Хорос В.Г. Русская история в сравнительном освещении

ОГЛАВЛЕНИЕ

§ 2. Традиционное общество в России (история и культура)

Русский народ формировался в рамках славянства — обширного этноса в центральной, южной и восточной части Европы. Первоначальная территория обитания славян находилась в Прикарпатье, откуда они мигрировали на Запад (на территорию нынешних Польши, Чехии и Словакии), на Юг (где ныне проживают сербы, хорваты, болгары и Др.)| на Восток. На восточной равнине закрепилось несколько славянских племен — в Северо-Западном районе (ильменские славяне), в Смоленском и Полоцком крае (кривичи), на Западном берегу Днепра (поляне), смешиваясь с малыми этносами аборигенов (например, с финно-угорскими племенами). Эти миграции в V — VII вв. были частью Великого переселения народов.
Природно-географическая среда. Небольшие группы славянского населения осваивали обширную территорию, намного большую, чем Западная Европа. Но природные и климатические условия этой громадной равнины были гораздо более трудными, чем в западноевропейском регионе. Значительная часть территории нынешней России находится на широтах, где преобладают лес и лесостепь со сравнительно бедными почвами. В части лесостепи и степи почвы более плодородны. Но климатическая зона здесь такова, что период, пригодный для сельскохозяйственных работ, не превышает 5 — 6 месяцев (по сравнению с 8 — 9 месяцами в Западной Европе). В северной России этот срок сокращается до 4 месяцев. При этом осадки обильнее всего на Западе и Северо-Западе, то есть в районах с неплодородными почвами, тогда как в черноземной зоне и в степной части нередки засухи.
Все это превращает большую часть России в зону так называемого рискованного земледелия. Примерно раз в три года случается неурожай. Да и сама урожайность невелика. В
22

России она долгое время (вплоть до XIX в.) не превышала “сам-треть” (т. с. когда одно посеянное зерно дает три), что даст уровень, достаточный лишь для простого воспроизводства либо чуть выше его. Немногим лучше обстояло дело с животноводством. Длинная зима сокращает сроки выпаса скота.
Подобная природная среда обычно диктует прогресс несельскохозяйственного производства, различного рода промыслов. Но, во-первых, малая продуктивность сельского хозяйства приводит к недостаточному производству сырья для промышленности, а также к узости внутреннего рынка в силу бедности и низкой покупательной способности крестьянства. Во-вторых, ряд факторов (отсутствие в течение долгого периода выхода к морям, окружение агрессивных степных народом) мешал развитию внешней торговли и связей с более развитыми странами. Наконец, величина территории, обилие леса, болот при редком населении — все это затрудняло коммуникации, устройство дорог. Правда, территория России богата реками, впадающими в моря. Речная сеть долгое время служила основным средством сообщения.
История древней и средневековой России делится на три основных периода, которые значительно отличаются, хотя и сохраняют между собой известную преемственность. Остановимся кратко на каждом из них.
Киевская Русь. Русскую историю принято начинать с Киевской Руси (IX — XII вв.). В 862 г., согласно летописям, славянские племена добровольно призвали нескольких норманнских военачальников (варягов) с их дружинами “княжить и володеть” на Руси. Легендарный Рюрик обосновался в Новгороде, Синеус и Трувор — в близлежащих северовосточных районах, Аскольд и Дир в Киеве.
Так называемая норманнская теория образования русского государства до сих пор вызывает много споров между специалистами. Историки расходятся относительно происхождения самого названия “Русь” — принадлежало ли оно какому-то варяжскому племени или оно уже было до того в ходу у славян, обозначало ли оно поначалу высший класс в древней Руси (князя и его дружину) и лишь позднее было распространено на все общество и территорию. Источники не дают четких подтверждений в пользу какой одной версии.
23

