Майбурд Е.М. Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 17. СТРАНА НИГДЕНИЯ

Утопии имеют свойство осуществляться.

Мудрость XX в.

Мысль экономическая и мысль утопическая

Нигдения — так можно перевести слово утопия. В этой главе мы временно оставляем чисто экономическую мысль, чтобы проследить развитие мысли утопической. Первейшие различия между ними таковы. Экономическая мысль имела целью познание жизни ради практического использования его результатов, а утопическая мысль имела целью непосредственно практику, минуя стадию познания мира и часто предполагая эту стадию уже пройденной. Как правило, именно автор очередного утопического проекта, или модели, считал себя тем человеком, кто уже познал все, что нужно для практики. Мысль экономиста направлена на какую-то одну сторону (или часть, или грань, или момент) действительности — притом не всей, а лишь экономической ее сферы. Мысль утописта принципиально охватывает все стороны жизни людей, все сферы, грани, моменты общественного устройства (хотя и не всегда одинаково детально их охватывает). История экономической мысли была бы неполной без истории мысли утопической.

Обзор наш будет очень беглым. Причем в соответствии с нашей дисциплиной мы будем больше всего обращать внимание на экономические моменты различных утопических моделей, хотя совсем отделить их от других граней чрезвычайно трудно. Да и незачем.

Идея "золотого века", когда все люди живут в счастье и довольстве, без постоянной заботы о хлебе насущном, нужды и тяжкого труда, когда нет насилия, убийств и угнетения, когда во всем царят справедливость и порядок, — эта идея известна в европейской культуре с незапамятных времен. В Древней Греции считали, что эпоха "золотого века" была в прошлом, на заре жизни человечества — что-то похожее на библейский рай Адама и Евы.

Древнееврейские корни мечты о всеобщем счастье

Древнееврейские мыслители — поэты и пророки — впервые представили царство всеобщей гармонии и справедливости в будущем времени. Мысль их такова. Творец — существо совершенное, Его творение — наш мир — должно быть совершенным в своем роде. Но совершенство материального мира не может быть полностью равно совершенству мира идеального. Чтобы привести материю к духовному совершенству, Творец создал человека как помощника Себе на земле. Миссией человека, таким образом, является содействие замыслу Творца.

Сам этот замысел Бог человеку не открывает, потому что человеческое разумение просто не сможет постичь его во всей полноте и потому правильно понять. Зато человеку дано было кое-что от таких качеств, которыми не обладает никто в мире, кроме самого Творца. Это свобода воли и способность к творчеству — то, что соответствует, по Библии, образу и подобию Бога. Чтобы удержать человека от злоупотреблений своей свободой и направить его творчество в ту сторону, какая соответствует замыслу Творца, Он дает человеку определенные правила поведения (заповеди). Это вроде инструкции для жизни. Обладая данной ему свободой, человек волен следовать этой инструкции или не следовать. В первом случае он содействует замыслу Творца, во втором — портит Его работу.

Адам и Ева нарушили заповедь не есть плодов с древа познания добра и зла и были изгнаны из райского сада. Это был не просто эпизод из жизни одной супружеской пары — это была катастрофа планетарного масштаба. Весь мир был сильно испорчен. Изменились все физико-географические условия на земле (климат, почвы и пр.) и характер жизни (оттого после Адама постепенно сокращалась продолжительность жизни человека).

Но Творец не отказался ни от Своего замысла, ни от назначения человека как помощника Себе. Поэтому Он не уничтожил всех людей даже во время потопа. Человеку дана возможность раскаяться и вернуться к полноценному служению Творцу, строго соблюдая все заповеди своей религии. Когда большинство людей придут к такому состоянию, Творец пошлет на землю своего мессию 1 — человека с особым пророческим даром, который устроит вечный мир и всеобщую справедливость.

Об этой эпохе одним из первых сказал пророк Исайя: наступит всеобщее разоружение (народы перекуют мечи на орала), настанет вечный мир на земле — не только среди людей, но и в животном царстве (волк будет жить рядом с ягненком и корова будет пастись рядом с медведем).

В период II в. до н.э. — I— II вв. н.э. в Иудее было написано много книг, где тема мессианского царства разрабатывалась более детально. Эти книги в современной науке принято называть общим словом апокалиптики 2. Сюда относят так называемые Сивиллины книги, откровения Эноха и Баруха, Книгу Юбилеев, III кн. Ездры и др.

Здесь мы впервые встречаем идею закономерного чередования исторических эпох (эту идею разрабатывали социалисты XIX в.). Эпоха овна, эпоха козла, эпоха виноградной лозы и т.д. с железной необходимостью сменяют одна другую, пока человечество развивается и дозревает до последней эпохи — мессианской, т.е. до идеального общества и государства.

Царство будущего отличается полной победой над всеми бедами и невзгодами, даже болезни исчезнут. Вечный мир, вечная радость, довольство и безгрешная жизнь. Почва станет невообразимо плодородной и будет давать урожай в 10 тысяч раз больше. На одной виноградной лозе будет тысяча ветвей, на каждой ветви — тысяча гроздей, а в каждой грозди — тысяча ягод, и каждая ягода дает кружку вина. Женщины будут рожать без боли. Работающие не будут уставать, да и работа будет продолжаться сама собой.

Таким образом, природа на Земле снова изменится, но уже в сторону совершенства. Наступят всеобщее изобилие и счастье (очень похоже на мечту о коммунизме марксистов-ленинцев). Многие из этих идей были восприняты позже христианскими мыслителями и, передаваясь и трансформируясь, так или иначе постоянно присутствовали в социальной мысли Европы вплоть до XVIII и даже XIX в. (христианский социализм).

1 Древнееврейское слово "машиах", которое по-русски произносится как "мессия", означает "помазанник". То же самое означает и греческое слово "Христос".

