феодальная система хозяйствования на Руси землевладение и Экономическая история

Библиотека

Теология

Конфессии

Иностранные языки

Другие проекты

ЭКОНОМИКА РОССИИ В ДОИНДУСТРИАЛЬНЫЕ ЭПОХИ

Нам, гражданам России, очень хочется считать себя европейцами. И в истории экономики мы тоже пытаемся найти факты, доказывающие, что Россия развивалась "как все". Таких фактов очень много. Но основная их масса относится к очень древним, так сказать, археологическим периодам нашей истории. Архаичные сообщества людей в "дописьменной" истории России действительно жили и трудились так же, как и на территории, скажем, южной Азии, Центральной Европы или Латинской Америки. Все этапы первобытной родоплеменной истории Россия прошла вполне "закономерно". Люди, населявшие нашу территорию, выдержали борьбу с природой, успешно осуществили "неолитическую революцию", перейдя от добывающего к производящему хозяйству, организовались в племенные сообщества и к моменту появления первых письменных свидетельств о народах — славянских, угро-финских, тюркских, населяющих огромные пространства от Онежского и Ладожского озер до низовий рек Прут, Днестр, Южный Буг, от Карпат до Оки и Волги, а эти сведения относятся к VI веку нашей эры,— уже вполне были готовы к тому, чтобы вступить на путь цивилизационного развития. Но на этом единство с "остальным миром" и завершается.
Нет, Россия не сошла с мировой трассы социально-экономического прогресса, она двигалась в том же направлении, но своими неизведанными путями. Если в мире механики тела движутся из точки А в точку Б не по проторенной трассе, то маршруты и конфигурации движения могут быть самыми неожиданными. Одни стремятся двигаться по прямой линии, а другие — зигзагообразно, окольными путями, попадая в тупики и возвращаясь назад. Если это тело — живое существо, то вполне возможно, что сложная конфигурация пути определяется жаждой познания, любопытством, поиском "лучшей доли", протестом против предопределенности направления движения. Наконец, прямой путь может быть невозможен из-за особенностей ландшафта, климата, наличия преград в виде других живых субъектов и их объединений, которые оказались впереди и перекрыли дорогу.
Россия и ее экономика, двигаясь по трассе цивилизационного развития, действительно шли своим, не европейским (да и не азиатским) путем. Чем же отличалась Россия, Русь от Европы?
1. Европа к VI столетию — это территория, на которой господствовали народы романо-германской группы, сильно отличающиеся и по языку, и по менталитету, и по технико-технологическим способам сельскохозяйственного производства от племен славянских и угро-финских.
2. Европа не раз в своей истории оказывалась объединенной под крышей относительно единого государственного образования во главе с государем германского происхождения. Вспомним хотя бы франкского* императора Карла Великого, объединившего в 768—814 годах в одно государство

* Уверен, что мой читатель это знает, но на всякий случай напоминаю, что франки — германское племя
огромную территорию, на которой сегодня размещены Франция, Германия, Италия, Бельгия, Голландия. У восточных славян, будущих русских, государственные объединения происходили на собственной этнической основе. История этих объединений практически не была связана с процессами, в том числе экономическими, происходящими в Западной и Центральной Европе. И то обстоятельство, что и в нашей стране, с определенным лагом, все равно происходили некоторые социально-экономические преобразования, аналогичные европейским, только доказывает наличие каких-то закономерностей движения, которые реализуются у разных народов, но независимо от интенсивности их общения.
3. России не коснулась, или коснулась в минимальной степени, бенефициальная революция, создавшая некое европейское иерархическое единство. Поместье, российская форма бенефиция, условного феодального земельного владения за службу государю-сюзерену, появилось совсем в другую эпоху. Первое упоминание об условном земельном владении относится к 1328 году, времени княжения Ивана Калиты, тогда как в Европе это событие относится к VIII столетию.
4. Россия не попала по ряду обстоятельств в "единую семью" христианских народов Европы, объединенных католичеством. В этой связи Европа и Русь часто противопоставлялись в истории как враждебные силы, чему были совершенно объективные причины не только социально-экономического, но и, как видим, религиозного свойства*. Характерно, что и "протестантская революция", начавшаяся в Европе в 1517 году, практически не затронула Россию и считалась европейской экзотикой.
5 Не морализируя на этот счет, упомянем еще и то, что в России не было процессов, аналогичных европейскому Ренессансу, здесь не возникло идеалов свободной мысли, самоценности человеческой личности, стремления к политической свободе.
6. Наконец, Россия не знала и "коммунальной революции", провозвестницы перехода к буржуазной социально-экономической системе. В Европе же города стали добиваться вольности различными путями еще в XI—XII веках.
Сказанного достаточно для того, чтобы понять: экономическая история России не может быть тождественна экономической истории Европы. Хотя мы шли "туда же", но "по-своему". Это не означает, что экономика России была абсолютна закрыта для Европы. Нет, Россия была связана с миром, западным, южным и восточным, довольно интенсивными торговыми отношениями, политическими союзами, династическими браками, личными контактами отдельных людей. Россию знали, порой побаивались, иногда пытались завоевать и даже уничтожить*, но никто не смог изменить особого национального характера ее экономики, даже если менялась внешняя атрибутика жизни людей на бытовом уровне.

* Католицизм не мешал европейским народам уничтожать друг друга в бесконечных войнах, но все же это была, так сказать, внутрисемейная борьба Россия же, держава православная, воспринималась в Европе как "другая", внеевропейская враждебная сил ** Амбиция уничтожения России возникала чаще у воинственных правителей Запада, а не Востока Во всяком случае, татаро-монгольские завоеватели, превратив русский народ в данников, такой цели перед собой не ставили.

