Лазутина Г. Основы творческой деятельности журналиста

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 2 ЧЕМ ПРИМЕЧАТЕЛЬНЫ МАССОВЫЕ ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПОТОКИ

Беседа третья ЗАЧЕМ ЛЮДЯМ МАССОВАЯ ИНФОРМАЦИЯ?

– Полагаю, понятие «социальная информация» не вызывает у Вас вопросов?

– Как сказать... Ведь оно неоднозначно.

– Ну что ж, давайте его определим. Оно, действительно, употребляется сегодня в нескольких смыслах. Наиболее распространены два из них.

Согласно одному (его принято считать узким) социальная информация – это сообщения об общественной жизни; предмет их всегда – тот или иной аспект, тот или иной момент социальных отношений.

Согласно другому, более широкому, смыслу социальная информация есть вся совокупность знаковых сообщений, создаваемых человеком. Она непрерывно умножается, образуя информационный массив, берущий начало в глубинах веков и уходящий в завтра.

– А разве бывают сообщения не знаковые?

– Да нет, все сообщения имеют знаковую, сигнальную природу, но не все создаются человеком, да еще и при помощи специально выработанных систем знаков и правил их использования – естественных и искусственных языков. Охотник увидел следы зайца – и вскинул ружье. Он расшифровал знаки, получил важные для себя сведения, однако к социальной информации такое «сообщение» никак не относится. А вот другая ситуация: наш герой прочитал в газете, что охота на зайцев разрешается... допустим, с 15 ноября, и начал готовить снаряжение. Тут его поведение направляется социальной информацией, то есть специально созданным для данной цели информационным продуктом. Для различения этих ситуаций я бы предпочла использовать два термина: в первом случае говорила бы о сигнальных сообщениях, а во втором – о знаковых. Но слово «знак» есть не что иное, как «сигнал» в переводе с латинского...

– Тогда можно сказать, что социальная информация – это вся совокупность возникающих в обществе информационных продуктов.

– Да, только надо обязательно подчеркнуть, что речь идет о материализованных, объективированных информационных продуктах – не о замысле, скажем, не о цели как мысленном предвосхищении результата (хотя это тоже в определенном смысле продукт переработки информации), а о самом овеществленном результате.

– Итак: социальная информация – это...

– ...вся совокупность возникающих в обществе информационных продуктов, закрепленных в том или ином материале. И они удивительно разнообразны, как мы убедились выше. Причем их место и роль в жизни общества не одинаковы, как не одинаковы их функции и языки, в которых они воплощаются. Одно дело, скажем, техническая документация и совсем другое – музыкальная пьеса. Или сравните кодекс законов – и бытовое письмо. Тем не менее это все – социальная информация в широком смысле слова, связывающая между собой не только людей, живущих одновременно, но и сменяющие друг друга поколения. По сути дела, это объективированное общественное сознание во всем его неисчерпаемом многообразии и динамике, на разных исторических этапах отражающее действительность с разной степенью соответствия ей.

– Мне кажется, тут есть противоречие. С одной стороны, мы говорим о предельном разнообразии информационных продуктов, о том даже, что они воплощаются в разных языках. А с другой – Вы подчеркиваете, что они связывают между собой и современников, и поколения...

– Вы правы, противоречие тут есть, но это – противоречие самой действительности. Однако есть и средство разрешения его!

Понимаете, Алеша, если человечество существует как целое, если люди оказываются способны понимать друг друга, несмотря на разный жизненный опыт, специализацию в труде, разные социальные позиции, принадлежность к разным этносам, так это потому, что в структуре социальной информации образовался пласт, выполняющий роль духовного моста между представителями разных социальных общностей: пласт массовой информации.

– Слово «массовый» в обыденной речи употребляется как противопоставление чему-то единичному, элитарному...

– И не только в обыденной речи. Наверняка Вы слышали такое научное понятие, как «массовая культура». Оно ведь тоже употребляется для обозначения явлений, противостоящих «высокой» культуре, то есть содержит в себе некоторый негативный оттенок. А вот если взглянуть на общество как кибернетическую систему, то понятие «массовый» выступит для нас в другой дихотомии.

– Что означает слово «дихотомия»? Я с ним пока не сталкивался.

– Буквально в переводе с греческого это – «разделение надвое», а как термин оно имеет в виду способ классификации явлений, при котором они разбиваются на пары, состоящие из элементов, сопоставляемых в том или ином отношении. Так вот, кибернетический подход к изучению общества делает актуальной дихотомию «специализированный – массовый». И тут уже никаких негативных оттенков нет.

– А в чем заключается такой подход?

