Лазутина Г. Профессиональная этика журналиста

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть вторая. ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ, НАПРАВЛЯЮЩИЕ

Глава VI. «НОРМЫ - ВСЕ РАВНО ЧТО ЦЕНЗУРА!»

Закончив систематизировать профессионально-этические положения, извлеченные из прочитанных кодексов, я попросила коллегу-газетчика посмотреть результаты работы. Было важно выяснить, легко ли улавливаются различия между тремя группами представлений, образующих основную часть профессионально-нравственного сознания журналиста. Он взял листочки, вчитался, подумал. Потом стал уточнять:

— Выходит, профессионально-нравственные категории — это представления, которые задают журналисту систему основных психологических установок на деятельность, определяют профессиональную позицию? Пожалуй, да...

Принципы... Имеется в виду другой ряд представлений — те, что определяют главные, универсальные для профессии правила поведения. Они вроде бы указывают на условия, при которых журналист всегда будет на высоте. Допустим!

А вот третья группа... Не обижайся, но я сразу тебе скажу: у меня она вызывает резкое отторжение, воспринимается как покушение на свободу. Все равно что цензура! И посмотри, сколько там этих норм! Прямо колючая проволока в шесть рядов!

Я даже рассмеялась: нормы действительно выстраивались в шесть рядов (мы еще это увидим). Попыталась было сослаться на то, что их столько в кодексах, не сама ведь я их придумала. Но собеседник резонно заметил, что по кодексам-то они рассредоточены, а тут оказались все вместе и превратились...

— Во что превратились? — переспросила я, побуждая его все-таки закончить мысль.

— Говорю же, в цензуру! Мне только того и надо было:

— Может, все-таки в ориентиры для самоцензуры?

И мы начали обсуждать, нужна журналисту самоцензура или нет. «Внутренний цензор» — кто он, враг творческой свободы или мудрый советчик журналиста, болеющий душой и за него, и за журналистику, и за общество, и за каждого человека, с которым сводит сотрудников прессы профессиональный путь? Сошлись на том, что советчик. Тогда возник новый вопрос: а должны ли быть у «советчика» какие-то основания для «советов»? И опять легко достигли согласия: есть такие основания — прошлый опыт журналистской общности, так сказать, «уроки истории».

— Но ведь в основу профессионально-нравственных норм и ложатся такие «уроки истории»! — проговорила я. — Ты вдумайся в определение: нормы — это выработанные в опыте профессии представления, подталкивающие к таким вариантам поведения в ходе деятельности, которые позволяют в конкретных условиях с наибольшей вероятностью достигать оптимальных отношений и добиваться хорошего результата.

— Да, — сказал, наконец, коллега. — Убедила. Но все равно их не должно быть так много!

Теперь была моя очередь согласиться. И я принялась снова перечитывать извлечения из кодексов, пытаясь избежать излишней дробности норм. Оказалось, что коллега был прав, основания для этого нашлись, и я ими воспользовалась. Тем не менее пресловутые «шесть рядов» сохранились: именно шесть направлений профессионально-нравственных отношений сходятся в журналистской деятельности. О них и пойдет речь далее.

На чем строить отношения с адресатом?

Доминирующими в профессиональной морали журналистов являются отношения с адресатом информации — аудиторией СМИ . Читатель , радиослушатель , телезритель — для них мы работаем , им предназначаем плоды своих трудов , не уставая следить за изменениями действительности , чтобы вовремя сообщить о важных новостях и помочь разобраться в них . Но , как мы уже могли убедиться , продукция журналистики для адресата не всегда безопасна . Мотивируя необходимость исследовать практику потребления массовой информации аудиторией , социолог Л . Н . Федотова пишет :

С тех пор , как между личным опытом индивида и остальным мирозданием появилась фигура Интерпретатора , человека ( или института ), впрочем , не с Луны свалившегося ( хотя по специфичности и важности его роли человечество издавна склонно было его обожествлять ), отношения между ними стали проблемой ' предметом для осмысления , а может быть , и трансформации — как выполняет свою функцию Интерпретатор , какую картину мира рисует он своему окружению , в какую сторону горизонта вглядывается при этом .. 168

Чрезвычайное практическое значение этой проблемы определило стихийное стремление аудитории ( по крайней мере , наиболее просвещенной ее части ) защитить себя от чрезмерного влияния прессы . Концентрируя внимание на личностном взаимодействии человека с системой средств массовой коммуникации ( СМК ) под таким углом зрения ,