Но ясно, что норманны сыграли немалую роль в истории древней Руси — так же, как в Англии, Франции и некоторых других государствах. Они основали княжескую династию Рюриковичей, а политическая структура, ими заложенная, наложила немалый отпечаток на последующую историю России.
Варягов привлекла в Восточную Европу торговля с Византией. Возник торговый путь от Балтики до Черного моря по рекам (“путь из варяг в греки”). Торговали людьми, а также тем, что собиралось как дань с населения (меха, шкуры зверей, мед, кожи, воск и пр.), а взамен привозились золото, шелковые материи, вина, фрукты. Торговля была главной сферой деятельности в Киевской Руси.
В 982 г. князь Олег, убив Аскольда и Дира, захватил Киев и объявил его центром русской земли. Значение Киева и в самом деле было велико как основного пункта на пути “из варяг в греки”. После Олега киевские князья Игорь, Святослав, Владимир и другие в X — XI вв. ведут активные войны, целью которых было расширение торговой территории, отражение степных кочевников, нападавших на Русь, а также обеспечение наиболее выгодных условий торговли. Например, все войны с Византией заканчивались торговыми трактатами.
Важным событием для древней Руси было принятие христианства при князе Владимире (988). Крещение Руси объединило ее в вере с Европой. Князь Ярослав Мудрый (1019 — 1057) завязал контакты (в том числе брачно-династические связи) с европейскими монархами. На какое-то время киевское государство развивалось на одном уровне со средневековой Европой. Киев превращается в оживленный большой город, где, по свидетельству современников, было 400 церквей и 8 рынков.
Но это благоденствие оказалось недолгим. В конце XI в. уже проявились признаки ослабления Киевской Руси. Набеги кочевников встречали все меньше сопротивления, нестабильность усиливалась также в результате внутренних раздоров. Население постепенно уходило в другие места, на Север. В середине XII в. киевские князья перестают чеканить монету, а в 1169 г. Киев был взят и разграблен русскими же князьями. В чем причины такого упадка?
Прежде всего — в глубоких социальных контрастах общества киевского периода. Согласно ряду историков, благосо
24

стояние Киевской Руси держалось на рабовладении. “Живой товар”, который добывался в войнах, был главной статьей вывоза на черноморские и каспийские рынки. Рабы (“челядь”) обрабатывали земли князей и дружинников. В кабалу нередко попадали и “смерды”, вольные крестьяне. Такое положение дел было отражено и в древнерусском законодательстве. В “Русской правде”, своде законов, выработанных в середине XI в., имущество ценится значительно дороже человека, его личной безопасности и достоинства. Успехи Киевской Руси, как писал замечательный русский историк В. О. Ключевский, достигались “ценой порабощения низших классов”.
Система управления в различных землях Киевской Руси различалась. Помимо князя и его дружины существовало вече — собрание жителей, обладавшее правами самоуправления. Отношения между этими двумя институтами были неопределенными. Иногда вече приглашало того или иного князя и диктовало ему свои условия (Новгород), иногда, наоборот, находилось полностью под его влиянием. Но в большинстве княжеств Киевской Руси вече довольно быстро сходит со сцены, уступая силе князей.
Наконец, единство Киевской Руси как государства постоянно нарушалось взаимной борьбой князей за власть и за обладание званием великого киевского князя. Порядок наследования и разделения княжеских владений в Киевской Руси не был точно определен. Вроде бы установленный первыми киевскими князьями принцип передачи тех или иных территорий по старшинству постоянно нарушался. Почти с самого начала история Киевской Руси предстает как цепь беспрестанных кровавых столкновений, когда, по словам летописца, “брат восстал на брата”. Эти междоусобицы в конце концов разрушили Киевскую Русь и привели русские княжества к безгосударственному состоянию.
Удельный период. Он обнимает собой временной отрезок примерно с XII по XV в. Ослабление Киева и отток населения из киевской земли на Северо-Запад и Северо-Восток приводит к усилению других княжеств и центров притяжения — Новгорода, Ростово-Суздальской земли. Некоторые князья в этих владениях, например, Андрей Боголюбский во Владимире (вторая половина XII в.), по существу выполняли
25

функции своих киевских предшественников. Но в целом Русь оказалась раздроблена на уделы — отдельные территории, бывшие в полной собственности тех или иных князей-родственников, которые беспрерывно враждовали друг с другом. К тому же военные люди князя, а также мелкие крестьяне имели право менять своих повелителей и переходить с места на место.
В таком состоянии и застали Русь монгольские завоеватели, пришедшие во второй четверти XIII в. под началом внука Чингис-хана Батыя. Они разбили разрозненные русские княжества поодиночке. Почти все главные города были разграблены и сожжены. Население уничтожалось, уводилось в плен, подвергалось унижениям. Золотая Орда со столицей Сарай на нижней Волге как часть монгольской империи стала полным хозяином на Руси. Монгольское иго просуществовало более двухсот лет.
Последствия монгольского владычества были очень серьезны. Они выразились прежде всего в прямом разрушении производительных сил и очагов культуры. Резко упал уровень грамотности. Особый урон был нанесен Южной и Юго-Западной Руси, которые настолько ослабли, что затем надолго отпали от русской земли и оказались в зависимости от Литвы и Польши. Монгольское завоевание принесло в русскую жизнь новые поборы, ужесточение нравов, рост насилий и беззаконий, процветание угодничества, коварства и доносительства. Все это не могло не повлиять на национальную политическую культуру.
Правда, Золотая Орда парадоксальным образом стимулировала тенденции объединения Руси. Татары возродили значение великого князя, так как им было удобнее передоверить ему сбор дани со всех русских территорий. Это обострило борьбу князей за великокняжеское звание. Сами татары выступали жестокими арбитрами в этой борьбе. Они вызывали претендентов на великое княжение в Золотую Орду, одних убивали, а других поощряли, заставляли выступать против своих же собратьев.
В этой тяжелой ситуации наиболее жизнестойкими оказались князья из Москвы — города, основанного в середине XII в. в рамках Суздальского княжества. С конца XIII — начала XIV в. московские правители, среди которых выделя
26