Начало

К VI веку, когда восточнославянские племена и их объединения вступили на историческую арену, на территории будущей Руси продолжал господствовать общинный строй. Бурные европейские события — "христианская революция" в Римской империи в начале IV века, ее разделение в 395 году на Западную и Восточную и наконец падение Западной Римской империи в 476 году — практически не затронули судеб полян, древлян, кривичей, дреговичей, волынян и многочисленных угро-финских племен. Далеко впереди по оси времени были и процессы феодализации экономики, начавшиеся в Европе на рубеже VI—VII веков.
Важнейшим занятием восточных славян было земледелие. Выращивались просо, рожь, пшеница, лен. Но система земледелия была самая примитивная: переложная (когда использованная несколько лет земля забрасывалась на несколько десятков лет) и подсечно-огневая (когда вырубался и сжигался участок леса и использовался до полного истощения земли). Легко понять, что земледелие было исключительно экстенсивным, трудоемким, а ввиду сурового климата и крайне рискованным1. В таких условиях объективно возникала необходимость в общинном владении землей и в совместном общинном труде. Пожалуй, именно в этом, в природно-климатических условиях, надо искать живучесть и консерватизм русского общинного строя.
И действительно, все исторические источники — византийские, арабские, скандинавские — подтверждают незыблемость русской соседской общины, верви на юге и мира на севере ареала расселения прарусских племен.
С самого начала своего цивилизационного развития восточные славяне не испытывали недостатка земли, что и явилось причиной пренебрежения к возможным интенсивным формам земледелия. Крестьянская общинная колонизация новых территорий — характерная черта русской экономики, сохранившаяся до настоящего времени. Ход колонизации находился, очевидно, в сильной зависимости от рек, перерезавших в разных направлениях страну, а также от лесов, ее покрывавших:
поселенцы двигались именно по рекам и обыкновенно замыкались в бассейне той реки, где оседали, будучи изолированы от своих соседей непроходимыми лесами, занимавшими водоразделы между разными бассейнами.
Крупные передвижения племен и народов ("великие переселения") — характерная черта той эпохи, и славяне в этом отношении ничем не отличались от, например, франков, которые начали свою экспансию в обратном направлении, на запад, в V веке. И если в своих бурных походах германские племена сталкивались с Западной Римской империей и ее развалинами, то крепость русского меча очень скоро ощутили жители Константинополя (Царьграда)2.
* Л Н Гумилев пишет "Деление на географические районы часто бывает условно и не всегда совпадает с делением на климатические области Так, Европа разделена воздушной границей, соответствующей изотерме января, которая проходит через Прибалтику, Западную Белоруссию и Украину до Черного моря К востоку от этой границы средняя температура января — отрицательная, зима холодная, морозная, часто сухая, а западнее преобладают влажные теплые зимы, при которых на земле слякоть, а в воздухе туман Климат в этих регионах совершенно различный" — Гумилев Л. Н. От Руси до России. Очерки этнической истории. — М Танаис ДИ—ДИК, 1994 — С 34—35.
** Один из первых известных походов русов на Константинополь был совершен в 860 году, задолго до этого состоялись неоднократные походы славян в Малую Азию и на Балканы

Однако при всей важности земледелия в VII—VIII веках в хозяйстве восточнославянских общин сохраняли первостепенное значение охота и звероловство. Летописные легенды рассказывают, что первые русские князья, Кий, Щек и Хорив, были звероловами. Северяне — крупнейшее племенное объединение славян — платили в этот период дань хазарам по шкурке белки с дыма, то есть с одного крестьянского двора. Еще в 883 году князь Олег, подчинив древлян, установил дань по черной кунице с дома, твердо зная, что у них, древлян, этот пушной зверь наверняка есть.
Пусть вас, читатель, не обманывает слово князь. В описываемую эпоху, политический строй которой иногда называют военной демократией, князь всего лишь — военный предводитель, как правило, избранный народным вече. Понятия княжеской династии появилось, судя по всему, лишь в конце VIII века, когда выделился у полян "род Кия".
Частной собственности на землю прарусские племена тогда не знали, в отличие, например, от тех же франков, у которых в VI—VII веках уже появился аллод — частная земельная собственность, формировавшаяся за счет королевских пожалований.
Несмотря на некоторую локализированность жизни общин, особенно в северных лесных зонах, будущие россияне уже в те времена прекрасно демонстрировали свою способность к коммерции и торговле. Во всяком случае, торговля с арабами и хазарами к VIII веку была заурядным делом. Правда, у славян тогда не было собственных денег в монетной форме, но они вполне довольствовались шкурами пушных зверей или иностранными серебряными монетами, например, германскими шлягами. Чем же торговали восточные славяне? А тем же, чем торгуют сейчас россияне — предметами добывающих, а не перерабатывающих отраслей: мехами, медью, воском да рыбой. Вот и весь набор экспортных статей и в IX, и в Х веках.
Поскольку экстенсивное хозяйствование оставалось основным и у западных земледельческих соседей, и у восточных кочевых народов, славянам приходилось много воевать. Воевать порой не вполне удачно: поскольку племенные союзы часто сталкивались друг с другом, они плохо оборонялись от внешних врагов. В конце VIII столетия северные племена были покорены варягами, а южные — хазарами. Сама жизнь, задача выживания и сохранения своей самобытности, едва народившейся цивилизации объективно требовали объединения. Только мощный государственный союз восточнославянских и угорских племен мог противостоять разбойничьим походам викингов и "гнетущей власти иудейских каганов Хазарии"*.
Поскольку сами славянские князья не смогли выделить явного лидера, достаточно авторитетного для трудного объединительного процесса, они обратились за помощью к варяжским вождям, и в 862 году на Руси появился основатель первой великокняжеской династии Рюрик. Политическая деятельность варяжских князей — не наша тема, да и сюжеты о призвании варягов и "норманнской теории" — тема избитая и даже банальная. На мой взгляд, здесь просто нет предмета для спекуляций. Норманны не только не "оваряжили" русских, но и сами очень скоро стали русскими. Об этом свидетельствуют даже имена первых князей Рюриковичей. Если Рюрик, Олег, Игорь и Ольга — имена
* Иоанн, митрополит. Русь Соборная. Очерки христианской государственности.— СПб.: Царское дело, 1995.— С. 11.

явно норманнского происхождения, то уже князь Святослав (964— 972) наверняка идентифицировал себя как русского. Подозреваю, что варяги и не ставили перед собой цели "норманнизации". Им и без того было хорошо и вольготно на Руси.
Для нас важно сейчас другое: с приходом варягов и с образованием Киевского государства (датой образования Киевской Руси традиционно считается 882 год, когда новгородский князь Олег захватил Киев и стал Великим князем), на Руси начался длительный процесс формирования особой цивилизации, которую лишь условно можно назвать феодальной по той причине, что в "чистом" виде феодализма в России не было никогда.

