Овсепян Р. История новейшей отечественной журналистики

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 6

ПЕЧАТЬ, ТЕЛЕВИДЕНИЕ И РАДИО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 50-х – СЕРЕДИНЫ 80-х гг.

В 1956 г. был провозглашен новый курс партии. Пришедший к руководству КПСС Н.С. Хрущев задал импульс движению советского общества к обновлению. Начался процесс перестройки политического сознания. Остро встала проблема преодоления сложившихся стереотипов в журналистике. «Оттепель» в общественно-политической жизни благотворно сказалась на системе СМИ. Новое появилось в ее характере, содержании, оформлении. Главными в работе СМИ становятся вопросы реального положения дел в экономике, борьба с беззаконием, с последствиями культа личности в политической жизни.

К концу 50-х гг. отечественная журналистика претерпевает серьезные изменения. Но по-прежнему неизменным оставалось ее положение в системе административно-командного управления. Журналистика, как и прежде, находилась в полной зависимости от нее.

Краткосрочность периода «оттепели» в общественно-политической жизни, неизменность положения журналистики как идеологической структуры партийно-директивного аппарата стали причиной возврата к старому, сползания прессы на позиции поддержки волюнтаризма, содействия возрождению нового культа личности, затушевывания фактов, вызвавших в обществе застойные явления. Журналистика оставалась важнейшим средством манипулирования общественным мнением и КПСС не могла допустить ослабления ее влияния на массы. В течение 30 лет – со второй половины 50-х до середины 80-х гг. – средства массовой информации по-прежнему продолжали развиваться, их структура претерпевала определенные изменения.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ СТРУКТУРЫ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ

К середине 50-х гг. сила воздействия печати на массы заметно ослабла. Объяснялось это не только догматическим, начетническим характером газетно-журнальных публикаций, но и сложившимися шаблонами, стереотипами, заполонившими прессу. Кроме того, ощущалась все большая необходимость в дальнейшем развитии структуры журналистики.

ЦК КПСС содействовал возникновению новых центральных и местных изданий, новых видов прессы. В середине 50-х – 60-х гг. вышли «Промышленно-экономическая газета», «Экономическая газета», «Экономическая жизнь», «Социалистическая индустрия», «Советская торговля», «Советская авиация», «Московские новости» на нескольких языках, республиканская газета «Советская Россия». Возрождая традиции 20-х гг., на Украине увидела свет «Рабочая газета» на украинском и русском языках. В стране газеты издавались на 57 языках[1].

«Советская Россия», вышедшая 1 июля 1956 г. как ежедневный орган Бюро ЦК КПСС по РСФСР, сразу четко определила свою программу. В газете нашли отражение те новые тенденции в общественно-политической, экономической, социальной жизни страны, которые возникли после XX съезда КПСС.

Соперничество с газетами, имевшими многолетний опыт общения с аудиторией, привело к удачным творческим находкам, формированию тематической и жанровой специфики «Советской России». С первых номеров внимание читателей привлекли разделы «Годы и люди», «Любовь моя, Россия», «С блокнотом по РСФСР», «Таланты России» и др. Впервые в центральной прессе появилось периодическое издание, в котором много места отводилось фотожурналистике с ее жанровым многообразием. Создание сети собственных корреспондентов, частые встречи сотрудников редакции с авторами, собрания с их участием и отчеты газеты перед читателями настолько увеличили приток оперативной информация, что он обрел конкретные формы в виде подборок и даже полос. Газета отказалась от традиционных редакционных статей, на смену которым пришли авторские передовые. Заметно изменился и общепринятый облик четвертой полосы: появились фотоэтюды и зарисовки, фоторепортажи о новых городах, материалы для семейного чтения. Постоянной стала на четвертой полосе рубрика «В субботний вечер».

«Советская Россия» повседневно освещала вопросы экономики, печатая циклы выступлений, объединяя их рубриками: «Реформа: опыт и проблемы», «О людях хороших», «Хозяйствовать по-новому» и др.

«Оттепель» второй половины 50-х гг. принесла серьезные перемены в жизнь страны, наметила новые тенденции в общественных отношениях. «Советская Россия» отводила им специальные подборки, полосы, циклы различных по своим жанрам материалов.

В конце 1956 г. во многих областях РСФСР, Украины и других союзных республик начали выходить колхозные многотиражные газеты. В связи с реорганизацией системы хозяйственного управления и связанным с этим разделением партийных органов в сельской местности в конце 50-х гг. возникли новые виды местной печати – межрайонные газеты, газеты колхозно-совхозных производственных управлений. Но просуществовали они недолго. Через полгода-год они вновь были преобразованы в районные газеты. К середине 60-х гг. их выходило в стране около 3 тыс., а тираж составил около 20 млн. экз. Увеличился формат районных газет, чаще стала их периодичность, укрепилась материально-техническая база, возрос профессиональный уровень и улучшилось техническое оформление.

Газетно-журнальный мир страны находился в постоянном развитии. Во второй половине 50-х и в 60-е гг. были созданы такие центральные журналы, как «Вопросы истории КПСС», «Партийная жизнь», «Агитатор», «Молодая гвардия», «Москва», «Ленинград», «Нева». После длительного перерыва возобновилось издание журнала «Рабоче-крестьянский корреспондент». В 1960 г. в стране насчитывалось около 4 тыс. журналов и различных изданий журнального типа с годовым тиражом свыше 770 млн. экз.[2]

В 1970 г. в СССР выходило 7250 газет, разовый тираж которых составил около 140 млн. экз.[3] За 1970–1975 гг. тираж газет вырос на 29% и разовый тираж журналов – на 17,5%.

В 1976–1978 гг. было создано свыше 400 новых газет, 113 журналов. Разовый тираж центральных, республиканских, краевых, областных газет составил около 85 млн. экз.

В 1977 г. газет стало 7985, а их разовый тираж составил 168 млн. экз. Газеты выходили на 56 языках народов СССР. Издавалось 386 центральных, республиканских, краевых газет. Их разовый тираж составил одну треть всего разового мирового тиража газет. «Правда» выходила ежедневно тиражом 10,6 млн. экз., «Известия» – 6 млн. экз., «Комсомольская правда» – около 10 млн. экз.

В 1977 г. в стране выходило около 7 тыс. журналов и изданий журнального типа с годовым тиражом, превысившим 3 млрд. экз. Разовый тираж только «Работницы» был 13 млн. экз., «Крестьянки» – около 7 млн. экз.[4]

Колоссальные тиражи газетно-журнальной периодики в СССР давали все основания утверждать, что его население – одно из наиболее читающих в мире. Против этого трудно что-либо возразить, особенно если речь идет о массовых газетах и журналах, об общественно-политических и литературно-художественных изданиях, публикации которых находили отклик в читательской среде. Что касается газет и журналов ЦК КПСС, республиканских и других партийных комитетов, то подписка на эти издания шла по разнарядке сверху. Сохраняла свою силу принятая еще в середине 20-х гг. директива об обязательной подписке каждым коммунистом на партийную газету и партийный журнал. Таким образом, высокие тиражи партийных изданий свидетельствовали об уровне материальной поддержки и дисциплинированности коммунистов страны, но не могли быть критерием интереса к ним читательской аудитории.

Возраставшие объемы выпуска периодических изданий требовали расширения технической базы. Во второй половине 70-х гг. вступили в строй 24 полиграфических комбината – в Таллине, Уфе, Казани, Днепропетровске, Чите, Донецке, Минске, Ереване, Душанбе. В Кишиневе, Львове и других городах стал действовать фототелеграф, обеспечивавший оперативную передачу фотоинформации.

Интенсивно работали издательства страны. В 60–70-е гг. ежегодно выпускалось от 65 до 80 тыс. названий книг. Ежегодный тираж их перевалил за 1,5 млрд. экз.

В начале 80-х гг. росло количество изданий, росли тиражи, выходили новые газеты. Но цель оставалась прежней – с их помощью еще больше усиливать административно-командный нажим, директивное воздействие КПСС на все сферы жизни общества.

В конце 70-х – 80-е гг. за счет государственных ассигнований произошло заметное техническое переоснащение ТАСС. Развивалась информационная служба агентства, расширялась сеть его корреспондентов и корреспондентских пунктов. Корреспондентская сеть фотохроники ТАСС также охватила всю страну. Информацию и фотоиллюстрации ТАСС получали около 12 тыс. подписчиков различного типа и уровня периодических изданий, органов телевидения и радио, кроме того около 300 зарубежных агентств, газет, радио- и телекомпаний. Однако основу иностранной информации ТАСС составляли ежедневные сообщения его собственных корреспондентов, работавших более чем в 100 странах мира[5].