2 Греческое слово "апокалипсис" означает "откровение". "Откровение (Апокалипсис) Иоанна Богослова" — книга Нового завета, рисующая христианскую картину конца света. От этого названия и произошло общее название таких книг, хотя новозаветный "Апокалипсис" написан под их влиянием.

Модель Платона

Вместе с иудео-христианским направлением у истоков утопической мысли стоит великий древнегреческий философ Платон. В своем диалоге 2 "Политейа" (обычно переводится как "Государство") он дает широкомасштабный план устройства идеального государства.

Основным источником всех общественных бед Платон считает торжество эгоизма — личного и группового. Первая задача государства — воспитание четырех свойств добродетели: мудрости, храбрости, самообладания, справедливости. Для этого нужны воспитатели, которые обладали бы добродетелью в максимальной степени. Следовательно, править идеальным государством должны философы. Это класс интеллектуальной аристократии, которая тайным голосованием избирает из своей среды правительство.

Далее, для всеобщего воспитания необходим особый класс людей, всецело посвятивших себя общественному служению, — класс стражей, или воинов. Стражами могут быть как мужчины, так и женщины.

Вообще, в этом государстве женщины равны с мужчинами во всех правах и обязанностях. Чтобы стражи были всецело преданы интересам государства, у них не должно быть своих личных интересов, никакой собственности — ни личных вещей, ни даже своей комнаты, ни тем более золота или серебра. Жалованье стражи получают только хлебом. Они вместе живут и едят. У них нет брака и семьи. Деторождение подчинено интересам государства, которое осуществляет искусственный отбор, подобный отбору скотоводами самок и производителей.

Итак, стражи и стражихи спариваются по указанию правителей, чтобы обеспечить по плану нужное количество детей. Новорожденных детей сразу отбирают у матерей в общий детский дом, притом матери не должны лично знать своих детей — все они кормят грудных без различия. Тем более не знают своих детей отцы. Дети, которые родились вне плана, являются незаконнорожденными, гособеспечению не подлежат и обречены на смерть.

Материальное производство в идеальном государстве осуществляет третий класс — ремесленники и земледельцы. Их труд также всецело подчинен интересам общества. Но не совсем ясно, распространяется на них коммунистический порядок стражей или же им дозволено жить, как они хотят. Четвертый класс составляют рабы.

Платон

В целом в этом государстве все нацелено на достижение высшей справедливости, уничтожение соперничества и имущественных раздоров (отчего исчезнут поводы к тяжбам и отомрет судопроизводство). Золото и серебро осуждаются в принципе (источники раздора, вражды и зависти).

В другом своем диалоге под названием "Законы" Платон уделил больше внимания вопросам права в идеальном государстве. Как и следовало ожидать, законы здесь суровы до чрезвычайности. Смертная казнь или увечье полагается за незначительные преступления. Весьма ограничивается свобода мысли, слова, религии. Хотя от полного коммунизма Платон здесь отходит, но по-прежнему частная собственность осуждается и между земледельцами. Государство так умело регулирует численность населения, что безземельный пролетариат исключается.

Ремеслом занимаются только рабы и вольноотпущенники, а торговлей — только иностранцы. Запрещены вывоз предметов первой необходимости и ввоз предметов роскоши. Деньгами служат бумажные знаки (чтобы исключить торговлю с соседними странами), запрещены кредит и процент. Все имущество и все плоды земли находятся на госучете. Всякое личное имущество, превышающее установленный (очень невысокий) максимум, государство отбирает.

Таков в общем этот идеал всеобщей справедливости, социального мира и согласия. Справедливость здесь требует себе жертвы в виде свободы. Большевики-ленинцы сформулировали идею Платона проще и доходчивее: "Железной рукой загоним народ в коммунизм!" Так, говорят, было написано на воротах Соловецкого концлагеря.

1 Произведения Платона написаны в форме диалогов Сократа (который был учителем Платона) с собеседниками. Отсюда произошло слово "диалектика"— обсуждение.

Христианский коммунизм

В новозаветной книге "Деяния апостолов" (гл. 4) описано устройство первой христианской общины, которое часто называют перво-христианским коммунизмом. Там все получали необходимое для жизни поровну из общего котла. Но общий котел формировался за счет того, что каждый член общины приносил сюда весь свой доход. Зарабатывался же этот доход обычным путем — ремеслом, наемным трудом или, наоборот, прибылью от наемного труда.

Естественно, что католическая церковь, воцарившись во всей Европе, никак не могла следовать этому образцу. Ее разносторонняя деятельность требовала больших денег. И величие в те времена неизменно связывалось с внешней пышностью. Наконец, имело место вполне человеческое желание (особенно у белого духовенства) жить красиво и богато.

Но идеал первохристианского коммунизма не умер. Он нашел последователей в виде многочисленных религиозных течений внутри христианства. С Х—XI вв. эти явления становятся хроническими. Одни из них вылились в форму монашеских орденов в русле церкви, другие — в форму антицерковных (антипапских) сект, которые, понятное дело, церковь объявляла еретическими.

Знаменитый католический святой Франциск Ассизский основал три ордена. Два — мужской и женский — были монашескими. Третий — орден миноритов (или терциариев) — был религиозным братством, включавшим и городской пролетариат. Они называли друг друга фратичелли ("братишками"), а устав братства включал добровольную бедность и общий быт.

В это же время возникает мистическое учение аббата Иоахима из Флори о наступлении в будущем "эпохи третьего завета". Первый завет (Ветхий) он называл религией плоти, второй (Новый) — религией плоти и духа, а третий завет провозгласит полную свободу от плоти и будет служить только духу (всеобщее монашество).

Франциск и Иоахим высказали немало критики в адрес римской курии. Став достоянием простого люда — монахов и горожан, их идеи утратили мистическую возвышенность, зато сохранили элементы критической направленности. При этом появилась и стала набирать силу тенденция ускорения процесса путем активного общественного действия. Из таких последователей Иоахима в 1158 г. появилось движение патаренов ("оборванцев").