Русь земледельческая

Прежде, чем мы приступим к истории системы, сложившейся на Руси после IX века, вспомним "эталонную модель" феодализма с тем, чтобы увидеть российские отклонения от нее.
Феодализм — это такая социально-экономическая система, которая базируется на:
— условном землевладении,
— иерархической системе сюзеренства и вассалитета, экономической основой которой являются рентные отношения;
— прикреплении непосредственных производителей — крестьян-общинников к земле или личности землевладельцев;
— законодательном оформлении феодальной зависимости в виде норм крепостного права;
— преимущественно натуральном типе феодального хозяйства на микроуровне;
— крайне медленном развитии производительных сил общества и, соответственно, эффективности труда непосредственных производителей.
Естественно, что феодальная система гораздо более сложная и многомерная, чем можно вместить в скудный набор столь любимых студентами "кратких определений". Для относительной полноты картины упомянем еще, что
— политическому устройству феодального общества соответствует сословная монархия или, реже, олигархическая республика;
— при феодализме широко распространяются отношения корпоративного типа — соседские общины, городские коммуны, ремесленные цехи, купеческие гильдии, монашеские и рыцарские ордена;
— в этом обществе огромную роль играют традиции и господствует религиозное мировоззрение.
Так вот, если взять любое определение из этого набора, то в России можно обнаружить все, но в разное время, в разном месте и никогда — в системном виде. Российский феодализм — это какой-то фантом. Он вроде бы есть, и в то же время его нет. Разберемся.
1. Формационная традиция настаивает на том, что феодальный строй пришел на смену рабовладельческому. Обычно приводится классический пример феодализма — Франкское государство, где действительно на месте рабовладельческой Галлии появилась феодальная империя Карла. При этом, когда речь заходит о России, всегда настойчиво повторяется, что в нашей стране феодализм появился непосредственно из первобытнообщинного строя на базе его разложения, что Русь избежала рабовладельческой формации, потому что вступила на путь цивилизационного развития очень поздно, когда время рабовладения уже прошло.
К сожалению, это не вполне точно: на Руси рабовладение было! И если уж искать оригинальность генезиса и эволюции русского феодализма, то видеть его следует в необыкновенной живучести рабства на Руси. Немного может нас успокоить морально то обстоятельство, что и рабовладения не было как системы. Но раб, челядин, холоп -нормальные, часто встречающиеся определения абсолютно несвободных людей в документах русской истории. Русское холопство известно со времени появления "Русской правды", нормативного документа, который хотя и появился в 1072 году, но отражал явления и обычаи гораздо более раннего периода. А завершается эта история аж в XVII веке, в 1679 году, когда холопы были признаны государственными тяглецами, то есть людьми, платящими налог государству и, следовательно, фактически приравненными к крестьянам. До этого времени холопы были обязаны трудиться только на своего господина и тягла не несли. Впрочем, последними документами, в которых упоминаются холопы, были указы 1718 года о первой ревизии (переписи населения) и введении подушной подати. Эти указы полностью ликвидируют разницу между крестьянами, холопами и дворовыми людьми*.
"Русская правда" называет источники полного (обельного или одерноватого) холопства. Сюда относились плен, добровольная или по воле родителей продажа свободного человека в холопство, женитьба на рабе или выход замуж за холопа без особого договора о свободе своей с их господином, рождение от несвободных родителей, нарушение полусвободным человеком — закупом — обязательств, лежащих на нем перед господином. Некоторые из этих источников холопства отмерли к середине XVI века сами собой: сюда относится последний источник — рабство, проистекшее из нарушения закупом своих обязательств или из преступления, совершенного закупом. С исчезновением закупничества естественно иссяк и этот источник холопства.
Полные холопы второй половины XVI и XVII веков не имели никаких личных и имущественных прав, были все еще абсолютно несвободны. Полное холопство было потомственным, власть над полными холопами была наследственной. Но весьма характерно, что во второй половине XVI века наблюдается ярко выраженная тенденция по возможности сжать, сузить пределы полного холопства, уменьшить число его источников. Судебник 1550 года установил, что дети холопа, родившиеся до того времени, как отец их вступил в рабское состояние,— свободны. Тот же Судебник уничтожил

* И.Я.Фроянов делает категорические выводы о рабовладении древних славян. По его мнению, "и войны, и рабство, и данничество — неизбежные спутники первобытной эпохи". В IX веке рабство на Руси приобретает важное экономическое значение, работорговля приобретает массовый характер, черпая "товар" не только из внешних, но и из внутриплеменных источников. Подавляющая часть рабов, приобретаемых восточными славянами посредством полонов, поступала на внешний рынок. К началу XI века заметен рост торговли рабами ("челядью") и на внутреннем рынке. Охвативший в это время Русскую землю кризис родоплеменных отношений создал почву для внутриплеменного порабощения, возникновения холопства — рабов из своего, местного, населения.— Фроянов И.Я. Рабство и данничество у восточных славян.— СПб: С.-Петербургский университет, 1996.— С. 504, 137,228.
О масштабах славянской работорговли говорит и тот факт, что само понятие "раб" в ряде европейских языков связано со словом "slave" (славянин). Конечно, не все рабы, поступавшие в Европу через славянских купцов, в действительности были славянами. "Slave" — это и указание источника приобретения раба — "купленный от славян"'.

рабство за долги, что в 1560 году было разъяснено в том еще смысле, что несостоятельным должникам запрещено было поступать в холопы, даже если бы они сами того пожелали. В 1556 году и плен стал ограниченным источником холопства: с этого времени пленные могли становиться только пожизненными холопами. Наконец в 1597 году продажа в полные холопы была затруднена в весьма значительной степени особыми формальностями. Специальные препятствия ставило законодательство того времени поступлению в несвободное состояние служилых людей. К концу XVII века полные холопы уже перестали быть абсолютно бесправными и неправомочными людьми. Холопы уже пользовались землей, обрабатывали ее, приобретали своим трудом имущество, возникло понятие о собственности, принадлежащей несвободному человеку. Отсюда стали возможны гражданские сделки, заключаемые с холопами даже их собственными господами. От XVI века до нас дошли документы, свидетельствующие, например, о займах, делавшихся холопами у господ, причем в обеспечение займа холоп, как и любой свободный человек, давал "запись". Бывали также случаи, когда холоп, не выходя на волю, получал от господина землю и владел ею на праве полной собственности.
Таковым было одно из самых старых общественных состояний в России — полное рабство. Оно стало превращаться в крепостничество, притом в крепостничество личное, а не поземельное: "не земле был крепок холоп, а личности владельца, господина его"*.
Много ли было холопов на Руси? Трудно сказать достоверно, но известно, что, например, в 1540 году в Тверском уезде холопские дворы составляли всего 8,8 %, во второй половине XVII века в том же уезде их оставалось 5 %. Так что тенденция ясна.
В Европе вряд ли можно обнаружить столь длительное сосуществование феодальной зависимости и рабства. Впрочем, в Англии, например, к XVII веку крестьян уже вовсе не было, они превратились в наемных работников или арендаторов-фермеров.
2. Русские крестьяне очень долго сохраняли свою относительную личную свободу. Процесс закрепощения растянулся на века, и, когда он наконец завершился, феодальная система стала подвергаться кризисам, доказывающим, что время крепостничества истекло. Но в России кризисы систем редко вызывают стремление их изменить. Мы долго конформистски приспосабливаемся к изменившимся условиям, пока жизнь уж вовсе не станет в тягость.
Попробуем показать этапы закрепощения русских крестьян в табл. 5:

* О русском холопстве см.: Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении,— Пг.: Книга, 1922.— Т.4.— ч.1.— С. 89—92.

Таблица 5. Этапы закрепощения русских крестьян
история экономики в России

Об этой таблице можно говорить много, хотя она сама по себе наглядна. Хочу обратить ваше внимание на одну дату — 1649 год. В этом году произошло окончательное закрепощение русских владельческих крестьян и — победила Английская буржуазная революция! Вот прекрасное доказательство иного — неевропейского — пути развития России.
Процесс личного освобождения крестьян начался в Великобритании в конце XV века, во Франции — в XVI веке. Я не говорю сейчас о том, как это происходило, сколько крови, пота и денег было пожертвовано европейскими крестьянами ради свободы. Я только констатирую факт: европейский крестьянин ко времени закрепощения крестьян в России уже приобрел привычку к свободе, к самостоятельному ведению хозяйства, к торговле, ибо повсеместно в Европе вводится денежная рента. Сложнее процесс личного освобождения крестьян происходил в германских княжествах. Здесь после поражения Крестьянской войны в 1525 году крепостной гнет усилился. Более того, в середине XVIII столетия Россия даже оказалась страной столь же привлекательной для эмиграции крестьян, сколь и Америка: поток немецких переселенцев в Россию в 1756—1766 годах составлял не менее 100 тысяч человек. Лишь в 1807 году в Пруссии была отменена наследственная зависимость крестьян от землевладельцев, а следом началось постепенное освобождение крестьян в других немецких княжествах. Пример Германии лишний раз показывает, что даже в "европейской семье" нет единой модели развития (тут правы "цивилизационники"), но общая тенденция, общий вектор движения все равно существует (и тут правы — куда деваться! — "формационники").

