Егер О. Всемирная история (том 3. Новая история)

ОГЛАВЛЕНИЕ

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ. ВЕК ЛЮДОВИКА XIV

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Англия. Правление Карла II, 1668-1685 гг. Иаков II и его низвержение. Вильгельм Оранский и революция 1689 г.

Англия

Мы рассмотрели уже первую часть царствования Карла II до падения его канцлера, графа Кларендона. До этого времени король правил страной довольно согласно со своим парламентом, по мысли которого был заключен тройной союз. В 1670 году министерство состояло из лиц, над которыми потешалось народное остроумие, создав из начальных букв их имен (Клиффорд, Ашли, Бекингем, Арлингтон, Лаудердаль) слово Cabale, или кабальное министерство. Это собрание могло назваться и пестрым: Ашли и Бекингем принадлежали к свободомыслящим, Лаудердаль был пресвитерианец, Клиффорд и Арлингтон разделяли католические воззрения. В ближайшие затем годы кличка "кабалы" была еще слишком почетна для правления короля Карла: он вел за спиной своего парламента и народа - даже некоторых своих министров - такую католическую игру, которую можно прямо назвать предательской.

Дуврский договор

Дуврский договор, которым Карл обязывался действовать против Голландии, был заключен помимо настроения и желания большинства английской нации; но в нем были еще тайные статьи, которыми Карл объявлял себя католиком и признавал, что конечной целью его тесной дружбы с Людовиком XIV было восстановление католицизма в Англии. Эти статьи были известны лишь ближайшим пособникам заключения договора и брату короля, герцогу Йоркскому. Герцог уже открыто перешел в католичество: в своем тупом усердии он настаивал на том, чтобы и король объявил себя католиком и приступил этим самым к восстановлению старого исповедания. Но сам Людовик удержал Карла от такого безумия, хорошо понимая, что это возбудит страшную бурю, которая может легко снести и только что восстановленный его престол.

Индульгенция, 1672 г.

И прежде, чем могла зайти речь о таком восстановлении, королю надо было стяжать себе лавры в войне против Голландии. Эта война началась в 1672 году и в то же время (15 марта 1672 г.) была обнародована индульгенция, которой король, удерживая в силе англиканскую Церковь, отсрочивал действие карательных законов против неконформистов, т. е. не принадлежащих к государственной Церкви. Сам он, не особенно озабочиваясь религией, мог искренне выражать известное снисхождение многим, но народ увидел в милостивой мере одно послабление в пользу католиков, на поведение которых правительство смотрело вообще сквозь пальцы. Парламент, созванный снова в феврале 1673 года, воспользовался нуждой короля в деньгах, для того, чтобы выудить у него, так называемый, испытательный акт (testact), которым устанавливалось недопущение к какой-либо общественной должности лиц, не согласных отречься от главного отличительного догмата католической Церкви, именно - учения о пресуществлении. Странен и позорен для человечества подобный факт: способность к занятию места офицера или писца определялась признанием или отвержением известного догмата или понятия, собственно недосягаемого умом. И тем позорнее оно было, что совершалось на протестантской земле, той самой, на которой было потрачено столько труда для искоренения предрассудков. Понять возможность таких событий можно, лишь вникая в их совокупность. Но тех побед над голландцами, которые позволили бы восстановить в Англии католицизм с помощью французских солдат, вовсе не последовало; война, как уже мы видели, не закончилась скоро, но приняла обширные размеры; меркантильное соперничество с Голландией, на которое рассчитывал Карл со своими министрами, отступило перед общностью протестантского чувства. Канцлер Ашли, он же граф Шефтсбёри, перешел в оппозицию, может быть потому, что узнал о тайном договоре или о самой тайной его статье; Арлингтон и Бекингем были обвинены Нижней палатой по участию их в делах внешней и внутренней политики; Лаудердаль обвинялся по тому же предмету. Однако министры удерживались еще на своих постах, но становилось очевидным, что власть парламента возрастает, и иностранные послы обратились к влиятельнейшим его членам, подкупая их и давая им всякие обещания. Наконец, палата заняла положение, которое заставило Карла заключить мир с Голландией в Уэстминстере (февраль 1674 г.). В последовавшие за тем годы, личные интересы царствовавшего дома выступили постепенно на первый план. У короля не было детей от супруги его, португальской инфанты, и не раз уже заходила речь о возможности его развода с ней и нового брака с протестантской принцессой; но король, по своему добродушию, отклонял подобные намеки, говоря, что это было бы равносильно поднесению ей яда; это не мешало ему отдаваться своим страстям, по примеру его версальского союзника. Народ знал, что у него две фаворитки: герцогиня Портсмут, католичка, и скромная протестантка, Нелли Гюин, которая была наиболее популярной. Ближайшим престолонаследником был герцог Йоркский, страстный католик и женатый вторым браком на католической принцессе, Марии Модена; в своей частной жизни он был также распутен, как и король. В течение некоторого времени опасения насчет перехода власти в руки папистов уменьшились, потому что герцог Йоркский решился выдать свою старшую дочь от первого брака (обе они были протестантки) за молодого принца Вильгельма Оранского, вследствие чего в политике Карла настало охлаждение к Франции, заставлявшее даже ожидать войны между двумя державами, при участии Англии в большом континентальном союзе против Людовика. В ожидании этого парламент изъявил щедрость в отношении короля, но также завязались всевозможные отвратительные интриги: как король, так и вожаки оппозиции, принимали французские деньги или старались выманить их. Наконец, все дело кончилось заключением Нимвегенского мира.