Движение патаренов

В 1260 г. во главе патаренов становится Джерардо Сегарелли. Раздав свое имущество и сплотив вокруг себя секту "апостольских братьев", он быстро нашел в Италии множество сторонников. Первым правилом патаренов было отсутствие личной собственности и запасов. Они кормились подаянием, которое каждый получавший делил между всеми братьями и сестрами. Брак был запрещен, но свободное сожительство с "подругой" допускалось.

Когда Сегарелли был схвачен и сожжен на костре, его место занял "брат" Дольчино со своей подругой Маргаритой. Выходец из аристократии, Дольчино тоже раздал все, что имел. Он был более радикален в отношении к церкви, монастыри считал испорченными и подлежащими уничтожению. Секта соединяется с бунтовавшим крестьянством, во главе оказывается Дольчино. Начинается период террора — разорения имений, уничтожения и разграбления имущества. В конечном счете "апостольские братья" были разбиты войсками, а Дольчино и Маргарита казнены 1 .

1 Отголоски этих событий слышны в детективном романе "Имя Розы" современного итальянского писателя Умберто Эко (действие происходит в средневековом монастыре). Роман переведен на русский язык.

Другие коммунистические ереси

От Альбигойской провинции на юге Франции получили название "альбигойцев" разнородные еретические секты Х—XIII вв., среди которых выделяются катары и вальденсы.

Катары (разновидность их — болгарские богомилы) были мистиками с чрезвычайно суровым уставом. Целью катара было высшее совершенство. Но мир считался творением злого бога, поэтому смертный грех мог подстерегать катара за каждым углом. Были запрещены всякое кровопролитие и обладание любыми земными благами. Они давали обет целомудрия и нищеты.

Вальденсы отличались большим рационализмом, но идеалы их были аналогичными. Те и другие были истреблены в результате военных походов, инспирированных церковью. Но всевозможные секты подобного же коммунистического толка и антипапской направленности возникали постоянно в разных местах Европы. В Германии это были беггарды — ремесленники, ведущие общее хозяйство (например, "братство ткачей"). На севере Франции появились "братья свободного духа", провозгласившие общность не только имущества, но и жен. Похожие события происходили в Испании и Нидерландах.

В Англии в XIV в. появляются лолларды ("болтуны"). У истоков движения стоял Уиклиф (см. гл. 4 и 5). Как и в иных случаях, первоначальные умеренные идеи (реформаторского толка), подхваченные толпой, приобрели коммунистический характер. Агитаторами была группа "бедных священников", из которых наиболее известен Джон Болл, впоследствии примкнувший к восстанию Уота Тайлера и затем сожженный на костре.

"Когда Адам пахал, а Ева пряла, где был тогда дворянин?" — восклицал Болл. Он проповедовал обобществление собственности, уничтожение сословий, всеобщее равенство, обличал безделье и роскошь богатых, живущих за счет труда бедняков. Так что слияние лоллардов с крестьянской войной было закономерным.

Коммунистическим был устав и братства таборитов в Чехии (XV в.). Там была полная общность имущества и, по-видимому, жен. Были объявлены всеобщее равенство и уничтожение сословных различий. По некоторым сведениям, крайний коммунизм проводился не всеми таборитами, а одной из групп — адамитами, которых уничтожил сам Ян Жижка. Как и во всех подобных случаях, когда идея воплощалась в жизнь, религиозный характер движения постепенно вырождался. Вместе с этим разлагался и коммунистический образ жизни. Города таборитов просуществовали около 15 лет, пока не были разгромлены в 1454 г.

Все эти движения и подобные им были, как показала история, симптомами надвигавшихся перемен в религии и экономической жизни. Реформация, можно сказать, вобрала в себя общий дух протеста против римской курии и энергию изменений в экономической организации. Объявленные Римом еретическими протестантские движения фактически оказались концом массовых христианско-коммунистических ересей.

Однако утопическая идея и тут не умирает. Исчерпав себя в плане религиозном, она без какого-либо перерыва становится достоянием светской мысли. "УТОПИЯ" Томаса Мора была написана в 1516 г.

1 Отголоски этих событий слышны в детективном романе "Имя Розы" современного итальянского писателя Умберто Эко (действие происходит в средневековом монастыре). Роман переведен на русский язык.

Два типа утопий

Прежде чем двигаться дальше, нужно отметить различие утопических моделей, которое делит их на две категории. Одна группа объединяет те модели, которые должны (по мысли автора) осуществиться в более или менее отдаленном будущем как результат какого-то духовно-исторического процесса. Чаще всего этот процесс должен пройти несколько фаз, или стадий, или эпох, прежде чем увенчаться состоянием всеобщего блага и счастья. Такие модели называют хилиастическими, а соответствующую идею — хилиазмом (от греческого слова "хилиоли" — тысяча; название связано с идеей "тысячелетнего царства"). К хилиастической категории мы отнесем иудейские апокалиптики и учение Иоахима Флорского.

Другая группа утопических моделей — это такие, которые не связывают реализацию идеального общества с историческим процессом. По убеждению авторов, в основе такого общества лежат несколько простых и здравых принципов, легкоосуществимых хоть завтра, если бы нашелся желающий этого государь или община (город, страна ) . Для таких моделей в науке не имеется пока общей рубрики. Чтобы отличать их от хилиастических, назовем политическими в память о Платоне, первым нарисовавшем проект утопии такого рода. К категории политических относятся также модели описанных выше еретических сект. Сюда же следует отнести большинство моделей Нового времени, начиная с "УТОПИИ" Томаса Мора.

Модель Томаса Мора

Если в государстве Платона целью была абстрактная справедливость, то у Мора целью является справедливость экономическая.

Как часто бывало после Платона, книга Мора написана в форме диалога. Бывалый моряк Гитлодей 1 рассказывает Мору (автор сделал себя персонажем книги) о том, что он видел на острове УТОПИЯ недалеко от Америки. Мор-персонаж то возражает, то недоумевает, то просит уточнить или пояснить нечто в рассказе моряка. Таким образом и складывается картина жизни в этом "образцовом" государстве.

