Нэш Р. Дикая природа и американский разум

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава I. Определение термина "дикая природа"

У понятия дикая природа ("wilderness"), на первый взгляд, есть обманчивая конкретность. Трудность заключается в том, что будучи существительным, слово выступает в роли прилагательного. Нет специфического материального объекта, который выражало бы это слово. Это понятие выражает скорее качество (как следует из наличия суффикса "ness"), что продуцирует определенное настроение или ощущение у индивидума и, в последствии, может закрепляться этим индивидумом за специфической местностью. Из-за этой субъективности универсально приемлемое определение дикой природы весьма расплывчато.
Дикая природа в понятии одного человека может быть обочиной дороги, местом для пикника - в понятии другого. Охотник из Юкона счел бы путешествие в Северную Минессоту возвращением к цивилизации, в то время как для отдыхающего из Чикаго это было бы несомненным приключением в дикой природе. Более того, количество атрибутов дикой местности почти также велико, как и число наблюдателей. И с течением времени отношение к понятию изменилось радикально. Короче говоря, это слово довольно тяжело определить.
Этимология самого слова предлагает один подход к пониманию. В ранних германских и северных языках, из слов которых это английское слово большей частью развилось, корень "will" омел описательное значение "неконтролируемый, своенравный, упрямый, дикий". Из "willed" возникло прилагательное "wild", передающее собой идею потерянности, беспорядочности. В старо-шведском, например, "wild" связано с образом кипящей воды, концептуальной эссенцией, что было нечто неконтролируемое или неуправляемое. Первоначально соотносившись с человеческим поведением, значение термина распространилось и на другие формы жизни. Таким образом, староанглийское "deor" (животное) получило префикс "wild" для отображения существ, неконтролируемых человеком. Одно из самых ранних употреблений этого слова отмечено в датируемой 8 столетием эпической поэме "Beowulf", где "wildeor" упоминается, определяя фантастического дикого зверя, обитающего в мрачных лесистых скалах.
С этой точки зрения происхождение "wilderness" ясно. "Wildeor" изменилось в "wilder", что в свою очередь, дало "wildern" и, наконец, "wilderness". Этимологически этот термин значит "wild-deor-ness" - место диких зверей. Более точное значение "wilderness", как лесистой местности, оправдано, если ограничиться этимологическим обзором корней этого термина в языках Северной Европы. В немецком, например, "wildnis" родственное, однокорневое и "wildor", выражает дикую игру. С другой стороны, романские языки не имеют одного слова для выражения этой идеи, но основываются на одном из ее атрибутов. Так, в испанском - "wilderness" передается "immensidad" или "falta de cultura" (недостаток цивилизации). Во французском - эквивалентами являются "lieu desert" (пустынное место) и "solitude inculte". Итальянцы используют четкое и ясное "scene di disordine o confusione".
Это ограничение термина "дикая природа" ("wilderness") в германских языках связывает его с Севером Европы, где необработанные земли были сильно лесистыми. Следовательно, когда-то этот термин имел связь с лесами. Дикие животные однозначно предпочитают их больше, нежели открытые поля, и леса были логически обоснованными местами, где можно потеряться.
Дальнейшие доказательства поступают из возможности того, что "wild" частично связано с "weald" или "woeld", что в староанглийском значило "лес". Хотя позднее расширение значения слова скрывает оригинальное его значение, первоначальный вид "wilderness" вобщем напоминает о первозданном лесе.
"Дикая природа", конечно, имеет также значение и в человеческих отношениях. Понятие среды, места обитания диких животных предполагает отсутствие людей, и "дикая природа" предположительно - местность, где человек мог бы попасть в неорганизованные, беспорядочные, "дикие" условия. Фактически, "bevilder" возникло присоединением "bе" к слову "wildern". Это предполагает нахождение человека во враждебной среде, где цивилизация, которая обычно руководит и контролирует его жизнь, - отсутствует.