можно говорить о действиях аудитории как избирательной деятельности по отношению к СМК , активном поведении - выборе , и , наконец , барьерах , которыми индивид защищается , которые индивид противопоставляет воздействию СМК , или , если угодно , фильтрах , через которые индивид просеивает потребляемую информацию 169

Что это значит для конкретных средств массовой информации в условиях рынка , пространно пояснять не требуется . Мы уже знаем : всплеск профессиональной журналистской рефлексии по этому поводу обернулся для стран , вставших на путь рыночного развития давно , интенсивным процессом кодификации профессионально - нравственных норм , стихийно сложившихся с целью оптимизации отношений журналистики с обществом . Россия приступила к рыночным реформам лишь в последнем десятилетии уходящего века , так что наша Журналистика только еще осваивает особенности взаимодействия с аудиторией в новой экономической , социально - политической , социально - психологической ситуации ( к тому же во многом кризисной ). В связи с этим опыт мирового журналистского сообщества по предотвращению нежелательных осложнений в отношениях с адресатом массовой информации , зафиксированный в виде положений этических кодексов , имеет для нас очень большое значение . Чем же , какими именно нормами регулируются отношения «журналист — аудитория» в наше время и насколько эти нормы помогают установить оптимальный режим взаимодействия производителя и потребителя массовой информации ?

Анализ профессионально - этических документов , высказываний работников пера и эфира , научных трудов по профессиональной этике журналиста позволяет сделать вывод , что сегодня определяющими в этой группе являются нормы , содержащие следующие требования - ориентиры :

всемерно защищать свободу прессы как одно из неотъемлемых npaв человечества и всеобщее благо;

уважать право людей знать правду, своевременно предоставляя им максимально объективную и правдивую информацию о действительности, четко отделяя сообщения о фактах от мнений, противодействуя намеренному сокрытию общественно значимых сведений и распространению ложных данных;

уважать право людей на участие в самоопределении общественного мнения, помогая им свободно выражать свою точку зрения в печати, породив и телевидению, содействуя общедоступности средств массовой информации',

уважать моральные ценности и культурные стандарты аудитории, используя их в качестве ценностной основы произведений и не допуская в тексте смакования подробностей преступлений, потворства порочным инстинктам, а также утверждений и слов, оскорбляющих национальные, религиозные или нравственные чувства человека;

укреплять доверие людей к средствам массовой информации, содействуя открытому диалогу СМИ с читателями, зрителями и слушателями, публично принимая справедливые претензии общественности к своей деятельности, предоставляя возможность ответа на критику, оперативно исправляя существенные ошибки, не допуская намеренного манипулирования сознанием адресата информации, а также дезориентации его в содержании материалов посредством их неточных заголовков.

Перечень этих требований - ориентиров , конечно же , не исчерпывает всех представлений профессионального журналистского сознания , касающихся возможностей оптимизировать взаимодействие с аудиторией . Мы назвали лишь те из них , которые служат непосредственно реализации профессиональной позиции и профессионально - нравственных принципов журналиста . Они помогают ему в ситуациях морального выбора остановиться на действиях , которые не наносят адресату журналистской продукции сколько - нибудь существенного вреда .

Следование норме , предъявленной в нашем ряду первой , стало устойчивой традицией для Mass Media всего мира . Проявляя редкую солидарность , журналисты разных стран видят свою задачу — в высшей степени благородную — в том , чтобы отстаивать автономность прессы от власти , не допускать введения цензуры , поддерживать коллег из тех государств , где средства массовой информации еще не утвердились в своих демократических правах .

Однако факт наличия такой традиции вовсе не означает , что есть хоть одна страна на планете Земля , где достигнута абсолютная свобода печати . Даже в США , где гарантом функционирования демократического правительства и свободы граждан считается именно свободная пресса , абсолютной свободы печати нет и быть не может , поскольку понятие « абсолютная свобода » применительно к социальным институтам и человеку как социальному существу — нонсенс . Абсолютная свобода означает полный обрыв , полное отсутствие связей . Носителя абсолютной свободы можно представить себе только в торричеллиевой пустоте , да и то условно , ибо пустота и есть пустота . Любопытна логика рассуждений , выстроенная профессором Джоном Мэрриллом для доказательства утверждения о том , что в Америке есть свобода печати .

Слово « свобода », — пишет он , — не означает , что человек свободен от всего . Быть свободным от всего — от других людей , от законов , от морали , от мыслей и эмоций — в реальности невозможно , и здравомыслящий человек не может желать такой свободы . Истина в том , что любая необходимая и желаемая свобода должна иметь ограничения . Реальная свобода должна иметь смысл или почву . Примеры такой основы свободы можно обнаружить в конфуцианской этике . Здесь основой ограничения свободы является добро . Человек должен выбирать добро , а не зло . Если побеждает зло , то свобода , скорее всего , перестанет существовать Таким образом , если мы будем следовать этой этике , то мы должны разрешать свободу только ради добра , но не ради зла 170 .

