабилизации мира в поясе стран ислама.

В настоящее время вследствие финансового кризиса темпы роста стран Азии и многих других регионов несколько замедлились. Является ли это симптомом неустойчивости глобальной системы развития человечества или это эпизод в процессе отмеченного быстрого роста, связанного в первую очередь с нарастающей фазой демографического перехода для обширных регионов развивающихся стран и соответственно перегревом экономики? Или мы имеем дело с более существенным кризисом роста и управления? Это существенные вопросы, ибо долговременный экономический кризис может быть предвестником накопления социальных противоречий, завершающихся депрессией и разрядкой путем крупных конфликтов и даже мировой войны. В рамках анализа следствий демографического перехода нельзя не обратить внимания на такую возможность при рассмотрении устойчивости мирового развития.

Таблица 8.2
Динамика населения мира, Азии и Европы

Из сравнения динамики народонаселения Европы и Азии видно (табл. 8.2), что в ближайшее время центр развития перемещается в АТР. Так Тихий океан станет последним средиземноморьем планеты, на которой Атлантика была вторым и Средиземное море первым. Только учитывая динамику роста этого региона, выраженную, в первую очередь, в росте населения, можно делать какие-либо выводы о мире предвидимого будущего, где Европа навсегда станет малочисленной окраиной, со значительным культурным потенциалом [89], приобретающим особое значение для ноосферного будущего -- контексте, в котором и Россия должна определить свое место в Евразии.

К факторам потенциальной нестабильности следует добавить демографические градиенты на границах государств. Так просторы Сибири в настоящее время теряют население, в то время как в северных провинциях Китая оно стремительно растет [81, 82]. На границе же США и Мексики происходит, подобно процессу на нашей границе с Китаем, диффузия населения на север. Аналогичное положение может возникнуть со взрывающимся 200-миллионным населением Индонезии, к северу от малонаселенного континента Австралии, где живет 18 млн.

Урбанизация значительных масс также будет способствовать потере устойчивости страны или региона. Молодые люди, приходящие из деревни и потерявшие в значительной степени связь с семьей и землей, оказываясь в современных гигантских мегаполисах, становятся в лучшем случае рабочей силой или же солдатами армий, а в худшем -- безработными или пополняют преступный мир. Стремительно нарастающие неравномерности развития ведут к внутренней и внешней миграции, но могут стать и причиной потери устойчивости роста, приводя к вооруженным конфликтам.

Такие возможные неустойчивости принципиально нельзя предсказать, однако указать на их вероятность не только возможно, но и необходимо. Именно в сохранении устойчивости развития состоит главная ответственность мирового сообщества: сохранить мир в эпоху крутых перемен и не дать местным конфликтам разгореться в пожар, подобный тому, что возник в Европе в начале ХХ в. К сожалению, большая часть оружия поступает в развивающиеся страны, в том числе из России, занимающей одно из первых мест по продаже вооружения.

В заключение подчеркнем, что без глобальной устойчивости невозможно решение всех других мировых проблем, в том числе экологических, как бы значимы они ни казались. Поэтому при обсуждении глобальных вопросов безопасности, наряду с военной, экономической и экологической безопасностью, следует включить в анализ, причем далеко не на последнем месте, демографический фактор безопасности и стабильности мира, который должен учитывать не только количественные параметры роста населения, но и качественные, в том числе этнические факторы.

В основу рассмотрения прошлого и будущего мы положили демографическое состояние мирового сообщества. Подобное выделение динамики численного роста оправдано тем, что этим подчеркивается основная количественная характеристика человечества, развитие которого мы проследили в последовательных и непротиворечивых понятиях системной теории. Но только представления антропологии и истории, экономики и социологии могут наполнить цифры образами и понятиями, судьбами людей. В них мы привычно видим описания явлений жизни и ищем объяснения того, что с нами происходит и тем человеческим содержанием, которым это определяется.

В прошлом менялся климат, поднимался и опускался на сотню метров уровень океана, наступали ледники, мигрировали народы и исчезали культуры, цивилизации, но развитие было неуклонным, подчиняясь демографическому императиву. Сегодня нам скажут, что человечеству грозит перенаселение и страшный мор, супеp-спид, моральный и финансовый кризисы общества или, наконец, в Землю попадет астероид, как это, по-видимому, и было 65 млн лет тому назад. Hе отрицая таких апокалипсических сценариев, можно лишь напомнить, что с ними человечество жило со времени появления мировых религий и эсхатологических учений. Более того, распространение таких взглядов усиливается в эпохи кризиса и перемен, обобщая на судьбы человечества бренность жизни человека, стоящего перед неизбежностью собственной смерти.

Сегодня наука с большим основанием не только обсуждает эти вызовы, но и отвечает на них, предлагая в каждом случае выход из таких тупиков. Даже астероид можно, при мобилизации должных ресурсов, отвести от Земли. Поэтому в наше время стремительных перемен следует расширить горизонт видения и, обращаясь к явлениям прошлого, с разных сторон охватить глобальный процесс роста человечества на уровне опыта обобщенного подхода, предоставляемого историей, демографией и развитой феноменологической теорией.

Проведенный выше анализ развития человечества основан, с одной стороны, на математической модели роста и, с другой -- на сопоставлении результатов количественных расчетов и представлений о системном поведении с историческим процессом. При этом удалось охватить все развитие человечества с момента его возникновения. На этой основе построено то, что в целом можно рассматривать как эскиз теории роста человечества. Ее возможности определятся тем, в какой мере представления и методы, примененные автором, могут помочь историкам в исследовании прошлого, экономистам и обществоведам в понимании настоящего и развитию наших представлений о будущем, включая место человека и личности в этом мире.

Автор убежден, что поиск новых путей количественного описания развития человечества может быть результативен и полезен. Полученные результаты о ходе исторического времени, о коллективном взаимодействии и месте сознания в развитии, конкретные числа и оценки, полученные в ходе расчетов, вселяют уверенность в правильности предложенных представлений и соответствии модели действительности. Однако только дальнейшее развитие этой теории может убедить в том, что она отвечает поставленным задачам. Причем речь идет не столько о развитии формального аппарата, сколько о том, чтобы ее подход и представления были бы приняты науками об обществе.

При этом следует иметь в виду, что развитые представления имеют статистическую природу. Они относятся к усредненным показателям, характеризующим демографическую систему, и поэтому не применимы к конкретным фактам и явлениям без учета их статистического контекста. Более того, развитая теория только приближенно описывает реальный мир. На степень приближенности теории, как и вообще точности даже современных данных, автор неоднократно указывал.

Тем не менее развитая теория позволила охватить множество фактов и явлений в прошлом человечества, которое к нам гораздо ближе, чем это принято считать, а главное -- указать на существенную особенность переживаемого нами времени демографической революции. Наконец, от той меры, в какой удается понять и описать прошлое, зависит, в какой степени можно определить развитие в будущем. Именно исходя из таких соображений о полноте описания, может быть предложена альтернатива исторического оптимизма субъективным построениям, подвластным часто страхам, возникающим от ограниченности понимания.