Информация ТАСС поступала к подписчикам в основном по телетайпам, по фототелеграфу, по проводным линиям связи и по радио, а также рассылалась по почте в виде бюллетеней. Внутри СССР сетью телетайпных связей ТАСС было охвачено более 200 городов. Общая протяженность ее линий – 140 тыс. км, а продолжительность передач агентства за границу на шести языках – русском, английском, испанском, арабском, французском и немецком – исчислялась сотнями часов в сутки.

В 1961 г. система средств массовой информации СССР расширяется за счет еще одного информационного агентства – АПН (Агентство печати «Новости»), созданного несколькими общественными организациями. С первых шагов своей деятельности АПН развернуло большую информационную работу. Оно поддерживало деловые контакты с международными национальными агентствами, издательскими фирмами, радиокомпаниями 110 зарубежных стран. В 85 странах мира АПН имело своих представителей. На материалах АПН издавалось для зарубежных читателей 51 журнал, 10 газет и 190 пресс-бюллетеней на 56 языках. Общий годовой тираж этих изданий составлял 2,5 млн. экз. Агентство имело также свое издательство, которое выпускало литературу на иностранных и русском языках. Одной из важнейших сторон деятельности АПН стал выпуск телевизионных фильмов, созданных на документальной основе внутрисоюзной и международной жизни[6].

К началу 60-х гг. расширяются возможности радио. Широкое распространение транзисторных приемников позволило вовлечь 85% территории страны в зону возможного приема всесоюзных программ радио.

К началу 60-х гг. большое распространение в стране получило телевидение. 4 млн. телевизоров ежедневно собирали телеаудиторию в десятки миллионов человек. Телевидение стало одним из главных способов информирования населения о важнейших событиях в стране и за рубежом. В феврале 1956 г. начала функционировать вторая программа Центрального телевидения. К 1960 г. определились общественные функции телевидения, установились и закрепились жанры и формы документального телевизионного вещания, выявились тенденции развития художественного вещания.

Дальнейший рост радиовещания и телевидения может быть охарактеризован следующими данными:

в 1962 г. ежедневно из Москвы передавалось до 100 часов программ радиовещания на русском языке, 115 часов на иностранных и 12 часов телевидения[7].

в 1964 г. общий объем вещания Всесоюзного радио для населения страны составлял 136 часов в сутки, на зарубежные страны – 143 часа. Центральное телевидение вело передачи из Москвы по трем программам объемом в 14,4 часа[8].

В начале 70-х гг. было построено 102 мощных передающих телестанции и значительно расширена сеть приемных станций «Орбита». К середине 70-х гг. их стало 72, что позволило расширить зону приема телевизионных передач[9].

Учитывая все возрастающее значение радиовещания и телевидения как мощных средств информации, ориентации трудящихся на решение задач хозяйственного строительства, политического, культурного и эстетического воспитания народа, Совет Министров СССР в мае 1957 г. постановил образовать Государственный комитет по радиовещанию и телевидению, освободив от руководства ими Министерство культуры СССР. В 1970 г. Комитет был преобразован в союзно-республиканский Государственный комитет Совета Министров СССР по телевидению и радиовещанию.

В последующие годы были введены специальные каналы связи для обмена программами между телевизионными станциями Москвы, Ленинграда, столицами союзных республик и других крупных городов страны. Если в 1975 г. телевидение могли смотреть 195 млн. человек, т. е. 77% населения страны[10], то в начале 80-х гг. его смотрело более 230 млн., или 87,9% населения[11].

Центральное телевидение в первый день нового, 1982 г., начало передачи по второй общесоюзной программе[12]. В связи с ее вводом структура программ Центрального телевидения к середине 80-х гг. представляла тщательно скоординированную систему.

Первая общесоюзная программа – информационная, общественно-политическая, культурно-образовательная, художественная, спортивная. Она охватывала территорию с населением более 230 млн. человек. Среднесуточный объем вещания – 13,6 часа.

Четыре дубля первой программы – «Орбита-1», «Орбита-2», «Орбита-3», «Орбита-4» – дают возможность жителям различных часовых поясов смотреть передачи Центрального телевидения в удобное для них время. Так, программа «Орбита-2» адресована жителям Якутской республики, Приморского и Хабаровского краев, Амурской и Читинской областей (часовые пояса +7 +6) и т.д.

Вторая общесоюзная программа была культурно-просветительной. В ней широко были представлены литературно-драматические, музыкальные, детские передачи, передачи местных телестудий и стран Восточной Европы, входивших в СЭВ. Вторую общесоюзную программу имели возможность смотреть около 114 млн. человек, или 43,4% населения страны. Среднесуточный объем вещания составлял 13,5 часа.

Кроме того, функционировали Московская программа и четвертая (учебная)[13].

Всесоюзное радио в начале 80-х гг. передавало ежесуточно девять программ, общий объем которых превышал в сутки 178 часов.

Первая программа – информационная, общественно-политическая и художественная. Среднесуточный объем вещания – 20 часов. Четыре дубля (Радио-Орбита-1, 2, 3, 4) адресованы населению восточных районов страны.

Вторая программа («Маяк») – круглосуточная, информационно-музыкальная. Транслируется одновременно для всех районов страны.

Третья программа – литературно-музыкальная. Среднесуточный объем вещания – 17 часов. Четвертая – музыкальная. Пятая – круглосуточная, общественно-политическая и художественная. Адресована гражданам страны, находящимся за ее пределами (морякам, рыбакам, полярникам и др.).

Радиовещание на зарубежные страны в начале 80-х гг. велось на 67 языках 222 часа в сутки из Москвы и из столиц 9 союзных республик. С 1979 г. осуществлялась круглосуточная служба Московского радио на английском языке. С 1964 г. вела передачи на зарубежные страны радиостанция «Мир и прогресс». После 1985 г. характер ее программ заметно изменился: сказалось воздействие нового политического мышления[14].

Заметным событием в жизни советской журналистики конца 50-х гг. явился I Всесоюзный съезд советских журналистов. Он состоялся в Москве в ноябре 1959 г. Главный итог работы съезда – создание творческой организации – Союза журналистов СССР. В приветствии ЦК КПСС 1 Всесоюзному съезду журналистов советские журналисты были названы «подручными» партии. Это, с точки зрения ЦК КПСС, было высшим признанием их заслуг. Подобная оценка в течение многих лет была предметом гордости для многих советских журналистов.

Со второй половины 50-х до середины 80-х гг. прошло еще четыре съезда Союза журналистов СССР. Сосредоточив главное внимание на совершенствовании творческого мастерства, съезды, к сожалению, уходили от тех реалий жизни, которые оставались вне поля зрения средств массовой информации и способствовали бурному расцвету застойных явлений.

В начале 60-х гг. все настойчивее давала о себе знать проблема повышения общеобразовательного, профессионального и культурного уровня многих сотрудников редакций, собственных корреспондентов газет и радио. Большая часть их работала активно, однако в целом средствами массовой информации многие стороны жизни ряда важнейших районов страны освещались поверхностно, редко поднимались вопросы развития экономики, науки и культуры. Для повышения квалификации собственных корреспондентов в редакциях центральных газет, в ТАСС, на радио и телевидении начали работать по специальной учебной программе постоянно действующие курсы, регулярно стали проводиться семинары, стажировки.

Продолжала развиваться и совершенствоваться система образования и повышения профессионального мастерства журналистов, активизировались формы творческой учебы. В стране подготовку журналистских кадров осуществляли 24 факультета и отделения государственных университетов. В системе мер по улучшению подготовки и переподготовки журналистов особое место было отведено переводу учебного процесса на новые учебные планы, учебные программы по всем важнейшим дисциплинам, разработке новых курсов, освоению новых специализаций.

В целях улучшения подготовки кадров радиожурналистов и тележурналистов и удовлетворения все возрастающих потребностей в такой категории творческих работников 1 сентября 1959 г. на факультете журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова было создано отделение радиовещания и телевидения. В последующие годы на этом же факультете стали осуществляться наборы на отделение международной журналистики, введена специализация по фотожурналистике.