Так и хочется подписаться под этими словами , мешает лишь одно : историей доказано , что иногда добро не сразу открывает свое лицо , а зло любит рядиться в одежды добра , поэтому нетрудно и ошибиться .

Да , реальная свобода должна иметь смысл или почву . И этот смысл , эту почву , когда мы говорим о свободе прессы , составляют имманентно присущие ей законы . Свобода прессы есть возможность строить деятельность прессы в соответствии с ее внутренними законами, не допуская насилия над ее природой. Именно эту возможность в условиях , когда на нее «перманентно ( непрерывно , постоянно . — Г.Л.) покушаются те, кто хотел бы использовать уникальную духовную всеобщность данного социального института, масштаб и оперативность влияния прессы в партикулярных ( частных . — Г.Л.) интересах и целях» 171 , и пытаются защищать журналисты в соответствии с профессионально - этической нормой , о которой мы говорим .

Уважение к праву людей знать правду — следующая норма в нашем ряду — предполагает совершенно определенные проявления этого уважения . Они складываются из :

— своевременности , правдивости и максимально возможной объективности предъявляемой информации ;

— стремления к тому , чтобы адресат информации мог составить себе отчетливое представление о том , что произошло в действительности и что думает по этому поводу журналист ;

— готовности идти на конфликты , даже на осложнение служебных отношений во имя необходимости донести до аудитории важную для нее информацию или , напротив , воспрепятствовать распространению ложных сведений .

Часто ли нарушается эта норма в практике средств массовой информации ? Увы , нередко . Но вместе с тем у нас немало журналистов , которые действуют в соответствии с ней автоматически , не задумываясь . Александр Хохлов , о котором мы говорили , вовсе не единственный тому пример .

А вот третьей нормы этого ряда , предусматривающей уважение к праву граждан участвовать в обмене мнениями , способствуя самоопределению общественного мнения ,

работники электронной и печатной прессы сегодня придерживаются в разной мере . Телевидению и радиовещанию в поиске новых форм вовлечения аудитории в этот процесс помогают возможности современной техники . Прямой эфир с видными государственными и общественными деятелями , представителями науки и культуры , многочисленные ток - шоу , прямая телефонная связь , интерактивный опрос ... Правда , не всегда при этом выносятся на обсуждение действительно общезначимые и важные проблемы . Не всегда бывает представлен достаточно богатый спектр мнений , плюрализм позиций . Но в плане форм участия аудитории в создании массовых информационных потоков электронная пресса , пожалуй , опережает печатную .

На газетных полосах господствуют мнения профессиональных журналистов . Публикация читательских писем стала редкостью , хотя в некоторых изданиях и сохранились рубрики типа « Мнения ». Организация « авторских материалов » в том виде , какой практиковала советская печать , слава Богу , отошла в прошлое ( вместе с нею постепенно уходит в прошлое и такое явление , как « заавторство » 172 ). А вот новые варианты « попадания » читательских выступлений на страницы печатных изданий рождаются с трудом . Наблюдения показывают , что сегодня слово читателя можно найти в газете едва ли не в трех случаях :

— если этот « читатель » — представитель какой - либо из служб Паблик рилейшнз , и тогда его тексты идут под рубриками « бизнес - информация », « на правах рекламы » и т . п .;

— если он — создатель какого - нибудь « экспресс - метода » или « экстра - крема », рекламирующий свой товар ;

— если он — влиятельная или эпатирующая окружение персона , которую газетчики просят дать интервью или приглашают принять участие в сеансах прямой телефонной связи с читателями .

В такой ситуации заслуживает внимания практика изданий , вовлекающих в свою работу широкий « круг друзей редакции ». В него входят яркие творческие личности из самых разных сфер деятельности , обладающие талантом публициста . Они ведут постоянные рубрики , выступают в качестве экспертов , делятся соображениями по поводу тех или иных проблем , переживаемых ими вместе со всей страной . Это достойный ответ журналистов на требование профессии , заложенное в рассматриваемой норме.

Пожалуй , чаще всего мы сталкиваемся в практике журналистов с нарушением нормы , представленной в нашем списке четвертой. Казалось бы , она предписывает само собой разумеющиеся вещи : опираться в своих произведениях на тот материал культуры , на те ценности , в которых аудитория ориентируется , не подталкивать ее к порокам , жестокости , не оскорблять национальное , религиозное , нравственное достоинство человека , позволяя себе неразборчивость в средствах выражения информации . Тем не менее именно эти предписания оказываются трудно выполнимыми .

