Мюле Э. К вопросу о начале Киева

OCR b_graf с Вопросы истории - № 4 - 1989 - с. 118 - 127.
Деление на страницы сохранено. Номера страниц проставлены внизу страницы.

Возникновение и развитие древнерусских городов в свете достижений советской археологии давно стало предметом оживленной дискуссии 1). Археологические исследования дали в последние десятилетия много нового материала. Прежние представления о древнерусском городе и особенно о догородских и раннегородских формах, основанные на сравнительно немногочисленных письменных сведениях, были значительно расширены. В первую очередь это касается Киева. Раскопки, проводимые здесь с начала XX в., дали обильные материалы, осветившие историю столицы Древней Руси с недостижимой по письменным источникам полнотой. В результате анализа археологических источников наряду с наблюдениями о топографическом, социально-экономическом и культурном развитии Киева с конца Х в. сложилась новая интерпретация и более ранней его истории: начало города датируется рубежом V—VI веков. Она заключается в том, что уже в VI—VII вв. поселения на правом берегу Днепра достигли стадии «эмбриона города», который в течение VIII—IX вв. превратился в «раннефеодальный город, а в IX—Х вв. стал вполне развитым средневековым городом» 2).
Эта концепция, подкрепленная празднованием в 1982 г. 1500-летия Киева, рассматривалась как общепринятая. Однако в противоположность «юбилейной концепции» часть историков и археологов считает, как и прежде, что образование Киева как города проходило в VIII—Х веках. Только в конце этого периода отдельные поселения слились в единое поселение городского характера 3). В связи с этим встает вопрос, как оцени-
_________
МЮЛЕ Эдуард - научный сотрудник Мюнстерского университета (ФРГ).

1) См., напр., Древнерусский город. Материалы Всесоюзной археологической конференции, посвященной 1500-летию города Киева. Киев. 1984; Тезисы докладов советской делегации на V Международном конгрессе славянской археологии (Киев, сентябрь 1985 г.). М. 1985; Дубов И. В. Города, величеством сияющие. Л. 1985; Куза А. В. Древнерусские поселения. В кн.: Древняя Русь. Город, замок, село. М. 1985: Толочко П. П. Происхождение древнейших восточнославянских городов. В кн.: Земли Южной Руси в IX-XIV вв. (история и археология). Киев. 1985; Фроянов И. Я., Дворниченко А. Ю. Города-государства в Древней Руси. В кн.: Становление и развитие раннеклассовых обществ. Город и государство. Л. 1986.
2) Толочко П. П. Происхождение и ранние этапы истории древнего Киева. В кн.: Новое в археологии Киева. Киев. 1981, с. 43—47; его же. Происхождение и раннее развитие Киева (к 1500-летию основания). История СССР, 1982, № 1, с. 43; его же. Древний Киев. Киев. 1983, с. 29; его же. Происхождение древнейших восточнославянских городов, с. 6—7, 10; его же. Древний Киев. В кн.: Тезисы докладов советской делегации, с. 8.
3) Рабинович М. Г. Из истории городских поселений восточных славян. В кн.: История, культура, фольклор и этнография славянских народов. М. 1968, с. 134; Мавродин В. В., Фроянов И. Я. Ф. Энгельс об основных этапах разложения родового строя и вопрос о возникновении городов на Руси.— Вестник Ленинградского университета, 1970, № 20, с. 11; Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Археологические памятники Древней Руси IX—XI веков. Л. 1978, с. 10—14, 140; Фроянoв И. Я. Киевская Русь. Л. 1980, с. 228-229; Куза А. В. Социально-историческая типология древнерусских городов X—XIII вв. В кн.: Русский город. Вып. 6. М. 1983,