– Вообще-то это большая самостоятельная тема разговора. Однако некоторые ее аспекты для нас очень важны, и потому на них стоит остановиться. Но это материал сложный, так что будьте бдительны: чуть что не ясно или кажется сомнительным – сразу вопрос! Договорились?

– У меня вообще такой принцип освоения материала!

– Да, я заметила, но тут дело особое...

Уже Норберт Винер, основоположник кибернетики как науки о сложных самоуправляемых системах, высказал утверждение, что к ним относится и человеческое общество. Немецкий исследователь Георг Клаус показал, как складывается и действует разветвленная, многоуровневая структура механизмов самоуправления общества – он назвал их «переплетенными контурами регулирования». Если присмотреться к ней, можно заметить много интересного.

Но попробуем для начала разобраться в механизмах собственного поведения. Наверное, Вы не будете спорить, что есть два типа поступков: те, что мы совершаем бессознательно, и те, которые обдумываем. Первый тип мы рассматривать не будем: там чаще всего действует инстинкт, то есть за нас «принимает решения» природа (классический пример: увидел человек в лесу волка – и мигом на дерево!). А вот во втором случае поступку всегда предшествует некий процесс, поддающийся наблюдению. Можете его воссоздать?

– Попытаюсь. Сначала получаю сигнал о какой-то перемене в окружающих обстоятельствах и объясняю себе, что он значит и как может такая перемена сказаться на моей жизни. В зависимости от этого определяю, как лучше себя вести: проигнорировать ли сигнал, принять ли его во внимание на будущее или предпринять какие-то шаги сразу. Если сразу, то какие именно? И, решив какие, – действую. Так же, вероятно, и Вы?

– Да. Думаю, что примерно так бывает у всех: получение информации о событии – объяснение его – перебор вариантов последствий – перебор вариантов реагирования – выбор варианта – решение о действии – действие. Таким образом, принятию решения, которое фактически становится для нас интегральной информационной командой действовать и далее разворачивается в серию микрокоманд, предшествует формирование мотивированной информационной программы действий, вбирающей в себя отображение события, его оценку (интерпретацию) и модель необходимой реакции на него.

– Я бы сказал проще: перед решением складывается мнение, на основе которого решение и принимается.

– Да, этот феномен нам хорошо известен под именем «мнение». И очень важно понять, чем обусловлено его рождение.

– В общем-то это ясно: исходным сообщением.

– Не только. Помимо исходной информации определяющими для формирования мнения оказываются еще два обстоятельства. Во-первых, способность человека к опережающему отражению действительности – проективное мышление. Во-вторых, наличие в сознании компонентов, с которыми соотносится вся поступающая информация. Они образуют как бы «камеру эталонов», позволяющую «вычислять» значение всех новых сведений и вырабатывать оценку происходящего. – Эти компоненты – полученные раньше знания?..

– И знания в том числе. Видите ли, исследователи давно зафиксировали, что сознание общества включает в себя качественно различные элементы. Они их классифицировали, определив как знания, нормы и ценности. В «камере эталонов» личности представлены все эти элементы, однако отнюдь не в полном объеме: она формируется за счет освоения человеком определенной части социальной информации, а именно той, о которой мы уже говорили и которая традиционно обозначается как массовая информация.

– Ну, раз уж мы опять до нее добрались, может, сразу и разберемся в том, что это такое?

– Начнем разбираться, только начнем... Принято считать, что главный признак массовой информации то, что ею хотя бы в начале ее жизни, на первой стадии, оперировали или оперируют массы – так или иначе, тем или иным образом. Это и в самом деле характеристика важная, но определяющей она не является, ибо не отражает причинных свойств массовой информации, из-за которых, собственно, и возникает потребность общества в ней. А свойства эти заключаются в следующем: в отличие от разных видов специализированной информации массовая – общезначима (несет в себе сведения, которые в той или иной степени касаются всех) и общедоступна (распространяется по открытым каналам, а фиксируется либо в естественном языке, либо в таких искусственных, которыми владеют массы – от простейшего языка светофора до весьма сложных языков искусств).

– Ага, вот она дихотомия: «специализированная – массовая»!

– Да-да... Питая тот блок сознания личности, который мы назвали «камерой эталонов», массовая информация тем самым питает и особый блок общественного сознания: более или менее устойчивые, более или менее общепринятые знания, нормы и ценности общества, будучи представлены в сознании каждого социально зрелого индивида, начинают действовать как важнейший узел самоуправления, саморегуляции общества в целом – массовое сознание.

– Я знаком с книгой Грушина «Массовое сознание». Запомнилось, что там оно понимается как «сознание со сломанными перегородками».