3. А теперь обратимся к другому социальному полюсу земледельческой России: к собственникам и владельцам земли*.
Здесь надо ответить на один щепетильный вопрос, не только интересный для исследователей-экономистов, но и задевающий национальные чувства читателей. Сколь сильно было иностранное влияние на формирование класса землевладельцев? Были ли русские порабощены иностранными завоевателями, создавшими некую феодалоподобную систему в экономическом и политическом устройстве Руси и России. Вопрос не праздный и для Европы. В европейских странах образованные граждане спокойно относятся к национальному вопросу, а необразованным этот вопрос вообще не интересен. Так вот, любой французский школьник знает, что классическая феодальная система во Франции начала формироваться после завоевания Галлии франками, что франкские вожди и образовали класс феодалов, земельной аристократии Франции. В свою очередь, английского школьника не очень волнует то обстоятельство, что относительно быстрое развитие феодальных отношений в его стране началось после завоевания Англии Вильгельмом, герцогом Нормандским (1066), который привел с собой континентальных феодалов, ставших привилегированной аристократической верхушкой английского общества.
Российские граждане не менее толерантны к вопросу о том, кто ими правит: русский, немец или грузин. Национальная принадлежность правителя интересует нас только в случаях экстремальных, когда его политика становится опасной для самого существования страны. При всем историческом уважении к деятельности Петра I, отмечу характерный штрих. Практически все русские крестьянские восстания проходили под царистскими лозунгами. Но деятельность Петра оказалась столь противоречащей русскому духу, что Кондратий Булавин, предводитель крупного крестьянского восстания (1707—1708), перестал говорить о повиновении государю, настаивал на том, что вера в государя исчезла. И тут же возникли крестьянские и дворянские версии о "подменном " царе**.
Так вот, исторические данные подтверждают, что изначально никакой "подмены" правящей верхушки общества, исконного российского истеблишмента, не произошло, что самые первые князья и бояре были автохтонного происхождения. К моменту "призвания варяг" русские племенные сообщества были уже достаточно социально-дифференцированы, князья и их "старшие дружинники" — бояре — приобрели своими действиями значительный авторитет и политико-экономический вес в глазах рядового населения. Да и варяги пришли на Русь не по собственной инициативе, а по приглашению уже существовавшей местной правящей военно-политической аристократии. Они не могли "делить землю, ими не завоеванную"***. Не этим ли — единоплеменностью, единоверием, сугубо национальными чертами добродушия и мягкости по отношению к "своим" — объясняется столь длительное сохранение крестьянской свободы и столь протяженный во времени и пространстве**** процесс закрепощения крестьянства*****. (Заметим здесь, что и сами русские правители никогда не
* Попробуйте самостоятельно разобраться в юридической дефиниции: право собственности есть право владения, право распоряжения и право пользования. Предупреждаю, что у экономистов эти понятия не столь четко разграничены и часто используются как синонимы. ** Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. — М.: Изд-во ФО СССР, 1991.- T.I.- С. 140-142.
*** Соловьев С. М. Сочинения. В 18 кн.- М.: Мысль, 1988.- Кн.1. - С. 218.
**** Крепостной строй на Украине утвердился в 1783 году.
***** Данилевский Н. Я. Россия и Европа.— М.: Книга, 1991.— С. 260.
пытались русифицировать покоренные народы Средней Азии, Кавказа или Прибалтики. Исключение составляла Польша, но и там этого не удалось сделать. Желание представителей местной земельной аристократии и буржуазии самим "оруситься" — другая тема.) Отметим, что в России в самый разгар крепостничества всегда оставался некий социальный люфт для относительно свободных крестьян, которые предпочитали считать себя "государевыми", а не "барскими". Во всяком случае, в 50-х годах XIX века, накануне освобождения, собственно крепостные частновладельческие крестьяне составляли всего треть подданных империи (более подробные данные — в табл. 6).
Таблица 6. Сельское и крепостное население России (по данным переписей)*
история экономики в России

Я этим не хочу сказать, что остальные были полноценными свободными гражданами России. Я хочу только подчеркнуть, что "крепость" — не единственная форма существования русского крестьянина и способ взаимоотношений землевладельцев с земледельцами.
Думается, что если уж искать иноземное влияние на социально-экономические процессы, то скорее надо обратить внимание на византийское и татаро-монгольское, нежели на скандинавское воздействие.
Важнейшим актом национальной, социальной и экономической истории Руси было принятие в 988 году христианства как государственной религии в его восточном византийском варианте. Хотя официальное разделение церкви на католическую и православную произошло только в 1054 году, существенные различия между догматикой и обрядами проявились еще с разделением Римской империи на Западную и Восточную. Византийский вариант христианства наиболее близко подходил к феодальному общественно-политическому и экономическому строю, идеологически обосновывал и способствовал признанию таких его характеристик, как условность землевладения ("вся земля — божья"), покорность властям, нерыночность экономических связей в обществе, общинность в труде и быте, соборность в политическом устройстве общества. К тому же православная церковь оказалась достаточно сильной и организованной для того, чтобы в будущем сохранять и консервировать свою ортодоксальность и успешно противостоять еретическим и — позже — протестантским веяниям.
Религия на Руси не только давала народу надежду на спасение, но и идеологически обосновывала образование централизованного государства византийского типа. Этот тип предполагает смещение общественных ценностей от личности гражданина к государственности. Не государство для человека, а человек для государства — вот главный принцип

* Лященко П. И. История народного хозяйства СССР.— М.: Госполитиздат, 1956.- T.I.- С. 473. Византизма*. Когда после долгих лет нестабильности и татаро-монгольского владычества Русь в лице Московского государства вновь становилась мощной мировой державой, православная церковь обосновала имперскую идеологию "Москва — третий Рим, а четвертому не бывать"**. Как нельзя кстати Иван III, Великий князь московский, огнем и мечом присоединявший в годы своего правления (1462—1505) русские княжества к Москве***, женился вторым браком на Софье Палеолог, представительнице последней царской династии Византии. Сама Византия к тому времени пала под ударами турецкой армии (1453). И эти два обстоятельства позволили Ивану III считать себя наследником византийского царстствующего дома, называть себя в неофициальных документах византийским титулом царь****.
Именно при Иване III Россия освободилась от татаро-монгольского владычества (1480). Но долгое господство восточных иноземцев тоже сыграло своеобразную роль в утверждении особой феодальной модели развития российской экономики.
Во-первых, монголам-кочевникам не была чужда идея единого государства, население которого является данниками центрального правительства. Монголы поневоле становились государственниками, ведь им нужен был покой не в одной деревне и не в одной стране, а на всей территории империи. Правы А. Баков и В. Дубичев, когда пишут, что в империи монголов "впервые была опробована технология государственного строительства на основе идеи надыдеологического, надконфессионного и наднационального общества. Империя Чингисхана стала зародышем той страны и того общества, в котором мы ныне живем"*****. В самом деле, в 1279 году ордынский хан Менгу-Темир провозгласил веротерпимость, освободил русское духовенство от дани, пошлин и повинностей и объявил неприкосновенными земли православной церкви. Но это произошло через четыре десятка лет русского данничества.
Во-вторых, московские князья брали на себя миссию посредничества между татаро-монголами и народом, они создавали некий политико-экономический буфер, значительно смягчавший иностранный гнет. Тем не менее, вся ненависть народа падала на получателей дани, монгольских завоевателей. Характерно, что за 250 лет татарского господства так и не было создано инициативного народного ополчения, подобно тому, что позже организовали