ется Иван Калита, сумели обойти других князей и стать фаворитами Золотой Орды. С ее помощью они расширили свои владения и влияние, хотя за это им пришлось выполнять карательные функции по отношению к своим соотечественникам. Московские князья добивались успехов не только с помощью интриг и военных методов, но и покупки других земель. В Москву приходили люди из других мест, население росло, край богател и расширялся естественным образом. Сюда была переведена из Киева резиденция Митрополита русской православной церкви.
Москва стала в конце концов организатором общенационального сопротивления татарскому игу. Да и сама Золотая Орда начала слабеть в результате ожесточенных внутренних междоусобиц. В 1380 г. под руководством московского великого князя Дмитрия Донского объединенное русское войско разбило громадные силы татарского хана Мамая в знаменитой Куликовской битве. Правда, набеги татар на Русь продолжались еще долго. Лишь через сто лет московский великий киязь Иван III сумел окончательно избавить страну от татарской опасности. Начался новый период — эпоха Москов ской Руси.
Московское государство. Со второй половины XV в. Москва оказывается в центре русской земли. Одолев в нелегкой борьбе своего основного соперника — Тверское княжество, Москва затем присоединяет к себе Рязань, Новгород, Псков и другие регионы. Уделы ликвидируются, их некогда безоговорочные хозяева один за другим склоняются “под руку Москвы”. При Иване III (1462 — 1505), первом по настоящему общенациональном властителе, в Москве начинает печататься русская монета, а сам он именует себя “царем вся Руси”. Его наследники используют уже этот титул.
Территориальные владения Москвы резко увеличиваются, На рубеже XIV в. Московское княжество занимало всего 20 тысяч кв. км. К началу правления Ивана III эта территория увеличилась примерно в двадцать раз. Через век московская территория вырастает в шесть раз, а через полвека еще в два раза. Это уже не Москва, это — Россия. После проникновения в Сибирь к середине XVII в. русские цари правили самым большим государством в мире с площадью более 15 млн, кв. км.

27

Какие исторические потребности вызвали к жизни этот процесс? Каковы были механизмы его осуществления?
Поначалу действовало простое стремление к выживанию. Русь удельного периода находилась в отчаянном положении. Ее население было вытеснено в гораздо более бедные и неплодородные по сравнению с Югом земли Северо-Запада и Северо-Востока. Страна потеряла связь с более развитыми соседями, находилась под пятой татар. Даже когда последние стали ослабевать, им на смену приходили крымские татары, литовцы, поляки, немцы, шведы. За полтора столетия (начиная с XIII в.) Русь провела более 160 войн с иноземцами, не считая кровопролитных внутренних раздоров. Выход был только один: политическое объединение, создание сильной армии, способной противостоять как внешним вторжениям, так и удельным феодалам. Необходимость этого лучше других осознали московские князья.
Но для этого потребовались крупные и весьма жесткие социальные и политические меры. Кратко их можно определить так: всеобщее подчинение, закрепощение. Конечно, оно по-разному ложилось на привилегированные классы и на простой народ. У князей отбирались уделы, и они вместе со всеми своими людьми и ресурсами входили в систему Московского государства. Для бояр (бывших дружинников) становилась обязательной военная служба, на которую они должны были не только являться сами, но и приводить определенное число вооруженных воинов. Только таким образом они могли оправдать принадлежавшие им владения. Не довольствуясь этим, московские власти сами стали раздавать земли за службу (военную и административную) дворянам. Получаемое ими поместье было строго связано с постоянной военной службой. Таким путем в Московском государстве создавалась постоянная армия, составлявшая в XVI — XVII вв. более 100 тысяч человек — цифра по тем временам весьма значительная.
Эту армию надо было кормить, что в условиях средней полосы тогдашней России было нелегкой задачей. Отсюда — закрепощение крестьянского населения, прикрепление его к земле, а точнее, к ее владельцам — военным людям. Законодательство XVI — XVII вв. вес более и более ограничивает возможности перехода крестьян от одного владельца к дру
28