Разговор начинается с хозяйственных неурядиц Англии — обеднения рабочих, бедствий крестьян, изгоняемых с земли, массового нищенства, алчности богатых, всевозможных грабежей, краж и пр. Тогда Гитлодей и говорит, что на острове УТОПИЯ ничего подобного нет. Удивленным собеседникам он рассказывает: там просто нет частной собственности, потому нет и связанных с нею преступлений. Затем следуют дальнейшие описания.

Раз нет частной собственности, значит, все продукты труда идут в общий котел, откуда всем раздаются поровну. Мор-персонаж возражает: без частной собственности и с общим котлом исчезает стимул к труду, к напряжению в работе. В ответ он слышит, что на УТОПИИ все это предусмотрено: труд там обязателен, работа строго организована и ведется по плану, каждому поручен определенный вид труда (это передается по наследству), дается задание и проверяется выполнение. Для контроля учреждено особое сословие "сифогрантов". Шестичасового рабочего дня достаточно, чтобы создать изобилие продуктов.

Томас Мор

Возникает вопрос: если люди удовлетворяют свои потребности из общего котла, хватит ли его содержимого — ведь потребности людей безграничны? Оказывается, и это предусмотрено. Установлены перечень "справедливых потребностей" и нормы потребления, т.е. дневной паек. Тяжелые и вредные работы выполняются рабами или наемниками из соседних стран (видимо, у соседей жизнь беднее, но совершенно неясно, отчего бы им у себя не ввести утопийские порядки).

Женщины на УТОПИИ тоже уравнены с мужчинами во всех правах и обязанностях. Но семья не уничтожена, и дети принадлежат родителям. На УТОПИИ все-таки есть некоторые свободы: нет обязательной военной службы, есть свобода совести и есть всеобщие выборы должностных лиц.

1 Греческое слово "гитлос" означает "пустая болтовня". Фамилия Гитлодей намекает на известную склонность моряков хвастать и рассказывать небылицы. Тем самым Мор как бы говорит читателю: я передал то, что слышал, а вы — хотите верьте, хотите — нет.

Модель Кампанеллы

Томмазо Кампанелла был монахом-доминиканцем. Но его "Город Солнца" — не хилиастическая и вообще не религиозная, а политическая утопия. Написана она в 1611 г. в Неаполе, а напечатана в 1623 г. во Франкфурте-на-Майне. Она еще ближе к утопии Платона, особенно отсутствием свобод, даже тех, что существовали на острове УТОПИЯ.

'Город Солнца" — это теократия, соединение духовной и светской властей. Глава государства — первосвященник, он же Метафизик. У него три заместителя: Пон ведает военными делами, Син — духовной сферой, культурой и наукой, Mop — материальным производством и приростом населения.

Военная служба обязательна для мужчин и женщин, во всем уравненных (конечно же!) с мужчинами.

Обучение детей так хорошо поставлено, что к десяти годам ребенок постигает все науки. Этому помогает то обстоятельство, что в стране имеется лишь один учебник, он называется Мудрость" и содержит краткое и доступное изложение всех наук, объединенное философской системой самого Кампанеллы, продуманной как окончательная истина на все времена. Потому все другие научные исследования бесполезны и невозможны.

Томмазо Кампанелла

В Городе Солнца все общее. Имущество, жилища, жены, дети — все принадлежит всему народу. Спаривание людей для произведения потомства осуществляется по строгим правилам и точному расписанию, за чем следят врач и астролог. Все жители независимо от пола и возраста одеты в одежду одного цвета и покроя. Город Солнца Кампанеллы — вовсе не солнечный город. Это тусклое и тоскливое царство тирана, соединяющего светскую и духовную власти и называемого Солнцем 1 .

Книга Кампанеллы произвела сильное впечатление и не осталась без последствий. Кальвинистский пастор Иоганн Валентин Андреэ, живший в то же время, написал книгу "Христианполь". Это были протестантский вариант "Города Солнца '. Поэтому там нет Метафизика (папы), а все три министра женаты. Один из них, первосвященник, женат на Совести, главный судья — на Мудрости, министр просвещения — на Истине.

Книга Андреэ скорее аллегория. И написана не без юмора — редчайшее исключение, ибо типичный утопист начисто лишен этого чувства. Вот одна притча из этой книги. Истина ходила меж людей нагая. Людям не нравилась голая правда, и они преследовали ее руганью и камнями. Однажды она встретила Эзопа и стала ему жаловаться. Эзоп дал ей совет не ходить нагишом, а облачиться в одеяние из басен и притч. Бросается в глаза сходство с известной песней В. Высоцкого.

1 И этот момент также осуществился в истории. Один из титулов Мао был "самое красное Солнце". Ким Ир Сена на родине называли "Солнце нации".

Коммунизм в Парагвае

Другим следствием утопии Кампанеллы было коммунистическое государство иезуитов в Парагвае (1638—1773). Жизнеспособность этого государства объясняется тем, что объектом эксперимента было первобытное племя индейцев (гуарани). Здесь почти все было, как у Платона и Кампанеллы (сохранены были только брак и семья). Учитывая уровень запросов первобытного человека, можно понять, почему в этой стране не было проблемы Мора: индейцы могли получать с общих складов — каждому по потребности.

А вот с трудом "от каждого по способности" было сложнее. Как только патер отлучался с поля, его паства тут же бросала работать, рубила плуг на дрова, резала быка на шашлык и тут же устраивала пикник. Так выявляется наивная ошибка всех коммунистических утопистов. Полагая, что, уничтожив частную собственность, можно покончить с имущественными преступлениями, они почему-то не могли представить себе кражу из общего котла. Между тем нигде и никогда казнокрадство и коррупция не приобретали столь гигантских масштабов, как в обществах без частной собственности.