– Борис Андреевич Грушин – один из крупнейших исследователей феномена массового сознания. Я очень ценю его работы как, впрочем, и труды Г. Г. Дилигенского. А. К. Уледова, да и многих других философов, занимавшихся этой проблемой. Однако кибернетическое прочтение социальных процессов делает очевидными обстоятельства, на которые до сих пор особого внимания не обращалось. Главное из них в том, что массовое сознание выступает как инвариант общественного сознания, его общезначимый слой, противостоящий специализированному, групповому сознанию (в том числе и классовому). Тем самым оно обеспечивает необходимый уровень интеграции человечества, сохраняя его как целостную систему.

– Так это очень важная роль. Можно сказать, жизненно важная!

– Именно так. Благодаря массовому сознанию общество, при всей сложности его строения, оказывается способно в кризисных условиях проявлять себя как целостность, преодолевая групповую разобщенность. Условия эти напрямую связаны с факторами, так или иначе угрожающими устойчивости общества; среди них не последнее место занимают неожиданные изменения его внутренней или внешней среды.

– То есть, с одной стороны, катаклизмы в природе, а с другой – социальные потрясения?

– Ну, не обязательно катаклизмы и потрясения. Могут быть и более «спокойные» события с угрожающими последствиями. Скажем, сегодня в нашу жизнь входит такое явление, как клонирование – результат научной деятельности, чреватый, по мнению многих исследователей, не только какими-то благами, но и немалыми опасностями.

– Да, я читал: это выращивание из одной клетки точной копии живого существа. Представляете, тиражирование одного человека! Но причем тут массовое сознание?

– А при том, что оно помогает нам более или менее согласованно оценить складывающееся положение дел. Уникальность личности – общепризнанная ценность. Уважение к личности – общепризнанная норма цивилизованных отношений. И как ни потрясает нас знаниевый, когнитивный аспект данного открытия, мы понимаем, что в плане нравственном и социально-психологическом оно, если им неосторожно распорядиться, может стать разрушительным.

– Но его авторы вряд ли согласятся с таким выводом!

– Да и не только авторы. У них наверняка будут сторонники. Дело в том, что инвариантность (общезначимость) массового сознания относительна. Ведь компоненты его не содержатся в структуре сознания личности изолированно, в чистом виде. Они сосуществуют с компонентами национального, классового, профессионального и прочих разновидностей специализированного, группового сознания, да притом еще и не даются человеку готовыми. Формирование их в нормальных условиях идет как напряженные духовные искания, сопровождающие становление личности и выступающие одной из сторон ее социализации. И здесь – принципиально важный момент.

– Не понял. В чем заключается принципиально важный момент?

– Ну, что формирование «камеры эталонов» в сознании личности идет через духовные искания. Так заявляют о себе особенности человека, общества, социальной формы движения – те, что в конечном итоге оборачиваются для нас возникновением таких общечеловеческих ценностей, как демократия, плюрализм взглядов и мнений, творческий поиск. Проявляется общая закономерность: развитие как разрешение противоречий на уровне социальной формы движения связано с выбором, то есть с осознанием альтернатив, существующих при принятии решений, и предпочтением одной из них в любой социально значимой ситуации.

– Выходит, когда я говорил про выбор при принятии решения, то интуитивно «попал в точку»?

– Да. А в нашем случае такой социально значимой ситуацией оказывается процесс формирования и воспроизведения в новых поколениях массового сознания – ключевого участка в механизмах общественной саморегуляции. Возможность же выбора, принимающего для человека форму духовных исканий, может быть обеспечена только в одном случае: если фонды массовой информации в обществе намного шире по «ассортименту» знаний, ценностей и норм, чем массовое сознание как таковое.

– Фонды массовой информации шире, чем массовое сознание... Ну да, выбирать-то надо из чего-то.

– Вот-вот. Поэтому на протяжении своей истории человечество накапливает добытые знания, которые помогают объяснять мир и строить с ним отношения; устоявшиеся ценности, способные служить эталонами при восприятии окружающего; сложившиеся нормы отношений, выступающие как критерии социального поведения. В то же время фонды постоянно пополняются информационными продуктами живущих поколений. Эти продукты несут в себе варианты новых знаний, ценностей и норм, претендуя на состязательность. Так и возникает возможность выбора для индивидов, а значит – создаются необходимые условия для развития массового сознания общества при сохранении его преемственности.

– Знания, нормы и ценности – разновидности информационных продуктов?

– Скорее, их компоненты.

– Следовательно, один информационный продукт может включать в себя или все три компонента, или два, или один? В общем, разные комбинации, да? Почти как белки, жиры и углеводы в нашей пище...

– Да. Мне в голову такая аналогия не приходила, но, пожалуй, ее можно принять. Только не хотелось бы, чтобы из-за нее потерялось главное!