гому, строго наказывает беглых крестьян, устанавливает порядок работы крестьян на своих господ и нормы податей, которые должны уплачивать за крепостных их владельцы. Нередко крестьяне попадали в долги к крупным землевладельцам и оказывались вынужденными работать на них или просто стремились прибиться к “сильным людям” в то нелегкое время. Все население Московской Руси становится “тяглым”, то есть подлежащим обложению. Сюда входят и жители городов — ремесленники, торговые люди. Создается государственная администрация, которая строго следит за исполнением всего этого распорядка.
Рабовладение и взимание дани с крестьян, бытовавшие в киевский период, уступили место крепостному строю Московской Руси. Впрочем, рабский труд частично сохранился. Так называемые “дворовые люди”, безземельные крестьяне, находившиеся в услужении у владельцев поместий, существовали вплоть до отмены крепостного права в XIX в., и их труд мало чем отличался от рабского.
Вся эта система создавалась во многом для военных нужд. Московское государство походило на военный лагерь. Оно было разделено на военные округа, которыми управляли воеводы. Города и многие монастыри строились прежде всего как крепости. На содержание армии работало, по разным подсчетам, от половины до двух третей населения. Помимо армии существовали пограничные военные поселения — казаки.
Вполне понятно, что наиболее адекватным методом управления такой системой явилась растущая политическая централизация. Москва решала все вопросы, не только политические или военные, но и хозяйственные — например, отпускала средства на строительство общественных зданий в Новгороде. Все жители, включая самых знатных, являлись только слугами и исполнителями воли царя. Всякое инакомыслие, самостоятельность запрещались. Не случайно с особой жестокостью были уничтожены все права и вольности Новгорода и Пскова — тех русских городов, которые своими традициями городского самоуправления ближе всех стояли к Европе и даже входили в европейскую систему торговли (Ганзейский союз).
В XV — XVI вв. сформировалась и идеология самодержавия. Средневековый религиозный мыслитель Иосиф Волоцкий
29

писал в начале XVI в. о царе Василии III, что о” только “по естеству” напоминает обычных людей, а властью подобен Богу. Еще раньше монах Филофей выдвинул идею о Москве как о “третьем Риме”. Пробуждающимися имперскими амбициями отчасти объясняется тот факт, что, встав на ноги, Московское государство от обороны перешло к нападению (хотя вместе с тем здесь проявлялось и стремление к поиску новых богатств и ресурсов).
Периодически московские правители пробовали прибегать к некоторым реформам политической системы — упорядочению законодательства, введению элементов самоуправления и даже учреждению некоего подобия представительной власти. Таковы были, например, Земские Соборы в XVI и XVII вв. — сбор представителей различных земель для обсуждения государственных дел. Эти учреждения иногда (особенно в XVII в., после тяжелого периода Смутного времени) помогали власти восстанавливать порядок и решать какие-то проблемы. Например, первый царь из династии Романовых Михаил был избран Земским Собором в 1613 г. Но уже при его сыне царе Алексее Земские Соборы были прекращены и более не возобновлялись.
Процесс политической централизации проходил непросто, что наиболее показательно в борьбе самодержавной власти с боярством. В первую очередь это ликвидация системы местничества — наследственного закрепления государственных должностей за членами боярских семей. Бояре претендовали также на роль обязательных советников царя и активное участие в принятии всех важных государственных решений. Иван Грозный (1547 — 1584) нанес решающий удар этим притязаниям. Создав специальные карательные органы (“опричников”), он обрушил жестокие репрессии на боярское сословие. Жестокости Грозного окончились трагическим Смутным временем (1604— 1612), когда несколько самозванцев на царский трон при поддержке иностранных войск несколько лет хозяйничали в стране.
Боярские фуппы пытались использовать Смутное время в своих интересах. Но в этот период на историческую сцену выходят широкие массы — казачество, часть крестьянства и др. Эти выступления были прологом последующих массовых бунтов Степана Разина (XVII в.), Емельяна Пугачева (XVIII п.) и др.