С 1975 г. на факультете журналистики МГУ стали работать дневное и вечернее премиальные отделения для обучения работников редакций, имеющих высшее нежурналистское образование. Подготовка журналистских кадров для печати национальных советских республик осуществлялась на специальных отделениях факультетов журналистики Московского, Ленинградского, Ростовского-на-Дону государственных университетов, где обучались студенты, переведенные из высших учебных заведений, не имевших специализации по журналистике[15].

К середине 80-х гг. в стране выпускалось около 14 тыс. периодических изданий, работало 200 центральных и местных издательств. Выходило в эфир 5 программ Всесоюзного радио и 8 программ Центрального телевидения. Работало около 120 местных теле- и 140 радиостудий. ТАСС располагало 14 республиканскими агентствами, 6 отделениями и 72 корреспондентскими пунктами в РСФСР. Его отделения и корреспондентские пункты передавали сообщения из 110 стран мира. В СССР и за рубежом действовало около 140 корреспондентских пунктов и отделений АПН. Широко развитая система средств информации представляла собой мощный, оснащенный современной техникой информационно-пропагандистский комплекс[16].

ТЕМА ЭКОНОМИЧЕСКОГО РЕФОРМАТОРСТВА В ПРЕССЕ

В 1956–1958 гг. изменился характер выступлений прессы. Совершенно иным стал подход к оценке фактов. В выступлениях прессы начали преобладать творческий подход к рассмотрению той или иной проблемы, стремление глубже проникнуть в жизнь, подвергнуть критике разного рода отрицательные явления в хозяйственной и общественно-политической жизни, порожденные тоталитарной системой и культом личности Сталина.

Беды, причиненные обществу культом личности, порожденный им произвол, реально существовавший в недалеком прошлом, миф о непогрешимости Сталина должны были найти соответствующее отражение в массовом сознании. Доклад Н. Хрущева «О культе личности и его последствиях»[17], сделанный им на закрытом заседании XX съезда партии 25 февраля 1956 г., долгие годы не публиковался. Но с ним знакомили коммунистов в партийных организациях, и скоро тайное стало явным. В обществе заговорили об отступлениях от принципов демократии, о нарушениях законности, о порочных методах партийного и государственного руководства, допущенных Сталиным и его окружением. При всей недозволенности обсуждения данной темы печать не могла вовсе ее умалчивать.

Основные положения доклада Н. Хрущева были изложены 26 марта 1956 г. в «Правде» в редакционной статье «Почему культ личности чужд духу марксизма-ленинизма?». В одном из последующих номеров газета писала: «Неправильно было бы представлять, что достаточно принять некоторые административные меры и с культом личности будет покончено навсегда...» В общественном сознании произошел взрыв. Одна дискуссия сменяла другую. В обществе появились настроения, требовавшие коренных перемен в жизни страны.

В центральной и местной партийной печати тема преодоления последствий культа личности во всех областях партийной, государственной и идеологической работы нашла свое отражение в цикле передовых, теоретических, пропагандистских статей, и особенно в материалах отделов партийной жизни.

Преодоление последствий культа печать связывала с изменениями стиля работы партийных организаций, активизацией деятельности в ней каждого коммуниста, повышением критической оценки ее работы. Более двух лет «Правда Украины» публиковала материалы, связанные с проблемами внутрипартийной жизни, стиля работы партийных организаций республики. «Известия» посвятили серию публикаций расширению прав союзных республик, краев и областей в решении вопросов хозяйственного и культурного строительства, ставшему возможным благодаря первым шагам в преодолении последствий культа личности.

В поспешных поисках путей выхода из сложившейся идеологической ситуации политической находкой оказался выдвинутый Н. Хрущевым лозунг «Догнать и перегнать США по производству мяса, молока и масла на душу населения!». Главной целью его был перевод политической активности масс в русло хозяйственного строительства, особенно в отрасль сельскохозяйственного производства. В 1957 г. газетные полосы буквально пестрели многочисленными коллективными обязательствами работников сельского хозяйства, а вслед за ними – рапортами, в достоверности многих из которых сомневались даже высшие руководители государства.

В прессе публиковались многочисленные выступления Н. Хрущева. Основная мысль их сводилась к тому, что главную причину хозяйственных трудностей и неудач он видел в недостатках руководства, неумении и нежелании некоторых руководителей хозяйств работать в полную силу.

Тип хозяйственного руководителя, нерадиво относящегося к делу, демагога и крикуна, человека «занятого бездельничанием», стал одним из ведущих образов в публицистике, фельетонах и критических статьях. Одновременно в журналистике в качестве образца, достойного подражания, появился тип хозяйственного руководителя – честного, добропорядочного, человека дела, ставящего интересы общества, государства выше личных и ведомственных. В публикациях «Правды», «Правды Украины», «Казахстанской правды», «Советской Киргизии», «Советской России» и многих других газет партийность руководителя определялась по его отношению к посевам кукурузы или внедрению торфо-перегнойных горшочков, а рост урожайности ставился в прямую зависимость от уровня политической зрелости. Установка исходила от самого Хрущева, который не раз говорил, что если в том или ином районе страны посевы кукурузы не занимают доминирующего места в пахотных площадях, колхозы и совхозы получают низкие урожаи кукурузы, то повинны в этом не климат, а руководители. Там, где кукуруза не дает урожаев, есть «компонент», который не содействует ее росту. Этот «компонент», по убеждению Н.С. Хрущева, надо было искать в руководстве.

Несмотря на субъективизм в организации сельскохозяйственного производства, проводимом сверху, печать, телевидение, радио повседневно вседневно рассказывали о напряженном труде колхозников и работников совхозов, предоставляли слово новаторам, передовикам, освещали соревнование за высокие урожаи, за рост продуктивности животноводства. Но необоснованные директивы и рекомендации центра в организации и ведении сельскохозяйственного производства стали главным препятствием в осуществлении провозглашенных в 1953 г. комплексных мер по выводу сельского хозяйства из продолжительного кризиса.

Кроме того, в конце 50-х гг. по инициативе Н.С. Хрущева началась кампания по «коммунизации» деревни, основной мыслью которой стала ликвидация личных подсобных хозяйств.

Выдвинутая Хрущевым идея рассматривалась официальной пропагандой и всей советской прессой как шаг, предусматривавший укрепление союза рабочего класса с крестьянством, способствовавший стиранию граней между ними, как фактор сближения города с деревней. В центральной печати появилась серия статей, авторы которых в отказе от традиционной жизни и быта села увидели ростки коммунизма, преображающие облик деревни: крестьянину не нужно его личное хозяйство. Все, что ему необходимо, он купит в магазине: молоко, масло, сало, яйца, мясо, овощи. Так начался слом веками сложившейся традиции, пагубные последствия которого никто не мог да и не хотел в то время предвидеть.

Во второй половине 50-х гг. реформаторские устремления Н. Хрущева коснулись и проблем улучшения руководства индустриальной сферой. Но и здесь все делалось в спешке, без тщательно продуманной программы действий.

30 марта 1957 г. в печати были опубликованы для обсуждения тезисы Н. Хрущева «О дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством», а в начале мая был принят закон по данному вопросу. Со второй половины 1957 г. стал осуществляться переход от отраслевого к территориальному принципу управления промышленностью. Экономическая реформа предусматривала упразднение большей части министерств, создание Советов народного хозяйства экономических районов. С их помощью предполагались проведение децентрализации управления, создание условий для обеспечения действенного контроля за работой хозяйственных органов снизу, обеспечение комплексного развития экономики в пределах конкретного региона и т.д.

Следы поспешного осуществления экономической реформы несли в себе и выступления печати. Так, в Харькове еще только-только создавался Совнархоз – территориальное производственное управление, а областная газета «Красное знамя» уже требовала от него обеспечить бесперебойное снабжение предприятий области металлом.

На страницах центральных, республиканских, краевых и областных газет часто выступали руководящие работники совнархозов. Представляя им печатную трибуну, редакции молчаливо соглашались с местничеством, все более проявлявшимся в деятельности территориальных управлений, не замечали фактов администрирования по отношению к подведомственным предприятиям. Бюрократизация захлестывала экономику, но газеты этого не замечали, их внимание привлекали только позитивные факты. Страницы газет конца 50-х гг. были полны сообщений об успехах экономической реформы, о том, что благодаря совнархозам не только выполнялись, но и перевыполнялись задания по выпуску продукции для нужд республики, края, области.