Что касается индейцев гуарани, то, утратив свою первобытную культуру, они ничего не обрели взамен, потому что наставники отучили их принимать решения и чувствовать ответственность за свое будущее. Когда орден иезуитов был упразднен, весь коммунизм в стране мгновенно рухнул.

Модель Уинстэнли

Между тем утопическая мысль продолжала трудиться денно и нощно. Англичанин Джерард УИНСТЭНЛИ выпустил книгу "Закон Свободы" (1651 или 1652). Первым (и единственным) из всех утопистов он провозгласил "принцип экономической свободы". Правда, понималось это не совсем так, как мы могли бы подумать. Зло, по УИНСТЭНЛИ, коренится не в частной собственности, а в торговле, особенно в торговле землей. Купля и продажа — вот причина всех преступлений.

Нужно устроить в стране два общественных склада. Из одного люди получали бы сырье для обработки, из другого — готовые изделия.

Даже предложивший купить или продать что-либо наказывается годом тюрьмы, как и тот, кто просто скажет: это моя земля. За продажу земли — смертная казнь. Пользование землей свободно. Автор считал, что ее хватит на всех, как и всего остального, что добывается и обрабатывается .

Уничтожение купли-продажи ставит вопрос о праве продавать свой (или покупать чужой) труд. Если же кому-то совершенно необходимы добавочные рабочие руки, ему назначают "слуг" из молодежи. Все решает и контролирует опять же государственный надсмотрщик. Эта фигура и олицетворяет экономическую свободу по УИНСТЭНЛИ.

Учение Морелли

Неутомима и плодовита утопическая мысль — всю ее нам не объять. И вот мы уже в XVIII столетии, где сразу же возникает перед нами Морелли. В левой руке он держит "Кораблекрушение плавающих островов", в правой — "Кодекс природы".

Сей скромный школьный учитель, писавший одновременно с Монтескье, хотя и с несравненно меньшим талантом, оказался его антиподом. Ключевым для доктрины Морелли, несомненно, является слово насилие. И Морелли (хотя тоже в гораздо меньшем масштабе) имел последователей среди политических деятелей Французской революции. Уровень учителя определил и уровень учеников. Это были "равные" во главе с Бабефом. Они были казнены, но дух Морелли затем вселился в новое поколение заговорщиков во главе с Бланки. А затем он кое-что нашептал и Карлу Марксу.

Мало нового мы найдем в идеях Морелли. Оригинален он тем, что известные уже нам общие моменты утопий доводит до крайних степеней. Деспотический дух Морелли целиком основан на принципе главенства "природного начала над "искусственным".

Мы уже знаем, что идеи естественного хода вещей, естественной свободы, естественного человека были общим местом общественной мысли XVIII в. В подобных случаях, когда некая идея получает всеобщее распространение, всегда находится некто, ухитряющийся вывернуть ее каким-то нелепым боком, подогнав под свои нездоровые позывы.

Фактически Морелли от упомянутой идеи взял лишь словесную оболочку. То, что он предложил человечеству, есть некий кодекс "законов", придуманный и составленный самим Морелли от имени Природы. Его книга "Кодекс природы" не содержит последовательного описания какой-то гипотетической страны, она представляет собой не что иное, как конституцию для реальных стран. Этот "основной закон" должен заменить собой все остальное законодательство. Закон этот настолько мудр, что любая мысль о его отмене может прийти в голову только сумасшедшему. Такой человек должен быть объявлен врагом человечества и наказан особым образом: его живым замуровывают в пещере, семья его получает другую фамилию и переселяется в другой город. Видно, как много и с удовольствием размышлял Морелли о деталях этой казни. Похоже, что в глубине души он ожидал немалого числа сомневающихся, продумывая устройство вместительной спецпещеры возле кладбища.

Каков же главный пункт этой пародийной конституции? Уничтожение частной собственности! Ее Морелли не просто осуждает. Он пишет о частной собственности с какой-то жгучей и загадочной ненавистью. Например, он называет ее истоком всех зол во всяком обществе: беспорядков и преступлений, извращенных страстей и "чудовищных порождений заблуждения ума и сердца". Частный интерес Морелли называет "всеобщей чумой", "изнурительной лихорадкой", "губительной болезнью всякого общества". Он настаивает: "Там, где не было бы никакой собственности, не могло бы существовать ни одно из ее пагубных последствий".

Вот первые параграфы "конституции" Морелли:

"I. В обществе ничто не будет принадлежать отдельно или в собственность кому бы то ни было, кроме тех вещей, которые каждый употребляет для удовлетворения своих потребностей, для удовольствий или для своего повседневного труда".

"II. Каждый гражданин будет должностным лицом, обеспеченным работою и получающим содержание на общественный счет..." Все производимое будет учитываться и выделяться гражданам поровну. Запрет продаж или обмена между гражданами назван "священным законом". Все города будут одинаковы по территории, форме домов, планировке улиц и числу жителей (что делать со старыми городами, например Парижем, не сказано).

Брак обязателен для всех достигших брачного возраста, развод допускается только через 10 лет состояния в браке, подробно регулируется порядок повторных браков. В случае развода дети остаются с отцом.

Морелли

Несколько семей составляют "трибу", которая занимает отдельный квартал города. Численность всех триб одинакова, число триб в каждом городе — тоже. Все — и люди, и вещи — делится на десятки, сотни и т.д.

С пяти лет дети покидают дом родителей и поселяются в детских домах — мальчики и девочки отдельно. Там они получают общественное воспитание. По достижении десятилетнего возраста каждый ребенок переходит в мастерские. Это точь-в-точь наши ПТУ — с общежитием, общим питанием и производственным обучением. Все граждане без исключения в возрасте от 20 до 25 лет обязаны заниматься земледелием. Управляет всем обществом Верховный Сенат. Его членами становятся все отцы семейств по достижении 50 лет. Разумеется, что в такой стране должны быть только одна общественная философия и одна общественная наука, которая "трактует о плане и системе законов", — надо понимать, изучает "Кодекс природы" единственного и неповторимого Морелли.