30

Наконец, даже военная организация Московской Руси стала давать трещины. Столкновение армии Ивана Грозного с лучше обученными и оснащенными европейскими военными силами в Ливонской войне (вторая половина XVI в.) показала недостатки военного дела в России. Сказывалась изолированность Московского государства от развитых европейских стран, социальная и культурная отсталость русского общества. Последнее нуждалось в дальнейших реформах, которые произошли уже в эпоху Петра I.
Традиционная культура в России. У меня нет задачи дать полную характеристику культуры древнего и средневекового общества в России. Речь идет лишь об оценке ее с точки зрения возможностей и перспектив модернизации.
Культура — это система ценностей и норм, сформировавшихся в том или ином обществе и определяющих поведение людей, их жизнь и деятельность. Культура отнюдь не сво дится к тем областям, с которыми ее обычно связывают — искусством, наукой, архитектурой и др. Культурные ценности пронизывают все сферы общественной жизни — хозяйство власть, право, мораль, быт. Эти ценности и ориентации раз личаются в высших и низших классах, в интеллектуальной элите и в массовых слоях. Но между ними должно существовать определенное соглашение, взаимодействие, степень которого свидетельствует об уровне зрелости, развитости культуры. Это особенно важно для успешного приспособления к процессам изменений, развития, модернизации.
Исходя из того, что излагалось выше, нетрудно указать на те объективные факторы, которые определили социально-культурное отставание традиционного общества в России от более развитых западноевропейских стран. Это, во-первых, природно-географические и демографические условия — освоение численно незначительным населением громадной территории (особенно на Северо-Западе и СевероВостокс) с достаточно суровым климатом и ограниченными возможностями ведения сельского хозяйства. Колонизация девственной и однообразной земли приучила русского человека довольствоваться элементарными технологиями, и выработала у него, по выражению русского историка А.Л. Щипова, “непосредственно-природный умственный взгляд на мир.
31

Далее — геополитическая ситуация, неблагоприятное внешнее окружение, давление степных кочевых народов, а также некоторых соседних европейских государств, слабые контакты с более развитыми европейскими нациями, ограниченность выходов к морским торговым путям. В результате Русь постепенно превращалась в “оборонное общество”, а военные расходы при ограниченных людских и материальных ресурсах тяжелым бременем ложились на население.
Наконец, стартовые исторические обстоятельства, в которых происходило складывание государства на Руси, — утверждение варяжской правящей прослойки, которая дистанцировалась от коренного населения политически и по социальному статусу. И хотя затем пришельцы смешались со славянами, но данное разделение управляющих и управляемых закрепилось. К тому же управляющие на долгие века ввергли общество в свои династические столкновения, нанесшие большой урон экономике и культурному развитию.
Все эти факторы не могли не замедлить экономический и технический прогресс. Например, в средневековой России с се плотностью населения 3 — 5 человек на 1 кв. км слабо прививался даже простой трехпольный севооборот, для которого необходимы 15 — 35 человек на указанную площадь. Мельницы, с которыми сражался Дон Кихот в отсталой средневековой Испании, были на Руси в аналогичный период очень редки. Водопровод появился впервые лишь в начале XVII в., да и то в столице. Часы пришли на Русь в XV в. (по сравнению с XII в. в Европе).
Невысок был и уровень трудовых мотиваций, стимулов к труду. В ранний период русской истории при обилии земли и трудностях ее обработки преобладало “кочевое земледелие” — расчистка лесного участка, сбор сравнительно неплохих урожаев в течение 2 — 3 лет и затем переход на новый участок. Поэтому в крестьянском правосознании не выработалась идея, что приложение труда к земле является основой собственности на землю и продукты ее обработки. Русский земледелец не стремился к технологическим усовершенствованиям. Первое руководство по сельскому хозяйству появилось на Руси лишь в конце XVI в.
Причина такого консерватизма заключалась еще более в социальных условиях, в крепостнической зависимости трудя
32