Пятилетние планы, семилетка – центральные темы советской прессы. Большинство периодических изданий стремились разъяснить суть государственных народнохозяйственных программ, показать усилия трудовых коллективов, прилагаемые для их выполнения, то новое, что рождалось в борьбе за пятилетки, семилетку. Печать поддерживала инициативу передовиков, новаторов промышленности и сельского хозяйства.

2 апреля 1959 г. «Правда» сообщила о благородном поступке бригадира Вышневолоцкого хлопчатобумажного комбината Валентины Гагановой, перешедшей из передовой в отстающую бригаду, чтобы помочь ей подняться до уровня передовой. На следующий день в «Правде» появилась статья об опыте Гагановой. Вскоре рассказу о ее почине газета посвятила полосу. Поступок Гагановой нашел тысячи последователей в различных отраслях народного хозяйства страны.

Новые тенденции, обозначившиеся в отечественной журналистике во второй половине 50-х гг., нашли выражение и в более разнообразном характере публикаций. Так, значительно глубже, многообразнее стали материалы, касавшиеся тех или иных сторон формирования общественных отношений в городе и на селе. Аналитические статьи в «Правде», «Интервью дня» в «Советской России», социально-экономические очерки в «Комсомольской правде», беседы в «Известиях» поднимали насущные вопросы жизни страны в условиях демократизации, вызванной «оттепелью».

Обогатилось новыми выпусками радиовещание. Стремясь шире освещать политическую, экономическую и культурную жизнь советского общества, Всесоюзное радио ввело выпуски «Время, события, люди», «Глобус», «Собеседник», «Трибуна новаторского опыта», «Репортер на заводах и стройках» и др.

Процессы, происходившие в экономической и социально-политической жизни страны, вызвали к жизни новые телевизионные передачи – журналы. В 1956–1958 гг. Центральная студия телевидения начинает регулярную трансляцию телевизионных журналов «Знание», «Клуб интересных встреч», «Для вас, женщины», «Молодость» и др.

Расширение информационных и публицистических форм телевизионного вещания требовало значительного развития кинопроизводства. Недостаточность кинобазы тормозила становление информации на телевидении. Но информация все настойчивее пробивала себе дорогу. Выход – не лучший, но тогда единственно возможный – был в том, чтобы повторять по телевидению радиовыпуски «Последних известий». С 1956 г. они вошли в практику телевидения. Лишь с годами, по мере укрепления кинопроизводства, «Последние известия» развились до своей нынешней формы, когда почти все важнейшие новости сообщаются в форме звуковыразительных образов. Эти качественные изменения телевизионной информации завершились лишь к 1960 г.

Совместное функционирование радио и телевидения в рамках одной организационной структуры оказывало не только позитивное воздействие на телевидение. Телевизионный экран захлестнул поток речей, выступлений, лекций, бесед, собеседований. Работники телевидения встали на легкий, но неверный путь слепого подражания радиовещанию. Однако проявилась и другая крайность. Нашлись сторонники чисто кинематографической формы передачи новостей, стремившихся вообще обойтись без слова. Но сама жизнь отвергла и тех и других. Природа телевидения требовала адекватного сочетания слова и изображения. И как показали новые телевизионные журналы, и то и другое должно обладать особыми, специфическими – телевизионными – качествами. В качестве примера следует назвать новые телевизионные информационные программы «Эстафета новостей», «Время», «Сегодня в мире», «Новости» и др.

Творческий поиск привел к рождению ряда интересных начинаний в печати. Так, в октябре 1960 г. правдисты выступили с предложением создать книгу «Герои наших дней». На этот призыв горячо откликнулись все издания. В центральных и местных газетах появились сотни очерков под рубрикой «Герои наших дней». В «Правде» под этой рубрикой были опубликованы очерки о Валентине Гагановой, Евгении Долинюк, Николае Мамае и других передовиках семилетки.

При всей важности развернувшейся идейно-политической кампании и максимально положительной оценке подавляющего большинства газетных очерков о лучших людях города и деревни значительная часть их страдала одним главным недостатком: гиперболизацией позитивных качеств главных персонажей. Герои очерков уподоблялись святым. Да и многое в них было надумано, явно преувеличено. Советская журналистика все еще не могла отрешиться от порочной практики 30-х гг., когда считалось, что сам по себе факт в очерке – ничто, главное – его общая идейная направленность. Многие газетные очерки 50-х гг. страдали этим недостатком. Тем не менее, очерки, признанные лучшими, были изданы отдельной книгой «Герои наших дней». Интенсивно пропагандируемая прессой идея «маяков» привела к развитию явно надуманного движения – соревнованию за коммунистический труд. Организаторов его мало волновало, кто принимал в нем участие, лишь бы утверждался партийный курс. Это привело к тому, что среди участвовавших в соревновании оказались недостойные люди. Лишь после указаний ЦК КПСС к желающим участвовать в соревновании стали относиться более требовательно. Спустя короткое время о нем вообще перестали говорить.

Несомненно, положительное значение для дальнейшей деятельности прессы, связанной с формированием психологии молодежи, сыграл «Институт общественного мнения» «Комсомольской правды». На анкету «Что вы думаете о своем поколении?» редакция получила свыше 21 тыс. писем. Об их характере, содержании и о работе «Института общественного мнения» рассказано в книге «Исповедь поколения».

Во второй половине 50-х – начале 60-х гг. печать обращалась к многообразным жанрам и формам, чтобы показать широкий спектр проблем, связанных с осуществлением экономической реформы. Центральные и местные газеты публиковали постановочные статьи, теоретические консультации, экономические обзоры, обозрения, ответы на вопросы читателей, экономические заочные конференции и др. Ведущие издания – «Правда», «Известия», «Экономическая газета», «Сельская жизнь», многие республиканские газеты – всесторонне освещали важнейшие экономические проблемы реформы. Однако как признала «Правда» в одном из своих выступлений в мае 1962 г., реорганизация управления промышленностью наряду с известными положительными результатами не достигла поставленных целей. На деятельности предприятий отрицательно сказывались непрерывные перестройки и реорганизации, которые вели к частой смене руководящих кадров. Не только в центральной, но и в местной печати все чаще стала звучать мысль о том, что управление промышленностью по территориальному признаку через совнархозы сдерживало развитие отраслевой специализации и производственных связей между предприятиями различных экономических районов страны. Оно привело к раздроблению и многоступенчатости руководства.

В 1962 г. на страницах «Правды» развернулась дискуссия по проблемам экономических методов планирования и управления экономикой, в которой приняли участие видные ученые страны, руководители совнархозов, промышленных предприятий. Дискуссия вызвала широкий интерес. Редакция получила несколько тысяч писем. Ее результаты, высказанные замечания и предложения помогли бы в дальнейшем определить наиболее действенные пути всестороннего использования экономических рычагов и стимулов в народном хозяйстве. Но приход к руководству партией Л. Брежнева оставил эту работу незавершенной.

После нескольких месяцев заминки реформаторские усилия в сфере экономики были возобновлены. Первым шагом в предстоящей реформе явились перемены в структуре управления народным хозяйством. Были ликвидированы совнархозы и осуществлен переход на отраслевой принцип управления промышленностью, воссозданы отраслевые министерства. В октябре 1965 г. был взят курс на новую экономическую реформу, целью которой должно было стать дальнейшее улучшение управления промышленностью, совершенствование планирования и экономического стимулирования промышленного производства. Идеологическим посылом изыскания новых путей подъема экономики стал лозунг «Все во имя человека, для блага человека».

Материалы центральной и местной печати рассказывали о росте материального благополучия советских людей, о строительстве новых жилых массивов, об огромных достижениях советской науки в области использования атомной энергии в мирных целях, об освоении космического пространства. Публиковались многочисленные репортажи о запусках первых искусственных спутников Земли.

12 апреля 1961 г. вышли специальные экстренные выпуски «Правды» и «Известий» с сообщениями о первом полете человека в космос. Им стал Юрий Гагарин. На космическом корабле «Восток» он совершил 108-минутный полет вокруг земного шара. 6 августа 1961 г. весь мир облетела весть о 25-часовом космическом полете Германа Титова. Затем советская пресса сообщила о групповых продолжительных космических полетах советских космонавтов. В дни космических полетов «Правда», «Известия», «Комсомольская правда», другие газеты были заполнены материалами об исследованиях Вселенной, о героях-космонавтах. 18 марта 1965 г. – выдающаяся веха в освоении космоса. Впервые в мире Алексей Леонов вышел непосредственно в космическое пространство из корабля «Восход-2», пилотируемого летчиком-космонавтом Павлом Беляевым.

