Боханов А.Н., Горинов М.М. История России с древнейших времен до конца XX века

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел I. Древняя Русь

Глава 3. Неславянские народы IX — начала XIII в.

§ 3. Народы Северного Кавказа

Населенный множеством племен и народов и в наши дни, горный Кавказ и отчасти предгорья в раннее средневековье представляли из себя еще большее скопление этносов. Можно подумать, что именно сюда после разрушения Вавилонской башни устремились разные племена. Нечто сходное с таким определением действительно есть: горный Кавказ издревле являлся убежищем для многих народов, оттесняемых с юга и севера и ассимилируемых там другими этносами. Однако в историческое время на западном Кавказе обитали в основном адыги, на восток от них аланы (осы, осетины), затем предки вейнахов, о которых реальных известий почти нет, и далее различные дагестанские народы (лезгины, аварцы, лакцы, даргинцы и др.). Этническая карта предгорий и отчасти горных районов менялась и до XIII в.: с приходом тюрко-половцев, а еще ранее хазар и булгар часть местного населения, сливаясь с ними, стала основой для таких народностей, как карачаевцы, балкарцы, кумыки.

Еще древние писатели называли на Кавказе местные царства, например, меотов в Приазовье, однако насколько эти названия соответствовали реалиям — сказать трудно. На восточном Кавказе в Дагестане (термин, кстати, поздний, от тюркского «даг» — гора) наиболее древние политические объединения упоминаются с первых веков нашей эры. Так, армянские источники называют «царей лезгин» применительно к IV—V вв. и даже ранее. Однако наибольшее число данных о политической структуре Дагестана связано с периодом иранских шахов Сасанидов (III—VII вв.), с которыми связывают и возникновение местных княжеств, и построение Дербентской крепости.

В центральном Предкавказье, а периодически и на более обширных пространствах уже на рубеже н.э. возник Аланский союз, который был разгромлен гуннами, но возродился после падения Гуннской державы.

Западная часть северного Предкавказья к югу от реки Кубань была издревле населена предками адыгов. Источники называли их либо кашаками (касогами), либо зиками. Термин «черкесы» — поздний, из иранских языков и означает просто воин (чере-кес, где «чери» — войско, а «кес» — человек). Адыгские (кашакские) племена были в раннее средневековье едва ли не самым многочисленным народом Кавказа, уступая, возможно, порой только аланам. Они всегда были раздроблены и

враждовали не только с соседями, но и друг с другом. Вот что писал о них ал-Масуди: «За царством алаи находится народ, называемый кашак, живущий между горой Кабх и Румским (Черным) морем. Народ этот исповедует веру магов (т.е. язычников). Среди племен тех мест нет народа более изысканной наружности, с более чистыми лицами, нет более красивых мужчин и более прекрасных женщин, более стройных, более тонких в поясе, с более выпуклой линией бедер и ягодиц. Наедине их женщины, как описывают, отличаются сладостностью... Аланы более сильны, чем кашаки... Причина их слабости по сравнению с аланами в том, что они не позволяют поставить над собой царя, который объединил бы их. В таком случае ни аланы, ни какой другой народ не смогли бы их покорить».

Известия о кашаках X в. говорят об оживленной торговле их с Малой Азией через Трапезунд.

В X в. кашаки столкнулись с русами в районе Тамани. Это случилось при Святославе, который, готовясь к борьбе с Византией, разгромил союзников последней — хазар и закрепился на Таманском полуострове, где русским опорным пунктом надолго стала старая крепость Матарха, которую русские называли Тмутаракань. Владимир, сын Святослава, передал Тмутаракань одному из своих сыновей — Мстиславу, который позже в борьбе с братом Ярославом подчинил себе все русские земли по левую сторону Днепра. На Руси существовали сказания о войнах Мстислава, по своим нравам напоминавшего своего деда Святослава, с касогами и единоборстве русского князя с касожским богатырем Редедей, которого Мстислав зарезал перед рядами касожскими. Очевидно, Мстиславу удалось подчинить себе еще какую-то часть кашакских племен, поставлявших ему храбрых воинов.

Затем степь заполонили половцы, отрезав Северный Кавказ от Руси. Тмутараканское княжество как-то незаметно исчезло в начале XII в. Усилились аланы и Грузия. Часть кашаков вынуждена была признать власть алан, и последние даже в XII в. закрепились в некоторых причерноморских крепостях на территории нынешнего Краснодарского края. Прибрежные кашаки, очевидно, признавали и власть грузинских царей, в XI—XII вв. тесно связанных с аланами.

Внесло изменение и появление на восточном берегу Черного моря итальянских (в основном генуэзских) торговых факторий, которые стали возникать по договорам с Византией уже в середине XII в. В это время в районе Керчинского пролива известен и город Росия, очевидно, связанный с какой-то уцелевшей русской колонией в этих местах.

На Центральном Кавказе доминировали аланы или осы (осетины). О вейнахах (предках чеченцев и ингушей) мы почти ничего не знаем. Они упоминаются в «Армянской географии» VII в., а также под названием «дурдзуки» в грузинских летописях.