– То есть?..

– Мы же говорим о массовом сознании. О том, каковы закономерности его формирования, а точнее – воспроизведения в каждом новом поколении.

– Но если духовные искания — закономерность, то, по-моему, она сплошь и рядом нарушается. Многие люди понятия не имеют, что им надо сформировать какую-то «камеру эталонов», – живут себе и живут.

– А почему, собственно, они обязательно должны иметь понятие? Могут и не иметь. Процесс все равно идет: он определяется потребностями общества как системы, человека как элемента этой системы и носит спонтанный характер.

Но насчет нарушений Вы правы, они нередки, и последствия их всегда оказываются кризисными. По всей вероятности, существуют верхний и нижний пороги, определяющие необходимый уровень общезначимости массового сознания. Соблюдаются эти пороги – общественный организм действует оптимально, не соблюдаются – возникает кризис. История полна подобными свидетельствами. Скажем, когда социальная организация складывалась таким образом, что процесс духовных исканий как естественный способ формирования массового сознания вытеснялся целенаправленным, по сути дела, принудительным внедрением в сознание человека жестко заданной системы знаний, ценностей и норм, достигалась степень общезначимости, превышающая необходимый предел. Это резко сокращало возможности общественного развития: социальная практика отбрасывала все, что не вписывалось в эталоны массового сознания, а массовое сознание теряло возможность двигаться, обогащаться.

– Догадываюсь: кризисы такого рода известны под именем «застой». Точно?

– Точно. И наша страна не так давно пережила подобный кризис. Избежать их, в конечном счете, не удается ни одному тоталитарному государству.

А вот другой тип кризисов. В разные исторические эпохи общество характеризуют разные формы взаимодействия социальных групп – от сотрудничества до борьбы. В зависимости от этого необходимый уровень общезначимости массового сознания достигается в силу разницы групповых интересов то с меньшей, то с большей степенью трудности, нередко – в острейших идеологических схватках. Все массовые информационные продукты — от политической прокламации до, казалось бы, нейтральной лирической песни – обретают в таких условиях определенный идеологический заряд, подталкивающий к выбору знаний, норм и ценностей, наиболее предпочтительных для соответствующих политических сил. И периодически возникают ситуации, когда необходимый уровень общезначимости массового сознания оказывается практически недостижим. Тогда человечество содрогается в битвах, захлебывается в крови.

– Революции?..

– Не одни они. Войны за передел мира, религиозные и националистические войны... Чем более оснащаются разрушительные арсеналы общества, тем опаснее становятся такие катаклизмы. Вот почему как знак взросления человечества надо воспринимать планетарное мышление, которым отмечена деятельность прогрессивных политиков Земли. В сущности, оно есть не что иное, как осознание важнейшей закономерности общественного развития, состоящей в том, что доминантой массового сознания всегда, во все времена должны оставаться общечеловеческие гуманистические ценности: мир – условие выживания земной цивилизации; природа – необходимая среда обитания человечества; жизнь – уникальное явление мироздания; человек... Сохранение в массовом сознании этого ряда ценностей (а он, естественно, может быть продолжен) есть момент, сторона, условие сохранения земной цивилизации, условие сохранения человечества.

– А вот когда говорят о мировоззрении как ядре массового сознания, имеется в виду именно «камера эталонов»?

– Едва ли! «Камера эталонов» не научный термин, а образ, употребляемый для того, чтобы сделать очевидными функции массового сознания. С этим понятием он и соотносим. Мировоззрение же в таком случае – первостепенный элемент «камеры».

Но вернемся к разговору о мнении как продукте творческой деятельности человека, которым он отвечает на движение действительности, – дальнейший путь к пониманию механизмов саморегуляции общества проходит здесь.

Мы видели: действие, то есть практический шаг, совершается в результате решения, а решение формируется на базе мнения.

Мнение, таким образом, для каждого конкретного человека играет роль оперативно вырабатываемой программы поведения в сложившихся условиях. Ну, а для общества? Чем мнение индивида оборачивается для общества?

– Ничем. Оно так и есть – просто мнение.

– Так, да не так. Представьте себе... ну, хотя бы заседание Думы, которое Вы наблюдаете по телевидению. Допустим, в повестке дня – проблема, требующая принятия решения. Что происходит на Ваших глазах?

– То и происходит: обсуждается эта проблема с разных сторон. Депутаты высказывают свои точки зрения, спорят до хрипоты. Идет обычная рутинная работа...

– ...благодаря которой определяется более или менее общая позиция и оказывается возможным принять большинством голосов решение. Или не определяется – и тогда решение не принимается. Верно? А теперь сформулируем суть происходящего: на сессии идет обмен мнениями, выработанными отдельными депутатами или фракциями. Мнения обнародуются, оцениваются, отбрасываются, одобряются, интегрируются, пока не становится видимой общая основа для будущего решения.