В середине 60-х гг. в «Правде» печатались статьи профессора К. Сергеева, посвященные проблемам освоения космоса. Это был литературный псевдоним академика С. Королева. Одна из его статей – «Шаги в будущее» – появилась в «Правде» 1 января 1966 г. С материалами, посвященными достижениям советской науки в мирном использовании атомной энергии, выступали в «Правде», «Известиях», «Правде Украины» и других газетах академики Л. Ландау, Л. Курчатов, А. Алиханьян, С. Лебедев и другие выдающиеся ученые.

1966 г. дал старт новой пятилетке и экономической реформе. В средствах массовой информации сообщалось о том, что на новые условия работы переведены первые 43 предприятия 17 отраслей промышленности. В их числе был и фрунзенский завод сельскохозяйственного машиностроения. Перспективам его работы в условиях реформы «Советская Киргизия» посвятила специальную полосу «Новые горизонты машиностроения республики».

В выступлениях прессы последовательно проводилась мысль о том, что с помощью реформы удастся выровнять условия экономической деятельности, а с помощью экономического стимулирования – улучшить систему оплаты труда. Раскрывая перспективы развития экономики страны, «Правда» в статье «Эффект реформы», опубликованной в июле 1967 г., писала, что новая система планирования и экономического стимулирования должна постоянно создавать у коллективов предприятий заинтересованность в принятии высоких плановых заданий, требующих полного использования производственных фондов, рабочей силы, материальных и финансовых ресурсов, достижений технического прогресса, повышать качество продукции.

Разворачивавшаяся экономическая реформа стала предметом внимания средств массовой информации. В газетах постоянное место заняли рубрики и отделы: «На экономические темы», «Проблемы технического прогресса», «Проблемы экономики сельского хозяйства», «Люди высокого долга» и др. В газетных публикациях рассказывалось о введении государственной аттестации продукции с присвоением Знака качества, о переходе ряда предприятий на работу по методу коллектива Щекинского комбината, который внедрил у себя новый экономический принцип, позволяющий соединить общественные и личные интересы трудящихся, о повышении эффективности промышленного производства, важности научно-технической революции, механизации, автоматизации производства и о других экономических вопросах.

Интересно и многопланово освещала насущные темы экономической реформы газета «Советская Россия». На ее страницах во второй половине 60-х – начале 70-х гг. поднимались крупные народнохозозяйственные проблемы. Им посвящались специальные рубрики: «Экономика – план – управление», «Вопросы современности» и др.

На страницах центральных изданий публиковались карты великих строек, с завершением которых связывалось будущее страны и народа. Огромные надежды возлагала пресса на ввод в эксплуатацию БАМа, на переброску части стока сибирских рек в Казахстан и Среднюю Азию, на строительство крупнейших в Сибири и других районах страны гидро- и атомных электростанций. С большим интересом следили читатели за циклом статей «Коллективная повесть о людях нового времени», в течение нескольких лет печатавшихся в газете «Индустриальное Запорожье». «Коллективная повесть» – это рассказы о тех, кто честно и добросовестно относился к своему делу, умело применял передовые методы и новую технологию производства. В более чем 300 главах этой повести ставились важные народнохозяйственные проблемы, в решении которых главную роль играл советский человек.

Десятки изданий – «Труд», «Экономическая газета», «Рабочая газета», «Уральский рабочий», «Ленинградская правда», «Социалистический Донбасс», «Советская Белоруссия» и другие выступали против бесхозяйственности, расточительства, зазнайства, бюрократизма, проявлений местничества.

И все же надежды, возлагавшиеся на быстрое улучшение положения дел в экономике, не сбывались. Хозяйственная реформа в силу экстенсивного развития экономики не получила своего дальнейшего логического продолжения, не реализовывались ее основные положения. К началу 70-х гг. в экономике еще ощущалось действие реформы 1965 г., но сила воздействия ее становилась все меньше. Причин было много. Но о них, по сути, никто не говорил. Лишь иногда со страниц «Экономической жизни» звучали мысли о том, что деятельность машиностроительных, энергетических министерств, министерств, производящих товары народного потребления, других отраслевых ведомств, а также планово-финансовых органов хозяйственного управления не увязана достаточно с механизмом экономической реформы. Газета приводила факты использования министерствами и ведомствами административных методов руководства, которые вели к усилению нараставшей отраслевой раздробленности общественного производства. При всей сдержанности выступлений газета касалась фактов, свидетельствовавших о сокращении объема производства, снижавшемся уровне производительности труда и фондоотдачи, эффективности капиталовложений. Однако ни «Экономическая жизнь», ни другие издания не могли прямо заявить о том, что экономический потенциал страны все больше падает.

Во всех сферах жизни нарастали негативные процессы. Материалы судебной хроники, которые все чаще стали появляться не только во многих республиканских газетах, но и в центральных – «Правде», «Известиях», «Социалистической индустрии» и других, свидетельствовали о все разраставшихся масштабах «теневой экономики», сращивании ее главарей с ответственными работниками административно-хозяйственного аппарата и правоохранительных органов в центре и на местах.

Во второй половине 1979 г. в редакционных и проблемных статьях, публиковавшихся в «Правде», «Экономической жизни», «Социалистической индустрии» и касавшихся дальнейшего реформирования экономики, особые надежды возлагались на стимулирование роста технического уровня производства, улучшение качества продукции, усиление хозрасчетных отношений и другие экономические рычаги. Предполагалось полностью отказаться от такого показателя, как «валовая» продукция, искажавшего реальное положение дел в сфере производства.

Однако первые шаги экономической реформы, стимулировавшей технический прогресс, оказались малопродуктивными. Они делались в русле модернизации административно-командной системы и существенного влияния на механизм социально-экономического торможения не оказали. Как и прежде, доминировали валовые показатели, низким оставалось качество продукции, все более стабильный характер принимала штурмовщина. Несмотря на объявленную Продовольственную программу, положение дел в сельском хозяйстве оставалось практически прежним. Экстенсивность экономики, ее нерентабельность усиливали социальную базу застоя.

Негативные процессы проникали во все сферы административно-хозяйственной и экономической жизни страны. Публикации во многих центральных и местных газетах о причастности ряда крупных партийных, советских и хозяйственных руководителей к коррупции делали все более очевидной усугублявшуюся социально-экономическую ситуацию.

Для показа мнимых успехов в экономике и других сферах жизни страны широкое распространение получила практика произвольного манипулирования информацией. В прессе публиковались материалы Центрального и республиканских статуправлений, далекие от правды жизни. На эти статистические данные опирались печать, телевидение и радио, расхваливая успехи «развитого социализма». Безусловно, определенные изменения в системе хозяйствования происходили. Но они не могли удержать страну от надвигавшегося экономического кризиса.

ЖУРНАЛИСТИКА В ПЛЕНУ ВОЛЮНТАРИЗМА И РЕЦИДИВОВ КУЛЬТА ЛИЧНОСТИ

Новые тенденции в политике, экономике, общественных отношениях, проявившиеся в жизни советского общества в конце 50-х – начале 60-х гг., не оставляли сомнений в том, что было многое сделано для совершенствования форм и методов деятельности советского государства, для преодоления последствий культа личности Сталина. Но идеологический пресс прошлого продолжал довлеть, в том числе над литературой и журналистикой. Так, в 1954 г. Александр Твардовский был освобожден от обязанностей главного редактора журнала «Новый мир» за «неправильную линию в вопросах литературы» и намерение напечатать «политически вредную» поэму «Теркин на том свете».

Вернулся Твардовский к руководству журналом лишь в середине 1958 г., когда сменивший его Константин Симонов в свою очередь вызвал недовольство у работников идеологических отделов ЦК КПСС за публикацию романа Владимира Дудинцева «Не хлебом единым». Последующие одиннадцать лет «второго редакторства» Твардовского принесли «Новому миру» большое признание в читательской среде. С каждым годом к нему все больше тянулись те, кто был по-настоящему озабочен будущим страны, которая медленно, но верно сползала в трясину всеобщей фальши, лживых прикрас, угодливой лести в литературе и искусстве.