Первое известное употребление термина "дикая природа" относится к раннему 13 веку в "Layamons Brut", но слово не получило широкого распространения до тех пор, когда Джон Виклайф в 14 веке не занялся первым переводом на английский язык латинской Библии. Он и его помощники использовали термин "дикая природа", обозначая необитаемую, бесплодную землю на Ближнем Востоке, где происходило множество событий, описываемых в Завете. Вильям Tиндал продолжил эту практику в 1526 году в переводах греческой и древнееврейской версии Писания, и составители "King James Bible" в дальнейшем обнародовали этот термин. Через это библейское использование понятие лишенной деревьев пустоши попало в столь близкую связь с термином "дикая природа", что Самуэл Джонсон в своем "Словаре английского языка" объяснял это, как "дикая пустыня и место уединения". Его определение оставалось на многие годы стандартом, как в Америке, так и в Англии.
Сегодня словари определяют термин "дикая природа", как необработанную либо неразвитую землю, на которой отсутствуют люди и живут дикие животные. Этим словом также обозначают прочие безлюдные среды, такие как море и другие открытые пространства. О равной важности этих реалий свидетельствует впечатление, которое они производят на наблюдателя. Любое место, где человек чувствует себя неуверенно, потерянным и запутанным, может быть названо дикой природой. Это использование слова с его богатыми фигуральными возможностями выводит его значение далеко за рамки его оригинального содержания. Этим словом также может быть названо большое и беспорядочное скопление вещей, даже произведенных человеком. Таким образом, дикой природой может быть названа часть сада, намеренно высаженная кустами в виде лабиринта. И для христианина слова "дикая природа" долго было потенциальным символом морального хаоса нераскаявшегося, либо концепцией жизни на земле набожного человека.
Генри Адамс решительно изменил оригинальную трактовку этого слова в своем романе о "Дикой природе мужчин и женщин", который он написал в 1880 г. Развитие урбанизации открыло новое поле. Стало возможным говорить о дикой природе улиц или мачт кораблей в заполненной бухте. Автор поставил проблему трущеб и урбанистической дегенерации, назвав романы "Улица дикой природы" и "Неоновая дикая природа". Современный взгляд подразумевал новую дикую природу, которая возникла в мегаполисе. Намек на то, что современный человек чувствует себя таким же незащищенным и потерянным в урбанистической обстановке, как он однажды себя чувствовал в лесу, среди диких животных.
Обычно словари подают смысл термина "дикая природа", как враждебной с человеческой точки зрения, однако, слово приобрело и побочное значение. В отличие от английских словарей, которые избегают двойственных значений, немецкие предполагают их. Согласно Якобу и Вильгельму Гримм и их редакторам, слово "wildnis" имеет двоякий эмоциональный тон. С одной стороны - таинственность, враждебность и угроза и, с другой стороны, - дружественная красота, восхищающая и возвышающая очевидца. И этот второй аспект также сложен. Его концепцией является ценность дикой местности, как сокровища, где тот, кому это необходимо, может отдохнуть от давления цивилизации. Определение "дикая природа" комплексное и частично противоречивое. Когда становится необходимым "привязать" термин "дикая природа" к какой-либо специфической местности, трудности усиливаются. Проблема состоит в том, какую дикую местность должно квалифицировать, как дикая природа или наоборот. Если настаивать на абсолютной чистоте - в таком случае, под термином "дикая природа" следовало бы подразумевать землю, по которой никогда не ступала нога человека. Однако, для многих людей минимальный контакт с людьми и творениями их деятельности не разрушает характеристик слов "дикая природа". Вопрос состоит в степени. Может ли повлиять присутствие индейцев или стада скота? Или пустая жестянка из-под пива? Или самолет в небе? Вопрос о степени - это дополнительная проблема. Ментальный критерий для слов "дикая природа" так же важен, как и физический. Теоретически - если человек не видит, не слышит и не чувствует запаха цивилизации, он в дикой природе.