-118-

вались археологические источники, полученные в последние годы. Дают ли они достаточные основания для выдвинутой интерпретации? 4)
Древнейшим заселенным районом Киева считается — не в последнюю очередь из-за своего благоприятного топографического положения — Замковая гора, обособленно возвышающаяся над уровнем Днепра на 70— 80 метров. Заселение этого места, происходившее в третьей четверти I тыс., засвидетельствовано наряду с некоторыми прежними случайными находками (обломки керамики, амфоры, фибула, фигура льва, три византийские монеты), прежде всего культурными отложениями, открытыми в 1930-е и 1940-е годы. Под культурным слоем IX—Х вв. обнаружился более древний слой, первоначально датированный VI—VII веками 5). Однако тщательный анализ керамики показал, что среди найденных фрагментов лишь незначительная часть принадлежит типу корчак VI—VII вв., а преобладающее число фрагментов относится к славянской керамике VII-IX веков 6).
Несмотря на это, П. П. Толочко датировал указанный древний слой сначала VI—VIII вв., а позднее даже V—VIII вв. 7), хотя при раскопках в северной части горы только в одном из четырех шурфов были обнаружены фрагменты керамики VIII—IX веков 8). Толочко считает, что поселение возможно уже в VI—VIII вв. было укреплено и его жители, судя по амфорам и монетам, поддерживали торговые связи с византийскими провинциями Северного Причерноморья. Поскольку поселение V— VIII вв. якобы имеет непосредственное продолжение в IX—Х вв., Замковая гора рассматривается как древнейшее ядро более позднего города 9). Однако в отчете о раскопках 1940 г. вопрос о континуитете поселений оставлен открытым. В нем отчетливо отмечен стерильный слой глины, который находился между двумя указанными культурными прослойками 10)
М. К. Каргер, характеризуя период с середины V до второй половины VIII в. как самый темный период в истории Киева, относил поселение на Замковой горе только к VIII—Х вв. и применил к нему термин «городище», содержащий скрытое указание на укрепленное поселение, хотя в отчете о раскопках он говорит лишь о «селище», а данные об укреплениях отсутствуют 11).
Поселение IX—Х вв. могло быть расположено только в северо-западной части Замковой горы, что подтверждается наличием здесь культурного слоя, сильно нарушенного позднейшими постройками, с остатками трех жилищ и фрагментов керамики. В отчете о раскопках обнаруженные материалы интерпретируются как принадлежавшие преимущественно
_________
с. 32; см. также: Goehrke С. Die Anfange des mittelalterlichen Stadtewesens in eura-sischer Perapektive.—Saeculum, 1980, Bd. 31, S. 210—211; ejusd. Bemerkungen zur alterrussischen Stadt der frflhen Teilfurstenzeit (Mitte des 11. Jahrhunderts bis Mitte des 12. Jahrhunderts). In: Beitrage zum hochmittelalterlichen Stadtewesen. Koln — Wien. 1982, S. 211-213.
4) Этот вопрос более детально обсужден: Саllmer J. The Archaeology of Kiev ca A. D. 500—1000. In: Les pays du nord et Byzance. Uppsala. 1981; Muhle E. Die An-fange Kievs (bis ca 980).-Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas, 1987, Bd. 35.
5) Розкопки в Киевi на горi Кисiлiвцi в 1940 р.— Археологiя, 1947, № 1, с. 147.
6) Шовкопляс А. М. Раннеславянская керамика с горы Киселевки в Киеве. В кн.: Славяне накануне образования Киевской Руси. М. 1963, с. 138—144.
7) Толочко П. П. Исторична топографiя стародавнього Киева. Кieв. 1970, с. 52; его же. Происхождение и ранние этапы, с. 69; его же. Древний Киев, с. 44.
8) Харламов В. А. Исследования на Замковой горе в Киеве. В кн.: Археологические открытия 1977 года. М. 1978, с. 396.
9) Толочко П.П. Происхождение и ранние этапы, с. 52; его жe. Древний Киев, с. 44—45. Б. А. Рыбаков полагает, что исторический Кий сидел на Замковой горе до сооружения укреплении на Старокиевской горе (Рыбаков Б. А. Город Кия,— Вопросы истории, 1980, № 5, с. 44—45).
10) Розкопки 1940 р., с. 146.
11) Каргер М. К. Древний Киев. Т. 1. М.-Л. 1958, с. 92, 96, 115; Розкопки 1940 р. с. 143.

-119-

бедному населению, которое занималось земледелием, охотой и рыболовством, но наряду с этим на основании клада с 37 херсонесскими монетами и одним дирхемом 943 г. делается вывод о наличии и зажиточных жителей. Одна-единственная литейная форма из глины послужила дока-зательством существования ювелирной мастерской 12). Такая источниковая база служит Толочко основанием говорить о Замковой горе IX— Х вв. как о «довольно развитом поселении», «центральной части феодального города», в котором жили представители киевской верхушки 13).
Старокиевская гора, расположенная южнее Замковой, в своей северо-западной части также имела весьма благоприятные топографические условия, которые способствовали с ранних пор возникновению поселения на этом месте. Площадка поселения, надежно защищенная естественным образом с трех сторон крутыми склонами, только с юга нуждалась в искусственных оборонительных сооружениях. При выяснении вопроса, с каких пор началось непрерывное заселение этого ядра более позднего города в Х в., можно опираться на три археологических комплекса: остатки загадочного каменного сооружения, рва и следы четырех жилищ.
Каменное сооружение, впервые раскопанное В. В. Хвойко в 1908 г. и дополнительно исследованное в 1937 г., состояло из большой каменной платформы размерами 4,2 х 3,5 м с четырьмя выступами на углах. Рядом с ней находился «массивный столб» с чередующимися слоями глины, угля и пепла, а также многочисленными костями животных. Хвойко не сомневался, что это сооружение имело культовый характер 14). В не опубликованном до сих пор отчете 1937 г. высказано предположение, что это сооружение скорее всего является фундаментом башнеобразного здания 15). Однако интерпретация Хвойко с тех пор, по существу, не пере-сматривалась. Действительно, наличие ямы («массивного столба»), заполненной последовательно остатками трапез и приготовлений к ним, является признаком ритуальных процедур, что больше всего свидетельствует о культовом характере сооружения. Каргер датировал капище широко — VIII—Х веками 16). Толочко, который еще в 1970 г. следовал датировке Каргера 17), теперь исходит из того, что капище существовало уже в VI—VII вв., и это, по его мнению, свидетельствует о том, что поселение на Старокиевской горе уже к тому времени являлось культово-религиозным центром полянского союза племен 18). Однако остатки печи, фрагменты лепной керамики и глиняное пряслице, обнаруженные в 1937 г. под каменной плитой, едва ли говорят об этом.
Ров, окружавший площадь около 2 га северо-западной части горы. был исследован, начиная с 1909 г., в общей сложности на семи участках. Уже в конце 30-х годов был доказан его оборонительный характер. Решающий же вопрос — о времени его сооружения — в целом остается неясным. Лишь конечная дата существования рва определяется довольно точно: она связана со строительством Десятинной церкви, находящейся в непосредственной близости от рва 19). Все попытки определить, исходя из этого, начальную дату существования рва могут опираться только на фрагменты лепной керамики, обнаруженной в заполнении рва. Предлагались самые различные датировки, которые, однако, вначале не выходи-
_________
12) Розкопки 1940 р. с. 141-142, 145-146; Каргер М. К. Ук. соч., с. 113.
13) Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 65; его же. Происхождение и ранние этапы, с. 69—70; его же. Древний Киев, с. 44—45.
14) Хвойко В. В. Древние обитатели среднего Приднепровья и их культура (по раскопкам). Киев. 1913, с. 55; Каргер М. К. Ук. соч., с. 105—106.
15) Каргер М. К. Ук. соч., с. 110.
16) Там же, с. 111.
17) Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 49.
18) Толочко П. П. Происхождение и ранние этапы, с. 54, 58; его же. Древний Киев, с. 29.
19) Каргер М. К. Ук. соч., с. 98-102; Толочко П. П., Гупало К. М. Розкопки Киева у 1969-1970 pp. В кн.: Стародавьнiй Кieв. Кieв. 1975, с. 7.

