Малсид М, Вайз Д. Google. Прорыв в духе времени

ОГЛАВЛЕНИЕ

Как Ларри встретил Сергея

Ларри и Сергей нашли общий язык практически сразу. И хотя по характеру они совсем разные, между ними возникла дружба, которая держится на сумасшедшей энергетике обоих. Дело было весной 1995 года, во время недели знакомства в Стэнфордеком университете. Сергей показывал группе только что прибывших аспирантов, среди которых был и Ларри, залитый калифорнийским солнцем студенческий городок и его окрестности. Вдруг между двумя молодыми людьми, обсуждавшими какой-то пустяковый вопрос, завязался оживленный спор. Глядя на то, как страстно каждый доказывал свою правоту, трудно было поверить, что они знают друг друга всего лишь несколько минут – оба явно чувствовали себя в своей стихии.

Сергей несколько моложе Ларри, но на тот момент уже два года учился в докторантуре Стэнфордского университета. Благодаря своим незаурядным математическим способностям он получил диплом бакалавра в 19 лет. С первой же попытки успешно сдал все десять вступительных экзаменов в докторантуру Стэнфорда и приступил к научной работе. Уверенный в себе, физически крепкий и открытый Сергей занимался гимнастикой и плаванием, принимал активное участие в общественной жизни университета, но большую часть времени посвящал компьютерному программированию и решению математических задач.

Ларри же, выходец со Среднего Запада, несколько неуютно чувство вал себя в роли одного из тех избранных, которому посчастливилось попасть в элитную докторантуру Стэнфорда, и серьезно сомневался в том, что из этого выйдет толк. За эти несколько ознакомительных дней он надеялся с кем-то подружиться.

«Поначалу я чувствовал себя не в своей тарелке,-– вспоминает он,-– и боялся, что меня очень скоро отправят домой».

Ларри и Сергей быстро нашли общий язык – не в последнюю очередь благодаря своему природному желанию потягаться с достойным соперником, пусть даже отстаивая при этом абсурдную точку зрения. И неважно, о чем спор, важно переубедить противную сторону, доказав свою правоту.

Их бесконечные взаимные подзуживания и словесные перепалки послужили фундаментом для будущей совместной работы, основанной на взаимном уважении, хотя поначалу каждый посчитал своего нового знакомого заносчивым и неприятным типом. Оба они выросли в семьях, где интеллектуальные споры, особенно на такие темы, как компьютеры, математика и будущее, были обычным делом. В спорах они тренировали интеллект и развивали мыслительные способности. Правда, внешний вид ребят производил обратное впечатление: большинство людей, видевших Ларри и Сергея впервые, считали их талантливыми, дружелюбными и… глуповатыми парнями.

Их амбиции и интересы были сходными, а черты характера и знания – взаимодополняющими. Сергей, старший из двух братьев, экстраверт, любит быть в центре внимания. Ларри же в семье младший, он задумчив и не слишком разговорчив. Но когда Ларри и Сергей вернулись в Стэнфорд к началу нового учебного года, их интеллектуальные дуэли постепенно переросли в крепкую дружбу. Эта трансформация, как оказалось, была неслучайна и имела серьезные основания.

В мире, в котором, презрев физические законы, главенствующие места занимают генетика и высокие технологии, Сергей Брин и Ларри Пейдж имели много общего. Но главное – они оба были компьютерными пользователями второго поколения. Они работали с компьютером еще в начальных классах школы – под чутким руководством родителей, которые на работе и дома использовали компьютер для решения сложных математических задач. Благодаря этому Ларри и Сергей выделялись среди своих сверстников. Оба посещали занятия в школе Монтессори, что оказало благотворное влияние на их интеллектуальное развитие; оба жили неподалеку от крупных университетов, в которых преподавали их отцы; у их матерей работа была связана с компьютерами и технологиями. Образованию в их семьях отводилась не просто важная, а ведущая роль. Поэтому учеба в докторантуре с последующим вхождением в университетское и научное сообщества – по стопам родителей – казалась просто неизбежной.

В 1960 году Карл Виктор Пейдж, отец Ларри, стал одним из первых студентов, получивших в Мичиганском университете диплом магистра в области компьютерных технологий. Через пять лет в этой новой области он получил ученую степень доктора. Глория Пейдж, мать Ларри, также закончившая факультет компьютерных технологий, работала специалистом по базам данных. Ларри обожал своего жизнерадостного и общительного отца, который, помимо всего прочего, когда Ларри был маленьким, водил его на концерты группы Grateful Dead. В 1980 году, за 15 лет до того, как Ларри стал соискателем докторской степени, Карл Пейдж какое-то время преподавал в Стэнфордском университете в качестве приглашенного профессора. Но основным местом его работы был Мичиганский университет. Его вторая жена преподавала там же компьютерное программирование.

Переболев в детстве полиомиелитом, отец Ларри дожил до 58 лет и умер от осложнений, вызванных пневмонией. Ларри тогда учился на первом курсе докторантуры, и для него это была невосполнимая утрата. «Ларри был очень подавлен. Он целыми днями отрешенно сидел на ступеньках Gates Building,-– вспоминал Шон Андерсон, его сокурсник,-– и все старались его хоть как-то утешить».

В последний путь Карла Пейджа провожали словами «пионер и специалист мирового класса в области компьютерных технологий и искусственного интеллекта, видный ученый, любимый учитель и чуткий наставник». Джордж Стокман, его коллега по Мичиганскому университету, сказал, что Карл «очень хотел, чтобы Ларри стал профессором». Он также отметил, что любовь Ларри к дискуссиям передалась ему от отца: «Работать с Карлом было нелегко, потому что он всегда стремился доказать свою правоту, и эту черту унаследовал его сын». Теперь понятно, откуда взялась та страстность, с которой Ларри отстаивал свою точку зрения в спорах.

Несмотря на постигшее его горе, Ларри продолжил учебу в Стэнфорде. К счастью, в Силиконовой долине жил и работал его старший брат, Карл-младший, с которым Ларри мог разделить тяжесть утраты. Они много времени проводили вместе, вспоминая отца и счастливую юность в отчем доме.

Однажды Ларри уже довелось испытать боль утраты. Когда ему было восемь лет (он родился 26 марта 1973 года), его родители разошлись. Для мальчика это стало тяжелым ударом. Тем не менее и отец, и мать после развода воспитанию сына уделяли большое внимание. Ларри был окружен любовью и заботой сразу двух мам: настоящей и ставшей второй женой его отца Джойс Уилдентал, профессора Мичиганского университета. Обе женщины поддерживают дружеские отношения по сей день.

Ларри учился в школе «Мак-Дональд» в городке Ист-Лансинг. Ник Арчер, руководитель его отряда бойскаутов, отмечает, что он был «склонен к самостоятельному мышлению». По словам брата, Ларри в детстве был настоящим почемучкой с множеством интересов, отнюдь не ограничивавшихся компьютерами. Братьям было любопытно, «как это работает» – причем это касалось не только различных приборов и устройств, но и социальных вопросов, государственного управления, политики и т. д. Их отец поддерживал позиции демократов, в частности лозунг «Образование и равные возможности – для всех». А дед по отцу был активным участником знаменитой сидячей забастовки рабочих автомобильных заводов 1936–1937 годов в городе Флинт (штат Мичиган), одной из самых продолжительных в истории рабочего движения. Может, именно поэтому братьев т а к интересовали социальные вопросы. А дед по матери уехал в Израиль и обосновался в затерянном в пустыне городке Арад, где вода и прочие ресурсы были в дефиците. Поначалу ему там пришлось нелегко, но со временем он освоился, работая инструментальщиком и изготовителем штампов. Дух первопроходца жив в его внуках и по сей день.

Мать Ларри – еврейка, но поскольку «религией» его отца всегда были технологии, сыну не навязывали ни еврейских традиций, ни иудаизм. Именно отец приобщил братьев к компьютеру. «Мне очень повезло, что мой отец был профессором кафедры компьютерных технологий,-– говорит Ларри.-– Первый компьютер у нас дома появился в 1978 году. Он был огромным и очень дорогим. После его покупки нам еще долго приходилось экономить на еде. Мне всегда нравились компьютеры, потому что я знал: с их помощью можно многого добиться».

За домашним компьютером Ларри проводил много времени. Неудивительно, что его школьные учителя были обескуражены тем, как он выполнял домашние задания. «Я каждый раз сдавал листок с распечатанным текстом, а они тогда даже не знали, что такое матричный принтер. Они были очень озадачены». Карл-младший вспоминает, что первоклассник Ларри уже многое умел: «Я отлично помню, как Ларри набирал на компьютере текст детской книжки Арнольда Лобеля «Frog and Toad Together», когда ему было шесть лет». Через несколько лет Ларри, вооружившись отверткой, разобрал домашний агрегат – ему было интересно, как он устроен. Он также любил помогать брату, ставшему студентом Мичиганского университета (Карл старше его на девять лет), делать домашние задания, когда тот приезжал домой на каникулы. В старших классах Ларри собрал струйный принтер из деталей конструктора «Лего». «Мне никто ничего не навязывал. Я действительно любил работать с компьютером»,-– говорит он.

Ларри пошел по стопам отца и брата: он поступил в Мичиганский университет, где изучал компьютерные технологии и слушал курс по предпринимательству. В 1995 году он получил диплом бакалавра. Руководил мичиганским филиалом студенческого технического общества «Эта Каппа Ню» и даже продавал пончики на территории студенческого городка.

Он также посещал занятия в рамках университетских программ развития лидерства. Наибольшее впечатление на него произвела LeaderShape – программа, ставящая целью развить у студентов лидерские качества.

Многому Ларри научился у замечательных профессоров университета. «Я имел возможность общаться с удивительными людьми, которые охотно помогали мне и давали полезные советы»,-– рассказывает он. Эти чувства были взаимными: университетские профессора считали его прекрасным студентом. «Ларри выделялся на фоне других, всегда был чуть впереди,-– вспоминает Эллиот Солоуэй, профессор кафедры электротехники и компьютерных технологий.-– Работая над своим проектом в рамках моего курса, Ларри пользовался карманным ПК – а ведь тогда мало кто вообще знал, что такое карманный компьютер».

Родителям Сергея Брина наука и технологии тоже не чужды. Его мать, Евгения Брин,-– специалист Центра космических полетов им. Годдарда при НАСА. Она занимается моделированием атмосферных и погодных условий, оказывающих влияние на космический полет. Отец, Михаил Брин, преподает математику в университете Мэриленда. Он автор нескольких десятков научных статей, посвященных самым разным аспектам математики – от абстрактной геометрии до динамических систем.

«Он был обычным ребенком,-– говорит Михаил Брин о Сергее,-– но всегда стремился быть поближе к компьютеру. А началось все с игр и старенького Commodore 64s, одного из первых персональных компьютеров».

Сергей Брин, родившийся в Москве 21 августа 1973 года, уехал из Советского Союза, когда ему было шесть лет. Его родители стремились вырваться из государства, где царил скрытый антисемитизм, и надеялись, что в новой стране они обретут свободу и перспективы для себя и своего сына. «Я уехал не только ради себя, но и ради его будущего»,-– подчеркивает Михаил Брин.

Нужно заметить, что один из родственников Сергея уже побывал (точнее, побывала) в Америке задолго до этого. Его прабабушка, безусловно, была белой вороной среди жительниц России того времени, поскольку изучала микробиологию в Чикагском университете. Но уверовав в идеалы коммунизма, в 1921 году она вернулась в Москву, чтобы принять непосредственное участие в строительстве молодого государства. Дед Сергея, как и его отец, был профессором математики, причем Михаил Брин еще в Советском Союзе стал доктором физико-математических наук. Его мать, тоже математик по образованию, в СССР работала инженером-строителем.

Михаил Брин десять лет проработал экономистом Госплана. В его обязанности входило создание материалов пропагандистского характера, подкрепленных статистическими данными и убеждавших, что качество жизни в Советском Союзе выше, чем в Соединенных Штатах Америки. «Большую часть времени я доказывал, что уровень жизни в СССР намного опережает уровень жизни в США,-– вспоминает Михаил Брин.-– Я знаю о цифрах почти все. Но подавал я, мягко говоря, не совсем точную информацию».

После переезда в США Михаил Брин стал преподавать математику в университете Мэриленда. Он с гордостью вспоминает, что Сергей интересовался не только компьютерами, но и математикой. «Математику он знал прекрасно. Для него и других одаренных учеников в школу специально пригласили еще одного преподавателя математики».