Нимвегенский мир. Спор о престолонаследии

Главная власть была в руках министра, графа Данби. Он был на стороне англиканской Церкви и, в то же время, прав герцога Йоркского. По его мнению, можно было оградить себя против римского направления герцога известными охранительными условиями: был же он, в силу "испытательного акта", устранен от своих должностей ради того, чтобы усыпить всякое недоверие. Но страх перед папизмом был еще очень силен в Англии и получил новую пищу от возросшего еще после войны могущества Людовика. Между тем иезуиты и католические кружки, обманутые в своих надеждах на Карла II, позволяли себе разные выходки против него; воспользовавшись их неосторожностью, один негодяй, Тит Отс (Оates), сделал ложный донос о большом иезуитском заговоре, имевшем будто бы целью убийство короля. Под впечатлением этого доноса были приняты самые жестокие меры против католиков: по варварской системе правосудия того времени казнили и правого, и виноватого; парламент утвердил билль об изгнании из обеих палат всех католиков; обсуждался проект об удалении самого герцога из числа членов Тайного Совета; Палата общин обвинила первого министра в государственной измене. Карл решился распустить парламент - долгий парламент реставрации, заседавший в течение 18 сессий (1661-1679 гг., январь).

Отстранение герцога Йоркского от престолонаследия

Но общественное мнение было на стороне большинства распущенного парламента; новые выборы оказались в пользу антиправительственных кандидатов; было избрано также немало пресвитерианцев. Герцог Йоркский после тщетной попытки к его обращению, решился выехать из страны, надеясь водворить в ней этим спокойствие; король удалил и графа Данби, но парламент, которым руководил теперь граф Шефтсбёри, некогда состоявший членом "кабалы", издал Bill of attainder против бывшего министра, который и был заключен в Тауэр. Король сформировал новое министерство, предоставив в нем значительную роль членам оппозиции. Но главный вопрос все же оставался нерешенным. Карл, желая сохранить престолонаследие за своим братом, соглашался на всякие уступки. Но это не удовлетворяло палату и вожаки оппозиции замечали королю, весьма основательно, что король-папист, однажды заняв престол, не будет считать себя связанным подобными обязательствами: "Они походили бы только на мочальные веревки для обуздания Самсона!" - воскликнул сын Джона Гампдена на своем старопуританском образном языке. Билль к устранению герцога от престолонаследия был внесен в палату, но прежде нежели он прошел по всем инстанциям, король распустил и этот парламент. Однако непосредственно перед тем он утвердил весьма благодетельный закон, известный "Habeas corpus", согласно которому предварительное заключение не могло длиться более 24 часов.