-120-

ли за пределы VIII—Х веков 20). Только С. Р. Килиевич на основании тех же фрагментов керамики, не имея новых дополнительных материалов, датирует ров VII веком 21).
Дата четырех жилых построек тоже определяется главным образом по находкам керамики. И здесь в одном случае наблюдается необоснованная передатировка. Каргер датировал раскопанное им в 1939 г. здание по фрагментам лепной керамики VIII—Х вв. Килиевич — VII—IX, а Толочко — даже VII—VIII веками 22). Два других жилища, раскопанных Килиевич в 1958 г. и Толочко в 1965 г., также были датированы VII— VIII веками 23). Четвертое жилище, в котором обнаружена печь с хорошо сохранившейся керамикой типа корчак, Толочко относит к V—VI векам 24). Фактически в этих остатках постройки, раскопанной в 1971 г., имеется единственная находка, возможно, восходящая к VI—VII векам 25). Вместе с немногочисленными случайными находками, которые не происходят из района древнейшего укрепленного поселения 26), Толочко привлекает эту единственную находку как решающий аргумент того, что Старокиевская гора была непрерывно заселена с V—VI веков 27).
Это скромное археологическое свидетельство подтверждает, по мнению киевских археологов, верность высказанного в 1960-х годах акад. Б. А. Рыбаковым мнения, что летописная легенда об основании Киева отражает реальный исторический процесс и что легендарный Кий был «крупной исторической фигурой» рубежа V—VI веков 28). Умозрительные построения Рыбакова, не лишенные известной оригинальности, с привлечением византийских и армянских источников, едва ли, однако, могут заменить серьезную источниковедческую интерпретацию текста летописи, возникшего примерно в конце XI века 29).
Надежные свидетельства, которые с большей достоверностью могут указать на укрепленное поселение на Старокиевской горе, встречаются в письменных источниках только с IX века. Эти сведения Повести временных лет второй четверти IX в. дают первые исходные данные о постоянно развивающихся политико-административных функциях «городка на
_________
20) Брайчевский М. Ю. Когда же возник Киев? Киев. 1964, с. 79; Шаскольский И. П. Когда же возник город Киев? В кн.: Культура средневековой Руси. Л. 1974, с. 72. Оба автора датируют ров VIII веком. Каргер и И. И. Ляпушкин предлагают датировать ров VIII—IX веками. В. А. Богусевич датирует его IX—Х вв. (Богусевич В. А. Про походження i топографию древнього Киева за археологичними данними.— Археологiя, 1952, № 7, с. 67; Ляпушкин И. И. Славяне Восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. Л. 1958, с. 35).
21) Килиевич С. Р. Детинец Киева IX - первой половины XIII века. Киев. 1982, с. 28.
22) Там же; Каргер М. К. Ук. соч., с. 105; Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 49.
23) Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 28, 141; Толочко П. П., Килиевич С. Р. Археологiчнi дослiдження Старокiевскоi гори 1965—1969 pp. В кн.: Кiевська стародавина. Кiев. 1972, с. 5—7.
24) Толочко П. П. Раскопки древнего Киева.—Декоративное искусство СССР, 1972, № 1, с. 54—55; изображение керамики см.: Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 30-31.
25) О датировке керамики корчакского типа см.: Русанова И. П. Славянские древности VI—VII вв. М. 1976; Седов В. В. Восточные славяне в VI—XIII вв. ; 1982, с. 10-19.
26) Толочко П. П. Происхождение и ранние этапы, с. 53, карта.
27) Там же, с. 43; Толочко П. П. Древний Киев, с. 29.
28) Рыбаков Б. А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М. 1963, с. 35— 36; его же. Время легендарного Кия. Возникновение Киева. В кн.: История СССР. Т. I. М. 1966, с. 351—354; его же. Город Кия, с. 31—47. Гипотезу Рыбакова, кроме Толочко, приняли Я. Е. Боровский, С. Р. Килиевич, Н. Ф. Котляр (Боровский Я. Э. Вiрменський варiант давньорусского переказу про заснування Киева.— Украiнський iсторичний журнал, 1981, № 7; Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 25; Котляр Н. Ф. Древняя Русь и Киев в летописных преданиях и легендах. Киев. 1986).
29) См. решительную критику: Шаскольский И. П. Ук. соч., с. 70-72; еще острее- Daskevic J. Рецензия на: Толочко П. П. Древний Киев. Киев. 1983.— Russia Mediaevalis, 1987, 6/1, s. 258-259.