Жили они в графстве Принс-Джордж, неподалеку от Вашингтона. Сергей ходил в школу им. Элеоноры Рузвельт, где в основном учились дети из малообразованных семей, а потому физическая сила там ценилась гораздо выше интеллекта. Один из его одноклассников впоследствии вспоминал, что Сергей «кичился своим интеллектом» и частенько вступал в споры с учителями, стремясь доказать им, что они не правы.

Честно говоря, Сергей был невысокого мнения как о большинстве своих школьных учителей, так и об одноклассниках. Ведь дома он узнавал гораздо больше.

Еще будучи школьником, Сергей поступил в университет Мэриленда. В 19 лет Брин уже получил диплом бакалавра с отличием по специальности «математика и компьютерные технологии».

«Преподаватели уделяли мне много внимания, часто беседовали со мной после занятий. Уровень моей подготовки был выше, чем у студентов Массачусетсского технологического института или Гарвардского университета»,-– говорит Сергей о своей учебе в Мэриленде, где он прослушал целый ряд аспирантских курсов.

«Мои коллеги говорили мне, что он – хороший студент,-– замечает Михаил Брин.-– У хороших студентов больше возможностей. Они могут записаться на множество различных курсов и, соответственно, работать с большим количеством квалифицированных преподавателей».

Во время летних каникул Сергей занимался новыми методами анализа, в том числе разрабатывал программу обработки графических данных для летного тренажера. Летняя работа и компании Wolfnun

Research, информационной службе компании General Electric и Институте компьютерных исследований при университете Мэриленда позволила ему пополнить свой багаж знаниями в таких областях, как компьютерные технологии, интеллектуальный анализ данных и математика.

Прекрасное чувство юмора Сергей унаследовал от своих родителей. Как-то его мать поместила на домашней страничке свою фотографию рядом с профилем Ленина, снабдив этот коллаж подписью: «Я и мой лучший друг». А его отец к двадцатипятилетию Сергея написал и разместил в Интернете небольшое стихотворение:

Ты становишься сильнее – Духом, телом, даже мыслью, Ну а я уже старею С каждым новым годом жизни. В Интернете ты упорно Файл за файлом собираешь, Рыщет твой «паук» проворно Для чего – и сам не знаешь. В Паутине грязной, душной Ты схватил мечту за хвост – И живешь под солнцем южным. Для тебя, сынок, мой тост. Потерял Билл сон и средства Из-за Моники соседства, С ней рассчитывался годы… Выпьем за твои доходы!

Михаил Брин обожал поддевать своих близких и студентов острым словцом, заставляя их постоянно быть начеку. Так, проверенные работы он частенько выдавал студентам со словами «мои искренние соболезнования», а если студент давал неправильный ответ, он с серьезным видом произносил: «Абсолютно… неверно!» Один из его бывших студентов назвал его стиль общения располагающим и опасным одновременно: «Доктор Брин – замечательный рассказчик и заядлый курильщик. Обычно он приходил, давал нам мудреную задачку и выходил покурить. К его возвращению мы должны были дать ответ… Почти половина студентов-статистиков, у которых он преподавал, ушла после первой же сессии, переживая из-за попранного самолюбия. Мне, его студенту, иногда казалось, что я подопечный жестокого сержанта из фильма Кубрика «Цельнометаллическая оболочка»».

У всех Бринов была своя домашняя страница в Интернете, на которой обязательно имелись ссылки на странички других членов семьи – линии, связывающие их в киберпространстве. Михаил Брин на своей странице написал: «Сергей – студент-докторант Стэнфорда (специальность «компьютерные технологии»). Занимается интеллектуальным анализом данных. И разработал (вместе со своим другом Ларри) поисковый сервер Google, по его словам, лучший из всех существующих». Сэм, младший брат Сергея, на своем сайте признался в любви к баскетбольному мячу: «Баскетбол – это моя жизнь. Я тренируюсь каждый день по полчаса, а по понедельникам и четвергам участвую в тренировках своей команды. Моя любимая профессиональная команда – «Вашингтон Уизардс», они тренируются недалеко от моего дома».

Окончив университет Мэриленда, Сергей поступил в докторантуру Стэнфорда в качестве стипендиата Национального научного фонда, выбрав себе специальность «компьютерные технологии». Михаил Брин надеялся, что его сын, подобно отцу и деду, выберет профессорскую стезю. «Мне хотелось, чтобы он получил степень доктора и стал кем-нибудь – может, профессором. Как-то я спросил его, записался ли он в новом семестре на какие-нибудь докторантские курсы. А он в ответ: «Да, на докторантское плавание».

До встречи с Ларри Сергей работал над целым рядом тем. Поскольку ему не нужно было «нагружаться» аспирантскими курсами – большинство из них он уже освоил в Мэриленде,-– то он решил научиться ходить под парусом и серьезно заняться гимнастикой. Его интерес к исследованию новых тем обусловил ряд случайных, но важных открытий. Вместе с другими студентами-докторантами и профессорами он участвовал в проекте по разработке программы, способной выявлять нарушения авторского права, в исследовании в области молекулярной биологии, а позднее загорелся идеей размещения на соответствующих сайтах рейтингов кинофильмов, составленных зрителями. «Вы оцениваете увиденные фильмы,-– пояснял он.-– Затем программа находит рейтинги других пользователей со схожими вкусами и путем экстраполяции определяет, понравятся ли вам фильмы, которых вы пока еще не видели». Эта идея – правда, применительно к книгам,-– вскоре была воплощена в жизнь на сайте Amazon com. В Стэнфорде перед Сергеем открылось море возможностей для интеллектуального развития. «Я столько всего перепробовал, когда учился в докторантуре… Чем активнее ты пробуешь что-то новое, тем больше у тебя шансов наткнуться на что-то действительно стоящее»,-– вспоминает он.

После приезда Ларри осенью 1995 года они с Сергеем стали не разлей вода. Брин забросил свою затею с рейтингами кинофильмов и принялся за проекты, так или иначе связанные с работой, которой занимался Пейдж. Помимо этого, они приступили к тщательному исследованию феномена под названием Интернет.

А пока Брин и Пейдж грызли гранит науки в своем маленьком мирке, в большом мире происходило много интересных событий. От Силиконовой долины до Уолл-стрит все только и говорили, что о появлении на бирже компании Netscape. 9 августа 1995 года Netscape разместила свои акции на фондовой бирже по цене 28 долл., и в первый же день торгов их курс взлетел до 75 долл. За считанные часы акционерный капитал компании вырос до трех с лишним миллиардов долларов. Это публичное предложение Netscape ознаменовало наступление эры Интернета и положило начало очередной «золотой лихорадке». Уолл-стрит был к ней готов. Биржевые маклеры, не имевшие представления о том, чем занимается компания, звонили инвесторам и говорили, что эксперты в один голос утверждают: это только начало. И никого, похоже, не волновал тот факт, что Netscape не получала прибыли, ведь ее объем продаж, пусть и небольшой, удваивался каждый квартал. Компания, разработавшая актуальный продукт под названием «браузер», который позволял компьютерным пользователям читать веб-страницы, казалось, была обречена на скорый выход на точку безубыточности. Некоторые аналитики даже прогнозировали, что Netscape со временем затмит могучую Microsoft К концу 1995 года курс акций компании достиг отметки 171 долл., а финансисты с Уолл-стрит стали присматриваться к другим молодым и перспективным интернет-компаниям.

Запах долларов, пролившихся золотым дождем на Netscape, пропитал и кафедру компьютерных технологий Стэнфорда. Руководство университета не видело ничего предосудительного в том, чтобы студенты и профессора, занимающиеся научной работой, получали за нее денежное вознаграждение. Несмотря на то что основной задачей университета была подготовка следующего поколения преподавателей и ученых, он уже снискал себе репутацию «инкубатора» для успешных ИТ-компаний вроде Hewlett-Packard и Sun Microsystems (кстати, «Sun» расшифровывается как Stanford University Network – сеть Стэнфордского университета).

Стэнфордский университет, в отличие от Массачусетсского технологического института и некоторых других ведущих научных учреждений, позволил студентам-докторантам работать над потенциально коммерческими проектами, используя университетские ресурсы. Патентное бюро при университете тоже переосмыслило свою роль: теперь, вместо того чтобы заявлять права на все передовые методики и технологии, работа над которыми велась на территории университетского городка, бюро оказывало их создателям содействие в процессе рассмотрения заявок на выдачу патента и оплачивало все связанные с ним расходы. Позже бюро заключало долгосрочные лицензионные соглашения, дававшие ученым Стэнфорда возможность создать свою компанию и разбогатеть. Взамен патентное бюро получало определенный процент акций новообразованных компаний.

«Я не хотел, чтобы мы стали преградой на пути новых технологий,-– говорит ректор Стэнфорда Джон Хеннесси.-– Атмосфера в нашем университетском городке благоприятствует развитию предпринимательства и инвестирования, стимулирует к решению качественно новых задач, а также способствует переводу новых методик и технологий на коммерческие рельсы. Наши студенты и профессора понимают, что наилучший способ заявить о себе – это не написать какую-нибудь научную статью, а взять технологию, в которую веришь, и сделать из нее коммерческий продукт. Буквально в миле от университетского городка базируются предприниматели, которые вкладывают деньги в эти компании; у них в этом деле большой опыт».

На проходящей неподалеку Сэнд-Хилл-Роуд расположились самые крупные инвестиционные фирмы страны, вкладывающие деньги в новообразованные компании и получающие взамен определенный процент их акций. Венчурные фирмы делали рискованные капиталовложения в компании, находившиеся на начальном этапе развития, в надежде получить хорошую прибыль. Но поскольку они обходились без мифического хрустального шара, с помощью которого можно было бы заглянуть в будущее, невозвратные инвестиции были неотъемлемой частью игры под названием «венчурные операции».

Тем не менее лучшие фирмы не жалели средств на продвижение новых идей и инновационных технологий, рассчитывая сорвать куш при размещении компаниями своих акций на фондовой бирже или при их продаже. Благодаря соседству с венчурными компаниями студентам и профессорам Стэнфорда было гораздо проще получить финансовую поддержку и консультации, нежели их коллегам из других университетов. Разрешив преподавателям университета иметь долю в компаниях и продавать акции, руководство Стэнфорда сумело удержать в штате большинство ведущих профессоров. Многие из них стали мультимиллионерами, но при этом продолжали работать в вузе. И правда, какой смысл уходить, если есть все условия для эффективной деятельности: солнце, пальмы, толковые студенты и возможность работать над инновационными идеями, сулящими хорошую прибыль. А это гораздо интереснее, чем просто валяться на пляже или трудиться в частной компании.

Для Ларри и Сергея – сыновей профессоров, занимавшихся исследованиями и преподававших в более традиционной университетской обстановке,-– главной целью было получение ученой степени доктора, а не материальное обогащение. В их семьях ничто не ценилось так высоко, как образование. Они гордились своими родителями и были полны желания довести свою учебу в Стэнфорде до логического завершения. Но очень скоро их научная самоотверженность подверглась серьезному испытанию.

Учимся считать

В январе 1996 года Ларри, Сергей и другие студенты курса «компьютерные технологии» вместе с преподавателями переехали в красивое четырехэтажное каменное здание, надпись над входом которого гласила: «William gates computer science». Глава Microsoft выделил на сооружение этого корпуса 6 млн. долл., а потому имел полное право дать ему название по своему усмотрению. Сам Гейтс не учился в Стэнфорде, но в его компании работало немало выпускников этого университета, и он надеялся, что наличие всем известного словосочетания («William gates» читается, как «Билл Гейтс») в названии повысит вероятность того, что талантливые молодые специалисты будут останавливать свой выбор именно на Microsoft. Гейтс подчеркнул, что его подарок – это «инвестиция в будущее индустрии высоких технологий». На церемонии открытия нового учебного корпуса Джеймс Гиббоне, декан машиностроительного факультета, предсказал, что «в ближайшие год-полтора это место станет культовым. Появятся комнаты, кабинеты и утолки, которые будут показывать посетителям со словами: «Вот! Именно здесь они начинали в 1996-м! Теперь они ого-го!»»

За Ларри Пейджем закрепили аудиторию № 360, которую он делил с четырьмя другими докторантами: фонтанирующим идеями, эксцентричным и напористым Шоном Андерсоном, который потом превратил эту аудиторию в обычную жилую комнату; неразговорчивым Беном Зу; «гиперактивным» Лукасом Перьерой и единственной среди них девушкой – «компьютерным фанатиком» (по ее словам) Тамарой Манзнер. Финансовый бум в Силиконовой долине, спровоцированный развитием Интернета и выходом Netscape на биржу, заставил многих докторантов призадуматься о целесообразности продолжения учебы. «Очень трудно оставаться в докторантуре,-– рассказывает Манзнер,-– когда на тебя со всех сторон сыплются реальные предложения работы. Я всерьез задумывалась об уходе после окончания очередного семестра».