Столкновение с парламентом

Ни следующий парламент, ни четвертый не оказались уступчивее в главном вопросе. Ради того, чтобы не передать престола паписту, составлялись сумасброднейшие проекты, вроде избрания побочного сына Карла, его любимца и пожалованного им титулом герцога Монмоута. Партия, предлагавшая этого герцога, основывалась на том, что он рожден от отношений, имевших вид вполне законного брака. Другие, соглашаясь на это избрание, требовали, чтобы Монмоут только носил корону, но делами управлял бы регент, принц Оранский. При страстных спорах по этому предмету обрисовались две главные партии, из которых одна стояла за неприкосновенность свыше исходящего монархического права, а другая признавала верховное право лишь за народом, который, в крайнем случае, мог и вручать, и отнимать его по своему усмотрению. Это были партии ториев и вигов; первая возникла среди ирландских событий, вторая шотландского происхождения. Сами названия партий объясняют их образование и облегчают самосознание примыкающих к ним. Внешние отношения государства имели большое влияние на внутренние дела. Карл II был расположен присоединиться к европейским державам, союз которых служил оплотом против властолюбия Людовика XIV. Такое направление английской политики подсказывалось королю и его близким родством с принцем Оранским, который видел в борьбе с Людовиком задачу всей своей жизни. У Карла не было подобных задач; он помышлял лишь о возможном наслаждении своим королевским уделом. Видя, что ему не поладить с парламентом, недолго рассуждая он прибегнул к средству, которое помогло ему в начале его царствования: подобно своему брату, герцогу Йоркскому, он стал занимать деньги у короля французского или получать от него субсидии, что позволяло ему обходиться без созвания парламента. Вследствие этого он распустил оксфордский парламент (март 1681 г.) и не созывал пока нового. Договор его с Людовиком был очень характерен, он был заключен не в обычной форме государственных актов, но, по цветистому выражению дипломатов, был словесным союзом; иначе говоря, английский король обязался своим словом поддерживать политику Людовика XIV до тех пор, пока тот будет аккуратно выплачивать ему известную сумму. Французский посланник довольствовался простой распиской в получении... Он выплачивал теперь деньги королю, как выплачивал прежде вожакам оппозиции. Весьма немногие были посвящены в эту тайну. Король вел себя очень благоразумно в этот период времени: он не препятствовал подготавливавшемуся взрыву общественного мнения, но старался не раздражать его еще более неловкой противопарламентской политикой. Лично его не ненавидел никто; у него не было и следа той суровости и того упрямства, которыми отличались его дед и отец, и никакая самая опасная оппозиция не была в состоянии нарушить его приятного расположения духа или заставить его переменить свой легкомысленный образ жизни.

Шотландия

Весьма важно было безучастие Шотландии к этим вопросам, которые, без сомнения, теряли часть своей резкости потому, что относились не столько к настоящим обстоятельствам, сколько к будущему. В 1661 году в Шотландии тоже наступила реакция и одной из ее жертв пал герцог Арджейль, казненный в этом году. Страна, бывшая при Кромвеле простой провинцией, пользовалась теперь самостоятельным управлением; церковное дело в существенных частях своих носило здесь пресвитерианский характер, хотя некоторые епископства и были восстановлены. Проповедники, не подчинявшиеся церковному единообразию (Uniformity-act), должны были оставить свои места. Таких лиц насчитывалось до 2000; они удалились на пустынные высоты, в леса и ущелья, на берега отдаленных озер, и там совершали втайне свое богослужение. Дважды еще - в 1666 и 1679 годах - воскресал дух "Ковенанта": в 1679 году несколькими фанатиками был убит архиепископ Сент-Андрьюсский, и восстание, вызванное этим кровавым делом, носит название Камеронского, по имени одного из ревностных проповедников того времени. Но в том же году герцог Монмоут разбил камеронцев у Босвельского моста; сам Камерон, торжественно отлучивший короля Карла от Церкви и предавший его душу сатане, был убит в стычке с королевскими драгунами. Мятежники подверглись строгим карам, но поведение некоторых из них переносит нас к геройским временам первобытного христианства или временам Маккавеев: когда они могли спасти свою жизнь, лишь произнеся: "Господи, сохрани короля!" - они предпочитали смерть тому, что казалось им отступничеством от Христа и от их "Ковенанта".