щегося населения. Зачем трудиться, если господин или чиновник заберет у тебя львиную долю произведенного? Норма эксплуатации трудового люда доходила до 50% и выше — недаром на Руси существовал термин “половник” (т. е. арендатор, отдававший половину урожая). Точно так же не могло сложиться понятие собственности у людей, ее не имеющих. Собственность была достоянием лишь узкого боярского круга обладателей “вотчин” — земельных владений и живущих в них крестьян. Но даже у крупных землевладельцев это право было узурпировано государством в лице самодержавного правителя. Он был по существу — по крайней мере до указа о вольности дворянства в XVIII в. — единственным собственником в России, смотревшим на всю страну как на свою “вотчину”.
Неопределенность правовых норм в России отмечали многие историки — особенно в области гражданского права, которое устанавливает правила распоряжения собственностью, наследством и т.п. И это вполне объяснимо. Право отражает кристаллизацию различных слоев и групп в обществе и их интересов. Но в древней и средневековой Руси общественная жизнь была текучей — колонизация, перемещение людей с места на место, нашествия, внутренние смуты... Здесь гораздо слабее, чем в Европе, шел процесс дифференциации тех или иных групп по социальному или профессиональному признаку, которые обмениваются между собой товарами или услугами, устанавливают в обществе горизонтальные связи. В России преобладали связи вертикальные, идущие сверху. Если в средневековой Европе государство было относительно слабым и обществу приходилось самому решать многие проблемы, то в России, наоборот, государство с определенного времени превратилось в демиурга общественной жизни. Будучи единственной организованной силой и не встречая серьезного сопротивления в “жидкой” общественной среде, оно привыкло действовать посредством насилия, произвола. Оно не нуждалось в правовом обосновании общественных отношений и своих действий. Потому идея законности и правопорядка не превратилась в общезначимую ценность на Руси.
В такой обстановке русский человек — будь он крестьянином, торговцем, чиновником или дворянином — постоянно
3 - Хорос ВТ. 33

чувствовал себя уязвимым, незащищенным. И это выработало у него холопскую психологию — привычку подчиняться, сгибать шею перед сильными. Когда Иван Грозный творил кровавые расправы над подозрительными ему боярами, он иногда, чтобы придать своим жестокостям легитимность, обращался за одобрением к простому народу — и получал его, хотя репрессии могли перекидываться и на массовые слои. В некоторых случаях этот конформизм был искренним, но чаще всего — средством выживания. За внешним послушанием скрывались глубокие антагонизмы.
Если всей своей трудной историей русское общество приучалось сплачиваться перед лицом внешней опасности, то внутри его не было единства. Противоречия и центробежные тенденции были столь сильны, что для характеристики его общественных структур в России может быть использовано понятие раскола. Раскол шел по различным направлениям и социальным срезам, пронизывал культурные ценности и повседневную жизнь.
Прежде всего, это был раскол между правящим слоем и трудовыми массами, возникший еще со времен Киевской Руси с ее пришлой военной аристократией. Управляющих и управляемых разделяло все: уровень потребления, образ жизни, взгляды. Детям знатных людей нельзя было играть с детьми из низших классов. Князья и их приближенные с презрением относились к физическому труду, который был уделом простых смертных, рабов или крепостных. В русском языке слова “работа” и “раб” — одного корня, так же как “страда”, напряженный крестьянский сезон, дало начало слову “страдание”. Это социальное разделение в общем поддерживалось и церковью. Например, в средневековой литературе и документах можно встретить осуждение тех монахов из состоятельных людей, которые пытались изгонять грехи при помощи физического труда, что признавалось неприличным их званию.
Христианство на Руси было, конечно, общей религией для богатых и для бедных. Но в течение долгого времени оно оставалось достоянием по преимуществу привилегированных сословий. Вплоть до конца средневековья в церкви венчались, как правило, выходцы из знатных или состоятельных семей. Простые люди, прежде всего крестьяне, в значитель
34

ной мере оставались язычниками. Это двоеверие (термин известного русского исследователя язычества Б. А. Рыбакова) было аналогом существовавшего социального раскола в сфере культуры.
Славянское язычество похоже на языческие верования других доиндустриальных обществ. Его пантеон богов (Перун, Ярило и др.) олицетворял природно-биологические стихии, различные суеверия, за которыми стояли надежды и страхи традиционного земледельца. Языческие обычаи и обряды сохранились в русской деревне вплоть до XX в. В них, как и во всем патриархальном сельском укладе, была своеобразная красота, которую с любовью описывали многие русские писатели. Однако оборотную сторону этой культуры составляли хозяйственный консерватизм, низкий технологический уровень и бедность потребностей. Выбраться из этих рамок русскому крестьянину не давал тот пресс эксплуатации, который в течение веков давил на него.
Основным социальным институтом русской деревни была сельская община. Историки до сих пор спорят, когда она появилась, возникла ли она самостоятельно или была организована властью. Здесь не место входить в детали этих дискуссий. Несомненно, государство на Руси приложило свою руку к созданию или хотя бы укреплению общины. Еще в Киевской Руси крестьяне собирали дань методом круговой поруки, то есть обязанности платежеспособных крестьян покрывать и подати тех, кто платить не мог. Община использовалась администрацией прежде всего в фискальных целях. С другой стороны, крестьяне действительно держались за общину, которая делила поровну земли, организовывала взаимопомощь, уплачивала за кого-то налоги и была, таким образом, для них хоть какой-то защитой в полном опасностей мире. В этом смысле община, общинность в России являлась нечто большим, чем просто сельский институт. В ней выражался характерный для национальной культуры коллективизм, стремление быть “как все”, спрятаться за других. Коллективизм сдерживал развитие индивидуальности, личности, но одновременно становился средством выживания.
Тем не менее личность на Руси, как и в других традиционных обществах, постепенно начала формироваться в ходе
з 35