Несмотря на тесноту – а может, и благодаря ей,-– между студентами быстро завязались товарищеские отношения. Сергея Брина изначально определили в другую аудиторию, но он большую часть времени проводил в 360-й, рядом с Пейджем. Руководство Стэнфорда попросило Брина разработать систему нумерации аудиторий нового корпуса. Справившись с этой задачей, он, в свою очередь, попросил, чтобы стулья докторантов поменяли на более удобные. «Сергей – парень сообразительный»,-– улыбается Андерсон, вспоминая новоселье.

Вскоре 360-я аудитория стараниями Андерсона превратилась в мини-джунгли: по стенам и потолку вились лианы, а на столах стояли горшки с цветами. Он также принес пятигаллонное ведро и насос, подачей воды в который управлял компьютер. «Я соорудил автоматическую систему полива,-– говорит Андерсон.-– Это было несложно. Наша комната была напичкана приборчиками и устройствами». К своему компьютеру он также подключил электропианино, играть на котором могли все желающие. А Манзнер принесла подушку, чтобы можно было вздремнуть прямо на полу.

Ларри и Сергей всегда были вместе. В городке их так и называли – ЛарриСергей – одним словом. «Они классные ребята, отличные товарищи,-– делится впечатлениями Манзнер.-– Мы все засиживались за компьютерами чуть ли не до утра. Помню, суббота, три часа ночи, а в аудитории – полно народу! Я тогда еще подумала: «Какие же мы все-таки фанаты!» Все мы были увлечены своим делом, и все были счастливы».

Брин и Пейдж без конца подтрунивали друг над другом. По словам Манзнер, они были в хорошем смысле «ботаниками», но не зазнайками. Они просто обожали спорить и препираться друг с другом и с другими студентами. Ребята все время болтали о компьютерах, философии – обо всем, что приходило в голову. Однажды у них завязалась оживленная дискуссия по поводу того, можно ли из лимской фасоли соорудить монитор размером с дом. Манзнер, услышав это, крутнулась на своем стуле и воскликнула: «Да вы свихнулись!» А как-то в углу комнаты, под столом Ларри, они собрали полку для компьютера из деталей конструктора «Лего». Все обитатели комнаты уже знали: приступая к работе, следует отключить «внешние помехи», то есть Ларри и Сергея. «Я научилась программировать в наушниках»,-– замечает Манзнер.

Любимейшим предметом для обсуждения у Пейджа была разработка новых, более совершенных транспортных систем. Ларри, чье детство прошло в пригороде Детройта, изобретал такие способы перемещения людей и грузов из одной точки в другую, которые позволили бы уменьшить число дорожно-транспортных происшествий, снизить расходы, уровень загрязнения атмосферы и интенсивность движения. «Он много говорил об автотранспортных системах, управляемых компьютером. Допустим, по улицам города курсирует определенное количество машин, и, если вам нужно куда-то добраться, вы просто садитесь в одну из них и называете адрес. Они функционируют, по сути, как такси, но ездить на них дешевле, и такие машины могут плотно прижиматься друг к другу на автостраде,-– вспоминает Андерсон.-– Его очень занимал вопрос перемещения людей или грузов по городу. Ларри нравилось искать пути решения общественных проблем».

Тридцатилетний профессор Раджив Мотвани, научный консультант Сергея, с интересом наблюдал за процессом формирования «интеллектуального родства» между Брином и Пейджем, все больше проникаясь к ним симпатией. «Оба они чрезвычайно талантливы,-– говорит Мотвани,-– но талантливы каждый по-своему». Сергей – практик и инженер, решающий конкретные задачи. По его логике, если что-то работает – ну и прекрасно. У него математический склад ума, он любит общаться с людьми. «Раньше он был немного нахальным, но вместе с тем очень умным и эрудированным молодым человеком, просто светился интеллектом». В кабинет Мотвани Брин заходил как в свой собственный, без стука. Пейдж же по натуре мыслитель, ему хочется докопаться до сути, понять, «почему это работает». Не менее амбициозный парень, но гораздо скромнее Сергея. Прежде чем войти в кабинет Мотвани, он обязательно стучал. «Всякий раз, когда группа из двадцати студентов собиралась для обсуждения какого-то вопроса, верховодил Сергей. Ларри же сидел тихо, и только после того как все расходились, он спрашивал: «А что ты думаешь о том, чтобы…»».

Манера поведения Сергея была нетипична для докторанта Стэнфорда. «Он очень прямой, очень напористый. Такую напористость встречаешь нечасто,-– отмечает Деннис Эллисон, профессор Стэнфордского университета. Сергей полностью погружается в беседу. Он всем своим видом показывает, что понимает вас, и говорит то, что думает. С ним приятно общаться».

Брин и Мотвани работали над проблемой извлечения информации из больших массивов данных. Они создали исследовательскую группу, которую назвали MIDAS (Mining Data at Stanford – «Стэнфордская программа по анализу и поиску информации») . Брин приглашал ученых, специализировавшихся на этой тематике, на собрания членов группы, проводившиеся раз в неделю, и выбирал темы для обсуждения. Они с Мотвани написали целый ряд научных статей по этой проблеме.

К методикам статистического анализа данных тогда прибегали главным образом для того, чтобы определить, какие сочетания продуктов покупатели приобретают в супермаркетах чаще всего и, соответственно, какие коррективы следует внести в схему размещения продуктов. Брин и Мотвани решили поэкспериментировать – применить эти методики к только-только появившемуся, неорганизованному Интернету. В середине 1990-х годов Всемирная паутина смахивала на Дикий Запад – такая же неконтролируемая, не стесненная нормами приличий и неуправляемая. Миллионы пользователей, конечно, были довольны: появилась электронная почта, существенно упростившая общение, а вот ученые, надеявшиеся черпать из Интернета информацию, быстро в нем разочаровались. Первые поисковые системы, призванные помогать осуществлять в Сети поиск,-– Web-Crawler, Lycos, Magellan, Infoseek, Excite, HotBot – не оправдали надежд. «Поисковые системы того времени не впечатляли,-– вспоминает Мотвани.-– Вы получали абсолютно бесполезный список сайтов». В 1995 году Мотвани протестировал поисковую систему Inktomi, разработанную в университете Калифорнии (г. Беркли), в котором он сам защищал докторскую. Он ввел слово «Inktomi» и нажал кнопку «Поиск». «Чуда не произошло. Ее адреса в результатах не было – она не могла найти саму себя».

Тем временем Джерри Янг и Дэвид Фило, докторанты Стэнфорда, готовившиеся к защите диссертации, взяли на вооружение несколько иной подход к поиску: они привлекли редакторов, которые составили каталог веб-сайтов в алфавитном порядке. Своей компании Янг и Фило дали название Yahoo!. Их подход действительно упростил процесс поиска нужной информации, однако и он был несовершенен, а количество сайтов росло не по дням, а по часам. Брин и Мотвани перепробовали множество других каталогов и поисковых систем, но всякий раз получали сотни или даже тысячи результатов в совершенно произвольной последовательности. Чтобы найти нужную информацию, им приходилось вручную отсеивать лишние ссылки, что отнимало уйму времени. Брин и Мотвани утвердились во мнении, что должен быть более совершенный способ поиска информации в Интернете.

Пейдж, работавший над проектом «Цифровые библиотеки», как-то случайно наткнулся в Сети на AltaVista, новую поисковую систему. Она выдавала результаты быстрее других поисковиков, и, кроме того, в ней была функция-новинка: помимо списка адресов веб-сайтов, на страницах с результатами поиска появлялись выделенные цветом слова – так называемые «ссылки». Это значительно ускоряло работу в Сети: пользователь, кликнув по выделенному в тексте слову или фразе, моментально попадал на другую веб-страницу, содержавшую больше информации на интересующую его тему. Пейдж задумался: а что же можно почерпнуть из анализа ссылок?

Гектор Гарсия-Молина, один из научных консультантов Пейджа, согласился, что анализ данных о ссылках может дать интересную информацию. AltaVista не производила с ними никаких операций – просто помещала их на страницах с результатами. Пейдж с помощью тщательного анализа хотел выяснить, как еще их можно использовать. Но для того чтобы иметь возможность проверять спои предположения, ему нужно было обзавестись большой базой данных.

Выполнив необходимые расчеты, Пейдж заявил своему научному консультанту, что собирается загрузить на свой компьютер всю Всемирную сеть.

Эта идея казалась не столь дерзкой, сколь абсурдной. Но Пейдж, ничтоже сумняшеся, объявил, что загрузит весь Интернет довольно быстро и без особых проблем. Гарсия-Молина и его коллеги лишь снисходительно улыбнулись. Ларри, однако, был полон решимости осуществить задуманное. Он не был одинок в оценке значимости ссылок: Тим Бернерс-Ли, британский специалист по компьютерным технологиям, который в 1989 году разработал Всемирную сеть, еще в начале 1980 годов утверждал, что, щелкая по выделенным словам, компьютерные пользователи смогут переходить с одной веб-страницы на другую, а ссылки будут ключевым элементом Сети.

Осенью 1996 года, объединив усилия, Пейдж и Брин приступили к загрузке и анализу веб-страниц со ссылками. На сбор информации ушло гораздо больше времени, чем предполагалось (Пейдж даже подсчитал, что каждая отправка программы-«паука» в Интернет стоила кафедре компьютерных технологий 20 тыс. долл.), но Ларри очень хотел довести начатое до конца. Его стремление определить, насколько важны перекрестные ссылки, привлекло к проекту внимание не только Брина, но и Мотвани – ведь проект Пейджа открывал новые возможности для исследования Сети. Брина же привлекала не только перспектива работать со своим другом, но и чисто научный интерес к проблеме извлечения информации из больших массивов случайных данных. Всемирная сеть была для Брина идеальным объектом применения его математических способностей и навыков программирования.

У Пейджа возникла идея: подсчитав количество ссылок на отдельно взятый веб-сайт, можно было приблизительно определить степень его популярности. Да, популярность и содержание – это не одно и то же. Но и в его семье, и в семье Брина ценили опубликованные в научных журналах статьи, которые были снабжены ссылками на другие работы. Ссылки на веб-страницах напоминали Пейджу ссылки в статьях. Ученые ссылались на ранее опубликованные научные работы, изученные ими, и количество ссылок в научной среде служило мерилом влияния и авторитета автора. «Ссылки очень важны,-– говорил Пейдж.-– Имена лауреатов Нобелевской премии фигурируют в ссылках десяти тысяч научных работ». Большое количество ссылок в научной литературе «говорит о значимости вашей работы, раз ее сочли необходимым упомянуть».

То же можно сказать и о веб-сайтах, заключил Пейдж. Вскоре его осенила мысль: ссылки обладают разной степенью значимости! Одни являются более важными, другие – менее. Больше веса, вероятно, имеют ссылки, размещенные на важных веб-сайтах. А как определить, какие сайты относятся к числу «важных», а какие – нет? Очень просто: сайты, на которые ведет большее количество ссылок, более значимы, и наоборот. Иными словами, веб-сайт, ссылка на который появляется на главной странице популярного поискового ресурса Yahoo! автоматически становится более значимым. Своей программе определения степени значимости ссылок Ларри дал название PageRank: page – это часть слова webpage (веб-страница) и одновременно его фамилия, a rank означает «ранжировать».

Профессор Стэнфорда Терри Виноград, другой научный консультант Пейджа, отмечает, что путь к нахождению способа ранжирования веб-страниц базировался на анализе ссылок. «Ведь сначала Ларри намеревался просто бессистемно бродить по Сети. Выработать алгоритм <систему математических уравнений> его побудило желание облегчить жизнь интернет-пользователям. Он заходил на страницы, щелкал по ссылкам и отмечал, на какие сайты попадает чаще всего. Так и появилась PageRank».