Перемена настроения в Англии

В течение 1681 года реакция в Англии усилилась, благодаря умеренности правительства, в среде которого были особенно замечательны Галифакс и сын бывшего канцлера Кларсндона, граф Лауренс Гайд Рочестер. Народная масса была довольна невмешательством Англии в континентальные затруднения; при этом, благодаря тому, что правительство располагало слишком ничтожной военной силой, оно не могло придавать своим мерам насильственного характера где бы то ни было; зато суды действовали далеко не беспристрастно, решая дела почти всегда в пользу власти.

Возвращение герцога Йоркского, 1682 г.

В мае 1682 года вернулся герцог Йоркский. Тории снова завладели правлением в Лондоне и неосмотрительность оппозиции ускорила поворот общественного мнения в столице. Шефтсбёри, глава вигов, то старался сблизиться с королем, то мечтал произвести революцию, но счел, наконец, свое дело потерянным и бежал в Голландию, где вскоре умер. Заговор нескольких старых кромвельцев, известный под названием "Заговора житницы" ("Corn-warehouse Conspiracy"), послужил к полной победе ториев. У одного из таких зерновых складов, на пути из Ньюмаркета в Лондон, предполагалось задержать короля; но замысел был открыт, виновные или подозреваемые в преступлении были захвачены и казнены. Правительство ободрилось и некоторые из вождей партии, противной герцогу Йоркскому, были тоже арестованы и подвергнуты казни. Между ними находились лорд Уильям Россель и Алджернон Сидней. Россель умер мужественно, продолжая защищать право оппозиции против торийской доктрины безусловного подчинения; Сидней выказал не меньшую твердость. При этом процессе отличился Джордж Джеффрис (верховный судья "королевской скамьи") той низостью, с которой он обращался со своими жертвами. Герцог Монмоут, главный виновник заговора (если только заговор существовал), был помилован. Людовик XIV извлек свою выгоду из союза с английским королем: в 1684 году был заключен договор, обеспечивавший ему его захваты на двадцать лет. Карл II оставался равнодушен ко все еще возраставшему могуществу Франции. Он достиг своей цели и мог даже относиться сравнительно спокойно к новому созванию парламента. Но он не дожил до этого: пораженный апоплексией в феврале 1685 года, он умер через несколько дней при такой обстановке: он получил уже напутствие от англиканского епископа, но все же брат его, Иаков, уговорил его перед смертью перейти в лоно католической церкви. Католический патер был под рукой, и Карл, не пренебрегая лишним средством, покаялся в своих грехах или сказал, что кается, включая в число прегрешений и то, что медлил так долго своим возвращением к католичеству. Патер отпустил его с миром по обряду католической церкви.

Иаков II, 1685 г.