естественной эволюции. Историки фиксируют ее появление по литературе XVII в. Что же это была за личность? В средневековой “Повести о Горе-злосчастии” описывается “добрый молодец”, который по разным житейским причинам отделился от своей среды и захотел жить, “как ему любо”. И в такой позиции он чувствует себя одиноким, незащищенным, начинает пьянствовать и в конце концов с горя идет в монастырь. Конфликт личности и общества — еще одна линия раскола в русском социуме и культуре.
Эта линия раскола особенно заметна в привилегированных слоях, где в консервативной по преимуществу среде время от времени появляются немногие свободомыслящие личности и реформаторы. Таковы были священник Сильвестр и незнатный дворянин Адашев, которые побудили молодого Ивана Грозного провести некоторые важные политические реформы (созыв представительных органов, реорганизация судопроизводства и др.). Но новаторы скоро впали в немилость, а все их предприятия были свернуты. Таков был И. Т. Посошков — разносторонне талантливый деятель XVII в., который одновременно занимался техническим изобретательством, строительством и писанием книг, в которых доказывал необходимость учиться у более развитых стран. Таковы были некоторые крупные администраторы XVII в. — А. Л. Ордин-Нащокин, Ф. М. Ртищев, В. В. Голицын, которые пытались перенимать какието элементы и институты европейской цивилизации, но наталкивались на инерцию и сопротивление окружающего большинства.
Отдельные реформаторы были и в сфере религии. В начале XVI в. монах Нил Сорский выступил с проповедью “нестяжательства”, отказа от крупных имуществ и земельных угодий, которыми владела православная церковь. Он доказывал, что авторитет церкви должен зиждиться на нравственных основаниях. Его идеи поначалу имели успех и в случае реализации могли бы заметно поднять авторитет церкви, обеспечить ее автономию и влияние, превратить в крупную общественную силу. Но в конечном счете победила партия его противника Иосифа Волоколамского, который требовал ни в чем не перечить власти, но вместе с тем ни в коем случае не отдавать церковное богатство. Теория Иосифа вполне соот
36

ветствовала всей линии исторического поведения русской православной церкви, которая наследовала традициям византийской теократии: быть полностью конформной по отношению к государству, получая от него за это соответствующие щедроты.
Наконец, в XVII в. в русской церкви произошел раскол, который затронул и массовые слои. Патриарх Никон, занявшись реформой богослужения на Руси, обнаружил в существующей практике обрядов некоторые расхождения с византийской традицией (в способе креститься при молитве, в текстах некоторых молитв и т.п.). Он ввел соответствующие изменения в церковную службу, но неожиданно встретил серьезное сопротивление. Противники реформ не хотели отказываться от прежних порядков, считая, что русское православие есть единственно истинная религия на свете и не подлежит никаким исправлениям. Но поскольку специально созванный собор в 1666 г. вес же утвердил предложения Никона (сам он, правда, был осужден и отставлен), от официальной церкви стали отпадать целые приходы, возникли многочисленные общины староверов, которые упорно продолжали следовать прежним обрядам. Власти преследовали их, и раскол в России дал много мучеников, одним из первых и наиболее известных среди которых был знаменитый священник Аввакум.
Раскол в России не был похож на европейскую Реформацию. Староверы хотели лишь сохранить прежнюю традицию и были против всякого ее обновления. Может вообще показаться странным, почему разгорелись такие страсти вокруг незначительных, чисто внешних изменений в религиозных процедурах. И тем не менее за религиозным расколом скрывался глубокий смысл: он обнаружил консерватизм, присущий многим русским людям, их нежелание чтолибо менять, особенно при подозрении, что новшества идут от иноземцев (в данном случае — греков). Национальное самомнение и ксенофобия являлись своего рода защитной реакцией против возможности каких-то нарушений привычного строя жизни.
Таким образом, русские люди — как низовые, так и привилегированные слои — держались за традиционные структуры, за присущие им институты и ценности. Они поддержи
37