Ларри и Сергей были уверены, что результаты практического применения PageRank послужат основой для их докторской диссертации. К началу 1997 года Пейдж разработал примитивную поисковую систему под названием BackRub, обрабатывавшую ссылки на веб-страницы. Ее логотипом стало черно-белое изображение ладони левой руки Ларри, сделанное с помощью сканера. Брин и Мотвани тоже внесли свою лепту в развитие проекта. Мотвани даже предположил, что плоды их трудов скоро выйдут за рамки университетских исследований. В итоге они получили программу ранжирования веб-страниц, попутно разрешив одну из главных проблем поиска информации в Сети. «Изначально они не ставили себе целью создать поисковую систему. Они просто работали над решением интересных задач, выдвигая интересные идеи,-– говорит Мотвани.-– Ларри что-то предлагал, Сергей что-то предлагал, я… И через какое-то время мы поняли, что можем создать поисковую систему». Виноград соглашается с ним: «Они не стремились открыть свое дело, а просто хотели усовершенствовать процесс поиска информации».

Брин, Пейдж и Мотвани разработали прототип поисковой системы, предназначенный для внутреннего пользования. Этот механизм, созданный на базе традиционной технологии и новой программы PageRank, представлял собой программу для поиска информации в Интернете, которая выдавала результаты поиска в порядке убывания степени их релевантности. Если остальные поисковые системы просто сравнивали слова в строке запроса со словами на веб-страницах, PageRank еще и выстраивала полученные результаты в логичной последовательности. Наконец-то пользователи компьютеров получили возможность быстро находить в Сети нужную информацию.

Осенью 1997 года Брин и Пейдж решили дать своему детищу другое название. Пейдж все никак не мог подобрать легко запоминающееся и не использованное в других названиях слово, а потому обратился за помощью к Шону Андерсону. «Я подходил к чистой доске и начинал «мозговой штурм», а он все говорил: «Нет, это не то»»,-– вспоминает Андерсон. Так продолжалось несколько дней. «Мы уже почти отчаялись что-либо придумать, но продолжали ломать головы. И тут я говорю: «А как насчет Googleplex? Тебе ведь нужно название для системы, которая осуществляет поиск информации, заносит в индекс веб-страницы и позволяет пользователям систематизировать огромные массивы данных? Так вот, Googleplex – это большое число». Этот вариант ему понравился: «Неплохо, но лучите укоротить. Скажем, Google». Я набрал на компьютере слово «google» – как выяснилось позже, не совсем правильно – и показал ему. Ларри кивнул головой в знак согласия, а вечером того же дня зарегистрировал новое название и написал его на нашей доске – Google com. Теперь поисковый ресурс владел огромным каталогом сайтов – как Yahoo! или Amazon. Следующим утром я увидел на доске комментарий Тамары: «Вы неправильно написали это слово. Оно пишется как googol». Но «неправильное» название было уже зарегистрировано».

В 1997 году поисковая система стала доступной для студентов, преподавателей и административных работников Стэнфорда по адресу google stanford edu. Весть об этом быстро разнеслась по университетскому городку. Бюро лицензирования технологий университета подало заявку на выдачу патента. А студенты и профессора начали пользоваться Google для поиска информации в Сети. «Он очень быстро стал для меня единственным поисковым ресурсом»,-– признался профессор Деннис Эллисон. «Я сделал Google поисковой системой по умолчанию»,-– вторит ему Виноград.

Не имея возможности привлечь профессиональных дизайнеров, Брин оформил главную страницу Google довольно незамысловато. И не прогадал: ее характерный дизайн пользователи находят очень привлекательным. Разноцветные буквы логотипа и белоснежный фон создают ощущение чистоты, которой так не хватает в интернет-пространстве. Главная страница Google резко контрастировала с веб-страницами, напичканными мигающими баннерами, яркими рисунками и текстами,-– таких в Интернете подавляющее большинство. Поскольку на Google не рекламировались товары и услуги, пользователи чувствовали себя здесь довольно вольготно. «Дизайн ресурса просто великолепен,-– говорит Эллисон.-– Если вы обратитесь в дизайнерскую фирму с просьбой разработать дизайн главной страницы, такой вы никогда не получите. На главной странице Google нет ни забавных персонажей, ни металлических оттенков, ни звука, ни света. Ее дизайн – это вызов устоявшемуся мнению, что пользователям нравится бродить по сайту в сопровождении звуковых и световых эффектов».

Поскольку база данных и круг пользователей стабильно росли, Брин и Пейдж постоянно нуждались в компьютерах. Новые приобрести они не могли – не позволяли финансы,-– а потому покупали комплектующие, из которых потом собирали ПК, а еще время от времени наведывались на погрузочно-разгрузочную площадку городка в надежде разжиться невостребованными компьютерами. «Мы заимствовали на время несколько машин, рассуждая так: «Если их не забрали сразу после доставки, значит, они не так уж сильно и нужны»»,-– поясняет Брин. Научные консультанты двух изобретателей, знавшие об их трудностях, предоставили им 10 тыс. долл. в рамках проекта «Цифровые библиотеки». Когда в 360-й аудитории уже не осталось свободного места, Брин и Пейдж передислоцировали свой центр обработки данных в комнату Пейджа в общежитии. «Мы собирали ПК и подключали их к своей компьютерной сети,-– говорит Пейдж.-– В конце концов мы поняли, что такой подход позволит нам многого добиться». «Ларри использовал любую возможность сэкономить»,-– вспоминает Чарли Оргиш, руководитель кафедры компьютерных систем Стэнфорда.

Заняв места за столиком ресторана «Мандарин Гурме», Пейдж и Брин приготовились поведать Полу Флаэрти, выпускнику докторантуры Стэнфорда и создателю поисковой системы AltaVista, о достоинствах их технологии организации поиска. Они рассчитывали, что AltaVista заплатит им ни много ни мало 1 млн долл. за право приобрести программу PageRank, патент на которую вот-вот будет получен. Программа эта позволит поисковой системе Флаэрти выдавать результаты поиска в порядке убывания степени их релевантности, и компания, чья рыночная доля в сфере поиска информации в Интернете составляет 54%, наверняка не откажет себе в удовольствии взять на вооружение передовую технологию. А Брин и Пейдж, в свою очередь, смогут продолжить обучение в Стэнфордском университете.

Выслушав рассказ Флаэрти о том, как работает AltaVista, изобретатели Google только утвердились во мнении, что их поисковая система более совершенна. Но все же один факт из рассказа Флаэрти произвел на них впечатление: вся база данных AltaVista в распечатанном виде представляла бы собой кипу бумаги высотой в 60 миль , и поисковая система способна «выдернуть» любое слово из этой кипы менее чем за полсекунды. Деннису Эллисону инициатору этой встречи, было интересно, к чему же придут стороны в итоге – ведь Брин и Пейдж производили впечатление людей, уверенных в превосходстве своего продукта.

AltaVista, заявили они,-– это только начальный этап, а будущее за Google. Флаэрти согласился с тем, что концепция разработчиков Google перспективна. «Меня заинтересовал их подход к ранжированию веб-страниц, основанный на ссылках. В то время это было слабым местом моей поисковой системы»,-– заметил он впоследствии. Но он предостерег начинающих изобретателей: проблемы сваливаются как раз тогда, когда поисковый ресурс становится популярным. Время от времени кто-то предпринимает попытки влезть в твою систему, взломать твой сайт, производить разного рода манипуляции с твоей поисковой системой. Но Брина и Пейджа это не пугало: они были абсолютно уверены в своей технологии и хотели донести ее до всех пользователей. «Они увлеченно рассказывали о том, что могут сделать,-– вспоминает Эллисон,-– и горели желанием поделиться этим с другими. По сути, смысл их слов сводился к следующему: AltaVista никуда не годится. Она не удовлетворяет потребностей пользователей. У них же имелась программа PageRank».

Однако спустя несколько недель после встречи в китайском ресторане Брин и Пейдж получили от Флаэрти письмо, в котором он сообщал, что AltaVista отклоняет предложение о приобретении Google. Руководство ее материнской компании, Digital Equipment Corp., было против нововведений со стороны. «ИТ-менеджеры компании были не слишком благосклонны к новациям,-– пояснил впоследствии Флаэрти.-– Они не принимали технологий, «созданных не здесь». Ситуация усложнялась тем, что Digital Equipment Corp. собиралась оформить слияние с компанией Compaq Computer. К тому же поисковая система уже не была приоритетом для самой AltaVista, поскольку компания расширила спектр предоставляемых услуг: теперь на сайте AltaVista можно было просматривать последние новости, совершать покупки, создавать электронные почтовые ящики и т. д.

Позже при содействии профессоров Стэнфорда и патентного бюро Брин и Пейдж обращались с предложением приобрести про грамму PageRank к Excite и другим компаниям, специализирующим ся на поиске информации в Интернете, но тщетно: похоже, их более совершенная поисковая система никого не интересовала. Все думали лишь о том, как бы разместить на своих веб-страницах побольше рекламы. Ребята вместе с Виноградом даже посетили офис одной венчурной фирмы на Сэнд-Хилл-Роуд, однако там отнюдь не горели желанием вкладывать деньги в «поиск». Если Ларри и Сергей считали поисковый сервер необходимым инструментом для работы в Интернете, то другие видели в ней лишь одну из услуг «шведского стола». Но разработчики Google не сдавались. «Они скептически относятся к мнению большинства,-– замечает Виноград.-– Если они видят, что все действуют таким образом, но сами считают, что следует действовать иначе, то, как правило, настаивают, что ошибаются те, другие. Они были уверены в правильности своего подхода и полагали, что большинство заблуждается».

Yahoo! Inc., которую они считали главным потенциальным покупателем (ее ключевым элементом были тематические каталоги, редактируемые вручную, да и скорость поиска оставляла желать лучшего), отклонила предложение приобрести технологию Google или купить лицензию на право ее использования. Основной причиной отказа, вероятно, стало то, что руководители компании желали, чтобы пользователи подольше задерживались на сайте Yahoo!. Поисковая система Google предназначена как раз для того, чтобы оперативно предоставлять пользователям ответы на их запросы, направляя их на самые релевантные веб-сайты. А вот тематические каталоги Yahoo! служили как для того, чтобы отвечать на запросы, так и для того, чтоб удерживать пользователей на Yahoo com: там они могли оформлять покупки, просматривать рекламные предложения, проверять свои почтовые ящики и играть в игры. Дэвид Фило, один из основателей Yahoo! при встрече с Брином и Пейджем сказал им, что, если они верят в свою уникальную поисковую систему и хотят реализовать ее потенциал, им следует взять академотпуск и открыть собственное дело. Если она действительно так хороша, как они утверждают, то быстро станет популярной – ведь количество пользователей Интернета постоянно растет, а они, пользователи, всегда выбирают лучшее.

Ларри и Сергей были расстроены отказами и не знали, что предпринять. «Они никак не могли решить,-– вспоминает Виноград,-– уходить или продолжать учебу». И после многих месяцев бесплодных попыток продать свое детище решили временно сосредоточиться на усовершенствовании Google дня пользователей Стэнфорда, а там видно будет.

Однажды Сергей, работая с графической программой GIMP, создал цветную версию логотипа Google с восклицательным знаком на конце, как у Yahoo! Он был очень доволен новым дизайном, который представлял собой сочетание «детсадовских» прописных букв разных цветов, но еще больше – тем, что наконец-то освоил эту GIMP.

Весной 1998 года Брин и Пейдж разослали «друзьям Google» (так назывался список первых пользователей) сообщение по электронной почте. «Google в ее нынешнем виде функционирует уже больше месяца, и мы хотели бы получить от вас отзывы о работе поисковой системы,-– писали они.-– Как вы оцениваете результаты поиска? Что вы думаете о новом логотипе и о формате главной страницы? Удобно ли с ними работать? Мы ждем от вас комментариев, замечаний, информации о сбоях в программе, идей. Заранее благодарим. Ларри и Сергей».

В июле под результатами поиска, выдаваемыми Google, появились фрагменты текста, где жирным шрифтом были выделены слова, указанные в строке запроса. Теперь пользователи Google могли видеть, какие результаты для них наиболее интересны, не заходя на веб-сайты. «В ближайшие несколько месяцев мы планируем внедрить в Google ряд новинок. Мы собираемся значительно расширить наш индекс веб-страниц, который в настоящее время насчитывает 24 миллиона копий. Благодарим всех, кто прислал нам свои варианты логотипа и предложения. Желаем вам приятного времяпрепровождения с Google»,-– писали они в следующем письме.

Хотя тон этих электронных писем был оптимистичным, Виноград знал, что Ларри и Сергей, образно говоря, уперлись в стену. Чтобы обеспечить рост Google, им нужно было пойти на определенный риск и преодолеть границы университетского городка. В то же время без университетского финансирования они не смогут приобретать столь необходимое им компьютерное оборудование. Виноград представлял всю сложность ситуации. «Я сказал Пейджу: «Я не понимаю, где вы собираетесь достать деньги». А он в ответ: «Скоро поймете. Мы думаем над этим»».