Брат его, Иаков II, вступил на престол беспрепятственно (1685- 1688 гг.). В Шотландии, родине его дома, это воцарение встречено было даже с некоторым воодушевлением. Первая его речь в Тайном Совете, обнародованная впоследствии, отличалась умеренностью и обещаниями поддерживать законность. Но для того, чтобы царствовать благополучно, ему следовало бы смотреть на свое вероисповедание как на личное дело. Он не мог решиться на это по своей ревности к католицизму и будучи ослеплен своим саном, как истый Стюарт. Напротив, он находил даже нужным публично служить обедни, хотя это противоречило существующим законам; в качестве короля он не считал себя обязанным их соблюдать. Несмотря на это, начало его царствования не было несчастливо. Он произвел хорошее впечатление, созвав парламент совершенно законным порядком; парламент, со своей стороны, не замедлил предоставить ему главные доходы его предместников на все время царствования. Выступил этот король очень уверенно, с самонадеянностью ограниченного человека, знающего, что его поддержат сильнейшие: такими опорами ему были французский король Людовик и глава Римской Церкви, папа, которым он оказывал раболепную преданность. Новое неудавшееся возмущение усилило его власть.

Иаков II, король Англии. Гравюра работы Дж. Смита с портрета кисти Кнеллера

Восстание герцога Монмоутского

Многочисленные беглецы, скрывшиеся в последнее царствование, собирались вокруг герцога Монмоута. В программе их были: "свободный парламент", "борьба за религию и свободу", затем ежегодное созвание парламента и различные демократические учреждения; они внушили герцогу несчастную мысль поднять знамя мятежа во имя всего этого, в связи с его собственными мнимыми правами на английскую корону. Одновременно с тем должны были восстать шотландские эмигранты под предводительством герцога Арджейля, сына казненного в 1661 году. Оба предприятия не удались и завершились казнью обоих вождей. Последняя битва произошла на английской земле, при Седжмуре (Сомерсетшайре), в июле 1685 года, между королевскими войсками под начальством племянника Тюренна, пожалованного титулом лорда Февершэма, и сбродного отряда из приверженцев "короля Монмоута", которые были разбиты, но после отчаянного сопротивления. Сам герцог был схвачен через двое суток в приютившем его убежище. Тщетно было его унижение перед королем Иаковом, которого он молил на коленях оставить ему жизнь; помилование было немыслимо, если бы даже каменное сердце Иакова смягчилось перед этой мольбой. Наступила жестокая расправа: верховный судья Джеффрис совершил свой "кровавый объезд"; около 300 человек было казнено, вдвое больше приговорено к ссылке в Вест-Индию; конфискации обогатили королевскую казну, которую Иаков не расточал подобно своему предшественнику.

Планы Иакова

Король видел близкое осуществление своих планов. В это самое время был отменен Нантский эдикт; наступило снова торжество католической Церкви и король воспользовался последним возмущением, очень для него выгодным, для того, чтобы увеличить незначительное число постоянного войска до 10 000 человек, причем заявил парламенту, что он назначил офицерами нескольких католиков, известных ему своей доблестью. Палата оказала некоторое сопротивление, однако у короля было весьма своеобразное, но очень удобное средство одержать верх: королевские прерогативы дозволяли ему, хотя не вполне, освобождать католиков от подчинения закону, возбранявшему им занятие каких-либо общественных должностей, однако же налагать на них штрафы за нарушение этого закона лицами, назначенными на их места, королем. Он находил всегда достойных исполнителей своей воли; первым из них был тот неправедный судья Джордж Джеффрис, который проливал ручьями кровь правых и неправых, за что и был произведен в звание лорда-канцлера после того, как люди, подобные Галифаксу, очистили ему место. Окатоличивание края шло быстро; повсюду снова показывались члены уничтоженных в Англии монашеских орденов. Протестантские офицеры были удалены из Ирландии и заменены большей частью католиками; даже Людовик XIV и папа Иннокентий XI сочли нужным предостеречь своего почитателя от избытка усердия, способного повредить похвальному делу.