* В 1997 году в одном из своих телевизионных интервью Генеральный прокурор России Ю.В.Скуратов заявил буквально следующее: главная цель прокуратуры — защита интересов государства. Думается, что он понимал, о чем говорит. Только очень наивные люди в России до сих пор могут думать, что главной целью органов государственной власти является защита интересов гражданина. Византизм сидит в нас глубоко и, видимо, надолго.
** Теория о Третьем Риме была сформулирована Филофеем, настоятелем Елеазаровского монастыря в Пскове. Он писал в 1510 году Василию III: "Два Рима пали, третий стоит, а четвертому не бывать". См.: Вернадский Г. В. Россия в средние века.— Тверь — Москва: ЛЕАН — АГРАФ, 1997.— С. 184.
*** Характерно, что почти одновременно с Россией объединительный процесс начался во Франции, Англии, Испании. Этот факт может быть истолкован в свою пользу представителями как формационных подходов, так и цивилизационных. Надо только захотеть.
**** Первым официальным царем России стал Иван IV в 1547 году.
***** Баков А., Дубичев В. Цивилизации Средиземья. Новейший учебник истории.— Екатеринбург: Уральский рабочий, 1995.— С. 12—13.

К. Минин и Дм. Пожарский в борьбе с поляками. Компромиссная политика московских государей спасала русский народ от геноцида и одновременно порождала некий конформизм по отношению к завоевателям. Инициаторами борьбы с монголами стали московские князья, а не "народные массы". Русский народный патриотизм проявляется лишь в критические минуты.
По отношению к татаро-монгольским завоевателям,— писал Н. Я. Данилевский,— "московские государи... играли роль матери семейства, которая хотя и настаивает на исполнении воли строгого отца, но вместе с тем избавляет от его гнева и потому столько же пользуется авторитетом власти над своими детьми, сколько и нежною их любовью". Но как только исчезло иго, исчезла и любовь и началось сопротивление поборам, а государство рухнуло под ударами даже не польского государства, а отдельных польских шаек. Против этой народной вольности для укрепления государственности не было другого выхода как "закрепление народа в крепость государству. Годунов предчувствовал его необходимость. Петр его довершил. Для упрочения Русского государства, — чего не могли добиться ни добровольное призвание иноплеменников, ни насильственно наложенное данничество, имевшие слишком легкий, прививной характер,— надо было прибегнуть к крепостной неволе, то есть к форме феодализма, опять-таки отличающейся от настоящего самородного феодализма, как искусственно привитая болезнь — от болезни натуральной*.
Напомню, что так долго речь идет о третьем пункте отличий российской социально-экономической системы от западноевропейского классического феодализма. Назову эти отличия короче и компактней:
— российский феодализм не был развитой и органической системой, сменившей рабовладельческую систему;
— в России слаборазвитый феодализм положился на слаборазвитое рабовладение, сохранившееся вплоть до XVII столетия;
— российские крестьяне долго сохраняли свою относительную свободу, процесс закрепощения растянулся почти на тысячу лет — с IX по XVIII столетие**;
— социальный класс феодалов имел автохтонное (национальное***) происхождение; иностранное влияние (скандинавское, византийское и татаро-монгольское) на русский народ было хотя и значительным, но опосредованным воздействием на русский истеблишмент.

Россия землевладельческая

Вот теперь мы можем вернуться к русским собственникам и владельцам земли и рассмотреть их эволюцию с экономической точки зрения, то есть с точки зрения производственных отношений.
Процесс "окняжения" и — позже — "обояривания" общинных земель также оказался длительным, как и процесс закрепощения крестьян. Начался он в IX веке, но скажу сразу, что в России так и не стал всеобщим принцип "нет земли без сеньора", который победил во Франции еще в XII веке. В России всегда находилась (и сейчас находится) «ничейная» земля которую при крайней
*Данилевский Н.Я. Россия и Европа.— М.: Книга, 1991.— С. 258—259.
** Существует мнение, что крепостное право пришло к нам с Запада под воздействием Польши. (См.: Экономика русской цивилизации.— М.: Родник, 1995.— С. 25.) Не исключая такого воздействия, думаю, что это сильное преувеличение. Крепостничество — результат объективных внутренних процессов.
*** Слово национальное не вполне корректно, если речь идет о периоде до образования централизованного Московского государства.

необходимости можно захватить на основании "заимки". Вольная, захватная форма трудового землевладения — характерная черта русской аграрной истории.
Уже в XI—XII веках наблюдается рост княжеского и боярского вотчинного хозяйства. Вотчина — это наследственная частная земельная собственность княжеско-боярского сословия Руси. Вотчинные земли заселены крестьянскими общинами, обязанными различными повинностями в пользу собственников земли. При этом большинство крестьян — смердов — остается лично свободными.
Формы мобилизации земель в руках князей и бояр отличаются многообразием: от простых захватов в ходе войн и насильственного отторжения земли у "провинившихся" общинников до присвоения "выморочных" земель свободных смердов. Например, "Русская правда" говорит о том, что если у смерда нет сыновей, то его землю наследует князь. Если у смерда есть дочери, они наследуют лишь часть земельного наследства, остальное все равно переходит к князю. Если же дочь — замужняя женщина, то она не получает ничего. Личная воля завещателя в XI веке ничего не значит. Князь пока рассматривается как всеобщий "отец" (именно так переводится первоначальный смысл слова "князь" на русский язык), а все княжество как единый большой семейный союз, где отец — верховный собственник всей недвижимости. Другой формой приобретения земли становится добровольная отдача земли князю или боярину в обмен на защиту от притязаний других претендентов. Таким образом и возникала российская форма вассалитета. В любом случае крестьяне попадали в различные формы зависимости от землевладельца и обязаны были рентными платежами, преимущественно натуральными: собственным трудом или продуктами, частью своего урожая. В ранних периодах эта рента собиралась князем бессистемно и не нормировано в виде сакральных подношений и дани во время "полюдья" — объезда покорных племенных образований. Князь Игорь попытался ввести своей волей нетрадиционные поборы и поплатился за это жизнью. Его жена Ольга, примерно наказав виновников смерти мужа, восстановила в 946 году старинный обычай дани, но с фиксированными нормами.
К моменту распада Киевской Руси* князья уже давно раздавали в наследственную собственность вотчины своим приближенным из присвоенного ранее земельного фонда. В удельный период эта практика участилась.
Быстро росла и земельная собственность православной церкви преимущественно за счет пожалований князей, бояр, дружинников и даже крестьян, в том числе и на "помин души". Этот процесс начался со второй половины XI века и продолжался практически в течение всего периода раздробленности. Нелишне напомнить, что монастырские и архиерейские церковные земли тоже были населены крестьянами.
К середине XII века князья не вполне строго, но различают "волости", в которых они выступают в качестве главы правящей феодальной иерархии земельных собственников, и земли собственные, "отчины", подобные европейскому домену, в которых они становятся непосредственными
* Обычно это событие относят к 1169 году, когда Киев пал жертвой междоусобиц и был разграблен, а суздальский князь Андрей Боголюбский отказался от титула Киевского Великого князя.