-121-

горе» («на горах в лесах, на горах над рекою днепровскою») 30). Параллельные византийские источники подтверждают, что полулегендарные сообщения об Аскольде и Дире имеют историческую основу 31). Засвидетельствованная, таким образом, в письменных источниках функция поселения на Старокиевской горе как центра доказывается косвенным образом филологическими изысканиями о скандинавском названии Киева — Канунгардр, восходящем к IX веку. Применение слова «гардр», которое, судя по всему, под влиянием восточнославянского «град» — «город» приобрело второй смысл — «центральное место, замок», возможно, означает, что Киев в первой половине IX в. уже имел «развитой протогородской уровень» 32). К вокняжению Олега этот уровень, конечно, еще больше повысился. Летописец начала XII в. оценил значение Киева для того времени так высоко, что приписал Олегу изречение «се буди мати градом русским», имеющее программное значение: сделать Киев столицей (metropolis — мати градом) создаваемого государства 33). Несомненно, на ведущую политическую роль Киева при Олеге указывают русско-византийские торговые договоры 911 и 945 годов 34).
Очевидно, не случайно именно к этому периоду относится первое подробное описание в Повести временных лет (запись 945 г.) киевского поселения, что дает возможность локализовать его политический центр в северо-западной части Старокиевской горы 35). Указанное летописное сообщение соответствует археологическим материалам. Одновременно летопись рассказывает о существовании во времена Ольги двух княжеских дворов, из которых один находился внутри детинца, другой — за его пределами. Остатками первого двора некоторые киевские археологи считают ротондообразное здание, раскопанное в 1970—1972 и 1981—1982 годах 36). Размеры остатков его фундамента и стен, фрагменты фресок и мрамора, детали каменной резьбы указывают на действительно выдающееся сооружение. Однако идет ли в данном случае речь о дворце Ольги? Боровский на основании стратиграфических наблюдений считает данную постройку значительно более древней, чем Десятинная церковь, а Толочко в последнее время датирует ротондообразное сооружение даже концом IX века 37). В. А. Харламов, указывая на заметное сходство строительной техники этого сооружения с капищем, открытым Хвойко, не делает вывода о дате постройки, а к попыткам Боровского и Толочко идентифицировать ее относится сдержанно. Решительно отвергал их и П. А. Раппопорт, который к тому же датировку сооружения Х в. считал в высшей степени спорной 38).
_________
30) Повесть временных лет (ПВЛ). Ч. 1. М.-Л. 1950, с. 16, 18, 20. Не исключено, что каганат русов, о котором речь идет в Бертинских анналах (Annales de Saint Bertin. P. 1964, pp. 30—31) имел свой центр в Киеве (см. Schramm G. Gentem suan Bhos vocari dicebant. Hintergrunde der ersten Erwahnung vor Russen (a. 839). In: Ost-mitteleuropa. Berichte und Forschungen. Stuttgart. 1981, S. 1—10; Шаскольский И. П. Известие Бертинских анналов в свете данных современной науки. В кн.: Летописи и хроники. 1980 г. М. 1981).
31) The Homilies of Photius Patriarch of Constantinople. Cambridge (Mass.). 1958, pp. 82-110; Patrologia graeca. Vol. 102, col. 736-737.
32) Schramm G. Die normannischen Namen fur Kiev und Novgorod,- Russia Me-diaevalis, 1984, 5/1. Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н. Древнерусские города в древнескандинавской письменности. М. 1988, с. 32—34.
33) ПВЛ. Ч. 1, с. 20.
34) Там же, с. 24-29, 34-39.
35) Там же, с. 40.
36) Боровский Я. Е. Памятники монументального зодчества и живописи. Светские постройки. В кн.: Новое в археологии Киева. Киев. 1981, с. 175, 180; Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 36, 153; Толочко П.П. Древний Киев, с. 34-36.
37) Толочко П. П. Древний Киев. В кн.: Тезисы докладов, с. 9.
38) Харламов В. А. Исследования дворцовой постройки на Старокиевской горе. В кн.: Археологические открытия (АО) 1981 года. М. 1983, с. 327—328; его же. Исследования каменной монументальной архитектуры Киева X—XIII вв. В кн.: Археологические исследования Киева 1978—1983 гг. Киев. 1985, с. 110; Раппопорт П. А. Русская архитектура X—XIII вв. Каталог памятников. Л. 1982, с. 9; см. также:

-122-

Второй княжеский двор, расположенный, по летописному описанию 945 г., снаружи детинца, некоторыми археологами связывается с определенным зданием, открытым уже в XIX в., и ввиду наличия большого количества шифера, мрамора, фрагментов фресок, мозаики, оконного стекла рассматривается как богатая постройка 39). Несмотря на это, Каргер считал идентификацию, опирающуюся на эти находки, «фантастическими догадками» 40). Ю. С. Асеев отклоняет новейшие попытки идентификации, как и Раппопорт, который указывал, что строительная техника остатков фундамента скорее говорит о правомерности датировать его временем возведения Десятинной церкви 41).
Для более подробной характеристики детинца времен Ольги и Святослава Килиевич использовала четыре каменных сооружения, расположенных якобы полукругом у «свободной «городской площади» 42). Извлеченные при этом фрагментированные остатки стен до сих пор, однако, точно не датированы. Немногие опорные данные, содержащиеся в дневниках Хвойко, производившего раскопки в 1907—1908 гг., указывают более всего на XII—XIII века 43). Однако независимо от существования этих каменных построек киевские археологи ныне исходят из того, что детинец уже в первой половине Х в. был застроен настолько плотно, что потребовалось распространить поселение на граничащий с ним могильник 44). В качестве аргументов могут быть привлечены лишь три комплекса: сруб, открытый Д. В. Милеевым в 1908 г. под южной апсидой Десятинной церкви, который Каргер интерпретировал как погребальную камеру; постройка столбовой конструкции, раскопанная Каргером в 1946 г. и датированная им временем не ранее 980 г., и аналогичная постройка, обнаруженная Килиевич в 1973 г., с материалами X—XI веков 45). В последнее время выявлено еще одно жилище, относящееся к Х в., о котором, однако, ничего сказать нельзя, так как полевые материалы еще полностью не опубликованы 46).
Внутри детинца не найдено больше никаких построек для времени до последней четверти Х в., за исключением литейно-ювелирной мастерской (1981 г.) 47). Следовательно, говорить об особенно высокой плотности застройки этого участка, опираясь на археологические материалы, пока но приходится. Что касается времени расширения поселения, то здесь встает вопрос о прекращении захоронений в обширном могильнике, который с юго-востока уперся в оборонительный ров. Открытые здесь около 110 курганов датируются по погребальному инвентарю IX—Х веками 48). В свое время некоторые богатые погребения на основе куфических и византийских монет датировались рубежом VIII—IX вв., с чем недавно согласился и Толочко. Каргер справедливо отклонял эту датировку, указы-
_________
Асеев Ю. С. Зодчество древнего Киева X—XIII вв. в контексте мирового архитектурного процесса. В кн.: Древнерусский город. Киев. 1984, с. 6.
39) Толочко П. П., Килиевич С. Р. Новые исследования Старокиевской горы. В кн.: Археологические исследования на Украине в 1965—1966 гг. Киев. 1967, с. 175; Боровский Я. Е. Памятники монументального зодчества, с. 174; Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 36; Толочко П. П. Древний Киев, с. 34, 36.
40) Каргер М. К. Ук. соч. Т. 2, с. 67.
41) Асеев Ю. С. Ук. соч., с. 6; Раппопорт П. А. Ук. соч., с. 9.
42) Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 39, 42, 154-155.
43) Корзухина Г. Ф. Новые данные о раскопках В. В. Хвойко на усадьбе Пет-ровского в Киеве.- Советская археология, 1956, т. 25, с. 332, 339—341.
44) Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 49; Толочко П. П. Древний Киев, с. 36.
45) Каргер М. К., Ук. соч., с. 172-173, 175, 224, 334-336; Килиевич С. Р. Ук. соч., с. 49, 158.
46) Килиевич С. Р. Раскопки на территории монастырского двора в Киеве. В кн.: АО 1983 года. М. 1985, с. 280-281.
47) Килиевич С. Р. Раскопки на Старокиевской горе. В кн.: АО 1981 года, с. 265; Орлов Р. С. Новое о ювелирном ремесле Киева Х в. В кн.: Археологические исследования 1978-1983 гг., с. 61-66, 74.
48) Голубева Л. А. Киевский некрополь.—Материалы и исследования по археологии СССР. 1949, № 11, с. 103, 106; Каргер М. К. Ук. соч., с. 221. 227-229.