Следовательно, и этот процесс сопряжен с выбором. Материалом для выбора служат мнения индивидов. В том-то и состоит их роль на уровне общества – обеспечивать возможность оперативного и наиболее надежного коллективного выбора линии поведения в условиях постоянно меняющейся действительности. Всякий раз, когда происходит существенное общезначимое событие и возникает необходимость в адаптации к нему не просто отдельного человека, но масс (в предельном случае – человеческого сообщества в целом), пробуждается интерес к мнениям.

– Приходит в голову сакраментальная фраза: «Что ты думаешь по этому поводу?»

– Очень показательно! И чем ярче личность, тем важнее оказывается узнать ее мнение. Мнения индивидов начинают обнародоваться, распространяться, обсуждаться, сообща дорабатываться в стремлении достичь согласия в выборе – общего выбора. Предмет общего выбора, осознаваемый как предпочтительное толкование сложившихся обстоятельств и предпочтительный вариант реакции на них, обретает роль, подобную той, которую играет мнение индивида по отношению к нему самому, – роль программы. Только это уже коллективная, общая, общепризнанная программа: на ее основе соответствующие социальные институты могут вырабатывать управленческие решения, пригодные для коррекции социальной практики.

– Это же и есть общественное мнение!

– Конечно. А процесс рождения, распространения, обсуждения, «взвешивания», перебора, борьбы индивидуальных или групповых мнений – естественный процесс самоопределения общественного мнения. Особо значимы тут два обстоятельства. Во-первых, групповые мнения часто бывают идеологически окрашены целями социально-политической борьбы, Во-вторых, «соперничают» мнения разного уровня компетентности. Наряду с суждениями здравого смысла, возникающими спонтанно, звучат высказывания, основанные на глубокой теоретической проработке вопроса. Они опираются не только на эталоны массового сознания, но и на данные сознания специализированного, в первую очередь научного. Отсюда – разница в обосновании, аргументации оценок. Однако по сути своей этот тип информационных продуктов един: он отражает личностный выбор эталонов, с которыми соотносится поступившая информация, личностные особенности ее переработки и служит для членов общества средством их участия в решении общих проблем, в осуществлении актов общественной саморегуляции.

– Но в таком случае общественное мнение – это не часть массового сознания, как считает Евгений Павлович Прохоров, а продукт?..

– Получается, что так. И не «частный случай массового сознания», как писал Б.А. Грушин. Это особое, ситуативно возникающее информационное образование, которое производится общественным сознанием в целом и призвано выполнять роль программы поведения масс в меняющихся условиях. И по этой причине в ходе самоопределения общественного мнения используются главным образом языки массового сознания. Иначе говоря, мнения людей, независимо от того, опираются ли они на эталоны массового сознания или на данные науки, объективируются как массовая информация, представляют собой ее особую разновидность – публицистический текст.

Чем демократичнее общественное устройство, тем полнее выражает себя процесс самоопределения общественного мнения и тем надежнее действуют механизмы саморегуляции, самоуправления. Тоталитарные государства тем и опасны для цивилизации, что ориентированы на подмену самоопределения общественного мнения направленным его формированием, игнорирующим момент сознательного массового выбора. А в нем – необходимое условие существования, функционирования и развития социальных систем. Нарушение его создает богатые возможности для манипулирования общественным поведением.

– Понятно: хитрости отношений сознания и поведения общества носят кибернетический характер. Но почему Клаус назвал это «переплетенными контурами регулирования»? Помните, мы упоминали об этом, когда начали говорить о кибернетическом подходе к изучению общества?

– Во-первых, с какой стати Вы заговорили о хитростях?! Отношения сознания и поведения общества – весьма бесхитростный, хотя и очень сложный механизм. А во-вторых, Клаус видит в нем один из контуров регулирования. Другой контур образуют отношения институтов власти и масс, выступающих как объект управления. И поскольку воздействие институтов власти на поведение масс нельзя осуществить, минуя сознание, возникает то самое обстоятельство, которое Георг Клаус и обозначил как «переплетенность» контуров регулирования.

– Так ведь институты власти тоже действуют с помощью массовой информации!

– В том-то и дело. Массовая информация – в высшей степени существенный элемент общественной жизни. Не случайно, совсем не случайно в течение всей своей истории человечество тратит громадные усилия на создание продуктов, которые нельзя ни есть, ни пить, которыми не воспользуешься как молотом, пушкой или лекалом, проектом здания или машины, как математической формулой, позволяющей рассчитать траекторию полета космического корабля. Невидимый гриф, под которым они живут в фондах культуры, мог бы звучать так: «средства интеграции человечества». Пришла пора подробнее рассмотреть, как производится и в каких формах существует в обществе массовая информация.