Землевладельцами*. Этот перелом произошел при правлении суздальского князя Всеволода Большое Гнездо (1176— 1212), фактического верховного правителя Руси. До него княжества считались общим достоянием княжеского рода, а их непосредственные правители — временными владельцами по очереди. Очередь по лествичному обычаю шла ломаной линией: от старшего брата к младшему брату, потом к старшему племяннику, младшему племяннику, снова к младшему дяде и т. д. Всеволод изменил регламент владения: теперь княжество передавалось от отца к сыну как наследственное владение по личному распоряжению владельца. Это был переворот. Если раньше княжеские владения назывались волостями или наделками, что означало временное владение, то теперь — вотчинами и уделами, то есть постоянным и наследственным владением**. Таким образом ликвидировалось последнее наследие родового строя — собственность княжеского рода. Теперь удел стал рассматриваться как собственность самого князя, а не его рода. После смерти Всеволода его владения распались (по его же распоряжению) на 5 уделов, а при внуках — на 12.
Окняжение общинных земель продолжалось и позже — в XIV и XV веках. Иван I Калита (1325—1340) и Василий II Темный (1425—1462) добрались до "черных" (принадлежащих свободным общинам) земель Северо-Востока Руси. Иван Калита не только присоединял, но и покупал земли удельных князей. Земля становилась товаром, что тоже способствовало ее мобилизации в княжеских руках.
Именно сосредоточение огромных массивов земли в руках отдельных, прежде всего Великих Московских, князей и позволило приступить к действительно феодальной форме распоряжения ею—к раздаче в условное держание. Пионером и в этой области стал Иван I. Сохранился документ, из которого следовало, что некто Борис Ворков будет владеть селом на основании службы князю***. Так в России, на 600 лет позже, чем в Западной Европе, появилась бенефициальная форма условного землевладения.
Это обстоятельство постепенно привело к тому, что в зависимость от службы на собственника земли — единственной устойчивой формы собственности в дотоварном мире — попадают не только крестьяне, но и все слои населения, даже привилегированные. Прав был М. М. Сперанский, когда писал: "Вместо всех пышных разделений свободного народа русского на свободнейшие классы дворянства, купечества и проч., я нахожу в России два состояния: рабы государевы и рабы помещичьи. Первые называются свободными только по отношению ко вторым, действительно же свободных людей в России нет, кроме нищих и философов****".
К концу XIV столетия в России сложились две формы земельной собственности.
1. Вотчина (европейский аналог — аллод). Земля находится в полной безусловной собственности владельца. Источник возникновения: заимка, сохранившаяся с древнейших времен; пожалование от князя; купля и мена; давность владения (не менее 15 лет). Основной субъект — боярин, князь.

* Новосельцев А. П., Пашуто В. Т., Черепнин Л. В. Пути развития феодализма.— М.: Наука, 1972.- С. 163-165
** Ключевский В. О. Сочинения. В 9-ти т.— М.: Мысль, 1987.— T.I.— С.336— 338.
*** Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении,— Пг.: Книга, 1922.— Т.2.— С. 24.
**** Цит по: Ильин В. В., Панарин А. С., Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы в России/Под ред. В. В. Ильина.— М.: МГУ, 1996.— С. 185.

2. Поместье (европейский аналог — бенефиции). Земля передается вышестоящим по иерархической лестнице феодалом в условное владение нижестоящему за службу без права отчуждения. Имущественные права ограничены. Основной субъект — помещик, дворянин.
Особый случай — служилая вотчина: земля переданная князем за особые заслуги своему служилому вассалу в наследуемое владение.
Условное землевладение до Петра I не стало абсолютно господствующим, хотя в XV — XVI веках распространилось повсеместно. Массовый прилив в Москву служилых князей и бояр — тому доказательство. В первой половине XV века обычными стали договорные грамоты, по которым "младшие" князья лишались своих владений, если переходили на службу к другим князьям. Во второй половине XV века сложился и обычай срочности пожалований в виде поместий (от 2 до 15 лет). Но появились и наследственные поместья, если сын наследовал должность отца, например, тысяцкого (европейский аналог — феод). Характерно, что подобно тому, как крестьянин не имел права покидать своего боярина или дворянина, сам служилый князь, боярин или дворянин не имел права покидать службу вышестоящему князю. Иван III требовал от своих вассалов "крестоцеловальную запись" об отказе от "отъезда". В 1504 году он прямо запретил "отъезд" служилых бояр и князей. Если служилый феодал умирал без наследников, его имущество возвращалось великому князю.
XVI век — это время относительной победы поместной системы. Естественно, что служилые феодалы предпочитали оброк барщине. Оброк пока оставался натуральным, а не денежным. В 40-х годах в некоторых княжествах (Тверском, например) у помещиков сосредоточивалось пахотной земли больше, чем у вотчинников, в 2,5 раза. Тогда же
история экономики в России

Русские бояре

начался перевод крестьян на денежный оброк, что свидетельствует о некотором развитии товарно-денежных отношений.
Бурный рост поместного условного землевладения начался при Иване Грозном (1533—1584). В условном землевладении царь видел орудие борьбы с сепаратизмом удельных князей. В 1550 году царь особым указом отобрал 1050 детей боярских, своих "лучших слуг", и раздал им поместья в московском уезде. В 1555 году был образован и специальный Поместный приказ, ведавший служилым землевладением. Дворяне становились привилегированным сословием в противовес боярам. В 1557 году им была дана специальная льгота: пятилетняя рассрочка по всем долгам. Царь попытался было снизить для них ссудный процент (с обычных 20 до 10), но это ему не удалось.