Мидас – персонале древнегреческой мифологии, который превращал в золото все, к чему прикасался. – Примеч. пер.

Волшебный состав

Солнечным августовским утром 1998 года Ларри и Сергей сидели на террасе дома в Пало-Альто (Калифорния), с нетерпением ожидая приезда «ангела» из Силиконовой долины. Они работали над поисковиком не покладая рук, но у них, несмотря на строжайшую экономию, закончились деньги. Профессор Стэнфордского университета Дэвид Черитон предложил им встретиться с его хорошим другом, корифеем в мире ИТ-технологий Энди Бехтольшеймом, снискавшим славу удачливого инвестора.

Бехтолшейм приехал на серебристом «порше». Выйдя из машины, он сразу направился к террасе, где его ожидали хозяин дома и его докторанты. В отличие от большинства магнатов Силиконовой долины, Бехтолшейм много работал – но не потому, что испытывал потребность в деньгах, а потому, что верил в силу технологий и обожал искать новые решения.

Еще одной чертой его характера была скромность. Многие из тех, с кем он работал в бытность вице-президентом Cisco Systems, и понятия не имели о том, что Бехтолшейм – один из основателей Sun Microsystems, а двумя годами ранее он за сотни миллионов долларом продал Cisco другую основанную им фирму. Интерес к Брину и Пейджу у него возник после рассказа Черитона о новом способе поиска в Сети. «В то время я пользовался Интернетом в основном для поиска информации,-– говорит Бехтолшейм,-– но AltaVista, считавшаяся тогда лучшей поисковой системой, меня как пользователя не устраивала».

Он хотел больше узнать о проекте. Как далеко создатели могут зайти в реализации своей идеи? Пейдж пояснил, что с помощью сети недорогих ПК они могут загружать веб-страницы, заносить их в свой индекс и за доли секунды «прочесывать» весь Интернет в поисках соответствующей запросу информации. Единственной проблемой было то, что у них не было денег на приобретение оборудования.

Идея Бехтольшейму понравилась, но он засомневался в ее коммерческой жизнеспособности – ведь AltaVista и другие поисковые системы были убыточными. Некоторые предприниматели даже рассматривали поисковик как своего рода каталог во Всемирной сети, не имевший большой пользы и преимуществ. Бехтолшейм, однако, не был уверен в правильности такого суждения: ведь более ста лет назад одно-единственное новшество, десятичная система Дьюи, коренным образом изменило подход к классификации книг в библиотеках по всему миру.

Брин и Пейдж абсолютно не робели в присутствии Бехтолшейма, и ему понравилась их смелость. Он уже наслушался рассказов о суперперспективных технологиях, которые так и не стали суперприбыльным бизнесом. И потому в период бума индустрии высоких технологий, когда новые компании с расширением com в названии выходили на фондовую биржу чуть ли не каждые 15 секунд, он со здоровым скептицизмом относился к красочным презентациям в PowerPoint, которые на аудиторию действовали гипнотически. У него есть свой, проверенный годами метод оценки новых рискованных предприятий, в основе которого лежат три компонента: понятная идея, позволяющая решить реальную проблему; бизнес, способный приносить реальную прибыль; талантливые, увлеченные и целеустремленные основатели.

И кроме того, он доверял своему чутью и коллегам. Черитон, профессор с опытом работы в бизнесе и деловой смекалкой, был одним из них. Профессор, в свою очередь, знал, что участие Бехтолшейма в рискованном предприятии существенно повышает его шансы на успех – и не только потому, что он вкладывает в него свои деньги, но еще и потому, что у него есть связи в среде финансистов и ИТ-специлистов и он скрупулезно подходит к поиску новых идей и молодых талантов. Беседуя с докторантами Черитона, Бехтолшейм быстро понял, что они талантливы и целеустремленны – пусть им и не хватает опыта и денег.

После долгой беседы и демонстрации Брином и Пейджем возможностей Google Бехтолшейм уже имел полное представление о технологии, позволявшей поисковой системе выдавать столь качественные результаты. В юных талантах его подкупало еще и то, что они предпочитали приобретать компьютерные комплектующие и собирать компьютеры своими силами, а не вбухивать деньги в рекламу и дорогое оборудование. Они хотели разработать открытую и доступную базу данных, после чего можно было бы смело обращаться в венчурные фирмы с предложениями финансировать их деятельность. А еще они хотели, чтобы их поисковая система получила известность без дополнительных вливаний в рекламу. «Другие интернет-компании деньги от венчурных фирм тратили на рекламу,-– говорит Бехтолшейм.-– А эти двое верили в то, что популярным их поисковый сервер станет исключительно благодаря положительным отзывам пользователей. Это был качественно новый подход: разработка действительно полезного сервиса, который люди будут рекомендовать друг другу».

Убедившись в том, что технология Брина и Пейджа на самом деле способна справиться с реальной проблемой, Бехтолшейм перешел к главному.

–-Итак, ключевой вопрос для начинающей интернет-компании: как вы собираетесь зарабатывать деньги? Меня как инвестора привлекают только те идеи, которые обеспечат мне прибыль.

Он предложил сделать услуги поисковой системы Google бесплатными, а позднее разместить на ее страницах рекламные предложения. Однако Ларри и Сергей к рекламе относились подозрительно; кроме того, они опасались, что страницы с результатами поиска, пестрящие рекламными предложениями, будут выглядеть непрезентабельно. Свою позицию относительно рекламы они изложили в научной статье о поисковой системе Google. Были иные варианты зарабатывания денег. Друзья обсудили с Бехтольшеймом возможность предоставления другим компаниям лицензий на право пользования их поисковой системой. Помимо этого, не стоило сбрасывать со счетов и возможность ее приобретения какой-нибудь крупной корпорацией.

У Бехтольшейма поисковая система ассоциировалась с электронным каталогом, напоминающим справочник «Желтые страницы», где рядом с адресами и телефонами компаний, предоставляющих самые разные услуги, обязательно присутствуют рекламные макеты.

–-Это самая лучшая идея из всех, о которых я слышал,-– заметил Бехтольшейм.-– Я хочу участвовать в этом предприятии.

Брин и Пейдж растерялись: что обычно делают в таких случаях? Заметив это, Бехтолшейм, имевший за плечами большой опыт подобных встреч, предложил сразу же выписать чек, чтобы они могли приобрести необходимые компьютерные комплектующие, а он – отправиться на следующую деловую встречу. Никаких переговоров. Никакого обсуждения величины капитала и оценки активов. Бехтолшейм даже не знал, что Брин и Пейдж формально еще не создали компанию. В тот момент детали ему были неинтересны. Ведь много лет назад ему, одному из основателей тогда только созданной компании Sun Microsystems, точно так же, экспромтом, выписал чек на круглую сумму один бизнесмен, оформив тем самым свое участие, как оказалось впоследствии, в чрезвычайно успешном предприятии. Теперь сам Бехтолшейм хотел таким образом оформить свое участие в Google. «Без лишних разговоров Бехтолшейм выписал на имя компании Google Inc. чек на сумму 100 тыс. долл.»,-– вспоминает Брин.

Этот чек Пейдж положил в выдвижной ящик своего стола. А через две недели они зарегистрировали компанию Google и открыли банковский счет, на который и внесли указанную сумму.

Итак, миссия Черитона увенчалась успехом. А двадцатипятилетние разработчики немедленно отправились в кафе Burger King – отметить столь радостное событие. Тот факт, что Бехтолшейм одобрил их начинание, придал им уверенности в своих силах и возвысил их в глазах родителей, друзей и знакомых, и потому им не составило особого труда раздобыть еще примерно 1 млн. долл., который им был нужен для покупки оборудования и продолжения работы в рамках проекта.

Сидя за рулем своего «порше», Энди Бехтолшейм – бизнесмен, обладавший даром Мидаса, конечно, не осознавал всей значимости решения, примятого им несколько минут назад. «У меня промелькнула мысль, что они, вероятно, смогут привлечь к своей поисковой системе миллионы пользователей, а спустя какое-то время начнут зарабатывать деньги. Но я и не предполагал, что все это приобретет такие масштабы. Да и никто не предполагал!»

В аудитории № 380 Сергей Брин и Ларри Пейдж готовились продемонстрировать возможности Google интеллектуальной элите Стэнфордского университета. Профессор Стэнфорда Деннис Эллисон, пригласивший двух молодых изобретателей, попросил их рассказать о том, как работает эта поисковая система и в чем она превосходит более известные технологии поиска информации в Интернете. Докторанты и профессора кафедры компьютерных технологий, собравшиеся в аудитории, с нетерпением ожидали их выступления. Докладчики заранее решили, что о финансовой стороне предприятия говорить не будут. Они хотели поведать о том, как из набора разных ингредиентов получился «волшебный состав», наделивший Google способностью в мгновение ока находить нужную пользователю информацию и выдавать результаты поиска в порядке убывания степени их соответствия запросу.

Мероприятие организовал профессор Эллисон в рамках дискуссий по средам, посвященных важным достижениям и прорывам в сфере технологий. Он очень уважал Брина и Пейджа за энергичность и напористость, высокий интеллект, не по годам зрелый подход к делу, а также за амбиции, трансформировавшиеся в стремление решать такие задачи, которые другие считали непосильными. Сложные задачи Брина и Пейджа только раззадоривали. За годы преподавания в университете Эллисон повидал много талантливых ИТ-специалистов, математиков и инженеров, однако эти двое определенно выделялись. Сравнивать было с кем. В Стэнфорде в свое время учились будущие основатели Sun Microsystems, Yahoo! Logitech и других известных компаний. Создатели Google не были похожи ни на кого. «Они – исключительные,-– говорит Эллисон.-– Они олицетворяют собой вершину компьютерного хакерства».

Под словом «хакерство» Эллисон подразумевал отнюдь не противозаконную деятельность по внедрению в компьютерные сети и излому веб-сайтов. В среде программистов и компьютерщиков «хакерами» называют тех, кто способен писать качественно новые компьютерные программы,-– программы, открывающие возможности для внедрения инноваций. Слово это он употребил неслучайно. У многих в Стэнфорде были отличные идеи, многие имели необходимую мотивацию, однако очень немногие были способны, преодолев все препятствия, воплотить свои идеи в жизнь. Эллисон был восхищен тем, насколько цепко ребята держались за свою светлую мечту – изменить мир к лучшему. «Их ведет не стремление заработать больше денег, а представление об идеальном мире,-– отмечает Эллисон.-– Идея перевести в цифровой формат всю Вселенную и тем самым сделать доступными все источники информации занимала умы многих людей, но никто не решался приступить к ее практическому осуществлению. А они уже сделали первые шаги в этом направлении, успешно устранив возникшие на их пути препятствия. И я уверен, что у них все получится».

Для Брина и Пейджа, без пяти минут бизнесменов, эта встреча была хорошей возможностью представить свои разработки большой аудитории и получить обратную связь в университетской среде – альма-матер многих научных открытий. Многие их предупреждали о необходимости тщательно оберегать от пронырливых конкурентов информацию о финансовых показателях, стратегиях и производственных секретах компании. Поэтому даже собравшихся в 380-й аудитории они не собирались посвящать во все нюансы, зная, что этим запросто могут породить новых конкурентов.

–-Я Сергей Брин, а это Ларри Пейдж. Итак, приступим,-– непринужденно произнес Брин. Он начал с примера: сотрудник компании едет в командировку в другой город, где ему понадобится машина. Он заходит на сайт известного поискового ресурса и набирает в строке запроса слова «машина напрокат». Однако среди результатов поиска на первой странице не оказывается сайтов компаний, предоставляющих такую услугу. Проблема в том, что результаты представлены в порядке убывания суммарного количества слов «машина» и «напрокат» на веб-странице. А если бы этот сотрудник набрал «машина напрокат» в строке запроса на сайте Google, он бы получил результаты, упорядоченные по степени соответствия запросу. В подтверждение своих слов Брин ввел это словосочетание в окно поиска Google и нажал на кнопку «Поиск». Первые позиции списка результатов занимали адреса официальных веб-сайтов компаний Avis, National, Dollar, Alamo и др., за доли секунды выхваченные из миллионов адресов страниц Всемирной сети.