Беседа четвертая   СКОЛЬКО ЛИКОВ У МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ

– В учебнике Е. П. Прохорова «Введение в теорию журналистики» я нашел утверждение, что массовая информация – ключевое понятие для журналистики. Судя по нашей прошлой беседе, Вы с ним согласны?

– В общем, и целом – да. Однако тут есть некоторые нюансы...

– Опять нюансы?..

– И весьма существенные. Прежде всего, надо иметь в виду такое обстоятельство. Производство и распространение массовой информации существенно различаются в разные периоды жизни человечества. Допустим, до Гутенберга, открывшего возможность печатать подвижными литерами, – и после него; до компьютера – и сегодня. Но, оказывается, за множеством черт, характерных для того или иного исторического этапа, скрываются и черты общие, устойчивые, непреходящие.

– Вы говорите о производстве и распространении...

– Да, на мой взгляд, эти понятия важно различать. Производство, распространение и потребление – три проявления деятельности и в вещественно-энергетической сфере, и в сфере информационной. Они обусловливают друг друга, зависят друг от друга, тесно связаны, но не тождественны.

...Так вот, о сходных чертах в производстве массовой информации в разные времена. Первой из них стоит назвать такую: с тех пор как началось разделение труда и появились устойчивые социальные институты, производство массовой информации всегда осуществляется на двух уровнях: спонтанно и организованно. Спонтанно – значит, создателем ее может стать практически каждый в силу генетической программы человека, в силу его творческой природы, его исконной ориентации на общение. Организованно – значит...

– ...это значит, она создается разными видами профессиональной творческой деятельности.

– Можно еще сказать: организованно – значит, институционально. Действительно, на этом уровне она создается разными видами профессиональной творческой деятельности, уже оформившимися в соответствующие социальные институты. В результате в обществе образуются как бы два слоя массовой информации: один – спонтанно производимый и стихийно распространяемый самими массами, другой – производимый специалистами и распространяемый по специально созданным открытым каналам, выходящим в рассредоточенную аудиторию.

– Первый слой – анекдоты, слухи, всякие сплетни, да?

— Верно, но это еще не все. Вспомните ранние песни Окуджавы или Высоцкого – они же родились как крик души чутких к состоянию общества граждан и очень быстро стали достоянием широкой аудитории, хотя в официальные каналы массовой информации их попросту не пускали, а неофициальных каналов типа КСП – клубов самодеятельной песни – тогда еще не было.

– А насчет второго слоя так и хочется сказать: это наш, его делаем мы, журналисты... Хотя, может быть, это слишком самонадеянно... Но если не мы, то кто же еще?

– Это мы увидим дальше. Сегодня тексты массовой информации многолики: их столько же видов, сколько видов массового информационного производства. И каждому из этих видов соответствует определенная профессия.

– Вы вроде бы имели в виду еще какие-то общие для разных эпох черты в создании и распространении массовой информации?

– Имела. Вторая устойчивая черта определилась в связи с тем, что массовая информация, как и вся социальная информация, обладает свойством «консервироваться» и потому накапливается во времени, оседая в информационных хранилищах общества.

– Библиотеки, фонотеки, фильмотеки и тому подобное?

– Естественно! Постепенно в массиве информационных продуктов образуются напластования, подобные тем, что просматриваются в толще земной коры. В обиходе живущих поколений, конечно же, оказываются в основном верхние, «свежие» пласты. Однако не отпадает и необходимость обращаться к пластам «глубокого залегания», ведь в них – вклад многих поколений в золотой фонд массовой информации, произведения, наилучшим образом отразившие опыт этих поколений в постижении смысла бытия. Вот почему и складывается единый принцип подхода к организации распространения массовой информации: во все времена общество предусматривает поступление в каналы коммуникации и вновь созданных информационных продуктов, и тех, что извлекаются из пластов «глубокого залегания». Тем самым оно актуализирует вечные истины, а иногда и нераспознанные заблуждения.

– В данном случае может служить примером использование в прессе отрывков из трудов философов конца прошлого и начала нашего века: Николая Федорова, Николая Бердяева, Павла Флоренского?

– А почему же нет? Вполне! Тем более что эти отрывки всегда даются в контексте журналистских материалов об этих мыслителях.

Есть еще одна черта, общая для разных периодов, – третья на всем протяжении истории человечества прослеживается тенденция, с одной стороны, к дифференциации производства массовых информационных продуктов, а с другой – к его интеграции.