Прокатолическое настроение. Индульгенция

Так продолжалось некоторое время; король чувствовал себя достаточно сильным для продолжения той же системы; но власть его опиралась преимущественно на ториев, ратовавших за королевское право при предшественнике Иакова и бывших горячими сторонниками папизма. При своей борьбе с вигами они красноречиво разглагольствовали на тему о правах короля и безусловной покорности подданных; король Иаков был настолько прост, что верил им на слово, не принимая во внимание, что всякое партийное, богословское или метафизическое воззрение изменяется тотчас же, если проповедуемые во имя его истины обращаются против возвещавшей их партии. Когда самому протестантству и англиканской Церкви стала грозить опасность, та же партия отыскала в Св. Писании примеры сопротивления противобожеским приказаниям и тексты, повелевающие "чтить Бога более, нежели людей". В июле 1687 года была издана королевская прокламация, которой предшествовал снисходительный эдикт для Шотландии; в этой прокламации возвещалась свобода совести; в том же месяце был распущен парламент; король надеялся, пользуясь своими правами до крайних пределов, заставить протестантских нонконформистов, пресвитериан, независимых, анабаптистов и квакеров понять, что их интересы тождественны с его собственными, и собрать такой парламент, который отменил бы "Испытательные акты", потому что лишь таким путем могли быть обеспечены католики и в будущем, после смерти короля. В ожидании этого он пользовался своим правом изъятия известных лиц от действия закона и старался преимущественно проводить своих кандидатов в твердыни англиканства - в университеты. В апреле 1688 года была издана новая "Индульгенция", в которой повторялись прежние разъяснения и существующая формула присяги признавалась неудовлетворительной. Король высказывал благое намерение, если бы только оно было искренним, ввести в Англии полную веротерпимость; должности было обещано замещать лишь по заслугам: "По заслугам, а не по форме присяги", - говорил король. Он хотел созвать парламент в ноябре, чтобы покончить со всеми этими вопросами. Но протестантские диссентеры не поддались на эти приманки. Они полагали вполне справедливым, что свобода совести, обещаемая королем-папистом содержит сама в себе уже явное противоречие, последствия которого должны тотчас же обнаружиться. Двусмысленность положения короля, потерявшего всякую связь со своим народом и превратившегося лишь в главу или члена партии, вызывала общее заслуженное недоверие. Всем было известно, что Иаковом управляют женщины и иезуиты; один из них, патер Петр, был возведен королем в члены Тайного Совета. В воскресенье, 27 мая, королевская декларация должна была читаться с церковных кафедр, но семеро англиканских епископов испросили аудиенцию у короля для вручения ему своей контрпетиции. Король страшно разгневался, и по распоряжению Тайного Совета эти епископы были заключены в Тауэр. Но при начатом против них процессе правительство потерпело поражение: суд снял с прелатов обвинение в "подаче и обнародовании ложного и возмутительного пасквиля". Этот приговор вызвал общую радость во всей Англии и дал повод к шумным манифестациям.

Рождение принца Уэльского, 1698 г.