–-Главной задачей было сделать так, чтобы наш поисковый сервер выдавал результаты не в порядке убывания количества слов в тексте, а в порядке убывания степени соответствия запросу,-– пояснил Брин.-– Изучением этой темы мы занялись около трех лет назад. В процессе исследования мы сформировали концепцию значимости веб-страницы и разработали алгоритм PageRank, являющийся основным компонентом поискового сервера Google, о котором я хотел бы вам сегодня рассказать.

Выяснить, каким образом веб-сайты связаны друг с другом, было довольно просто. Гораздо сложнее было создать поисковую систему, которая выдавала бы релевантные результаты, для чего нужно было изучить «линии связи» (или ссылки) между сайтами и ряд других факторов. С какой целью операторы веб-сайтов размещают ссылки на веб-страницах? Они делают это для того, чтобы пользователи могли обращаться к другим источникам полезной информации в Интернете, и надеются, что это, в свою очередь, привлечет новых посетителей на их сайты.

–-Самой сложной задачей для нас, разработчиков,-– продолжал Брин,-– было проиндексировать всю Всемирную паутину. Море информации. Мы покажем вам, как мы это делали. Мы расскажем вам, что мы делаем для того, чтобы пользователи могли получать максимально релевантные результаты, чего мы добились за прошедшие почти три года, а также затронем вопросы социального характера.

Тем, у кого было желание и время ознакомиться с техническими подробностями, Брин предложил записаться на курс по поисковым системам, который они с Пейджем вели в начавшемся семестре, но обещав студентам доступ к «источникам, которых вы не найдете больше нигде в мире». Ну а в течение ближайшего часа Брин и Пейдж собирались в общих чертах разъяснить собравшимся, как они разработали поисковый сервер Google.

–-Итак, благодаря чему функционирует поисковая система?-– спросил Брин.

Вопрос риторический, поэтому докладчик ответил на него сам:

–-Во Всемирной сети сегодня функционируют миллионы веб-сайтов и сотни миллионов веб-страниц – по последним данным, триста миллионов. Так как же нам разработать поисковую систему? Впрочем, все не так плохо. На нашей стороне закон Мура.

Закон Мура был главной движущей силой развития высоких технологий. В середине 1960-х годов Гордон Мур, один из основателей компании Intel, спрогнозировал, что производительность процессоров будет удваиваться каждые полтора-два года. Именно поэтому на смену гигантским суперкомпьютерам, которыми тогда располагали лишь крупные компании, университеты и правительственные учреждения, пришли удобные и доступные ПК. Эта тенденция сохраняется и сегодня. Брин пояснил, как закон Мура связан с созданием поисковой системы, способной в поисках информации «просматривать» весь Интернет.

–-Каждый год создается масса текстов и материалов, но и компьютерные диски становятся все более вместительными. Мы сможем вложить все знания, всю информацию, накопленные человечеством, вам в карман – за исключением видеоносителей, разумеется,-– через пару десятилетий. Это вполне осуществимо. И тогда вся, абсолютно вся информация будет собрана на одном-единственном носителе, и вы сможете работать с ней, анализировать ее, как это делали мы. Правда, есть одна проблема: человек не может обрабатывать результаты поиска за доли секунды. На людей закон Мура, к сожалению, не распространяется – они развиваются несколько медленнее. Нам нужно серьезно заняться этой проблемой.

При этих словах аудитория рассмеялась.

Поскольку Брин решил на время прервать учебу в докторантуре Стэнфордского университета и всецело посвятить себя разработке поисковика, он считал необходимым пояснить собравшимся, в каком направлении они с Ларри движутся.

–-Мы собираемся перевести Google на коммерческие рельсы. Как именно – вы увидите в ближайшем будущем на Google com. Мы также работаем над рядом моментов, которые позволят нам усовершенствовать наше детище.

Слушая Брина, Эллисон вдруг осознал, что безупречно выполнить все это было гораздо сложнее, чем могло показаться из его рассказа. Однако если кому-то это и было под силу, то только им – разработчикам Google.

При поиске Google учитывала больше факторов, чем любая другая поисковая система. Она не просто подсчитывала слова или ссылки и выдавала результаты. Она сочетала информацию о словах и ссылках с другими переменными таким образом, чтобы предоставляемые результаты были как можно более релевантными. Учитываются, например, такие факторы, как расстояние между отдельными словами или фразами на веб-странице, шрифт, которым они набраны, вид букв (прописные или строчные).

–-Мы стараемся использовать всю возможную информацию,-– продолжал Брин.-– Мы смотрим на весь процесс глазами пользователя. Понятно, что для такого поиска требуются значительные объемы памяти, и мы ими располагаем.

Эффективный поиск обеспечивается не только правильностью математических формул и уравнений, но и, самое главное, наличием гораздо более мощного оборудования, нежели у их конкурентов. Ларри и Сергей, в отличие от разработчиков других поисковых систем, быстро поняли, что единственно возможный путь к обеспечению максимально релевантных результатов – инвестиции в оборудование. В их планы входило не только создание ПО, но и полное сопровождение работы компьютерной сети: программное и аппаратное обеспечение неразрывно связаны друг с другом, и потому очень важно оптимизировать их функционирование. Они знали, что непременно извлекут выгоду из того, что цены на запоминающие устройства и другие компьютерные комплектующие неуклонно снижаются, а их характеристики постоянно улучшаются. Лучше покупать отдельные комплектующие и самим собирать ПК, решили они, поскольку с самого начала проповедовали максимально целостный подход.

Пока Деннис Эллисон слушал пояснения Брина, у него в памяти всплывали различные эпизоды из университетской жизни с участием Брина и Пейджа. Он был о них очень высокого мнения. Им можно было доверять. Ребята действительно хотели создать нечто полезное. К тому же они были молоды и с характером. Эти качества особенно важны: в сфере высоких технологий доверие потребителей к продуктам зиждется на доверии к разработчикам. К тому же Ларри и Сергей компьютерные фанаты с невероятно широким кругом интересов – качество, присущее цельным натурам. Они – приверженцы прогрессивных взглядов. А применительно к Силиконовой долине это означает, что они сторонники открытых систем программного обеспечения, а не закрытых, которым отдавали предпочтение Билл Гейтс и его Microsoft. И еще ребята не стеснялись высказывать свое мнение по тем или иным вопросам. «Им не нравятся кое-какие аспекты жизни деловой Америки, и они не боятся громко заявлять об этом»,-– отмечает Эллисон.

Тем временем эстафету у Брина перехватил Пейдж. Эллисон его тоже очень уважал. Ларри был прекрасным преподавателем, поскольку обладал способностью ухватить основную идею и преподнести ее простым и понятным языком – способностью, которая отличает людей с ясным умом, досконально знающих свое дело.

–-Ссылка в Интернете сродни ссылке в научной литературе,-– пояснил Пейдж.-– Но если вы просто будете подсчитывать количество ссылок в Сети, что делает большинство поисковых систем, у вас возникнут проблемы. Всемирная паутина – это не научная литература, здесь создать веб-страницы может любой желающий.

Программа PageRank – это, в принципе, модель пользования Интернетом. Скажем, у нас есть пользователь, который просто бродит по Сети. Он немного смахивает на обезьяну: сидит часами перед компьютером и тупо кликает на ссылки. Знакомая картина, не правда ли?

Аудитория дружно хохотнула.

–-PageRank говорит: если какой-то значимый сайт указывает на тебя, ты получаешь частицу его значимости,-– продолжил Пейдж.-– Предположим, что на тебя указывает какой-то действительно стоящий сайт. Он для тебя намного ценнее любой «левой» веб-страницы. К примеру, если па главной странице Yahoo! есть на тебя ссылка, это просто здорово. Наличие на главной странице сайта Yahoo ссылки на твою веб-страницу говорит о том, что либо ты заплатил кому-то кучу денег, либо твоя страница действительно хороша. А вот наличие ссылки на твою веб-страницу на главной странице моего веб-сайта никому ни о чем не говорит.-– И Пейдж разъяснил, как он разработал рецепт получения ранжированных результатов поиска.-– Мы присвоили всем веб-страницам числа, примерно соответствующие степени их важности. Ранг отдельно взятой страницы – это сумма показателей всех веб-страниц, на которых есть ссылки на нее.

Но существует серьезная проблема. Некоторые, пытаясь обмануть поисковые механизмы, делают так, чтобы адреса их веб-сайтов располагались в списках результатов как можно выше. Поисковая система должна выиграть эту кибервойну: она должна стать «умнее» всех этих «хитрых» веб-сайтов.

–-Доводилось ли вам сталкиваться с адресами порносайтов па страницах с результатами поиска? Те, кому доводилось, поднимите руки!-– предложил Пейдж.-– О, некоторые признались. На самом деле это большая проблема для поисковиков. Дельцов, стремящихся заработать любой ценой, мало волнует, какую информацию вы ищете, их вообще мало что волнует. Они просто хотят, чтобы на их веб-страницы заходило как можно больше пользователей.

Сформулировав проблему, Пейдж заметил, что он уже работает над возможными путями ее решения. Наиболее эффективным из них представляется разработка программы определения степени важности веб-сайтов, которая не позволит их операторам манипулировать поисковой системой. Google, ориентированная исключительно на пользователя, обеспечит наличие только релевантных адресов на страницах с результатами поиска.

Пейдж не преминул пустить пару критических стрел в адрес других поисковых систем:

–-Поисковые механизмы функционируют отнюдь не блестяще. Если вы наберете, скажем, слово «AltaVista» в строке запроса другой поисковой системы, получите ли вы адрес главной страницы сайта AltaVista? Скорее всего, нет. А вот на Google вы гарантированно получите его в числе первых результатов. Всю соответствующую работу мы делаем сами. Объемы очень большие.

Ключевым принципом разработчиков Google стало разбиение сложных задач на отдельные подзадачи, которыми можно было бы заниматься параллельно. С помощью соответствующих математических уравнений и множества компьютеров ребята создали что-то вроде производственной линии для сбора, занесения в индекс и представления информации, руководствуясь при этом законом Мура, что позволяло приобретать компьютерное оборудование с меньшими затратами.

–-Мы ползаем по Всемирной паутине – то есть заходим туда и загружаем весь Интернет. Мы загружаем приблизительно по сто страниц в секунду,-– сообщил Пейдж.-– Процесс этот довольно сложен. Все загруженные копии веб-страниц мы сохраняем на жестких дисках компьютеров, они нам нужны для анализа. Веб-страницы хранятся почти на всех компьютерах в нашей комнате.

Ларри рассказал о новшестве, обеспечившем Google превосходство над другими поисковыми машинами. Профессора и студенты Стэнфорда не пропускали ни слова.

–-Когда в строке запроса набрано не одно слово, а словосочетание, наша система анализирует расстояние между словами <на скопированной веб-странице>. Для этого в соответствующую программу мы ввели систему уравнений. В другие поисковые системы заложен более примитивный подход, и потому они не в состоянии поспевать за темпами расширения Сети. На их фоне Google с ее программным обеспечением, позволяющим загружать веб-страницы максимально оперативно, явно выделяется. Если вы хотите набрать больше материала, вам просто нужно «ползать» по большему количеству сайтов. Как видите, все очень просто.

Ларри и Сергей раскрыли далеко не все технические подробности функционирования PageRank и Google: в аудитории вполне могли быть «шпионы» из других компаний, и ребятам, понятное дело, не хотелось, чтобы кто-либо воспользовался плодами их трудов.

По мнению Брина, настал момент несколько оживить презентацию. «Ползание» по Интернету и индексация веб-страниц – чисто технический процесс, сказал он, однако на самом деле все отнюдь не так просто, как кажется. Дело в том, что некоторые владельцы веб-сайтов считают их «паука» незваным гостем.

–-Вообще-то, мы получаем огромное удовольствие от ползания по Сети,-– сказал Брин.-– Вступая в контакт с миллионом веб-сайтов, вы вступаете в контакт с миллионом людей – веб-мастерами этих сайтов. Представьте, что вам нужно обойти миллион квартир, чтобы предложить их обитателям свой электронный адрес. Каковы ваши шансы остаться целым и невредимым, если вы будете заниматься этим, скажем, в не самых фешенебельных районах Оукленда?

Отдельные «ненормальные» веб-мастера, недовольные вмешательством «паука» Google в работу их сайтов, в отместку забрасывали электронные ящики компании спамом или грозились подать в суд.

–-Они заявляли, что подадут на нас в суд, а мы спустя какое-то время блокировали все веб-сайты Монтаны. А как-то мы даже блокировали весь Сингапур… Правда, время от времени эти веб-мастера обращаются к ответственному за управление рисками в Стэнфорде – а мы даже и не знали, что у нас такой есть. Теперь-то мы знаем, мы с ним пообщались пару раз. В общем, проблем не оберешься.

