Флавий И. Иудейская война

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПЕРВАЯ КНИГА

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Антипатр перед судом Вара.-Несомненные улики
подтверждают возведённое на него обвинение.-Ирод
откладывает казнь до своего выздоровления, а между
тем изменяет своё завещание.

1. На следующии день царь созвал собрание своих родственников и друзей, на которое он пригласил также друзей Антипатра. Председательствовал он сам вместе с Варом. Были приведены все свидетели, между которыми находились также недавно задержанные некоторые слуги матери Антипатра, представившие письмо от нее к Антипатру. Письмо гласило: Все раскрыто твоим отцом. Но предстань перед ним, разве только заручившись покровительством императора>>. Когда эти и остальные свидетели были введены, вышел также Антипатр и, бросившись лицом к ногам отца, произнес: Я умоляю тебя,отец, не осуждай меня заранее, а выслушай беспристрастно мою защиту; если ты только позволишь, то я докажу свою невиновность.

2. Ирод приказал ему замолчать и, обращаясь к Вару, сказал: Я уверен, что ты, Вар, как и каждый другой добросовестный судья, признаешь Антипатра отвратительным злодеем. Я только боюсь, что ты будешь считать мою ужасную судьбу заслуженной, если я воспитал таких сыновей.Но именно вследствие этого я скорее заслуживаю сожаления, ибо столь преступным сыновьям я был, однако, таким любящим отцом. Моих прежних сыновей я еще в юношеском возрасте назначил царями, дал им образование в Риме,императора я сделал их другом и их самих вследствие этого предметом зависти для других царей. Но я находил, что они посягают на мою жизнь, и они должны были, главным образом Антипатру в угоду, умереть, потому что его - еще юношу и престолонаследника - я хотел обезопасить от всех. Но это ужасное чудовище, злоупотребляя моим долготерпением, обратило свое высокомерие против меня самого; я слишком долго жил для него, моя старость была ему в тягость, - и он уже иначе не мог сделаться царем, как только через отцеубийство. Мне суждено теперь принять заслуженную кару за то, что я пренебрег сыновьями, рожденными мне царицей, приютил отверженца и его назначил наследником престола. Признаюсь тебе, Вар, в моем заблуждении; я сам восстановил против себя тех сыновей; Антипатра ради я разбил их законные надежды. Когда я тем оказывал столько благодеяний, сколько ему? Еще при жизни я уступил ему всю почти власть, всенародно в завещании назначил его моим преемником, предоставил ему 50 талантов собственного дохода и щедро поддерживал его из моей казны; еще недавно я дал ему на поездку в Рим 300 талантов и отличил его перед всей моей семьей тем, что представил его императору как спасителя отца. Что те мои сыновья учинили такое, которое можно было сравнить с преступлениями Антипатра? И какие улики выставлены были против них в сравнении с теми, которыми доказывается виновность этого? Однако отцеубийца имеет дерзость что-то сказать в свою защиту; он надеется еще раз окутать правду ложью. Вар, будь осторожен! Я знаю это чудовище; я знаю наперед, какую личину он напялит на себя для внушения доверия, какую коварную визготню он подымет здесь перед нами.Знай, что это тот, который все время, когда жил Александр, предупреждал меня беречься от него и не доверять своей особы кому бы то ни было.Это тот, который имел доступ даже в мою спальню, который оглядывался всегда, чтобы кто-либо не подкараулил меня. Это тот, который охранял мой сон, который заботился о моей безопасности, который утешал меня в моей скорби по убитым, который должен был наблюдать за настроением умов своих живых братьев, - мой защитник, мой хранитель! Когда я вспоминаю это воплощенное коварство и лицемерие, о Вар, тогда я не могу постичь, как это я еще живу на свете,как это я спасся из рук такого предателя! Но раз злой демон опустошает мой дом и тех, которые дороже моему сердцу, превращает всегда в моих врагов, то я могу только оплакивать несправедливость моей судьбы и стонать над своим одиночеством. Но пусть никто из жаждущих моей крови не избегнет кары, если бы даже обвинение охватило всех моих детей кругом!>>.