– То есть?.. В чем это конкретно выражается?

– Примеры хотите? Пожалуйста!

Вы, думаю, наслышаны о древнегреческом ораторском искусстве. Чрезвычайно интересное явление, причем с разных точек зрения. В трудах исследователей журналистики оно чаще всего трактуется как «своеобразная публицистика» или ее исторический предшественник. Между тем не стоит большого труда установить, что древний оратор на первых порах являл собой одновременно создателя и распространителя синкретичных информационных продуктов.

– «Синкретичный» – примерно то же самое, что «синтетический»? Не синонимы, но близкие по значению слова, да?

– Отнюдь! Синкретизм – характеристика неразвитых объектов: они еще не расчленены на элементы, которым предстоит когда-то отделиться друг от друга. А синтетичность – качество, которое возникает в результате синтеза, объединения прошедших определенный путь развития элементов в целое, представляющее собой более высокую ступень организации объекта.

Так вот, продукт ораторского творчества поначалу был синкретичен – речь на все случаи жизни. Но, по мере того как в обществе появлялись конкретные информационные нужды, речи стали дифференцироваться, отвечая на них. Родились речи политические, судебные, философские...

– Это же то, о чем мы уже говорили: процесс разделения труда в сфере информационного производства!

– Ну да. И параллельно с ним начинается процесс объединения некоторых уже обособившихся видов творческой деятельности. Так возникает архитектура – синтез инженерного, изобразительного и декоративного творчества. Так возникает театр...

– Я понял, о чем речь. Еще один синтетический вид творчества – кино, потом – телевидение...

– Да, да! И одна из причин, стимулирующих это явление – возникновение таких технических возможностей, таких каналов распространения информационных продуктов, которые сделали целесообразной концентрацию в себе разных их видов, адресованных массовой аудитории.

В совокупности перечисленные черты оборачиваются весьма любопытным обстоятельством. Оказывается, что массовая информация в современном мире существует в трех формах.

– Еще какие-то лики?!

– Не лики – формы существования! Массовая информация существует в трех формах. Во-первых, в форме пассивной, когда она представлена в обществе как тексты «до востребования»: живущие в информационных хранилищах, они ждут своего часа – возникновения коммуникативной ситуации, когда смогут передать адресату «законсервированную» в них информацию.

Во-вторых, в форме непроизвольной активности, когда она циркулирует по каналам неструктурированных межличностных коммуникаций, попадая туда непосредственно от создателей, чаще всего остающихся неизвестными, и варьируясь в зависимости от условий коммуникативных ситуаций.

В-третьих, в форме произвольной активности, когда ее предлагают членам общества специально созданные социальные институты в виде динамичной, регулярно пополняющейся совокупности информационных продуктов, движущейся по открытым, определенным образом структурированным каналам коммуникаций, принципиально доступным для всех. Обозначая эту совокупность, исследователи все чаще употребляют понятие «массовые информационные потоки». Здесь представлены главным образом тексты современные, институционально созданные, однако по мере необходимости сюда вовлекаются и тексты из «глубинных пластов» массовой информации, и тексты, родившиеся спонтанно. Можно сказать, что массовые информационные потоки – это способ актуального существования массовой информации, каково бы ни было ее происхождение, к какому бы слою она ни относилась.

– А первые две формы – они «привязаны» к определенному, «своему» слою?

– Тоже нет. Жесткой привязки не существует. Переживать фазу пассивного состояния могут и тексты, полученные сегодняшним поколением «по наследству», и тексты, произведенные им: в библиотеках, фильмотеках, фонотеках Вы найдете как то, так и другое. Равным образом Вы можете обнаружить там материалы, созданные спонтанно, – сборники анекдотов, например, или фольклорные байки, и подшивки журналов или газет – результат организованного труда журналистского сообщества.

В форме непроизвольной активности тоже может существовать любой продукт массовой информации. Вот Вам напел свою новую мелодию знакомый композитор, и она к Вам что называется, прилипла, а от Вас, ее услышал сосед... По, мните фильм «Волга-Волга»? История с песней Стрелки великолепно иллюстрирует возникновение подобных коммуникативных ситуаций.

– Тогда получается, что в какой бы форме ни существовала массовая информация, у нее множество ликов.

– Дались Вам эти лики... Конечно, их множество, потому что у человеческого общества как кибернетической системы множество потребностей. В удовлетворении первостепенных из них непосредственно участвуют тексты массовых информационных потоков. Вот их разновидности, их «лики» мы и рассмотрим подробно. Но начать придется с комплекса потребностей.

– Это же нескончаемая цепочка!