«Оттепель» сделала возможной, благодаря «благословению» Н. Хрущева, публикацию в ноябрьской книжке журнала за 1962 г. повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Она стала эпохальным событием не только в литературной, но и в общественной жизни[18]. Но и при жизни Хрущева, относившегося к Твардовскому с явной симпатией, «оттепель» сменялась внезапными «похолоданиями», и «Новый мир» ощущал на себе резкие колебания политического климата, вновь и вновь становясь мишенью официальной догматической критики. И, тем не менее, в журнале были напечатаны произведения А. Яшина, С. Залыгина, Е. Дороша, Ч. Айтматова, В. Белова, Ф. Абрамова и многих других, которые годами не могли увидеть света.

В решении многих проблем хозяйственной, государственной жизни и партийного руководства вновь проявились серьезные искривления. Принимаемые Хрущевым в конце 50-х – начале 60-х гг. непродуманные решения как в промышленности, так и, особенно, в сельском хозяйстве все больше свидетельствовали об отступлении от демократических тенденций. Все очевиднее становилось, что в партийном и государственном руководстве утверждается волюнтаризм – принцип принятия единоличного, необоснованного решения.

Волюнтаризм Н. Хрущева, подаваемый официальной пропагандой как исторические действия выдающейся личности, находил отражение в прессе тех лет: его шараханье из стороны в сторону в сельскохозяйственном производстве, в многочисленных реорганизациях, цели и задачи которых трудно было объяснить, в его настойчивом стремлении насильственным, директивным путем изменить структуру полеводства или животноводства[19].

Нельзя сказать, чтобы средства массовой информации в этой обстановке хоть как-то стремились предотвратить волюнтаризм Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева и не допустить нанесения огромного урона сельскому хозяйству. Парализующе на сознание и мышление журналистов действовали слова Н. Хрущева, произнесенные на I Всесоюзном съезде советских журналистов, о том, что журналисты – подручные партии. Подручные означало «послушные», «находящиеся всегда под рукой», т.е. люди, слепо и безропотно выполняющие указания тех, кто находится у руководства партией и страной. Рассматривая с таких позиций свое положение в обществе, центральные и местные газеты настаивали на обязательном и немедленном выполнении указаний свыше, данных поспешно, без серьезного и всестороннего их обсуждения. Да и сами газеты вели разговор приказным тоном, настаивая на выполнении их собственных указаний. Если же в редакционном коллективе находился журналист, который пытался высказать здравое суждение или показать, к чему может привести выполнение опасных директив, он попадал в опалу или изгонялся из редакции. Такой факт, в частности, имел место в редакции республиканской газеты «Советская Киргизия», двое сотрудников которой весьма нелестно отозвались об аграрной программе Хрущева и имели неосторожность оставить свои пометки на полях журнала, где был опубликован его доклад. В результате – оба исключены из партии, освобождены от работы, репрессированы. И это – в начале 60-х гг.

Журналистика, находясь в положении общественного института, обязанного выполнять партийные директивы, еще больше способствовала усугублению хозяйственных и идеологических трудностей в стране. Негативной стороной деятельности журналистики конца 50-х – начала 60-х гг. стало создание нового культа – культа личности Хрущева.

В октябре 1964 г. была дана справедливая оценка субъективизму и волюнтаризму Н. Хрущева в руководстве партией и государством, и предприняты некоторые шаги в восстановлении порушенных норм руководства народным хозяйством и культурой.

Вторая половина 60-х гг. была связана со стремлением отечественной журналистики избавиться от недостатков, имевших место в недавнем прошлом: односторонности в оценке фактов, элементов произвола. Прессе предстояло преодолеть пагубные последствия волюнтаризма. И в первые пять лет пребывания Л. Брежнева во главе партии это было возможно. Печать без прикрас заговорила о тех, кто добросовестно относился к порученному им делу.

Административно-командная система с большой торжественностью отмечала знаменательные даты в жизни страны – 40-, 50-, 60-летие Октябрьской революции, 40-, 50-, 60-летие образования СССР. Выпускались целевые номера, специальные полосы, посвященные различным историческим вехам жизни страны, всем республикам Союза ССР, проводились фотоконкурсы «Октябрь – год 50-й», «Великому Октябрю – 60» и др. В центральной и местной печати вводились постоянные рубрики: «Умножим богатство Родины», «Трудовые подарки Октябрю», «Больше продукции, меньше затрат!», «Юбилейному году – высокий урожай», «Юбилейная вахта Москвы», «Юбилейный шаг Урала», «Советская Армения – к юбилею», «Земля, преображенная Октябрем» и др.

«Идем к Октябрю» – так называлась рубрика, ежедневно появлявшаяся на первой полосе «Правды». Публиковавшиеся здесь материалы рассказывали о трудовых победах горняков, машиностроителей, металлургов, представителей десятков других профессий промышленности и сельского хозяйства. Тысячи писем пришли в редакцию «Правды» в ответ на ее просьбу рассказать на страницах газеты о своей жизни, прислать документы, материалы и фотографии, отражавшие памятные вехи в жизни авторов писем. Сотни подобных размышлений, документов, фотографий увидели свет в специально открытой газетой рубрике «О времени и о себе».

Среди юбилейных циклов публикаций в многонациональной советской журналистике особое место заняли материалы рубрики «Октябрь в судьбах людей». Появившаяся в «Правде», она получила свое развитие и продолжение во многих республиканских, краевых и областных газетах. В значительной своей части – это очерки о людях, трудовой, духовный и нравственный мир которых целиком отражал идеал общества, строящего «коммунистическое завтра».

Анализируя деятельность печати, радио, телевидения начала 70-х гг., следует отметить увлечение СМИ такими сюжетами, как освещение хода социалистического соревнования, вопросов комплексной механизации и автоматизации производства, их собственного участия в поисках путей повышения производительности труда и культуры производства. Но в этих материалах не было системы, не было попыток оценки реальных результатов собственной деятельности. Вот лишь один факт. В начале 70-х гг. по инициативе «Правды» развернулось движение «Ни одного отстающего в бригаде». Больше года в «Правде», «Комсомольской правде», «Труде», во многих республиканских газетах рассказывалось об этом движении. Нельзя упрекнуть печать в том, что освещение развернувшегося движения было скучным и однообразным в жанровом отношении. Были очерки и репортажи, беседы и зарисовки. Все было, кроме одного: попытки анализа результатов собственной деятельности. Действительно ли стало меньше отстающих в бригадах или все осталось по-прежнему?

Вместо этого печать переключалась на освещение нового почина, провозглашенного газетой «Труд». На первые полосы газет вышел призыв «Отдел технического контроля – на каждом рабочем месте». И опять все повторилось вновь. В очередной раз выявилась противоречивость советской журналистики: с одной стороны – взлет творческих поисков, жанровое многообразие, с другой – формализм в осуществлении главной цели своей деятельности.

Творческий поиск телевизионных журналистов во второй половине 60-х гг. привел к рождению цикла передач «Летопись полувека». Это была пятидесятисерийная лента, посвященная 50-летию советской власти. Перед зрителем предстали люди, события, документы кинофотоархивов, советской и зарубежной хроники.

Безусловно, это была уникальная документальная программа из 50 фильмов. Но концепция ее отражала сталинскую трактовку истории советского государства и оставляла миллионы телезрителей в неведении о тех ужасах и муках, которые испытали огромные массы советских людей, ощутивших на себе все тяготы административно-командного давления и сталинских методов руководства. Вероятно, такая трактовка исторических событий, скрывающих правду и те административно-командные и репрессивные меры, которые были допущены в период индустриализации, коллективизации, в годы первых пятилеток, а также в 40–50-е гг. Сталиным и его окружением, вполне устраивала ЦК КПСС и его Политбюро.

Советская журналистика на протяжении всей своей истории выполняла охранительные функции. Будучи однопартийной, она стала составной частью партийной структуры, взяв на себя миссию идеологического обеспечения деятельности административно-командной системы. Пресса не видела противоречий, деформаций, она изобиловала материалами об успешном выполнении планов пятилеток, строительстве материально-технической базы коммунизма, формировании новых общественных отношений на селе, воспитании нового человека, о величайших достижениях в решении национального вопроса.