Между тем произошло событие, давшее совершенно новый оборот делам. Оппозиция против королевской системы удерживалась до этого времени в границах законности и известной умеренности, ввиду надежды на непродолжительность такого порядка вещей. Королю было уже за пятьдесят лет, и он оставался бездетным. После него престол должен был перейти к его старшей дочери от первого брака, Марии, протестантке и бывшей в замужестве за принцем Оранским. Вторая дочь короля, Анна, тоже протестантка, была супругой принца Датского, Георга, тоже протестанта. Но 10 июля 1688 года у короля родился сын, принц Уэльский; основывалась папистская династия - и это случилось в тот момент, когда вся Европа вооружалась против невыносимого всевластия Людовика XIV. При таком положении вещей самые отчаянные меры к отражению опасности, угрожавшей всей стране, казались позволительными, тем более, что они оправдывались и возобновленным преследованием гугенотов. Было совершенно естественно, что одна сторона видела в рождении королевского сына особую милость Божьего Промысла, а другая, в свою очередь, подозрительно относились к рождению этого ребенка и приписывала все дело замыслу иезуитов. Весьма вероятно, что такое предположение было ложно, но оно совпадало с протестантским настроением масс и давало слишком удобное оружие вожакам партии для того, чтобы они не придавали цены такой молве, хотя бы и вовсе неосновательной. Времена требовали решительного и неотложного действия. Протестантское население возлагало издавна свои надежды на Вильгельма Оранского. Как убежденный кальвинист он постоянно боролся за протестантские и общеевропейские интересы против тирана того века и отклонял всякое побуждение к личному возвышению ценой пожертвования теми великими принципами, которые проповедывал. Возраставший деспотизм короля Иакова заставлял давно уже назревать мысль о призвании принца в Англию с вооруженной силой для предъявления прав его супруги и поддержания протестантства. Несколько лордов отправились к принцу; он, со своей стороны, прислал в Англию чрезвычайного посла, человека ловкого, понимавшего свое дело еще лучше французских уполномоченных, которые вели издавна закулисную интригу в Англии. В июне семеро английских вельмож, в том числе граф Данби, Россель и Сидней, отправили шифрованное приглашение принцу, который уже склонил тайно к своему предприятию влиятельнейших членов Генеральных Штатов и вошел в соглашение с несколькими владетельными принцами, - прежде всего с курфюрстом Бранденбургским, Фридрихом III, который наследовал своему отцу с 29 апреля 1688 года. Положение Вильгельма как главнокомандующего и напряженное состояние всей Европы позволяло ему открыто поспешить со своим вооружением. В течение некоторого времени сам Людовик оставался в заблуждении насчет цели этих приготовлений, но, наконец, он дал знать о происходившем своему царственному вассалу, терявшему последнюю сообразительность среди своих забот на пользу папизма и под влиянием окружающих его посредственностей. Численность английского войска была доведена до 30 000 человек, но на смотре, произведенном королем в августе, он имел глупость испытать в одном полку, на скольких людей он мог положиться, - это испытание вышло весьма неудачным. В сентябре он получил уже положительное известие о том, что ожидалось; он и его советники, вроде Джеффриса, упали духом. Наскоро было увеличено войско, вооружен флот. Король объявил амнистию и старался сойтись с англиканской партией, но это было принято теперь за знак слабости и не могло остановить хода событий.

Высадка принца Оранского, 1688 г.

Принц Вильгель Оранский прибыл 5 ноября 1688 года в гавань Торбай (Девоншир) с десантом в 14 000 человек. Предприятие было смелое: нельзя было предвидеть, какое впечатление произведет высадка чужеземных войск, голландских и немецких, на английскую землю; королевское войско было, притом, многочисленнее; сам король видел сухопутные и морские войны и хвалился этим. Население тоже встретило Вильгельма холодно, гораздо холоднее, нежели несчастного герцога Монмоутского. Но он был отважен и знал, чего ищет: в манифесте его говорилось о нуждах народных, об устранении этих тягот с учреждением свободного парламента, об исследовании законности происхождения королевского ребенка и об обеспечении будущности страны.

Высадка принца Оранского на южном берегу Англии, 5 ноября 1688 г. С картины кисти Шнеллинка