В 1562 году произошло событие, которое лишало вотчинников их былой свободы: служилые князья не могли без разрешения царя свободно распоряжаться даже вотчинами, продавать их, передавать по наследству, в качестве приданого и отписывать на монастыри.
Окончательная победа над старой родовой аристократией была одержана в 1565 году с помощью опричнины. Это была, если можно так выразиться, большевистская победа: старых родовых землевладельцев, частью истребив за непокорство, согнали с их вотчин, переселили в другие места, превратив в помещиков, а их земли раздали новым служилым людям. Но царь не знал, что быстрые революционные методы изменения форм собственности всегда приводят к кризису в экономике. К 70-м годам XVI века страна была ввергнута в жесточайший экономический кризис. Большая часть уездов московского центра пришла в запустение. Половина поселений превратились в пустоши. Крестьяне бежали на юг и, что удивительно, на север страны. Не климат, а свобода привлекает их. Правильная паровая трехпольная система в земледелии вновь сменяется первобытной переложной. "Вывоз", а фактически воровство крестьян друг у друга стали обычной нормой поведения русских феодалов. Не помогали и указы о "заповедных летах", запрещавшие переход крестьян от одного владельца к другому.
В год загадочной смерти Ивана Грозного* страна была окончательно разорена. В московском уезде не засевалось 5/6 пашни. По всей стране прокатилась волна народных выступлений. Не помогло и "обеление" (освобождение от податей) в 1591 году части пашни служилых людей царем Федором Ивановичем. Отчаянные попытки Бориса Годунова (1598—1605)
* Возможно, что он был отравлен или задушен своими приближенными.

спасти положение (вплоть до выдачи народу продуктов питания и денег из царской казны) не принесли результата. В стране разразился ужасающий голод. Началось первое в истории России Смутное время (1605—1613). Успокоение, пришедшее в страну вместе с избранием на царство в 1613 году Михаила Романова (1613—1645), позволило российской экономике довольно быстро оправиться от потрясений кризиса, иностранной интервенции и дворцовых переворотов. Восстановилось дворянское землевладение, причем первые Романовы предпочитали помогать и давать привилегии мелким служилым дворянам. В 1642 году царь Михаил окончательно запретил принимать в холопы разорившихся дворян и детей боярских. В 1649 году Алексей Михайлович (1645—1676) в массовом порядке роздал малоземельным дворянам оброчные земли из государственного фонда. В результате правительственной помощи более 80 % всех служилых земель сосредоточились в руках рядовых мелкопоместных дворян.
история экономики в России Царь Михаил Романов
Однако уже во второй половине XVII века не очень заметно, но настойчиво проявилась тенденция превращения условного земельного владения в наследуемое и отчуждаемое владение. Это происходило и по воле царя, и путем обмена поместья на вотчину, и, судя по всему, "явочным порядком" при попустительстве властей. Во всяком случае, во второй половине века средние размеры поместий сокращались (примерно на 18 %), а средние размеры вотчин возросли (почти на 62 %!)*. С 1674 года само правительство стало продавать из казны поместья в вотчину. Стала очевидной и другая неприятность: хозяйство на поместной земле велось из рук вон плохо.
В результате мы можем констатировать: в России период феодализма, хотя бы частично напоминающий классические его формы, был недолог. Я датирую этот период в связи с развитием условных форм землевладения с середины XIV века до середины XVII века**.

* Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении.— Пг.: Книга, 1922.- Т.5.- С. 37.
** Европейский феодализм классического типа "продержался" по крайней мере в три раза дольше — почти тысячу лет.

Что же было дальше? При регентстве Софьи в 1684 году наследование поместья уже меньше связывалось с государственной службой: поместье делилось между сыновьями, даже если они не достигли служебного ранга отца. Петр I (1682—1725) пытался спасти дворянские поместья от измельчания своим указом 1714 года о единонаследии, одновременно запретив отчуждать дворянскую недвижимость. Младшие дворянские дети устремились в столицы в поисках служилых мест, но очень скоро обнаружилось, что мест этих не очень много. Попытки в 1714 и 1715 годах ввести денежное жалование чиновникам вместо поместного оклада успеха не принесли: денег в казне как всегда не хватало.
Не удалась попытка Петра сделать двадцатипятилетнюю службу для дворян обязательной (1714). В 1722 году Петр ввел положение о "шельмовании" — гражданской казни и конфискации имущества — дворян, отказывающихся от службы. Табель о рангах, принятая в том же году, должна была способствовать вливанию "свежей крови" в дворянский организм. Но тщетно. "Увиливания" от службы стали обычным делом. Были случаи, когда дворянские недоросли записывались в купеческое сословие, только бы не служить. Отступления от петровской политики недолго заставили себя ждать.
Уже в 1730 году Анна Иоанновна отменила указ о единонаследии: уж больно ограничивались права дворян; они даже для уплаты долгов и помощи родственникам не могли продать свое недвижимое имущество. Правда, она еще пыталась заставить всех дворян служить мерами сугубо российскими: например, издала в 1737 году указ об обязательном образовании дворянских детей и подготовке их к службе с шестнадцатилетнего возраста. Если к 16 годам дворяне оказывались необученными, то их определяли в матросы или солдаты и учили насильно. Совсем уж неграмотных, неспособных к гражданской службе, отсылали в войска рядовыми солдатами*. Строгости не помогали, и Петр III 18 февраля 1762 года Манифестом о вольности дворянской освободил дворян от обязательной службы. Поместья, в связи с этим, потеряли условный характер и стали обычной частной собственностью, отчуждаемой и наследуемой независимо от службы.
Это был признак кризиса российского феодализма. Эффективность помещичьего хозяйства, основанного на крепостном труде, оказалась столь низкой, что уже тогда, при Екатерине II (1762—1796), вопрос об освобождении крестьян стал злобой дня. Во всяком случае, об этом достаточно свободно писалось в "Трудах" Вольного экономического общества в год его открытия (1765).
Надо было пережить несколько кризисных ситуаций и массовых голодовок, чтобы решиться на подготовку отмены крепостного права. В первой половине XIX века положение настолько усугубилось, что крепостным стало не по силам выплачивать положенные налоги. Напротив, правительство стало часто выплачивать пособия на прокормление голодающих крепостных. Есть свидетельства о том, что были сделаны неудачные попытки завести
* Столь высокая забота об образовании не должна приводить к преувеличению "европеизации" страны. Неграмотность, средневековые суеверия, религиозная нетерпимость были обычными явлениями среди дворянства. В "век просвещения" еще сжигали "отступников от истинной веры". Например, флотский офицер Возницын в 1738 году был сожжен на костре за принятие иудейской веры вместе с человеком, совершившим обряд обрезания.