Разделяй и властвуй

Взяв осенью 1998 года академотпуск, чтобы продолжить работу над самой совершенной в мире поисковой системой, Брин и Пейдж переехали в расположенный неподалеку городишко Менло-Парк. Сняв дом с джакузи, в котором им принадлежали гараж и несколько комнат, они перевезли туда компьютеры и прочие устройства. Хозяйка дома Сьюзен Войчицки, их первый арендодатель, знала Брина: когда-то он встречался с ее соседкой по комнате. В арендную плату (1700 долл. в месяц) по просьбе съемщиков были включены все налоги и сборы (в сумме около 200 долл. в месяц).

7 сентября 1998 года Брин и Пейдж официально зарегистрировали компанию Google Inc. В тот же день они открыли свой первый банковский счет и положили на него 100 тыс. долл.-– сумму, указанную в выписанном Бехтолшеймом чеке. Они также взяли на работу Крейга Сильверстайна, их друга и коллегу по докторантуре, который, таким образом, стал первым служащим компании. «Мы нашли довольно просторный дом, переехали и стали работать в гараже – так поступают практически все начинающие компании Силиконовой долины»,-– поясняет Сильверстайн. Войчицки, правда, поначалу была несколько озадачена: «Мы думали, что они будут там только днем, когда мы на работе. А они сидели там круглые сутки!-– говорит она.-– Но со временем все утряслось. К тому же мы получили бесплатный доступ в Интернет».

Однако скоро Брину и Пейджу стало тесно в гараже Войчицки, и в феврале 1999 года они переехали в центр Пало-Альто, в здание на Юниверсити-авеню. Эта смена дислокации – как, впрочем, и все последующие – свидетельствовала о росте компании и о формировании ее культуры. Ларри и Сергей были увлечены своей работой, она доставляла им огромное удовольствие, и они делали все для того, чтобы спокойно продолжать в том же духе. Помещения на втором этаже в самом центре симпатичного городка были для них идеальным вариантом: во-первых, отсюда до Стэнфорда было рукой подать, а во-вторых, атмосфера здесь была гораздо более живой, чем в каком-нибудь деловом районе. Ни Ларри, ни Сергей тогда еще не имели четкого представления о том, как именно их компания будет зарабатывать деньги, но они знали, что, если их поисковая система будет лучше остальных, другие компании будут отдавать предпочтение именно ей. Стремление помочь пользователям вынуждало их не бросать задуманное, это было и остается их главным стимулом. «М ы создали эту компанию потому, что нас не устраивают имеющиеся поисковики,-– говорил Пейдж.-– Ну а если она еще и будет приносить прибыль, мы будем просто счастливы».

Их поисковая система, обретшая популярность среди студентов и преподавателей Стэнфордского университета, теперь обрабатывала около 100 тысяч запросов ежедневно. Такой рост стал возможен благодаря позитивным отзывам пользователей, рассылке электронных писем и отправке ICQ-сообщений – малозатратным и вместе с тем эффективным видам электронного маркетинга, которым Брин и Пейдж, покинувшие университетский городок, теперь уделяли гораздо больше внимания и времени. В январе 1999 года они выступили с лекцией перед сорока студентами и преподавателями Стэнфорда, а в феврале разослали своим пользователям и друзьям сообщение.

«Исследовательский проект «Google» трансформировался в компанию Google. Наша цель – обеспечить всему миру более качественный, более совершенный поиск информации в Сети, и компания как форма организации деятельности представляется наилучшим средством для достижения этой цели,-– писали в нем Брин и Пейдж.-– Мы расширяем штат и приобретаем новые серверы, дабы увеличить вычислительную мощность системы (теперь заказываем компьютеры партиями по 21 машине). Также мы стали чаще запускать нашего «паука» в Сеть, и потому наши результаты поиска не только оперативные, но и максимально актуальные. Мы заручились услугами талантливых специалистов, которые помогут нам вывести нашу поисковую систему, самую совершенную из всех существующих, во Всемирную сеть».

Брин и Пейдж привели десять аргументов в пользу работы в компании, среди них: передовая технология поиска, фондовые опционы, бесплатные закуски и напитки в обеденный перерыв, а также высокая вероятность того, что «вашим ПО будут пользоваться миллионы людей». У них были большие планы, они по-прежнему были полны энтузиазма, а количество пользователей Google стабильно росло. На них уже стали обращать внимание: поисковый сервер Google, все еще находившийся в режиме бета-тестирования, был включен журналом PC Magazine в список ста ведущих веб-сайтов и поисковых механизмов по итогам 1998 года.

Дополнительное преимущество Брину и Пейджу дало то, что разработчики более известных поисковиков – таких как AltaVista, Excite и Lycos – перестали вкладывать средства в совершенствование своей технологии поиска. Одни вынуждены были подчиниться воле руководства материнской компании, а другие всецело сосредоточились на выкачивании рекламных долларов из только-только вышедших на фондовую биржу интернет-компаний, у основателей которых было больше денег, чем мозгов. Ухудшение качества поиска информации побудило пользователей искать альтернативные варианты – и многие из них останавливались на Google. Благодаря попаданию в список PC Magazine о существовании компании узнали тысячи человек, а Брин и Пейдж поняли, что такое влияние СМИ. Пока их соседи по Силиконовой долине вбухивали миллионы долларов (которых у них на самом деле не было) в рекламные паузы во время «Супер Боул» и в дорогой маркетинг, Google приобретала популярность и признание, не тратя денег вовсе.

Тогда в Силиконовой долине было распространено мнение, что главными «воротами» в Интернет вскоре станут универсальные веб-сайты, но Брин и Пейдж так не считали. Они полагали, что порталы, стремящиеся охватить абсолютно все, не смогут удовлетворять конкретные и специфические потребности пользователей так же эффективно, как это делают специализированные сайты. Пейдж и Брин были убеждены, что поиск информации в Интернете – самая важная из тех долгосрочных задач, решить которые им под силу, и что их более совершенный поисковый механизм непременно станет фаворитом у пользователей. Дабы обеспечить точность, скорость и надежность операций поиска, они большую часть средств вложили в «железо» и значительную часть времени посвящали поиску талантов и усовершенствованию ПО. У них была четкая цель: выйти на лидирующие позиции среди интернет-поисковиков – и это в то время, когда другие стремились переориентироваться и даже саркастически называли поисковые механизмы «ширпотребом». Ребята же твердо верили в то, что поиск имеет очень большое значение с учетом все расширяющегося интернет-пространства. Количество запросов стабильно росло, а с ним – и популярность бренда.

Вскоре после переезда в Пало-Альто Брин и Пейдж расширили штат сотрудников своей компании до восьми человек. Их уникальная система, ключевыми составляющими которой были персональные компьютеры, собранные из недорогих комплектующих, и специальное программное обеспечение, была достаточно мощной для того, чтобы обрабатывать все увеличивавшееся число запросов и загружать все больше веб-страниц. Однако рано или поздно объемы памяти необходимо будет наращивать, а тот миллион с лишним долларов, что они собрали, уже заканчивался. Когда количество запросов перевалило за отметку 500 тысяч в день, Брин и Пейдж поняли, что им необходимо как можно быстрее раздобыть крупную сумму денег, чтобы иметь возможность собирать ПК. Чем больше компьютеров они подключат к своей системе, тем больше запросов смогут обрабатывать, чем больше запросов они будут обрабатывать, тем быстрее будет расти их бизнес. Но и терять контроль над своей компанией они тоже не собирались.

Принимая во внимание бум, охвативший Силиконовую долину в начале 1999 года, неплохим вариантом мог стать выход Google на фондовую биржу. Однако Брин и Пейдж не желали раньше времени раскрывать свои профессиональные тайны, кроме того, для них на первом месте были не деньги, а возможность совершенствовать свое детище. Искать других инвесторов не имело смысла: им нужна была довольно внушительная сумма. Развитие бизнеса исключительно своими силами не имело перспектив. Разработчики Google начали было предоставлять лицензии на право пользования поисковой системой компаниям, изъявившим желание подключить ее к своей внутренней или внешней сети (первым клиентом стала Red Hat, компания-разработчик программного обеспечения), но желающих платить за поисковые программы оказалось очень мало. Итак, Google нуждалась в крупном финансовом вливании со стороны.

Пейдж и Брин изучили ситуацию на рынке венчурных инвестиций. Они рассчитывали заключить сделку с солидной венчурной фирмой, сохранив при этом контроль над своей компанией. Правда, тогда это было столь же вероятно, как и загрузить весь Интернет на один компьютер. Но ребята были абсолютно уверены в том, что у них все получится. Все в Силиконовой долине знали: заручиться финансовой поддержкой какого-нибудь мастодонта с Сэнд-Хилл-Роуд – это мечта любого начинающего бизнесмена. Деньги позволяли обзавестись выгодными деловыми партнерами, сотрудничество с которыми могло вызвать взлет ИТ-компании или, наоборот, ее падение. В то же время передача контроля над компанией венчурной фирме могла ощутимо ударить по ее основателям, их планам и развитию технологии.

Изучая потенциальные источники финансирования, разработчики Google выяснили, чем может обернуться для основателя утрата контроля над своей компанией: венчурная фирма либо быстренько выводит компанию на фондовую биржу, либо принуждает ее размещать как можно больше рекламы на своем веб-сайте. Проконсультировавшись с генеральным директором Amazon com Джеффом Безосом, имевшим опыт инвестирования в ИТ-компании, Брин и Пейдж приняли решение обратиться одновременно в две солидные фирмы венчурного капитала: Kleiner, Perkins, Caufield & Byers и Sequoia Capital. Если они смогут договориться о сотрудничестве, обе фирмы будут делать финансовые вливания в Google, но при этом ни одна из них не получит полного контроля над их компанией. Они будут сражаться друг с другом за доминирование, контроль и право быть единственным инвестором, а Брин и Пейдж, оставаясь мажоритарными акционерами,-– управлять. Если же нет – что ж, тогда основателям придется искать другой источник финансирования. Ну и что из того, что действовать подобным образом в деловом мире не принято? Они будут действовать именно так, а не иначе. Никаких уступок. Все предельно просто. И Джон Дерр из Kleiner, Perkins, Caufteld & Byers, и Майкл Мориц из Sequoia Сарital уже порядком устали от бесконечных презентаций, на которых начинающие бизнесмены представляли свои идеи. Выделить тех, на кого стоит сделать ставку, было довольно сложно: для этого нужно было определить, какие из сотен новых концепций и технологий имеют шансы обрести популярность. Для двух титанов Силиконовой долины Сергей Брин и Ларри Пейдж стали глотком свежего воздуха. Вместо презентации в PowerPoint они представили работающий поисковик, превосходивший все поисковые системы, с которыми Дерру и Морицу доводилось иметь дело. Разработчики Google производили впечатление чрезвычайно одаренных и пробивных молодых людей. Они знали все, что нужно знать бизнесмену Помимо этого, у них за плечами были годы учебы в Стэнфорде, имелись кое-какие связи, а также напористость и целеустремленность. В отличие от обывателей, у которых есть хорошая идея, но не хватает сил ее реализовать, эти парни наверняка сделают все для того, чтобы довести начатое дело до конца.

Ключевыми вопросами были следующие: как оценить технологию поиска информации, не подкрепленную реальной бизнес-моделью, и сможет ли серьезный инвестор сотрудничать с разработчиками, которые хотят получить как можно больше средств и при этом оставить за собой как можно больше акций компании. В принципе, ни у Дерра, ни у Морица не было особых возражений против долгосрочной стратегии развития компании, представленной Брином и Пейджем. Их фирмы зарабатывали большие деньги благодаря буму в сфере интернет-технологий. Профессор Дэвид Черитон, который выступил посредником, подчеркнул, что не сомневается в честности создателей Google и их добросовестном отношении к делу. К тому же Ларри и Сергей – несмотря на то что подготовили очень серьезное техническое обоснование,-– производили впечатление приятных молодых людей и интересных собеседников. Этим они выгодно отличались от других начинающих предпринимателей.