-123-

вая на поздние монеты, относящиеся к 961—976 и 913—959 годам 49). Он не ограничивал время функционирования могильника 980 г., тогда как Толочко исходит из того, что уже в первой половине Х в. захоронения здесь были прекращены 50).
Несмотря на такую разницу в вопросах датировки, материалы из курганов (особенно различия в составе и характере погребений и их инвентаря) считаются индикатором прогрессирующей социальной дифференциации и полиэтнического характера древнего населения Киева. Одновременно предметы ввоза, находящиеся в погребальном инвентаре, позволяют делать выводы о торговых связях Киева. Каргер, опираясь на находки восточных предметов, и прежде всего стеклянных бус и дирхемов, говорил о тесных связях с халифатом только с середины Х века. Отдельные находки указывают на связи со Скандинавией и империей франков, предметы же византийского происхождения, к удивлению, отсутствуют 51).
В противоположность Каргеру Толочко видит в предметах восточного происхождения доказательство существования международной западно-восточной торговли уже в VIII—IX вв., что якобы получило отражение в находках дирхемов и сообщениях арабских авторов 52). Наиболее ранние сообщения арабских географов с упоминанием Киева, названного ими Куяба, относятся, однако, ко времени не ранее первой половины Х века 53). Привлеченные Толочко монетные клады также едва ли могут служить доказательством прочно установившихся торговых связей с арабским Востоком в VIII—IX вв., так как они попали в землю не ранее Х века. Предположение Каргера, что основной поток восточной торговли в это время еще не достиг Среднего Поднепровья, напротив, находит подтверждение в нумизматических исследованиях 54).
Северо-восточнее Замковой и Старокиевской гор, между возвышенностями и Днепром с его притоком Почайной, находится Подол. До раско-пок последних десятилетий, принесших новые знания об этом районе, сведения о времени формирования здесь поселения содержал единственный источник — запись в Повести временных лет под 945 г.: «Бе бо тогда вода текущи вздоле горы Киевская и на Подоле не седяху люди, но на горе» 55). В соответствии с этим сообщением долгое время считалось, что Подол заселялся только в течение второй половины Х века 56). Это предположение было полностью опровергнуто археологическими исследованиями: в нескольких местах Подола в мощном культурном слое толщиной до 14 м был обнаружен строительный горизонт, относящийся, несомненно, ко времени ранее 945 года 57). Из 30 раскопов, заложенных
_________
49) Каргер М. К. Ук. соч., с. 223-226.
50) Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 63—64; см. также: Моця О. П. Питания етнiчного складу населения давнього Киева.- Археологiя, 1979, т. 31, с. 30.
51) Каргер М. К. Ук. соч., с. 215-220.
52) Толочко П. П. Про торговельнi звьязки Киева з краiнами арабського Сходу та Вiзантiею VIII—Х ст. В кн.: Археологiчнi дослiдження стародавнього Киева. Кий. 1976, с. 3-6.
53) См. Беилис В. М. Про назву Киева в арабских географiв Х ст. та спроби и тлумачення в историчнiй лiтературi.— Украiнський iсторичний журнал, I960, № 1, с. 82-84; Richter-Bernburg L. Der fruhrnittelalterliche Handel Nord- und Ost-europas nach islamischen Quellen. In: Untersuchungen zu Handel und dor vor- und fluhgeschichtlicher Zeit in Mittel- und Nordeuropas. T. 4. Gottingen. 1987, S. 678; Каргер М. К. Ук. соч., с. 123—124; см. также: Корзухина Г. Ф. Путь Абу Хамида ал-Гарнати из Булгара в Венгрию. В кн.: Проблемы археологии. Вып. 2. Л. 1978, с. 190.
54) Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. М. 1956, с. 104—105; Кропоткин В. В. О топографии кладов куфических монет IX в. в Восточной Европе. В кн.: Древняя Русь и славяне. М. 1978, с. 113—115; Noonan Th. S. When did Dirhems First Reach the Ukraine,— Harvard Ukrainian Studies, 1978, № 2, pp. 34, 39.
55) ПВЛ. Ч. 1, с. 40.
56) См., напр., Тихомиров М. Н. Древнерусские города. М. 1956, с. 20, 45.
57) Стратиграфические наблюдения показали, что культурные слои на Подоле сменялись аллювиальными отложениями, которые являлись следствием разливов