вали то самое самодержавное государство, которое угнетало их, но все же в их глазах было меньшим из зол, так как оно противостояло тенденциям раздробленности и вносило какой-то порядок. Но, с другой стороны, это привело к тому, что традиционное общество и традиционная культура на Руси плохо развивались “снизу”, путем естественной эволюции.
В средневековой Европе именно естественная общественная эволюция привела к достаточно раннему (XIII — XIV вв.) ослаблению феодальных пут, росту городов и городского самоуправления, развитию торговли, постепенному прогрессу в технологиях, появлению мануфактур, парламентских учреждений, элементов современного права и судопроизводства. Соответственно изменялись культурные установки, возник интерес к освоению античного наследия (Возрождение), происходили изменения в религиозной жизни и пр. Короче говоря, уже в рамках традиционного (доиндустриального и добуржуазного) общества формировались те предпосылки, которые затем обусловили, ускорили, облегчили процесс модернизации.
В России же эти процессы шли туго, замедленно, а порой даже в противоположном направлении (закрепощение). Инициатором формирования общественных институтов выступало государство, и это накладывало отпечаток на все отношения — экономические, социальные, культурные, не говоря уже о политических. Самодеятельность снизу ограничивалась, общество сдавливалось налоговым прессом, из него выкачивался для государственных нужд не только прибавочный продукт, но и часть необходимого. Отсюда слабое развитие городов, торговли, предпринимательства, зыбкость права и отношений собственности, жесткость политической системы, лишенной обратной связи, бедность и неустроенность быта большинства населения, консерватизм культурных ценностей.
Некоторые исследователи полагали, что трудности процесса модернизации в России были связаны с сопротивлением традиционной культуры, прочностью тех социальных связей и культурных установок, которые препятствовали изменениям. Правомерно, однако, скорее сделать обратный вывод. Серьезным препятствием для модернизации являлась как раз недостаточная развитость традиционной культуры, ее
38

неустоявшийся характер. Опыт Европы и некоторых других регионов показывает, что в нормальных условиях традиционное общество в силу естественной эволюции вырабатывает, пусть в зачаточной форме, такие элементы (институт частной собственности, понятие о личности, научные знания и пр.), которые образуют основу для последующего перехода к индустриальной цивилизации. В России по ряду исторических причин этого не произошло или происходило в ограниченной степени.
Конечно, было бы неверно представлять историю древней и средневековой Руси как сплошной застой. В ней происходили определенные изменения и прогрессивные сдвиги (иногда их стимулировало само государство), в том числе и в духовной сфере. Единство национальной культуры активно поддерживалось через летописную традицию. Создавалась литература, насчитывающая за XI — XVI вв. тысячи названий. Сложился национальный стиль в архитектуре, строительстве церквей. Религиозные искания выразились в деятельности таких мыслителей и подвижников духа, как Сергий Радонежский, уже упоминавшийся Нил Сорский и др. В начале XV в. творил гениальный художник-гуманист Андрей Рублев, его традиции продолжал иконописатель Дионисий, близкий также к идеям Нила Сорского о нравственном самоусовершенствовании. Русь знала талантливых военачальников, политических деятелей и реформаторов.
Если рассматривать эти достижения и, шире, тенденции развития традиционной культуры России, то мы увидим примерно те же процессы и векторы эволюции, что и в Европе. Например, знаменитая средневековая “Повесть о Петре и Февронии” очень напоминает роман о Тристане и Изольде. Политические традиции Новгорода близки к институтам самоуправления европейских городов. Один из иностранных путешественников в XVII в. удивлялся активности и деловым качествам русских купцов, которые быстро перенимали иностранные методы торговли и получали высокие прибыли. Аналогичным образом возникали ростки предпринимательства, представительной власти, передовые идеи и т. д.
Все дело в том, что эти начатки не получали развития, находились на периферии общественной жизни, были плодом
39

деятельности отдельных, немногих личностей. Их влияние на общество оставалось весьма ограниченным. Интеллектуальная элита, которая, безусловно, была в традиционной России, не имела прочной опоры в обществе, наталкивалась зачастую на непонимание и консерватизм. Она могла лишь рассчитывать на содействие власти, но последняя поддерживала культурную элиту только в том, что совпадало с ее намерениями, и вообще с подозрением относилась к проявлениям индивидуальности. Эта социально-культурная диспропорция, разрыв между тонким элитарным слоем и остальным обществом, а также, в немалой степени, с государственными структурами, потом скажется на характере и темпах процесса модернизации в России. Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история