"Природа" у Морелли и природа у его современников-просветителей — вовсе не одно и то же. У них это был, по сути, синоним Бога. У Морелли нет Бога. Точнее, сам автор является для себя богом.

Теперь мы подходим к той стадии развития утопической мысли, которая, возможно, наиболее известна широкой публике. Во всяком случае, широко известны имена двух мыслителей: Клод Анри Сен-Симон и Шарль Фурье. Они очень непохожи друг на друга, но оба представляли свое учение как строго научную теорию. В обоих случаях мы видим синтез двух типов утопии: хилиастического и политического. Каждый из них оставил свой след в области не только мысли, но и практики XIX и XX вв.

Учение Сен-Симона

Сен-Симон (1760—1825) выпустил несколько книг. Затем его ученики Анфантен и Базар выпустили книгу "Учение Сен-Симона".

В трудах Сен-Симона и его учеников мы найдем много-много знакомого — того, что обычно приписывается Карлу Марксу, — хотя в ряде важных моментов обе концепции далеко не совпадают. От предшествующего утопизма учение Сен-Симона существенно отличается эволюционно-историческим подходом.

Анри де Сен-Симон

По некоторым свидетельствам, Сен-Симон плохо знал историю. Одно время его консультировал его секретарь — известнейший впоследствии историк Огюстен Тьерри. Так или иначе, по теории Сен-Симона человечество проходит в своем развитии такие эпохи: рабовладельческую, феодальную и промышленную. Развитие общества осуществляется в результате взаимодействия двух процессов: развития знаний и развития хозяйства. В каждом из этих процессов происходит внутренняя борьба: в первом — между идеологиями, во втором — между классами, претендующими на власть. Сложное переплетение всех этих взаимодействий периодически изменяет состояние общества. Каждая формация проходит поэтому через две стадии: органическую, когда все в равновесии, и критическую, когда что-то нарушает прежнее равновесие. Этим "что - то" может быть научная революция либо изменение в расстановке классовых сил. В органической фазе у власти класс, имеющий наибольшее хозяйственное значение. Но вот вырастает экономическая сила другого класса, который заявляет свои претензии на власть. Классовая борьба выливается в политическую революцию. В результате появляется новая общественная формация. По учению Сен-Симона, будущее принадлежит промышленному классу (это предприниматели и рабочие в союзе с учеными).

В каждой формации имеет место эксплуатация человека человеком. Только промышленный режим покончит с ней. Здесь все производство будет идти по плану. Стихию рынка и конкуренцию заменит ассоциация. Трудиться все будут обязаны — это называется право на труд. Будет господствовать принцип: от каждого — по способности, каждой способности — по ее делам. Сен-Симон называл это "перенести земной рай из прошлого в будущее".

Анфантен и Базар

Ученики Сен-Симона писали: "Эксплуатация человека человеком — вот состояние человеческих отношений в прошлом; эксплуатация природы человеком., вступившим в товарищество с другим человеком, — такова картина, представляемая будущим" 1 . Сен-Симон не требовал немедленной отмены частной собственности. Считая несправедливым положение, при котором по чистой случайности рождения у одних есть все, а у других нет ничего, он предлагал постепенное перераспределение собственности. Богатство будет по наследству переходить не к семье, а к государству.

Многое в этом учении сегодня представляется наивным и неверным. Но нужно отметить, что утопия Сен-Симона выделяется на фоне других трезвой умеренностью требований, большей долей здравого смысла. Кое-что отсюда было взято большевиками и скомпрометировано ими, в том числе принцип государственного планирования и лозунг "от каждого — по способностям, каждому — по труду". Тем не менее в странах свободного рынка осуществляется планирование. Да и принцип "каждому — по труду" совсем не плох в идеале, если трудом считать не только физический труд и не выдавать этот лозунг за единственный и всеобщий принцип распределения.

Сен-Симон первым среди утопистов высказал идею о том, что для создания справедливого общества недостаточно изменить только материальные условия жизни, а начинать нужно с духовного перевоспитания людей.

1 Все выделения в цитатах принадлежат авторам (кроме оговоренных нами случаев).

Учение Фурье

Странна и причудлива фигура Шарля Фурье (1772—1837). С одной стороны, некоторые его идеи оказались настолько удачными, что дали толчок к образованию новых форм жизни и труда (кооперация, разного рода рабочие товарищества). С другой стороны, ни один из утопистов не обладал столь буйной фантазией и никто не написал столько смешного и наивного вздора, местами напоминающего бред сумасшедшего.

Вот вещи, которых Фурье не переносил органически: насилие, торговля, финансы. Революцию он считал средством "ограбить богатых, чтобы обогатить интриганов". Такие явления, как банковская деятельность, спекуляция, банкротства, ажиотаж на рынке и т.п., он называл преступлениями коммерции. В режиме свободной конкуренции Фурье видел одно только разрушительное начало. Но и монополизм он бичевал нещадно.

"Надо любить работу, говорят наши мудрецы. Э! Чего ради ее любить Что дает она девяти десятым цивилизованных, кроме скуки и непричастности к прибылям?! Поэтому-то богатые и не хотят трудиться, оставляя для себя только наиболее легкий и выгодный труд по управлению делами. Если даже богатые не любят труда, то как заставить бедных полюбить его? — писал Фурье. — Чтобы сделать жизнь счастливой, надо, чтобы радостным стал труд, в котором мы проводим большую часть своей жизни... Если орудия, обстановка бедны, отвратительны, то как возбудить влечение к труду?"

Шарль Фурье

Лишь в XX в. эта задача была повсеместно осознана как важная. Возникли такие явления, как эргономика, производственный дизайн, методы организации труда, снижающие утомляемость организма.