-124-

до 1984 г. в различных районах Подола, в семи обнаружены строительные горизонты, которые могут быть датированы Х веком. В двух раскопах, на ул. Щекавице и Волошской, нижние слои относятся к концу Х в.58), в остальных пяти они складывались по крайней мере уже в начале Х века. Предположительно древнейшая постройка открыта на Житном рынке 59). Ее сооружение М. П. Сагайдак датирует на основе дендрохронологических исследований концом IX в. (время рубки использованного в ней дерева 887 г.) 60).
Хотя киевские дендродаты, полученные Сагайдаком 61), встречены с некоторым недоверием, и поэтому дата постройки рассматриваемого здания не считается надежной, его расположение прямо на подошве холма указывает на то, что именно здесь, очевидно, и находился район первоначальной застройки Подола. Как известно, этот район в Х в. состоял из трех различной высоты речных террас, причем нижняя из них подвергалась постоянному затоплению 62). Не случайно древнейшая из раскопанных здесь построек обнаружена на самой высокой террасе, расположенной на 7—8 м выше средней. И четыре других комплекса построек, относящихся к первой половине Х в.63), также находятся ближе к холму, чем к берегу реки, поскольку они возникли на второй речной террасе, которая занимала большую часть Подола.
Исследованные здесь деревянные постройки распределяются по усадебным комплексам, отграниченным друг от друга частоколами и имеющим площадь от 250 до 700 кв. метров 64). Рядом с ними были открыты остатки древних улиц. Две усадьбы на основе найденного материала (украшения, весы, грецкие орехи, фрагменты амфор) могут быть связаны с торговой деятельностью их владельцев. Следы ремесленных занятий (четыре литейные формы из овручского шифера для изготовления поясных бляшек) встречены лишь на одной усадьбе 65).
_________
Днепра. Они бывали особенно сильными раз в 10—20 лет и таким образом прерывали жизнь на Подоле. В связи с этим летописное сообщение 945 г. может быть истолковано таким образом, что упомянутое в нем запустение Подола связало с очередным наводнением и было временным (см. Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 72; его же. Новые археологические исследования Киева. В кн.: Новое в археологии Киева, с. 10—13). О стратиграфии и хронологии Подола см.: Сагайдак М. П. Стратиграфия и строительные горизонты киевского Подола. В кн.: Материалы по архео-логии архитектурных памятников Украины. Киев. 1982; его же. Стратиграфия и хронология киевского Подола конца IX — первой половины XIII в. Автореф. канд. дисс. Киев. 1986.
58) Ивакин Г. Ю., Степаненко Л. Я. Раскопки в северо-западной части Подола в 1980—1982 гг. В кн.: Археологические исследования 1978-1983 гг., с. 86-87, 90; Сагаидак М. А. Раскопки в Киеве. В кн.: АО 1983 года, с. 351—352.
59) Толочко П. П., Гупало К. М., Харламов В. А. Розкопки Киеву — Подолу 1973 р. В кн.: Археолопчнi дослiдження, с. 22, 24-26.
60) Сагайдак М. А. Дендрохронология Киева. В кн.: Новое в археологии Киева, с. 449.
61) Сагайдак М. А. Дендрохронологiчнi дослiдження деревьяних будiвель По-долу. В кн.: Археология Киева, с. 62-63; его же. Дендрохронология, с. 423—450.
62) Гупало К. М. Подол в древнем Киеве. Киев. 1982, с. 18—20; Сагайдак М. А. Стратиграфия и строительные горизонты, с. 151—152.
63) Красная площадь: Гупало К. М., Толочко П. П. Давньокiевский Подiл у свплi нових археологiчних дослiджень. В кн. Стародавнiи Кiев, с. 40—79; ул. Триполья и ул. Хоревая: там же, с. 65—70; ул. Нижний вал: Г у пал о К. М.. И в а-кин Н. Ю., Сагайдак М. А. Дослiдження Кiевського Подолу (1974-1975 pp.). В кн.: Археологiя Киева, с. 38—40; ул. Верхний вал: там же, с. 40-41.
64) См.: Харламов В. А. Конструктивнi особливостi деревьяиих будiвель Подолу X—XIII ст. В кн.: Археологiчнi дослiдження, с. 47—55; его же. Кiевська садиба Х ст.- Археологiя, 1977, т. 24, с. 37-46; Толочко П. П. Массовая застройка Киева X—XIII вв. В кн.: Древнерусские города. М. 1981, с. 63—94; Харламов В. А., Гупало К. М. Массовая городская застройка Киева X—XIII вв. В кн.: Новое в археологии Киева, с. 79—140.
65) Гупало К. М., Ивакин Н. Ю., Сагайдак М. А. Ук. соч., с. 47-51; см. также Гупало К. М., Ивакии Н. Ю. О ремесленном производстве на Киевском Подоле.— Советская археология, 1980, № 2, с. 205—208.