Впервые тогда еще докторанты Брин и Пейдж встретились с Морицем в 1996 году при содействии Дэвида Фило, одного из создателей Yahoo!. Его Sequoia Capital оказала Yahool финансовую поддержку на сумму 2 млн. долл., а позднее, когда Yahoo! разместила свои акции на фондовой бирже, сорвала неплохой куш. Друзья тогда собирали информацию о том, как создать свою компанию, в том числе о различных методах оценки активов. Сделать это нужно было для того, чтобы заключить соглашение со Стэнфордом – это ускорило бы процесс получения патента на PageRank и позволило бы им получить от университета лицензию на право пользования патентом на программу. Им посоветовали переговорить на эту тему с предпринимателями, специализирующимися на венчурных инвестициях. «Они поинтересовались у меня, как им открыть свое дело. Но беседовали мы недолго, честно говоря, такие вопросы мне задают ежедневно,-– вспоминает Мориц.-– Я не придал им никакого значения». А в 1999 году, когда у Google начались финансовые проблемы, менеджер по регулированию финансовых оборотов из Силиконовой долины Рон Конвэй, один из первых инвесторов компании, связался с Морицем и попросил его встретиться с разработчиками.

«Рон Конвэй нам много рассказывал о них,-– говорит Мориц.-– Мы о них тоже кое-что слышали – в основном, от основателей Yahoo!. Дело было весной 1999-го, поэтому все делалось в сумасшедшем темпе. Это было очень неспокойное время».

На Морица Google произвела прекрасное впечатление. «Мы несколько раз встречались в офисе Sequoia Capital и в Пало-Альто, где у них был небольшой офис в здании на главной улице. Сайт Google тогда работал в режиме бета-тестирования, превосходное качество поиска было налицо. Их первоначальная бизнес-идея не предполагала размещения рекламы, они хотели другим компаниям продавать лицензии на право пользования технологией».

Каким же образом Мориц оценил потенциал их предприятия? Его ответ поможет понять, как успешные инвесторы подходят к принятию решений: «Это скорее искусство, научиться этому сложно». Сыграло свою роль и то, что он уже имел опыт сотрудничества с Yahoo!-– от ношения с другими субъектами бизнеса все-таки оказывают определенное влияние на процесс принятия решения. «Мы тоже ошибались, и ошибались не раз,-– пояснил Мориц.-– Но качество поиска им формации у Google было заметно выше, нежели у других поисковых систем. Вот почему мы стали вкладывать в нее средства. Мы уже извлекли определенную выгоду из бума в сфере интернет-технологий и считали, что по мере развития Сети значимость поиска будет расти, а не убывать. К тому же эти двое, Ларри и Сергей, очень талантливы. Еще одним фактором стало то, что Yahoo! уже вступила в лицензионные отношения с рядом компаний, специализирующихся на поиске информации в Интернете,-– Open Text, AltaVista, Inktomi. Потом к ним присоединилась и Google.

Разработчики Yahoo! были очень заинтересованы в поисковой системе Google. Вот почему они хотели, чтобы мы вложили в нее деньги – они полагали, что Yahoo! от этого только выиграет. Sequoia согласилась сотрудничать с Google отчасти потому, что хотела посодействовать Yahoo!. Их подход был правильным, ведь тогда, в 1999 году, никто не знал, как все обернется. Google была потенциальным поставщиком сервисов для Yahoo!. Вообще, Интернет породил две полезные вещи: первая – это электронная почта, а вторая – поиск. А ребята как раз разработали более совершенную поисковую систему».

Мориц также отметил для себя, что Брин и Пейдж обладают всеми необходимыми предпринимателю качествами. Он по своему опыту знал, что начинающие компании, основанные двумя партнерами со сходным видением стратегии развития, имеют больше шансов на успех, нежели компании единоличников. Преуспела Microsoft Билла Гейтса и Пола Аллена. Преуспела Apple Стива Джобса и Стива Возняка. Преуспела Yahoo!. Может быть, преуспеет и Google. «Они необычайно талантливые молодые люди. Это очевидно. Специфика нашего бизнеса такова, что мы постоянно встречаемся с новыми людьми и со временем учимся выделять из толпы исключительных – отчасти исходя из того, что они сделали или делают, отчасти из того, как они выражают себя. Ребятам была присуща чрезвычайная целеустремленность – качество, необходимое каждому, кто желает открыть свое дело. Твердая вера в конечный успех здорово помогает преодолевать препятствия».

Если на Морица и произвели большое впечатление сама система, и ее разработчики, то Джон Дерр из Kleiner Perkins исповедовал более прагматичный подход. Он рассматривал возможное сотрудничество сквозь призму долгосрочного развития Интернета и перспективности Google в контексте такого развития. Для Дерра представляли интерес только те технологии, которые будут приносить своим владельцам все больше прибыли с ростом количества пользователей. Даже в период интернет-бума он не разделял расхожее мнение о том, что рынок явно «перегревается» и что СМИ уделяют ему неоправданно повышенное внимание, настаивая, что Интернет обладает большим потенциалом, нежели многие думают. Дерр сколотил состояние, финансируя Compaq Computers, Sun Microsystems и Amazon comпрежде, чем большинство операторов рынка осмыслили концепции этих компаний. Стоит заметить, что у него тоже был выход на Google – через основателя Amazon comДжеффа Безоса, одного из первых инвесторов компании и неофициального консультанта Брина и Пейджа. Создатели Google знали, что Дерр имеет большой опыт и репутацию ведущего специалиста по венчурным инвестициям, и понимали, что его участие в предприятии под названием Google поможет им трансформировать свои планы и идеи в неплохие доходы. Дерр также был одним из первых инвесторов America Online, крупнейшего интернет-провайдера, потенциального клиента Google. Ларри и Сергей осознавали, какие деньги могут принести подобные сделки. Деньги для них были необходимым условием для реализации большой и светлой мечты – создать самую лучшую, самую совершенную поисковую систему на планете. Финансовая поддержка со стороны Kleiner Perkins станет для их начинающей компании залогом будущего успеха.

Весной 1999 года и Мориц, и Дерр приняли решение, что их фирмам стоит вкладывать деньги в Google. Брин и Пейдж таки добились своего, но была одна проблема: Kleiner Perkins и Sequoia Capital отказывались инвестировать средства в компанию совместно, так что основатели Google рисковали потерять обеих. Каждая хотела «командовать парадом» – называть сделку с Google «своей». Каждая обладала большими активами и не желала уступать контроль над Google конкуренту – а потому не соглашалась на роль миноритарного партнера. Ни Kleiner Perkins, ни Sequoia, этих финансовых «тяжеловесов» Силиконовой долины, не прельщала перспектива быть соинвестором начинающей компании. Такой номер в сфере венчурных инвестиций не пройдет – по крайней мере, применительно к двум самым влиятельным обитателям Сэнд-Хилл-Роуд.

Брин и Пейдж оказались перед дилеммой. С одной стороны, им нужны были деньги, и две фирмы готовы были их дать. С другой – им, быть может, удастся заполучить средства, не утратив контроль над компанией – если они смогут убедить обе компании стать их инвестором. После долгих и мучительных раздумий они все же выбрали второе – лучше утратить очень привлекательных потенциальных партнеров, чем право быть мажоритарными акционерами Google. К счастью для ребят, помочь им найти выход из сложившейся тупиковой ситуации вызвались Рон Конвэй и Рэм Шрирэм (тоже один из первых инвесторов компании), лично знавшие Морица и Дерра. Теперь-то создатели Google начинали понимать, почему предпринимателей, специализирующихся на венчурных инвестициях, иногда еще называют «капиталистами-стервятниками» , и все больше склонялись к мысли, что Google, в принципе, может обойтись и без них.

Ларри и Сергей поинтересовались у Конвэя, который обладал неплохими связями, сможет ли он организовать группу мелких инвесторов как запасной вариант. Наличие нескольких пассивных инвесторов будет означать, что Ларри и Сергей остаются мажоритарными акционерами своей компании. Они сказали Конвэю, что готовы решиться на такой шаг, добавив, что время не терпит: у них заканчиваются деньги.

Конвэй, однако, первым делом связался не с одним из потенциальных акционеров, а со Шрирэмом. Посовещавшись, они решили сообщить Морицу и Дерру, что, если те не смогут договориться друг с другом о совместном сотрудничестве с Google, Брин и Пейдж выйдут из переговоров, и они не блефуют.

Поскольку все это происходило в то время, когда офисы Kleiner Perkins и Sequoia ежедневно осаждали полчища предпринимателей в надежде на финансовую поддержку, Мориц и Дерр осознали: Google – это действительно очень перспективное предприятие. Венчурные фирмы все-таки поступились своими принципами, и через несколько дней соглашение о сотрудничестве было заключено. Kleiner Perkins и Sequoia обязались вложить в Google по 12, 5 млн. долл. каждая, приняв требование разработчиков о сохранении контроля над компанией.

Правда, Дерр и Мориц выдвинули одно условие: основатели компании должны будут поставить во главе Google опытного менеджера, который помог бы им трансформировать поисковую систему в прибыльный бизнес. Разумная просьба, учитывая то, что на тот момент у Брина и Пейджа еще даже не было бизнес-плана. И они согласились: ведь получив 25 млн. долл. и право решающего голоса, они смогут блокировать решение о назначении человека со стороны генеральным директором сколь угодно долго. Они не желали принимать на работу того, кому они были бы подотчетны.

Седьмого июня 1999 года, через год после ухода в академотпуск, Брин и Пейдж опубликовали пресс-релиз, в котором сообщалось, что фирмы Kleiner Perkins и Sequoia Capital согласились вложить 25 млн. долл. в компанию Google Inc. Все в Стэнфорде и Пало-Альто были шокированы – это же огромные деньги! Хотя эти две компании никогда не выступали в качестве соинвесторов, и Дерр, и Мориц стали членами совета директоров Google. Надо же, двое парней, которых однокашники всегда считали слишком самоуверенными, каким-то образом урвали умопомрачительную сумму, не отдав взамен практически ничего. Все говорило о том, что создатели Google заключили супервыгодную сделку: они получили деньги, необходимые для продолжения работы над своим детищем, а также контроль и полномочия, необходимые для того, чтобы всем заправлять. «Мы очень рады, что заручились поддержкой инвесторов такого калибра,-– отметил Брин в официальном заявлении.-– Мы планируем агрессивно развивать нашу компанию и нашу технологию, дабы и в дальнейшем предоставлять самые качественные услуги по поиску информации в Сети».

Эти слова Брин подкрепил смелой ремаркой: «Совершенная поисковая система будет собирать и анализировать всю информацию, имеющуюся в мире. Google стремится именно к этому».

В пресс-релизе также сообщалось, что программа ранжирования PageRank, патент на которую будет получен в скором времени, содержит 500 миллионов переменных и два миллиарда логических элементов. Именно она обеспечивает уникальную точность и качество поиска, позволившие трансформировать исследовательский проект докторантов в крупное предприятие по интеллектуальному анализу данных. Наверное, если бы в пресс-релизе не было высказываний Дерра и Морица, многие в Стэнфорде подумали бы, что все это – грандиозная мистификация. «Google должен стать золотым стандартом в области поиска информации в Интернете,-– заметил Мориц.-– Я убежден, что компания Ларри и Сергея способна сделать пользователей Интернета на всех пяти континентах убежденными гуглерами».

«Обеспечить качественный поиск – это чрезвычайно сложная задача, и здесь большое значение имеет совершенствование технологии поиска,-– отметил Дерр.-– В Сети ежедневно выполняется сто миллионов операций по поиску информации. Быстро находить нужные данные крайне важно для интернет-пользователей самых разных профессий. Google – революционная поисковая система, представляющая информацию так, как это нужно пользователю».

В документе упоминались детали сделки, дополнительные сведения о Google, а также впечатляющий перечень инвесторов компании, и отмечалось, что темпы ее роста составляют 50% в месяц. Все это привлекло к компании внимание международных СМИ, которое тоже сыграло на руку. На следующий день Ларри и Сергей отправили электронное письмо «друзьям Google»: «Этот месяц стал для нас особенным: мы получили необходимые средства и теперь можем продолжать работу над поисковой системой Google. Наши вычислительные мощности все еще увеличиваются (благодаря вам!), и мы постоянно расширяем сеть, чтобы удовлетворять потребности всех наших пользователей. В этом месяце мы установили несколько новых серверов, дабы обеспечить более высокую скорость поиска (теперь мы заказываем компьютеры партиями по 80 штук, а не по 21, как раньше). Мы также работаем над тем, чтобы свести к минимуму число совпадений в результатах поиска, и разрабатываем ряд новых сервисов (тсссс!), которые, надеемся, обеспечат более качественный поиск».

Главный матч сезона в американском футболе. – Примеч. пер.

Игра слов «venture capitalists» и «vulture capitalists» – Примеч. пер.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Экономика и менеджмент