Опередивший свое время в постановке задачи, Фурье не смог предвидеть правильных ее решений. Его идеи тянут назад на целые эры: "Если, например, для выполнения данной работы одному садовнику надо употребить 50 часов, то поставьте на работу 50 человек, и они сделают эту работу в течение одного часа, и каждый из них сумеет в течение 50 часов участвовать не в одной, а в 50 работах". Речь идет не об уборке территории, а обо всей работе садовника, и не о субботнике, а о повседневном труде Очевидно, что такой подход годится лишь для работ, подобных разделке туши мамонта или собиранию камней для выделки топоров.

Фурье не понимал, видимо, что такое специализация, квалификация, умение, навык, профессиональные приемы и секреты мастерства. Невозможно представить себе, чтобы каждый из 50 человек в совершенстве владел пятью десятками профессий. Поэтому можно вообразить, на что через час был бы похож сад, по которому прошлись 50 лихачей без понятия об особенностях растений и методах ухода за ними.

Данный подход унаследовали марксисты, начиная с самого учителя. Они же заимствовали и исказили замечательные предвидения Фурье об уничтожении противоположности между умственным и физическим трудом, об общественных фондах потребления и др. Они пренебрегли другой идеей Фурье: о трудовых акциях и распределении прибыли между рабочими. Зато эта идея нашла воплощение в странах, не принявших марксизм.

Проблему частной собственности Фурье решал способом, непохожим на идеи других утопистов. Собственность обобществляется, но в масштабах не государства, а трудового товарищества. Таким образом, она остается частной (негосударственной), но не личной. Подобным же образом Фурье мечтал перестроить все начала жизни в обществе. Роль государства исчезающе мала. Люди объединяются в коллективы (примерно по 1 или 2 тыс. человек).

В одних работах Фурье эти коллективы называются сериями, в других — фаланстерами (фалангами), фалангисты все делают вместе — живут, работают, развлекаются, обеспечивают детей и нетрудоспособных, владеют собственностью (Фурье продумал до мельчайших деталей все стороны жизни фаланстера — труд, отдых, секс, уход за детьми, воспитание, быт и пр.).

В изуродованном виде эта идея стала колхозом в СССР. Но опыт израильских кибуцев показал, что такая форма жизни может быть и жизнеспособной, и эффективной, хотя не все детали по Фурье оказались уместными. Можно сказать, что Фурье решил проблему, которая оказалась не по зубам всем утопистам прошлого, начиная с Платона (кроме Сен-Симона, который такую задачу не ставил).

Чтобы установить справедливость (или счастье), утописты так или иначе хотели упразднить частную собственность и связанные с нею эгоизм, зависть, воровство и т.д. Но всякий раз здравый смысл подсказывал, что дело это непростое. И всякий раз, начиная со справедливости, кончали госпринуждением и госконтролем. Всякий раз совершенное общество оказывалось полицейским государством.

Фурье удалось найти выход из этого тупика, пожертвовав государственным началом в организации общества. Поэтому его модель справедливо называют анархической. Именно Фурье является одним из первых учителей последующих теоретиков анархизма — Прудона, Бакунина, Кропоткина.

Утопия Кабэ

Заслуживает быть упомянутой еще одна коммунистическая утопия, гораздо менее разработанная и еще менее оригинальная, чем у Фурье. Это "Путешествие в Икарию" Этьена Кабэ (1788—1856).

Книга вышла в 1842 г. В стране Икарии полное и абсолютное народовластие. Совершенно свободно народ избирает представительный орган и вручает ему неограниченную власть от своего — народа — имени. Это представительное собрание целиком и полностью управляет всем народным хозяйством во всех деталях.

На все вопросы имеются законы и инструкции. Государство управляет и всей научной, культурной и духовной жизнью людей. Вся прежняя литература (где можно вычитать иные жизненные принципы) немедленно сжигается, а новые сочинения вообще запрещены. В стране Кампанеллы была лишь одна книга — "Мудрость", в стране Кабэ имеется лишь одна центральная газета — "Народная Газета" 1. Местные газеты могут только перепечатывать материалы из официоза. Свобода печати объявлена устаревшей для общества нового типа. Впрочем, как и свобода выбора профессии и свобода приложения своего труда.

Этьен Кабэ

Икария Кабэ — наиболее близкая из всех модель того, что осуществилось в СССР. Недаром от нее открещивался Карл Маркс.

Кабэ сделал одну или две попытки создать Икарию на Земле. Ему удалось собрать компанию очень способных и воодушевленных людей, и все отправились в Америку, где создали поселение Икарию. Поначалу все шло очень даже хорошо благодаря замечательным личным качествам этих икарийцев. Однако закономерно настал момент, когда возникли разногласия между ними и их учителем. Как и следовало ожидать, ему хотелось больше власти. Наконец, он провозгласил свою диктатуру, после чего самые толковые из поселенцев съехали оттуда прочь.

Нужно сказать, что в XIX в. имело место множество попыток создать разного рода социалистические или коммунистические поселения (в основном в Америке). Практически все они, кроме нескольких, основанных на религиозных принципах (например, колония мормонов в Солт-Лейк-сити), благополучно обанкротились или развалились от внутренних склок.

1 Название центральной газеты китайских коммунистов "Женьминь-жибао" переводится именно так: "Ежедневная народная газета".

Мечты и дела Роберта Оуэна

"Устройство коммунистических поселений будет до. тех пор неудачным, пока не удастся создать иные нравы; несравненно важнее влиять на людей духовным путем, чем менять сразу практические условия их жизни'. Так подытожил свой многолетний теоретический и практический опыт замечательный человек, современник Сен-Симона и Фурье и в каком-то смысле их единомышленник Роберт Оуэн (1771—1858).

Оуэн тоже попытался создать коммунистическое поселение в Америке. И оно тоже обанкротилось. Но было это в 1825 г. А до того Оуэну удалось осуществить удивительный социальный эксперимент в Нью-Ленарке (Шотландия). Оуэн шел не от готовой умозрительной модели общества к практике, а от эксперимента к последующим обобщениям и теориям. Этот путь прямо противоположен тому, что делали другие утописты.