– Да нет, первостепенные потребности, разрешение которых недостижимо без массовой информации, образуют вполне обозримый ряд, и значительная часть из них Вам уже известна. Однако для полноты картины перечислим их все, одну за другой. Это потребности:

1) в формировании массового сознания – инварианта общественного сознания, который, как мы видели, играет роль «камеры эталонов» при освоении вновь поступающей информации;

2) в приеме и оперативном распространении сведений об общественно значимых изменениях действительности;

3) в самоопределении общественного мнения – оперативной программы реагирования общества на изменение условий существования;

4) в своевременной выработке и распространении «команд» – разного рода управленческих решений, принимаемых специальными институтами управления с целью побудить массы к соответствующим практическим действиям;

5) в поддержании необходимого жизненного тонуса общества – такого психофизического состояния людей, при котором в случае нужды легко возникает и реализуется готовность к действиям;

6) в поддержании необходимого уровня межгрупповых контактов – оно служит гармонизации общественных и групповых интересов, повышающей степень согласованности общественных практических действий;

7) в оказании помощи членам общества в связи с возникающими у них проблемами делового или частного характера, поскольку они способны нарушать гармонию общественных, корпоративных и личных интересов, отрицательно сказываясь на согласованности практических действий масс.

– Последнее положение вызывает у меня сомнение. Если я поссорился с любимой девушкой и расстроен по этому поводу, – причем здесь массовая информация? Как она может помочь мне?

– Ну, во-первых, надо иметь в виду, что массовая информация – только одно из средств разрешения этих потребностей, отнюдь не единственное. А во-вторых... И в случае с девушкой массовая информация может оказаться причем. Представьте себе такую картину. Вы входите к себе в комнату злой-презлой. Или, может быть, удрученный донельзя. Механически включаете телевизор и опускаетесь на стул, тупо глядя в экран. И вдруг в какой-то момент ловите себя на мысли, что герой фильма, который Вы, оказывается, уже со вниманием смотрите, делает глупости, – вот ревнивец несчастный, какого дьявола он?.. И неожиданно – внутренний голос: «Ну, а ты?..» Не обязательно быть ревнивцем, чтобы по ассоциации почувствовать укор совести. Просто в какой-то момент Вам становится отчетливо видно себя со стороны. И все происшедшее накануне начинает представляться иначе. Вы встаете со стула, выключаете телевизор и беретесь за телефонную трубку... Может такое быть?

– Может, может... Так и хочется придумать, что произойдет дальше.

– А дальше мы с Вами будем всматриваться в структуру массовых информационных потоков! Дело в том, что перечисленные потребности выступают по отношению к ним как причина, формирующая соответствующий комплекс их функций, а следовательно, и состав образующих их текстов. Попробуйте классифицировать эти тексты по назначению, по функциональной направленности – окажется, что их тоже семь групп, и они соотносимы с потребностями.

– Давайте я попытаюсь...

В первую группу войдут тексты, нужные для того, чтобы...

– ... стимулировать духовные искания людей, ведущие к формированию массового сознания.

– Во вторую – тексты, оповещающие об изменениях действительности.

– Да. Только стоит подчеркнуть: об изменениях и на очевидном уровне (события), и на неочевидном (проблемы).

– Третью группу составят тексты... знакомящие с разными мнениями о происходящем. Правильно?

– Правильно. А четвертую?..

– Ну, с четвертой просто: это административные тексты.

– Лучше сказать, управленческие: в них – те или иные решения институтов власти, рассчитанные на управление поведением масс.

– Пятая группа... В классификации потребностей это обеспечение должного жизненного тонуса?

– Да-да-да!

– Значит, здесь – тексты, которые Е. П. Прохоров именует рекреативными.

– Их можно назвать развлекательными: развлечения помогают человеку разрядиться, восстановиться, то есть выполняют рекреативную функцию.

– В шестой группе мы обнаружим тексты, которые дают возможность знакомиться с знаниями, нормами и ценностями разных групп людей.

– Да, со специфическими групповыми ценностями, скажем национальными, профессиональными, возрастными. В том числе с ценностями общественных лидеров.

– А седьмая группа?.. А, седьмая – то, о чем мы уже говорили: тексты, способные помогать в решении личных или деловых проблем. Правда, пример, который Вы привели, меня озадачивает: получается, что это по сути своей рекреативные тексты?

– Пример этот, действительно, касался рекреативного текста: у нашего героя были проблемы с жизненным тонусом. А в данном случае речь идет о помощи в преодолении типовых проблем деловой и частной жизни, разного рода производственных и бытовых трудностей. Этому служат справочные, рекламные, эпистолярные и тому подобные тексты.

– Ну, ясно... В общем-то эта классификация – не что иное, как перечисление материалов средств массовой информации.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел журналистика