Своеобразным итогом торжества идей социализма, успехов общества «развитого социализма» стал телесериал «Год за годом», посвященный 60-летию Октябрьской революции. Это публицистическая лента, построенная на воспоминаниях современников, в которой хотя и были сделаны попытки правдивого отображения исторического прошлого советского государства, но не названы причины тех нарушений законности, того сохраняющегося еще административно-командного режима, который сделал возможным преследование и суровое наказание инакомыслия и в сталинскую пору, и в последующие годы. Анализ художественных достоинств телесериала «Год за годом» – предмет особого разговора. Но то, что он пришелся по душе ЦК КПСС, партийным органам – бесспорный факт. Создатели телесериала были удостоены Государственных премий. Особенно высокую оценку заслужили последние 5–6 серий, в которых воспевался Л. Брежнев как главный вдохновитель всех побед советского общества.

Создатели ленты, восторгаясь личностью Генерального секретаря ЦК КПСС, возвеличивали его заслуги в преодолении волюнтаризма и субъективизма Хрущева, забывая о том, что сам он ровным счетом ничего не сделал для дальнейшего развенчания культа личности Сталина и реабилитации миллионов безвинных жертв сталинского правления. Больше того, стало предаваться забвению решение «О культе личности и его последствиях», в некоторых случаях вообще возрождались традиции культа. В частности, возвеличивание личности самого Л. Брежнева преподносилось как необходимость укрепления авторитета Генерального секретаря ЦК КПСС. И награждение «Звездами героя», и восторженные статьи, и рецензии на книги «Малая земля», «Возрождение», «Целина», вышедшие под именем Л. Брежнева, но в действительности написанные другими людьми, – все это делалось с единственной целью: показать величие личности, т.е. создать еще один культ личности[20].

Вся светская журналистика широко отмечала 20-, 30-, 40-летие Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., а также юбилейные даты разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге. В материалах печати, телевидения, радио чрезмерно преувеличивалась роль Н. Хрущева, а после его смещения – Л. Брежнева в достижении побед на фронтах Великой Отечественной войны. В то же время в прессе рассказывалось о мужестве советских воинов и тружеников тыла, публиковались статьи, воспоминания прославленных военачальников, офицеров, солдат, ветеранов труда. Советская журналистика жила славным военным прошлым страны и избегала правды о трагических страницах ее современной истории.

С 1979 г. во всей советской печати регулярными стали сообщения об интернациональной миссии ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Первоначально объяснение этому было сформулировано в духе идей социалистического интернационализма: оказать помощь братскому афганскому народу. В печати публиковались статьи, корреспонденции, интервью о благородной миссии воинов-интернационалистов, в информационных программах телевидения шли репортажи Александра Каверзнева из Афганистана. Но никто из читателей, телезрителей и радиослушателей не представлял, что советские войска ввязались в вооруженную борьбу с моджахедами, и уже в марте 1979 г. был убит первый советский воин.

Девять лет продолжались бои в Афганистане. Советская страна оказалась втянутой в боевые действия. Средства массовой информации уже не могли скрывать гибель воинов и боевой техники. Но приносимые жертвы оправдывались необходимостью исполнения интернационального долга, а о все растущих потерях умалчивалось. Самым гибельным годом оказался 1984 г. 2343 советских воина сложили свои головы на афганской земле. А всего за годы войны там погибло 13833 воина – это русские, украинцы, узбеки, белорусы, казахи, туркмены, отдавшие свои жизни – за что?

Однако правду об афганской трагедии страна не ведала. Созидательному пафосу советской журналистики, пропаганде достижений общества «развитого социализма», ставшими официальным фасадом советского образа жизни, «не соответствовали» сообщения о трагических событиях, происходивших в Афганистане. Воины-интернационалисты гибли за рубежами нашей страны, а в сознании их отцов и матерей она жила в мирных условиях.

В международной проблематике советской журналистики конца 50-х – середины 80-х гг. доминирующее место занимали вопросы формирования под эгидой СССР мировой социалистической системы, укреплявшегося экономического и военного союза стран СЭВ и Варшавского договора.

Для печати 70-х – начала 80-х гг. характерна неуклонно развивавшаяся тенденция борьбы с инакомыслием. Под огонь критики вновь попадает журнал «Новый мир». После публикации повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» и поэмы Твардовского «Теркин на том свете» для него настали тяжелые времена. Жесткое идеологическое давление сверху, поощряемое Л. Брежневым, привело к задержкам с выходом журнала. Цензурные и «цековские» придирки приводили к сокращениям, изъятиям и другим последствиям цензуры. Все громче раздавались в печати и на различных совещаниях обвинения в адрес журнала и его редактора в «мелкотемье», в «очернении» действительности. Брежневское окружение обвиняло «Новый мир» в клевете на советский строй.

Предлогом для окончательной расправы с журналом стала новая, не увидевшая тогда света поэма А. Твардовского «По праву памяти» (опубликована лишь 17 лет спустя). Поэма послужила поводом для тяжелых политических обвинений ее автора, для травли его в коллективе редакции. Так, в феврале 1970 г. Александр Твардовский – знаменитый автор «Василия Теркина» и «Дома у дороги» – был вынужден вновь, и на этот раз окончательно, покинуть возглавляемый им журнал.

Ужесточение политического режима в стране, растущее идеологическое давление и нетерпимость к инакомыслию вызвали откровенный протест у некоторой прогрессивно настроенной части научной и творческой интеллигенции, стремление защитить гражданские свободы. Так возникло диссидентство, основными проявлениями которого стали протесты и обращения в адрес руководителей страны, в судебные и карательные органы, бесцензурная печать («самиздат» и «тамиздат»). Начало диссидентскому движению положила демонстрация 5 декабря 1965 г. в Москве на Пушкинской площади. Дальнейшее его развитие приходится на 1968–1976 гг., когда в Чехословакию были введены советские войска для подавления там народных выступлений, и состоялись политические процессы над теми, кто обвинялся в антипатриотизме, в преступной связи с западными средствами массовой информации и разведывательными органами.

О диссидентстве советская печать долгое время умалчивала. Но о политическом процессе над А. Гинзбургом и Ю. Галансковым она вынуждена была заговорить, чтобы использовать его для обвинения подсудимых в контактах с западными разведками, с радиостанциями Би-би-си, «Европа», «Свободная Европа», с русскими эмигрантскими изданиями «Грани», «Посев» и ведении антисоветской пропаганды.

Идейное осуждение диссидентства, преследования представителей правозащитного движения повлекли за собой новую волну эмиграции. В числе высланных из страны оказался и А. Солженицын. И вновь, как и раньше, русское зарубежье стало играть роль оппозиции существовавшему строю в России.

70-е гг. характеризуют сегодня как период застоя. Такая характеристика социально-политического состояния советского общества той поры не соответствовало реальности. Это период деформации, период, когда во многих сферах нашей жизни насаждались подхалимство, угодничество, взяточничество, коррупция, подтасовка фактов, грубое извращение реального положения дел в экономике, в национальных отношениях.

В конце 70-х – середине 80-х гг. в советской журналистике утверждаются помпезность, лжепафос, безудержное славословие, явное стремление выдать желаемое за действительное, уход от реальных проблем, выдвигаемых жизнью.

Противоречивость советской журналистики на протяжении всей ее истории проявлялась между провозглашаемыми ею целями и собственным отношением к этим целям. Формализм, проникший во все сферы общественно-политической жизни, проник и в журналистику. Так, в журналах «Журналист», «Рабоче-крестьянский корреспондент», в газетах «Правда», «Известия» и других много писалось об общественных началах в советской прессе. Сколько добрых и вполне справедливых слов было сказано в адрес рабселькоров.

В средствах массовой информации появились многочисленные интересные формы массовой работы, массового участия авторского актива в их деятельности. Вошли в практику нештатные отделы, общественные редколлегии, общественные приемные, рабселькоровские посты и авторские советы и многое др. К сожалению, зачастую редакции в погоне за количеством только провозглашали существование некоторых из них, формально «рапортуя» об их деятельности. В результате в начале 70-х гг. эти общественные формы во многих редакциях остались лишь на бумаге, а затем вообще сошли на нет.

К середине 70-х гг. наметилась тенденция к усилению взаимодействия всех звеньев системы средств массовой информации. Плодотворно проявившаяся в период проведения общегосударственных и партийных политических кампаний, она раскрыла возможности совместных усилий СМИ в их эффективном идеологическом и организационном воздействии на аудиторию. Специфика влияния печатного текста, оперативность радио, аудиовизуальная сила телевидения могли иметь большую будущность при комплексной их деятельности. Были весьма плодотворными попытки объединения усилий в совместном проведении важнейших политических акций: выборов в высшие органы власти, обсуждения новой программы КПСС, принятия Конституции СССР 1977 г. и др. Появились формы совместных действий: составление единых скоординированных планов проведения кампании; совместные выступления журналистов газеты, телевидения и радио; выступление перед камерой или у микрофона публициста газеты или теле- радиожурналиста в газете; аннонсирование в печати совместных публикаций и передач по телевидению и радио и др.