Однажды на семинарском занятии мы рассматривали материалы , идущие в одной из московских газет под рубрикой « Срочно в номер !». Студенты задались целью определить , удается ли авторам так организовать заметки , чтобы авторская оценка не деформировала факт . Вдруг одна из девушек возмущенно воскликнула : « Какой - то кошмар ! Они пишут о гибели людей и при этом смеются . Выходит , жизнь человека никакой ценности для них не представляет ». И было уже бессмысленно предлагать посмотреть , как передан факт и выражена оценка . В аудитории закипели страсти . Отношение сотрудников редакции к жизни , основной из общечеловеческих гуманистических ценностей , вызвало у молодых людей дружное неприятие . А когда волна возмущения спала , я задала вопрос . « Неужели и вправду у авторов заметок не было сострадания к потерпевшим ,

сочувствия их близким ? Неужели и в самом деле жизнь человека в их глазах гроша ломаного не стоит ?» — « Нет , конечно , это все ради красного словца !» — наперебой заговорили девчата . Парни снисходительно усмехались . Потом один сказал : « Острили бы где - нибудь на лесной полянке . Это же все - таки газета !»

С тех пор почти всякий раз , когда мне приходится вести разговор о сути нормы , ставшей в данном случае предметом нашего внимания , я начинаю с предложения познакомиться с материалами рубрики « Срочно в номер !». Выводы у тех , кто участвует в беседе , появляются сами собой .

Особый случай представляет собой пятая норма . Дело в том , что укреплять доверие людей к средствам массовой информации столь же важно , сколь и опасно . Мы уже знаем , что в истории бывали ситуации , когда Журналистика , отягощаемая в силу тех или иных причин манипуляторской функцией , используя доверие аудитории , превращала ее в объект манипулирования . И это не было безобидным . Суть заключается в следующем :

Манипулирование является весьма своеобразным способом социальной регуляции , управления , контроля и детерминации индивидуальной жизни людей . В тоталитарном обществе оно служит необходимым дополнением к открытому насилию и террору , выполняя прежде всего функции идеологического « наркоза » и духовного « обезболивания » их разрушительной практики , маскируя ее под « партийную линию », « высшие государственные интересы » или « революционную целесообразность ». В условиях цивилизованного общества , где насильственное подавление человека морально порицается и в большинстве случаев запрещено законом , манипуляция служит его своеобразным заменителем . При этом сила и эффективность этого заменителя подчас гораздо выше , чем открытого насилия , ибо манипулирование совершается скрыто и анонимно в духовно - психологическом мире человека , охватывая как сознательные , так и бессознательные слои его личности 173 .

Надо полагать , что манипулирование , будучи по своей сущности явлением деструктивным , как и любой другой феномен , имеет и некие позитивные стороны , еще мало исследованные наукой . Однако даже если допустить , что они есть , нельзя не видеть , что в основе этого явления лежит обман . Следовательно , журналистике манипулирование противопоказано по определению . Его трудно избежать , поскольку для него есть объективные предпосылки , но оно противопоказано , ибо журналистику вызвала к жизни необходимость человечества уверенно ориентироваться в действительной динамике социальных процессов . Судя по всему , это противоречие — еще одно из проявлений того основного , движущего противоречия журналистики , которое связано с включенностью ее в два контура регулирования социума , о чем мы уже достаточно говорили .

Отсюда вывод : основой укрепления доверия аудитории к прессе должны быть те особенности профессионального поведения журналистов, которые одновременно предупреждают усиление манипуляторской функции журналистики. Их и декларирует данная профессионально - нравственная норма , максимально « нагруженная » побуждениями к защите адресата массовой информации .

Профессиональная журналистская мораль , как видим , обязывает строить сферу отношений « журналист — адресат информации » прежде всего на всестороннем уважении к аудитории , причем уважении , которое предполагает необходимость изучать ее , дорожить ее ценностями и правами , понимать ее озабоченность , интересы , проблемы . Данные российско - американских социологических исследований , проведенных в 1992—1996 гг ., показали , что представления российских и

американских журналистов об аудитории существенно различаются . Американцы гораздо менее склонны считать свою аудиторию легковерной и не интересующейся серьезными проблемами . Они думают о ней много лучше , чем российские журналисты о своей 174 . Не здесь ли надо искать ответы на многие « трудные вопросы » нашей сегодняшней журналистики ?
Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел журналистика