Королевские войска, выступив навстречу неприятелю, дошли до Салисбери, где находился сам король Иаков. Но худые вести множились и ряды королевских сторонников редели: полк герцога Сент-Альбан передался Вильгельму; 19 ноября, ночью, дезертировал Черчиль, впоследствии столь знаменитый герцог Марльборо, за ним последовали многие другие военачальники, и вскоре король Иаков, не имевший духа вступить в переговоры и вернувшийся в Уайтхолл, увидел себя покинутым всеми, даже своей дочерью Анной и ее мужем, датским принцем Георгом. Город за городом передавались Вильгельму, который медленно приближался к Лондону. Иаков хотел теперь приступить к переговорам, но понял, что это не поведет ни к чему и что ему остается лишь бегство. Королева и маленький принц Уэльский были уже в дороге и прибыли благополучно во Францию; 12 декабря скрылся из Уайтхолла и король Иаков. Главнокомандующий его войсками, лорд Февершэм, распустил их; король при своем бегстве не сделал никаких распоряжений, и в Лондоне, как и вообще в Англии не состояло в эту минуту никакого правительства. Но страна уже привыкла к самоуправлению: 30 епископов и пэров, находившихся налицо, образовали вместе с лордмэром и альдермэнами временное правительство, приглашая принца Оранского прибыть в Лондон как можно скорее. Новому правительству удалось спасти ненавистного Джеффриса из рук разъяренной черни: в то время, как он, переодетый, старался спастись из Лондона, он был узнан и схвачен толпой. Его отвели в Тауэр. Между тем король Иаков, который, плывя вниз по Темзе, бросил в воду государственную печать, неизвестно зачем, был тоже признан в Чирнесе и несколько недогадливых лиц, не понимая положения вещей, задержали его и уговорили воротиться в Уайтхолл 16 числа. Но это уже не имело значения: он был только лишним, ничуть не опасным; голландские войска занимали уже дворец, и 18 числа принц Вильгельм потребовал, чтобы Иаков удалился из Лондона, в который в полдень должен был вступить он сам. Иаков был вынужден согласиться и королевская ладья поплыла вниз по Темзе, к Рочестеру, с чужеземным конвоем. Но благодаря плохому надзору, он успел бежать снова из своего местопребывания, оставя бумагу с выражением надежды на то, что дождется еще минуты, в которую его народ сознает свое заблуждение. Он прибыл во Францию и Людовик, которому надо было ценить его преданность, если не уменье оказывать действительные услуги, принял его с почетом, подобающим королевскому сану, и предоставил ему достойное убежище в Сен-Жермене.

Иаков II в изгнании. Вильгельм и Мария, 1689 г.

"Достославная революция" - как называют англичане этот переворот, избавивший их, по крайней мере, от самого ужасного рода деспотизма - завершилась без дальнейших препятствий. Принц Оранский, выказывая величайший государственный такт среди самого затруднительного положения, принял на себя, по просьбе находившихся в Лондоне лордов и городских нотаблей, временное управление делами до созыва парламента, назначенного на 1 февраля 1689 года. Но при этом возникло затруднение: парламент не мог состояться без королевского приказа, без документа, скрепленного королевской печатью. Среди громадного переворота граждане стояли все еще за легальность и, вследствие этого, созываемое собрание, за отсутствием короля и обеих палат в строго законном смысле, было названо Конвентом, и выборы в него, хотя произведенные со строгим соблюдением старых правил, были, однако, ограничены пределами, наложенными на них законными парламентами двух последних царствований. Крайне своеобразно и, в своем роде, величественно было зрелище представителей великой нации, обсуждавших с каким-то почти научным, академическим спокойствием наилучший способ перехода из фактически революционного положения к легальному и спокойному. Разбирались всевозможные государственные теории о божественном или земном происхождении власти, разбирались согласно букве и смыслу закона, или богословскому толкованию, но единственным практичным решением вопроса была декларация, устанавливавшая факты и примирявшая отдельные мнения; этой декларацией признавалось, что король Иаков нарушил свыше данную ему связь между государем и народом; тем самым он отрекся на деле от престола, который остается незанятым; на этот опустевший престол народ призывает теперь принца и его супругу, обоих одновременно, William and Mary, как гласят документы этого царствования; но собственно править делами должен был один Вильгельм, что могло совершиться беспрепятственно, при полной преданности Марии своему мужу. После их и их потомства, которого еще не было, престол мог перейти к младшей сестре Анне. В то же время в "Declaration of rights" ("Заявление о правах") были обнародованы старинные королевские права в их общей связи, но с отменой права освобождать от действия существующих законоположений, - права, присвоенного себе последними королями. Вильгельм принял избрание и соединенные с ними условия; 21 апреля 1689 года он был коронован вместе со своей супругой. Совершилось великое дело: Англия была навеки освобождена от католической реакции, не перестававшей ей грозить со времен смерти королевы Елизаветы.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история