Однако начавшееся содружество печати, телевидения и радио не получило своего развития и продолжения. Вполне возможно, что основной причиной стало командное давление партийных органов на средства массовой информации, лишавшее их творческой активности и индивидуальности, давление, требовавшее неукоснительного выполнения своих директив.

Стремлению полностью «приручить» прессу, сделать ее послушным инструментом в руках партийных, советских, хозяйственных органов были подчинены многообразные формы партийного руководства, среди них – принятие партийных решений по различным вопросам, связанным с деятельностью СМИ, обсуждение в ЦК КПСС и на пленумах партийных комитетов вопросов о работе печати, телевидения и радио, утверждение планов работы печатных органов на бюро партийных комитетов, отчеты редакторов газет на бюро или пленуме партийного комитета, обзоры печати, редакционные и передовые статьи «Правды» и органов республиканских, краевых и областных партийных комитетов и др. Так, в рассматриваемые годы среди документов, принятых ЦК КПСС, были постановления: «О мерах по улучшению подготовки и переподготовки журналистских кадров», «О руководстве ЦК КП Туркменистана печатью, радио и телевидением», «О руководстве Томского обкома КПСС средствами массовой информации и пропаганды», о работе газет «Известия», «Экономическая газета», «Советская культура», «Труд», об улучшении деятельности районных и городских газет; о журналах «Огонек», «Наука и религия», «Вопросы истории КПСС», «Советская печать» и др.

Во второй половине 70-х – середине 80-х гг. в практику партийного руководства СМИ вошли новые формы: всесоюзные и республиканское летучки, пресс-конференции секретарей партийных комитетов, руководящих советских и хозяйственных работников, встречи с ними журналистов, дни редакторов и др. Главная их цель – ограничить кругозор прессы суждениями, исходившими из директивных органов или «компетентных» лиц.

Идя за лозунгами партии, средства массовой информации восторженно говорили о реальных и мнимых достижениях, не желая замечать тех деформаций и противоречий, которые все больше проявлялись между достигнутой ступенью «развитого социализма», провозглашаемой теорией, и реальной практикой и вели страну к кризису. Прикрывая словесной завесой все больше проявляющиеся в обществе противоречия и деформации, пресса оказалась в чрезвычайно трудном положении. «Закрытые темы», командно-нажимный метод, запреты, давление сверху окончательно лишили ее возможности оценивать действительность.

Исключительно важную роль в жизни нашего общества сыграл апрель 1985 г., положивший начало широким демократическим преобразованиям.

Во второй половине 50-х – середине 80-х гг. происходило дальнейшее развитие всех структурных звеньев СМИ. В стране функционировал мощный информационно-пропагандистский аппарат, главной целью которого было обеспечение дальнейшего усиления административно-командного давления и директивного воздействия КПСС на все сферы жизни общества.

Страницы печати отразили «оттепель» в общественно-политической жизни страны, заметные сдвиги в преодолении последствий культа личности Сталина, реформаторские усилия Н. Хрущева в сфере экономики. Несмотря на изменившийся характер выступлений прессы она вновь обратилась к методам административно-командного давления, настаивала на реализации волюнтаристских указаний Хрущева, усугубляя и без того тяжелое положение в сельском хозяйстве.

Не привели к желаемым последствиям и неоднократные попытки Л. Брежнева реформировать экономику страны. Проблемы планирования, экономического стимулирования, механизации и автоматизации производства, качества продукции и многие другие находили постоянное освещение в СМИ. В центре их внимания постоянно оставались вопросы выполнения народнохозяйственных планов и связанные с ними трудовые усилия масс. Творческий поиск журналистов и публицистов печати, телевидения, радио, информационных агентств дал много интересных находок и позитивных фактов.

Хозяйственные реформы в силу экстенсивного развития экономики, сокращающихся объемов производства и многих других причин не получили своего завершения. Застой в производстве усугублялся разраставшимися масштабами «теневой экономики», коррупцией. Для показа мнимых успехов в экономике и других сферах жизни страны широкое распространение получила практика произвольного манипулирования информацией, которая не обошла стороной и прессу.

Советская журналистика второй половины 50-х – середины 80-х гг. при всем ее проблемно-тематическом многообразии пребывала в плену волюнтаризма и рецидивов культа личности. Находясь под постоянным давлением и контролем КПСС, она настойчиво проводила ее лозунги, не замечала тех противоречий и деформаций, которые все больше проявлялись во всех сферах жизни общества и вели страну к кризису.

Сложные и очень часто противоречивые процессы, происходившие в общественно-политической и экономической жизни страны, не получали адекватного отражения в журналистике. И все же многонациональная советская публицистика оставалась гражданственной, яркой и многообразной. Она возбуждала в сознании масс стремление задуматься над многим, что их волновало, на что они ждали ответа в статьях и очерках А. Аграновского[21], Ч. Айтматова[22], Г. Бочарова[23], С. Смирнова[24], В. Пескова[25], Ю. Смуула[26], А. Стреляного[27], Т. Тэсс[28], Ю. Черниченко[29] и других литераторов.

примечания

[1] Многонациональная советская журналистика. М., 1975. С. 338.

[2] Печать СССР за 50 лет. Статистические очерки. М., 1967. С. 168.

[3] Правда. 1970. 5 мая.

[4] IV съезд Союза журналистов СССР. Стенографический отчет. М., 1977. С. 26.

[5] Союз журналистов СССР между IV и V съездами. М., 1982. С. 4.

[6] IV съезд Союза журналистов СССР. С. 29.

[7] Правда. 1962. 7 мая.

[8] Правда. 1964. 7 мая.

[9] IV съезд Союза журналистов СССР. С. 28.

[10] Правда. 1975. 7 мая.

[11] Юровский А. Телевидение – поиски и решения. Очерки истории и теории советской тележурналистики. М., 1983. С. 48.

[12] Глейзер М. Радио и телевидение в СССР. Даты и факты (1917–1986). М., 1989. С. 122.

[13] Юровский А. Телевидение – поиски и решения. С. 46–48.

[14] Основы радиожурналистики. М., 1984. С. 42–46.

[15] О мерах по улучшению подготовки и переподготовки журналистских кадров. Постановление ЦК КПСС. 20 января 1975 г. //КПСС о средствах массовой информации и пропаганды. М., 1987. С. 73–75.

[16] Союз журналистов СССР между IV и V съездами. С. 3–4.

[17] О культе личности и его последствиях. Доклад Н.С. Хрущева XX съезду Коммунистической партии Советского Союза. 25 февраля 1956 г. //Известия ЦК КПСС. 1989. № 3.

[18] Бурлацкий Ф. Хрущев (Штрихи к политическому портрету) //Иного не дано. М., 1988. С. 424–440.

[19] Наше Отечество. Опыт политической истории: В 2 т. Т. 2. М., 1991. С. 429–478.

[20] Бурлацкий Ф. Брежнев и крушение оттепели. Размышления о природе политического лидерства //Литературная газета. 1988. 14 сент.

[21] Аграновский А. Реконструкция //Знамя. 1982. № 3; Он же. Избранное: В 2 т. Т. 2. М., 1987. С. 32–77.

[22] Айтматов Ч. Чудо родной речи //Курьер ЮНЕСКО. 1982. Август; Он же. Статьи, выступления, диалоги, интервью. М., 1988. С. 109–116.

[23] Бочаров Г. Лучшее, что человеку выпадает. М., 1982.

[24] Смирнов С. Рассказы о неизвестных героях //Соч.: В 3 т. Т. 3. М., 1973.

[25] Песков В. Шаги по росе. М., 1963.

[26] Смуул Ю. Ледовая книга (Антарктический путевой дневник). Л., 1982.

[27] Стреляный А. В селе у матери //Дружба народов. 1979. № 7; Он же. В гостях у матери. М., 1984.

[28] Тэсс Т. Близко к сердцу. Сб. очерков. М., 1980.

[29] Черниченко Ю. Про картошку //Наш современник. 1978. № 6; Он же. Русский хлеб. М., 1988.