общественные запашки с целью пополнения запасных хлебных магазинов*. Но коллективный труд оказался еще менее эффективным, земля плохо обрабатывалась, а урожаи едва возмещали семена**.
Кстати сказать, общинное землевладение вовсе не означает стремления крестьян к общему пользованию землей. Общинность в большинстве случаев они понимали как общее право на наделение каждого домохозяина отдельным участком земли. Обработка сообща и деление продуктов "по труду" никогда не были в обычае русского крестьянина. Общественные работы , особенно когда они производились по указанию начальства, вызывали у крестьян отвращение и исполнялись только по принуждению***.
Первым симптомом неизбежных перемен было разрушение дворянской монополии на землю. В 1801 году Александр I (1801—1825) предоставил право всем свободным гражданам покупать незаселенную землю вне городов (то есть сельскохозяйственные угодья без крестьян). Есть свидетельства, что не только купцы, чиновники и государственные крестьяне становились землевладельцами, но даже крепостные ухитрялись становиться собственниками скупленных феодальных угодий****, возможно, что и через подставных лиц.
В 1803 году по Указу о вольных хлебопашцах помещики получили право отпускать на волю крестьян целыми имениями, наделив их землей. Бесславна была судьба этого указа. Во-первых, помещики не очень были настроены дать волю своим бесплатным работникам, ведь в России земля была дешева, а рабочая сила дорога. За 20 лет после указа волю получили всего 0,3 % крепостных (47 тысяч человек)*****. Во-вторых, и сами крестьяне не очень стремились на волю. Во многих монографиях и учебниках упомянут так называемый "парадокс Якушкина ", описанный им самим. Будущий декабрист И. Д. Якушкин решил освободить своих крестьян, правда, без земли. Но крестьяне отказались от такой свободы и после схода сказали своему барину: "Ну так, батюшка, оставайся все по-старому: мы ваши, а земля наша"******. Русские крестьяне оказались мудрее своего образованного владельца, они поняли, что нельзя создать островок свободы в море всеобщего рабства.
Очередной удар по дворянской земельной собственности попытался нанести выдающийся русский реформатор М. М. Сперанский в годы царствования Александра I. В феврале 1812 года в предвиденье неминуемой войны с Наполеоном, он ввел прогрессивный подоходный налог с дворянских имений. Налоговая ставка по нынешним временам была божеской: от 1 до 10 % годового дохода. Но дворяне не стерпели такого"наглого" посягательства на их налоговый иммунитет со стороны "поповского сына". Сопротивление было отчаянным. Ни разу казна не собрала планируемой суммы налога, недоборы были столь огромны, что смысл в налоге исчезал. В 1819 году он был отменет.

* Вот где надо искать генетические корни колхозов!
** Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении.— Пг.: Книга, 1922.- Т.10.- С. 39.
*** Экономика русской цивилизации.— М.: Родник, 1995.— С. 17.
**** Дружинин Н. М. Социально-экономическая история России. Избранные труды.- М.: Наука, 1987.- С. 115.
***** Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении.— Пг. Книга, 1922,- Т. 10.- С. 44-45.
****** Аникин А. В. Путь исканий. Социально-экономические идеи в России до марксизма.— М.: Политиздат, 1990.— С. 172.

Царь Иван IV Грозный

М.М.Сперанский

Путь к освобождению крестьян был долог и тернист. Царизм на этот раз решил отказаться от привычного для России "революционного" стиля: сначала сделать, а потом думать. Крестьянская реформа готовилась неспеша и основательно. Сначала в 1816—1819 годах были освобождены без земли крепостные крестьяне Эстляндии, Курляндии и Лифляндии (около 825 тысяч человек). Затем, после восстания декабристов, Николай I (1825—1855), намереваясь хоть как-то гарантировать крестьянское землепользование, устанавливает минимальный размер крестьянского надела: 4,5 десятины**. Он же запрещает продажу крестьян без семьи и без земли "на вывоз", а также отдачу их в аренду на заводы.
В 30-е годы, которые считаются временем беспросветной реакции, продолжались некоторые послабления в отношении крепостных крестьян. Появились факты чрезвычайного обогащения крепостных предпринимателей, находящихся на оброке. Некоторые помещики даже отдавали свои имения в аренду собственным крепостным. В 1848 году крестьяне получают официальное право приобретать недвижимое имущество, в том числе землю. "Земледельческий журнал" с удивлением отмечал в 1832 году, что крестьяне начали носить сапоги, менять по три картуза в год, пить чай и заводить самовары***.
В 1837 году была сделана попытка реформировать управление государственными крестьянами с перспективой облегчить их агротехническое, экономическое и финансовое положение (реформа П. Д. Киселева, министра государственных имуществ). В ходе реформы впервые было применено переселение малоземельных крестьян в заволжские районы страны.

* Его инициатор еще в марте 1812 года оказался в ссылке.
** Вообще-то надел немалый: одна десятина равна примерно 1,09 га. Представьте себе пять футбольных полей...
*** То, что в России было экзотикой, в Европе — повседневным бытом и привычкой. К слову сказать, в Англии уже зарождалось мощное рабочее движение, которое через несколько лет организовалось в виде чартизма. В России же появилась особая крестьянская идеология вольности: "пить и гулять, сколько душе угодно, не давая никому в поведении своем отчета". См.: Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта.— М.: Изд-во ФО СССР, 1991.— T.I.— С. 204.

В 1840 году право на волю получили посессионные рабочие. Сразу на 103 посессионных фабриках закон был применен, и владельцы половины посессионных предприятий перешли на наемный труд*.
Но на этом фоне еще более вопиющим стало положение массы крепостного крестьянства. Крестьяне убегали и вымирали в буквальном смысле слова. За период с 1836 по 1851 год число помещичьих крестьян сократилось на полмиллиона человек (всего же в 1835 году крепостных было около 22,5 млн. человек)**.
Большой общественный резонанс вызвало предание суду в 1848 году предводителей дворянства двух уездов за допущение жестокого обращения помещиков с крепостными крестьянами. С 1838 по 1853 год было взято в опеку 592 имения за жестокость помещиков по отношению к крестьянам. Все шло к одному — к освобождению крестьян.
Дело быстро продвинулось после позорного поражения России в Крымской войне 1853—1856 годов***. Александр II (1855—1881) впервые же месяцы своего правления заявил по поводу отмены крепостного права: "Лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу". Сигнал был подан. Шесть лет готовилась реформа. И — свершилось:
19 февраля 1861 года крепостное право было отменено. В России началась новая эпоха.

Подумаем вместе!

1. Иногда кажется, что феодализм — это очень давно исчезнувшая цивилизация. А нельзя ли найти элементы феодализма в советской централизованной экономической системе? А в современных корпоративных структурах?
2. Я утверждаю, что процесс закрепощения крестьян в России происходил очень долго, по крайней мере с IX по XVII век. А были ли русские крестьяне когда-нибудь свободны? Может быть — сейчас?
3. И все-таки: кто есть собственники, владельцы и пользователи земли? (Так, на всякий случай).
4. Покопайтесь в литературе, узнайте особенности аграрного строя Великобритании в XVI—XVIII веках, сравните его с российской аграрной системой. Интересная получится картинка!
5. Заполнить лакуны в приложении 2 вам уже будет легче. Продолжайте начатое дело до конца хронологических обзоров!

* Ильин В. В., Панарин А. С., Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы в России/Под ред. В. В. Ильина.— М.: МГУ, 1996.— С. 44; Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении.— Пг.: Книга, 1922.— Т. 10.— С. 181.
** Ильин В. В., Панарин А. С., Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы в России/Под ред. В. В. Ильина.— М.: МГУ, 1996.— С. 43; Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении.— Пг.: Книга, 1922.— Т.10.— С. 8—9.
*** Существует версия, что Николай I не выдержал позора неминуемой сдачи Крыма и кончил жизнь самоубийством, приняв яд.

Приложение 2
Хронологический обзор
ДОИНДУСТРИАЛЬНЫЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ — СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
история экономики в России