-125-

Для трех усадеб Сагайдак дает дендрохронологическую дату: начало Х в. (дата рубки бревен — 900—924 гг.) 66). Стратиграфические наблюдения, единственная монета в качестве terminus ante quern (датирующий признак) и керамика позволяют говорить, что начало непрерывного поселения на Подоле относится по крайней мере к первой половине Х века. Несмотря на это, Толочко предполагает, что уже в VI—VIII вв. Подол был частично заселен, привлекая в качестве доказательства давние случайные находки (византийскую монету 537 г., херсонесскую амфору, фибулу), а также фрагменты лепной керамики, которую он частично датирует VII—VIII веками 67). К. М. Гупало допускает, что указанные находки попали на Подол с Замковой горы и поэтому не могут быть свидетельством существования на Подоле поселения до IX века. В. И. Мезенцев подвергает критическому анализу датировку керамики, предложенную Толочко, и показывает, что рассматриваемые фрагменты лепной керамики относятся скорее к IX—Х векам. Гупало считает, что можно говорить о непрерывном заселении Подола с IX в., Мезенцев же полагает, что начало заселения может быть отнесено ко времени не раньше конца IX века 68). Киевские археологи едины в том, что Подол первой половины Х в. был значительным торговым и ремесленным районом с развитой застройкой и сложившейся уличной системой.
Наряду с близко расположенными поселениями на Замковой и Старокиевской горах и на Подоле обнаружено поселение и на Лысой горе. Археологические находки и наблюдения, дающие материалы о существовании здесь поселения в IX—Х вв., большей частью были сделаны в XIX в. (находки из кладов и погребений). Еще в конце XIX в. можно было наблюдать следы земляного вала, который, возможно, относился к IX—Х векам. Однако в 1947 г. Каргер зафиксировал уже значительное разрушение культурного слоя, и теперь в нем едва ли содержатся решающие свидетельства 69). Тем не менее в 1965 г. Толочко смог открыть некоторые новые материалы (курганы, остатки жилища, следы рва), которые, по его мнению, могут быть датированы IX—Х вв. и свидетельствовать о наличии в то время укрепленного поселения 70).
Искусственное укрепление Лысой горы предполагают также Каргер и Г. С. Лебедев. Последний видит в могильнике, датированном им первой половиной Х в., доказательство существования одновременного, следовательно, ограниченного Х в., укрепленного поселения. Он считает, что, возможно, это именно то поселение, которое скрывается в сочинении Константина Багрянородного под именем Кастрон Самбатас. По мнению Лебедева, его мог основать Олег, который предпочел поселиться в собственном замке, а не в завоеванном им замке полян. После того как господство новой династии укрепилось и княжеская резиденция во времена Ольги разместилась на Старокиевской горе, поселение на Лысой горе во второй половине Х в. утратило свое значение 71). Толочко же видит причины относительно раннего запустения поселения на Лысой горе в том, что по сравнению со всеми ранними киевскими поселениями оно имело топографически неблагоприятное положение. Он не принимает датировки
_________
66) Сагайдак М. А. Дендрохронология Киева, с. 437, 442, 449, 450.
67) Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 53; его же. Происхождение и ранние этапы, с. 77—78; его же. Древний Киев, с. 56, 58.
68) Гупало К. М. До питания про формування посаду давнього Киева. В кн.: Археологiчнi дослiдження, с. 17; его же. Подол, с. 19—31; Mezentzew VV. The Emergence of the Podil and the Genesis of the City of Kiev: Problems of Dating.— Harvard Ukrainian Studies, 1986, № 10, pp. 56-61.
69) Каргер М. К. Ук. соч., с. 112, 129-130, 523.
70) Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 68; его же. Древний Киев. с. 46.
71) Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Ук. соч., с. 13-14; Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л. 1986, с. 240-241.

-126-

поселения только пределами Х в., относя древнейшие погребения к VIII-IX векам 72).
О поселениях на горах Щекавица, Детинка, в районе Печерска едва ли можно говорить ранее XI века. Лишь в отношении Копырева конца, который позднее примыкал к северо-восточной части города Ярослава, па основе некоторых данных можно предположить, что этот район был частично заселен уже в Х веке 73).
Картина, которая складывается в результате обозрения материалов исследований о киевском комплексе поселений последней четверти Х в., показывает ряд маленьких, топографически обособленных поселений, характер которых в отдельных случаях определяется лишь частично. На Замковой горе поселение существовало уже в VI—VIII веках. Его связь с поселением IX—Х вв., обнаруженным на том же месте, остается, однако, сомнительной. Оборонительные укрепления для всего времени существования поселения убедительно не подтверждены. Единственный участок, для которого зафиксировано искусственное укрепление, занимает около 2 га северо-западного участка Старокиевской горы. Обнаруженный здесь материал восходит к VI в., но контуры укрепленного поселения заметны не ранее, чем для VII—VIII веков. Только с этого времени жилища, возможно, также оборонительный ров и капище, свидетельствуют о непрерывности поселения. О «значительном и развитом поселении», как это звучит у Толочко, едва ли можно говорить уверенно.
Политико-административная и культово-религиозная роль этому поселению как центру в VII—VIII вв. еще не принадлежала. Датировка решающих археологических комплексов — оборонительного рва и капища — остается до сих пор неясной. Не исключено, что оба они возникли только в течение IX века. Для этого времени письменные источники, постепенно дополняющие археологические материалы, свидетельствуют о формирующихся функциях города Киева как центра. Отчетливо зафиксированы не только по летописям, но и по археологическим источникам (курганы княжеских дружинников, фундаменты каменных сооружений) военно-политические функции города как центра в Х веке. В то время поселение становится центром киевского конгломерата поселений.
Вопрос о распространении застройки уже в середине Х в. через ров на граничащий с ним некрополь в свете имеющихся сведений остается спорным. Подол заметно выделяется только с начала Х века. В середине Х в. он со своими усадьбами, частоколами и улицами выступает уже как развитый район города с выраженным торгово-ремесленным характером. На Лысой горе в районе позднего Копырева конца поселение зафиксировано только в Х веке. Было ли поселение на Лысой горе укреплено, неясно. Не исключено, наконец, что наряду с известными по источникам поселениями имелся ряд мелких усадеб и отдельных дворов в районе киевского комплекса поселений, например, на горах Детинка и Щекавица.
_________
72) Толочко П. П. Исторична топографiя, с. 67, 71; его же. Древний Киев, с. 48, 50.
73) Брайчевский М. Ю. Раскопки в Коцыревом конце в Киеве. В кн.: АО 1970 года. М. 1971, с. 299-300.

-127-