Аланы же упоминаются на Кавказе с начала н.э, хотя пришли они сюда, несомненно, раньше, вместе с прочими сарматскими племенами. Аланский союз был разгромлен гуннами, но возродился после распада империи Аттилы. Долгое время аланы были верными союзниками хазар в их борьбе за гегемонию на Кавказе. Уже в силу этого они являлись врагами арабов и союзниками Византии. От Византии к аланам рано проникло христианство, хотя официально аланский царь стал христианином где-то в начале X в., после чего возникла и Аланская митрополия. Это, однако, вызвало недовольство хазар, и после неудачной войны с последними аланы вынуждены были официально отречься от христианства. После разгрома хазар Святославом ситуация изменилась, аланская знать вернулась в лоно христианской церкви. Когда это случилось, точно неизвестно, но поскольку в конце X в. Аланская епархия занимала в списке подчиненных Константинополю епископств 61-е место вслед за Русью, это, очевидно, произошло где-то в 90-х годах X в.

В XI—XII вв. Алания находилась в тесных отношениях с Грузией. Грузинские и аланские правители часто роднились друг с другом. Известно, что вторым мужем царицы Тамар был аланский царевич Давид Сослан, мать которого была грузинка. Поэтому в XI—XII вв. в Алании переплетаются и византийское, и грузинское влияние, особенно в архитектуре сохранившихся церквей. Возникло на греческой основе и аланское письмо, от которого до наших дней дошли лишь жалкие остатки. Однако ареал сношений правителей Алании был еще шире и доходил до Северо-Восточной Руси — жена Всеволода Большое Гнездо была аланка.

Алания XI—XII вв. выглядит как довольно сильное, хотя и не вполне централизованное государство. Власть царей была ограничена знатью или ос-богатарами, как их называют источники. Столицей Алании был город Магас (буквально Большой, Великий). Его точное местоположение неизвестно, хотя он упоминается даже китайскими источниками в связи с походами монголов.

Больше всего мы знаем о народах и ранних политических объединениях на территории Дагестана, который издавна был тесно связан через Закавказье с Ираном и семитскими цивилизациями Передней Азии. Здесь же в самом узком месте, где горы ближе всего подходят к Каспийскому морю, находился наиболее удобный проход на север в Предкавказье, известный под иранским названием Чола или Чора (узкое ущелье). Контроль над ним издревле был важен не только для небольших государств Восточного Закавказья, но и для мощных ближневосточных империй, типа Ахеменидской, Парфянской и Сасанидской. Заинтересованы были в укреплении этого прохода и Рим, а затем Византия, которые в период их мирных отношений с Ираном даже вкладывали средства для возведения и поддержания здесь в должном порядке укреплений. Археологические изыскания показывают, что древнейшие оборонительные сооружения здесь появились еще в VIII—VII вв. до н.э., т.е. были, очевидно, воздвигнуты местным населением против двигавшихся с севера скифов. Особое внимание этому району уделяли иранские Сасаниды (III—VII вв.), при которых в V—VI вв. и были воздвигнуты те мощные крепость и стены, что в основе сохранились до наших дней, получив уже тогда иранское название Дербент (Закрытые ворота). В период арабо-хазарских войн Дербент обычно находился под арабской властью и халифы уделяли огромное внимание поддержанию и ремонту его укреплений. Сюда с VII—VIII вв. переселялись и арабы, даже в XII в. их потомки сохраняли свой язык. Естественно, сюда в первую очередь проникал и ислам. Однако проникновение ислама в горные районы шло очень медленно. и население горного Дагестана исповедовало либо местные языческие культы, связанные с поклонением силам природы, либо христианство. Последнее проникло в Дагестан из Кавказской Албании и Грузии и еще в IX—X вв. и даже позже занимало прочные позиции у аварцев, лезгин и других дагестанских аборигенов. Вместе с тем о глубоком проникновении христианства в народную среду здесь, как и на остальном Северном Кавказе, вряд ли можно говорить. К примеру, крупнейшим политическим объединением Дагестана в IX—XII вв. была так называемая страна владетеля золотого трона («сахиб сарир аз-захаб»), чаще всего именуемая, не совсем верно, в литературе Сарир. Мнения о ее пределах расходятся. Большинство исследователей считает, что это область аварцев, которые известны и под последним названием и как хундзы (в грузинских источниках). Однако можно предполагать, что под властью «владетеля золотого трона» находились и другие части горного Дагестана (области лакцев и, возможно, частично, даргинцев и даже лезгин). Сам титул «сахиб сарир аз-захаб» происходит от легенды, по которой некий сасанидский правитель пожаловал или подарил этот трон одному из владетелей Дагестана. В IX—X вв. глава этого государства и его окружение были христиане, а остальное население — язычники.

Кроме Сарира известны и другие политические объединения (Гумык, Хайтак и т.д.). Заметим, что и в древности, и в средние века Дагестан, особенно южный, был

органически связан с северо-восточной частью нынешнего Азербайджана (Ширвана). Последний населяли родственные лезгинам и аварцам племена, которые очень поздно (в XVI—XVII вв.) были тюркизированы. Эту органическую связь Дагестана с Ширваном отчетливо видел местный историк Бакиханов (XIX в.), написавший исторический труд, посвященный именно прошлому Ширвана и южного Дагестана (одно из первоначальных его названий и было «История Дагестана»). Труд был написан Бакихановым на двух языках — персидском и русском. Хотя Бакиханов был потомком бакинских ханов, рассматривать его как историка только азербайджанского нет оснований.