Сказанное не означает, что Оуэн начал свой эксперимент, сам не зная, чего он хочет, что проводил он его вслепую. Разумеется, у него уже были определенные идеи. Главной из них была мысль о решающем влиянии среды на формирование характера человека. Но слово среда здесь нужно понимать не только как материальные условия и государственное законодательство. Среда в понятии Оуэна это весь спектр условий жизни человека: от материальных условий до нравственного климата.

Но ведь нравственный климат в обществе как раз и определяется характерами составляющих его людей. Может ли сформироваться "хорошая" нравственная обстановка в коллективе "плохих ' характеров? На этот воображаемый вопрос Оуэн отвечает решительным "да '. Суть идеи Оуэна — воспитание людей. Необходим просвещенный и гуманный руководитель, чтобы взять на себя такую педагогическую задачу. В 1800 г. Оуэн становится совладельцем ранее созданного другими прядильно-ткацкого предприятия в Шотландии. Предприятие было расположено в долине, удаленной от городов. Там было четыре фабрики, заводик по производству прядильных станков, сельскохозяйственная ферма и жилой поселок Нью-Ленарк.

Роберт Оуэн

Изолированность поселения обеспечивала чистоту эксперимента. Жили и работали в Нью-Ленарке в основном выходцы из горных районов Шотландии. Переход от патриархальной организации и сельского быта к фабричному образу жизни вызвал разрыв привычных связей и утрату прежних моральных норм общения.

Здесь царили разнузданность, расхлябанность, своеволие и беспорядок. Общая численность населения поселка колебалась вокруг двух тысяч человек. В то время как все другие совладельцы жили в городах, не принимая участия в управлении предприятием, Оуэн поселился в Нью-Ленарке и взял на себя функции менеджера. Два года ушло на проведение в порядок экономики предприятия, пока оно не стало устойчиво производительным и высокорентабельным.

В 1802 г. Оуэн переходит к решению социальных задач. Он заменяет весь обслуживающий персонал и добивается преданности общему делу и слаженной работы. Он формирует возле себя немногочисленный актив из поверивших в него толковых и авторитетных рабочих. И начинает принуждать всех к дисциплине, чистоте, порядку, организованности. Принуждение сопровождалось разъяснительной работой, нацеленной на воспитание сознательности. Рабочие осознали свое благо в том новом порядке, который им навязывался, и стали поддерживать его добровольно.

Все это похоже на то, что в 20-е гг. XX в. делал А Макаренко, описавший свой опыт в книге "Педагогическая поэма". Воровство и другие аморальные поступки наказывались только мерами административными и моральными. Так, провинившиеся подлежали публичному обсуждению и моральному осуждению. Никаких карательных мер не применялось принципиально.

Конечно, на первых порах Оуэн столкнулся с сильным противодействием снизу. Сказывались и привычка к общему раздражению, и сильное недоверие к "начальству". Понадобились бесконечная выдержка, терпение и неизменная благожелательность хозяина. Это была кропотливая повседневная работа. Одновременно создавались система детских садов, школ для детей и взрослых, культурный центр с библиотекой, служба санитарного надзора, основы потребительской кооперации, социального обеспечения и страхования. Постоянно работала народная дружина по охране порядка. се это нужно было изобрести и продумать, потому что все эти вещи были невиданными в те времена.

Через пять лет (в 1807 г.), когда Оуэн выплатил всем полную зарплату за несколько месяцев вынужденного простоя (тогда был хлопковый кризис), произошел окончательный перелом в сознании рабочих. Они в массе поверили в него. В коллективе стало формироваться чувство общности и гордости за свое предприятие. Все большую роль стали играть такие вещи, как организационная и социальная активность рабочих, элементы самоуправления.

За десять лет от начала работы были изжиты воровство, драки, пьянство, сексуальная распущенность, расхлябанность в труде, национально-религиозная рознь и другие негативные явления. Обычным делом стали порядок, трудолюбие, терпимость, взаимопомощь. Поселок стал ухоженным, чистым, красивым. Реальный доход на душу населения был гораздо выше, чем на других предприятиях. В 1816 г. рабочий день с обычных в то время 16 часов был сокращен до 10,5.

Эксперимент удался блестяще. Однако все пошло прахом, когда возник конфликт с совладельцами и Оуэн был вынужден покинуть Нью-Ленарк. Тогда обнаружилось, что ' микроклимат" этой общины в решающей степени держался на личности Оуэна. Возможно, ему не хватило времени, чтобы перевести весь строй жизни поселения в автоматический режим. Может быть, это произошло бы при втором поколении, родившемся и выросшем в Нью-Ленарке. Но не следует упускать из виду, что это был новаторский остров в океане рутины. И для самого Оуэна Нью-Ленарк был лишь опытным полигоном для испытания своих идей, которые он предполагал распространить на всю страну и затем на человечество в целом.

Дальнейшая внутренняя эволюция Оуэна сделала его проповедником коммунистической модели для всего мира. Он также был одним из организаторов первых британских профсоюзов.

Оуэн сильно опередил свое время. Подавляющее большинство его идей так или иначе воплотились и стали привычными чертами жизни в XX в. В частности, можно упомянуть социальную инженерию и патернализм 1 . Исторический опыт показал, что для этого требуется определенный прогресс как в материальном производстве, так и в общественном сознании. Несмотря на большую популярность идей Оуэна в его время и множество попыток (более или менее удачных) повторить его опыт, в середине прошлого века человечество оказалось еще к ним неготовым.

УТОПИЗМ Оуэна заключался не в том, что идеи его неосуществимы, а в попытках ускорить их осуществление. Но это стало ясно лишь спустя сто и больше лет. Однако без Оуэна, без его мечты и страстной пропаганды нынешние сдвиги, возможно, произошли бы еще позже.

' От слова "патер" — отец. Имеется в виду, что хозяин фирмы и ее работники находятся в отношениях, напоминающих отношения между отцом и его детьми. Он лучше них знает, что им нужно. Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Экономика и менеджмент