3. Сказав это, царь, вследствие сильного волнения, оборвал речь и приказал одному из своих друзей, Николаю, доложить доказательства. В эту минуту Антипатр, лежавший все время распростертым у ног отца, поднял голову и воскликнул:Ты сам, о отец, защищал меня. Как я могу быть отцеубийцей, когда ты, как сам сознаешься,во все времена находил во мне стражника. Моя сыновняя любовь, сказал ты, была одна только ложь и лицемерие. Но как это я, по-твоему, такой хитрый и опытный во всем, мог быть настолько безрассуден, чтоб не подумать, что тот, который берет на свою совесть такие преступления,не может укрыться даже от людей, а тем больше от всевидящего и вездесущего судьи на небесах!Или мне было неизвестно, какой конец постиг моих братьев, которых Бог так наказал за их злые замыслы против тебя? И что могло меня восстановить против тебя? Притязание на царское достоинство? Я же был царем. Боязнь перед твоей ненавистью? Но не был ли я любим? Или я из-за тебя должен был опасаться других? Но ведь я, охраняя тебя, был страшен всем другим. Быть может, нужда в деньгах? Но кто имел возможность жить роскошнее меня? И будь я отщепенец рода человеческого, обладай я душой необузданного зверя - не должны ли были победить меня благодеяния твои, отец ты мой! Ты, который, как сам говоришь, принял меня во дворец, избрал из всех своих сыновей, еще при жизни твоей возвел меня в царский сан и многими другими чрезмерными благодеяниями сделал меня предметом зависти! 0, каким несчастным сделала меня эта проклятая поездка! Сколько простора я дал зависти! Сколько времени - клеветникам! Но для тебя же, отец, и в твоих интересах я предпринял это путешествие, - для того, чтобы Силлай не насмеялся над твоей старостью. Рим свидетель моей сыновней любви и властитель земли - император, который часто называл меня отцелюбцем. Возьми, отец, это письмо от него: оно заслуживает больше доверия, чем все клеветы, произнесенные здесь против меня; это письмо - мой единственный защитник; на него я ссылаюсь как на свидетельство моей нежной любви к тебе.Вспомни, отец, как неохотно я выехал, ведь я хорошо знал скрытую вражду против меня в государстве. Ты, отец, сам того не желая, погубил меня тем, что заставил меня дать время зависти злословить. Теперь я опять здесь, я здесь, чтобы смотреть обвинению в лицо. На суше и на море меня, отцеубийцу, не постигло никакое несчастье, Но это доказательство мне не поможет, потому что я проклят Богом и тобою, отец! Если так, то я прошу не верить показаниям, исторгнутым пыткой у других, а для меня пусть принесут сюда огонь, в моих внутренностях пусть копаются орудия смерти! Пусть ничье сердце не смягчится воем негодяя! Раз я отцеубийца, то я не должен умереть без мучений! Эти слова, произнесенные со слезами и рыданиями, тронули всех присутствовавших, а также и Вара. Только Ирод в своем гневе остался неумолим. Он слишком хорошо знал основательность обвинений.

4. По приказанию царя стал говорить свою речь Николай. Подробно охарактеризовав коварство Антипатра и рассеяв опять возбужденное последним сострадание, Николай перешел к существу обвинения. Он взвалил на него все ужасы, произошедшие в последнее время в царской фамилии, а именно: казнь братьев, которых, как он доказал, погубили исключительно интриги Антипатра. Так, продолжал Николай,он подкапывался и под оставшихся в живых братьев, которые, по его мнению, угрожали престолонаследию. И не удивительно: кто своему отцу готовит яд, тот братьев подавно щадить не будет. Перейдя затем к доказательствам задуманного отравления, он по порядку анализировал все показания свидетелей и, коснувшись в своей речи Ферора, выразил свое негодование по поводу того, что и его Антипатр чуть не сделал братоубийцей, что, совращая с пути любимейших царю особ, он весь царский дом наполнил преступлениями. Сделав еще много других разоблачений и подкрепив их соответствующими доказательствами, он закончил свою речь.

5. Вар спрашивал Антипатра, что он имеет возразить против этого. Он ответил только: Бог свидетель моей невинности, - и молча остался лежать. Тогда Вар велел принести яд и дать его выпить одному осужденному на смерть пленнику. Последний умер тут же на месте. Вар имел еще тайное совещание с Иродом, сообщил императору о происшедшем в собрании и на следующий день уехал. Царь же приказал заключитъ Антипатра в кандалы и отправил в Рим посольство для донесения о своем несчастье императору.

6. По заключении процесса открылся заговор Антипатра также против Саломеи. Один из слуг Антипатра привез из Рима письма от одной из служанок Юлии по имени Акма. Последняя писала царю, что из сочувствия к нему она препровождает ему, по секрету, письма Саломеи, найденные ею между бумагами Юлии. Эти письма были полны самых сильных поношений имени Ирода и тяжелых обвинений против него. Антипатр их подделал и подкупил Акму переслать их царю. Эта хитрость была обнаружена другим письмом, адресованным той же женщиной на имя самого Антипатра и гласившим следующее: Согласно твоему указанию, я писала твоему отцу и препроводила ему те письма. Я убеждена,что, прочитав их, царь не пощадит своей сестры.Когда все удастся, ты, я надеюсь, не забудешь своих обещаний.

7. Когда это письмо вместе с теми, которые были подделаны с целью скомпрометировать Саломею, были представлены царю, последнему тогда только запало подозрение, что и против Александра могли фабриковаться поддельные письма. Глубоко потрясенный мыслью о том, что Антипатр чуть ли не сделал его также убийцей сестры, он хотел было сейчас же отомстить Антапатру за все. Но тяжелый недуг мешал ему в осуществлении этого решения. Он, однако, написал императору относительно Акмы и заговора против Саломеи; затем он велел принести себе завещание и изменил его таким образом, что,обойдя старших своих сыновей, Архелая и Филиппа, скомпрометированных в его глазах тоже происками Антипатра, назначил престолонаследником Антипу. Императоруон, кроме ценных вещей, завещал наличными деньгами тысячу талантов, его жене, детям, друзьям и отпущенникам - около 500 талантов. Многих других он наделил землями и денежными суммами, но самыми блестящими подарками он наградил свою сестру Саломею. Вот те изменения, которые он ввел в свое завещание.