Исследователь и борец за защиту дикой природы Роберт Маршалл требовал подразумевать под этим словом территорию такой величины, чтобы ее невозможно было пересечь без каких либо механических средств передвижения за один день. Олдо Леопольд, эколог и философ, сформулировал свой стандарт - способность региона "поглотить" двухнедельное путешествие.
Впоследствие, земельные менеджеры и политики без заметного успеха боролись за формулировку работающего определения дикой природы. В 20-х и 30-х годах Лесная служба Соединенных Штатов экспериментировала с различными терминами, пытаясь категоризировать земли, над которыми она осуществляла надзор, но оказалось, что слова "примитивные", "бездорожье" и "натуральные" или "природные" были не более четкими и ясными, чем широкие категории. В отчете Комиссии по рекреации внешних ресурсов от 1962 г. дикая природа определена как "территория земли, площадью более 100000 акров, на которой нет публичных дорог". Также предполагалось, что эта земля не должна иметь значительных экологических нарушений от местной человеческой деятельности, и еще, при определенных обстоятельствах, терпимо следовало воспринимать пастбища для скота и следы ранних лесозаготовок. Авторы Закона от 3 сентября 1964 г., который явился апогеем векового движения в защиту диких земель в Соединенных Штатах, также попытались дать определение. Согласно этому Закону: "... настоящим дикую природу определить, в отличие от территорий, на которых человек и его деятельность доминируют, как ландшафт, где земля и ее сообщество свободны от влияния человека и на котором человек является временным посетителем". Также в Законе утверждалось, что дикая природа сохраняет свой первозданный характер и влияние, и должна сохраняться таким образом, чтобы создавалось впечатление исключительного главенства сил природы. Однако былые трудности сохранялись. Что на самом деле подразумевать под первозданными? И сколько "визитов" "дикая природа" может выдержать?
Осознавая эти проблемы и тенденцию вкладываемого в слова "дикая природа" смысла, зависящего от состояния души, настроения, весьма соблазнительно предоставить этому слову определять себя самого и воспринять дикую природу как такими местами, которые люди обычно называют "дикими".
Возможным решением проблемы является концепция спектра условий или сред, начиная с полной нетронутости с одной стороны, и полной цивилизованности - с другой. Эта идея пространства между полюсами полезна, потому что предполагает оттенки и смешение. Дикая природа и цивилизация являются антиподами и смешиваются в разнообразных пропорциях, определяя характер территории. В средней части спектра находится сельская или пасторальная среда (пахота), которая представляет собой баланс сил природы и человека. На один пункт ближе к полюсу дикой природы человеческое влияние встречается реже. В этой части спектра цивилизация существует, как внешний пограничный пост. С другой стороны - степень человеческого воздействия возрастает.
Необходимость обнаружения водораздела, где нетронутость становится цивилизованностью, становится менее давящей. К тому же идея спектра может позволить сделать различия между дикой природой и такими концепциями, как загородная местность, пограничье и сельская местность.
В зависимости от контекста, например, "природа" может быть синонимом дикой природы, либо может подразумевать городской парк. Масштаб также важен для определения дикой природы. Земля в этой категории доминировала бы, как среда без человека, место диких зверей. Наличие чего-то вроде жестянок из-под пива или даже дороги не дисквалифицировало бы местность, а передвигало бы ее по направлению к полюсу цивилизованности. Обширные, практически не модифицированные регионы были бы очень близки к абсолютной дикой природе. Северо-Американский континент - в первую очередь может служить примером. Его огромные пространства и живущие там индейцы рассматривались, как форма "wildeor" и чья дикость не противоречила характеру дикой местности. Новый Свет также был дикой природой ко времени его открытия, потому что европейцы считали его таковым. Они считали, что контроль и порядок, насаждаемые ими природе, отсутствовал и человек был враждебен...